риканская сухопутная улитка. Все это пока нам, наверное, не страшно. Пишут тут и о "химических веществах, применяемых для уничтожения урожая". Но об этом, я думаю, нам тоже не нужно волноваться, так как эти вещества распыляются с самолетов, средства сильные, чертовски опасны. Так, теперь еще кое-что по данному вопросу. - Палец Франклина остановился на следующей странице. - "Природа биологического оружия такова, что дает возможность использования его для скрытых или тайных операций. То, что эти вещества находятся в сильно концентрированной форме, их нельзя обнаружить по запаху, то, что они не сразу воздействуют на жертвы, позволяет спокойно размещать их в достаточном количестве в вентиляционных системах здании в воде, на складах продовольствия, а также в другая местах, они мгновенно распространяются в крупных населенных пунктах". - Франклин сделал паузу. - А это уже имеет к нам прямое отношение. Помните, я говорил о животноводческих ярмарках, выставках и тому подобном? После такой выставки вирус разносится экспонатами по всей стране. - Он опять обратился к брошюре. - Вот послушайте дальше: "Важным фактором является то, что зона поражения в случае применения биологического оружия значительно превышает по площади зону применения химического оружия. Проведенными исследованиями установлено, что биологическим оружием можно поражать территории в тысячи квадратных миль". - Франклин постучал пальцем по столу. - Нет, каково, а, джентльмены? Мы ведем разговоры о новых отравляющих веществах, о нервно-паралитических газах, которые во время войны изобрели немцы. Мы принимаем меры и контрмеры против радиации и атомной бомбы. А здесь говорится о "тысячах квадратных миль". И об этом заявляет Комитет сената США. Ну, сколько там тысяч квадратных миль на территории Соединенного Королевства и Северной Ирландии, джентльмены? - Он обвел присутствующих внимательным, печальным, без тени юмора взглядом, он прямо взглянул в лицо этим трем высшим офицерам Секретной службы. - А я скажу вам. Этот маленький атолл, на котором мы живем, занимает территорию чуть больше ста тысяч квадратных миль, включая всю Ирландию. - Его потухшие глаза немного оживились. - Теперь я прочту вам последний параграф, и затем, вероятно, - в глазах вновь появилась смешинка, - вы поймете, почему я так разгорячился, хотя, казалось, на дворе такой чудесный праздник единения всех людей. Послушайте, что говорится в разделе "Меры защиты". Итак: "Защита от биологического оружия затруднена; трудности связаны прежде всего со своевременным обнаружением отравляющих веществ, именно в этом уникальность этого вида оружия". (Франклин перевел дыхание и улыбнулся: "Стиль изложения явно хромает, могли бы и подредактировать немного".) "Эти биологические вещества нельзя увидеть, распознать по запаху или определить какими-либо другими физическими методами. До сих пор не разработано никакого способа их быстрого распознания и идентификации". - Франклин бросил брошюру на стол. Он вдруг улыбнулся широкой счастливой улыбкой. Протянул руку за своей крошечной отполированной трубочкой и стал ее набивать. - Вот и все, джентльмены. Мои доводы исчерпаны. Господин Франклин торжествовал, это был его день - Рождество, которое он никогда не забудет. - Благодарю вас, господин Франклин, - сказал М., - но правильно ли я вас понял? По-вашему, выходит, что этот Блофелд производит биологическое оружие и уже начал его использовать против нашей страны? - Да, - не дрогнув, ответил Франклин. - Я берусь это утверждать. - А с чего вы взяли? По мне, так все наоборот, вернее, благая его деятельность таковой и являлась бы, не знай мы этого человека с совершенно другой стороны. Во всяком случае, непонятно, почему вы так категоричны? Франклин протянул руку и указал на красный крестик, который он поставил над Восточной Англией. - Это моя первая догадка. Девушка по имени Полли Таскер, которая уехала из "Глории" около месяца тому назад. Она родом откуда-то из этих мест. По условным обозначениям видно, что здесь расположено множество ферм, на которых разводят индеек. Ведь у нее аллергия на индюшатину. Домой она вернулась вдохновленная, перед ней поставили задачу улучшить породу этих птиц. И ровно через неделю после ее приезда происходит самая страшная в истории Англии вспышка птичьей чумы, поразившей индюшек. Лезерс неожиданно хлопнул себя по бедру. - Так и есть, Франклин, вы попали в самую точку. Но продолжайте же! - Далее, - Франклин повернулся к Бонду. - Когда этот офицер заглянул в лабораторию, то он увидел полки, уставленные пробирками с мутной жидкостью. А что, если в пробирках вирусы? Птичья чума, сибирская язва? Бог знает что там могло быть. В докладной сказано, что лаборатория была освещена темно-красным светом. Тогда все сходится. Вирусные культуры не выносят яркого света. А что, если перед отъездом той девушке вручили баллончик с аэрозолью нужного вещества, что, если ей