строительства птица употребила, очевидно, все, что на ум взбредет и в клюв попадется. Веревки, листья, змеиная кожа, морские водоросли, тряпицы, перья, серебряная проволока - Бинк говорил, что где-то в чаще растет серебристый тополь; птица, очевидно, нашла это дерево, - драконья чешуя, засохшие хлебные корки, волосины из хвоста гарпии, щупальца древопутан, стекляшки, морские раковины, амулет, сделанный из гривы кентавра, высохшие червяки и множество других невообразимых вещей. А содержимое гнезда оказалось еще интереснее! Что лежало в гнезде? Ну конечно, яйца. Но какие! Конечно, их снесла не пестрая барахолка, потому что яйца эти были всевозможных цветов, размеров и разнообразнейшей формы. Круглые, продолговатые, пасхальные; зеленые, алые, в горошек; величиной с человеческую голову и с ноготь мизинца. Наконец, сковорода с яичницей о десяти яйцах - несомненный гвоздь коллекции. Кучками лежали покрытые мхом штыки, болты и сверла. Отдельно - абсолютно левый башмак; отдельно - обглоданные куриные косточки, золотые ключики, книги в рваных обложках, гнилая фанера и живой звук. А еще - мраморная статуя лошади с крыльями и несколько шариков из рога единорога. Плюс напольные часы с инкрустацией, но без стрелок, три дырки от бублика, полинявшая птичка колибри, полированная какашка оборотня. И Дор. - Ко-мок! - ликующе каркнула пестрая барахолка и взмахнула крыльями, так что бумажки, листья, перья на секунду поднялись с насиженных мест. Птица улетела. Пестрая барахолка попросту любила собирать вещи. Дор стал экспонатом ее коллекции. Первым человеческим экспонатом. А первым ли? Дор осмотрелся. Нет, никаких других человеков не видно. А может, птица людьми попросту закусывала? Но и костей не видно. Хотя и это ничего не доказывает - барахолка могла поглощать и мясо, и кости. Но Дора она изловила не на земле, а в воздухе. Может, приняла его за редкостную породу летающего человека, поэтому и не съела? Дор перебрался через завалы, подполз к краю гнезда и глянул вниз. Но, кроме густой листвы, ничего не увидел. Он не сомневался, однако, что гнездо находится на страшной высоте. Спрыгнешь - убьешься. А не попытаться ли слезть? Ветка, на которой держалось гнездо, была круглая, гладкая и вдобавок Мокрая. Если бы она не раздваивалась как раз под дном гнезда, на ней вряд ли что-нибудь могло бы удержаться. Дор не сомневался, что рухнул бы вниз. Не мастак он лазать по деревьям. Время поджимало. Барахолка сейчас вернется. Надо что-то решать. Дор придумывал и сразу отвергал придуманное. Спрыгнуть - ударишься о землю и убьешься. Спуститься по стволу - сорвешься, ударишься о землю и убьешься. Останешься в гнезде - съест барахолка. - Что же мне делать? - чуть не плача, вслух спросил Дор. - Очень просто, - ответила статуэтка из рога единорога. - Надергай обрывков из стенок гнезда, сплети веревку и спустись по ней на землю. - Только не из меня! - возразило гнездо. Из стенки торчал кусок веревки. Дор дернул - веревка порвалась. Потянул за соломинку - сломалась. Дернул за тряпицу - разъехалась. А серебряная проволока оказалась слишком тонкой. - Успокойся, гнездо, - сказал он. - Из тебя ничего не получится. - Он робко оглянулся по сторонам. - Ну посоветуйте же хоть что-нибудь! - Я волшебное кольцо, - заявило какое-то колечко. - Надень меня на палец и загадай желание, какое хочешь, какое пожелаешь - у меня непомерная сила. Как же оно позволило занести себя на эту помойку? Ну ладно, выбирать не приходится. Дор надел кольцо на мизинец. - Желаю очутиться на земле, - прошептал он. ...и остался на месте. - Это кольцо лжет и не краснеет, - буркнула какашка оборотня. - Не лгу! - крикнуло кольцо. - Просто надо подождать! Потерпеть! Поверить, в конце концов! Я ведь очень долго пролежало без дела. В ответ раздался дружный гогот мусорной братии. Дор расчистил место, прилег и принялся размышлять. Но придумать ничего не мог, как ни старался. И тут над краем гнезда показалась одна мохнатая лапа, за ней - вторая, следом - пара зеленых глаз-фонарей в окружении маленьких черных глазков. - Прыгун! - радостно заорал Дор. - Как же ты меня нашел? - Как нашел, как нашел, - ворчливо протрещал паук, переваливаясь через край веселым брюхом-лицом; какое счастье вновь видеть это потешное нарисованное лицо! - Я ведь прикрепил к тебе подтяжку. У нас, пауков, такая привычка - прикреплять подтяжки. Когда птица схватила тебя, я полетел следом, только держался на приличном расстоянии. Клянусь паутиной, я был сродни какому-нибудь невидимке. Я повис на этом дереве, а когда добрался до верха, нашел тебя. - Вот красота! А я боялся, что никогда тебя больше не увижу! - Мне нужно твое колдовство. Без него мне назад не вернуться. На самом деле разговор шел не так бойко - в запасе у Прыгуна было все-таки маловато слов, - но по сравнению с прошлым совсем неплохо. - Бежим отсюда? - предложил