юридического факультета. Новое, чистенькое, современное здание, но, как и всякую другую юридическую библиотеку, по воскресеньям её заполняли студенты, готовящиеся к выпускным экзаменам. Она открыла пятый том Мартиндэйл - Хаббелл и отыскала раздел фирм округа Колумбия. <Уайт и Блазевич> оказалась на 28 странице. Имена, даты рождения, места рождения, образование, послужные списки, грамоты, награды, участие в различных комитетах, публикации 412 юристов. Вначале шли пайщики, а затем сотрудники. Она делала заметки в юридическом блокноте. 81 пайщик, остальные - сотрудники. Она разбила их в алфавитном порядке и записала каждое имя в юридический блокнот. Сейчас она ничем не отличалась от этих студентов-юристов, вечно копавшихся в каталогах фирм в неустанном поиске приличной работы. Ее занятие было однообразным, и мысли невольно уносились в прошлое. Двадцать лет назад здесь учился Томас. Он был успевающим студентом и проводил много времени в библиотеке. Писал статьи в юридический журнал - нудная работа, которую она должна была бы терпеть, если бы обстоятельства сложились иначе. Последние десять дней она много думала о смерти и рассматривала это явление со всех сторон. Легкой казалась лишь смерть, когда тихо погружаешься в сон. Медленная, агонизирующая кончина от какой-нибудь болезни представлялась кошмаром как для жертвы, так и для её близких, но, по крайней мере, в этом случае есть время, чтобы приготовиться и попрощаться. Внезапная, случайная смерть приходит мгновенно, и может быть, это лучшее, что выпадает обреченному. Но каково же тем, кто остается? О, сколько боли в тех вопросах, что рождаются в их воспаленном мозгу! Страдал ли умирающий? Что думал в последнюю минуту? Как это случилось и почему? Состояние тех, кто видел смерть любимого человека, не поддается описанию. Она полюбила его ещё больше, потому что видела, как он умирал, и все время заставляла себя не слышать взрыва, не ощущать запаха дыма и не видеть, как он умирает. Если бы ей даровано было ещё три дня, она нашла бы такое место, где можно запереть дверь, кричать и биться до тех пор, пока не выплачешь свое горе. Для себя она решила, что найдет такое место. Где выплачет боль и исцелится. Неужели она не заслужила такой малости? Она запоминала имена до тех пор, пока не почувствовала, что знает о фирме <Уайт и Блазевич> больше любого, кто с ней не связан. Она вышла на темную улицу, взяла такси и поехала в свой отель. Мэтью Барр приехал в Новый Орлеан, где встретился с юристом, который направил его в такой-то отель в Форт Лаудердейл. Юрист неопределенно говорил о том, что должно было произойти в отеле, но Барр прибыл туда в воскресенье вечером, и там его уже ждал номер. На столе лежала записка, где было сказано, что ему позвонят рано утром. В десять он набрал домашний номер Флетчера Коула и вкратце сообщил о своей поездке. Но Коулу было не до того. - Грентэм спятил. Он с каким-то малым по имени Рифкин из <Таймс> обзванивает всех. Они играют со смертью. - Они видели дело? - Не знаю, видели они его или нет, но зато слышали о нем. Вчера Рифкин позвонил домой одному из моих помощников и спросил, что тот знает о деле пеликанов. Тот, разумеется, ничего не знал, но у него создалось впечатление, что Рифкин знает и того меньше. Не думаю, чтобы он видел дело, но поручиться нельзя. - Черт возьми, Флетчер! Нам не справиться с этой толпой репортеров. Эти парни делают сотни звонков в минуту. - Остановимся пока на двух: Грентэм и Рифкин. Ты уже прослушиваешь Грентэма, сделай то же и с Рифкиным. - Грентэм прослушивается, но он не пользуется ни тем телефоном, что в его квартире, ни тем, что в машине. Я звонил Бейли из аэропорта в Новом Орлеане: Грентэма не было дома сутки, но его машина на месте. Наши люди звонили ему и стучали в дверь. Либо он лежит мертвый в своей квартире, либо улизнул прошлой ночью. - Скорее всего, мертв. - Не думаю. Мы следили за ним, и фэбээровцы тоже. Похоже, он улетучился. - Его нужно найти. - Он объявится. Разве он сможет жить без своего отдела новостей на пятом этаже? - Ладно, подключись ещё к Рифкину. Позвони вечером Бейли и скажи, чтоб был готов, хорошо? - Слушаюсь, сэр, - сказал Барр. - Как ты думаешь, что сделал бы Маттис, если бы узнал, что у Грентэма есть материал и что он собирается опубликовать его на первой странице <Вашингтон пост>? - спросил Коул. Барр опрокинулся на кровать и закрыл глаза. Всего несколько месяцев назад он решил не иметь никаких дел с Флетчером Коулом. Это порядочная скотина. - Сдается мне, он не боится убивать людей, - сказал он в трубку. - А ты увидишь Маттиса завтра? - Не знаю. Подобные типы очень загадочны. Они говорят шепотом даже при закрытых дверях. Они практически ничего мне не сказали. - Почему же они отправляют тебя в Форт Лаудердейл? - А