Джеффери Фарнол. Тайна Лоринг-Чейза (Jeffery Farnol, The Loring Mystery) (c) Перевод с английского Елены Поляковой, Петра Полякова Глава I, в которой Джаспер Шриг рассуждает об отъявленных убийцах Адвокат Джон Гиллеспи допил пунш и, отложив документ, изучению которого посвятил целый вечер, зевнул. Часы на соборе Святого Климента Датского пробили одиннадцать. Вознамерившись отправиться на боковую, Гиллеспи выбрался из кресла, взял свечу и уже потянулся к настольной лампе, когда его остановил неожиданный стук в парадную дверь. Адвокат изогнул левую бровь и замер, прислушиваясь. Так и не прикрутив фитиль лампы, весь подавшись вперед, он стоял, наверное, целую минуту. Стук повторился - негромкий, но настойчивый. Гиллеспи пересек уютный полумрак кабинета, подошел к стоящему в углу бюро и, выдвинув один из ящиков, вооружился внушительного вида пистолетом. Потом, с пистолетом в одной руке и подсвечником в другой, решительно зашлепал изрядно поношенными туфлями в направлении прихожей. - Кто там? - крикнул он, и в ответ из-за крепкой дубовой двери донеслось неразборчивое бормотание. - Кто? Громче! - потребовал адвокат. На этот раз ему ответили более внятно, и Гиллеспи, удовлетворенный, положил пистолет на пол и принялся отодвигать засовы и снимать цепочки. Наконец он повернул здоровенный ключ, тяжелая дверь распахнулась, и взору хозяина предстал невысокий коренастый господин, который не замедлил подмигнуть ему из-под широкополой, до неопрятности лохматой шляпы. - А вы весьма-а осторожны, мистер Гиллеспи, - сипло произнес коренастый, расплылся в улыбке, обнажившей его желтые прокуренные зубы, и почтительно дотронулся до своей шляпы набалдашником шишковатой трости, смахивающей скорее на дубинку. - Да-да, именно весьма, сэр-р, если не сказать - необычайно, что ничуть меня не удивляет, ибо, подобно мне, вы постоянно рискуете стать объектом мстительной злобы порочных натур. - Э-э, Шриг, к чертям все это! - воскликнул в нетерпении Гиллеспи. - Что привело вас ко мне в столь поздний час? - Дело, дело, мистер Гиллеспи, и весьма важное. Иначе я не стал бы мокнуть под дождем. - Выходит, дело мокрое? - Самое что ни на есть, сэр-р. - Звук "р" он произносил раскатисто, совсем не по-английски. - Хм. Значит, убийство... - Можно сказать и так. - Что ж, тогда входите, дружище. Входите и дайте мне запереть дверь... Хотя могли бы выбрать и более подходящее время. - Осмелюсь возразить вам, сэр, что смерть времени не выбирает. А это убийство должно непременно вас заинтересовать, сударь мой. - Хм! - с сомнением хмыкнул Гиллеспи, задвигая последний засов, после чего провел гостя в свой небольшой удобный кабинет и жестом предложил располагаться. Джаспер Шриг без долгих церемоний придвинул к камину второе кресло. Оно оказалось тяжеленным, и от усердия Шриг уронил свою шляпу. Шляпа свалилась на пол с металлическим лязгом и откатилась погромыхивая. - Эге! - воскликнул Гиллеспи, оборачиваясь на звук. - Да у вас, я вижу, все тот же железный шлем? - Стальной, сэр-р! Стальной, а снаружи выглядит, как обыкновенная шляпа. Мое собственное изобретение. Быть может, оно несколько тяжеловесно, но, по-моему, весьма-а помогает от дубины, булыжника или случайно съехавшего с крыши кирпича. Говоря это, мистер Шриг ласково пригладил мохнатый ворс замечательного головного убора, аккуратно пристроил шляпу и трость на полу рядом с собой и, сев на краешек кресла, твердо уперся ладонями в широко расставленные колени. После этого он удостоил вниманием кабинет, обведя его спокойным, благожелательным взглядом. Для господина с гориллоподобным телосложением у Шрига была на редкость добродушная физиономия. И несмотря на пристрастие к одежде мрачных тонов, он производил впечатление сердечного и добродушного человека. Однако светлые глаза мистера Шрига смотрели внимательно и пытливо. - А у вас тут ничего себе, уютненько, сэр-р, - сказал он, потирая колени. - М-да-а, сударь мой, уютно, но тем не менее весьма практично! Его острый взгляд скользнул мимо чайника, тихо урчащего на выступе в камине, и задержался на пустом стакане из-под пунша. Гиллеспи, заметив это, достал из буфета бутылку и второй стакан. - Помнится, вы неравнодушны к лимонным коркам, Шриг? - проговорил он. - И впрямь неравнодушен, сэр-р, особенно в напитках производства мистера Гиллеспи. Ибо приготовить пунш лучше вашего, сударь мой, никому не под силу. Тягаться с ним способен только "Бесподобный" моего приятеля, капрала Дика, с чем, полагаю, вы не станете спорить. - Разумеется. - Гиллеспи кивнул, колдуя над бокалами. - Капрал Ричард Роу - большой в этом деле дока. Как он, кстати, поживает? - Как всегда, бодр и крепок, сэр-р! - Отпробуйте, - предложил Гиллеспи, ставя запотевший стакан перед гостем. Шриг вдохнул аромат жидкости, с серьезной миной сделал маленький глоток и сосредоточенно опустил