"Это Серьезно", сказал Пух. "Я должен преднпринимать Бегство".
Итак, он взял самый большой горшок меда и преднпринял Бегство на самую широкую ветку своего денрева, в приличном расстоянии от воды, затем он снонва спустился вниз и предпринял Бегство с другим горшком... и когда Бегство в Общем и Целом можно было считать Предпринятым, на ветке сидел Пух, болтая ногами, и рядом с ним десять горшков меду...47
Двумя днями позже на ветке сидел Пух, болтая ногами, и рядом с ним четыре горшка меду...
Тремя днями позже на ветке сидел Пух, болтая ногами, и рядом с ним один горшок меду...
Четырьмя днями позже там остался один Пух...
И это было на утро четвертого дня, когда бутылнка Поросенка подплыла к дереву Пуха, и с громким воплем "Мед!" Пух плюхнулся в воду, схватил бунтылку и вновь вскарабкался на дерево.
"Черт!", сказал Пух, открыв ее. "Только зря пронмок. Что здесь делает этот клочок бумаги". Он вынул бумажку и уставился на нее. "Это Писка", сказал он себе48, "вот что это такое. А это буква П, так оно и есть, и это значит "Пух", итак, это очень важная Писнка, написанная мне, а я не могу прочитать. Я должен найти Кристофера Робина или Сыча, или Поросенка, кого-нибудь из тех Мозговитых Читателей, кто монжет читать вещи, и они скажут мне, что эта Писка значит. Только плавать я не умею. Вот черт!"
148
Тогда ему пришла в голову идея, и я думаю, что для Медведя с Низким I.Q, это была хорошая идея. Он сказал себе: "Если бутылка плавает, то и банка плавает, а если банка плавает, я могу плыть на ней, если это очень большая банка".
Итак, он взял самую большую банку и заткнул ее пробкой. "Все корабли должны иметь название", сказал Пух, "итак, я назову свой корабль -- Водонплавающий Медведь^. И с этими словами он бронсил свой корабль в воду и прыгнул вслед за ним.
Некоторое время ушло на обсуждение разноглансий между Пухом и Водоплавающим Медведем по поводу того, кто из них будет наверху, но после ненскольких попыток они все же пришли к определеннному соглашению: Водоплавающий Медведь осталнся внизу, а Пух -- триумфально -- верхом на нем плыл, энергично загребая лапами.
Кристофер Робин жил у самой вершины Леса. Дождь шел, и все шел, и все шел, но вода не могла дотянуться до его дома. Было скорее весело погляндывать на долину и смотреть на воду вокруг него, но дождь шел так сильно, что большую часть временни он находился дома и думал о вещах. Каждое утнро он выходил с зонтиком и ставил палку на том месте, где останавливалась вода, и в каждое следунющее утро он выходил и уже не мог видеть своей палки, тогда он ставил другую палку в том месте, где подступала вода, а затем опять уходил домой, и каждое утро путь от двери к воде становился все бонлее коротким. На утро пятого дня он увидел, что весь окружен водой, и понял, что впервые в своей
149
жизни он оказался на настоящем острове, что было весьма волнующим событием.
В это утро над водой пролетал Сыч, чтобы понприветствовать своего друга Кристофера Робина.
"Я говорю, Сыч", сказал Кристофер Робин, "не забавно ли, я на острове!"
"Атмосферные условия последнее время весьма неблагоприятны", говорит Сыч.
"Чего-чего?"
"Дождик шел", объяснил Сыч.
"Да уж", говорит Кристофер Робин, "действинтельно".
"Уровень осадков достиг беспрецедентной вынсоты".
"Чего достиг?"
"Очень много воды", объяснил Сыч.
"Да уж", сказал Кристофер Робин, "воды хвантает".
"Тем не менее, прогнозы становятся более благонприятными. В любой момент__"
"Ты видел Пуха?"
"Нет. В любой момент __ _"
"Надеюсь, с ним все в порядке", говорит Кристонфер Робин. "Я беспокоюсь о нем. Как ты думаешь, Сыч, с ним все в порядке?"
"Полагаю, да. Видишь ли, в любой момент __"
"Ты пойди, пожалуйста, посмотри, Сыч. Потому что Пух, у него не так много мозгов, он может наденлать глупостей, а я его так люблю, Сыч! Ты пониманешь, Сыч?"
"Все в порядке", говорит Сыч. "Я иду. Вернусь как только".
150
Очень скоро он вернулся. "Пуха там нет", говорит. "Нет?"
"Он был там. Сидел на ветке дерева вне своего дома с девятью горшками меду. Но теперь его там
нет".
"О, Пух", воскликнул Кристофер Робин. "Где же ты?"
"Да здесь я", говорит ворчливый голос позади него.
"Пух!"
Они бросились друг другу в обьятья.
"Как ты сюда попал, Пух", спросил Кристофер Робин, обретя дар речи.
"На своем корабле", гордо говорит Пух. "Я понлучил Очень Важную Писку, посланную мне в бунтылке, а так как мне несколько залило водой глаза, я не мог ее прочитать, и вот принес ее тебе. На свонем корабле".
С этими гордыми словами он вручил свою Писнку Кристоферу Робину.
"Да это от Поросенка", закричал Кристофер Ронбин, прочитав ее.
"Там есть что-нибудь про Пуха?", спрашивает Пух, заглядывая через плечо.
Кристофер Робин прочитал Писку вслух.
"О, эти П, означают Поросенка. Я думал, что это пухи".
"Мы должны срочно спешить на помощь. Я дунмал, что он был с тобой, Пух. Сыч, ты бы не смог спасти его на своей спине?"
