основы их социальной структуры. Фундаментальное жизнеустройство никак не давалось ему. Можно было сказать, что народ с Давидовой Звезды был частично аполлонийским, а частично - и дионисийским. Но это - всего лишь метафоры, от которых антропология давно отказалась и которые более чем бесполезны, когда речь идет не о людях. В политике (если это слово было подходящим) все выглядело проще: жители отличались сильно выраженным чувством стадности, меньшей импульсивностью и более строгим соблюдением обрядов; морские обитатели Старкада, которым было легче передвигаться, чем наземным животным, были склонны образовывать большие нации без сильно выраженного соперничества. Злетоварская культура была организована иератически. Правители наследовали свои посты, как и весь народ в большинстве других сфер деятельности. Существовало нечто вроде крепостничества, закрепляющего каждого не за определенной территорией, а за хозяином. А женщины относились с уважением к полигамии мужей. Все сказанное не должно вводить читателя в заблуждение. Ведь у них те, кто принимал решения, не помыкали остальными. Между классами не было формальных различий. Заслуги давали возможность продвижения по службе. Таким вот образом Оллхилер завоевала свою независимость и значительную власть. Неудачи, неспособность, особенно неспособность исполнять обязательства перед зависимыми от тебя, приводили к снятию со службы. Система же не занималась ничем, кроме распределения прав и обязанностей. Земле были знакомы подобные теории. На практике же это не осуществилось. Люди были слишком жадными, слишком ленивыми. Но среди Морского народа эта система, кажется, действовала. По крайней мере Айсинглас уверял, что она была стабильна на протяжении многих поколений, и Флэндри действительно нигде не встречал признаком неудовольствия. Рифовый Замок совсем не был похож на Сияющую Раковину. Дома из камня и коралла были встроены в утесы у небольшого острова. Здешнее население выглядело более оживленным, менее задумчивым, чем их двоюродные братья - обитатели дна. Айсинглас осмеял их, назвав "группкой торговцев, копающихся в своем богатстве". - Но я должен признать, что они очень храбро сражались в бою с охотниками, - добавил он. - И шли во главе нашей последней атаки; а это требует мужества, тем более, что никто из них не знал о мерсеянской лодке. - Никто? - спросил Флэндри удивленно. - Я полагаю, правители были заранее осведомлены. Мы же только знали о том, что как только будет дан сигнал, наши войска, "снабженные ногами", должны сойти на берег и разрушить все, что могут, пока пловцы топят вражеские корабли. - О-о-о! - Флэндри не стал описывать свою роль в крушении этих планов. Он почувствовал невероятное облегчение. Если бы Абрамс узнал от Ивенфола о планируемой бомбардировке, он должен был бы принять контрмеры. Но поскольку эту информацию ему невозможно было заполучить, Флэндри обрадовался, что не надо искать оправдания человеку, который быстро становился идолом. Небольшая компания проплыла между рифами за город - проверить свои заводи, образованные приливами. Прибой рычал. Длинные лазурно-изумрудные волны отливали белизной под ярким небом. Народ резвился, выпрыгивал из воды, бесстрашно нырял в каналы, где бушевали встречные потоки. Флэндри сбросил тяжесть своих лат, оставшись в простом шлеме, и ощутил прилив сил. - В следующий раз мы возьмем тебя в Потусторонний, - сказал Айсинглас по дороге домой, в Отблеск Раковины. - Это что-то уникальное: под его фундаментом бездна переходит в ночь, там светятся леса и рыбы, а изъеденные временем скалы ярко окрашены. У воды там привкус вулканического пепла. А тишина - такая тишина! - Мне бы очень хотелось посмотреть, - сказал Флэндри. - Там словно вдыхаешь аромат будущего. Когда прошли через воздушный тамбур и вступили в дом землян, Флэндри почувствовал отвращение. Этот узкий, вонючий, безрадостный пузырь, набитый волосатыми телами, чье каждое движение было неуклюжей попыткой преодолеть собственный вес! Он стал срывать с себя белье, чтобы принять душ. - Ну, как путешествие? - спросил Райденауэр. - Чудесно, - ответил Флэндри. - По-моему, все в порядке, - сказал подошедший энсин Кварлес. - Хорошо, что ты вернулся. Как насчет того, чтобы поставить кассету с девочками? Райденауэр отключил магнитофон на своем пульте. - Сначала дело, - сказал он. - Давайте-ка послушаем ваш отчет. Флэндри сдержал ругательства. Приключения теряют прелесть, если их переводят на язык фактов. А может быть, ему не нравилась роль ксенолога? В конце его рассказа Райденауэр поморщился. - Черт возьми! Хотелось бы, чтобы моя работа шла так же хорошо. - У вас что-нибудь не так? - встревоженно спросил Флэндри. - Тупик. Беда в том, что курсовикян чертовски энергичны. Их охота, сбор урожая, рыбная ловля представляют серьезное посягательство на