рассеялась. Хольгер подумал, что церковь не умерла, не обесчещена, осталась символом мира и покоя. Небо было ей крышей, а стенами - пульсирующий жизнью свет. Он поднялся и привлек к себе Алианору. Знал, что поиски его окончены, и это знание причиняло боль. Нежно поцеловал девушку. И услышал тихий, ласковый голос Сараха: - Так что же ты собираешься тут искать? Не ответив, Хольгер подошел к алтарю. Перед ним увидел большую каменную плиту. Дрожь пробрала его тело, когда он коснулся ввинченного в плиту железного кольца. - Вот оно, - сказал он. Вынул затупившийся, бесполезный уже меч, просунул в кольцо, действуя им, как рычагом. Плита оказалась ужасно тяжелой. Клинок выгнулся дугой, вот-вот мог сломаться. - Помоги мне! - прохрипел Хольгер. Сарах вогнал саблю в образовавшуюся щель. Мигом позже меч переломился с треском. Вдвоем они подняли плиту, перевернули. Она рухнула с глухим грохотом и разломилась на три части. Алианора схватила Хольгера за руку, шепнула: - Слушай! Он поднял голову. И услышал далекий шум марширующих армий. Мощный грохот копыт, звуки труб, предвещавший смерть, лязг оружия. - Это орды Хаоса двинулись на человечество. Хольгер глянул в яму у своих ног. Там в нарождавшемся рассвете отливал голубым огромный меч. - Со страхами покончено, - сказал Хольгер. Тому, что заключено в этом мече, никто не сможет противостоять. А когда демоны, которых дикари чтут, как богов, будут побеждены, их союзники - люди враз потеряют отвагу и разбегутся. Сейчас мы ими займемся. - Но кто же ты? - шепнула Алианора. - Еще не знаю, - сказал он. - Но скоро узнаю. Он выжидал. Чуял в себе мощь, но то, что его ожидало, превышало все людские меры и надежды. Он не собрал еще достаточно отваги, чтобы взяться за рукоять. Взглянул вверх на Распятие. Нагнулся. И выпрямился, держа Кортану в руке. - Я знаю этот меч, - прошептал Сарах. Хольгер чувствовал, как его фальшивый облик тает, исчезает. И возвращается память. Теперь Хольгер знал, кто он такой. Алианора прижалась к нему, Сарах положил Хольгеру руку на плечо, Папиллон ласково коснулся мордой его щеки. - Что бы ни случилось, чтобы со мной ни произошло знайте - вы вернетесь невредимыми и с вами всегда будет моя любовь. - Я искал тебя, друг, - сказал Сарах. - Искал тебя, Огер. - Я люблю тебя, Хольгер, - сказала Алианора. Огер Датчанин, Хольгер Данске, которого старые французские хроники именуют "Огир ле Даноис", вскочил в седло... Он был датским принцем, которого еще в колыбели одарили силой удачей и любовью те из жителей Фаэра, что желали людям добра. Был тем, кто направился служить Карлу Великому и стал одним из знаменитейших его рыцарей, защитником христианства и человечности. Был тем, кто победил в бою Сараха, короля Мавритании, и стал его другом, и они странствовали вместе долгие годы. Был тем, кого любила фея Моргана; тем, кого она, когда подступила к нему старость, взяла к себе на Авалон, чтобы вернуть ему молодость. И он жил там с ней, но сто лет спустя язычники стали угрожать Франции, и он вернулся, чтобы задать им трепку. А потом, в миг своего Триумфа, был перенесен из мира смертных в неизвестность. Одни уверяют, что он на Авалоне, на острове, на знающем власти Времени, ждет, когда вновь придет час спасти Францию; другие говорят, что он спит в подвалах замка Кронборг и проснется, когда враг станет угрожать Дании; но все забыли, что он был и останется человеком со всеми нуждами и слабостями рода человеческого. Для всех он - попросту Заступник. Он выехал из церкви на равнину. Казалось, следом едет весь мир. ЭПИЛОГ Вскоре после окончания войны я получил письмо от Хольгера Карлсена. Узнал, что он жив, но больше не имел от него никаких известий, пока два года назад он в один прекрасный день не появился у меня в конторе. Он очень изменился, выглядел гораздо спокойнее и старше, что меня ничуть не удивило - я помнил из того письма, сколько ему пришлось пережить, сражаясь в подполье. Он рассказал что снова нашел себе работу в Штатах. - Зарабатываю на жизнь и только, - пояснил он. - А главное мое занятие - рыскать по антикварным магазинам. Старинные книги. Я отыскал несколько великолепных экземпляров в Лондоне, Париже и Риме, но этого мало. - Это что-то