и отошла прочь. Халдор нашел глазами сына. - Ранульф,- выдохнул он. Юноша был закутан в покрывала. Он лежал на правом боку. Лицо его жило. В глазах плясали коричневые огоньки. Язык словно распух, слов было не разобрать. - Отец... я не думаю... теперь... я пойду в ад... Сможет ли когда-нибудь Ранульф пойти? - Как ты? - Лучше. Боль почти прошла. Она... она.... она хорошо лечит меня. Халдор посмотрел на вырисовывающееся во тьме лицо Бриджит. В своих лохмотьях она казалась тенью во мраке. - Иди сюда! - приказал он. Девушка медленно приблизилась. Она остановилась, так чтобы алтарь разделял их, и подалась вперед, обхватив себя руками. Дрожь била ее, хотя было не так уж холодно. - Как обстоят дела? Скажи мне правду, не бойся. Она выпрямилась. - О, я не боюсь смерти, если ты об этом.- Затем ее тон стал более ровным.- Его судьба в руках Бога. Но я думаю, что надежда есть. Он силен и поправляется быстрее, чем я ожидала. - Что еще ему нужно? - Милость Бога. А кроме этого... - Она поискала слова, а затем выпалила: - Это помещение не годится для больного. Здесь можно простудиться. Перенеси его в монашескую келью, где можно разжечь огонь. А святилище нельзя больше осквернять.- Она коснулась распятия.- Я буду просить Всевышнего о милости. Халдор почувствовал, что у него загорелось лицо. - Ты добросовестно служишь мне, своему врагу, Бриджит. - Господь запрещает нам делать зло,- резко ответила девушка. Он долго смотрел на нее, а затем прошептал: - Что-нибудь еще можно сделать для Ранульфа? - Да.- Ответ пришел сразу. Должно быть, она думала над этим.- Может случиться так, что правая сторона тела будет парализована. Необходимы растирания. Завтра я начну, если ты пожелаешь. Ты должен объяснить ему, что это необходимо и придется потерпеть, а также самому пытаться двигаться. - Хорошо,- почти радостно сказал Халдор.- Если это необходимо... Она не ответила. Когда приготовили постель, зажгли огонь в очаге и перенесли Ранульфа, тот сразу же забылся в тяжелом беспокойном сне. По приказу Халдора у постели сел один из его друзей, чтобы дать отдохнуть Бриджит. - Я понимаю,- осклабился юноша.- Кое-кто опечалится, если она умрет. Халдор знал, что Бриджит не понимает ни слова, но ее лицо вдруг побелело. Девушка стиснула кулаки и отвернулась. - Идем.- Он взял ее за локоть. Она вздрогнула, но покорилась. Дым стлался над островом, слышались голоса людей. Норвежцы строили шалаши из деревьев, срубленных на западном берегу острова. Бриджит выдохнула: - Теперь холодный ветер с моря дует над могилами старых монахов, которых вы убили. Пусть Бог согреет их души! - Ее серые глаза смотрели куда-то вдаль. Странное беспокойство охватило Халдора. - Мы весь день были в походе и поэтому сейчас будем есть, как только приготовится пища. Я надеюсь, что ты не собираешься морить себя голодом и поешь с нами. Она повернулась к нему. Скулы резко обозначились под кожей. - Я решила, что не буду есть вашу пищу. Халдор вспомнил обычай этой страны - голодать, чтобы не служить врагу. Что, если она умрет? Кто позаботится о его сыне? Но он пожал плечами с притворным равнодушием. - Тогда ты, может быть, подышишь свежим воздухом? Ты ведь вообще не выходишь на улицу. Он услышал звук, похожий на всхлипывание, махнул рукой и пошел. Она постояла и последовала за ним на расстоянии вытянутой руки. Они приближались к дальнему концу лагеря. Солнце уже садилось за лес на западе. Над темной стеной деревьев золотились облака. Ветерок приносил запахи весенних трав. Молодая зелень, в которой мелькали золотые шары одуванчиков, лежала под ногами. Хотя остров был мал, вскоре они уже перестали слышать шум лагеря, крики людей. Тишина давила на Халдора. - Бриджит, кто ты? - Что? - переспросила Бриджит, которую вопрос оторвал от ее дум. Он посмотрел на нее. Красивая. Если стереть с лица постное выражение, заставить улыбнуться, то никто не мог бы пожелать себе более красивой женщины. Но вряд ли когда-нибудь она улыбнется ему. - Я тебе очень благодарен,- с трудом выговорил он.- Ранульф, мой последний сын, жив. Глядя в пространство, она сказала ровным голосом: - Разве у тебя нет жены дома? - Есть. Но моя Унн уже не принесет мне детей. А кроме того... - Он стиснул зубы. Почему он должен исповедоваться перед рабыней? Она не похожа на рабыню. Конечно, кнут и голод могли бы поставить ее на колени. Но Халдор не хотел этого. Он сглотнул комок в горле и снова заговорил: - Я в долгу перед тобой. И я всегда плачу свои долги. Чего ты хочешь? Она остановилась. Медленно, вся дрожа, она повернулась к нему. Он тоже остановился и услышал ее шепот: - Свободу! Халдор кивнул: - Если Ранульф выживет, ты получишь свободу. А если он не будет калекой, я тебе щедро заплачу. - Это... это в руках Господа... не в моих,- пробормотала она. - Тогда проси своего Бога,- лукаво добавил Халдор.- Но конечно, для того чтобы заслужить свободу, тебе нельзя голодать.