черт их знает! Но это так близко к Багамским островам! Может быть, я поеду туда завтра, а может, он явится сюда, кто его знает! - Возможно, ты преувеличиваешь возможности Грентэма. Маттис замнет эту историю. - Я подумаю над этим. - Позвони мне утром. Когда она открыла дверь, у неё под ногами оказалась записка. <Дарби, я в патио. Это срочно. Грей>. Она глубоко вздохнула и сунула записку в карман. Заперла дверь и узкими, извилистыми коридорами прошла в вестибюль, затем, через темную гостиную, мимо бара, через ресторан вышла в патио. Он сидел за маленьким столиком, почти скрытым кирпичной стеной. - Почему ты здесь? - спросила она шепотом, усаживаясь рядом. Он выглядел усталым и взволнованным. - Где ты была? - в свою очередь спросил он. - Это не так важно, как то, почему ты здесь. Мы договорились, что ты не будешь приходить сюда, пока я не скажу. Что случилось? Он вкратце рассказал об утренних событиях, от первого телефонного звонка Кину Смиту до его разговора с горничной в отеле, о том, что провел остальную часть Дня, мечась по городу на разных такси, потратив на них почти 80 долларов. А теперь он ждал темноты, чтобы незаметно пробраться в гостиницу <Табард>. Он уверял, что слежки нет. Она внимательно слушала, в то же время наблюдая за рестораном и входом в патио. - Понятия не имею, как они могли отыскать мой номер, - сказал он. - А ты говорил кому-нибудь номер своей комнаты? Он минуту подумал. - Разве что Кину Смиту. Но он не произносил его вслух. Она не смотрела на него. - А где ты находился, когда ему это говорил? - В его машине. Она медленно покачала головой. - Кажется, я убедительно просила тебя никому не говорить. Разве не так? Ему нечего было сказать в свое оправдание. - Это все игрушки, не так ли, Грей? Очередной денек на пляже. Ты ведь у нас стреляный воробей, репортер, которому угрозы расправы не новость, ты на них плевал. Пули будут отскакивать от тебя, да? Мы с тобой можем провести здесь несколько дней, резвясь и играя в детективов, и ты сможешь получить свою пулитцеровскую премию и стать богатым и знаменитым, а эти плохие ребята не такие уж плохие. Куда уж там, ведь это сам Грей Грентэм из <Вашингтон пост>, весь из себя такой крутой сукин сын. - Кончай, Дарби. - Я пыталась вдолбить тебе, как опасны эти люди. Я видела своими глазами, на что они способны, и знаю, что меня ждет, если они меня найдут. Но для тебя, Грей, это лишь игра в полицейских и грабителей, игра в прятки. - Будем считать, что ты меня убедила, хорошо? - Да, смельчак, заруби это себе на носу, сделай милость. Еще один финт, и мы будем покойниками. Удача отвернулась от меня. Способен ты это понять? - Понял, клянусь. - Сними здесь номер, а завтра вечером, если мы будем ещё живы, я подыщу тебе какой-нибудь небольшой отель. - А если здесь не окажется свободных мест? - Тогда тебе придется переспать в моей ванной комнате, под замком. Она говорила очень серьезно. Грей чувствовал себя как ученик начальной школы, только что получивший первую трепку. Минут пять они молчали. - Но все-таки, как они меня отыскали? - не унимался Грей. - Думаю, что твой телефон в отеле прослушивается в твоей машине установлено прослушивающее устройство, и то же самое у Кина Смита. Этих людей дилетантами не назовешь. Глава 36 Он провел ночь в комнате номер 14 наверху, но спал мало. В шесть открылся ресторан, он сбегал вниз выпить чашечку кофе и вернулся. Гостиница была оригинальная, старинная и представляла собой три старых городских дома, впоследствии соединенных между собой. Во все стороны вели маленькие двери и узкие коридоры. Казалось, будто время здесь остановилось. Впереди был длинный утомительный день, но ему предстояло провести его с ней, и он был рад этому. Он допустил ошибку, серьезную ошибку, но она простила его. Ровно в восемь тридцать он постучал в дверь комнаты номер 1. Она быстро открыла и тут же закрыла за ним дверь. В джинсах и фланелевой рубашке она как будто вновь стала студенткой юридического факультета. Налив ему кофе, она села за маленький столик с телефоном, вокруг которого валялись листки с записями из юридического блокнота. - Хорошо спалось? - спросила она, но лишь из вежливости. - Нет, - Грей бросил на кровать номер <Таймс>. Он уже просмотрел его, и в нем опять ничего не было. Дарби взяла телефон и набрала номер юридического факультета Джорджтаунского университета. Она посмотрела на него, слушая в трубку, а затем сказала: - Отдел занятости, пожалуйста. Последовала длинная пауза. - Алло. Это Сандра Джерниган. Я пайщик фирмы <Уайт и Блазевич> здесь в городе, и у нас проблема с компьютерами. Мы пытаемся восстановить некоторые записи, касающиеся наших сотрудников, и в бухгалтерии меня попросили узнать имена ваших студентов, работавших у нас прошлым летом. Кажется, их