ресурсы, которых не так много в море. Правители отказываются от любых предложений, которые не предусматривают прекращение эксплуатации моря Народом суши. Они, конечно, не прекратят. Иначе могут подорвать свою экономику, и тогда не избежать голода. Я пытаюсь уговорить шестиконечных отказаться от дальнейшей помощи мерсеян. Таким образом мы могли бы вывести Злетовар из мясорубки тотальной войны. Но они упрекают нас, и весьма справедливо, что, снабдив курсовикян оборудованием, мы нарушили тем самым военное равновесие. А как теперь вернуть свои дары? Мы заронили антагонизм среди них, я думаю, агенты Рунея не замедлят воспользоваться этим, - вздохнул Райденауэр. - У меня еще есть некоторые надежды на двухстороннее свертывание вооружений, но они слишком призрачны. - Не можем же мы снова начать убивать народ! - запротестовал Флэндри. - Почему это не можем? - спросил Кварлес. - После всего того, что мы видели, после всего того, что они сделали для нас? - Очнись. Мы представляем Империю, а не какую-нибудь взбесившуюся банду чужаков. - Кстати, вы можете выйти из дела, Флэндри, - сказал Райденауэр. - Несколько часов назад на вас пришел приказ. - Приказ? - Да, вы направляетесь к командующему Абрамсу в Хайпорт, завтра вас заберет амфибия в семь тридцать по земному времени. Особое задание. Я не знаю, какое. Абрамс откинулся назад, положил одну ногу на свой потертый стол и глубоко затянулся сигарой. - Ты действительно предпочел бы остаться под водой? - Некоторое время, сэр, - отвечал Флэндри, сидя на краешке стула. - Я думаю, что, ну, кроме того, что я был им интересен, я чувствовал, что делаю какое-то дело, что-то улучшаю. Взаимопонимание... Дружбу... - его голос затих. - Скромный молодой человек, да? Говорящий о себе "интересен". - Абрамс выпустил кольцо дыма. - Да, конечно, я тебя понимаю. Ты не так уж плох. Если бы дела обстояли по-другому, я бы не вытащил тебя наверх. Ты мог бы однако спросить, что я замыслил для тебя. - Сэр? - Через пару дней лорд Хоксберг едет на Мерсею. Я по приказу еду вместе с ним в качестве советника. Мне нужен помощник. Хочешь работу? Флэндри вытаращил глаза. Его сердце кувыркнулось. Через минуту он заметил, что сидит с разинутым ртом. - Надо сказать, - продолжал Абрамс, - что я надеюсь собрать некоторые разведанные - и никаких мелодрам! Это не мой уровень. Я просто буду держать глаза и уши открытыми. Нос тоже. Никто из наших дипломатов, атташе, торговых представителей, ни один из наших источников не приносил нам когда-либо большой пользы. Мерсея слишком удалена от Земли. Почти единственный наш контакт был на уровне грубой силы. А тут может появиться шанс действовать посвободнее. Так что мне нужен опытный, проверенный человек. Без него не обойтись. Ты показал себя довольно выносливым и находчивым парнем. Немного практической работы в разведке принесет тебе неоценимую пользу в будущем, если мне удастся перевести тебя к нам. Для тебя это будет выглядеть так: ты уедешь с этой несчастной планеты, совершишь путешествие в роскошном корабле, увидишь экзотическую Мерсею, может быть, и другие места; возможно, тебя вернут на Землю, но не отправят вновь на Старкад, даже если ты останешься ленутом; ты заведешь очень полезные контакты. Ну как? Годится? - Д-да, сэр, - отчеканил Флэндри. Абрамс прищурился. - Не радуйся сильно, сынок. Это будет не увеселительная прогулка. Я хочу, чтобы ты забыл, что такое сон, и жил на стимуляторах с этого момента до самого отправления. Тебе надо выучить все, что должен знать мой помощник. На тебя свалится все, начиная от поденной работы секретаря до чистки моего мундира. По пути ты пройдешь электрокурс языка Эриау и мерсеологии настолько, насколько выдержат твои мозги. Вряд ли нужно предупреждать тебя, что мы едем не на карнавал. Если тебе повезет, ты справишься с кругом своих скучных обязанностей. Если же не повезет, если случится неожиданность, ты больше не будешь крылатым рыцарем неба, а будешь преследуемым животным. Даже если тебя возьмут живьем, их методы допроса не оставят у тебя индивидуальности. Подумай об этом. Флэндри не раздумывал. Он сожалел лишь о том, что никогда больше не увидит Драгойку. Но эта боль пройдет. - Сэр! - воскликнул он. - У вас есть помощник! 