Дор. - Бежим, - согласился Прыгун. Прыгун прицепил к Дору паутину и готовился опустить его сквозь листву, когда раздался шум. Шорох огромных крыльев! Пестрая барахолка летела домой! Прыгун вывалился из гнезда и исчез среди листвы. Дор испугался, но сразу вспомнил: паукам высота не страшна - их выручают подтяжки. Дор мог отправиться следом, но усомнился в надежности собственной нити. Барахолка появилась в тот момент, когда Прыгун прилаживал подтяжку. В спешке паук мог плохо закрепить ее. - Иногда у тебя совсем некстати начинают трястись поджилки, - сурово укорил Дор самого себя. Ослепительная госпожа барахолка подлетела к гнезду и что-то в него бросила. - Ко-мок! - каркнула она и вновь улетела. О, ненасытная жажда собирательства! Что же она принесла? Новый экспонат пошевелился. Подвигал руками и ногами. Мотнул гривой волос. Выпрямился и сел. Дор так и уставился. Женщина. Юная, хорошенькая крестьяночка. Глава 4 ЧУДОВИЩА Барахолка улетела, и Прыгун опять полез в гнездо. Девушка увидела чудище. И закричала. И мотнула волосами. И брыкнула ножкой. У этой полной сил юной особы был пронзительный голос, чудесные белокурые локоны и очень красивые ноги. - Все прекрасно! - крикнул Дор. Но что прекрасно? Конечно же, не история, в которую они все попали. Ножки? Ножки и в самом деле прекрасны. Более чем прекрасны. Тело обращало внимание на такие подробности. - Все прекрасно! Паук хороший! Не кричи, а то птица вернется! Девушка устремила взгляд на него. Человека она испугалась, кажется, не меньше, чем паука. - Кто ты? - спросила она. - И откуда знаешь про паука? - Меня зовут Дор, - сказал он просто. Может, когда-нибудь научится представляться дамам более изысканно? - Паук - мой товарищ. Девушка с сомнением глянула на паука: - Ну и противный! Никогда раньше не встречала таких чудовищ. Лучше пусть меня съест птица. Птиц я все-таки знаю. - Ничуть он не противный! - запротестовал Дор. - И людей не ест. Люди невкусные. Девушка резко повернула голову, встряхнув гривой золотых волос. И Дору показалось, что он где-то видел эту девушку раньше. Но наверняка не здесь, не в прошлом. - Откуда паук знает про людей? - спросила девушка. - На нас напала банда гоблинов. Он попробовал одного. - Гоблины! Они ведь не настоящие люди. Поэтому и невкусные. - А ты откуда знаешь? - поймав ее на осведомленности, в свою очередь спросил Дор. - И дураку ясно, что красотка вроде меня куда вкуснее какого-нибудь старого грязного гоблина. Дор с ней полностью согласился. Поцеловал бы он уж точно охотнее ее, чем гоблина, - ну что за мысли! - Не все понимаю из вашего разговора, - вмешался Прыгун, - но чую, людская барышня мне не доверяет. - Верно говоришь, чудище! - подтвердила она. - К тебе просто надо привыкнуть, дружище, - успокоил Прыгуна Дор. - Просто, как бы тебе объяснить, ты для нее не меньшее чудище, чем она для тебя. - Неужели я так страшен! - испуганно воскликнул паук. - Ну, может, и не так, - промямлил Дор, колеблясь между вежливостью и правдой. - Чудище и разговаривать умеет! - удивилась девушка. - Но голос почему-то выходит из твоего плеча! - Это трудно объяснить... - А не лучше ли нам побыстрее убраться из гнезда? - вмешался Прыгун. - Ну почему голос раздается из плеча? - не отставала девушка. Она обладала живым любопытством. - Я приспособил паутину-переводчицу, - объяснил Дор. - Она переводит стрекот Прыгуна. Поздоровайся с ним. - Ага, - сказала девушка и наклонилась к паутине. Пышущее здоровьем тело оказалось совсем рядом, отчего Дор буквально перестал дышать. - Привет, Прыгунище-страшилище! - Ого! - воскликнула паутина. - Посмотрите только на ее... - К паутине приближаться опасно, - пробормотал Дор, решившись на обман. Но теперь девушка не будет так наклоняться. А вот почему паутина это заметила? Ведь паукам должно быть все равно... - ...желтый шелк, - закончила паутина, прервав крамольные размышления Дора. Пауки любят шелк, а цветной шелк Прыгун наверняка видел впервые. - Это не шелк, а волосы, - тихо пояснил Дор и уже громко обратился к девушке: - Прыгун понимает тебя и без паутины. - Я насчет бежать... - опять протрещал паук. - А ты сделаешь для нее подтяжку? - Сей момент, - чирикнул паук и пополз к девушке. - Мохнатое чудище хочет меня съесть! - завопила девица. - Тихо! - прикрикнул на красотку Дор. Влюбленность влюбленностью, а осторожность не помешает! Влюбленность? Он влюбился? И правда, он весь горел. Составилась какая-то гремучая смесь: тело, принадлежащее, быть может, какому-то страстному женолюбцу, и душа подростка, совсем еще неопытная. - Тихо! Барахолка вернется! Девушка замолчала, но не успокоилась: - Не позволю этому чудищу приближаться ко мне! Похоже, она согласна разговаривать с пауком, но дружить - ни за что! Годами девушка, кажется, ненамного старше Дора. - Но сам я не в силах помочь тебе спуститься, - сказал