идется отправить ее обратно с багажом. Алисе не видно было, кто сидит за Жуком, она только услышала хриплый голос: - Пусть пересядет на другой... Тут голос закашлялся и замолк. - Что это у него? Грипп? - подумала Алиса. И тотчас же тоненький голосок прошептал ей прямо в ухо: - Из этого вышла бы неплохая шутка: "Коль хрип - так грипп..." или еще что-нибудь в таком же духе... В самом конце вагона кто-то ласково пропел: - На ней надо написать: "Хрупкая девочка! Не кантовать!" А голоса продолжали выкрикивать ("Сколько их здесь!" - подумала Алиса): - Надо отправить ее почтой! Налепить ей справа марку и отправить! - Нет, лучше телеграфом! - Пусть тянет поезд вместо паровоза! Но господин в белой бумаге наклонился к Алисе и прошептал: - Не слушай их, детка! Просто на каждой остановке покупай по обратному билету! - И не подумаю! - воскликнула, потеряв терпение, Алиса. - Эта поездка мне совсем не нужна! Хочу в лес! В чащу! - И из этого вышла бы _неплохая_ шуточка, - проговорил тоненький голосок прямо у нее над ухом. - "Хочу _почаще_ бродить по _чаще_"... Или еще что-нибудь в этом же духе... - Ах, оставьте меня, наконец, в покое! - сказала Алиса, оглядываясь. (Она никак не могла понять, кто это с ней говорит тоненьким голоском.) - Если вам так хочется шутить, шутите, пожалуйста, сами! Тоненький голосок в ответ глубоко вздохнул. Он был, видно, _очень_ несчастлив. - Надо бы его утешить, - подумала Алиса. - Но только почему он не вздыхает, как люди! Понимаешь, вздох был такой легонький, что она бы его ни за что не услышала, если бы он не раздался у нее прямо над ухом. От этого в ухе у нее защекотало, и она перестала думать о горестях своего невидимого собеседника. - Я знаю, что ты мне друг, - продолжал голосок. - Старый друг... верный друг... Ты меня не обидишь, даром, что я насекомое... - Какое насекомое? - забеспокоилась Алиса. На самом деле она хотела узнать, кусается ее собеседник или нет, но задать такой вопрос прямо было бы, конечно, невежливо. - Неужели ты не догада... - начал тоненький голосок, но его заглушил пронзительный свисток паровоза. Алиса и все остальные в тревоге повскакали со своих мест. Лошадь, высунувшая голову в окно, оглянулась и спокойно сказала: - Ничего страшного! Здесь ручеек, который нам надо перепрыгнуть. Все тут же успокоились, только Алисе было как-то не по себе при мысли о том, что поезда здесь прыгают. - Зато я сразу попаду на четвертую линию, - подумала она. - А это уже неплохо! В тот же миг она почувствовала, как поезд поднялся в воздух. От страха она вцепилась во что-то, оказавшееся у нее под рукой. Это была козлиная борода (*25). Не успела Алиса схватиться за нее, как борода словно растаяла в воздухе. Алиса оказалась под деревом, а над головой у нее на сучке устроился Комар (так вот кто был ее невидимым собеседником!) и обмахивал Алису крылышками. Это был _огромный_ Комар. - Не меньше гуся! - подумала Алиса. Но она ничуть не испугалась: чего ей было бояться после столь долгой и дружественной беседы? - Значит, ты не всех насекомых любишь? - продолжал как ни в чем не бывало Комар. - Я люблю тех, которые умеют говорить, - отвечала Алиса. - У нас насекомые не разговаривают. - А каким насекомым у вас радуются? - спросил Комар. - Я никаким насекомым не радуюсь, потому что я их боюсь, - призналась Алиса. - По крайней мере, больших. Но я могу вам сказать, как их зовут. - А они, конечно, идут, когда их зовут? - небрежно заметил Комар. - Нет, кажется, не идут. - Тогда зачем же их звать, если они не идут? - Им это ни к чему, а нам все-таки нужно. Иначе зачем вообще знать, как что называется? - Незачем, по-моему, - сказал Комар. - Если ты зайдешь поглубже вон в тот лес, ты увидишь, что там нет никаких имен и названий. Впрочем, мы зря теряем время... Значит, какие у вас насекомые? - Ну, вот, к примеру, есть у нас Бабочка, - сказала Алиса и загнула на руке один палец. - А-а, - протянул Комар. - Взгляни-ка на тот куст! Там на ветке сидит... Знаешь кто? Баобабочка! Она вся деревянная, а усики у нее зеленые и нежные, как молодые побеги! - А что она ест? - спросила Алиса с любопытством. - Стружки и опилки, - отвечал Комар. - А еще кто у вас есть? Алиса жадно разглядывала Баобабочку. Она была такая толстенькая и такая веселая, что Алиса решила: она только что хорошо пообедала! - А еще у нас есть Стрекоза, - сказала она и загнула второй палец. - Подними-ка голову, - сказал Комар. - Вон на той ветке прямо у тебя над головой сидит Стрекозел. Бородатый, рогатый, и то и дело лезет бодаться! - А он что ест? - снова спросила Алиса. - Траву и отруби, - ответил Комар. - А гнездо он себе вьет в хлеву. Алиса долго задумчиво смотрела на Стрекозла и, наконец, сказала: - А еще у нас есть всякие мошки. - Взгляни-ка на то облачко, - заметил Комар. - Это вьются Бегемошки. Подумать только - такие толстые и неповоротливые, а