151
"Не думаю", говорит Сыч после продолжительнного размышления. "Сомнительно, чтобы Необхондимые Дорсальные Мышцы __"
"Тогда слетай к нему сразу и скажи, что Помощь приближается. А Пух и я будем думать о Спасении и прибудем так быстро, как только сможем. О, не говори, Сыч, иди быстро!" И Сыч, раздумывая, что бы еще такое сказать, улетел.
"Ну что ж, Пух", говорит Кристофер Робин, "где твой корабль?"
"Я должен сказать", объяснил Пух, когда они спускались к берегу, "что это не просто обычного вида корабль. Иногда это действительно Корабль, а иногда Кораблекрушение. Это все зависит".
"От чего зависит?"
"От того, внизу я или наверху".
"О! Ну так где же он?"
"Вот!", говорит Пух, с гордостью показывая на Водоплавающего Медведя.
Это было не то, что ожидал Кристофер Робин, и чем больше он на это смотрел, тем больше думал, какой Храбрый и Умный Медведь был Пух, и чем больше Кристофер Робин так думал, тем более скромно Пух потуплял взор, как будто пытался притвориться, что это совсем не так.
"Но для нас двоих он слишком мал", печально говорит Кристофер Робин.
"Троих, если считать Поросенка".
"Это делает его еще меньше. О, Пух-Медведь, что же мы будем делать?"
И тогда этот Медведь, Медведь Пух, Winnie Пух, Д.П. (Друг Поросенка), Т.К. (Товарищ Кролика),
152
О.П. (Открыватель Полюса), У.И. и Н.Х. (Утешинтель И-│ и Находитель Хвоста), то есть Пух собстнвенной персоной -- сказал нечто настолько умное, что Кристофер Робин только мог смотреть на него с разинутым ртом и остановившимися глазами, удивляясь, действительно ли перед ним тот самый Медведь с Очень Низким I.Q,, которого он так давнно знал и так любил.
"Мы можем плыть в твоем зонтике", говорит Пух.
"??"
"Мы можем плыть в твоем зонтике", говорит Пух.
"!!!!!"
Ибо неожиданно Кристофер Робин понял, что они действительно могут. Он раскрыл свой зонтик и положил его на воду. Тот наклонился, но удернжался на поверхности. Пух вошел в него и уже нанчал говорить, что все в порядке, когда обнаружинлось, что это не так, поэтому после непродолжинтельного питья, к которому он на самом деле вовсе не стремился, Пух прибрел обратно к Кристоферу Робину. Тогда они вошли вместе, и он больше не канчался.
"Я назову этот корабль Мозги Пуха", говорит Кристофер Робин, и Мозги Пуха поплыли тотчас же в направлении на юго-восток, грациозно вращанясь вокруг своей оси.
Вы можете представить радость Поросенка, когнда наконец корабль показался перед его взором. Ченрез много лет он любил вспоминать, как он нахо-
153
дился в Очень Большой Опасности во времена Ужасного Наводнения, но единственная опасность, которой он подвергался, подстерегала его лишь понследние полчаса, когда Сыч, который как раз принлетел и с комфортом уселся на ветке его дерева, нанчал рассказывать ему очень длинную историю о своей тетке, которая однажды по ошибке высидела яйцо чайки, и рассказ все продолжался и продолнжался, прямо, как это предложение, до тех пор, понка Поросенок, который без всякой надежды слушал его из своего окошка, начал совершенно засыпать и естественно, стал медленно выскальзывать из окна по направлению к воде, и уже некоторое время винсел только на передних частях копыт, но в этот монмент, к счастью, неожиданный громкий вопль Сынча, который на самом деле был частью рассказа, имитирующей то, что сказала тетка, разбудил Понросенка и как раз дал ему вовремя уползти в безонпасное место и сказать "Как интересно, и что же она?", когда, ладно, вы можете представить его рандость, когда он увидел славный корабль Мозги Пунха (Капитан, Кристофер Робин, 1-й Помощник, П. Медведь), плывущий по волнам ему на помощь. Кристофер Робин и Пух снова...
И это действительно конец истории, и я очень устал от этого последнего предложения и полагаю здесь остановиться.
Однажды, когда солнце встало над Лесом, приннеся с собой запах мая, и все ручьи в Лесу весело потекли в поисках своих прежних привлекательнных очертаний, а маленькие канавки, лежа, мечтали о той жизни, которую они видели, и о тех больших делах, которые они сделали, и в тепле и спокойстнвии Леса кукушка осторожно пробовала голос и прислушивалась, нравится он ей или нет, а лесные голуби ворковали беззаботно друг с другом в своей ленивой удобной для них манере, что, мол, это ты виноват, а не я, но вообще не стоит брать в голову;
вот как раз в такой день Кристофер Робин свистнул особым образом, из Сто-Акрового Леса прилетел Сыч посмотреть, как обстоят дела.
"Сыч", сказал Кристофер Робин, "я собираюсь дать банкет".
"Серьезно, что ли?", говорит Сыч.
"Это будет особого рода банкет, потому что я его потому устраиваю, что сделал Пух, то есть что он сделал, чтобы спасти Поросенка от наводненния".
"О, вот это для чего, да?", говорит Сыч.
"Да, поэтому ты скажи Пуху как можно скорее и всем тоже, потому что это будет завтра".
155
"Прямо завтра, с ума сойти", говорит Сыч, все еще полный готовности помочь.
"Так ты слетаешь, скажешь им, Сыч?"
Сыч попытался подумать о чем-нибудь умном, что бы можно было бы по этому поводу сказать, но ничего не пришло в голову. Итак, он улетел, чтобы сказать остальным. И первый, кому он сказал, был Пух.