он ей. - Мне всего лишь... - Тут он замолчал. Ведь телом он сейчас не мальчик двенадцати лет, а сильный мужчина. - Ладно, попробую, - решился он. - Прыгун, паутина удержит двоих? - Удержит. Только я сплету потолще. - Паук уже приступил к делу. Вскоре Дор получил новое крепление, более надежное. А девушка тем временем рассматривала содержимое гнезда с непобедимым женским любопытством. - Драгоценности! - воскликнула она и захлопала в ладошки. - Кто вы такие? - спросил Дор у драгоценностей. Драгоценные камни никогда не помешают. На них можно купить еду или заплатить за ночлег. В Ксанфе сияющие камушки ценились меньше, чем в Обыкновении, но и здесь было достаточно любителей. - Мы - окультуренные жемчужины, - ответили блестяшки хором. - Утонченные, благо воспитанные. Наш род восходит к самому императору устриц. Мы - сливки драгоценного общества. - Забираю! - крикнула девушка. Она пропустила мимо ушей пышную жемчужную речь, набрала пригоршню жемчужин и наполнила ими карманы передника. Раздался шум крыльев. Барахолка возвращалась! Дор обнял девушку за тонкую талию и поднял. Как легко! Какое у него сильное тело! А мажет, просто девушка невесомая? Ну прямо перышко, хотя на вид довольно крепкая. Наверняка и здесь какая-то магия. Благодаря ей крепенькие девушки превращаются в пушинку, когда их поднимают на руки. Дор прыгнул. Он верил, что крепление, изготовленное Прыгуном, не подведет. Девушка закричала, брыкнула ногой и так замотала головой, что пряди волос попали даже Дору в рот. - Не кричи, - приказал он и сжал ее сильнее, чтобы, чего доброго, не выскользнула. Он чувствовал себя настоящим героем. Нить натянулась и спружинила, словно резинка с жевательного дерева. Они полетели вниз, но сразу же подскочили назад, вверх, к самому дну гнезда. Девушка прижалась к Дору всем телом. Какая она нежная и загадочная! Хорошо бы разгадать эту загадку, но не сейчас, не между небом и землей... Прыгун вылез из гнезда, спустился и повис рядом. Его нить не подпрыгивала и не раскачивалась. Паук умело управлял спуском. - Я установил ворот, - протрещал он. - Мой вес уравновешивает ваш, но вдвоем вы весите больше меня. Поэтому для медленного спуска я использую закон трения... Дор мало что понял, но согласился. Если с помощью магии, называемой трением, они благополучно приземлятся, значит, все в порядке. Они спускались с приличной, но не головокружительной скоростью. Ветки уносились вверх, этажи листьев все больше отдаляли их от злополучного гнезда. Какая-то тень накрыла их. Барахолка! Ищет пропавшие экспонаты! Сейчас заметит, ведь луч солнца, на беду, осветил беглецов. Правой рукой Дор попытался выхватить меч, но у него ничего не получилось, потому что левой он держал девушку. А девушка-пушинка с каждой минутой становилась все тяжелее. К тому же он боялся ненароком перерезать паутину. - Не шевелитесь! - протрещал паук. - Неподвижных труднее отыскать. Мечом ударить нельзя, но и остановиться невозможно. Воин и девушка весили вместе слишком много. Они неуклонно падали вниз. А паук тем временем поднялся. Для этого он воспользовался магической силой ворота. Паук ухватился за ветку, что-то там сделал и помчался по ветке к стволу. Дор и девушка перестали падать. Дор все понял: Прыгун прикрепил нить, на которой они спускались, к ветке и тем самым остановил опасный спуск. Но теперь Дор и напуганная до полусмерти девушка болтались между небом и землей, сделавшись отличной приманкой для барахолки. Девушка выкручивалась и брыкалась. Левая рука Дора все больше уставала, несмотря на мускулы. Скоро от его силы ничего не останется. Девушки временами просто невыносимы! Барахолка заметила движение. - Ко-мок! - каркнула она и устремилась вниз. Вдруг что-то зелено-серо-коричневое надвинулось на них сбоку. Какая-то громадная усатая рожа. Девушка завопила с удвоенной пронзительностью, замахала руками и угодила Дору локтем по носу, а он чуть не выронил ее. Рожа придвинулась и толкнула нить к поросшей листьями ветке. Барахолка, уже нацелившаяся на нить, в последний миг свернула в сторону, а то непременно врезалась бы клювом в ствол. - Я попробую ее отвлечь, - протрещал Прыгун. Это он своим расписным брюхом спас их! - Но вас привяжу к ветке. Если будете сидеть тихо и неподвижно, птица не заметит. Держи карман шире! Девушка набрала в грудь побольше воздуха - сейчас завопит. Грубой солдатской ладонью Дор прикрыл ей рот. - Молчать! - приказал он. Девушка шипела и хрипела, пытаясь что-то крикнуть. Один глаз над ладонью сверкал гневом, второй был полон ужаса. Дор надеялся, что из уст прелестной барышни рвутся на волю слова, свойственные прелестным барышням, то есть такие, коих нет в словаре, допустим, гарпий. - Все из-за тебя, - свистящим шепотом проговорил Дор. - Не захотела, видите ли, спуститься на собственной нити. - Но он сразу понял, что сердится