как хорошо летают! - А что они едят? - снова спросила Алиса. - Мелкую рыбешку и лягушек! Алису одолели сомнения. - А если рыбешки не будет? - спросила она. - Тогда они, конечно, умрут, - отвечал Комар. - И часто так бывает? - Всегда, - сказал Комар. Алиса задумалась, между тем как Комар развлекался, кружа вокруг ее головы. Наконец, он уселся на ветку и пропищал: - Хочешь потерять свое имя? - Нет, - испугалась Алиса. - Конечно, не хочу! - И зря, - сказал Комар небрежно. - Подумай, как это было бы удобно! Скажем, возвращаешься ты домой, а никто не знает, как тебя зовут. Захочет гувернантка позвать тебя на урок, крикнет: "Идите сюда..." - и остановится. Имя-то она забыла. А ты, конечно, не пойдешь - ведь неизвестно, кого она звала! - Это мне не поможет, - возразила Алиса. - Даже если она забудет мое имя, она всегда может сказать: "Послушайте, милочка...". - Но ведь ты не Милочка, - перебил ее Комар. - Ты и не будешь слушать! Хорошенькая вышла шутка, правда? Жаль, что не _ты_ ее придумала! - Что это вы все время предлагаете _мне_ свои шутки? - спросила Алиса. - Эта, например, вам совсем не удалась! Комар только глубоко вздохнул; по щекам у него покатились две крупные слезы. - Не нужно шутить, - сказала Алиса, - если шутки вас так огорчают. В ответ он снова грустно вздохнул, а когда Алиса подняла глаза, бедного Комара на ветке уже не было - должно быть, его унесло собственным вздохом. Алиса так долго сидела без движения, что ей стало холодно; она поднялась и пошла вперед. Вскоре она вышла на полянку, за которой чернел лес. Он был гораздо мрачнее того, откуда она вышла, и Алиса _немножко_ струсила. Все же, поразмыслив, она решила идти вперед. - Не возвращаться же мне _назад_! - сказала она про себя. - Другого пути на восьмую линию нет. - Это, верно, тот самый лес, - размышляла она, - где нет никаких имен и названий (*26). Интересно, неужели я тоже потеряю _свое_ имя? Мне бы этого не хотелось! Если я останусь без имени, мне тотчас дадут другое, и наверняка какое-нибудь ужасное! А я примусь разыскивать того, кто подобрал мое старое имя. Вот будет смешно! Дам объявление в газету, будто я потеряла собаку: "_Потеряно имя по кличке_...", тут, конечно, будет пропуск... "_На шее медный ошейник_". И всех, кого ни встречу, буду окликать: "Алиса!" - вдруг кто-нибудь отзовется. Только вряд ли... Разве что по глупости... Так, беседуя сама с собой, она незаметно дошла до леса; там было сумрачно и прохладно. - По крайней мере, - подумала Алиса, ступив под деревья, - приятно немножко освежиться в этом... как его? Ну, как же он _называется_?.. - Она с удивлением заметила, что никак не может вспомнить нужного слова. - Когда спрячешься под... ну, как же их?.. под... _этими_... - Она погладила дерево по стволу. - Интересно, как они _называются_? А может, никак? Да, конечно, никак не называются! С минуту она стояла в глубокой задумчивости, а потом вдруг сказала: - Значит, все-таки это _случилось_! Кто же я теперь? Я должна _вспомнить_! Во что бы то ни стало должна! Но как она ни старалась, ничего у нее не выходило. Она всячески ломала себе голову, но вспомнить свое имя не могла. - Помню только, что там есть Л... - сказала она, наконец. - Ну, конечно, оно начинается с Л... (*27) Тут из-за дерева вышла Лань. Она взглянула на Алису огромными грустными глазами, но ничуть не испугалась. - Тпрушеньки! Тпрушеньки! - сказала Алиса и протянула руку, чтобы ее погладить. Лань прянула в сторону, но не убежала, а остановилась, глядя на Алису. - Как тебя зовут? - спросила Лань. У нее был мягкий и нежный голос. - Если б я только знала! - подумала бедная Алиса. Вслух она грустно промолвила: - Пока никак... - Постарайся вспомнить, - сказала Лань. - Так нельзя... Алиса постаралась, но все было бесполезно. - Скажите, а как _вас_ зовут? - робко спросила она. - Вдруг это мне поможет... - Отойдем немного, - сказала Лань. - _Здесь_ мне не вспомнить... Алиса нежно обняла Лань за мягкую шею, и они вместе пошли через лес. Наконец, они вышли на другую поляну; Лань взвилась в воздух и сбросила с себя руку Алисы. - Я Лань! - закричала она радостно. - А ты - человечий детеныш! Тут в ее прекрасных карих глазах мелькнула тревога, и она умчалась прочь. Алиса долго смотрела ей вслед; слезы навертывались ей на глаза при мысли, что она так внезапно потеряла свою милую спутницу. - Ну, что ж, - сказала она, наконец. - Зато теперь я знаю, как меня зовут. И _то_ хорошо... Алиса... Алиса... Больше уж ни за что не забуду... Посмотрю-ка я на эти указатели. Интересно, куда мне теперь идти? На этот вопрос ответить было нетрудно: через лес вела только одна дорога, и обе стрелки указывали на нее. - Дойду до развилки, - подумала Алиса, - тогда и решу. Ведь там им придется указывать в разные стороны. Напрасно она на это надеялась! Она все шла и шла по дороге, но и на развилках