- С бумагами сделал что-нибудь?
- Еще нет.
- Чтоб тебя...
- Они в коробке, в кабинете полковника. Какого еще беса тебе надо.
Костоправ?
- Тьфу. Следопыт, выведи парня в коридор. Вы двое - мне нужно такое
заклятие, чтобы он делал что прикажут, нравится ему это или нет.
- Что-что? - переспросил Одноглазый.
- Я хочу послать его за этими бумагами. Можете сделать так, чтобы он
после этого еще и вернулся? Кожух стоял в дверях и тупо слушал.
- Без проблем.
- Приступайте. Понял, сынок? Одноглазый наложит на тебя чары. Будешь
расчищать там завалы, пока не наткнешься на коробку. Принеси ее сюда, и мы
снимем чары.
Ему снова захотелось поупрямиться.
- У тебя, конечно, есть выбор. Ты еще можешь умереть крайне мучительной
смертью.
- По-моему, он тебе не верит, Костоправ. Показать ему?
Выражение лица Кожуха подсказало мне, что он верит каждому слову. Чем
больше он думал о том, кто мы, тем сильнее пугался.
Неужели мы заработали такую жуткую репутацию? Наверное, истории в
пересказе обрастают подробностями.
- Мне кажется, он будет сотрудничать. Правильно, сынок?
Упрямство сдохло, и Кожух кивнул Хороший парень. Жаль, что он верен
нашим противникам.
- Начинай, Одноглазый. Чем быстрее, тем лучше.
- Что будем делать, когда закончим с этим? - спросил Гоблин, пока
Одноглазый трудился.
- Черт, не знаю. Будем играть на слух. О конях пока волноваться не
станем, главное - Фургон загрузить. Шаг за шагом.
- Готово, - объявил Одноглазый.
Я поманил юношу, отворил входную дверь.
- Иди и принеси эту штуку, малыш. - Я шлепнул его по ягодице. Кожух
отбыл, бросив на меня смертоубийственный взор.
- Он тобой недоволен. Костоправ. - К бесу его. Иди к Ворону и займись
своим делом. Не трать время. После рассвета тут станет более оживленно.
Я следил за Кожухом. Следопыт караулил дверь в комнату. Никто нам не
мешал. Кожух нашел наконец то, что от него требовалось, ускользнул от
очередного задания.
- Молодец, малыш, - сказал я ему, принимая коробку. - А теперь марш к
своему другу в комнату.
Мы появились за несколько секунд до того, как Одноглазый вышел из
транса.
- Ну? - спросил я.
Колдун сориентировался не сразу.
- Будет сложнее, чем я ожидал. Но, думаю, вытащим. - Он показал на
разложенную Гоблином на груди Ворона карту. - Он вот тут, застрял у самого
внутреннего круга. - Колдун покачал головой. - Он никогда не говорил, что у
него есть опыт?
- Нет. Но мне так иногда казалось. Вроде того случай в Розах, когда он
выследил Загребущего в снежный буран.
- Он где-то чему-то научился. То, что он сделал, - не базарные трюки.
Но сил не хватило. - На мгновение колдун задумался. - Странно там,
Костоправ. Действительно жутко. Он ведь не один там. В деталях рассказывать
не стану, пока сами там не побывали, но...
- Что? Стой! Что значит - пока сами не побывали?
- Я думал, ты сообразишь. Нам с Гоблином придется туда лезть. Чтобы его
вытащить.
- Почему обоим?
- Чтобы один мог прикрыть второго, если тот попадет в передрягу.
Гоблин кивнул. Настроение у них было деловое - это значит, что
перепугались они до смерти.
- И много времени это займет?
- Понятия не имею. Немало. Сначала надо отсюда выбраться. Уйти в лес.
Мне хотелось спорить, но я не стал. Вместо того я вышел и посмотрел во
двор.
Из завалов начали вытаскивать тела. Я поглазел немного, потом у меня
появилась мысль. Через пять минут мы с Кожухом вышли из дома с носилками.
Одеяло скрывало нечто, похожее на изуродованное тело великана. С одной
стороны высовывалась голова Гоблина, старательно изображавшего труп, с
другой - ноги Одноглазого. Следопыт нес Ворона.
Бумаги лежали под одеялом вместе с колдунами.
Я и не ожидал, что мы сумеем проскользнуть. Но мрачная кутерьма вокруг
развалин слишком занимала Стражу. Они как раз добрались до подвала.
Остановили нас только у ворот казармы, но Гоблин применил свое сонное
заклятие. Сомневаюсь, что нас запомнили. Гражданские сновали взад и вперед,
то помогая, то мешая спасателям.
Были и плохие новости. В подвале оставались живые.
- Гоблин, вы с Одноглазым заберите наши вещи. И парня возьмите. Мы со
Следопытом подгоним фургон.
Все шло хорошо. Даже слишком, подумал я, будучи пессимистом от
рождения. Мы погрузили Ворона в фургон и направились на юг. - Ну вот мы и
выбрались, - произнес Одноглазый, как только мы въехали в лес. - Так что с
Вороном будем делать?
Понятия не имею.
- Ты и скажи. Далеко вы должны находиться от курганов?
- Очень близко. - Он понял - я думаю, как бы нам вначале выбраться из
здешних краев. Душечка?
Не стоило ему об этом напоминать. Не скажу, что Ворон был центром ее
мира. Она не говорит о нем иначе как вскользь. Но бывают ночи, когда она
плачет во сне от каких-то воспоминаний. Если из-за гибели Ворона, то мы не
можем привезти его домой в таком виде. Это разобьет ее сердце.
