л, поэтому было выдвинуто предложение охранять яму всю ночь. Очень сильно протестовали только два человека - Марек и Тереза. - Ну и идиотки! - кричала Тереза, стуча себя кулаком по лбу. - У вас ум за разум зашел! Бандит поубивает вас также, как убил этого, как его там... внука нотариуса! Как надо хлопнуться головой, чтобы лезть ему в зубы!!! - В какие зубы, он не кусается... Марек внимательно посмотрел на Терезу. - Не может быть и речи! Я не буду охранять вас тут до утра, мне тоже надо выспаться! - Нас охранять не надо, только колодец, - поправила его Люцина. - Вот именно! А утром найдем новый труп? - Ох, и что это он стал таким трусливым?! - недовольно сказала моя мамуся. - У него одного осталось немного ума! - крикнула Тереза. - Да, ум, ха-ха! Столько работы испортить! Половину колодца вырыли, а дурацкий бандит засыплет!.. - Вы, законченные кретинки! Неужели вам не понятно, что он вас поубивает!!!.. - Меня он не убьет, - решительно сообщила Люцина. - Отчего это?! Ты с ним договорилась?! - Нет. Но я спрячусь. Я вовсе не собираюсь шастать у него под носом. Он меня вообще не увидит. - Здорово, - похвалила ее моя мамуся, - я тоже спрячусь. Тереза начала стонать и хвататься за голову. - И что с того, что ты спрячешься, идиотка, ты будешь спрятана, а он засыплет колодец! А как только ты ему покажешься!.. Люцина презрительно пожала плечами, моя мамуся легкомысленно фыркнула. - Так я и разогналась ему показываться. Как только я увижу, что он пришел, я его испугаю. - Как?!!.. - Обыкновенно. Зарычу на него, вот так... уууууууу!.. Вот посмотрите, как он побежит. - Матерь божья! - сказала смертельно испуганная Тереза. Мысль показалась мне не такой уж и плохой, и я решила подключиться к этим пряткам. Будет темно, но луна немножко светит. Спрячусь в машине, увижу чужого человека и начну сигналить. Тетя Ядя разорвала союз с Терезой и дрожащим голосом выразила желание вступить в лигу пряток. Марек некоторое время выглядел так, будто для производства нового трупа никакого бандита уже не понадобится, но внезапно изменил решение. Он обреченно посмотрел на нас и махнул рукой. - Ладно, черт с вами. Но при условии, что я назначу очередность этих пряток. И никто не имеет права высовываться дальше коровника. Можете смотреть со двора... Тереза и тетя Ядя пошли в первом эшелоне. Укрытие они себе нашли в садике возле дома, под кустом сирени. Место показалось им безопасным, потому что садик был окружен изгородью, родственники спали поблизости, за открытыми окнами, а от опасной зоны их отделяли часть двора и коровник. И действительно, они вернулись живыми. Я отсидела свое в машине, вдыхая запахи ночи, соединенные с запахами из хлева, глядя на проход между коровником и конюшней. Луна светила ярко, в селе изредка потявкивали собаки, на лугу квакали лягушки, а в хлеву терлись и бряцали цепями коровы. Больше не происходило ничего, царило полное спокойствие. В конце концов я разбудила Люцину и отправилась спать. Перед рассветом в курятнике возник дикий переполох. С ужасным шумом из него повыскакивали все куры, утки и гуси. Весь дом поднялся на ноги. Толкая друг друга мы выскочили во двор, с сеновала соскочил Ендрек, вооруженный граблями. Птица летала по двору, рассыпая перья. Из курятника, слегка припорошенная пометом, со сломанной жердью в руке, вышла моя мамуся. - И что это вас всех принесло? - нетерпеливо спросила она. - Сейчас я сторожу, никто не просил вас просыпаться... Прошло довольно много времени, прежде чем нам удалось узнать, что моя мамуся решила спрятаться в курятнике, где споткнулась о невидимый в темноте тазик. С размаху свалившись на насест, вместо бандита она смертельно перепугала птицу и всех родственников... Инспекционная проверка колодца позволила узнать, что, несмотря на такую прекрасную охрану, он обмелел почти до половины метра. - Можно узнать, где ты пряталась? - сладко спросила Тереза, поворачиваясь к Люцине. - В коровнике, - пробурчала Люцина. Я тоже повернулась к ней с большим интересом. - Единственно правильное место. И что ты видела? - Не скажу. Не хочу выражаться. - Так может что-нибудь слышала? - Конечно. Коров. Они терлись, шелестели, сопели и звенели... - Так какого черта ты вообще туда полезла, - не выдержала Тереза. - Чтобы спрятаться. И чтобы увидеть бандита. - А он тоже должен был прийти в коровник? Ты с ним договорилась?.. Прижатая к стене Люцина призналась, что еще днем высмотрела в коровнике щель между досками. Через эту щель она хотела наблюдать за территорией между колодцем и развалинами, однако щель куда-то подевалась. В темноте она не смогла найти нужные доски и все время потратила на выдалбливание другой щели. Насквозь она проковырялась как раз тогда, когда закончилось дежурство. - Хорошее ты себе место нашла! - пренебрежительно фыркнула Тереза. - Может ты нашла лучше? - Конечно, лучше! Во