змея, вечно противоречат их поступкам. Однако я отвлекся. Это все из-за черного замка. Он заставляет вас попетлять по всем тупикам, кривым дорожкам и ложным следам, которые вы протоптали в течение своей жизни. Он заставляет совершить переоценку ценностей. Вызывает у вас желание определиться и встать на чью-либо сторону, хотя бы даже на сторону тьмы. Делает вас нетерпимым к вашей собственной податливой нравственности. Подозреваю, что именно поэтому жители Арчи предпочитают делать вид, будто черный замок не существует. Это абсолют, требующий абсолютов в мире, предпочитающем относительность. Стоя под теми черными стеклянно блестящими стенами, я часто думал о Душечке, поскольку она была антиподом замка. Белым полюсом - абсолютом, противоположным тому, что символизировал черный замок. Я не так уж много общался с ней после того как узнал, кто она такая, но, помнится, ее присутствие тоже лишало меня душевного покоя. Интересно, какое воздействие оказала бы она на меня теперь, когда подросла? Судя по тому, что рассказывал Шед, Душечка не давила на психику так, как черный замок. У самого Шеда она вызывала только одно желание - затащить ее в постель. И Ворон тоже не свернул под ее влиянием на стезю добродетели. Скорее, наоборот, еще глубже погряз в грехах - хотя из самых благородных побуждений. Возможно, в этом был какой-то глубинный смысл, диалектическое противоречие средств и целей: Ворон, действующий с прагматичной аморальностью Князя Тьмы ради спасения девочки, воплощавшей в себе единственную надежду на избавление мира от Властелина и Госпожи. О, как это было бы чудесно, если бы мир и его моральные проблемы походили на шахматную доску с черными и белыми фигурами, с твердыми правилами игры - и никаких тебе серых оттенков! Даже Аза и Шед ощущали ауру замка, когда я приводил их сюда среди бела дня и заставлял постоять, глядя на его беспощадные стены. Особенно Шед. Он был сейчас в таком положении, когда мог себе позволить колебания и угрызения совести. Финансовые проблемы уже не мучили его, как прежде, а вырыть себе очередную яму мешало наше неусыпное наблюдение, так что он мог свободно предаться самоанализу и исполниться презрением к самому себе. Я не раз водил его к вершине, наблюдая за тем, как вспыхивала искорка порядочности, таившаяся на самом дне его души, вздергивая беднягу на дыбу внутренних терзаний. *** Не знаю, как Ильмо это удалось. Возможно, он не спал неделями. Но когда Отряд спустился с Воландерских гор, план оккупации был уже готов, Вчерне, конечно, но мы и такого не ожидали. Я был в Котурне, сидел у Шеда в "Железной лилии", когда первые слухи дошли до побережья, вызвав сильнейшее смятение его обитателей. Шедов сосед, торговец дровами, ворвался в "Лилию" с воплем: - Там целое войско спустилось через перевал! Иноземное! Тысячи солдат! Говорят... В течение часа в таверне появилась дюжина клиентов со свежими новостями. И с каждым разом войско становилось все больше, а цели его - все загадочнее. Никто понять не мог, чего хочет Отряд. Очевидцы строили догадки, исходя из своих собственных опасений. Все они были далеки от истины. Солдаты, хотя и измотанные долгим переходом, под руководством людей Ильмо быстро заняли город. Леденец привел в Котурн усиленную роту. Мы по опыту знали, что самые злачные трущобы обычно оказывают самое яростное сопротивление. Но стычки случались крайне редко. Жители Арчи, захваченные врасплох, понятия не имели, как и за что им сражаться. Большинство просто наблюдали и выжидали. Я вернулся к своему взводу. Если Взятые что-то замышляли против нас, сейчас для них самое время перейти к действию. Но все было тихо-мирно. Насколько я мог судить, члены нашего авангарда вели и направляли прибывающие подразделения. Никто не вышел со мной на связь в течение двух следующих дней. К этому времени город был усмирен. Все ключевые позиции оказались в наших руках. Все общественные здания, арсеналы, все укрепленные пункты, даже штаб-квартира Хранителей в Выгородке. А жизнь продолжалась как ни в чем не бывало. Беглые мятежники попытались было поднять народ на восстание, совершенно обоснованно обвинив герцога в том, что это он привел в Арчу Госпожу. Но горожанам было до фени. И только в Котурне еще вспыхивали схватки Ильмо хотел навести в трущобах порядок. Однако некоторым здешним обитателям порядок был не по нутру. Силами роты Леденца Ильмо разгромил группировки преступных боссов. Я не видел в этом особой необходимости, но умные головы боялись, что гангстерские банды могут стать очагами будущего сопротивления. А любое сопротивление, мол, нужно подавлять в зародыше. Я думаю, определенную роль здесь сыграло также стремление завоевать народную поддержку. На третий день после прибытия Отряда Ильмо привел в мою хижину на склоне горы Лейтенанта. - Как дела? - спросил я. Лейтенант сильно постарел со