лся к офицеру связи. -- Вы передали донесение в Североморск? -- Так точно, товарищ генерал. Авиация Северного флота вылетит сегодня. Кроме того, сюда направлены подводные лодки. -- Сообщите им, что главными целями должны быть десантные корабли в Стиккисхоульмуре. -- Но у нас нет сведений об их прибытии. Гавань слишком опасна для... -- А где еще можно произвести высадку? -- прервал Андреев. -- Наши наблюдательные посты, расположенные там, не отвечают, и уже поступили сообщения о вертолетах противника, летающих в южном и восточном направлениях. Напрягите мозги! -- Товарищ генерал, основной целью флота являются вражеские авианосцы. -- Тогда постарайтесь доходчиво объяснить нашим товарищам в синем, что доблестная авиация не может захватить Исландию, а вот долбанная морская пехота может! Андреев увидел дымки выстрелов над расположением советских тяжелых батарей. Через несколько секунд послышался грохот. Первые снаряды упали с недолетом в несколько тысяч ярдов. x x x -- Начать обстрел! Линейный корабль "Айова" не принимал участия в боевых действиях со времен корейской войны, но теперь гигантские шестнадцатидюймовые стволы медленно поворачивались вправо. В центральном посту управления огнем оператор манипулировал с беспилотным летательным аппаратом "мастиф". Крохотный самолет, купленный несколько лет назад в Израиле, кружил на высоте восьми тысяч футов над русской артиллерийской батареей. Его телевизионная камера осматривала одно орудие за другим. -- Я насчитал шесть орудий калибра сто пятьдесят два миллиметра. Будем считать их шестидюймовками. Компьютер рассчитал точное расположение артиллерийской батареи, проанализировал плотность воздуха, атмосферное давление, относительную влажность, направление и скорость ветра и другие факторы, способные повлиять на точность стрельбы. Старший артиллерист увидел, что на контрольной панели перед ним вспыхнула лампочка готовности. Решение огневой задачи было закончено. -- Открыть огонь. Центральное орудие в башне номер два главного калибра произвело пристрелочный выстрел. Радиолокатор миллиметрового диапазона на кормовой корректировочной вышке следил за полетом снаряда и сравнивал его траекторию с траекторией, рассчитанной компьютером управления огнем. Не было ничего удивительного в том, что скорость ветра оказалась чуть иной. Компьютер радиолокатора выдал новые данные, тут же введенные в систему управления огнем, и оставшиеся восемь орудий главного калибра немного изменили направление и угол возвышения. Залп раздался еще до разрыва пристрелочного снаряда. x x x -- Боже милосердный! -- прошептал Андреев. Огненная вспышка на мгновение закрыла корабль. Слева от генерала послышался торжествующий возглас -- кто-то подумал, что артиллерийский огонь береговых батарей накрыл американский линкор. У генерала не было подобных иллюзий. Он знал, что его артиллеристы не производили учебных стрельб и потому не смогли взять в вилку американский корабль. Он навел бинокль на батарею, расположенную в четырех километрах. Первый снаряд, выпущенный американским линкором, взорвался в тысяче пятистах метрах к юго-востоку от ближайшего орудия. Остальные восемь разрывов появились с перелетом в двести метров. -- Немедленно переместить эту батарею! -- скомандовал Андреев. -- Уменьшить дистанцию на двести метров и открыть беглый огонь! Уже начался тридцатисекундный цикл перезарядки орудий. Под давлением инертных газов из стволов выбрасывались остатки шелковых мешочков, в которых раньше находился порох, -- это делалось для того, чтобы очистить нарезку орудий, -- затем открывались затворы и разворачивались зарядные платформы. Каналы стволов проверяли на предмет образования опасного нагара, затем из погребов на элеваторах поднимались боеприпасы и в казенники вводились огромные снаряды. Тяжелые мешочки с порохом сдвигались с зарядных лотков в казенники следом за снарядами, гидравлические цилиндры закрывали замки, и орудия поднимались на соответствующий угол возвышения. Башенные расчеты выбегали из зарядных отделений, прижимая к ушам защитные наушники, в центре управления огнем пальцы нажимали на клавиши, гремели выстрелы, и стволы откатывались назад. Затем снова начинался тридцатисекундный цикл, во время которого двадцатилетние матросы выполняли те же самые действия, что и их деды сорок лет назад. x x x Андреев вышел из штаба, охваченный каким-то мрачным восхищением. Слышались звуки, напоминающие треск разрываемых простыней, -- это проносились гигантские снаряды, затем он повернулся и посмотрел на батарею. Грузовики подкатили к орудиям сразу после того, как расчеты сделали последний залп, и принялись в отчаянной спешке готовиться к перебазированию. В батарее имелось шесть шестидюймовых орудий и несколько грузовиков для транспортировки расчетов и боеприпасов. В воздух взлетели столбы глины