всяком случае мы кое-что видели! - Да, - взволнованно подтвердила тетя Ядя. - Возможно, что это был он! Этот бандит! - Как это?! И вы только теперь вспомнили?!.. Тереза и тетя Ядя торжественно подтвердили, что они единственные добились успеха, при чем раньше не отдавали себе в этом отчета. Незадолго до наступления темноты они видели какого-то мужика, который перешел через дорогу и отправился на луг. Что он делал потом, неизвестно, однако, возможно, что он вернулся и завалил колодец, используя заточение Люцины в коровнике. До этого он лазил и исследовал ситуацию... Рассказ о действиях мужика прервал Марек. - Успокойтесь, этим мужиком был я, - равнодушно сказал он. - Я хотел бы задать вам один вопрос... - Ну, знаешь! - обиделась тетя Ядя. - А я еще удивлялась, как это ты согласился на дежурства! - закричала я. - Я должна была догадаться!.. - И что? - заинтересовалась Люцина. - Ты что-нибудь видел? - Ничего особенного. Я хотел бы задать вам... - Я больше сторожить не буду! - внезапно сообщила Тереза. - Чтобы он из меня дурочку делал! - Это он делал из всех нас, чем тебе плохо, - успокоила ее моя мамуся. - Я хотел бы услышать от вас ответ на один вопрос, - повторил Марек измученным голосом. - Если состоится конференция, то я сяду, - уведомила нас Люцина. - Проводить совещание стоя я не намерена! Она оглянулась, нашла половинку донышка от бочки, положила ее на камни и уселась. Мы последовали ее примеру, используя в качестве кресел разнообразные предметы. Марек остался стоять над ямой. - Могу я у вас узнать... - начал он. - Не толкай меня! - заворчала моя мамуся на Терезу. - У меня доска кончается! - Кто толкается?! Это ты меня толкаешь! Я и так на краешке сижу! - Попробуй сесть на задницу, - подсказала Люцина. - Нет, я этого не вынесу, - сказал Марек с ярко выраженной яростью. - Вот, вот! - услужливо подтвердила Тереза. - Я об этом и говорю! - Вы ему разрешите, наконец, задать свой вопрос?! - не выдержала тетя Ядя. - Мне интересно, что он хочет узнать! - Говори и не обращай внимания на мелочи, - посоветовала я. - Если они не расслышат, я им потом повторю. Порядка все равно не дождешься. Марек вздохнул и посмотрел в яму. - Я хотел бы знать, зачем вы, собственно, раскапываете этот колодец? Некоторое время царило молчание. - Там была очень хорошая вода, - неуверенно отозвалась моя мамуся. - Дед уронил туда золотые часы, - таинственно произнесла Люцина. - Их стоило бы достать. - А может, у бабушки порвалось жемчужное ожерелье? - ядовито сказала Тереза. - Его тоже стоит достать. - А знаете, это прекрасная мысль, - похвалила я их, прежде чем Марек успел открыть рот. - Должны же мы что-то говорить, когда нас спросят, какого дьявола мы раскапываем колодец! - Как это? Ведь Марек как раз и спросил, - напомнила удивленная тетя Ядя. - Мне кажется, что вы говорите какие-то глупости... Марек оторвал взгляд от ямы и посмотрел на нас. - Конечно, - согласился он, - это может пригодиться, нет сомнений, что кто-нибудь поинтересуется. Мой вопрос был риторическим, я знаю, что вы рассчитывали заманить врага. Но мне интересно, можно ли его заманить чем-то другим, или он интересуется только колодцем, или мешает любым действиям... - Спроси у него, - доброжелательно посоветовала Люцина. - Я уже думала разобрать коровник, но коровы мешают, - одновременно ответила я. - Ты придумал, как проверить? - Нет, у меня есть идея ловушки, но про это после. Не приходило ли вам в голову, что должна быть причина, по которой именно здесь нам вставляют палки в колеса? - Приходило, мы и хотим отгадать эту причину, - живо ответила Люцина. - Мы с самого начала знаем, что существует какая-то тайна. - Вот именно. Был разговор о каком-то потерянном имуществе. Отец Франека дал понять, что что-то, что необходимо отдать, находится здесь. Где, не в колодце же! - К чему ты клонишь? - неуверенно спросила я. - К тому, чтобы соединить одно с другим. Оставить в покое этот колодец и начать раскапывать, например, развалины. Быть может, тут действительно что-то было спрятано, начнем это искать осмысленно, а при случае увидим, что сделает наш противник. В этих развалинах, кажется, есть подвал... - В подвале ничего нет, - категорически остановила его моя мамуся. - Я знаю этот подвал отлично, все мы игрались там в детстве. Франек тоже знает. Там никогда ничего не было. - Откуда вы знаете? - Сама видела. - Но это могло быть спрятано давно! Замуровано! - Ничего там не замуровано. Один камень. Если я говорю, что видела - значит, видела. - Перестаньте ссориться, - решительно потребовала я. - Здесь надо использовать дедуктивный метод. Где бы тебе показалось логичным спрятать что-нибудь в те времена? Спрятать безопасно? - Ну не в колодце же! - раздраженно огрызнулся Марек. - А где? - В разных местах! Замуровывали в склепах, в подвалах, закапывали в