быть, он же был без сознания. А копы обогнали меня, едва я успел доехать до Центральной. - Я только что говорил с ним по телефону,- глухо подтвердил Вальтц. Он выдвинул верхний ящик стола и положил перед собой большой саваж. Негр посмотрел на оружие. Глаза его потемнели еще больше. Он проворчал: - Эта малышка изменяла мне за моей спиной. Она должна была получить пулю. Ну и все отлично. Пойду, пожалуй пройдусь, поищу этого парня. Он поднялся с кресла. Вальтц притронулся к рукоятке саважа и покачал головой. Негр снова сел. - Он сбежал, Раф. А ты вызвал полицию к трупу. Если его не накроют с пушкой - а таких шансов один на тысячу - они никак не свяжут его с убийством. Значит, кто главный на подозрении? Ты. Ты ведь там жил! Негр улыбнулся, не спуская глаз с оружия на столе, и сказал: - Значит, у меня горит земля под ногами. Значит, мне лучше смыться, так? Вальтц вздохнул и сказал задумчиво: - Да, пожалуй, тебе нужно на какое-то время выехать из города. Мы как раз успеем на поезд во Фриско. Негр нахмурился: - Фриско не годится, шеф. Там я погладил шейку одной ляльке. А она возьми да и задохнись. Фриско не годится. - Ты что-то задумал, Раф. По глазам вижу.- Он потер свой огромный красный нос и откинул волосы со лба.- Но успокойся. Я сам тобой займусь. Подгони машину. Мы все обмозгуем по дороге на вокзал. Негр поморгал, лапой смахнул пепел сигары с подбородка. Вальтц закончил: - А тот большой, блестящий револьвер лучше оставь здесь. Ему нужно отдохнуть. Раф вытянул из заднего кармана брюк револьвер и толкнул его по столу к Вальтцу. В глубине его темных глаз таилась усмешка. - Конечно, шеф, о чем речь! Он перешел комнату и исчез за дверью. Вальтц встал и подошел к стенному шкафу. Надел легкий плащ, темную бархатную шляпу и черные перчатки. В левый карман плаща он сунул свой саваж, в правый - револьвер негра. Он вышел из комнаты и направился в ту сторону, откуда слышалась музыка. В конце коридора он чуть-чуть раздвинул портьеры. Оркестр играл вальс. Клиенты плясали, все было спокойно. Вальтц вздохнул, еще некоторое время смотрел на танцующие пары, после чего опустил портьеры. Он вернулся, прошел мимо кабинета, подошел к дверям в самом конце коридора. Вальтц осторожно прикрыл за собой двери и постоял в темноте у стены. Скоро он услышал шум мотора, работающего на холостом ходу. Улочка с одной стороны кончалась тупиком, другой стороной под прямым углом выходила в тыл здания. Огни Центральной Авеню отражались от кирпичной стены в конце аллейки, сразу же за стоящим автомобилем - маленьким седаном, который даже в темноте казался темным и грязным. Вальтц сунул руку в карман, вытащил револьвер Рафа и, пряча его в складках плаща, бесшумно пошел к машине. Он подошел к правой дверце, открыл ее и наклонился, чтобы влезть. Из машины высунулись две огромные лапы и схватили его за горло. Жесткие руки, наделенные нечеловеческой силой. Изо рта Вальтца вырвался хрип, с повернутой назад головы смотрели в темное небо вытаращенные глаза. Вдруг он пошевелил правой рукой, пошевелил так, будто она не имела ничего общего с его напряженным телом, со сдавленной шеей, с вытаращенными ослепшими глазами. Осторожно, деликатно рука двигалась до тех пор, пока ствол револьвера, который он сжимал в руке, не коснулся чего-то мягкого. А потом медленно, неспешно, ствол проехался по этому чему-то мягкому, как бы проверяя, что это такое. Вальтц Элегантный ничего не видел, не очень много и чувствовал. Он