ос обнаружили. Почему еще могла флорентийская Квестура запрашивать о Лектере? - Какая у меня могла быть причина его предупреждать? Директор Нунан, почему это дело в компетенции ГИ? Я готова в любой момент пройти испытание на детекторе лжи. Пусть доставят сюда аппарат. - Итальянцы внесли дипломатический протест в связи с попыткой предупредить известного преступника на территории их страны, - сказал Нунан, указывая на рыжеволосого человека, сидевшего рядом с ним. - Это - мистер Монтенегро, из Посольства Италии. - Здравствуйте, сэр. А как итальянцы узнали об этом? - спросила Старлинг. - Не из Лэнгли же? - Дипломатические жалобы метят в наш огород, - сказал Крендлер, прежде чем мистер Монтенегро успел раскрыть рот. - Мы намерены в этом разобраться к всеобщему удовлетворению, включая итальянские власти, Генерального инспектора и меня, и разобраться мы хотим по-быстрому, одна нога здесь, другая - там. Для всех будет лучше, если мы сопоставим все факты. Что за отношения у вас с Лектером, мисс Старлинг? - Я опрашивала доктора Лектера несколько раз по приказу начальника отдела Крофорда. С момента побега доктора Лектера я получила от него за семь лет два письма. Оба они у вас, - ответила Старлинг. - На самом деле мы имеем гораздо больше, - заявил Крендлер. - Вчера мы получили вот это. А что вы еще получали, нам неизвестно. Он протянул руку за спину и достал картонную коробку, испещренную почтовыми штемпелями и сильно потрепанную в процессе пересылки. Крендлер сделал вид, что наслаждается ароматом, исходившим из коробки. Он ткнул пальцем в почтовый ярлык, не потрудившись показать его Старлинг. - Адресовано вам, послано на ваш домашний адрес в Арлингтоне, специальный агент Старлинг. Мистер Монтенегро, будьте любезны, скажите нам, что это за предметы? Итальянский дипломат порылся в завернутом в папиросную бумагу содержимом коробки. - Да, это есть лосьоны, sapone di mandorle - знаменитый миндальный мыло от Санта Мария Новелла во Флоренции, у них там есть такой аптека, и несколько духи. Такие вещи люди дарят, когда они влюблен. - Это все проверено на токсины и раздражители, верно, Клинт? - спросил Нунан у прежнего начальника Старлинг. Пирселл выглядел так, будто ему невыносимо стыдно. - Да, - ответил он. - Там все в порядке. - Дары любви, - произнес Крендлер с чувством некоторого удовлетворения. - Тут еще и любовная записочка имеется. Он развернул листок пергамента, вложенный в посылку, и поднял его так, чтобы все могли видеть портрет Старлинг: ее голова с фотографии в таблоидной газетке на теле крылатой львицы. Он перевернул листок и прочел слова, написанные каллиграфическим почерком доктора Лектера: "Вы когда-нибудь задумывались, Клэрис, почему эти филистеры не в состоянии вас понять? Да потому, что вы - ответ на загадку Самсона. Вы - мед в теле льва". - "Il miele dentro la lionesse" - как красиво! - сказал Монтенегро, мысленно записав это для дальнейшего употребления. - Как что? - спросил Крендлер. Итальянец отмахнулся от вопроса, поняв, что Крендлер не способен ни расслышать музыку, звучащую в метафоре доктора Лектера, ни когда бы то ни было воспринять живущие в музыке чувственные образы. - Генеральный инспектор полагает начать отсюда в связи с возможными международными осложнениями, - пояснил Крендлер. - По какой линии это пойдет - по линии административной ответственности или уголовной - будет зависеть от того, что мы обнаружим в процессе дальнейшего расследования. Если по уголовной, специальный агент Старлинг, дело передадут в Отдел профессионального соответствия Департамента юстиции, а Отдел, в свою очередь, передаст дело в суд. Вас известят заблаговременно, чтобы вы могли подготовиться. Директор Нунан... Нунан набрал в легкие побольше воздуха и повыше занес топор: - Клэрис Старлинг, я объявляю вам, что с данного момента вы находитесь в административном отпуске до тех пор, пока по вашему делу не будет вынесено соответствующее решение. Вы сдадите оружие и удостоверение сотрудника ФБР. Вам запрещается доступ к любым объектам и оборудованию ФБР, а также в здания Ведомства, кроме тех, куда допускается обычная публика. Вас проводят к выходу. Будьте добры немедленно сдать оружие и удостоверение специальному агенту Пирселлу. Выполняйте. Подходя к столу, Старлинг на миг увидела этих мужчин так, будто они - всего лишь кегли, мишени на стрелковых соревнованиях. Она могла бы застрелить всех четверых прежде, чем они успеют схватиться за пистолеты. Но мгновенное наваждение миновало. Она достала свой пистолет сорок пятого калибра и, пристально глядя на Крендлера, выщелкнула в ладонь обойму, а затем и патрон из ствола. Обойму она положила на стол, а патрон Крендлер поймал в воздухе и сжал в кулаке так, что побелели костяшки. За пистолетом последовали значок и удостоверение. - У вас имеется запасное оружие? - спросил