было четверо. Секунду она слушала. - Джерниган. Сандра Джерниган, - повторила она. - Понятно. Сколько времени это займет? Пауза. - А вас зовут Джоан? Спасибо, Джоан. Дарби прикрыла трубку рукой и глубоко вздохнула. Грей внимательно следил за ней, но с губ его не сходила улыбка восхищения. - Слушаю, Джоан. Семь студентов. У нас такая неразбериха в записях. У вас есть их адреса и номера социального страхования? Они нужны нам в связи с налогами. Конечно. Сколько времени это займет? Отлично. У нас есть мальчик-курьер в этом районе. Его зовут Сноуден, он будет у вас через тридцать минут. Спасибо, Джоан. - Дарби повесила трубку и закрыла глаза. - Сандра Джерниган? - спросил Грей. - Я не умею врать, - сказала она. - Ты великолепна. Ну, а мальчик-курьер, полагаю, - я. - Ты вполне можешь сойти за него. В твоей внешности есть что-то от переростка, отчисленного с юридического факультета. ? <И довольно симпатичного>, - отметила она про себя. - А тебе идет эта фланелевая рубашка. Она медленно пила холодный кофе. - Возможно, сегодня будет трудный день. - Пока все идет неплохо. Я возьму список и буду ждать тебя в библиотеке. Идет? - Хорошо. Отдел по трудоустройству находится на пятом этаже юридического факультета. Я буду в комнате 336. Это маленький конференц-зал на третьем этаже. Сначала возьмешь такси. Мы встречаемся там через пятнадцать минут. - Слушаюсь, мэм. Грентэм вышел. Дарби выждала пять минут, потом вышла со своей парусиновой сумкой. Поездка на такси была недолгой, но нелегко было двигаться в утреннем потоке машин. Жизнь в бегах уже и без того была достаточно тяжела, а ещё и играть в детектива - это уже было слишком. Она уже пять минут ехала в такси, когда вдруг вспомнила о возможности преследования. Может быть, это хорошо. Может быть, утомительный день в качестве журналиста, ведущего расследование, отвлечет её от постоянных мыслей о Хромом и других мучителях. Она поработает сегодня и завтра, а в среду вечером будет уже на побережье. Итак, они начнут с юридического факультета Джорджтаунского университета. Если это приведет в тупик, они попробуют на юридическом факультете университета Джорджа Вашингтона. Если останется время, то попытаются навести справки в Американском университете. Всего три попытки - и она уедет. Такси остановилось у Макдоноу-холла, у главного основания Капитолийского холма. С этой сумкой и во фланелевой рубашке она была похожа на одну из многих студенток-юристов, снующих вокруг перед началом занятий. Она поднялась по лестнице на третий этаж и вошла в конференц-зал, закрыв за собой дверь. Эта комната время от времени использовалась для занятий и для собеседований при приеме на работу, проводимых прямо на территории университета. Она разбросала на столе свои записи как обычная студентка, готовящаяся к занятиям. Через несколько минут в дверь протиснулся Грей. - Эта Джоан - милейшая женщина, - сказал он, положив список на стол. - Имена, адреса и номера социального страхования. Здорово, правда? Дарби посмотрела в список и вынула из сумки телефонную книжку. Они нашли в книжке пять из имеющихся имен. Взглянув на часы, она сказала: - Сейчас пять минут десятого. Держу пари, половины из них в это время не будет в аудиториях. У некоторых занятия начинаются позже. Я позвоню этим пяти и выясню, кто из них дома. Ты займись теми двумя, у которых не записаны номера телефонов, и раздобудь расписание их занятий у регистратора. Грей взглянул на часы. - Давай встретимся здесь через пятнадцать минут. Сначала вышел он, потом Дарби. Она направилась к телефонам-автоматам, которые находились на первом этаже за учебным корпусом, и набрала номер Джеймса Мэйлора. Ответил мужской голос: - Алло? - Это Дэннис Мэйлор? - спросила она. - Нет. Я Джеймс Мэйлор. - Извините. - Она положила трубку. До его дома было десять минут ходьбы. У него не было девятичасового занятия, и, если у него занятия в десять, он будет дома ещё сорок минут. Конечно, предположительно. Она позвонила остальным четырем. Двое ответили, и она убедилась, что это действительно они, а два других телефона не отвечали. Грей с нетерпением ждал в кабинете регистратора на третьем этаже. Студентка-клерк, работающая по совместительству, пыталась найти регистратора, которая была где-то в глубине помещений. Студентка сказала, что не знает, смогут ли они предоставить расписание занятий. Но Грей уверенно заявил, что смогут, если захотят. Из-за угла вышла регистратор. Вид у неё был недоверчивый. - Чем могу помочь? - Я Грей Грентэм из <Вашингтон пост>, пытаюсь найти двух ваших студентов - Лауру Каас и Майкла Эйкерса. - Какие-нибудь неприятности? - нервно спросила она. - Нет, нет. Всего несколько вопросов. Они сегодня на занятиях? - Он улыбался, и это была теплая, доверительная улыбка, с которой он обычно обращался к женщинам старше его. Она редко подводила его. - У вас есть удостоверение личности или что-нибудь такое? - Разумеется. - Он открыл бумажник и медленно помахал им перед ней, как это делает полицейский, который знает о своих правах и не считает нужным докладываться. - Вообще-то я должна посоветоваться с деканом, но: - Отлично. Где его кабинет? - Но его сейчас нет. Он уехал из города. - Мне нужны только расписания их занятий, чтобы я мог их найти. Я не прошу ни их домашних адресов, ни оценок, ни характеристик, ничего конфиденциального или личного. Она взглянула на студентку-клерка, которая пожала плечами, как бы говоря: <А что в этом такого?