еще на что-то способны,- сказал Гомез. - Но для чего все это? - воскликнул капитан. Лицо на экране сделалось совершенно нечеловеческим. Это было лицо, знакомое Баннингу,- лицо Цели, обретшей плоть и кровь. - Вам совершенно не обязательно знать детали,- проговорил Гомез.- Тем не менее вы, возможно, поймете, что с нынешним слишком мягким отношением правительства к угрозе Кали на востоке и моральному падению на западе должно быть покончено, если только цивилизация выживет. - Понятно,- пробормотал Баннинг так тихо, как будто говорил возле тикающей бомбы.- А поскольку терпимость вписана в закон Союза... - Вот именно. Я ничего не имею против членов Союза. Но времена меняются. Если бы Фурр был сегодня жив, он согласился бы, что действовать необходимо. - Всегда удобно использовать мертвых в качестве свидетелей, не так ли? - Что? - Неважно,- Баннинг кивнул сам себе.- Не предпринимайте пока никаких радикальных мер, Гомез. Мне нужно хорошенько подумать. - Я даю вам ровно один час,- бесстрастно ответил тот.- Потом я начинаю. Сам я не инженер, но думаю, что смогу на что-нибудь пригодиться - я немного знаком с устройством атомных установок. Вызовите меня, когда будете готовы к сдаче. При первом же подозрении, что вы нарушаете наше соглашение, конечно, незамедлительно выведу из строя систему управления. Изображение Гомеза исчезло. Некоторое время Баннинг сидел неподвижно, чувствуя, что в голове совершенно пусто. Затем он добрался до контрольного щита, передал сообщение команде и вновь вернул кораблю вращение. По крайней мере, ощущение собственного веса им не помешает. - Не спускай глаз с экрана,- приказал он, оставляя кресло первого пилота.- Вызови меня по интеркому, если что-нибудь произойдет. Я буду в больничном отсеке. - Сэр? - Кастро недоумевающе смотрел на него. - Удобное кресло,- сказал Баннинг.- Скорость эквивалентна температуре, не так ли? Если так, то нам всем предстоит заполучить лихорадку, которая, вероятно, убьет нас. Девон лежал, распростертый, на операционном столе, прикрепленный к нему специальными приспособлениями. Вейн только что удалил пулю хирургическим пинцетом, прочистил рану и начал накладывать шов. Нельсон контролировал приборы, а Клеони стояла рядом, держа таз и губку. Когда появился Баннинг, все повернули к нему головы с таким видом, будто он их неожиданно разбудил. Хирургические инструменты теперь были упрощены настолько, что операцию мог сделать любой космонавт, прошедший специальное обучение; но сейчас на операционном столе лежал человек, который мог умереть, и все внимание присутствующих было сосредоточено на нем, на биении его сердца. - Как он? - спросил капитан. - Не так плохо, сэр, учитывая его состояние.- Делая эту работу, важную и особую, Вейн чувствовал себя достаточно компетентным; и говорил он теперь твердо и уверенно.- Думаю, он намеренно подставил грудь, когда нападал, зная, что кости могут действовать как броня. Сломано ребро, порвана мышца, но это не грозит чересчур серьезными последствиями. - А Джентри? - Умер пять минут назад, сэр,- ответил Нельсон.- Я сунул его в холодильник. Может быть, на Ганимеде есть оборудование для оживления. - Все равно,- махнул рукой Баннинг.- Когда мы туда прибудем, мозговой распад зайдет слишком далеко и не останется личности, о которой стоило бы говорить. Его слегка передернуло. Чистая смерть - это одно, а такая... Он никак не мог к этому привыкнуть. - Но,- продолжил он,- нельзя ли привести Люка в сознание? Прямо сейчас? - Нет! - Клеони едва не ударила его тазом, который держала. - Заткнитесь,- он повернулся к ней спиной.- Сомнительное милосердие - позволить ему спокойно спать сейчас и, возможно, умереть от истощения впоследствии за пределами Плутона. Итак, мистер Вейн? - Гм-м-м... мне это не нравится. Но если вы на этом настаиваете, то, думаю, я смогу это сделать. Местная анестезия на область раны и умеренное количество стимулянта; кислород и неоплазма на случай... Да, я не думаю, чтобы короткий разговор ему серьезно повредил. - Хорошо. Начинайте. Баннинг потянулся за трубкой, вспомнил, что где-то обронил ее в суматохе, и выругался. - Что вы сказали? - спросил Нельсон. - Неважно,- отозвался Баннинг. Хотя в нынешнее время с женщинами было принято обращаться, как с мужчинами, у Баннинга были старомодные представления на этот счет. Поэтому знание нескольких выражений на неведомых остальным языках оказывалось очень полезным. Клеони накрыла его ладонь своей. - Капитан,- тихо сказала она. Глаза ее были затянуты дымкой усталости и... сочувствия? - Капитан, обязательно нужно его будить? Он ведь получил такую травму... ради нашего блага. - Возможно, только он знает, как спасти наши жизни,- терпеливо объяснил Баннинг. В интеркоме послышался голос: - Сэр... Гомез на мостике... он открепляет главное масс-резервуарное устройство, перекрывающее