рачная фигура, важно одно: если сцена действительно происходит в склепе Сапси, то мы получаем очень сильный аргумент в пользу виновности Джаспера. КАФФ. Почему? Вопрос, подобно брошенной перчатке, заставляет зал на мгновение притихнуть. Всем совершенно ясно: у высокопоставленного сотрудника Скотленд-Ярда имеется своя собственная трактовка. И это объяснение (саркастически улыбаясь, бормочет председатель) окажется, вне всяких сомнений, гораздо менее фантастическим, чем гипотезы прочих адвокатов. Гораздо менее фантастическим и гораздо более продуманным. Остается только пожалеть, что Торндайк и Пуаро отсутствуют в столь увлекательный момент. -- А потому, -- продолжает доктор Уилмот (тут как раз зажигается свет, и все убеждаются, что два кресла по-прежнему пустуют), -- поскольку уже довольно поздно, я предлагаю перенести заседание на завтра, когда, можно надеяться... -- Как вам угодно, -- не менее учтиво откликается Кафф. -- Но то, что я собираюсь сказать, вовсе не является продуманной, как вы выразились, гипотезой. Я просто хотел напомнить, что Джаспер сам проводит расследование, о чем он неустанно повторяет. Почему же в таком случае встреча с другим сыщиком в склепе Сапси -- сильный довод в пользу его виновности? Моя идея состоит в том, что с этой встречи Дэчери начинает улавливать истину, а потому тайком действует заодно с Джаспером, дабы ускорить разоблачение истинного убийцы. ЖАБА, в крайнем возбуждении. Я за то, чтобы немедленно представить спонсорам эту замечательнейшую разгадку! Убийцы -- зловещие сингальские близнецы! Джаспер же невинен, как младенец! ХОЛМС, мрачно. Может, и я был бы только рад, если бы все так и оказалось... Но в таком случае почему в послании с того света автор сообщил, что не хочет, чтобы тайна раскрылась? Нет, за исчезновением Друда скрывается нечто более зловещее! Кроме того, я не понимаю, какая существует связь... Он замолкает. В его душе явно борются профессионализм сыщика и обещание Конан Дойла, данное призраку Диккенса. Наконец Холмс качает головой, всем своим видом демонстрируя, что отказывается продолжать. После недолгих дебатов все соглашаются с предложением доктора Уилмота и начинают собираться. Но Лоредана, одолеваемая, судя по всему, профессиональными сомнениями, продолжает топтаться на трибуне. -- Не понимаю, -- говорит она наконец, -- это так не похоже на столь пунктуальных людей, как мистер Пуаро и мистер Торндайк... Даже не поставили нас в известность... АНТОНИЯ, с места. Я тоже не понимаю. Или нет, слишком хорошо понимаю. Ты не думаешь... ЛОРЕДАНА. Ну конечно же! АНТОНИЯ. Подожди меня здесь, а я схожу посмотрю. Участники конференции, отлично осведомленные о порядках в больших международных отелях, догадались обо всем еще до того, как Антония принесла сложенный вчетверо листок бумаги, в котором нетрудно опознать голубой бланк телефонограммы. Более того, имеется еще и телекс. -- И то и другое с пометкой "срочно" и адресовано доктору Фредерику Уилмоту из зала Диккенса, -- объявляет Лоредана, проглядывая оба сообщения и затем протягивая их председателю. -- Они лежат у портье уже несколько часов. -- О tempora![166] -- выражает Латинист мнение аудитории. [166] О времена! (лат.). Доктор Уилмот громко зачитывает: -- "14.15, телефонное сообщение из Рима от мистера Пуаро и мистера Торндайка: "По делу Д. проводим расследование на месте. Вероятно, опоздаем. Приносим свои извинения. Начинайте без нас". 14.45, телефонограмма из Сполето, Перуджа: "Задержимся до вечера". 15.30, телефонограмма из Монте-Сан-Савино, Ареццо, от мистера Пуаро: "Вернусь завтра утром". 16.00, телекс из Пизы: "Надеюсь вернуться завтра днем. Торндайк". Естественно, все тут же поворачиваются к капитану Гастингсу и Эстли, неприметному спутнику Торндайка. Что означает "расследование на месте"? И почему в Сполето? Почему в Монте-Сан-Савино? А Пиза?! Быть может, имеется какая-то связь между ее знаменитой башней, столь блистательно описанной в "Картинах Италии", и башней Клойстергэма? Далее, почему Пуаро уверен, что вернется утром, тогда как Торндайк "надеется вернуться завтра днем". Гастингс в полном смущении повторяет (вероятно, врет), что ведать не ведал о намерении Пуаро покинуть гостеприимную "U & O", а Эстли ограничивается кратким "Без комментариев". Тогда подозрение падает на Латиниста: утром его видели беседующим с Пуаро, -- а также на Антонию. (У обоих, когда они с опозданием явились на дневное заседание, был, по выражению Попо, "довольно глуповатый вид".) Остальные бросаются с расспросами к лейтенанту Маттеи, но карабинер немедленно заявляет, что ему пора заняться своими делами, и поспешно откланивается. Остаток вечера специалисты проводят в догадках. Так, например, Мегрэ высказывает предположение, что сполетский фестиваль[167] может пролить свет на частые диккенсовские ссылки на драматические произведения. Но большинство явно решает хранить свои гипотезы и догадки при себе. Некоторым явно о чем-то напоминает название Монте-Сан-Савино. И никто не проходит мимо того факта, что два исследователя передвигаются с невероятной быстротой. Значит, в их распоряжении имеются какие-то весьма необычные средства передвижения. Что касается Пизы, то ее значение совершенно ясно -- по крайней мере для нас -- в свете перемещений Торндайка и его "надежды" вернуться завтра днем. А в остальном нам остается лишь дождаться утра. [167] Имеется в виду ежегодный театральный фестиваль в Сполето. 