> - Минуту, - сказала регистратор и скрылась за углом. Дарби ждала в маленьком конференц-зале, когда он выложил на стол компьютерные распечатки. - Согласно этому, Эйкерс и Каас должны быть сейчас в аудиториях, - сказал он. Дарби взглянула в расписание. - У Эйкерса уголовная процедура. У Каас - административное право; у обоих с девяти до десяти. Попробую их разыскать. Она показала Грею свои записи. - Мэйлор, Райнхорт и Уилсон были дома. Я не смогла дозвониться до Рэтлифф и Линни. - Мэйлор живет ближе всех. Я смогу быть там через несколько минут. - Как насчет машины? - спросила Дарби. - Я звонил в <Херц>. Ее должны доставить на стоянку <Пост> через пятнадцать минут. Жилище Мэйлора находилось на третьем этаже склада, перестроенного для студентов и прочих лиц с крайне скромным бюджетом. Мэйлор ответил на первый же стук. Он говорил через дверную цепочку. - Ищу Джеймса Мэйлора, - сказал Грей с видом его старого приятеля. - Это я. - А я Грей Грентэм из <Вашингтон пост>. Хотел бы задать вам парочку пустячных вопросов. Цепочку сняли, и дверь открылась. Грей вошел в двухкомнатную квартиру. В центре, загораживая почти все, стоял велосипед. - Так в чем дело? - спросил Мэйлор. Он был заинтригован и, казалось, горел желанием отвечать на вопросы. - Насколько я понял, вы работали клерком в <Уайт и Блазевич> прошлым летом. - Верно. Все три месяца. Грей записывал в свой блокнот. - В каком отделе? - Международном. В основном, рутинная работа. Ничего особенного. Много исследований и составление черновых проектов соглашений. - Кто руководил вами? - Руководителя как такового не было. Мне давали задания три младших служащих, главным над ними был Стэнли Купман. Грей вынул из кармана плаща фотографию. На ней был снят Гарсиа, стоящий на тротуаре. - Вы его знаете? Мэйлор взял фотографию и внимательно посмотрел. Затем покачал головой. - Нет, не думаю. А кто он? - Юрист. Я думаю, сотрудник <Уайт и Блазевич>. - Это большая фирма. Я торчал лишь в уголке одного из отделов. Знаете, там более четырехсот юристов. - Да, я слышал. Вы уверены, что не видели его? - Абсолютно. Они занимают двенадцать этажей, на многих я никогда не бывал. Грей положил фотографию в карман. - Вы знаете других клерков? - Конечно. Двое из Джорджтаунского университета, я их знал раньше - Лаура Каас и Джоанн Рэтлифф. Два парня из университета Джорджа Вашингтона - Пэтрик Фрэнкс и второй - по фамилии Ванлэндингам; девушка из Гарварда по имени Элизабет Ларсон; девушка из Мичиганского университета - Эми Макгрегор и парень из Эмори, некто Моук, но, кажется, его уволили. Летом всегда много клерков. - Хотите в последующем пойти туда работать? - Не знаю. Не уверен, что подойду для работы в больших фирмах. Грей улыбнулся и спрятал блокнот в задний карман. - Послушайте, вы все же работали там. Как мне найти этого парня? Секунду Мэйлор думал. - Я понимаю, вы не можете пойти туда и начать всех расспрашивать. - Разумное предположение. - И все, что у вас есть, это фотография? - Да. - Тогда, думаю, вы делаете как раз то, что нужно. Кто-нибудь из клерков узнает его. - Спасибо. - Этот малый что-нибудь натворил? - О, нет. Он мог быть свидетелем кое-чего. Но шансы, похоже, невелики. Грей открыл дверь. - Еще раз спасибо. Дарби изучала осеннее расписание занятий на доске объявлений в вестибюле напротив телефонов. Она ещё точно не знала, что будет делать, когда закончатся девятичасовые занятия, но изо всех сил старалась что-нибудь придумать. Доска объявлений была в точности такая же, как в Тьюлане: расписание занятий приколото кнопками аккуратно в ряд; уведомления о заданиях; объявления с предложением книг, велосипедов, комнат, соседей по комнате и сотни других предметов первой необходимости, беспорядочно прикрепленные повсюду; объявления о вечеринках, внутриуниверситетских матчах и заседаниях клубов. Молодая женщина с ранцем и книгами по туризму остановилась рядом и стала читать объявления. Без всяких сомнений, это была студентка. Дарби с улыбкой обратилась к ней. - Простите. Вы, случайно, не знаете Лауру Каас? - Знаю. - Мне нужно передать ей записку. Не могли бы вы