проход. Вейн побелел, но работать не прекратил. Он понял. Баннинг кивнул: - Понятно. Вы не спрашивали у него, что ему нужно? Он обещал нам час. - Да, сэр. Он сказал, что этот час у нас есть, но... но на всякий случай он хочет быть готовым. - Ловкач. Ему пришлось бы долго провозиться с впускными клапанами: они отлично подогнаны и защищены полем. Тогда накачка шла бы еще дольше. Мы успели бы за это время выжечь для себя проход. - Может, нам начать это делать, сэр? Сейчас! - Может быть. Соревнование между его инструментами и нашими факелами. Я дам вам знать. Будьте наготове. Баннинг снова повернулся к Девону, покусывая губы. Инженер боролся со слабостью. Не сводя глаз с его лица, капитан увидел, как затрепетали его веки, как слабая краска появилась на лице, а рот сделался твердым за прозрачной кислородной маской. Клеони подошла ближе к столу: - Люк... Девон улыбнулся ей, и комната - холодное царство машин - наполнилась внезапно человеческим теплом. Баннинг осторожно отстранил ее: - Вы воспользуетесь своими правами позже, девочка. Склонившись над инженером, он обратился к нему: - Хэлло, ловкач. С вами все о'кей. Можете сказать мне кое-что, сейчас чертовски необходимое? - Попытаюсь... - Голос его был едва слышен. Баннинг заговорил. Девон лежал, глубоко дыша и делая любопытные жесты руками. Он выполнял упражнения по системе Тайи, чтобы восстановить силы, удержаться в сознании и даже почерпнуть энергию из скрытых в клетках резервов. - Мы сцапали всех, кроме Гомеза, который, кажется, и есть главарь этой банды. Он закрылся в аппаратной и угрожает нас угробить, если мы через час не сдадимся ему. Он действительно сделает это? - Да,- Девон слабо кивнул. - Что это за сборище? Чего они хотят? - Группа фанатиков... смешанных религий... могущественная и большая группа, имеющая много денег... но истинные планы держатся в тайне несколькими людьми... - Кажется, я знаю, кого вы имеете в виду. Западные реформисты. Девон снова кивнул. Жилка, пульсировавшая на его шее, затрепетала сильнее. Несколько мгновений Баннинг размышлял. Последние годы он большую часть времени находился вне Земли; когда же бывал на ней, то не забивал себе голову политикой, ибо все признаки упадка цивилизации были налицо. Казалось более разумным посвятить свое время ранчо, купленному им на Венере, чем углубляться в дневные перипетии геноцида и ночное дремучее невежество, тиранию. Тем не менее он понимал, что антитехнический восточный культ Кали создал собственное ядро оппозиции на Западе. А примитивно-угрюмый реформизм вполне мог попытаться зажать своих врагов в кулак. - Нечто вроде отношений нацистов и коммунистов в 20-е годы двадцатого века,- пробормотал он. - Кого? - спросил Нельсон. - Не важно. Шесть частей одного и полдюжины другого. Сейчас, Люк,- Баннинг медленно обошел комнату.- Чтобы сбросить конституционное правительство и подчинить Землю своей воле, реформистам пришлось бы уничтожить примерно несколько сотен миллионов человек, особенно в Азии. А это означает атомные бомбардировки, предпочтительно из космоса. Я прав? - Да,- отозвался Девон. Голос его набрал силу: - У них есть база где-то в поясе астероидов. Они надеются превратить ее в крепость с большим флотом, арсеналом, воинскими отрядами... подсобными рабочими. Это, конечно, дело будущего, но, чтобы набрать много сторонников, их партии все равно нужно время, причем немалое. Ведь прежде всего надо хорошенько подготовить граждан к мысли... Ладно. Сейчас их база не играет особой роли. Они не могут просто покупать корабли, регистрация выдала бы их... им нужен по крайней мере один большой грузовой корабль, принадлежность и рейсы которого можно было бы держать в тайне, пока они не смогут начать серьезную работу. - И избрали нас,- сказал Баннинг.- Да. Теперь я понимаю почему. Не один этот корабль обладает большими возможностями, но тот груз, который сейчас находится на борту, терраформический состав, ценен для них сам по себе. Гм-м. Они хотели захватить эту посудину, привести ее на свою базу - и "Повелитель Грома" стал бы лишь еще одним таинственно исчезнувшим кораблем. Девон кивнул. - Не думаю, что они оставили бы нас в живых при подобных обстоятельствах,- продолжал Баннинг. - Конечно. - Как вы все это узнали? - Порядок... Мы держимся в стороне от политики... официально... но у нас есть своя разведывательная служба, и мы умеем ею пользоваться. Ситуация в общих чертах была нам понятна. Конечно, мы не знали, что именно этот корабль во время именно этого полета они собираются захватить. - Ясно. Вы узнали Андреева? - Да. Бывший инженер под другим именем, изгнанный из-за... достаточно веских оснований. Ему сделали пластическую операцию, но что-то в нем меня беспокоило. Внезапно я решил, что знаю, кто он такой, и, как последний дурак, попытался с ним поговорить. Как он отреагировал, вы знаете - наставил на меня пистолет! Позже - и снова, как идиот,- я, не подумав, что Джентри может оказаться соучастником, рассказал Тьедженсу о случившемся в его присутствии,- Девон вздохнул.