и камней, прогремели три вторичных взрыва, затем генерал увидел разрывы снарядов от четырех залпов, выпущенных из орудий линкора "Нью-Джерси", присоединившегося к своему старшему собрату. -- А это что? -- спросил лейтенант, указывая на черную точку в небе. Начальник дивизионной артиллерии перевел взгляд с места, где только что погибла треть его орудий, и сразу опознал беспилотный самолет. -- Он ведет корректировку огня, -- сказал артиллерист. -- Я могу дать команду сбить его. -- Ни в коем случае! -- выкрикнул генерал. -- Вы хотите выдать место, где укрыты наши последние ракетные пусковые установки? -- Генералу довелось попасть под ракетный и минометный обстрел в Афганистане, но он впервые оказался под огнем тяжелой морской артиллерии. -- Все остальные батареи у меня хорошо замаскированы. -- Немедленно распорядитесь, чтобы для каждого орудия было приготовлено не меньше трех укрытых позиций. -- Генерал вернулся в здание. Он не сомневался, что американцы не подвергнут обстрелу город Кефлавик, по крайней мере в ближайшее время. В соседней комнате стены были увешаны огромными картами западного побережья Исландии. Сотрудники разведывательного отдела дивизии уже втыкали флажки, означающие предполагаемые позиции американских частей. -- Какие подразредения находятся у нас на реке Хвитау? -- спросил Андреев у своего начальника оперативного отдела. -- Один батальон, десять боевых машин десанта; остальной транспорт состоит из грузовиков и автомобилей, конфискованных у местного населения. Есть минометы, противотанковые ракеты и ручные зенитные ракеты. Батальон развернут для прикрытия моста у Боргарнеса. -- Американцы наверняка наблюдают за ними вот с этой вершины. Какой авиацией располагает американский десант? -- В непосредственной близости от нас находятся несколько авианосцев, по двадцать четыре истребителя и тридцать четыре штурмовика на каждом. Если они высадили целую дивизию морской пехоты, то в их распоряжении большое количество вертолетов, а также истребители вертикального взлета и посадки "хэрриер". Вертолеты и "хэрриеры" могут действовать с палубы десантных кораблей или с наземных аэродромов -- такой временный аэродром можно развернуть за четыре-пять часов, если есть соответствующие материалы. Американская дивизия морской пехоты имеет примерно вдвое больше личного состава, чем наша воздушно-десантная, один усиленный танковый батальон, более мощную артиллерию, но меньше минометов. Меня беспокоит их высокая мобильность. Пользуясь вертолетами и малыми десантными кораблями, они могут высаживаться, где хотят, окружая нас... -- То есть поступят именно так, как поступили мы при высадке на остров, -- кивнул генерал. -- Насколько высоки боевые качества у такой дивизии? -- Американская морская пехота относится к отборным войскам, как и наши десантники. Некоторые старшие офицеры и сержанты несомненно имеют опыт боевых действий, но большинство командиров рот и взводов не принимали участия в боях. -- У нас действительно тяжелое положение? -- В помещении вошел резидент КГБ в Исландии. -- Все из-за таких ублюдков, как вы! Это вы сообщили мне, что дивизия морской пехоты направляется в Европу! А вот теперь они убивают моих людей, пока мы занимаемся болтовней. -- Издалека, словно подтверждая слова Андреева, донесся грохот тяжелых орудий. Линкоры перенесли огонь на топливные хранилища. К счастью, в них уже почти ничего не было. -- Товарищ генерал, я... -- Вон отсюда! У меня и без вас дел выше головы! -- Андреев начал понимать, что его положение практически безнадежно, но он оставался командиром воздушно-десантной дивизии, генералом Советской Армии и не привык к поражениям. В его распоряжении все еще находилось десять штурмовых вертолетов, рассредоточенных и хорошо укрытых после налета на авиабазу в Кефлавике. -- Мы можем как-нибудь выяснить, что происходит в том заливе? -- Американские самолеты дальнего радиолокационного обнаружения постоянно следят за нами. Чтобы осмотреть гавань, нашему вертолету придется пролететь над позициями противника. У американцев есть боевые вертолеты и реактивные истребители. Посылать туда вертолет -- самоубийство для экипажа. Будет настоящим чудом, если вертолету вообще удастся долететь туда, не говоря уже о том, чтобы передать какие-нибудь полезные сведения. -- Тогда постарайтесь добиться, чтобы сюда прислали разведывательный самолет или развернули спутник. Мне нужно знать силу противника. Если нам удастся уничтожить их плацдарм на берегу залива, мы можем попытаться разгромить уже высадившиеся войска, и наплевать на американскую морскую авиацию! x x x Удовлетворить требование генерала Андреева оказалось очень непросто, однако шифровка с пометкой "молния" от командующего Северным флотом сумела преодолеть почти все бюрократические преграды. Один из двух оставшихся на орбите советских