"Пух", сказал Сыч, "Кристофер Робин дает баннкет".
"О!", сказал Пух. И затем, видя, что Сыч ожиданет от него каких-то других слов, говорит: "А там бундут такие маленькие сладкие штучки в розовой гланзури?"
Сыч почувствовал, что это ниже его достоинства говорить о маленьких сладких штучках в розовой глазури, и он твердо сказал Пуху то, что сказал Кристофер Робин, и улетел к И-│.
"Банкет в честь Меня?", думал про себя Пух. "Грандиозно!" И он стал размышлять о том, все ли животные знают, что это не просто, а специальный Пух-банкет, и говорил ли им Кристофер Робин о Водоплавающем Медведе и Мозгах Пуха и всех других замечательных кораблях, которые он постнроил и на которых ходил в море. И он начал дунмать, как ужасно было бы, если бы все забыли об этом, если бы никто так толком и не понял, в честь кого устраивался банкет: и чем больше он так дунмал, тем больше идея банкета путалась у него в гонлове, как во сне, где все происходит как попало. И затем сон стал сам собой петь у него в голове и пел
156
до тех пор, пока не стал чем-то вроде песни. Это была__
Да здравствует Пух!
(Кто-кто?)
Да Пух -
(Еще раз, но вслух)
Да что ты -- оглох?
Он спас сразу Двух!
Медведю Ура!
(Вчера?)
Нет, третьего дня
Он спас от воды
(неужели Меня?)
Да что ты -- заснул?
Поросенка от наводнения спас Пух.
(Кто-кто?)
Да Пух же!
(Признаюсь, ничего не понимаю.)
Ладно, Пух -- это Медведь Очень Большого
Ума!
(Что? Сошел сума?) Большого ума. (Большого чего?) Ладно, и того, и сего. Он и плавать-то не умел, Но он на горшок сел, И это сделался корабль. (Горшок стал, как дирижабль?) Ну, скорее, нечто вроде горшка. Так что лучше уж прокричим Ура! (Так что лучше прокричим
"вчера"?)
157
И пусть он с нами живет еще много-много
лет,
Здоровый, богатый и мудрый медведь. Да здравствует Пух! (Кто-кто?) Да Пух!
Медведю Ура! (Вчера?)
Нет, третьего дня (глухая тетеря). Да здравствует замечательный Winnie Пух! (Очень хорошо, а теперь скажите мне еще раз -- громко и членораздельно: что все-таки этот негодяй натворил?)
В то время, когда все это продолжалось внутри него, Сыч толковал с И-│.
"И-│", сказал Сыч. "Кристофер Робин дает банкет".
"Очень интересно", говорит И-│. "Надеюсь, они пришлют мне сюда вниз пару обглоданных костей. Доброта и Вдумчивость. Вовсе нет, не принимай близко к сердцу".
"Вот Приглашение для тебя".
"Что это такое?"
"Приглашение".
"Да, я слышал. А кто это его так чернилами изгваздал?"
"Это не еда, это тебя просят прийти на Банкет. За-втра".
И-│ медленно покачал головой.
"Ты, наверно, имеешь в виду Поросенка. Этого недомерка с длинными ушами. Я ему скажу".
158
"Нет-нет!", говорит Сыч несколько раздраженнно. "Это тебе!"
"Ты уверен?"
"Конечно, я уверен. Кристофер Робин сказал "Всех!" "Скажи им всем!"
"Всем, кроме И-│?"
"Всем", мрачно сказал Сыч.
"А!", говорит И-│. "Ошибка несомненна, но я приду. Только не валите на меня, если будет дождь".
Но дождя не было. Кристофер Робин соорудил длинный стол из нескольких длинных досок, и они все уселись за ним. Кристофер Робин сел на одном конце стола, а Пух -- на другом. А между ними с двух сторон были Кролик, и Ру, и Канга, и все друзья-и-родственники Кролика сгрудились на траве и с надеждой ждали, что кто-нибудь заговорит с ними или кинет что-нибудь, или спросит, который час.
Это был первый банкет, на который взяли Ру, и он был чрезвычайно возбужден по этому поводу. Как только все расселись, он начал говорить.
"Хэлло, Пух!", запищал он.
"Хэлло, Ру!", сказал Пух.
Ру попрыгал некоторое время на своем сидении и затем начал опять.
"Хэлло, Поросенок!", запищал он.
Поросенок пожал ему лапу, будучи слишком заннят едой, чтобы разговаривать.
"Хэлло, И-│", сказал Ру.
И-│ мрачно кивнул ему. "Скоро пойдет дождь, вот увидишь", сказал он.
159
Ру посмотрел, не пошел ли он уже, но он еще не пошел, тогда он сказал "Хэлло, Сыч", а Сыч сказал "Хэлло, мой маленький приятель" весьма милостинвым тоном и продолжал рассказывать Кристоферу Робину о том, что чуть было не случилось с другом Сыча, которого Кристофер Робин вообще не знал, а Канга сказала "Выпей сначала свое молоко, Ру, донрогуша, а разговоры потом". Итак, Ру, который пил свое молоко, пытался сказать, что он может делать эти два дела одновременно и... нужно было основантельно поколотить его по спине, после чего он донвольно долгое время молчал.
Когда они все более или менее наелись, Кристонфер Робин постучал ложкой по столу и все перестанли разговаривать и установилось молчание. Понследнее не распространялось на Ру, который заканнчивал громкую серию икания и пытался теперь выяснить, не был ли в этом замешан один из друзей-и-родственников Кролика.