мне её показать? - Она в аудитории? - Да, она у Шипа на административном праве, аудитория 207. Они пошли, болтая по пути. Внезапно вестибюль заполнился людьми - из четырех аудиторий повалили студенты. Студентка-турист указала на высокую плотного телосложения девушку, которая шла в их сторону. Дарби поблагодарила и пошла вслед за Лаурой Каас. Когда толпа стала редеть и рассеиваться, Дарби обратилась к ней: - Извините, Лаура. Вы Лаура Каас? Крупная девушка остановилась и уставилась на Дарби. - Да. Это была та сторона дела, которая не нравилась Дарби: необходимость лгать. - Я Сара Джэкобс и работаю над статьей для <Вашингтон пост>. Можно я задам вам несколько вопросов? Она выбрала Лауру Каас первой потому, что у неё не было занятий в десять. А у Майкла Эйкерса были. Она попытается увидеть его в одиннадцать. - О чем? - Это займет только одну минуту. Мы могли бы зайти сюда? - Дарби указала в сторону пустой аудитории. Лаура медленно пошла за ней. - Вы работали клерком в фирме <Уайт и Блазевич> прошлым летом? - Да, работала. - Она говорила медленно, с оттенком подозрительности. Сара Джэкобс старалась совладать с нервозностью. А это было нелегко. - В каком отделе? - По налогам. - Вам нравится заниматься налогообложением, да? - Это была жалкая попытка завязать легкую беседу. - Нравилось. Теперь я это ненавижу. Дарби засмеялась так, будто бы это было самое смешное из того, что она слышала за многие годы. Она вынула из кармана фотографию и протянула её Лауре Каас. - Вы узнаете этого человека? - Нет. - Кажется, это юрист из <Уайт и Блазевич>. - Там их много. - Вы уверены? Лаура отдала фотографию. - Д-да. Я никогда не покидала четвертый этаж. Чтобы увидеть всех, понадобились бы годы, а все они так быстро приходят и уходят. Вы знаете, как это у юристов. Лаура оглянулась по сторонам, и беседа прекратилась. - Я очень вам признательна, - сказала Дарби. - Не стоит, - ответила Лаура, выходя из дверей. Ровно в десять тридцать они вновь встретились в комнате 336. Грей поймал Эллен Райнхарт на автомобильной дорожке у дома, когда она уходила на занятия. Она работала в отделе судопроизводства под началом пайщика по имени Дэниел О'Мэдли и провела большую часть лета в Майами на учебном процессе. Она отсутствовала два месяца и вернулась в вашингтонское отделение недавно. <Уайт и Блазевич> имела отделения в четырех городах, включая Тампу. Девушка не узнала Гарсиа, к тому же она спешила. Джудит Вилсон в квартире не оказалось, однако её соседка по комнате сказала, что она вернется к часу. Итак, они вычеркнули Мэйлора, Каас и Райнхарт. Обсудили шепотом свои планы и вновь разошлись. Грей уехал искать Эдварда Линни, который, согласно списку, работал клерком в <Уайт и Блазевич> два последних лета. Его не было в телефонной книге, но жил он в Весли Хайте, к северу от основного кампуса Джорджтаунского университета. В десять сорок пять Дарби вновь слонялась перед доской объявлений в надежде на ещё одно чудо. Эйкерс был мужчиной, и к нему нужен был другой подход. Она надеялась, что он там, где ему следовало быть - в аудитории 201, изучает уголовную процедуру. Ей удалось успокоиться, и она ждала минуту или две, когда распахнулась дверь и пятьдесят студентов-юристов высыпали в холл. Нет, она никогда не смогла бы быть репортером. Она не смогла бы подходить к незнакомым людям и засыпать их кучей вопросов. Это как-то неловко и стыдно. Все же она подошла к застенчивому на вид молодому человеку с грустными глазами и в толстых очках и сказала: - Простите, вы, случайно, не знаете Майкла Эйкерса? Кажется, он из этой группы. Парень улыбнулся. Приятно, когда тебя выделяют из толпы. Он указал на группу мужчин, направляющихся к главному входу. - Вон тот, в сером свитере. - Спасибо. Она отошла от него. Выйдя из здания, группа распалась, а Эйкерс и его приятель пошли по тротуару. - Мистер Эйкерс! - окликнула она. Оба студента остановились и оглянулись. Они заулыбались, глядя, как она, волнуясь, подходит к ним. - Вы Майкл Эйкерс? - спросила она. - Это я. А вы кто? - Меня зовут Сара Джэкобс, я работаю над статьей для <Вашингтон пост>. Могу я поговорить с вами наедине? - Разумеется. Его приятель понял намек и удалился. - О чем же? - спросил Эйкерс. - Вы работали клерком в фирме <Уайт и Блазевич> прошлым летом? - Да. Эйкерс был настроен дружелюбно. Ему это нравилось. - В каком отделе? - В отделе недвижимости. Чертовски скучно, но все же это была работа. А зачем вам? Она подала ему фотографию. - Вы узнаете этого человека? Он работает в фирме <Уайт и Блазевич>. Эйкерс хотел бы узнать его. Он хотел быть полезным и иметь с ней длительный разговор, однако это лицо было ему незнакомо. - Довольно подозрительное фото, правда? - сказал он. - Пожалуй. Знаете его? - Нет. Никогда его не видел. Это же