Крендлер. - И ружье? - Старлинг! - окликнул ее Нунан. - У меня в машине. Под замком. - Другое боевое снаряжение? - Шлем и жилет. - Мистер маршал, вы заберете все это, когда проводите мисс Старлинг к ее автомобилю, - приказал Крендлер. - А сотовый телефон с шифром у вас имеется? - Да. Крендлер взглянул на Нунана, высоко подняв брови. - Сдайте, - сказал Нунан. - Я хочу кое-что сказать. Думаю, я имею на это право. Нунан взглянул на часы. - Давайте, - сказал он. - Это все сфабриковано. Я думаю, Мэйсон Верже пытается поймать доктора Лектера сам, с целью осуществить личную месть. Я думаю, во Флоренции он лишь самую малость промахнулся. Я думаю, что мистер Крендлер может быть в сговоре с Верже и хочет, чтобы усилия ФБР, направленные на поимку доктора Лектера, могли быть использованы Верже. Я думаю, что Пол Крендлер из Департамента юстиции делает на этом деньги и, кроме того, я думаю, что он стремится уничтожить меня, чтобы я ему не мешала их делать. Мистер Крендлер раньше уже вел себя со мной неподобающим образом и теперь пытается разделаться со мной из злости в той же степени, что из соображений личной материальной выгоды. Всего неделю назад он обозвал меня деревенской шлюхой. Я призываю мистера Крендлера перед лицом собравшихся здесь пройти испытание на детекторе лжи в связи с этим делом. Я в вашем распоряжении. Мы могли бы приступить прямо сейчас. - Спецагент Старлинг, вам сильно повезло, что вы не под присягой... - начал Крендлер. - Так приведите меня к присяге. И присягните сами. - Я хочу заверить вас, что, если доказательства окажутся недостаточными, вы будете иметь право на полное и беспристрастное восстановление, - произнес Крендлер самым доброжелательным тоном. - А пока суд да дело, вы сохраняете зарплату и страховку и все медицинские льготы. Административный отпуск сам по себе не является наказанием, агент Старлинг, постарайтесь использовать его с пользой для себя, - добавил Крендлер, теперь взяв тон вполне доверительный. - На самом деле, если бы вы решили использовать этот перерыв для того, чтобы вам убрали эту грязь со щеки, уверен, врачи... - Это не грязь, - перебила его Старлинг. - Это порох. Неудивительно, что вы не можете отличить одно от другого. Маршал ждал у дверей, протянув к ней руку. - Мне очень жаль, Старлинг, - произнес Клинт Пирселл, держа в руках ее снаряжение. Она бросила на него взгляд и отвернулась. Пол Крендлер медленно двигался к ней поближе, в то время как другие ждали, пока итальянский дипломат Монтенегро выйдет из комнаты. Крендлер начал было говорить сквозь зубы что-то, явно подготовленное заранее - "Старлинг, ты стара даже..." - Извините. - Это был Монтенегро. Рослый дипломат вернулся от двери, чтобы поговорить с Клэрис. - Извините, - произнес он еще раз, глядя Крендлеру прямо в глаза, так что тот вынужден был отойти с исказившимся от злости лицом. - Мне очень жаль, что такое произошло с вами, - сказал Монтенегро. - Надеюсь, вы невиновны. Обещаю, что заставлю Квестуру Флоренции выяснить, как этот inserzione, этот объявлений, был оплачен в "Ла Национе". Если вы подумаете, что что-то в моем районе Италии надо проследить, пожалуйста, сообщите, и я буду на этом настаивать. Монтенегро протянул ей свою карточку, маленькую, твердую, с выпуклыми буквами и, выходя в дверь, по всей видимости, не заметил протянутую ему Крендлером руку. Репортеры, допущенные в здание через главный вход, чтобы снимать торжественную церемонию, толпились во дворе. Многие здесь, казалось, прекрасно знали, кого именно им следует ждать. - Вы должны придерживать меня за локоть? - спросила Старлинг у федерального маршала. - Нет, мэм, что вы! - ответил тот, прокладывая ей путь сквозь толпу, минуя протянутые к ней микрофоны, не обращая внимания на выкрикиваемые вопросы. На этот раз Стриженый, по всей видимости, знал, о чем надо спрашивать. Вопросы, которые выкрикивал он, были вполне конкретными: - Это правда, что вас отстранили от дела Ганнибала Лектера? Ожидаете ли вы обвинения в совершении уголовного преступления? Что вы ответите на обвинения итальянцев? В гараже Старлинг вручила маршалу свой бронежилет, шлем, ружье и курносый запасной револьвер. Маршал ждал, пока она его разряжала и протирала масляной тряпкой. - Я видел вас на стрельбах в Квонтико, агент Старлинг, - сказал он. - Я и сам выходил в четвертьфинал, когда готовился стать федеральным маршалом. Я протру ваш сорок пятый, перед тем как отправить его на полку. - Спасибо вам, - сказала Старлинг. Он задержался и после того, как она села в машину. И сказал еще что-то, но за рокотом мотора она не расслышала. Опустила стекло, и он повторил: - Противно, что такое случилось с вами. - Спасибо, сэр. Это очень ценно, что вы так сказали. У выезда из гаража ее ждала машина прессы, тотчас же погнавшаяся следом. Старлинг бросила "мустанг" во всю прыть, чтобы оторваться