- Старые Ростомили отреклись бы от меня. - Вас воспитывали не для секретной службы,- отозвался Баннинг.- Ладно, Люк. Еще один вопрос. Гомез хочет, чтобы мы ему сдались. Я полагаю, это означает, что он нас запрет, кроме одного-двух, которые должны будут помочь вести корабль под дулом его пистолета. После того как мы сбавим скорость и подойдем к тому месту, где нас может встретить соответствующая лодка с астероида реформистов, он передаст сообщение по радио и... Дьявол! Оставят ли нас в живых потом, вот к чему я клоню! - Сомневаюсь,- ответил инженер. - О, дорогой... Он закрыл глаза, и Клеони быстро подошла к нему. Руки их сомкнулись. Баннинг отвернулся. - Спасибо, Люк,- сказал он.- Я не знал, имею ли право рисковать жизнями ради спасения корабля, но теперь понимаю, что никакого риска и не было. Нам просто нечего терять. Клеони, вы можете остаться здесь и позаботиться о нашем мальчике? - Да,- прошептала она, глядя на него широко раскрытыми глазами.- Если нет никаких срочных дел. - Не должно быть. Он сделан из тефлона и кожи гремучей змеи. О'кей, тогда, значит, будете няней. Можете также приготовить кофе и сэндвичи. Остальная часть команды встречается со мной в ремонтных мастерских. Кормовой отсек... Нет, вы остаетесь, Кастро. Попытаемся пробиться к нашему другу Гомезу. - Но он... он сбросит реактивную массу! - выдохнул Вейн. - Может быть, нам удастся накрыть его раньше, чем он доберется до резервуаров,- ответил Баннинг.- Человек должен пытаться. - Но... послушайте, сэр. Я знаю, сколько времени нужно, чтобы справиться с главной зажигательной системой. Даже если сделать скидку на то, что Гомез действует один и не имеет специальной подготовки, он успеет сделать это раньше, чем мы пробьемся через внутреннюю переборку. Таким образом, у нас не остается никаких надежд. - Что же вы предлагаете, мистер Вейн? - медленно спросил Баннинг. - Сдаться. - Чтобы нас застрелили его ребята, когда ворвутся на корабль? - Нет, сэр. Нас будет семь против одного Гомеза до того, как это случится. У нас есть некоторая надежда на то, что мы сможем напасть на него... - Очень, очень слабая надежда,- возразил Баннинг.- Он не любитель. И если у нас ничего не выйдет, это будет означать не только нашу гибель, но и то, что шайка головорезов получит нужный им корабль. Если же мы сгорим, но не дадим Гомезу захватить его, то, по крайней мере, умрем только мы. А не сотня миллионов людей лет через двадцать-тридцать. "Правда ли это? Действительно ли ты веришь в то, что один человек может изменить судьбы миллионов? Каков твой выбор, капитан? По закону ты всеведущ и всемогущ, пока корабль находится в пути. Что же нам делать, о бог кораблей?" Баннинг застонал. "Клянусь Иовом, такой вопрос слишком сложен для одного человека". Вдруг он напрягся. - В чем дело, сэр? - У Нельсона был встревоженный вид. - Клянусь Юпитером,- пробормотал Баннинг.- Клянусь Юпитером! - Что? - Неважно. Идемте. Будем выкуривать оттуда Гомеза! Последний слой упрямого металла побелел, растаял и потек по уже образовавшимся выемкам. Бахадур выключил электрический факел, снял маску с темного лица и сказал: - Все в порядке, сэр. Баннинг осторожно подошел к тяжелым проводам факела. Его люди атаковали переборку неподалеку от внешней оболочки корабля. - Что там внутри? - спросил он в микрофон. Интерком ответил с мостика, где Кастро дежурил возле телеэкрана, наблюдая за работой Гомеза. - Накачка продолжается, сэр. Я думаю, он действительно собирается это сделать. - Нам очень повезло,- сказал Баннинг,- что он не инженер. Вы бы подожгли эти резервуары еще полчаса назад. Он подождал еще мгновение, собирая силы и волю. И снова взвесил все "за" и "против". Внешние пластины корабля остановили бы метеор, даже при скорости, близкой к гиперболической: тот испарился бы, оставив после себя миниатюрное подобие лунного кратера. Все, что попыталось бы проникнуть сквозь эти пластины, должно было полностью потерять энергию между корпусами; даже если бы оно достигло внутреннего покрытия корабля, покрытие все равно устояло бы: оно могло выдерживать более ста атмосфер давления само по себе и было практически непробиваемым. Но следующая переборка должна была выдержать случайную радиацию или даже небольшой взрыв, если атомная энергия, ведущая корабль, выбилась бы из-под контроля. Она была вряд ли слабее двойного корпуса. Чтобы проделать в ней дыру факелами, понадобились бы часы. Не намного больше времени - или вообще никакого - они выиграли бы, если б начали врезаться в огромные двойные двери на оси корабля, запертые Гомезом; да Баннинг и не хотел портить ценные машины. Сами переборки легче отремонтировать потом, если только оно будет - это "потом". Перед ним сгустилась темнота. Он держал в руке пистолет. - Ладно, Владимирович, пошли,- позвал он.