стрелки неизменно указывали в одну сторону. На одной из них было написано: "К дому Труляля" А на другой: "К дому Траляля" - Судя по всему, - размышляла Алиса, - они живут _вместе_. Как это я раньше не догадалась... Впрочем, я все равно задерживаться у них не буду. Забегу на минутку, поздороваюсь и спрошу, как выйти из лесу. Только бы мне добраться до восьмой линии, пока не стемнеет! Тай она шла и шла, разговаривая сама с собой, как вдруг дорожка круто повернула, и она увидела двух человечков, толстых, как набитые шерстью кули. Это было так неожиданно, что Алиса вздрогнула и остановилась. Впрочем, она тут же успокоилась, сообразив, что перед ней не два куля, а - 4. ТРАЛЯЛЯ И ТРУЛЯЛЯ Они стояли под деревом, обняв друг друга за плечи, и Алиса сразу поняла, кто из них Труляля, а кто - Траляля, потому что у одного на воротнике было вышито "ТРУ", а у другого - "ТРА". - А "ЛЯЛЯ", верно, вышито у обоих сзади, - подумала Алиса. Они стояли так неподвижно, что она совсем забыла о том, что они живые, и уже собиралась зайти им за спину и посмотреть, вышито ли у них на воротнике сзади "ЛЯЛЯ", как вдруг тот, на котором стояло "ТРУ", сказал: - Если ты думаешь, что мы из воска, выкладывай тогда денежки! За посмотр деньги платят! Иначе не пойдет! Ни в коем разе! - И задом наперед, совсем наоборот! - прибавил тот, на котором было вышито "ТРА". - Если, по-твоему, мы живые, тогда скажи что-нибудь... - Пожалуйста, простите меня, - сказала Алиса, - я не хотела вас обидеть. Больше она ничего сказать не могла, потому что в голове у нее неотвязно, словно тиканье часов, звучали слова старой песенки (*28) - она с трудом удержалась, чтобы не пропеть ее вслух. Раз Труляля и Траляля Решили вздуть друг дружку, Из-за того, что Траляля Испортил погремушку, - Хорошую и новую испортил погремушку. Но ворон, черный, будто ночь. На них слетел во мраке. Герои убежали прочь, Совсем забыв о драке. - Тра-ля-ля-ля, тру-ля-ля-ля, совсем забыв о драке. - Я знаю, о чем ты думаешь, - сказал Труляля, - но это не так! Ни в коем разе! - И задом наперед, совсем наоборот, - подхватил Траляля. - Если бы это было так, это бы еще ничего, а если бы ничего, оно бы так и было, но так как это не так, так оно и не этак! Такова логика вещей! - Я думала о том, - сказала вежливо Алиса, - как бы мне побыстрей выбраться из этого леса. Уже темнеет... Не покажете ли вы мне дорогу? Но толстячки только переглянулись с усмешкой. Они были до того похожи на школьников, выстроившихся для переклички, что Алиса не удержалась, ткнула пальцем в Труляля и крикнула: - Первый! - Ни в коем разе! - тут же отозвался Труляля и так быстро захлопнул рот, что зубы щелкнули. - Второй! - крикнула Алиса и ткнула пальцем в Траляля. - Задом наперед, совсем наоборот! - крикнул он. Другого Алиса и не ждала. - Ты неправильно начала! - воскликнул Труляля. - Когда знакомишься, нужно прежде всего поздороваться и пожать друг другу руки! Тут братцы обнялись и, не выпуская друг друга из объятий, протянули по одной руке Алисе (*29). Алиса не знала, что ей делать: пожать руку сначала одному, а потом другому? А вдруг второй обидится? Тут ее осенило, и она протянула им обе руки сразу. В следующую минуту все трое кружились, взявшись за руки, в хороводе. Алисе (как она вспоминала позже) это показалось вполне естественным; не удивилась она и тогда, когда услышала музыку: она лилась откуда-то сверху, может быть, с деревьев, под которыми они танцевали? Сначала Алиса никак не могла понять, кто же там играет, но потом догадалась, что просто это елки бьются о палки, словно смычки о скрипки. - Смешнее всего было то, - рассказывала потом Алиса сестре, - что я и не заметила, как запела: "_Вот идем мы хороводом_..." Не знаю, когда я начала, но пела, верно, очень, очень долго! Братцы были толстоваты: скоро они запыхались. - Четыре круга - вполне достаточно для одного танца, - пропыхтел Труляля. Они остановились так же внезапно, как и начали; музыка тут же смолкла. Братья разжали пальцы и, не говоря ни слова, уставились на Алису; наступило неловкое молчание, ибо Алиса не знала, как полагается начинать беседу с теми, с кем ты только что танцевала. - Нельзя же _сейчас_ вдруг взять и сказать: "Здравствуйте!" - думала она. - Так или иначе, но здороваться уже поздно. - Надеюсь, вы не очень устали? - спросила она, наконец. - Ни в коем разе! - отвечал Труляля. - Большое спасибо за внимание! - _Премного_ благодарны! - поддержал его Траляля. - Ты любишь стихи? - Д-да, пожалуй, - ответила с запинкой Алиса. - Смотря _какие_ стихи... Не скажите ли вы, как мне выйти из лесу? - Что ей прочесть? - спросил Траляля, глядя широко открытыми глазами на брата и не обращая никакого внимания на ее вопрос. - "_Моржа и Плотника_". Это самое длинное, - ответил Труляля и крепко обнял брата. Траляля тут же начал: Сияло солнце в небесах... (*30) Алиса