сказали, что в нем находится некий эликсир для индюшек, тонизирующее средство - индюшки от него жиреют и здоровеют. Вспомните, разве не к месту тогда весь этот вздор об "улучшении породы", все, о чем шла речь во время сеанса гипноза? А предположим, что девушку попросили поехать в Олимпию на выставку. Вероятно, ее даже попросили устроиться там на работу, чтобы ухаживать за птицей, чтобы просто время от времени разбрызгивать аэрозоль то здесь, то там среди призовых птиц. Баллончик не больше тех, в которых продается пена для бритья. Этого вполне хватит. Ей сказали, чтобы она все хранила в тайне, так как состав в баллончике запатентован. Вероятно, даже пообещали ей пакет акций компании, если тонизирующее средство даст хорошие результаты. А Блофелд заверил ее, что иначе и быть не может. И все так легко. Нужно всего лишь пройти вокруг клеток - может быть, ей даже дали специальный футлярчик для баллончика, - нагнуться к ограде и пс-ст! И работа выполнена. Легче легкого. Ну что ж, пойдем дальше, задание ей приказали выполнить незадолго до закрытия выставки, так, чтобы до поры до времени все было шито-крыто. А после выставки птички-рекордсменки рассылаются обратно по своим хозяйствам - по всей Англии. Чего же больше! И, - он выдержал паузу, - так оно все и было! Три миллиона дохлых или полудохлых птиц, вся страна - большая свалка дохлятины, да еще валютой надо оплатить незапланированные поставки из-за границы. В разговор вмешался Лезерс, он был весь красный от возбуждения. - А все остальные девушки! Они же все из районов опасности! - Он накрыл карту рукой. - Именно эти зоны насыщены соответствующими хозяйствами. Здесь все время проводятся местные выставки - скот, птица. Даже картофель - для него, скажем, подойдет колорадский жук. Свиньям - лихорадка. Боже мой! - В голосе Лезерса появились уважительные нотки. - И как чертовски просто! Всех и хлопот - обеспечить хранение вирусов при правильной температуре. Девушек на этот счет проинструктируют. И к тому же они будут считать себя святыми. Великолепно. Нельзя не отдать Блофелду должного. М, сидел насупившись, он явно злился на себя оттого, что никак не мог прийти к однозначному решению. - А вы что обо всем этом думаете? - прорычал он, обращаясь к Бонду. - Боюсь, что все сходится, сэр. По всей цепочке. Мы знаем Блофелда. На него это вполне похоже. Как раз по его натуре. И не важно, кто ему платит. Он и сам может заплатить. Ведь на таких вещах обогащаются, состояния себе делают. Сыграть на бирже на понижение курса фунта стерлингов или каких-то ценных бумаг. Если Франклин прав, а документы сената США это как раз подтверждают, то можно предположить, что наша валюта, образно говоря, провалится в тартарары вместе со всей страной! - Ну что ж, джентльмены, - сказал М., поднимаясь, - давайте действовать. Господин Франклин, я прошу проинформировать вашего министра обо всем услышанном. Пусть сам решает, что и как сказать премьер-министру или членам кабинета. Я приму кое-какие предупредительные меры, в первую очередь через сэра Рональда Вэлланса из Департамента уголовного розыска. Мы должны найти эту девушку Полли, а других взять сразу по их прибытии в Англию. Обходиться с ними будут хорошо. Они не виноваты. Затем нам придется подумать о том, что делать с господином Блофелдом. - Он повернулся к Бонду. - Вы не могли бы задержаться? Все попрощались, и М. звонком вызвал Хаммонда, чтобы проводить гостей. Затем он снова позвонил. - Чаю, пожалуйста, Хаммонд. - Он обернулся к Бонду. - Или лучше виски с содовой? - Виски, пожалуйста, сэр, - сказал Бонд с чувством безграничного облегчения. - Дешевый напиток, - прокомментировал М. Он подошел к окну - темно, идет дождь. Бонд пододвинул к себе карту Франклина и принялся изучать ее. У него мелькнула мысль о том, что в связи с этим делом он узнал массу полезного: он познакомился с людьми редких профессий, проник в их тайны, он вызнал секреты Геральдической палаты и министерства сельского хозяйства и рыболовства. Странно, как разрослось это огромное ветвистое дерево, родившееся из маленького зернышка, посеянного в сентябре, - не сыграй тогда Трейси ва-банк, окажись у нее деньги, чтобы расплатиться в казино, все могло быть по-другому. А как же насчет его письма об отставке? Сейчас оно выглядело бы довольно глупо. Он завяз по уши, это дело захватило его, такого раньше не случалось. Ему опять нравилась его древняя профессия. А теперь, кажется, предстоит окончательно разобраться с Блофелдом. И он должен будет это сделать, повести всех за собой, организовать. Бонд абсолютно точно знал, что он собирается выложить М., как только подадут чай и виски. Только он мог "провести чистку", нанести решительный удар. Это ему было на роду написано. Вошел Хаммонд с подносом и сразу же вышел. М. подошел к своему столу, ворчливо предложил Бонду налить себе виски. Сам же взял огромную чашку, скорее похожую на детский ночной