была стрела? - Нет. Снэйк явно не страдал излишней болтливостью. Дерево, на котором повис олененок, росло в нескольких шагах от края небольшого, футов триста, лесочка, за ним начинался ручей. Я пошел вниз по склону, поглядывая по сторонам в поисках следов разбойника. И нашел. Некто в страшной спешке продирался сквозь заросли. Оно и понятно: он только что подстрелил парня и боялся, что вот-вот появятся его товарищи. Питерс шел за мной. - Каждый маршрут был подробно разработан? - спросил я. Он удивленно нахмурился. - Нет, мы просто разъехались в разные стороны, чтобы не топтаться всем сразу на одном пятачке. Значит, снайпер шел не за кем-то определенным, ему был нужен любой. Если допустить, что стрелу пустил не запаниковавший браконьер, а человек, специально устроивший эту ловушку. Я не сомневался - второй раз Хокес остановился потому, что увидел кого-то знакомого. Он застыл на месте, он колебался, с чего бы ему еще останавливаться? Тот человек и есть убийца. Понял ли это Питерс? Он ведь далеко не глуп. - Вы ладите с соседями? - Мы их игнорируем, они нас. Многие нас боятся. Я бы тоже боялся. Шагов через пятьдесят снайпер немного успокоился. Он свернул на старую звериную тропу. Здесь следы были видны плохо - слишком много листьев под ногами, но я различал путь, по которому он уходил: там листья были примяты. - У вас есть собаки? Если нет, где их достать? - Следопыты? Нет. Звериная тропа вывела нас к ручью. Здесь была развилка. Одна дорожка шла через ручей, другая - вдоль по берегу. Убийца выбрал последнюю. Через тридцать футов тропинка ушла в широкий, мелкий рукав ручья с песочным дном. И не вышла с другой стороны. - Я потерял след. - Посмотри получше, черт побери. Я посмотрел. Питерс не заметил в мелкой воде лошадиных лепешек. Некто поехал дальше по дну ручья. Штука нехитрая: глубина нигде не превышала фута. Многие ли крестьяне, вынужденные промышлять незаконной охотой на оленей, имеют возможность держать лошадей? - К сожалению, ничего нет. - Что ж, придется доставать этих треклятых собак. Мы снова поднялись на холм. - Кто у вас ведает конюшнями? - В основном Снэйк. Тайлер и Хокес помогают. Шут его разберет, этого Снэйка. Ему нравится ухаживать за животными. Но сесть на лошадь вы его не заставите и под страхом казни. Перебор, пожалуй, но понять можно. Я задал еще несколько вопросов, но получил в ответ лишь любопытные взгляды. Если они не лгали и не были ни виновниками, ни соучастниками, Хокеса прихлопнул кто-то другой. Самоубийством он тоже не кончал. Круг подозреваемых сузился, но недостаточно. Мне хотелось отделаться от Снэйка и Питерса и пройти по ручью до места, где стрелок вышел на берег. - Дерьмо! - вдруг взорвался Питерс. - Эх ты! Головой надо соображать, а не задницей. - Что такое? - Как мы поступали после набегов на венагетов на проклятом острове? Что я вколачивал в ваши глупые головы каждый треклятый день? До него дошло. - Да. В воде не остается. Перед набегом мы всегда проверяли, есть ли путь к отступлению по реке или ручью. - Ублюдок пошел по ручью. Поэтому ты ничего не нашел. - Да. - Пошли же. - Я проверю сам. Вас я больше не задерживаю. Он гневно взглянул на меня, обернулся, проверяя, не слышит ли Снэйк. - В чем дело, Гаррет? Что-то ты темнишь, я не первый раз замечаю. - Я не темню, я выполняю свою работу, как умею. Пока не доказано обратное, подозреваемые - все и никто. Не важно, хорошо я их знаю или нет. Он начинал злиться. - Перестаньте. Вы хотите, чтобы я выяснил, кто убивает старика, верно? Кто из ваших парней? Никто и в то же время один из вас. Пока я не выведу негодяя на чистую воду, я буду вести себя с вами так же, как со всеми остальными. Даже если здесь не происходит ничего хуже воровства. Ясно? - Хочешь играть в одиночку? Что ж, ты профессионал. Я потерплю. Какое-то время потерплю. - Хорошо. Но выбора у вас нет. И нечего из себя выходить. Он прямо кипел от злости. Все они так. Все думают, что должны быть исключением из правил. Питерс стегнул лошадь и умчался прочь. Пускай сердится. Главное, убрался, остальное ерунда. 13 Вид у моей лошади был весьма недовольный. Я взял ее под уздцы и повел вдоль края леса. Если ничего не найду до границы поместья, пойду назад, к дальнему концу леса. Негодяй был хитер, нс ограничен. Его мер предосторожности хватило бы, не появись у меня поводов для подозрения. Но они появились. Я нашел место, где всадник выехал из леса. Довольно близко от места падения Хокеса, но отсюда уже не видно. Расстояние между следами копыт показывало, что теперь он уже не так торопился. Значит, его не беспокоило, как объяснить свое присутствие на землях Стэнтнора. Поэтому я вновь занес Тайлера и Чейна в список подозреваемых. Их я еще не допросил. Надо будет опросить оставшихся в живых участников патруля, кто что