профессий, те же крестьяне и те же помещики. Но
тягость была бы разложена равномерно и не давила бы на плечи одного
немногочисленного класса 130 000 человек, с уничтожением которого уничтожены
были бы, что бы там ни говорили, и очаги культуры. Этим именно путем
правительство начало идти, понизив временно проведенным по 87 статье законом
проценты платежа Крестьянскому банку. Способ этот более гибкий, менее
огульный, чем тот способ повсеместного принятия на себя государством платежа
половинной стоимости земли, которую предлагает партия народной
свободы. Если бы одновременно был установлен выход из общины и создана
таким образом крепкая индивидуальная собственность, было бы упорядочено
переселение, было бы облегчено получение ссуд под надельные земли, был бы
создан широкий мелиоративный землеустроительный кредит, то хотя круг
предполагаемых правительством земельных реформ и не был бы вполне замкнут,
но виден был бы просвет, при рассмотрении вопроса в его полноте, может быть,
и в более ясном свете представился бы и пресловутый вопрос об обязательном
отчуждении.
Пора этот вопрос вдвинуть в его настоящие рамки, пора, господа, не
видеть в этом волшебного средства, какой-то панацеи против всех бед.
Средство это представляется смелым потому только, что в разоренной России
оно создаст еще класс разоренных в конец землевладельцев. Обязательное
отчуждение действительно может явиться необходимым, но, господа, в виде
исключения, а не общего правила, и обставленным ясными и точными гарантиями
закона. Обязательное отчуждение может быть не количественного характера, а
только качественного. Оно должно применяться, главным образом, тогда, когда
крестьян можно устроить на местах, для улучшения способов пользования ими
землей, оно представляется возможным тогда, когда необходимо: при переходе к
лучшему способу хозяйства -- устроить водопой, устроить прогон к пастбищу,
устроить дороги, наконец, избавиться от вредной чересполосицы. Но я,
господа, не предлагаю вам, как я сказал ранее, полного аграрного проекта. Я
предлагаю вашему вниманию только те вехи, которые поставлены правительством.
Более полный проект предлагалось внести со стороны компетентного ведомства в
соответствующую комиссию, роли бы в нее были приглашены представители
правительства для того, чтобы быть там выслушанными.
Пробыв около 10 лет у дела земельного устройства, я пришел к глубокому
убеждению, что в деле этом нужен упорный труд, нужна продолжительная черная
работа. Разрешить этого вопроса нельзя, его надо разрешать. В западных
государствах на это потребовались десятилетия. Мы предлагаем вам скромный,
но верный путь. Противникам государственности хотелось бы избрать путь
радикализма, путь освобождения от исторического прошлого России,
освобождения от культурных традиций. Им нужны великие потрясения, нам нужна
Великая Россия! * (Аплодисменты справа.)
ЗАЯВЛЕНИЕ, СДЕЛАННОЕ 1 ИЮНЯ 1907 ГОДА
В ЗАКРЫТОМ ЗАСЕДАНИИ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЫ
Имея в виду, что в настоящее время, в связи с обыском в квартире члена
Государственной думы Озола *, предварительное следствие выяснило главнейшие
данные по делу об организации преступного сообщества, в состав которого
вошли некоторые члены Государственной думы, и представляется необходимым
немедленное принятие мер к обеспечению правильного хода правосудия, я прошу
Государственную думу выслушать представителя судебного ведомства, прокурора
С.-Петербургской судебной палаты, который ознакомит Государственную думу с
постановлением судебного следователя о привлечении нескольких из ее членов в
качестве обвиняемых. Дальнейшие пояснения по прочтении этого акта может дать
Государственной думе присутствующий в заседании ми-истр юстиции Обязуюсь
присовокупить, что всякое промедление со стороны Государственной думы в
разрешении предъявленных к ней на основании ст. 16 и 21 учр. Государственной
думы требований или удовлетворение их не в полной мере поставило бы
правительство в невозможность дальнейшего обеспечения спокойствия и порядка
в государстве *.
ПЕРВАЯ РЕЧЬ П. А. СТОЛЫПИНА В ТРЕТЬЕЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЕ,
ПРОИЗНЕСЕННАЯ 16 НОЯБРЯ 1907 ГОДА
Господа члены Государственной думы!
Для успеха совместной работы вашей с правительством вам надлежит быть
осведомленными о целях, преследуемых правительством, о способах, намеченных
для их достижения, и о существе законодательных его предположений.
Ясная и определенная правительственная программа является, в этих
видах, совершенно необходимой.
Поэтому, несмотря на то что я еще так недавно излагал перед второй
Думой правительственные законопроекты, оставшиеся с тех пор без
рассмотрения, мне приходится вновь выступить перед настоящим высоким
собранием с заявлением от имени правительства.