18 -- Допускаю, что по делу Д. вполне уместно "расследование на месте", но некоторая пунктуальность тоже не помешала бы, -- несколько раздраженно замечает главный редактор "Диккенсианы", еще раз проглядывая вчерашние сообщения. -- Кроме того, Пуаро сам просил начинать без него. Так что, поскольку больше сообщений не предвидится[168], я вношу предложение... [168] Никаких новых сообщений до сих пор не поступало. Если они появятся, то Антония, которая дежурит у конторки портье, тотчас доставит новости сыщикам. Поэтому мы тоже считаем, что начинать надо прямо сейчас. -- Совершенно верно, -- подхватывает полковник карабинеров, который, как обычно, прибыл минута в минуту и сейчас усиленно делает вид, будто не замечает устремленных на него вопросительных взглядов. Слово берет Порфирий Петрович. -- Можно начать с повтороного краткого изложения, а затем сравнения основных гипотез, которых, как я полагаю, три. -- Четыре, -- поправляет его Мегрэ. -- Не будем забывать о фальшивом бродяге. -- Ах да... -- улыбается изобличитель Раскольникова. -- Возможно, в этом есть какой-то смысл. Мы знаем, что через романный Клойстергэм, так же как и через реальный Рочестер, постоянно проходили бродяги, направлявшиеся из Грейвсенда в Дувр и обратно. Можно представить себе, хотя это и абсурдно с литературной точки зрения, что Друда убил настоящий бродяга в целях ограбления, подобно грабителю паломницы-графини. Но что, если убийца -- неизвестный выходец с Востока, переодетый бродягой? Я знаю, нашего друга Жабу такой поворот дела не устраивает, но тем менее он вполне возможен. Однако это всего лишь еще одна вариация на тему о неизвестном убийце, так что основных гипотез все же три. -- Их можно свести даже к двум, -- вмешивается Дюпен, -- поскольку... -- Минуточку, минуточку, -- останавливает его председатель, -- давайте все же сформулируем эти три гипотезы. Иначе мы окончательно запутаемся. -- Совершенно верно, -- подхватывает полковник Д'Аттильо (наконец-то нам сообщили его имя). И с общего согласия доктор Уилмот принимается излагать три основные гипотезы. -- ГИПОТЕЗА А. Ее выдвинул Уилсон, позднее разработал Форсайт. Убийца -- Джаспер, а мотив и способ совершения преступления известны изначально. Джаспер столь сильно ревнует Розу и столь яростно ненавидит Эдвина Друда, что решает задушить племянника, а тело для надежности сбросить с башни. После осуществления своего черного замысла Джаспер прячет тело в склепе Сапси, засыпав негашеной известью. Но Дэчери--Баззард опознает останки по кольцу, и дядя-убийца в конце концов вынужден признаться. Очевидная слабость данной гипотезы: в этом случае тайна вовсе никакая не тайна. На это возражение можно дать следующий ответ: тайна состоит в раздвоении личности Джаспера, о чем читателю станет ясно лишь в самом конце романа. Наиболее серьезная критика подобного ответа высказана сторонниками гипотезы B: какой бы драматичной ни оказалась процедура выявления у Джаспера раздвоения личности, публика, которую Уилки Коллинз уже познакомил с детективной прозой, будет страшно разочарована. Диккенс не мог быть столь недальновидным и упустить из виду данное обстоятельство. Если позволите, -- добавляет Уилмот, -- я внесу свой вклад в критику гипотезы А. Ревность, связана она с радвоением личности или не связана, -- не повод для столь зверского преступления. Почему Джаспер не избавляется от своего племянника по-тихому? Что за варварское обращение с трупами? Зачем ему нужно, чтобы жертва молила о пощаде, ползая перед ним на коленях?[169] В конце концов, ведь предатель сам Джаспер, а вовсе не наоборот. Друд ведь не уводил у него Розу. [169] О чем Джаспер говорит содержательнице притона, "вспоминая" своего "спутника" на башне. (Прим. авт.) Итак, если убийца и в самом деле Джаспер, у него должен иметься какой-то более глубокий мотив! Возможно, именно в этом и состоит подлинная тайна. Мне хотелось бы напомнить вам один тонкий вопрос, заданный полковником Д'Аттильо: "Выйдя из притона на рассвете, курильщик опиума едва поспевает к вечерней службе. Значит, он не мог выехать из Лондона раньше часу дня. Где же он был и чем занимался до отхода поезда?" Автор ничего не говорит на этот счет, и в первый раз мы не стали заострять на этом внимание. Возможно, тут и нет ничего