И еще погода вносила свою лепту. Мрачность. Уныние. Улыбки были редки, да и те по большей части дежурные. Трактирщик в "Синелохе" даже имен не спросил - только деньги вперед. Другие торговцы на нас не обращали внимания, хотя торговля мехами традиционно была монополией Весла. На следующий день несколько местных явились поглазеть на наши товары. Загрузились мы тем, что, как я слыхал, пользуется тут спросом, но покупателей было немного. Расходилось только спиртное. Я спросил, как связаться с лесовиками. - Ждать, - ответили мне. - Придут, когда придут. Разделавшись с этим, я направился в штаб Вечной Стражи. Само здание не изменилось, хотя окружавшие его бараки несколько подразвалились. Первым, кого я встретил, оказался приветствовавший нас днем раньше стражник. С ним мне и предстояло вести дела. - Фитиль меня зовут, - повторил я. - Из товарищества "Фитиль, Кузнец, Кузнец, Портной и сыновья", из Роз. Торговцы мы. Мне велено тут доложиться. Стражник странно глянул на меня, точно пытался что-то припомнить. Что-то его беспокоило. Как дырка в зубе. Я не хотел, чтобы стражник беспокоился. Еще вспомнит, не дай бог. - С тех пор как я отслужил свое, тут многое переменилось. - Все к псам катится, - проворчал стражник. - К псам. С каждым днем хуже. Ты думаешь, кому-то не наплевать? Да мы сгнием тут. Сколько твоих? - Четверо. И собака. Неверно. Стражник скривился. Чувства юмора нет. - Как прозывают? - Фитиль. Один Кузнец. Портной. Следопыт. Он на нас работает. И пес Жабодав. Этого надо звать полным именем, а то обижается. - Да ты у нас шутник? - Эй, не обижайся. Уж больно у вас тут мрачно. - Ага. Читать умеешь? Я кивнул. - Правила вывешены во-он там. У тебя есть выбор: подчиняться им - или сдохнуть. Кожух! Из соседней комнаты выбежал солдат: - Да, сержант? - Новый торгаш. Проверь его. Ты в "Синелохе", Фитиль? - Да. Правила не изменились. Даже лист пергамента тот же, выцветший настолько, что почти не прочесть. Говорилось там в основном: "Не лезь в Курганье. Если оно тебя не прикончит - это сделаем мы". - Сударь? - переспросил рядовой. - Когда вы будете готовы? - Да я уже готов. Мы вернулись в "Синелох". Солдат перебрал наши вещи. Единственное, что заинтересовало его, - мой лук и количество оружия в фургоне. - Зачем столько оружия? - Слыхали, что с дикарями стычки бывают. - Брешут да заливают. Только воровство у них. Гоблин и Одноглазый особого внимания не привлекли. Вот и отлично. - Правила вы читали. Их и держитесь. - Я их давно знаю, - ответил я. - Когда я в армии служил, мы тут гарнизоном стояли. Солдат прищурился на меня, кивнул и ушел. Все мы облегченно вздохнули. Гоблин снял скрывающее заклятие с колдовских принадлежностей, которые они с Одноглазым наволокли. Пустой угол за спиной Следопыта наполнился вещами. - Он может вернуться, - запротестовал я. - Не стоит держать заклятие дольше необходимого, - разъяснил Одноглазый. - Кто-нибудь может ощутить его присутствие. - Согласен. - Я захлопнул ставни на единственном окне. Заскрипели петли. - Смазать бы, - предложил я, глядя на город. Мы находились на третьем этаже самого высокого здания в городе, если не считать казарм стражи. Я увидел дом Боманца. - Ребята. А ну-ка, гляньте. Они глянули. - А он в чертовски хорошем состоянии. - Когда я последний раз видел этот дом, его впору было сносить. Суеверный страх отваживал жильцов. Помнится, я туда пару раз заглядывал. - А не пройтись ли нам, Следопыт? - Нет. - Ну как хочешь ("Интересно, есть ли у него тут враги?"), но мне было бы спокойнее с тобой. Он пристегнул ножны к перевязи. Вместе мы вышли на улицу - если так можно было назвать эту лужу грязи. Дорожный настил доходил только до казарм, с веткой на "Синелох". По всему же городу имелись лишь пешеходные дорожки. Мы изображали зевак. Я рассказывал Следопыту истории о прежних своих визитах сюда - почти правдивые. Я пытался натянуть на себя иную личину - многословного и веселого парня. Интересно, а не трачу ли я время зря? Речи мои явно никого не интересовали. Дом Боманца был любовно восстановлен. Но жилым не выглядел. И охраняемым - тоже. И на постамент его не ставили. Странно. За ужином я спросил об этом хозяина - тот уже определил меня как ностальгического придурка. - Какой-то мужик туда переехал лет пять назад. Калека. Подрабатывал в Страже. А в свободное время привел дом в порядок. - А что с ним случилось? - Ну, месяца четыре назад, если меня память не подводит, его вроде удар хватил. Нашли его еще живым, но вроде овоща. Отвезли в казармы - он, сколько я знаю, и посейчас там. Кормят как младенца. Вам надо было того парнишку, что с вами приходил, спросить. Они с Граем большие приятели были. - С Граем? Спасибо. Еще кувшин. - Пошли, Костоправ, - прошептал Одноглазый. - Плюнь ты на пиво. Он его сам варит. Вкус премерзкий. Колдун