несправедливо. Барахолка вернулась неожиданно и смешала все планы. - Лети за мной, старая перышница, - протрещал Прыгун с другой ветки. Перевод прозвучал, конечно, с плеча Дора. Но паук взмахнул передними лапами и отвлек внимание птицы. Барахолка полетела к ветке, а паук блестящим прыжком перелетел на соседнюю. При этом он яростно потрескивал. Саму речь птица понять не могла, но интонации были достаточно красноречивы. А почему, собственно, она не могла понять? Птицы нуждаются в пауках, значит, и язык пауков должны знать. Прыгун вечно в душе трепетал перед птицами, значит, сейчас был храбр вдвойне. Чтобы спасти друга и незнакомку, он отдал себя во власть птицы - наверняка главной героини многих его кошмарных снов. - Пошевеливайся, рухлядь пернатая, - протрещал паук и сделал еще один прыжок. Птица живо повернулась в его сторону. Эта громадина была на удивление проворна. После нескольких тщетных попыток птица поняла, что Прыгуна ей не поймать. Паук перестал оскорблять птицу, паутина перестала переводить, а ушки прелестной барышни перестала заливать алая краска. Барахолка бросила взгляд по сторонам. Она искала новую жертву. От притаившихся в листве требовалось одно - молчать и не шевелиться. Дор почувствовал, что его левая рука основательно устала, и слегка переместил ее. Но девушка, которую он держал именно этой рукой, тоже переместилась, то есть скользнула вниз. Дор на секунду потерял равновесие и правой рукой, которой перед этим прикрывал рот девушке, ухватился за ветку. Девушка, получив свободу, закричала что было сил. Барахолка, привлеченная звуком, немедленно устремилась в нужную сторону. Прыгун не смог ее задержать. Барахолка поняла, что нашла добычу полегче. Ценные мысли иногда рождаются именно от отчаяния. Дор ухватился за одежду девушки и запустил руку в карман передника. Слишком яркое платье, короткое и облегающее, почти целиком прикрывал передник - одежда рабочая и полезная. Девушка завизжала как резаная - на сей раз не без причины, - но Дор уже нашел что искал - горстку жемчужин высококультурных, подобранных девушкой в гнезде. - Держать такой камень за пазухой - преступление. Как ты считаешь? - обратился он к жемчужине и щелчком послал ее в воздух. - Требую не метать жемчуг перед птицами! - звякнула крошка на лету. Барахолка ринулась следом. Прыгун очутился рядом с ними - то ли перепрыгнул, то ли перелетел. - Умно придумано! - одобрительно протрещал он. - Брось еще одну вон туда, а я опущу вас на землю без шума и пыли. - Сейчас, - согласился Дор и погрозил девушке: не вздумай завопить. А она уже открыла рот. - Ущипну, - предупредил он. И девушка покорилась. Даже сама протянула ему жемчужину. И это избавило его от неловкости - лезть в нагрудный карман ее передника. - Поведай свою тайную печаль, - обратился он к очередной жемчужине. - Я искренне презираю некультурных людей, столь дурно обращающихся с культурными особами! - гневно зазвенела жемчужина. Барахолка устремилась за новой добычей. - Ко-мок! - раздался издалека победный карк. Барахолка умела обращаться с культурными особами. Мало-помалу все жемчужины перебрались к ней. Оказавшись на земле, путешественники могли сказать: отныне мы в бедности, но в безопасности. От птицы они избавились. Дор запасся несколькими веточками - на случай, если страдающая вещизмом птица приблизится вновь, - и путники заторопились прочь от опасного места. - Видишь! - крикнуло колечко, о котором Дор позабыл. - Я исполнила твое желание! Ты на земле и в безопасности! - Без тебя ни шагу, - согласился Дор, хотя в душе сильно сомневался в этом. Раз птица унесла их в правильном направлении, сейчас они находились, по мнению Дора, неподалеку от замка Ругна. Но приближалась ночь, и продолжать путь становилось небезопасно. Поужинали чечевицей с чечевичного дерева, запили джон-чаем с медовой травой. Прыгун попробовал медовой травы и заявил, что предпочитает блошиную. Девушка в конце концов перестала бояться паука и даже позволила привязать себя на ночь. - Раньше я только жуков и волшебных животных, которые на земле, боялась, а теперь и птиц на деревьях буду опасаться, - простодушно призналась она. Удобно устроившись на шелковых нитях, путешественники могли не бояться никаких опасностей - ни с земли, ни с неба. "Пауки все-таки большие умницы", - решил Дор. Паук быстро уснул, утомленный бурными событиями дня. А Дор и девушка завели разговор. Говорили они тихо, чтобы не привлечь какого-нибудь хищника. - Откуда ты? - спросила девушка. - И куда идешь? Дор ответил кратко, избегая подробностей о возрасте и родных местах. Явился, мол, из чужой земли. Чужой и далекой, но очень похожей на эту. А путь держит к повелителю зомби, у которого хочет взять лекарство, чтобы помочь одному другу. Прыгун пришел с ним вместе. Прыгун - его верный друг. Без Прыгуна они остались бы навечно в гнезде