- Если мы не вернемся через десять минут, пусть за нами следуют Вейн и Бахадур. Он отклонил все яростные протесты Токугавы и приказал первому помощнику при любых обстоятельствах держаться до конца. Только лунянин владел искусством высшего пилотажа, что было их последней надеждой. Он и Нельсон притаились у другого конца переборки, готовые напасть на Гомеза. Баннинг скользнул в дыру. За ней было так же темно, там находилась маленькая внутренняя комната, в которой никто не включил свет. Он подумал, не ждет ли Гомез за дверью, готовый выпустить пулю в живот первого же появившегося. Очень скоро он об этом узнает. Дверь, которая вела в главное контрольное помещение, была сделана из тонкой металлической пластины. Из-за вращения корабля она оказалась над головой Баннинга. Он взобрался по лесенке и, положив руку на замок, повернул его с огромной осторожностью, распахнул дверь и влетел в нее. Флюоролампы лили безжалостно яркий свет. Примерно в середине стальной пещеры он увидел Гомеза, плавающего перед открытой панелью. Этот чертов круглоголовый не слышал, как они прорывались к нему! Теперь он услышал. Неуклюже повернулся и потянулся к пистолету на поясе. Баннинг выстрелил. Пуля просвистела мимо цели и заметалась по большому помещению. Гомез выстрелил в ответ. Отдача оторвала его от подпорки, за которую он держался, и откинула к стене. Баннинг устремился за ним через паутину проводов, лестниц и подпорок. Чем ближе он оказывался к оси, тем больше падал его вес; ему приходилось бороться с кориолисовым ускорением. Гомез ушел от него по спирали, ударился о контрольное кресло, вцепился в него, остановился и припал к нему. Баннинг услышал, как работает аварийный насос. Тот дрожал и пел в окружавшем его металлическом покое, и каждое мгновение означало потерю массы... подобно тому, как уходит кровь из рассеченной артерии. Системой вспышек пользовались редко - только в тех случаях, если реактивная масса загрязнялась, или по подобной причине. Гомез нашел новую причину, мрачно подумал Баннинг, потерять корабль и убить команду. - Выключи эту штуковину, Влад,- процедил он сквозь зубы. - Оставайтесь на своих местах! - закричал Гомез.- Я буду стрелять! - Иди! - прогремел капитан. Владимирович начал пробираться к рубильнику. Гомез настроил револьвер на полную мощность и начал палить куда попало. За данные ему несколько секунд он не успел повредить ничего ценного. При вращении корабля в состоянии невесомости отдельные силы, воздействующие на пулю, столь сложны, что практической баллистике нужно просто переучиваться. Но эти кусочки свинца могли убить кого-нибудь по нелепой случайности, рикошетом, если только... Баннинг вцепился в револьвер, прицелился и выстрелил. После второго выстрела Гомез дернулся, выронил пистолет, шлепнулся в кресло и застыл. Капитан направился к нему. Хорошо было бы оставить его в живых, допросить и... Нет. Добравшись до Гомеза, он понял, что жизнь покидает того. Выстрел в сердце не всегда фатален, но на сей раз он оказался таковым. Насос замолчал. Баннинг обернулся. - Ну? - в голосе его было огромное нетерпение.- Сколько мы потеряли? - Да кое-что, сэр,- Владимирович прищурился, глядя на приборы. Голос его срывался.- Боюсь, слишком много. Они встретились в обеденном салоне: семеро здоровых мужчин, один раненый и женщина. Некоторое время они могли только смотреть друг на друга и читать в глазах друг друга смерть. - Принесите-ка скотч, Нельсон,- сказал наконец Баннинг. Легкая улыбка искривила его губы.- Если ваши лица по-прежнему будут продолжать вытягиваться, то вы начнете спотыкаться о собственные подбородки. Клеони, сидевшая у изголовья кушетки, на которой лежал Девон, погладила инженера по волосам. Взгляд ее был затуманен печалью. - Вы думаете, что мы будем ликовать после всех этих убийств? - спросила она. - Нам повезло,- пожал плечами Баннинг.- Мы, правда, потеряли двоих хороших людей, это так. Но и все негодяи мертвы. - Это не так уж хорошо,- отозвался Девон.- Я предпочел бы заполучить их в свои руки, узнать, где находится их астероид и... - он замолчал.- Подождите, Джентри все еще в морозилке, не так ли? Если его оживить на Ганимеде, то, может быть, его мозг не слишком деформировался, для взятия глубокой пробы по крайней мере. - Ничего не выйдет,- возразил Баннинг.- Все, что можно, придется выбросить за борт. Нужно облегчить корабль. Если ваши люди из разведки Порядка - или Охраны ради такого случая - достаточно хороши, они смогут выследить таких людей, как эти игроки, и вырвать их семена. Клеони вздрогнула: - Прошу вас! - Извините,- Баннинг раскурил трубку и глубоко затянулся.