"Это Банкет", говорит Кристофер Робин, "это потому Банкет, что кто-то что-то сделал, и это его вечер, потому что это он сделал, и я приготовил для него подарок, вот он". Тогда он поискал еще немнонго и пролепетал: "Где он?"
Пока он искал, И-│ впечатляюще прокашлялся и стал говорить.
"Друзья", говорит И-│, "включая мелкоту, весьнма приятно или, возможно, я скажу такая радость видеть вас на моем вечере. То, что я сделал -- это пустяк. Каждый из вас -- исключая Кролика, Сыча и Канги -- сделал бы на моем месте то же самое. И
160
также Пуха. Конечно, все это также неприменимо к Поросенку и Ру, ибо они слишком малы. Каждый из вас сделал бы то же самое. Но просто это случинлось со мной. Я сделал это не для того, мне даже ненудобно и говорить об этом -- не для того, чтобы понлучить то, что сейчас ищет Кристофер Робин" -- он приложил свое переднее копыто ко рту и сказал громким шепотом "Попробуй под столом" -- "то, что я сделал, я сделал, потому что я чувствовал, что все мы должны делать то, что в наших силах. Я чувнствую, что все мы __"
"И-ик!", нечаянно сказал Ру.
"Ру, дорогуша", сказала Канга укоризненно.
"А что я?", слегка удивленный спросил Ру.
"О чем это И-│ толкует?", прошептал Поросеннок.
"Не знаю", говорит Пух скорее скорбно.
"Я думал, что твой вечер".
"Я тоже так думал, но, возможно, это не так".
"Я бы сказал, что это скорее твой, чем И-│", гонворит Поросенок.
"Я тоже", говорит Пух.
"И-ик!", сказал опять Ру.
"КАК - Я - УЖЕ - СКАЗАЛ", громко и ненумолимо сказал И-│, "как я уже сказал, когда меня прервали различные Громкие Звуки, я чувствую, что__"
"Вот оно!", взволнованно воскликнул Кристонфер Робин. "Передайте это глупому старому Пуху. Это для Пуха".
"Для Пуха?", говорит И-│.
161
"Конечно же. Для лучшего в мире медведя".
"Кажется, я понял", говорит И-│. "В конце коннцов, жаловаться бессмысленно. У меня есть друзья. Кто-то говорил со мной еще вчера. И еще не проншло недели, как Кролик налетел на меня и сказал:
"Зараза!" Социальное Круговращение. Вот как это называется".
Но никто не слушал, так как все говорили: "Отнкрой его, Пух", "Что это, Пух?", "Я знаю, что это танкое?", "Нет, ты не знаешь" и другие вспомогательнные замечания этого рода. И, конечно, Пух открывал это так быстро, как только мог, но так, чтобы не разонрвать веревку, потому что никогда не знаешь, когда тебе Понадобится кусок Бечевки. Наконец это было открыто.
Когда Пух увидел, что это такое, он чуть не упал от радости. Это была Специальная Коробка для Карандашей. Там был карандаш, помеченный "М" для Медведя, и карандаш, помеченный "ПМ" для Помогающего Медведя, и карандаш, помеченный "ХМ" для Храброго Медведя. Там был перочинный нож, резинка для стирания того, что написано неправильно, и линейка для линонвания строк, чтобы по ним потом разгуливали слова, и метка для чернил на линейке на тот слунчай, если вы захотите узнать, сколько чернил еще осталось, и Синие Карандаши и Красные Каранндаши и Зеленые Карандаши, чтобы писать специнальные синие, красные и зеленые слова. И все эти славные предметы были в своих маленьких карнмашках, в Специальной Коробке, которая издава-
162
ла щелчок, когда вы ее защелкивали. И все это было для Пуха.
"О!", говорит Пух.
"О, Пух!", говорят все, за исключением И-│.
"Благодарю вас", проворчал Пух.
А И-│ пробормотал: "Эти писаные дела. Хваленные карандаши, ручки-шмучки и что там еще. Еснли вы спросите меня -- глупый хлам, ничего хороншего".
Позже, когда они все сказали "До свиданья" и "Счастливо" Кристоферу Робину, Пух и Поросеннок задумчиво шли домой в золотом закатном веченре, и долгое время они молчали.
"Когда ты просыпаешься утром, Пух", говорит Поросенок, "что тебе самое Первое приходит в гонлову и что ты говоришь?"
"Что-нибудь о завтраке наверно", говорит Пух. "А что ты говоришь?"
"Я говорю, интересно, что такое волнующее слунчится сегодня?^, говорит Поросенок.
Пух задумчиво кивнул.
"Это", говорит, "то же самое".
"Л что произошло потом?", спрашивает Криснтофер Робин.
"Когда?"
"На следующее ympo".
"Не знаю".
"Ты бы подумал и как-нибудь нам с Пухом рассканзал?"
"Если ты очень этого хочешь".
163
"Пух хочет", говорит Кристофер Робин. Он глубоко вздохнул, взял своего медведя за ногу и вышел, волоча Winnie Пуха за собой. В дверях он обернулся и говорит: "Придешь смотреть, как я принимаю ванну?"
"Может быть", говорю.
"А Пухова Коробка была лучше, чем моя?" "Она была точно такая же", говорю. Он
кивнул и вышел... и через минуту я услышал Winnie Пуха, -- bump, bump, bump --поднимающегонся
по лестнице вслед за ним.
Ты дала мне Кристофера
Робина, а потом Ты вдохнула новую жизнь в Пуха. Кто бы ни вышел из-под моего
пера, Он все равно возвратится домой к тебе. Моя книга готова, она идет
навстречу Своей матери, которую давно не видала -- Это было бы моим подарком
тебе, моя радость, Если бы ты сама не была подарком для меня.