времени нашей последней встречи. Всем им трудно дался этот марш-бросок на запад. - Город взят, - ответил он. - Не город, а вонючее болото, верно? - Не то слово. Настоящий гадюшник. И что теперь? - Ему нужно взглянуть на цель, - сказал Ильмо. Я вздернул бровь. - Хромой говорит, замок должен быть взят, - пояснил Лейтенант. - Не знаю только когда. Капитан велел мне прощупать почву. - Веселая будет потеха, - пробормотал я. - Его так просто не возьмешь, внезапным штурмом. Я накинул пальто. Там, наверху, было прохладно. Ильмо с Одноглазым потащились за нами. Лейтенант задумчиво разглядывал замок и в конце концов заявил: - Не нравится он мне. Совсем не нравится. Видно, почувствовал холодную угрозу, исходящую от замка. - У меня есть свидетель, побывавший за крепостной стеной, - сказал я. - Только не проболтайся Взятым. Они считают его мертвым. - Он может мне что-то рассказать? - Не думаю. Он бывал там только по ночам, и то не в самом замке, а во дворе за воротами. - Хм. В Черепичнике у Взятых тоже есть одна девчонка. Я разговаривал с ней. Никакого толку. Она была там всего лишь раз и слишком перепугалась, чтобы глазеть по сторонам. - Она жива еще? - Ага. Так это ты ее поймал? Жива, жива. Видно, Госпожа так велела. А девчонка противная - этакая маленькая ведьма. Давай-ка обойдем его вокруг Под аккомпанемент неумолчного брюзжания Одноглазого мы добрались до заднего склона, круто обрывающегося вниз. - Отсюда к нему не подберешься. - Лейтенант констатировал то, что было видно с первого взгляда. - Разве что с помощью Взятых. - К нему и с других сторон не очень-то подберешься, - заметил я. Он вопросительно глянул на меня. Я рассказал ему о том, как подбили Перо в ту ночь, когда мы захватили Шеда с его служанкой. - А потом были подобные случаи? - Ни потом, ни прежде. Мой очевидец, который наведывался в замок, тоже не заметил ничего особенного. Но эта чертова крепость связана с Курганьем. За ней стоит Властелин. Так что нахрапом ее не возьмешь. К тому же обитатели замка знают о грозящей опасности. Одноглазый пронзительно взвизгнул. - В чем дело? - резко спросил Лейтенант. Одноглазый ткнул пальцем вверх. Мы уставились на крепостную стену, уходившую ввысь на добрых шестьдесят футов. Я ничего не заметил. Лейтенант тоже. - В чем дело? - спросил он опять - За нами кто-то наблюдал! Какая-то отвратная тварь! - Я тоже его видел, - сказал Ильмо. - Длинный, костлявый, желтоватый выродок с глазами как у змеи. Я смерил стену взглядом: - Как ты смог его разглядеть? - Сам не знаю. - Ильмо поежился. - Но тип ужасно противный. Уставился на меня так, будто вот-вот укусит. Мы потащились дальше сквозь заросли кустарника, перелезая через большие валуны и глядя одним глазом на замок, а другим себе под ноги. - Голодные глаза, - пробормотал Ильмо. - Да, вот именно - голодные. Когда мы добрались до гряды, ведущей к западной стороне замка. Лейтенант остановился: - Насколько близко можно отсюда подойти? Я пожал плечами: - У меня не хватило духу выяснить. Лейтенант отошел в сторону, вернулся, опять отошел, точно выискивая точку прицела. - Давайте пригоним сюда заключенных и посмотрим. Я звучно всосал сквозь зубы слюну, потом сказал: - Местных ты сюда никакими силами не загонишь. - - Думаешь? А если в обмен на помилование? Леденец засадил за решетку половину головорезов Котурна. Объявил настоящий крестовый поход против гангстеров. Как только на кого-то поступает три жалобы, его тут же хвать - ив тюрягу. - А не слишком это просто? - усомнился я. Мы огибали замок, выходя на финишную прямую напротив фасада. Говоря о простоте, я имел в виду не легкость, а упрощенность подобного подхода. Лейтенант усмехнулся. Месяцы тяжких лишений не сумели притупить его своеобразное чувство юмора. - Простым умам импонируют простые решения. Еще пара месяцев таких Леденцовых реформ - и герцога провозгласят героем. Что ж, в этом был определенный резон. В Арче царило право сильного, не признающее законов. Тысячи Шедов жили в постоянном страхе и унижении. Любой, кто хоть отчасти рассеет тучи страха, завоюет их любовь. И если ее надлежащим образом поддерживать, любовь эта переживет дальнейшие испытания. Тем не менее я сомневался, стоит ли так стараться, чтобы добиться признательности слабаков. К тому же не исключено, что, вселяя в их души мужество, мы тем самым создаем себе новые трудности. Снимите с шеи обывателя привычное домашнее ярмо - и он, того и гляди, увидит угнетателей в вас самих. Я с этим сталкивался уже не раз. Слабым людишкам нужно кого-то ненавидеть, нужно свалить на кого-то вину за собственное бессилие. Но в данный момент эта проблема была не главной. Данный момент требовал от нас немедленной и энергичной реакции. Ибо как только мы вышли на финишную прямую, ворота замка распахнулись, и оттуда вырвалось полдюжины диких тварей в черном. Меня объяла, точно