существенного. Но в последней главе происходит абсолютно то же самое: Джаспер снова покидает притон на рассвете. Но теперь автор старательно подчеркивает (никак, правда, это не объясняя), что в Клойстергэм регент отправляется лишь в шесть часов вечера. Таким образом, становится ясно, что у Джаспера в Лондоне дело, не имеющее никакого отношения к опиумным наслаждениям. Но может, это дело как-то связано с Друдом? Пусть подумают над этим сторонники гипотезы А. -- ГИПОТЕЗА B. Гипотеза "неизвестного убийцы", выдвинутая Эйлмером. Он приводит два возможных варианта: 1) кровная месть согласно мусульманскому обычаю; 2) акт террора в ответ на некое оскорбление, нанесенное отцом Эдвина Друда исламу. Эйлмер придерживается первого варианта, поскольку в противном случае это был бы слишком откровенный плагиат "Лунного камня". Но в любом случае план, составленный Джаспером, направлен исключительно на защиту племянника, а не во вред ему. Особенно интересно и даже убедительно гипотеза В объясняет "крик призрака", который Дердлс слышал год назад накануне Рождества. В ту ночь (а это очередная годовщина упомянутого оскорбления) неизвестный убийца побывал в Клойстергэме, но, убедившись, что Друд по-прежнему помолвлен с Розой, отложил исполнение приговора. И все-таки он поднялся на башню собора, дабы осмотреть место возможного акта возмездия, оступился и упал, издав вышеозначенный крик. Джаспер, который был в курсе семейной истории, услышал не только крик, но и какой-то шум. Он не поленился подняться на башню и обнаружил там бездыханное тело незадачливого преступника, каковое и скинул в реку. Это происшествие побудило его разработать безжалостный и весьма изощренный план. Что касается таинственного дела Джаспера в Лондоне, то и оно работает на гипотезу Эйлмера. Будучи по матери египтянином (вспомните его смуглое лицо), Джаспер прекрасно знает язык (турецкий или арабский), а значит, имеет возможность общаться с мусульманами из портового района Лондона. Таким образом он надеется разведать о прибытии убийцы. -- ГИПОТЕЗА С. Ее можно назвать гипотезой Скотленд-Ярда, -- говорит Уилмот. -- Сформулировал гипотезу сержант Кафф при поддержке инспектора Баккета и суперинтенданта Бэттла. Я полагаю, она нашла сторонников в лице Дюпена, комиссара Мегрэ и, разумеется, нашего друга Жабы. Впервые в истории исследований ТЭД обвиняются брат и сестра Ландлесы. ЖАБА. Не совсем так! Следует выбрать между близнецами и фальшивым бродягой. И гипотезу А, и гипотезу В я категорически не приемлю! И не понимаю, как, по утверждению нашего друга Дюпена, можно свести три гипотезы к двум. МЕГРЭ. По правде говоря, их можно свести и к одной. ДЮПЕН. Возможно, но прежде чем приступить к синтезу, покончим с анализом. Итак, и в гипотезе В, и в нашей гипотезе С речь идет о наемном убийце. Но в гипотезе В убийцу не знает никто, даже читатель, поскольку он попросту отсутствует среди уже упомянутых в романе персонажей. Этот прием нельзя назвать удачным, поскольку он идет вразрез с законами детективного жанра, разработанными отцом Ноксом[170], а именно: в последний момент появляется никому не известное действующее лицо. В гипотезе С, напротив, убийца неизвестен лишь до поры до времени. В конце концов выяснится, что он, точнее, они появились в самом начале романа. [170] Монсеньор Рональд Нокс (1888--1957) -- римско-католический священник и исследователь классической литературы, разработал в 1926 г. "Десять заповедей детектива". Подводя итог, можно сказать, что эти две гипотезы дополняют друг друга, хотя, естественно, кое-что остается непонятным. Например, Эйлмер настаивает, что Друд не погиб, а бежал, уверенный, что любимый дядюшка замыслил убить его. Мы же утверждаем, что он мертв и что его останки вместе с пресловутым кольцом покоятся в склепе Сапси. Как они туда попали? Это необходимо выяснить. А пока отмечу, что и в том, и в другом случае мы имеем дело с каким-то весьма неумелым убийцей. У Эйлмера он, по идее, должен быть профессиональным душителем, и тем не менее убийца оставляет Друда в живых. У нас же злодей, вместо того чтобы совершить ритуальное убийство, как того требовала его фанатичная и волевая сестра, проделывает все как-то нерешительно и бессистемно. ЖАБА. Превосходно! ДЮПЕН. Что касается мотива, кровная месть и религиозный фанатизм вовсе не исключают друг друга. Мы не считаем, подобно Эйлмеру и сторонникам гипотезы А, что Диккенс стал бы проявлять щепетильность при выборе сюжета, опасаясь совершить плагиат. После весьма сдержанного приема его последнего романа и оглушительного успеха "Лунного камня" зависть к более удачливому коллеге, бывшему соавтору и бывшему другу, могла перерасти в желчное презрение. "Умелый ремесленник, и даже не очень умелый", -- заметил однажды писатель в беседе со своим редактором Уиллзом. Вполне возможно, Диккенс задумал написать собственный