В любом случае он нам нужен немедленно. Он лучше нас разбирался в
происходящем.
Я обратился за помощью к Следопыту - никаких предложений. Его вообще не
устраивал наш план действий. Точно он опасался соперничества со стороны
Ворона.
- У нас есть он. - Одноглазый указал на Кожуха, которого мы взяли с
собой, чтобы не оставлять на смерть. - Его и используем.
Хорошая мысль.
За двадцать минут мы оттащили фургон с дороги на каменистую осыпь,
чтобы он не утонул в грязи. Колдуны сплели вокруг скрывающее заклятие и
закидали фургон ветками. Вещи мы рассовали по рюкзакам. Ворона уложили на
носилки, которые тащили мы с Кожухом. Следопыт и пес Жабодав вели нас через
лес.
Идти нам было не больше трех миль, но к концу пути у меня болело все,
что может болеть. Слишком я стар. И вышел из формы. Да и погода высшей
степени мерзопакостности. Я на всю жизнь напился дождя.
Следопыт провел нас к самой восточной окраине Курганья. Сто ярдов вниз
по склону, и я оказался бы на его остатках. Сто ярдов в другую сторону, и я
очутился бы в виду Великой Скорбной. От Курганья ее отделяла только узкая
полоска земли.
Мы поставили палатки и накидали внутрь веток, чтобы не сидеть на сырой
земле. В меньшей палатке корпели Гоблин с Одноглазым, мы все залезли во
вторую. Поскольку дождь на меня не капал, я решил просмотреть спасенные
документы. Первым, на что я наткнулся, был пакет в промасленной коже.
- Кожух, это письмо просил тебя доставить Ворон?
Парень мрачно кивнул. С нами он не разговаривал.
Бедняга. Он убежден, что совершает предательство. Надеюсь, что приступ
героизма его минует.
Что ж, пока колдуны занимаются своим делом, я займусь своим. Начнем с
самого простого.
Глава 34. ИСТОРИЯ БОМАНЦА. (ИЗ ПОСЛАНИЯ)
Боманц глянул на Госпожу под иным углом, заметил, призрак страха на ее
несравненном лике.
- Ардат, - произнес он и увидел, как страх сменяется покорностью.
"Ардат была моей сестрой".
- У тебя была сестра-близнец. Ты убила ее и приняла ее имя. Твое
истинное имя - Ардат.
"Ты пожалеешь об этом. Я найду твое имя..." - Зачем ты угрожаешь мне? Я
не желаю тебе зла.
"Зло уже в том, что ты удерживаешь меня. Дай мне свободу".
- Ну-ну, не будем ребячиться. Зачем заставлять меня? Мы только зря
потратим время и силы. Я хочу только восстановить знания, похороненные с
тобой. Если ты обучишь меня - это ничего не будет тебе стоить и не повредит.
Это может подготовить мир к твоему возвращению.
"Мир уже готовится, Боманц!" Он хихикнул.
- Это лишь маска, как и торговец древностями. Это не мое имя, Ардат.
Будем сражаться?
"Мудрецы говорят, что неизбежность следует встречать с изяществом. Что
ж, попробую быть изящной".
"И свиньи летают", - подумал Боманц.
Госпожа улыбнулась насмешливо. Послала что-то - Боманц не уловил что.
Иные голоса наполнили его разум. На мгновение ему померещилось, что
просыпается Властелин, но голоса звучали в физическом мире, у него дома.
- О черт!
Веселье колокольцев.
***
- Клит на месте. - Голос принадлежал То-кару.
Присутствие торговца на чердаке взбесило Боманца, и тот пустился бегом.
Раздался голос Шаблона:
- Помоги мне вытащить его из кресла, Слава.
- Ты его не разбудишь?
- Его дух в Курганье. Он ничего не узнает, если только мы не столкнемся
там.
"Врешь, - подумал Боманц. - Врешь, ты, подлый, неблагодарный прыщ. Твой
старик не так глуп. Он отзывается даже на то, на что закрывает глаза".
Дракон повернул голову ему вслед, окатив насмешкой. Ненависть павших
рыцарей молотами била его, когда он пробегал мимо.
- Оттащи его в угол. Токар, амулет в горке мусора под очагом. Чума на
голову этого Мен-фу! Он едва не завалил все. Придушить бы того придурка, что
послал его сюда. Этот жадюга только о себе и думал.
- По крайней мере он забрал с собой Наблюдателя, - отозвалась Слава.
- Чистая случайность. Удача.
- Время, время, - напомнил Токар. - Люди Клита напали на бараки.
- Тогда выматывайся. Слава, ну не пялься ты на старика, сделай
что-нибудь. Мне надо добраться дотуда прежде, чем Токар доберется до
Курганья. Нужно сообщить Великим, что мы делаем.
Боманц подбежал к кургану Лунного Пса. Ощутил шевеление внутри.
Промчался мимо.
Призрак танцевал рядом с ним, сутулый злобный призрак, проклинавший его
на тысячу ладов. "Нет времени, Бесанд. Но ты был прав".
Боманц пробежал мимо старого рва, мимо своего раскопа. Чужаки усеивали
равнину. Воскресители. Откуда они взялись? Прятались в Древнем лесу?
"Быстрее. Надо торопиться, - повторял он себе. - Этот дурак Шаб
собирается пойти вслед за мной".
Он бежал как угорелый, и каждый шаг, казалось, длился вечность.
Сверкала Комета, отбрасывая ясные тени.
- Перечитай указания, чтобы убедиться, - говорил Шаблон. - Время тут
большой роли не играет. Только торопиться нельзя.
- Может, связать его? На всякий случай.