9 "Маргарита" была не тех размеров, чтобы безопасно совершить посадку на планету. Ее вспомогательными устройствами являлись небольшие автономные космические корабли. Официально приписанная к Най Калмару, яхта практически и была в пользовании нынешнего виконта. Иногда она осуществляла поездки по Имперской службе. Сейчас она вышла на свою орбиту вокруг Старкада и, разогнавшись на гравитике, устремилась за его пределы. Вскоре яхта вошла в довольно чистый космос и смогла переключиться на сверхпередачу и световое опережение. Несмотря на ее массу, мощность мотора и фазовую частоту, верхняя псевдоскорость яхты была равна скорости военного корабля класса "Планета". Солнце, которое она оставила позади, вскоре уменьшилось до размеров звезды, а затем и вовсе исчезло. Если бы смотровые экраны не компенсировали аберрацию и эффект Допплера, Вселенная казалась бы искаженной до неузнаваемости. Хоть созвездия и сменялись, но очень медленно. Проходили дни и ночи, пока они летели сквозь переходы, только однажды монотонность полета была нарушена и зазвучала "тревога". Силовые экраны, отражающие радиацию и межзвездные атомы, за микросекунду сняли недоразумение - камешек весом в пять граммов. Контакт его с корпусом был бы разрушительным; учитывая разность в кинетических скоростях, такие метеориты появлялись в галактике с частотой, равной примерно 10-50, и вероятность столкновения была слишком ничтожна, чтобы беспокоиться об этом. Однажды также прошел какой-то корабль в пределах одного светового года, и они засекли его след. Состав корабля указывал на то, что команда дышала водородом, это было судно имиритян, чья цивилизация практически не соответствовала земной или мерсеянской. Тем не менее этот признак жизни был объектом взволнованных разговоров. Так велик космос! Настал, наконец, момент, когда Хоксберг и Абрамс сели поговорить во время ночного дежурства. До этого их отношения была корректными, но прохладными. По мере же того, как путешествие подходило к концу, они почувствовали необходимость улучшения взаимопонимания. Виконт пригласил командующего на обед для двоих в свои личные апартаменты. Его повар превзошел самого себя, а дворецкий потратил значительное время, выбирая вина. Наконец, когда в дело пошел коньяк, дворецкий понял, что он может удалиться, оставив бутылку на столе и еще одну про запас, и отправился спать. Корабль, двигатель, вентиляторы перешептывались. Двое дежурных прошли по коридору. Свет мягко струился с картин и портьер. Кольца дыма стелились в воздухе, пахнувшем вереском. После Старкада ощущение земного веса, обеспечиваемого гравитаторами, было замечательным. Абрамс все еще наслаждался чувством легкости и часто летал во сне. - Первооткрыватели, да? - Хоксберг закурил новую сигару. - Звучит заманчиво. Обязательно надо как-нибудь съездить на Даяну. - Вы не найдете там ничего по своей линии, - проворчал Абрамс, - обычный народ. - И что они поступили по своему усмотрению, выбравшись из завывающих пустынь... Я знаю, - он кивнул белокурой головой. - Естественно, вы немного шовинист - таково ваше воспитание, но это опасный подход. - Куда опасней сидеть и ждать, когда придет враг, - сказал Абрамс, затягиваясь сигарой. - У меня есть жена и дети и миллион родственников. Мой долг перед ними - держать мерсеян на расстоянии. - Нет, нет. Ваш долг помочь сделать это излишним. - Хорошо, если мерсеяне будут сотрудничать. - А почему бы и нет? Погодите, - Хоксберг поднял руку. - Дайте мне закончить. Меня не интересует, кто начал эту заварушку. Это ребячество. Фактически мы были самой мощной державой среди кислорододышащих в этой галактике. Предположим, - были бы они? Разве бы вы не послужили человечеству, приобретая подобную Империю? В противном случае мы были бы в их власти. Случилось так, что они не захотели быть в нашей власти. Поэтому прежде, чем мы смогли заметить, Мерсея достигла такого положения, которое беспокоит нас. Мы соответственно отреагировали - пропаганда, альянсы, дипломатия, экономические маневры, свержения, открытые вооруженные конфликты время от времени. Это утвердило их во мнении о наших недружелюбных намерениях. Они предприняли ответные действия, увеличивая наши страхи. Положительная обратная связь. Когда-то надо остановиться. - Я уже слышал это раньше, - сказал Абрамс, - я не верю ни единому слову. Может быть, память об Ассирии, Риме и Германии живет в моих хромосомах, я не знаю, но ведь это факт, что если бы Мерсея хотела настоящей разрядки, она могла бы достичь ее сегодня. Мы больше не заинтересованы в экспансии. Земля стала толстой и старой. Мерсея же молода и энергична. Она желает обладать Вселенной. Мы стоим у нее на пути, поэтому должны быть съедены. Все остальное - это десерт. - Ну-ну, - сказал Хоксберг. Они не так глупы. Галактическое правительство невозможно. Оно разрушится под собственным весом. У нас есть все для того, чтобы контролировать, но мы этого не делаем должным образом. Местное самоуправление настолько сильно во многих районах, что во вторжении в Имперскую структуру я усматриваю явный феодализм. Разве мерсеяне не могут смотреть вперед? - О да, лорд, могут. Но мне трудно представить, что они захотят копировать нас. Ройдгунаты совсем не похожи на Империю. - Да, избиратели земельных кланов выбирают своего верховного начальника из безземельных, но это мелочи. - Да, из Вах Урдиолха, но это не мелочи, это целиком и полностью отражает