го на пороге и едва не упала. Корридон вовремя подхватил ее. - В чем дело? Я почти собралась... - Во дворе полиция! Не может быть и речи о чемодане! Мы сможем пройти через черный ход? - Да, вот сюда, идите за мной!.. Он не услышал в ее голосе ни малейшего колебания, в нем было только удивление. - Один момент! - Он остановился возле выхода. - Не будем делать необдуманных шагов. Куда мы так выйдем? - К гаражу. Там есть дверь, которая выходит на Рили-стрит. Оттуда можно попасть на Кингс-роуд. - Хорошо. Не выпускайте моей руки. Если нас заметят, плашмя бросайтесь на землю - все эти парни вооружены. Понятно? - Понятно. Он осторожно открыл дверь черного хода и выглянул наружу. В этот момент послышались выстрелы. - Это Жан, - шепнул он. - Скорее! Дайте вашу руку, пошли. И как можно меньше шума. Они скрылись в темноте. Прогремело еще несколько выстрелов. Совсем близко раздавались крики людей. Проскочив через ворота, они оказались в полумраке Рили-стрит. Корридон сильнее сжал руку Энн. - Возможно, нас остановит оцепление. Если это произойдет, предоставьте действовать мне. Быстрыми шагами они направились к Кингс-роуд. На полпути, прямо по ходу, высилась фигура полицейского. Не замедляя шагов, Корридон взял Энн под руку. - Если он нас остановит, - шепнул он, - бегите. Кажется, он один... Никого не видите поблизости? - Нет, - ответила она дрожащим голосом и прижалась к нему. Агент сошел с тротуара и двигался им навстречу. - Одну минуту! - он сделал знак остановиться. - Как только скажу - бегите, - снова шепнул Корридон и громко спросил: - Это вы нам? Теперь они стояли совсем рядом. Полисмен наклонился, стараясь получше рассмотреть их, и получил мощный удар в челюсть. Бедняга свалился в канаву. - Теперь бегите! - Корридон подтолкнул Энн. Беглого взгляда Жану было достаточно, чтобы понять, каким образом удрал Холройд: низ кровати погнут, обрывки веревки свисают по сторонам... Занавеска слегка колеблется от воздуха, ворвавшегося через открытое окно. Сколько времени прошло? Десять минут? Двадцать? Это уже не имеет значения - полиция предупреждена! Стоя на пороге позади Жана, Ренлинг и Жанна с удивлением смотрели на пустую кровать. У Жанны был отсутствующий, глуповатый вид, что чрезвычайно беспокоило Жана. До сих пор в трудные минуты он всегда рассчитывал на нее, но теперь об этом не могло быть и речи. По всей вероятности, она еще не пришла в себя после недавнего припадка и сейчас ни на что не годилась... Он перевел взгляд на Ренлинга и, к своему удивлению, увидел, что тот собран, спокоен и готов действовать. - Скорее всего они уже здесь, - прошептал Ренлинг, сразу оценивший грозящую им опасность. - Если Холройд догадался позвонить по телефону, то это дело нескольких минут. - Да, на этот раз их будет побольше, - прохрипел Жан. - Бегство из отеля Энфилд - ничто в сравнении с тем, что ожидает нас теперь. - О Боже, как болит голова! - простонала Жанна. Инстинкт подсказывал Жану, что сейчас он может доверять Ренлингу. Смертельная опасность вернула англичанину мужество. Время для него как бы шагнуло назад. Он снова стал членом группы Сопротивления, один из девяти... Жан увидел перемену, происшедшую с Ренлингом, и вдруг вспомнил, что еще двенадцать часов назад собирался убить его. Это воспоминание вызвало у него усмешку. - Лезь в окно! - посоветовал Ренлинг. - Они, наверное, только и ждут момента, чтобы ты появился у двери... - А ты не глуп! - похвалил Жан Ренлинга. - Отдай ему револьвер Корридона, - обратился он к Жанне. Но та не пошевелилась. Мужчины слышали, как дыхание со свистом вырывалось у нее из горла. - Возьми револьвер сам, Нигель, - сказал Жан. В первый раз за все время он назвал Ренлинга по имени. Ренлинг сунул руку в карман брюк Жанны и вытащил оружие. Она, дрожа, отстранилась и снова простонала. - У меня болит голова! У Жана вырвался возглас отчаяния. В тишине звук взведенного Ренлингом курка прозвучал как выстрел. - Я пойду проверю, что делается за домом, - сказал Ренлинг, - а вы оставайтесь на месте, пока я не вернусь. И не надо сходить с ума! Он говорил доброжелательно, и Жан подумал, что только в таких безнадежных ситуациях по-настоящему узнаешь человека... Ренлинг ушел. Жан подошел к окну и приподнял занавеску, вглядываясь в тьму. Он ничего не видел, но обостренный инстинкт подсказывал ему о надвигающейся опасности. Бесшумно открыв окно, он вслушался. Вначале ничего не было слышно, кроме шума автомобилей на Кингс-роуд, потом выделились и другие звуки: журчание реки, протекавшей неподалеку, заглушенные расстоянием голоса людей на дороге, шуршание подошв по асфальту, слабое звяканье металла по камню. Это означало, что опасность близка. Тело напряглось. Наконец глаза свыклись с темнотой, и стали различимы фигуры людей, блеск металлических пуговиц. Жан понял, что