решилась прервать его. - Если этот стишок _очень_ длинный, - сказала она как можно вежливее, - пожалуйста, скажите мне сначала, какой дорогой... Траляля нежно улыбнулся и начал снова: Сияло солнце в небесах, Светило во всю мочь, Была светла морская гладь, Как зеркало точь-в-точь, Что очень странно - ведь тогда Была глухая ночь. И недовольная луна Плыла над бездной вод И говорила: "Что за чушь Светить не в свой черед? И день - не день, и ночь - не ночь, А все наоборот". И был, как суша, сух песок, Была мокра вода. Ты б не увидел в небе звезд - Их не было тогда. Не пела птица над гнездом - Там не было гнезда. Но Морж и Плотник в эту ночь Пошли на бережок, И горько плакали они, Взирая на песок: - Ах, если б кто-нибудь убрать Весь этот мусор мог! - Когда б служанка, взяв метлу, Трудилась дотемна, Смогла бы вымести песок За целый день она? - Ах, если б знать! - заплакал Морж. - Проблема так сложна! - Ах, Устрицы! Придите к нам, - Он умолял в тоске. - И погулять, и поболтать Приятно на песке. Мы будем с вами до утра Бродить рука в руке. Но Устрицы преклонных лет Не выплыли на зов. К чему для странствий покидать Страну своих отцов? Ведь можно дома в тишине Прожить в конце концов. А юных Устриц удержать Какой бы смертный мог? Они в нарядных башмачках Выходят на песок. Что очень странно - ведь у них Нет и в помине ног. И, вымыв руки и лицо Прохладною водой, Они спешат, они ползут Одна вослед другой За Плотником и за Моржом Веселою гурьбой. А Морж и Плотник шли и шли Час или два подряд, Потом уселись на скале Среди крутых громад, И Устрицы - все до одной - Пред ними стали в ряд. И молвил Морж: "Пришла пора Подумать о делах: О башмаках и сургуче, Капусте, королях, И почему, как суп в котле, Кипит вода в морях". Взмолились Устрицы: "Постой! Дай нам передохнуть! Мы все толстушки, и для нас Был очень труден путь". - Присядьте, - Плотник отвечал, - Поспеем как-нибудь. - Нам нужен хлеб, - промолвил Морж, - И зелень на гарнир. А также уксус и лимон, И непременно сыр, И если вы не против, то Начнем наш скромный пир. - Ах, неужели мы для вас Не больше, чем еда, Хотя вы были так добры, Нас пригласив сюда! А Морж ответил: "Как блестит Вечерняя звезда! Я очень рад, что вы пришли В пустынный этот край. Вы так под уксусом нежны - Любую выбирай". А Плотник молвил: "Поскорей Горчицу мне подай!" - Мой друг, их заставлять спешить Отнюдь мы не должны. Проделав столь тяжелый путь, Они утомлены. - С лимоном. - Плотник отвечал. - Не так они вкусны. - Мне так вас жаль, - заплакал Морж И вытащил платок, - Что я не в силах удержать Горючих слез поток. И две тяжелые слезы Скатились на песок. А Плотник молвил: "Хорошо Прошлись мы в час ночной. Наверно, Устрицы хотят Пойти к себе домой?" Но те молчали, так как их Всех съели до одной (*31). - Мне больше нравится Морж, - сказала Алиса. - Ему по крайней мере было хоть _капельку_ жалко бедных устриц. - Но съел он больше, чем Плотник, - возразил Траляля. - Просто он прикрывался платком, так что Плотник не мог сосчитать, сколько устриц он съел. Не мог! Задом наперед, совсем наоборот! - Какой жадный! - вскричала Алиса. - Тогда мне больше нравится Плотник! Он съел меньше, чем Морж! - Просто ему не досталось больше, - сказал Траляля. Алиса растерялась (*32). Помолчав, она проговорила: - Ну, тогда, значит, _оба_ они хороши! Тут она замолчала и в страхе прислушалась: в лесу неподалеку кто-то громко пыхтел, словно огромный паровоз. "Уж не дикий ли это зверь?" - мелькнуло у нее в голове. - А в вашем лесу много тигров и львов? - робко спросила она. - Это всего-навсего Черный Король, - сказал Траляля. - Расхрапелся немножко! - Пойдем, посмотрим на него! - закричали братья, взяли Алису за руки и подвели к спящему неподалеку Королю. - _Милый_, правда? - спросил Траляля. Алисе трудно было с ним согласиться. На Короле был красный ночной колпак с кисточкой и старый грязный халат, а лежал он под кустом и храпел с такой силой, что все деревья сотрясались. - Так можно себе и голову отхрапеть! - заметил Труляля. - Как бы он не простудился, - забеспокоилась Алиса, которая была очень заботливой девочкой. - Ведь он лежит на сырой траве! - Ему снится сон! - сказал Траляля. - И как по-твоему, кто ему снится? - Не знаю, - ответила Алиса. - Этого никто сказать не может. - Ему снишься _ты_! - закричал Траляля и радостно захлопал в ладоши. - Если б он не видел тебя во сне, где бы, интересно, ты была? - Там, где я и есть, конечно, - сказала Алиса. - А вот и ошибаешься! - возразил с презрением Траляля. - Тебя бы тогда вообще нигде не было! Ты просто снишься ему во сне (*33). - Если этот вот Король вдруг проснется, - подтвердил Труляля, - ты сразу же - фьють! - потухнешь, как свеча! - Ну, нет, - вознегодовала Алиса. - И вовсе я не потухну! К тому же если я только _сон_, то кто же тогда вы, хотела бы я знать? - То же самое, - сказал