- Он заметил, что ее решимость поколебалась. Он погладил свою бороду, размышляя вслух: - Может, не стоит оставлять его одного в келье? Я прикажу установить поблизости свой шатер из промасленного холста. В нем можно укрыться от ваших ирландских дождей. Она напряглась. Халдор пошел вперед, и девушка бросилась за ним. - Ты должна понять меня. Я уверен, ты делаешь все возможное, для Ранульфа. И если он умрет, я буду добрым и милостивым хозяином для тебя. Но если... будем честными, каким-то чудом... он вдруг выздоровеет, я отпущу тебя. Но ты осталась без крова. Уходя, мы оставим за собой разоренную страну. За нами придут другие - грабить и убивать. Тебя ждет нелегкая жизнь, Бриджит. Я могу предложить куда более приятную. Она взглянула на Халдора. - Да... Вы предадите здесь все мечу и огню и уйдете, чтобы вернуться, когда мы восстанем из пепла, наживем богатство. - Я стал викингом не по зову души. Я всю жизнь торговал. Как бы иначе я изучил ваш язык? - Тогда почему же ты здесь? - Так получилось,- сказал он и подивился тому, с какой готовностью рассказывает о своей жизни.- Мой отец был вольным землепашцем в Трандхейме.- Он вспомнил чудесные морские дали, дремлющие острова, лодки, пляшущие на волнах, крепкие деревянные дома Нидароса, холмы, заросшие лесами, фермы, дом... - Я был третьим сыном в семье и не мог рассчитывать на наследство. Я стал охотником и часто ходил на кораблях к финнам. Там мы били лесного и морского зверя. Я был довольно удачлив и вскоре купил ферму и два корабля. Не такие узкие, дракары,- он пренебрежительно махнул в сторону гавани,- а добрые пузатые торговые корабли. Затем мой отец заболел и умер. Средний брат ушел к русам с товарами, купленными в долг, и пропал. Все это пришлось оплачивать мне. Старший брат, Торстейн, горячая голова, мало занимался хозяйством. Он с большей охотой ходил с викингами. Повздорил с соседом. Дело дошло до драки, суд признал его зачинщиком. Пришлось раскошелиться. Конечно, я помог ему выкрутиться. А ведь у меня две дочери на выданье. И вот я собрал отряд для набега на Ирландию. Мне нужно поправить свои дела. Теперь я уже собрал столько добычи, что снова смогу стать на ноги. Но эти набеги стоили мне жизни старшего сына, а теперь и Ранульф вряд ли останется жив. А если он умрет, то для чего все это? Он подумал, что сказал слишком много, и резко замолчал. Они уже достигли южной оконечности острова. Между ними и берегом реки простиралась гладь воды. Она что-то шептала, нежась в лучах заходящего солнца. Воздух уже становился свежим и сырым. Бриджит перекрестилась и прошептала молитву. Затем она с вызовом спросила его: - Если быть грабителем так выгодно, так почему же ты не станешь им? Почему ты стремишься торговать? Он удивился, но ответил: - Почему? Можно, конечно, отправиться в набег, если нужда погонит. Но что за удовольствие причинять горе людям, которые не сделали тебе ничего плохого? Мне нравится бывать в разных странах, беседовать с людьми. Грабителю это недоступно. Бриджит бросила на него любопытный взгляд: - Почему бы тебе не перейти в христианство? - Нет. Я не предам Тора. Мы всегда заодно - я и Рыжебородый. - Твой демон может гордиться тобой,- вспыхнула она и тихо добавила: - Но я буду молиться за твоего сына. Халдор пожал плечами: - Да. Так ты можешь заслужить свободу. Если умилостивишь твоего бога.- Рот его искривился.- Но не забывай, что ты должна есть. А может, ты ведьма, Бриджит? Я хотел расспросить тебя, а вместо этого выложил свою историю. Теперь твой черед. Скажи, кто ты, и я подумаю, что предложить тебе. Успокоившись, она кивнула. Солнце превратило ее волосы в расплавленную бронзу. Она смотрела на воду, цветом напоминавшую янтарь. Помолчав, она заговорила мягко и медленно: - Моя жизнь мало отличалась от твоей. Отец мой, Конейль Мак-Нейл, правил селением, которое вы сожгли. Мать моя была рабыней, но он хорошо относился к нам обеим. Когда мне исполнилось шесть лет, мать умерла в родах. На следующий год отец послал меня к тетке, аббатисе. - Зачем? - удивился Халдор.- В Норвегии мы отдаем незаконнорожденных в обучение ремеслам, чтобы они были полезными семье. А здесь какая выгода? Бриджит не отвечала. Лосось выпрыгнул из воды и, описав дугу, с плеском шлепнулся обратно. Наконец она сказала: - Жена отца не могла простить моей матери того, что та не забывала старых богов. Мать, конечно, приняла христианство, но все же приносила жертвы им... - Девушка помолчала.- Отец разрешал ей. Боюсь, он тоже не был истинным христианином, и я молюсь за его душу и душу моей бедной матери. Она была темная женщина и не осмеливалась забыть старых богов... - Она несколько раз перекрестилась.- О Святая Мария и Святая Бригитта, благодарю вас за мое спасение... - Так тебе нравится быть... монахиней? - тихо спросил Халдор. - Да! - прошипела Бриджит. Она смотрела перед собой невидящими глазами.- Моя мать прислуживала отцу и его жене, а потом садилась в самом дальнем закутке, подальше от огня. И это та, которая любила его! А потом она умирала в холодной постели, а отец даже не пришел проведать ее - это ведь не пристало мужчине! Так стоит ли служить мужчинам? - Но мужчина и женщина могут пройти по жизни, будучи друзьями... - Халдор с трудом произносил непривычные слова. Он хотел приручить девушку ради Ранульфа, а в глубине души понимал, что это нужно и ему самому.- Ты же умная девушка,- сказал он.