землю!.. - В колодце, по-твоему, наиболее бессмысленно? - Конечно! - В таком случае, моя мамуся права... - Вот, пожалуйста! - победоносно заметила моя мамуся. - Сиди тихо, а то я тебя спихну! - прикрикнула на нее Тереза. - Если мы хотим отгадать, что давным-давно могли сделать наши родственники, мы должны принять действия наименее логичные и наиболее бессмысленные, - продолжила я с вдохновением. - Если что-то и есть в нашей семье, что, как сам видишь, дожило до сегодняшних дней, так это то, что мы всегда поступаем не так, как того требует здравый смысл. Даже во время последней войны моя бабка загнала всю семью под снаряды. Все люди бежали в одну сторону, а наша семья - в другую, как раз туда, куда падали снаряды. Я уже и не вспоминаю про другие случаи. Если здесь что и спрятано, то спрятано абсолютно бессмысленно. Правда, эта удивительная особенность переходит из поколения в поколение по женской линии, но я обращаю ваше внимание, что в этом фарсе замешана моя прабабка. То есть, хоть здесь и собственность прадеда, но женская линия тоже имела право голоса. - Она не так уж и глупо говорит, - похвалила меня Люцина. - Интересно, откуда это все взялось... Марека мы, казалось, убедили неполностью. Он, задумавшись, посмотрел на нас, потом в яму, потом вдаль. Даль, по-видимому, что-то ему сказала, потому что он вдруг принял решение. - Ладно, черт с вами. Раскопаем до конца и успокоимся. Про ловушку я расскажу дома... Для ловушки был необходим фотоаппарат со вспышкой. Аппарат был у тети Яди, а вспышку я могла позаимствовать у приятелей в Варшаве. Местом дежурства была выбрана крыша коровника. На балках под крышей необходимо было сделать помост, в крыше дыру, через дыру высунуть соответственно нацеленный фотоаппарат, подождать, пока придет противник и снять его за работой. Пойманному на горячем бандиту можно будет задать несколько вопросов... За изготовление помоста и дыры Марек принялся сразу. За вспышкой я могла поехать только через три дня. Была пятница, на следующий день приходился выходной, я знала, что до самого понедельника никого из друзей дома не застану. Я предложила пока вытянуть на крышу коровника электрический провод, прицепить к нему соответствующе сильную лампу и зажечь ее в нужный момент. Идея отпала из-за отсутствия сильной лампы, дома у Франека были только сотки, а в магазинах в Венгрове - только на шестьдесят ватт. В другие магазины я успела только после закрытия. Кроме того, Марек настаивал на вспышке, утверждая, что простое наблюдение за противником ничего нам не даст, надо добыть его фотографию, которая потом станет вещественным доказательством. Я начала подозревать, что он знает что-то еще, ночная прогулка под видом мужика принесла какие-то результаты и, быть может, он даже кого-то видел. Франек переносил наши приготовления с ангельским терпением, а узнав о результатах нашего обсуждения, проникся слабой надеждой. Хотя сокрытие чего-либо в колодце казалось ему мыслью достаточно идиотской - нельзя было исключать, что в густом мраке тайны блеснет светлый лучик. Он решил принять участие в мистификации и предложил работать в ночь с субботы на воскресенье. В воскресенье, конечно, тоже можно, но лучше не надо, потому что это произведет сенсацию - все село будет тыкать в нас пальцами. - Но до субботы он успеет все засыпать! - обиделась моя мамуся. - И что, начинать сначала? - Суббота завтра, - едко заметила Тереза. - Ну и что? У него будет целая ночь. Франек махнул рукой. - Пусть заваливает, черт с ним. Втроем раскопаем... - Будет темно, - предостерегла Люцина. - Он может вас поубивать. - Всех троих? Он с автоматом придет? Все равно нам придется меняться, один всегда будет начеку... - Если бы он не завалил все сегодня, и ночи бы не понадобилось, - вздохнул Ендрек. - Хватило бы пары часов после рассвета и все... - Начинать лучше с вечера. Мы присветим немного, хоть лампы и слабые, но что-то дадут. У меня где-то валяется кусочек провода, подключим... Марек неожиданно поддержал Франека. По его мнению, предстоящий завал колодца не имел никакого значения, они справятся со всем его содержимым, поэтому можно предоставить преступнику свободу действий. Несомненно, он старался избавиться от родственников, чтобы оставить себе свободу действий. Я была уверенна, что он собирается затаиться в темноте и поймать негодяя собственноручно, не причиняя ему большого вреда, поскольку пока не было доказано, что убийца и вредитель одно и то же лицо. Один человек мог совершать преступления, а другой заваливать яму... Моя мамуся больше не отозвалась ни словом, исчезла с горизонта и появилась только за ужином. Люцина присмотрелась к ней и быстро повернулась ко мне. - Боже мой, - сказала она паническим шепотом. - Твоя мать что-то задумала. Посмотри на нее! В глазах моей мамуси появился шельмовской блеск, на лице ее