полиция уже здесь, агенты действуют осторожно, не спеша. Ловушка захлопнулась, но охотники предполагают, что звери в ловушке еще смертельно опасны... Ренлинг приблизился к Жану. - Кажется, все, - прошептал он. - За домом стоят еще четверо... - А здесь я насчитал восемь человек, - сообщил Жан. - Не исключено, что появятся и еще. Все выходы перекрыты, и нам придется туго. Он говорил это ровным голосом, без всякого выражения, хотя чувствовал, как пересохло горло и колотится сердце. Мужчины стояли бок о бок в темной комнате. Жан почувствовал, какое спокойствие исходит от Ренлинга, хотя сам был на грани паники. - Жан, - решительно заговорил Ренлинг, - троим нам не прорваться. Возьми ее с собой и попытайся уйти через черный ход. Я вас прикрою. - Ты нас... прикроешь? - тупо повторил Жан. - Что такое ты несешь? - Уходите! - настаивал Ренлинг. - Это единственная возможность. Двоим есть надежда уйти, троим - никогда! Бери ее и бегите! - Ты понимаешь, о чем ты говоришь? - снова спросил Жан, совершенно потрясенный. - Они же тебя изрешетят! - Я знаю. - Ренлинг с трудом подавил приступ страха. - Мне конец так или иначе, и не время говорить красивые фразы. Вы должны попытаться пробиться через заслон. - Но... - Жану стало невыносимо стыдно. Подумать только - он собирался убить такого парня! - А почему тебе не попытаться сделать это? Ренлинг перебил его: - Иди же! - он пытался оттолкнуть Жана от окна. - Уводи Жанну. Как только услышишь, что я стреляю, бегите! Жан нашарил в темноте руку Ренлинга и изо всех сил сжал ее. Потрясение было сильным. Он обязан жизнью этому человеку. Хотел что-то сказать, как-то выразить свои чувства, но пробормотал лишь: - Друг!.. Дорогой друг! Жан исчез, и Ренлинг остался один. Он долго стоял неподвижно, сам пораженный своим поступком. Жан как-то сказал, что для них война продолжается. "А на войне отдать жизнь за друга - разве это не геройство?" - подумал Ренлинг. "Но ведь я спасаю жизнь своему недругу!" - пришла другая мысль. Ренлинг не питал иллюзий в отношении Жана: рано или поздно поляк пристрелил бы его. Так или иначе, он обречен. Его товарищи потеряли к нему доверие. Теперь, по крайней мере, представилась возможность кончить жизнь по-человечески. Жанна и Жан будут помнить его, пока живы. А ему больше не придется бояться, ожидать смерти, следить за каждым движением Жана. У Ренлинга было ощущение, что он выиграл партию с хорошим счетом: разве не он заставил поляка назвать его своим другом? При этом воспоминании он горько улыбнулся. Да, это триумф! Ведь Ренлинг никогда не назвал бы Жана своим другом, даже предложи тот пожертвовать ради него своей жизнью. Дулом револьвера он приподнял занавеску, чувствуя, как свежий ветер холодит разгоряченное лицо. Скоро все кончится. Как только он выстрелит... Агенты снаружи не будут церемониться с убийцами. Они потеряли двух товарищей и будут беспощадны. Удастся ли Жану и Жанне улизнуть? И что будет с Мэллори? Мэллори... Странная история. Что могло толкнуть такого парня на подобный поступок? Только он один виноват в том ужасном, что произошло после его предательства. Но, с другой стороны, если бы Мэллори не предал... Подумать только, что он, Ренлинг, мог сидеть где-нибудь в конторе или лавке, вызывая жалость людей своим пустым рукавом и единственным глазом... Благодаря Мэллори, он умрет как настоящий мужчина. "Кто знает, - размышлял он, - не встретимся ли мы на том свете?" И хотя он не верил в тот свет, мысль эта все же пришла в его голову. Стук засова, отодвигаемого Жаном, заставил Ренлинга вздрогнуть. На секунду он потерял самообладание - не столько из-за страха перед полицией, сколько из-за возможной неудачи. Револьвер оттягивал ему руку. Чтобы поднять его, пришлось сделать немалое усилие. Потом он услышал шепот Жана: "Мы готовы". В этом шепоте было и нетерпение, и недоверие, которое не ускользнуло от Ренлинга. Резким движением он отодвинул занавеску и встал точно посередине окна, предлагая себя, как цель. И в тот момент, когда нервы перестали ему подчиняться, он принялся раз за разом стрелять в темноту ночи... Глава 11 Такси остановилось в переулке возле "Домино-клуба". Им повезло: дождь, барабанивший по мостовой, очистил улицы от прохожих. Корридон старался не поднимать голову, чтобы шофер не разглядел черты его лица. Под проливным дождем они с Энн пробежали по переулку, направляясь к служебному ходу, что вел на кухню. Он толкнул дверь, и они вошли в плохо освещенный коридор, где пахло подгоревшим мясом и овощами. - Ну, полдела сделано, - проговорил он, не повышая голоса. - Если я найду Эффи, у нас будет несколько часов спокойного отдыха. - Он остановился, отряхивая пальто от капель дождя. - Подожди здесь, хорошо? Я пойду поищу ее и через минуту вернусь. - Хорошо... - неуверенно произнесла Энн. - А если