Хотя на рассмотрение ваше, господа члены Государственной думы, вносятся
те же, за малыми исключениями и изменениями, законопроекты, которые внесены
были во Вторую Думу, но условия, при которых приходится работать и достигать
тех же целей, не остались без изменения.
Для всех теперь стало очевидным, что разрушительное движение, созданное
крайними левыми партиями, превратилось в открытое разбойничество и выдвинуло
вперед все противообщественные преступные элементы, разоряя честных
тружеников и развращая молодое поколение. (Оглушительные рукоплескания
центра и справа; возгласы "браво".)
Противопоставить этому явлению можно только силу (возгласы "браво" и
рукоплескания в центре и справа). Какие-либо послабления в этой области
правительство сочло бы за преступление, так как дерзости врагов общества
возможно положить конец лишь последовательным применением всех законных
средств защиты.
По пути искоренения преступных выступлений шло правительство до
настоящего времени -- этим путем пойдет оно и впредь.
Для этого правительству необходимо иметь в своем распоряжении в
качестве орудия власти должностных лиц, связанных чувством долга и
государственной ответственности. (Возгласы "браво" и рукоплескания в центре
и справа.) Поэтому проведение ими личных политических взглядов и впредь
будет считаться несовместимым
с государственной службой. (Голоса в центре и справа: "браво".)
Начало порядка законности и внутренней дисциплины должны быть внедрены
и в школе, и новый строй ее, конечно, не может препятствовать правительству
предъявлять соответственные требования к педагогическому ее персоналу.
Сознавая настоятельность возвращения государства от положения законов
исключительных к обыденному порядку, правительство решило всеми мерами
укрепить в стране возможность быстрого и правильного судебного возмездия.
Оно пойдет к этому путем созидательным, твердо веря, что, благодаря
чувству государственности и близости к жизни русского судебного сословия,
правительство не будет доведено смутой до необходимости последовать примеру
одного из передовых западных государств и предложить законодательному
собранию законопроект о временной приостановке судебной несменяемости.
При наличии Государственной думы, задачи правительства в деле
укрепления порядка могут только облегчиться, так как помимо средств на
преобразование администрации и полиции правительство рассчитывает получить
ценную поддержку представительных учреждений, путем обличения незакономерных
поступков властей как относительно превышения власти, так и бездействия
оной. (В центре и справа возгласы "браво".)
При этих условиях правительство надеется обеспечить спокойствие страны,
что даст возможность все силы законодательных собраний и правительства
обратить к внутреннему ее устроению.
Устроение это требует крупных преобразований, но все улучшения в
местных распорядках в суде и администрации останутся поверхностными, не
проникнут вглубь, пока не будет достигнуто поднятие благосостояния основного
земледельческого класса государства. (В центре и справа возгласы "браво".)
Поставив на ноги, дав возможность достигнуть хозяйственной
самостоятельности многомиллионному сельскому населению, законодательное
учреждение заложит то основание, на котором прочно будет воздвигнуто
преобразованное русское государственное здание.
Поэтому коренною мыслью теперешнего правительства, руководящею его
идеей был всегда вопрос землеустройства.
Не беспорядочная раздача земель, не успокоение бунта подачками -- бунт
погашается силою, а признание неприкосновенности частной собственности и,
как последствие, отсюда вытекающее, создание мелкой личной земельной
собственности (рукоплескания центра и справа), реальное право выхода из
общины и разрешение вопросов улучшенного землепользования -- вот задачи,
осуществление которых правительство считало и считает вопросами бытия
русской державы. (Рукоплескания в центре и справа.)
Но задачи правительства осуществляются действием. Поэтому никакие
политические события не могли остановить действия правительства в этом
направлении, как не могли они остановить хода самой жизни. Вследствие сего
правительство считает, что исполнило свой долг, осуществив ряд аграрных
мероприятий в порядке ст. 87 зак. Осн., и будет защищать их перед
законодательными учреждениями, от которых ждет усовершенствования, быть
может, поправок в них, но в конечном результате твердо надеется на придание
им прочной силы путем законодательного утверждения.
На устойчиво заложенном таким образом основании правительство предложит
вам строить необходимые для страны преобразования посредством расширения и
переустройства местного самоуправления, реформы местного управления,
развития просвещения и введения целого ряда усовершенствований в строе
местной жизни, между которыми государственное попечение о не способных к
труду рабочих, страхования их и обеспечение им врачебной помощи
останавливают теперь особенное внимание правительства. Соответственные
проекты готовы. Большинство их вносится немедленно в Государственную думу.