отражалась плохо скрываемая радость. Оживленная и довольная, она уселась за стол. - Что-то она натворила, - озабоченно решила я. - Как бы узнать, что она наделала, прежде чем проявятся результаты... - Попробуем дипломатично... Ничего не вышло. Осторожные вопросы и очень дипломатичные предположения не дали никаких результатов - моя мамуся с невинным удивлением отпиралась от всего. Только Ендрек, который пришел на кухню последним, дал нам почву для размышлений. Он так обескураженно смотрел на мою мамусю, что после ужина мы с Люциной взяли его в оборот. - Тетя запретила мне говорить, но я все равно не знаю, в чем дело, - обеспокоенно сказал он в ответ на наши нервные вопросы. - Она попросила меня нарубить деревяшек. - Что попросила?.. - Деревяшек нарубить... - Каких деревяшек?! Для чего?! - Откуда я знаю, для чего? Попросила нарубить чурочек и застрогать их с двух сторон. Ну, я нарубил и застрогал. - И что она с этим сделала? - Ничего. Лежат. Кучей у сарая. Ей-богу, зачем они ей, не знаю... Мы с Люциной переглянулись. Замыслы моей мамуси были непонятны. Она могла запланировать для себя костер, но зачем для костра заструганные чурки? Если бы она разбросала их возле колодца, был бы шанс, что преступник о них споткнется, но у сарая?.. На всякий случай мы решили только притвориться, что идем спать, а на самом деле следить за моей мамусей, которая, в свою очередь, притворялась занятой чтением. Она читала книжку до тех пор, пока не решила, что все уже спят, после чего тихонько встала, выскользнула во двор и скрылась в тени сарая. Мы с Люциной подглядывали за ней, высунувшись из окна на кухне, если вытаращивание в темноту можно назвать подглядыванием. Мы услышали тихий скрип двери сарая, какой-то шелест, звук легкого постукивания дерева по дереву и наконец все затихло. - Ради всего святого, что она там делает? - шепнула я. - Надо бы посмотреть, а то этот бандит ее убьет. Я пойду вокруг коровника и зайду ей с тыла. - Иди, я подожду здесь. Только смотри, чтобы он тебя не прихлопнул... В результате, на проказы моей мамуси нарвался Марек. Прежде, чем в темноте, едва рассеиваемой слабым светом месяца, я успела на цыпочках обойти вокруг курятника, сеновала и сарая, миновав заросли крапивы и осота на краю луга, моя мамуся все прояснила. Что-то грохнуло по стене коровника. Марек, ожидающий там бандита, успел уклониться в последнюю секунду. Дало это ему немного, поскольку в следующее мгновение что-то просвистело над его головой, затем в стену бабахнули два следующих снаряда. Марек исполнил классическое "ложись" и залег под стеной, не понимая, откуда берутся залпы с той стороны и кто их производит, если выслеживаемый негодяй находится в противоположном направлении. В этом он был уверен, поскольку дождался появления в районе развалин черного силуэта, который, крадучись, направился к колодцу. Марек прокрался через двор, намереваясь затаиться за углом коровника, и тут появился новый враг. Снаряды стучали по стене, некоторые перелетали коровник и с шелестом скрывались в темноте. Из темноты раздался короткий стук камней и звук удаляющихся шагов. Энергичный обстрел над головой не позволил Мареку кинуться за ними. Когда, вопреки стараниям, свалившись в крапиву и какую-то яму, я, наконец, добралась до места сражения, за сараем уже царила тишина. Скрип и удар двери указали, что кто-то забаррикадировался изнутри. Я споткнулась и свалилась на Марека. - Что ты тут делаешь, черт возьми?.. - дико зашипел он. - Посвети, - попросила я слабым голосом, предчувствуя самое плохое, догадываясь, в чем тут дело. Марек щелкнул фонариком. В кругу света я увидела низкий березовый пенек, о который споткнулась, а вокруг него россыпь чурок в форме веретена. Двери сарая опять скрипнули, открылись, и в свете фонаря показалась моя мамуся с дрыном в руке. - Ну как? - весело спросила она. - Он испугался? Марек некоторое время смотрел на нее. - Не знаю, как он, а я точно... - Я должна была раньше догадаться, - разочарованно сказала я. - Эти обструганные чурки... Может, это и удивительно, но правда - моя мамуся в молодости великолепно играла в чижика. Я знала про это, неизмеримо этим гордилась и неоднократно хвасталась. Я должна была сразу догадаться, для чего ей могут понадобиться деревяшки, заостренные с двух сторон. Она еще не утеряла старых талантов... - Я хотела в него попасть, - призналась она нам. - Он бы мне ничего не сделал, я бы закрылась в сарае на крючок. Я в него не попала? - Не знаю, - ответил Марек странным голосом. - Может, он был далековато? - Как далековато? Я видела его здесь, он прыгал прямо у этой стены! - Здесь, у этой стены, как раз был я. В меня вы почти попали, да... Люцина, как ошалевшая змея, шипела в кухонное окно, требуя нашего возвращения домой и объяснения событий. Моя мамуся, озабоченная и обиженная, объясняла, что