тнор сыграл в ящик раньше времени? Нет, подозрения Черного Пита нелогичны, неправдоподобны. Но когда дело доходит до убийства - тут уж не до логики. Не следует торопиться с выводами. Сперва надо поразведать, поразнюхать, просто послушать. - Как насчет еды, Деллвуд? Экипировки для парадных обедов я не захватил. - С тех пор как генерал заболел, мы не одеваемся к обеду. Завтрак в шесть, ленч в одиннадцать, в кухне. Обед в пять в столовой, но без формальностей. Гости и слуги обедают вместе. Вас это не смущает? - Нет, я демократ, сторонник равноправия. Ленч я пропустил? С таким расписанием мне придется туго. В шесть утра я иногда и спать-то не ложусь. Не люблю утро за то, что оно начинается слишком рано. - Что-нибудь придумаем, сэр. Я скажу кухарке, что у нас новый гость. - Спасибо. Я устроюсь, а потом спущусь вниз. - Отлично, сэр. Если что не в порядке, скажите. Я постараюсь исправить. - Не сомневаюсь. - Конечно. Спасибо. Деллвуд зашагал прочь. Я проводил его глазами и закрыл дверь. 4 Вряд ли потребуются исправления: порядки у них, насколько я успел заметить, строгие. Деллвуд ввел меня в покои, размером превосходящие первый этаж моего дома. Я очутился в комнате с панелями из розового дерева и потолочными балками из красного. Полки во всю стену, набитые книгами. Мебели столько, что хватит разместить взвод. Обеденный стол на четыре персоны. Письменный стол, стулья. Окна из простого и цветного стекла, выходящие, увы, на север. Ковер. Какая-нибудь почтенная леди лет двести назад ткала его последние двадцать лет своей жизни. Ламп хватило бы на весь мой дом. Люстра - с массой светильников, впрочем, сейчас потушенных. Вот как живут богачи. Двойная дверь вела в большую комнату. Спальня? Да. попал в точку. По обстановке она не уступала первому помещению. Такой мягкой и широченной кровати мне раньше видеть не доводилось. Я огляделся в поисках укромных местечек. Кое-что из вещей припрятал хорошенько, кое-что оставил на виду, а кое-что ни так ни сяк: можно заметить, а можно и прозевать. Самое важное я оставил при себе. Теперь лучше отправиться на кухню, пока меня не раздумали кормить. Подкрепившись как следует, я отправлюсь на разведку, и ничто не укроется от моего зоркого глаза. В лучшие времена в кухне работало не меньше дюжины слуг, пекарей, кондитеров и так далее, трудившихся сутки напролет. Но сейчас всех их заменила одна женщина, весьма древняя на вид. Она мало напоминала человеческое существо. Наверное, наполовину тролль. Морщинистая, высохшая, сгорбленная, она все же была на добрых два фута выше меня и килограммов на пятьдесят тяжелее. Невзирая на солидный возраст, у нее достало бы сил перебросить меня через голову, если бы я не сопротивлялся. - Новенький? - проворчала она, увидев меня. - Именно. Секстон. Майк Секстон. - Ты опоздал. Чтоб этого больше не повторялось, юноша. Садись. - Она показала пальцем, куда. Я не стал спорить и уселся за стол, на три четверти заваленный глиняной посудой и прочей утварью. Бах! Она с грохотом поставила передо мной тарелку. - Вы тоже служили вместе с генералом? - Не умничай. Хочешь лопать? Лопай. Нечего комедию ломать. - Ладно. Просто беседу поддерживаю. Я посмотрел в тарелку. Рис был залит густым соусом, изготовленным из кусочков не опознанных мною продуктов. Я взялся за еду с опаской - как в единственном в городе общедоступном вегетарианском ресторане моего дружка Морли. - Если мне захочется поговорить, я попрошу об этом. Разуй глаза. Разве похоже, что у меня есть время чесать языком? Кенди дали пинка под зад и все свалили на меня. Я не перестаю твердить старому упрямому придурку, что мне нужен помощник. Думаешь, он слушает? Как же, держи карман! Рад-радешенек, что выгадал две монеты в неделю. Я попробовал немножко оттуда, немножко отсюда. Там были моллюски, и грибы, и еще пара штук не разобрал каких именно, но все было отменно вкусно. - Вкуснотища, - похвалил я. - Где же ты обычно ешь? Это просто помои. Я ведь одна, у меня нет времени как следует присмотреть за всем. Она швырнула в раковину несколько кастрюлек, подняв фонтан брызг. - Я едва успеваю приготовить жратву к следующей кормежке. А эти свиньи, ты думаешь, они замечают разницу? Да подай я кашу из опилок, стрескают - и вся недолга. Может быть. Но мне уже давно готовил старина Дин, и я был способен отличить хорошую готовку от плохой. - Скольких вы кормите? - Восемнадцать. Проклятая орава. Но тебе-то что до моих забот, мистер Девятнадцать? Боишься оказаться последней каплей, той соломинкой, что свалила верблюда? - Так много? Это место похоже на замок с привидениями. Я видел генерала, Деллвуда, вас, старичка-истопника в генеральском кабинете... - Кид. - И двух женщин. Где остальные? На маневрах? - Умничаешь? Где ты видел двух женщин? Неужели гаденыш Хэркорт опять протащил сюда свою