Другие же, как затрагивающие многосторонние, местные интересы, будут
предварительно проводиться через Совет по делам местного хозяйства и
вноситься в Думу постепенно, с принятыми правительством поправками и, во
всяком случае, с заключением названного Совета. Такой порядок
устанавливается правительством ввиду того, что опубликованные во время
сессии Второй думы законопроекты Министерства внутренних дел вызвали
оживленное обсуждение на местах и многочисленные ходатайства о передаче их
на заключение земских собраний. Замечания местных деятелей могут быть
быстрее всего сведены в одно целое и соображены правительством путем живого
общения с представителями земств и городов,
и результаты этой работы должны послужить драгоценным материалом для
законодательных учреждений и осо-бенно их комиссий.
Задержки в работах Государственной думы это не вы-зовет, так как Совет
по делам местного хозяйства созывается незамедлительно, и, по мере
рассмотрения всех законопроектов Министерства внутренних дел, касающихся
местных хозяйственных интересов, они будут тотчас же передаваться в
Государственную думу, а до того времени Государственная дума будет иметь
возможность рассмотреть целый ряд непосредственно вносимых в Дулу
законопроектов, перечень которых представляется вместе с ним. Из проектов,
касающихся земельного устройства, ныне же вносится в Государственную думу
проект о земельных обществах; в области местных преобразований
принципиальное значение имеет представляемый в Думу проект Министерства
юстиции о преобразовании местного суда, так как в зависимости от принятия
этого законопроекта стоит проведение в жизнь другого -- о неприкосновенности
личности и целый ряд преобразований в местном управлении.
Точно так же подлежали бы рассмотрению в первую очередь все
принципиальные законопроекты по другим ведомствам, а также те, которые
указывают правильный путь к осуществлению дарованных Высочайшими манифестами
населению благ.
При этом правительство почтет своим долгом, в принадлежащей ему
области, содействовать всем мероприятиям на пользу господствующей церкви и
духовного сословия. (Рукоплескания справа.)
Правительство надеется в скором времени предложить на обсуждение
Государственной думы также проекты самоуправления на некоторых окраинах,
применительно к предполагаемому новому строю внутренних губерний, причем
идея государственного единства и целости будет для правительства
руководящей. (Рукоплескания в центре и справа*)
Излишне добавлять, что, несмотря на наилучшие отношения со всеми
державами, особые заботы правительства будут направляться к осуществлению
воли Державного вождя наших вооруженных сил о постановке их на ту высоту,
которая соответствует чести и достоинству России. (Рукоплескания в центре и
справа.)
Для этого нужно напряжение материальных сил страны, нужны средства,
которые будут испрошены у вас,
посланных сюда страной для ее успокоения и упрочения ее могущества.
От наличия средств зависит, очевидно, осуществление всех реформ и
разрешение вопроса о последовательности их проведения в жизнь. Поэтому
подсчет средств, которыми располагает государство, является работой не
только основною, но и самой срочною. Вам придется вследствие сего неминуемо
обратиться в первую очередь к обсуждению внесенной в Государственную думу
государственной росписи и при этом считаться, конечно, с неизбежностью
сохранить бюджетное равновесие как основу воссоздания русского кредита.
С своей стороны правительство употребит все усилия, чтобы облегчить
работу законодательных учреждений и осуществить на деле мероприятия,
которые, пройдя черен Государственную думу и Государственный совет и получив
утверждение Государя Императора, несомненно восстановят порядок и укрепят
прочный, правовой уклад, соответствующий русскому народному самосознанию.
В этом отношении Монаршая воля неоднократно являла доказательство того,
насколько Верховная власть, несмотря на встреченные ею на пути чрезвычайные
трудности, дорожит самыми основаниями законодательного порядка, вновь
установленного в стране и определившего пределы Высочайше дарованного ей
представительного строя. (Рукоплескания в центре и справа.)
Проявление Царской власти во все времена показывало также воочию
народу, что историческая Самодержавная власть (бурные рукоплескания и
возгласы справа "браво") ...историческая самодержавная власть и свободная
воля Монарха являются драгоценнейшим достоянием русской государственности,
так как единственно эта Власть и эта Воля, создав существующие установления
п охраняя их, призвана, в минуты потрясений и опасности для государства, к
спасению России и обращению ее на путь порядка и исторической правды.
(Бурные рукоплескания и возгласы "браво" в центре и справа.)
РЕЧЬ П. А. СТОЛЫПИНА, ПРОИЗНЕСЕННАЯ В ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЕ 16 НОЯБРЯ
1907 ГОДА В ОТВЕТ НА ВЫСТУПЛЕНИЕ ЧЛЕНА ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЫ В. МАКЛАКОВА
Господа члены Государственной думы!