детектив, решив продемонстрировать всем, что способен состряпать куда более привлекательное варево из того же содержимого. ПАТЕР БРАУН. Боюсь, это может оказаться правдой. Всякий, кому ведомы человеческие сердца, а особенно сердца художников, может на основании приведенного Уиллзом отрывка представить себе внутренний монолог Диккенса. "Как? Мой талант иссяк? Я исписался? Я еще покажу и этому пустозвону и всем остальным! Им требуется детектив? Отлично. Я покажу всем, как следует писать детективы. Я покажу, как можно написать поистине великий детектив из тех же составных частей, что использовал этот ничтожный писака, этот третьесортный борзописец! Я облагорожу низкий жанр, вдохну в него жизнь, сотворю подлинных персонажей, подлинную атмосферу, подлинную драму и, ей-Богу, подлинную прозу!" Да, друзья мои, очень вероятно, что ТЭД обязана своим рождением ярости и гордыне, стремлению уничтожить конкурента мощным взмахом великого пера. Забыто все -- честь, прежняя привязанность, щепетильность. И если пристрастие Джаспера к наркотикам и террористы с Востока выглядят заимствованиями из "Лунного камня", тем лучше: это будет плагиат, но плагиат нарочитый, насмешливый, уничтожающий. ПОРФИРИЙ ПЕТРОВИЧ. Поначалу я поддерживал гипотезу А. Тема раздвоения личности Джаспера, тема, которая символизирует борьбу Добра и Зла, казалась мне (и кажется до сих пор) достойной пера Диккенса. Однако автор пока показывал нам Джаспера лишь с темной стороны. Когда же он собирается перейти к светлой стороне? Борьба между ними как-то не получает в романе никакого развития. Поэтому я допускаю, что в конце концов склонюсь к гипотезе С. Но только если дело не сведется к кровной мести по мусульманскому обычаю. Нечто похожее на дело Рушди было бы куда интереснее, тем более что это больше соответствует нашим знаниям о близнецах Ландлесах. Кроме того, не следует замыкаться лишь на ритуальном убийстве исламского или индуистского происхождения (последний вариант представлен хорошо известной Vama cara, или Путь Левой Руки[171]. В марте 1869 года двадцатилетний Нечаев[172] приехал в Женеву пропагандировать свой "Катехезис революционера", который привел в восхищение Бакунина[173]. Книга Нечаева побуждала молодых людей всех национальностей к самым диким формам терроризма. Разве не могло так случиться, что тема революционного терроризма вдохновила и Диккенса? В августе того же года он пишет Форстеру: "У меня появилась весьма любопытная и свежая идея для моей новой книги. Не хочу ее рассказывать (иначе пропадет интерес к книге), но это невероятно плодотворная идея, хотя и весьма сложная для разработки". [171] (?) [172] С.Г.Нечаев (1847--1882) -- русский террорист, организатор тайного общества "Народная расправа". [173] М.А.Бакунин (1817--1876) -- русский революционер, теоретик анархизма. ЖАБА. Слушайте, слушайте! ПАТЕР БРАУН, НИРО ВУЛФ, ГИДЕОН ФЕЛЛ, молча, но явно склоняются в пользу гипотезы С. СЕРЖАНТ КАФФ. Представители Скотленд-Ярда также не могут принять вариант кровной мести. Террористическая акция в духе Нечаева--Бакунина или подобная планируемой в отношении Салмона Рушди, как представляется, более отвечает характерам Елены (классический тип фанатика, который не остановится ни перед чем) и Невила (классический тип отступника). В этом свете приобретают новое значение слухи (которые автор приводит в главе XVI), что будто Невил способен на все. "Если б не его сестра, которая одна только имеет на него влияние и без которой с ним просто опасно встречаться"... И остается еще вопрос о бумагах, которые Невил уничтожил перед попыткой бегства. Какие могут быть бумаги, коль это кровная месть? Зачем везти их с Цейлона? Зато политические террористы вечно таскают с собой ворохи всяких пропагандистских брошюр и книжечек. (Хотя, разумеется, среди них не могло быть "Катехезиса революционера", поскольку в 1842 году он еще попросту не существовал.) Наконец, согласно гипотезе В Невил не убийца, но Джаспер тем не менее его подозревает. В гипотезе С объясняется как поведение Джаспера в отношении молодого человека, так и определенное взаимопонимание между ними (относительно помолвки Розы). Лично я считаю последнее обстоятельство установленным фактом. Но если отбросить идею кровной мести, необходимо найти какую-то иную связь между убийством Эдвина и расторжением помолвки. ЖАБА. Мы ее найдем! УИЛМОТ. Или это сделает компьютер. А нам нужно представить разгадку тайны хотя бы в общих чертах. Дела, дорогой читатель, обстоят неважно. Утреннее заседание завершилось, началось дневное, а ни от Пуаро, ни от Торндайка нет никаких вестей. Участники уже стали сомневаться, смогут ли эти двое разузнать что-то новое. Хотя гипотезу С еще никто не изложил полностью, она успела завоевать поддержку большинства. -- Мне кажется, -- говорит Дюпен, -- остался один серьезный вопрос, о котором я уже