почти не дышал. Тем не менее его рука слушалась приказов, идущих из мозга, словно какая-то особая сила управляла ею, оставаясь вне страшных объятий негра. Он нажал на спусковой крючок. Стиснутые на его шее руки упали. Он покачнулся и ударился плечом о стену. Потом медленно выпрямился, жадно глотая воздух. Его стало трясти. Он даже не заметил, как гигантское тело выпало из машины на тротуар. Негр лежал у его ног огромный, но безопасный. Уже совсем безопасный. Вальтц бросил револьвер на тело. Некоторое время он осторожно массировал горло, глубоко, неровно дыша. На губах он почувствовал привкус крови. С трудом поднял вверх голову, увидел кусочек неба над домами и сказал: - Я предвидел это, Раф! Видишь, я это предвидел. Он рассмеялся, вздрогнул, поднял воротник плаща и обошел тело. Сунул руку в окно машины, выключил мотор и пошел обратно к черному входу клуба "Югернаут". Из тени за машиной вынырнул какой-то мужчина. Вальтц молниеносно сунул левую руку в карман плаща, но тут же опустил ее, увидев направленный на него револьвер. - Так я и думал, что мой звонок вынудит тебя выйти на улицу,- сказал Пит Энглих.- И еще я подумал, что ты выйдешь здесь, и не ошибся. - Он меня душил,- возразил Вальтц, после некоторой паузы.- Я сделал это в целях самообороны. - Конечно. У нас у обоих болит шея. - Чего ты хочешь, Пит? - Ты хотел впутать меня в убийство девушки. Вальтц вдруг рассмеялся, будто тронулся рассудком. - Я не прощаю тех, кто становится у меня на пути, Пит. Ты должен об этом знать. Энглих подошел к Вальтцу и ткнул его револьвером в живот. - Раф мертв,- проговорил он тихо.- Это очень удобно. А где девушка? - А какое тебе дело? - Не изображай из себя идиота. Ты пробовал пощипать Видаури. Я влип в это дело из-за Токен. Теперь мне нужно знать все до конца. Вальтц стоял молча, с кольтом у живота. Наконец буркнул: - Ну, ладно. Сколько ты хочешь, чтобы держать язык за зубами... раз и навсегда. - Две сотни. Раф свистнул у меня бумажник. - Я что буду с этого иметь? - спросил Вальтц Элегантный. - Ничего. Девушка мне тоже нужна. - Пять сотен,- сказал ласково Вальтц.- Но девушку ты не получишь. Для шпика с Центральной Авеню пять сотен - куча денег. И не придумывай ничего больше, бери деньги и забудь об этом деле. Кольт оторвался от его живота. Пит Энглих обошел Вальтца, обыскал его, отобрал саваж и махнул левой рукой. - Идет,- сказал он примирительно.- Что значит девица для друзей? Выкладывай деньги. - Они у меня в конторе. Энглих коротко рассмеялся: - Вальтц, только без этих твоих штучек! Веди! Они прошли по коридору. В отдалении оркестр играл что-то из Дюка Эллингтона. Вальтц открыл кабинет, включил свет и сел за стол. Не спуская с него глаз, Пит Энглих закрыл дверь кабинета на ключ. Потом подошел к шкафу, заглянул внутрь и за спиной Вальтца подошел к занавескам. Кольт он все время держал наготове. Он вернулся к столу, когда Вальтц отодвигал от себя пачки денег. Энглих пересчитал их и наклонился над столом. - Оставь их себе и отдай мне девушку. Вальтц с усмешкой покачал головой. Пит продолжал: - Видаури должен был отстегнуть тебе тысячу... по крайней мере для начала. Ноон-Стрит у тебя буквально под носом. Неужто ты должен заставлять женщин делать для тебя грязную работу? Мне кажется, ты хотел держать ее на крючке, чтобы заставить подчиниться. Вальтц прищурился и показал на деньги. Пит настойчиво продолжал: - Это бедная, одинокая, напуганная девица. Скорее всего