горшок, наполненную черным чаем без сахара и молока, и поставил ее перед собой. - Это очень грязное дело, Джеймс, - помедлив, задумчиво произнес он. - Но боюсь, что все сказанное имеет смысл. Лучше перестраховаться в этой связи. - Он протянул руку к красному телефону, стоявшему рядом с черным, и поднял трубку. Прямая связь с членами кабинета - во всей Англии не нашлось бы и пятидесяти человек, которые имели доступ к этой телефонной линии. - Соедините меня с сэром Рональдом Вэллансом. Наверное, по домашнему телефону - Он отпил большой глоток из своей чашки и поставил ее на блюдце. - Это вы, Вэлланс? Беспокоит М. Простите, что нарушил ваш послеобеденный сон. - На другом конце провода послышалось какое-то дружелюбное рычание. М, улыбнулся. - Читаете докладную о проституции среди несовершеннолетних? Ну как не стыдно. Да еще в Рождество. Вы не могли бы заблокировать наш разговор? - М. нажал на большую черную кнопку сбоку от рычага. - Теперь вроде все в порядке. Дело у меня весьма срочное. Помните Блофелда и операцию "Гром"? Да, он опять занялся своими фокусами. Слишком долго объяснять. Утром у вас будет мой доклад по этому вопросу. В дело посвящено также министерство сельского хозяйства и рыболовства. Да, только их и не хватало. Вам понадобится человек по имени Франклин. Один из самых крупных их специалистов в области контроля за болезнями растений и животных. В курсе только он и его министр. Не смогли бы ваши люди поговорить с ним? Запись беседы переправьте мне. Я займусь международной стороной вопроса. Бал правит ваш друг 007. Да, тот самый парень. Он сообщит вам любые дополнительные детали, которые могут понадобиться, когда подключите зарубежные каналы. И вот еще какое дело. Хотя сейчас и Рождество и все такое прочее, но не смогли бы ваши парни постараться немедленно заполучить некую девицу? Ее зовут Полли Таскер. Возраст 25 лет. Живет в Восточной Англии. Да, я знаю, что это чертовски большой район, но она, вероятно, из небогатой семьи, достаток средний, родители занимаются разведением индюшек. Уверен, что фамилия их фигурирует в простой телефонной книге. Не могу дать вам никаких описаний, но она недавно провела несколько недель в Швейцарии. Обратно приехала в последнюю неделю ноября. Только не смешите меня! Конечно, вам это удастся. А когда найдете, то задержите ее за ввоз в страну птичьей чумы! Да, правильно. - М. повторил последнюю фразу. - Да, да, чума, та самая, что убила всех наших индеек. - "И слава богу", - промурлыкал М., прикрыв трубку рукой. - Нет-нет, я ничего не сказал. С девушкой обращайтесь хорошо. Она не знала, что делает. И скажите ее родителям, что все будет в порядке. Если вам нужен ордер на арест, можете получить его через Франклина. Когда вы ее задержите, скажите об этом Франклину. Он подъедет. Пусть задаст ей парочку простых вопросов. Как только получит ответы, девушку можно освободить. Хорошо? Но мы _должны_ ее найти. Вы поймете почему, когда прочтете доклад. И еще одна работенка. Десять девушек, подобных Полли Таскер, в любой момент, начиная с завтрашнего дня, могут возвратиться из Цюриха в Англию или Ирландию. Каждую из них нужно задержать в порту или аэропорту въезда. У 007 имеется список имен и довольно приличное описание каждой. Мои люди в Цюрихе, наверное, смогут предупредить нас об их прибытии. Договорились? Да, 007 сегодня вечером привезет списки в Скотленд-Ярд. Нет, я не могу сказать вам, что все это значит. Слишком длинная история. Вы когда-нибудь слышали о биологической войне? Да, правильно. Сибирская язва и все такое. Да, это. Да. Снова Блофелд. Я знаю. Об этом я как раз собираюсь поговорить с 007. Хорошо, Вэлланс, вы все поняли? Прекрасно. - М. выслушал, что сказал Вэлланс, и ухмыльнулся: - И вам счастливого Рождества. Он положил трубку на место, и кнопка блокировки автоматически выключилась. Через стол М. посмотрел на Бонда. - Здесь все в порядке, меры примут, - сказал он уставшим голосом. - Вэлланс говорит, что пришло время брать этого Блофелда. Я с ним согласен. И это наша работа. И я весьма сомневаюсь, что швейцарцы нам в этом деле помощники. Даже если рискнут ввязаться, будут топтаться на месте в своих огромных башмаках, недели уйдут, пока дождемся чего-то путного. За это время наш подопечный окажется где-нибудь в Пекине или еще подальше и опять что-нибудь затеет. - М. посмотрел на Бонда в упор. - Какие соображения? Соображения кое-какие имелись, в этом можно было не сомневаться. Он сделал большой глоток и осторожно поставил на стол стакан с виски. И начал говорить - настойчиво и убедительно. По мере того как он излагал свой план, выражение лица М. становилось все мрачнее. - И это единственный выход, который я вижу, сэр, - заключил Бонд. - Мне нужен всего лишь двухнедельный отпуск. Если необходимо, готов подать в отставку. М. еще больше помрачнел, развернул кресло и задумчиво уставился на умирающие язычки пламени в камине. Бонд сидел