упоминал сегодня утром. Если Друд мертв вопреки уверенности Эйлмера и его останки вместе с кольцом покоятся в склепе Сапси, то как они туда попали? Возможно, это работа Ландлесов, которые прознали о намерении Джаспера помешать их планам. Но каким образом они могли узнать? Как ни странно, этому можно найти не столь уж и сложное объяснение, которое к тому же устраняет неувязки, не замеченные нашими предшественниками. Вы, конечно, помните, что в ночь преступления, несмотря на беспокойство о своих подопечных, ни Джаспер, ни преподобный Криспаркл их не ждали. Я предполагаю, что Невил подлил им настойку опия, обнаруженую в траволекарственном шкафчике миссис Криспаркл. Затем Елена (которая, дабы иметь возможность незаметно покинуть пансион, сменила спальню) проникает в домик над воротами, чтобы убедиться в действии наркотика. Там она обнаруживает Джаспера, который под действием лекарства становится, как обычно, весьма разговорчивым и опрометчиво раскрывает перед ней свой план. Елена забирает ключ и со всех ног бежит к реке. Там она находит Невила, который уже убил Друда, хотя и без соблюдения ритуала. Но что сделано, то сделано. Елена снимает часы и булавку (на следующий день она выбросит их с плотины), но намеренно оставляет кольцо, чтобы тело можно было опознать. Вдвоем с Невилом они затаскивают труп во двор Дердлса и обваливают в негашеной извести. После чего прячут тело в гроб, предусмотрительно открытый Джаспером[174]. [174] Все эти манипуляции с негашеной известью и перетаскиванием трупа могут показаться читателю чересчур сложными. Но как указывает все тот же Нечаев (и эти слова можно отнести ко всем религиозным фанатикам): "У террориста может быть только одна наука -- наука разрушения. Ради этой цели он должен изучать инженерное дело, физику, химию и даже медицину". (Прим. авт.) КАФФ. Что касается Дэчери--Баззарда, то после встречи с Джаспером в склепе он начинает вести расследование сразу по нескольким направлениям. В отличие от Розы, Криспаркла, Грюджиуса и остальных, в отличие от тех, кто до нас занимался делом Друда, Баззард не находится под влиянием Елены, и она не может манипулировать им, как другими. Как только Баззард поверил в искренность Джаспера, они начинают действовать сообща, надеясь вырвать признание у Ландлесов, и это им удается. Однако, мне кажется, инспектор Мегрэ хочет что-то сказать. МЕГРЭ. Учитывая слабохарактерность Невила и его склонность к раскаянию, может показаться, что первым должен признаться именно он. Но в викторианской Англии даже чистосердечное раскаяние не давало убийце шанса избежать смертного приговора. Невил прекрасно знает, что его в любом случае ожидает виселица (помните, как в девятнадцатой главе Джаспер пророчески бросает тень виселицы и на его сестру[175]). Поэтому следствием его слабости могло стать лишь упрямое молчание. Но сестра (а может, "сестра"?) упорствует по совершенно иной причине. Как вы помните, в гипотезе А Елена своей гипнотической силой вызывает признание Джаспера. Она сама говорит Розе, что не боится власти Джаспера, потому что чувствует себя сильнее. Но вполне возможно, в финальном поединке верх одержит Джаспер. И под гипнозом именно Елена признается в совершенном злодеянии, и признается именно так, как должен сделать это в гипотезе А Джаспер: вспомнит все до мельчайших подробностей, не сознавая при этом, что речь идет о ней самой. Именно это я имел в виду, когда говорил, что все три гипотезы можно свести к одной. [175] "Тебе дорого ее душевное спокойствие, -- говорит он Розе, -- так отведи же от нее тень виселицы". (Прим. авт.) ПУАРО. Но вы упомянули также о четвертой гипотезе, комиссар, которую мы можем назвать ГИПОТЕЗОЙ D. Да, читатель. Никто из присутствующих, поглощенных необычными выводами из гипотезы С, не заметил появления Эркюля Пуаро. Точнее, бельгиец появился уже давно, но до своей реплики незаметно стоял в дверях[176]. Никто, однако, не выказывает признаков удивления, никто не задает ему преждевременных вопросов. Все знают: это бесполезно. [176] Кроме того, по прибытии Пуаро первым делом зашел в техническую комнату и внедрил себе в подсознание запись последних двух заседаний. (Прим. авт.) Только полковник Д'Аттильо отпускает несколько неожиданное замечание. -- Гипотеза D, -- глубокомысленно говорит он. -- Совершенно верно. МЕГРЭ, обращаясь к Пуаро, который направляется к своему месту. Нетрудно сделать вывод, что все, о чем мы здесь говорили, уже у вас в подсознании, cher ami. Следовательно, вы знаете, что я упоминал фальшивого бродягу. А из ваших посланий я понял, что вы с Торндайком побывали в окрестностях Ареццо, после чего Торндайк отправился в пизанский аэропорт, а оттуда, вне всяких сомнений, прямиком в Лондон. ДЮПЕН. Я со своей стороны мог бы сделать вывод, что тут не обошлось без помощи полковника Д'Аттильо, который вчера вечером тоже