ию Бартека, и двух лет машине не было, но использовали ее на всю железку. Об этом свидетельствовали сто тысяч километров на счетчике. Стояла машина в самом дальнем углу стоянки, подъехать к ней с платформой было невозможно. Яночка смотрела на нее и думала. Долго думала, минуты две, потом сказала: - Ну, сама не знаю... Сидеть здесь и стеречь всю ночь мы не можем. Я страшно замерзла, и вообще... столько времени потеряли. - Сто одиннадцать тысяч двести восемь километров, - с сомнением проговорил Бартек. - На их месте я бы оставил такую машину в покое, разве что подкрутят спидометр назад. - Не до спидометра им будет, - мстительно произнесла девочка. - Даже если залезут в машину и смогут отключить сигнализацию, доедут только до края стоянки. И привет! Я бы на всякий случай позаботилась о машине, а владелец пусть радуется, что не увели. Сменить колесо - подумаешь, пустяк... Бартек молча протянул руку, и девочка отдала ему зонтик. Проколов шину одного колеса, мальчик после недолгого колебания проколол и второй баллон. Так вернее будет, подумал он. Одно колесо воры смогли бы заменить на запаску, а вот два не сумеют, водитель же все равно должен радоваться. В сравнении с потерей машины замена двух баллонов - одно удовольствие. Прокалывание трех баллонов из самых лучших побуждений, захватывающая дух операция так понравились Бартеку, что он совсем перестал жалеть о том, что Павлик с Рафалом уехали без него. Ладно, еще неизвестно, что они там сделали, а он уже принес пользу обществу. - Возьмем такси! - предложил Бартек от щедроты души. - Надо же отметить такое событие. - Так и быть, - снизошла Яночка. - А ты подождешь у нас, если хочешь, может, Павлик с Рафалом не очень поздно вернутся. Интересно ведь, что они расскажут... У "малюха" было очень немного шансов догнать новый "фольксваген". К счастью, помог красный свет. - Первый раз в жизни радуюсь этой идиотской сигнализации в Варшаве, - поделился Рафал с Павликом своими впечатлениями. - Всегда кляну красный свет, а тут - одно удовольствие! Никакой тебе зеленой улицы. На самокате можно догнать "феррари"... Конечно, если бы они не останавливались на Бартыцкой, еще неизвестно... О, опять постоим у светофора! - Встань рядом с ними или сразу же за ними! - крикнул Павлик, сжимая в руке свою чупагу. - Я успею! - Что ты успеешь? - не понял Рафал. Мальчик прикусил язык. Чуть не проболтался! Об их методе борьбы с угонщиками пока никто не знал и не должен был знать. Ведь все трое отдавали себе отчет в том, что их метод имеет свои недостатки, скажем, морального плана. Или юридического. Как быть? Выдать тайну он не имеет права, а как, не выдавая тайны, заставить Рафала остановиться рядышком с угонщиками? Как сделать свое дело так, чтобы брат не заметил? Все это создавало такие неимоверные проблемы, что Павлик вдруг испытал прилив гордости. Еще бы, не всякому по плечу справиться с такими трудностями! А он справится, вот только подумает немножко... Именно немножко, долго раздумывать не было времени, они уже почти нагнали украденный "фольксваген". Сначала он останавливался на момент на углу Бартыцкой улицы, где какой-то мужчина бросил угонщикам куртку в раскрывшуюся дверцу машины. Потом их надолго задержал красный свет на Лазенковской трассе, потом опять красный при въезде на мост Понятовского. Не всегда же будет так везти, угонщик может проскочить на желтый - и поминай как звали! Надо решаться. - Слушай, ты любишь их? - сквозь стиснутые зубы поинтересовался Павлик. - Кого? - опять не понял Рафал. - Ну, угонщиков этих. - Спятил? И из любви к ним гоняюсь за ними по всему городу? - Тогда молчи. Ты ничего не видел! Это мое дело. Раз-два и готово! А если кому словечко пикнешь - мы с тобой больше не разговариваем! Давай впритык к ним. Рафал все понял. И вовсе не собирался читать брату мораль. - Хорошо бы два! - вырвалось у него. - Оба задних. Тогда покатит ровно, а если одно - может занести в сторону. Разобьют машину, жалко... - Не знаю, постараюсь. Подходящий случай подвернулся только на мосту Сирены. Пропустив вперед себя такси, Рафал пристроился рядом с "фольксвагеном", который остановился в соседнем ряду. Дверцы "малюха" оказались на одной линии с задними колесами "фольксвагена". Сжавшись в комок, мальчик выкатился из кабины и удержал равновесие только потому, что оперся на свою чупагу, вонзив ее острие в шину соседнего "фольксвагена". Осмелев, он хотел, выдернув клинок, перебежать ко второму заднему колесу, но уже сзади подъезжала какая-то машина, осветив его фарами, а в светофоре красный цвет сменился зеленым. Мальчик плюхнулся на кресло рядом с Рафалом. Машины двинулись с места. - Далеко не уедут, - удовлетворенно проговорил он. Рафал кивнул. - Знаешь, - сказал он, - может, к лучшему, что ты не успел сделать и второе колесо. Одно можно считать случайностью. Что там у тебя в этой чупаге? - А