огромная фирма. Пайщики прикрепляют таблички с фамилиями, идя на свои собрания. Верите ли, люди, которым принадлежит фирма, не знают друг друга. Наверно, их не меньше сотни. Если быть точным, восемьдесят один. - У вас был руководитель? - Да. Пайщик по имени Уолтер Уэлч. Мерзкий тип. По правде говоря, мне не понравилась фирма. - Вы помните каких-нибудь других кле%D2ков? - Конечно. Летом это место кишело клерками. - Если мне понадобятся их имена, можно мне снова к вам обратиться? - В любое время. У этого парня неприятности? - Не думаю. Он может кое-что знать. - Надеюсь, их всех лишат звания адвоката. Настоящее сборище хищников. Дрянное место для работы. Сплошная политика. - Спасибо. Она улыбнулась и пошла прочь. И сзади она понравилась ему. - Звоните в любое время, - сказал он. - Благодарю. Дарби, журналист-следователь, вошла в дверь рядом со зданием библиотеки и поднялась по лестнице на пятый этаж, где <Джорджтаунский юридический журнал> занимал целый блок переполненных офисов. Она нашла в библиотеке последний номер журнала и выяснила, что Джоанн Рэтлифф была помощником редактора. Она считала, что большинство юридических изданий и юридических журналов похожи друг на друга. Лучшие студенты сшивались там, готовя научные статьи и комментарии. Они стояли выше остальных студентов и составляли клан людей, упоенных своим блистательным умом. Они постоянно околачивались в кабинетах юридического журнала. Это был их второй дом. Она вошла и спросила первого попавшегося, где она могла бы найти Джоанн Рэтлифф. Он показал на угол. Вторая дверь направо. За ней была тесно обставленная рабочая комната, где всюду длинными рядами стояли книги. Две женщины усердно работали там. - Джоанн Рэтлифф? - сказала Дарби. - Это я, - откликнулась женщина постарше, лет сорока. - Привет! Меня зовут Сара Джэкобс, я работаю над статьей для <Вашингтон пост>. Могу я задать вам несколько вопросов? Джоанн медленно положила ручку на стол и, хмурясь, посмотрела на другую женщину. Что бы они там ни делали, это было крайне важно, и отвлекать их таким образом было просто наглостью. Ведь они - знающие себе цену студенты-юристы. Дарби хотелось усмехнуться и сказать что-нибудь остроумное. Черт возьми, в своей группе она была вторым номером. Так что нечего строить из себя таких умных и всесильных. - А о чем статья? - спросила Рэтлифф. - Могли бы мы поговорить с глазу на глаз? Те ещё раз обменялись недовольными взглядами. - Я очень занята, - сказала Рэтлифф. <Я тоже, - подумала Дарби. - Вы проверяете цитаты для какой-то бессмысленной статьи, а я пытаюсь вычислить человека, убившего двух судей Верховного суда>. - Прошу прощения, - сказала Дарби. - Обещаю, это займет не более минуты. Они вышли в холл. - Очень сожалею, что отрываю вас, но я в некотором цейтноте. - Вы репортер из <Пост>? - Это было больше похоже на вызов, чем на вопрос, и ей пришлось ещё раз солгать. Она сказала себе, что будет лгать, и обманывать, и воровать два дня, потом - на Карибское море, и пусть отдувается Грентэм. - Да. Вы работали в фирме <Уайт и Блазевич> прошлым летом? - Работала. А в чем, собственно, дело? фотографию, быстро! Рэтлифф взяла её и стала рассматривать. - Вы узнаете его? Женщина медленно покачала головой. - Не думаю. Кто он? Из этой суки выйдет неплохой юрист: задает много вопросов. Если бы Дарби знала, кто он, она не стояла бы сейчас в этом крохотном коридорчике, изображая из себя репортера, и не стала бы терпеть эту надменную цаплю. - Он юрист из <Уайт и Блазевич>, - как можно искренне сказала Дарби. - Я думала, вы могли бы узнать его. - Н-н-нет. - Она отдала фотографию. Все, хватит. - Что ж, спасибо. Еще раз извините за беспокойство. - Нет проблем, - сказала Рэтлифф, исчезая в дверях. Она вскочила в новый <понтиак> от <Херца>, как только он остановился на углу, и они тут же оказались в потоке машин. Она была сыта по горло Джорджтаунским юридическим факультетом. - У меня прокол, - сказал Грей. - Линни не было дома. - А я говорила с Эйкерсом и Рэтлифф, и оба ответили <нет>. Так что пятеро из семи не узнали Гарсиа. - Я проголодался. Как насчет ленча? - Было бы неплохо. - Возможно ли, чтобы пятеро клерков работали все лето в юридической фирме и никто из них не видел молодого коллегу? - Да, не только возможно, даже весьма вероятно. Не забывай, шансы очень малы. Четыреста юристов - это тысяча человек, если сюда добавить секретарей, младший юридический состав, клерков-юристов, кабинетных клерков, клерков копировального отдела, клерков почтового отдела, всевозможных клерков и вспомогательный персонал. Юристы обычно держатся особняком в своих маленьких отделах. - Территориально эти отделы находятся в разных местах? - Да. Юрист из отдела банков на третьем этаже может неделями не встречаться со своим знакомым