Труляля. - Самое, самое, - подтвердил Траляля. Он так громко прокричал эти слова, что Алиса испугалась. - Ш-ш-ш, - прошептала она. - Не кричите, а то вы его разбудите! - _Тебе_-то что об этом думать? - сказал Труляля. - Все равно ты ему только снишься. Ты ведь не настоящая! - Нет, _настоящая_! - крикнула Алиса и залилась слезами. - Слезами делу не поможешь, - заметил Траляля. - О чем тут плакать? - Если бы я была не настоящая, я бы не плакала, - сказала Алиса, улыбаясь сквозь слезы: все это было так глупо. - Надеюсь, ты не думаешь, что это _настоящие_ слезы? - спросил Труляля с презрением. - Я знаю, что все это вздор, - подумала Алиса. - Глупо от этого плакать! Она вытерла слезы и постаралась принять веселый вид. - Во всяком случае, мне надо поскорей выбраться из лесу. Уж очень что-то темнеет. Как, по-вашему, это не дождь там собирается? Труляля быстро раскрыл огромный зонтик и спрятался под ним вместе с братом. А потом задрал голову и произнес: - Никакого дождя не будет... по крайней мере _здесь_! Ни в коем разе! - А _снаружи_? - Пусть себе идет, если ему так хочется. Мы не возражаем! И даже задом наперед, совсем наоборот! - Только о себе и думают, - рассердилась Алиса и совсем уже собралась с ними распрощаться, как вдруг Труляля выскочил из-под зонта и схватил ее за руку. - _Видала_? - спросил он, задыхаясь от гнева. Глаза его округлились и пожелтели, дрожащим пальцем он показывал на какую-то белую вещицу, которая валялась под деревом. - Это всего-навсего погремушка, - сказала Алиса, всмотревшись. - Погремушка, а не _гремучая змея_, - поторопилась она добавить, думая, что он испугался. - Старая погремушка... Старая, никуда не годная погремушка! - Так я и знал! - завопил Труляля, топая в бешенстве ногами, и принялся рвать на себе волосы. - Поломана, конечно! Он глянул на Траляля, который тотчас повалился на землю и постарался спрятаться под зонтом. Алиса положила руку на плечо Труляля. - Не стоит так сердиться из-за старой погремушки! - сказала она примирительно. - И вовсе она _не старая_! - закричал Труляля, разъяряясь пуще прежнего. - Она _совсем новая_! Я только вчера ее купил! Хорошая моя... новая моя... ПОГРЕМУШЕЧКА! И он зарыдал во весь голос. А Траляля меж тем пытался спрятаться в зонтик, закрывая его вместе с собой. Это было так странно, что, засмотревшись, Алиса совсем забыла про его разгневанного братца. Правда, зонтик у Траляля никак не закрывался; кончилось все тем, что он совсем запутался и покатился в зонтике по земле - наружу торчала одна голова. Так он и лежал, ловя воздух ртом и широко раскрыв глаза. - Ужасно похож на рыбу! - подумала Алиса. - Что ж, вздуем друг дружку? - спросил Труляля, внезапно успокаиваясь. - Пожалуй, - угрюмо отвечал Траляля, вылезая из зонтика. - Только пусть _она_ поможет нам одеться. Братья взялись за руки и отправились в лес, а через минуту вернулись с грудой всяких вещей: были тут и диванные валики и каминные коврики, и одеяла, и скатерти, и крышки от кастрюль, и совки для угля. - Надеюсь, завязывать и закалывать ты умеешь? - спросил Труляля. - Все это нужно на нас надеть и как-то закрепить! Позже Алиса рассказывала, что в жизни не видела такой суеты. Как они хлопотали! А сколько всего на себя понадевали! И все нужно было как-то прикрепить и пристегнуть. - Если они все на себя натянут, - подумала Алиса, - они будут совсем как узлы со старым тряпьем! В эту минуту она как раз прилаживала Траляля на шею диванный валик. - Привяжи покрепче, а то отрежет мне ненароком голову, - сказал Траляля. И, подумав, мрачно прибавил: - Знаешь, одна из самых серьезных потерь в битве - это потеря головы. Алиса фыркнула и тут же закашлялась, чтобы прикрыть свой смех. Она боялась его обидеть. - Я очень бледный? - спросил Труляля, подходя к Алисе, чтобы она привязала ему шлем к голове. (Труляля _называл_ его шлемом, хотя шлем этот, по правде говоря, походил больше на сковородку.) - Пожалуй... _бледноват_, - осторожно ответила Алиса. - Вообще-то я очень храбрый, - сказал Труляля, понизив голос. - Только сегодня у меня голова болит! Но Траляля его услышал. - А у меня болит _зуб_! - закричал он. - Мне больнее, чем тебе! - Тогда не деритесь сегодня, - обрадовалась Алиса. Ей так хотелось их примирить. - Слегка подраться все же нам _придется_, - сказал Труляля. - Но я не настаиваю на долгой драке. Который теперь час? Траляля взглянул на свои часы и сказал: - Половина пятого. - Подеремся часов до шести, а потом пообедаем, - предложил Труляля. - Что ж, - отвечал со вздохом Траляля, - решено. А _она_ пусть смотрит! И, повернувшись к Алисе, прибавил: - Только _очень_ близко не подходи! Я, когда разойдусь, сокрушаю все, что попадет мне под руку! - А я сокрушаю все, что попадет мне под ногу! - закричал Труляля. Алиса засмеялась. - Вот, верно, достается от вас _деревьям_! - сказала она. Труляля