что в ней такое может быть? - удивился Павлик. - Чупаги не видел? - Нет, но чем же ты... того... - Ничего я не того! Или ты что видел? - Ничего я не видел! - заверил Рафал. - Одно беспокойство от тебя, крутишься в машине, как г... в проруби, а ведь мне машину вести надо. Интересно, где мы их нагоним? Это произошло при въезде в Жолибож. - Говорю вам, чудеса, да и только! - денно рассказывал Павлик Яночке и Бартеку, которые совсем извелись от ожидания. - Не повезло им, левое колесо полетело. Они уже в левом ряду стояли, еще немного - и удрали бы! А тут их глины и накрыли! Мы за ними были. Рафал делал вид что вежливо ждет, пока двинутся с места, но им уже было не двинуться. Выскочили, на колесо пялятся. Рафал им сочувственно так покивал головой, ничего, мол, подожду. А тут и поручик подоспел! Я удивился - откуда он взялся? - Наверное, сердце подсказало, - предположила Яночка. - Или предчувствие какое, вроде ясновидения - а вдруг у них с колесом что случится? Но ему этого не хотелось. Павлик удивился: - Почему же не хотелось? - А он питал надежду, что сумеет проследить за ними до самой их малины. Сказал, угонщика придется выпустить завтра, потому как тот не собирался красть машину, а хотел всего-навсего покататься немного... - Откуда знаешь? - Сам нам сказал. То есть у поручика было предчувствие, что угонщик так скажет. Или просто для удовольствия собрался покататься, или что у него стряслось, пришлось хватать первую подвернувшуюся под руку машину и мчаться сломя голову. - Надо же! Наш поручик голова! - восхитился Павлик. - Именно так этот бандюга и говорил: дружок позвонил, что только что его жену, в дымину пьяную, какой-то хмырь привел. Вот он, угонщик, в нервах, не помня себя, и бросился домой! Сам не знал, что делает, и очень извиняется. Подслушивающие у приоткрытой двери в кухню пани Кристина и тетя Моника переглянулись. Знали, что подслушивать нехорошо, но надо же знать, что с их детьми происходит. Вот, пожалуйста, узнали! Они бы и еще послушали, но тут сверху вышел на лестницу из своей квартиры Рафал и стал спускаться в кухню Хабровичей. К счастью, в это время зазвонил телефон и спас положение. Пани Кристина сделала вид, что идет в кухню, а тетя фоника подняла трубку. Войдя в кухню через минуту, она сообщила, что это звонил поручик Веж-бинский, интересовался, можно ли зайти ненадолго, если Хабровичи еще не спят. А вошедший в кухню Рафал громко спросил, всем ли дают десерт. - Чайник вскипел, - сказала Яночка, слезая со своей табуретки. - Я считаю, что пусть они оба, Павлик и Рафал, доедят десерт, иначе все равно от них толку не будет. А мы все перейдем в гостиную, здесь тесно. И я считаю, поручика надо напоить горячим чаем. Так лучше будет. - Я не против того, чтобы подать гостю горячий чай, но почему ты считаешь, что так будет лучше? - поинтересовалась мама. Всегда осмотрительная и хладнокровная Яночка вдруг брякнула, не подумав: - За чаем создается непринужденная, теплая обстановка. А если он вдруг откажется пить, значит, мы у него на подозрении. Так что в любом случае имеет смысл. У пани Кристины хватило выдержки не задать вопрос, почему это кто-то из их семьи может быть на подозрении у полиции. Да и в глубине души она догадывалась, в чем тут дело. Ей удалось взять себя в руки и заняться приготовлением чая. Поручик охотно согласился выпить чайку, из чего следовал вывод, что семейство Хабровичей чисто перед законом. Обрадованная старшая половина семейства принялась изо всех сил угощать офицера полиции, и за столом и в самом деле создалась довольно теплая атмосфера. Поговорив о погоде, поручик перешел к событиям минувшего дня и, ни к кому не обращаясь, бросил в пространство: - Жаль, немного рановато полетело у него колесо. Это оказалось очень на руку угонщику. - А для вас нет? - огорчился Павлик. - А для нас совсем наоборот, - был твердый ответ. В разговор вмешалась Яночка. - Мы уже усвоили, что значит поймать на месте преступления, - сказала она. - И знаем, что надо было бы проследить за ними до самой ихней малины. Теперь понятно - она где-то в Жолибоже. Думаю, в следующий раз они наконец до нее все-таки доберутся. Вы как считаете? Поручик перестал разглядывать этажерку с цветами в гостиной Хабровичей и перевел взгляд на прелестную светловолосую девочку, с сочувствием глядящую на него невинными голубыми глазами. Он ничего не ответил, но на лице его появилось странное выражение: смесь восхищения и тихой паники. У наблюдавшей за ним пани Кристины тревожно забилось сердце. К разговору подключился Павлик. Громко откашлявшись, он неуверенно произнес: - А те адреса, что мы вам назвали... Как раз на Жолибоже ведь. Как с ними? Поручик вежливо ответил мальчику: - Мы о них не забыли. Присматриваем и молим Бога, чтобы угонщики благополучно доехали. Что-то не везет беднягам в последнее время. Не всем, правда... - А кому