Слушая раздававшиеся тут нарекания и обвинения против правительства, я
спрашивал себя, должен ли я, глава правительства, идти по пути словесного
спора, словесного поединка и давать только пищу новым речам в то время, как
страна с напряженным вниманием и вымученным нетерпением ждет от нас серой
повседневной работы, скрытый блеск которой может обнаружиться только со
временем. И конечно, не для пустого спора, не из боязни того, что
правительство назовут безответным, так же, как понапрасну называли его в
прошлой Думе "безответственным", выступаю я с разъяснением, но для того,
чтобы повторно и сугубо выяснить, в чем именно правительство будет черпать
руководящие начала своей деятельности, куда оно идет и куда ведет страну.
Только то правительство имеет право на существование, которое обладает
зрелой государственной мыслью и твердой государственной волей. Мысль
правительства, определенно выраженная в прочитанном мною заявлении от имени
правительства, несомненно, затемнена последующими речами, вследствие этого я
и попросил слова. Я обойду мимо те попреки, которые тут раздавались слева
относительно акта 3 июня. Не мне, конечно, защищать право Государя спасать в
минуты опасности вверенную Ему Богом державу (рукоплескания в центре и
справа). Я не буду отвечать и на то обвинение, что мы живем в какой-то
восточной деспотии. Мне кажется, что я уже ясно от имени правительства
указал, что строй, в котором мы живем, -- это строй представительный,
дарованный самодержавным Монархом и, следовательно, обязательный для всех.
Его верноподданных (рукоплескания в центре и справа).
Но я не могу, господа, не остановиться на нареканиях третьего
характера, на обвинениях в том, что правительство стремится создать в России
какое-то полицейское благополучие, что оно стремится сжать весь народ в
тисках какого-то произвола и насилия. Это не так. Относительно того, что
говорилось тут представителем Царства Польского, я скажу впоследствии.
Покуда же скажу несколько слов о двух упреках, слышанных мною от по-
следнего оратора: о том, что говорилось тут о судебной несменяемости, и
о том, что я слышал о политической деятельности служащих. То, что сказано
было относительно несменяемости судей, принято было тут за угрозу. Мне
кажется, такого характера этому придавать нельзя. Мне кажется, что для всех
прибывших сюда со всех сторон России ясно, что при теперешнем кризисе,
который переживает Россия, судебный аппарат -- иногда аппарат слишком
тяжеловесный для того, чтобы вести ту борьбу, которая имеет, несомненно, и
политический характер. Вспомните политические убийства, которые так
красноречиво были описаны тут г. Розановым *, нарисовавшим нам картину
убийства всех свидетелей до последнего, до шестилетней девочки включительно,
для того, чтобы у суда не было никакого элемента для вынесения
обвинительного приговора. Нечего говорить о том, что суд действительно может
находиться и сам под влиянием угроз, и при политическом хаосе, гипнозе он
может иногда действовать и несвободно.
Не с угрозой, господа, не с угрозой мы шли сюда, а с открытым забралом
заявили, что в тех случаях, когда на местах стоят люди не достаточно
твердые, когда дело идет о спасении родины, тогда приходится прибегать к
таким мерам, которые не входят в обиход жизни нормальной. Я упомянул тогда
об одной из передовых стран -- страна эта Франция, -- где несменяемость
судей была временно приостановлена, -- этому нас учит история, ведь это
факт. Тут говорили о политической деятельности служащих, говорили о том, что
нужна беспартийность, что нельзя вносить партийность в эту деятельность. Я
скажу, что правительство, сильное правительство должно на местах иметь
исполнителей испытанных, которые являются его руками, его ушами, его
глазами. И никогда ни одно правительство не совершит ни одной работы, не
только репрессивной, но и созидательной, если не будет иметь в своих руках
совершенный аппарат исполнительной власти.
Затем перейду к. дальнейшему.
Нас тут упрекали в том, что правительство желает в настоящее время
обратить всю свою деятельность исключительно на репрессии, что оно не желает
заняться работой созидательной, что оно не желает подложить фундамент права
-- то правовое основание, в котором несомненно нуждается в моменты созидания
каждое государство и тем более в настоящую историческую минуту
Россия. Мне кажется, что мысль правительства иная. Правительство,
наряду с подавлением революции, задалось задачей поднять население до
возможности на деле, в действительности воспользоваться дарованными ему
благами. Пока крестьянин беден, пока он не обладает личною земельною
собственностью, пока он находится насильно в тисках общины, он останется
рабом, и никакой писаный закон не даст ему блага гражданской свободы.
(Рукоплескания в центре и справа.) Для того, чтобы воспользоваться этими
благами, ведь нужна известная, хотя бы самая малая доля состоятельности.