голову. Потом отпил еще и уставился куда-то в пространство. Наконец глотнул в третий раз и закатил глаза. - М-м... - протянул он, и было непонятно, то ли это вздох, то ли одобрительное мычание ценителя, онемевшего от восхищения. - Вы что-то сказали, Шриг? - О, сэр-р! - отвечал тот, с благоговейной нежностью взирая на сосуд со смесью. - С тех пор как я в последний раз сидел в этом самом кресле, моего языка, а равно неба и глотки не касался подобный нектар, исключая упомянутый "Бесподобный". - Когда же это было, Шриг? - Да как же, сэр-р! Недели три тому назад, в четверг. По делу обезглавленной леди. Весьма изуродованная юная особа, сэр-р. Помните тот женский труп без рук и ног? - Ах да, конечно, - закивал Гиллеспи, потягивая пунш. - Теперь припоминаю. Вы еще потом очень быстро изловили злодея. - Ар-рестовал, когда убийца, как водится, вернулся на место преступления. Ох и отчаянно же он сопротивлялся, зверюга этакий! Между нами, сэр-р, его уже должным образом вздернули... В эту самую минуту он болтается на вершине Шутерского холма. - И поделом ему, негодяю! - сказал Гиллеспи, хмуро глядя на огонь. - Он более чем заслужил свою участь. Шриг кивнул. - Вы безусловно правы, сударь мой. И сейчас, когда мы посиживаем здесь в тепле и уюте, так отрадно и утешительно думать, что именно мы - вы и я, сэр, - отправили его на весьма-а высокую виселицу, где он отныне никому не причинит вреда. - Хм! - буркнул Гиллеспи. - Н-да! А все-таки чему обязан я сегодняшним неурочным визитом, Шриг? - Сначала, мистер Гиллеспи, если вы не возражаете, сэр, я хотел бы задать вам несколько вопросов. - На которые я отвечу или не отвечу, по своему усмотрению. Согласны, Шриг? - Несомненно, сэр. Тогда вот первый: являетесь ли вы поверенным адвокатом сэра Невила Лоринга, баронета и владельца поместья Лоринг-Чейз, что в графстве Сассекс? - Да. Но откуда вам это известно? - Вопрос второй: знаете ли вы, что означенный сэр Невил не является и никогда не являлся настоящим наследником своего титула и имения? Мистер Гиллеспи, смакуя, медленно выпил пунш, осторожно поставил стакан на столик и пристально поглядел на мистера Шрига, который безмятежно любовался пламенем в камине. - Нет слов, насколько я удивлен. Откуда вам удалось получить эти сведения? Шриг с нескрываемым удовольствием отпил еще глоток пунша и продолжал: - Мне, кроме того, случайно стало известно, что у него был брат-близнец по имени Хэмфри, родившийся на полчаса раньше, и, следовательно, подлинный наследник. Оный Хэмфри был человеком крупным, с веселым, легким нравом, тогда как Невил - упрямый коротышка, характера крайне тяжелого и неприятного. К несчастью, оба они полюбили одну и ту же юную леди, а она, не будь дурой, выбрала Хэмфри. Невила это жуть как взбесило. Толковали даже о крови, якобы пролитой на дуэли. Но это произошло много-много лет назад. Как бы там ни было, Хэмфри женился и, дабы избежать дальнейшей вражды, открытого столкновения или случайной гибели, забрал свою часть денег и, предоставив Невилу владеть титулом и поместьем, эмигрировал в южные штаты Северной Америки. - Ого! - воскликнул адвокат, и его пронзительный взгляд стал еще острее. - И что с ним случилось потом, Шриг? - А то, мистер Гиллеспи, сударь мой, что, сдается мне, этот Хэмфри не так давно отдал Богу душу и оставил сыну Дэвиду, двадцати четырех лет от роду, не слишком-то богатое состояние. Дэвид, узнав семейную историю, продал унаследованное от отца хозяйство и отплыл в Англию, мнится мне, полный решимости восстановить свои законные права и востребовать у дядюшки по отцу, баронета сэра Невила Лоринга, свое имущество. Таково было положение дел до вчерашнего дня. Ну как, прав ли я в своих домыслах, сэр-р? - Господи, помилуй! - воскликнул хозяин дома, все это время не спускавший с гостя пристального взгляда. Косматые брови адвоката сошлись у переносицы, костлявые пальцы нервно скребли небритый с утра подбородок. Весь вид его свидетельствовал о замешательстве. - Ага! Значит, мои фантазии верны, - слегка кивнув, пробормотал Шриг. - Хотя я в этом и не сомневался, сударь мой. Спокойная уверенность полуночного гостя настолько смутила Гиллеспи, что он вскочил со своего места и принялся вышагивать взад-вперед по комнате. - Проклятье, Шриг! - вдруг воскликнул он. - Ради всего святого, как? Как вы узнали обо всем? Ведь это долгие годы хранилось в глубокой тайне. - Элементарно, сэр, - ответил Шриг, разглядывая свои широкие ладони. - Прежде всего, мистер Гиллеспи, посредством наблюдений и дедукции. Краем уха услышал что-то здесь, немножко подслушал там... Пищи для размышлений хватало. Но главным образом, мой сударь, благодаря весьма-а удивительному стечению обстоятельств. - Ладно, допустим. Но сначала что-то ведь обратило ваше внимание на сэра Невила? Почему из огромного множества людей вы в качестве объекта