от репортеров, и через три квартала от "Здания Гувера" налетела на штраф за превышение скорости. Фотографы делали снимки, пока патрульный полицейский Округа Колумбия выписывал ей талон. Помощник директора Нунан после заседания сидел за столом в своем кабинете, растирая красные пятна, оставшиеся на носу от очков. То, что они отделались от Старлинг, не так уж сильно его взволновало - он полагал, что женщины привносят некий эмоциональный элемент, не всегда подходящий к атмосфере Бюро. Но ему было больно смотреть, как унижают Джека Крофорда. Джек был одним из самых лучших и надежных сотрудников, одним из однокашников, одним из "старых друзей". Может, у Джека и было некоторая слабость к этой девочке - Старлинг, но такое случается, жена Джека ведь умерла, и вообще... У самого Нунана как-то выдалась целая неделя, когда он глаз не мог оторвать от одной стенографисточки, но пришлось от нее отделаться, пока она не натворила бед. Нунан надел очки и пошел в лифт, чтобы спуститься в библиотеку. В читальном зале он отыскал Джека Крофорда: тот сидел в кресле, прислонившись затылком к стене. Нунан подумал, что Джек заснул. Лицо Крофорда было серым, кожа покрылась потом. Он приоткрыл глаза и вздохнул с каким-то странным всхлипом. - Джек? - Нунан потрепал его по плечу, потом коснулся влажного от пота лица. В библиотеке раздался его громкий возглас: - Эй, кто там! Библиотекарь! Врачей, срочно! Крофорда отправили в больницу ФБР, а оттуда - в Отделение интенсивной терапии кардиологического корпуса в Мемориальном комплексе Джефферсона. ГЛАВА 73 Крендлер и пожелать бы не мог лучшего освещения происшедшего в прессе. Празднование девяностолетия ФБР совместилось с экскурсией журналистов по новому антикризисному центру. Телевизионные новостные программы вовсю использовали преимущества необычно открытого доступа в "Здание Гувера". Компания Си-Спэн дала высказывания экс-президента Буша в прямом эфире полностью, как и речь директора Бюро. Си-эн-эн включила эти выступления в текущие репортажи и все до одной телекомпании пустили этот материал в вечерних новостных передачах. И вот, когда высокопоставленные лица покидали сцену, для Крендлера наступил момент триумфа. Молодой, энергичный Стриженый, стоя рядом со сценой, задал ему вопрос: - Мистер Крендлер, правда, что спецагент Клэрис Старлинг отстранена от расследования дела Ганнибала Лектера? - Полагаю, было бы преждевременно - и несправедливо по отношению к спецагенту - делать какие-либо заявления по этому поводу в данный момент. Могу лишь сказать, что Генеральная инспекция внимательно рассматривает проблемы, связанные с делом Лектера. Никаких обвинений никому не было предъявлено. Си-эн-эн тоже поняла, куда ветер дует: - Мистер Крендлер, итальянские новостные агентства утверждают, что доктор Лектер мог неподобающим образом получить информацию из государственных органов, позволившую ему вовремя скрыться. Явилось ли это основанием для отстранения спецагента Старлинг? Не по этой ли причине вмешался Генеральный инспектор? Ведь обычно это компетенция внутриведомственной Инспекции личного состава? - Я не могу комментировать сообщения иностранных новостных агентств, Джефф. Могу лишь сказать, что ГИ расследует утверждения, которые пока еще ничем не подтверждены. Мы несем такую же ответственность в отношении наших сотрудников, как и в отношении наших заокеанских друзей, - заявил Крендлер, ткнув пальцем куда-то вверх, будто он был одним из семейства Кеннеди. - Дело Ганнибала Лектера - в хороших руках, не только в руках Пола Крендлера, но и экспертов, представляющих самые разные направления деятельности ФБР и Департамента юстиции. Мы работаем согласно плану, который будет предан гласности, когда принесет свои плоды. Немецкий толкач, сдавший дом доктору Лектеру, поставил в гостиной огромный телевизор "Грюндиг" и попытался придать ему соответствующий стилю дома вид, водрузив на этот ультрасовременный ящик одну из бронзовых статуэток - правда, размером поменьше, - изображающих Леду и лебедя. Доктор Лектер смотрел фильм под названием "Краткая история времени" о великом астрофизике Стивене Хокинге и его трудах. Доктор Лектер уже много раз смотрел этот фильм. Сейчас шла самая любимая его часть, где чайная чашка соскальзывает со стола на пол и разбивается. Хокинг, скрючившийся в инвалидном кресле, произносит голосом, синтезированным с помощью компьютера: - Откуда является различие между прошлым и будущим? Законы науки не проводят различия между прошлым и будущим. Однако в обычной жизни различие между прошлым и будущим весьма велико. Вы можете видеть, как чайная чашка падает со стола и разбивается на куски. Но вы никогда не сможете увидеть, как эти куски снова соберутся в чашку и вспрыгнут обратно на стол. Лента прокручивается назад и показывает, как чашка собирается воедино и возвращается на стол. Хокинг