- Времени нет. Не беспокойся ты о нем. Он не очнется, пока не будет уже
поздно.
- Он мне действует на нервы.
- Так накрой его ковриком и иди сюда. И говори потише. Маму разбудишь.
Боманц достиг городских огней... Тут ему пришло в голову, что в этом
состоянии ему вовсе не обязательно быть коротконогим одышливым толстячком.
Он изменил самовосприятие, и скорость увеличилась. Вскоре он наткнулся на
Токара, трусящего к Курганью с Бесандовым амулетом. По его мнимой
медлительности Боманц оценил собственную скорость. Он двигался очень быстро.
Штаб пылал. Вокруг бараков кипел бой. Нападавших вели грузчики Токара.
Несколько стражников выскользнули из кольца. Бой распространялся на город.
Боманц достиг лавки.
- Начинаем, - сказал Славе Шаблон и, когда Боманц взлетел по лестнице,
завел: - Дамни. Ум муджи дамни.
Боманц вломился в собственное тело. Принял управление всеми мышцами,
рванулся с пола.
Взвизгнула Слава.
Боманц швырнул ее к стене. В падении она расколотила несколько
бесценных древностей.
Боманц пискнул от боли - все хвори дряхлого тела достигли сознания.
Черт! Опять язва грызет кишки!
Развернувшись, он схватил сына за глотку, прервав незавершенное
заклинание.
Шаблон был сильнее и моложе. Он встал. Слава кинулась на Боманца.
Колдун отпрыгнул назад.
- Всем стоять! - рявкнул он. Шаблон потер глотку и что-то прохрипел.
- Не думал, что я на такое способен? Попробуй еще раз. Мне плевать, кто
ты. Ты не выпустишь в мир эту тварь.
- Откуда ты узнал? - выдавил Шаблон.
- Ты странно себя вел. У тебя странные друзья. Я надеялся, что
ошибаюсь, но я не полагаюсь на случай. Тебе следовало бы помнить.
Шаблон вытащил нож. Глаза его похолодели.
- Извини, пап. Есть вещи важнее, чем люди. В висках у Боманца заныло.
- Сиди тихо. У меня нет на тебя времени. Я должен остановить Токара.
Слава тоже вытащила нож, сделала шаг вперед.
- Ты испытываешь мое терпение, сынок. Девушка прыгнула. Боманц произнес
слово силы. Слава врезалась в стол, соскользнула на пол с почта
противоестественной гибкостью. В следующее мгновение она стала еще гибче. И
мяукнула, как раненый котенок.
Шаблон упал на колени.
- Прости, Слава! Прости!
Боманц не обращал внимания даже на собственную душевную боль. Он собрал
расплесканную по столу ртуть обратно в чашу, произнес слова, превращающие
ртуть в зеркало далеких событий.
Токар прошел две трети пути до курганов. - Ты убил ее, - прошептал
Шаблон. - Ты убил ее.
- Я предупреждал - это серьезное дело. Ты сделал ставку и проиграл. Так
что сиди тихо и не высовывайся.
- Ты убил ее.
Раскаяние ударило его еще до того, как Шаблон вынудил его действовать.
Боманц пытался смягчить удар, но растворение костей - это все или ничего.
Шаблон упал на тело своей возлюбленной.
И его отец упал на колени рядом.
- Зачем вы заставили меня? Вы дураки. Проклятые дураки! Вы использовали
меня. У вас не хватило здравого смысла убедиться в моей безопасности, а вы
вздумали с Госпожой торговаться? Не знаю. Не знаю. Что я скажу Жасмин? Как
объясню? - Он оглянулся, как загнанный зверь. - Убить себя. Вот все, что мне
остается. Пусть она не узнает, что ее сын был... Не могу. Я должен
остановить Токара.
***
На улице шел бой. Боманц не обращал внимания. Он глядел в ртуть.
Токар стоял на краю рва, глядел на Курганье. Боманц ощущал его страх и
неуверенность.
Но Токар нашел в себе смелость. Вцепившись в амулет, он пересек черту.
Боманц начал выстраивать смертную насылку.
Он бросил взгляд на дверь, заметил в темноте перепуганную Проныру.
- Ох, детка. Иди отсюда, детка.
- Я боюсь. Они там снаружи убивают друг друга.
"Мы внутри - тоже, - подумал колдун. - Уходи, пожалуйста".
- Найди Жасмин.
Из лавки донесся жуткий треск. Проклятия. Звон стали о сталь. Голос
одного из Токаревых грузчиков организовывал оборону дома.
Стража нанесла ответный удар.
Проныра всхлипнула.
- Держись отсюда подальше, малышка. Иди лучше к Жасмин.
- Я боюсь.
- Я тоже. И я ничего не смогу сделать, если ты будешь путаться под
ногами. Иди вниз, пожалуйста.
Девочка скрипнула зубами и скатилась по ступенькам. Боманц вздохнул.
Чуть не сорвалось. Если бы она заметила Шаблона и Славу...
Шум усилился. Люди кричали. Боманц услышал, как отдает приказы капрал
Хрипок. Он обернулся к чаше. Токар исчез. Найти его колдун не мог. Он бегло
осмотрел все пространство между городом и Курганьем. Несколько воскресителей
торопились к месту схватки, явно на помощь своим. Остальные отступали с
боем. Их преследовали остатки Стражи.
Протопотали по лестнице сапоги. Снова Боманц прервал насылку. В дверях
стоял Хрипок. Боманц попытался было выставить капрала, но тот был не в
настроении спорить - поднял огромный окровавленный меч...