неподвижно, ожидая приговора. Он надеялся, что ответ будет положительным. Негативная реакция его тоже вполне устраивала. Черт бы побрал эту горную вершину! Ему вовсе не улыбалась идея побывать на горушке опять. М. повернулся к Бонду. Серые глаза буравили насквозь. - Хорошо, 007. Действуйте. Я не могу запрашивать премьер-министра по этому вопросу. Он откажет. Но покончить с Блофелдом раз и навсегда просто необходимо. И пусть меня уволят, но нельзя допустить, чтобы правительство опять влипло в историю вроде знаменитого фиаско с самолетом "У-2". Вы согласны со мной? - Конечно, сэр. Так вы предоставляете мне двухнедельный отпуск? - Да. 23. СИГАРЕТЫ "ГОЛУАЗ" И ЧЕСНОК С пистолетом "Вальтер ППК" в кожаной кобуре, чью приятную тяжесть он ощущал на поясе, с паспортом на свое собственное имя Джеймс пересекал Ла-Манш на "Каравелле" и чувствовал себя именно тем, кем он был до того, как стал сэром Хилари Бреем. Он взглянул на свой новый "Ролекс", который, в связи с тем что магазины были все еще закрыты, он вынужден был обманным путем выудить в секторе "Кью". Смогут ли они быть в Марселе точно по расписанию в 6 часов вечера? Ему здорово пришлось повертеться перед отъездом. Он допоздна засиделся в штаб-квартире. Все сегодняшнее утро работал над фотороботом Блофелда, уточняя детали с Ронни Вэллансом. Он устраивал свою личную жизнь, ведя разговоры с Мюнхеном. Он по телетайпу общался с постом "Зет". Он даже не забыл попросить Мэри Гуднайт связаться после праздников с Сейблом Базилиском и попросить его о любезности: пусть поработает над фамилиями десяти девушек и подготовит генеалогическое древо Руби Виндзор, украсив его позолоченными заглавными буквами. В полночь он позвонил Трейси в Мюнхен и услышал ее любимый, взволнованный голос. - Джеймс, я купила зубную щетку, - сказала она, - и кучу книг. Завтра я собираюсь в Зугшпиц, посидеть на солнышке, чтобы тебе приятно было на меня смотреть. Догадайся, что я ела сегодня на обед! Вообрази - шейки креветок с рисом и сметаной и укропным соусом. И кроме этого, спинку косули в сметанном соусе. Спорим, что я здесь питаюсь, лучше, чем ты. - А я съел два бутерброда с массой горчицы и выпил полпинты бурбона "Харпер" со льдом. Бурбон был лучше ветчины. Послушай, Трейси, что я тебе скажу, и прекрати дуть в трубку. - Я всего лишь вздыхаю, как все влюбленные. - Ну да. В такое случае сила каждого такого дыхания равна по меньшей мере пяти баллам. Но выслушай меня, пожалуйста. Я высылаю тебе завтра утром свидетельство о рождении с письмом на имя английского консула, в котором я пишу, что хочу жениться как можно скорее. Ну что такое, это уже сплошной рев - десять баллов, не меньше. Да выслушай же меня, ради бога. Боюсь, что на это уйдет несколько дней. Они должны будут опубликовать имена вступающих в брак или что-то в этом роде. Он все тебе объяснит. Так вот, тебе тоже нужно быстренько достать свое свидетельство о рождении и передать консулу. Да, это обязательно, а ты что, раздумала? - Бонд рассмеялся. - Тем лучше. Тогда все в порядке. Мне понадобится около трех дней, чтобы закончить работу. Завтра я еду к твоему отцу и буду просить у него твоей руки, обе руки, а также ноги и все остальное. Нет, ты должна оставаться там, где ты есть. Это мужской разговор. Как ты думаешь, не поздно еще позвонить ему прямо сейчас? Хорошо. А ты давай укладывайся спать, а то сил не хватит сказать "да", когда придет время. Им не хотелось прекращать разговор, но в конце концов последние слова были произнесены, последние поцелуи прозвучали, и Бонд позвонил по марсельскому номеру на фирму "Драко. Электрооборудование" и услышал в трубке голос Марка-Анжа, почти такой же взволнованный, как и у Трейси. Бонд несколько умерил его восторги относительно сроков помолвки. - Сначала я хотел бы, Марк-Анж, получить от вас свадебный подарок. - Любой, мой дорогой Джеймс. Все, что у меня есть. - Он засмеялся. - А чего нет, достанем. Так что бы вы хотели получить? - Я скажу об этом завтра вечером. Я заказал билет на Марсель, вылетаю в полдень компанией "Эр Франс". Могут ли меня встретить? Есть небольшое дело. Нельзя ли пригласить на эту встречу и других директоров? Нам понадобятся все. Речь пойдет о нашей торговой фирме в Швейцарии. Надо, наконец, разобраться с этим вопросом раз и навсегда. - Ага! - В голосе было полное понимание. - Да, это действительно мешает нашим торговым операциям. Конечно, мои коллеги будут присутствовать. И уверяю вас, мой дорогой Джеймс, что все, что можно сделать, будет сделано. И конечно, вас встретят. Может быть, не я лично. В эти зимние вечера очень холодно. Но я распоряжусь, чтобы за вами приглядели должным образом Спокойной ночи, мой дорогой! Спокойной ночи! Телефон замолчал. Старая лиса! Он что же думает, что Бонд не принял меры предосторожности? Или у него установлен "жучок" - чуткий прибор, измеряющий сопротивление в цепи и предупреждающий о подслушивании? Зимнее солнце