Мне, господа, вспомнились слова нашего великого писателя Достоевского, что
"деньги--это чеканенная свобода". Поэтому правительство не могло не идти
навстречу, не могло не дать удовлетворения тому врожденному у каждого
человека, поэтому и у нашего крестьянина, чувству личной собственности,
столь же естественному, как чувство голода, как влечение к продолжению рода,
как всякое другое природное свойство человека. Вот почему раньше всего и
прежде всего правительство облегчает крестьянам переустройство их
хозяйственного быта и улучшение его и желает из совокупности надельных
земель и земель, приобретенных в правительственный фонд, создать источник
личной собственности. Мелкий земельный собственник, несомненно, явится ядром
будущей мелкой земской единицы; он, трудолюбивый, обладающий чувством
собственного достоинства, внесет в деревню и культуру, и просвещение, и
достаток.
Вот тогда, тогда только писаная свобода превратится и претворится в
свободу настоящую, которая, конечно, слагается из гражданских вольностей и
чувства государственности и патриотизма. (Рукоплескания в центре и справа.
Возгласы "браво".) При этих условиях будет иметь успех идея местного суда,
будет иметь успех и идея суда административного, который необходим как
основа всякого успеха в местном управлении.
Тут говорилось о децентрализации. Представитель Царства Польского
говорил о необходимости для правительства, особенно в теперешнюю минуту,
черпать силу не в бюрократической централизации, а в том, чтобы привлечь
местные силы к самоуправлению, с тем чтобы они заполнили тот пробел, который
неизбежно скажется у центральной власти, опирающейся только на бюрократию.
Прежде всего скажу, что против этого правительство возражать не будет, но
должен заявить, что та сила са-
моуправления, на которую будет опираться правительство, должна быть
всегда силой национальной. (Рукоплескания в центре и справа.) Нам говорилось
о том, что в 1828 г. в Царстве Польском пропорционально было больше школ,
чем в 1900 г. Я на это отвечу следующее: теперь, может быть, не только мало
школ, но там нет даже высшего учебного заведения, и высшего учебного
заведения там нет потому, что те граждане, которые только что назвали себя
гражданами "второго разряда", не хотят пользоваться в высшей школе
общегосударственным русским языком. (Бурные рукоплескания в центре и
справа.)
Децентрализация может идти только от избытка сил. Могущественная
Англия, конечно, дает всем составным частям своего государства весьма
широкие права, но это от избытка сил; если же этой децентрализации требуют
от нас в минуту слабости, когда ее хотят вырвать и вырвать вместе с такими
корнями, которые должны связывать всю империю, вместе с теми нитями, которые
должны скрепить центр с окраинами, тогда, конечно, правительство ответит:
нет! (Бурные рукоплескания в центре и справа.) Станьте сначала на нашу точку
зрения, признайте, что высшее благо -- это быть русским гражданином, носите
это звание так же высоко, как носили его когда-то римские граждане, тогда вы
сами назовете себя гражданами первого разряда и получите все права.
(Рукоплескания в центре и справа.)
Я хочу еще сказать, что все те реформы, все то, что только что
правительство предложило вашему вниманию, ведь это не сочинено, мы ничего
насильственно, механически не хотим внедрять в народное самосознание, все
это глубоко национально. Как в России до Петра Великого, так и в
послепетровской России местные силы всегда несли служебные государственные
повинности. Ведь сословия и те никогда не брали примера с запада, не
боролись с центральной властью, а всегда служили ее целям. Поэтому наши
реформы, чтобы быть жизненными, должны черпать свою силу в этих русских
национальных началах. Каковы они? В развитии земщины, в развитии, конечно,
самоуправления, передачи ему части государственных обязанностей,
государственного тягла и в создании на низах крепких людей земли, которые
были бы связаны с государственной властью. Вот наш идеал местного
самоуправления так же, как наш идеал наверху -- это развитие дарованного
Государем стране за-
конодательного, нового представительного строя, который должен придать
новую силу и новый блеск Царской Верховной власти.
Ведь Верховная власть является хранительницей идеи русского
государства, она олицетворяет собой ее силу и цельность, и если быть России,
то лишь при усилии всех сынов ее охранять, оберегать эту Власть, сковавшую
Россию и оберегающую ее от распада. Самодержавие московских Царей не походит
на самодержавие Петра, точно так же, как и самодержавие Петра не походит на
самодержавие Екатерины Второй и Царя-Освободителя. Ведь русское государство
росло, развивалось из своих собственных русских корней, и вместе с ним,
конечно, видоизменялась и развивалась и Верховная Царская Власть. Нельзя к
нашим русским корням, к нашему русскому стволу прикреплять какой-то чужой,
чужестранный цветок. (Бурные рукоплескания в центре и справа.)