кто-нибудь появится здесь? - Скажете, что вы подруга Эффи. Но я буду здесь через минуту. Улыбнувшись, он дотронулся до ее руки и сказал: - Вы феномен! Можно подумать, что всю жизнь вы только и занимались подобными приключениями. - Скорее ищите Эффи, - перебила она, - комплименты подождут. "Удивительная девушка! - размышлял он, идя по коридору к кухне. - Какая выдержка! Ни разу не дрогнула. Если Мэллори хоть немного похож на нее, то понятно, почему Жанна с поляком так опасаются его". Дверь, ведущая в кухню, заперта не была. Он заглянул туда, прежде чем войти. Повара готовили поздний ужин. Опьяняющий запах жареного мяса витал в воздухе. Эффи в углу чистила картошку. - Эффи! - негромко позвал он. Она задрожала, выронила нож и прижала руки к груди, глядя на него во все глаза. - Мистер Корридон!.. Он улыбнулся и подошел к ней. - Эффи, у меня неприятности, ты мне очень нужна. Поможешь? - Ну конечно! - в ее темных глазах блеснуло беспокойство. - Что случилось, мистер Корридон? - Я могу подняться к тебе? Я не один. Постарайся, чтобы Цани не знал... Кстати, где он? - В зале. Я должна закончить работу... Потом буду свободна. Вы найдете мою комнату? - Не беспокойся, и приходи, как только освободишься. Раздобудь, пожалуйста, расписание поездов и чего-нибудь поесть, если можно... Но устрой так, чтобы никто не заподозрил, что я здесь. - Можете рассчитывать на меня. Поднимайтесь в комнату, я буду через несколько минут. Он обнял ее и на мгновение прижал к себе. - Ты замечательная девочка, Эффи. Я знал, что могу положиться на тебя. Она прижалась к руке Корридона, и в этом жесте было столько обожания, что он растрогался. - Вас ищет полиция? - спросила она, и голос ее дрогнул. - Боюсь, что да, - спокойно ответил он. - Но ты не беспокойся, все будет в порядке. Мы ждем тебя. Он подошел к Энн. Прислонившись к грязной стене, девушка терпеливо ждала его. - Пошли, - коротко сказал он. - Эффи предлагает нам свою комнату. На пути они никого не встретили. Войдя, Корридон опустил шторы и только тогда включил свет. Энн сняла плащ. - Давайте я его повешу, - Корридон снял пальто и повесил его вместе с ее плащом на гвоздике за дверью. - Вы бы лучше сели на кровать, так удобнее, чем на стуле, - предложил он. Энн пересела на кровать. - Не скажете теперь, что ведете растительный образ жизни, - сказал он, улыбаясь. - Писать картины, - возразила она не без иронии, - еще не означает вести размеренный образ жизни... А сейчас я не могу не думать о тех троих. Не представляю, как им удастся вырваться!.. - Держу пари, что все будет о'кей! Они не новички в подобных делах, и чтобы их задержать, надо здорово попотеть. Скорее всего, они пробились, и нам следует быть начеку. Поэтому еще раз предлагаю вам: возвращайтесь домой! В настоящий момент вы еще ни в чем не замешаны, но если останетесь со мной, наживете крупные неприятности. - Я вижу, вы упорно хотите избавиться от меня? Но я не боюсь неприятностей и отлично выпутаюсь из них сама. В этом я похожа на Брайана. - Похоже, что так, - суховато проговорил он. - И все же не понимаю, почему вы так стремитесь попасть в лапы полиции. Ведь вы можете добраться до острова и без нас! - Мне казалось, что мы уже договорились, - ее глаза насмешливо блеснули. - Да, но это было до столкновения с полицией, - терпеливо увещевал ее Корридон. - Сейчас обстоятельства изменились... - Я уже потеряла троих из вашей банды и решила не терять вас, - серьезно сказала она. - К тому же, вы никогда не найдете этот островок без меня. А я хочу, чтобы вы попали туда раньше этой троицы. Если они вообще туда доберутся... Он задумчиво смотрел на нее, нахмурив брови. - Вы меня удивляете... Никогда не видел таких женщин! Вы не имеете понятия об этом мире, почти не знаете меня, и все же собираетесь идти со мной... Она рассмеялась... - Нет, серьезно - это выше моего понимания, - смущенно признался Корридон. - Неужели вы думаете, что я всю войну так и просидела дома? - смеясь, спросила она. - Ошибаетесь... Война перевернула всю мою жизнь! И война же научила меня различать хорошее и дурное. Я долго пыталась войти в прежний ритм жизни, но преуспела в этом лишь наполовину. И тут появились вы... - Она озорно улыбнулась и продолжала: - А может, я просто люблю острые ощущения, люблю рисковать... - А что вы делали во время войны? - живо поинтересовался Корридон. - То же самое, что и вы. Я вас сразу не узнала, но теперь догадалась, кто вы. Часто слышала легенды о вас. Вашим инструктором был Ричи, не правда ли? А моим - Мессингам. Но нам с вами не удалось встретиться в школе... - Мессингам? Боже мой! Не хотите же вы сказать, что были в той команде отчаянных девушек? - Глаза Корридона блестели. - Вот именно. За моей спиной десять парашютных прыжков... - Когда нам сказали о женском парашютном десанте, мы вначале