о у двери стояли два воина в полном вооружении. Царевич был в тунике и при мече, его желтая крива сияла ярче бронзы, и двигался он походкой человека, овладевшего не то что империей - целым миром. Лидра в одежде жрицы держалась за его руку. - Вперед, мы убьем их! - выдохнул Ашкель. - Нельзя, это сам Тезей. - Сбегутся все воины. - Умереть, прикончив Тезея... - Ризон поднял меч. - Стойте. Нужно спасти девушку, - сказал Дагон. - Подождем, пока они уйдут подальше от воинов. Они ждали, а сердца их неистово бились. - Теперь пошли, - приказала Эрисса. Рейд выскочил в коридор. Ахеец закричал и метнул копье. Оно вонзилось Харасу в живот. Харас упал, обливаясь кровью, но сдержал крик. Приблизился второй ахеец. Рейд неуклюже, как дубиной, отбил его копье своим. Раздался треск. Эрисса ухватилась за копье врага. Ахеец бросил его и схватился за меч. Тут на него напал Тилиссон. Ахеец легко парировал удар щитом и атаковал сам. Тилиссон отступил, схватившись за раненую руку. - На помощь! - вопили часовые. И тут вмешался Ульдин. Свистнула его сабля. Обрушившийся на него бронзовый меч рассек пустоту: гунн прыгал из стороны в сторону с боевым кличем. Ризон изловчился и схватил ахейца за руки. Ульдин рассмеялся и ударил. Голова ахейца отлетела в сторону и уставилась мертвыми глазами на тело. Длинные волосы намокли кровью. Где-то далеко отсюда заплачут жена и дети. Дагон сдерживал второго часового. Теперь к нему присоединились Ульдин, Ашкель и Ризон. Ахеец отступал, орудуя щитом и мечом. Звенел металл, воздух с хрипом вырывался из легких. Дверь осталась незащищенной. Рейд открыл ее и вошел в комнату. Тут был алтарь: статуя Богини из слоновой кости в человеческий рост со своими змеями в руках. За спиной Богини было изображение солнечного быка Астериона, справа от него - осьминог, символизирующий морское могущество, слева - сноп пшеницы, означавший мир и плодородие. Перед алтарем горела всего одна лампада. Возле нее склонилась юная Эрисса. Длинные черные волосы скрывали ее лицо. Праздничную одежду с нее сорвали те же грубые лапы, что оставили синяки на груди. - Эрисса! - бросился к ней Рейд. Эрисса-старшая склонилась над девушкой. И на юном лице Рейд увидел ту же пустоту, что была на лицах его команды после гибели Атлантиды. Она не узнавала его. - Что произошло? Женщина ответила: - А как ты думаешь? Ее предназначением было возлечь с тобой. Ее сила заключалась в девственности. Тезей боялся этого, потому и отнял и то, и другое. Лидра его надоумила. Мы знаем теперь, что она помогала Тезею. "Да, - устало подумал Рейд. - Отцом ее первенца был высокий светловолосый человек". Судя по звукам, схватка в коридоре закончилась. Эрисса обняла Эриссу и сказала ласково: - Пойдем. Я попробую умерить твое горе, дитя. Снова послышался шум. Рейд выглянул в коридор. Труп второго часового валялся на теле Хараса. Не меньше десятка воинов приближались сюда, а в их отряде ни на ком нет доспехов и Тилиссон ранен. В двери появился Дагон. - Скорей, - выдохнул он. - Мы задержим их лишь ненадолго. Ведите ее на корабль. Ульдин сплюнул. - Ступай с ними, критянка, - сказал он. - Тебе выпал счастливый жребий. Береги силы, они тебе понадобятся. Я их удержу. Эрисса, поддерживающая девушку, сказала: - Мы не вправе требовать от тебя так много. Афиняне остановились, готовясь напасть. До них, должно быть, доходили какие-то тревожные слухи. Но Рейд знал: для блага того, что осталось от Крита, девушка не должна попасть в руки их господина. Но они не трусы и через минуту-другую нападут. Ульдин снова сплюнул. - Один гунн против десятка колесничих. Прекрасно, - его взгляд остановился на женщине. - Я, конечно, хотел бы умереть в цветущей степи, на солнце, и чтобы подо мной был добрый конь, - сказал он. - Но ты честно исполнила клятву. Прощай. Он взял щит и встал посередине прохода с обнаженной саблей. Эрисса потянула Рейда за тунику: - Идем! Афиняне увидели, что они отступают, и двинулись. Впереди шли четверо, задние прикрывали их щитами. Ульдин позволил им подойти поближе. Внезапно он присел, поднял щит над головой и поразил одного из воинов в ногу над поножами. Тот с криком упал. Ульдин быстро