говорил и делал до начала охоты. Может, удастся за что-нибудь зацепиться. В смелости убийце не откажешь. Он объехал холм, за которым устроил засаду, а потом направился к дому. Охотники за браконьерами в это время суетились вокруг Хокеса. Я потерял след. Покружил вокруг, пошарил там и сям, ничего. Дождик и холодный ветер победили мою профессиональную добросовестность. Я поехал к дому. Я прошел через музей, то бишь через главный холл, и собирался зайти к себе переодеться, как откуда ни возьмись выскочила Дженнифер. Девушка казалась более женственной, хрупкой и ранимой, чем обычно. Она была взволнована и испугана. Я остановился, хоть и не испытывал никакого желания видеть ее. - Сержант Хокес умер, - выпалила она. - Умер у меня на руках. По его телу прошла дрожь, он дернулся, издал какой-то странный звук - и все, его больше нет. - Когда? - Несколько минут назад. Я искала Деллвуда, но увидела вас. Мне нужен кто-нибудь, я не знаю, что делать. За утешениями она обратилась определенно не по адресу. Я был не расположен утешать никого, даже роскошную брюнетку с соблазнительными формами, способными воскресить мертвого епископа. Ночка и утро выдались хлопотливые. Я чувствовал себя так, точно мне на плечи навьючили груз килограммов в пятьдесят. Хуже - я пропустил ленч. Я уже убедился, что с кухаркой разговаривать бесполезно. Она понятия не имела, что делается на свете, все пропускала мимо ушей. - Поговорите лучше с Деллвудом. Вот и он - легок на помине. Обычная невозмутимость покинула его. - Мисс Дженнифер, вам не следует оставлять Хокеса. - Он во мне больше не нуждается. Деллвуд вытаращил глаза: - Он... он... - Да. Что будем делать? - Деллвуд, - сказал я, - мне нужно видеть генерала. По возможности срочно. Я буду у себя. Я намеревался вздремнуть: следующая ночь тоже скорей всего будет долгой. Отдохну, пока есть возможность. Я оглянулся на Дженнифер и Деллвуда. Может, они были хорошими актерами, может, в самом деле были огорчены и измучены. Все же они немного переигрывали, очень уж им хотелось произвести на меня благоприятное впечатление. Мне без разницы. Пусть хоть вопят и пляшут от радости. На мой взгляд, в доме только один славный парень, и зовут его Гаррет. 14 Проснулся я к обеду, но отдохнувшим себя не чувствовал: пол моей туалетной оказался не слишком удобным ложем. Но он безопасней кровати - стоит лишь взглянуть на раны моего оловянного друга. Я решил разбить лагерь в одном из свободных помещений. Придется им поохотиться, если захотят прикончить меня во сне. Не из-за меня ли погиб Хокес? Я заснул с этой мыслью. Не послужило ли мое присутствие толчком, заставившим злодея изменить график убийств? Я не мог ничего изменить, но не переставал изводить себя. Я прошел по коридору на балкон, посмотрел вниз. Дженнифер сидела у фонтана, прислонившись к крылу дракона. Чейн и Кид протопали мимо, не обратив на нее внимания. Они шли обедать. Напротив ниже этажом я заметил притаившуюся в тени колонны блондинку. Она мельком взглянула в мою сторону. Я махнул рукой. Из коридора напротив, тоже на четвертом этаже, показался Черный Пит, нахмурился и помахал в ответ. Я указал вниз, он перегнулся через перила. Слишком поздно. Она скрылась. Теория моя разлетелась прахом. Дело в том, что я начал было обдумывать - наполовину всерьез - одно предположение насчет этих постоянных явлений. Я решил, что блондинка - это Дженнифер в парике, быстро меняющая одежду. Сложение у них очень похожее, лица тоже. Мне, а старина Гаррет всегда был немножко романтик, блондинка казалась более привлекательной. Но до сих пор я не видел их вместе. Оставался лишь вопрос - на кой черт Дженнифер понадобилось такое странное развлечение. Но иногда теории наши соответствуют истине, иногда. нет. Мои, как правило, нет. К первому этажу я убедил себя, что просто поторопился с выводами. Блондинка в самом деле красивее. Есть в ней нечто неповторимое, воздушное, неземное. Дженнифер этого нипочем не изобразить. Конечно, я и Дженнифер не знаю как следует. Я работаю всего день и никого не изучил досконально, разве кухарку, да и ее недостаточно. Впрочем, маловероятно, что мне удастся изучить их. Не того сорта люди, чтоб близко подпустить чужака. Питерс встретил меня у лестницы. - Ты чего хотел? - Чего махал-то? - А я не вам махал. Под вами на балконе стояла моя блондинка. Она скрылась, когда я указал на нее. Питерс взглянул на меня, точно сомневался, того ли человека пригласил. Что ж, закроем тему. - У меня к вам вопрос. Исключительно гипотетический. Если бы вы кого-нибудь здесь убили и захотели избавиться от тела - какое место в имении самое подходящее? Он изумленно посмотрел на меня. - Гаррет... Чудной ты какой-то. Или ты так изменился после ухода из армии? Для чего ты спрашиваешь? - Мое дело спрашивать, ваше - отвечать. Вам не нужно понимать, какую цель преследуют мои вопросы. Черт возьми, они и для меня не всегда имеют смысл. Но такие уж у меня методы. - Но хоть намекнуть ты можешь? Если б я собирался зарыть... У него мелькнула догадка: он подумал, что я ищу место, где спрятаны генеральские безделушки. - Зависит от обстоятельств - сколько у меня времени, как надежно хотел бы я упрятать тело. Черт возьми, будь у меня время, я зарыл бы его поглубже. Но если б времени не было - вообще не стал бы его закапывать, дотащил бы до болота, привязал пару камней - и привет. - Что за болото? - По дороге, за кладбищем. От подъезда видны вершины деревьев, там небольшой холм, а за ним болото. Здоровое болото, был даже план осушить его, а то очень воняет. Но старый Мельхиор, владелец земли, слышать об этом не хочет. Сходи посмотри на него: оно тебе кое-что напомнит из времен войны. - Посмотрю. Пойдемте поедим, пока кухарка о нас не забыла. Мы с Питерсом отправились в столовую. Кухарка действительно подавала последнее блюдо и обиженно покосилась на меня, как на предателя. Ах да, я ведь не помог ей. Таковы люди, помоги один раз - и тебе сядут на шею. Как и прошлым вечером, трапеза проходила в молчании. Никаких разговоров, кроме глухих угроз по адресу браконьера. Обстоятельства гибели Хокеса никому не казались подозрительными. Невероятно. Их убивают - одного за другим, а они точно слепые. Может, дело в военной выучке? В начале кампании в моей роте было двести офицеров, сержантов, солдат. Через два года из тех, что воевали с самого начала, осталось восемнадцать человек. Убивают одного, другого, через некоторое время начинаешь принимать это как должное. Живешь себе, пока можешь, покорно ждешь своей очереди - и становишься абсолютным фаталистом. - Кто сегодня работает в конюшне? - спросил я. Они взглянули на меня, будто только что заметили. - Никто, - ответил Питерс. - Снэйк в патруле. Он хотел спросить, зачем мне это. И другие хотели. Но лишь посмотрели на меня. Я встретился глазами с Дженнифер. Она робко, зазывно улыбнулась. Оттаивает потихоньку. - Я говорил с генералом, - сказал Деллвуд. - Он встретится с вами после обеда. - Хорошо. Спасибо. Я не сомневался, что ты не забудешь. Все опять повернулись ко мне: они недоумевали, чего ради мне понадобился старик. Интересно, какие теории они строят на мой счет? Питерс им, похоже, ни слова не сказал. - Как вы развлекаетесь, ребята? - спросил я. - Здесь чертовски уныло. - Совсем забыл о пиве. Ладно, отложим до завтра. - У нас нет времени развлекаться, - проворчал Чейн. - Слишком много работы, а генерал больше никого не наймет. Кстати, теперь придется вкалывать и за Хокеса. Значит, все остальное придется послать к черту. - Хозяйство разваливается, - подхватил Уэйн, - хоть мы и вертимся как грешники на сковородке. Деллвуд, постарайся довести это до его ума. - Постараюсь, - без особого оптимизма отозвался Деллвуд. И пошло и поехало. Я узнал даже больше, чем хотел, о том, что именно разваливается, что может подождать, а что необходимо сделать в срочном порядке. - Я и говорю, мы зря тратим время на проклятых браконьеров, - заявил Тайлер. - Черт с ними, незачем их ловить. Генерал больше не выходит, не ему судить, стоит возиться с этими паршивцами или нет. Пусть хоть всех оленей сожрут и подавятся. Нам надо серьезными вещами заниматься. Разгорелся спор. Дженнифер не принимала в нем участия. Она больше интересовалась мной. Мой неотразимый шарм наконец подействовал. Впрочем, может, ее просто восхитило, как здорово я расшевелил старых пней. 15 Мы с Деллвудом помогли кухарке убрать со стола. Деллвуду явно не хотелось выпускать меня из виду. Кухарка была молчалива, но в присутствии свидетеля другого ждать не приходилось. Деллвуду не терпелось начать разговор. Он и начал, как только мы вышли из кухни. - Надеюсь, вы продвигаетесь успешно. Хорошо бы сегодня сообщить генералу что-нибудь обнадеживающее, поднимающее настроение. - Почему именно сегодня? - Он хорошо себя чувствует, оживлен и голова на редкость ясная. Поел без посторонней помощи. Похоже, ваше присутствие взбодрило его. И если б ваш доклад поддержал его настроение... - Не знаю, не знаю... Вряд ли мое сообщение порадует генерала. Постараюсь не огорчать его понапрасну. Мы поднялись наверх. Кто-то следил за нами. На сей раз точно Дженнифер. Странная она, а жаль, такая хорошенькая... Не пойму, что со мной: роскошная женщина, а я холоден как лед. Сроду со мной этого не случалось. Я ведь неисправимый бабник. Что-то с ней все же неладно, на первый взгляд соблазнительная, а внутри какая-то червоточинка. - Кто растил Дженнифер? - Кухарка в основном. И слуги. - Вот как? А куда они подевались? - Генерал их уволил, чтобы освободить комнаты для нас. Предполагалось часть земли отдать в аренду, но ничего