живет в мебелирашках. У нее нет друзей, иначе она не работала бы в твоем кабаке. Кроме меня, ни одна хромая собака не заинтересуется ее судьбой. Может, ты хотел ее посадить, Вальтц? - Бери деньги и убирайся,- визгливо сказал Вальтц. Ты знаешь, что делают с шантажистами в этом районе? - Ясно что: разрешают им держать ночные кабаки,- ответил Энглих спокойно. Он отложил кольт и протянул руку за деньгами. Неожиданно он сжал ладонь в кулак и нехотя дернул им вверх, помогая кулаку локтем. Кулак повернулся и почти деликатно попал в челюсть Вальтцу. Тот сник, как проколотый шар. Рот его раскрылся. Шляпа упала с головы. Пит Энглих смерил его взглядом и буркнул: - И какая мне от этого польза? В комнате стояла тишина, лишь издалека долетали звуки танцевального оркестра. Энглих встал за спиной Вальтца и сунул ему руку под плащ, во внутренний карман пиджака. Он вынул бумажник, вытряс из него деньги и права на вождение, разрешение на оружие и страховые полисы. Потом спрятал все барахло обратно и в задумчивости уставился на стол. Здесь лежала записная книжка в блестящем кожаном переплете. На чистой первой странице видны были следы букв. Полицейский посмотрел книжку против света, взял карандаш и легко, свободно стал заштриховывать страницу. Когда вся она была заштрихована, Энглих прочел: "Ноон-Стрит 4623. Спросить Рено". Он вырвал страницу из записной книжки, сложил ее и спрятал в карман, после чего взял свой кольт и направился к двери. Он закрыл за собой на ключ дверь и вышел на лестницу, ведущую в аллею. Тело негра лежало там же, где и раньше,- между седаном и стеной. Аллея была пустынна. Полицейский наклонился, обшарил карманы убитого и вытащил пачку банкнот. В слабом свете спички он отсчитал семьдесят семь долларов и начал совать остальные деньги в пиджак негра. На тротуар упал клочок бумаги, с неровно оторванной половиной. Энглих нагнулся и при свете еще одной спички присмотрелся к бумажке. На ней виднелся обрывок фразы: "...3. Спросить Рено". Полицейский зябко передернул плечами и пробурчал: - Уже лучше. Он сел в машину и включил мотор. 7 Номер над дверью был освещен слабым светом лампочки. Это было единственное освещенное место у фронтона всего деревянного дома, расположенного за квартал от отеля, где Пит недавно играл в кости. Окна были занавешены. Из-за портьер доносился чуть слышный говор, смех, чей-то высокий голос пел. По обе стороны улицы стояли машины. Дверь открыл высокий стройный негр в черном костюме, с золотым пенсне на носу. За его спиной была вторая закрытая дверь. - Ты Рено? - спросил Пит Энглих. Высокий негр молча утвердительно кивнул. - Я пришел за девушкой, которую оставил Раф, за белой. Негр некоторое время стоял молча, глядя куда-то за спину Энглиху. Наконец он отозвался мягким, шелестящим голосом, идущим как бы откуда-то из иного мира: - Войди и закрой дверь. Полицейский выполнил указание. Негр открыл внутреннюю дверь - толстую, массивную. В глаза ударил темно-красный свет. Они. прошли по коридору. Темно-красный свет падал из открытой двери, ведущей в салон, украшенный бархатными шторами. В углу его располагался бар, за которым орудовал негр в белом пиджаке. Там сидели и пили четыре пары: смуглые, черные весельчаки с прилизанными волосами и девицы с выщипанными бровями, голыми плечами, в шелковых чулках. В приглушенном темно-красном свете эта сцена казалась нереальной. Рено показал на девиц глазами, опустил тяжелые веки и спросил: - Какую тебе? Негры в салоне смотрели на них в молчании. Бармен наклонился и полез рукой под стойку. Пит Энглих вытащил из кармана смятую бумажку: - Так лучше? Рено осмотрел ее. Медленно он вынул из кармашка жилета похожий листок, сложил обе части, откинул голову назад и посмотрел на люстру. - Кто тебя прислал? - Вальтц Элегантный. - Мне это не нравится,- сказал негр.