концепцию их общества. То, что они задумали на будущее, - не что иное, как группы автономных районов, управляемых мерсеянами. Раса - не нация - поддерживает их. Что делает их чертовски опасными. Намного опаснее просто империалистов, вроде нас, которые хотят всего-то быть на вершине власти, признавая за другими равное право на существование. Во всяком случае, я так думаю, основываясь на информации, которая у меня есть. На Мерсее я надеюсь прочитать как можно больше их философов. Хоксберг улыбнулся. - Будьте моим гостем. Будьте их гостем. Пока вы не беретесь за дело рьяно и не разрушаете все своими шпионскими штучками, вас всегда рады видеть на корабле. - Улыбка исчезла. - Стоит вам организовать беспорядки, и я уничтожу вас. Абрамс посмотрел в его голубые глаза. Они неожиданно стали холодными и неподвижными. Он понял, что Хоксберг совсем не был тем простаком, каким притворялся. - Спасибо, что предупредили меня, - сказал офицер разведки, - но, черт побери! - Он ударил кулаком по столу, - мерсеяне пришли на Старкад совсем не потому, что их сердца изнывали от жалости к бедному и притесненному Морскому народу. Я не думаю, что они попали туда по ошибке и ищут предлога, чтобы выйти опять, сохраняя свое лицо. Они явно рассчитывают там на расплату. - Например? - Откуда, черт возьми, я могу знать? Я уверен, что никто из их персонала на Старкаде не знает. Без сомнения, лишь небольшая горсточка высших чинов на Мерсее имеет представление о большой стратегии. Но эти ребята видят все в подробных деталях. - Может быть, ценные минералы под водой? - Вы должны понимать, что это смешно, как и все представления о том, что Морской народ обладает великим секретом, вроде того, что они универсальные телепаты. Если Старкад сам по себе и обладает чем-нибудь полезным, мерсеяне могли бы взять это более спокойно. Если это база, которая им нужна, скажем, для притеснения Бетельгейзе, то существует ведь очень много более подходящих планет этого объема. Нет, они наверняка хотят попробовать свои силы. - Я размышлял над этим, - задумчиво сказал Хоксберг. - Предположим, какие-нибудь фанатичные милитаристы среди них планируют окончательную схватку с Землей. Это потребует наращивания сил. Однако линии сообщения настолько длинны, что ни одна из держав не может надеяться нанести внезапный удар по другой. Таким образом, если они наращивают напряженность на абсолютно бесполезном Старкаде, тогда, очевидно, может возникнуть конфронтация. И здесь, и за его пределами, чтобы полезные нам планеты не пострадали. - Может быть, - сказал Абрамс, - действительно, для меня это что-то вроде рабочей гипотезы, но похоже, она не совсем верна. - Моя задача предупредить их, - сказал Хоксберг, - неофициально, частным образом, чтобы умерили спесь и все прочее и не усложняли положение. Если бы мы могли обнаружить, кто в их правительстве является разумными элементами, мы смогли бы сотрудничать с ними, очень осторожно, конечно, для того, чтобы остановить их ястребов. - Дело в том, - сказал Абрамс, - что все они разумные. Но основы их разума совсем не похожи на наши. - Нет, старина, в данном случае вы неразумны. На этой почве у вас развивается паранойя. - Хоксберг наполнил стаканы, отчетливое бульканье прокатилось в тишине. Официальная гостиная была пуста. Не зажигая света, Персис реквизировала из бара полбутылки портвейна. Здесь, на веранде, было достаточно светло из-за большого окна, которое тянулось от стойки наверх. Свет был мягким и призрачным. Он ласкал ее щеку и локон и растворялся в шуршащей темноте. Его излучали звезды. Их было бесчисленное множество, белых, голубых, желтых, зеленых, красных, холодных и немигающих в кромешной тьме ночи. Дымчато и туманно светился Млечный Путь, а родственные галактики мерцали у предела видимости. Было ужасно красиво. Флэндри отчетливо ощущал ее глаза и тело, заключенное в тонкую, слегка фосфоресцирующую пижаму, когда она села в кресло напротив. Он напрягся. - Да, - сказал он, - вы правы, донна, вот та, яркая, это новая звезда, которую Саксо недавно наметил для превращения. - В самом деле? Ему льстило ее внимание. - Да, это тип F, как вам известно, возникает и развивается быстрее, чем менее массивное светило, подобное Солнцу, и сходит с основной последовательности более эффективно. Период красных гигантов, таких, как Бетельгейзе, короток. Потом - хлоп, и нету их. - А эти бедные жители? Флэндри как-то напряженно ухмыльнулся. - Не беспокойтесь, донна, этого не случится, по крайней мере, в течение миллиона лет, согласно спектроскопическим указателям. Так что хватит времени эвакуировать народ планеты. - Миллион лет, - она слегка вздрогнула. - Слишком большое число. Миллион лет назад мы были еще рыбами в земных морях, не так ли? Все цифры здесь слишком велики. - Я... э-э... мне кажется, просто больше привык к