Боманц метнул в него слово силы. И вновь человеческие кости обратились
в желе. Потом снова и снова пытались отомстить за своего командира рядовые.
Боманц снял четверых, прежде чем атака прекратилась.
Он попытался вернуться к насыланию... В этот раз его прервало не
физическое явление, а вибрация, пришедшая по тропе, ведущей в гробницу
Госпожи. Токар вошел в Великий курган и связался с обитающим там созданием.
- Слишком поздно, - пробормотал Боманц. - Слишком поздно, проклятие. -
Он все равно послал смерть. Вдруг Токар скончается, прежде чем успеет
выпустить чудовищ.
Выругалась Жасмин. Завизжала Проныра. Боманц прошел по мертвым
стражникам, кинулся вниз по лестнице. Проныра вновь завизжала.
Бо вбежал в спальню. Один из людей Токара держал нож у горла Жасмин.
Двое стражников пытались обойти его сбоку.
Терпение Боманца лопнуло. Он убил всех троих.
Дом сотрясся. Зазвенели чашки в кухне. Несильная дрожь, но Боманц
распознал в ней предвестницу...
Его насылка опоздала.
- Выходите из дома, - приказал он, смирившись. - Будет землетрясение.
Жасмин косо глянула на него, сжимая в объятиях бьющуюся в истерике
девочку.
- Потом объясню. Если выживем. А пока марш из дома.
Он развернулся и выбежал на улицу. И помчался к Курганью.
Теперь бесполезно было воображать себя высоким, стройным и быстроногим.
Он был Боманцем во плоти, невысоким, старым, толстым и склонным к одышке.
Дважды он падал, когда город сотрясала дрожь. С каждым разом - все сильнее.
Пожары еще полыхали, но бои прекратились. Выжившие с обеих сторон
поняли, что решать спор мечами поздно. Они глядели на Курганье, ожидая
развития событий.
Боманц присоединился к смотрящим.
Комета сияла так ярко, что Курганье было залито ее светом.
Жуткая судорога рванула землю. Боманца шатнуло. В Курганье раскололся
холм, где покоилась Душелов. Изнутри струился болезненный свет. Из развалин
поднялась фигура - силуэт на фоне сверкания.
Люди молились или ругались - кому что больше по душе.
Судороги продолжались. Открывался курган за курганом. Один за другим
выходили в ночь Десять тех, кто был взят.
- Токар, - пробормотал Боманц, - чтоб ты сгнил в аду.
Оставался только один шанс. Один немыслимый шанс. Мир покоился на
согбенных временем плечах растерявшего свои силы маленького старичка.
Боманц вспомнил мощнейшие свои заклятия, величайшие свои чары, все
колдовские трюки, разработанные им за тридцать семь лет одиноких ночей. И
шагнул в сторону Курганья.
Протянулись руки - остановить его. Они не могли ухватиться.
- Нет, Бо! Пожалуйста! - крикнула старуха из толпы.
Он продолжал идти.
Курганье кипело. Выли среди руин духи. Потрясал горбом Великий курган.
Земля взрывалась и плевала огнем. В ночь взмыл огромный крылатый змей,
страшно вскричав, и потоки драконьего пламени окатили Курганье.
Мудрые зеленые глаза следили за Боманцем.
В этот ад шагнул невысокий толстяк, выплеснув весь арсенал своих чар. И
пламя поглотило его.
Глава 35. КУРГАНЬЕ ЧЕМ ДАЛЬШЕ В ЛЕС
Сунув письмо Ворона обратно в пакет, я разлегся на куче веток и
расслабился. Как красиво рассказывал обо всем этом Ворон. Интересно, откуда
он сведения-то брал? Жена? Кто-то ведь должен был записать конец этой
истории и спрятать так, чтобы потом ее нашли. Что вообще сталось с его
женой. В легенде о ней не упоминалось. Как, кстати, и о сыне. Всеобщую
известность получило только имя Боманца.
Но было там что-то.., что я пропустил? А, да. Кое-что из моего личного
опыта. Имя, на которое рассчитывал Боманц. И которое оказалось недостаточно
могучим.
Я его уже слышал. При равно бурных обстоятельствах.
В Арче, когда борьба Госпожи и Властелина близилась к завершению - она
окопалась в башне па одном краю города, а Властелин пытался сбежать через
вторую башню, на другом конце, - мы выяснили, что Взятые намерены избавиться
от Отряда, как только кризис схлынет. Мы дезертировали - по приказу
Капитана. Мы захватили корабль. Сражение дошло до критической точки в тот
миг, когда мы отчаливали. Супруги схватились над пылающим городом, и Госпожа
оказалась сильнее.
Глас Властелина потрясал мир, выплескивая последние капли отчаяния Он
назвал Госпожу именем, которое полагал властительным и Боманц Как оказалось,
даже Властелин не застрахован от ошибок.
Одна сестра убила другую и - может быть - заняла ее место. Как
выяснилось во время битвы при Чарах, еще одной сестрой была Душелов, паша
учительница, пытавшаяся занять место Госпожи. Три сестрички. По меньшей
мере. Одну звали Ардат, но явно не ту, что стала Госпожой.
Может, тут и кроется ключ. Все те списки дома, в Дыре. Генеалогии.
Найти женщину по имени Ардат. Выяснить, кто были ее сестры.
- Это ключ, - пробормотал я. - Слабенький, но ключ.
- Что?
Я и забыл про Кожуха. Мальчишка не пытался воспользоваться этим.
Наверное, слишком перепугался.
- Ничего.
Снаружи темнело. Дождь не утихал. Над Курганьем плыли призрачные огни.