облаком окутала, странная апатия; я испугался, что вот-вот хлопнусь в обморок. Когда твари были от нас уже в нескольких шагах, у меня осталось только одно желание - лечь и не двигаться. Ноги и руки пронзила внезапная боль. Голова раскалывалась. Желудок сводили судороги. Апатию как рукой сняло. Одноглазый приплясывал на месте, выкидывая какие-то странные коленца, подвывая по-волчьи и маша руками, точно стая раненых птиц. Его большая нелепая шляпа упала и покатилась, подталкиваемая ветром, вниз, пока не застряла в кустах. - Сделайте же что-нибудь, вы, кретины! - проорал он между подвываниями. - Я не могу сдерживать их вечно! Вж-жик! Ильмо выхватил из ножен меч. Лейтенант - вслед за ним. У меня с собой был только длинный кинжал. Я схватил его и тоже бросился в атаку. Твари застыли на месте, в их змеиных глазах сквозило удивление. Лейтенант добежал до них первым, остановился, размахнулся и нанес мощный удар, держа меч обеими руками. Меч у Лейтенанта просто исполинский, любой палач может позавидовать. От такого удара три человеческие головы, как пить дать, слетели бы с плеч. Но голова этого отродья удержалась на плечах, хотя рана была глубокой. Кровь брызнула фонтаном. Ильмо сделал выпад, я тоже. Его меч вошел в тело жертвы на фут. Мой кинжал застрял, точно я всадил его в мягкое дерево. Вонзился дюйма на три - и ни с места, наверняка не повредив никаких жизненно важных органов. Я вытащил лезвие, порылся в своих медицинских познаниях, вспоминая наиболее уязвимые для убийства точки. Ильмо встал ногой на грудь поверженному врагу, чтобы освободить свой меч. У Лейтенанта и оружие было лучше нашего, и подход более правильный. Пока мы возились, он срубил еще одну голову. И тут Одноглазый иссяк. Глаза у обитателей замка сразу ожили. В них кипела жгучая и беспримесная злоба. Я испугался, что те двое, с которыми мы не успели справиться, растерзают нас в клочья. Но Лейтенант яростно замахнулся, и они отступили. Мой раненый поковылял за ними следом и упал, не дойдя до ворот. Он продолжал ползти, пока ворота не захлопнулись у него перед носом. - Итак, этих тварей стало на две пары меньше, - сказал Лейтенант. - Выражаю тебе благодарность, Одноглазый. - Говорил он довольно спокойно, но в голосе его звенела дрожь. А руки тряслись. Мы спаслись буквально чудом. Не будь с нами Одноглазого - нас бы уже не было в живых. - Я думаю, на сегодня достаточно. Пошли назад. Девяносто процентов моего существа жаждали умчаться отсюда во всю прыть. Десять процентов сохранили деловую сметку. - Давайте прихватим с собой одного из этих ублюдков, - прохрипели они пересохшими от страха губами. - На кой черт? - осведомился Ильмо. - Чтобы я мог его вскрыть и посмотреть, что там внутри - Ясно. Лейтенант присел и подхватил тварь под мышки. Та начала вяло отбиваться. Содрогаясь, я вцепился в обутую ногу и дернул ее вверх. Тварь перегнулась пополам. - А, черт! - Лейтенант бросил выродка наземь и подошел ко мне. - Ты тащи за одну ногу, а я за вторую. Мы потащили. Тело начало болтаться из стороны в сторону. Мы с Лейтенантом начали препираться, выясняя, кому чего делать. - Вы что, совсем ополоумели? - рявкнул на нас Одноглазый, тыкая корявым черным пальцем назад. Я обернулся. На крепостной стене появились новые фигуры. Ощущение угрозы, излучаемое замком, усилилось. - Они что-то затевают, - сказал я и припустил вниз, не выпуская ногу из рук. Лейтенант рысцой мчался рядом. Наша ноша билась всем телом о кусты и камни. Бум-м! Что-то с силой ударило по склону, точно топнула гигантская нога. Я чувствовал себя прусаком, убегающим от человека, который ненавидит тараканов и давит их башмаком. Еще один удар сотряс землю. - Ох, блин! - ругнулся Ильмо, пробегая мимо меня и вовсю работая руками-ногами. Одноглазый пролетел следом за ним, почти не касаясь ступнями земли. Ни тот, ни другой не предложили помочь. Третий удар, затем четвертый - с равными интервалами и с каждым разом все ближе. Последний брызнул над головой осколками камней и клочьями растерзанного кустарника. Ярдах в пятидесяти ниже по склону Одноглазый затормозил, развернулся и выкинул одну из своих колдовских штучек. В его поднятых ладонях полыхнул бледно-голубой огонь, с ревом устремившийся вверх по склону, чуть было не поджарив меня по пути. Мы с Лейтенантом обогнали Одноглазого. Пятый удар гигантского башмака осыпал наши спины градом камней и веток. Одноглазый истошно завопил и дал деру. - Это был мой коронный выстрел, - проорал он нам на бегу. - Бросайте, к шутам, свою падаль и уносите ноги! И он рванул вперед, улепетывая, как заяц от гончих. Тишину над долиной разорвал резкий вой. С южного склона слетели, крутясь, две точки и помчались вперед с такой скоростью, что глаз не успевал следить за ними. Они пронеслись над нашими головами с глухим низким ревом и оглушительно громыхнули сзади, как будто