последний раз оранжево сверкнуло в разрывах густой облачности на высоте десяти тысяч футов и удалилось на покой; двигатели самолета пели колыбельную. Бонд дремал, думая о том что как-нибудь, и очень скоро, он сможет наконец как следует выспаться. В порту Бонда встретил театрального вида марсельский таксист. Прототип всех марсельцев. С лицом пирата, с озорным юмором дешевых французских мюзик-холлов. Было очевидно, что он был известной личностью и нравился в аэропорту абсолютно всем. Бонд прошел все формальности в вихре шуточек о "милорде англичанине", что сделало Мариуса, потом оказалось, что имя его было действительно Мариус, центром внимания, а Бонда предметом насмешек, тупоумным английским туристом. Но как только они сели в такси, Мариус через плечо коротко извинился дружеским тоном. - Прошу простить мои плохие манеры. - Его французский неожиданно стал очень правильным, местный диалект совсем исчез - Мне было приказано поскорее вытащить вас из аэропорта, так чтобы не привлекать внимания. Я знаю всех этих "стукачей" и таможенников. Они меня тоже знают. И если бы я не был водителем такси, которого они знают как Мариуса, и вел себя по-другому, на вас уставились бы десятки пар глаз, очень внимательных глаз. Я хотел сделать как лучше, командир. Надеюсь, вы простите? - Конечно, Мариус. Но вы выглядели чересчур смешным. Я еле сдерживал себя, чтобы не расхохотаться. А это было бы чревато. - Вы понимаете местный диалект? - Пожалуй, да. - Вот как! - Последовала пауза. - Увы, после Ватерлоо, - сказал Мариус, - нельзя недооценивать англичан. - Равно как и французов, - произнес Бонд вполне серьезно. - Мы чуть не проиграли битву. - Обмен любезностями, однако, уже успел надоесть. - А что буйабес, эта рыбная похлебка с чесноком и пряностями, что подают "У Гвидо", все еще так же хороша? - Терпима, - сказал Мариус. - Но это блюдо умерло, исчезло. Нет больше настоящего буйабеса, потому что в Средиземном море не осталось рыбы. Для настоящего буйабеса нужен настоящий морской еж или мякоть рыбы-скорпиона. А они сегодня пускают в ход спинку трески. С добавкой шафрана и чеснока - само собой разумеется. Но с таким соусом можно слопать и некоторые женские филейные части, вымочить как следует - вкуснятина. Зайдите в любой кабачок рядом с гаванью. Возьмите дежурное блюдо и выпейте дешевое вино, которое вам подадут, - и утроба ваша будет так же набита, как желудок простого рыбака. Стул, конечно, будет плохой. А какое это имеет значение? Вы же мужчина. Можно прогуляться по набережной Канебьер и облегчиться в Нуайе, причем совершенно бесплатно. Ловко лавируя в потоке машин, они проскользнули знаменитую Канебьер, хотя Мариусу понадобились все его легкие для ругани с другими не менее настырными водителями. Бонд чувствовал запах моря. В кафе играли на аккордеонах. С этим самым французским городом, отличающимся жестокими нравами и занимающим ведущее место по количеству совершаемых преступлений, у него были связаны кое-какие воспоминания. Но на этот раз - мелькнуло у него в голове - как это ни смешно, но он вовсе не на стороне закона, он заодно с преступниками. В конце Канебьер, там, где она пересекала Рю-де-Ром, Мариус повернул направо, а затем налево на Рю-Сент-Феррол, находящуюся на расстоянии броска камня от Ке-де-Белж и Старого порта. Мелькнули сигнальные огни при входе в порт, и такси подъехало к довольно уродливому, но очень новому зданию с широкой витриной на первом этаже, на которой ослепительным неоном горела реклама "Драко. Электрооборудование". Внутри, ярко освещенная, стояла обычная аппаратура - телевизоры, радиоприемники, проигрыватели, а также электроутюги, вентиляторы и тому подобное. Мариус, подхватив чемодан Бонда, мгновенно пересек тротуар и прошел в дом сквозь вращающиеся двери рядом с витриной. Покрытый коврами холл выглядел роскошно, против всех ожиданий Бонда. Из помещения портье рядом с лифтом вышел человек и, не говоря ни слова, взял у Мариуса чемодан. Мариус повернулся к Бонду, улыбнулся, подмигнул, до хруста пожал руку и, бросив "до встречи", поспешно ушел. Портье стоял у открытой двери лифта. Бонд заметят, что пиджак под его правой рукой слегка оттопыривался, из любопытства он задел его плечом, входя в лифт. Да, внушительная пушка, серьезное оружие. Человек посмотрел на Бонда скучающим взглядом, словно говоря: "Что? Сумничал?" - и нажал на кнопку верхнего этажа. Еще один охранник, двойник или почти двойник портье, темноволосый, с карими глазами, грузноватый, однако в хорошей спортивной форме, ждал на верхнем этаже. Он взял чемодан Бонда и проследовал в конец коридора, покрытого коврами, вдоль стен с подобранными со вкусом бра. Он открыл одну из дверей. За ней оказалась чрезвычайно комфортабельная спальня с ванной и туалетом. Бонд сообразил, что из живописного окна, сейчас затянутого шторами, открывается превосходный вид на гавань. Портье поставил чемодан. - Мсье Драко, - сказал