везет? - поинтересовался Рафал. - Ну, например, тому самому "полонезу", в котором ехал сообщник, позаботившийся об одежде вора. На улице Бартыцкой поджидал. Его "полонез" тоже оказался краденым, нам сообщили два дня назад. И я, представьте, даже жалею, что с ним ничего такого не приключилось, ведь мы не знаем, где держат машину. За ним никто из наших не поехал, упущение, согласен, но у нас и в самом деле не хватает людей, Бартек, забившийся в самый дальний уголок, не упустил ни словечка из того, о чем говорили за столом, и вот сейчас еще раз уверился в большой пользе их общественно полезной деятельности, а также в необходимости кооптировать побольше ратников, привлечь смелых и энергичных парней. Да и он сам должен действовать энергичнее. Ведь если бы тогда успел вместе с Павликом прыгнуть в машину Рафала, глядишь и занялся бы этим проклятым "полонезом", вместо того чтобы дырявить ни в чем не повинный "фольксваген". С другой стороны, лиха беда начало. Теперь он приобрел опыт. Вот только орудия подходящего у него нет. Надо будет завтра же, не откладывая, заняться ножкой стола. И еще Веськой. Поприжать его, пусть выложит, что там у него... - Они и в самом деле стреляют? - вдруг недоверчиво спросила Яночка. Вздрогнув, как один человек, все семейство в ужасе уставилось на девочку. Поручик сохранил хладнокровие. - Случается, - ответил он. - Не всегда. Бывает так, что угон машины связан с разбойным нападением. Нападают на владельцев автомашин, когда они сидят за рулем. - И что? - Выволакивают силой, а если сопротивляется - и убивают. Или водитель выходит из машины добровольно, когда ему пригрозят пистолетом. - Русская мафия! - выкрикнул Рафал. - И они тоже, - подтвердил поручик. - Сейчас много преступников понаехало к нам. К счастью, разбойные нападения на владельцев автомашин расцениваются нашим Уголовным кодексом немного серьезнее, чем просто угон машин, тут уж не отговоришься желанием прокатиться, и таких преступников так легко не отпускают. Строго наказывают и за нелегальное хранение оружия. Зато такие преступления обычно сопряжены с человеческими жертвами и представляют большую социальную опасность. Дети поняли - поручик специально рассказывает это их родным, надеется, что они поймут и удержат несовершеннолетних от рискованных эскапад. Очень некрасиво с его стороны! Хочет чтобы они были связаны по рукам и по ногам. Да ведь это форменное предательство! И Яночка решительно заявила: - Тем более вы нуждаетесь в помощи населения. И я не представляю, что вы делали бы без нашей собаки! Поручик обернулся на свернувшегося в клубок Хабра, который сладко спал на подстилке под телевизором. Конечно, он здорово помог полиции. И если бы в распоряжении поручика оказалась парочка таких помощников, это значительно бы облегчило задачу поимки преступников. К сожалению, нельзя было использовать пса, отстранив его маленьких хозяев. - Ты права, не знаю, что бы я делал без Хабра! - согласился поручик. - Он оказал нам громадную помощь! Ведь угонщики так и не поняли, что мы приготовили им ловушку. Считаю, что за сегодняшний подвиг вашему Хабру полагается медаль или, в крайнем случае, кило колбасы. Вот если бы он еще и эту загадку прояснил... - Какую загадку? - полюбопытствовала тетя Моника. - Загадку с колесами. Уже третий раз воры не могут угнать машину из-за того, что в самый ответственный момент выходят из строя шины. И мне очень хотелось бы знать, в чем тут дело! И поручик обвел пытливым взором присутствующих. Взрослая часть присутствующих, в свою очередь, с любопытством смотрела на него, а Яночка с Павликом задумчиво глядели в темноту за окном. Рафал сосредоточенно вылавливал какую-то соринку из стакана с чаем. Бартек совсем скрючился в своем углу. Воцарилось напряженное молчание. Поручик, подождав немного, тяжело вздохнул и произнес: - Упомянутое мною явление столь же полезное, сколь и непонятное. Мы во всех трех случаях самым внимательнейшим образом осмотрели поверхность мостовой и тротуаров, ничего колющего-режущего на них не обнаружилось. Может, кто-нибудь из присутствующих в состоянии прояснить этот вопрос? Рафал позволил себе пожать плечами. Дедушка выпустил из трубки клуб дыма. Пани Кристине страшно хотелось взглянуть на своих детей, но она сдержала себя. Отозвался лишь дядя Анджей. - Когда-то мне довелось на совершенно пустом загородном шоссе проколоть сразу три шины в моем автомобиле, - назидательно сказал он. - Правда, две уже были латаные. Я тоже внимательнейшим образом осмотрел асфальт и тоже ничего не обнаружил. В этом мире так много случайного! На вашем месте я бы не ломал себе голову, а просто радовался. - Мы и радуемся, - возразил полицейский, - но мне бы хотелось кое-что для себя лично еще и прояснить. Разве я говорю, что не рад таким случайностям? Просто подумал - ведь мы иногда смогли бы и поспособствовать