был прав. А я начал привыкать к напряженным раздумьям. Мы обязаны попасть в этот дом. А это значит - ночь и колдовские штучки. И самый большой риск после той эскапады в Розах. - Как ты полагаешь, это не овладение? - спросил Гоблина Одноглазый. Гоблин пососал губу: - Подумать надо. - Вы о чем? - осведомился я. - Чтобы быть уверенным, мне надо посмотреть самому, Костоправ, но то, что случилось с этим Граем, на удар не похоже. Гоблин кивнул. - Вроде как его из тела выдернули и поймали. - Может быть, мы сможем устроить с ним встречу. Так как насчет дома? - Для начала надо удостовериться, что там нет серьезного овладения. Вроде духа Боманца. От таких разговоров у меня мурашки по коже бегают. Не верю я в духов. Или не хочу верить. - Если его схватили или выдернули, нам придется выяснить, как и зачем. Стоит иметь в виду, что жил там раньше Боманц. Любая оставшаяся с тех времен вещь могла овладеть Граем. И с нами может то же приключиться, если полезем очертя голову. - Сложности, - пробурчал я. - Вечно сложности. Гоблин хихикнул. - Нишкни, - предупредил я. - А то с торгов пущу. Часом позже началась настоящая буря. Она выла и молотила в стены. Под напором ливня протекала крыша. Когда я намекнул на это хозяину, тот закатил истерику. Чинить что бы то ни было в нынешних условиях было непросто, но необходимо - иначе дом просто развалится. - Хуже всего с этими проклятыми дровами на зиму, - жаловался он. - На улице-то их оставить нельзя - или снегом заносит, или так водой промочит, что просушить невозможно. Через месяц тут до потолка дрова будут навалены. По крайней мере, чем меньше места, тем легче его прогреть. Около полуночи, когда ночная смена Вечной Стражи уже успела утомиться и клевала носом, мы вышли на улицу. Гоблин проверил - вся гостиница спала. Впереди трусил пес Жабодав - искал ненужных свидетелей. Одного нашел, но о нем тоже позаботился Гоблин. В такую ночь никто на улицу не полезет. Кроме нас, придурков. - Удостоверьтесь, что света не увидят с улицы, - приказал я, когда мы проскользнули внутрь. - Я полагаю, надо подняться наверх. - А я полагаю, - возразил Одноглазый, - что надо проверить, нет ли там ловушек или духов. Я глянул на дверь. Когда я ее открывал, мне это и в голову не пришло. Глава 29. КУРГАНЬЕ В ПРОШЛОМ Явившийся по приказу полковника Кожух трясся, как осиновый лист. - Придется тебе ответить на пару вопросов, малыш, - сказал Сироп. - Начни с того, что ты знаешь об этом Грае. Кожух сглотнул: - Слушаюсь, господин полковник. Он рассказал. И рассказал еще раз, когда Сироп потребовал вспомнить каждое услышанное слово. Он рассказал обо всем, кроме сообщения и пакета. - Загадочно, - промолвил полковник. - Весьма. И это все? Кожух нервно переступил с ноги на ногу. - А к чему это все, господин полковник? - Скажем так: письмо в пакете оказалось очень интересным. - Простите, сударь? - Очень длинное, хотя прочесть его никому не удалось. Совершенно незнакомые письмена. Возможно, язык Самоцветных городов. Интересует меня другое - кому предназначалось письмо? Одно оно, или их было несколько? Наш приятель в большой беде. Кожух. Если он придет в себя, у него начнутся неприятности. Серьезные. Потому что настоящие бродяги писем не пишут. - Но, как я говорил, он пытался найти своих детей. И он мог быть родом из Опала... - Знаю. Этому есть кое-какие свидетельства. Может быть, он сумеет убедить меня в этом, когда очнется. С другой стороны, мы в Курганье, и все необычное - подозрительно. А теперь вопрос, сынок. И ответь на него хорошо, или у тебя тоже будут неприятности. Почему ты пытался спрятать пакет? Момент истины. От которого нет спасения. Кожух молился, чтобы этот момент не наступил. И теперь, оказавшись с ним лицом к лицу, понял, что его верности Граю недостаточно. - Грай просил меня, если с ним что-то случится, передать письмо в Весло. Письмо в пакете из промасленной кожи. - Так он ожидал чего-то? - Не знаю. И что было в письме, и зачем Грай его посылал - тоже не знаю. Он просто назвал мне имя. И просил, когда я отправлю пакет, кое-что сообщить вам. - И? - Я не припомню точных его слов. Но он просил сказать вам, что тварь в Великом кургане уже не спит. Сироп взвился со стула, как ужаленный. - Ах так? Откуда он узнал? Неважно. Имя! Немедленно! Кому следовало отправить пакет? - Кузнецу по прозванию Песок. В Весле. Это все, что я знаю, сударь. Клянусь. - Хорошо. - Казалось, Сироп не обратил внимания на последние слова. - Возвращайся на свой пост, парень. И вызови ко мне майора Клифа. - Слушаюсь. На следующее утро Кожух наблюдал, как конный отряд под предводительством майора Клифа отправился арестовывать кузнеца Песка. Он чувствовал себя очень виноватым. Но он же никого не предал, верно? Если бы Грай оказался шпионом, Кожух мог предать сам себя. Он пытался