шлюшку? Черт возьми. Надеюсь, так оно и есть. Ей-богу, надеюсь. Старик отправит его на черные работы по крайней мере на год. Пора вычистить эту выгребную яму. А что, кстати, здесь делаешь ты? Новеньких у нас не появлялось уже года два. И порядочных гостей не было полтора года, только воображалы с Холма - носы задерут, словно они и срут не как простые люди. Ух! - По правде сказать, мисс... - Она проигнорировала намек. - По правде сказать, я еще не определился. Генерал послал за мной, сказал, что хотел бы меня нанять. Но он не успел: начался приступ... Она сразу как-то обмякла. От ее нелюбезности не осталось и следа. - Серьезный приступ? Наверное, мне лучше пойти посмотреть. - Деллвуд позаботился о старике. Сказал, что ему просто нужно отдохнуть. Он перевозбудился. Вы начали о Хэркорте. Он имеет обыкновение приводить в дом своих подружек? - Нет. Последние два года нет. Какого черта ты спрашиваешь? Не твое собачье дело, чем мы занимаемся и с кем. - Она вдруг застыла как вкопанная, потом отошла от мойки, обернулась и одарила меня весьма недружелюбным взглядом. - Или это-то и есть твое дело? Я постарался увильнуть от ответа, вручив ей пустую тарелку. - Нельзя ли еще чуть-чуть? В животе как раз осталось немножко свободного места. - Так вот чем ты занимаешься! У старика новая фантазия. Думает, что кто-то хочет с ним разделаться. Или ограбить. - Она покачала головой. - Ты зря тратишь время. А может, и нет. Какая разница, за что получать денежку? Черт возьми. Наверное, для тебя даже лучше, если ничего найти не удастся. Ты и сам ограбишь его не хуже всякого другого. Пока блажь у старика не пройдет, можно доить его сколько душе угодно. Я был смущен, но скрыл это. - В доме завелся вор? - Никто его не грабит. У старика нет ни шиша, не считая этого проклятого каменного сарая. А он, дьявол его возьми, слишком велик, его не утащишь. Однако, если б кто и грабил его: тебе бы я ни слова не сказала. Ни слова чужаку. Я никогда не разговариваю с пришлыми. Свора жуликов - и ничего больше. - Достойно похвалы. Я призывно подвигал тарелку по столу. - Я мою посуду, у меня руки мокрые до локтей, а у тебя с ногами все нормально. Возьми сам - С удовольствием, но я не знаю, где. Она раздраженно фыркнула, но все же соблаговолила сделать скидку на мою неопытность. - На плите, черт возьми. Рис в металлической кастрюле, тушеное мясо в чугунке. Я беспокоюсь о старике. Эти его причуды... Чем дальше, тем хуже. Это болезнь на него действует. Совсем тронулся. Впрочем, ему всегда всюду чудились происки врагов. Ни слова чужаку. Классная тетка. - Разве никто не может обокрасть его на самом деле? Бывает, и параноики оказываются правы. - А кто? Вот что вы мне скажите, мистер Любопытный Нос. Все в этом проклятом домище готовы сразиться за него с целой стаей драконов. Да ребята рады были бы помереть вместо него. Доказательств пока нет, но люди часто идут на весьма странные сделки со своей совестью. Я без труда мог представить, что человек, готовый умереть за генерала, в равной степени готов и обокрасть его. Найдется масса смягчающих обстоятельств, легко убедить себя, что кража абсолютно необходима. Итак, кухарка раскусила меня за пятнадцать минут. Эдак и дня не пройдет, она разболтает остальным. - Домовые вас никогда не беспокоили? Окрестности Танфера периодически страдали от их нашествий, как от термитов и мышей. Эта мелюзга любит безделушки и напрочь лишена уважения к частной собственности. - Есть немножко. Я их приспосабливаю к делу. Да, это в ее духе. - Деллвуд намекал, что у генерала предубеждение против докторов. А ему не мешало бы полечиться. - Его не уломаешь. Упрямства в нем на десятерых. Когда миссис умерла, он твердо решил, что никогда не подпустит к себе ни одного докторишку. Он от своего решения не отступал и не отступит. Гм. Она не станет говорить с чужаком. Ни за что! - Видишь ли, он любил эту девочку, мисс Тиффани. Что за прелестное дитя она была! Она разбила наши сердца. Над ним смеялись - ведь она была гораздо моложе... Генерал был ее рабом, он, который раньше никого не любил. Потом появилась мисс Дженнифер. Роды были такими долгими. Он не мог ждать и смотреть на ее мучения. Он привез из города врачей. И когда мисс Дженнифер наконец родилась, один проклятый придурок перепутал лекарства. Думали, он дает ей снотворное. Ужасная ошибка и, главное, глупая. - Она истекла кровью? - Да. Может статься, миссис была обречена. Она была болезненным, бледненьким созданием, но генерала вам ни в жизнь не переубедить. Ошибки, за которые человек поплатился жизнью, трудно понять и простить. Но они случаются. Нам, смертным, приходится мириться с тем, что доктора тоже люди. А значит, они совершают ошибки, как все люди. Это неизбежно. Но когда ошибаются врачи, люди умирают. Мне-то нетрудно и понять, и простить: я