- Это запрещенная тема, не так ли? О'кей, давайте подумаем, как нам выжить, в первую очередь - как лучше использовать то незначительное количество реактивной массы, что осталось в резервуаре. - Боюсь, я не вполне понимаю,- сказала девушка. Вид у нее был скорее озадаченный, чем испуганный. Право, она все больше нравилась Баннингу. Девону можно позавидовать, если они не погибнут... Правда, она заслуживала лучшего чем инженер, вечно скитающийся по космосу и не имеющий права заключать официальный брак, пока не уйдет в отставку. - Это достаточно просто,- пояснил он ей.- Мы на гиперболической орбите. Это означает, что мы движемся со скоростью, большей, чем та, которая нужна, чтобы находиться в Солнечной системе. Если мы не сбросим ее немного, то будем продолжать лететь. Как бы мы ни сократили наш рацион, нормальной еды на борту осталось лишь на несколько недель, а заменителей нет. - Разве мы не можем радировать о помощи? - Мы за пределами действия нашего радио в любом направлении. - Но, потеряв нас, разве они не пошлют за нами высокоскоростные корабли? Орбиту ведь можно рассчитать, не так ли? - Не настолько тщательно. Наш путь следования чудовищно длинен, и малейшая ошибка в расчетах сделает поиск невозможным. Было бы замечательно, если б корабль Охраны подошел к нам хотя бы на пять миллионов километров, хотя это, в общем-то, совершенно бесполезно,- Баннинг кивнул ей.- Мы можем спасти себя только сами. Нам нужно погасить скорость примерно на несколько сотен километров в секунду. И у нас нет достаточного количества реактивной массы, чтобы это сделать. Нельсон появился с бутылкой и стаканами. Пока он обходил всех присутствующих, Девон проговорил: - Простите меня, капитан, мне кажется, вы и сами об этом подумали, но, в конце концов, сейчас не время соблюдать субординацию. Главное - результат. Нам надо избавиться ото всего не жизненно необходимого: груза, обстановки, даже внутренних стен и полов... - Да, мы с Тетом об этом подумали,- ответил Баннинг.- Помните, я ведь уже сказал, что нужно облегчить корабль. Мы даже подумывали, хотя всегда остается возможность столкнуться с метеоритом, не снять ли внешний корпус. Это совсем не сложно, знаете ли. Космические корабли сконструированы так, чтобы их можно было при ремонтных работах достаточно легко разобрать на части с помощью нужных инструментов. Так что, если мы возьмемся за дело все сообща, то, я думаю, все закончим к тому времени, когда нужно будет сбрасывать скорость. Вейн посмотрел на бутылку виски. Он не пил; на сегодняшнем Западе такое занятие не одобрялось. Лицо его становилось все более и более суровым, пока он внезапно не протянул руку, не схватил бутылку и не приложился к ее горлышку. Откашлявшись, он хрипло произнес: - Ладно, сэр. Почему вы не говорите им главного? Мы все равно не сможем в достаточной степени погасить скорость. - Я как раз подходил к этому,- ответил Баннинг. Девон крепко сжал в своей руке руку девушки. - В чем дело? - спросил он, не повышая голоса. - Что ж,- сказал Баннинг,- мы можем войти в Джовианскую систему, если захотим, но потом окажемся без горючего на скорости примерно пятьдесят километров в секунду по отношению к планете. Инженер свистнул. - А нужно ли это делать? - поинтересовался Бахадур.- Я имею в виду, сэр, что если мы можем достичь такого ускорения, то разве не можем встать на эллиптическую орбиту вокруг солнца? - Боюсь, что нет. Пятьдесят километров в секунду - слишком большая скорость, и мы можем выйти из Солнечной системы в этом районе космоса. - Но посмотрите, сэр. Если я правильно запомнил, собственная скорость ухода Юпитера намного выше пятидесяти километров в секунду. Значит, сама планета будет сообщать нам эту скорость. Если мы не подойдем к ней ближе, нам нужно иметь массу, достаточную для того, чтобы нас швырнуло к кометам... - Ловкач,- сказал Баннинг, выпустил в воздух клуб дыма и поднял стакан.- Мы и это тоже рассчитали. Вы не далеки от истины - мы можем превратиться в комету. Самое лучшее, что нас в таком случае ожидает, это через несколько лет снова попасть в зону действия чьего-нибудь радиосигнала, и, конечно, космос так велик, что нас никогда не смогут найти на такой непредсказуемой орбите, если только мы не попросим помощи и не будем услышаны. - Годы,- прошептала Клеони. Ужас, нараставший в ней, не был просто ужасом смерти. Клеони внезапно поняла, как велика и стара эта Вселенная, в которой она так беззаботно жила. Баннингу было знакомо это состояние, и он сочувственно промолчал. Через минуту она выпрямилась и спокойно встретила его взгляд. - Все в порядке, капитан,- сказала она.- Продолжайте ваш урок арифметики. Почему мы не можем просто попросить джовиан подобрать нас, когда мы приблизимся к их системе? - Вы знали, что какая-то лазейка есть, а? - пробормотал Баннинг.