разведывательных спутников, способных функционировать в реальном времени, сжег четверть запаса топлива, чтобы скорректировать орбиту и пролететь над Исландией уже через два часа. А спустя еще несколько минут последний советский спутник радиолокационной океанской разведки взлетел с космодрома Байконур и на первом же витке оказался в пределах радиолокационной видимости острова. Через четыре часа после получения запроса от генерала Андреева русские точно знали ситуацию в Исландии. Брюссель, Бельгия -- Они готовы? -- спросил верховный главнокомандующий вооруженными силами НАТО в Европе. -- Еще двенадцать часов не повредили бы, но они готовы. -- Начальник оперативного управления посмотрел на часы. -- Выступают точно по плану, через десять минут. Время, что пошло на переброску новой дивизии, было потрачено с немалой пользой. Несколько бригад перегруппировали и создали из них две сводные дивизии из состава армий различных стран НАТО. Для этого пришлось почти полностью отозвать резервы со всех участков фронта. Тем временем поспешно разработанная система радиоигры, заключающаяся в том, что передавалось множество радиодонесений, создавала впечатление, что части, уже переброшенные на другой участок фронта, остаются на прежнем месте. До настоящего момента войска НАТО сознательно не пользовались радиоигрой, чтобы в решающий момент дать возможность верховному главнокомандующему поставить все на карту. Хунцен, Федеративная Республика Германия Все развивалось весьма многообещающе. Алексееву пришлось перебросить ближе к фронту отборные части, предназначенные для прорыва в тыл противника, пока потрепанная мотострелковая дивизия резерва несла ужасающие потери, пытаясь форсировать Везер. И все время генерал с беспокойством ожидал донесений со своего ослабленного правого фланга. Но донесений не поступало. Главнокомандующий Западным фронтом сдержал слово и начал отвлекающее наступление на Гамбург, чтобы оттянуть на себя силы НАТО и не позволить им перегруппироваться для отражения решающего прорыва советских войск. Это было непросто. С других участков фронта пришлось снять подразделения ствольной и реактивной зенитной артиллерии. Когда командование силами НАТО поймет, что происходит, будут приняты все меры, чтобы остановить советское наступление на Рур. Пока сопротивление не было таким уж отчаянным. Возможно, противник все еще не понял цели прорыва или, надеялся Алексеев, у НАТО кончились людские и материальные резервы. Первой отборной частью, устремившейся в прорыв, была 120-я мотострелковая, знаменитая Рогачевская, гвардейская дивизия, передовые подразделения которой переправлялись сейчас у Рюле. За ней следовала 8-я гвардейская танковая дивизия. Еще две танковые дивизии двигались по дорогам, ведущим к Рюле, пока саперный полк выбивался из сил, строя семь мостов. По данным разведки, навстречу этим дивизиям двигалось два, может быть, три полка НАТО. Этого недостаточно, подумал Алексеев. На этот раз такими силами остановить наш прорыв не удастся. Даже авиация противника действовала не столь интенсивно, как раньше. Советская фронтовая авиация докладывала, что наталкивается всего лишь на слабое сопротивление в районе Рюле. Может быть, подумал Алексеев, мой начальник действительно прав. -- Активные действия вражеской авиации у Зальцхеммендорфа, -- доложил офицер связи ВВС. Именно там находится 40-я танковая дивизия, вспомнил Алексеев. Эта резервная дивизия понесла тяжелые потери при отражении немецкой контратаки. -- Из Сороковой танковой поступило донесение о мощных атаках противника по всему фронту дивизии. -- Что они имеют в виду под словом "мощных"? -- Донесение поступило с запасного командного пункта. Я не смог установить связь с командным пунктом дивизии. Заместитель командира докладывает о наступлении американских и немецких танковых подразделений силой до бригады. Танковая бригада? Очередная контратака? -- Противник атакует у Дунзена. -- У Дунзена? -- раздраженно переспросил генерал. -- Но это недалеко от Гронау! Каким образом могли оказаться там войска противника, черт побери? Проверьте достоверность донесения и выясните, может быть, это налет авиации противника? -- Сто двадцатая мотострелковая переправила через Везер целый полк. Начато наступление на Брекельн. Передовые части Восьмой танковой дивизии подходят к Везеру. У переправы размещаются подразделения противовоздушной обороны. Алексееву казалось, что ему одновременно читают разные страницы одного и того же документа. Генерал Береговой находился на передовой, где он осуществлял окончательную подготовку к переходу в наступление после форсирования Везера. Алексеев понимал, что сам он находится именно на том месте, где ему следует находиться, и все-таки он испытывал раздражение, что вынужден отдавать приказы, будто какой-то партийный босс, вместо