решили, что это какой-то секретный пароль, новое оружие. Надеюсь, Мессингам никогда не узнал, что мы выделывали с этим отрядом! Вы ведь должны знать кое-что об этом, а? Нет, кроме шуток, - вы действительно были в бригаде Мессингама? - Но тут нет ничего удивительного! Вам, наверно, кажется, что меня очень легко испугать? Ошибаетесь! Вы не представляете, какая я сильная! Так что не беспокойтесь за меня. Я смогу выпутаться из любого положения. - Очень хотелось бы в это поверить, - сказал Корридон, который питал к питомцам Мессингама глубокое уважение. - Пожалуй, это кое-что меняет. Теперь понятно, почему вы хотите участвовать в этой истории. Что ж, не буду вас отговаривать. Вы ведь только продолжаете прежнюю игру... В дверь тихонько постучали, и вошла Эффи, неся поднос с едой. Она чуть не выронила свою ношу, когда увидела Энн. Корридон, наблюдавший за ней, увидел, как по ее лицу мелькнула тень и оно стало угрюмым и неприветливым, что очень ей не шло. - Входи, Эффи, - сказал он, принимая поднос. - Я хочу, чтобы вы познакомились. Энн Мэллори, я представляю вам своего лучшего друга Эффи. Но даже эта маленькая лесть не улучшила настроения Эффи, и, когда Энн сказала: - Как мило с вашей стороны, что вы нас приютили, - девушка отвернулась и покраснела. Она сразу почувствовала в незнакомке соперницу и возненавидела ее. - А расписание поездов?.. - спросил Корридон, ставя поднос на стол. Он посмотрел на часы: было немногим больше девяти. - Сию минуту, мистер Корридон, - проговорила девушка и вышла из комнаты. Корридон показал ей вслед язык. - Садитесь за стол, - пригласил он Энн, - нам нельзя терять ни минуты. Энн не нужно было упрашивать. Она взяла сэндвич с цыпленком и подвинула тарелку к Корридону. - Она влюблена в вас? - Кто? Эффи? - Он пожал плечами. - Возможно. И в этом моя вина. Она очень мила. Я ее знаю очень давно и хотел помочь избавиться от заячьей губы. Она всегда была мне верным товарищем, но не больше. Он сказал это не очень искренним тоном, и Энн почувствовала, что ему очень неловко. - Интересно, где сейчас те трое? - начала она, тактично меняя тему разговора. - Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы они появились на острове раньше нас... - Я надеюсь прямо здесь получить нужные сведения. Вернулась Эффи с железнодорожным расписанием. - А теперь послушай меня, Эффи, - сказал Корридон. - Я должен покинуть Лондон. Бесполезно вдаваться в подробности: чем меньше ты будешь знать об этом, тем лучше. Мы сегодня вечером отправляемся в Шотландию, и нам нужна провизия на дорогу. К тому же надо, чтобы ты проводила нас на вокзал. Полиция, несомненно, следит за вокзалами, и если удастся незамеченными сесть на поезд, это будет большой удачей. Ты согласна помочь нам? Ее сердце обливалось кровью при мысли о том, что он едет с женщиной. - Будь добра, приготовь нам немного продуктов в дорогу и попроси Макса подняться сюда, - сказал он, открывая справочник. - Постарайся, чтобы Цани ничего не заметил. - Постараюсь, - бесцветным голосом сказала Эффи и вышла из комнаты. - Бедная девушка! Она принимает меня за соперницу, и мне это очень неприятно, - обеспокоенно проговорила Энн. - Вы не могли бы ее разуверить в этом? - Это не так просто, - пробормотал Корридон. Нахмурившись, он принялся изучать расписание и, оторвавшись от него, бросил быстрый взгляд на Энн. - Нужно, чтобы я сам был в этом вполне уверен... - добавил он. Она посмотрела на него удивленно, но не недовольно, чего он боялся. - Вы не должны говорить такие вещи! - Она упрямо тряхнула головой. Он снова склонился над справочником. - Молчу, молчу, - проворчал он, пробегая глазами колонку цифр. - Дело в том, что я из тех людей, которые не умеют скрывать своих чувств. Да вы и сами догадались об этом! - И так как она ничего не ответила, продолжал: - Есть поезд на Дурбан в час ночи, с вокзала Кингс-кросс. Мы приедем на место завтра в полдень. Стоит попробовать? - Вы думаете, полиция взяла под наблюдение вокзалы? - Конечно! Они это сделают в первую очередь. А если те трое ускользнут... Да перед каждой мышиной норой поставят по флику! Вот почему нам так необходима помощь Эффи. Она купит билеты. Мои приметы известны повсюду, а теперь, скорее всего, и ваши. Энн принялась шарить по карманам. - Сигарету бы. Я свои оставила дома... Жаль все же, что я не успела уложить чемодан... - Я тоже без чемодана, - сказал Корридон, протягивая ей пачку сигарет. - Он остался у Холройда, и теперь полиции известно, что я был там. Надо быть идиотом, чтобы не подумать об этом! - он выразительно постучал кулаком себе по лбу. Дверь приоткрылась, и в нее просунулась голова Макса. Его глазки перебегали с Корридона на Энн, губы были сложены трубочкой, словно он собирался присвистнуть. - Ты хотел меня видеть? - Входи и закрой дверь! - коротко