- Он написал мое имя. Мне это не нравится. Это не умно. Но тебя я проверил. Он отвернулся и начал подниматься по длинной пологой лестнице. Полицейский пошел за ним. Неожиданно кто-то из молодых негров в салоне прыснул. Рено остановился, повернулся, спустился вниз и подошел к весельчаку. - Это бизнес,- произнес он на одном дыхании.- Сам знаешь, иначе сюда белых не пускают. - Порядок, Рено,- успокоил его парень, который только что рассмеялся и поднял рюмку. Рено вновь начал подниматься по лестнице, что-то ворча себе под нос. В коридоре наверху было несколько закрытых дверей. Рено вынул ключ, открыл одну из них в конце коридора и отошел в сторону. - Забирай ее,- едко сказал он,- белый товар я здесь не держу. Энглих вошел в спальню. В противоположном углу горела лампа рядом с кроватью, накрытой покрывалом. Окна были закрыты, воздух спертый, нездоровый. Токен Вар лежала на боку, лицом к стене и всхлипывала. Полицейский подошел к кровати и прикоснулся к ней. Она резко повернулась, с лицом искаженным страхом. Глаза ее были широко открыты. - Как себя чувствуешь? - спросил мягко Энглих.- Я ищу тебя по всему городу. Она посмотрела на него. Страх медленно стал отпускать ее. 8 Фотограф редакции "Ньюс" левой рукой высоко поднял вспышку и наклонился над аппаратом. - Прошу улыбнуться, мистер Видаури,- сказал он.- Грустно... вот так, чтобы девушки падали а обморок. Актер повернулся в кресле, демонстрируя профиль. Он улыбнулся девушке в красной шляпке, потом с той же улыбкой посмотрел в объектив аппарата. Блеснула вспышка, щелкнул затвор. - В целом неплохо, мистер Видаури. Хотя бывало и лучше. - Я пережил серьезное потрясение,- мягко напомнил актер. - Я думаю. Угроза получить порцию кислоты в лицо не очень веселая шутка,- признал фотограф. Девушка в красной шляпке прыснула и закашлялась, прикрыв рот рукой в красной перчатке. Фотограф собрал штатив. Это был пожилой мужчина с печальными глазами. Он покачал головой и поправил шляпу. - Да, кислота в лицо это, конечно, не весело. Ну, мистер Видаури, надеюсь, вы с утра примете наших ребят? - С удовольствием,- ответил устало актер.- Только попросите их перед приходом позвонить. И выпейте со мной рюмку. - Я не пью,- отказался фотограф.- Такой уж я странный человек. Он перебросил через плечо сумку со вспышкой и направился к выходу. Неизвестно откуда появился маленький японец, проводил фотографа до дверей и исчез. - Угроза облить личико кислотой,- повторила девица в красной шляпе.- Ха-ха-ха! Какое страдание, какой ужас, если так позволительно выразиться порядочной девушке. Можно я выпью? - Никто тебе не мешает, пей! - огрызнулся актер. - И никто никогда не помешает, дорогой. Она нетвердым шагом подошла к столу, на котором лежал квадратный китайский поднос, и налила себе виски. - На сегодня, кажется, все,- со вздохом сказал Видаури.