отсутствовал. Потому как невозможно находиться в Риме в 14.15, в Сполето в 14.45, в окрестностях Ареццо в 15.30 и в Пизе в 16.00, если у тебя нет вертолета, любезно предоставленного карабинерами. Д'АТТИЛЬО. От вас, дорогой Дюпен, ничего не скроешь. Признаю, что действительно предоставил Пуаро вертолет после того, как поступило заявление от родственников дамы, чей брат, по собственному ее утверждению, служит старшим консультантом в Ареццо. Что касается читателя, то конечно же он легко догадается, что Пуаро в какую-то минуту стал придавать особое значение телепатической галлюцинации оной дамы. Но почему? Что заставило Пуаро обратиться к карабинерам с просьбой о вертолете и заняться расследованием в этом направлении? ПУАРО, будто читая наши мысли. Мы все хорошо знаем, что в любом расследовании на верный путь выводят не чистосердечные признания, а почти всегда пропуски и недомолвки. И расследование дела Друда не исключение из правила. Во мне давно зрело подозрение, что один из нас скрывает правду. Потом я обнаружил, что правду скрывают сразу два человека. Но только сегодня утром я нашел решающее тому доказательство. К изложению какового я немедленно и приступаю... ПОПО, его злобный голос выделяется в хоре удивленных возгласов. Какое еще доказательство? О чем вы говорите? Вы что, с ума сошли? ПУАРО. Спасибо. Когда мне говорят, что я сошел с ума, это, как правило, означает одно: дело раскрыто. А что касается доказательства, то это из области videns non vident. ЛАТИНИСТ. Videns non vident et audiens non audient. Имеющие глаза не видят, имеющие уши не слышат. ПУАРО. Да, доказательство у вас перед глазами, а вы его не видите. А кое-кто, к сожалению, я имею в виду Порфирия Петровича, имеет уши и не слышит. Но об этом позже. Так вот, получив доказательство, я тотчас известил карабинеров. И они в лице полковника Д'Аттильо... Д'АТТИЛЬО. Мы довольно быстро установили личность дамы. Она принадлежит к весьма известной в Ареццо семье и, судя по всему, посетила конференцию из чистого любопытства. Из телефонного разговора с ее родственником выяснилось, что во вторник после полудня эта дама вернулась домой в Монте-Сан-Савино в весьма возбужденном состоянии. Она непрерывно твердила о каких-то собаках, кувшинах, окнах и лжебродягах-убийцах. В тот же вечер, ускользнув от наблюдения, она отправилась в Сполето, где ее обнаружили поздно вечером среди развалин древнего театра, при этом она лепетала что-то бессвязное. По утверждениям свидетелей, дама среди прочего упоминала шотландскую сову и итальянскую мышеловку. ДЮПЕН, загадочно. Это согласуется с гипотезой С. ПУАРО. Полностью. Прежде, чем направиться в Монте-Сан-Савино, мы заскочили в Сполето, где свидетели подтвердили все вышесказанное. Один из них сообщил, что безумная настаивала на связи совы и мышеловки с каким-то убийством. Она отчетливо прокричала несколько раз: "Потому они его и убили!" ДЮПЕН. А вот это не согласуется с гипотезой С. ПУАРО. Но зато согласуется с гипотезой D. Мы сами встретились с пациенткой... простите, телепаткой и, несмотря на сопротивление ее брата, сумели получить описание убийцы, хотя и не достаточно подробное. Как ни странно для бродяги, истинного или мнимого, он носил очки. Только узнав об этом, я наконец увидел луч истины. ХОЛМС, бледный, как привидение. Нет!.. Пуаро, ради Бога, нет! ПУАРО. Прошу прощения, Холмс. Вы знаете, что в поисках истины я не останавливаюсь на полпути. УИЛМОТ, резко. Господа, напоминаю вам, у нас мало времени. Мне кажется, эта конференция не совсем подходящее место для выводов, основанных на телепатии и спиритизме. ПУАРО, не менее резко. Несомненно, доктор Уилмот. Мы предпочли бы основывать свои выводы на фактах, если бы вы намеренно не скрыли их от нас. ЛОРЕДАНА. Чудовищно! Неслыханно! Это... это глупо! ПУАРО. Милая барышня, в ответ я могу лишь повторить слова нашего дражайшего мсье Попо. А что касается спиритизма, то как раз крайний скептицизм и заставил меня заподозрить Холмса. Я не верил, что он способен основываться в своих выводах на такой шаткой вещи, как результаты спиритического сеанса. А раз сыщик такого масштаба убежден, что Диккенс не пожелал открыть истину о деле Друда, значит, на то имелись весьма веские причины. Известно, что Холмс изучал это дело задолго до нас. И должно быть, сказал я тогда себе, он пришел к заключению, которое его напугало. А затем он, наверное, постарался забыть о нем, в его сознании произошла подмена, и в какой-то момент мой уважаемый коллега решил, что все это просто результат некоего спиритического сеанса. Но теперь, судя по сделанному минуту назад замечанию, память возвращается к нему. Не так ли, Холмс? ХОЛМС сидит молча, понурив голову, не обращая внимания ни на недоуменные взгляды коллег, ни на шипение Ватсона. УИЛМОТ тоже хранит довольно угрюмое молчание, не замечая суету несравненной