- Неужели ты найдешь удовлетворение в бедности, покорности и восхвалении своего бога? Она резко повернулась к нему. Взгляд ее стал осмысленным. - Неужели ты, темный, заблудший человек, думаешь, что мы только молимся? Молитва для нас отдых, радость. Мы не бездельничаем. Мы трудимся, работаем в поле, на фермах, лечим больных... Как ты думаешь, где я обучилась искусству врачевания? Я изучала жития святых, мудрость древних... Но тебе это ничего не говорит, ведь ты же темный язычник. А когда наша аббатиса болела, я заменяла ее и управляла всем монастырем... А потом пришли вы, убийцы, грабители, волки... вы убили всех... всех, кроме меня. О Боже, лучше бы я погибла с ними! Вы грабили, жгли, не оставляли камня на камне!.. Будьте вы прокляты! - Она вскинула руки к небу. Рот ее широко раскрылся, сверкнули белые зубы.- Верни его, чтобы оно пожрало этих зверей! Бриджит была одержима ненавистью - Халдор видел это. Она не владела собой. Его соплеменницы в такой ярости мстили своим врагам, а потом гибли, как Брюннхильда или Гудрун. Но христианка Бриджит не могла творить зло, не дерзала покончить с собой. Нет, Халдор не мог оставить ее в таком состоянии. Ранульф нуждается в ней. Он ударил ее по щеке, затем по другой. И еще раз. Пощечины звучали очень звонко. Голова ее моталась из стороны в сторону. Наконец крики прекратились, и она посмотрела на него огромными глазами. - Ну, хватит! - приказал он.- Мы можем поговорить потом. А сейчас вернемся. Бриджит молча поплелась за ним. Солнце уже почти скрылось. В лагере Бриджит быстро отошла, как и ожидал Халдор. Она даже отдала через него распоряжение друзьям Ранульфа, которые должны были сидеть возле больного всю ночь. - Если понадобится, сразу же зовите ее,- велел Халдор.- Она будет в моем шатре. Один из юнцов ухмыльнулся: - А если она понадобится лично мне, я могу вызвать ее? Халдор рявкнул: - Нет! Она заслужила почтение. Никто из юношей больше не осмеливался отпускать шутки, по крайней мере, при Халдоре. Шатер поддерживали шесты, украшенные вороньими головами. Он был достаточно высок, чтобы человек мог встать во весь рост. Там пахло кожей, жиром, дымом. По стенам плясали тени, которые отбрасывала лампа. На постель была брошена медвежья шкура, куда более теплая, чем шерстяные одеяла. Халдор окинул долгим взглядом Бриджит. - Если ты излечишь Ранульфа,- сказал он наконец,- я доставлю тебя домой к отцу и помогу ему заключить мир с норвежцами, чтобы он мог больше не бояться их. - Это было бы хорошо,- прошептала она. "Какая она сильная и красивая!" - подумал он и сказал грустно, чему и сам удивился: - Если у тебя будет ребенок, я сделаю для него все. Она не улыбнулась его словам, а только вздрогнула: - Ты не оставишь меня в покое? - Нет,- сознался он, желая быть честным.- Ты слишком красива. Я буду ласков с тобой, Бриджит. Она отвернулась, но, несмотря на это, Халдор привлек ее к себе. ГЛАВА 6 Серые сумерки опускались на Шеннон. Викинги должны были скоро вернуться. Бриджит сидела возле дверей в комнату Ранульфа, наслаждаясь последними мгновениями одиночества. Вдали дымились сожженные дома. Всего за несколько дней округа словно вымерла. Тех, кто пытался сопротивляться, безжалостно уничтожили. "Будьте вы прокляты навеки, подлые убийцы!" Вдали на реке девушка увидела корабли и вошла в комнату. Несмотря на все ее усилия, здесь было сыро и холодно. Затхлый запах не удалось забить ароматом трав. Ранульф лежал спокойно в чистой постели. Глаза его были пусты. - Они возвращаются,- сказала Бриджит. Теперь она уже знала несколько норвежских слов. Вскоре послышался скрежет днищ кораблей о прибрежные камни, хриплые крики. Ранульф отвернулся.- Война и грабежи - это еще не все,- добавила Бриджит. Юноша не ответил. В дверях появился Халдор. Он смотрел на сына. Свет лампы золотил волосы Ранульфа и его бородку. Сейчас он казался совсем юным. Одежда Халдора пропахла дымом, сапоги заляпаны грязью. Он некоторое время стоял молча. - Поправляется? Бриджит кивнула: - Сегодня он уже шевелил пальцами правой руки. Силы возвращаются к нему. Плечи Халдора опустились, он помялся и полез в карман. - Ты хорошо лечишь, женщина.- Что-то сверкнуло в руке.- Это тебе подарок от меня. Бриджит отдернула руку. Золотой обруч! Она отвернулась, как будто его блеск жег глаза. - Вы ограбили курган! - Она спрятала руки под передник.- Это золото древних богов Сидха, оно приносит несчастье! - Чепуха! Всего лишь чья-то могила,- усмехнулся Халдор.- И никаких привидений там не было. В нашей стране такие же могилы. Возьми, это тебе за лечение. Бриджит отскочила. - Нет! Оно проклято древними богами. Я даже боюсь прикасаться к нему. Оно несет смерть и безумие. Он пожал плечами. - Вы, христиане, очень странные. Если ваш бог всемогущ, почему вы боитесь древних богов? - Он сунул обруч обратно в карман.- Что ж, моя жена Унн будет с радостью носить его. Бриджит наконец поборола ужас. "Он хотел сделать мне приятное". Она подняла голову. - Если ты действительно хочешь заплатить мне, Халдор... Он улыбнулся: - Отпустить тебя? Я согласен. Как только Ранульф сможет обойтись без твоей помощи, я отпущу тебя. Но не моли, чтобы я не притрагивался к тебе. Помни, я мужчина. - Нет, я прошу гораздо меньшего,- Бриджит помолчала.