продолжает: - Возрастание беспорядка, или энтропии, и является тем, что отличает прошлое от будущего, поскольку дает времени направление. Доктор Лектер восхищался трудами Хокинга и, насколько мог, пристально следил за его работой по математическим журналам. Он знал, что когда-то Хокинг полагал, что наступит время, когда Вселенная перестанет расширяться и сожмется снова, а энтропия обратится вспять. Позднее Хокинг объявил, что ошибался. Лектер хорошо разбирался в высшей математике, но Стивен Хокинг находится на совершенно ином уровне, чем все остальные люди. Уже многие годы Лектер размышлял над этой проблемой: ему очень хотелось, чтобы Хокинг все-таки оказался прав в своем первоначальном предположении, чтобы расширение Вселенной прекратилось, чтобы вспять обратилась энтропия и чтобы съеденная Мика снова стала целой и невредимой. Пора. Доктор Лектер остановил видеомагнитофон и включил новости. Перечень телевизионных и прочих новостей, касающихся ФБР, ежедневно появляется на общедоступном сайте ФБР в Интернете. Доктор Лектер посещал этот сайт каждый день, чтобы убедиться, что они все еще пользуются его старой фотографией на страничке "Десять особо важных преступников в розыске". Таким образом он узнал о праздновании дня рождения ФБР задолго до того, как надо было включить программу новостей. Он сидел в глубоком кресле, в домашней куртке и шейном платке, и наблюдал, как лжет Крендлер. Он наблюдал за Крендлером, полуприкрыв глаза, держа суженный кверху бокал с коньяком у самого носа и тихонько побалтывая напиток. Ему не приходилось видеть это бледное лицо с тех пор, как семь лет тому назад Крендлер стоял у его клетки в Мемфисе, незадолго до его побега. В городских новостях из Вашингтона он увидел, как Старлинг вручают штрафной талон, а в окно ее "мустанга" просовываются репортерские микрофоны. К этому моменту в телевизионных новостях уже объявили, что Старлинг "обвиняется в нанесении ущерба государственной безопасности" в связи с делом Лектера. При виде Старлинг вишнево-карие глаза доктора Лектера широко раскрылись, и в глубине зрачков, вокруг образа Клэрис, зароились искры. Он хранил ее лицо целым и совершенным в глубине своего мозга еще долго после того, как оно исчезло с экрана, и попытался слить этот образ с другим - с образом Мики; он соединял, спрессовывал эти два образа до тех пор, пока из алой плазменной сердцевины их слияния не взлетели вверх искры, унося единый образ на восток, в ночное небо, где этот слиянный лик будет носиться вместе со звездами над водным простором. Теперь, если только Вселенная сожмется, если только время обратится вспять и разбитые чашки воссоединятся, в мире можно будет создать место и для Мики. Самое достойное место из всех, известных доктору Лектеру: место Старлинг. Мика сможет занять в мире место Старлинг. Если до этого дойдет, если это время вернется, уход из этого мира Старлинг освободит место для Мики. Место столь же сверкающее и чистое, как медная ванночка в солнечном саду. ГЛАВА 74 Доктор Лектер поставил свой пикап в квартале от мэриленд-ской больницы "Мизерикордия" и, прежде чем опустить монетки в четверть доллара в автомат платной стоянки, тщательно их протер. В стеганом комбинезоне, какие носят рабочие в холодную погоду, в кепке с длинным козырьком, способной укрыть его лицо от телекамер охраны, он вошел в главный подъезд больницы. Пятнадцать лет минуло с тех пор, как доктор Лектер в последний раз был в мэрилендской больнице "Мизерикордия", но в основном все здесь осталось по-прежнему. Новая встреча с местом, где он начинал свою медицинскую практику, для него ровно ничего не значила. Закрытые для посторонних помещения наверху подверглись косметическому обновлению, но скорее всего их прежнее расположение почти не изменилось, если судить по поэтажному плану здания, с которым он ознакомился в Департаменте строительства. Получив у дежурного пропуск на одноразовое посещение, он смог попасть в лечебное отделение. Медленно проходя широким коридором, он читал фамилии пациентов и лечащих врачей на дверях палат. Отделение было послеоперационное, сюда привозили выздоравливающих из Отделения интенсивной терапии, после операций на сердце или на мозге. Глядя на то, как доктор Лектер идет по коридору, можно было бы подумать, что читает он очень медленно: губы его беззвучно шевелились, и время от времени он почесывал голову, как какой-нибудь недотепа. Затем он уселся в приемной так, что ему был хорошо виден весь коридор. Он прождал полтора часа, слушая, как пожилые женщины рассказывают друг другу о своих семейных невзгодах, и даже вытерпел фильм "Достойная цена", который шел по телевизору. Наконец он увидел то, чего ожидал с таким терпением: хирург, все еще облаченный в зеленый операционный костюм, делал обход палат. Совершенно один. Так... Это будет палата... хирург собирается