Что-то в них было не то. Интересно, как там Гоблин с Одноглазым? Идти
спрашивать я не осмеливался. В углу тихо похрапывал Следопыт. Пес Жабодав
положил башку ему на живот и изображал дрыхнущую дворнягу, но, уловив блеск
в его глазах, я понял, что пес не спит.
Я перенес внимание на Кожуха. Паренек трясся, и не только от холода. Он
уверен, что мы его прикончим. Я положил руку ему на плечо.
- Все нормально, сынок. Мы не причиним тебе вреда. Мы обязаны тебе за
то, что ты присмотрел за Вороном.
- Он действительно Ворон? Тот Ворон, что был отцом Белой Розы?
Наслушался парень легенд.
- Именно. Только приемным отцом.
- Тогда он не обо всем лгал. Он веерке был под Форсбергом.
Это меня почему-то позабавило.
- Сколько я знаю Ворона, - ответил я, хихикнув, - он вообще почти не
лгал. Он только недоговаривал правду.
- Вы меня действительно отпустите?
- Когда окажемся в безопасности.
- Угу. - Это его не обнадежило.
- Скажем так - когда доберемся до равнины Страха. Там много твоих
приятелей собралось.
Паренек хотел завести со мной квазиполитическую дискуссию - почему это
мы идем против Госпожи. Я отказался. Я не миссионер, обращениями в свою веру
не занимаюсь. Слишком занят самокопаниями и самоуглублениями. Может, Ворон
ему объяснит, когда Гоблин и Одноглазый приведут его в чувство.
Ночь казалась бесконечной, но через три вечности, тянувшиеся до
полуночи, я услыхал неровные шаги.
- Костоправ?
- Заходи, - ответил я.
Это был Гоблин. В темноте я не мог различить выражения его лица, но
понял - новости неутешительные.
- Проблемы?
- Да. Нам его не вытащить.
- Ты что такое лопочешь? Какого черта?
- У нас мастерства не хватит. Таланта. Тут нужен кто-то посильнее нас.
Мы ведь не великие маги, Костоправ. Мы фокусники. С парой заклятий под
рукой. Может, Молчун тут смог бы помочь. У него иная магия.
- Сядь, а то упадешь. Одноглазый где?
- Отдыхает. Ему тяжело пришлось. То, что он там увидел, его чуть не
доконало.
- Что именно?
- Не знаю. Я его только подстраховывал. И вытаскивал, прежде чем он там
тоже не застрял. Одно знаю - без помощи нам Ворона не вытащить.
- Дерьмо, - произнес я. - Сраное, вонючее, говенное дерьмо. Гоблин, без
Ворона нам не победить. У меня тоже не хватит сил. Половину тех документов я
не переведу никогда.
- Даже с помощью Следопыта?
- Он читает на теллекурре. И все. Это и я могу, только хуже. А Ворон
знал диалекты. Кое-что из переведенного им писалось именно на них. И еще -
мы так и не знаем, что он делал тут. Зачем притворился мертвым и сбежал. От
Душечки.
Может быть, я делал поспешные выводы. Со мной случается. Или поддался
обычной человеческой слабости упрощения - вот вернется Ворон, и все встанет
на свои места.
- Что же нам теперь делать? - спросил я вслух.
- Не знаю, Костоправ. - Гоблин встал. - Пусть Одноглазый очухается и
расскажет, с чем мы столкнулись. Оттуда и начнем. - Ладно.
Колдун вышел. Я лег и попытался заснуть.
Стоило мне отключиться, как ко мне приходил кошмар: тварь,
барахтающаяся в оставшемся от Курганья болоте.
Глава 36. ТРУДНЫЕ ВРЕМЕНА
Смотрелся Одноглазый жутко.
- Тяжело пришлось, - сказал он. - Давай карту. Костоправ. - Я
повиновался. Колдун ткнул в карту пальцем. - Вот тут он застрял. Похоже, что
он прошел путь до самой середины, по следу Боманца, а возвращаясь, вляпался.
- Как? Я вообще не понимаю, что там творится.
- Жаль, что тебе там не побывать. Царство жутких теней... Наверное, и к
лучшему, что не для тебя это. Ты бы сунулся.
- Это шутка?
- Я хочу сказать, что ты слишком любишь совать нос куда не следует. Как
старина Боманц. Нет. Стой. - Он помолчал секунду. - Костоправ, около тропы
Боманца покоилась какая-то тварь, из прислужников Взятых. Колдун ей был не
по зубам. Но Ворон-то дилетант. Думаю, мы с Гоблином и Молчуном едва
справились бы с этой тварью, а мы поискуснее Ворона будем. Он недооценил
опасность и переоценил себя. Когда он уходил, эта тварь заняла его место, и
он остался там.
Я нахмурился, не совсем понимая. - Она использовала его, чтобы
сохранить равновесие старых заклятий, - объяснил Одноглазый. - Ворон застрял
в сети очень древнего колдовства. А она среди нас.
Сердце мое ушло в пятки. Почти отчаяние.
- Она вышла? И вы не знаете...
- Ничего. Карта ничего не показывает. Боманц не обращал внимания на
лиходейскую мелочь. Дюжину он точно не отметил; может, их там несколько
десятков. Судя по летописям, так и есть.
- Что он тебе сказал? Смогли вы с ним связаться?
- Нет. Он заметил нас, но он в колдовской яме. Я не мог связаться с
ним, не угодив туда сам. Похоже, то, что вышло наружу, чуть больше того, кто
остался, и я попробовал этим воспользоваться. После этого Гоблин меня и
вытаскивал. Я ощутил дикий ужас Ворона - и не из-за того положения, в
котором он оказался, это вызывало в нем только гнев. Думаю, он попался
только потому, что слишком торопился и не обращал внимания на то, что
творится вокруг. До меня дошло. Он был в центре - и дрался. Что находится в
центре?