- Это элементарно. Республика бедна и находится на задворках. Ее космические корабли - устаревшие межзвездные челноки, и они не могут подойти к предмету, который движется со скоростью пятьдесят километров в секунду. - И мы не можем сбавить скорость настолько, чтобы они смогли подойти,- Вейн спрятал лицо в ладонях. - Я созвал вас сюда не для совместных рыданий,- отрезал Баннинг.- Одна возможность у нас все-таки есть. Сработает она или нет, неизвестно, такое раньше никто никогда не пробовал, но Тетсуо чертовски хороший пилот. Он ухитрялся выводить такие эллипсы, каких вам и видеть-то не приходилось. Это слегка приободрило всех. Но Девон недоверчиво покачал головой: - Не сработает. Даже после проведенных изменений на Ганимеде нет достаточного количества атмосферы, чтобы... - Юпитер обладает достаточной атмосферой,- возразил Баннинг. Воцарилось полнейшее молчание. - Нет,- произнес наконец Вейн. Он говорил быстро, и слова, как горошины, слетали с его обескровленных губ.- Такое может выйти только по счастливой случайности. Мы могли бы сбросить скорость, да, если бы не сгорели из-за трения в атмосфере... наконец, мы вынырнули бы на одном из витков со скоростью, близкой к скорости лайнера. Но та пустая скорлупа, в которую превратится корабль после того, как мы выбросим все лишнее, в атмосфере, такой плотной и неспокойной, как у Юпитера, просто не выдержит. Кроме того, к тому времени, как мы рассчитаем свой путь, сообщим это джовианам и их лодки настигнут нас, мы будем уже на следующей спирали! - А венцом всего будет взрыв! - сказал Девон.- Водород и гелий при ста сорока градусах... Не слишком пригодно для дыхания. - Мы расплющимся о поверхность гораздо раньше, чем попробуем вдохнуть в себя эту смесь,- саркастически заметил Владимирович. - Нет, не обязательно,- возразил Бахадур.- Наша внутренняя оболочка может выдержать, возможно, двести атмосфер давления. Но Юпитер тяготеет к десяткам сотен. Нас расплющит задолго до того, как мы достигнем поверхности. Баннинг поднял брови. - Вам известна лучшая дыра? - спросил он с вызовом в голосе. - Что? - Вейн недоумевающе заморгал. - Можете предложить что-нибудь лучшее? - Да,- юное лицо застыло.- Давайте подумаем о положении кометы вокруг солнца. Поскольку мы ничего о себе не сообщали, нас будут искать корабли Охраны. Есть очень слабая надежда на то, что нас найдут. Но возможность того, что нас подберут джовиане во время этих сумасшедших ныряний, вообще ничтожнейшая! - Похоже, оба способа ничего хорошего не сулят, не так ли? - спросила Клеони. Губы ее дрогнули в печальной улыбке.- Но я предпочла бы погибнуть сразу, умереть от одного удара, чем... наблюдать, как все мы сморщиваемся и умираем один за другим или бросаем жребий, кто будет съеден следующим. Я предпочла бы умереть, как подобает человеку. - Согласен,- кивнул Девон. - А я... - Вейн встал.- Капитан, я не хочу этого. Вы не имеете права... отбирать крошечную надежду только потому, что другая возможность предполагает быструю смерть. Нет! Баннинг шлепнул ладонью по столу. - Вы подтверждаете свою характеристику, мистер Вейн,- проворчал он.- А теперь сядьте. - Нет, клянусь вечностью! Я требую... - Сядьте! Вейн сел. - Собственно говоря,- продолжал Баннинг, понизив голос,- я согласен, что надежда на спасение джовианами мала. Но, я думаю, у нас есть возможность спастись самостоятельно. Я думаю, мы сможем сделать то, что никто не пытался сделать до нас,- войти в джовианское небо и поиграть с ним в кошки-мышки. Издалека, пока они приближались к своей судьбе, Юпитер казался таким великолепным, каким, возможно, не кажется даже само Солнце. От холодной огромной звезды - к желтоватому диску, а от него - к горящему щиту, опоясанному бурей,- это зрелище хватало за самое сердце. Но потом пугало. Стоило подойти ближе, и щит превращался в котел, готовый поглотить смельчака. Проходная скорость Юпитера равнялась примерно пятидесяти девяти километрам в секунду. "Повелитель Грома" обладал соответственно пятьюдесятью двумя. Если бы он просто просвистел мимо планеты, ее гравитация замедлила бы его скорость, и он неизбежно вернулся бы к планете, что превратило бы его в пар. Не было никакой надежды на то, что старые лодки спутника колонистов смогут подойти близко к кораблю в любой точке такой орбиты; им потребовалось бы гораздо более совершенное предупреждение, нежели то, которое могло дать коротковолновое радио. Токугава использовал последнюю реактивную массу, чтобы нацелиться на внешнюю кромку атмосферы. Первый проход был почти беззвучным. Только тонкий жалобный визг, ощущение радиационного жара на человеческих лицах, слабые следы ускорения и говорили о том, как корабль встречается с воздухом. Потом он снова ушел в вакуум, выписав длинный узкий эллипс. Баннинг работал с радио, на все корки кляня эффект Доплера. Наконец он напал на волну Ганимеда. Токугава и Вейн неотрывно смотрели на видеоэкраны, читая по звездам и лунам, пока компьютер рассчитывал орбиту. - Хэлло. Хэлло. Вы слушаете? Из космопорта слабо отозвался голос: - Эй, "Победитель". Центральная Астро. Контрольная. Ганимед. Говорит Харрис. Встали на орбиту? - Очень приблизительно,- ответил Баннинг.