тся! раздобыть хоть немного денег, не то он полетит к чертям вместе со своей кредитоспособностью! Да, дьявольски чудовищно. Деньги -- странная вещь. Кредит -- тоже вещь не менее странная. И, коль на то пошло, то и жизнь -- странная штука! Между прочим, вы по этому поводу и хотели меня видеть? -- Это деликатный вопрос. Я слышал -- в силу своей профессии, понимаете ли,-- что, несмотря на ваши решительные отрицания, у вас все-таки были кое-какие дела с Жизелью. -- Кто сказал? Это ложь, отвратительная ложь! Я никогда не видел этой женщины! Это гнуснейшая клевета! Пуаро задумчиво посмотрел на него, покачал головой. -- Ах,-- вздохнул он.-- Нужно будет проверить. Выть может, допущена какая-то ошибка. -- Нет, подумать только! Вздумали уличить меня в связях со всякими ростовщиками! Светские дамы с карточными долгами -- вот это по их части!.. Пуаро встал: -- Прошу извинить, если меня дезинформировали.-- Он остановился у двери: -- Между прочим, почему вы назвали доктора Брайанта доктором Хаббардом? -- Будь я проклят, если знаю. Просто... Ах да, наверное, из-за его флейты. Помните детские стишки? Про собаку Старой Матушки Хаббард? "А когда она вернулась, он играл на флейте". Странно, как можно путать имена!.. -- Ах да, флейта... Психологически ваша обмолвка весьма для меня любопытна... Психологически!.. Мистер Райдер фыркнул при слове "психологически". Оно в его понятии соотносилось с тем, что он называл "дурацкими измышлениями психоанализа". И он с подозрением проводил Пуаро долгим взглядом. ГЛАВА XIX. ВИЗИТ МИСТЕРА РОБИНСОНА Графиня Хорбари сидела перед туалетным столиком в своей спальне в доме ╧ 315, Гросвенор-сквер. Перед нею разложены были золоченые массажные щетки, флаконы и коробочки, баночки с кремом для лица и с пудрой -- словом, все предметы, необходимые для утонченной косметической живописи. Но посреди всего этого роскошного изобилия леди Хорбари сидела с пересохшими губами и неприличествующими ее облику пятнами нерастертых румян на щеках. В четвертый раз она перечитывала письмо: "ГРАФИНЕ ХОРБАРИ  КАСАТЕЛЬНО ПОКОЙНОЙ МАДАМ ЖИЗЕЛИ.  МИЛОСТИВАЯ ГОСУДАРЫНЯ,  Я ЯВЛЯЮСЬ ВЛАДЕЛЬЦЕМ ОПРЕДЕЛЕННЫХ ДОКУМЕНТОВ, ранее принадлежавших покойной. Если вы или мистер Раймонд Барраклоу заинтересованы в деле, я буду вынужден просить Вас о встрече для обсуждения вопроса. Или, возможно, Вы предпочтете, чтобы я обратился к Вашему супругу? Искренне Ваш Джон Робинсон". Глупо перечитывать одно и то же снова и снова... Но ведь слова в зависимости от отношения к ним могут менять значение. Она взяла конверт, вернее, два конверта: первый с подписью "Лично", второй -- со словами "Лично и совершенно секретно". "Лично и совершенно секретно"... Какое бесстыдство! Старая лгунья француженка клялась "всеми мерами оберегать репутацию своих клиентов в случае своей неожиданной смерти"... К черту ее!.. Адская, бессмысленная жизнь... "Боже мой, нервы,-- подумала Сисели.-- Нехорошо... Неладно..." Дрожащая рука потянулась к флакону с золотой пробкой... Так. Теперь она может думать! Что делать? Встретиться, конечно. Хотя где же ей добыть денег? Может, повезет на Карлос-стрит? Но подумать об этом будет время и позже. Надо встретиться с этим Робинсоном, выяснить, что же ему известно. Она подошла к письменному столу и быстро набросала крупным, несформировавшимся почерком: "ГРАФИНЯ ХОРБАРИ СВИДЕТЕЛЬСТВУЕТ СВОЕ ПОЧТЕНИЕ МИСТЕРУ ДЖОНУ РОБИНСОНУ И СОГЛАСНА ПРИНЯТЬ ЕГО, ЕСЛИ ОН ЖЕЛАЕТ, ЗАВТРА УТРОМ В ОДИННАДЦАТЬ ЧАСОВ"... -- Годится? -- спросил Норман. Он слегка покраснел под пристальным взглядом Пуаро. -- Давайте прямо называть вещи своими именами! -- сказал Пуаро.-- Что еще за комедию вы вздумали тут разыгрывать? Норман Гэйль покраснел еще больше. -- Вы говорили, небольшой маскировки достаточно,-- пробормотал он. Пуаро вздохнул, затем взял молодого человека под локоть и подвел к зеркалу. -- Взгляните на себя,-- сказал он.-- Вот все, о чем я прошу: взгляните на себя! Как вы думаете, кто вы? Санта Клаус, наряженный. Чтобы развлекать ребятишек? Согласен, ваша борода не белая; нет, она черная -- подходящий цвет для злодеев. Но зато какая борода! Ведь она небо уморит! Дурацкая борода, друг мой! И к тому же прикреплена самым неумелым и неловким образом! Теперь ваши брови. У вас что, пристрастие к фальшивым волосам? Резиновым духом тянет за несколько ярдов! А если вы воображаете, что никто не сообразит, что у вас поверх зуба наклеен кусок лейкопластыря, то вы заблуждаетесь! Друг мой, это не по вашей части, решительно не по вашей,-- играть какую бы то ни было роль!.. -- Но я довольно много играл в любительских спектаклях...-- задохнувшись, сказал Норман Гэйль. -- С трудом можно поверить. Во всяком случае, полагаю, там вам не позволяли самому гримироваться. Даже при огнях рампы ваша внешность была бы исключительно неубедительной. А на Гросвенор-сквер, да еще при дневном свете!.. Нет, mon ami,--сказал Пуаро.