упражнений по дедукции выбрали именно его? - Что ж, сэр, мистер Гиллеспи, вопрос правомерный. Мы с вами сотрудничаем с давних пор. Я уважаю вас и как юриста, и как человека, и, раз уж вы задали мне этот вопрос, я на него отвечу. Сударь мой, я давно взял сэра Невила Лоринга на заметку и потихоньку слежу за ним, хотя сам он об этом даже не подозревает. Впервые я положил на него глаз здесь, у вас, года три назад или около того... Постойте, я ведь могу точно назвать день, когда внес его в свой памятный списочек... - Шриг вытащил из внутреннего кармана невзрачного сюртука на медных пуговицах записную книжку, послюнил палец и, бормоча себе под нос, принялся листать страницы. - Ай... джей... кей... эль... Ламбет, Лэйси, Лоуэлл, Лоринг... Ага, вот он! Лоринг, сэр Невил, двадцать первое июня тысяча восемьсот шестнадцатого года. Возраст сорок девять лет. Нотабене: весьма-а любопытный случай! Вот, мистер Гиллеспи. Тысяча восемьсот шестнадцатый год. - Но к чему все это, Шриг? Не понимаю. Что означают ваши заметки? Что в этой записной книжке? - Вам, сэр, я с удовольствием скажу, - отозвался Шриг, задумчиво запихивая книжку в карман. - Как вам известно, сударь, я - слуга закона. Прекрасно. Но, кроме того, сэр, я еще и коллекционер. Одни собирают картины, другие - китайский фарфор и тому подобные безделушки, а я собираю... убийц. - То есть как это - убийц? - Очень просто, сэр! Людей обоего пола с врожденной склонностью к убийству. Причем стремлюсь заносить их в свою коллекцию еще до совершения ими преступления. - Боже милосердный! - внезапно плюхнувшись на стул, воскликнул мистер Гиллеспи. - Что за вздор, дружище? Абсурд! Как можно?.. - Спокойствие, сэр. - Шриг поднял ладонь. - Я все вам объясню. Начнем с того, что этот мир населяет два сорта людей - убийцы и, если можно так выразиться, неубийцы. Это очевидно. Отлично, идем дальше. Когда я встречаю малого с рожей преступника, или, как выразились бы вы, с физиономией, несущей характерный для врожденного убийцы отпечаток, я вношу имя этого субъекта в свою книжицу вместе со всеми подробностями о его жизни, которые мне удается узнать. И остается только ждать, пока данная особа, будь то мужчина или женщина, совершит преступление. И поверьте, сэр, я весьма-а редко бываю разочарован... Я их нюхом чую. Я узнаю их по голосу, по глазам, по дыханию... Так вот, мистер Гиллеспи, сэр. - Тут Шриг неожиданно наклонился вперед и сбавил тон до хриплого шепота. - Если я когда-нибудь встречал бесспорного, закоренелого, отъявленного убийцу из убийц, то это был не кто иной, как сэр Невил Лоринг! Мистер Гиллеспи резко отвел глаза от спокойного лица собеседника. Взгляд его бесцельно заметался туда-сюда и наконец остановился на угасающем пламени. Адвокат поежился, потом, порывисто схватив бутылку, плеснул себе в стакан неразбавленной настойки и заговорил: - Вздор! Вы ведь не для того пришли ко мне посреди ночи, чтобы потчевать разными баснями? - Нет, сэр... И теперь я осмелюсь перейти к тому удивительному совпадению, о котором упомянул. Я здесь для того, сударь мой, мистер Гиллеспи, чтобы официально сообщить вам, как адвокату сэра Лоринга, о том, что юный господин Дэвид Лоринг, племянник сэра Невила, с сегодняшнего вечера находится на берегу. - О, Боже! - вскричал пораженный Гиллеспи. - Вы хотите сказать, что он уже в Лондоне? - Угу, сэр. Он здесь. - Как... когда он приехал? - Сей юный джентльмен прибыл около восьми часов, сударь мой, на дне лодки Билла Бартрума. Он дрейфовал себе тихонько по течению, а Бартрум выловил его из-под моста. Стакан выскользнул из внезапно ослабевших пальцев мистера Гиллеспи и покатился по полу. Содержимое расплескалось, но ни хозяин, ни гость не обратили на это внимания. - То есть... вы хотите сказать... Не может быть! - Он мертв, мистер Гиллеспи. Труп, сэр! Но довольно свежий - я полагаю, он недолго пробыл в воде. Правда, лицо изуродовано до неузнаваемости, но все остальное неплохо сохранилось, и я решил, что вы, быть может, пожелаете на него взглянуть. Вот я и зашел за вами, сэр, хотя время, конечно, позднее... - И вы уверены - вы абсолютно уверены, что этот молодой человек - Дэвид Лоринг? - Письма и документы, обнаруженные при нем, не оставляют в этом сомнений, сэр. А теперь, коли вы хотите поехать туда и осмотреть тело и бумаги, то на улице нас ждет наемный экипаж. - Какая там погода, Шриг? - Довольно тепло, сэр, правда, дождь льет не переставая. Гиллеспи неохотно поднялся, принес пару сапог и уселся их натягивать. - Двадцать четыре года! - сокрушался он, влезая в рукава сюртука со стоячим воротом. - Всего двадцать четыре! Такой молодой - и уже покойник. Вы уверены, Шриг? - Мертвее мертвого, сэр. Можете положиться на мой... Шриг резко оборвал фразу, а адвокат в ту же секунду, словно обжегшись, отдернул руку, которую протянул было за шляпой. И оба