Контрадикция
Интродукция знакомит людей друг с другом, но Кристофер Робин и его друзья уже знакомы с вами и уже скоро собираются сказать до-свиданья. Так что тут все получается наоборот. Когда мы спросили Пунха, что противоположно интродукции, он говорит:
"Чего? Чему?", и это нам не особенно помогло, на что мы надеялись, но тут, к счастью, Сыч пораскинул мознгами и сказал нам, что противоположностью Интрондукции, дорогой мой Пух, является Контрадикция51. А поскольку Сыч незаменим в том, что касается длиннных слов, то я уверен, что как он сказал, так оно и есть.
Почему мы затеяли эту Контрадикцию? Да потому, что неделю назад, когда Кристофер Робин мне говонрит: "Как насчет истории, которую ты мне собирался рассказать о том, что произошло с Пухом, когда__", я ему в ответ возьми и скажи: "А как насчет девятью сто семь?" А когда мы это решили, у нас еще осталось насчет коров, проходящих в ворота за две минуты, а их всего триста коров, так вот, сколько останется конров в поле через полтора часа? Мы все страшно разнволновались по этому поводу, и когда мы уже совсем наволновались, то нас хорошенько сморило, и мы поншли спать... в то время как Пух, бодрствующий на своем стуле возле нашей подушки52, думал Великие Мысли о себе и о Ниочем, пока его тоже не сморило, и он закрыл глаза, склонил голову набок и на цыпоч-
167
ках последовал за нами в Лес. Там у нас были таинстнвенные приключения, еще более замечательные, чем те, о которых я уже рассказывал; но сейчас, когда мы просыпаемся поутру, они все разбегаются, покуда мы их не поймаем. Как там начиналось последнее? "Одннажды, когда Пух гулял по Лесу, сто семь коров застнряло в воротах...""
Нет, видите, мы забыли, все растеряли. А это было самое лучшее, по-моему. Ладно, вот вам несколько других, все, что нам удалось запомнить. Но, конечно, это не настоящее до-свиданье, потому что Лес всегда на месте... и все, кто Дружен с Медведями, всегда именют шанс его найти.
А.А.М.
Однажды, когда Медведю Пуху больше нечего было делать, он подумал, что бы такое сделать; тогнда он пошел заглянуть к Поросенку, посмотреть, что делает Поросенок. Еще вовсю шел снег, когда он ковылял по белой лесной тропинке, ожидая найнти Поросенка греющим копытца перед камином, но, к своему удивлению, он увидел, что дверь отнкрыта, и чем больше он смотрел внутрь, тем больше Поросенка там не было.
"Ушел", печально сказал он. "Так-то вот. Нету его. Мне придется предпринимать беглую Мыслинтельную прогулку в одиночестве. Зараза!"
Но сначала он решил все-таки еще раз громко постучать, чтобы быть совершенно уверенным... и когда он подождал и Поросенок не ответил, он стал подпрыгивать вверх-вниз, чтобы согреться, и тут ему в голову неожиданно пришел хмык, который показался Неплохим Хмыком, таким Хмыком, конторый не стыдно Схмыкать Остальным.
Чем больше снегу (Тром-пом-пом), Тем больше бегу (Тром-пом-пам),
169
Тем больше бегу (Трам-пам-пам), И все по снегу.
И кто поверит (Трам-пам-пам), Что лапы мерзнут (Трам-пам-пам), Так лапы мерзнут (Трам-пам-пам), Что только бегай!
"Поэтому что я сделаю", сказал Пух, "так это вот что я сделаю. Я просто пойду домой и посмотнрю, сколько времени, и, возможно, обмотаю шею шарфом, а потом пойду повидаться с И-│ и спою ему это".
Он поспешил назад к собственному дому, и его голова по пути была так занята этим самым хмыком, что он уже достаточно подготовил себя к вынступлению перед И-│, как вдруг он увидел Поронсенка, сидевшего в его лучшем кресле, и Пуху понэтому оставалось только стоять, хлопая глазами и размышляя, чей это вообще дом.
"Хэлло", сказал он, "я думал, ты ушел".
"Нет, Пух", говорит Поросенок, "это ты ушел"54.
"Так и есть", говорит Пух, "наверняка один из нас ушел".
Он посмотрел на свои часы, которые несколько недель назад остановились на без пяти одиннадцать.
"Около одиннадцати", радостно сказал Пух. "Как раз время для небольшого закусончика". И он запустил голову в буфет. "А потом мы пойдем гунлять, Поросенок, и я спою И-│ свою песню".
170
"Какую песню, Пух?"
"Ту, которую мы собираемся спеть И-│", объясннил Пух.
Часы все еще показывали без пяти одиннадцать, когда Пух и Поросенок спустя полтора часа двинунлись в путь. Дул ветер, и валил снег; устав мчаться по кругу и пытаясь поймать самого себя, он порхал мягко, нежно и спокойно, пока не нашел местечка, где отдохнуть, а иногда этим местечком был нос Пуха, а иногда нет, а Поросенок, хотя и носил бенлый шарф вокруг шеи, все-таки слегка чувствовал, что за ушами у него более снежно, чем где бы то ни было.
"Пух", говорит он наконец несколько робко, понтому что ему не хотелось, чтобы Пух подумал, что он Сдается. "Просто удивительно. Что бы ты сканзал, если бы мы теперь пошли домой и отрепетиронвали твою песню, а потом спели бы ее И-│ завтра -- или -- или на следующей неделе, когда нам случитнся его увидеть?"