не знал и не любил жену генерала. - После ее смерти вся жизнь генерала пошла наперекосяк. Он уехал в Кантард вымещать свое горе на Венагете. - Когда ошибаются генералы, страдает еще больше людей. - А ты, парень, видно, расположился тут на весь день. Давай-ка лучше засучивай рукава и принимайся за мойку. Нам трутни не нужны. Она, безусловно, ценный источник информации, но не до такой же степени. - Может, позже. Если другой работы в самом деле не окажется, я наймусь судомойкой. Она фыркнула. - Ловко я придумала, как от тебя отделаться. Не родился еще на свет мужик, у которого достанет храбрости добровольно подступиться к горе грязной посуды. - Ленч великолепный. Спасибо, мисс... Не сработало и на этот раз. 5 Фонтан - удобная отправная точка. Я уселся на ограду, переваривая сообщения поварихи. Видно, не миновать мне мытья посуды: нет другого способа выудить из этой мрачной и чудовищно молчаливой старухи все, что мне необходимо. Вдруг у меня возникло неприятное, жутковатое ощущение, знаете, как бывает, когда почувствуешь, что кто-то тайком наблюдает за тобой? Я оглянулся - словно случайно. Снова она, блондинка Осмелела, спустилась ко мне на первый этаж и молнией пронеслась по темному коридору. Я притворился, что ничего не замечаю, подождал минуту, встал, потянулся и двинулся в ее сторону, по-прежнему притворяясь, что ни о чем не по дозреваю. Она метнулась, как испуганная птица. Я бросился за ней, позвал: "Дженнифер!" Она скрылась между колоннами... Куда она подевалась , недоумевал я. Но белокурой незнакомки и след простыл. Чертовщина какая-то. - Эй, Майк! Чем ты тут занят? Я подскочил. - Питерс. Не подкрадывайтесь. Я и без того начинаю верить в привидения. Есть здесь кто живой? - Кто? Все на работе, - удивился Питерс. А ведь верно. Такое громадное здание, да еще земли вокруг, немудрено целую армию потерять, не то что восемнадцать человек. - Но хоть кто-нибудь... - Временами тебе будет одиноко. - Он улыбнулся. Второй раз за два дня. Рекорд. - Я подумал, ты захочешь пройтись по поместью. - Я найду дорогу. В морской пехоте я был разведчиком. Улыбка увяла. Черный Пит смотрел на меня, как в былые времена: будто я недостаточно смышлен, чтоб самостоятельно зашнуровать ботинки. Он резко указал рукой в северный конец холла, на дверь в стене с мо- заикой из цветного стекла, изображавшей пятьдесят свирепых вояк. Эге. У мамочки Гаррет дебилы не рождались. Я смекнул, в чем дело. - Я, пожалуй, не прочь прогуляться. Вы растолкуете мне, где что. Он слегка расслабился, браво развернулся на сто восемьдесят градусов и зашагал. Я за ним - ать-два левой. А ведь никакой ностальгии по паршивым старым временам я не испытывал. Питерс не проронил ни слова, пока мы не отошли достаточно далеко от дома и не миновали сад позади него, в котором могли укрыться соглядатаи. - Ты видел старика. Что думаешь? - Он в плохой форме. - Ты знаешь яды, которые могли оказать подобное действие? - Нет, - честно ответил я. - Нужен специалист. Я знаю парня, который разбирается в таких вещах, но он должен осмотреть генерала. Морли Дотс знает все на свете, может, потому что он полукровка и эльфийской крови в нем больше, чем человеческой. - Не получится. Довольно одного чужака, чтоб все здесь на рогах стояли. - Ну да. Настоящий растревоженный улей. До сих пор нам не попалось ни единого живого существа. - Когда хочешь знать наверняка, спрашиваешь у того, кто в этом разбирается. - Я попытаюсь. - Теперь о ворах. Это правда? Повариха считает, что генерал выдумывает. - Нет. Она так считает. Когда-то, мы только переехали сюда, у него действительно случались заскоки. Но она так редко выходит из кухни, что у нее у самой ум за разум заходит. Она даже не знает, какой год на дворе. - Она пыталась запрячь меня в работу. - С нее станется. О боги! Я помню твою стряпню. - А я помню, что мне приходилось готовить. Крысы с кореньями, а на гарнир жуки. Он проворчал что-то и снова почти улыбнулся. - Неужели у вас могли сохраниться нежные воспоминания о тех днях? - Нет, Гаррет. Я не настолько ненормален, хоть и профи. Я не скучаю по войне. - Он вздрогнул. - А? В чем дело? - Тревожные слухи ходят. Говорят, готовится поход против Слави Дуралейника и могут призвать ветеранов. Я засмеялся. - Что тут, черт побери, смешного? - Давненько не слышал такой славной шутки. Вы представляете, скольких загребут? Всех мужчин старше двадцати пяти. И вы думаете, они пойдут, как овечки на заклание? Хоть один из них? Да если объявят такой призыв, будет революция. - Может быть. Ты думаешь, его действительно хотят отравить? - Допускаю. - Я ничего не знаю о ядах. Каким образом его могут давать старику? Я не специалист. Но из профессионального интереса всегда держу ушки на макушке, когда речь заходит о подобных вещах. - В еде, в питье. Могут рассыпать по