им... Вспыхнув, Павлик вдруг заблестевшими глазами уставился на поручика. Вот это было бы здорово! Появляются шансы узаконить их несколько сомнительную и, что тут скрывать, весьма нелегкую деятельность, которую при этом приходится еще и держать в тайне ото всех. Он уже открыл рот, чтобы горячо поддержать поручика, но тут же его закрыл, ибо Яночка пребольно пнула его под столом. Девочка вмиг разгадала дьявольски хитрый план полицейского, вздумавшего сыграть на благородных чувствах, и приняла меры. - Если хотите, пан поручик, - вежливо произнесла она, - мы можем заняться выяснением этого загадочного явления. Невинное высказывание девочки заставило нервно вздрогнуть как минимум трех из сидевших за столом взрослых. Поручик встревожился. - Нет, нет, ни в коем случае! - поспешил он возразить. - Я уже говорил вам и еще раз повторяю - прошу ни во что не вмешиваться! Это опасное дело, не для детей. Я только подумал... подумал, что, может, кто-нибудь из вас что-нибудь знает об этом. Ну да ладно, попытаемся разгадать загадку своими силами. О, как я засиделся, уже поздно. Извините, что отнял время, и еще раз благодарю... - Да, дернула меня нелегкая, теперь сама жалею, - самокритично призналась Яночка. - Поручик догадывается, но нам его подозрения - тьфу! Можем под трамвай подложить. А вот с мамой хуже... - Факт! - таким же угрюмым шепотом подтвердил брат. - Теперь глаз с нас не спустит, станет держать при себе как пришитых. Или опять заставит пообещать... Она и в самом деле догадалась, ты как думаешь? - Не совсем уверена, но боюсь - догадалась. - Так что же нам делать? - Я же тебе толкую, теперь нас спасет только что-нибудь из ряда вон выходящее. Какие-то просто потрясающие заслуги. И полное послушание! Такими должны быть послушными, что самим противно станет. - А заслуги какие? - Вспомни, что отцу нравилось больше всего? - А ты разве не помнишь? Сколько раз он уговаривал маму приготовить ему то мясо, то утку запечь в духовке, а она знай твердит - времени у нее нет! - Точно! Вспомнила! Нет, он просил приготовить такое блюдо, которое делается из разных сортов мяса, утиного тоже, и множества овощей, и сыра, и еще чего-то, и все это как-то вместе завернуто, словно рулет, только не помню, во что завернуто. И кажется мне, очень похоже на вареники, или блинчики, или что-то в этом роде. Небось тоже китайское блюдо, он у нас любит китайские. И я считаю, нам ничего не остается, как освоить эти блюда. Вот это будут заслуги! - А справимся? - усомнился брат. - Должны справиться, другого выхода у нас нет. - Значит, справимся! - подвел итоги их совещания мальчик и сразу же переключился на более интересные вопросы: - Как ты думаешь, они там, на Жолибоже и на Бонифация, обойдутся без нас? - Выбрось из головы все эти Жолибожи! - сурово потребовала сестра. - У нас проблема намного серьезнее. И в ответ на недоуменный взгляд мальчика пояснила: - Пан Вольский. Он меня в могилу сведет! И ведь им никакая полиция не занимается, одни мы про него знаем. Вот почему вечером они опять дежурили у дома пана Вольского. Дежурили все трое - Павлик, Яночка и Хабр. Брат с сестрой заняли позиции во дворе, опять в темном месте на задах магазинчиков, а Хабр дежурил у главного входа. Пана Вольского он определит сразу, недаром столько времени провел у двери в его квартиру, старательно все там обнюхав. И если старик выйдет из дома, он прибежит и сообщит своим хозяевам. А тут, во дворе, опять могут встретиться какие-нибудь подозрительные элементы, как в прошлый раз. Яночка очень на это надеялась. Сидя на ящиках в темном углу, брат с сестрой шепотом делились своими соображениями. - Очень уж неподходящее для наших операций время года, - сокрушался Павлик. - Летом можно и на велосипеде ездить, и на роликах. Спорим, на роликах запросто догоню автобус! Особенно в часы пик... А сейчас, зимой, если на роликах погонюсь... - ...все будут на тебя пялиться как на ненормального! - подтвердила Яночка. - Какое же все-таки золото наш Хабр! Ведь только благодаря ему знаем, что пан Вольский дома. - И может сидеть дома до утра! - мрачно закончил Павлик. - Вон! - сорвалась с места Яночка. - Гляди Хабр! Пес появился на мгновение из двери черного хода. Буквально на миг блеснула в слабом свете лампочки его рыжая шерсть, но каким-то образом Хабр понял, что хозяйка его заметила, и тут же скрылся опять в доме. Дети поспешили к нему. Пан Вольский быстрым шагом уже приближался к Пулавской. Свернул за угол, прошел, не останавливаясь у витрин, до перекрестка и направился в парк Дрешера. Не бежал, не старался скрыться, но шел довольно быстро, помахивая своим зонтиком-тростью. - Ужасный тип! - разгневалась Яночка. - Вечно делает не то, чего можно ожидать. В такую погоду отправился в парк на прогулку! - А может, просто хочет через парк на ту сторону пройти? - предположил Павлик. Нет, пан Вольский выбрался