"Это очень хорошая мысль, Поросенок", говонрит Пух. "Мы отрепетируем ее прямо сейчас, пока мы идем одни. Но идти репетировать домой я бы не назвал хорошей мыслью, потому что это специальнная Уличная (Outdoor) Песня, которую Надо Петь, Когда Идет Снег"55.
"Ты уверен?", с тревогой спросил Поросенок.
"Ладно, ты сам поймешь, Поросенок, когда понслушаешь. Потому что она ведь вот как начинается. Чем больше снегу, трам-пам-пам__"
"Трам-пам-что?"
171
"Пам", говорит Пух. "Я это вставил, чтобы сденлать ее более хмычной. Тем больше бегу, трам-пам-пам__"
"Разве ты не сказал "снегу", а не "бегу"?"
"Да, но это было до".
"До трам-пам-пам?"
"Это было другое трам-пам-пам", сказал Пух, чувствуя, что слегка запутался. "Я тебе ее спою ценликом, тогда ты поймешь.
Итак, он спел ее снова.
Чем больше
СНЕГУ-трам-пам-пам
Тем больше
БЕГУ-трам-пам-пам
Тем больше
БЕГУ-трам-пам-пам
И все
По снегу.
И кто
ПОВЕРИТ-трам-пам-пам
Да, кто
ПОВЕРИТ-трам-пам-пам
Так лапы
МЕРЗНУТ-трам-пам-пам
Что только
Бегать!
Вот он ее так и спел, что, несомненно, является наилучшим способом ее исполнения. И когда он занкончил, то стал ждать, что скажет Поросенок, что-нибудь в том роде, что, мол, из Всех Уличных Хмыков для Снежной Погоды, какие он когда-либо слыншал, это самый лучший. И Поросенок, тщательно
172
обдумав услышанное, говорит торжественно: "Пух, лапы-то ладно, а вот уши!"
Тем временем они уже добрались до мрачного менста, в котором жил И-│, а так как в ушах Поросенка было еще очень снежно и он начинал от этого устанвать, они свернули к Маленькой Сосновой Роще и сели на загородку, огораживающую ее. Теперь они были защищены от снега. Но все равно было очень холодно, и, чтобы согреться, они спели Пухову песнню практически шесть раз: Поросенок исполнял трам-пам-пам, а Пух -- остальное. И оба они постункивали по загородке палками, которые они тут же и подобрали. Немного погодя они почувствовали, что согрелись и вновь в состоянии продолжать беседу.
"Я думал", говорит Пух, "вот то, о чем я думал. Я думал об И-│".
"Что об И-│?"
"Ну, что бедный И-│, ему негде жить".
"Да уж", сказал Поросенок.
"У тебя есть дом, Поросенок, и у меня есть дом, и это все хорошие дома. И у Кристофера Робина есть дом, и у Сыча, и у Канги, и у Кролика -- у всех у них есть дома, -- и даже у друзей-и-родственников Кролика есть дома или что-то в таком роде, а у бедного И-│ нет ничего. И вот о чем я подумал: данвай построим ему дом".
"Это Великая Мысль", говорит Поросенок. "Где будем строить?"
"Мы построим его здесь", говорит Пух, "вот как раз из этих деревяшек, с подветренной стороны, понтому что здесь я подумал об этом. И мы назовем это
173
место Медвежьим Углом, и мы построим для И-│ И-│-Хауз в Медвежьем Углу".
"Там вон этих деревяшек целая куча, на другой стороне рощи", говорит Поросенок. "Я их видел. Просто уйма. Все нагромождены друг на друга".
"Благодарю тебя, Поросенок", говорит Пух. "То, что ты только что сказал, будет Великой Лептой в деле построения И-│-Хауза, и вследствие этого я мог бы даже назвать это место Медвежье-Поросячьим Углом, если бы Медвежий Угол не звучало бы лучше и больше соответствовало истине, так как оно и короче, и больше похоже на угол56. Пойдем".
Итак, они слезли с загородки и побрели на друнгой конец рощи, чтобы принести оттуда деревяшки.
Кристофер Робин проводил утро дома, пропутеншествовав в Африку и обратно, и он как раз приншвартовал свой корабль к берегу и раздумывал о том, как он выглядит снаружи, когда в дверь постунчал -- кто бы вы думали? -- И-│ собственной пернсоной.
"Хэлло, И-│", сказал Кристофер Робин, открынвая дверь и выходя. "Ну как ты?"
"Все еще идет снег", сказал И-│ мрачно.
"Д а уж".
"И довольно морозно".
"В самом деле".
"Да", говорит И-│. "Тем не менее", сказал он, слегка вздохнув, "землетрясений, слава Богу, уже давно не было".
"В чем дело, И-│?"
"Ничего, Кристофер Робин. Ничего особенного.
174
Я полагаю, ты где-нибудь здесь не видел дома или чего-нибудь в таком духе?"
"В каком смысле дома?"
"Просто дома".
"Кто в нем живет?"
"Я живу. По крайней мере, я так думал, что я там живу. В конце концов, не всем же иметь дома".
"Но, И-│, я не знал -- я всегда думал__"
"Я не знаю, как это выходит, Кристофер Робин, но со всем этим снегом, то-да-се, не говоря уже о сонсульках и тому подобном, в общем, у меня в поле в три часа поутру не так жарко, как думают некотонрые. Оно ведь ничем не Закрыто, если ты пониманешь, что я имею в виду, -- не то чтобы совсем там было неудобно. Нет. Вовсе не Тесно, есть где разнвернуться. И от Духоты страдать не приходится. И фактически, Кристофер Робин", он перешел на громкий шепот, "строго-между-нами-только-не-говори-никому, там Холодно".