не вышло. - Он оставил кухарку, почему именно ее? - Она величина постоянная. Жила здесь всегда, вырастила и генерала, и его отца, и его дедушку. Старик не лишен сентиментальности. - Что ж, это хорошо. - В бытность свою главнокомандующим он сентиментальностью не отличался. Впрочем, у меня не было случая узнать его поближе. - Он обходится без слуг. Деллвуд провел меня в покои генерала, в комнату, в которой я встречался со стариком в прошлый раз. И опять Кид разжигал огонь в камине. - Подождите здесь. Я приведу его через несколько минут. Жара стояла адская. - Конечно. Благодарю. Ждать пришлось довольно долго, но на старика стоило поглядеть. Он улыбался, на щеках заиграл румянец. Генерал подождал, пока уйдут Деллвуд и Кид. - Добрый вечер, мистер Гаррет. По-видимому, у вас есть новости? - Есть, генерал, но это плохие новости. Чем объяснить улучшение в его здоровье? Отравитель испугался моего присутствия и затаился? - Не важно, плохие-хорошие, главное, дело сдвинулось с мертвой точки. - Сегодня утром я ходил в город. Я нанял людей проследить, не появились ли пропавшие вещи у скупщиков краденого. Мои люди знают свое дело. Если вор воспользовался этими каналами, они найдут вещи и опишут продавца. Мне нужны ваши указания. Должны ли они вернуть указанные ценности обратно? Продажа состоялась, и вы окажетесь во власти их новых хозяев. - Прекрасно, сэр, прекрасно. Конечно, вернуть, всеми средствами постараться вернуть. Я все хочу получить назад, хотя боюсь, что вряд ли их охотно нам отдадут. - Он улыбнулся. - Вы в хорошем настроении, сэр. - В превосходном. Я не чувствовал себя так хорошо много месяцев. Да что месяцев - лет! Не вы тому причиной, но началось это после вашего появления. Вы приносите удачу. Если так пойдет, через месяц я буду танцевать. - Надеюсь, сэр. Теперь плохие новости. Но сперва я должен признаться - я здесь не только для того, чтобы разоблачить вора. - То есть? - Глаза его сверкнули. - Да, сэр. Сержант Питерс считает, что кто-то медленно отравляет вас. Он хотел, чтоб я выяснил, кто, если подозрения его не беспочвенны. - И что? Нашли что-нибудь? - Он не на шутку встревожился. - Нет, сэр. Ничего. Лицо его прояснилось. - С одной стороны, ничего. Тишь да гладь. Остается только радоваться вашему выздоровлению. Я и радуюсь. Но я подозрителен по природе. - Это и есть ваши плохие новости? - Нет, сэр. Они куда хуже. Я бы сказал, обширнее. - Продолжайте. Я не казню вестников несчастья, и я не из тех, кто затыкает уши, лишь бы не слышать неприятных известий. - Разрешите начать с просьбы взглянуть на ваше завещание. Он нахмурился. - Питерс просил копию. Это для вас? - Да. - Продолжайте. - Я опасаюсь, не в нем ли корень зла. - Я начал выражаться напыщенно, но с генералом Стэнтнором нелегко было держаться непринужденно. - Возрастает ли доля оставшихся в живых с уменьшением числа наследников? Он пронизывающе посмотрел на меня. - Половину я завещал Дженнифер, половину - остальным. Сперва их было шестнадцать человек. После сегодняшнего утра - только восемь. Значит, доля оставшихся удвоилась. Взгляд его стал тяжелым. Я подумал, что он способен выкинуть меня вон, несмотря на прежние свои заявления о нежелании прятать голову под крыло. - Обоснуйте ваши подозрения, мистер Гаррет. - Вас покинули четыре человека. Мне это кажется невероятным. Один - может быть, максимум двое. Но люди так устроены, что не в силах пройти мимо таких денег. Четверо? Невероятно! - Понимаю. Может, вы правы. Что еще? - Кто бы ни подстрелил Хокеса, убийца подготовил все заранее. Олень был мертв задолго до убийства. Стрелок ускакал на лошади. Разве у крестьян, вынужденных промышлять в чужих поместьях, есть лошади? Кроме того, всадник, выйдя из засады, направился к дому. Хотя проследить его до конца мне не удалось: на полпути я потерял след. Генерал долго молчал. Лицо его опять побледнело. Я таки расстроил его. - Не хочется отнимать у вас время собственной персоной, но на мою жизнь уже дважды покушались. Кто, я не знаю. Он посмотрел на меня, но ничего не сказал. - Расследование убийств не входило в наш договор. Но я подумал, вы должны знать о происходящем. Продолжать ли мне это дело? - Да! - Он запнулся. - Не укладывается в голове. Воровство - мелочь. Но пытаться отравить меня, перебить моих людей! Немыслимо! - Именно. У меня тоже пока не получается связать все это вместе. - Я отказываюсь верить вам, мистер Гаррет. Я знаю этих людей лучше, чем... Два покушения на вашу жизнь, говорите? Я рассказал ему. Генерал кивнул. - Не допускаю, что вы... Нет. Я верю вам. Позовите Деллвуда. Я поднялся. - Можно сначала вопрос, генерал? - Задавайте. - Может ли оказаться виновным кто-то посторонний? Есть ли у вас враги, достаточно злобные, чтобы попытаться подкупить ваших домашних? - Конечно, у меня