он, - готов принять вас немедленно. Бонд подумал, что настало время изобразить некоторую независимость. - Один момент, - сказал он твердо, - прошу подождать. - И он направился в ванную комнату привести себя в порядок. С удивлением заметил, что мыло было только английское - "Пиэрс трансперент" и другие сорта, что там же стоял шампунь "Юкрис" фирмы "Трампер" и лежали явно предназначенная для мужчины щетка и расческа фирмы "Кент". Что ни говори, а Марк-Анж совершенно очевидно давал возможность своему английскому гостю почувствовать себя совсем как дома! Бонд не спеша вышел из ванной и последовал за ожидавшим его человеком до двери, находившейся в конце коридора. Тот открыл дверь без стука и притворил ее за Бондом. Навстречу ему поднялся из-за стола (Бонду уже осточертели все эти письменные столы!) Марк-Анж, его изборожденное морщинами смуглое лицо расплылось в широкой золотозубой улыбке. Марк-Анж пересек комнату, обнял Бонда и расцеловал его в обе щеки. Бонд сделал над собой усилие и беззаботно хлопнул Марка-Анжа по широкой спине. Тот слегка отстранился и расхохотался. - Ну ладно, ладно. Обещаю больше так не делать. В первый и последний раз. Хорошо? Так получилось, не сдержался - южный темперамент. Прошу прощения. Ну, так-то лучше. Проходите, угощайтесь, - он указал на заполненный бутылками сервант, - присаживайтесь, рассказывайте, чем я могу быть полезен. Обещаю не говорить о Терезе, пока не закончим с делами. Но все-таки хотел бы знать, - в карих глазах появилась мольба, - между вами все в порядке? Планы не изменились? Бонд улыбнулся. - Конечно нет, Марк-Анж. И все уже готово. Мы поженимся через неделю. В консульстве в Мюнхене. У меня двухнедельный отпуск. Медовый месяц мы, наверное, могли бы провести в Китцбюхеле. Мне нравится это место. И ей тоже. Вы будете присутствовать на церемонии бракосочетания? - Буду ли я присутствовать! - взорвался Марк-Анж. - Еще не хватало, чтобы меня не пускали в Китцбюхель. - Вон, выпей-ка пока, - он махнул в сторону серванта. - Выпей, а я пока возьму себя в руки. Сейчас надо быть не только счастливым, но и умным. Два моих лучших партнера, два настоящих моих помощника ждут нас. Я просто хотел сам с тобой встретиться на минутку. Бонд налил себе в стакан со льдом густого терпкого напитка "Джек Даниель" и добавил чуть-чуть воды. Он подошел к письменному столу и сел на правое из трех кресел, которые полукругом стояли напротив кресла главы клана. - Я тоже хотел сказать вам кое-что, Марк-Анж. То, о чем я собираюсь говорить, затрагивает интересы моей страны. Мне предоставили отпуск, чтобы я смог приехать сюда и поведать вам о том, что должно остаться "херкос о донтон", как вы выражаетесь, то есть между нами. Здесь придется держать язык за зубами! Вы согласны? Марк-Анж поднял правую руку и указательным пальцем, нарочито медленно, перекрестил свое сердце. В этот момент: выражение его лица стало угрожающим, жестким, почти каменным. Он наклонился вперед и положил кулаки на стол. - Продолжай. Бонд рассказал ему всю историю, не пропустив даже сцен с участием Руби. Он испытывал полное доверие, нежность, чувство уважения к этому человеку. И не мог сказать почему. Частично это объяснялось природным обаянием Марка-Анжа и частично тем, что он без стеснения открыл Бонду свое сердце, он был настолько откровенен с ним, что не скрывал ничего. Во время рассказа лицо Марка Анжа оставалось непроницаемым. Только его быстрые, звериные глаза словно впивались в лицо Бонда. Когда Бонд закончил рассказ, Марк-Анж откинулся в кресле. Он протянул руку за голубой пачкой сигарет "Голуаз", зажал одну губами и заговорил через клубы синеватого дыма, непрерывно вылетавшего изо рта, так, как будто где-то внутри него находился небольшой паровой двигатель: - Да, действительно грязное дело. С ним нужно кончать, уничтожить все и этого человека тоже. Мой дорогой Джеймс, - его голос стал глуше, - я преступник, я великий преступник. В моем подчинении все притоны, все проститутки, я занимаюсь контрабандой, рэкетом, чем хочешь. Я ворую у очень богатых. Я нарушаю множество законов, и очень часто в процессе этой деятельности мне приходится убивать людей. Может быть, однажды, может быть, очень скоро я исправлюсь. Но трудно в одночасье перестать быть главой клана. Если я потеряю своих людей, за жизнь свою не дам и ломаного гроша. Ну да мы еще пошумим. Но этот Блофелд, да он просто злыдень, вонючая тварь. Ты приехал просить меня объявить ему войну, уничтожить его. Не надо ничего объяснять. Я знаю, что это так. Ведь официально ничего с ним не сделаешь. Твой шеф прав. Со швейцарцами лучше не связываться. Ты хотел бы, чтобы эту работу выполнили я и мои люди. - Внезапно он улыбнулся. - И это тот самый свадебный подарок, о котором ты говорил, не так ли? - Правильно, Марк-Анж. Но я тоже приму в этом участие. Я тоже там буду. У меня с этим человеком свои счеты. Марк-Анж задумчиво посмотрел на него. - Это