ответил Корридон. - Не стоит представлять вас друг другу - чем меньше ты будешь знать, тем меньше придется врать. Макс низко поклонился Энн. - Я буду безутешен всю жизнь, - шутливо проговорил он. - Довольно, - резко оборвал он Макса. - Маркиза ты будешь изображать в другой раз. Ты ничего не слышал о стрельбе на Чейн-уолк? - Еще бы! - улыбнулся Макс. - Об этом только и говорят в клубе! - Что там произошло? - А ты не знаешь? Нет, серьезно?.. - Макс с удивлением смотрел на него. - Я думал, ты был главным героем этого спектакля. - Так что там произошло? - нетерпеливо повторил Корридон. - Это были те трое, что прихлопнули фликов в отеле Энфилд! - Макс не скрывал своего восхищения. - Полиция получила сведения, что их можно найти в студии на Чейн-уолк. Флики окружили дом. Однорукий задержал полицейских, пока те двое спасались через черный ход. Пальба была отчаянной. Хотелось бы там поприсутствовать... Давненько такого не бывало! Похоже на перестрелку на Сидней-стрит. Хотя ты этого не помнишь, ты был еще младенцем... - Оставь в покое Сидней-стрит! Так им удалось бежать? - Да, двоим... Однорукого пристрелили. А жаль! Судя по всему, это был отчаянный парень. - Макс печально покачал головой. - Другой набросился с ножом на флика, караулившего черный ход, убил его и умудрился ранить еще одного. Кажется, и сам при этом был ранен, но, может, это выдумка фликов. Во всяком случае, двое скрылись. Корридон и Энн переглянулись. - Хорошо, Макс, это все, что я хотел знать. Ни слова обо мне, понятно? Особенно этому пройдохе Цани! - Я не скажу ни слова. - Он внимательно посмотрел на Корридона. - Ходят слухи, что ты как-то связан с теми тремя... Это правда? - Сейчас не время для расспросов, - взгляд Корридона стал жестким. - Понятно. Я хотел предупредить тебя... Полиция полна решимости поймать ту парочку. Все флики страны подняты на ноги. Будь осторожен. - Буду. - Корридон вытащил два билета по пять фунтов. - Возьми, купи себе галстук. Тонкие пальцы Макса ловко поймали билеты. - Мне просто позарез нужен новый галстук, - согласился он. - Во всяком случае, спасибо. Это все, что я могу сделать для тебя? Корридон кивнул. - До скорого, Макс, - сказал он. Пианист снова склонился перед Энн. - Дорогая мисс, надеюсь, когда мы с вами снова увидимся, обстоятельства будут более благоприятными. И он ушел так же тихо, как и появился. С потолка часовни свисала одинокая электрическая лампочка, слабо освещая лавку в середине помещения. Две восковые свечи горели по обеим сторонам алтаря, и большое серебряное распятие отражало их тусклый свет. В часовню вошла старая дама и села в глубине помещения, закрыв лицо руками. Ее громкое астматическое дыхание доносилось до женщины и мужчины, устроившихся на одной из лавок в тени. Они терпеливо дожидались, пока старая дама уйдет, но та не торопилась. Она вошла как раз в тот момент, когда Жан пытался снять плащ. Башмаки дамы заскрипели, он замер. Она села позади них, слева. Никого не замечая вокруг, она страстно молилась. Жан заскрипел зубами. Он пытался остановить кровь, которая, вытекая из раны, уже пропитала рубашку и капала на светлую скамью и пол часовни. Он старался не делать лишних движений, чтобы не привлечь внимания молящейся. Полиция снаружи обыскивала все дома подряд, и крик дамы, несомненно, привлек бы внимание... Жанна сидела рядом, бездумно глядя на сверкавшее распятие и совершенно не беспокоясь о самочувствии раненого. Ее равнодушие приводило Жана в ярость и отчаяние. Им с таким трудом удалось ускользнуть! А Жанне все нипочем... Она была как манекен, который он толкал, тянул, тащил, - обуза, а не помощница. Похоже, она даже не сознавала грозящей им опасности. Он до сих пор не мог поверить, что они улизнули. Были мгновения, когда казалось, что все пропало. Один из агентов настиг их и уже, наставив пистолет, собрался свистнуть, чтобы созвать других, когда Жан метнул нож ему в живот. В темноте прозвучал выстрел, и Жан почувствовал, как обожгло руку. Но он не выпустил Жанну, а продолжал толкать ее перед собой, скрипя зубами от боли и используя каждую лазейку, каждое прикрытие, чтобы ускользнуть от полицейских. В тот момент, когда силы совсем оставили Жана и он почувствовал, что теряет сознание, в темноте возникла эта часовня. Втащив сюда Жанну, он затаился у входа с ножом в руках, ожидая появления полицейских. Но флики пробежали мимо, нарушая тишину ночи пронзительными свистками, уверенные, что дичь не уйдет от них... И только тогда Жан почувствовал - он ослаб: кровь ручьем лила из раны, голова горела, гул в ушах мешал различать уличные звуки... Он затянул Жанну внутрь и посадил на лавку. Несколько минут он лежал без сознания. Он не чувствовал ни боли, ни страха... Но едва только пришел в себя, как снова вернулось ощущение опасности. Он понял, что