развернулся и ранил другого. Клинки ударились об его щит. Ульдин резко выпрямился и одновременно ударил третьего, рухнувшего рядом с товарищами. Сабля его свистела. Гунн, казалось, не заметил, что его пронзило копье - пробивал себе дорогу, разя направо и налево. В конце концов они свалили его, но понадобилось еще немало времени, прежде чем все было кончено, а те, кто выживет, навсегда останутся калеками. Галера была уже в море. На борту находились несколько беженцев, которых успел прихватить отряд Рейда. Большего сделать не успели, началась погоня. У самого дока их настиг патруль и пришлось пробиваться с боем в темноте, пока они не добрались до своей лодки. Здесь они удерживали ахейцев до тех пор, пока с корабля не пришло подкрепление и не покончило с врагами. Рейд слишком устал, чтобы осудить эту жестокость. В открытом море они смогли отдохнуть. Ни одного корабля поблизости не было. Усталые люди улеглись на палубе. Поднимался ветер. К утру он раздул отдельные пожарища в сплошное море огня - его следы будут найдены при раскопках через три тысячи лет. Теперь несколько дней в море будет сильно штормить. Рейд будет нести вахту: все равно ему не заснуть. Он был на верхней палубе, там, где они еще утром стояли с Эриссой. (Неужели за это время планета совершила лишь один оборот?). На корме забылись тяжелым сном моряки и беженцы. Корабль раскачивался под ударами волн. Дул южный ветер. Он по-прежнему нес вулканический пепел, но запах не был уже таким резким. Горящую свечу защищал от ветра обрывок паруса. На соломенном матрасе лежала юная Эрисса. Старшая нашла ей какую-то одежду. Изредка девушка приподнимала голову, но трудно было сказать, видит ли она что-нибудь. Женщина склонилась к ней и приговаривала: - Отдыхай, отдыхай. Все хорошо, дорогая моя. Мы о тебе позаботимся, мы тебя любим. - Дункан, - произнесли губы, недавно подобные лепесткам розы, а сейчас разбитые и распухшие. - Дункан здесь, - женщина поманила его, и Рейд подчинился. Разве можно отказать Эриссе в том, что поможет ей выжить в последующие годы? Как странно было слушать об этих счастливых днях и ночах, которых не было и не будет. А может, это и к лучшему. Реальность не может быть такой прекрасной. Дагон не должен знать правду и не узнает ее. Он будет уверен, что этой ночью ее только избили, а до того, на Атлантиде, она и бог по имени Дункан... Сквозь облака пепла пробился первый рассветный луч. Эрисса поднялась и сказала устало: - Мы все еще не свободны. - Что? - он прикрыл веки. Они казались свинцовыми. Он валился с ног от усталости. - Ты знаешь, что они с Дагоном должны уплыть на этой лодке, - сказала женщина. - Иначе Тезей сможет найти ее. Мы заплатили свой выкуп. Смотри! Он поглядел туда, куда указывала она. В стороне от Крита, на горизонте, по черной глади скользили ахейские галеры. Громадина, шедшая впереди, не могла быть ничем иным, как кораблем Олега. 19 Русский построил копию современного ему византийского судна. Было оно вдвое длиннее и втрое выше, чем галера Рейда, и снабжено двумя мачтами, но сейчас его несла сотня двойных весел. На палубе стояли катапульты. Посередине бортов с двух сторон выступали два утлегаря, с их концов свисали камни, предназначавшиеся для сокрушения судов противника. Борта, увешанные щитами, защищали гребцов. Над их головами бегали воины. - Тревога! - закричал Рейд. - Просыпайтесь! Команда его с трудом приходила в себя после сна. Только у Дагона, казалось, остались силы. Он подбежал к Рейду и Эриссе. - Что будем делать? Они нападут со свежими силами, эти собаки! И могут, если вздумается, идти под парусами! Мы не сможем уйти. А если нас снова захватят... - он посмотрел на девушку и застонал. - Мы подойдем к большому кораблю, - сказал Рейд. - Там капитаном мой друг, и, надеюсь, он не станет сражаться с нами. Женщина закусила губу: - А ты, Дагон... Впрочем, посмотрим. Пока не отходи от нее. Она отвела Рейда в сторону. - Что-то не так, - грустно сказала она. - Боюсь, ты права, - согласился он. - Но выбора у нас нет. И... вспомни о нашей последней надежде. Путешественники во времени заметят сверху корабль, который не соответствует этой эпохе, и захотят поглядеть на него поближе. А тут сразу два таких корабля. И другой еще чуднее нашего. Нужно соединиться с ним. Он посмотрел вверх, но увидел только облака - серые, бурые и черные, они надвигались с юга и грозили новой бурей. Несомненно, у наблюдателей из будущего есть средства оставаться невидимыми. - Если же нас не спасут... - начал он и замолчал. - Мы пойдем вместе.. Взгляды их устремились на молодую пару на корме - Эриссу, заснувшую со счастливой улыбкой, и сидящего рядом юношу. - ...