застыли, безмолвно взирая друг на друга, потому что дом сотрясали громкие, властные удары в наружную дверь. - Кого еще принесла нелегкая? - поудобнее беря свою увесистую трость, проворчал Джаспер Шриг. - Такой грохот поднимет и мертвого! Глава II, которая знакомит читателя с сэром Невилом Лорингом Гиллеспи со свечой в руке двинулся в прихожую; Шриг последовал за ним. Улучив момент, когда в дверь на секунду перестали дубасить, адвокат осведомился, кто там. В ответ ему раздалась новая серия ударов, еще громче и настойчивее прежних. Тогда, с сомнением взглянув на шишковатую дубинку и бесстрастную физиономию Шрига, адвокат приступил к методичному отодвиганию засовов и снятию цепочек. Но, едва только тяжелая дверь со скрипом приоткрылась, он, издав сдавленное восклицание, резко отшатнулся. Однако тут же овладел собой и поклонился. В темноте дверного проема, под струями дождя стоял невысокий, щуплый с виду джентльмен. Новый гость весь - от ботфортов до верхушки шляпы с загнутыми полями - являл собой воплощенную элегантность. Он стоял неподвижно, положив изящные кисти рук на золотой набалдашник щегольской тросточки; голова его чуть клонилась набок, а немигающие глаза горели отраженными огоньками света. Уверенная поза, неподвижность и молчание настойчивого визитера внушали смутное беспокойство. - Сэр Невил Лоринг! - наконец сказал Гиллеспи. - Собственной персоной, дружище, - ответил тот приятным баритоном. - Хотя, ей-Богу, судя по вашему виду, можно подумать, будто перед вами привидение. - Весьма неожиданный визит, сэр Невил... - Фу, Гиллеспи, вы забываете: я уже не сэр Невил. С этим покончено или будет покончено в ближайшее время... Отныне я разжалован в простые смертные, и впредь надлежит именовать меня мистером Лорингом. А что до моего неурочного посещения, то пусть мне послужит извинением скорое формальное лишение титула. Я несколько дней в городе и, случайно проезжая мимо вашего дома, зашел обговорить с вами кое-какие дела - близящуюся катастрофу, которая вскоре сокрушит меня, и... Но, боюсь, я оторвал вас от другого важного занятия? - Сэр, - отвечал Гиллеспи, - вы застали меня как раз за обсуждением вашего дела с мистером Шригом. А это, сэр, рекомендую - сам мистер Джаспер Шриг с Боу-стрит. - В самом деле? - произнес сэр Невил, подвергнув судебного чиновника беглому осмотру. - Счастлив познакомиться, мистер Шриг с Боу-стрит. - К вашим услугам, сэр! - обрадовался Шриг и, лучезарно улыбнувшись в ответ на изучающий взгляд баронета, шаркнул ногой. Сам он тоже не остался в долгу, мгновенно оценив тонкость черт необыкновенно моложавого, без единой морщинки, безупречно выбритого лица, обрамленного густыми темно-каштановыми волосами. - Значит, вы занимались моими делами, Гиллеспи? - Да, сэр. Прошу вас, входите. Сэр Невил шагнул через порог, и тотчас исчезли его юношеская стройность и полная достоинства осанка; он превратился в жалкое, неуклюжее, колченогое создание. Тяжко было смотреть, как он ковыляет, опираясь на трость. И, насколько его неловкая, хромающая походка совершенно уничтожала изящество фигуры, настолько же его лихорадочно блестевшие глаза и набрякшие веки портили классически вылепленное лицо. Веки эти, словно налитые тяжестью, оставались полуприкрытыми - причиной тому был, наверное, возраст, а может быть, нездоровье. Проковыляв в кабинет к камину, сэр Невил опустился в кресло и тут же вновь обрел свою необычайную моложавость и самоуверенность. - Итак, мы имеем счастье познакомиться с мистером Джаспером Шригом с Боу-стрит! - повторил он, рассматривая полицейского из-под утомленно опущенных век. - Имя как будто известное. А скажите на милость, Гиллеспи, какое отношение к моим делам имеет мистер Шриг с Боу-стрит? - Сэр, - мрачно ответил адвокат, - мистер Шриг пришел, дабы сообщить мне, что волею судьбы вы останетесь сэром Невилом до конца ваших дней, ибо сын вашего брата Хэмфри, сэр Дэвид Лоринг, умер. Трость выпала из маленьких ручек сэра Невила, подбородок утонул в белоснежном жабо на груди. Так и сидел он, застывший и молчаливый, но Шриг, нагнувшийся было за тростью, увидел его спокойные, внимательные глаза и, забыв о трости, медленно отступил назад и сел. Он снова безмятежно уставился на огонь и только легонько потирал колени. Наконец сэр Невил заговорил, и голос его был по-прежнему тих и мелодичен. - Умер? Возможно ли это, Гиллеспи? Ведь он так молод... Умер! Не могу сказать, что для меня это непомерное горе - я ведь совсем не знал этого юношу... Но... такой молодой и - умер! Когда он скончался? И где? - Имеются серьезные подозрения, сэр Невил, что... что несчастный молодой человек скончался в результате... - Убийства! - закончил за него мистер Шриг, да так громко, что мистер Гиллеспи вздрогнул. Однако сэр Невил даже не шевельнулся, а лишь вопросительно поднял голову. В комнате повисла