посмотреть пациента доктора... Силвермэна. Доктор Лектер встал, почесался, взял растрепанную газету с низкого столика у дивана и вышел из приемной. Палата с другим пациентом доктора Силвермэна была чуть дальше - через две двери от первой. Доктор Лектер проскользнул внутрь. В палате царил полумрак, пациент, к счастью, спокойно спал, голова и одна сторона лица его были плотно забинтованы. На экране монитора ровными горбиками полз светящийся червячок. Доктор Лектер быстро сбросил стеганый комбинезон и остался в зеленом хирургическом костюме. Натянул бахилы и шапочку, надел маску и перчатки. Из кармана он достал и развернул белый полиэтиленовый мешок для мусора. Доктор Силвермэн вошел, продолжая разговаривать с кем-то, оставшимся в коридоре. Неужели с ним идет медсестра? Нет! Доктор Лектер взял мусорный бачок и принялся вытряхивать его содержимое в мешок, стоя спиной к двери. - Извините, доктор, сейчас уйду, не буду вам мешать, - сказал доктор Лектер. - Ничего, все нормально, - сказал доктор Силвермэн, беря температурную карту, висевшую на спинке кровати. - Делайте, что собирались. - Спасибо, - сказал доктор Лектер и нанес хирургу удар в затылок тяжелым кожаным сапом; это было не трудно, потребовалось всего лишь одно движение кисти; хирург не успел упасть - как только он обмяк, доктор Лектер обхватил его торс руками. Поразительно видеть, как легко доктор Лектер поднимает человека того же размера, что и он сам, словно муравей, способный нести тяжесть, равную или превышающую его собственный вес. Доктор Лектер отнес доктора Силвермэна в ванную комнату при палате, спустил ему брюки и усадил на стульчак. Хирург остался сидеть там, уронив голову на колени. Доктор Лектер приподнял врача за плечи и долго всматривался в его зрачки, потом отстегнул несколько именных планок с хирургической робы доктора Силвермэна. Затем он заменил эти верительные грамоты своим одноразовым пропуском, перевернув его обратной стороной наружу. Стетоскоп хирурга он повесил себе на шею, словно модное боа, а хитроумные хирургические очки с увеличительными стеклами отправились к доктору Лектеру на лоб. Кожаный сап скрылся в рукаве хирургической робы. Теперь доктор Лектер был готов проникнуть в святая святых больницы "Мизерикордия". Больница строго придерживается правительственных постановлений, касающихся обращения с наркотическими средствами. В лечебных отделениях шкафы медсестер, в которых хранятся лекарства, запираются на замок. К ним имеются два ключа - один у дежурной медсестры, другой - у ее первой помощницы; чтобы получить доступ к шкафу, следует попросить ключ. Ведется строжайший учет, все тщательно записывается. В операционных отсеках - а это наиболее надежно охраняемая часть больницы - каждая операционная снабжается всеми лекарственными средствами, необходимыми для каждой следующей операции, за несколько минут до того, как привезут пациента. Лекарственные средства для анестезиолога помещаются рядом с операционным столом в шкафчике, одна часть которого - холодильная камера, а в другой поддерживается комнатная температура. Определенный запас лекарственных средств и наркотиков хранится в специальной хирургической аптеке, рядом с помещением, где размываются врачи. В этой аптеке содержатся препараты, которых обычно не найти в главной аптеке, что находится внизу. Это сильные успокоительные и необычные седативно-гипнотические средства, обеспечивающие возможность операций на открытом сердце или на мозге у пациентов, хорошо осведомленных и чутко реагирующих на происходящее. В течение рабочего дня в аптеке всегда находится кто-нибудь из сотрудников, и пока фармацевт здесь, шкафы не запираются. Если во время кардиологической операции возникают чрезвычайные обстоятельства, времени на возню с ключами не остается. Доктор Лектер, в маске и шапочке, быстрым шагом вошел сквозь распашные двери операционного отсека. В попытке несколько оживить антураж стены операционного отделения были покрашены в разные яркие цвета, сочетание которых даже человек при последнем издыхании счел бы отвратительным. Несколько врачей, шедших впереди доктора Лектера, расписались в журнале и прошли в размывочную. Доктор Лектер взял журнал и провел ручкой над страницей, ничего не написав. В вывешенном на стене расписании в Операционной "В" первой в этот день значилась операция по удалению опухоли мозга. Она должна была начаться через несколько минут. В размывочной доктор Лектер стянул перчатки и принялся тщательно, до локтей, мыть руки, высушил их, напудрил тальком и снова надел перчатки. Теперь - в коридор. Аптека должна быть справа, следующая дверь. Нет. На двери абрикосового цвета - табличка: "Генераторная", а впереди - двойные двери Операционной "В". У самого его локтя остановилась медсестра. - Доброе утро, доктор. Доктор Лектер откашлялся не снимая маски, и пробормотал: "Доброе утро". Продолжая бормотать, он повернул обратно к размывочной, вроде бы забыв там что-то. Сестра с минуту смотрела ему вслед, потом прошла в операционную. Доктор Лектер сорвал с рук перчатки и швырнул в мусорный бачок. Никто не обращал на него никакого внимания. Он взял новую пару. Тело его находилось в размывочной, но сам он в этот момент мчался через фойе своего дворца памяти, мимо бюста Плиния, вверх по ступеням широкой лестницы, в Зал архитектуры. В прекрасно освещенном пространстве зала, где надо всем доминировал макет великого создания Кристофера Рена - собор Святого Павла, на чертежном столе были разложены поэтажные планы больницы. Операционные отсеки мэрилендской больницы "Мизерикордия", чертежи из Департамента строительства, от точки до точки. Он находится вот здесь. Аптека должна быть вот тут. Нет. Чертеж неправильный. Видимо, расположение изменилось после того, как планы были переданы в Департамент. Генераторная показана с противоположной стороны в зеркальном изображении коридора, ведущего к Операционной "А". Возможно, просто поменяли таблички. Должно быть, именно так. У него нет времени тыкаться носом в разные двери. Доктор Лектер вышел из размывочной и направился по коридору к Операционной "А". Дверь слева. Табличка-"МРТ". Дальше, дальше, не останавливаться. Следующая дверь - "Аптека". Они разделили помещение, указанное на плане, на две части - на лабораторию магнитно-резонансной томографии и комнату для хранения лекарственных средств. Тяжелая дверь в аптеку была открыта, дверной упор опущен. Доктор Лектер скользнул в комнату и закрыл дверь за собой. Низенький и толстый фармацевт сидел на корточках у шкафа, укладывая что-то на нижнюю полку. - Могу я вам помочь, доктор? - Да, будьте добры. Молодой человек собрался было подняться на ноги, но не успел. Глухой удар сапа, и, задохнувшись, фармацевт мешком свалился на пол. Доктор Лектер поднял подол своей хирургической робы и заткнул за пояс оказавшегося под ней фартука для работы в саду. Быстро, вверх и вниз по полкам аптечного шкафа, ярлыки прочитываются с молниеносной скоростью: амбиен, амобарбитал, амитал, хлоралгидрат, дальман, флуразепам, хальцион... десятки пузырьков и флаконов исчезают в огромных садовничьих карманах. Потом - к холодильнику, снова читает ярлыки и сгребает в карманы: мидазолам, ноктек, скополамин, пентотал, квазепам, солцидем... Чуть более полминуты, и доктор Лектер уже снова в коридоре - закрывает за собой дверь аптеки. Обратно он опять идет через размывочную, проверяет, глядя на свое отражение в зеркалах, не торчат ли под робой набитые карманы. Теперь спокойно, не спеша, через распашные двери, именная планка нарочно перевернута вверх ногами, лицо скрыто маской и очками, уже надетыми на глаза, но увеличительные линзы подняты, пульс почти в норме - семьдесят два; по пути он обменивается краткими приветствиями с другими врачами. Спускается в лифте, вниз, вниз, маска по-прежнему надета, просматривает температурный лист, захваченный по дороге. Посетители, входившие в двери, могли бы счесть странным, что он не снимал маску до тех пор, пока не миновал телекамеры охраны. Праздношатающиеся на улице могли бы заинтересоваться, почему это доктор ведет такой обшарпанный и тарахтящий пикап. А в операционном отсеке анестезиолог, нетерпеливо и безуспешно постучав в дверь аптеки, обнаружил фармацевта на полу, все еще не пришедшим в сознание, и только через пятнадцать минут выяснилось, что пропали лекарства. Когда доктор Силвермэн пришел в себя, он обнаружил, что лежит на полу в ванной, со спущенными штанами. Он не помнил, как вошел в палату, и не представлял себе, где находится. Он полагал, что, по всей вероятности, у него произошло что-то с мозгом, возможно - микроинсульт, вызванный напряжением при работе кишечника. Он опасался сделать какое-либо резкое движение, чтобы не сдвинуть с места тромб, и осторожно полз по полу, пока не смог высунуть в коридор руку. Обследование выявило легкое сотрясение мозга. Прежде чем вернуться домой, доктор Лектер сделал еще две остановки. Первая - у почтового отделения с ящиками "до востребования" в пригороде Балтимора, где он получил посылку, заказанную через Интернет в фирме ритуальных услуг. В посылке находился смокинг с вшитыми в него сорочкой и галстуком; все вместе было разрезано вдоль спины. Теперь ему оставалось лишь купить вино, что-нибудь действительно по-настоящему праздничное. Надо поехать в Аннаполис. Жалко только, что он едет не на "ягуаре". ГЛАВА 75 Крендлер был одет для бега трусцой в холодную погоду, так что ему пришлось расстегнуть молнию комбинезона, чтобы не перегреться, когда к нему домой, в Джорджтаун, позвонил Эрик Пикфорд. - Эрик, отправляйтесь в кафетерий и позвоните мне из кабины таксофона. - Извините, не понял, мистер Крендлер. - Просто делайте, что я вам