или умрем, - закончила Эрисса. - Но эти двое должны жить. В конце концов, я узнала счастье. Надеюсь, что и ты тоже. Весла дрогнули. Нужно было поравняться с дромоном раньше, чем путь преградят меньшие галеры. Ахейские корабли шли широко, без строя - теперь, когда погиб единственный настоящий флот в мире, о строе вспомнят через века, - но они, несомненно, заметят необычный корабль и его минойскую оснастку. А приблизившись, увидят, что на борту критяне - легкая добыча. Палуба раскачивалась. Волны, обрушивавшиеся через борта, заливали моряков, женщин и детей. Ветер усилился и донес отдаленные раскаты грома. - Ты не боишься, Дункан? - спросила Эрисса. - Нет, - сказал он и даже удивился, что не солгал. "Должно быть, она научила меня мужеству", - подумал он. Дромон изменил курс. Было видно, что его капитан тоже ищет встречи. Люди на палубе жестикулировали, но слов их было не разобрать. Однако... - Господи! - воскликнул Рейд. - Они заряжают катапульты! - Пришла наша смерть, - процедила сквозь зубы Эрисса. - Они увидели наш таран и перепугались. Огненный шар - канат, свернутый и вымоченный в смоле, - описал дугу с палубы ахейского корабля. Рейд подумал: Олегов заменитель греческого огня... - Вперед! - воскликнул он. - Нужно приблизиться и показать, кто мы такие... Два первых снаряда с шипеньем упали в море. Третий ударился о верхнюю палубу. Здесь оставались только рулевой и те, кто участвовал в походе на берег. Рулевой завопил и спрыгнул вниз. Рейд не мог винить его: просушенные доски горели, как порох. Взметнулось пламя. Американец тоже спрыгнул вниз, в хаос. - Гребите, гребите! - кричал он. - И пусть кто-нибудь поможет мне! - он схватил ведро, зачерпнул воды и передал старшей Эриссе. Она выплеснула воду в пламя, но сказала: - Это бесполезно. Вон еще один. Ветер несет их в нашу сторону. - Тогда пусть молодые садятся в лодку. - Верно. Эрисса, проснись. Дагон, иди за мной. Среди всеобщего переполоха лишь несколько человек заметили, что Рейд на корме стал подтягивать лодку. Подошел Тилиссон и сказал сквозь гул: - Она слишком мала. Рейд кивнул: - Да. Но этим двоим хватит. - Чтобы я бросил вас? - возмутился Дагон. Рейд поглядел ему в глаза. - Ты не бросаешь нас, - сказал он. - Ты делаешь для нас больше, чем сам понимаешь. - Он взял Дагона за руку, а левой рукой обнял за плечи девушку, которая приходила в себя среди ужаса и смятения. Над головами уже трещала верхняя палуба. - Ступай, Эрисса, - сказал Рейд. - Ты все выдержишь. Знай, что я вернусь к тебе, - он поцеловал ее в лоб. - Дагон, никогда не покидай ее. Прощайте. Эрисса тоже наскоро попрощалась с ними. Уже в лодке Дагона никак не оставляла мысль, что нужно взять кого-нибудь еще. Но, прежде, чем он успел открыть рот, Рейд перерезал буксирный канат. Подхваченная ветром и волнами, лодка быстро удалялась. Она казалась хрупкой и обреченной. Дагон принялся устанавливать мачту. Вскоре дым горящей палубы скрыл беглецов из виду. - Ты капитан, - сказал Тилисссон, - но могу я спросить, почему ты не позволил бежать остальным? - Есть на то причины, - ответил американец. И не назвал главную: лучше погибнуть, чем попасть в рабство, вырваться из которого смогут только самые смелые. - Теперь мы свободны, - сказала Эрисса. "Свободны умереть, - подумал Рейд. - Мы отправили этих людей не для того, чтобы сыграть последний акт трагедии. Они будут жить. Корабль же обречен, и мы, вероятно, тоже. Но я не сдамся, Эрисса". - Пойдем, - сказал он Тилиссону. - Поможешь мне навести порядок. Криками, пинками и подзатыльниками они установили подобие дисциплины. Жители Кносса сгрудились посередине, атланты сели на весла. Пылающий