Пусть расцветет наш родной русский цвет, пусть он расцветет и
развернется под влиянием взаимодействия Верховной Власти и дарованного Ею
нового представительного строя. Вот, господа, зрело обдуманная
правительственная мысль, которой воодушевлено правительство. Но чтобы
осуществить мысль, несомненно нужна воля. Эту волю, господа, вы, конечно,
найдете всецело в правительстве. Но этого недостаточно, недостаточно для
того, чтобы упрочить новое государственное устройство. Для этого нужна
другая воля, нужно усилие и с другой стороны. Их ждет Государь, их ждет
страна. Дайте же ваш порыв, дайте вашу волю в сторону государственного
строительства, не брезгуйте черной работой вместе с правительством.
(Возгласы "браво" и рукоплескания в центре и справа.)
Я буду просить позволения не отвечать на другие слышанные тут попреки.
Мне представляется, что, когда путник направляет свой путь по звездам, он не
должен отвлекаться встречными попутными огнями. Поэтому я старался изложить
только сущность, существо действий правительства и его намерений. Я думаю,
что, превращая Думу в древний цирк, в зрелище для толпы, которая жаждет
видеть борцов, ищущих, в свою очередь, соперников для того, чтобы доказать
их ничтожество и бессилие, я думаю, что я совершил бы ошибку. Правительство
должно избегать лишних слов, но есть слова, выражающие чувства, от которых в
течение столетий усиленно бились сердца русских людей. Эти чувства, эти
слова
должны быть запечатлены в мыслях и отражаться в делах правителей. Слова
эти: неуклонная приверженность к русским историческим началам (рукоплескания
в центре и справа) в противовес беспочвенному социализму. Это желание, это
страстное желание обновить, просветить и возвеличить родину, в противность
тем людям, которые хотят ее распада, это, наконец, преданность не на жизнь,
а на смерть Царю, олицетворяющему Россию. Вот, господа, все, что я хотел
сказать Сказал, что думал и как умел. (Бурные рукоплескания в центре и
справа.)
Приложение 3
Сообщение корреспондента "Нового времени" о заседании Государственной
думы 17 ноября 1907 года
Началось все тихо и довольно мирно: г. Милюков, говоривший первым, хотя
и старался "насолить" правительству и правым *, но это ему, по обыкновению,
не удавалось, и "глава" кадетской партии снова сбивался на мелочи, опять
перелистывал и перечитывал какие-то документы вроде постановлений дворянских
съездов и организаций и, забывая главное -- правительственную декларацию,
моментами нагонял изрядную скуку.
Комичным и скучным был кавказец Сагателян *, ломившийся, по примеру
своих достойных предшественников -- Рамишвили, Джапаридзе * и пр. в открытую
дверь и желавший подтвердить истину "что есть, то есть, а чего нет -- того
нет". ...Достаточно снотворным был на этот раз и неугомонный г. Пуришкевич
*, не ограничившийся несколькими здравыми замечаниями и желавший во что бы
то ни стало выложить весь багаж своих познаний и по русской литературе, и по
истории Польши и Австрии. Оратор приводил даже синодики польских писателей и
журналистов и требовал репрессии для печати, занимающейся натравливанием
одной части населения на другую, забывая при этом "Русское знамя".
Все это было мало интересно, многое уже высказано раньше, и такие речи
начинали утомлять, тем более что предстояло еще выслушать чуть не семьдесят
ораторов.
После небольшого перерыва на трибуну поднялся г. Родичев. Он начал с
повторений доводов г. Маклако-ва, перешел на гражданские мотивы о
патриотизме, национализме и закончил защитой польских интересов. Слова
оратора: "Мы, любящие свое отечество... мы, защищающие порядок..." --
вызывали смех на скамьях крайних правых, и оттуда в ответ часто слышались
напоминания о выборгском воззвании.
Выкрики с мест, не прекращавшиеся несмотря на неоднократные замечания
председателя, видимо, еще сильнее взвинчивали г. Родичева; он становился все
более и более резким, терял самообладание, злоупотреблял жестикуляцией -- и,
не находя подходящих выражений, выбрасывал неудачные афоризмы.
Когда г. Родичев, вспоминая выражение Пуришкеви-ча о "муравьевском
воротнике", сказал *, что потомки его
назовут это "столыпинским галстуком", зал в одно мгновение
преобразился. Казалось, что по скамьям прошел электрический ток. Депутаты
бежали со своих мест, кричали, стучали пюпитрами; возгласы и выражения
негодования сливались в невероятный шум, за которым почти не слышно было ни
отдельных голосов, ни звонка председателя. Полукруг перед трибуной мгновенно
наполнился депутатами, а сидевшие позади оказались в первых рядах.
Долой, вон, долой!..
Не расстались со своим Выборгом! * Выгнать его,
немедленно вон!..
Нечестно, подло!.. Вы оскорбили представителя Го
сударя...
Мерзко, недостойно члена Думы, недостойно высо
кого собрания...