- Уже были из "Бюллетеня", из "Пресс-Хроникл", из трех радиопрограмм, из "Ньюс"... Не так уж плохо. - Я бы сказала - великолепно,- вмешалась девица. Актер посмотрел на нее исподлобья. - Но так никого и не поймали, только невинного прохожего. А может, тебе что-нибудь известно на эту тему, Ирма? Ее ленивая усмешка была ледяной. - Ты думаешь, я стану из тебя вытягивать какую-то паршивую тысячу? Не будь ребенком, Джонни. Мне нужно все. Видаури встал и подошел к столу резного дерева. Он вытянул ящик, вынул оттуда большую хрустальную пулю. Сел в кресло, с пулей в руке, глядя на нее пустым взглядом. Девушка наблюдала за ним широко открытыми глазами. - Черт возьми, он спятил,- наконец пробормотала она. Потом с громким стуком отставила рюмку, подошла к актеру и наклонилась.- Ты знаешь, Джонни, с тобой случилось то, что бывает с развратниками после сорока лет. У них появляется бзик на почве цветов и игрушек. Они вырезают кукол из бумаги, играют со стеклянными пулями. Господи Боже, Джонни, кончай. С тобой ведь дело еще не так худо. Актер не отрывал глаз от хрустальной пули. Он дышал глубоко, ровно. Девушка еще больше наклонилась к нему: - Поедем куда-нибудь, Джонни. Я люблю гулять ночью. - Мне не хочется никуда ездить,- отказался он.- У меня... у меня предчувствие. Что-то висит в воздухе. Девушка внезапно ударила его по руке. Пуля тяжело упала на пол и заскользила по пушистому ковру. Видаури вскочил на ноги, лицо его исказилось от бешенства. - Я хочу прошвырнуться, красавчик,- холодно сказала девица.- Ночь теплая, хорошая, машина у тебя тоже хорошая, вот и прогуляемся. Актер смотрел на нее взглядом, полным ненависти. Вдруг он улыбнулся, ненависть исчезла из его глаз. Он вытянул руку и приложил палец к губам девушки. - Поедем, дорогая, конечно, поедем,- шепнул он. Он поднял пулю, закрыл в столе и вышел в соседнюю комнату. Девица в красной шляпке открыла сумочку, подмазала губы и состроила себе гримасу в зеркальце пудреницы. Потом набросила бежевое шерстяное пальто, обшитое красной тесьмой, и забросила за плечи капюшон. Видаури вернулся в пальто и шляпе. Оба направились к дверям. - Давай выйдем через черный ход,- предложил актер.- На случай, если здесь еще крутятся журналисты. - Ну знаешь, Джонни! - Девушка капризно подняла брови.- Меня видели, как я входила, видели внутри. Неужели ты хочешь, чтобы подумали, будто я осталась у тебя на ночь? - Черт возьми! - ругнулся актер и рывком распахнул дверь. В эту самую минуту зазвонил телефон. Актер снова выругался и остановился в ожидании, пока маленький японец возьмет трубку. Тот послушал, отложил трубку и презрительно развел руками: - Может быть, вы возьмете, мистер? Я ничего не понимаю. Видаури подошел к телефону. - Да! Джон Видаури слушает.- Некоторое время он молча слушал. Потом его пальцы сжали трубку. Лицо побледнело. - Минутку,- сказал он хрипло. Он положил трубку и облокотился на стол. Девица в красной шляпке подошла к нему со спины. - Плохая новость, красавчик? Ты бледный как мел. Актер медленно повернул голову и измерил ее взглядом. - Убирайся отсюда,- сказал он невыразительно. Девушка рассмеялась. Видаури сделал шаг вперед и влепил ей пощечину. - Я же сказал, убирайся,- повторил он деревянным голосом. Она перестала смеяться, сделала круглые глаза, хотя и не была слишком испугана. - В чем дело? Ты чуть не сбил меня с ног, Джонни,- сказала она.- Конечно, я сейчас уйду. Она повернулась и быстро пошла к дверям. Повернулась, помахала рукой и исчезла. Видаури, казалось, не заметил ее ухода. Едва хлопнула дверь, он поднял трубку и хмуро бросил: - Приезжай, Вальтц. И поскорее, пожалуйста. Положив трубку, он долго смотрел перед собой невидящим взглядом. Потом вошел в соседнюю комнату и вернулся без пальто и шляпы. В руке у него был пистолет. Он сунул его дулом вниз во внутренний карман смокинга и, сняв трубку, сказал: - Если ко мне придет некий мистер Энглих, проводите его наверх. Да. Энглих.