- Ты полагаешь, что тварь, которая выползла, могла попытаться открыть
Великий курган?
- Могла попытаться это подстроить. Я попробовал родить идею.
- Может, доставить сюда Душечку? Она могла бы...
Одноглазый посмотрел на меня: "Не глупи". Правильно. В безмагии
освободится не только Ворон.
- Тому типу очень понравится, - хихикнул Гоблин. - Очень.
- Мы тут ничего для Ворона сделать не сможем, - произнес Одноглазый. -
Может, когда-нибудь найдется колдун, который на это способен. А пока... - Он
пожал плечами. - Лучше организовать заговор молчания. Если об этом узнает
Душечка, она может и позабыть о своей миссии.
- Согласен, - ответил я. - Но...
- Что "но"?
- Я вот думаю: Ворон и Душечка.., чего-то мы не понимаем. Ну, вы знаете
его, да? Так почему он сбежал тайком и примчался сюда? Вроде бы чтобы обойти
Госпожу и ее банду с тылу. Но почему он оставил Душечку в неведении?
Понимаете, к чему я? Может, она не так и взволнуется, как мы думаем. Или по
другой причине.
На лице Одноглазого отразилось сомнение. Гоблин кивнул. Следопыт, как
всегда, ничего не понял.
- Что с телом? - спросил я.
- Сущее бремя, - ответил Одноглазый. - Я, конечно, не уверен, но, если
мы потащим его на равнину, связь тела и души может порваться.
- Стой!
Я посмотрел на Кожуха. Тот глянул на меня. Вот и еще одна двойная
связь.
У меня был один радикальный способ решить проблему с телом Ворона. И с
его вывозом. Выдать его Госпоже. Это решит сразу несколько проблем. В том
числе проблему той беглой твари и попытки Властелина освободиться. И может
дать Душечке время, пока внимание Госпожи отвлечено.
Но что тогда станет с Вороном?
Он мог быть ключом к нашему успеху.., или провалу. Выдать или спасти
Сыграть в расчете на тот невероятный случай, что мы сможем заполучить его
назад до того, как его знания смогут быть применены против нас Опять
сложности. Вечно сложности.
- Давайте попробуем еще раз, - предложил Гоблин. - Теперь я пойду
вперед, а Одноглазый меня прикроет.
По кислой роже Одноглазого я понял, что этот спор у них уже возникал. Я
не вмешивался. Они - знатоки, им и решать.
- Ну? - потребовал ответа Гоблин.
- Если ты думаешь, что тебе удастся...
- Думаю. И терять нам нечего. Может, следует посмотреть на всю проблему
с новой точки зрения? Вдруг Одноглазый чего-то не заметил.
- Я одноглазый, а не слепой, - рявкнул второй колдун.
Гоблин скривился. Этот спор тоже возникал не раз.
- Не тратьте времени, - приказал я. - Мы не можем торчать здесь вечно.
***
Иногда решения принимаются за тебя. Глухая ночь. Ветер в ветвях Холод
просачивался в палатку, я просыпался, дрожа, и засыпал снова. Мерно
барабанил по крыше дождь, но его шум не успокаивал. Боги, как я устал от
дождя. Как только стражникам удается не свихнуться окончательно? Кто-то
потряс меня за плечо. Следопыт.
- У нас гости, - прошептал он. - Неприятные.
Пес Жабодав стоял у входа, вздыбив шерсть. Я прислушался. Ничего. Но я
предпочел поверить Следопыту. Лучше быть трусом, чем трупом.
- Как Гоблин с Одноглазым?
- Еще не закончили.
- Ох-хо. - Я нашарил одежду, оружие.
- Я пойду выслежу их, - пробормотал Следопыт, - попытаюсь сбить со
следа или увести подальше. А ты предупреди остальных. И готовьтесь бежать.
Он выскользнул из палатки вслед за дворнягой. Вот теперь эта псина
зашевелилась!
Наш шепот разбудил Кожуха. Мы оба молчали. Интересно, на что он
отважится? Я набросил одеяло на голову и вышел. Довлеет дневи злоба его.
В соседней палатке колдуны еще не вышли из транса.
- Проклятие! И что теперь? - Осмелиться разбудить Одноглазого? Очень
тихо: - Одноглазый. Это Костоправ. Дела наши плохи.
Ага. Здоровый глаз открылся. Мгновение колдун не мог прийти в себя,
потом шепотом гаркнул:
- Ты что тут делаешь?
- У нас неприятности. Следопыт говорит, что в лесу кто-то есть.
Сквозь пелену дождя донесся вопль. Одноглазый взвился.
- О силы! - плюнул он. - Какого дьявола?!
- Что такое?
- Кто-то только что метнул заклятие, достойное Взятого.
- Сможешь вывести Гоблина? Срочно?
- Могу... - Лес сотрясся очередным воплем, длившимся, как мне
почудилось, бесконечно, несшим боль и отчаяние. - Вытащу.
Казалось, он потерял всякую надежду.
Взятые. Несомненно. Напали на наш след. И приближаются. Но крики...
Первый - кого Следопыт застал врасплох. А второй? Застали врасплох
Следопыта? Не его это голос.
Одноглазый лег, прикрыл глаз и через несколько секунд вновь погрузился
в транс, несмотря на отражавшийся на его лице ужас. А он силен - войти в
транс в таком напряжении.