сгладить вину, ухаживая за Граем с почти религиозной самоотверженностью. Больной всегда был накормлен и чист. Глава 30. КУРГАНЬЕ НОЧЬЮ Гоблин и Одноглазый осмотрели дом за пару минут? - Ловушек нет, - объявил Одноглазый. - И призраков. Отголоски старой волшбы накладываются на свежие. Пошли наверх. Я вытащил клочок бумаги, где были нацарапаны выдержки из истории Боманца. Мы поднялись по лестнице. При всей своей уверенности Гоблин и Одноглазый пустили вперед меня. Тоже мне, приятели. Прежде чем зажечь огонь, я удостоверился, что ставни захлопнуты. - Приступайте. А я осмотрюсь. Следопыт и пес Жабодав остались на лестнице. Комната была очень маленькая. Прежде чем приступить к поискам, я глянул на корешки книг. У этого парня эклектичные вкусы. Или он просто собирал что подешевле. Никаких бумаг. И нет следов обыска. - Одноглазый, ты сможешь сказать, побывали ли тут ищейки? - Вряд ли. А зачем? - Бумаг тут нет. - Ты смотрел в тайниках? Тех, что он упоминал? - Во всех, кроме одного. Копье стояло в углу. Стоило мне повернуть древко, как верхняя часть отвалилась, открыв внутреннюю полость. Вывалилась не раз упомянутая карта. Мы разложили ее на столе. По спине у меня побежали мурашки. Это была сама история. Эта карта создала наш нынешний мир. Несмотря на весьма слабое знание теллекурре и еще более ограниченное - колдовских символов, я ощутил обрисованную картой силу. То, что излучала эта карта, поставило меня на зыбкую грань, отделяющую страх от ужаса. Гоблин и Одноглазый не ощутили ничего. Или были слишком заинтригованы. Склонившись над картой, они изучали путь, которым Боманц прошел к Госпоже. - Тридцать семь лет работы, - произнес я. - Что? - Чтобы собрать эти сведения, ему потребовалось тридцать семь лет. - И тут я кое-что заметил. - А это еще что? - Судя по рассказу, этого знака тут быть не должно. - А, понял. Наш писатель добавил кое-что от себя. Одноглазый посмотрел на меня. Потом на карту. Потом снова на меня. Потом нагнулся к карте, чтобы разглядеть тропу. - Вот так оно и было. Никаких вариантов. - Что-что? - Я знаю, что случилось. Следопыт нервно вздрогнул. - Ну? - Он попытался пройти туда. Единственным путем. И не смог выбраться. В письме говорилось, что автор собирается сделать что-то очень опасное. Неужели Одноглазый прав? Храбрец. И никаких бумаг. Если только они не спрятаны лучше, чем я мог предположить. Хорошо бы заставить наших колдунов поискать. Вместо этого я велел им сложить карту и вернуть ее на место, а потом сказал: - Какие будут предложения? - Насчет чего? - пискнул Гоблин. - Насчет того, как нам утащить этого парня у Вечной Стражи. И как вернуть ему душу, чтобы задать пару вопросов. Примерно так. Я их не вдохновил. - Кому-то придется отправиться туда и выяснить, что пошло не так, - заметил Одноглазый. - Потом выдернуть этого парня и отвести домой за ручку. - Понимаю. - Чудно. Сначала нам нужно заполучить тело. - Обшарьте тут все сверху донизу. Может, найдете что-нибудь. На поиски мы угробили полчаса. Я чуть истерику не устроил. - Слишком долго, слишком долго, - повторял я. На меня не обращали внимания. Поиски позволили обнаружить в одной из книг старый клочок бумаги с шифром - не слишком-то и спрятанный. Я прихватил его с собой. Попробую прочесть с его помощью бумаги в Дыре. Мы вышли из дома. До "Синелоха" мы добрались незамеченными. Закрывшись в комнате, мы хором вздохнули от облегчения. - Что теперь? - спросил Гоблин. - Спать. Волноваться начнем завтра. - Я ошибался, конечно. Я уже начал. С каждым шагом все сложнее и сложнее. Глава 31. НОЧЬЮ В КУРГАНЬЕ Громы и молнии явились по-прежнему, проникая сквозь стены, точно через бумагу. Спал я беспокойно - нервы мои пострадали в тот день больше, чем стоило. Остальные спали как убитые. Почему я дергаюсь? Это началось как укол света, как золотая мошка в углу. Мошка росла. Я хотел кинуться к колдунам и измолотить их в фарш, обозвав лжецами. Предполагалось, что амулет сделает меня невидимым... Слабый, призрачный шепот, как вопль привидения в огромной темной пещере: - Лекарь, где ты? Я не ответил. Мне хотелось залезть под одеяло с головой, но пошевелиться я не мог. Фигура Госпожи оставалась расплывчатой, неопределенной, смутной. Быть может, ей сложно засечь меня? Когда ее лицо на мгновение материализовалось полностью, на меня она не глянула. Смотрела, точно слепая. - Ты ушел с равнины Страха, - произнесла она тем же далеким голосом. - Ты где-то на севере. Ты оставил заметный след. Ты поступаешь глупо, друг мой. Я найду тебя. Разве ты не понял этого? Тебе не скрыться. Даже пустоту можно увидеть. Она не знает, где я. Значит, я был прав, что промолчал. Она хочет, чтобы я выдал себя. - Мое терпение небезгранично, Костоправ. Но ты еще можешь прийти в Башню. Торопись же. Твоей Белой Розе осталось жить