- Здесь у монахов хранилось много книг. Гораздо больше, чем в моем монастыре, прежде чем вы разграбили его. Ранульф уже поправляется, и его можно оставлять надолго. Нельзя ли мне в свободное время читать эти книги? Один из твоих людей сказал, что по твоему приказу их не трогали. Халдор кивнул. - Хорошо. Ты можешь уходить, когда Ранульф не будет в тебе нуждаться. Бриджит склонила голову и прошептала слова благодарности. Проклятый язычник! Но во всяком случае, она получила доступ к книгам. Девушка выскользнула из комнаты. Холодный ветер гулял по острову, разнося запахи реки и весенних трав. Сквозь облака мерцали звезды, однако бог затеплил не все свои лампады. Шумела река, невидимая в темноте. Бриджит нашла источник Святого Шона. Викинги не знали о нем. Это было единственное место на острове, которого не коснулись их грязные руки. Узкая струйка воды пробивалась из-под мха и наполняла небольшой бассейн, выложенный камнями. Бриджит показалось, что она прикоснулась к мертвецу, когда окунула пальцы в воду. Дрожь пробежала по спине, хотя ей не раз приходилось обмывать умерших. Она наклонилась и опустила обе руки в воду. Откуда-то из ночи пришел шепот, и она вздрогнула. "Святой Шон, спаси меня от тех, что погрязли во грехе! И ты, Святая Бригитта, освободи меня от рабских уз!" Однако ночь отказала ей в утешении. Обратный путь в лагерь был долог, и мрак сгущался вокруг нее. Возле шатра Халдора мерцала лампа, как теплый желтый маяк. Она вошла. Халдор не спросил, куда она уходила. После того как он утолил свою страсть, Бриджит не лежала, глядя в темноту, а забылась в беспокойном сне. В другом, ярком мире высокая женщина называла ее "мое дитя". Ветер играл шелком платья, полой нежно-зеленого плаща, золотом волос. На незнакомке не было креста. "Я - Бригитта. Я услышала твою мольбу",- она протянула руку, и девушка проснулась в поту, с бешеным сердцебиением. Девушка лежала, слушая спокойное мерное дыхание Халдора и стук дождевых капель по стенкам шатра. Руки у нее были мокрыми. Она не сомневалась, что ей привиделась не святая. Кто же откликнулся на ее призыв? Утро пришло серое и сырое. Волны остервенело бились о каменистый берег. - Сегодня мы никуда не пойдем,- сказал Халдор, глядя на небо.- Мне не нравятся эти тучи.- И он показал на серые громады в западной части неба.- У нас есть еще время, а человек должен и отдыхать.- Он опустил полог шатра и улыбнулся. Бриджит быстро оделась и пошла взглянуть на Ранульфа. Юноша выглядел совсем бледным в свете лампы. В комнате было холоднее, чем всегда. Бриджит развела огонь, накормила, умыла его, сменила постель. Она очень торопилась. Ей не терпелось пойти в библиотеку. Чтобы не тратить время на еду, она захватила с собой кусок черствого хлеба. Она отказывалась есть с викингами, хотя Халдор все время предлагал ей. Но девушка брала ровно столько, сколько надо, чтобы не умереть с голоду. В дверях появился Халдор. - С твоим сыном все в порядке,- сказала она.- Может, он хочет побыть с тобой? Если я тебе сейчас не нужна, я пойду посмотрю книги. Халдор кивнул. Он смотрел на сына. Ранульф попытался приподняться, но упал на подушки. Бриджит увидела, что Халдор нахмурился в раздумьи, и выскочила на улицу. Дождь усилился. Бриджит надеялась, что крыша в библиотеке хорошая. Ведь книги так легко намокают и портятся. Она подошла к низенькому зданию и постояла перед сломанной дверью, не решаясь шагнуть в темноту. Две бронзовые лампы висели на стене. Бриджит нашла склянку с маслом. Но где взять огня? Нет, в келью к Ранульфу она не пойдет: там Халдор. Она отправилась к большому костру в центре лагеря. Несколько викингов сидели возле него. Никто ей ничего не сказал, когда она взяла из костра горящую ветку, но один из друзей Ранульфа что-то пробормотал, и его слова были встречены смехом. На лице девушки вспыхнул румянец. Но она не опустила головы. Когда тусклый свет рассеял мрак, она увидела, что земляной пол сух, а книги уложены в сумки из промасленной кожи. Ей вдруг пришло в голову, что монахи наверняка взяли книги с собой в башню. Как же они снова оказались здесь? И она содрогнулась, представив, как мертвые поднимаются из могил, чтобы окровавленными руками собрать книги, как они бредут по ступеням лестницы. Ужас погнал ее прочь. В ночи, в тумане... пока она старалась спасти жизнь язычника... Но затем она сообразила, что это сделано по приказу Халдора. Она подошла к сумкам, которые провисали под тяжестью манускриптов. Девушка сняла сумку с крюка, погладила мягкую кожу. Гораздо лучше, чем была у них в монастыре. В сумке лежало шесть книг. Она открыла первую. Евангелие, две книги - от Луки и от Иоанна. Положила книгу обратно. Матфей и Марк. Псалмы. Житие Святого Брендона Морехода, который спустился вниз по реке Шеннон и переплыл море. Житие Святого Шона. Девушка посмотрела на книгу с трепетом. Она не для женских глаз. Пальцы коснулись последней книги. Ее кожаный переплет был гораздо грубее, чем у других манускриптов. Вероятно, ее редко открывали. Она поднесла книгу к огню, всмотрелась в причудливо выписанные буквы. Гиппократ? Врач! Не его вина, что он жил задолго до Христа и не слышал слов правды. Может быть, он стал святым, когда Христос спускался в ад? Это ведь был хороший человек. Она снова всмотрелась в буквы, стараясь, чтобы масло не капало на страницы. Хорошо, что книга на латыни: она плохо знает греческий язык. Дверь скрипнула, и девушка вздрогнула от неожиданности. Халдор наклонил голову и шагнул через порог. - Здесь все, что должно быть? - Книги в хорошем состоянии.