Лореданы, которая со странными завываниями носится вокруг. ПУАРО. Но вернемся в Монте-Сан-Савино. Точнее, вновь его покинем: Торндайк направился через Пизу в Лондон, а я в Рим, где все утро штудировал биографические и библиографические источники. Непосредственные источники. ЖАБА. Весьма разумно, учитывая, что здесь никому не следует верить на слово. ПУАРО. Я вел поиски сразу по нескольким направлениям, так что вам придется набраться терпения, пока я буду рассказывать. Начнем с театра. Ясно, что "шотландская сова", которая проникла в разум дамы из Ареццо и которая, несомненно, вначале обитала только в головах Холмса и Уилмота, связана с тем самым "совиным криком", что слышит леди Макбет в ту минуту, когда ее муж убивает несчастного Дункана[177]. [177] Шекспир. "Макбет". Акт II, сцена II. ДЮПЕН. Совершенно ясно. ПУАРО. Столь же ясно, сколь "итальянская мышеловка", означающая "Мышеловку", вымышленную пьесу из "Гамлета"[178], которую Гамлет заставляет бродячих актеров разыграть перед отчимом-отравителем и собственной матерью. Дюпен уже указывал на то, как часто в тексте ТЭД встречаются скрытые цитаты из "Гамлета" и "Макбета". Кроме того, наш дорогой друг заметил, что в этих двух трагедиях (точнее, в трех, если присовокупить вымышленную, где убийца носит имя Луциана) имеется преступная пара, весьма напоминающая нашу пару, Елену и Невила. Но Дюпен, как мне кажется, уделил недостаточно внимания другой теме, теме пьесы внутри пьесы. [178] Шекспир. "Гамлет". Акт III, сцена V. ПОЛКОВНИК Д'АТТИЛЬО, ОТЕЦ БРАУН, ПОРФИРИЙ ПЕТРОВИЧ, ЛАТИНИСТ И ДРУГИЕ. Возможно, потому что мы уже насытились Шекспиром. ПУАРО. Совершенно согласен. Но дело в том, что ТЭД изобилует театральными намеками, начиная с мрачно-гротескной пантомимы "Как вы завтра поживаете?" псевдоитальянского клоуна, сеньора Джаксонини. Новоявленный детектив Баззард (безусловно, это именно он скрывается под именем Дэчери) сам пописывает пьески -- занятие для простого клерка весьма необычное. В те времена, во всяком случае. Думаю, концовка ТЭД скорее всего предполагалась как раз в сугубо театральном ключе. ДЮПЕН. Вы хотите сказать, что Баззард прибегнет к пьесе внутри пьесы, дабы разоблачить убийц? ПУАРО. И не только. Я хочу сказать, что в финале сам Диккенс собирался прибегнуть к пьесе в романе. Я думаю, именно в этом состояла новизна идеи, неожиданный сюжетный ход, который романист, всегда питавший слабость к театру, приготовил для читателей. ПОПО, с сарказмом. Это вам тоже сообщила дама из Ареццо? ПУАРО. Нет, это сообщил мой друг Латинист. Но в каком-то смысле комиссар Мегрэ тоже уловил истину, заметив, что в конце концов неважно, кто' должен признаться, а, как это следует из слов Диккенса Форстеру, все дело в необычной форме признания. Убийца должен будет изложить все так, будто убийство произошло в каком-то вымышленном мире. Что-то вроде захватывающей пьесы. Но быть может, наш друг Латинист объяснит все лучше меня. АНТОНИЯ, с гордостью. О, он великолепен! ЛАТИНИСТ, стараясь, в отличие от прекрасной Антонии, скрыть распирающую его гордость. Брат и сестра неизвестного происхождения, весьма возможно с изрядной примесью цыганской крови, задумали убить англичанина. Брат испытывает сомнения и уже готов отступить, но сестра неумолима. Именно она разрабатывает план, согласно которому тело следует уничтожить, а останки спрятать в каком-нибудь недоступном месте. Так все и происходит. В течение нескольких месяцев все ломают голову: добровольное это исчезновение или же преступление. Но место, где спрятан труп, оказалось не столь уж и недоступным, как полагали брат и сестра. Останки опознают по сохранившемуся кольцу. АНТОНИЯ. Разве он не великолепен?! ЛАТИНИСТ. В тот день, когда обнаружат тело, родственник убитого, человек, весьма увлеченный театром, предложит "сестре", которая обладает ярко выраженными гипнотическими способностями и подвержена мрачным фантазиям, написать захватывающую пьесу в елизаветинском стиле. "Сестра" даст согласие, и на сцене воссоздадут точную картину преступления, персонажи которой, как и в "Гамлете", отличаются от реальных лиц лишь именами. АНТОНИЯ, пока Латинист с довольным видом садится на свое место. Он великолепен! ЛОРЕДАНА. Не понимаю, что тут великолепного. Франсуа (так зовут Латиниста) просто кратко изложил нам сюжет ТЭД согласно гипотезе С. ПУАРО. Правильно. Но одновременно он изложил, а я сумел проверить по одной весьма редкой книге, основную канву сюжета "Дома с привидениями", романа Уилки Коллинза, вышедшего в 1878 году. Пуаро вовсе не обладает сверхъестественной проницательностью, читатель. Своим решением заглянуть в посредственный и практически неизвестный роман Коллинза, о котором до сих пор не вспоминал ни один исследователь ТЭД[179], он обязан подслушанной беседе, состоявшейся между Латинистом и Гастингсом. Потому-то великий сыщик так долго и