сам Господь ударил в барабан. Я не был уверен, но мне показалось, что точки связаны друг с дружкой. Появилась еще одна пара точек, вращавшихся вокруг общего центра. Я пригляделся. Да, они были связаны. И снова этот рев. И снова гром. Я оглянулся. Черный замок скрылся за радужной завесой - казалось, кто-то плеснул краску на стекло, и она стекает вниз, не в силах прилипнуть к скользкой поверхности. - Взятые принялись за дело, - задыхаясь, шепнул Лейтенант. Глаза у него были очумелые, но он вцепился мертвой хваткой в свою часть нашей общей ноши. Проклятый выродок зацепился за колючки. Чертыхаясь, мы принялись кромсать его балахон, чтобы вытащить тело из кустов. Я поминутно глядел вверх, ожидая, что очередной удар башмака размажет нас по склону. Мимо пронеслась очередная пара шаров, разбрызгивая краску. Очевидного вреда они замку не причиняли, но отвлекали на себя внимание его обитателей. Мы высвободили тело, поспешили вперед. В воздухе показалась пара других на вид точек, падавших вниз с высоты. - Перо и Шепот, - показал я на них. Взятые с пронзительным свистом спикировали на замок. Крепостная стена занялась огнем. Обсидиан начал плавиться и стекать вниз подобно воску свечи, придавая своим и без того гротескным скульптурам совершенно чудовищные очертания. Взятые взмыли вверх и сделали круг, готовясь ко второму заходу. Меж тем над рекой с ревом пролетела еще пара точек, раскрасив воздушные полотнища. Живописное было зрелище, жаль только, времени не было им полюбоваться. Склон содрогнулся под очередным шагом невидимого великана. Над нами образовалась воронка футов пятнадцати диаметром и пяти - глубиной. Полетели сучья и осколки. На сей раз твари дали промашку футов в двенадцать, не больше. Взрывная волна сбила нас с ног. Вверх по склону уходила целая цепочка таких отпечатков. Но каким бы мощным ни показался нам удар, он был слабее предыдущих. Перо и Шепот опять ринулись вниз, черный замок снова начал плавиться, стекать, теряя форму. И тут грохнули громовые раскаты. Бах-бах! Взятых заволокло клубами дыма. Они отпрянули от замка, стараясь удержать в воздухе ковры. Обе дымились и тлели, в точности как Перо той ночью, когда мы взяли Шеда. Ковры-самолеты начали судорожно набирать высоту. Замок обратил все свое внимание на них. А мы с Лейтенантом благополучно смылись. Глава 34. АРЧА. ПОБЕГ "Лилию" тряхнуло несколько раз. Шед протирал кружки, гадая о том, кто из его клиентов - солдат Черного Отряда. Подземные толчки заставляли его нервно вздрагивать. Над крышей вдруг раздался пронзительный вой и стих помаленьку, уносясь на север. Через мгновение земля содрогнулась еще раз, да так сильно, что посуда затряслась на полках. Шед рванул на улицу. Какая-то потайная часть его сознания не переставала при этом перебирать в памяти постояльцев, пытаясь вычислить, кто же за ним наблюдает. С прибытием Отряда шансы Шеда на побег катастрофически упали. Он не знал больше, кто есть кто. А они все прекрасно его знали. Он выбежал на улицу как раз в тот момент, когда из Черепичника снова донесся вой. Шед посмотрел туда, куда тыкали пальцами все прохожие. Пара шаров, соединенных проволокой, стремительно умчалась к северу. Через несколько секунд всю Арчу озарило разноцветное сияние. - Черный замок! - галдели зеваки. - Они ударили по черному замку! Шед увидел, как замок скрылся за цветной завесой. Ужас объял кабатчика до глубины души. Хотя он не понимал почему. Ведь здесь, внизу, ему ничего не грозит. Разве нет? Разве нет? Отряд поддерживают могущественные колдуны. Они не позволят замку сделать что-нибудь этакое... Мощный удар вздыбил землю на северном склоне. Шеду не было видно, что там творится, но он сразу понял, что замок ударил по людям - возможно, по тому самому Костоправу, который сидел на вершине, отрезая подходы к крепости. Быть может, замок пытался освободить дорогу. Вопли толпы привлекли внимание Шеда к двум точкам, падающим из поднебесья. Крепость занялась огнем. Обсидиан поплыл, начал терять форму, но потом снова обрел свой прежний вид. Нападающие взмыли вверх, развернулись. Пролетела еще одна пара шаров, очевидно из Черепичника. Ковры-самолеты ринулись вниз. Шед понимал, кто атакует замок, и трясся от страха. А вокруг него бесновался ничего не понимающий Котурн. Хозяин таверны собрался с духом и начал обдумывать свое положение. Члены Черного Отряда бежали по улицам на боевые позиции. Солдаты строились по взводам и быстро расходились. Несколько военных попарно заняли боевые посты, предназначенные для подавления стихийных бунтов и мародерства. За Шедом, похоже, никто не следил. Он скользнул обратно в "Лилию", наверх, в свою спальню, бросился к тайнику. Рассовал по карманам золото и серебро, достал дрожащими руками амулет, повесил его на шею, спрятав под одеждой. Обвел комнату прощальным взглядом, не заметил в ней больше