может рассчитывать только на себя. Жанна сидела, тупо уставясь перед собой, рот ее дергался, пальцы нервно теребили виски. Он оглянулся, дрожа от страха. Старуха по-прежнему сидела, наклонившись вперед, закрыв лицо руками и опершись на спинку передней скамьи. Ее дыхание стало размеренным, временами она всхрапывала. Жан расстегнул пуговицы и снял куртку. Ему стало еще страшнее, когда он увидел рукав, пропитанный кровью. - Сделай что-нибудь, - прошептал он Жанне на ухо. - Разве ты не видишь, что я истекаю кровью? Она медленно повернула голову и посмотрела на него отсутствующим взглядом, как бы не узнавая. Он схватил ее за руку и потряс, впившись ногтями в кожу. Она хотела освободиться, но он еще сильнее сжал руку. - Я истекаю кровью, - злобно прошипел он. - Помоги же мне! Наконец до нее что-то дошло, и она перевела взгляд на его рукав. - Дай нож, - проговорила она, вырывая руку. - И сними пояс. Он облегченно вздохнул и протянул нож. Она отрезала рукав, осмотрела опухшие, воспаленные края раны. - Сделай тампон и как можно крепче забинтуй, - сказал он. - Нужно остановить кровь. Ей удалось сделать тампон из двух носовых платков и кое-как прибинтовать его к ране поясом Жана. - Вот теперь все будет хорошо, - он вытер пот и старался не обращать внимания на слабость. - Помоги надеть куртку, только потише... Он натянул с ее помощью куртку, положил рядом револьвер и решил отдохнуть в ожидании дальнейших событий. Ноги стали совсем ватными, и это обеспокоило его. Если появятся флики, ни о каком бегстве не может быть и речи. Он убьет их, сколько сможет, прежде чем убьют его самого. Живым он им не дастся. Жан взглянул на часы: 10.20. Интересно, что произошло с Корридоном и этой Мэллори? Если Корридону удалось все же ускользнуть от полиции, собирается ли он поехать в Шотландию? И действительно ли Мэллори прячется на этом острове, как предполагает Корридон? Жан протянул руку и коснулся холодного дула револьвера. Он отдавал себе отчет, что не сможет долго держать в руках оружие. Полиция схватит их, это только вопрос времени... Если они хотят поймать Мэллори, нужно делать это побыстрее. Остров оставался последней надеждой. Если Мэллори там нет - конец всем надеждам: полиция гонится за ними по пятам. Да, остров последняя надежда. Любой ценой нужно туда добраться. Но как? Жан совершенно не представлял этого. Было около полуночи, когда Жан решил, что они могут без особого риска выбраться из часовни. Старуха давно ушла, так и не заметив их. Жан как сквозь сон слышал ее шаркающие удаляющиеся шаги. Сколько времени они просидели в этой часовне, погруженной во тьму и тишину? Дольше здесь нельзя оставаться. Жан тихонько положил руку на плечо Жанны, прерывая ее легкий сон. - Пора! - Рука онемела и была очень тяжелой. - Как ты себя чувствуешь? Жанна выпрямилась, и он с облегчением заметил в ее глазах прежний огонек. - Нормально, - сказала она и дотронулась до его перевязанной руки. - Как дела? Можешь идти? - Да. - Прости, я вчера была для тебя обузой. - Да уж... - он боялся растревожить ее, сказав правду. - Постарайся взять себя в руки. Теперь все зависит от тебя. Я совсем слаб... - Что будем делать? - Вот ты и решай! - он нетерпеливо дернулся. - Ты же всегда планировала наши действия. Жанна посмотрела на него долгим взглядом. Чувствовалось, что она отчаянно пытается возвратить свой прежний ясный ум. Сердце Жана сжалось при мысли, что ей так и не удастся прийти в себя и он не сможет на нее рассчитывать. Как тогда организовать их бегство? Последний припадок подействовал на нее гораздо сильнее, чем все предыдущие. Раньше Жанна быстро приходила в себя, но на этот раз казалась совсем разбитой и держалась только за счет силы воли. Видя ее нерешительность, он требовательно произнес: - Остров!.. Ты не забыла? Как нам туда добраться? - Поезда в Шотландию отправляются с вокзала Кингс-кросс. Но по шоссе ехать нельзя, об этом не может быть и речи. - Кингс-кросс? Где это? - спросил он, стараясь не поддаваться приступу боли. - Недалеко. Можно дойти. Жан сжался при мысли о том, что придется идти пешком. Ноги дрожали от слабости, лоб был мокрый, губы пересохли. Он знал, что не сможет пройти даже короткое расстояние. - Ноги меня не держат, - проговорил он осторожно. Если Жанна поймет, что он не может передвигаться, она бросит его здесь. Нет, лучше он убьет ее!.. Он был готов к очередному преступлению, и этому способствовала адская боль в руке. - Я потерял слишком много крови, - произнес он. Она повернулась и посмотрела на его серое, измученное лицо, искаженное от боли и отчаяния. - Жан, - тихо сказала она, дотрагиваясь до его раненой руки. - Мы найдем выход, не бойся. Я тебя не брошу. Я и так обязана тебе многим... Но на такси будет слишком рискованно. Жан облизал сухие губы. Он не рассчитывал на доброту