корабль продолжал движение. - Пойдем на нос и покажемся, - сказал Рейд Эриссе. Дромон был уже недалеко. Теперь сквозь дым можно было различить лица. Вот Диор на носовой палубе распоряжается у катапульты, а рядом с ним, - боже, это же Олег, огромный, в сверкающих доспехах! Рейд ухватился за носовую балку. Пламя приближалось к нему. - Олег! - заорал он. - Ты что, не узнаешь? - Боже мой! - закричал русский. - Дункан, Эрисса, а я-то думал! Держитесь, друзья! Спустить лодку! Рейд увидел, как Диор покачал головой, и вообразил даже слова адмирала: "Слишком опасно. Прикончим их". Олег взревел и замахнулся топором. Диор отдал команду. Два воина приготовились схватить Олега. Свистнул топор, и они отступили. Диор кликнул остальных. - Держитесь, мы идем! - закричал Рейд и скомандовал гребцам и рулевому Ашкелю: это наша последняя надежда - прицепиться к ним и захватить лодки! Хриплый рев был ему ответом. Мышцы перекатывались под грязной и потной кожей. Галера рванулась вперед. Рейд оттащил Эриссу в безопасное место. На дромоне Олег пробивался к Диору. Афинянин выхватил меч и устремился ему навстречу. Топором Олег выбил меч, а второй удар, сбоку в грудь, швырнул Диора за борт. Бронзовые доспехи мигом утянули его на дно. Олег повернулся к воинам. Галера Рейда нанесла удар тараном. Затрещали весла. Таран вышел сквозь другой борт. Огонь перекинулся на дромон. Рейд схватил абордажный крюк, раскрутил над головой и бросил. "Итак, оба чудо-корабля погибли, - пронеслось в него в голове. - И снова построят такие не скоро. Сначала нужно, чтобы все эти ахейцы, дорийцы, данайцы и аргивяне стали греками и в жилах их забродила кровь морских бродяг с Крита...". ...Сверкающий предмет спустился из облаков. 20 Человек со смуглым доброжелательным лицом сказал: - Нет, мы ничего не знали. Сведения о вас, заброшенных назад во времени и спасенных, еще предстоит внести в наши хроники. Экспедиции в прошлое снаряжаются редко. Но вы верно предположили, что катастрофа привлечет наблюдателей. Ведь это уникальное явление с точки зрения геолога. И его последствия тоже. Оправдалась и ваша надежда на необыкновенные корабли. Так что не считайте себя марионетками. Вы остались живыми и свободными благодаря самим себе. Слабые погибли бы, дураки навсегда остались бы в прошлом. Нет, не стоит жалеть о том, что лодку не удалось разыскать. Район слишком обширен, бушует непогода, а возможности наши ограничены. Но подумайте как следует: неужели вы хотите утратить свое прошлое? Из него вырастет ваше завтра. Ваших друзей-атлантов и жителей Кносса мы доставили на Крит, в такое место, где завоеватели появятся не скоро. Мы стерли их воспоминания о последнем дне. Им внушили, что во время бегства они потерпели крушение. Избавленные от лишних страхов и сомнений, они обретут силы в борьбе за жизнь. Честь их спасения принадлежит вам, и археологи найдут не так уж много останков под лавой Санторина. Вражеская команда? Они мало что видели: ведь в момент своего появления мы лишили сознания всех, кто находился на палубе. Правда, ахейцам мы позволили через несколько минут прийти в себя. Прежде, чем дромон затонул, их успел подобрать другой корабль. Но все равно моряки видели многое: как с неба спустились разгневанные боги и как Тезей, чтобы умилостивить их, бросил ментатор в море. Это большая удача. Еще большая удача, что, вам удалось вырвать у него эту девушку. Он был уверен, что, овладев ею, победит самое Богиню. Теперь же вы можете утешать себя тем, что он оставит в покое критские колонии. Вообще он будет добрым царем, микенская цивилизация станет достойной преемницей минойской и внесет свой вклад в воздание классической Эллады. Мы благодарим вас за информацию о поврежденной машине времени. Ее можно починить и вернуть. Больше того, и вас мы можем вернуть обратно. Благодаря тому, что контрольные поля вышли из строя, мы можем точно проследить курс машины. Двигаясь по нему в обратном направлении, мы доставим вас точно в те же места и моменты, когда вы были захвачены. Но для этого понадобится некоторая подготовка. А вы пережили сильное потрясение. Наша база располагается в пустынной местности на побережье