барахолки. Девушка рассказала столь же незамысловатую историю: - Родом я из Западного форта, что на берегу моря, где растут тыквы с глазками. Мне семнадцать лет. Иду в новый королевский замок, чтобы найти там свое счастье. Когда я переходила через горы - долиной идти нельзя, поскольку там обитают тигровые лилии, большие охотницы до сладкого, а я ведь сладкая, - птица-барахолка заметила меня. Увидела я ее да как закричу, как ногами затопаю - словом, все как барышням полагается, - но прилетела птица... ну что слова тратить, ты все знаешь. - Мы тоже идем в замок, - сказал Дор. - Если хочешь, поможем тебе добраться. Значит, и девушка идет в замок. Все в этой стране идут в замок. Не странно ли? Нет, не странно. Замок Ругна - светский и магический центр Ксанфа. Поэтому он притягивает всех и каждого. Незнакомка по-девчоночьи захлопала в ладоши и покачалась на нитке, очень соблазнительно - до чего же она соблазнительна! - И ты в замок? Вот здорово! Он и сам обрадовался. Как же не радоваться, если рядом такая девушка? - А зачем ты идешь в замок? - спросил он. - Собираюсь наняться там служанкой, а потом совершенно случайно повстречать знатного дворянина, и чтобы он полюбил меня без памяти и увез с собой; и я буду жить потом счастливо в его богатом доме и только вспоминать, что и не мечтала когда-то о такой доле, что боялась умереть в прислугах. "Какая же она наивная, - мысленно вздохнул Дор. - Ну зачем дворянину брать в жены простую служанку?" Но у него хватило благоразумия не спорить. И тут он вспомнил, что, увлекшись одним - визги, локоны, ножки, - упустил другое: он все еще не знает ее имени. - Как тебя зовут? - спросил он. - Разве я не сказала? - нежно рассмеялась девушка. - Милли - вот как. Дор затих, словно громом пораженный. Ну конечно! Как же он раньше не признал! Милли! Моложе прежней на двенадцать лет. На восемьсот двенадцать лет. Такой она была до его рождения - юной, неопытной, полной надежд и бесконечно чистой. Не отягощенной мрачным опытом восьми веков призрачной жизни наивной милой девчонкой. Почти его ровесницей. Почти ровесница? Между ними не всего пять лет, а пропасть в пять лет! Она уже взрослая женщина, а он сопливый... - Как бы мне хотелось быть мужчиной! - горячо прошептал он. - Готово! - объявило колечко. - С этой минуты ты мужчина! - Что? - не поняла Милли. Конечно, Милли не узнала своего воспитанника. Он в чужом теле и вообще родится только через восемь веков. - Я бы очень хотел... - Приказывай, - услужливо сказало кольцо. Он хлопнул себя по голове: - ...избавиться от этой проклятой блохи и хоть немного поспать. - Погоди, - возразило кольцо. - Я, конечно, всесильно, но ты загадал два желания сразу! - Выбираю сон, - согласился Дор. Вскоре ему приснился сон. Он стоит около большущего нарядного пряничного куста, и ему ужасно хочется пряника, особенно вон того, золотого, что висит ближе других; но волшебное заклинание охраняет пряники. Он знает, что может сорвать пряник осторожно и не разбудить волшебство, но куст растет во дворе какого-то дома. Он боится, что это чужой куст и чужие пряники. Куст очень высокий, самые привлекательные пряники висят высоко. Но он стоит на волшебных ходулях, длинных и крепких, поэтому легко может дотянуться. Но смелости не хватает. Не хватает. При этом он помнит, что ребенком никогда не любил этих самых пряников. И его удивляло, что другие их так обожают. А теперь аппетит пробудился и в нем. Неожиданно вспыхнувшая любовь к пряникам его встревожила... Дор проснулся в смятении. Озабоченный Прыгун смотрел на него во все глаза: - Не захворал ли ты, дружище Дореми? - Меня посетила сивая кобыла бреда! - А эта болезнь опасна? - Понимаешь, есть такие волшебные лошади, полупризраки. Они являются ночью и пугают спящих, - объяснил Дор. - Когда людям снится что-нибудь ужасное, они и называют это лошадиным кошмаром. - Присказка, значит, у вас такая, - протрещал Прыгун. - И к тебе, стало быть, пришла такая лошадь. Женского пола? - Да. Я очень хотел на ней прокатиться, но боялся, что упаду с ее золотой спины... Мамочки, что я несу! - Не обижайся, приятель, - протрещал паук. - Я еще плохо знаю ваш язык, да и тебя самого плохо знаю. Ты, часом, еще не мальчишка? Мне кажется, ты совсем зеленый. - Угу, - буркнул Дор. Не паук, а прямо профессор какой-то! - И лет для настоящего сватовства тебе маловато? - Угу. - А эта, с желтой паутиной, спящая самка твоего вида - она, надо понимать, взрослая? - Угу. - Значит, все устроится, дружище. Подожди чуток - и все будет в порядке. - А вдруг ее сердце... принадлежит другому? - В этом деле королей нету. Понравишься - с тобой пойдет. - Чем понравлюсь? - Узнаешь, когда время придет, - с ухмылкой протрещал паук. - Ты прямо как король Трент, - уныло заметил Дор. - Король Трент, сдается мне, мужчина, и годов ему не много, но и не мало. И опять Прыгун