--Вы не комедиант. Я хочу, чтобы, глядя на вас, леди пугалась, а не помирала со смеху. Я вижу, что оскорбляю вас, говоря так. Очень сожалею, но в данном случае поможет только правда. Возьмите вот это и вот это...-- Пуаро пододвинул Норману баночку с краской.-- Идите в ванную, и пора кончать дурачиться. Подавленный, Норман Гэйль повиновался. Когда через четверть часа он появился, раскрашенный яркой краской кирпичного цвета, Пуаро одобрительно кивнул: -- Tres bien. Фарс окончен. Начинаются серьезные дела. Разрешаю вам обзавестись небольшими усиками. Но, с вашего позволения, я прикреплю их сам. Вот так. Теперь расчешем волосы на пробор -- вот так. Вполне достаточно. А сейчас я проверю, как вы знаете свою роль. Он внимательно прослушал, затем кивнул: -- Хорошо. En avant, удачи вам! -- Буду надеяться. Но очень похоже на то, что я встречу там разъяренного супруга и парочку полисменов... ...На Гросвенор-сквер Гэйля проводили в небольшую комнату на первом этаже. Через одну-две минуты в комнату вошла леди Хорбари. Норман взял себя в руки. Он не должен, положительно не должен показать, что он новичок в подобного рода делах. -- Мистер Робинсон? -- спросила Сисели. -- К вашим услугам,--ответил Норман и поклонился. "Вот черт, совсем как дежурный администратор в магазине тканей",-- подумал он с отвращением. -- Я получила ваше письмо,-- сказала Сисели. Норман встряхнулся. "Старый глупец,--сказал он себе,--докажи, что ты умеешь играть!" Вслух он сказал довольно нагло: -- Вот именно. Ну, так как же, леди Хорбари? Нужно ли мне вдаваться в детали? Все знают, леди, каким приятным может быть, скажем, проведенный у моря конец недели. Но мужья редко с этим соглашаются. Полагаю, вы, леди Хорбари, догадываетесь, в чем именно заключаются улики? Чудесная женщина -- старуха Жизель! Постоянно была при деньгах! А улики против вас, леди, первоклассные; в гостинице, например. Теперь вопрос о том, кому все это больше нужно: вам или лорду Хорбари! Вот в чем вопрос. Я продавец. -- Голос Нормана становился все грубее по мере того, как он входил в роль мистера Робинсона.-- Будете ли вы покупателем? Вот в чем вопрос. -- Как вы заполучили эти... улики? -- Неважно, леди Хорбари, это не относится к делу. Главное, что я добыл их. -- Я не верю вам. Покажите их мне. -- Ну уж нет! -- Норман с хитрой миной покачал головой.-- Я с собой ничего не принес. Я не такой уж неопытный. Вот если мы договоримся -- тогда другое дело. Я вам покажу их, прежде чем получу деньги! Честь по чести. Десять тысяч. Лучше фунтов, а не долларов. -- Невозможно. Я никогда не смогу раздобыть подобной суммы! -- Вы сможете сотворить что угодно, даже чудо, если пожелаете. За драгоценности вы уже не выручите того, что они стоили, но жемчуга остаются жемчугами. Послушайте, я сделаю леди уступку: восемь тысяч. Это мое последнее слово. И два дня на обдумывание. -- Говорю вам, я не смогу достать таких денег. -- Что ж, наверное, только лорд Хорбари знает, что из этого может получиться! Я уверен, что буду прав, если скажу, что разведенной жене не полагается содержание, а мистер Барраклоу, хотя он и многообещающий актер, пока что денег лопатой не загребает. Итак, обдумайте все. Помните, что я сказал. Я говорю всерьез.-- Гэйль помолчал, затем добавил: -- Я точно так же говорю всерьез, как говорила мадам Жизель...--Затем быстро, прежде чем окончательно растерявшаяся женщина успела ответить, покинул комнату. -- Уф! -- вздохнул, переведя дух, Норман. Он вышел на улицу и вытер взмокший лоб.--Слава богу, с ЭТИМ покончено. Ровно через час дворецкий подал леди Хорбари визитную карточку: "Мсье Эркюль Пуаро". Она в гневе швырнула карточку на пол: -- Кто это еще? Я не могу принять его! -- Он сказал, миледи, что он здесь по просьбе мистера Раймонда Барраклоу. --А-а!--Она помолчала.--Хорошо, пусть войдет!.. Щегольски разодетый Пуаро вошел и поклонился. Дворецкий закрыл дверь. Сисели шагнула вперед: -- Мистер Барраклоу прислал вас?.. -- Сядьте, мадам.--Тон Пуаро был мягкий, но достаточно настойчивый. Сисели повиновалась. Пуаро занял место на стуле, рядом с ней. Манеры его были отечески нежны, успокаивающи. -- Мадам, умоляю, смотрите на меня как на друга. Я хочу дать вам совет. Я знаю, вы в серьезной беде. Она слабо пробормотала: -- Я не... -- Ecoutez, мадам, я не собираюсь выведывать у вас ваши секреты. Это не нужно. Я их все знаю. В том, чтобы знать,--сущность хорошего детектива. -- Детектива? -- ее глаза расширились.