- Бриджит прижала к груди том.- Нет золотых листов и украшенных драгоценностями переплетов. Вы ведь не заберете их? - Люди не одобрили мой приказ,- сказал Халдор.- Но я слышал, что книги сами по себе могут быть бесценными сокровищами. Так что у тебя здесь? - Он протянул руку. Бриджит отдала книгу. Руки у Халдора были чистые. - Это сочинения Гиппократа, греческого врача, который жил задолго до Христа. - И его слова хранились так долго и даже пришли сюда издалека? - Халдор задумчиво смотрел на книгу.- Я никогда не был в Греции, но знавал тех, кто плавал туда. Яркое солнце, маленькие острова в сонном море - да, мир широк. Никто не может видеть все.- Он опустил взгляд на страницы.- И это его слова, хотя сам он давно умер.- Халдор улыбнулся и вернул книгу девушке.- Так что же сказал этот великий человек, чьи слова хранятся так долго? Бриджит перевернула несколько страниц. - Вот здесь можно прочесть, как я врачевала твоего сына. Хотя Гиппократ лечил по-другому - все больше травами. Но я знаю, что травы иногда бесполезны.- Она посмотрела на Халдора, на его обветренное коричневое лицо, бороду и волосы, уже тронутые сединой, и сказала лукаво: - А вот здесь написано: "Старые люди имеют гораздо больше болезней, чем молодые, и болезни никогда не покидают их". Халдор сжал пальцы. Рот его искривился в усмешке. - Верно,- сказал он.- Меня не сжигают лихорадки, не мучает иссушающий кашель, но годы идут, и этим рукам все труднее натягивать мокрые паруса или ворочать рулем в холодном тумане. Бриджит стиснула книгу. Халдор улыбнулся. - Ну, а что еще там? - Он показал на сумки. Бриджит торопливо заговорила: - Евангелие, а также жития Святого Брендона Морехода и Святого Шона, который основал монастырь и изгнал чудовище с острова. Халдор хмыкнул. - Изгнал чудовище? Это хорошо. "Хоть бы оно вернулось и пожрало вас!" - А этот Брендон Мореход, чем он знаменит? - Брендон плавал на запад с монахами. - И что он нашел? Хорошая была добыча? - Он нес слово Божье! - Бриджит в гневе вскочила, но тут же снова села. Ведь он может сжечь книги... Однако Халдор не разозлился. - Должно быть, очень скучно плавать с монахами. Рыба, горькое пиво, молитвы... Он нашел страну, которую искал? - Да!- огрызнулась Бриджит.- И привез оттуда плоды и драгоценные камни для безгрешных людей, которые жили здесь. - А... - Взгляд Халдора был устремлен куда-то в пространство.- Нашел страну на западе.- Он снова сжал пальцы, улыбка его была полна горечи.- Мне уже не плавать туда. Но мой сын... Может, тебе пора к нему? Ни слова не говоря, Бриджит задула лампы и заперла за собой дверь библиотеки. Ранульф лежал, глядя в потолок. Он что-то сказал Халдору, а тот сразу же перевел: - Ему не нравится, что его кормят с ложки и ухаживают за ним, как за ребенком. - Может быть, ему скоро станет лучше,- сказала Бриджит.- Но сейчас он не может сидеть без поддержки и, когда я отпускаю его, падает на бок. Он учится есть левой рукой. Она говорила и в то же время проверяла постель. Белье пора менять, а на таком дожде простыни никогда не высохнут. Халдор постоял молча, повернулся и вышел. Немного погодя девушка услышала звуки пилы и топора. Бриджит расстелила простыни на берегу, а сама вернулась в библиотеку. Вдруг удастся побыть одной. А что, если она задержится? Халдор может уснуть без нее. На этот раз она взяла евангелие. Она давно не слышала слов Божьих. Девушка склонилась над страницами, стараясь погрузиться в святое писание. Она прочла несколько глав Иоанна, и вдруг порыв ветра перевернул страницы и задул лампу. Бриджит подняла глаза. В проеме двери стоял человек. Девушка вздрогнула, не сразу узнав Халдора. - Уже поздно. Буря все усиливается,- сказал он.- Идем спать. Бриджит, не прекословя, положила книгу в сумку и пошла за ним. В шатре, стараясь отдалить ненавистные минуты, она поинтересовалась: - Ты говорил, что плавал в северных морях и видел то, о чем писал Брендон. Халдор, сидя на постели, снимал сапоги. - Да. Взгляни на эту кожу.- Он вытянул ногу, чтобы Бриджит рассмотрела сапог.- Она оттуда.- Он снова устремил взгляд куда-то к далеким горизонтам.- Мой первое торговое плавание на север! - Он печально улыбнулся.