попал в цель! С таким другом не пропадешь. И наплевать, что паук. Милли зашевелилась. Надо прекращать разговоры. Да и светает уже. Надо поесть и продолжить путь к замку Ругна. Дор переговорил, как обычно, с камнями и ветками, определил путь, и только после этого они двинулись. На этот раз дорогу им пересекла широкая река. Что за река такая неожиданная? Понятно, за восемь веков русло могло измениться, пересохнуть. "К тому же, - напомнил себе Дор, - ты ведь ходишь по заколдованным тропам и вообще ничего вокруг не замечаешь". Дор расспросил воду. Замок был на той стороне. Как же переправиться? - Желал бы я знать, как перебраться? - Сейчас подумаю, - сразу отозвалось кольцо. - Дай только время. Я ведь помогло тебе заснуть прошлой ночью. Ну вот, имей терпение. - Терплю, - с улыбкой ответил Дор. - А не перелететь ли на воздушной нити? - предложил Прыгун. - Мы уже летали и, если бы не птица, залетели бы прямо в Обыкновению, - напомнил Дор. - Я больше рисковать не хочу. - Полетом нити управляет ветер, - согласился Прыгун. - Можно прикрепить нить к земле, чтобы можно было улететь не слишком далеко и в случае чего вернуться. Признаюсь, я тогда не подумал о птицах. Не сообразил, что на такую вышину могу взобраться не я один. Вот дурак. На нити хорошо лететь по воздуху, если бы не разные неожиданности. - А на моей родине через реки переправляются на лодках, - сказала Милли. - Но прежде лодки заколдовывают, чтобы чудовища не приставали. - А как сделать лодку? Ты знаешь? - спросил Прыгун. Спросил он у Милли, но паутина на плече Дора все равно перевела - чем больше неодушевленные предметы общаются с людьми, тем меньше стесняются. - Я не знаю. Не девичьего ума это дело. Выходит, девушки в ее деревне сидят сложа руки? Ну да, сидят сложа руки на берегу, а лодками занимаются мужчины. - А заклинание против водяных чудовищ знаешь? - снова спросил Дор. - Наш деревенский заклинатель чудовищ знает. Он все знает. Чудовища от него так и шарахаются. Дор пожал плечами. Прыгун пожал... Чем? Девушка прехорошенькая, но пользы от нее, как... - Твой меч устрашит чудовищ, - протрещал паук. - А я могу заарканить их и подтащить под острие. Дору не хотелось затевать речное сражение, но паук говорил дело. - А лодка? У нас же нет лодки, - напомнил он почти с облегчением. - Я могу смастерить суденышко из паутины, - протрещал паук. - И потащить могу, когда волн нет. Мне по силам перетащить лодку через реку. - Лучше пойди и натяни веревку с этого берега на тот, - вмешалась Милли. - Раз мы с дерева спустились, то и через реку сумеем переправиться. - Мысль хорошая, - согласился паук. - Еще бы пройти незаметно... - А мы попробуем отвлечь чудовищ, - пообещал Дор. - И ты пойдешь. Обсудили подробности и приступили к делу. Насобирали кучу камней и веток. Решили так: Дор будет разговаривать с камнями и ветками, и это станет первым отвлекающим маневром. Потом нашли нескольких жуков дихлофосов. Эти существа и в хорошем-то настроении пахнут нестерпимо, а когда их начинают оскорблять, взрываются фонтаном вони. Вот вам и второй отвлекающий маневр. Прыгун смастерил из шелка несколько крепких веревок. Одну привязал к стволу нависшего над водой дерева, остальные можно использовать вместо лассо. Когда все было готово, Прыгун начал путь через реку. Под восемью паучьими лапами поверхность воды пружинила, но не раскалывалась. Прыгун скользил по ней, можно сказать, катился. И вдруг позади него возникла рябь. Громадных размеров отвратительная морда вылезла из воды. Речной змей! Показалась пока только часть головы, но этого хватило, чтобы дорисовать остальное. Ни маленькой лодке не проплыть, ни Прыгуну не пройти! Таких речных змеев охотно брали охранять замковые рвы. - Эй, урыльник! - крикнул Дор. Чудовище двинуло ухом, но продолжало пристально наблюдать за Прыгуном. Немедленно надо придумать что-нибудь посильнее! Дор нашел подходящую ветку. - Ветка, - сказал он, - спорим, урыльнику плевать на твои оскорбления? Он не погонится за тобой. Чем больше неодушевленных задеваешь, тем резвее они становятся. - Не погонится? - возмутилась ветка. - А ну-ка брось меня, замарашка! Дор глянул на себя в воду. Лицо и в самом деле грязное, но умывание придется отложить. - Лети! - крикнул он и запустил веткой в чудовище. Ветка плюхнулась почти рядом с башкой змея. Отличный бросок! Вряд ли подросток Дор смог бы так! Чудовище оглянулось. Оно наверняка подумало, что сзади враг. - Посмотрите на эту мерзкую рожу! - крикнула ветка, покачиваясь на воде. А речные змеи, надо сказать, весьма трепетно относятся к своей внешности. Этой чувствительностью и воспользовалась ветка. - Да с такой рожей, - продолжила ветка, - не по рекам плавать, а в иле сидеть и не вылазить! Чудовище подняло голову повыше и сердито загудело. Оно не умело говорить по-человечески, но понимало, очевидно, неплохо. Чудовища, питающие