есть враги. У человека моего возраста, занимавшего такое положение, не может не быть врагов. Но не думаю, чтоб они пошли на такое... Нет, этот человек наверняка живет здесь. Я кивнул и открыл дверь. Деллвуд ждал в коридоре на подобающем расстоянии от входа. - Генерал просит вас. 16 Итак, я все сказал старику, и он сразу взял быка за рога. Я не ожидал, что он поступит по-умному, но это его дом, его жизнь, его здоровье и его право рисковать. Он велел Деллвуду привести всех. Усадил. Велел мне стать рядом, лицом к ним. Они все смотрели на нас и недоумевали. Питерс и Чейн пошли искать Снэйка. Кид подбросил дров в камин, и я опять вспотел. Никто не произносил ни слова. Только Дженнифер сделала слабую попытку заговорить, но генерал оборвал ее: - Подожди. Одно слово, произнесенное тихим голосом, но подействовало оно как удар хлыста. Чейн и Питерс привели Снэйка. Он постарался привести себя в приличный вид и, хотя не очень преуспел в этом, был допущен в комнату. - Закрой дверь, Питерс, - велел Стэнтнор. - Запри на замок. Спасибо. Дай мне, пожалуйста, ключ. Питерс повиновался. Присутствующие следили за ним. На лицах их отражались различные чувства, но почти все нахмурили брови. - Благодарю, что пришли. - Как будто у них был выбор. - У нас возникла проблема. - Генерал протянул руку. Я вложил в нее завещание. Старик разрешил мне прочесть его, пока мы ожидали прихода домочадцев. - Вот мое завещание. - Точнее было бы назвать этот до неправдоподобия наивный документ призывом к убийству. - Вы в подробностях знакомы с его содержанием. Я напоминал вам его достаточно часто. Похоже, оно и стало причиной преступления. На столе перед ним стояла свеча. Он поднес бумагу к пламени, подождал, пока она загорелась, положил на стол и оставил гореть. Я следил за реакцией служак. Они были поражены, может быть, разочарованы и оскорблены. Но ни один не двинулся с места, не потерял выдержки, не выдал себя. - Эта бумага послужила орудием убийства. Я не собираюсь произносить длинные речи. Факт установлен. Теперь мотив устранен. Завещание отменяется, на днях я напишу новое. Он заглянул в глаза каждому, по порядку. Ни один не отвел взгляда, не смутился. Но все казались озадаченными и расстроенными. - Я не понимаю, сэр, - заговорил Деллвуд. - Надеюсь, что не понимаете. Но те, кто не понимает, должны запастись терпением. Все выяснится. А сначала я представлю вам человека, стоящего рядом со мной. Его зовут Гаррет. Кроме прочих своих талантов, мистер Гаррет - сыщик-профессионал. Я нанял мистера Гаррета, чтобы узнать, кто обкрадывает меня, и до сих пор был доволен его работой. - Из старика вышел бы неплохой шахматист. - Мистер Гаррет нашел доказательства куда более ужасного преступления. Он сообщил мне, что кто-то из вас убивает товарищей, чтоб увеличить свою долю наследства. - Сэр! - запротестовал Деллвуд, остальные только зашевелились и беспокойно переглянулись. - В армии, к твоему сведению, Деллвуд, Гаррет был разведчиком. Он нашел следы сегодняшнего браконьера. Они привели к нашей конюшне. Это была намеренная неточность. Старик нарочно не упомянул, что я потерял след в полях. Пусть виновный почувствует безвыходность своего положения. - Мистер Гаррет составил себе имя на расследовании подобных дел. Я попросил его найти убийцу, и он согласился. В его способностях я абсолютно уверен. Теперь вы все знаете. Невиновных я призываю действовать заодно с мистером Гарретом. Чем быстрей мы покончим с этим, тем лучше. А теперь обращаюсь к виновнику злодеяний. Попытайся скрыться, беги, но знай, я достану тебя и на дне морском. Ты обманул мое доверие, ты причинил мне жгучую боль! Тебе нет прощения! Дай срок, я доберусь до тебя , я вырву твое подлое сердце! Я старался не смотреть на генерала, но зрелище было впечатляющее. Старый черт зашел дальше, чем я предполагал. Он сжег завещание и тем самым устранил угрозу для жизни невиновных. Теперь никто ничего не выиграет. Если генерал умрет, не оставив завещания, все имение отойдет королю, а значит, все останутся с носом. Даже отравитель до поры до времени заинтересован в сохранении его жизни. Неглупый мужик этот генерал Стэнтнор. Но меня он подставил. - Положение ваше определилось, мистер Гаррет. Спрашивайте, что вам нужно. - Сэр... - начал Чейн. - Нет, сержант Чейн. Задавать вопросы будет мистер Гаррет. А вы помалкивайте, пока вас не спросят. Мы все останемся здесь, пока мистер Гаррет не будет удовлетворен. - Мистер Гаррет не уверен, что продержится на ногах так долго, - заметил я. Собрать вместе всех подозреваемых и опутать злодея паутиной хитроумных вопросов - нет, это не для меня. Я больше похож на быка в посудной лавке или, скажем, в тихом прудике - он плюхается в воду и барахтается в ней, покамест не распугает всех лягушек. Эх. сюда бы моего