на прогулку. Вот он уселся на одной из лавочек парка, скрытой в тени деревьев. Следить за ним поручили Хабру, в пустом и голом парке детям было трудно остаться незамеченными. Они предпочли скрыться за киоском "Руха" на улице, у входа в парк, и там ожидать сигнала от Хабра. Ожидание успело им наскучить, киоск был изучен досконально. Но вот Хабр примчался. - Наконец-то! - проворчал Павлик, поспешая за собакой. - А я уж думал, он досидится до воспаления легких... Теперь пан Вольский занялся теми же штучками, что и в прошлый раз. Вернулся на Пулавскую и, остановившись у автобусной остановки, снова принялся разглядывать витрину обувного магазина. Брат с сестрой стали лихорадочно совещаться. Решили поступить так: Павлик попытается вскочить резвым старичком в автобус, сойдет на той же остановке, где и тот. А Яночка с собакой приедут на следующем автобусе. И Хабр его найдет. Всем троим лезть за паном Вольским в автобус было опасно, обязательно обратит внимание, тем более что они с собакой. А такую собаку нельзя не заметить! Это им ни к чему. - Вот только мы ведь не знаем, какой это будет автобус, здесь останавливаются штук шесть, - нервничала Яночка. - Знаешь, имеет смысл тебе уже сейчас идти на остановку, можешь не успеть вскочить за ним следом. Сделай вид, что рассматриваешь витрину соседнего магазина. А я постараюсь заметить номер автобуса, и мы приедем следующим. Пан Вольский опять вскочил в автобус так неожиданно, что Павлик еле поспел. Внимательно наблюдавшая за ними обоими Яночка сумела заметить номер автобуса. - Прекрасно! - сказала она Хабру. - А теперь, песик, мы можем ждать автобус на остановке, как все нормальные люди. Павлик отыскался аж на Валбжихской улице. Естественно, первым обнаружил его Хабр и сообщил девочке. Она бы и не заметила брата, спрятавшегося за каким-то киоском. Хабр сообщил вовремя, оба успели выскочить на остановке. - Чего спрятался? - напустилась на брата девочка. - Я на всех остановках тебя высматриваю и не заметила бы, если бы не пес... - Втянулся! - раздраженно ответил мальчик. - Ты что как в воду опущенный? - Здесь он сошел, - хмуро пояснил Павлик. - И пересел в сто сорок первый, в обратную сторону. Я за ним не поперся, потому как он так на меня посмотрел... Вернее, не специально даже смотрел, просто глянул, вроде случайно, как на пустое место, но я на всякий случай за ним не полез. На всякий случай стоял на остановке столбом, и дураку ясно - буду стоять так до конца света, ни в какой автобус лезть у меня и в мыслях нет. Так что пусть не думает! Ну и потом решил спрятаться, чтоб меня видно не было. На всякий случай... Я же знал, что он меня учует. Хабр, значит. Яночка одобрила действия брата: - Поступил ты правильно. А вот что теперь? Сесть в сто сорок первый и выходить на каждой остановке? Хабр возьмет след. - Ни в коем случае! - горячо возразил Павлик. - Он, может, специально поехал, чтобы проверить, не слежу ли я за ним. И застукает нас. - Ведь он же не видел нас с Хабром. Нет, поедем все-таки! Если он и в самом деле тебя заподозрил, наверняка уже пересел в другой автобус и нас не поджидает. А если не заподозрил, у нас есть шансы его отыскать. - Шансы-то, может, и есть, но сколько на это потребуется времени? - возразил Павлик. - Несколько дней придется ездить. Сто сорок первый ходит страшно редко. - Ничего, будем садиться в любой другой, если тот едет в нужную сторону. Мрачные опасения Павлика не оправдались, детям потребовалось всего полтора часа. Хабр, умная собачка, на каждой очередной остановке сразу же сообщал, что тут не ступала нога пана Вольского, и можно было смело садиться и ехать дальше на первом же подошедшем автобусе. И вот, наконец, они вышли на остановке, где побывал пан Вольский. - Ну, слава Богу! - радостно воскликнула Яночка, на всякий случай шепотом. - Здесь он сошел! И дальше отправился пешком. Интересно, куда нас занесло? Гляди! Бонифация! Хабр уверенно шел по следу. Вот от Собесского они свернули к Висле. От волнения обоим стало жарко, невзирая на холодный промозглый вечер. Ведь именно здесь должна стоять машина, на которую нацелились угонщики. И в ту же сторону направлялся таинственный загадочный пан Вольский со своим нетипичным зонтиком... Как знать, может, эти два факта как-то связаны друг с другом? Прошлый раз он сел на тот же автобус, но это еще ни о чем не говорит. А может, как раз говорит? Может, каждый раз он оказывается на месте преступления? Может, вчера прятался где-то на улице Подхорунжих? Хабр натянул поводок, приходилось почти бежать за ним. На бегу делились соображениями и версиями. - Подозрительно это, - выкрикивал Павлик. - А ты как думаешь? - Так же, - слегка запыхавшись, отвечала сестра. - Связан с угонщиками, факт, - говорил Павлик. - Думаю, связан, только с какой стороны? - Тоже протыкает шины! - Протыкает, только кому? - Как кому, угонщикам! - говорил