гнетущая тишина; никто не двигался и ничего не говорил. Казалось, все чего-то ждали. И только блуждающий взгляд Шрига скользнул ненароком от камина по полоске старенького ковра к великолепным сапогам сэра Невила, задержался на них на мгновение, двинулся вверх, ощупывая стройные ноги в бриджах, гибкий торс, пропорциональные грудь и плечи под элегантным сюртуком, холеную шею над белоснежным жабо, и наконец достиг утонченного, необыкновенно свежего (исключая веки) лица обладателя предыдущих достоинств. Тут, натолкнувшись на пару блестящих глаз, лениво наблюдающих за описанными перемещениями, взгляд мистера Шрига запнулся. Полицейский мигнул, потом, прикрыв рот квадратной ладонью, смущенно кашлянул и уставился на собственные сапоги. Сэр Невил уселся поудобнее и произнес своим приятным голосом: - Убийство... Вы точно знаете? - Он убит, сударь! - кивнув, подтвердил мистер Шриг. - Вне всяких сомнений. - Но что случилось, господин полицейский? Умоляю, расскажите подробнее! Когда и где нашли моего несчастного племянника? - Вчера, в реке, - ответил Шриг, и взгляд его снова вернулся к ногам сэра Невила. - Как? Он утонул? - Его задушили, - поправил Шриг, изучая узкие руки, затянутые в перчатки. - Задушили, сэр, и, судя по синякам на шее мертвеца, задушили его руки вдвое... нет, вчетверо крупнее ваших. - Шриг сокрушенно вздохнул и, покачав головой, опять уставился на свои сапоги. - Какое страшное несчастье, сэр Невил, - вздохнул в свою очередь адвокат. - Безвременная и такая ужасная смерть! - Все-таки странно все это, - с сомнением произнес сэр Невил. - Насколько я понял, кто-то выловил из реки утопленника. Но из чего вы заключили, будто этот никому не известный несчастный - мой племянник Дэвид Лоринг? Чем вы это подтвердите? - О, у меня тьма тьмущая доказательств, сэр, - моментально отозвался Шриг. - Документы, письма - бумажник набит ими, сударь... Там и старые письма, и новые, а одно из них адресовано сэру Невилу, баронету Лорингу! Кроме того... погодите-ка чуток! - Тут Шриг полез в один из своих бесчисленных карманов и извлек на свет сложенный лист бумаги. Аккуратно разгладив его на колене, пробежал глазами написанное и, снова сложив, убрал листок обратно в карман. - Вот именно. Итак, сэр: помимо этого при нем найдены миниатюрный женский портрет в золотой оправе, золотые часы с монограммой "Х.Л.", а также золотой перстень в виде змейки с изумрудными глазами и кошелек с пятнадцатью гинеями, ни больше ни меньше. - Мистер Шриг как раз собирался проводить меня, чтобы я мог осмотреть тело и вещи, - вставил Гиллеспи. - И экипаж все еще ждет нас, судари мои. - Так э... отпустите его! - наклоняясь за своей тростью, кряхтя проговорил сэр Невил. - Отпустить, вы сказали? - Именно это я и сказал, уважаемый! Я намерен составить вам компанию, а в моем экипаже места предостаточно. - Отлично, сэр-р! - внезапно вскакивая на ноги, воскликнул Шриг. - Так и поступим, раз вы этого желаете, - проговорил он уже в дверях. Гиллеспи собирался было последовать за ним, но задержался, видя, что сэр Невил продолжает сидеть, задумчиво устремив взгляд прищуренных глаз на гаснущие угли. - Гиллеспи, - спросил он, очнувшись, - неужто расследование поручено этому субъекту? - По всей видимости, да, сэр, и оно не могло попасть в лучшие руки. - Хм. Вы так полагаете? - Я в этом уверен. Джаспер Шриг - человек необыкновенно проницательный, хотя, глядя на него, этого не скажешь. Он, можно сказать, на убийствах собаку съел и на моем веку отправил на виселицу великое множество преступников. - В самом деле? - пробормотал сэр Невил. - Хотя, конечно, я заметил, что он не обделен наблюдательностью. - Он пользуется весьма-а оригинальными... даже абсурдными методами. - В чем же их абсурдность, Гиллеспи? - Он считает, что обладает неким даром... сверхъестественным чутьем, благодаря которому способен распознать в человеке убийцу - и даже задолго до совершения самого убийства. Разумеется, это очевидная чушь! - Ну и ну! - буркнул сэр Невил. - Впрочем, мой дорогой Гиллеспи, разного рода причуды бывают забавны... Если не вредят делу. Что ж, присоединимся к нашему досточтимому сыщику. - Как вам будет угодно, сэр Невил. Не желаете ли опереться на мою руку? - Нет, нет, Гиллеспи, решительно нет! Благодарю вас. Пусть я и выгляжу жалким калекой - спасибо братцу Хэмфри, пусть земля ему будет пухом, - я пока обхожусь без посторонней помощи. Идемте, сэр. Глава III, повествующая о том, как мистер Шриг раздобыл улику Между тем Шриг, выйдя на улицу, обозревал стоявшую у подъезда великолепную дорожную карету. Маленький фонарь, подвешенный внутри ее, освещал бархатные подушки. Перед царским экипажем стоял кэб, нанятый Шригом. Кучер на козлах, не обращая внимания на дождь, клевал носом. Шриг подошел к кэбу и, встав на подножку, просунул голову в открытое окно. - Ты