огляделся с довольной улыбкой. - К тому времени, когда драка будет закончена, - сказал он, - вокруг не останется ни одного дерева! Ни одного во всем лесу! - И все из-за погремушки! - сказала она, все еще надеясь, что они хоть немного устыдятся. - Я бы ему ни слова не сказал, - ответил Труляля. - Но она была совсем новая! - Хоть бы уж этот страшный ворон прилетал поскорее! - подумала Алиса. - Знаешь, - сказал Труляля брату, - у нас всего одна шпага. Но _ты_ можешь драться зонтом. Он острый, не хуже шпаги! Что же, надо торопиться! Скоро будет темно, как в бочке! - И даже еще темнее, - прибавил Траляля. Тут все вокруг так почернело, что Алиса решила: приближается гроза. - Какая огромная туча! - сказала она. - Как быстро она приближается! Ой, у нее, по-моему, крылья! - Это ворон! - пронзительно вскрикнул Труляля. Братья бросились бежать и через минуту скрылись из виду. Алиса нырнула в лес и спряталась под большим деревом. - _Здесь_ ему до меня не добраться, - подумала она. - Он такой огромный, что между деревьев ему не пролезть! Как он машет крыльями! От них в лесу прямо буря поднялась! Вон летит чья-то шаль! Видно, ее сорвало ветром... 5. ВОДА И ВЯЗАНИЕ С этими словами она поймала шаль и стала смотреть, кому бы ее отдать. Не прошло и минуты, как из чащи стремительно выбежала Белая Королева, широко раскинув руки, словно в полете (*34). Алиса с улыбкой пошла ей навстречу с шалью в руках. - Я так рада, что перехватила ее, - сказала Алиса и накинула шаль Королеве на плечи. Белая Королева только взглянула на нее испуганно и растерянно и тихонько что-то пробормотала. Похоже было, что она твердит: - Бутерброд! Бутерброд! Впрочем, разобрать слова было невозможно. Одно было ясно: если ей хочется побеседовать с Королевой, начинать придется самой. Помолчав, Алиса робко промолвила: - Я уже отчаялась... Но Королева не дала ей договорить. - От_чая_лась? - повторила она. - Разве ты пьешь чай, а не молоко? Не знаю, как это можно пить чай! Да еще утром! Алисе не хотелось начинать знакомство спором. Она улыбнулась и сказала: - Если Ваше Величество скажет мне, когда нужно пить чай, я постараюсь всегда следовать вашему совету. - Детям чай пить совсем не надо! - сказала Королева. - Пусть пьют молоко! Другое дело - взрослые... Я вот сейчас, к примеру, битых два часа отчаивалась... с вареньем и сладкими булочками. Пожалуй, было бы лучше (так по крайней мере показалось Алисе), если б она не отчаивалась так долго, а немного причесалась. - Все на ней вкривь и вкось! - подумала Алиса, глядя на Королеву. - Всюду булавки! - Разрешите, я поправлю вам шаль, - сказала она вслух. - Она съехала набок... - Не пойму, что с ней такое, - грустно проговорила Королева. - Должно быть, она не в духе. Я ее где только могла приколола, но ей никак не угодишь! - _Немудрено_, - сказала Алиса, осторожно поправив шаль. - Ведь вы ее прикололи всю на один бок! А волосы! В каком они виде! - Щетка в них запуталась, - сказала Королева со вздохом. - А гребень я вчера потеряла... Алиса осторожно вытащила щетку и, как могла, причесала Королеву. - Ну, вот, теперь, пожалуй, лучше, - сказала она, переколов чуть не все булавки. - Но, знаете, вам нужна горничная. - _Тебя_ я взяла бы с удовольствием, - откликнулась Королева. - Два пенса в неделю и варенье на завтра! Алиса рассмеялась. - Нет, _я_ в горничные не пойду, - сказала она. - К тому же варенье я не люблю! - Варенье отличное, - настаивала Королева. - Спасибо, но _сегодня_ мне, право, не хочется! - Сегодня ты бы его все равно _не получила_, даже если б очень захотела, - ответила Королева. - Правило у меня твердое: варенье на завтра! И _только_ на завтра! - Но ведь завтра когда-нибудь будет _сегодня_! - Нет, никогда! Завтра _никогда_ не бывает сегодня! Разве можно проснуться поутру и сказать: "Ну, вот, сейчас, наконец, завтра"? - Ничего не понимаю, - протянула Алиса. - Все это так запутано! - Просто ты не привыкла жить в обратную сторону (*35), - добродушно объяснила Королева. - Поначалу у всех немного кружится голова... - В обратную сторону! - повторила Алиса в изумлении. - Никогда такого не слыхала! - Одно хорошо, - продолжала Королева. - Помнишь при этом и прошлое и будущее! - У _меня_ память не такая, - сказала Алиса. - Я не могу вспомнить то, что еще не случилось. - Значит, у тебя память неважная, - заявила Королева. - А _вы_ что помните лучше всего? - спросила Алиса, набравшись храбрости. - То, что случится через две недели, - небрежно сказала Королева, вынимая из кармана пластырь и заклеивая им палец. - Возьмем, к примеру, Королевского Гонца (*36). Он сейчас в тюрьме, отбывает наказание, а суд начнется только в будущую среду. Ну, а про преступление он еще и не думал! - А если он не совершит преступления? - спросила Алиса. - Тем лучше, - сказала Королева и обвязала пластырь на пальце ленточкой. - Не правда