рукой так далеко она добросить не может, а методом чижика могла поразить противника, оставаясь на безопасном расстоянии от него. - Я думаю, что коров ты тоже перепугала, - упрекнула я ее. - Свиней, - поправила Люцина. - Даже здесь было слышно, как они подпрыгивают и визжат. Я думала, вы там в хлеву друг друга убиваете. - Была возможность его поймать, - горько сокрушался Марек. - А теперь - все. Мама, ради бога, оставьте этот дрын, а я на всякий случай еще посторожу, хотя очень сомневаюсь, что он сегодня вернется. Шанс мы упустили. - Зато он не засыпал колодец, - победно сказала моя мамуся, тщательно пряча дрын за кухонный буфет. Во дворе радостно и добродушно затявкал Пистолет, который только что вернулся со свидания. Я снова открыла уже закрытое окно. - Дурачок, - сказала я ему. - Если бы ты был здесь раньше и охранял дом, как положено порядочной собаке, у тебя была бы возможность налаяться вдоволь... В воскресенье, на восходе солнца, из глубины колодца донеслось глухое рычание Ендрека, известившее нас, что он докопался до дна. Аудитория у него была многочисленной, поскольку вся семья уже была на ногах. Вокруг ямы высились громадные кучи камня, которые никто не хотел относить далеко - все равно закапывать. То, что ни один камень не свалился на Ендрека, можно отнести на счет его исключительного везения. Колодец был сухим - несколько лет назад проводилась мелиорация почв и уровень воды понизился на добрых два метра. Марек спустился вниз, вдвоем они окончательно расчистили яму и приступили к тщательному осмотру. Они старательно проверили колодец сверху вниз и снизу доверху, обстучали каменную кладку, заглянули в каждую щель и наконец вылезли. - Как я и думал, там ничего нет - авторитетно заявил Марек. - Обычный добротный колодец, вот и все. Теперь вы успокоитесь? - Как это? - удивилась моя мамуся. - Действительно ничего? Зачем же он нам мешал? - Может, и ему казалось, что есть, - разочарованно заметила тетя Ядя. - Зря только напрягался... - Теперь тебе его жалко? - поинтересовалась Тереза. - Черт с ним, а вот мы... - пробормотал Ендрек. Франек тяжело вздохнул. - По правде говоря, я тоже надеялся, что этот чертов колодец что-нибудь прояснит, - грустно признался он. - Он мешал так, будто что-то знал... Ну что ж, жаль, ничего не поделаешь. - И что дальше? - беспомощно спросила моя мамуся. - Ничего, в понедельник обратно засыплем, - решил Марек. - А пока прикроем досками... Интерес к тайне слегка ослаб. Деятельность нашего противника наполняла нас надеждами, и теперь неопровержимо доказанная полная невиновность колодца вызвала разочарование. Возможно, этот злоумышленник попросту сошел с ума, а его болезнь вылилась в приступы работоспособности. Возможно, в ночь с воскресенья на понедельник у него опять будет приступ, он завалит яму и мы про нее забудем. Никто из родственников не выспался, но предстоящая спокойная ночь давала хоть небольшое утешение. Ночь и действительно прошла спокойно, зато утром в понедельник меня разбудило что-то новенькое. Это были гуси. Периодически, через каждые десять секунд, возникал скрипящий пронзительный гогот, такой сильный, будто гуси уселись на подоконник. Мне было просто необходимо нормально выспаться, поэтому, за десять секунд перерыва я попыталась уйти в себя и заснуть, но это оказалось невыполнимо. Гуси без труда побеждали. Через пятнадцать минут я встала и выглянула в окно. Внутри разгорался действующий вулкан. Большое стадо гусей расположилось за дорогой, на краю луга. Они стояли и болтали между собой. Начинал один, ему отвечал другой, после чего все вместе взрывались этим ужасным звуком. Наибольшую активность проявлял пестрый гусь, который переступал с ноги на ногу чуть в стороне от стада. - Чтоб ты сдох! - сказала я ему шепотом, наполненным искренней ненависти. Тереза, укрытая с головой, спала как убитая. Гуси радостно гоготали. Вид они являли достаточно живописный - белое стадо на зеленом лугу, освещенном лучами восходящего солнца, но акустически были невыносимы. В бессильной ярости я смотрела в окно и придумывала способ их уничтожения. На подоконнике лежала коробка спичек. Я высунулась из окна и изо всех сил, не надеясь на успех, швырнула коробок. Он не долетел даже до дороги. Когда я была снаружи, а это пришлось как раз на короткий момент тишины, послышался какой-то дополнительный звук. Я напрягла слух, но гуси вновь принялись за свое и все заглушили. Я ждала, высунувшись за окно, гуси замолчали, и снова донесся этот шум. Звучал он странно и ни на что непохоже, напоминая протяжный стон или глухой вой. Было пять утра, в селе было тихо, люди уже работали в поле, с большого расстояния доносился рокот какой-то машины. Вблизи были слышны только гуси и этот странный звук, глухой, еле слышный, протяжный и в тоже время какой-то жалобный. Я высунулась еще сильнее и