-- О! Помню... Вы были в самолете... Это вы?.. -- Совершенно верно, это был я. А теперь, мадам, перейдем к делу. Как я только что сказал, я не настаиваю, чтоб вы мне доверялись. Вы ничего не будете МНЕ рассказывать. Я буду рассказывать ВАМ. Сегодня утром, около часа назад, у вас был посетитель. Он... кажется, его имя Браун?.. -- Робинсон,--шепотом поправила Сисели. -- Все равно: Браун, Смит, Робинсон-этими именами он пользуется поочередно. Робинсон приходил шантажировать вас, мадам. Этот человек обладает определенными доказательствами... э-э... одного вашего неблагоразумного поступка. Улики эти принадлежали в свое время мадам Жизели. Теперь они попали в руки к этому человеку. Он предлагает вам откупиться от него, очевидно, за шесть-семь тысяч фунтов? -- Восемь. -- Значит, за восемь. А вы, мадам, не находите, что достать такую сумму в короткий срок затруднительно? -- Я не могу этого сделать!.. Просто не могу!.. Я уже вся в долгах. Не знаю, как мне поступить... ~ Успокойтесь, мадам. Я пришел, чтобы помочь вам. Ведь я -- Эркюль Пуаро. Не бойтесь, положитесь на меня, я рассчитаюсь с этим мистером Робинсоном. -- Да,--резко сказала Сисели.--А сколько вы захотите? Эркюль Пуаро поклонился: -- Я хотел бы иметь фотографию прекрасной леди, фотографию с автографом... Поверьте Эр-кюлю Пуаро. Мадам, мне нужна правда, только правда, ни о чем не надо умалчивать, иначе моя инициатива будет связана. Торжественно клянусь вам, что вы никогда в жизни больше не услышите о мистере Робинсоне! -- Хорошо,--утирая слезы, сказала Сисели.-- Я расскажу вам все. -- Отлично. Итак, вы занимали деньги у Жизели? Леди Хорбари кивнула. -- Когда это было? Я хочу сказать, когда это началось? -- Восемнадцать месяцев назад. Я была в Затруднительном положении. Я играла. Мне ужасно не везло. -- А она ссужала вам столько, сколько вам было необходимо? -- Сперва нет. Только небольшие суммы. -- Кто вас направил к ней? -- Раймонд-мистер Барраклоу. Он сказал мне, что она одалживает деньги светским женщинам. -- Впоследствии она стала больше доверять вам? -- Да. Давала мне столько, сколько я хотела. По временам казалось, что это какое-то чудо. -- Особое чудо мадам Жизели,--сухо уточнил Пуаро.-- Это еще до того, как вы и мистер Барраклоу стали... э-э... друзьями? -- Да. -- Но вы опасались, как бы обо всем этом не узнал ваш супруг? Сисели зло закричала: -- Стивен педант, формалист! Он устал от меня! Он мечтает жениться на другой... Он тотчас ухватится за мысль о разводе! -- А вы не хотите развода? -- Нет. Я... я... -- Вам понравилось ваше нынешнее независимое положение, а кроме того, вы наслаждаетесь обильным доходом. Совершенно справедливо. Les femmes, разумеется, должны следить за собой. Но продолжим. Вставал перед вами вопрос выплаты долга? -- Да, а я... я не могла выплачивать. Тогда мерзкая старуха разозлилась. Она знала обо мне и Раймонде. Она раздобыла адреса, даты... не знаю даже, что еще. -- У нее были свои методы,-- сухо сказал Пуа-ро.--И она, вероятнее всего, угрожала в случае неуплаты долгов передать все это лорду Хорбари? Так что для вас ее смерть оказалась... благом? Сисели искренне ответила: -- Это все показалось мне чудом. -- Да, в самом деле. Но ведь все это заставило вас немного понервничать? Ведь в конце концов, мадам, у вас единственной в самолете были причины желать ее смерти. Сисели резко перевела дыхание: -- Я знаю. Это было невыносимо. Я находилась в ужасном состоянии. -- Особенно после того, как вечером, в Париже, накануне ее отъезда, вы посетили ее и устроили сцену. -- Старая ведьма! Она не уступала ни на йоту! Казалось, она забавляется! О, какая же это была скотина! Я ушла оттуда совершенно измотанная. -- А на дознании вы сказали, что никогда прежде ее не видели? -- Ну что же еще я могла сказать? Пуаро задумчиво поглядел на нее. -- Вы, мадам, больше ничего не могли сказать -- Это ужасно! Ложь, ложь, ложь! Этот отвратительный инспектор снова и снова приходил и пытался заставить меня проговориться! Донимал вопросами. Но я считала, что я в безопасности и только наблюдала за его попытками. Ведь он ничего не знал. А потом,-- продолжала Сисели,-- я почувствовала, что если что-то должно всплыть, то уж всплывет все сразу! Я была в относительной безопасности до того, как вчера получила это ужасное письмо. -- И все это время вы за себя не боялись? Ни разоблачения, ни ареста за убийство... Краска сбежала со щек Сисели: -- Убийство?... Но я не... О! Не верьте этому! Я не убивала ее! Нет... Вы должны верить мне, должны! Я не вставала с места, я... Внезапно Сисели замолчала. Ее красивые голубые глаза с мольбой глядели на Пуаро. -- Я верю вам, мадам, верю по двум причинам. Во-первых, потому, что вы женщина. А во-вторых -- была оса. Но вам это ни о чем не говорит. Тогда -- за дело. Я разделаюсь с этим вашим мистером Робинсоном. Даю вам слово, вы о нем никогда больше не услышите и не увидите его. Уж я с ним расправлюсь! Но сперва я приступлю к выполнению своих обязанностей и должен буду задать вам два вопроса. Был ли мистер Барра-клоу в Париже накануне дня