"О, И-│!"
"И я говорю себе: Другим будет жаль, если в однну прекрасную ночь я окочурюсь от холода. У них ведь Мозгов нет, только серый хлам, который напинхали им в головы по ошибке, и они не привыкли Думать, но, если снег будет продолжать идти послендующие шесть недель или около того, один из них начнет говорить себе: "Не может быть, чтоб И-│ было бы уж так жарко часа в три поутру". И тогда они придут посмотреть. И им будет Жаль".
"О, И-│!", говорит Кристофер Робин, чувствуя, что ему уже очень жаль.
175
"Тебя я не имею в виду. Ты другой. Но поскольнку так все складывалось, я построил себе дом возле моей маленькой рощицы".
"Ты что, правда, что ли? Ну и дела!"
"Наиболее волнующая часть истории", в высншей степени меланхолически говорит И-│, "заклюнчается в том, что, когда я вышел сегодня утром, он там был, а когда я вернулся обратно, его там не бынло. Ничего особенного, конечно. Даже вполне естенственно. Это был всего лишь дом И-│. Но я все же несколько удивлен".
Кристофер Робин, не тратя времени на удивленния, уже вошел в дом, надел свой водозащитный шлем, свои водонепроницаемые бутсы и свой водо-неприкосновенный макинтош так быстро, как тольнко мог.
"Мы пойдем и отыщем его", сказал он И-│.
"Иногда", говорит И-│, "когда люди уже поконнчили с чьим-то домом, там остается один-два кусочнка, которые они не захотели взять с собой и, может, даже рады отдать владельцу, если ты понимаешь, что я имею в виду. Итак, я думаю, что если бы мы просто пошли__"
"Пошли", говорит Кристофер Робин, и они понспешили вперед. Очень скоро они достигли угла поля со стороны сосновой рощи, где больше не бынло дома И-│.
"Вот тут!", говорит И-│. "Ни бревна, ни доски не оставлено. Конечно, у меня еще остается весь этот снег, и я могу с ним делать все, что угодно. Жанловаться не приходится".
176
Но Кристофер Робин не слушал И-│, он слушал что-то другое.
"Ты слышишь?", спросил он.
"Что это? Кто-нибудь смеется?"
"Слушай".
Они оба прислушались и услышали низкий сипнлый голос, говорящий, напевая, что чем больше снегу, тем больше бегу, и тоненький визгливый гонлосок, который то и дело вставлял трам-пам-пам.
"Это Пух", взволнованно говорит Кристофер Ронбин.
"Возможно", говорит И-│.
"И Поросенок!", взволнованно говорит Кристонфер Робин.
"Вероятно", говорит И-│. "В чем мы нуждаемся, так это в тренированной Ищейке".
Неожиданно слова песни переменились.
"Мы построили наш ДОМ!", пел сиплый.
"Трам-пам-пам!", пел писклявый.
"Это отличнейший ДОМ..."
"Трам-пам-пам..."
"Хотел бы я иметь ТАКОЙ..."
"Трам-пам-пам..."
"Пух!", закричал Кристофер Робин.
Певцы за загородкой неожиданно смолкли.
"Это Кристофер Робин!", нетерпеливо сказал Пух.
"Он как раз в том месте, где мы брали деревяшнки!", сказал Поросенок.
Они слезли с загородки и поспешили вокруг ронщи. Пух всю дорогу издавал приветственные звуки.
177
"Вот это да! Здесь И-│!", сказал Пух, когда они закончили обниматься с Кристофером Робином, и он подтолкнул Поросенка, а Поросенок подтолкннул его, и он подумал про себя, какой славный сюрнприз они приготовили. "Хэлло, И-│".
"Того же и тебе, Маленький Поросенок, а по Четвергам дважды", мрачно сказал И-│.
Прежде чем Пуху удалось сказать: "Почему по Четвергам?", Кристофер Робин начал объяснять печальную историю Пропажи Дома И-│. А Пух и Поросенок слушали, и их глаза становились все больше и больше.
"Где, ты говоришь, он был?", говорит Пух.
"Прямо здесь".
"Сделан из деревяшек?"
"Да".
"О!", сказал Поросенок.
"Что?", говорит И-│.
"Я просто сказал 'О'", нервно говорит Поросеннок. Чтобы казаться беззаботным, он пару раз хмыкнул трам-пам-пам в том смысле, что что-мы-теперь-будем-делать.
"Ты уверен, что это был дом?", говорит Пух. "Я имею в виду, ты уверен, что этот дом был здесь?"
"Конечно", сказал И-│ и про себя добавил: "Ну и бестолочь".
"Пух, в чем дело?", спросил Кристофер Робин.
"Ну", говорит Пух... "Собственно говоря", сканзал Пух... "Видишь ли", говорит... "Это как если бы", говорит, но что-то сказало ему, что он не смонжет объяснить это достаточно ясно, и он опять поднтолкнул Поросенка.
178
"Это как если бы", быстро сказал Поросенок. "Только еще теплее", добавил он после долгого обндумывания.
"Что теплее?"
"На другой стороне Леса, где стоит дом И-│".
"Мой дом?", говорит И-│. "Мой дом был здесь".
"Потому что там теплее", говорит Пух.
"Но я-то знаю__"
"Пойдем и посмотрим", просто говорит Пух. И он повел их, показывая дорогу.
"Не может быть двух домов", сказал Пух, "чтонбы они были расположены так близко".
Они обошли Угол и обнаружили там И-│-Хауз, такой же уютный, как и все вокруг.