- Нам нужно еще несколько показаний, конечно, чтобы рассчитать ее более точно. Ждите дальнейших сообщений.- Он вынул ленту из компьютера и прочитал цифры. - Мы отправили три лодки,- сообщил Харрис.- Они попытаются вас найти. Удачи! - Спасибо,- отозвался Баннинг.- Она бы нам очень пригодилась. Токугава производил другие вычисления. Его тонкие умелые пальцы так и мелькали. - Мы снова ударимся об атмосферу примерно через пятьдесят часов, капитан,- отчитался он.- Это даст маленькой группе достаточно времени для работы. Баннинг огляделся. Теперь не было задней стены, на которой можно было бы остановить взгляд. Кроме центральной секции с ее жизненно важным оборудованием, между мостиком и кормой мало чего осталось. Факелы были вырублены, запоры вывернуты, воздушные замки отправились в долгое путешествие к лунам. Корабль превратился в полую раковину, опутанную паутиной проводов. Капитан чувствовал себя убийцей. На другой стороне огромного сфероида он увидел Девона, плавающего в состоянии невесомости и показывающего команде, как обращаться с космическими скафандрами. Пока они находились в невесомости, инженер мог отвлечься от сильно болевших ран. Его помощники должны были разобрать реактор, оружейную, ионные трубки - все, что имелось на борту. Теперь все было убрано, и не осталось ничего, что вело бы корабль, кроме безличных сил небесной механики. Генераторы работали исправно - в резервуарах было достаточно энергии, чтобы несколько недель насыщать раковину светом и теплом. Если юпитериане не поймают их в пространстве, эти недели тоже могут им понадобиться. Баннинг вздохнул. С тех самых пор как первый человек вышел в море на кое-как обтесанном бревне или в плетеной корзине, любой капитан всегда дико боялся потерять свой корабль. Была одна подводная лодка - давным-давно, но он до сих пор не мог вспоминать о ней без боли, хотя это была и не его вина. Конечно, он должен придумать что-нибудь такое, что спасет их жизни сейчас, потому что уже неплохо разбирался в подводных лодках... А смогли бы это сделать Монгольфье или Архимед? К капитану подплыла Клеони. За последнее время она приобрела некоторый опыт в этом виде искусства, ибо они выходили на орбиту Юпитера, сбрасывая скорость, и вращение было невозможным, так как мешало работе двигателей. - Могу я вас побеспокоить? - спросила она. - Конечно,- Баннинг вытащил трубку. Ему было приятно ее присутствие.- Красивая девушка никогда не может побеспокоить. Это совершенно определенно. Она устало улыбнулась и отбросила с глаз прядь свободно падающих на плечи волос. Они создавали нечто вроде ореола вокруг измученного лица. - Я чувствую себя такой бесполезной,- сказала она. - Чепуха. Регулярно готовьте еду, и принесете очень много пользы. Тьедженс и Нельсон всегда были отменными обжорами. - Мне бы хотелось... - лицо ее вспыхнуло.- Мне бы так хотелось понять работу Люка. - Конечно,- Баннинг открыл табакерку и начал набивать трубку, что было нелегко в состоянии невесомости.- В чем же дело? - Только... мы же должны удариться о воздух так сильно... быстрее, чем это делают метеоры, когда падают на Землю, не так ли? Почему же мы не сгорели? - Метеоры не сгорают. Они испаряются. Мы же пока коснулись лишь очень тонких слоев атмосферы. Мы перевели в теплоту такое количество энергии, о котором не стоило бы беспокоиться. Большую часть унес сам воздух. - Но все же... я никогда не слышала о том, чтобы использовалось нарушение эллипсов при скорости, столь высокой, как наша. Баннинг щелкнул зажигалкой, подержал ее "над" чашечкой и сделал глубокую затяжку. - По сути дела,- сказал он,- я не думаю, чтобы такое можно было проделать на Земле или Венере, в их атмосферах. Но гравитационный потенциал Юпитера изменен в десять раз, поэтому воздух в соотношении с высотой разрежается более медленно. Другими словами, мы имеем дело с более глубоким слоем разреженного воздуха для торможения. И это хорошо. Нам придется сделать несколько проходов. Если нас не спасут, мы будем заниматься этим много дней, но сделать это можно. Он вынул трубку изо рта. Курить в невесомости было трудно. Циркуляторы воздуха, которые ограждали от неприятной возможности вдыхать то, что ты выдыхаешь, не могли особо помочь в этом случае. Но он не мог обойтись без трубки, очень нуждаясь в ее поддержке. Очень. Через несколько часов, используя данные об орбите корабля, уточненные дальнейшими наблюдениями, челночная лодка с Ганимеда подошла достаточно близко, чтобы связаться с "Повелителем Грома" через радар. После долгих маневров он не достиг подходящей скорости. Какую-то секунду он был настолько близко, что