беседовал с Латинистом перед своим таинственным отъездом из Рима. [179] Возможно, их сбило с толку название. В романе нет никаких привидений, а название относится к гипнотическим особенностям главного героя. Удивительно, что вместо этого многие друдисты настаивали на куда более сомнительном сходстве ТЭД и еще одной книги Коллинза -- "Мисс или миссис?", вышедшей в 1871 г. (Прим. авт.) Можно себе представить, какую неловкость испытал Пуаро, сделав это открытие. Если исключить случайное совпадение, оставалось всего три возможности. Первая -- Уилки Коллинз воссоздал сюжет ТЭД, в том числе и пьесу внутри романа, и воспользовался им для своей собственной книги (изменив, разумеется, героев и обстановку)[180]. Но зачем ему это, если он считал ТЭД порождением "изможденного сознания"? Вторая возможность -- Диккенс сам пересказал сюжет своему бывшему другу и соавтору. Но, опять же, с какой было стати Диккенсу это делать, когда он видел в Коллинзе грозного соперника, хотя и называет его ничтожным писакой? Имеется еще одна возможность... [180] В романе Коллинза женщина-убийца с самого начала не скрывает своего пристрастия к театру. Она пишет пьесу-признание под действием самовнушения, тогда как Елена, согласно гипотезе С, напишет свою пьесу под гипнотическим влиянием Джаспера. Хотя, возможно, у нее также имеется склонность к сочинительству, что не так уж редко встречается у террористов. (Прим. авт.) ПУАРО. Третья возможность состоит в том, что основа сюжета и его разработка принадлежат Уилки Коллинзу и именно Коллинз пересказал сюжет Диккенсу еще до резкого ухудшения их отношений. А Диккенс, проявив свой обычный эгоизм, беззастенчиво присвоил себе чужой замысел. В этом месте читатель, несомненно, вообразит, что диккенсовский зал оглашают протестующие и потрясенные крики. И ошибется. Друдовская группа ошеломленно молчит. А Пуаро в полной тишине спокойно продолжает свой рассказ. ПУАРО. Это многое объясняет. Например, еще одно, весьма своеобразное сходство ТЭД и романа Коллинза. У Коллинза пьеса, которую убийца, судя по всему, собиралась передать заказчику, обрывается на середине, как раз когда преступление уже совершено, но дальнейшие действия преступника еще не описаны. Писательницу обнаруживают на полу подле рукописи, скончавшейся от кровоизлияния в мозг. Сама рукопись, написанная неровным почерком, так и кишит признаками "переутомленного сознания". Взгляните на рисунок номер три, который имеется в книге Форстера и который доктор Уилмот скрыл от нас. Ассистент включает проектор. Лоредана машинально гасит свет. ПУАРО. Взгляните. На рисунке приведена последняя черновая страница ТЭД, а ниже для сравнения страница рукописи "Оливера Твиста". Здесь также история обрывается на середине и также все признаки переутомленного (или изможденного) сознания. И в тот же день наступает смерть от кровоизлияния в мозг. У меня нет никаких сомнений, что в коллинзовском романе без привидений (единственный призрак обитает в голове автора) этот тройной намек порожден рисунком номер три и всепоглощающей ненавистью к Диккенсу. Да, Коллинз продолжал ненавидеть того, кто не только унизил и оскорбил его, но и украл сюжет и основную идею пьесы внутри романа. Однако относительно "кровоизлияния в мозг" у меня имеются некоторые сомнения. Давайте вновь вернемся к первому рисунку. В эту минуту, читатель, тишина в зале становится почти осязаемой. Всех не покидает ощущение, что натянутая нить вот-вот лопнет. Пока они ждут продолжения, уставившись на экран, мы вновь настойчиво рекомендуем читателю взглянуть на первый рисунок. Внимательно взглянуть. Но вот раздается сдавленный крик Лореданы. -- Кувшин!!! ПУАРО. Именно. У окна. Кувшин с водой, который Диккенс всегда держал на письменном столе и о котором доктор Уилмот, по-видимому, начисто забыл. Помните, наш председатель признался: "Я мог бы забыть собак и кувшин, но лжебродягу я бы обязательно запомнил". Классический трюк: признавайся в том, что не имеет значения, дабы получше скрыть то, что действительно важно. Доктор Уилмот знал, что демонстрации известного рисунка ему избежать не удастся, но рассчитывал, что никто не заметит ничем не примечательный кувшин. Так бы и случилось, если бы не... гм, Эркюль Пуаро, который таким образом добыл твердое доказательство и недостающее звено в цепи. ПОПО. Доказательство чего? Звено в какой цепи? Какое отношение все это имеет к делу Друда? ПУАРО. Никакого, во всяком случае, непосредственного. Убийцы Друда уже выявлены представителями Скотленд-Ярда при содействии Дюпена. А мы рассматриваем гипотезу D, которая относится не к делу Друда, а к преступлению лжебродяги. УИЛМОТ, решившись. Хорошо, Пуаро. Но можно мне сначала поговорить с вами наедине? ПУАРО. Безусловно, cher ami. Но, быть может, Холмс тоже... ХОЛМС. Да, я к вам присоединяюсь... Все трое выходят в коридор. Давайте же заглян