недолго. Я ухитрился наконец дотянуть одеяло до подбородка. Ну и зрелище же я собой представлял - теперь мне кажется, что забавное. Как мальчишка, боящийся призраков. Сияние медленно угасло. А с ним исчезла и нервозность, мучившая меня с той минуты, как мы покинули дом Боманца. Укладываясь спать, я бросил взгляд на пса Жабодава. Молния отразилась в единственном открытом его глазу. Вот так. В первый раз у меня появился свидетель посещения. Псина. Полагаю, мне никто не верил, когда я рассказывал о них, пока то, что я говорил, не начинало сбываться. Потом я заснул. Разбудил меня Гоблин: - Завтрак. Мы поели. Мы устроили целое представление - искали рынок сбыта своих товаров и постоянных покупателей на будущее. Дела шли паскудно, только хозяин постоялого двора регулярно предлагал подвезти ему спирта. Вечная Стража потребляла его изрядно - что еще делать солдатам, как не пить? Обед. Пока мы жевали и готовились к предстоящему совещанию, на постоялый двор завернули солдаты. Спрашивали хозяина, не выходил ли кто из постояльцев ночью. Бравый старикан отверг такую возможность с ходу. Заявил, что спит на редкость чутко и непременно услышал, если б кто-то выходил. Солдаты этим удовлетворились и ушли, а я спросил у хозяина, когда тот пробегал мимо: - В чем дело? - Кто-то вломился в дом Грая этой ночью, - ответил тот, и глаза его сузились. Он вспомнил остальные мои вопросы. Я сделал ошибку. - Странно, - бросил я. - Кому это надо? - Да, действительно. - Хозяин отошел по своим делам, но задумчивости в нем не убавилось. Я тоже задумался. Как Стража засекла наш визит? Мы же старались не оставлять следов. Гоблин и Одноглазый тоже забеспокоились. Только Следопыт сидел как ни в чем не бывало. Неуверенно он чувствовал себя только близ Курганья. - Что делать будем? - спросил я. - Мы окружены, нас превосходят числом и вдобавок, кажется, подозревают. Как нам добыть этого Грая? - Это не проблема, - ответил Одноглазый. - Проблема - уйти после этого живыми. Если бы мы могли вызвать к нужному времени летучего кита... - Ну так скажи мне, почему это так просто? - В полночь залезаем в казармы, накладываем сонное заклятие, забираем и парня, и его бумаги, вызываем его душу и выводим тело. А вот что потом? А, Костоправ? Потом-то что? - Куда бежать? - задумчиво пробормотал я. - И как? - Один ответ, - вмешался Следопыт. - Лес. В лесу стражники нас не найдут. Если сумеем переправиться через Великую Скорбную - мы в безопасности. На большую охоту у них сил не хватит. Я начал грызть ноготь. В чем-то Следопыт был прав. Полагаю, лес и лесные племена он знал достаточно, чтобы мы смогли выжить там, даже с паралитиком. Но потом у нас опять начнутся проблемы. До равнины Страха останется еще тысяча миль. И вся империя будет нас разыскивать. - Подождите меня, - приказал я и вышел. Добежав до имперских казарм, я вошел в комнату, где меня принимали в первый раз, отряхнулся и принялся изучать карту на стене. Ко мне тут же подошел парнишка, проверявший нас на предмет контрабанды. - Могу я вам чем-то помочь? - Вряд ли. Я просто хочу свериться с картой. Она довольно точная, да? - Уже нет Речное русло сместилось в этом месте почти на милю. И на большей части равнины леса уже нет. Смыло. - Хм-м - Я прикинул на пальцах. - А для чего вам это нужно? - Для Дела, - соврал я. - Я слыхал, что у места, называемого Орлиные Скалы, можно торговать с одним из крупных племен. - Да это в сорока пяти милях. Не доберетесь. Убьют и ограбят. Стражу и дорогу они оставили в покое только потому, что мы под защитой Госпожи. Но если следующая зима будет не лучше нескольких предыдущих, их и это не остановит. - Хм-м. Ну это была только идея. Ты, часом, не Кожух? - Да, это я. - Глаза его подозрительно сощурились. - Я слыхал, ты тут ухаживаешь за одним . - Я осекся. Не ожидал я такой реакции. - В городке поговаривают. Спасибо за совет. Я вышел с неприятным чувством, что я прокололся. Вскоре я узнал это с полной определенностью. Через пару минут после моего возвращения в гостиницу заявился взвод под командованием майора. Нас арестовали прежде, чем мы успели сообразить, что вообще творится. Гоблин с Одноглазым едва успели наложить скрывающее заклятие на свои причиндалы. Мы валяли дурочку. Мы ругались, и ворчали, и ныли. Безрезультатно. Наши конвоиры знали о причине ареста меньше нас самих. Они просто выполняли приказ. По взгляду хозяина я понял, что он на нас настучал. Подозреваю, что сообщение Кожуха о моем визите стало последней каплей. Как бы там ни было, мы направлялись в тюрьму. Через десять минут после того, как за нами захлопнулась дверь камеры, к нам зашел лично командир Вечной Стражи. Я вздохнул с облегчением. Раньше он тут не служил. По крайней мере, мы его не знали. И он нас, вероятно, тоже. У нас было время договориться на