ничего, что хотелось бы взять с собой, и поспешил по лестнице вниз. В зале не было ни души, кроме Сэл, которая стояла в дверях и наблюдала за зрелищем на северном склоне. Шед никогда еще не видел ее такой домашней и спокойной. - Сэл! - Что, Каштан? Пора? - Да. Оставляю тебе в ящике двадцать лев. Пока солдаты будут заглядывать сюда, ты не пропадешь. - Вся эта заваруха началась из-за той черной штуковины наверху? - В общем, да. Наверное, дальше будет еще хуже. Они пришли сюда, чтобы разрушить замок. Если смогут. - Куда ты собираешься? - Сам не знаю. - Он и правда еще не решил. - А и знал бы, так не сказал. Иначе они из тебя всю душу вынут, но допытаются. - Когда ты вернешься? - Может быть, никогда. По крайней мере не раньше, чем они отсюда уберутся. - Шед сомневался, что Отряд когда-нибудь уйдет из Арчи. А если уйдет, так его заменят другим. Их Госпожа, похоже, не из тех, кто выпускает что-либо из рук. Шед чмокнул невестку в щеку: - Береги себя. И не отказывай ни в чем ни себе, ни детям. Если объявится Лиза, передай ей, что она уволена. А если Ферт - скажи, я его простил. Он направился к задней двери. На северном склоне по-прежнему громыхало и полыхало. Нарастающий вой вдруг понесся оттуда к Черепичнику, но оборвался где-то над Выгородкой. Шед, склонив голову и подняв воротник, пошел переулками к набережной. Патруль ему встретился только дважды. Ни в одной из патрульных групп знакомцев Шеда не было. Первая группа вообще проигнорировала его. Капрал, возглавлявший вторую, велел Шеду убираться с улицы к чертовой матери и пошел своей дорогой. С пристани, сквозь мачты бессчетных судов, Шед снова увидел черный замок. Похоже, ему только что нанесли очередной мощный удар. От крепости валил густой черный дым. Он поднимался жирным столбом, чуть накренясь в сторону, на тысячи футов, и там рассеивался темной дымкой. Склон под замком шевелился и кишел, словно потревоженный муравейник. Видать, Отряд пошел в атаку. На набережной царила жуткая суматоха. Канал забили суда, стремящиеся выйти в море. Каждый второй иноземный корабль готовился к отплытию. И даже сама река, покрывшись зыбью, казалось, разделяла всеобщее волнение. Шед обошел три судна, прежде чем отыскал такое, где голос денег еще оказался внятным. Отдав десять лев пиратского вида боцману, он спрятался в укромном местечке, чтобы его не было видно с берега. Однако, когда судно уже отдало швартовы, на пирс со взводом солдат прискакал человек по прозвищу Ростовщик и заорал шкиперу, чтобы тот остановился. Шкипер послал его подальше, сопроводив свои слова непристойным жестом, и повел корабль вниз по течению. Для всех судов, жаждавших выйти в море, буксиров не хватало. За свое нахальное неповиновение шкипер получил стрелу прямо в горло. Ошеломленные матросы и офицеры застыли как вкопанные. Стрелы полетели тучей и прикончили больше дюжины человек, в том числе помощника капитана и боцмана. Шед съежился в своем укрытии, объятый таким безмерным ужасом, какого не испытывал ни разу в жизни. Кабатчик знал, конечно, что они крутые ребята, что с ними шутки плохи. Но до сих пор он по-настоящему не осознавал, насколько они беспощадны и свирепы. Люди герцога просто развели бы руками и убрались восвояси, проклиная беглецов. Они ни за что не решились бы устроить такую бойню. А стрелы все летели, легко постукивая о дерево, пока судно не вышло из зоны досягаемости. Только тогда Шед выглянул наружу и увидел, как город понемногу уплывает вдаль. Медленно, до чего же медленно он удалялся! К удивлению Шеда, моряки не злились на него. Конечно, они были вне себя от ярости, но не уловили связи между нападением и своим случайным пассажиром. "Слава Богу, пронесло!" - с облегчением вздохнул Шед. Но чувство это вскоре сменилось тревогой, когда он задумался над тем, куда забросит его судьба и что ждет его на новом месте. - Сударь! Они гонятся за нами на лодке! - крикнул один из матросов. Сердце у Шеда ушло в пятки. Он обернулся и увидел, как от пристани отчалило маленькое суденышко. Матросы, понукаемые людьми в форме Черного Отряда, пытались поставить парус. Шед снова спрятался в укрытие. После такой бойни экипаж корабля, без сомнения, выдаст его, едва моряки поймут, что Ростовщик охотится за Шедом. Как этот подонок напал на его след? С помощью колдовства, не иначе. Значит ли это, что они найдут его где угодно? Глава 35. АРЧА. ПЛОХИЕ НОВОСТИ Все стихло. Представление было эффектным, хотя я видал и более впечатляющие. Битву на Лестнице Слез, например. Или сражение под Чарами. Нынешние же громы и молнии больше потрясли горожан, чем нас или обитателей черного замка. У нас вообще не было потерь. У них - только те, кого мы убили возле самых ворот. Огонь, объявший замок, не причинил ему вреда. По крайней мере, так сказали Взятые. Шепот с угрюмым видом посадила свой ковер возле моей штаб-квартиры и