- Он положил трубку и сел в кресло около телефона. Сложив руки на груди, он ждал. 9 Японец в белом пиджаке открыл дверь и приветливо улыбнулся: - Прошу вас, входите. Пит Энглих похлопал Токен Вар по плечу и подтолкнул ее вперед. На фоне роскошной обстановки она выглядела бледной и грустной. Глаза ее покраснели от слез, помада на губах была смазана. Дверь за ними закрылась, и японец исчез. Они прошли по толстому ковру. В мягком свете ламп шли они мимо полок с книгами, полок с хрусталем и фигурками из слоновой кости, мимо низких столиков с удобными креслами рядом и подошли к Видаури, который сидел с рюмкой в руке и холодно смотрел на них. Актер небрежно махнул рукой и оглядел девушку с головы до ног, потом сказал Питу: - А, это вас привозили сюда полицейские. Да, да, помню. Чем могу служить? Я слышал, что это была ошибка. Энглих подвинул кресло и усадил в него девушку. Она села медленно, как бы с трудом. Облизнула губы и уставилась на актера. Видаури усмехнулся с неудовольствием, но приветливо. Взгляд его был настороженным. Энглих сел, вынул из кармана жевательную резинку, развернул ее, сунул в рот. Вид у него был измученный, на шее - синяки, лицо по-прежнему небритое. - Это мисс Вар,- сказал он медленно.- Она должна была подобрать пачку с вашими деньгами. Видаури застыл. Пальцами, в которых торчала сигарета, начал отбивать дробь по поручню кресла. Он посмотрел на девушку, но промолчал. Она улыбнулась ему и чуть покраснела. - Ноон-Стрит - это мой район,- сказал Энглих,- я знаю там всех ловчил и вижу, кто в этом районе смотрится, а кто нет. Вчера вечером я встретил эту девушку в закусочной на Ноон-Стрит. Она нервничала и все время смотрела на часы. Она там не смотрелась. Когда она вышла, я пошел за ней. Актер чуть заметно кивнул. Серый пепел упал у него с сигареты. Видаури сонно посмотрел на сигарету и снова кивнул. - Она шла по Ноон-Стрит,- продолжал полицейский.- Это не самое удачное место для белой девушки. Мы встретились снова в подворотне, где она спряталась. В это время из-за угла выехал большой дайзенберг и кто-то выбросил ваши деньги на тротуар. Ей было страшно идти за ними, и она попросила меня. И я пошел. - Она выглядит приличной девушкой,- гладко вмешался Видаури, не глядя на Токен.- Вы сказали о ней полиции? Скорее всего нет, иначе вас бы здесь не было. Энглих потряс головой: - Донести копам? Мне такое и в голову не приходило. Нам эти деньги все равно что с неба упали. Мы пришли, за своей долей. Актер подскочил, но тут же овладел собой. Его побледневшее лицо было холодным, понурым. Вдруг он сунул руку во внутренний карман смокинга и вынул короткий пистолет. Потом с улыбкой наклонился вперед и сказал серьезно: - Шантажисты всегда интересовали меня. Как велика должна быть ваша доля... и что вы можете продать? Энглих задумчиво посмотрел на оружие. С беззаботным видом он жевал жвачку, мерно шевеля челюстями. - Молчание,- так же серьезно сказал он.- Только молчание. Видаури резко взмахнул пистолетом. - Говори,- приказал он.- И побыстрее. Я не люблю молчания. Шпик покачал головой. - Угроза облить вас кислотой - чистый вымысел,- сказал он.- Вам никто не угрожал. Весь этот шантаж был липовый, рассчитанный на рекламу. Вот и все.