Покойника. У него много талантов, и один из самых полезных - умение читать мысли. Он бы мигом покончил с этой волынкой. К тому же я все-таки допускал возможность вмешательства со стороны, хотя и не находил мотивов. Не отбросив эту возможность, загадки не разгадать. Они смотрели на меня и ждали. Генерал тоже взглянул в мою сторону, словно приглашая: давай, старина Гаррет, покажи себя во всей красе. - Кто-нибудь хочет признаться? Мы бы не теряли зря времени и отправились бы спать. Добровольцев нет. Чего и следовало ожидать. - Именно этого я и боялся. - Когда мне было девять лет, я спер у сестренки леденец, - сострил Чейн. - Неплохое начало преступной деятельности. Но все же нет необходимости углубляться так далеко в прошлое. Давайте ограничимся сегодняшним утром. Что вы делали сегодня, сержант Чейн? Расскажите нам, кого вы видели, и что этот кто-то делал, и кто видел вас, и за какими занятиями. Придется запастись терпением и выслушать девять историй о сегодняшнем утре. Но из этого может выйти толк. Каждая история добавит штрих к общей картине. Каждая история, разумеется, правдивая, все сильнее будет загонять злодея в угол. Чейн насупился, но успел лишь проворчать нечто нечленораздельное. Стэнтнор тут же осадил его: - Я призываю к сотрудничеству, Чейн. Точно выполняй указания мистера Гаррета. Отвечай на его вопросы, и обойдемся без оговорок. В противном случае убирайся прочь и знай, что ты - главный подозреваемый. Чейн прикусил язык и недружелюбно взглянул на меня. Да, вряд ли этот парень станет твоим собутыльником, старина Гаррет. - Постарайся припомнить все свои наиболее существенные действия за сегодняшний день и как можно точнее назвать время. - Я не смотрю на часы. Я слишком занят. Из кожи вон лезу, и все равно всех дел не переделать. - Поблагодарите убийцу: еще пара рук долой. Выслушав всех, мы будем знать, кто что делал, где и когда. Вперед. Мы не ограничиваем тебя во времени. Умница, Гаррет: сам себя приговорил к пытке. Битых сорок пять минут Чейн докладывал мне, что между завтраком и ленчем не делал ровным счетом ничего интересного и видел только пятерых домочадцев - Деллвуда, Питерса и тех, что были в патруле. - Есть возражения? - спросил я. - Кто-нибудь хочет уличить его во лжи? Нет желающих. - Хорошо. Снэйк. Ты чувствуешь себя здесь не в своей тарелке. Хочешь избавиться от нас? Прошу. Рассказ Снэйка оказался не лучше. Все, кого он видел, занимались самыми невинными вещами. А видел он Деллвуда до отъезда, других охотников во время облавы и Питерса, явившегося вместе со мной. Потом он вернулся в конюшню и вновь забился в свой угол. - Не люблю я людей. Плохо мне с ними, - откровенно признался он. - Разрешите идти, генерал? Старик, видимо, задремал, но отозвался он без промедления: - Разве тебе неинтересно, что будут говорить другие в твое отсутствие? - Нет, сэр. Мне скрывать нечего. И мне чертовски неспокойно здесь. - Бедняга и правда выглядел каким-то встрепанным и испуганным. Генерал взглянул на меня. Я пожал плечами. Стэнтнор протянул ключ, я отпер дверь и выпустил Снэйка. - Спокойной ночи. Проходя мимо меня, он шепнул: - Приходите, когда кончите. Возможно, я знаю, кто убил Хокеса. Спорить не приходилось. Я просто включил его во все удлиняющийся список дел, которыми придется заниматься, пока добрые люди спят, закрыл дверь и огляделся. Не под слушал ли кто? По лицам ничего не разберешь. Но шепот был довольно громкий. Затем я взялся за Уэйна. Результат нулевой. Кухарка, не сократи я ее немножко, проговорила бы всю ночь и весь следующий день. Она видела всех, и все видели ее. Итак, минус четыре. Прошло три часа. Осталось еще пятеро. Картина начинала вырисовываться. Но ничего занимательного, обычная, повседневная суета. Деллвуда видели все, он не успел бы отлучиться. В любом случае врать он, как и кухарка, не стал бы. Значит, следующий Питерс. Он негодовал, что его подозревают наравне с другими, но подчинился беспрекословно. Генерал, казалось, снова задремал, но, возможно, так только казалось. Питерс не сообщил ничего нового. Едва он кончил, подала голос Дженнифер: - Мистер Гаррет - или это тоже псевдоним? - давайте следующая буду я, а то нервы уже на пределе. - А у меня нет, что ли? Она ни черта не делала все утро. Сидела у себя и вязала. Деллвуд может подтвердить: там он ее и нашел, когда принес известие о Хокесе. Прекрасно. - Я пойду? Страшно устала, и голова просто раскалывается. Я сочувствовал ей: у меня тоже начинала болеть голова. Наверное, простудился, немудрено при такой погоде. - Пока нет. Потерпите еще, я постараюсь ускорить допрос. Кто следующий? Нет желающих. Я выбрал Тайлера. Он даже не пытался скрыть раздражение. Скукота. Но концы с концами сходятся, ухватиться не за что. Еще один человек видел Деллвуда - и все. - Кид? Что