ним, - ему не совсем удалась непринужденность. Он едва мог заметить, как кончики ее губ поползли вверх. - Я уверена, что больше, - сказала она. - Может быть, вы сможете мне помочь научиться чувствовать так же. Воротник его мундира был расстегнут, но ему все же казалось, что он тесен. - Бетельгейзе - это очень интересный случай, - сказал он. - Распространение звезды было крайне медленным по стандартам смертных. Первоначальные жители могли развить индустриальную культуру и достигли уровня Альфзара и других планет, лежащих за ним. Они не сами дошли до сверхскоростей, но у них уже было очень высоко развитое межпланетное общество, когда прибыли земляне. Если бы мы не предоставили им более совершенные средства, они вполне могли бы покинуть систему на кораблях, не достигающих скорости света. Без особой спешки. Ближайший миллион лет или около того Бетельгейзе не разрастется настолько, чтобы Альфзар стал необитаемым. Но у них наготове планы. Очаровательный вид, эти бетельгезийцы. - Правда, - Персис чуть отпила вина и подалась вперед, ее нога, отливающая шелком при свете звезд, коснулась его. - Однако, - сказала она. - Я скрылась с вами после обеда не затем, чтобы слушать лекцию. - Что я могу сделать для вас, донна? Буду рад. - Флэндри одним глотком осушил свой стакан, его пульс отчаянно бился. - Поговорите со мной о себе. Вы слишком скромны. - Обо мне? - выдавил он. - Для чего? У меня такое впечатление, что я никто. - Вы первый молодой герой, которого я встретила. Другие там, дома, - старые и седые, все в наградах. С таким же успехом можно было бы попытаться завязать разговор с Горой Нарпой, честно говоря, я очень одинока в этой поездке. Вы единственный здесь, с кем я могу расслабиться и чувствовать себя человеком. Но вы почти не показываете носа из своего офиса. - Донна, я был постоянно занят с командующим Абрамсом, мне бы не хотелось быть необщительным, но, в общем, сегодня он впервые сказал, что я могу быть свободен, имея в виду не перерыв для сна. А лорд Хоксберг... - Лорд Хоксберг, - Персис пожала плечами. - Он не понимает, ну, в общем, он очень хорош со мной, и без его помощи я, возможно, была бы низкооплачиваемой танцовщицей где-нибудь на Луне, но он не понимает... Флэндри открыл было рот. Затем решил опять его закрыть и наполнил свой стакан. - Давайте познакомимся, - сказала Персис мягко. - Нам так мало отпущено времени. Почему вы очутились на Старкаде? - Приказ, донна. - Это не ответ. Вы бы просто могли делать минимум дел и не рисковать своей шеей. Другие, кажется, так и делают. У вас, должно быть, есть какая-то вера в то, что вы делаете? - Ну, я не знаю, донна, мне кажется, я никогда не смогу избежать какой-нибудь потасовки. Она вздохнула. - Я думала о вас лучше, Доминик. - Прошу прощения. - Цинизм моден, но он уже наскучил. Я не думала, что вы побоитесь сказать: "Человечество стоит того, чтобы за него подраться". Флэндри поморщился. Она задела за живое. - Слишком уж часто об этом говорят, донна, все слова стали пустыми, я... мне очень нравятся некоторые древние изречения типа: "Лучшая крепость - та, которая основана на любви народа". Это Макиавелли. - Кто? А, не имеет значения. Мне все равно, что сказал какой-нибудь мертвый ирландец. Я хочу знать, к чему вы стремитесь, что вас беспокоит. Вы - будущее. А что дала вам Земля, чтобы взамен требовать от вас жизни? - Ну, скажем... м-м-м место жительства... э-э-э... защиту, образование. - Скудные подарки, - сказала она. - Вы были бедны? - Да нет, пожалуй, донна, незаконнорожденный сын довольно благородного человека. Он направил меня в очень хорошую школу, а потом в Академию Военно-Морских Сил. - И вы почти никогда не бывали дома? - Нет, не мог быть, я имею в виду, что моя мать занималась тогда оперой. Ей нужно было думать о своей карьере. Мой отец - ученый-энциклопедист, и все остальное, скажем так, - несущественно для него. Таков уж он есть. Они выполнили свой долг по отношению ко мне. Я не могу пожаловаться, донна. - Вы, по крайней мере, и не жалуетесь, - она коснулась его руки, - меня зовут Персис. Флэндри глотнул. - Какая трудная, суровая жизнь была у вас, - задумчиво проговорила она. - И тем не менее вы сражаетесь за Империю. - В действительности она была не так уж плоха, Персис. - Хорошо, вы делаете прогресс. - На этот раз ее рука задержалась на его руке. - Я имею в виду, что мы очень хорошо развлекались в перерывах между учебой. Боюсь, что в Академии составлено досье моих провинностей. Ну, а потом была пара учебных поездок, где со мной и случились всякие неприятности. Она придвинулась ближе. - Расскажите... Он как можно забавнее стал плести свои небылицы. Она подняла голову. - Вы так разговорчивы, - сказала она, - но почему вы робки со мной? Он еще глубже втиснулся в кресло. - Я... видите ли... у меня никогда не было случая