- Это очень холодная страна, но женщины горячие. О, это было благословенное время, когда я гостил там! Бриджит съежилась. Как может он похваляться, что знал многих женщин, и с такой теплотой вспоминать о них? Ведь у него есть жена и законные дети! Халдор опустил ногу и стал раздеваться. - Это были хорошие времена. Но теперь мы здесь. Бриджит села рядом с ним. Будет ли он вспоминать и о ней? Возможно, если она умрет. Бриджит задрожала. Халдор обнял ее, привлек к себе, и она не оттолкнула его горячее жадное тело. Утро пришло ласковое и теплое. Бриджит проснулась одна. Викинги уже уплыли. Не успокоятся, пока не разграбят весь остров. Девушка перекатилась на спину, потянулась и села. Закружилась голова. Слабость от недоедания, конечно. Разве ей не хватает пищи? Она спала совсем обнаженная и теперь окинула взглядом свое тело, совершенно белое на темном меху шкур. Голубые вены выступили на распухших грудях. Нет, этого не может быть! Но ведь прошли уже все сроки! Да нет, не может быть! Она напрасно беспокоится. Ведь она была так осторожна. Бриджит откинулась на простыни и потянулась за одеждой. И вдруг к горлу подступила тошнота. Она сделала глубокий вдох. Ну вот, теперь лучше. Она слабо улыбнулась. А еще говорят, что Святой Шон делает бесплодной женщину, которая ступит на этот остров. Ей очень хотелось закутаться в мех и уснуть, но пора было вставать и заниматься делами. Со вздохом она начала натягивать одежду. Ранульф, беспомощно распростертый на постели, встретил ее улыбкой. Он старательно выговаривал гэльские слова: - Мой отец оставил подарок.- Он кивнул одному из тех, кто присматривал за ним ночью, и сказал что-то по-норвежски. Человек приподнял его и положил под спину доску, обтянутую овечьей шкурой. Бриджит осмотрела сооружение. Доска была на кожаных петлях, что позволяло закреплять ее под любым углом. Она наклонилась к доске и разглядела языческий знак - молоток! - Это сделал мой отец! - гордо сказал Ранульф, откинулся на доску и не упал на бок. - Так вот чем он занимался под дождем.- Бриджит приготовила пищу Ранульфу. Теперь у него был волчий аппетит. Покончив с делами, она направилась было в библиотеку, но вместо этого повернула к святому источнику. Она уже чувствовала себя гораздо лучше. Под ногами стлалась мягкая, нежная зеленая трава. При дневном свете источник не казался таким зловещим. В нем отражалось голубое небо. Родник не был глубок. Она могла достать дно, не замочив локтя. Вокруг стоял густой запах мха. Тихо журчала вода, вливаясь в бассейн. Она попила воды и вытерла лицо. - Святая Бригитта, помоги мне! Я хотела умереть девственницей. Избавь меня от ребенка! - Она закрыла глаза, чтобы произнести молитву, но унеслась мыслями в прошлое... Полумрак. Женщина, распростертая на окровавленных опилках. Волосы спутаны, намокли. Лицо землистое. (Бриджит прикусила губу, чтобы сдержать крик.) В воздухе стоит смолистый запах трав, которыми окуривают комнату. Темная фигура приподняла голову женщины, чтобы дать ей напиться. Но та не разжала сухих губ. Дыхание со свистом вырывается из ее груди. Темная фигура заговорила: "Роды прошли очень плохо. Конейль будет оплакивать свою любимую рабыню. Но ее не спасти. Жалко. Она хорошо служила нам". Бриджит заплакала. Тот ли она выбрала путь? Ступила ли на него из страха или из любви к Господу? - В этих краях уже ничего не осталось,- заметил Халдор. Смеркалось. Викинги только что вернулись. Халдор бросил на пол мешок. - Быстро же вы все разграбили. Герои... Выгнали несчастных из их домов.- Она отодвинулась на край постели, в самый темный угол. Халдор встал перед ней. От него пахло дымом сожженных домов. - Если твой народ слаб и не может защитить себя, то он не заслужил лучшей судьбы.- Она вздрогнула. Вдруг он ударит ее? Нельзя бояться! - Ты сама это знаешь. Я не буду бить тебя. Но что тебя тревожит? "Если я не скажу сейчас, то потом не осмелюсь". - Я не могу молиться Господу. Церковь поругана, монахи лежат мертвые, и ты держишь меня здесь, как рабыню.- Она посмотрела ему в лицо.- Я лечу твоего сына, ты полностью поручил его моим заботам, а о моих нуждах совсем не думаешь. Халдор нахмурился. - Чего же ты хочешь от меня? - Ты знаешь. Оставь меня в покое.- Она не хотела, чтобы Халдор видел ее слезы. Он долго смотрел ей в лицо. - Как хочешь. Мы уплываем на рассвете. На несколько дней. Ты останешься с Ранульфом и двумя ранеными.- Он снял сапоги и посмотрел на нее с удивлением.- Тебе не обязательно спать на полу. Я же сказал, что не прикоснусь к тебе сегодня ночью. Она колебалась, но потом улеглась вместе с ним. В небе носились птицы, оглашая своими криками пустынный берег. Корабли викингов уже вышли в глубокие воды. Бриджит свернулась клубочком в мехах. Когда она проснулась снова, все было уже тихо. Халдор оставил на ее попечение не только сына, но и весь лагерь. Девушка поднялась, борясь с тошнотой, оделась. Ветры проносились над притихшим островом. Залив, где раньше стояли корабли, опустел. О шатрах, напоминали только следы столбов да вытоптанная трава. На месте большого костра дымились угли. Впервые Бриджит осмелилась взглянуть на башню. Она стояла нерушимо. Язычники не сожгли ее. И книги в безопасности. Но в ушах еще звучат крики монахов. Их неосвященные могилы на берегу реки уже заросли травой. Она побрела сквозь утренний туман к дому, где были Ранульф и два друга, ухаживающие за ним. Теперь она осталась одна с ними тремя. По опухшим лицам юношей она поняла, что пили всю ночь. От Ранульфа она не ждала подвоха, но эти двое из его банды... Это они мучили ее совсем