ли? _Возражать_ было нечего. - Конечно, - согласилась Алиса. - Только за что же его тогда наказывать? - _Тут_ ты ошибаешься, - сказала Королева. - Тебя когда-нибудь наказывали? - Разве что за провинности, - призналась Алиса. - И тебе это только пошло на пользу, правда? - произнесла торжествующе Королева. - Да, но ведь меня было _за что_ наказывать! - отвечала Алиса. - А это большая разница! - И все же было бы лучше, если б тебя наказывать было _не за что_! Гораздо лучше! Да, лучше! Лучше! - ответила Королева. С каждым словом ее голос звучал все громче и, наконец, поднялся до крика. - Здесь что-то не то... - начала Алиса, но тут Королева так завопила, что она замолчала на полуслове. - А-а-а-а! - кричала Королева. - Кровь из пальца! Хлещет кровь! При этом она так трясла рукой, словно хотела, чтобы палец вообще оторвался. Крик ее был пронзительным, словно свисток паровоза; Алиса зажала уши руками. - Что случилось? - спросила она, как только Королева замолчала, чтобы набрать воздуха в легкие. - Вы укололи палец? - _Еще не_ уколола, - сказала Королева, - но сейчас уколю! А-а-а! - Когда вы собираетесь сделать это? - спросила Алиса, с трудом сдерживая смех. - Сейчас буду закалывать шаль и уколю, - простонала бедная Королева. - Брошка отколется сию минуту! А-а-а-а! Тут брошка действительно откололась - Королева быстро, не глядя, схватила ее и попыталась приколоть обратно. - Осторожно! - закричала Алиса. - Вы ее не так держите! И она поспешила на помощь Королеве. Но было уже поздно - острие соскользнуло, и Королева уколола себе палец. - Вот почему из пальца шла кровь, - сказала она с улыбкой Алисе. - Теперь ты понимаешь, как все здесь происходит! - Но почему же вы сейчас не кричите? - спросила Алиса, снова готовясь зажать уши. - Я уже откричалась, - ответила Королева. - К чему начинать все сначала? В лесу между тем посветлело. - Должно быть, ворон улетел, - сказала Алиса. - Как я рада! Я думала, уже ночь наступает. - А _я_ уже ничему не рада, - вздохнула Королева. - Забыла, как это делается. Тебе повезло: живешь в лесу, да еще радуешься, когда захочешь! - Только здесь _очень_ одиноко! - с грустью промолвила Алиса. Стоило ей подумать о собственном одиночестве, как две крупные слезы покатились у нее по щекам. - Ах, умоляю тебя, не надо! - закричала Королева, в отчаянии ломая руки. - Подумай о том, какая ты умница! Подумай о том, сколько ты сегодня прошла! Подумай о том, который теперь час! Подумай о чем угодно - только не плачь! Тут Алиса не выдержала и рассмеялась сквозь слезы. - Разве, когда думаешь, _не плачешь_? - спросила она. - Конечно, нет, - решительно отвечала Королева. - Ведь невозможно делать две вещи сразу! Давай для начала подумаем о том, сколько тебе лет. - Мне ровно семь с половиной! Честное слово! - Не клянись, - сказала Королева. - Я тебе и так верю! А вот теперь и _ты_ попробуй мне поверить: мне ровно сто один год, пять месяцев и один день! - _Не может быть_! - воскликнула Алиса. - Я этому поверить не могу! - Не можешь? - повторила Королева с жалостью. - Попробуй еще раз: вздохни поглубже и закрой глаза. Алиса рассмеялась. - Это не поможет! - сказала она. - Нельзя _поверить_ в невозможное! - Просто у тебя мало опыта, - заметила Королева. - В твоем возрасте я уделяла этому полчаса каждый день! В иные дни я успевала поверить в десяток невозможностей до завтрака! (*37) Ах, опять моя шаль куда-то летит! Брошь снова откололась, и внезапный порыв ветра сорвал шаль с плеч Королевы и понес ее за ручеек. Королева распростерла руки и понеслась за шалью (*38). На этот раз она поймала ее сама. - Попалась! - закричала она, торжествуя. - Смотри, на этот раз я заколю ее сама, без посторонней помощи! - Значит, палец у вас больше не болит? - спросила вежливо Алиса и вслед за Королевой перешла ручеек (*39). - Нет, не болит, - отвечала Королева. - Спасибо тебе... бе-е-е... бе-е-е... бе-е-е! Она кричала все громче и громче, а последнее слово проблеяла, словно овца, - да так похоже, что Алиса совсем растерялась. Она взглянула на Королеву - и не поверила своим глазам: в один миг Королева оделась овечьей шерстью. Алиса протерла глаза и снова взглянула на Королеву. Она никак не могла понять, что произошло. Где она? В лавочке? (*40) И кто это сидит по ту сторону прилавка? Неужели _овца_? Но как она ни терла глаза, все оставалось без изменений: она стояла в темной комнате, облокотившись о прилавок, а напротив, в кресле, сидела старенькая Овца и что-то вязала на спицах, поглядывая через огромные очки на Алису. - Что ты хочешь купить? - спросила Овца наконец, подняв глаза от вязания. - Я _еще_ не знаю, - тихонько ответила Алиса. - Мне бы хотелось сначала осмотреться вокруг. Если можно, конечно... - Осматривайся на здоровье! - сказала Овца. - Только выражайся точнее. Вперед, направо и налево ты смотреть можешь, но как ты собираешься