команда Девона, работавшая на оболочке, при этом почувствовала себя так, будто в качестве приговоренных к аду наблюдала за проходом избранников. Челночная лодка передала резервуары с горючим. Один из них дошел. Приблизившись, он резко сбросил скорость, подобно испуганному мустангу. "Повелитель Грома" уже провалился в глубину гравитационного поля Юпитера, и лодка не смогла подойти к нему. Корабль отнесло в сторону, и он исчез из виду, скрывшись за огромным диском планеты. Высокие облака накрыли его, словно вуалью, и спрятали от телескопов - те свободные облака, которые ни мгновения не смогли бы существовать в земных условиях. Юпитер более чужд, чем это может представить себе человек. Новая орбита корабля не так уж отличалась от прежней. Но лодки, которые уже догнали его, вынуждены были двигаться дальше: они не могли просто повиснуть там, в этом плотном поле, и "Повелитель Грома" совершил еще один долгий одинокий переход. Когда он был закончен, Ганимед оказался в невыгодном положении, а Каллисто вообще всегда пребывала в таковом, так что корабль вошел в атмосферу Юпитера в третий раз уже неожиданно. При следующем вхождении в вакуум орбита его сократилась и значительно исказилась. Скорость, на которой действовал воздушный тормоз, увеличивалась; каждый нырок под отравленные облака был глубже, каждый поворот через ясное пространство занимал меньше времени. Тем не менее была надежда. Ганимедяне в конце концов приспособились; они произвели великолепные вычисления того, какой будет четвертая свободная орбита, и расставили лодки с запасами горючего близко к нужным точкам. Только... "Повелитель Грома" не появился даже близко от вычисленного пути, и это было чистой воды невезением. Команда Девона, работавшая все время, пока корабль находился в вакууме, почти отрезала кормовой отсек. Последний нырок в жестко сопротивляющийся воздух завершил дело. Под воздействием тормозящих сил эта часть яростно задергалась и толкнула "Повелителя Грома" в стратосферу. А когда она оторвалась, корабль оказался на совершенно другой орбите. Но в конце концов только необычное везение помогло юпитерианам так близко подойти к кораблю во время его первого захода. Так что возможности уравновесили друг друга, только и всего. Радио донесло слабый удаляющийся голос: - Снова пропустили вас. Не знаем, удастся ли подойти ближе в следующий раз. Ваш период становится очень коротким. - Может быть, не стоит и рисковать,- вздохнул Баннинг. Он надеялся на большее, но если боги рассудили, что кораблю непременно предстоит врезаться в Юпитер, то приходилось только принять это как неизбежное.- Надеюсь, все обойдется. Снаружи заунывно свистел воздух, давление было несравнимо больше того, что существует на дне самых глубоких земных океанов. При последнем проходе в почти открытом космосе - уже мерцали звезды - Баннинг радировал: "Больше сообщений не будет, если не считать десятиминутного сигнала на той же волне, когда мы встанем. Конечно, если останемся живы! Нам пришлось экономить энергию. Прежде чем подоспеет помощь, пройдет некоторое время. Когда это случится, вызовите меня. Если мы будем живы, я отвечу, и тогда мы условимся о дальнейшем. Понятно?" - Понятно. Удачи, космонавт... там и тут. Наблюдая, как сгущается туман на видеоэкране, Баннинг в сотый раз сложил в уме ряд цифр. По расписанию он должен через пятнадцать дней передать сообщение на Фобос. Если оно не придет, Охрана отправит корабль с высоким ускорением - узнать, что случилось. Несколько дней уйдет на это. Еще неделя - на его возвращение к Марсу с отчетом. Марс должен будет вызвать Луну по радиолучу - это, по крайней мере, быстро - и Охрана или, возможно, Инженеры смогут приняться за дело. Инженеры располагали кораблями, способными войти в атмосферу: мощными, но умеющими двигаться достаточно медленно. К Юпитеру такой аппарат мог бы доставить быстрый корабль Охраны, работающий на ионном двигателе. Измерения можно сделать в пути. Переход должен занять в худшем случае пару недель. Значит, самое большое - шесть недель до прихода помощи. А вероятнее - четыре недели, независимо от того, какую скорость развивают эти последние модели. Что ж, энергии у "Повелителя Грома" больше, чем на шесть недель. Это время, проведенное под добавочными "жэ", вряд ли будет приятным, хотя работа граванолов должна была защитить людей от травм. И ветра могут дать знать о себе. Впрочем, люди были защищены и от них: они находились выше области действия вертикальных потоков, в том, что можно было назвать стратосферой Юпитера... Красное пламя метнулось по экрану. Люк Девон, как и все, прикрепленный к креслу, позвал через пустоту корабля: - Если бы я только знал, что это произойдет... какая возможность для исследований! У меня осталось несколько приборов, но это будет чертовски трудно. - Лично я,- отозвался Баннинг,-