надежду на ровную службу, стараются хоть немного обучиться языку работодателей. - Продуй трубу, не то задохнешься! - крикнула ветка. Оскорбления ей очень нравились. - В ствол моего дерева раз врезался один безмозглый гудила - вот так же загудел. Змей кинулся на ветку. Трюк удался! Но по воде снова пошла рябь. И рябь эта устремилась в сторону Прыгуна. Прыгун бежал изо всех сил, но у чудовищ сил было не меньше. Значит, время приступать к следующей шутке. Дор ухватился за привязанную к дереву нить, подтянулся и скользнул над водой. - Рыло-мыло! - крикнул он. Не голова, а головы выскочили из воды - зубастые, огнеглазые бугры на искривленных шеях. - Не поймаете, кислые мины! - Кислые мины - это такие круглые растения, пахнущие маринованными помидорами и огурцами. Кислые мины весьма полезны во время военных действий, потому что любят взрываться. Несколько чудовищ все-таки попытались поймать Дора. Они помчались вперед, оставляя за собой белые буруны. Дор скользнул назад и прыгнул на берег. - Сколько же их там? - спросил Дор, изумленный числом чудовищ. - Ровно столько, чтобы ты мог победить, - ответила вода. - Так уж заведено. По магическим законам все правильно. Но надо попытаться, ведь Прыгун в опасности. Волшебник не имеет права опускать руки! Дор поднял жука-дихлофоса, скатал его в шарик и швырнул в сторону удаляющегося паука - паук прошел уже больше половины реки и не терял скорости. Рассерженный жук бухнулся в воду и взорвался. На чудовищ напал неудержимый кашель, и они стали разбегаться. Дор кинул еще три вонючих шара, на всякий случай. А Прыгун тем временем скользил все дальше. Милли тоже участвовала. Она прыгала у самой воды, размахивала руками, дразнила чудовищ. Ее великолепные формы не могли не привлечь чудовищ. Дор вдруг почувствовал себя немного чудовищем. Или вроде того. А чудовища слишком оживились. - Отойди, Милли! - предупредил Дор. - У них длинные шеи! И чудовища незамедлительно этим воспользовались. Одно так и вылезло вперед, открыв пасть. Слюна текла по выступающим рядам зубов; жестокие глазки постреливали молниями. Милли остановилась. Она страшно испугалась, но не завизжала, не затопала ногами. Странно! А, понятно! Раз она только что дразнила чудовищ прыжками и криками, то теперь, чтобы чувств5-валась разница, непременно должна была остолбенеть. Дор потянулся за мечом, который, как известно, висел у него за спиной. Он выхватил меч, но не удержал. Острие вонзилось в землю. - Ай! - вскрикнуло острие. Герой стоял перед змеем с поднятой рукой, в которой не было никакого оружия. Чудовище как будто удивилось. Потом насмешливо фыркнуло. Дор наклонился за мечом. Зубастая морда наклонилась, чтобы сжевать Дора. Дор подпрыгнул, перемахнул через голову громадины и заехал чудовищу левым кулаком в ухо. Приземлился, крутанулся, схватил меч, но не ударил, а наставил змею в глаз. При виде сверкающего острия глаза чудовища подернулись тоской. - Я не собираюсь отвечать жестокостью на жестокость, - промолвил Дор. - Я не слаб, а благороден. Сияющий конец острия словно заворожил чудовище. Оно замотало башкой и дернулось назад. А воин, наоборот, сделал шаг вперед, держа меч перед собой. Секунда - и чудовище исчезло под водой. Другие чудовища благоразумно остались в стороне. Они рассудили, и справедливо, что существо с мечом владеет какой-то магической силой. А Дор уяснил закон, давно известный его нынешнему телу: чтобы обескуражить войско, надо победить командира. - Воина храбрее я в жизни не встречала! - воскликнула Милли и захлопала в ладоши. Какое у нее радостное тело! Совсем не такое, как у будущей Милли, гувернантки и хлопотуньи. Почему она так изменилась? Потому что провела восемь веков среди призраков! Юношеская живость угасла под грузом многовековой трагедии. Но и с ним самим тоже что-то случилось. Как отважно он бросился в бой с чудовищами! Как легко обратил их в бегство! Милли в опасности - и он, не рассуждая, хватается за меч. Ни капли не похоже на прежнего робкого мальчишку. Может, именно тело надо благодарить? Тело, которому не в новинку воевать, для которого обратить вспять десяток чудовищ - пара пустяков. Какой человек владел этим телом раньше? Куда он девался? Вернется ли он, когда Дор покинет прошлое? Раньше Дору казалось, что тело глуповато, но теперь он понял: у этой горы мускулов есть преимущества, восполняющие недостаток ума. Вполне возможно, тело никогда ничего не боялось, потому что могло справиться с любым врагом, с любой опасностью. Опять блоха! Укусила в правое ухо! Забыв, что держит в руке меч, Дор чуть не снес себе голову. Он устрашил чудовище, а с какой-то надоедливой блохой справиться не может! Надо срочно отыскать какой-нибудь дустовый куст! - Гляди, паук уже на той стороне! - крикнула Милли. Ура! Уловки помогли! Может, чудовищ и было более чем достаточно, но Дор