языке глухонемых. Следопыт, естественно, исключался, но он и без того сидел как пришибленный. Его разлучили с его возлюбленной псиной. Он очень злился. Солдат, что пришли нас арестовывать, он перепугал до смерти. Один момент казалось, что с ним придется драться. Командир присмотрелся к нам, потом представился. - Я полковник Сироп. Командую Вечной Стражей - За его спиной маячил нервный Кожух. - Я приказал доставить вас сюда потому, что вы вели себя достаточно необычно - Быть может, мы по небрежности нарушили какое-то из неизвестных широкой публике правил? - осведомился я. Ни в коем разе. Ни в коем разе. Это дело совершенно незначительное. Я бы назвал его сокрытием намерений. - Не понимаю вас. Полковник принялся расхаживать взад и вперед по коридору за порогом камеры. Взад-вперед. - Есть старая поговорка про дела, которые говорят громче слов К мне поступили сведения из нескольких источников. О вашей избыточной любознательности в вопросах, с торговлей отнюдь не связанных. Я по мере сил изобразил изумление: - А что необычного в том, что люди задают вопросы в незнакомых местах? Мои компаньоны тут не бывали вовсе. Я последний раз тут был много лет назад. Многое изменилось. Да и вообще это одно из самых интересных мест в империи. - И самых опасных, торговец.., э-э, Фитиль, так? Господин Фитиль, вы служили в этих местах. В каком подразделении? На этот вопрос я мог ответить без колебаний. - "Драконий гребень", второй батальон полковника Рока. Я там действительно служил. - Да. Бригада наемников из Роз. Каков был любимый напиток полковника? Ох, боги. - Я был простым копейщиком, полковник. Я с офицерами не пил. - Правильно. - Полковник продолжал расхаживать. Я не понял, сошел ли мой ответ за правду. "Драконий гребень" - это же не элитное, шикарное подразделение вроде Черного Отряда. Кто сей-, час о нем помнит? После стольких лет. - Поймите и мое положение. Когда там покоится эта тварь, паранойя становится профессиональной болезнью. - Он ткнул в направлении Великого кургана. И ушел. - Да что это за черт? - вопросил Гоблин. - Не знаю. И не хочу знать. Но мы ухитрились влезть в большие неприятности. - Это для слухачей. Гоблин принял предложенную роль. - Черт, Фитиль, я тебе говорил - не надо сюда тащиться. Я тебе говорил, что у этих весельцев со Стражей все схвачено! Тут влез Одноглазый, и вдвоем они меня пропесочили - дай боже. Тем временем на языке знаков мы обсудили положение и решили подождать, что решит полковник. Единственный выход - иначе осталось только положить карты на стол. Глава 32. ПЛЕННИКИ В КУРГАНЬЕ Плохо. Намного хуже, чем мы думали. У этих стражников поголовно паранойя. Я хочу сказать, они понятия не имели, кто мы такие, но это их ни в малейшей степени не беспокоило. Внезапно примчалось полвзвода. Звон и грохот под дверью. Никаких разговоров. Мрачные лица. У нас неприятности. - Вряд ли нас отпустят, - с тоской произнес Гоблин. - На выход! - рявкнул сержант. Мы вышли. Все, кроме Следопыта. Следопыт так и остался сидеть в камере. - По дворняге своей скучает. - Я попытался схохмить. Никто не рассмеялся. Один из стражников двинул Следопыта в плечо. Следопыт медленно повернулся к нему, глянул совершенно невыразительно. - Вот этого делать не надо было, - заметил я. - Заткнись, - бросил сержант. - Взять его. Парень, ударивший Следопыта, попытался повторить свой подвиг. С тем же успехом он мог изображать нежное похлопывание. Следопыт обернулся, потянулся к приближающемуся кулаку, поймал запястье и переломил. Стражник взвизгнул. Следопыт отшвырнул его. Лицо его оставалось совершенно бесстрастным. Взгляд запоздало упал на отлетевшего стражника. Казалось, происходящее Следопыта очень удивляет. Прочие стражники раззявили рты. Потом пара человек кинулась на Следопыта, обнажив мечи. - Эй! Спокойно! - заорал я. - Следопыт... Следопыт, не выходя из прострации, отобрал у них оружие, кинул в угол и чуть не вышиб из обоих дух. Сержант разрывался между гневом и восхищением. Я попытался успокоить его. - Он, знаете, не слишком умен. Нельзя на него так бросаться. Ему все нужно объяснять спокойно, по два-три раза. - Я ему сейчас объясню! - Сержант собрался было послать в камеру остальных стражников. - Если он разозлится, то кого-нибудь пришибет, - быстро предупредил я, изумляясь взаимоотношениям Следопыта с его псиной. Стоило дворняге отойти, как Следопыт превращался в дебила. С навыками профессионального убийцы. Сержант позволил здравому смыслу возобладать над гневом. - Вот ты его и успокой. Я постарался. Я понимал, что в ближайшем будущем солдаты вряд ли будут относиться к нам мягко, но не слишком беспокоился на этот счет. Гоблин и Одноглазый смогут справиться с такими мелочами. А пока нам надо сохранить здравый смысл и головы. Я собрался было помочь троим раненым, но