постели, чтобы яд проникал через кожу. Он может быть даже в воздухе. Пока мы будем доискиваться "как" - он в ящик сыграет. Надо выяснить "что". Поговорим о людях. Кто имеет доступ к генералу? - Все, так или иначе. - Пошли дальше. Кому это выгодно? Если есть убийца, значит, есть и причина. Верно? - Очевидно, убийца уверен что делает это не зря, - проворчал Питерс. - Я пытался обмозговать это с самого начала, но ни к чему не пришел. Ничего страшного. - Сколько стоит поместье? К кому оно переходит? - Бессмыслица. Дженнифер получает половину. Другая половина будет поделена между нами. - Назовите примерную цену в золоте. А потом спросите себя, на что готовы пойти некоторые ваши знакомые за малую толику этой суммы. Он пожал плечами. - Миллиона три за дом. Миллион за обстановку. Два-три миллиона за землю. В прошлом году за два северных участка генералу предлагали три миллиона. Он чуть было не соблазнился: проблемы с наличными, а старик не хочет, чтоб Дженнифер в чем-нибудь нуждалась. - Три миллиона только за часть имения ? - Кому-то понадобилась земля поблизости от города. Но старик колебался, и сделка не состоялась. Они купили участок подешевле у одного типа с Холма. - Обошлось без обид? - Обошлось, насколько мне известно. У меня возникла рабочая гипотеза. Каждый из наследников получит около ста тысяч марок. Я знавал парней, которые за такие деньги перережут сто тысяч глоток. Стоит предположить, что кому-то не терпится получить свою долю - и мотив налицо. - Все знают о завещании? - Конечно. Старик много раз говорил о нем. Говорил и о том, что деньги получат лишь те, кто будет добросовестно трудиться. Ха! - Кухарка упоминала некоего Кенди. - Не он. Он давно ушел. У него вовсе не было шансов. Он даже не человек. И, само собой, генерал не включал его в завещание. Он не из тех, кого старик привез с собой. Он из компашки, заправлявшей поместьем, пока мы были в Кантарде. - Она упоминала также Хэркорта, который доставал всех со своими девчонками. - Хэркорт? - Питерс нахмурился. - Полагаю, он сыт по горло нашими, как он любил выражаться, дерьмовыми правилами. Он слинял около шести месяцев назад. Старик вычеркнул его. Хэркорт наверняка знает об этом. Ему ничего не светит. Кроме того, он не сможет возвратиться незамеченным. - Давайте вернемся назад и посмотрим на дело с другой стороны. - С какой? - На чем я должен основываться? На ваших предчувствиях. Но я задаю вопросы, а в ответ каждый раз слышу "нет, только не он". Как будто никому и в голову не придет пришить старичка, нет, нет, смешно подумать. И пользы никому от этого не будет - все подозрительные личности вычеркнуты из завещания. Не за что ухватиться. - Ты к чему клонишь? - Я думаю, генерал просто умирает от рака желудка. Вам нужен не я, а хороший врач. Он помолчал несколько минут. Я тоже молчал. Мы спокойно прогуливались. Он - погрузившись в тяжелые раздумья, я - глазея по сторонам. Наверное, летом на полях кто-то работал. Сейчас же не было никого. Я взглянул на небо. Оно все сильнее затягивалось свинцовыми тучами. Зима вновь вступала в свои права. - Я пытался, Гаррет, месяца два назад. Кто-то донес старику. Доктор никогда не ступит на порог этого дома. По его тону я понял, он знает, кто. Я спросил. Он не хотел говорить. - Кто, сержант? Нам не приходится выбирать, кого подозревать, кого нет. - Дженнифер участвовала в заговоре, но сплоховала. Она странная девушка. Ее главная цель - добиться любви и утвердиться в жизни. А старик не знает, как ей помочь. Он побаивается ее. Дженни выросла без него. Не важно, что с виду она очень похожа на мать. Ее мать умерла. - Кухарка мне рассказала. - Еще бы. Старая карга знает все и выкладывает любому, кто готов слушать. Переезжай в кухню, скорей войдешь в курс дела. Мы прошли еще немного, теперь в южном направлении, вокруг дома. - Нелепая ситуация, - заговорил Питерс. - Чем глубже ты будешь залезать в наши дела, тем большая путаница будет у тебя в голове. У старика много бзиков. Ему часто мерещилось, что его хотят погубить, а никто ничего подобного и в мыслях не держал. Чертовщина какая-то: теперь, пока убийца у всех на глазах не воткнет в генерала нож, никто не поверит, что его жизнь в опасности. Я хмыкнул. Был у меня приятель, Шнырь Пиготта, тоже детектив. Теперь он уже умер. Однажды ему попался похожий случай. Чокнутая старушонка с кучей денег все время носилась с воображаемыми болезнями, отбивалась от воображаемых врагов. Шнырь и ухом не вел. В один прекрасный день сынок пришил ее. Пиготта не переставал казнить себя до последнего вздоха. - Я не буду торопиться с выводами. - Только об этом я и прошу. Не зацикливался ни на чем. - Конечно. Но, если хотите быстрей получить результаты, лучше пригласить специалистов. - Я же сказал, попытаюсь. Но не трать время, не жди. Нелегко было пригласить и