Черного моря. Если хотите, мы перенесем вас туда, чтобы вы отдохнули, пришли в себя и решили, как жить дальше. Расчувствовавшийся и пьяненький Олег сказал: - Значит, последний вечер вместе? Не хочется расставаться с вами. Хорошо вернуться домой, но вас мне будет не хватать. Он по-медвежьи обнял их и отправился спать. Рейд и Эрисса остались одни. Экспедиция из будущего размещалась не в убогой палатке, а в здании, своды которого - легкие, радужные и вечные - поднимались в небо. С террасы, где они стояли, был виден склон холма, переходящий в лес, залитый лунным светом, а дальше простиралась спокойная гладь воды. Пел соловей. - Я... кажется, я хочу, чтобы мы остались вместе, - запинаясь, сказал Рейд. Она покачала головой: - Мы уже говорили об этом, милый. Плохо будет нам, изгнанникам из своих веков. И мы все время будем думать, что предали тех, кто нас ждет и любит. - Мир опустел, - сказал он в предчувствии завтрашней разлуки. - Круг замкнулся. А ты узнала, что главное событие в твоей жизни было выдумкой. - Нет, мы достигли большего! - она положила руку ему на плечи и поглядела грустно и нежно. - Неужели ты не понимаешь? Объяснять тебе все сначала? Полгода мы были вместе, изведали немало горя, но знали и радость, которая останется с нами до последних дней. И мы победили - потому что мы и те, кого мы любим, пережили конец света и сохранили часть этого мира для будущего. Теперь я вижу, что мы не были рабами судьбы, а творили эту судьбу по своей воле. Я сотворила миф для себя самой. Но в таком мифе нуждалась юная раненая душа. Теперь я стала сильней и предпочитаю правду. О, какую страшную боль несет эта правда, Дункан! Но я должна поблагодарить тебя: ты помог мне понять, что Девкалион действительно мой любимый первенец, и жизнь его - искупление вражды. И муж мой Дагон... Никогда не забуду, как он смотрел на эту девушку. Ты больше не бог для меня, ты мой дорогой друг, а это выше. А он мой муж. - Она помолчала и задумчиво добавила: - Должно быть, счастья в чистом виде не бывает. Но теперь я буду счастливей, чем была. Надеюсь, и ты! Он поцеловал ее. - Я уверен в этом, - сказал он. - Ты исцелила меня от недуга, о котором я даже не подозревал. Она улыбнулась: - Сегодня наша ночь. Но мой любимый, с которым мне суждено расстаться, поведает мне о будущем? - Через тысячу лет Афины воссияют в славе, которая распространится по всему миру. А разгадка тайны этой славы в том, что она - наследие твоего народа. - Да, это поможет мне жить. А теперь останемся только вдвоем. Он споткнулся, упал и лежал на палубе с минуту, пока не прошло головокружение. "Нужно встать, - подумал он, - и вернуться в каюту, пока никто не видел. Меня побрили, постригли, нарядили в подобие костюма XX века, но как объяснить изменения во внешности?". Он поднялся. Вернулись силы и спокойствие. Вокруг шумел Тихий океан. Рейд попробовал вспомнить, как выглядела Эрисса, но это было трудно сделать. "И все же она помогла мне выстоять. Она объяснила мне, чтоб значит женщина и что значит мужчина". Он спустился вниз. Памела лежала на койке, углубившись в книгу. Свет лампы падал на ее волосы. - О! - тихо сказала она. - Как ты быстро вернулся. Он улыбнулся. Памела взглянула на Рейда повнимательней и села. - Слушай, на тебе же другое пальто! И... - Видишь ли, мы разговаривали с одним офицером и решили поменяться, - ответил он. - Вот, посмотри. Он снял пальто и бросил ей. Она внимательно поглядела, потрогала незнакомый материал. Он тем временем ухитрился проскользнуть в ванную и сунуть свою остальную одежду в ящик. Потом ее нужно выбросить за борт. Памела снова подняла брови. - Дункан, - сказала она, да ты похудел! И эти морщины на лице... - А раньше ты не замечала? - он лег рядом с ней и взял ее рукой за подбородок. - Мы больше не плывем в разные стороны. Налегай на весла, а если не умеешь, я научу тебя. "Нужно отвлечь ее, - думал он. - Когда-нибудь я расскажу ей всю правду. Но сейчас не время. Она не поверит. К тому же впереди нас ждут более важные дела. Я чувствую, как зреет во мне новая мудрость". - Что ты сказал? - спросила Памела. Он ответил: - Я хочу, чтобы моя женщина была счастлива.