не осмелился. Одного вида Гоблина и Одноглазого хватит, чтобы навести противника на мысль о том, кто же мы на самом деле. Нет смысла оставлять лишние улики. Я сосредоточился на Следопыте. Стоило мне привлечь его внимание, как остальное оказалось несложно - успокоить его, объяснить, что мы идем вместе с солдатами. - Не надо им было так со мной делать, Костоправ, - сказал Следопыт тоном обиженного ребенка. Я сморщился, но стражники, кажется, не обратили внимания. Нас тут же окружили, хватаясь за мечи, - исключение составили те, кто относил раненых товарищей к коновалу, служившему у стражников и лекарем. Некоторым явно хотелось сквитаться. Я старательно успокаивал Следопыта. Место, куда нас приволокли, энтузиазма у меня не вызвало. То был сырой подвал штаба, пародирующий камеру пыток. Полагаю, что камере следовало внушать ужас. Я видывал настоящие пытки и настоящие пыточные приспособления, а потому понимал - половина железок тут бутафорские или совершенно антикварные. Имелись, правда, и пригодные к употреблению. Мы с колдунами переглянулись. - Не нравится мне тут, - сообщил Следопыт. - Наружу хочу. К псу Жабодаву. - Стой спокойно. Мы тут пробудем недолго. Гоблин кривовато улыбнулся - своей знаменитой улыбкой. Да. Скоро мы выйдем. Возможно, ногами вперед, но выйдем. Был там и полковник Сироп. Наша реакция его не обрадовала. - Я хочу поговорить с вами, - сказал он. - В прошлый раз вы были не слишком расположены к беседе. Возможно, здешняя обстановка вам нравится больше? - Отнюдь. Зато навевает мысли. Это что, наказание дерзнувшим наступить на пятки господам торговцам из Весла? А я и не знал, что Стража охраняет их монополию. - Игры. Не надо юлить, господин Фитиль. Отвечайте прямо. И сейчас. Или следующие несколько часов станут для вас исключительно неприятными. - Задавайте вопросы. Но у меня появляется нехорошее предчувствие, что я не смогу дать те ответы, которые вы хотите услышать. - Вам же хуже. Я глянул на Гоблина. Тот впал в транс. - Я не верю, что вы просто торговцы, - продолжал полковник. - Ваши вопросы выдают необычный интерес к человеку по прозванию Граи и к его дому. Следует заметить, что Грай подозревается либо в мятеже, либо в воскресительстве. Вот о нем и расскажите. - Я о нем никогда не слышал до того, как приехал сюда, - сказал я правду - почти всю. Думаю, полковник мне поверил. Но он медленно помотал головой. - Видите? Вы не верите мне, даже когда знаете, что я не вру. - Но говорите ли правду? В этом весь вопрос. Организация Белой Розы разделена на ячейки. Вы можете представления не иметь, кто такой Грай, и все же искать именно его. Он что, давно вестей не посылал? Хитрый, гад. Наверное, я слишком перестарался с безразличием. Полковник кивнул сам себе, оглядел нашу четверку, сосредоточился на Одноглазом. - Негр. Немолод уже, а? Меня удивило, что цвет кожи Одноглазого не привлек внимания раньше. Негры очень редко попадаются в краях севернее моря Мук. Полковник, скорее всего, первый раз сталкивался с чернокожим. А то, что одним из столпов Черного Отряда является очень старый негр, никак уж не тайна. Я не ответил. - С него и начнем. Он, пожалуй, послабее остальных. - Убить его. Костоправ? - спросил Следопыт. - Закрой рот и стой смирно, вот и все. Черт. Но Сироп не обратил внимания на мое имя. Или я не так известен, как полагаю, и нуждаюсь в усекновении самолюбия. А вот самоуверенность Следопыта полковника поразила. - На дыбу его, - приказал он, ткнув пальцем в Одноглазого. Одноглазый хохотнул и подставил подошедшим стражникам запястья. Гоблин хихикнул. Их веселье тревожило всех, не исключая и меня - я-то знаю, какое у них чувство юмора. - Им это кажется забавным? - Сироп посмотрел мне в глаза: - Почему? - Если вам не взбредет в голову вести себя цивилизованно, узнаете сами. Полковник преодолел искушение отступить, решив, очевидно, что мы просто блефуем по-крупному. Одноглазого повели на дыбу. Он, ухмыляясь, полез на нее сам. - Тридцать лет ждал, чтобы ты на дыбе оказался, - пискнул Гоблин. - Что за незадача - дождался, а ворота не повернуть! - Еще посмотрим, кто кому вкручивать будет, яблоко ты лошадиное, - огрызнулся Одноглазый. Колдуны скандалили, мы со Следопытом стояли как столбы, а имперцы беспокоились все сильнее. Сироп явно раздумывал, а не снять ли ему с дыбы Одноглазого и не взяться ли за меня. Одноглазого раздели. Гоблин кудахтал и танцевал джигу. - Растяните его футов на десять, парни, - советовал он. - Мозги-то все равно комариные! Кто-то попытался отвесить Гоблину оплеуху. Тот едва заметно отклонился. Стражник промахнулся совершенно, даже рука обороняющегося Гоблина едва задела его, но когда стражник поднес ладонь к лицу... Десять тысяч кровавых точек. Складывавшихся в узор. Почти татуировку. Две сплетенные змеи, впившиеся друг