ввалилась в дом, изрядно потрепанная, но целая и невредимая. - Как это началось? - спросила она. Лейтенант объяснил. - Они боятся, - заметила Шепот. - Возможно, впадают в отчаяние. Они пытались вас прогнать или взять в плен? - Взять в плен, безусловно, - ответил я. - Сначала они поразили нас каким-то сонным заклятием, а потом уж набросились. Одноглазый подтвердил мои слова кивком. - Почему же им это не удалось? - Одноглазый снял с нас заклятие. Обернул его против них самих. Троих мы убили. - Вот оно что! Неудивительно, что они так разволновались. И вы притащили с собой труп? - Я подумал - мы сумеем лучше понять их, если я вскрою его и посмотрю, из чего он сделан. Шепот отрешенно уставилась в пустоту, удалившись на очередное мысленное совещание с нашей повелительницей. - Идея хорошая, - сказала она, когда вернулась. - Но вскрытием займемся мы с Пером. Где труп? Я сейчас же возьму его с собой в Черепичник. Я показал ей на тело. Оно лежало на виду. Шепот велела двум солдатам оттащить труп к ковру. - Нам, черт возьми, уже вообще ничего не доверяют! - в сердцах проворчал я себе под нос. Шепот услышала, но ничего не сказала. Когда труп погрузили, она обратилась к Лейтенанту: - Немедленно начинайте подготовку к осаде. Возьмите их в кольцо, создайте укрепленную линию. Хромой вам поможет. Подручные Властелина наверняка попытаются прорваться или захватить пленных. Не позволяйте им этого. Иначе будете иметь дело с самим Властелином. А он вас не помилует. - Ну и хрен с ним! - Лейтенант, когда захочет, может быть самым крутым из всех крутых парней. В такие моменты его даже Госпожа не запугает. Почему бы вам не убраться отсюда? Займитесь своей работой и дайте мне заняться моей Огрызнулся он не по делу, конечно, но Лейтенант был сыт Взятыми по горло. За несколько месяцев перехода Хромой достал и его, и командира. Он осточертел им до смерти. Не исключено, что это и послужило источником трений между Отрядом и Взятыми. Терпение Капитана тоже было небеспредельно, однако он вел себя дипломатичнее, чем Лейтенант. Капитан попросту игнорировал те приказы, которые его не устраивали. Я вышел поглазеть на строительство укрепленной линии вокруг черного замка. Из Котурна прибыли команды рабочих с лопатами за плечами и ужасом в глазах. Наши люди отложили в сторону инструменты и взяли на себя роль надсмотрщиков и руководителей. Черный замок время от времени встряхивался и делал слабые попытки вмешаться, точно вулкан, что-то бормочущий про себя и потерявший всю энергию после извержения. Жители Арчи то и дело бросались врассыпную, и их приходилось силой водворять на место. Мы вмиг потеряли большую долю их расположения, завоеванного ранее. На склоне, разыскивая меня, появился Ростовщик, сконфуженный и злой. Солнечный свет подчеркивал его мрачность. Я вышел ему навстречу. - Плохие новости? - Этот треклятый Шед! Сбежал под шумок, зараза! - Под шумок? - В городе началась безумная паника, когда Взятые налетели на замок. Мы потеряли Шеда из виду. А когда Гоблин напал на его след, этот поганец уже отчалил на корабле в Медополь. Я пытался задержать судно, но оно не подчинилось. Я обстрелял их, потом схватил лодку и помчался в погоню, но не догнал. Выругав Ростовщика и подавив в себе желание придушить его на месте, я сел и начал соображать. - Как по-твоему, Рост, что его побудило? Чего он так испугался? - Всего, Костоправ. Своей собственной тени. Думаю, он считал, что мы собираемся убить его. Гоблин говорит, дело не только в этом, но ты же знаешь, как он любит все усложнять. - А в чем все-таки дело, по мнению Гоблина? - Гоблин говорит, кабатчик хочет раз и навсегда сбежать от старины Шеда. Страх перед нами послужил лишь стимулом, который подстегнул его к бегству. - Сбежать от старины Шеда? - Ну, ты ж понимаешь. От чувства вины за то, что он натворил. От преследований инквизиторов. Вол же в курсе, что Шед участвовал в набеге на Катакомбы. Стоило Волу вернуться - он живо взял бы кабатчика в оборот. Я глянул вниз на гавань, затянутую туманом. Суда по-прежнему уходили в море. Набережная выглядела оголенной. Если иноземцы будут продолжать уносить ноги, мы потеряем в Арче всю свою популярность. Город сильно зависел от торговли. - Найди Ильмо. Расскажи ему все. Передай, что, по-моему, тебе следует отправиться за Шедом. Разыщи Шишку и его парней и доставь их обратно. А заодно проверь, как там дела у Душечки и Вола. Ростовщик мрачно выслушал приговор, но протестовать не стал. На его совести было уже несколько проколов. Он еще дешево отделался: разлука с товарищами - не такое уж серьезное наказание за его грехи. - Ладно, - буркнул он и выкатился вон. Я вернулся к более насущным делам. Наши наконец расставили местных жителей по местам, с беспорядком было покончено, и работа закипела вовсю. Земля так и летела во все стороны: сначала глубокий ров, чтобы