недавно. Она знала всего с десяток норвежских слов, а они совершенно не понимали ее языка. Она вошла в комнату и показала на корзину. - Дров! И воды. Юноша нахмурился, но пошел исполнять ее приказ. Второй сидел в углу, угрюмый. Они боятся Халдора! Девушка сразу успокоилась и занялась Ранульфом. Может быть, она что-нибудь расскажет ему о Христе. Дни ожидания проходили, а Бриджит не стало лучше. Утренний туман приносил ей мучения. Она проводила много времени с Ранульфом, пытаясь обратить его в истинную веру. Те часы, что она не сидела с больным, Бриджит проводила в библиотеке, а на ночь уходила в пустой шатер Халдора. Друзья Ранульфа смотрели на нее враждебно, но особых неприятностей не доставляли. Ранульф уже мог поднимать правую руку, шевелить пальцами правой ноги и даже сам устанавливал наклонную доску. "Халдор сделал ее для своего сына,- подумала Бриджит, пробежав пальцами по вырезанному молотку.- А Конейль не смастерил для меня даже игрушки". Простыни уже испачкались. Пора стирать. Направляясь к берегу, девушка бросила взгляд на покинутую часовню. Она не заглядывала туда с тех пор, как Ранульфа перенесли в келью. Она прополоскала простыни, расстелила их на камнях и пошла от берега. В часовне было пусто, пахло тленом. И только распятие из черного дерева тускло сверкало в полутьме. Бриджит встала на колени, перекрестилась, затем поднялась и взяла его. Ранульф не сказал ни слова, когда она поставила распятие над постелью. Его друзья, которые вошли за ней, были испуганы. Бриджит беспокоилась все больше. Может быть, истории о том, что Шон делает женщин бесплодными, относятся только к его гробнице, а не ко всему острову? Каждый раз, когда Бриджит кормила Ранульфа или ухаживала за ним, она говорила: - Я делаю это во имя Господа,- и указывала ему на распятие. Она учила юношу креститься, делая вид, что заставляет его двигать руками. Когда он кричал от боли, она вкладывала ему в руку распятие и показывала на Христовы раны. - Ты видишь, как он страдал за нас? - Я видел раненых людей,- отвечал Ранульф. Но это было только начало. В ту ночь Бриджит не могла уснуть в шатре Халдора, в его постели. Она представляла Халдора рядом с собой, и ей даже хотелось, чтобы он был здесь. Девушка встала, опустилась на колени и молилась до тех пор, пока не заломило колени. На следующее утро на остров обрушился сильный ливень. По реке гуляли огромные серые волны. "Плохая погода для мореходов",- подумала Бриджит. Халдор должен был сегодня вернуться. Но вряд ли он осмелится пуститься в плавание в такой шторм. Но почему она думает о том, кто грабит ее страну? И все же в течение дня она не раз всматривалась в серую стену дождя. Наконец она различила острый нос "Морского медведя". Тогда она вошла к Ранульфу, не обращая внимания на приветственные крики викингов. - Твой отец вернулся,- сказала она юноше.- Я пойду в часовню. ГЛАВА 7 Когда днище корабля коснулось земли, Халдор бросил рулевое весло и прыгнул через борт. Все его люди понимали, почему он так спешит, и сами стали вытаскивать судно на берег и крепить его. Вода хлюпала в сапогах, ветер с дождем хлестал по щекам. Халдор бежал к монастырю. Он заметил двух друзей Ранульфа, но тут же забыл о них, когда вошел к сыну. Его сын был жив - он сидел, опираясь на доску, и поднял в знак приветствия правую руку. Медленно, но поднял! - Ну, как у вас дела? - спросили они одновременно, и смех вырвался из груди Халдора. Радостный смех. Он прижал к себе руку Ранульфа, к которой вернулась жизнь. Правая сторона лица тоже начала двигаться, хотя кривая улыбка больше походила на гримасу боли. Халдор выпустил руку сына, и она безвольно упала на одеяло. - Тебе еще трудно, да? - Я не скоро выздоровею.- Голос Ранульфа был слаб, и язык его немного заплетался.- И Бриджит сказала, что вся сила уже не вернется ко мне. Но она уверена, что я смогу делать мужскую работу, чтобы содержать дом, зарабатывать на жизнь. Халдор был рад, хотя понимал, что Ранульфу уже не быть викингом. - Ничего, если захочешь, сможешь торговать. Ранульф прикрыл глаза. - Я не хочу, чтобы безумие убийств снова овладело мной. Христос не одобряет этого.- Взгляд его нашел распятие. - О чем ты говоришь? - воскликнул Халдор. "Он даже не спросил о добыче". - Я и Бриджит,- заговорил Ранульф,- мы разговаривали. Я узнал несколько слов ее языка, она изучает наш язык. У нее очень быстрый ум. Она часто сидит со мной, так как я не могу быть один, а у Бьерна и Свена не хватает терпения. Она говорит, что без него ничего бы не вышло. Халдор пожал плечами: - Каждый христианин скажет тебе то же. - Но это, вероятно, правда! Как может быть иначе? Она не писала никаких заклинаний, не ворожила... И хотя я издевался над ней и над ее Христом, но они помогли мне. Почему? Она говорит, что Христос прощает тех, кто приходит к нему. - Она говорит! - рявкнул Халдор. - Но почему же он не дал мне умереть и не оставил калекой? У него были для этого причины. Может, мне нужно исполнять его волю... а то он перестанет помогать мне? - Ранульф взглянул на распятие.- Я не хочу быть калекой! - Как ты думаешь, чего от тебя хочет Христос? - глухо спросил Халдор. - Я не знаю,- тихо проговорил Ранульф.