другу в шеи. Если у змеи шея - это место сразу за головой. Отвлечение. Я-то сразу понял. Через мгновение я перевел взгляд на Одноглазого. Тот ухмылялся. Стражники, которым полагалось его растягивать, после грозного рыка полковника вернулись к своему занятию. Сироп чувствовал себя исключительно неуютно. У него уже зародилось подозрение, что дело тут нечисто, но пугаться он отказывался. Палачи подступили к Одноглазому. Живот негра вспучился. И из пупка показался здоровенный премерзкий паук. Он подтянулся на двух лапках, потом вылез и расправил остальные. Брюшко его было с фалангу моего большого пальца. Паук отошел в сторонку, и на свет вылез еще один. Первый тем временем проковылял по ноге Одноглазого к мужику, державшему ворот, к которому прикреплялись ноги колдуна. Глаза стражника вылезли из орбит. Он повернулся к начальнику. В подвале воцарилась абсолютная тишина. По-моему, имперцы забыли даже, как дышать. Из раздувшегося брюха Одноглазого вылез еще один паук. И еще. С каждой новой тварью колдун чуть заметно уменьшался в размерах. Лицо его менялось, медленно превращаясь в морду паука, каким тот видится вблизи, - если у вас хватит духу посмотреть. Гоблин хихикнул. - Крути ворот! - взревел Сироп. Стражник в ногах Одноглазого попытался. Паук вскарабкался по рычагу ему на руку. Стражник заорал и взмахом руки отшвырнул восьминогого в тень. - Полковник, - проговорил я самым обыденным голосом, на какой был способен, - это уже зашло достаточно далеко. Давайте не доводить до травм. Стражников была целая толпа, а нас - только четверо, и Сиропу очень хотелось на это положиться. Но несколько его людей уже двинулись к выходу. Большинство отступило от нас. И все смотрели на полковника. Проклятый придурок Гоблин. Энтузиазм его занес. - Притормози, Костоправ, - пискнул он. - Это же такой шанс. Пусть немного потянут Одноглазого. Я заметил, как озарился взгляд Сиропа, как тот ни пытался это скрыть. - Чтоб ты провалился, Гоблин. Ты же нас выдал! Ну, поговорим мы еще с тобой! Ну так что, полковник? Мы сильнее. Как вы теперь поняли. Сироп избрал лучшую часть доблести. - Освободить его, - приказал он палачу. Одноглазый был весь покрыт пауками. Теперь они вылезали у него изо рта и ушей. От избытка энтузиазма он порождал самые яркие разновидности - охотников, прыгунов, плетельщиков паутины. Все большие и гнусные. Стражники к нему подходить отказывались. - Постой в дверях, - приказал я Следопыту. - Никого не выпускай. Это он понял без труда. Я отвязал колдуна. Пришлось напоминать себе, что пауки - всего лишь иллюзия. Ничего себе миражик. Я ощущал этих тварюшек... С некоторым запозданием я сообразил, что легионы Одноглазого идут на Гоблина маршем. - Черт побери. Одноглазый! Ты когда-нибудь повзрослеешь? - Мало этому сукину сыну имперцам головы дурить, он еще с Гоблином должен в игрушки играть. Я повернулся к Гоблину: - Если ты хоть что-нибудь сейчас сотворишь, хрен ты мне еще из Дыры вылезешь! Полковник Сироп. Не могу сказать, что ваше гостеприимство меня порадовало. Не соизволите ли отойти в сторону? И мы вас покинем. Сироп неохотно махнул рукой. Половина его людей отказались идти мимо пауков. - Одноглазый, шутки кончились. Сейчас ноги уносим. Ну? Колдун сделал жест. Его восьминогие войска метнулись в тень под дыбой и сгинули в той безумной бездне, откуда подобные твари вылезают. Сам Одноглазый встал рядом со Следопытом. Вид у него был петушиный. Мы теперь неделями будем слушать, как он нас спас. Если выживем. Я отправил к ним Гоблина, потом подошел сам. - Я хочу покинуть эту комнату бесшумно, - сказал я колдунам - И чтобы дверь была закупорена не хуже стены. А потом мне нужно найти пресловутого Грая. - Ладно, - ответил Гоблин и с бесовским блеском в глазах добавил - Пока, полковник. Очень было весело. Сироп не стал сыпать угрозами Очень разумно с его стороны. Колдуны закупоривали комнату минут десять - на мой взгляд, подозрительно долго. У меня зародились подозрения, но тут же исчезли, когда колдуны заявили, что дело сделано, а нужный нам человек - в соседнем здании. А следовало прислушаться к моим подозрениям. Через пять минут мы стояли на пороге дома, где предположительно находился Грай. Добрались мы туда без всяких трудностей. - Секундочку, Костоправ, - бросил Одноглазый. Он повернулся к дому, откуда мы вышли, и щелкнул пальцами. Дом рухнул. - Ты ублюдок, - прошептал я. - Какого беса ты это сделал? - Теперь никто не знает, кто мы такие. - А по чьей милости они это узнали? - Мы отрубили змее голову. Кроме того, в такой суматохе мы могли бы украсть и драгоценности самой Госпожи. - Да? - Обязательно найдется кто-то, видевший, как нас привели. И, повстречав нас на свободе, этот кто-то очень удивится. - Скажи мне, о гений, нашел ли ты нужные мне бумаги, прежде чем разносить эту