локализовала его источник. Звук доносился как бы из-за коровника, со стороны развалин. Сон как рукой сняло, я схватила халат и выскочила из комнаты. Миновав угол коровника, я поняла, что жалобный вой доносится из колодца. Сердце мое екнуло, я осторожно подкралась к колодцу. Два последних метра я продвигалась на четвереньках, и, вытянув шею заглянула вниз. Открывшаяся картина могла вызвать нервный шок. Железной лестницы не было, а деревянная, которую мы вчера забыли вытащить, стояла у стены колодца. Две верхние ступеньки исчезли, а на следующей стоял какой-то тип и пронзительным голосом звал на помощь, задрав вверх свое упыриное лицо. Если бы я не подбиралась к колодцу на четвереньках, то спикировала бы вниз, в объятия к упырю. Жуткая морда, обращенная вверх, вообще не походила на лицо человека. Окровавленная, измазанная землей, деформированная громадной шишкой на лбу, ужасно искаженная, она казалась искусственным образованием на человеческом теле. Одной рукой это странное создание держалось за боковую стойку лестницы, вторую прижимало к себе, глаза его, кажется, были закрыты, потому как на появление сверху моей головы оно никак не отреагировало, продолжая рычать и выть. Я кое-как превозмогла внутреннее и внешнее оцепенение. - Тихо!!! - заорала я дурным голосом. Рычание упыря не давало собраться с мыслями. Вой как ножом обрезало, а легкое изменение внешности упыря продемонстрировало - возможно, он открыл глаза. Переведя дыхание, он отозвался очень жалобным человеческим голосом. - Спасите!!!.. Помогите, люди!!!.. Мне отсюда не выбраться!!!.. Спасите!!! Место абсолютного вакуума в моей голове занял полный хаос. Я жутко разволновалась. Наконец-то кто-то появился. Новый труп. Нет, трупы не воют. Новая жертва или новый убийца, кажется, в колодце что-то нашли, но где же клад!.. Что, черт побери, делать с этим фантом?!!.. - Тихо, - яростно повторила я. - Что вы там делаете?! Да тише же, черт возьми, перестаньте дрожать! - Я не могу отсюда выбраться!... - Не надо было забираться! На кой черт вы туда полезли? - Я не лез! Что-то меня столкнуло! Помогите мне! Кажется, я сломал руку! О боже, черт побери!.. - А что вы вообще здесь делаете? - Ничего! Не могу выйти! О господи, спасите!.. Я до сих пор стояла на четвереньках, заглядывая вглубь колодца. Парень нетерпеливо дергался на лестнице и домогался помощи. Я прикинула, что этот колодезный диалог ничего не даст - под ним сломается следующая ступенька, и дальнейшие переговоры будут исключены. Надо действовать. Я уже немного пришла в себя, попросила его заткнуться и спокойно подождать, после чего вскочила и побежала за Мареком, который спал на сеновале. Марека не было, я не знала, куда он мог деться. Не было и никого из семьи Франека, собаки и вообще ни одной живой души. Меня бесило, что в такой дурацкой ситуации я должна была остаться абсолютно одна. Надо было как-то извлекать жертву из колодца. Даже если не вспоминать о ступеньках, оставить в яме человека со сломанной рукой и такой рожей попросту негуманно. Я решила рискнуть, нашла железную лестницу, приволокла ее к колодцу и вставила внутрь. После долгих церемоний этот тип, шатаясь, с большим трудом, наконец-то выбрался наружу. Вся помощь, которую я могла предложить - поймать его за шиворот и тянуть вверх. Не ожидая, пока он встанет на ноги, не отпуская воротника, я потребовала от него анкетных данных. Не сопротивляясь, он вытащил из кармана и показал мне права, из которых следовало, что его зовут Евгений Больницкий. Потом он стал объяснять, что здесь делает. Он как раз находился в отпуске, возвращался ночью от одной дамы и тут на него что-то напало. Что, он не знает. Я отпустила воротник и разрешила ему выпрямиться. - Вы были пьяны? - спросила я сурово. - Естественно, пьян! Будь я трезвый - убился бы! Что за чертово место, повымерли все, что ли? Я кричу, кричу... - И долго кричали? - Не знаю. Когда я очнулся, было уже светло... Я уставилась на него, не решаясь поверить. В голосе этого типа звучали горечь и обида, было похоже, что он говорит правду. Двигался он очень неуклюже, пробовал по очереди подергать обеими ногами и одной рукой, попытался пошевелить второй и охнул, скривив свою маску упыря. Ноги его были в порядке, должно быть, он свалился головой вперед, даже жалко его стало. - Умойтесь, - посоветовала я. - Я впущу вас в ванну. - Сейчас... - ответил он неуверенно. - Я это... Мне плохо... Я разволновалась, как пить дать - сотрясение мозга! Вел он себя как-то странно, переступал с ноги на ногу и крутил головой. Я решила отложить умывание, засунуть его в машину и отвезти в ближайшую больницу. Тип не протестовал против моих планов, но по прежнему был сам не свой. - Мне плохо, - повторил он. - Извините, пожалуйста... Я это... Ну, сейчас я вернусь... Нетвердым шагом он направился к сеновалу и исчез за