тебя. Мы продолжали кружить по поместью. Прошли мимо кладбища. - Фамильное? - спросил я. - Триста лет. Я взглянул на дом. Он мрачно нависал над нами. - Не похоже, что он такой старый. - Он не старый. Было другое здание. Осмотри служебные постройки за домом. Старый дом разобрали, а материал пошел на хозяйственные помещения. Надо осмотреть их хотя бы бегло. Надо изучить все вдоль и поперек. Не оставить не перевернутым ни одного камня. Но интуитивно я уже склонялся к тому, что разгадка, если существует загадка, внутри большого дома. Питерс прочел мои мысли. - Если я не прав и старик просто умирает от болезни, я хочу знать это точно. Ясно? - Ясно. - Я провел с тобой больше времени, чем рассчитывал. Мне пора вернуться к работе. - Где я вас найду, если понадобится? Он усмехнулся. - Я как лошадиное дерьмо. Всюду. Лови где удастся. Такие же трудности у тебя будут со всеми нами. Особенно пока не кончится охотничий сезон: браконьеры покоя не дают. Кроме кухарки, никто не сидит на месте. Мы повернули к дому, прошли через небольшой фруктовый сад с незнакомыми мне деревьями и белым летним домиком, поднялись по скату и по лестнице к парадному входу. Питерс вошел в дом, а я остановился и окинул взглядом владения Стэнтнора. Холодный ветер кусал щеки. Земля под затянутым тучами небом казалась бесцветной и унылой, как старое потускневшее олово. Как будто жизнь покидала ее вместе с владельцем. На земле наступит весна. Но старик вряд ли увидит ее. Если я не найду отравителя. 6 Я вошел в главный холл и услышал затихающие шаги Черного Пита. Полутемный холл казался мрачным и заброшенным, как никогда. Я подошел к фонтану, оглядел еще раз возящегося с драконом героя. Что дальше? Осмотреть дом? Брр. Заранее дрожь пробирает. Почему бы не покончить сперва со служебными постройками? Я почувствовал на себе чей-то взгляд. По привычке обыскал все темные углы. Блондинки не было. Вообще нигде никого. Тогда я поднял глаза и заметил какое-то смутное движение на балконе третьего этажа, с восточной стороны. Соглядатай скрылся. Кто он? Один из многих, еще не виденных мною обитателей дома? Странно, почему они не показываются, рано или поздно я все равно со всеми встречусь. Я вышел через черный ход на улицу. Сразу за домом начинался английский сад, на который я раньше не обратил внимания: Питерс хотел отойти подальше, чтобы мы могли спокойно поговорить. Теперь я осмотрел его. Там было много причудливых каменных сооружений - статуй, фонтанов с сухими бассейнами (зимой вода замерзает, и лед разломал бы стенки бассейна). А еще изгороди, фигурно постриженные деревья, клумбы для весенних и летних растений. В сезон сад, возможно, производил впечатление, но осенью и зимой казался запущенным и печальным. Я остановился у изгороди с северной стороны сада и огляделся кругом. Великолепный сад, но великолепие его какое-то призрачное. Но совсем одинок я не был. По крайней мере один человек следил за мной из окна третьего этажа западного крыла. Имей в виду, что бы ты ни делал, Гаррет, куда бы ты ни пошел, за тобой следят. Шагов через пятьсот за забором начинался ряд тополей. Их посадили, чтобы замас- кировать служебные постройки: низменная сторона жизни оскорбляла взор господ. Так поступают богачи, они не желают знать, что их комфорт оплачен потом работников. С полдюжины разных строений, в основном каменных, хотя это вовсе не тот камень, что пошел на постройку большого дома. Первое строение, очевидно, конюшня. Кто-то копошился внутри: я услышал стук молотка. Второе, судя по запаху, предназначено для скота. За остальными строениями, включая теплицу справа от меня, давно никто не следил. Слева находилось длинное, низкое здание, похожее на барак. Им тоже, наверное, не пользовались много лет. Я решил начать с теплицы. Смотреть там оказалось практически нечего. На стекло угрохали массу денег, но так и не вставили. Несколько окон было разбито. Каркас, когда-то белый, нуждался в краске. Покосившаяся дверь осела, я с трудом приоткрыл ее и проник внутрь. Никто не заходил сюда много месяцев. Все заросло сорняками. Единственным обитателем оказалась вороватая, одичавшая рыжая кошка. Завидев меня, она дала стрекача. Небольшая, основательная постройка слева, наоборот, носила следы многочисленных посещений. Выяснилось, что это колодец. Такой домина требует много воды, но я думал, она поступает по трубам, из резервуара. Следующей была конюшня, ее я пропустил. С работающим там человеком поговорю потом, после разведки. Дальше - сарай поменьше, набитый всякими рабочими инструментами и сельскохозяйственными орудиями, с виду в плохом состоянии. Там жила другая кошка, много мышей, а летучих мышей, судя по запаху, целый батальон. Летучие мыши - самые вонючие твари на земле. Коровник? Да, я не ошибся. Внизу скот - мясной и молочный; наверху - сено, солома, корма. Никого вокруг, кроме коров и еще нескольких кошек. По-видимому, были и совы, потому что летучими мышами не воняло. Хлев нуждался в ремонте. Коровы при моем появлении не проявили ровно никаких чувств, даже любопытства. День клонился к вечеру, смеркалось. Лучше прервать осмотр. Скоро обед. Здание, которое я про себя назвал бараком, вероятно, предназначалось для сезонных рабочих. Полмили в длину, пятнадцать дверей. За первой я обнаружил помещение, похожее на пыльную вместительную спальню. Следующая вела в меньшее помещение, разделенное на три комнаты - сразу с порога вход в большую, за ней еще две маленьких. Еще несколько дверей вели в такие же помещения, должно быть, в них жили семейные рабочие. Непонятно назначение пустого, неиспользуемого пространства между квартирками. В дальнем конце барака я обнаружил кухню размером со спальню. Вход в нее был с противоположной стороны здания. Взглянув на его фасад, я увидел и другие двери, что объясняло мнимую потерю площади. Просто часть квартир выходила на другую сторону. Кухня, темная, без окон, и в лучшие времена могла вызвать уныние. Дверь я подпер и оставил приоткрытой, чтобы свет проникал внутрь. Ничего интересного. Пыль, паутина и кухонная утварь, которой не пользовались много лет. Еще одно заброшенное место. Странно, что все не растащили. Чего-чего, а воришек в Танфере хватает, а утварь имеет определенную рыночную стоимость. Неоткрытая золотая жила? Дверь со стуком захлопнулась. - Проклятый ветер, - пробормотал я и стал бочком пробираться в темноте, вспоминая, что находится между мной и выходом. Кто-то задвинул заржавленный засов. Это не ветер. Это человек, и человек, враждебно настроенный. Положение неважнецкое, Гаррет. Поблизости ни у кого никаких дел нет. Толстые каменные стены. Я могу хоть обкричаться, никто не услышит. Дверь - единственный выход и источник света. Я нашел ее, ощупал, легонько толкнул и фыркнул. А потом разбежался на несколько шагов и изо всех сил ударил в нее ногой. Засов отскочил от сухого старого дерева. Я вырвался наружу с ножом наготове - и никого не увидел. Добежал до конца барака - все равно никого. Проклятие! Я прислонился к стене. Что-то тут нечисто, даже если это не то, о чем думает Черный Пит. Отдышавшись, я вернулся к кухонной двери и поискал следы. Кое- что заметил, но в сумерках как следует не разобраться. Ладно. Ничего не поделаешь. Отправлюсь обедать и посмотрю, кого удивит мое появление. 7 Я опоздал: следовало бы заранее изучить дом. Я не знал, где едят, и отправился в кухню. Подождал, пока кухарка обратит на меня внимание. Она одарила меня убийственным взглядом. - Ты чего сюда приперся? - Жду, хочу выяснить, где мы едим. - Болван. - Она подняла тяжеленную кастрюлю. - Бери и пошли. Я повиновался. Мы протиснулись через покосившуюся дверку в просторную кладовую, прошли ее насквозь и вышли через такие же шатающиеся двери. Столовая как столовая. В ней спокойно можно принять сотни три ближайших друзей. Большая часть помещения была погружена в темноту. Все сидели за одним из угловых столов. Украшения, как и во всем доме, доспехи, шпаги... - Туда, - указала кухарка. Нетрудно было догадаться, что она имеет в виду пустующее место. Я поставил кастрюлю на стол и уселся. Народу было немного. Дженнифер, Питерс, брюнетка, которую я утром поймал на месте преступления у своей сумки, плюс три парня, с которыми я раньше не встречался, и кухарка, устроившаяся напротив меня. Генерала, видимо, не ждали. Девушка и незнакомые парни рассматривали меня. Сплошь морские пехотинцы в отставке, чего и следовало ожидать. Девушка выглядела отлично. Она переоделась в весьма соблазнительный наряд. Гаррет, ты попался... Нет, авось пронесет. Было в ней что-то неприятное. Она излучала готовность, призыв, а хотелось от вернуться, отступить.Точно, есть в ней нечто опасное, недоброе, чувствуется раздвоенное копытце. Как Морли учит? Ни в коем случае не связывайся с ненормальными бабами, у тебя и без того с головкой неладно. Взрослею помаленьку, не иначе. Конечно, в один прекрасный день и свинья может взвиться в облака. Но перерасти это свое качество я планировал не раньше чем годков через шестьсот. - Майк Секстон, - представил меня Питерс. - Он был со мной на островах десять лет назад. Майк, это наша кухарка. - Он указал на троллеобразную старуху. - Мы уже знакомы. - Мисс Дженнифер, дочь генерала. - С ней я тоже встречался. - Я поднялся и через стол протянул девушке руку. - Раньше случая не представилось. Обе ваши ручки были в моей сумке. Кухарка хихикнула, а Дженнифер посмотрела на меня так, будто прикидывала, в каком виде я вкуснее - в печеном или жареном. - Деллвуда ты знаешь. Следующий за ним Каттер Хокес. Хокес сидел слишком далеко, я не мог обменяться с ним рукопожатиями и просто кивнул. Он