скажешь? Скучная история, в основном о патруле. Надежды мои не оправдались. Вне подозрения - на девяносто процентов - лишь Деллвуд и кухарка. - Деллвуд, хоть это и потеря времени, изложи нам свою версию. Его рассказ оказался лишь немного короче кухаркиного. Он не навел меня на след. Практически у всех было время убить Хокеса. Что ж, ты должен перевернуть каждый камушек, Гаррет. - Благодарю за помощь и терпение. После буду говорить с каждым в отдельности, сколько понадобится. Любое убийство можно раскрыть. Если что-либо придет в голову, дайте мне знать, я сохраню ваше имя в тайне. Вы свободны. Они ринулись к двери, позабыв, что ключ у меня. Первая спохватилась Дженнифер. Она вырвала его у меня с грацией разъяренной росомахи. - Еще одно. Я видел в доме вторую женщину. - Я описал белокурую красотку. - Кто она? Секрет это или нет, я требую ответа. Они недоумевающе уставились на меня. Некоторые покачали головами, засомневавшись в моем здравом рассудке. Все ушли, кроме Деллвуда. Он положил ключ на письменный стол. - Я уложу генерала, сэр, если вы не возражаете. - Не возражаю, если он не возражает. - Идите, Гаррет, - заговорил старик, доказывая, что он и не думал спать. - Я не в силах продолжать. Увидимся после завтрака. - Слушаюсь, сэр. - Я устал. Не урвать ли несколько часов, не вздремнуть ли? Когда еще придется поспать всласть: ведь старик сделал из меня живую мишень. Нет. Сперва Снэйк. Судя по всему, навряд ли он сообщит нечто полезное. Но, с другой стороны, черт его разберет. А вдруг... Тогда я смогу не бояться, что меня опять попытаются зарубить во сне топором. Я направился вниз, в холл. И тут же застыл как вкопанный, разинув рот. Опять эта женщина. На балконе, наискосок от генеральских покоев. На моем балконе. Я дрожал мелкой дрожью, но не отрываясь смотрел на нее, точно грезил наяву. Она скользила, как призрак, не замечая меня. Я бросился к лестнице, ведущей на пятый этаж, прокрался в восточное крыло, спустился на балкон. Напрасные старания. Она исчезла. Надо поймать ее в ловушку, иначе с ней не поговоришь. А мне безумно этого хотелось. Желание порой играет с нами странные шутки. Она возбуждала меня, а победительное очарование Дженнифер почему-то оставляло равнодушным. 17 Поскольку вход в мою комнату был сразу из коридора, я подумал, что не помешает принять меры предосторожности. Пожалуй, ножа может оказаться недостаточно, если ночной гость будет настроен чересчур воинственно. Уходя, я просунул между дверью и косяком листок бумаги. Но это была лишь приманка. Листок трепыхался на виду и сразу бросался в глаза. Настоящим сигнальным устройством служил мне волос, высовывающийся из-за двери на пару дюймов. Его-то уж на место не вставишь. Волоса не оказалось. Войти или нет? Видимо, злоумышленник еще там: между собранием у генерала и моим приходом прошло совсем немного времени, он не успел бы обыскать комнату. Я подумал было расположиться с комфортом и подождать снаружи. Но это значило бы отсрочить свидание со Снэйком. Может, пойти ва-банк и удивить непрошеного гостя? Я снял со стены булаву, достал ключ, отпер дверь и сильно пнул ее ногой, чтобы отбросить притаившегося в засаде. С булавой наготове я ворвался в комнату. Пусто. Темно. Кто-то опять задул лампу. Я поспешно вернулся в коридор: мой силуэт мог послужить отличной мишенью для человека, вооруженного арбалетом. В дверном проеме показалась чья-то фигура. - Это я. Морли Дотс. Я осмотрелся, нет ли кого в коридоре, и зашел в комнату. - Какого черта ты тут делаешь? Я отбросил булаву и зашарил по столу в поисках лампы. - Стало любопытно, что у вас здесь происходит. Я зажег лампу и захлопнул дверь. - Ты так прямо взял и вошел? - Подумаешь, у вас все двери нараспашку. - Как тебе мои апартаменты? Он постучал себе по носу. - Запах. У эльфов тонкий нюх, а в твоих апартаментах воняет мясом. Сразу ясно, ты не вегетарианец. Издевается, мерзавец. - Значит, ты явился. Что прикажешь с тобой делать? - Новости есть? - Да. Еще один убитый. Это случилось сегодня утром, пока я был в городе. Поэтому вечером старик созвал совещание, доложил всем, кто я такой, и пригрозил, что виновных детектив Гаррет по стенке размажет. Между делом старик спалил свое завещание. А что новенького в городе? - Плоскомордый кое-где побывал, но нашел немного. Ты знаешь, сколько штамповалось этих медалей, в любом ломбарде их полным- полно. Ценность представляют только серебряные: в Холме вечно не хватает серебра. Холм - центр Танфера. Там живут все важные шишки, в том числе шайка колдунов, ведьм и прочих, кому серебро нужно позарез: для волшебства серебро что дерево для огня. С тех пор как Слави Дуралейник сосредоточил все запасы серебра у себя в Кантарде, цены на него взлетели до небес. Впрочем, это к делу не относится - Что с подсвечниками и