того чтобы двигаться вперед вместе с войсками, как подобает боевому генералу. Артиллерия всех наступающих дивизий ушла далеко вперед, прикрывая переправу от возможной контратаки противника. А ведь у меня такой слабый тыл, подумал Алексеев. -- Товарищ генерал, наступление на Дунзен осуществляется вражескими танковыми и моторизованными подразделениями при активной поддержке тактической авиации. По мнению командира полка, обороняющегося в Дунзене, силы противника составляют бригаду. Бригада в Дунзене и еще одна -- в Зальцхеммендорфе? Им противостоят резервные части, которыми командуют офицеры запаса, неопытные, потерявшие необходимые навыки. Если бы они были по-настоящему толковыми офицерами, то попали бы в кадровые части, а не командовали бы резервистами. -- Наземные части противника в Бремке, силы неизвестны. Но ведь это всего пятнадцать километров отсюда! Алексеев достал карты. В командирском бронетранспортере было тесно, поэтому он вышел из машины и развернул карты прямо на земле. Рядом стоял офицер разведки. -- Что здесь происходит, черт побери? -- Рука генерала указала на карту. -- Против нас ведется наступление на фронте протяженностью в двадцать километров! -- Свежая дивизия противника еще не могла прибыть сюда и, по мнению разведуправления, она не будет использована как единый ударный кулак. Скорее, ее отдельные части перебросят для укрепления слабых участков вдоль всего северного участка фронта. -- Штаб в Фельцихаузене сообщил, что подвергся массированному налету авиации противника, и тут же связь прервалась! Словно подчеркивая это донесение, с севера, в направлении на Бремке, где размещались склады горючего и боеприпасов 23-й танковой дивизии, послышался мощный взрыв. И тут же над горизонтом начали появляться низколетящие самолеты. Передвижной командный пункт находился в лесу у маленького города Хунцен. Почти все жители покинули городок, и там размещалась теперь дивизионная радиостанция. До сих пор авиация НАТО старалась без крайней необходимости не подвергать разрушительным налетам гражданские объекты. Но не сегодня. Четыре тактических истребителя-бомбардировщика полностью уничтожили бомбами центральную часть города, где размещалась радиостанция. -- Немедленно задействовать запасную радиостанцию номер один, -- приказал Алексеев. Над головой в направлении к шоссе 240, по которому двигались к Рюле отборные части Алексеева, промчались самолеты противника. Генерал подошел к рации и вызвал штаб Западного фронта в Стендале. -- На нас ведут наступление в юго-восточном направлении, к Шпринге, по крайней мере две дивизии противника. -- Это невозможно, Павел Леонидович -- у них нет двух резервных дивизий! -- Мной получены донесения о вражеских наземных частях в Бремке, Зальцхеммендорфе и Дунзене. Считаю, что мой правый фланг в опасности. Мне нужно немедленно перегруппировать свои части. Прошу разрешения приостановить наступление на Рюле и ликвидировать возникшую угрозу. -- Приказываю продолжать наступление. -- Товарищ генерал, я командую войсками в этом секторе фронта. Уверен, что смогу справиться с ситуацией, если мне дадут возможность действовать так, как я считаю необходимым. -- Генерал Алексеев, перед вами поставлена задача -- двигаться на Рур. Если вы неспособны выполнить эту задачу, я найду генерала, готового подчиняться приказам. Алексеев посмотрел на трубку радиотелефона, не веря собственным ушам. Он служил со своим командующим два года, и в прошлом тот всегда полагался на него. Больше того, они были друзьями! -- Вы приказываете мне продолжать наступление, несмотря на действия противника? -- Павел Леонидович, это всего лишь отвлекающий маневр, не больше. Переправляйте четыре свои дивизии через Везер, -- послышался спокойный голос главнокомандующего фронтом. -- Желаю удачи. -- Майор Сергетов! -- подозвал к себе молодого офицера Алексеев. -- Возьмите машину и выезжайте в Дунзен. Ознакомьтесь с ситуацией на месте и доложите мне. Не рискуйте, Иван Михайлович. Даю вам два часа, не больше. Отправляйтесь. -- И это все, что вы собираетесь предпринять? -- удивился офицер разведки. Алексеев наблюдал за тем, как Сергетов сел в кабину пикапа. Он не решился посмотреть в лицо офицеру. -- Я получил приказ. Операция по переправе через Везер продолжается. В Холле у нас размещается противотанковый батальон. Передайте им, чтобы двигались на север и были готовы к отражению атаки противника со стороны Бремке. Генерал Береговой знает, что ему нужно предпринять. Если я предупрежу его, он начнет перегруппировку войск, и тогда его обвинят в невыполнении приказа главнокомандующего. В этом случае вся ответственность ляжет на него. Я ведь всего лишь предостерег его, а остальные действия он предпринял по собственной инициативе -- нет! Если я отказываюсь нарушать приказы, то не могу заставить кого-то поступать