Крики неслись со всех сторон. Октябристы, умеренные, правые -- все
столпились около трибуны, к которой тянулись десятки рук, и казалось, что
зарвавшегося, забывшегося г. Родичева моментально силою стащат с трибуны.
Несколько человек уже стояло за пюпитрами секретарей, а г. Пуришкевич
порывался бросить в г. Родичева стаканом.
Н. А. Хомяков начал было звонить *, но, когда увидел, до какой степени
разгорелись страсти, покинул трибуну и прервал заседание. За председателем
удалились и остальные члены президиума.
Взволнованный, бледный П. А. Столыпин при первых же криках встал со
своего места и, окруженный министрами, вышел из зала почти одновременно с Н.
А. Хомяковым. За председателем Совета министров тотчас же поспешило
несколько депутатов. Родичев все еще стоял на трибуне, краснел, бледнел,
пробовал что-то говорить и затем будто замер, видя, что его выходкой
возмущена почти вся Дума, за исключением, может быть, небольшой кучки лиц.
Наконец сквозь ряды депутатов к кафедре протискивается высокий старик,
кадет г. Покровский *, и прикрывает руками г. Родичева, который при
несмолкавших криках: "вон", "долой", "вон" -- спускается к своему месту и
затем, окруженный кадетами, выходит в Екатерининский зал.
Едва трибуна освободилась, на нее вбегает г. Крупенский, стучит кулаком
и переругивается с левыми.
Г. Шульгин старается увести не в меру разгорячившегося депутата *.
По фракциям, по фракциям! -- раздаются возгла
сы, и депутаты с шумом покидают зал.
Два года не дают работать...
Оставались бы себе в Выборге, коли не отучились
ругаться...
С первых шагов снова делают скандалы...
Это все больше голоса крестьян, которые более всех других были
взволнованы и удручены скандальной выходкой и сыпали по адресу кадетов
весьма нелестные замечания.
Сами кадеты только разводили руками и почти не находили оправданий для
непонятного выступления своего лидера... Он не обобщал, а говорил лишь о
потомках г. Пуришкевича -- только и могли сказать кадеты, видимо крайне
недовольные скандальным инцидентом.
Во время перерыва правые, умеренные и октябристы в своих фракционных
заседаниях приходят к одинаковому решению -- применить высшую меру наказания
и исключить Родичева на пятнадцать заседаний.
Н. А. Хомяков, не желая допустить никаких прений, предвосхищает это, и
Дума громадным большинством против 96 голосов левых, поляков и кадетов
исключает г. Родичева на 15 заседаний.
Н. А. Хомяков перед этим с большим достоинством напоминает, что в руках
депутатов священный сосуд, неприкосновенность которого каждый должен
хранить, как самого себя.
Г. Родичев в большом смущении произносит свои извинения и просит верить
в их искренность. Позднее раскаяние хотя и смягчает вину, но прискорбного,
непозволительного факта не изменяет. Если его и могло что сгладить, то разве
те бурные овации, которые Дума под конец устраивает П. А. Столыпину,
оставшемуся на свеем месте до конца заседания.
Выходка г. Родичева произвела на всех депутатов тягостное впечатление.
-- К чему это? Чем это объяснить? -- спрашивали
со всех сторон.
-- Какое недостойное, возмутительное оскорбление!..
Депутаты волновались, не могли скрыть негодования,
не находили оправданий, разводили руками и пеняли, главное, на то, что
снова Думе ставятся препятствия при первых ее шагах.
-- И зачем только они все это говорят? -- недоуме
вали крестьяне. Зачем г. Милюков и г. Пуришкевич по
целому часу говорили -- что, от этого мужицкий хлеб
станет белее, что ли? Школы сами настроятся, разбои и
грабежи прекратятся?..
-- Они хотят в Думу эти пожары перенести...
-- Много ли на пятнадцать заседаний!.. Я бы для острастки на всю сессию
исключил, -- разошелся какой-то депутат, недовольный, что в наказе нет
высшей меры наказания.
Во время перерыва стало известно, что председатель Совета министров,
взволнованный неожиданным оскорблением, потребовал от г. Родичева
удовлетворения.
В комнату председателя Думы Н. А. Хомякова явились двое министров, г.
Харитонов, и г. Кауфман *, и просили передать об этом г. Родичеву, который и
не заставил себя ждать. Извинение происходило в присутствии министров, Н. А.
Хомякова и саратовского депутата II. Н. Львова*.
Г. Родичев признавался, что он совершенно не имел в виду оскорбить
главу кабинета, что он искренне раскаивается в своих выражениях, которые не
так были поняты, и просит его извинить.
-- Я вас прощаю, -- сказал П. А. Столыпин, и объ
яснение было окончено*.
П. А. Столыпин, как передают, был при этом крайне взволнован, а г.
Родичев казался совершенно подавленным.