Из леса донесся третий вопль. Я высунулся под дождь и ошеломленно
огляделся. Ничего не видно. Через несколько секунд зашевелился Гоблин.
Он был жутко вымотан, но Одноглазый уже просветил его, и маленький
колдун упорно пытался встать, хотя ясно было, что ему это еще не по силам.
Он открывал и закрывал рот - кажется, пытался что-то мне сказать.
Одноглазый вышел из транса вслед за ним, но оправился намного быстрее.
- Что нового? - спросил он.
- Еще один вопль.
- Бросаем все и уносим ноги?
- Мы не можем. Кое-что из этого мы обязаны доставить на равнину. Иначе
мы с таким же успехом можем сдаться на месте.
- Ты прав. Собирайся. А я сложу все здесь. Собраться-то несложно, я и
мешков-то не разбирал... Кто-то взревел в лесу. Я замер.
- Что за дьявол?
Казалось, эта тварь больше четырех львов. А мгновением позже
послышались крики.
Бессмыслица. Полный бред. Я мог представить себе, как Следопыт
отвлекает стражников шумом, - но не тогда, когда со стражниками идет Взятый.
Колдуны выбрались наружу, я начал сворачивать палатку. Гоблин все еще
выглядел как восставший мертвец, и половину его барахла волок Одноглазый.
- Где мальчишка? - спросил он. Я не обратил внимания на отсутствие
Кожуха - оно меня не слишком удивило.
- Удрал. Как мы Ворона понесем? Ответ явился из леса. Следопыт.
Несколько потрепанный, но живой. Пес Жабодав был в крови по самый хвост и
казался небывало деятельным.
- Убираемся, - сказал Следопыт и взялся за один конец носилок.
- А твои вещи?
- Времени нет.
- А фургон? - Я взялся за другой конец.
- Забудь о нем. Уверен, что они его нашли. Вперед.
Мы двинулись. Следопыт показывал путь.
- Что это был за шум? - спросил я.
- Я застал их врасплох.
- Но...
- Врасплох можно застать даже Взятого. Побереги дыхание. Он еще жив.
Несколько часов мы, не оборачиваясь, месили грязь. Следопыт гнал нас
нещадно. Наблюдатель в дальнем уголке моего рассудка отметил, что пес
Жабодав с легкостью держится наравне с ним.
Первым рухнул Гоблин. Пару раз он пытался догнать меня и сказать
что-то, но у него просто не хватало сил. Когда колдун упал, Следопыт
остановился, оглянулся раздраженно. Пес Жабодав, ворча, улегся на мокрых
листьях. Следопыт пожал плечами и опустил свой конец носилок.
Для меня это послужило сигналом. Я упал. Как столб. И плевать на дождь
и грязь - мокрее, чем есть, я уже не стану.
Боги, как болели мои руки и плечи! Огненные иглы впились в меня,
растянутые мышцы подобрались к самой шее.
- Так не пойдет, - пробормотал я, чуть отдышавшись. - Слишком мы стары
и слабы.
Следопыт вглядывался в лес. Пес Жабодав поднялся, понюхал ветер. Я
нашел в себе силы, приподнявшись, глянуть вдоль тропы, по которой мы шли,
чтобы прикинуть, куда же нам бежать теперь.
На юг, конечно. На север - бессмысленно, на западе или востоке мы
упремся либо в реку, либо в курганы. Но, направляясь на юг, мы выйдем на
старый Весельный тракт там, где он сворачивает к Великой Скорбной. И этот
участок непременно будет под наблюдением.
Немного придя в себя - дыхание уже не отдавалось в ушах громом, - я
услышал, как булькает и плещется река. До нее было не больше сотни ярдов. -
Хитростью, Костоправ. - Следопыт встряхнулся. - Хитростью.
- Жрать хочу, - сообщил Одноглазый, и я понял, что вполне с ним
солидарен. - И, кажется, захочу еще больше. - Он слабо улыбнулся. У него
хватило сил осмотреть Гоблина. - Костоправ, иди сюда. С ним все в порядке?
Интересно, как они забывают свою вражду, стоит запахнуть жареным.
Глава 37. ЛЕС И ЗА ЛЕСОМ
Прежде чем мы смогли поесть (Следопыт добыл дичи), прошло два дня. Два
дня мы бегали от патрулей. Следопыт знал эти леса превосходно. Мы исчезли в
чаще и, уже менее торопливо, двинулись на юг. Через два дня Следопыт
почувствовал себя достаточно уверенно, чтобы мы смогли разжечь костер.
Небольшой - найти способное гореть дерево само по себе являлось проблемой.
Костер грел не столько наши тела, сколько души.
Теперь, когда появилась надежда, неудобства переносились легче. По
Древнему лесу мы топали две недели. Будь я проклят, если мы по пересеченной
местности двигались не быстрее, чем, направляясь сюда, - по дороге.
Достигнув южной опушки леса, мы испытывали почти оптимизм.
Мне, однако, хотелось остаться в болоте Мы спорили о Вороне И Гоблин, и
Одноглазый утверждали, что мы только вредим ему, но не могли предложить
ничего иного, кроме как тащить Ворона с собой.
И еще один холодный комок поселился у меня в брюхе.
Той, второй ночью, пока Следопыт и пес Жабодав охотились, ко мне
подполз Гоблин.
- Я забрался дальше, чем Одноглазый, - прошептал он. - Почти к самому
центру. Я знаю, почему Ворон остался там.
- Ну?
- Он слишком много увидел. Наверное, именно за этим он и отправился.
Властелин не спит. Я... - Его передернуло, и он помолчал секунду, приходя в
себя. - Я видел его, Костоправ. И он видел меня. И смеялся. Если бы не
Одноглазый.., я попался бы, как Ворон.