по-иному. А вдруг главнокомандующий прав? Что, если это действительно отвлекающий маневр? Рур представляет собой стратегическую цель исключительной важности. Алексеев поднял голову. -- Продолжить наступление. -- Слушаюсь, товарищ генерал. -- Донесение о танках противника в Бремке было ошибочным, -- К Алексееву поспешно подошел молодой офицер. -- Это оказались наши танки, двигающиеся на юг. -- Вы полагаете, что это хорошая новость? -- бросил Алексеев. -- Конечно, товарищ генерал, -- нерешительно ответил капитан. -- А вам не пришло в голову поинтересоваться, почему наши танки вдруг двигаются на юг? Черт вас побери, неужели я один должен думать за всех? -- Алексеев знал, что кричит на молодого офицера потому, что не может возразить действительному виновнику происходящего. Капитан опустил голову. Генерала охватило чувство стыда. x x x Им поручили выполнить эту задачу, потому что у них было больше опыта боевых действий, чем у всех остальных. Никому и в голову не пришло, что в операциях такого рода у них не было вообще никакого опыта. Они не оборонялись, а наступали. В прошлом, если не принимать во внимание нескольких контратак местного значения, ни одно подразделение НАТО не принимало участия в наступательных операциях, однако лейтенант Макколл -- он по-прежнему мыслил как сержант -- знал, что они справятся с этим лучше других. На танке М-1 установлен ограничитель числа оборотов двигателя, не позволяющий двигаться со скоростью, превышающей сорок три мили в час. Экипажи танков всегда начинали с того, что снимали этот ограничитель. Сейчас его М-1 мчался со скоростью пятьдесят семь миль в час. На такой скорости трясло так, что мозги болтались внутри черепной коробки, но лейтенант еще никогда не испытывал такого острого наслаждения. Его жизнь балансировала на тонком канате между смелостью и безумием. Боевые вертолеты летели впереди танковой роты Макколла; они провели разведку маршрута и сообщили, что дорога к Альфельду свободна. Русские не пользовались этой дорогой. Да это была всего лишь полоса отчуждения над проложенным под землей нефтепроводом, заросшая травой полоса шириной сто футов, пересекающая лес и прямая, как стрела. Широкие гусеницы танка оставляли позади фонтаны взметнувшейся в воздух земли, напоминающие кильватерную струю гоночного катера. Огромная боевая машина мчалась на юг. Механик-водитель чуть сбавил ход на крутом повороте, и Макколл, прищурив глаза, посмотрел вперед. Он хотел убедиться, что впереди нет машин противника, которых не заметили вертолеты. Впрочем, это могла быть и не машина, всего три человека с противотанковой ракетой, и миссис Макколл получит телеграмму, которая с сожалением известит, что ее сын... Тридцать километров, подумал он. Проклятье! Прошло всего полчаса с того момента, как немецкие гренадерские части прорвали русский фронт, и туда мчится американский танковый полк. Просто безумие, однако, черт побери, разве не безумие, что он все еще жив после своего первого боя, через час после начала войны. Еще десять километров. x x x -- Ты только посмотри! Вот еще наши танки, направляющиеся на юг. Что за чертовщина здесь происходит? -- проворчал Сергетов, повернувшись к водителю. Теперь даже тон его голоса походил на голос Алексеева. -- Разве это наши танки? -- удивился водитель. Молодой майор недоуменно потряс головой. Вот еще один танк промчался в просвете между деревьями -- крыша его башни была плоской, а не куполообразной, как у советских танков! Над деревьями показался вертолет и развернулся в небе. На этот раз Сергетов не ошибся и не принял его за русский, а короткие крылья по сторонам фюзеляжа означали, что это штурмовой вертолет. Водитель бросил пикап вправо в тот самый момент, когда у дула пулемета, установленного на носу вертолета, засверкали вспышки выстрелов. Сергетов успел выпрыгнуть наружу при виде тянущихся к пикапу трассирующих пуль. Он упал на спину и перекатился под прикрытие деревьев. Майор не поднимал головы, но ощутил жар вспышки и понял, что пулеметная очередь взорвала резервный топливный бак машины. Молодой офицер вскочил и скрылся в лесу. Выглянув из-за ствола высокой сосны, он увидел, как американский вертолет на сто метров подлетел к горящей машине, чтобы убедиться, что она уничтожена, а затем опустил нос и полетел на юг. Рация Сергетова осталась в горящем перевернутом грузовичке. x x x -- "Буффало три-один", это "Команч", прием. -- "Команч", это "три-один", докладывайте, прием. -- Мы только что уничтожили русский грузовик. В остальном все в порядке. Вперед, ковбои! -- не удержался от возгласа пилот вертолета. Макколл засмеялся, услышав эти слова, и тут же напомнил себе, что смеяться не над чем. Несколько механиков-водителей схлопотали выговоры за то, что вели себя излишне вольно на немецких полях, а теперь им приказывают мчаться вперед! Еще