- Он уселся поудобнее. Актер посмотрел поверх его плеча в противоположный конец комнаты и начал улыбаться. Внезапно лицо его напряглось. В комнату проскользнул Вальтц Элегантный. В руке его был большой саваж. Медленно, бесшумно он приближался по ковру, невидимый для Энглиха и девушки. - Все это была липа от начала до конца,- продолжал агент.- Обычная реклама. Вы скажете, что все это мои домыслы? Но вспомните, мистер Видаури, как легко все шло в начале и как закрутилось, когда на горизонте появился я. Девушка работает на Вальтца в "Югернаут". Она напугана. И вот Вальтц посылает ее на это дело. Зачем? Затем, чтобы полиция поймала ее. Все продумано. Если она сыпанет Вальтца, тот рассмеется им в лицо и скажет, что он неплохо зарабатывает на своем кабаке. И еще он им сказал бы, что он, старый жулик, не стал бы посылать на дело такую идиотку, разве это не ясно? Полицейские ему, конечно, поверят, а вы, мистер Видаури, великодушно отказались бы от своих обвинений. А если бы она не выдала Вальтца, вы бы все равно отказались от обвинений и реклама и так была бы обеспечена. А реклама вам нужна, потому что ваши акции падают. Вам казалось, что это будет стоить столько, сколько составит доля Вальтца. А может, все это слишком сложно? Тогда скажите мне, мистер Видаури, почему этим делом не занялась федеральная полиция? Потому что эти ребята стали бы копать глубоко и все в итоге оказались бы на скамье подсудимых. Вот почему. А местным копам все до лампочки. Они так привыкли к трюкам с рекламой, что только зевнули бы и перевернулись на другой бок. Вальтц был уже на середине комнаты. Видаури смотрел на девушку. Он легко улыбнулся ей. - А теперь смотрите, что произошло, когда в это дело влез я. Сначала я пошел в "Югернаут" поболтать с девушкой. Вальтц пригласил нас к себе, где один из его громил чуть не придушил меня. Очнувшись, я обнаружил, что нахожусь в какой-то квартире в обществе убитой женщины. Ее застрелили, а в моем кольте недоставало одного патрона, который валялся рядом. От меня смердило джином, а из-за угла уже выскакивала патрульная машина. А мисс Вар заперли в борделе на Ноон-Стрит. И ради чего все это? Ради того, что Вальтц уже задумал красивый шантаж. Он высосал бы из вас всю кровь до последней капли. Даже если бы у вас оставался последний доллар - половина была бы его. И вы бы платили, мистер Видаури. И охотно. У вас была бы реклама и охрана, но за какую цену? Вальтц был уже совсем близко. Вдруг актер встал и направил пистолет в грудь Энглиху. - Возьми его, Вальтц,- высоким, писклявым, старческим голосом сказал он.- Я не гожусь для такой работы. Пит Энглих даже не повернулся. Он стоял без движения, с каменным лицом. Вальтц ткнул его пистолетом в спину и с бледной усмешкой посмотрел на актера. - Дурень ты, Пит,- тихо сказал он.- Для одного дня ты слишком много натворил. Тебе нужно было бы держаться подальше отсюда, но я подумал, что ты не упустишь такого случая. Видаури отошел в сторону и стоял расставив ноги. По его лицу прошла странная, зеленоватая тень, глубоко посаженные глаза блестели болезненным блеском. Токен Вар пристально смотрела на Вальтца. В глазах ее таился страх. - Здесь воевать не будем, Видаури,- сказал Вальтц.