выродкам из замка было затруднительно оттуда выбраться, а за ним - частокол. Взятые по очереди кружили высоко в небесах, наблюдая за крепостью. Из города потянулись фургоны с - бревнами и камнями. Там, внизу, специальные рабочие команды крушили здания, разбирая их на стройматериалы. И хотя это были жалкие лачуги, непригодные для жилья и давно уже предназначенные на снос, в них жили люди, которые вряд ли проникнутся к нам теплыми чувствами за то, что мы лишили их жилья. Одноглазый и сержант по прозвищу Трясун повели большую рабочую бригаду вокруг замка, к самому крутому склону, и начали рыть подкоп, чтобы обрушить часть крепостной стены в пропасть. Они не скрывали своих намерений. Смысла не было стараться. Твари, с которыми мы имели дело, все равно бы их засекли. Вообще говоря, обрушить часть стены - работенка та еще. На нее могло уйти несколько недель, даже при помощи Одноглазого. Людям нужно было пробиться сквозь толщу сплошного камня. Подкоп был одним из отвлекающих маневров, до которых так охоч наш Лейтенант, хотя при его методе вести осаду сегодняшний ложный след завтра мог запросто стать направлением главного удара. Имея в своем распоряжении такой источник рабочей силы, как Арча, Лейтенант мог себе позволить подготовку запасных вариантов. Я с некоторой даже гордостью наблюдал за возведением осадных сооружений. Я служу в Отряде уже немало лет, но никогда еще мы не затевали такого грандиозного проекта. У нас попросту не хватало для этого средств. Я шатался вокруг, пока не наткнулся на Лейтенанта. - Слушай, а общий план кампании тебе известен? Меня, например, до сих пор никто не удосужился ввести в курс дела. - Мы просто обложим их так, чтобы исключить всякую возможность прорыва. А потом Взятые обрушатся им на головы. Я фыркнул. Просто и без затей. Я ожидал, что план будет более сложным. Обитатели замка без боя не сдадутся. Да и Властелин наверняка ломает голову, планируя контратаку. Должно быть, это адская мука - быть погребенным заживо, лежать не двигаясь, сгорая от страстного желания вырваться на волю и надеясь лишь на своих подчиненных, которые находятся в сотнях миль от тебя. Меня бы такое бессилие доконало в считанные часы. Я рассказал Лейтенанту о бегстве Шеда. Его это не взволновало. Что ему какой-то кабатчик? Лейтенант не знал о Вороне и Душечке. Ворон был для него всего лишь дезертиром, а Душечка - его сообщницей. И не более. Я упомянул о хозяине таверны только для того, чтобы Лейтенант сказал об этом Капитану. Старик, возможно, решит принять более активные меры, нежели те, что я рекомендовал Ильмо. Я постоял немного рядом с Лейтенантом. Он наблюдал за работой, я - за караваном фургонов, тянувшихся в гору. Должно быть, на сей раз они везли нам ужин. - До чертиков надоел сухой паек, - пробормотал я. - Я скажу, чего тебе нужно, Костоправ. Тебе нужно жениться и осесть на месте. - Конечно, - отозвался я с иронией, которой на самом деле не ощущал. - Сразу после тебя. - Нет, правда! Ну чем плохое местечко? Обзаведешься частной практикой, будешь лечить богачей. Герцогскую семейку, например. А потом, когда сюда приедет твоя подружка, поставишь перед ней вопрос ребром, и дело в шляпе. Ледяные кинжалы пронзили мне душу. - Подружка? - просипел я. - Ну да! - ухмыльнулся Лейтенант. - Неужто тебе никто не сказал? Она появится к началу нашего грандиозного шоу. Сама будет им управлять. Так что не прозевай свой единственный шанс. Мой единственный шанс. Только на что? Лейтенант говорил о Госпоже, разумеется. Сколько лет уже прошло, а друзья все подкалывали меня по поводу нескольких романтических историй, которые я записал в Анналы до того, как встретился с Госпожой лицом к лицу. Стоит им нащупать твою слабину, как тебя будут доставать всю оставшуюся жизнь. Таковы условия игры, принятой в нашем братстве. Голову даю на отсечение, что этот сукин сын изнывал от нетерпения поделиться со мною новостью с тех самых пор, как услышал о ней. Госпожа. Прибывает в Арчу. Я всерьез задумался о бегстве. Пока в гавани осталась еще пара кораблей. Глава 36. АРЧА. ФЕЙЕРВЕРК Замок усыпил нашу бдительность. Мы возомнили, будто сумеем захлопнуть дверь без всякою стука. Два дня рабочие бригады усердно вкалывали на северном склоне - выдолбили надежный и глубокий ров, возвели длинный частокол, прогрызли в камне начало подкопа. И тут твари впервые выказали свое недовольство. Поднялась такая кутерьма, чуть было не стоившая нам жизни, что теперь, оглядываясь назад, даже трудно поверить, сколь невинным выглядело ее начало. Ночь стояла безлунная, но бригады трудились при свете костров, факелов и ламп. Через каждую сотню футов готового рва и частокола Лейтенант воздвиг деревянные вышки, поставив рядом с ними небольшие баллисты, которые в любую минуту можно было водрузить наверх. Зряшная потеря времени, по-моему. Чего стоят обыкновенные