кивнул в ответ. Хокес был тощим субъектом с тяжелым взглядом серых глаз и впалыми щеками, лет пятидесяти пяти, несговорчивый на вид. Он походил скорее на сбившегося с пути попа, чем на старого служаку. Смешливый, должно быть, парень. И юморной - как булыжник. - Арт Чейн. У Чейна были разбойничьи, черные, начинающие седеть усищи, немного волос на макушке и килограммов десять лишнего весу. Глазки тоже черненькие. Еще один тип с аллергией на смех. Он вообще не соизволил поздороваться. От счастья лицезреть меня он лишился речи. - Фрэйдель Кид. Кид был старше генерала, ему перевалило за семьдесят. Тощий, вялый, один глаз стеклянный, да и второй не больно хорош, взгляд у него поэтому был несколько неопределенный. Но зато он не производил впечатление человека, положившего жизнь на то, чтобы, не дай Бог, не улыбнуться. И сейчас, когда Питерс назвал его имя, он улыбнулся. Это был тот самый человек, который при мне растапливал камин в покоях генерала. - Рад познакомиться, мистер Секстон. - Взаимно, мистер Кид. Видите? Я могу вести себя по-джентльменски. Слухи, что Гаррет, мол, неотесанный грубиян, - клевета завистников, не более. Дженнифер не дала мне приняться за еду. - Что вы здесь делаете? - Генерал послал за мной. Все интересовались моей особой. Приятно иногда оказаться в центре внимания. Покойника пока в печку не засунешь, он и ухом не поведет. - Зачем? - Спросите его. Он сам вам скажет, если захочет. Дженни прикусила язычок. Глаза ее метали молнии. Интересные это были глаза - голодные, кошачьи, наверное, она могла видеть в темноте. В полумраке столовой я не разобрал, зеленые они или нет. Неопределенный, странный цвет, единственный в своем роде. Чертовски красивые глазки, но совсем не манящие. - Чем же вы занимаетесь? - спросил старик Кид. - Гм. Меня можно назвать дипломатом. - Дипломатом? Всеобщее изумление. - Именно. Я привожу в порядок дела, заставляю людей изменить свое мнение, я вроде армии, но в миниатюре. Частные услуги. Питерс предостерегающе взглянул на меня. - Не меньше вашего, ребята, люблю хорошую беседу, - сказал я. - Но я проголодался, а вы все скопом на меня навалились. Разрешите отвлечься? Они странно посмотрели на меня. Кухарка удивилась больше других: может, она думала, что ошиблась на мой счет. - Где остальные, сержант? - спросил я, помешивая кочергой в камине. Питерс нахмурился. - Все тут. Кроме Тайлера и Уэйна. У них свободный вечер. - Снэйк, - добавил Кид. - Да, точно. Снэйк Брэдон. Но он никогда не заходит в дом. Черт возьми. Не слинял ли он совсем? В последнее время он мне не попадался. Кто-нибудь видел Снэйка? Отрицательные поматывания головами. - Позавчера он приходил за продовольствием, - сказала кухарка. Не хотелось задавать сразу слишком много вопросов, поэтому я не стал выпытывать подробности о Снэйке Брэдоне. Поймаю Черного Пита одного и обо всем расспрошу. - Вое равно не сходится, - сказал я. - Я слышал, что, не считая меня, в доме восемнадцать человек. Все, исключая кухарку, выглядели озадаченными. - Здесь уже много лет не было столько народу, - сказал Чейн. - Мы, кухарка, Тайлер, Уэйн и Снэйк пытаемся помешать этому сараю развалиться на части. Я проглотил кусочек. Кушанье было столь же вкусное, как за ленчем, но еще более непонятное. Кухарка явно с любовью относилась к своему искусству. Вскоре молчание стало угнетать меня. Они молчали не в честь моего бенефиса. Они и без меня такие же разговорчивые. - А блондинка? Кто она? Я загнал их в тупик. - Какая блондинка? - спросил Питерс. Я смотрел на него секунд десять. Черт его разберет, может, и правда не понимает. - Лет двадцати, весьма примечательная. Высокая, как Дженнифер, потоньше. Волосы почти белые, до пояса. Глаза, полагаю, синие. Робкая как мышка. Одета в белое. В течение дня я засек ее несколько раз, она за мной наблюдала. А, припоминаю. Деллвуд, я ведь при тебе ее видел. Ты сказал, что это Дженнифер. Деллвуд состроил недовольную гримасу. - Да, сэр. Но я-то ее не видел и подумал, что это мисс Дженнифер. - Я сегодня не надевала белого, - сказала Дженнифер. - Какое на ней было платье? Я приложил все силы, чтобы описать его, и получилось неплохо. Заслуга Покойника: он научил меня наблюдать и описывать увиденное. - У меня нет ничего подобного. - Дженнифер безуспешно пыталась говорить скучающим, безразличным тоном. Они переглянулись. Похоже, никто из них действительно не знал, кто такая блондинка. - Кто сейчас ухаживает за генералом? - осведомился я. - Если все вы здесь? - Он спит, сэр, - ответил Деллвуд. - После обеда мы с кухаркой разбудим и покормим его. - С ним никого нет? - Он не хочет, чтоб с ним нянчились. - Ты задаешь чертовски много вопросов, - взорвался Чейн. - Привычка. Работа такая. Есть в доме пиво? Не помешало бы на десерт. - Генерал не одобряет выпивку, сэр, - просветил меня