убийства? -- Да. Мы обедали вместе. Но он счел за лучшее, если к старухе я отправлюсь одна. -- Ах, вот как! И еще один вопрос, мадам: ваше сценическое имя, до того как вы вышли замуж, было Сисели Бланд. Это ваше настоящее имя? -- Нет, мое настоящее имя Марта Джебб. А другое... -- А другое больше подходит для профессии. А где вы родились? -- В Донкастере. Но зачем это вам?.. -- Простое любопытство. А теперь, леди Хорбари, позвольте мне дать вам совет: почему бы вам не уладить ссору с мужем и благоразумно развестись? -- И позволить ему жениться на той женщине? -- Совершенно верно. У вас великодушное сердце, мадам; а кроме того, вы будете в безопасности, а ваш муж будет выплачивать вам содержание. -- Очень мизерное! -- Eh bien, но вы будете свободны и сможете выйти хоть за миллиардера! -- Их теперь нет... -- Ах, не верьте этому, мадам. Человек, у которого есть три миллиона, теперь, впрочем, может быть, два -- еще существует. Сисели невольно рассмеялась -- Вы говорите так убедительно, мсье Пуаро. А вы и в самом деле уверены, что этот отвратительный тип никогда больше не станет меня преследовать? -- Слово Эркюля Пуаро! -- с торжественным поклоном как истинный джентльмен провозгласил мсье Пуаро. ГЛАВА XX. НА ХЭРЛИ-СТРИТ Инспектор Джепп торопливо шагал по Хэрли-стрит, затем, заглянув в бумажку, остановился возле чьей-то двери и позвонил. Дверь открылась. Он спросил доктора Брайанта. -- Вы на прием, сэр? -- Нет, я сейчас напишу несколько слов. Он написал на визитной карточке: "БУДУ ВЕСЬМА ОБЯЗАН, ЕСЛИ ВЫ СМОЖЕТЕ СЕЙЧАС УДЕЛИТЬ МНЕ НЕСКОЛЬКО МИНУТ. Я НЕ ЗАДЕРЖУ ВАС НАДОЛГО". Вложив карточку в конверт, он отдал ее дворецкому. Джеппа провели в приемную там уже сидели две женщины и мужчина. Джепп опустился в кресло и раскрыл старый номер "Панча". Вскоре снова появился дворецкий и вполголоса проговорил: -- Если вам угодно немного подождать, сэр, то доктор сможет повидаться с вами; он очень занят сегодня. Джепп кивнул. Он ничего не имел против того, чтобы подождать; наоборот -- он даже приветствовал это. Женщины начали болтать. Они были высокого мнения о достоинствах доктора Брайанта. Пришли еще несколько пациентов. Доктор Брайант, очевидно, преуспевал. "Здорово делает деньги,-- думал Джепп.-- Не похоже, чтобы он брал в долг; но, разумеется, не исключено, что он мог занимать под проценты когда-то давно. Как бы то ни было, практика у него отличная; из-за скандала он мог бы обанкротиться. Поэтому-то и плохо быть врачом..." Через четверть часа дворецкий пригласил: -- Пожалуйте, сэр. Доктор может принять вас. Джепп прошел во врачебный кабинет Брайанта -- комнату с большим окном, находившуюся в глубине дома. Доктор сидел у рабочего стола. Он встал и пожал руку детективу. На его лице с приятными чертами лежала печать усталости, но он не казался ни взволнованным, ни смущенным визитом инспектора. -- Чем могу быть полезен, инспектор? -- спросил, снова усаживаясь, доктор и жестом предложил Джеппу занять стул напротив. -- Прежде всего я должен извиниться, что отвлекаю вас в приемные часы, но я не надолго, сэр. -- Ладно. Вы, полагаю, пришли по поводу смерти в самолете? -- Совершенно верно, сэр. Я пришел задать вам несколько вопросов. Не могу раскусить задачки со змеиным ядом. -- Я не токсиколог, как вам известно,--сказал доктор Брайант, улыбнувшись.--Это не по моей части. У вас же есть Уинтерспун. -- Да, но видите ли, доктор, Уинтерспун -- эксперт. А знаете, что такое эксперты? Они изъясняются так, что обычному человеку их не понять. Но насколько я все-таки понял, у этого дела есть медицинская сторона. Правда ли, что змеиный яд вводят иногда при эпилепсии? -- Я не специалист по эпилепсии,-- ответил доктор Брайант.-- Но знаю, что инъекции яда кобры при лечении эпилепсии давали в отдельных случаях отличные результаты. Но, я уже сказал, это не по моей части. -- Знаю, знаю. Важно вот что: я почувствовал, что вы этим делом заинтересовались, к тому же вы лично были в самолете. Вот я и решил, что у вас теперь могут появиться кое-какие мысли, полезные для меня. Много ли толку от того, что я обращусь к эксперту, если я не имею понятия, о чем мне следует его расспрашивать! Доктор Брайант улыбнулся. -- В ваших словах есть доля правды, инспектор. На земле нет, наверное, человека, который остался бы совершенно равнодушным, столкнувшись с убийством... Я заинтересован, да. Я довольно много размышлял, строил разные версии, предположения. Это дело занимает меня; все в нем весьма необычно... Поразителен самый способ совершения убийства! Но, я полагаю, возможен лишь один шанс из сотни, что убийцу никто не видел. Должно быть, это был человек, безрассудно пренебрегший опасностью! Да и выбор яда поистине удивителен! Каким образом мог убийца достать этот яд? Где? По-видимому, едва ли найдется один человек из тысячи, слышавший о существовании древесной змеи! И еще меньше найдется таких, что смогли бы раздобыть яд этой змеи. Я врач, сэр, но сомневаюсь, что когда-нибудь смог бы достать его. У меня есть друг, занимающийся научными исследованиями в тропиках. В его лаборатории много образцов сухих змеиных ядов. Кобры, например. Но я не помню, чтобы там был яд древесной змеи. -- Вы, наверное, сможете помочь мне...