здесь, Дэниэл? - вглядываясь в темноту, окликнул он кого-то хриплым шепотом. - Знамо дело, Джаспер, где ж мне еще быть? - Тогда слушай сюда. - Едва различимая тень подалась вперед, и Шриг что-то зашептал ей на ухо. - Значит, где остановился? Угу, угу. И давно ли в Лондоне?.. Все понял, Шриг! - Тише. С утречка зайдешь в "Пушкарь", доложишь. - Заметано, Джаспер. А сейчас-то куда? - В притон, что в Джайлсовских доходных домах. Сказав это, Шриг поднял свою дубинку и легонько ткнул в плечо сонного кучера. Тот вяло понукнул свою понурую кобылу, и кэб, загромыхав по мостовой, скрылся во мгле. Сыщик, проводив его взглядом, остался стоять под дождем. Губы его сами собой вытянулись в трубочку, ибо Шриг имел обыкновение насвистывать всякий раз, когда погружался в раздумья об очередном запутанном случае. Однако же видения, туманившие взор, не помешали ему тотчас заметить приближение Гиллеспи и сэра Невила. Баронет, несмотря на свою колченогость, передвигался с немалым проворством. Лакей в ливрее тоже их заметил, мигом спрыгнул с запяток роскошной кареты и распахнул дверцу перед господином. - А вы, мистер полицейский? - спросил сэр Невил, пропуская адвоката вперед. - Нет, сэр, я составлю компанию этим двум молодым людям, чтобы давать необходимые... - Помилуйте! Напротив, вы поедете с нами, иначе как же мы сможем продолжить беседу? - И Лоринг одновременно приглашающе и властно указал внутрь. - Отлично, будь по-вашему, сэр! - легко согласился Шриг и, назвав кучеру адрес, влез вслед за сэром Невилом в карету и хлопнул дверцей. - Господин полицейский, - обратился к нему сэр Невил, когда экипаж, мягко покачиваясь на рессорах, покатил по булыжной мостовой, - насколько я понимаю, вы занимаетесь главным образом убийствами? - Не стану этого отрицать, сэр. - Мне говорили, будто вы необычайно проницательны. - Хм... проницателен... - протянул Шриг, словно пробуя это слово на язык. - А многих ли убийц вам удалось поймать? - И не сосчитать, сэр. - Ну вот! Ведь это благодаря вашей проницательности! - Хм... проницательность... - с сомнением повторил Шриг. - Может, оно и так, сэр, а может, и благодаря тому, что мои, так сказать, клиенты, как мне думается, не обладали означенным свойством. - Ха! То есть вы утверждаете, будто все убийцы - дураки? - Никоим образом, сэр! Как правило, наоборот, все они тертые калачи, и знают что почем. Отлич-но знают, сэр, скажу я вам. Попадаются и весьма-а образованные люди... Но убийца всегда остается убийцей, и мне этого достаточно. - Почему достаточно? Объясните! - Не сумею, сэр, - покачав головой, ответил Шриг. - Это одна из тех вещей, которые невозможно объяснить. Опять же вы спросите - почему? Я отвечу вам, сэр! Потому что никто не знает, что такое природный дар или этот - как его? - инстинкт. Таким уж Господь наделил меня даром или, если угодно, инстинктом - распознавать убийц... И чем они хитрее, тем легче мне это удается. Сэр Невил, негромко рассмеявшись, привалился к мягкой спинке дивана. Руки его, уже без перчаток, покоились на набалдашнике трости. Бегающие глазки Шрига, наткнувшись на них, внезапно остановились. Фонарь конечно же раскачивался и светил довольно тускло, однако сыщику было достаточно и этого. Разглядывая сложенные одна на другую маленькие кисти рук, он заметил в них некую трудноуловимую странность... нечто нечеловеческое, что ли. И впрямь пальцы баронета вцепились в набалдашник, словно белые когти хищной птицы, схватившей добычу. Нет, не то. Заключалась ли эта странность в форме ладоней? Нет! Может, одного какого-то пальца? Ага! Все дело в мизинцах - тонких и непропорционально длинных мизинцах. Вот оно! Тем временем сэр Невил вновь заговорил: - Однако, к вашему несчастью, мой одаренный проницательностью друг, при осуждении преступника одним вашим инстинктом не обойдешься. Необходимы веские и убедительные доказательства! - Ох уж эти доказательства! - скорбно вздохнул Шриг. - Вы, безусловно, правы, сэр, доказательства - это проклятие моей профессии. Можно застать злодея на месте преступления, можно схватить его, арестовать - отлично! Но если я не сумею доказать двенадцати случайным людям, что преступление совершено именно этим негодяем, он выйдет на свободу и, показав мне кукиш, отбудет восвояси. - И это справедливо. Так и должно быть! - удовлетворенно заметил сэр Невил. - Никто не может быть назван преступником, пока вина не доказана. - Золотые слова, сэр! Но через то немало негодяев, по которым веревка плачет, в эту самую минуту хлещут джин по разным кабакам и радуются жизни - вот вам и недостаток доказательств. Взять, к примеру, убийство вашего несчастного племянника... - Погодите, погодите! - воскликнул сэр Невил. - Да разве это доподлинно известно? И у вас нет никаких сомнений в том, что он действительно убит? - Точно так, сэр, никаких. - Но откуда такая