- Отец, я очень устал. Мне нужно поспать. Опускаясь на постель, Халдор подумал: "Если он и примет христианство, это вовсе не конец света. Но тот, кто не приносит жертв богам, рискует навлечь их гнев на всю страну... Надеюсь, старина Тор не накажет меня за отступника-сына... Да, Бриджит, ты одержала большую победу". Погода все портилась и портилась. На реке гуляли волны, в серой пелене дождя не было видно соседних островов. Все викинги вместе с пленниками укрывались от дождя где могли. Халдор позвал Эгиля и Сигурда в свой шатер. Внутри было темно и дымно. - Боюсь, нам придется сидеть без дела несколько дней,- начал он.- Я не уверен - разве можно быть в чем-то уверенным в этой дождливой стране? - но мне кажется, что это затяжная непогода. Вожди привыкли доверять Халдору в том, что касается погоды. - Ну что же,- сказал Сигурд,- за это время наши раненые подлечатся. - И мы можем обдумать, что делать дальше,- подхватил Эгиль. Раньше они не загадывали далеко вперед - просто грабили округу. Теперь все селения по берегам Шеннона опустели. Вторгаться дальше они не решались. Их было слишком мало, и они могли наткнуться на превосходящие силы ирландцев. - Пленники говорят, что мы могли бы двинуться дальше на юг - там ждет богатая добыча. Но может быть, они лгут, чтобы заманить нас в западню. - Вряд ли будет лгать тот, у кого рука лежит на горячих углях,- сказал Эгиль. - Маловероятно, но возможно,- покачал головой Халдор.- Разве ирландцы менее отважны, чем норвежцы? Ведь у них немало убитых и раненых, разве не так? Нет, правду узнать очень сложно. Попробую я. Сначала переговорю с одним, затем с другим, третьим - с каждым отдельно. Тогда можно будет сопоставить их слова и узнать правду. Он замолчал. Дождь барабанил по холсту, вода стекала струйками, а в шатре сгущался туман. Халдор снова заговорил: - Стоит ли продолжать? У нас богатая добыча. Почему бы не поплыть в Армаг и не сбыть с рук пленников, пока они годятся на продажу? А потом домой. Если мы поплывем позже, в конце лета, мы не только перегрузим корабли, но и уморим рабов. Эгиль хмыкнул: - Ты хочешь сказать, Халдор, что добыл достаточно, чтобы расплатиться с долгами да начать торговлю? - Вот именно... - А мы здесь, чтобы снять весь урожай. Ты поклялся нам в дружбе, а три корабля могут осмелиться на такое, что не по силам двум. Халдор тяжело опустился на постель. Ему вдруг стало холодно. Что будет с Ранульфом, если они проторчат здесь целое лето? А с ним самим? Халдор не боялся смерти, но и не торопил ее. А Унн - она толста и стара, но она хорошая жена, и ему совсем не хотелось оставлять ее одну, без поддержки. Но клятва есть клятва. Слова Эгиля и Сигурда не удивили его. - Как хотите,- вздохнул Халдор. Путешествие вверх по реке, битва в аббатстве, грабеж, путь назад через страшный шторм, холод и мрак, встреча с сыном - все это свалило Халдора. Он даже забыл о Бриджит, когда улегся в постель, и сразу же забылся сном. Он проснулся поздно утром и сразу подумал о девушке. Дождь прекратился, но сильный ветер хлопал пологом шатра. Шесты скрипели под его напором. Разнежась под медвежьей шкурой, он ощутил, что в нем пробуждается желание. Он протянул руку к Бриджит, но оказалось, что ее нет. Сам не зная почему, он не прикоснулся к женщинам, которых викинги взяли в плен. Может быть, их слезы убили в нем желание... Ведь гораздо приятнее, когда женщина разделяет с мужчиной желание и радость... Ему хотелось доставлять удовольствие Бриджит. Он еще никогда не встречал таких восхитительных женщин, и часто в его памяти всплывало ее лицо. Будь оно хоть чуточку поживее, он и сам бы помолодел. Халдор оделся и вышел из шатра. Река, зловеще коричневая, казалась распухшей под низкими черными тучами. На западе сгущалась чернота, вспыхивали молнии, рассекающие небо. Он не боялся штормов в море, но здесь, на реке, предательские течения, мели, скалы... А кроме того... Бриджит просила Святого Шона вернуть на остров чудовище, которое тот изгнал... А что, если оно существует? Может, это святой вызвал шторм, чтобы уничтожить их корабли? Халдор согрел руки у костра и пошел перекусить. Награбленное оставалось на кораблях. Во время разгрузки его можно быстро разделить. Но сначала Халдор решил посмотреть на пленников. Они размещались в шатрах и в монастыре. Только башня и часовня пустовали. Никто не хотел жить там, где могут быть привидения. На глаза ему попался, молодой раб; под разорванной одеждой угадывалось крепкое тело, но глаз был выбит. Халдор резко бросил: - Иди за мной. Человек покорно поплелся за ним. С тех пор как его схватили, он говорил очень мало. Как и ожидал Халдор, Бриджит была в часовне. Она распростерлась перед алтарем. Да, она очень одинока. Но обрадуется ли его приходу? Эта мысль ножом полоснула его по сердцу. Халдор приветствовал ее. - О! - вскрикнула девушка и вскочила на ноги. Ее бледное от голода лицо светилось в темноте часовни. Она обхватила плечи руками, словно ожидая удара хлыстом. - Как вы плавали? - спросила она ровным, безразличным тоном. Он откашлялся, прежде чем ответить. - Ирландцы заперлись в