осадные орудия против подручных Властелина? Но Лейтенант у нас специалист по осадам, и он привык делать все как положено: даже если баллисты окажутся без надобности, они должны быть под рукой. Самые зоркие члены Отряда взобрались на еще не достроенные вышки, наблюдая за замком. Один углядел какое-то движение у ворот и, не поднимая шума, сообщил о нем на землю. Лейтенант полез на вышку сам и увидал, что кто-то крадется от замка в сторону бригады Одноглазого. Тут же затрещали барабаны, взревели трубы, в воздух полетели тучи стрел. Тревога разбудила меня. Я побежал наверх поглядеть, что происходит. Но сначала не увидел ничего особенного. Одноглазый с Трясуном на заднем склоне изготовились к бою. Их бригада запаниковала. Многие погибли или покалечились, пытаясь удрать по крутому каменистому и заросшему обрыву. Меньшинству хватило ума остаться на месте. Ребята из замка хотели сделать молниеносную вылазку, словить нескольких рабочих Одноглазого, затащить их внутрь и завершить свои обряды, необходимые для освобождения Властелина. Но, поняв, что их засекли, они изменили тактику. Дозорные закричали с вышек, что из ворот вылезают новые твари. Лейтенант приказал открыть огонь. Парочка небольших требюше забросала территорию возле ворот вязанками горящего хвороста. А Лейтенант тем временем послал солдат на поиски Гоблина и Молчуна, справедливо решив, что они обеспечат более яркую иллюминацию. Гоблин был в Котурне и мог появиться здесь не раньше чем через час. Где обретался Молчун понятия не имею. Я не видел его, хотя он прибыл в Арчу уже неделю назад. Лейтенант зажег сигнальные костры, чтобы предупредить часовых на крепостных стенах Черепичника о том, что у нас намечается заварушка. Наконец к нам пожаловал один из Взятых. Им оказался Хромой. Первым делом он схватил охапку копий, что-то с ними сотворил и бросил с неба на землю. Между рвом и замком выросли столбы зеленовато-желтого света. Одноглазый на заднем склоне сам обеспечил себе освещение, распустив по ветру сиреневые паутинки. Их сияние сразу высветило полдюжины крадущихся черных фигур. Полетели копья и стрелы. Твари понесли несколько жертв убитыми, прежде чем нашли выход из положения. Полыхнула ослепительная вспышка, потом быстро потускнела, и каждую фигуру окутало неяркое мерцание. Защищенные им, выродки бросились в атаку. А на верху крепостной стены появились новые фигуры и побросали вниз какие-то штуковины размером с человеческую голову. Те покатились прямиком к месту подкопа. Одноглазый завернул их в сторону, не успев отклонить только один шар, который оставил за собой цепочку повалившихся без сознания солдат и рабочих. Похоже, Властелиновы отродья учли все возможные варианты, за исключением Одноглазого. Они были готовы устроить Хромому достойную встречу, но совершенно упустили из виду нашего отрядного колдуна. Он прикрыл своих людей и заставил их вступить в рукопашную, когда черные твари добрались до них. Большинство людей Одноглазого погибли, но противник был отброшен. Тем временем обитатели замка пошли в наступление на ров с частоколом, прямо туда, где я стоял, глазея по сторонам. Помнится, я больше удивился, чем испугался. Сколько же их было в замке на самом-то деле? Судя по рассказам Шеда, крепость казалась мне почти не заселенной. Но для добрых двух с половиной десятков выродков, шедших в атаку при поддержке колдовства, ров и частокол оказались слабой помехой. Они вышли из ворот. А потом что-то взмыло над крепостной стеной - что-то большое и похожее на пузырь. Он ударился оземь, подскочил пару раз и шлепнулся на ров с частоколом, заровняв первый и сокрушив второй. Подготовка к атаке была закончена. Твари могли двигать вперед. Хромой с яростным воплем свалился им на головы из тьмы, сияя все ярче по мере своего снижения. Сияние рассыпалось мириадами светящихся хлопьев, похожих на семечки клена, которые кружились и порхали в воздухе, падая на землю и разъедая все, что попадалось на пути. Четверо или пятеро нападающих упали. Лейтенант предпринял поспешную контрвылазку, добил раненых чудищ, но тут же был вынужден отступить. Несколько выродков подхватили упавших солдат и потащили к замку. Остальные продолжали наступать. Поскольку во мне нет героической жилки, я взял ноги в руки и драпанул. Как оказалось, очень вовремя. Атмосфера затрещала, заискрилась и распахнулась, как окно. Что-то хлынуло на склон невесть откуда. Часть горы замерзла так быстро и так сильно, что сам воздух обратился в лед. А вокруг зоны поражения взвихрился смерч и помчался внутрь, тоже замерзая на лету. Мороз сковал почти всех атакующих. Случайно брошенное копье поразило одну из ледяных статуй - и она разлетелась вдребезги. Люди начали швырять все, что попадалось под руку, и расколотили остальные статуи. Окно закрылось буквально через несколько секунд. Тепло окружающего мира растопило