-- Джепп вытащил из кармана листок бумаги и вручил его доктору.--Уинтерспун записал здесь несколько имен и сказал, что я могу получить информацию у этих лиц. Вы не знакомы с кем-либо из этих людей? -- Я немного знаю профессора Кеннеди. Гейдлера я знаю хорошо; сошлитесь на меня, и он сделает для вас все, что сможет. С Кармайклом я лично не знаком, он из Эдинбурга, но полагаю, что и он будет вам полезен. -- Благодарю вас, сэр, очень вам обязан. Не смею вас больше задерживать! Выйдя на Хэрли-стрит, Джепп довольно ухмыльнулся. "Только такт! -- сказал он себе.-- Такт способен сделать все! Жаль, что он никогда не узнает, каков я на самом деле!.. Что ж, ничего не поделаешь..." ГЛАВА XXI. ТРИ КЛЮЧА Когда Джепп возвратился в Скотланд-Ярд, ему доложили, что его ожидает мсье Эркюль Пуаро. Джепп сердечно приветствовал друга. -- Ну, мсье Пуаро, что вас ко мне привело? Новости есть? -- Я сам пришел к вам за новостями, мой добрый Джепп. -- Что-то на вас не похоже. Ну, а новостей не так уж много. Парижский антиквар опознал трубку. Фурнье из Парижа житья мне не дает со своим moment psychologique. Я допрашивал стюардов пока не посинел, а они упираются на том, что не было никакого moment psychologique. Ничего особенно в рейсе не случилось. -- Это могло произойти в то время, когда оба были в переднем салоне. -- Я и всех пассажиров расспрашивал. Не могут же все дружно лгать! -- В одном деле, которое я когда-то расследовал, случилось и такое. -- Так то в вашем деле! Честно говоря, мсье Пуаро, я не очень везуч. Чем больше я стараюсь, тем хуже у меня получается. Шеф поглядывает на меня с прохладцей. Но что я могу сделать? К счастью, это дело наполовину иностранное. Мы можем свалить все на французов, а в Париже скажут, что преступление совершил англичанин, вот и все! -- А вы считаете, что преступник-француз? -- По правде говоря, нет. Как погляжу, этот археолог -- несчастная мелкая рыбешка. Вечно копается в земле и городит всякую чушь насчет того, что было сто тысяч лет назад! А вот откуда он все это знает, хотел бы я вас спросить. И кто ему станет перечить? Говорит, будто какой-то гнилой низке бус пять тысяч триста двадцать два года,-- а кто осмелится сказать, что нет? Они все такие лгуны (хотя на вид вроде бы и порядочные), но безобидные. У меня был когда-то приятель-археолог; помню, его укусил какой-то скорпион, и он был в ужасном состоянии; так вот, он был славный парень, но беспомощный, как младенец. Нет, между нами говоря, ни на мгновение я не поверил бы, что это натворили археологи! Это, разумеется, скорее всего Клэнси! Он какой-то чудак. Ходит, бормочет. Что-то у него на уме. -- Может, сюжет новой книжки? -- Может, так, а может, и нет. Я не могу пока найти мотивов. Я до сих пор уверен, что CL 52 в черной книжечке-это леди Хорбари; но я ничего не могу из нее вытрясти. Скажу вам, она довольно-таки неподатлива. Пуаро про себя улыбнулся. Джепп продолжал: -- Стюарды -- что ж, я не нахожу никаких связей с Жизелью. -- Доктор Брайант? -- Полагаю, что здесь тоже кое-что может быть. Ходят слухи о нем и одной его пациентке. Красивая женщина, у которой гадкий муж; говорят, она принимает наркотики. Если доктор не будет осторожен, его вычеркнут из списков медицинского консилиума. Все как раз подходит к RT 362, и я нашел тот хитрый способ, каким он мог достать яд. Я ходил к нему, и он легко проболтался. Только одно подозрительно: нет ФАКТОВ. Факты в этом деле не так уж легко заполучить. Райдер, кажется, честный и не увиливает: рассказал, что ездил в Париж, чтобы сделать заем, но не смог его получить, дал имена и адреса -- все проверено. Я узнал, что фирма его едва не прогорела неделю или две назад, но, кажется, они выпутались. Теперь у них очередное невезение... Словом, тут все весьма неудовлетворительно. Да и вообще всюду какая-то путаница. -- Ничего похожего на путаницу; неясность- да, но путаница может существовать лишь в беспорядочном мозгу. -- Выбирайте любое объяснение, какое вам нравится. Результат один и тот же. Фурнье тоже в тупике. А вы уже, наверное, все выяснили, только не рассказываете! -- Вы меня не дразните. Я еще не все выяснил. Я раскапываю все методично и последовательно, но до конца мне еще далеко. -- Не могу не радоваться, слыша такое. Но расскажите о ваших расследованиях. -- Я набросал небольшую таблицу.--Пуаро вынул из кармана лист бумаги.