выступил против них во всеоружии. Дор приблизился к дереву, к которому Прыгун прежде привязал нить. Теперь нить постепенно натягивалась, потому что паук трудился на противоположной стороне, укрепляя другой конец. Вскоре звенящая нить натянулась от берега к берегу, от дерева к дереву. Только над серединой реки она слегка провисала. Это была необычайно толстая нить, но и она становилась невидимой через несколько метров. - Теперь при помощи рук можно перебраться, - сказал Дор, но тут же усомнился. - Ты можешь, а я не могу, - возразила Милли. - Ты мужчина, храбрый, сильный, закаленный, а я девушка слабая, беззащитная. Да мне ни за что... Знала бы она, кто он на самом деле! - Я понесу тебя. Он поднял девушку, посадил на ветку, подтянулся, используя всю силу мускулов, встал на канат, отыскал точку равновесия и подхватил прекрасную ношу. - Что ты задумал! - крикнула она и взбрыкнула ножкой. Какие у нее чудные ножки, и как мило она брыкается! Наверняка существует целая наука брыкания: ноги должны быть согнуты в коленях, ступнями следует взмахивать не слишком быстро, тогда ножки хоть и мелькают, но их можно разглядеть. - Мы же упадем в воду! - Если упадем, то поплывем, - ответил он и пошел вперед. - Сумасшедший! - в ужасе крикнула она. "Ты сумасшедший?" - спросил внутренний голос. Невозможно пройти по канату без магической помощи, но сейчас шел не Дор, а чье-то могучее всесильное тело. И это варварское тело блестяще умело балансировать. Неудивительно, что волшебный Ксанф отступил перед волнами обыкновенного нашествия. "Такая сила способна соперничать с любой магией. Милли затихла. Испугалась, что они упадут в воду. Дор шел и с каждым шагом все больше удивлялся. Чем больше он узнавал это тело, тем меньше в нем оставалось страхов. Высота, к примеру, ему уже нипочем. Неуверенность рождается от страха, а от уверенности исходит сила. Чудесным образом возмужав телом, Дор постепенно крепчал духом. А новая беда не замедлила явиться. Крупные безобразные птицы появились из-за леса и закружились над рекой. Для птиц они были, пожалуй, слишком велики. Причудливая стая немного покружилась. Наконец птицы заметили идущих по канату. Одна из них издала победный клич. Птицы развернулись и устремились к ним. - Гарпии! - взвизгнула Милли. - Мы погибли! Дор не мог вытащить меч, потому что обе руки его были заняты. Змеи мелькали в воде там и сям. Караулили. Пока человек идет по канату, он непобедим, но стоит ему упасть в воду... А в воду он непременно упадет - потянется за мечом, уронит ношу, потеряет равновесие. Положение отчаянное! Размахивая грязными, дурно пахнущими крыльями, гарпии подлетели ближе. Вот уж грязнули! Сальные курицы с женскими головами и грудями. Но ни капли очарования: лица как у ведьм, груди безобразные. А голоса - хриплые, сиплые! На лапах - громадные шершавые когти. - Вот так находка, сестрицы! - гаркнула главная. - Хватай их! Бей! Стая с ликованием устремилась вниз. Полдюжины когтей вцепилось в тело Милли. Милли закричала, задрыгала ногами, замотала головой, растрепав кудри, - бесполезно. Гарпии вырвали ее из рук Дора и подняли в воздух. Новая туча ринулась на Дора. Лапы сомкнулись на его руках, на икрах, на бедрах; рвали за волосы, тащили за пояс. Хорошо, что когти у этих тварей целые, не обломанные. Острые обломки когтей наносят жертвам глубокие раны. Лапы сомкнулись, как наручники. Зловонная стая захлопала крыльями и поднялась в воздух. Дора они, конечно, захватили с собой. Гарпии пролетели над рекой, потом над лесом, так низко, что верхние ветки едва не исхлестали спину Дора. Он увидел внизу обширную расщелину. Гарпии как раз туда и направились. Но это не Провал. Расщелина гораздо уже и напоминает ту, через которую он перелетел на волшебном ковре. А может, это она и есть? Нет, та в другом месте, и форма у нее иная. Стенки расщелины были продырявлены сверху донизу. В этих пещерах и селились гарпии. Дора затащили в самую большую пещеру и бесцеремонно швырнули на грязный пол. Дор встал и отряхнулся. Милли рядом не было. Очевидно, ее бросили в другую пещеру. Если между пещерами нет коридоров, а их наверняка нет, потому что гарпии лучше летают, чем ходят, пешком к Милли не пробраться. При нем его меч, но глупо надеяться победить всех тварей в этом идиотском городе гарпий. Почему гарпии не отняли меч? Знали, что в куче непобедимы, потому и не стали утруждаться? Или просто не поняли, что это за штуковина - ведь меч спрятан в обыкновенских ножнах - висит за спиной у их жертвы? Последнее более вероятно. Теперь Дор понял: за спиной - самое надежное место! Только бы не выдать каким-нибудь неосторожным движением, что при нем есть оружие. Плохо, если гарпии собираются прямо сейчас приготовить из него завтрак. Тогда придется действовать быстро, не раздумывая. И он понял еще кое-что о жизни героев: опасностей в их жизни