говорю. Крендлер стянул с головы шерстяную повязку, снял перчатки и швырнул все это на рояль в гостиной. Ожидая, пока разговор возобновится, он одним пальцем тыкал в клавиши, подбирая мотивчик из фильма "Сеть". - Старлинг в технике здорово разбирается, Эрик. Мы не знаем, что она там у себя сделала с телефонами. Мы с вами должны обеспечить безопасность дела государственной важности. - Конечно, сэр. - Так что там у вас? - Старлинг звонила мне, мистер Крендлер. Она хочет забрать свой цветок и личные вещи - эту дурацкую птичку - указатель влажности, которая воду пьет из стаканчика. Но она кое-что ценное мне сообщила, и оно сработало. Она велела не учитывать последнюю цифру в почтовых кодах подозрительных подписчиков на журналы. Сказала, доктор Лектер может пользоваться несколькими почтовыми ящиками "до востребования", расположенными поблизости друг от друга. - И что же? - А я таким образом нащупал кое-что. "Журнал нейрофизиологии" поступает в отделение с одним почтовым кодом, а "Physica Scripta" и "Икарус" - с другим. Отделения находятся примерно в десяти милях друг от друга. Подписчики имеют разные фамилии, подписка оплачена почтовыми переводами. - Что еще за "Икарус"? - Это международный научный журнал, публикует исследования о солнечной системе. Двадцать лет назад доктор Лектер пользовался льготной подпиской на него. Почтовые отделения эти в Балтиморе. Они обычно получают журналы примерно десятого числа каждого месяца. И еще одна удача - всего минуту назад звонок получил: продажа одной бутылки "Шато" - как оно там - "Юкум"? - Ага, только произносится "И-и-иким". Ну и что с того? - Один из центральных винных магазинов в Аннаполисе. Я ввел покупку в программу и вышел на список важных дат, который сделала Старлинг. Программа высветила год рождения Старлинг. Год, когда вино это было сделано, - год рождения Старлинг. Объект уплатил за бутылку триста двадцать пять долларов наличными и... - Это когда было - до или после того, как она позвонила? - Сразу после, всего минуту назад. - Так что она про это не знает? - Нет. Я должен позвонить... - Вы говорите, поставщик позвонил вам о покупке одной бутылки вина? - Да, сэр. У нее здесь записи есть. Таких бутылок на Восточном побережье вообще-то всего три имеется. Она всех трех владельцев известила. Можно только восхищаться. - А кто купил-то? Как он выглядел? - Мужчина, белый, роста среднего, с бородой. Очень тепло одетый, закутанный какой-то. - А телекамера охраны в том винном магазине есть? - Да, сэр, про это я первым делом спросил. Сказал, мы за пленкой человека пришлем. Только я еще никого не послал. Служащий магазина спецбюллетеня не видел, он хозяину сказал только потому, что уж очень необычная покупка была. Хозяин выбежал, чтобы посмотреть, и увидел, как объект - то есть он думает, что это был объект, - отъезжает на старом пикапе. Сером, с тисками в кузове. Если это Лектер, вы думаете, он пошлет вино Старлинг? Тогда нам надо ее предупредить. - Нет, - сказал Крендлер. - Ничего ей не говорите. - А я могу ввести это в бюллетень Информационного центра в Квонтико и в файл доктора Лектера? - НЕТ! - сказал Крендлер, быстро про себя что-то соображая. - Вы получили ответ из Квестуры насчет компьютера Лектера? - Нет, сэр. - Ну, тогда вы не можете ввести это в бюллетень ИЦ до тех пор, пока мы не будем уверены, что Лектер сам его не читает. Он мог добыть код доступа, которым пользовался Пацци. Или сама Старлинг прочтет и найдет способ предупредить его, как она сделала во Флоренции. - Ох, верно! Теперь понял. Так ведь аннаполисское отделение может забрать пленку! - Не беспокойтесь, теперь этим займусь я сам. Пикфорд продиктовал Крендлеру адрес винного магазина в Аннаполисе. - Продолжайте заниматься подпиской. И сообщите о своих находках Крофорду, когда он выйдет на работу. Он может организовать слежку за почтовыми ящиками после десятого. Крендлер сразу же позвонил Мэйсону и отправился бегать трусцой. От своего городского дома в Джорджтауне он легко бежал по направлению к парку Рок-Крик. В сгущающихся сумерках видны были лишь его белая головная повязка фирмы "Найк", белые кроссовки - тоже от "Найк", и белая полоса на боку темного комбинезона для бега, все той же "Найк". Впечатление было такое, что внутри этих фирменных знаков человека вовсе и нет. Энергичная пробежка заняла всего полчаса. Подбегая к посадочной площадке около зоопарка,он услышал, как рокочет винт вертолета. Он даже смог поднырнуть под вращающиеся лопасти и вскочить на подножку, не снижая взятого темпа. Взлет реактивного вертолета вызвал в душе радостный трепет; радовал вид города, подсвеченных монументов, падавших ниц в то время, как воздушный аппарат поднимал его на ту высоту, которой он, Крендлер, был достоин, и уносил его прочь - в Аннаполис, за пленкой, а затем к Мэйсону, в Маскрэт-Фарм. ГЛАВА 76 - Слушайте, Корделл, вы