две минуты, и три километра остались позади. Сейчас начинается опасный этап. -- "Буффало три-один", видим охранение на вершине холма из трех русских машин. Похожи на БТР, повторяю: браво-танго-ромео. Транспорт, двигающийся по мостам, состоит из одних грузовиков. На восточном берегу, к северу от города, расположена танкоремонтная мастерская. М-1 замедлил ход, приближаясь к последнему повороту. Макколл приказал водителю съехать с дороги на лужайку, поросшую травой, и огромная боевая машина величественно поползла к соседней рощице. -- Цель -- БТР, в направлении одиннадцати часов, расстояние две тысячи семьсот. Огонь по готовности, Вуди! Первая из восьмиколесных бронированных машин взорвалась прежде, чем кто-нибудь из экипажей БТР заметил стоящий поблизости танк. Русские смотрели вверх, ожидая воздушного налета, а не вражеских танков в сорока километрах за линией фронта. В следующую минуту взорвались и остальные бронетранспортеры. Танковый взвод из четырех машин под командой Макколла помчался дальше. Три минуты спустя они достигли гребня холма. Один за другим огромные танки "Абраме" вползли на вершину, откуда открывался вид на то, что еще недавно было маленьким городком. Несколько дней непрерывных налетов авиации и артиллерийских обстрелов стерли его с лица земли. Действовали четыре понтонных моста, по которым медленно двигались грузовики, в то время как своей очереди ждало множество других грузовых машин. Сначала танки обнаружили и уничтожили все, что представляло для них хотя бы отдаленную угрозу. Пулеметный огонь поливал грузовики, а танковые орудия обстреляли танкоремонтную мастерскую, расположенную в поле к северу от города. К этому времени на гребне холма разместились уже две бронетанковые роты, и боевые машины пехоты открыли огонь по грузовикам из своих легких двадцатипятимиллиметровых автоматических пушек. Уже через пятнадцать минут горело больше сотни машин, нагруженных припасами, достаточными, чтобы на протяжении суток поддерживать боеспособность целой русской дивизии. Однако уничтожение припасов являлось всего лишь второстепенной целью. К передовой группе подтягивались основные силы танкового батальона, перед которым была поставлена задача удерживать этот русский узел коммуникаций до тех пор, пока не подойдет подкрепление. Немцы уже захватили Гронау, и русские войска к востоку от Лайне были отрезаны от тылов. Два понтонных моста уцелели, и рота боевых машин пехоты М-2 "брэдли" устремилась по ним, чтобы захватить позиции на восточной окраине города. x x x Иван Сергетов подполз к обочине широкой, поросшей травой дороги -- он не знал, что это за дорога, -- и, похолодев от ужаса, наблюдал за тем, как по ней проносились машины противника. Это были американские подразделения силой не меньше батальона, двигающиеся налегке. Одни гусеничные машины, грузовиков здесь не было. Он сохранил достаточное самообладание, чтобы сосчитать количество танков и боевых машин пехоты, проносившихся мимо него на скорости, которую раньше он даже не считал возможной. Наибольшее впечатление производило на него почти полное отсутствие шума. Газотурбинные двигатели танков М-1 не ревут так громко, как дизельные двигатели на советских танках. Нет даже никаких признаков того, что тяжелые машины находятся вблизи, пока они не подойдут на несколько сотен метров, -- благодаря сочетанию высокой скорости и отсутствию шума... Танки направлялись к Альфельду! Следует доложить об этом, подумал Сергетов. Но как? Рация погибла в сгоревшей машине, и он на минуту задумался, чтобы установить, где находится... Да, конечно, в двух километрах от реки Лайне, совсем недалеко от заросшего лесом гребня холма. Если он решит возвращаться на командный пункт, ему придется идти пешком двадцать километров. Повернув в сторону тыла, он надеялся натолкнуться на одно из советских подразделений вдвое быстрее и передать сигнал тревоги. Но спасаться бегством в сторону тыла -- разве это не трусость? Как бы то ни было, другого выхода нет -- нужно идти на восток. Сергетов с ужасом догадывался, что никому не известно о рейде врага по тылам советских войск. Он подполз к самому краю леса и начал дожидаться просвета в американской колонне. До противоположной обочины дороги всего тридцать метров. Понадобится всего пять секунд, чтобы перебежать ее, подумал майор. Может быть, меньше. Мимо промчался очередной М-1. До следующего американского танка оставалось триста метров. Сергетов глубоко вдохнул и побежал по открытому месту. Командир приближающейся машины заметил его, но не успел взяться за ручки танкового пулемета. А стоит ли останавливаться ради одного человека без автомата, перебегающего дорогу? Он сообщил о замеченном по радио и продолжил движение. Сергетов не останавливался, пока не оказался в глубине леса, в сотне метров от дороги. Такое небольшое