"Вот он", говорит Пух.
"Снаружи и внутри", говорит Поросенок.
И-│ вошел внутрь и вышел.
"Замечательно", говорит. "Это действительно мой дом, и я построил его там, где сказал. Итак, должно быть, ветром его перенесло сюда через ронщу, и вот он здесь в целости и сохранности. Дейстнвительно, место даже лучше".
"Гораздо лучше", говорят Пух и Поросенок в один голос.
"Это только показывает, сколько можно сделать, если немного повозиться", сказал И-│. "Ты понинмаешь, Поросенок? Сначала Мозги, а затем Усерднный Труд. Посмотрите на него. Вот как надо стронить дома", сказал гордо И-│.
Итак, они его оставили там, и Кристофер Робин вернулся как раз к ланчу вместе со своими друзья-
179
ми Пухом и Поросенком, и по дороге они рассказанли ему о той Ужасной Ошибке, которую они соверншили. И когда он кончил смеяться, они все спели Уличную Песню о Снежной Погоде и пели ее всю оставшуюся часть дороги домой. Поросенок, котонрый был все еще не в голосе, вновь аккомпанировал при помощи трам-пам-пам-канья.
"И я понимаю, что это кажется легко", говорил себе Поросенок, "но не каждый способен и на это".
Пух неожиданно проснулся среди ночи и принслушался. Затем он встал с кровати, зажег свечу и затопал через всю комнату посмотреть, не пытается ли Кто-бы-то-нибыло залезть в его медовый буфет;
но никто не пытался, поэтому он зашлепал назад, погасил свечу и лег в постель. Тогда он опять услыншал шум.
"Это ты, что ли, Поросенок?", спросил Пух.
Но это был не он.
"Входи, Кристофер Робин".
Но это был не Кристофер Робин.
"Ты мне завтра расскажешь, И-│"37 сонно сказал Пух.
Но шум не прекращался.
"Worraworraworraworraworraaworra", говорил Кто-бы-то-нибыл, и тогда Пух окончательно понял, что заснуть ему не удастся.
"Что это может быть?", думал он. "Много шумов в Лесу, но это другой шум. Это не рычанье, не мурнлыканье. Это не лай и не тот звук, который вы изданете, прежде-чем-сочинить-кусочек-поэзии, это осонбого рода звук, издаваемый странным животным! И он издает его у меня под дверью. Итак, я должен встать и попросить его, чтобы он этого не делал".
181
Он встал с кровати и открыл парадную дверь.
"Хэлло!", сказал Пух на тот случай, если там кто-то был за дверью.
"Хэлло", говорит Кто-бы-то-нибыл.
"О!", говорит Пух. "Хэлло!"
"Хэлло!"
"О! Так вы тут!", говорит Пух. "Хэлло!"
"Хэлло!", сказало Странное Животное, недоуменвая, сколько же это может продолжаться.
Пух как раз хотел сказать в четвертый раз "Хэлнло!", но подумал, что лучше он этого делать не будет.
"Вы кто?", спросил он вместо этого.
"Я", сказал голос.
"О", говорит Пух. "Ладно, входи"58.
Итак, Кто-бы-он-нибыл вошел, и при свете свечи они с Пухом разглядывали друг друга.
"Я Пух", сказал Пух.
"Я Тиггер", сказал Тиггер.
"О!", сказал Пух, ибо он никогда не видел жинвотных, подобных этому.
"Кристофер Робин знает насчет тебя?"59
"Конечно, знает", сказал Тиггер.
"Ладно", говорит Пух, "сейчас середина ночи, а это подходящее время для того, чтобы лечь спать. Завтра поутру мы будем завтракать, мед есть. Тигнгерам нравится мед?"
"Им все нравится", весело говорит Тиггер.
"Тогда, если им нравится ложиться спать на понлу60, то я лягу обратно в кровать", говорит Пух, "а утром мы займемся делами". И он лег в кровать и крепко заснул.
182
Когда он утром проснулся, первое, что он увиндел, был Тиггер, сидящий напротив зеркала.
"Хэлло!", сказал Пух.
"Хэлло!", сказал Тиггер. "Я обнаружил еще однного, в точности как я. Я думал, я у них один такой".
Пух встал с кровати и начал объяснять, что такое зеркало. Как только он дошел до самого интереснонго места, Тиггер говорит: "Извини меня, я тебя пренрву на минутку, там что-то взобралось на твой стол". И с криком "Worraworraworraworraworra" он бросился на скатерть, стащил ее на пол, завернулся в нее три раза, перекатился с одного конца комнаты на другой и после ужасной борьбы вынул голову на свет божий и весело говорит: "Правда, я победил?"
"Это моя скатерть", сказал Пух, разворачивая Тиггера.
"Да? Мне бы такое и в голову не пришло".
"Ее стелят на стол и кладут на нее вещи".
"Тогда почему она пыталась меня поддеть, когда я не смотрел?"
"Не думаю, чтобы она пыталась", говорит Пух.
"Нет, она пыталась", сказал Тиггер, "просто я ее опередил".
Пух постелил скатерть обратно на стол, поставил на нее большую банку с медом, и они сели завтранкать. Как только они сели, Тиггер набрал полный рот меду... и посмотрел на потолок одним глазом, и издал языком исследующий звук, -- что-это-там-та-кое-дали-звук. И затем он сказал весьма решительнным тоном:
"Тиггерам не нравится мед".
183
"О!", сказал Пух, пытаясь придать этому звуко-извлечению оттенок Печали и Сожаления. "Я дунмал, им все нравится".
"Все, кроме меду", отрезал Тиггер.
Пуху это