что, не можете толком сфокусировать эту гребаную фигню? - слышен глубокий радиобас Мэйсона с безгубыми согласными: "сфокусировать" и "фигня" звучат скорее как "хокусировать" и "хигня". Крендлер стоял рядом с Мэйсоном в затемненной части комнаты, чтобы лучше видеть экран высоко поднятого монитора. В жаркой атмосфере комнаты Мэйсона Крендлер расстегнул свой молодежный комбинезон для бега, спустил его до пояса и обвязал рукава вокруг талии, оставшись в футболке с надписью "Принстон". Его головная повязка и кроссовки поблескивали в свете, падавшем от аквариума. С точки зрения Марго, плечи у Крендлера были совершенно цыплячьи. Когда Крендлер прибыл в поместье, они едва кивнули друг другу. Ни счетчика кадров, ни таймера у камеры охраны винного магазина не было, а рождественская распродажа шла весьма оживленно. Корделл нажимал кнопку быстрого прогона пленки, переходя от одного покупателя к другому, а их было великое множество. Мэйсон пытался убить время, говоря всем как можно больше гадостей. - А что вы сказали в винном магазине, когда явились туда в этом вашем костюме для бега и сунули им в нос свою жестянку, а, Крендлер? Вы что, сказали, что участвуете в Олимпий-ских спецсоревнованиях? Мэйсон вел себя с ним гораздо менее уважительно после того, как Крендлер положил в банк деньги, полученные по его - Мэйсона - чекам. Крендлер не смел оскорбиться - ведь тогда пострадали бы его собственные интересы. - Я им сказал, что я - секретный агент. А какую слежку вы теперь установили за Старлинг? - Скажи ему, Марго. - Казалось, Мэйсон стремится сберечь свое драгоценное дыхание для дальнейших оскорблений. - Мы вызвали из Чикаго - из нашего отдела безопасности - двенадцать человек. Они уже в Вашингтоне. Три команды, один из членов в каждой зарегистрирован как помощник шерифа в штате Иллинойс. Если полиция застукает их, когда они схватят Лектера, они скажут - мол, опознали его, выполняют свой гражданский долг, и все такое прочее. Команда, которая его схватит, передаст его в руки Карло. Затем все возвращаются в Чикаго - и это все, что им известно. Пленка все бежала и бежала. - Минуточку... Корделл, прогоните назад, секунд на тридцать, - сказал Мэйсон. - Посмотрите-ка на это! Телекамера охраны охватывала пространство от входа в магазин до кассы. Расплывчатое изображение на беззвучной пленке: входит человек в кепке с длинным козырьком, в громоздкой клетчатой куртке и перчатках. Густая борода, усы и темные очки скрывают лицо. Человек поворачивается спиной к камере и аккуратно закрывает за собой дверь. С минуту покупатель объясняет продавцу, что именно он хочет купить. Затем продавец идет следом за бородатым покупателем к винной стойке, куда не достигает глаз видеокамеры. Тянутся три долгие минуты. Наконец продавец с покупателем возвращаются в поле зрения камеры. Продавец отирает с бутылки пыль и, прежде чем положить в пакет, заворачивает ее в бумагу со специальной мягкой прокладкой. Покупатель стягивает с руки одну только правую перчатку и платит наличными. Губы продавца движутся, произнося "Спасибо", но покупатель уже повернулся к нему спиной и уходит. Пауза - несколько секунд. Теперь продавец окликает кого-то - камера не видит кого. На пленке появляется плотного сложения человек. Он сразу же бросается к выходу из магазина. - Это - хозяин, тот парень, что видел пикап. - Корделл, можете скопировать этот кусок и увеличить голову покупателя? - В одну секунду, мистер Верже. Только будет расплывчато. - Давайте... Он не снял левую перчатку, - сказал Мэйсон. - Вполне может быть, что меня просто кинули с тем рент-геновским снимком, а я за него такую кучу денег отвалил. - Так Пацци же говорил, что Лектеру этот палец убрали, верно ведь? - сказал Крендлер. - Да Пацци мог этот палец в собственный зад засунуть, никому верить нельзя. Марго, ты его видела, что скажешь? Это Лектер? - Так восемнадцать лет прошло, - сказала Марго. - Он всего-то три сеанса со мной провел и просто вставал за своим столом, когда я приходила, никогда по кабинету не ходил. Очень был спокоен, неподвижен. Больше всего я помню его голос. Голос Корделла произнес в микрофон: - Мистер Верже, пришел Карло. От Карло несло свинарником и еще чем-то похуже. Он вошел в комнату, прижимая к груди шляпу, и тошнотворный запах колбасы из хряковины, шедший от его волос, заставил Крендлера резко, через нос, выдохнуть воздух. В знак величайшего уважения сардинский похититель людей целиком втянул в рот кабаний зуб, который жевал. - Карло, ну-ка взгляни на пленку. Корделл, прокрутите назад, пусть пройдет опять от двери. - Это тот stronzo сын суки, - произнес Карло, прежде чем субъект на пленке успел сделать четыре шага. - Борода у него новый, но это он так ходит. - Ты его руки видел, там, в Firenze, Карло? - Si. - Пять пальцев на левой или шесть? - ... Пять. - Ты заколебался.