Павлик. - А может, тем, кто за ними гонится? - возражала сестра. - Чтобы задержать преследование. - Но ведь вчера он не задержал Рафала, хотя преследовали мы! - не соглашался Павлик. - А может, его там вообще не было? - Может. Жаль, не спросили Хабра! - Ладно, поглядим, что здесь такое. Вот Хабр свернул с улицы во двор, сплошь застроенный какими-то зданиями и бараками. На машине здесь не проедешь. Вышли во второй двор, на параллельной улице. В этот двор машина тоже не смогла бы заехать, хотя туда вела широкая арка. Однако сразу за ней валялись набросанные кучей трубы, совершенно преградившие проезд. Ну, может, не совсем. Смерив оставшееся свободное расстояние, Павлик авторитетно заявил: - "Тир" ни в жизнь не проедет! Разве что вот этот столб своротит... - Тсс! - прошептала Яночка. - Слышишь? Откуда-то из темноты раздавались приглушенные голоса и какие-то непонятные звуки. Во дворе было темно, но совсем темно в большом городе не бывает. И свет уличных фонарей, и свет из окон многоэтажных домов, окружавших двор, рассеивал темноту и бросал светлые блики на пожухлую траву газона посередине двора. Именно там что-то и происходило. Хабру уже не было необходимости идти по следу, он пришел куда надо и понял, что теперь лучше подобраться кружным путем. Он и привел своих хозяев прямиком к тому месту, где трое мужчин, ругаясь вполголоса, меняли колесо машины. Дети не подходили к ним вплотную, спрятавшись за огромной елью, росшей у входа в подъезд дома. - Во-первых, пан Вольский здесь был, Хабр сказал, - тихо произнесла Яночка. - А во-вторых, ничего не понимаю! Гляди, "фольксваген" стоит себе рядом, а колесо они меняют в другой машине. Не видишь, какая марка? - Вроде бы "ауди", - ответил брат. - Вот и непонятно, ведь речь шла о "фольксвагене", а тут у этого "ауди"... сколько? Одно, два... ...три колеса полетели! - Ну допустим, никто не станет красть "фольксваген", если рядом столько мужиков трудится над "ауди", но кто поручится, что как раз на этом "ауди" не помчались бы вслед за украденным "фольксвагеном"? Вот и получается, моя версия правильная - вывел из строя преследование. - Очень может быть, - согласился покладистый брат. - Да и не станут они возиться здесь всю ночь, если два сумеют снять и отвезти в вулканизацию - и то хорошо. Трех ни в жизнь не успеют! Оставят до утра, ночью же спать будут. - А я что говорю... - Ну нет, этого я так не оставлю! - разгневался Павлик. - "Фольксваген" так просто отсюда не уедет! Я мигом... - Стой! Только сейчас вспомнила - ведь где-Т0 здесь должна быть бригада поручика. - Вот и хорошо! - упорствовал Павлик. - Я мигом... - Что хорошо? - вцепилась в него сестра. - Ведь увидят и поймут. - Что поймут? - не соглашался Павлик. - Если они установили наблюдение, должны знать, что колеса у "ауди" - не наших рук дело. Нас здесь еще не было. Слушай, по-моему, удобный случай... Яночка кивнула. - По-моему, тоже. Ты прав. Тем более что Хабр говорит - пана Вольского уже нет поблизости, ушел. Сейчас, песик, сейчас мы тоже пойдем. Слушай, сделай это незаметно. - Сам не понимаю, что ли? - шепотом возмутился Павлик. - Только придется прокалывать переднее, до задних труднее добраться. Оба передних, пусть ровнехонько получится. Надеюсь, воздух успеет выйти до того, как разгонятся. Катастрофы я пока что не планирую. И мальчик нырнул в темноту. Вот Яночка увидела, как он прокрался за спинами людей, меняющих колеса, задержался на мгновение, потом исчез из глаз. И появился через несколько секунд. - Ну? - Порядок. А теперь бежим. Это не чупага, а золото, вошла в резину как в масло, и даже свиста воздуха не слышалось, дырочка малюсенькая. - Хабр, след! - сказала Яночка, и все трое быстро удалились. Впрочем, собака вела их недолго. Пробежали улицу, перешли на другую сторону и оказались на автобусной остановке. - Сделал свое дело и уехал, - прокомментировал Павлик. - Гляди-ка, отсюда идет сто восемьдесят второй. Как раз до дома доедем. До его дома. - Поедем и проверим, вернулся ли он домой, - распорядилась Яночка. По дороге она поделилась своими сомнениями с братом. - Странно, что он поехал домой. Если все так, как я думаю, должен был ехать на Жолибож. Впрочем, насколько нам известно, там машина стоит в гараже, а взламывать гараж - уже другая статья. И он не знает, что мы знаем, тогда бы знал, что и полиция знает. Вот интересно, была ли там засада и видел ли его поручик? И тебе не кажется странным, что они меняли колеса во дворе, а не где-нибудь по дороге? Ведь Бартек сказал, у этого пана Вольского в его зонтике такое острие, такое тонкое, как шило. У него уж воздух выходит бесшумно... Брат возразил: - Да нет же, они уже с места двинулись и немного даже проехали, видела ведь, как стояла машина. Не припаркована, вроде как успела выехать. Может, они хотели просто подкачать воздух в камере, думали, обойдется? - Может