прочей дребеденью? - Кажется, он нашел пару. Люди, купившие их, не помнят продавца. Но ты ведь знаешь Плоскомордого. Убеждать он умеет. Он убедителен, как оползень: станешь на дороге - рискуешь быть раздавленным. - Великолепно. Что будем делать? - Завтра он попытается снова. Жаль, что ворюга не спер что- нибудь эдакое, примечательное - тогда бы его наверняка запомнили. - И правда. Дал он маху. Слушай. У меня назначена встреча с одним человеком. Он говорит, что знает убийцу. Может, и впрямь знает. Надо поспешить, а то он передумает и не станет разговаривать. - Вперед, отважный рыцарь. Морли частенько подсмеивается над моей романтичностью и сентиментальностью. Но он и сам не безгрешен. Взять хоть его появление здесь. Ни в жизнь не признает, что не захотел оставлять меня одного среди акул. Любопытно ему, видите ли, стало. - Дом с привидениями, да и только, - ворчал Морли, пока мы осторожно спускались по лестнице. - И как они тут живут? - Говорят, дома стены помогают. Привыкаешь через какое-то время, перестаешь замечать. - Что это за брюнетка, на которую я наткнулся по дороге, в пустом холле? - Генеральская дочка, Дженнифер. К ней не подступишься. - А может, ты не знаешь, как взяться за дело. - Может. Но сдается мне, с ней не все в порядке. Мы вышли через черный ход. Светила луна, и я почти не спотыкался, а Морли, тому без разницы, он из тех, кого хоть в гроб заколоти - зрение, как у кошки. - По крайней мере у вас все без затей: ни призраков, ни вампиров, ни великанов - просто людская жадность. Я подумал о женщине в белом. Надеюсь, она не призрак: я не умею общаться с бестелесными существами. Морли схватил меня за плечо. - Здесь кто-то есть. Я ничего не увидел, но услышал звук - будто человек вдруг остановился. - Услышал нас, - шепнул Морли и как сквозь землю провалился. Я подошел к конюшне, позвал: - Снэйк? Ты где? Это Гаррет. Не отвечает. Я просунул голову внутрь. Темно, лошади неспокойны. Лучше обойти вокруг, сразу заходить рискованно. С северной стороны конюшни из щелей между досками пробивался слабый, неверный свет, похоже было, что горит оплывающая уже свечка. В углу оказалась небольшая дверца, видимо, я наткнулся на убежище Снэйка. - Снэйк? Ты здесь? Это Гаррет. Снэйк не отвечал. Я открыл дверь. Снэйк не ответит больше никому, во всяком случае, в этом мире. Его зарезали. Нечистая работа. Удар пришелся в грудь, но не в сердце, лезвие прошло через легкое, кончик ножа торчал из спины. Появился Морли. - Я его упустил. - Он глянул на Снэйка. - Любитель работал. Эх, Морли, всегда всех критикует. - Даже профи может наделать ошибок, когда имеет дело с несговорчивым субъектом. Этот человек, я слышал, бывший десантник. А десантников голыми руками не возьмешь. - Может, и так. - Дотс присел на корточки, повертел в руках шнурок, обвитый вокруг шеи Снэйка. - Занятно! Я занялся поиском улик. В спешке убийца мог что-нибудь обронить. - Что это? - Это шнурок кефов-душителей. - Что-о? - Я присел на корточки рядом с Морли. - Есть такое восточное племя - кефы-душители. Им строго- настрого запрещено проливать кровь. Потому что тогда мертвец не найдет покоя, пока не будет отмщен. Приходится убивать без кровопролития. Между тем убийство - часть их религиозного ритуала, поэтому плетение шнуров у кефов целое искусство. Я взглянул на шнурок. Да, не просто обрывок веревки. - Убийцы-асы изготавливают собственные шнуры. Плетение удавки - последнее испытание, дающее статус мастера. Посмотри. Узел, как у нас делают для виселиц, но петля круглая, ее можно накинуть одной рукой. Узлы - на самом деле не узлы, веревка оплетает пробку конусообразной формы. Эта штуковина устроена, как стрела с наконечником, пробка может выскочить только в одну сторону. Мне понадобилось не больше секунды, чтобы разобраться в устройстве шнурка: наглядный пример был налицо. Я нащупал конусообразные выступы. - Пробка сжимается, выскакивает из узла и расширяется снова, с другой стороны. - Как снять шнурок? - Его не снимают. Используют один раз. Потом он считается испорченным. Я видел эту штуку только однажды. Моему знакомому удалось перерезать ее у себя на горле. Но более везучего парня на свете нет, не считая тебя, конечно. Я огляделся вокруг. Сам Снэйк интересовал меня меньше. Может, наш убийца и дилетант, но тоже весьма везучий дилетант. Ни одной улики. - Печально, - сказал я. - Смерть всегда печальна. Кто бы говорил! Но Морли полон неожиданностей. - Я не о том. Посмотри, как он жил. - Я указал на угол Снэйка. Он жил, как лошади Спал на соломе. Из мебели - только грубо выкрашенный стол. - Он был профессиональным солдатом, двадцать лет в войсках, преимущественно в Кантарде. За это неплохо платят. Человек настолько осмотрительный, что ухитрился выжить, наверняка умел и с деньгами обращаться. Но он жил в