расстояние, но ему казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Майор сел, прижавшись спиной к стволу дерева, и наблюдал за тем, как мимо проносятся американские бронированные машины. Прошло несколько минут, прежде чем он смог встать на ноги, затем майор побежал вверх по крутому склону и скоро снова смотрел вниз на Лайне. Его потрясло появление американских танков. Но то, что он увидел сейчас, было еще более страшным. Танкоремонтная мастерская превратилась в пылающие развалины. Повсюду горели грузовики. Зато теперь ему нужно было сбегать вниз по склону холма. Сергетов спустился к берегу реки по восточному склону. Быстро сняв ремень с пистолетом, майор прыгнул в реку. x x x -- Что там такое? Смотри, я вижу русского, плывущего через реку! -- Стрелок повернул в сторону пловца дуло крупнокалиберного пулемета. Командир танка остановил его. -- Сбереги патроны для МиГов! -- приказал он. x x x Сергетов поднялся на восточный берег и оглянулся назад. Американские танки зарывались в землю, занимая оборонительные позиции. Он подбежал к укрытию и снова оглянулся, чтобы сосчитать общее количество танков. Ближайший контрольно-пропускной пункт находился в Сакке. Майор бежал до него не останавливаясь. x x x После первого часа все успокоилось. Лейтенант Макколл вышел из танка, чтобы осмотреть позиции своего взвода. Один из немногих грузовиков, следовавших вместе с батальоном, останавливался у каждого танка, и солдаты передавали экипажу по пятнадцать снарядов. Недостаточно, чтобы пополнить затраченный боезапас, но все равно неплохо. Скоро начнутся воздушные налеты. Экипажи продолжали рубить деревья и кусты, стараясь получше замаскировать свои танки. Боевые машины пехоты, входящие в состав батальона, размещали "стрингеры", а над головой барражировали истребители ВВС. Из разведывательных сводок было известно, что на западный берег переправились восемь русских дивизий. Макколл со своими танками перерезал их пути снабжения. В результате место, на котором они находились, превратилось в очень дорогой участок недвижимого имущества. Авианосец ВМС США "Индепенденс" Какие перемены по сравнению с прошлым разом, подумал Toyленд. Военно-воздушные силы послали из Сондрестрема самолет "сентри" Е-3 для защиты соединения, и в воздухе находились еще четыре "хокая" Е-2 из состава морской авиации. В Исландии даже успели разместить радиолокационную станцию, обслуживаемую армейскими специалистами. Два ракетоносных крейсера типа "иджис" сопровождали авианосцы, и третий находился с десантными кораблями. -- Как вы думаете, сначала они нанесут удар по нам или по десантным кораблям? -- спросил адмирал Джейкобсен. -- Равные шансы, адмирал, -- ответил Тоуленд. -- Все зависит от того, кто отдаст приказ. Их военно-морской флот захочет сначала уничтожить нас, а вот для армии важнее десантные корабли. Джейкобсен скрестил руки на груди и посмотрел на карту. -- Мы находимся так близко, что они могут атаковать нас с любого направления. Он не думал, что русские смогут послать больше пятидесяти "бэкфайеров", но имелось еще много устаревших "бэджеров", и американский флот был всего в полутора тысячах миль от авиабаз советских бомбардировщиков. Это означало, что русские самолеты смогут прилететь с полной бомбовой нагрузкой. Для защиты от бомбардировщиков в распоряжении соединения находилось шесть эскадрилий "томкэтов" и еще шесть эскадрилий "хорнетов" -- в общей сложности почти сто сорок самолетов. В данный момент в небе барражировали двадцать четыре истребителя в сопровождении самолетов-заправщиков, а штурмовики не переставали наносить удары по русским береговым позициям. Линейные корабли закончили свой первый обстрел района Кефлавика и находились сейчас у Хвальсфьердура -- Китового залива, -- обеспечивая огневую поддержку частей морской пехоты на севере у Боргарнеса. При планировании операции принималась во внимание вероятность налета русских бомбардировщиков, вооруженных ракетами "воздух-земля". Американцы не сомневались в скором прибытии "вампиров". x x x С потерей северной Норвегии источник "Риэлтайм" утратил свое значение. Подводная лодка по-прежнему находилась на прежнем месте, занимаясь сбором электронной информации, а вот задача оповещения о вылетающих соединениях советских бомбардировщиков перешла теперь к британским и норвежским патрульным самолетам, вылетающим с авиабаз в Шотландии. Один из таких самолетов заметил три группы бомбардировщиков "бэджер", которые направлялись на юго-запад, и послал предупреждение. В этот момент русские бомбардировщики находились в семидесяти минутах летного времени от ударного соединения флота. x x x Место Тоуленда в боевой рубке было под самой летной палубой, так что он слышал рев истребителей, срывающихся с катапульт. Он нервничал. Тоуленд понимал, что тактическая ситуация кардинально отличается