--Моя мысль такова: убийство-это акт, который должен привести к определенным результатам. -- Прошу вас, говорите медленно. Ваш акцент... -- Хорошо, хорошо. Итак, все это весьма просто. Скажем, вам нужны деньги -- вы получите их после смерти своей тетушки. Вы устраиваете спектакль, то есть убиваете тетушку, и вот вам результат -- получаете наследство! -- Хотел бы я заполучить такую тетушку,-- вздохнул Джепп.--Но, кажется, я понял вашу мысль. Вы имеете в виду мотив? -- Я предпочитаю собственные методы. Акт свершился -- это убийство. Каковы же его последствия? Сопоставляя различные результаты, можем получить ответ на нашу головоломку. Последствия одного и того же события могут быть самыми различными: ведь оно влияет на судьбы многих людей. Eh bien, сегодня, три недели спустя после совершения преступления, его отзвуки в одиннадцати вариантах. Мсье Пуаро развернул бумагу. Джепп подался вперед и с интересом читал из-за его плеча: "МИСС ГРЕЙ. Результат -- временное улучшение. Повышение зарплаты. МИСТЕР ГЭЙЛЬ. Результат-плохой. Утрата практики. ЛЕДИ ХОРБАРИ. Результат-хороший, если она -- CL 52. МИСС КЕРР. Результат-отрицательный. После смерти Жизели почти невозможным стал развод лорда Хорбари с женой". -- Хм,--прервал чтение записки Джепп.--Так вы думаете, мисс Керр зарится на лордство? Пуаро улыбнулся. Джепп продолжил чтение таблицы: "МИСТЕР КЛЭНСИ. Результат-хороший. Получит большой гонорар за книгу, сюжетом которой послужит убийство мадам Жизели. ДОКТОР БРАЙАНТ. Результат-хороший, если он RT 362. МИСТЕР РАЙДЕР. Результат -- достаточно хороший -- небольшая сумма, вырученная за сведения для статей об убийстве: эти деньги помогли ему преодолеть трудное время. Также хороший, если он-XVB 724. МСЬЕ ДЮПОН -- Результат -- нуль. МСЬЕ ЖАН ДЮПОН. Результат-нуль. МИТЧЕЛЛ. Результат -- нуль. ДЭВИС. Результат -- нуль". -- И вы думаете, что эта ваша писанина нам поможет? -- скептически спросил Джепп.-- Не вижу, чем это лучше того, чтобы просто написать: "Не знаю. Не знаю. Не могу сказать". -- Это дает ясную классификацию -- пояснил Пуаро.-- В четырех случаях -- мистер Клэнси, мисс Грей, мистер Райдер и, я сказал бы, леди Хорбари -- результат с кредитной стороны. В случаях мистера Гэйля и мисс Керр -- результат с дебетной стороны. В четырех случаях -- никакого результата, насколько мы знаем. А в одном случае, у доктора Брайанта, или никакого результата, или никакой видимой выгоды. -- Драгоценные мысли,--хмуро откликнулся Джепп.--Мы застряли увязли и не сдвинемся, пока не получим вестей из Парижа. Нужно побольше узнать о Жизели. Я, кажется, смог бы вытрясти еще что-нибудь из горничной кроме того, что уже узнал Фурнье. -- Сомневаюсь, мой друг. Самое интересное во всем деле-личность убитой женщины. У нее не было ни друзей, ни родственников, можно сказать, никакой ЛИЧНОЙ жизни. Когда-то, когда она была молода, она и любила и страдала; затем твердой рукой захлопнула ставни своей души- все было кончено! И Мари Морисо превратилась в ростовщицу. -- Вы полагаете, ключ к делу в ее прошлом? Тогда мы бессильны что-либо сделать! К ее прошлому у нас нет ключей. -- О, у нас есть, мой друг, ключи к делу!.. -- Трубка, разумеется?.. -- Нет, нет, не трубка.-- Пуаро улыбнулся. -- Что ж, давайте послушаем ваши соображения. -- Я дам им названия, как мистер Клэнси дает названия своим историям: "Первый ключ-оса"; "Второй ключ -- багаж пассажиров"; "Третий ключ -- лишня кофейная ложка". -- Вы не в своем уме!-- с мягкой укоризной вскричал Джепп и добавил:-Ну при чем тут кофейная ложка?! -- На блюдце у мадам Жизели было две кофейных ложки. -- По поверью это к свадьбе! -- В данном случае,--сказал Пуаро,--это означало еще и похороны. ГЛАВА XXII. ДЖЕЙН ПЕРЕХОДИТ НА ДРУГУЮ РАБОТУ Норман Гэйль, Джейн и мсье Пуаро встретились за обедом после "инцидента с шантажом". Норман почувствовал облегчение, услышав, что его услуги в качестве "мистера Робинсона" в дальнейшем не понадобятся. -- Он тихо скончался, наш краснорожий мистер Робинсон! -- воскликнул мсье Пуаро и поднял стакан.-- Выпьем за упокой его души!.. Норман Гэйль искренне рассмеялся. -- Что произошло? -- спросила Джейн. -- Я выяснил все, что хотел знать-Пуаро улыбнулся.--Она водилась с Жизелью. -- Это стало явным из моего интервью,-- уточнил Норман. -- Вот именно,-- кивнул Пуаро.