научиться... ну... как вести себя в таких обстоятельствах. Она была так близко, что сквозь духи он ощутил ее собственный запах. Глаза ее были затуманены, губы приоткрыты. - Ну, вот и тот случай, - прошептала она. - Вы же ничего не боялись, правда? Позже, в его каюте, она поднялась на одном локте и долго изучающе рассматривала его. Ее волосы струились по его плечу. - А я думала, что я у тебя первая, - сказала она. - Почему, Персис? - Мне так казалось. Но каждую минуту этого вечера ты знал точно, что надо делать. - Я должен был действовать, - сказал он. - Я влюблен в тебя. Что я мог с собой поделать? - Ты думаешь, я этому поверю? Ну, ладно, на время этой поездки поверю. Иди ко мне еще. 10 Ардайг - древняя столица - разрослась и окружила залив, где река Ойсс впадала в океан Вилвидх; ее пригородные районы превратились в мегаполис, который протянулся на восток к горам Гуны. Тем не менее он сохранил оттенок старины. Жители столицы были чопорнее, нетерпеливее и консервативнее остальных. Это был культурный и художественный центр Мерсеи. Хотя Большой Совет ежегодно собирался здесь, а замок Афон являлся официальной частной резиденцией Ройдгунат, большая часть правительственных учреждений была перенесена в Тридайг. Новая столица была молодой, с развивающейся промышленностью, там кипела жизнь. Строились планы, возникали проекты, подчас и дерзкие. Поэтому всех удивило, что Брехдан Айронрид решил устроить офисы Военно-Морских Сил в Ардайге. Особых возражений против этого не было. Брехдан не только правил Великим Советом; во время космической службы он достиг чина адмирала флота, прежде чем стал владыкой Вах Инвори, и морские силы пользовались его особым покровительством. Характерно, что он не утруждал себя аргументацией своего выбора. Такова была его воля. Следовательно, так тому и быть! Вероятно, он и самому себе не мог бы дать логичных объяснений. Экономика, региональные отношения и прочие подобные аргументы могли быть опровергнуты. Он очень ценил то, что рядом был безмятежный, спокойный Дангодхан, верил и надеялся, что не повредил ему. Каким-то странным образом Брехдан сознавал, что справедливее, если характер мерсеянской судьбы будет иметь корни в вечном городе Мерсеи. И таким образом, здание адмиралтейства росло ярус за ярусом, пока однажды на рассвете его тень не поглотила Афон. Воздушные суда кишели у верхней кромки, как морские птицы. После того, как темнело, окна казались созвездием глаз гоблинов, и яркий свет на вершине этого огромного сооружения распугивал звезды. Но здание адмиралтейства на дисгармонировало с зубчатой стеной, купольными крышами и каменными шпилями старых кварталов. Брехдан следил за этим. Пожалуй, оно было их завершением, их соответствием очертаниям современных зданий. Его верхний этаж, ничем не украшенный, кроме ряда автоматов, контролирующих движение, был его собственным домом. Через некоторое время после заката солнца Брехдан был у себя в кабинете. Кроме него самого, только трем живым существам было позволено входить туда. Пройдя через просторный вестибюль, перед которым стояла стража, надо было поднести глаза и руки к сканирующим пластинам на бронированной двери. После узнавания двери открывались, пока все не пройдут. Если входящих было больше одного, все они сначала должны были быть опознаны. Соблюдение правила обеспечивали сирена и роботизированные бластеры. Позади был бункер, снабженный воздухоочистителями космического типа и термостатами. Стены, пол, потолок - черного цвета, на фоне которых черный мундир Брехдана был едва различим. Медали, которые он надел сегодня, блестели вдвое ярче. Мебель была обычная для офиса: стол, переговорное устройство, компьютер, диктофон. Но в центре на деревянном пьедестале с красивой резьбой покоился опаловый ящик. Он подошел к нему и включил второй цикл опознания. Жужжание и кружение тусклых огоньков говорило о том, что питание приведено в действие. Он провел пальцем над корпусом. Фотоэлементы послали команды в блок памяти. Электромагнитные поля начали взаимодействовать с деформированными молекулами. Информация была собрана, сравнена, оценена. За одну или две наносекунды данные, которые были ему нужны, - сверхсекретные, доступные только Брехдану да трем его ближайшим доверенным коллегам, - вспыхнули на экране. Брехдан видел этот доклад раньше, но в межзвездном масштабе (каждая планета была совершенным миром, старым и бесконечно сложным) владыка действовал великолепно, если он помнил каждую специфическую деталь, не говоря уже о самом главном. Для принятия решений по сверхсекретным данным часть Совета хотела установить больше машин, но он противился этому. Зачем подражать землянам? Посмотрите, в какое состояние пришли их владения. Личное правление, возможно, было менее стабильным, но более гибким. Не очень мудро связывать себя единым