Известие о том, что председатель Совета министров принял извинение,
быстро облетело залы и внесло первое успокоение.
Сообщение "С-Петербургского телеграфного агентства"
о речи П. А. Столыпина, произнесенной им 3 марта
1908 г. в вечернем заседании Комиссии
по государственной обороне
Убеждать людей трудно, переубедить почти невозможно. Ваше решение уже
готово. Мнения членов комиссии разделяются на две категории. Часть членов
находит свободный линейный флот России совершенно ненужным: Россия -- не
морская Держава, ей нужны только оборонительные береговые сооружения; Россию
можно защищать без флота. Могу понять эту точку зре-
ния, но мысли этой не разделяю, ибо если не будет флота, то придется
отойти в глубь страны. Но понимаю, что, становясь на эту точку зрения, нужно
отказать в средствах на постройку флота.
Другая часть членов полагает, что России нужен большой, свободный,
линейный флот. Для отказа от этой мысли должны быть действительные, высокие
основания. У авторов доклада этих оснований два: недостаточная
подготовленность морского ведомства и отсутствие строго выработанной
судостроительной программы. Мысль ясна: денег на флот не нужно, ибо они
будут брошены в воду. Лозунг комиссии -- ждать. Мне кажется, члены комиссии
думали, что правительство может присоединиться к этому мнению: ведь
правительству во флоте не отказывают, флот будет, но надо обождать. Если
согласиться с посылкой комиссии, то нужно согласиться и с выводами. Не могу
усиленно не возражать против этих посылок. Мысль о реформе морского
ведомства давно глубоко сознана правительством. Не только задумана реформа,
но и близка к осуществлению. Ей глубоко сочувствует Государь Император.
Накануне этих реформ ведомству говорят: "Нужно подождать". Это -- не стимул
для новой воодушевленной работы. Все сразу реформировать нельзя. От
осуществления этих реформ нас отделяют, быть может, не месяцы, а недели, и
нецелесообразно лишать в этот момент ведомство энергии и говорить, что не
нужно работать.
По поводу отсутствия планомерной программы воссоздания флота в прошлый
раз я уже докладывал, что Государь Император повелел своему правительству,
то есть объединенному Совету министров, согласовать все действия отдельных
ведомств, ведущие к обороне государства. Этим повелением Государя работа
правительства влита в другое русло. Когда сводится громадная работа, когда
она еще не доведена до конца по своей громадности, нам говорят: "Нужно
подождать".
В слове "подождать" нет разногласия между комиссией и правительством,
покуда план, о котором я говорил, не облекся в реальную форму. Тут
говорилось, что план морского ведомства должен быть внесен на
законодательное утверждение. Должен сделать оговорку: устройство армии и
флота -- прерогатива Государя Императора; поэтому правительство в финансовом
смысле будет делиться с законодательными учреждениями плодами своей работы,
но детальный план и стратегическое
его исполнение в законодательное учреждение допущены быть не могут, ибо
это результат решения и воли одного лица -- Государя Императора.
Возвращаясь к посылке, что "нужно ждать", я говорю, что правительство
держится того же мнения. Но ждать надо умело, ждать так, чтобы не убить
жизнеспособности флота, не лишать флот возможности осуществить скромную
задачу защиты наших берегов и сохранить то ядро, из которого может развиться
будущий флот.
Как обучить личный состав, не имея ни одной цельной эскадры, не имея
судов нового типа, которые строит весь мир? Остановка предлагаемая вами,
обратит наш флот в коллекцию старой посуды. На этой старой посуде вы хотите
заставить плавать людей талантливых и способных. Этим вы убьете дух, до сих
пор живой во флоте. Вот почему правительство предложило свою сокращенную
временную программу, дающую нам пока одну эскадру, правда, смешанного типа.
С другой стороны, я не слышал еще обстоятельного ответа относительно
заводов морского ведомства. Я говорю о массе знаний и опыта, накопленных в
этих заводах. Я говорю о национальном судостроении. И я с положительностью
удостоверяю, что из 5 заводов морского ведомства 4 приспособлены для
постройки больших судов и брони. Переделать эти заводы для постройки малых
судов стоит больших денег, которых вы нам не дадите, да и какую массу
миноносцев пришлось бы построить, чтобы занять все эти заводы. Держать же
эти заводы закрытыми -- роскошь слишком большая для небогатого государства,
так как сохранение их оборудования и главных технических сил будет стоить
около 2 миллионов в год. Итак, вследствие остановки судостроения остановятся
заводы. В этом деле ждать нельзя. Заводам нужно дать некоторую работу. Если
вы этой работы не дадите, то вы уничтожите не только флот настоящий, но и
будущий русский флот. Это надо знать, на это надо идти сознательно.
Говорят, остановка будет только на один год. Этому я