новенькое! - воскликнул я. - Ты стал библиофилом? Он рассмеялся - не очень весело. - Не совсем. Расскажу при случае. - Стал расспрашивать о наших общих знакомых. Пребывание в Лондоне несомненно улучшило его английский. Случай выдался вскоре. Думаю, ему позарез нужен был благожелательный слушатель. Он вступил в лоно католической церкви (учитывая его прежние взгляды, я готов считать этот шаг сильным аргументом в пользу подлинности его рассказа), но не это стало темой его излияний. - Не думаю, что ты поверишь хоть слову из того, что услышишь, - сказал он как-то в полдень, когда мы сидели у меня дома за пивом и бутербродами. - Но выслушай все же, ладно? И он рассказал эту историю, как она ему помнилась. Закончил перед самым рассветом. Улицы были пусты, а фонари светили так тускло, что можно было разглядеть звезды. Он налил себе пива и долго созерцал стакан. - И как же ты вернулся? - спросил я тихо, чтобы не вырвать его резко из задумчивости. Он посмотрел на меня взглядом лунатика: - Понятие не имею. Я вдруг оказался здесь. Там, в том мире, я выехал на равнину и разогнал орды Хаоса, рассеял его войско. В какой-то миг мне стало казаться, что я одновременно сражаюсь на берегу, в другом мире и другом времени. И очутился на берегу, совершенно голый. Моя здешняя одежда вместе со мной не путешествовала и лежала теперь рядом. Меня зацепила парочка пуль - так, царапины. Я двигался чертовски быстро. Быстрее, чем может это сделать нормальное человеческое тело. Врачи говорят, что при сильных нервных потрясениях такое иногда случается. Резкое повышение адреналина в крови, или что-то вроде этого. Словом, я оказался среди немцев, вырвал у одного карабин и заработал им, как дубиной. Вскоре с ними со всеми было покончено. Он скривился, вспоминая ту неприятную сцену, но продолжил: - Те два мира - а миров наверняка гораздо больше - словно бы составляют одно целое. И там, и здесь шла та же борьба. Здесь - с нацистами, там - с Серединным Миром, но в обоих случаях - борьба Порядка против Хаоса, древний дикой магии, слепо пытавшейся уничтожить род людской, все его свершения. В обоих мирах помощь требовалась Дании и Франции. И в обоих появился Огер. Здесь, в этой Вселенной его деяния были рангом пониже - всего лишь какой-то берег, и человек в лодке, бегущий к союзникам, где он был необходим. И он обязан был спастись. Зная все, что случилось потом, легко понять, почему. Вот Хольгер Данске и помог ему вырваться на свободу. В том мире Каролингов я провел несколько недель, а сюда вернулся в ту самую секунду, из которой был взят. Забавная штука Время... - А что с тобой было потом? - жадно спросил я. Он тихонько засмеялся: - Ну и намучился же я, когда они добивались, зачем я разделся, перед тем, как кинуться на немцев, и когда успел скинуть одежду... Хорошо еще, времени было мало - мы разошлись по одиночке, прежде чем я успел окончательно запутаться. И с той поры я был самым обычным Хольгером Карлсеном. А что мне еще оставалось? - пожал он плечами. - Я уже все знал о себе, знал, что - и в самом деле заступник, что разогнал в том мире орды Хаоса. А потом силой наложенного на меня заклятья был возвращен сюда, чтобы и здесь закончить свое дело. Кризис в обоих мирах миновал, задание было выполнено... Ну и вот, все пришло в норму, равновесие восстановилось, улегся вихрь, перемещавший меня во времени и пространстве. И я остался здесь - он посмотрел на меня устало. - Знаю, о чем ты думаешь. Галлюцинации, видения и тому подобное. Я не в претензии. Спасибо, что хоть выслушал. - Честно говоря, не знаю, что и думать, - сказал я. - А зачем тебе книжки? - Не книжки, а книги. Старинные. "Гримоирес". Да-да, трактаты по маги. Сумела же как-то Моргана отправить меня в другой мир, - вдруг он грохнул кулачищем по столу: - И я найду способ вернуться! С тех пор я не встречал его, не получал от него писем, не слышал о нем. Что ж, случается, что люди пропадают бесследно. Быть может, ему удалось перенестись в мир, о котором он мне рассказывал - если все это правда. Я хотел бы воздержаться от безапелляционных суждений. Но надеюсь, что так оно и есть. Но сейчас на наш мир надвигаются новые бури. И может настать миг, когда нам вновь потребуется Огер Датчанин.