-- Но мне нужен был ваш полный и подробный рассказ. И я его, разумеется, получил! Джейн и Норман вопросительно глядели на него, но Пуаро, к их досаде, пустился рассуждать о карьере и вообще о жизни. -- В квадратных дырках не так много круглых затычек -- не так уж много людей не на своем месте, как некоторые об этом думают. Большинство людей избирают занятия, которых втайне желают. Вы слышите, например, от человека, работающего в конторе: "Я хотел бы стать исследователем, я готов мириться с лишениями в далеких странах". Но вы уже обнаружили, что он любит читать беллетристику о путешествиях, а для себя предпочитает безопасность и комфорт конторской табуретки!.. -- Послушать вас,--сказала Джейн,--так получится, что и мое желание путешествовать не искренне, вы что ж, полагаете, что кривляться: "ах, леди!" и делать дамские прически -- мое настоящее призвание? Нет, это неправда! А как вы отнесетесь ко мне, если узнаете, что я мечтаю разбогатеть? Пуаро засмеялся: -- Вы еще молоды, Джейн! Разумеется, человек может перепробовать множество занятий, но то, на котором он остановит свой выбор, и будет тем, чего он желал! -- Я с вами не согласен,-- сказал Гэйль.-- Я стал дантистом по воле случая, а вовсе не по своему выбору. Мой дядя был дантистом и хотел, чтобы я ассистировал ему. Но я жаждал приключений, я мечтал увидеть мир. Я забросил свое занятие -- лечение зубов и укатил на ферму в Южную Африку. Ничего хорошего из этого не получилось -- у меня не было фермерского опыта. И я в конце- концов был вынужден согласиться на предложение старика, я вернулся и стал помогать ему. -- А теперь хотите снова на все наплевать и уехать в Канаду? Все вас в доминионы тянет! -- На этот раз я буду вынужден это сделать. -- Просто невероятно, как иногда одни поступки влекут за собой другие. -- Меня ничто не вынуждает к путешествиям,-- задумчиво сказала Джейн.-- Это мое заветное желание. -- Eh bien, тогда я могу вам кое-что предложить. На следующей неделе я еду в Париж. Если пожелаете, можете занять должность моего секретаря. Я положу вам неплохой оклад. Джейн покачала головой: -- Я не могу уйти от Антуана. Это хорошее место. -- Работа у меня -- тоже хорошая. -- Да, но она временная. -- Я подыщу для вас потом что-либо другое. -- Благодарю! Но, думаю, не стоит рисковать. Пуаро поглядел на нее и загадочно улыбнулся. Через три дня поутру его разбудил телефонный звонок. -- Мсье Пуаро,--спросила Джейн,--должность секретаря еще не занята? -- Нет. Я уезжаю в Париж в понедельник.. -- В самом деле? Можно мне прийти? -- Да. Но что заставило вас переменить намерения? -- Я поссорилась с Антуаном... Из-за одной клиентки. Она была... ну, абсолютной... Нет, не могу по телефону сказать, какой она была!.. Я разнервничалась и высказала ей все, что о ней думала; -- Ах, широта мысли о широких просторах... -- Что вы говорите? -- Говорю, что ваши мысли постоянно останавливаются на определенном предмете. -- Это не выдержал мой язык, а не ум. Я наслаждалась: ее глаза были точь-в-точь, как у ее проклятого китайского мопса, они едва из орбит не выскочили! Ну, все! Теперь приходится искать другую работу, но сперва я так хотела бы поехать в Париж!.. -- Договорились. По дороге я дам вам необходимые инструкции. Пуаро и его новая секретарша не полетели самолетом, за что Джейн была крайне благодарна мсье Эркюлю. Ей не хотелось бередить себя воспоминаниями о лежащей у кресла на полу мертвой женщине в порыжевшей от пыли черной одежде... На пути из Кале в Париж у них было отдельное купе, и Пуаро посвятил Джейн в свои планы. -- Мне нужно будет повидать в Париже нескольких человек. Адвоката -- мэтра Тибо. Мсье Фурнье из французской сыскной полиции-меланхолика, но умницу. Мсье Дюпона-отца и мсье Дюпона-сына. Я займусь отцом, а вам, мадмуазель Джейн, предоставлю сына. Вы очаровательны, и, полагаю, он вас помнит еще с дознания. -- Мы повстречались потом еще раз... после того,--созналась вдруг Джейн, залилась румянцем и описала мсье Пуаро случайную встречу в Конер-Хауз. -- Превосходно, все к лучшему. Ах, это была превосходная идея -- захватить вас с собой в Париж! Теперь внимательно слушайте, мадмуазель Джейн. По возможности избегайте обсуждения дела Жизели, но не уклоняйтесь от этой темы, если такой разговор начнет Жан Дюпон. Хорошо, если б вы намекнули, что в преступлении подозревается леди Хорбари. Цель моей поездки в Париж, можно сказать, такова: посовещаться с мсье Фурнье и разузнать от отношениях леди Хорбари с убитой. -- Бедная леди Хорбари! Или вам попросту нужен предлог, чтоб еще раз повидать ее? -- О! Она не того типа, какой мне нравится. Впрочем, еще раз увидеть ее будет полезно! Джейн минутку поколебалась, затем спросила: -- А вы не подозреваете в преступлении мсье Дюпона-младшего? -- Нет, нет, мне просто нужна информация.-- Пуаро проницательно взглянул на Джейн: -- Он симпатичен вам, этот молодой человек, а? -- Нет,-- улыбнулась Джейн,-- я сказала бы не так: он прост и вместе с тем с ним интересно и приятно. -- Вот как, по-вашему, стало быть, прост? -- Очень. Я думаю, это потому, что он ведет несветскую жизнь. -- Пожалуй...-- согласился Пуаро.