определенность, дружище? - На шее мертвеца остались синяки от пальцев, сэр. Несомненное убийство. Так что где-то здесь, по Лондону или его округе, разгуливает мерзавец, который его убил или подбил на это другого мерзавца. А сам не иначе сидит где-нибудь в тепле и безопасности и прохлаждается за приятственной беседой. Вот вам задачка: как его найти и как, когда он будет найден, добыть доказательства, что преступление совершил именно он, и никто другой? - Ну, и с какого боку вы собираетесь подступиться к сей проблеме, проницательнейший мистер Шриг? - Опять вы за свое, - качая головой, вздохнул сыщик. - Проницательный, еще проницательнее, наипроницательнейший - боюсь, это здесь не самое главное. В таком деле нужны весьма-а убедительные улики... Но я, пожалуй, справлюсь. - Вы уже знаете, что предпринять? Не слишком ли скоро? - Не совсем так, сэр, не совсем так. Видите ли, начало несколько неудачное, ибо если труп, обнаруженный на месте преступления, часто может рассказать о многом из того, что там произошло, то тело, отнесенное течением и извлеченное из реки, ни о чем таком поведать не может. - Звучит довольно безнадежно. - Истинно так, сэр! Но, с другой стороны, попадаются и трупы, говорящие сами по себе, независимо от того, где их находят. Они сообщают массу весьма полезных сведений. И труп вашего бедного племянника, сэр, как раз из разряда таких разговорчивых. Тут последовала немая сцена, после чего Гиллеспи воскликнул пронзительно: - Боже милосердный! Что вы такое болтаете, Шриг? - Не волнуйтесь, сэр, я объясню, как может разговаривать труп, хотя от лица у него почти ничего не осталось - вероятно, расплющило сваями. Но челюсти целы, и с зубами все в порядке - отличные белые зубы! И вот между этими зубами... кусок ткани! - Ткани? - переспросил Гиллеспи тем же напряженным голосом. - Ткани... Какой ткани? - Вельвета, сэр, - ответил Шриг, вглядываясь в окно. - Так что покажите мне субъекта в дырявой вельветовой куртке - человека недюжинной силы да с огромными ручищами, - и я представлю вам убийцу! - Э-э, друг мой, - со вздохом возразил сэр Невил, - в Лондоне - в таком огромном городе - десятки тысяч вельветовых курток, и многие из них наверняка с прорехами! - Верно, верно... - ответствовал Шриг, продолжавший выглядывать что-то в окне. - А здесь я вынужден просить вас остановить карету и, так сказать, покинуть ее кров, господа. - Уже приехали? - осведомился сэр Невил. - Нет, сэр, но отсюда недалеко. - Тогда зачем останавливаться? - Потому что оставшийся путь, сэр, мы без труда преодолеем пешком. - Но почему бы его не проехать, дружище? - Потому, сэр, что здешние переулки чересчур узки даже для тележки зеленщика. - С этими словами Шриг отодвинул задвижку, экипаж остановился, и унылый, но почтительный лакей распахнул перед ними дверцу. Пассажиры по очереди сошли с подножки и огляделись. Косые струи дождя в неверном свете масляного фонаря секли слякоть грязной мостовой. Фонарь раскачивался и мигал на ветру, освещая вспышками убогую улицу и тесный переулок, в зловещую темноту которого и направил свои стопы мистер Шриг, взявший наизготовку свою увенчанную набалдашником дубинку. Его низко надвинутая на лоб широкополая шляпа немедленно пропала во мгле. - Быстрее, господа, быстрее, - заторопил он спутников хриплым шепотом. - Местный климат вреден для моего здоровья, да и для вашего, уверяю, тоже. Так что шире шаг и не отставайте. Он повел их за собой по узкому проходу между закопченными, скользкими стенами, сквозь удушливую вонь заваленных нечистотами проходных дворов-колодцев, где ноги чавкали в отвратительной жиже, а глаз натыкался лишь на слепые окна многоквартирных развалюх. Сюда, в грязные норы и берлоги, редко заглядывало солнце. Тут рождался, прозябал и умирал Порок. Здесь не ведали Стыда; Благопристойность в ужасе бежала прочь, а Голод породнился с Невежеством. Здесь процветало Преступление. Несмотря на поздний час, тьма вокруг жила своеобразной полнокровной жизнью, полнилась неясными тенями и шорохами. Сквозь стены домов проникали и доносились до слуха невнятные голоса, одинокий детский плач, яростная перебранка и некие непонятные и оттого совсем уж неуютные звуки. Но вот кончился тесный лабиринт трущоб, и в воздухе пахнуло свежестью. Спутники перевели дух и, свернув за угол, оказались перед приземистым зданием, бесформенно черневшим за пеленой дождя. Свет из маленького оконца, отвоевав желтое пятно у окружающего мрака, отражался от рябой поверхности большущей лужи. За зданием виднелась белесая полоса - это стлался туман над рекой. - Вот мы и на месте, господа! - сказал Шриг, указывая тростью на оконце. Это мой кабинет - видите, где свет горит? А тело, сэр Невил, лежит в сарае на заднем дворе. Труп вашего несчастного племянника! Смотрите под ноги, сэр! Дорога здесь неровная. Возьмите меня под руку. - Дьявольски