смотреть _назад_, я, право, не знаю! Может, у тебя есть глаза на затылке? Увы! На затылке у Алисы, как ни странно, глаз _не было_ - пришлось ей просто повернуться и пойти вдоль полок. Лавка была битком набита всякими диковинками, но вот что странно: стоило Алисе подойти к какой-нибудь полке и посмотреть на нее повнимательней, как она тотчас же пустела, хотя соседние полки прямо ломились от всякого товара. - Какие здесь вещи текучие! - жалобно проговорила Алиса (*41). Вот уже несколько минут, как она гонялась за какой-то яркой вещицей. То ли это была кукла, то ли - рабочая шкатулка, но в руки она никак не давалась. Стоило Алисе потянуться к ней, как она перелетала на полку повыше. - Ужасно капризная вещица, - подумала про себя Алиса. - Хуже всех прочих... Тут Алису осенило. - Полезу за ней до самой верхней полки. Не улетит же она сквозь потолок! Но из этой затеи ничего не вышло: вещица преспокойно вылетела себе сквозь потолок! Можно было подумать, будто она всю жизнь только этим и занималась. - Скажи на милость: ты девочка или юла? - спросила Овца и взяла еще одну пару спиц. - Ты так вертишься, что у меня уже голова кружится. В руках она сейчас держала четырнадцать пар спиц - и вязала на всех одновременно. Алиса смотрела на нее с величайшим удивлением. - _Как_ это у нее получается? - недоумевала Алиса. - С каждой минутой она все больше становится похожа на дикобраза! - Грести умеешь? - спросила Овца и подала Алисе пару спиц. - Немножко... Но только не на земле и... не спицами, конечно... - начала Алиса. В ту же минуту спицы у нее в руках превратились в весла. Она увидела, что сидит в лодочке, а лодочка скользит по реке, меж берегов. Пришлось Алисе взяться за весла. - Не зарывай! - крикнула Овца и прихватила еще одну пару спиц. Вряд ли она ждала ответа, так что Алиса промолчала и налегла на весла. Вода в реке была какая-то странная: весла то и дело в ней завязали, и вытащить их было нелегко. - Не зарывай! Не зарывай! - кричала Овца и брала все больше и больше спиц в руки. - Что это ты там, ворон считаешь? - А воронята какие славные! - подумала Алиса. - Как бы мне хотелось одного! - Ты что, не слышишь? - сказала сердито Овца и взяла еще целую связку спиц. - Я тебе говорю: не зарывай! - Еще бы не слышать! - отвечала Алиса. - Вы только это и говорите! Да еще так громко, к тому же! Скажите, а _где же_ вороны? - В небе, конечно! Где же им еще быть! - сказала Овца и воткнула несколько спиц себе в волосы (руки у нее уже были полны). - Не зарывай же, тебе говорю! - _Почему_ вы все время говорите: "Не зарывай"? - спросила наконец Алиса с досадой. - Что я зарываю? И куда? - Ум ты свой зарыла! А куда - не знаю! Алиса немного обиделась, и разговор на время заглох, меж тем как лодка медленно скользила по воде, минуя то тихие заводи, поросшие водорослями (весла в них так увязли, что, казалось, вытащить их уже никогда не удастся), то деревья, склонившие ветки до самой воды. Крутые берега хмуро смотрели на них с обеих сторон. - Взгляните! - вдруг в восторге закричала Алиса. - Душистые кувшинки! До чего красивые! Прошу вас... - И не _проси_! - сказала Овца, не поднимая глаз от вязания. - Я их туда не сажала и вырывать их оттуда не собираюсь! Меня просить не о чем! - Ах, нет, прошу вас, давайте нарвем кувшинок, - сказала Алиса. - Остановите, пожалуйста, лодку! - Почему это _я_ должна ее останавливать? - спросила Овца. - Не греби - она и остановится! Алиса подняла весла - лодка замедлила свой бег, и скоро течение тихонько поднесло ее к кувшинкам. Алиса осторожно засучила рукава и, погрузив руки по локти в воду, стала рвать кувшинки, стараясь, чтобы стебли были подлиннее. Волосы ее спутались и упали в воду, глаза жадно блестели; забыв и о вязании и об Овце, она склонилась над бортом лодки и рвала прелестные кувшинки. - Только бы лодка не перевернулась, - думала она. - Ой, _какая красивая_! Как бы мне до нее дотянуться! _Обиднее_ всего было то, что, хотя ей и удалось сорвать несколько крупных кувшинок, до самых красивых дотянуться она не смогла. ("Можно подумать, что это они нарочно", - подумалось Алисе.) - До самого красивого никогда не дотянешься, - сказала, наконец, Алиса со вздохом досады и выпрямилась. Щеки у нее раскраснелись, с волос и рук ручьями текла вода. Она уселась на место и принялась разбирать цветы. Что ей было до того, что они вяли на глазах, теряя свою свежесть и красоту? Даже настоящие кувшинки держатся очень недолго, ну, а эти таяли как во сне. Но Алиса этого не замечала - вокруг творилось столько всего необычного! Не успели они отплыть немного, как одно весло завязло в воде и ни за что _не желало_ вылезать (так рассказывала об этом потом Алиса); оно ударило Алису ручкой под подбородок и, как она ни кричала, сбросило ее на дно лодки, прямо на груду цветов, лежащую там. Как ни странно, Алиса совсем не ушибл