мне не нравится. И ты знаешь, почему мне это не нравится. - Он мягко улыбнулся. - Ты совсем сошел с ума, Джеймс, скажи спасибо, что остался жив. - Он пожал плечами. - Но что я говорю впустую, ведь тебя не убедить, ты ведешь настоящую охоту за этим человеком. И тебе бы хотелось славно ее закончить. Правильно? - Да, правильно. Мне не хотелось бы упустить добычу. Затравить лису должен я сам. - Хорошо, хорошо. Пригласим остальных? Им не нужно знать причины, побуждающие нас действовать. Мои приказы не обсуждаются. Но мы все должны знать, как лучше провести данную операцию. У меня есть кое-какие идеи. Думаю, что шансы есть и это можно сделать красиво. Но работа должна быть чистой. Необходимо все рассчитать, все проверить. Марк-Анж поднял трубку и что-то сказал. Минуту спустя открылась дверь, вошли двое и, едва взглянув на Бонда, заняли два других кресла. Марк-Анж кивнул на человека, севшего рядом с Бондом и похожего на огромного быка. У него были оттопыренные уши и переломанный нос, бывший боксер или борец. - Это Че-Че. Че-Че по кличке Принудитель. - Марк-Анж мрачно улыбнулся. - Он убедит кого угодно и в чем угодно. Бонд поймал быстрый, внимательный взгляд тяжелых желто-коричневых глаз, Че-Че взглянул на босса. - Мое почтение. - А это Туссен, по кличке Трах. Он специалист по пластиковой взрывчатке. Нам ее много понадобится. - Да, очень много, - сказал Бонд, - и с очень быстродействующими взрывателями. Туссен наклонился вперед, как бы представляясь. Он был тощ, кожа землистого цвета. Почти финикийский профиль. Лицо испещрено оспинами. Бонд догадался, что Трах потребляет героин, в меру. На Бонда он посмотрел приветливо и заговорщически улыбнулся. - Мое почтение, - и он опять откинулся в кресле. - А это, - Марк-Анж указал на Бонда, - мой друг. Мой дорогой друг. Вы можете называть его командир. А теперь к делу. - Если вначале Марк-Анж говорил по-французски, то теперь перешел на быструю корсиканскую речь, которую Бонд совсем не понимал, схватывал только отдельные слова с итальянскими и французскими корнями. Марк-Анж, продолжая говорить, достал из ящика стола крупномасштабную карту Швейцарии, расстелил ее, поводил по ней пальцем и указал на точку в центре Энгадина. Эти двое вытянулись вперед, посмотрели на карту и сели на место. Че-Че произнес что-то, Бонд уловил только название Страсбурга, а Марк-Анж удовлетворенно качнул головой. Он повернулся к Бонду и протянул ему большой лист бумаги и карандаш. - Будь пай-мальчиком и займись работой, хорошо? Нужен план "Глории", все постройки, их приблизительные размеры, расстояние друг от друга. Позже мы изготовим полный макет из пластилина, так чтобы нам ничего не перепутать. Каждому будет поставлена своя задача, - он улыбнулся, - как десантникам во время войны. Понимаешь? Пока они говорили, Бонд принялся за дело. Зазвонил телефон. Марк-Анж поднял трубку. Произнес несколько отрывистых фраз и затем повернулся к Бонду, взгляд был подозрительным. - На мое имя пришла телеграмма. Из Лондона. Подписана "Юниверсал". Текст следующий: "Все пташки уже в городе, улетают завтра". Что это значит, мой друг? Бонд выругал себя за забывчивость. - Прошу прощения, Марк-Анж. Я не успел предупредить, что может поступить такой сигнал. Это означает, что девушки уже в Цюрихе и завтра вылетают в Англию. Очень хорошие новости. Важно, чтобы их там не было, чтобы не мешались. - Так, хорошо! Очень хорошо! Прекрасные новости. И правильно, что телеграмма послана не на твое имя. Будем считать, что тебя здесь нет и мы незнакомы. Так будет лучше. - Он выпалил еще что-то на корсиканском, и оба его помощника в знак понимания кивнули головами. Вскоре после этого встреча быстро подошла к концу. Марк-Анж внимательно изучил произведение Бонда и передал его Туссену. Тот взглянул на набросок и осторожно сложил его, словно имел дело с каким-то важным финансовым документом. Кивнув Бонду, Трах и Принудитель покинули комнату. Марк-Анж вздохнул с облегчением. - Все идет хорошо, - сказал он. - Вся команда получит за риск неплохие деньги. Они любят хорошую жесткую драку. И они остались довольны тем, что я сам поведу их. - Он хитро рассмеялся. - В тебе они не так уверены, мой дорогой Джеймс. Говорят, что ты будешь только мешать. Пришлось разъяснить им, что можешь дать кое-кому форму, в драке и перестрелке последним не будешь. Когда я говорю так, мне верят на слово. Я их еще никогда не обманывал. Надеюсь, ты меня не подведешь? - Постараюсь, - сказал Бонд. - Однако с корсиканцами силами никогда не мерялся, да и желания сейчас такого у меня нет. Марк-Анж остался доволен его ответом. - Пистолетом, может быть, ты владеешь лучше, но в ближнем бою с ними не совладаешь. Отчаянный народ и настоящие мясники. Большие свиньи. Величайшие. С собой беру пятерку лучших. Да нас двое, итого семь. Сколько, говоришь, людей на горе? - Человек восемь. И сам Блофелд. - Ну да, и сам тоже, - сказали задумчиво