- О боги, - прошептал я едва слышно. Выводы зудели в мозгу. - Жив? И
действует?
- Да. И молчи об этом. Никому не говори, пока мы не сообщим Душечке.
Я ощутил в нем некий фатализм. Он сомневался, что проживет достаточно
долго. Это меня испугало.
- Одноглазый знает?
- Я ему скажу. Надо, чтобы эту весть кто-то принес домой.
- Почему не сказать всем?
- Только не Следопыту. Что-то в нем не то... И еще, Костоправ. Этот
древний колдун - он еще там!
- Боманц?
- Да. И он жив. Точно заморожен. Не мертв, но бессилен . Дракон... -
Колдун заткнулся.
Из кустов вышел Следопыт с охапкой белок. Мы сожрали их почти сырыми.
***
Прежде чем пересекать границу освоенных земель, мы день передохнули.
Отныне нам придется перебежками кидаться от одного хлипкого убежища к
другому, ночами, как мышам. "Какого дьявола мы суетимся", - подумал я.
Равнина Страха с тем же успехом могла бы находиться в другой вселенной.
И той же ночью ко мне явился золотой сон. Я не запомнил ничего, кроме
одной вещи - она касалась меня, пыталась предупредить о чем-то. Думаю, связь
получилась слабой не из-за амулета, а из-за моей усталости. До меня не
доходило ничего. Я проснулся со смутным чувством, будто упустил какие-то
безумно важные сведения.
***
Финиш. Конец игры. Через два часа после выхода из Великого леса я
понял, что наше время на исходе. Темнота оказалась недостаточным прикрытием.
И мои амулеты - тоже.
В воздухе кружили Взятые. Я ощутил их присутствие, как только
возвращаться в лес стало поздно. И они знали - их добыча идет пешком.
Издалека доносилось бряцание металла - батальоны перекрывали нам путь к
отступлению в лес.
Амулет предупреждал меня, когда Взятые пролетали над нами. Когда он
оказывался бессилен, - а это случалось нередко, видимо, новые Взятые на него
не действовали, - нам подсказывал пес Жабодав. Он этих ублюдков чуял за
милю.
Помогал и второй амулет И он, и способность Следопыта заметать следы.
Но круг сужался И опять сужался Мы знали - еще немного, и в нем не
останется щелей, в которые мы смогли бы проскользнуть.
- Что нам делать, Костоправ? - спросил Одноглазый дрожащим голосом.
Он знал, но предпочитал услышать это из моих уст. А я не мог ни отдать
этот приказ, ни исполнить.
Эти люди - мои друзья. С ними я провел всю свою сознательную жизнь. Я
не мог приказать им совершить самоубийство. И не мог убить их.
Но и предать их в руки врага я тоже не мог. В моем мозгу начала
выкристаллизовываться идея. Не слишком умная - порождение отчаяния, а не
рассудка. Ну что толкуй Потом что-то коснулось меня, и я всхлипнул.
Остальные тоже ощутили это. Даже Следопыт с его псиной взвились, точно
ужаленные.
- Здесь она, здесь, - всхлипнул я снова. - О проклятие!
И тогда я решился. Я смогу выгадать немного времени для друзей Прежде
чем я успел все обдумать и как следует перетрусить, я сорвал амулеты, сунул
их Гоблину, драгоценные бумаги кинул Одноглазому.
- Спасибо, ребята. Не поминайте лихом. Может, увидимся.
- Какого беса ты вытворяешь?!
Сжимая в руке лук - тот самый, что подарила мне она так давно, - я
кинулся во тьму, слыша за спиной слабые протесты. Кажется, Следопыт требовал
объяснить, что творится. Потом звуки утихли.
Невдалеке проходила дорога, а над головой мерцал осколок луны. При
свете последнего я выбрался на первую и побрел, выжимая последние капли сил
из измученного тела, пытаясь как можно дальше отойти от своих товарищей,
прежде чем произойдет неизбежное.
Она защитит меня - так я надеялся. И, пойманный, я, быть может, смогу
как-то помочь остальным.
Мне было очень жаль их. У колдунов не хватит сил тащить Ворона.
Следопыт один с носилками не управится. Если они и доберутся до равнины
Страха, им все же придется объяснять все это Душечке.
Интересно, хватит ли у них сил прикончить Ворона?.. В горле у меня
встала желчь. Ноги подкашивались. Я попытался очистить рассудок от мыслей,
сосредоточился на дороге в трех шагах от собственных ног, которыми я
перебирал, тяжело дыша. Считай шаги. Сотнями, снова и снова.
Конь. Я могу украсть коня, повторял я себе, медитировал на этой мысли,
проклиная колотье в боку, пока впереди не замаячили тени и не послышались
вопли имперцев Тогда я нырнул в пшеничное поле, а гончие Госпожи лаяли мне
вслед.
Я чуть не ушел от них. Чуть-чуть. Но с небес обрушилась тень, засвистел
вокруг ковра ветер, и мгновением позже тьма поглотила меня.
Я обрадовался: она избавит меня от мучений - как я надеялся, навсегда.
***
Когда я пришел в себя, было светло. Комната была холодной, но на севере
вообще тепло не бывает. Зато сухо. В первый раз за много недель - сухо. Я
припомнил свой бег и луну над головой Небо очистилось достаточно, чтобы
появилась луна. Чудо из чудес.
Я приоткрыл один глаз. Комната с каменными стенами. Похоже на тюремную
камеру. Поверхность подо мной казалась сухой и мягкой. Когда же я последний
раз лежал в сух