омерзительная дыра! - с чувством заметил Гиллеспи. - Омерзительная? - переспросил Шриг. - Я не согласен с вами, сэр. Правда, в дождливую ночь это не самое веселое местечко, но омерзительным его я не назвал бы. Все зависит от точки зрения, сударь мой. Я часто сиживаю здесь летом, любуясь закатом, дымлю своей трубкой, и на душе у меня бывает весьма радостно. Тем временем они достигли здания, и, открыв дверь, Шриг проводил обоих спутников в небольшую опрятную комнатку, где, взгромоздясь на высокий табурет, за столом сидел погруженный в работу человечек. Он был под стать комнате - такой же маленький и опрятный. Заметив посторонних, человечек отложил перо и вопросительно поднял голову. - Как дела, Джо? - справился Шриг. - Так себе, Джаспер, - прочирикал человечек. - Сносно, если не считать моего прострела. О Боже! Чем могу служить господам? Наверное, они по поводу молодой утопленницы, которую вытащили на берег третьего дня? Если за ней, то... - Нет, Джо, мы не за ней, а пришли взглянуть на номер двадцать первый. - А, это которого привезли сегодня вечером! - Он самый, Джо! Хочу показать джентльменам найденные при нем документы, по которым мы установили его личность. - Ох-ох-ох! - простонал Джо, с трудом слезая со своего насеста. - Проклятый радикулит. И вечно эта сырость... о Господи! Ох! Вот ключи, Джаспер. С ключами в руке Шриг пересек комнату, подошел к плоскому шкафчику, занимавшему целую стену, и, открыв дверцы, принялся осматривать длинные ряды ячеек. Каждая ячейка была пронумерована, и все они были в разной степени полны всякой всячины. Большинство предметов этой коллекции выглядело явной дешевкой и отдавало безвкусицей, но попадались среди них и жемчужины. Набор случайных, никак вроде бы не связанных между собой вещей не только навевал грустные мысли, но еще и угнетал, казался мрачным и зловещим. Сэр Невил даже проковылял поближе и, вытянув шею, поднес к глазу монокль. - Все это, сэр, найдено на трупах, - прокомментировал Шриг. - На мертвецах, о которых никто не удосужился справиться.`Смотрите, сколько тут всего. Попадаются весьма ценные безделушки; впрочем, таких мало. Как правило, ценности с трупов исчезают, чему, я думаю, не стоит удивляться - природа человеческая есть природа человеческая. Хотя, вот жемчужная брошь и золотое обручальное кольцо... Номер восемьдесят четыре. Да, безусловно, она была настоящей леди... В шелковых чулках! А вот и наше с вами отделеньице... Во-первых, кожаный бумажник с различными документами. Во-вторых, миниатюра в золотой оправе, изображающая юную даму. В-третьих, золотые часы с монограммой "Х.Л.". Удивительно, как это они не исчезли? В-четвертых, золотой перстенек. Тоже сохранился. И, наконец, в-пятых, кошелек - ни много ни мало, с пятнадцатью золотыми гинеями. И опять-таки ничего не пропало! Вот они, сэр! - Да, Гиллеспи, я узнаю это кольцо! - вздохнул сэр Невил. - Я хорошо запомнил его блеск на руке брата - руке, оставившей меня калекой на всю жизнь!.. А кто на миниатюре? О да! Увы, увы. В те дни она была ослепительно прекрасна. Вы помните ее, а, Гиллеспи?.. Ах, за нее имело смысл драться. Но я... я потерял ее! Ну, ладно, ладно, это дела давно минувших дней. Посмотрим на бумажник... Так, письма. Да, это почерк братца Хэмфри... Такой же корявый. Господин полицейский, где тут у вас стул? Я должен прочесть их все - от слова до слова! Усевшись за маленький столик, сэр Невил наблюдал, как Шриг перебирает содержимое бумажника. От недавнего пребывания в воде документы и письма отсырели, но не настолько, чтобы их нельзя было разобрать. - Итак, по порядку. Во-первых, брачный договор, - с сугубой осторожностью перебирая бумаги, начал перечислять Шриг. - Во-вторых, метрика о рождении. В-третьих, письмо, адресованное достопочтенному Джону Чомли, капитану Королевского флота, которое я кладу обратно в бумажник. В-четвертых, еще письмо, адресованное ее светлости герцогине Кэмберхерст, которое я опять-таки убираю обратно в бумажник. В-пятых, письмо, адресованное сэру Невилу Лорингу, баронету, которое я и вручаю вам, сэр... Прошу! Сэр Невил быстро пробежал глазами письмо и просмотрел документы, по очереди передавая их адвокату. Тем временем Шриг, не отрывая от него внимательного взгляда, о чем-то шептался с многострадальным Джо. - Ей-Богу, Гиллеспи, - воскликнул сэр Невил, закончив чтение, - тут все, что нужно! Эти бумаги устраняют всякие сомнения в том, что погибший - мой племянник Дэвид!.. Вооружившись ими, он мог вступить во владение Лоринг-Чейзом, а я... Ну, да ладно... Судьба, как видно, распорядилась иначе! - А теперь, господа, - объявил Шриг, пересчитывая и пряча в бумажник документы, - если вы хотите бросить взгляд на самого... - Вы имеете в виду... - Труп, сэр. - Конечно! Это мой долг, - вздохнул сэр Невил, поднимаясь. Шриг неторопливо убрал бумажник в ячейку