Марк-Анж. - Уйти от нас он не должен. - Он поднялся. - А теперь, мой друг, надо пообедать. Я заказал хороший обед, который нам подадут прямо сюда. А потом, провоняв чесноком и как следует набравшись, мы завалимся спать. Идет? - Лучше ничего и не придумаешь, - с легким сердцем согласился Бонд. 24. КРОВЬ ДОСТАВЛЯЮТ ПО ВОЗДУХУ На следующий день после обеда Бонд отправился в отель "Мэзон руж" в Страсбурге, сначала самолетом, потом поездом. Несло от него за версту, разило чесноком и прочим белее чем основательно. Он с удовольствием провел несколько часов в обществе Марка-Анжа в Марселе и не мог не радоваться радужным перспективам, которые открывались перед ним, - работа, подходящая к концу, и в финале - встреча с Трейси. Утром они подробно обсудили все варианты, используя подготовленный за ночь макет пика Глория и всех расположенных на нем строений. Приходили какие-то незнакомые Бонду люди, получали указания на малопонятном ему диалекте и быстро исчезали - лица эти доверия не внушали, это были самые натуральные бандитские морды, но роднило их, несомненно, выражение глубокого почтения к главе клана. Огромное впечатление произвели на Бонда энергичное поведение и особая предусмотрительность, с которой Марк-Анж решал все проблемы, будь то вопросы, связанные с приобретением вертолета или выплатой компенсации семьям его людей, которые могут погибнуть во время операции. Идея с вертолетом Марку-Анжу не понравилась. - Видите ли, мой друг, - объяснил он Бонду, - достать вертолет мы можем только в одном месте, у оасовцев, у французской подпольной армии правого толка. Так случилось, что они мне кое-чем обязаны, я их здорово выручил в свое время, так что вертолет мне дадут. Но вот в политические дела мне бы залезать не хотелось. Мне хочется, чтобы страна, где я работаю, была мирной и спокойной. Терпеть не могу революций. Они ведут только к хаосу. Сегодня я ни одного дела не могу провернуть спокойно - того и гляди помешает какое-нибудь введение чрезвычайного положения, вызванного деятельностью алжирских террористов, облавой на них или еще какой операцией против этих проклятых оасовцев. А проверка на дорогах, все эти патрули! А поголовные обыски! Все это отравляет мое существование. Мои люди и шагу не могут ступить, чтобы не выйти на "стукачей" или агентов французской секретной службы; вы, я надеюсь, знаете, что недавно сформировано новое подразделение - СДТ. Эти таинственные сокращения будут почище, чем у русских. СДТ - это отдел по борьбе с внутренними врагами, это защита отечества. Подчиняется министерству внутренних дел, одна из самых неприятных организаций, и проникнуть в нее совсем не легко. Это вам не доброй памяти Второе управление. Людям мирным СДТ попортило много крови. Но в ОАС у меня, естественно, есть свои люди, и я точно знаю, что они располагают и военным вертолетом, который украли у армейской части. Прячут они его в замке, расположенном на Рейне, недалеко от Страсбурга. Замок принадлежит одному безумному графу, фашисту. Он один из тех французов, которые жить не могут без заговоров. Как раз теперь он поставил на генерала Салана, рискнул всем состоянием и недвижимостью. Его замок находится в уединенном месте. Сам он играет роль некоего изобретателя. И людей, работающих у него в поместье, не удивляет, что в сарае стоит какой-то летательный аппарат и что его обслуживают механики - механики из ОАС, само собой разумеется. Так вот, сегодня рано утром я поговорил по радио с кем нужно. Машину мне одолжат, отдадут на 24 часа. Будет и пилот, лучший в подпольных военно-воздушных силах. Пилот уже в пути, он должен подготовиться, заправить машину и все такое прочее. Однако это очень неприятно. Раньше они у меня были в долгу. А теперь - я у них! - Он пожал плечами. - Хотя какое это имеет значение? Скоро я их опять прижму как следует. Ведь половина всех полицейских и таможенников во Франции - корсиканцы, а это для Корсиканского союза большое подспорье. Ясно? В "Мезон руж" для Бонда был зарезервирован прекрасный номер. Встретили его с преувеличенной любезностью и в то же время с некоторой сдержанностью. Как же далеко распространялась власть Корсиканского союза, где он только не имел своих помощников. Бонд, не нарушая традиций города, съел простой обед, состоявший из гусиной печенки, розовой и сочной, и полбутылки шампанского, после чего с удовольствием отправился спать. Все следующее утро он провел в своем номере, потом переоделся в лыжный костюм, попросил принести ему горнолыжные очки и тонкие кожаные перчатки - руки в них будут защищены, и в то же время он всегда может воспользоваться оружием. Он разрядил пистолет, не забыв вынуть пулю из патронника, и несколько раз, пока не остался доволен собой, попробовал перед большим зеркалом в шкафу, не мешают ли перчатки обращаться с оружием. Затем он перезарядил пистолет и приладил кобуру из свиной кожи на поясе брюк. Он попросят принести счет, оплат