-- Например, он не лечил ничьих зубов. Он не был разочарован при виде героя, дрожащего от страха в кресле дантиста. Джейн рассмеялась: -- Не думаю, чтобы Норман заманивал к себе таких героев. -- Он терпит неудачи, коль собирается ехать в Канаду. -- Теперь он уже поговаривает о Новой Зеландии. Думает, что тамошний климат будет для меня более подходящим. -- Во всех случаях он патриотичен, всегда останавливает свой выбор на британских доминионах. -- Надеюсь,--сказала Джейн,--что это окажется ненужным!--Она вопросительно взглянула на Пуаро. -- Вы доверяете старому Пуаро? Что ж, обещаю вам сделать все, что смогу, обещаю вам. Но учтите, мадмуазель, существует персона, не выходившая до сих пор на сцену: она еще не сыграла в нашем деле своей роли... пока что не сыграла...--Он, нахмурясь, покачал головой.-- В этом деле, мадмуазель, существует еще один не известный нам фактор. Все указывает на его присутствие... Через два дня по прибытии в Париж мсье Эркюль Пуаро и его секретарша обедали в небольшом ресторанчике, Дюпоны -- отец и сын -- были гостями Пуаро. Мсье Дюпона-старшего Джейн находила таким же очаровательным, как и его сына, но Пуаро монополизировал его с самого начала. Впрочем, ладить с Жаном было ничуть не обременительно; Его мальчишеская живость нравилась Джейн, как и тогда, в Лондоне. Он был так же прост и дружелюбен. Но, даже болтая с ним и смеясь, девушка настороженно ловила обрывки разговора старших. Она искренне удивлялась; какую же информацию хотел получить Пуаро? Насколько ей удалось расслышать, беседа ни разу не коснулась убийства. Пуаро искусно вызывал своего компаньона на разговор об истории, раскопках, о древностях... Его интерес к археологии казался и глубоким, и неподдельным. Мсье Дюпон наслаждался беседой и собеседником как никогда. Ему редко попадался такой умный и симпатичный слушатель. Вскоре молодые люди отправились в кино, и, едва они ушли, Пуаро придвинул стул поближе к своему собеседнику. -- В наше время, когда так трудно с финансами, вам, вероятно, очень сложно увеличить ваш капитал? Вы соглашаетесь принимать частные денежные пожертвования? Мсье Дюпон обрадовался: -- Друг мой, да мы умоляем об этом буквально на коленях! Но наши скромные раскопки никого не привлекают. Людям подавай эффектные результаты! Помимо всего, они еще любят золото-огромное количество золота! Удивительно, говорят они, как это нормальный человек может в нашу эпоху интересоваться битыми черепками!.. А ведь в керамике, если угодно, выражена вся романтика человечества! Узор, форма, обжиг... Мсье Дюпон увлекся и предостерегал, чтобы мсье Эркюля не сбили с толку псевдоправдоподобные публикации некоего В...! Подтверждал, что поистине преступно неверное датирование в трудах некого Л...! И настоятельно просил помнить о том, сколь безнадежно ненаучна стратификация в работах почтенного Д...! Пуаро торжественно обещал, что его не собьет с толку ни один из трудов сих ученых мужей! Затем он сказал: -- Не могло бы пожертвование суммы, скажем, в пять тысяч фунтов... Мсье Дюпон перегнулся через стол в возбуждении: -- Вы... вы предлагаете? Нам?! Помочь в исследованиях? Это же великолепно, изумительно! Самое значительное пожертвование из всех, что мы когда-либо получали! -- Я рад, если для вас это помощь.. -- О да, souvenir... Мы сможем найти новые образцы керамики!.. -- Я хотел бы еще...-- перебил археолога Пуа-ро.-- Моя секретарша -- это очаровательная девушка, вы видели ее сегодня вечером,-- было бы преотлично, если бы она могла нас сопровождать! Мгновение мсье Дюпон казался ошеломленным. -- Что ж,--сказал он наконец, дернув себя за ус,--это возможно. Я посоветуюсь с сыном. С нами поедут мой племянник с женой. Предполагалась вообще-то семейная поездка. Но я переговорю с Жаном... -- Мадмуазель Джейн горячо интересуется керамикой. Древность с детских лет очаровывает ее. Раскопки -- мечта всей ее жизни. А кроме того, она замечательно штопает носки и пришивает пуговицы. -- Ценные достоинства! -- Разве нет? Но, позвольте, что вы рассказывали мне о сузских гончарных изделиях?.. Счастливый мсье Дюпон увлеченно продолжал монолог о Сузе Первой и Сузе Второй... Возвратившись в отель, Пуаро застал Джейн в холле. Она желала доброй ночи Жану Дюпону. Когда они поднимались в лифте, Пуаро сказал: -- Я подыскал для вас интересную работу. Весной вы будете сопровождать Дюпонов в их поездке в Персию.--Джейн ошеломленно глядела на него.-- Вам будет официально сделано такое предложение, и вы тотчас согласитесь, выказывая как можно больше восторга! -- Я решительно отказываюсь! Я ни за что не поеду в Персию! Я возвращусь на Мюзвелл-Хилл или отправлюсь в Новую Зеландию с Норманом! Пуаро нежно подмигнул ей. -- Дитя мое,--сказал он,--до будущего марта еще несколько месяцев. Выразить восторг еще не значит купить билет! Кстати, я говорил сегодня о пожертвовании, но чека не выписал. Между прочим, утром я должен достать для вас руководство или справочник по допотопной керамике Ближнего Востока. Я сказал Дюпону, что