из отдела судопроизводства на десятом этаже. Не забывай, что это очень занятые люди. - Тебе не кажется, что мы взялись не за ту фирму? - Может, не за ту фирму, а может, не за тот юридический факультет. - Первый парень, Мэйлор, дал мне имена двух студентов из университета Джорджа Вашингтона, которые работали клерками прошлым летом. Давай займемся ими после ленча. Он притормозил и припарковался где попало позади ряда маленьких зданий. - Где это мы? - спросила она. - За квартал от площади Маунт Фернон, в деловой части. <Пост> в шести кварталах в ту сторону. От моего банка сюда - четыре квартала. А это маленькая забегаловка тут же за углом. Они пошли к забегаловке, которая быстро заполнялась желающими перекусить. Она ждала за столиком у окна, пока он стоял в очереди и заказывал сандвичи. Полдня пролетело, и, хотя ей не нравилась такая работа, было приятно чувствовать себя занятой и забыть о тенях. Она не станет репортером, и в данную минуту карьера юриста тоже казалась малопривлекательной. Не так давно она подумывала о том, чтобы после нескольких лет практики стать судьей. К черту! Это слишком опасно. Грей принес поднос с едой и чай со льдом, и они принялись за еду. - Это твой типичный рабочий день? - спросила она. - Так я зарабатываю на жизнь. Целый день сую нос в чужие дела, затем до вечера пишу статьи, а потом копаюсь в материалах до поздней ночи. - Сколько же статей ты делаешь в неделю? - Иногда три или четыре, иногда ни одной. Я сам себе хозяин, контроля мало. Сейчас другое. За десять дней не написал ничего. - Что, если тебе не удастся доказать, что Маттис замешан? Какую статью ты напишешь? - Это зависит от того, как далеко я продвинусь. Мы могли бы дать тот материал о Верхике и Каллахане, но стоит ли? Это был сенсационный материал, но они не имели к нему никакого отношения. Он слегка царапнул по самой поверхности и все. - А ты рассчитываешь на сенсацию? - Надеюсь. Если нам удастся подтвердить твое письмецо, мы сделаем чертовски сильный материал. - Небось уже видишь заголовки? - Еще бы! Адреналин прет вовсю. Это будет крупнейшая сенсация со времен: - Уотергейта? - Нет. Уотергейт был целой серией материалов, сперва маленьких, а потом постепенно разросшихся. Те ребята месяцами шли по следу, собирая по капле, пока все это не вылилось в одно целое. Разные люди знали разные части истории. Здесь, милочка, совсем другое дело. Эта история намного сенсационней, а правду знает очень узкий круг людей. Уотергейт - просто глупый грабеж с неумелым прикрытием. А это преступления, мастерски спланированные очень богатыми и умными людьми. - А как насчет прикрытия? - Затем займемся прикрытием. Как только мы докажем, что Маттис связан с убийствами, даем сенсационный материал. Кот выпущен из мешка, и в тот же день начнется вереница расследований. Здесь будет все трястись, как при бомбежке, особенно когда станет известно, что Президент и Маттис - старые друзья. Как только пыль начнет оседать, мы займемся администрацией и постараемся определить, кто что знал и когда. - Но сначала Гарсиа. - Да, да. Я знаю, что он там. Он здешний юрист и знает что-то очень важное. - Что, если мы выйдем на него, а он не станет говорить? - Есть способы заставить говорить. - Например? - Пытки, похищение, вымогательство, всевозможные угрозы. Плотный человек с перекошенным лицом неожиданно появился возле стола. - Поторапливайтесь! - заорал он. - Вы слишком много разговариваете! - Спасибо, Пит, - сказал Грей, не поднимая глаз. Пит исчез в толпе, но было слышно, как он кричит возле другого стола. Дарби уронила свой сандвич. - Он здесь хозяин, - пояснил Грей. - Это как часть обстановки. - Очень мило. За это взимается дополнительная плата? - Нет. Но пища дешевая, поэтому его доход зависит от числа посетителей. Он отказывается подавать кофе, потому что не хочет, чтобы люди приходили сюда поболтать. Надо есть, как беженцам, и выметаться. - Я готова. Грей посмотрел на часы. - Сейчас пятнадцать минут первого. Нам надо быть в квартире Джудит Вилсон в час. Ты хочешь отправить денежный перевод сейчас? - Сколько времени это займет? - Перевод можно отправить сейчас, а деньги взять позже. - Тогда пойдем. - Сколько ты хочешь перевести? - Пятнадцать тысяч. Джудит Вилсон жила на втором этаже старого дома-развалюхи с двухкомнатными студенческими квартирами. Ее не оказалось дома, и они ещё час ездили на машине. Грей был гидом. Он медленно проехал мимо кинотеатра <Монреуз>, все ещё заколоченного и полусгоревшего. Он показал ей ежедневный цирк на Дюпон Сэркл. Они стояли у обочины в два пятнадцать, когда красная <мазда> остановилась на узкой подъездной дорожке. - Вот она, - сказал Грей и вышел из машины. Дарби осталась сидеть. Он догнал Джудит возле парадных ступеней. Она оказалась весьма дружелюбной. Они