подходом в этой неизвестной Вселенной. - Крак! - он ударил хвостом. - Швилт был полностью прав: надо заняться этим делом, не откладывая. Провинциальный правитель с неразвитым воображением упускал отличную возможность привести еще одну планетарную систему под власть расы. А пока он направился к столу. Почувствовав его отсутствие, данные на экране погасли. Он нажал на кнопку переговорного устройства. По цепи его вызов полетел через треть планеты. Швилт Шипсбейн проворчал: - Вы разбудили меня, не могли выбрать более подходящего часа? - Который был бы неподходящим для меня, - засмеялся Брехдан. - Дела землян не будут дожидаться, пока нам всем станет удобно. Я проверил, и лучшее, что мы можем сделать, - это как можно скорее послать туда флот вместе с подходящей заменой для Гэдрола. - Легко сказать, но Гэдрол будет возмущен этим и, надо сказать, вполне справедливо, а у него есть влиятельные друзья. И потом там земляне. Они услышат о нашем захвате и, даже несмотря на то, что произойдет он на противоположной от них границе, отреагируют соответствующим образом. Мы должны спрогнозировать, что они предпримут, проанализировать, как это повлияет на события на Старкаде. Я предупредил Лифрита и Прядвира: чем скорее мы вчетвером встретимся для обсуждения этой проблемы, тем лучше. - Я пока не могу. Прибыла делегация землян. Сегодня вечером я должен быть на фестивале, устроенном в их честь. - Что? - Швилт щелкнул челюстями. - На этой дурацкой церемонии? Вы серьезно? - Вполне. Потом, я должен видеться с ними. Согласно земному этикету было бы просто ужасно, если... ф-р!.. премьер-министр Мерсеи с пренебрежением отнесется к особому представителю Его Величества. - Но ведь все мероприятие - это такой фарс! - Они об этом не знают. Если мы очень быстро развеем их иллюзии, то лишь поторопим события и выбьемся из графика. К тому же, вселяя в них надежду на решение Старкадского вопроса, мы можем смягчить эмоциональные коллизии, которые возникнут, когда мы оккупируем Тирайн. А это означает, в свою очередь, что я должен буду продолжать эти переговоры дальше, чем намеревался. И, наконец, я хочу лично познакомиться с влиятельными членами их группы. Швилт потер позвонки на своей голове. - Странных вы заводите друзей. - Таких, как ты, например, - усмехнулся Брехдан. - Послушай, Старкадский план - не что иное, как путь, который мы должны пройти с заранее подсчитанной скоростью. За ним нужно почти ежедневно наблюдать, лелеять его, видоизменять в свете последних событий. Что-то непредвиденное: великолепный ход землян, утрата у них морали, изменение отношения самих местных жителей - все что угодно может разрушить нашу скоординированность и свести на нет всю стратегию. Чем больше данных в нашем подсознании, тем лучше будут наши суждения. Поскольку мы должны оперировать их эмоциями так же, как и их военной логикой, - а ведь они чуждая нам расам, - нам нужно умение поставить себя на их место. Как говорится у них, мы должны играть на слух. Швилт сурово глядел с экрана. - Я подозреваю, что они действительно тебе нравятся. - Почему бы нет, это не секрет, - сказал Брехдан. - Они были когда-то величественны. И могут снова быть таковыми. Но мне хотелось бы видеть их субъектами нашей воли. - Его лицо, исполосованное шрамами, слегка расслабилось. - Вряд ли, конечно, такое случится - они не того сорта. Может быть, мы вынуждены будем истребить их. - Ну, а что с Тирайном? - настаивал Швилт. - Вам троим решать, - сказал Брехдан. - Я лишь изредка советую вам, но вся власть находится у вас. Когда после захвата все достаточно стабилизируется, чтобы нам оценить то, что произошло, мы можем собраться и обсудить, как это повлияет на Старкад. Он не добавил, что прикроет их от разгневанного Совета, рискуя своим положением, в случае, если они совершат какую-нибудь катастрофическую ошибку. Это было само собой разумеющимся. - Как пожелаете, - кивнул Швилт. - Счастливо поохотиться, - Брехдан отключился. Какое-то время он сидел не шелохнувшись. День показался ему слишком длинным. Его кости чувствовали напряжение, а хвост болел от тяжести собственного веса. "Да, - думал Брехдан, - стареем: сначала эту штука, старость, едва ползет, притупив чувства и подтачивая силы, и ты не представляешь себе ничего, что нельзя было бы обуздать ферментной терапией, и вдруг однажды оказывается, что вас несет стремительный поток и вы слышите впереди рычание водопада". Как бы он хотел прилететь домой, вдохнуть чистого воздуха вокруг башен Дангодхана, поговорить за дымящейся чашечкой с Элвихом и отправиться спать. Но его ждут в Посольстве Земли, и потом он должен вернуться сюда и встретиться с... Как же зовут этого агента, который ждет его в разведке?.. Двир Крюк, да! И только потом он сможет поспать здесь остаток ночи. Он расправил плечи, проглотил стимулирующую