этой женщины. Смерть Пьера убила в ней все человеческие чувства. - Пешком я далеко не уйду, - сказал он. - Нужно воспользоваться такси. Ты дашь мне свой плащ, и я накину его на плечи. Может, нас и не узнают, если мы будем без беретов. Не забудь, по описаниям, мы носим черные береты... Она сняла плащ, накинула ему на плечи, чтобы скрыть раненую руку. - Надо убедиться, что путь свободен, - сказала она. Кроме того, надо узнать время отправления поезда. - Теперь, когда она снова взяла инициативу в свои руки, голос ее стал более уверенным. - Ты подождешь меня здесь, пока я позвоню по телефону? Он покачал головой. - Мы не должны расставаться, Жанна. Она поняла, чего он боится, и, несмотря на туман в голове, почувствовала себя счастливой: кто-то еще нуждался в ней. - Мы сядем в товарный поезд, - решила она. - Сумеем же мы что-то найти на запасных путях. - Надеюсь, что сумеем, - мрачно проговорил он. - Перед нами долгий путь, Жанна, и я боюсь. Думаешь, мы доберемся до цели? - Да, - ответила она, отвернувшись и глядя на распятие. - Посидим здесь еще несколько минут. Может, я в последний раз нахожусь в церкви. Он привалился спиной к скамье, борясь с надвигающимся обмороком. - Поторопись, - нервно проговорил он, вытирая пот со лба. Она опустилась на колени перед алтарем. Он удивился, что она еще может молиться. Раньше он тоже верил в Бога, но после смерти Шарлотты с этим было покончено. "Зачем она молится?.. - думал он, сидя с закрытыми глазами. Ему было холодно, он стиснул зубы, чтобы не стонать от боли в руке. - Надеется, что Бог сотворит для нее чудо? Или хочет оправдаться перед ним? Но как же она может получить прощение, если у нее в жизни только одна цель - убить Мэллори? Даже Бог не в состоянии помочь ей!.." Его рука нетерпеливо опустилась на плечо Жанны. Она повернула голову и посмотрела на него. Жуткую бездонную пропасть увидел он в ее глазах... - Нужно отправляться! - быстро проговорил он. - Мы теряем драгоценное время. Она встала. - Ты прав. Здесь нам больше нечего делать. Они бесшумно вышли из часовни и на мгновение замерли у входа. Потом, подобно привидениям, растворились во мраке мокрой пустынной улицы. Глава 12 Северный экспресс прибыл на вокзал Бервик чуть позже восьми часов. С темного угрюмого неба сыпал дождь, барабаня по пыльным стеклам вагонов и по платформам, поторапливая пассажиров, что бежали к вагонам. Бервик был последней станцией перед Дурбаном, и Корридон рискнул высунуться из двери вагона третьего класса, внимательно всматриваясь в людей, толпящихся на перроне, стараясь вычислить полицейского. На Кингс-кросс он видел много полицейских в штатском. Не его ли там караулили? Он не захотел рисковать. Взяв билеты, купленные Эффи, они с Энн решили расстаться, договорившись, если все пойдет благополучно, встретиться после Бервика. Энн вошла в вагон за десять минут до отправления, он же ждал до последней секунды и только после свистка дежурного по станции, оттолкнув проводника, вскочил на подножку вагона. Заметили ли его? Если да, то самыми опасными пунктами будут Йорк, Питерсборо, Дарлингстон, Дирхем, Ньюкастл, Дурбан. На каждой остановке Корридон искал глазами полицейских, но не заметил никого подозрительного, и, насколько он мог судить, на длинной платформе Бервика их тоже не было. Со вздохом облегчения он перенес внимание на газетчика. Тот приближался к вагону, толкая перед собой тачку с газетами. Купив две газеты, Корридон сунул их в карман и решил, что настало время присоединиться к Энн. Он знал, что девушка села в головной вагон, и лишь беспокоился, найдется ли там для него место. Поезд был почти полон. Он подождал, пока два летчика сели рядом, затем встал и прошел в тамбур. Не торопясь, переходил из вагона в вагон и в конце концов обнаружил Энн, смирно сидящую в уголке. Он встретился с ней взглядом, но воздержался от малейшего знака, а прошел в конец вагона и остановился на площадке. В ожидании Энн он вытащил из кармана газеты и быстро просмотрел заголовки. По спине пробежала неприятная дрожь, когда уже на первой странице он увидел свой портрет с надписью: "Знаете ли вы этого человека?" Корридон отлично помнил эту фотографию и не без основания считал ее весьма удачной. Как-то, по случаю, он снялся для одной своей подружки, но фото так и не отослал, оно валялось на каминной полке. Однажды он обнаружил, что фотография исчезла. Теперь понятно, в чьих руках она оказалась... Не читая того, что было напечатано мелким шрифтом, он бегло просмотрел другую газету. Там тоже красовалась его фотография. Он не ожидал такой "славы". Теперь каждую секунду его могли опознать или вспомнить. Да, фотография - это уже вполне реальная опасность: редко кто читает описание внешности, но фото!.. Это серьезно. С растущим беспокойством он принялся за чтение. В обращении