поболтали, он показал ей фотографию, она несколько секунд смотрела на неё и начала качать головой. Вскоре он был в машине. - Ноль - шесть, - сказал он. - Остается Эдвард Линни. Это, наверное, наш лучший шанс, потому что он работал там клерком два лета. Они нашли телефон-автомат в магазине, торгующем мелочами, через несколько кварталов, и Грей набрал номер Линни. Никто не отвечал. Он бросил трубку и сел в машину. - Его не было дома сегодня утром в десять, и сейчас его тоже нет. - Он может быть на занятиях, - сказала Дарби. - Нам нужен его график. Тебе следовало взять его вместе с остальными. - Почему ты этого не предложила тогда? - Кто здесь следователь? Кто знаменитый следователь-репортер из <Вашингтон пост>? Я лишь скромная бывшая студентка-юрист, сидящая здесь на переднем сиденье и с восторгом наблюдающая, как ты действуешь. <Как насчет заднего сиденья?> - чуть было не вырвалось у него. - Что ж, как тебе угодно. Куда теперь? - Обратно к юридическому факультету, - сказала она. - Я буду ждать в машине, пока ты сходишь туда и возьмешь расписание занятии Линни. - Слушаюсь, мэм. Уже другой студент сидел за столом в кабинете регистратора. Грей попросил расписание занятий Эдварда Линни, и студент пошел искать регистратора. Через пять минут из-за угла медленно вышла регистратор и пристально посмотрела на него. Он блеснул улыбкой. - Привет! Помните меня? Грей Грентэм из <Пост>. Мне нужно ещё одно расписание занятий. - Декан запретил давать. - Мне показалось, что декана нет в городе. - Да. Его помощник не разрешает. Больше никаких расписаний занятий вы не получите. Вы уже доставили мне много неприятностей. - Не понимаю. Я ведь не прошу личных дел. - Помощник декана запрещает. - Где помощник декана? - Он занят. - Я подожду. Где его кабинет? - Он будет долго занят. - Тогда я буду долго ждать. Она стояла как вкопанная, сложив руки. - Он больше не разрешит вам брать расписания занятий. Наши студенты имеют право на неразглашение их частной жизни. - Безусловно. Я причинил вам какие-нибудь неприятности? - Да, моту сказать какие. - Будьте добры. В это время студент-клерк зашел за угол и скрылся. - Кто-то из студентов, с которыми вы разговаривали сегодня утром, позвонил в фирму <Уайт и Блазевич>, те позвонили помощнику декана, а помощник декана позвонил мне и сказал, чтобы никаких графиков занятий репортерам больше не давали. - А какое им дело? - Определенное. У нас давние связи с <Уайт и Блазевич>. Они нанимают много наших студентов. Грей напустил на себя вид жалкого и беспомощного человека. - Я только хотел найти Эдварда Линни. Клянусь, у него не будет никаких неприятностей. Просто мне нужно задать ему несколько вопросов. Она почуяла запах победы. Ей удалось отразить натиск репортера из <Пост>, и она была весьма горда этим. Теперь можно швырнуть ему кость. - Мистер Линни больше не учится здесь. Это все, что я могу вам сказать. Поблагодарив, он ретировался к двери, пробормотав <спасибо>. Уже почти дойдя до машины, он услышал, как кто-то окликает его по имени. Это был студент из кабинета регистратора. - Мистер Грентэм, - сказал он, подбегая, - я знаю Эдварда. Он, похоже, на какое-то время бросил факультет. Личные проблемы. - А где он? - Родители определили его в частный госпиталь. Ему делают детоксикацию. - Где это? - Сильвер Спринт. Госпиталь Парклэйн. - Давно он там? - Около месяца. Грентэм пожал ему руку. - Спасибо. Я никому не скажу, что вы мне рассказали. - Надеюсь, у него не будет неприятностей? - Нет. Обещаю вам. Машина остановилась возле банка. Вскоре Дарби вышла, неся с собой пятнадцать тысяч наличными. Ее пугало то, что она несет деньги. Ее пугал Линни. <Уайт и Блазевич> тоже вдруг стала казаться ей опасной. Парклэйн был центром детоксикации для богатых и для тех, у кого дорогая страховка. Это было небольшое здание, окруженное деревьями, в полумиле от автомагистрали. Здесь, пожалуй, будет нелегко. Грей вошел в вестибюль первым и спросил у дежурной на> приеме, как можно увидеть Эдварда Линни. - Он наш пациент, - довольно официально ответила она. Он пустил в ход свою обаятельную улыбку. - Да. Я это знаю. На юридическом факультете мне сказали, что он пациент. В какой он палате? ' В это время в вестибюль вошла Дарби, направилась к фонтанчику и стала медленно пить. - Он в палате номер 22, но к нему нельзя. - На юридическом факультете мне сказали, что я могу его видеть. - А кто вы, собственно, такой? Вид у него был очень дружелюбный. - Грей Грентэм из <Вашингтон пост>. На юридическом факультете мне разрешили задать ему пару вопросов. - Очень жаль, что они так распорядились. Видите, ли, мистер Грентэм, в их обязанности входит юридический факультет, а в наши - этот госпиталь. Дарби взяла журнал и устроилась на диване. Очаровательная улыбка Гр