халупу? Если они там, ты их у меня руками будешь откапывать. Лицо Одноглазого вытянулось. Этого следовало ожидать. Такое уж мое невезение. А у Одноглазого - характер. Он всегда вначале делает, а потом - думает. - Сперва разберемся с Граем, - сказал я. - Пошли. Выломав дверь, мы обнаружили внутри выбежавшего на шум Кожуха. Глава 33. ПРОПАВШИЙ - Эй, приятель, - сказал Одноглазый, тыкая пальцем в грудь Кожуху. Тот отступил. - Да-да, это твои старые друзья. Следопыт за моей спиной пялился во двор. Штаб рухнул совершенно, под развалинами бился и трещал огонь. Из-за угла выхромал пес Жабодав. - Ты только посмотри. - Я ткнул Гоблина в плечо. - Да он бежит. - Я повернулся к Кожуху: - Веди нас к своему приятелю, Граю. Очень ему не хотелось подчиняться. - Спорить не надо. Не в настроении мы. Шевелись, или мы пройдем по твоим костям. Двор заполняли орущие солдаты. Нас никто не замечал. Приковылял пес Жабодав, обнюхал Следопытовы лодыжки, басисто рыкнул. Следопыт просиял. Мы протолкались мимо Кожуха в дом. - К Граю, - напомнил я ему. Солдатик провел нас в комнату, где единственная масляная лампа освещала лицо лежащего па аккуратно застеленной кровати. Кожух подкрутил лампу. - Ох, срань господня! - пробормотал я и плюхнулся на край кровати. - Это невозможно. Одноглазый? - Но Одноглазый впал в транс. Он так и стоял, раззявив рот. Как и Гоблин. - Но он же мертв! - пискнул наконец Гоблин. - Он умер шесть лет назад. Грай оказался Вороном. Тем самым, что сыграл такую роль в прошлом Отряда. Тем Вороном, что направил Душечку нынешним путем. Даже я был убежден, что Ворон мертв, а я изначально относился к нему с подозрением. Он уже выделывал подобные номера. - Девять жизней, - заметил Одноглазый. - Нам следовало заподозрить, как только мы услышали прозвание "Грай", - сказал я. - Почему? - Шуточка в его духе. Вороны что делают? Каркают, сиречь грают. Он нам под нос разгадку подсунул. Увидев его, я раскрыл тайну, мучившую меня все эти годы. Теперь я знал, почему спасенные мной бумаги не складывались. Самые важные Ворон перед своей мнимой смертью изъял. - В этот раз не знала даже Душечка, - пробормотал я. Потрясение несколько схлынуло. Я припомнил, что, когда начали поступать письма, мне уже несколько раз приходило в голову, что Ворон жив. Тут же начали появляться вопросы. Душечка не знала. Почему? На Ворона не похоже. И больше того - зачем оставлять ее на наше попечение, когда прежде он так долго старался охранить ее от нас? Что-то тут нечисто. Не может быть, что Ворон просто сбежал, чтобы покопаться в тайнах Курганья. К сожалению, ни одного из своих свидетелей допросить я не мог. - Давно он так? - осведомился Одноглазый у Кожуха. Глаза у солдата были как блюдца. Он уже понял, кто мы. Может, мое самолюбие и не нуждается в усекновении. - Несколько месяцев. - Было письмо. Бумаги, - произнес я. - Где они? - У полковника. - И что с ними сделал полковник? Сообщил Взятым? Или самой Госпоже? Солдату захотелось поупрямиться. - Малыш, у тебя большие неприятности. Мы не хотим причинять тебе вреда. Ты был добр к нашему другу. Говори. - Полковник никому не сообщал, это точно. Он не мог их прочесть. Ждал, пока Грай, очнется. - Долго б ему пришлось ждать, - проговорил Одноглазый. - Подвинься, Костоправ. Первым делом надо найти Ворона. - Есть в здании кто-нибудь в такой час? - , спросил я Кожуха. - Разве что пекари за мукой приехали. Но мука хранится в подвалах с другой стороны. Сюда не заглянут. - Хорошо. - Интересно, насколько можно доверять его словам? - Следопыт - вы с псом Жабодавом стойте на страже. - Одна проблема, - встрял Одноглазый. - Чтобы начать, нам нужна карта Боманца. - О черт. Я вышел в коридор, выглянул за дверь. Штаб горел, неохотно полыхая под дождем. Большая часть стражников сражалась с огнем. Я вздрогнул. Бумаги наши находились там. Если Госпоже повезет, там они и сгорят. Я вернулся в комнату: - У тебя есть более срочное задание, Одноглазый. Мои бумаги. Отправляйся за ними. А я доставлю карту. Следопыт - смотри за дверью. Мальчишку не выпускай, никого не впускай. Ясно? Следопыт кивнул. Когда пес Жабодав находился рядом, уговаривать его не требовалось. Я выскользнул наружу, в суматоху. Никто не обратил внимания. Быть может, стоит, пользуясь случаем, вынести Ворона? Из казарм я вышел беспрепятственно, кинулся по слякоти в "Синелох". Хозяин, кажется, был очень удивлен моим появлением. Я не стал задерживаться, чтобы сообщить ему, что думаю о его гостеприимстве, а сразу взобрался наверх, пошарил в скрывающем заклятии, пока не нащупал полое копье. И обратно. Один убийственный взгляд хозяину, и снова в дождь. Когда я вернулся, пожар уже угас. Солдаты начали разбирать завалы. Меня все еще никто не останавливал. Я проскользнул в дом, где лежал Ворон, передал Одноглазому копье.