к полиции и гражданам говорилось о Мартине Корридоне, важном свидетеле по делу об убийстве Крея и Риты Аллен, а также двух полицейских агентов, убитых в отеле Энфилд. Лицо, о котором идет речь, может дать полиции важнейшие показания, осторожно заявлял автор статьи. Говоря о Жане Шимановиче, журналист был более решителен: он прямо заявлял, что тот разыскивается по обвинению в убийстве двух полицейских, свидетельницей чего была хозяйка отеля. "Охота за вооруженным поляком и девушкой продолжалась всю ночь, - сообщал журналист, - но до сих пор им удавалось избежать патрулей, расставленных по всему Лондону и его окрестностям..." - Что вы там читаете? - Энн подошла к Корридону, и он проворно спрятал газеты за спину. - Вы не должны находиться здесь, - строго предупредил он. - Моя фотография помещена в газетах, и нельзя, чтобы нас видели вместе. В любую минуту может произойти неприятность. Она все поняла, но вместо того, чтобы отойти, взяла его за руку и потащила в туалет, закрыв за собой дверь. - Здесь нас никто не потревожит, - спокойно сказала она. - Рассказывайте! Откуда у них ваша фотография? Он усмехнулся. - Не все ли равно! Она у них давно... Единственное, что имеет значение, так это то, что меня могут опознать в любой момент, если только это уже не произошло. - Покажите фотографию. Корридон заколебался. Он не хотел, чтобы Энн узнала о смерти Риты Аллен, но рано или поздно она все равно узнает правду. Лучше уж от него. И он протянул ей газету. Энн внимательно посмотрела на фото. - Да-а, - протянула она, - сходство исключительное. Это действительно вы. Через полчаса мы будем в Дурбане. Что вы собираетесь делать? - Придется рискнуть, - мрачно сказал Корридон. - Но нас не должны видеть вместе. Люди не так уж проницательны, но все же... Она слушала невнимательно, торопясь прочитать сообщение в газете. То, чего он опасался, случилось. - Рита мертва! - воскликнула она, вопрошающе глядя на него. - Тут сказано, что ее убили!.. - Совершенно верно, - спокойно ответил он. - Полиция так думает. Она упала с лестницы. Он прочел недоверие и страх в ее глазах. - Но тут написано, что она убита! - возразила она. - И есть еще другой... этот... Крей. Не были ли вы и с ним? - Был. - Он вытащил пачку сигарет и предложил ей. Но Энн отрицательно покачала головой и непроизвольно отодвинулась от него. Сделав вид, что не заметил этого, он закурил. - Я знаю, о чем вы думаете, - сказал он, помолчав. - Ну что ж, тем хуже, если даже вы не верите мне! Я очень плохо выгляжу в этой истории, но тут уж ничего не поделаешь. Да и зачем оправдываться! Какой же я идиот! Он кривил душой. Мнение Энн было для него очень важно. Ему не хотелось, чтобы она считала его убийцей. - Сейчас мы с вами расстанемся. Если я смею дать совет, то по приезде в Дурбан немедленно сядьте в поезд, идущий в Лондон. Не оставайтесь со мной. Я найду ваш остров и встречусь с вашим братом. Мне просто необходимо поговорить с ним. - Вы все время чего-то недоговариваете, - взволнованно произнесла Энн. - С самого начала я чувствовала, что вы что-то скрываете от меня. Что именно? - Вы правы, - согласился он. - Я не все рассказал, и предпочел бы молчать, но вынужден ввести вас в курс дела. Группа Гурвиля, как вы знаете, состояла из девяти человек. Гурвиль, Шарлотта и Георг погибли. Ваш брат исчез. Таким образом, их осталось пятеро, и они были уверены, что это ваш брат-предатель виноват в смерти товарищей. Все пятеро приехали в Лондон с твердым намерением разыскать его. Любек и Гаррис обнаружили следы, ведущие к Брайану. Оба умерли насильственной смертью. Один выпал из поезда, другого нашли утонувшим в пруду. Я пошел к Рите Аллен, чтобы получить некоторые сведения о вашем брате. Пока я находился в спальне, она пошла наверх, чтобы отыскать записную книжку. Ее сбросили с лестницы, при этом она сломала себе шею... Энн прислонилась к стенке, покачиваясь в такт движению поезда, и уставилась глазами в одну точку. - Любек, Гаррис и Рита умерли. Они кое-что знали о вашем брате, и их устранили. Кто убийца? Ответ, мне кажется, однозначен. - Не понимаю, к чему вы клоните, - спокойно возразила она. - Вы считаете, что мой брат - автор всех этих убийств? - Я не верю в совпадения. Три раза - это очень много. - И только по этой причине вы хотите отыскать Брайана? - Да. Естественно, вы тоже не останетесь нейтральной. Самое лучшее, что вы можете для него сделать, это предоставить мне возможность распутать это дело, а вы возвращайтесь домой. Сообщив полиции, где нахожусь я, вы тем самым раскроете и местонахождение Мэллори. - Вы во что бы то ни стало хотите отыскать Брайана, не так ли? Он впился взглядом в бледное, решительное лицо девушки. - Непременно. Видите ли, если мне не удастся доказать, что это он или кто-то другой убил Риту Аллен, я погиб. П