- И лучше мне одному с ним не выходить. Бери пальто и шляпу. Актер кивнул. Жест этот был едва заметен. Глаза его по-прежнему странно блестели. Он прохрипел: - А что с девушкой? Вальтц улыбнулся, тряхнул головой и подтолкнул пистолетом Энглиха. Видаури снова сделал несколько шагов в сторону и опять расставил ноги. В руке он по-прежнему крепко сжимал пистолет, хотя ни в кого не целился. На секунду он прикрыл глаза, тут же снова открыл их и сказал медленно, словно взвешивая каждое слово: - Голливуд видел всякое. Здесь бывали комбинации и похлеще. Но я никогда не думал, что придется причинить вред другим, а может быть и убить... Я... я не настолько негодяй, Вальтц. Я не гожусь для таких дел. Уже не гожусь. Лучше спрячь оружие и уходи. Вальтц покачал головой и странно усмехнулся. Он немного отодвинулся от Энглиха и перевел дуло саважа. - Карты розданы,- сказал он холодно.- Ты сам их роздал. Собирайся. Видаури вздохнул и сгорбился. Он вдруг превратился в одинокого, покинутого, уже немолодого мужчину. - Нет,- возразил он тихо.- Я ухожу со сцены. В конце концов, это мой выход. Как обычно, я провалился, но это мой выход. Спрячь оружие, Вальтц. И уходи. Холодное, жесткое лицо Вальтца Элегантного было лишено всякого выражения; его блеклые глаза стали глазами убийцы. - Возьми шляпу, Видаури,- проговорил он. - Прошу прощения,- сказал актер и выстрелил. Пистолет Вальтца выстрелил в ту же секунду, так что оба выстрела слились в один. Видаури покачнулся, но сразу же выпрямился и посмотрел на Вальтца. - Кто играет в первый раз - выигрывает,- сказал он и стал ждать. В руке у Энглиха уже был его кольт, но он ему был не нужен. Вальтц медленно завалился набок, втискивая свой огромный красный нос в толстый ковер. Он еще дернул левой рукой, будто хотел что-то достать у себя из-за спины, но вдруг захрипел и застыл. Пит Энглих пинком отшвырнул от него саваж. - Он мертв? - спросил актер. Энглих пробурчал себе под нос что-то неразборчивое. Он посмотрел на девушку. Облокотившись локтями на столик с телефоном, она сидела, прижав руки ко рту, в классической позе ужаснувшегося человека. В позе до того классической, что выглядела даже глупо. Полицейский перевел взгляд на актера. - Конечно,- сказал он,- кто играет в первый раз - выигрывает. Но вдруг, вы бы промахнулись? Он блефовал. Хотел еще больше запутать вас в это дело, чтобы в случае чего вы не начали болтать. Потому что, если бы речь зашла о том убийстве, я его алиби. - Мне очень жаль,- пробормотал Видаури,- мне очень, очень жаль.- Он вдруг сел и закрыл глаза. - О Боже, какой он красивый! - воскликнула Токен Вар с уважением.- И какой мужественный! Видаури прижал к телу левую руку. Между пальцами сочилась кровь. Токен Вар приглушенно пискнула. Пит Энглих огляделся. Неподалеку от входа в молчании стоял маленький японец в белом пиджаке. Полицейский снова посмотрел на актера и сказал как бы нехотя: - У мисс Вар семья во Фриско. Вы можете послать ее домой... с небольшим подарком. Это естественно и очевидно. Она навела меня на Вальтца, и я оказался впутанным во все это. Я сказал ему, что вы начинаете что-то комбинировать, и он пришел сюда, чтобы вас утихомирить. Обычные гангстерские штучки. Копы похихикают в кулак. В конце концов они тоже получают рекламу. О том, что все это была липа, больше никому ни слова. Идет? Видаури открыл глаза. - Это очень... очень благородно с вашей стороны,- едва слышно сказал он.- Я не забуду об этом.- Голова его упала набок. - Он потерял сознание,- вскрикнула девушка. - Ну и что? - подтвердил Пит Энглих.- Поцелуй его, и он сразу очнется. А у тебя будет что вспомнить в старости. Он стиснул зубы, подошел к телефону и поднял трубку.