Деллвуд. Неудивительно, что у них так весело. Я сурово взглянул на Питерса. - Вы не предупредили меня. Сержант схалтурил. Выполни он свою работу как следует, он разузнал бы, что я жить не могу без пива. Питерс улыбнулся и подмигнул. Сукин сын. - Неплохо приготовлено. Что бы это ни было. Помочь убрать со стола? Все посмотрели на меня как на помешанного. - Сам напросился - получай. - Кухарка поймала меня на слове. - Нагружайся, и за мной. Я так и сделал, а когда вернулся за второй порцией, столовая уже опустела Надо выспросить у Питерса, как кухарка могла перепутать число обитателей дома. 8 После обеда я побрел к себе, подошел к двери и порылся в карманах в поисках ключа от простенького замка, который мне оставил Деллвуд. Но дверь была приоткрыта. Так Я не удивился. Чему удивляться после проделок Дженнифер и штучек в бараке? Я остановился. Идти вперед, как кавалерия? Или принять меры предосторожности? Излишняя осторожность не в моем стиле. Но она способствует продлению жизни. Кроме того, меня никто не видит. Я опустился на колени и проверил замок. На старой медной пластинке вокруг замочной скважины - несколько свежих царапин. Замок этот был просто примитивной железякой, открыть его мог любой, обладающий мало-мальским терпением. Я нагнулся и посмотрел в замочную скважину. Ничего. Темнота. А я оставил лампу зажженной. Ловушка? Если ловушка, то подстроил ее тупица, тем более что дверь была не закрыта до конца. Старые вояки, конечно, не спецы-взломщики, но вряд ли они допустили бы столь грубую ошибку. Но если это не ловушка, значит, просто обыск. Но тогда они не стали бы тушить лампу и выдавать себя. "Дезинформация", - мелькнуло у меня в голове. Словечко из игры в шпионов. Поставлять не просто ложную информацию, но больше информации, чем нужно, причем львиная доля ее ничего не стоит. Следовательно, тень сомнения ложится на всю получаемую информацию. Я отошел, прислонился к стене и кивнул. Да, похоже, интуиция не подвела. Мне позволяется думать все что угодно, большинство предположении не соответствует истине, бесполезны или вводят в заблуждение. Мудрено сложить головоломку, когда кусочков у тебя в три раза больше, чем нужно. Но что делать сейчас? Может, какой-нибудь невежа все же дожидается в темноте и жаждет пристукнуть меня. Так почему бы не ответить ударом на удар? Коридор был шириной добрых десять футов, слишком велик, как и все в доме, и точно так же завален металлическим хламом. Меньше чем в двадцати шагах от меня валялся панцирь. Я подтащил его и поставил у двери, затем отошел и потушил ближайшие лампы - затаившийся злоумышленник увидит лишь силуэт. Я встал за оловянным прикрытием, легонько толкнул дверь, держась на. пару шагов позади панциря. Остановился, как бы удивленный. Ничего не произошло. Я вернулся, взял лампу и внес ее в комнату. Никого, кроме меня и панциря-манка. Я проверил шкафы, спальню, гардеробную. Никого. Все вроде в порядке. Если кто и рылся здесь, то это был крупный специалист. Он замел малейшие следы. Не за что уцепиться. Итак, что мы имеем? Некто старался, взламывал замок, просто чтобы потушить лампу? Я закрыл дверь, похлопал панцирь по плечу. - Шутки с нами шутят, дружище. Оставайся-ка под рукой. Я оттащил его к платяному шкафу, запихал внутрь. Шкаф пришелся как раз впору. Потом я зажег лампы, одну отнес обратно в коридор, вошел внутрь, заперся и уселся к письменному столу обработать полученные за обедом сведения. Дело не спорилось. Парочка кружек пива мне не помешала бы. Неплохая идея - смыться на время и заодно проконсультироваться со специалистами. В ящике стола нашлись и бумага, и чернильница, чего там только не было! Я вынул и начал делать заметки: выписал имена тех, с кем встречался и с кем не встречался, и отдельно загадочную блондинку. Питерс, Деллвуд, генерал, кухарка, Дженнифер, Хокес, Чейн, Кид. выходные Тайлер и Уэйн и некий Снэйк Брэдон, асоциальный тип, который не заходит в дом. Некто по имени Кенди, его теоретически можно не считать, потому что он давно пропал. Хэркорт, который ухитрялся протаскивать в дом подружек, но ушел полгода назад. Кухарка говорила - восемнадцать. Но у меня выходит одиннадцать плюс таинственная блондинка. В морской пехоте это называлось недосчитаться личного состава. Стук в дверь. - Да? - Майк, это Питерс. Я впустил его. - В чем дело? - Я принес список пропавших вещей. Не ручаюсь за его полноту. Не те вещи, которые видишь каждый день и сразу замечаешь, когда они пропадают. Он вручил мне пачку бумаги. Я сел и просмотрел ее. - Много всего. Мелочишка. Напротив каждого пункта стояла предполагаемая цена. Золотые медали, ювелирные украшения, принадлежащие давно покоящимся суровым и грубоватым отставным морским пехотинцам. Декоративное оружие. - Если хочешь, я могу пройтись по комнатам и составить более подро