от той, что существовала на второй день войны, но он не забывал и о том, что был одним из тех двоих, кому удалось спастись из помещения, похожего на это. В рубку поступал непрерывный поток информации. Наземный радиолокатор, самолет дальнего радиолокационного оповещения ВВС Е-3 и "хокаи" морской авиации -- все они посылали в боевую рубку полученные ими сведения. В небе пульсировало столько электромагнитной энергии, что птицы могли сгорать прямо в полете. На экране было видно, что истребители направляются к выделенным для них боевым позициям. "Томкэты" долетели до северного побережья Исландии и начали описывать там ленивые круги, ожидая появления русских бомбардировщиков. -- Предложения, Тоуленд, мне нужны ваши предложения! -- негромко произнес адмирал. -- Если русские намереваются напасть на нас, они появятся с востока. В случае нападения на десантные корабли бомбардировщики устремятся прямо к ним. Раз уж они собираются атаковать Стиккисхоульмур, то нет смысла прибегать к обманным маневрам. -- Я тоже придерживаюсь такой точки зрения, -- кивнул Джейкобсен. Грохот над головой не смолкал -- это совершали посадку штурмовики для пополнения боезапаса, израсходованного во время налетов на позиции советской воздушно-десантной дивизии, располагавшейся в Исландии. Помимо наносимого материального ущерба, эти постоянные жестокие налеты подрывали моральное состояние десантников. Были задействованы также "хэрриеры" и штурмовые вертолеты морской пехоты. С самого начала события развивались более благоприятно, чем предполагалось. Русские не сумели достаточно широко рассредоточить свои войска, и потому американская авиация наносила мощные бомбовые и ракетные удары по пунктам сосредоточения. -- "Старбейс", это "Хоук-блю-три". Отмечаю глушение на пеленге ноль-два-четыре.., сейчас глушение усиливается, -- Эту информацию передавали прямо на авианосец, и электронный дисплей желтыми клиновидными знаками зарегистрировал появляющиеся помехи. Тут же эти сведения подтвердили и остальные "хокаи". На лице офицера, руководившего воздушными операциями соединения, появилась легкая улыбка. Он поднес к губам микрофон. Его истребительные эскадрильи уже заняли выделенные им позиции, и потому он мог выбрать один из нескольких вариантов. -- План "Дельта", -- произнес офицер. На борту "хокая" под кодовым наименованием "хоук-грин-один" находился командир авиакрыла, базирующегося на авианосце "Индепенденс". Сам он был летчиком-истребителем и предпочел бы лично сидеть за штурвалом своего самолета во время этой операции, но сейчас важнее было руководить "томкэтами". Он выделил по два истребителя из каждой эскадрильи и послал их на поиски советских самолетов, ставящих электронные помехи. Переоборудованные "бэджеры" приближались широким фронтом, прикрывая бомбардировщики с ракетами "воздух-земля", и летели со скоростью пятьсот узлов. В данный момент они находились на расстоянии трехсот миль от линии самолетов дальнего радиолокационного обнаружения. "Томкэты" устремились навстречу русским "бэджерам" тоже со скоростью пятьсот узлов. Каждый самолет электронного противодействия оставлял на экранах американских радиолокаторов знак в виде нечеткого клина, так что создавалось впечатление спиц на колесе телеги. "Томкэты" стремительно сближались с "бэджерами", а офицеры радиолокационного перехвата, сидящие на заднем сиденье истребителей, тем временем переключили режим наведения "фениксов" на поиск радиолокационных излучателей. Теперь их будут наводить на цель не радиолокаторы "томкэтов", а они просто помчатся к самолетам, от которых исходят импульсы. Всего было определено местоположение двадцати самолетов электронного противодействия. Навстречу им летело восемнадцать истребителей, и на каждый "бэджер" было нацелено по меньшей мере две ракеты "феникс". -- "Дельта" -- пуск! Получив приказ, "томкэты" пустили ракеты "воздух-воздух" в сорока милях от цели. Сорвавшись с подвесок, "фениксы" помчались к "бэджерам". Время подлета к цели составляло всего пятьдесят шесть секунд. Шестнадцать "бэджеров" были сбиты точными попаданиями ракет. Оставшиеся четыре выключили аппаратуру электронного противодействия, заметив дымные следы ракет, и спикировали к морской поверхности, совершая маневр уклонения. Следом устремились "томкэты". -- Многочисленные радиолокационные контакты. Первая группа состоит из пятидесяти самолетов и приближается по пеленгу ноль-ноль-девять, расстояние три-шесть-ноль, скорость шестьсот узлов, высота тридцать тысяч. Вторая группа... -- Оператор продолжал передавать сведения, на основании которых координаты самолетов противника тут же наносились на планшет. -- Главная группа состоит, по-видимому, из "бэджеров" и нацелена на десантные корабли. А вот это -- "бэкфайеры". Они постараются запустить в нас свои ракеты с максимальной дистанции,