ним, пройдя сквозь распахнутые настежь двери. Я хотела бежать за ним, но решила, что вежливее будет подождать. Вытащив железную лестницу, я оттащила ее в сторону и приволокла обратно, решив, что она понадобится, чтобы достать деревянную. Во время этой операции я споткнулась о доски и сразу вспомнила, что колодец был хорошо закрыт. Чтобы свалиться туда, надо было его открыть. Пострадавший сразу перестал казаться мне невинным, я отложила лестницу и посмотрела на сеновал, опять не зная что делать. Со стороны дома подошла тетя Ядя с фотоаппаратом в руках. - Никого нет, - доложила она. - Не знаешь, куда все подевались? В смысле, твоя мать и Люцина, потому что Тереза спит. Кто это здесь был? Кто-то чужой? - Пока не знаю, - подавленно ответила я, поглядывая в сторону сеновала. - Он был в колодце... - Где был?!.. - В колодце. Я нашла его. Из-за гусей... Тетя Ядя сразу не поняла, о чем я - пришлось объяснить подробнее. Я постепенно приходила в себя, а тетя Ядя проявила живой интерес. - Ничего себе! Живой?!.. И где он? - Пошел за сеновал. - Зачем? - Думаю, что по личному делу. Его уже долго нет... Тетя Ядя заметно обеспокоилась. - Может, с ним что-то случилось? Может, посмотреть? - Может, и надо, но подглядывать как-то неудобно... Стоя у колодца, мы с нетерпением ждали и все сильнее волновались. Рядом паслась коза, и я прикрыла дыру досками. Жертва все не появлялась. Меня охватили самые недобрые предчувствия, в яме этот тип еще как-то держался, а теперь мог сломаться, потерять сознание, лежать там за сеновалом и даже умирать. Вежливость вежливостью, но главное не переборщить, умирающего человека бросать нельзя... - Пойдем, - сказала я тете Яде, - посмотрим, что он так долго делает. Осторожно выглянем, чтобы, в случае чего, его не торопить. Мы выглянули - за сеновалом никого не было. Сначала мы беспомощно оглядывались вокруг, потом заглянули на сеновал и обшарили все закоулки. Пусто. Жертва растаяла как сонное видение. - Сбежал? - удивилась тетя Ядя. Я уныло кивнула головой. - Хорошо, что ты его тоже видела, а то получилось бы, что у меня галлюцинации. Как видно, он чувствовал себя лучше, чем выглядел. Черт бы его побрал... Сидя на ступеньках крыльца, я дождалась возвращения с поля семьи и собаки, и сразу же сообщила им о происшествии. Все столпились вокруг, с удивлением и страхом глядя на меня. - Права у него были такие затасканные, что скорее всего настоящие, - грустно закончила я. - Звали его Евгений Больницкий, а адреса я не помню... - Как его звали?!.. - недоверчиво вытаращив глаза прервала меня Люцина. - Я же сказала - Больницкий. Евгений... Люцина, по-видимому, лишилась дара речи, и ее сменила моя мамуся. - Больницкий? Так это же родственник, - произнесла она с радостным удивлением. - Наша бабка была в девичестве Больницкой. В этот момент меня как обухом по голове ударило, ко мне внезапно вернулась память. Я вскочила с крыльца. Как я могла забыть, что прабабка носила девичью фамилию Больницкая?!.. Я не задушила Больницкого!.. Мне в руки попался один из призраков прошлого, и я отпустила его без слова объяснения!.. Какая же я дура!!! Перед крыльцом Франека произошло извержение вулкана. Все говорили одновременно и сходились только в вопросе моего умственного развития, во всем остальном возникли разногласия. Наконец, слово получила Тереза, раздраженно допытывающаяся, каким образом Больницкий может быть родственником, если прабабка была Больницкой только в девичестве, ни один из ее детей этой фамилии не носил, а единственный брат прабабки погиб на дуэли, не оставив потомков. Тут моя мамуся припомнила, что был еще и другой брат. - Бабушка никогда про него не рассказывала, - сказала она неуверенно. - Об этом первом брате и дуэли говорила, а про второго - нет. Откуда я про него знаю, не помню. - Кажется, от дедушки, - вспомнила Люцина. - Он как-то сказал, что этот второй брат нашелся, а до этого куда-то пропал. - В любом случае, откуда-то этот Больницкий взялся, - мрачно заметила я. - Он мог быть сыном этого второго брата... Хотя - нет, исключено, он младше меня и должен быть как минимум внуком... - Хватит с меня всех этих внуков! - рассердилась Тереза. - Одну возможность о чем-то узнать испортила мама, - ехидно заметил Марек, - вторую ты. Расскажи хотя бы, как он выглядел. Наполнившись отвращением к себе, я снова уселась на ступеньки. - Понятия не имею - как он выглядел. На лбу у него была шишка размером с дыню, нос расквашен, рожа измазана, глаз подбит. Наверняка, в повседневной жизни он выглядит иначе. Что касается одежды, на нем были джинсы и куртка неизвестного цвета. Кроваво-черные. Кровавый цвет он, конечно, смоет, а черный - сожжет или просто выбросит. Но зато я знаю, где он живет. - Как это? Ты же говорила, что не помнишь адреса! - Адреса - нет, а город - да. Замосч. Или Забже. Я уверена, что