быть... А теперь не знаю, чем нам в первую очередь заняться, - рассуждала девочка. - Хотелось бы знать, что себе думает полиция и что еще предпримет пан Вольский. Как бы так устроить, чтобы следить за ним всю дорогу, прицепиться, как пиявка? А загадочный пан Вольский знай подбрасывал одну загадку за другой. Оказалось, сойдя с автобуса, он прямиком направился домой, но вошел только в свой дом, прошел через заднюю дверь на лестницу и, не заходя в квартиру, вышел сразу же через главный выход. Затем дворами поспешил на Пулавскую. Когда дети за Хабром выбежали на эту улицу, успели лишь заметить, как пан Вольский исчез за перекрестком в северном направлении. - Ну и тип! - недовольно проговорил Павлик, тяжело дыша после бега. - А теперь опять сядет в какой-нибудь автобус... Догони такого! Яночка на бегу хвалила собаку: - Что бы мы делали без Хабра! Просто бесценный пес! На этот раз пан Вольский не стал пользоваться городским транспортом. Быстрым шагом, таким быстрым, что детям пришлось всю дорогу бежать за ним, он промчался по улице, пересек сквер "Морское око", опять вышел на улицу и, не доходя до Дворковой, нырнул в какой-то двор среди домов, построенных на склоне холма. И тут бы совсем потеряли резвого старичка из виду, если бы не Хабр. Прячась за домами, он вывел их прямиком на противника. Из-за утла дома дети наблюдали, как вдруг, перестав торопиться, пан Вольский не спеша принялся расхаживать вдоль ряда припаркованных автомашин, иногда останавливался, приглядывался к ним и шел дальше, некоторые из машин обходя кругом. А потом ему внезапно надоела такая прогулка, он оставил машины в покое, снова вышел на улицу Дворковую и по ней двинулся в направлении Пулавской. - Нет, из-за этого типа можно с ума сойти! - разозлился Павлик. - Всю ночь, что ли, собирается прогуливаться? Почти девять, попадет нам от матери! Девочка ни словом не отозвалась на это замечание. Пан Вольский вел себя непонятно, здесь была какая-то тайна, и она решила непременно ее раскрыть, иначе просто лопнет от любопытства. Много версий вертелось в голове, но это были лишь предположения. Выходит, за этот вечер они опять ничего не узнали. Кошмарный тип решил, видимо, на сегодня закончить свои похождения и вернулся наконец домой. Обрадованный Павлик тоже направился было к дому, но у Яночки были другие планы. Она предложила еще раз пройти всю проделанную трассу, а домой отправить Хабра, чтобы мама не волновалась. - Песик, домой! - приказала она собаке. - К маме! Скажи, мы скоро вернемся. - Ты уверена, что он нам не потребуется? - попытался было возразить Павлик. - В конце концов, глаза у нас есть, - ответила сестра. - Мы только осмотрим те машины, вокруг которых он вертелся. И все. Пока все! А если придем к выводу, что понадобится следить за ним и ночью, устроим это как-нибудь подипломатичнее... - Как это подипломатичнее? - Вылезем в окно, когда все уснут. А из сада - через дыру в ограде. Яночка испытала глубокое удовлетворение, когда они с братом наткнулись наконец на машину, все четыре колеса которой сидели на одних ободах, все четыре были спущены. Павлик бросил на сестру взгляд, исполненный глубочайшего восхищения. Мог себе позволить, было темно, сестра ничего не заметила, не задерет нос. Решительными шагами девочка направилась обратно. - Ну? - нетерпеливо спросил Павлик. Для начала я записала номер, - ответила Яночка, - и делай что хочешь, но выясни, чья это машина. Чья в действительности, а не фиктивно. Что-то в этом роде я и предполагала, что-то такое делает этот таинственный старик... - И не "что-то", а совершенно конкретные вещи! - пробормотал Павлик. - Маньяк какой-то, шины протыкает в попавшихся по дороге машинах! - Ты считаешь, маньяк? Хобби у него такое? Не думаю и хочу знать, в чем здесь дело! - возразила сестра. - А сейчас скоренько домой, думать будем потом. Пани Кристина и в самом деле начинала уже беспокоиться о детях, когда прибежал Хабр. Собака была весела и довольна, радостно крутилась и махала хвостом, и мама поняла, что ее прислали дети. Хабр, их посланец, должен был сообщить маме, что с детьми все в порядке. Она перестала волноваться и встретила детей почти спокойно. - Я не хотела бы придираться, - начала она, когда сын и дочь вошли в дом, - но... - Мы знаем, что не хочешь, потому и прислали Хабра, - перебила девочка маму. - Мы тоже не хотим, чтобы ты беспокоилась. - Но так поздно возвращаетесь... - Случайно задержались, ведь обычно приходим раньше. - И даже к Бартеку не зашли! - с упреком заметил Павлик. - При чем тут Бартек? - не поняла сбитая с толку мама. - Обязательно к нему заходить? - А как же! У нас дела, - начал было мальчик, но Яночка затараторила: - И вообще, у нас теперь хлопот полон рот! Сама знаешь! Если бы не мы, у нас уже не было бы машины. Как думаешь, папа очень бы такому порадовался? Пани Кристина решила