таблетку и покинул хранилище. Адмиралтейство работало круглые сутки. Даже сквозь закрытые двери прихожей слышались его шум, щелканье, шарканье ног, обрывки разговоров. Он очень редко пользовался этим путем, не имея времени обмениваться приветствиями, согласно чину и принадлежности, с каждым офицером, техническим работником или охранником. Другая дверь вела прямо в главные апартаменты его офиса, а за третьей - напротив - был длинный темный коридор, который вел прямо к верхней посадочной полосе. Когда он ступил на нее, воздух был сырым и холодным. Над крышами ярко горел сигнальный огонь, и Брехдан осмотрел Ардайг. Он не походил на город землян и не светился лихорадочным светом в темноте. Наземный транспорт двигался по немногим авеню, или, если назвать по-другому, трубопроводам, а улицы были во власти пешеходов и ездоков на гвидхах. Население развлекалось главным образом дома, в старинных театрах и на спортивных аренах. Закрытые в этот час магазины были не похожи на торговые центры землян и со всеми своими коммуникаторами и системами доставки представляли собой предприятия, которые находились в одном и том же доме и на попечении одной и той же семьи в течение многих поколений. Если Тридайг "кричал", то Ардайг "шептал", обдуваемый соленым ветром. Освещенные тротуары вили свою паутину по направлению к холмам, в тихой мгле мерцали огни самолета; прожекторы, стоящие на Афоне, лишь подчеркивали его суровость. В небе светили два из четырех спутника - Нейхевин и Сейт. Залив под ними искрился и переливался. Водитель Брехдана сложил руки и поклонился. Не имело смысла содержать этого старика, когда авиамашина могла управляться роботом. Но семья старика всегда служила клану Инвори... Охрана приветствовала шефа и прошла за ним внутрь. С тихим рокотом они взлетели. Стимуляторы оказывали свое действие. Брехдан почувствовал прилив энергии. Что может он упустить сегодня? "Расслабься, - сказал он самому себе, - будь терпелив, подожди, пока жемчужное зерно появится из навозной кучи формальностей... Если нам суждено уничтожить землян, то по крайней мере избавим Вселенную от бесконечной пустой болтовни". Место назначения было оскорблением его вкуса: нагромождение резиденций и офисов в кричащем шарообразном стиле времен Империи четырехсотлетней давности. В те времена Мерсея была восходящей планетой, у нее имелась дипломатическая миссия, но тогда она не могла диктовать архитектурный стиль и места застройки. Тогда Кьюготские Высоты величаво вздымались за пределами Ардайга. Позднее город разросся вокруг них, и дипломатическая миссия стала посольством, а Мерсея уже могла отказывать в просьбах о расширении служебных помещений. Брехдан прошел меж розовых кустов ко входу и восхитился этим полузабытым буйством аромата. Раб принял его плащ, дворецкий, такой же высокий, как он сам, объявил присутствующим о его прибытии. Обычная группа гражданских лиц в фантастических одеждах, атташе - в мундире. Ага! Там стояли новенькие. Лорд Оливейра Ганимедский, имперский посол к Его Высочеству Ройдгуну, поспешно двинулся навстречу. Это был тонкий суетливый человек, чьи поступки однажды привели Брехдана в смущение и удивление. - Добро пожаловать, советник, - сказал он на языке Эриау, отвесив земной поклон Брехдану. - Мы очень рады вашему прибытию. - Шагая неспешно по паркету, он вежливо продолжал: - Разрешите представить посланника Его Величества Лорда Маркуса Хоксберга, виконта Най Калмара. - Мое почтение, сэр. - (Мягкие манеры говорили о хорошем физическом состоянии, глаза цепко смотрели из-под ресниц, чувствовалась способность к языкам). - ...Командующий Макс Абрамс. - Владыка Вах Инвори - моя защита. - (Сильный акцент, но разговорчив, слова и жесты точны, достойное приветствие говорит о том, что по чину они равны со своим начальником. Плотный, седые волосы, большой нос, военная выправка. Так это о нем докладывал курьер со Старкада, мол, будьте осторожны). Представления продолжались. Брехдан вскоре рассудил, что никто, кроме Хоксберга и Абрамса, не заслуживал особого внимания. Помощник последнего, Флэндри, выглядел довольно сметливым, но был слишком молод и невысок в чине. Труба проиграла "вольно". Оливейра был особенно любезен, следуя местным обычаям. Поскольку раньше было решено, что женщины здесь не будут присутствовать, большая часть всего штата не знала, что делать дальше. Земляне стояли, собравшись в небольшие унылые группки, стараясь завязать разговор со своими мерсеянскими партнерами. Брехдан принял стакан вина и отказался от других освежающих напитков. Он походил среди гостей какое-то время, которое казалось ему достаточно приличным - пусть земляне знают, что он может соблюдать их ритуалы, когда это ему нужно - потом обратился к лорду Хоксбергу: - Я надеюсь, ваша поездка сюда была увлекательной? - Немного скучноват