название короткое, на "За". Марек недоуменно пожал плечами и пошел посмотреть на следы вокруг ямы. Он решительно отмел предположение, будто Больницкий свалился в колодец случайно. Он лично закрывал яму досками и сделал это очень старательно. Кто-то должен был эти доски снять. Может, Больницкий и не виноват, возможно, его действительно столкнули, но на кой черт он сюда забрел, яма же выкопана не посреди дороги! Вся семья помчалась за Мареком. Следы за коровником сохранились отлично, потому что никто там не шлялся. Ощупав и обнюхав по всем холмсовским правилам - почти на четвереньках, все вокруг, Марек обнаружил, что над каменным колодцем сидели два человека. С одной стороны я, с другой - еще кто-то. На дне колодца нашелся разбитый фонарик. Мои тапочки отпечатались отлично, а тетя Ядя сюда вообще не подходила. Часть следов я стерла, пока таскала доски и железную лестницу, остальные следы вокруг колодца и развалин принадлежали трем собакам, одной корове, двум свиньям и нескольким людям. Моей мамусе пришло в голову посыпать всю территорию желтым песочком и хорошо его разровнять. Марек поддержал идею, правда, он был сторонником серого песочка, которого вокруг было предостаточно, с желтым могли возникнуть проблемы. Все дело приобретало новую окраску. Появление очередного внука, по-видимому, принадлежащего к родственникам, явно указывало, что за всем этим скрывается что-то важное. Необходимо было браться за дело с новыми силами. Тот факт, что Больницкий ушел живым, обнадеживал. - И что дальше? - оживленно поинтересовалась Люцина. - Теперь надо сделать все сразу, - энергично ответила я. - Я еду в Варшаву за вспышкой, оказывается, уже сегодня она могла пригодиться. Вам придется заняться этим песочком. Возможно, надо найти этого Больницкого и засыпать колодец... - Дура, если мы засыплем колодец, зачем тогда вспышка? Сюда все равно никто не придет. - Значит, колодец можно оставить. Не знаю, что еще... - Еще у нас есть второй колодец, - радостно напомнила моя мамуся. - О, боже!... - вздохнул Ендрек. - Я на самом деле приехала сюда раскапывать колодцы предков? - зловеще спросила Тереза. - Или других способов узнать, в чем здесь дело нет? Или это какое-то проклятие?.. В Варшаву я в тот день не поехала, потому что куда-то пропала косметичка, в которой лежали все документы. Я вытащила ее из сумки, когда искала пилку для ногтей, положила на столик у окна и сразу не спрятала. Это было роковой ошибкой: оказалось, что сразу после этого Тереза прибирала в комнате. - Это конец, - пожаловалась я Люцине и мамусе. - Там были мои права и документы на машину. Кажется, придется писать донос на Франека, будто он держит в доме секретные документы. Придут из контрразведки, произведут тщательный обыск, тогда косметичка и найдется. По-другому не получится. Моя мамуся и Люцина обеспокоенно посочувствовали. Опыт всей нашей жизни показывал, что мои предположения верны. Там, где хоть раз прибирала Тереза, найти что-либо было невозможно. Очень много вещей пропало безвозвратно. Что еще хуже, Тереза не выносила беспорядка и занималась уборкой очень часто, пряча все, что лежало сверху, не уделяя ни малейшего внимания месту сокрытия. Как обычно, она заявила, что о косметичке впервые слышит, после чего обиделась на мои дурацкие претензии и удалилась на свежий воздух. В поисках мне помогали ее старшие сестры. - Я с ней больше не живу, - сказала я твердо. - Под кроватями тоже нет. Люцина, поменяйся со мной местами. - Ты что, я с ней тоже не живу. Она спрячет мои очки - я всегда оставляю их на виду. - С тобой поменяется Ядя, - сказала моя мамуся, - у нее ангельское терпение, мы вместе можем поменяться. Обыскав верх шкафа, я слезла с кресла и задумалась. - Нет, ничего не выйдет. Та комната больше. Кроме того, с тобой я тоже не живу, ты с четырех утра шелестишь газетами. Люцина, поменяйся с Терезой, скажи ей подипломатичнее, что ты их не выносишь, пусть она окажет тебе услугу. - Отлично, я их действительно не выношу: Ядя храпит, твоя мать шелестит, а по вечерам они заставляют меня выключать свет... Тереза охотно услужила Люцине, пояснив, что никак не может со мной ужиться. Я с облегчением подумала, что наконец-то смогу все раскидывать. Понадеявшись, что при переезде косметичка найдется, я отказалась от дальнейших поисков, но вечером надежды оказались напрасными. Я все еще была лишена прав. Зато Марек получил информацию о Больницком. Сельские ребятишки сообщили, что, во-первых, чужой мужик, выглядевший как жертва катастрофы, умывался в корыте для скота на краю села, а во-вторых - чужой мужик уехал на мотоцикле, который был спрятан за курятником соседа Франека. По дороге мужик стонал и вел мотоцикл одной рукой. Марек сообщил, что не собирается тратить время на пустяки и во вторник, на рассвете, скрылся. Косметичка нашлась тоже во вторник, к