больше не придираться к детям. - Папа купил другую машину, - сказала она. Ладно, отложит их воспитание до более удобного случая. - Сегодня пришло письмо. - Какая марка? - Павлик так и не успел сменить уличную обувь на домашнюю и теперь стоял посередине прихожей в одном ботинке. - "Вольво", - ответила мама. - Это хорошо! - одобрил сын. - "Вольво" меньше воруют. - И что теперь? - спросила Яночка, повесив куртку на вешалку. - Будет со своим "вольво" сидеть в Алжире еще целых полтора года? Он ведь сам говорил, что нет смысла приобретать там хорошую машину. Из-за песка они быстро приходят в негодность. "Пыль пустыни", так писал... - Нет, - сказала мама. - Отец возвращается раньше, чем предполагалось. Арабы разорвали контракт. Выплатят неустойку, а пока папа приедет на праздники. Привезет машину и оставит, ненадолго вернется в Алжир, а в марте уже будет здесь. - Значит, все планы меняются! - огорчился Павлик. - Да, ведь мы планировали поехать к нему и всем вместе вернуться на машине, через Европу, но вот не получается... Ничего, новое "вольво" - это чистая прибыль. Яночка с укором взглянула на маму. - И ты хочешь, чтобы его сразу украли? - укоризненно заметила она. - Ну ладно, "фиат", ну пусть даже подержанный "фольксваген", но новое "вольво"... - А почему его непременно должны украсть? - удивилась пани Кристина, вслед за детьми входя в кухню. - Будто ты не знаешь, что у нас делается, машины крадут запросто, особенно новые иномарки, - снисходительно пояснил сын. - Мама, есть страшно хочется! Что это в кастрюле? - Завтрашний обед, его не трогайте, - ответила мама и спросила: - И что же так сразу и нацелятся на нашу машину? И ничего сделать нельзя? - Можно, надо всего-навсего ликвидировать шайку похитителей машин, вернее, целую мафию. А что можно есть? - Дети, умоляю вас... - жалобно начала мама. - Оставьте эту шайку полиции, не ваше это дело. Ну вот, так я и подумала! Я вам категорически запрещаю ввязываться в это дело, слышите? Категорически! Поняв, что мама начисто позабыла об ужине для них, дочка решила сама им заняться. Разыскала на буфете приготовленные бутерброды и салат из цикория и поставила все это на стол. Пани Кристина автоматически зажгла газ под чайником и продолжала: - Знаю, откуда-то вы получаете информацию о машинах, которые собираются украсть, и не возражаю, чтобы эту информацию вы сообщали полиции. Но не более того! Павлик тем временем разложил на столе салфетки, заявив: - Обойдемся без тарелок, а то потом придется мыть. И дети жадно набросились на еду. По уважительной причине теперь можно было не сразу ответить на мамины инсинуации, предварительно надо как следует подумать. Категорический запрет принимать участие в борьбе с мафией путал им все карты, как бы смягчить этот запрет? И девочка принялась действовать дипломатично: - Так ведь мы лишь помогаем полиции. И даже не столько мы, сколько Хабр. Это он получает нужную информацию, сразу учует что надо, а мы только сообщаем об этом полиции. А сами держимся в стороне, нас никто не видит, никакой опасности мы себя не подвергаем. И не намерены подвергать! - Мы и в самом деле узнали кое-что об одном подозрительном типе, - с набитым ртом сказал Павлик, - и донесем глинам, то есть... того, я хотел сказать - сообщим о нем в полицию. Яночка не смогла вовремя наступить брату на ногу, слишком далеко он от нее сидел. Она вовсе не собиралась делиться с полицией сведениями о пане Вольском, считая его их личной добычей, но теперь надо было спасать положение. И прежде чем пани Кристина начала расспросы, не дожидаясь их, пояснила: - Речь идет об одном таком подозрительном человеке. Вечно крутится у машин, мы видели это собственными глазами, и Хабр его уже знает. Вот только пока неизвестно, входит ли он в шайку, но на всякий случай... - Да! - железным голосом произнесла мама. - На всякий случай поделитесь своими наблюдениями с поручиком. Он оставил нам и домашний телефон, очень просил сообщать ему все интересное, и я согласна на ваше участие в этой ужасной афере только при условии, что вы сами ничего не будете предпринимать! Только сообщите ему. И должны мне клятвенно это обещать! В кухне воцарилось тягостное молчание. Брат с сестрой так набросились на еду, словно целый месяц ничего не ели. Нет, такого обещания нельзя было давать опрометчиво, как бы смягчить категоричность запрета, чтобы у них осталась хоть какая-то свобода действий? Ведь и без того им здорово отравляли жизнь данные отцу обещания, а если теперь они еще торжественно пообещают матери ничего самостоятельно не предпринимать, у них будет не жизнь, а сущая каторга. Пани Кристина отчетливо понимала - дети что-то задумали, вон притворяются, что слова не могут произнести, пока не поедят, а сами явно над чем-то размышляют. Уж она-то знала своих деток... Как бы поумнее, попедагогичнее выйти из положения? Мама поняла,