первичного тропического леса, живущих сотни лет, продолжительность жизни деревьев мягких пород вторичных джунглей не превышает двадцати-тридцати лет. Поэтому со временем первая форма вторичных джунглей сменяется второй, потом третьей и так далее. Проверив физические характеристики регионов, где обычно доминировали вторичные джунгли, в частности берега больших рек, на которых люди селились бесчисленное множество раз, расчищая землю, а потом бросая ее. Росс убедилась, что приборы и компьютеры СТИЗР действительно могут обнаруживать и измерять небольшие различия в отражающей способности растительности. Затем Росс с помощью специальных разработанных в СТИЗР сканеров исследовала пятьдесят тысяч квадратных километров тропического леса на западных склонах системы вулканов Вирунга, пытаясь найти объекты диаметром или длиной сто метров или меньше, альбедо которых отличалось бы от альбедо окружения не больше чем на 0,03. Ручной анализ аэрофотоснимков потребовал бы работы пятидесяти человек в течение тридцати одного года. Компьютеру на сканирование 129.000 изображений, снятых с самолетов или спутников, понадобилось меньше девяти часов. И компьютер нашел город. В мае 1979 года Росс получила компьютерное изображение участка очень старых вторичных джунглей почти геометрически правильной формы. Участок располагался на западном склоне действующего вулкана Мукенко и имел координаты два градуса северной широты и три градуса восточной долготы. Компьютер определил, что возраст вторичных джунглей составлял от пятисот до восьмисот лет. - И вы послали туда экспедицию? - спросил Эллиот. Росс кивнула. - Да, три недели назад. Экспедицию вел южноафриканец Крюгер. Экспедиция подтвердила координаты обнаруженных ранее россыпей алмазов, отправилась на поиски рудного тела и нашла развалины города. - И что же случилось потом? - спросил Эллиот. Эллиот еще раз просмотрел видеозапись. Он внимательно следил за черно-белыми кадрами. На них были хорошо видны руины разрушенного, еще дымящегося лагеря, несколько тел с раздавленными черепами. Потом на экран надвинулась тень, и камера как бы отъехала, показывая очертания чьей-то громадной фигуры. Эллиот согласился, что изображение очень похоже на тень гориллы, но настаивал на своем: - Гориллы на такое не способны. Это мирные травоядные животные. Эллиот и Росс просмотрели до конца запись, а потом и восстановленное компьютером изображение головы самца гориллы. - Вот "земная правда", - сказала Росс. Эллиот не был так уверен. Он в третий раз просмотрел последние три секунды записи, сосредоточенно изучая голову. Изображение было расплывчатым, очень нечетким, и все же даже на этих кадрах что-то его смущало, хотя Эллиот не мог сразу сказать, что именно. Конечно, такое поведение не типично для гориллы, но тут было что-то еще... Нажав кнопку "стоп-кадр", он стал разглядывать неподвижное изображение. Шерсть на морде и на теле животного была серой, безусловно серой, а не черной. - Можно повысить контрастность? - обратился он к Росс. - По-моему, этот кадр какой-то обесцвеченный. - Не знаю, - ответила Росс, нажимая на клавиши. - Мне он кажется вполне приличным. Сделать кадр более темным не удавалось. - У него слишком светлая шерсть, - сказал Эллиот. - Гориллы намного темнее. - Но это обычный диапазон контрастности при видеосъемке. Теперь Эллиот был убежден, что для горной гориллы шерсть у снятого видеокамерой существа слишком светлая. Или это неизвестный подвид, даже новый вид. Новый вид больших человекообразных обезьян, живущих в восточном Конго... Эллиот напросился в эту экспедицию, чтобы проверить реальную основу снов Эми, что, конечно, было удивительнейшей психологической загадкой, но теперь ставки резко поползли вверх. - Вы думаете, это не горилла? - спросила Росс. - Есть способы проверить, - не сводя взгляда с экрана, серьезно ответил Эллиот. Самолет летел дальше на восток. 2. ЗАДАЧА В-8 - Что я должен сделать? - переспросил Том Симанз, плечом прижимая телефонную трубку к уху и переворачиваясь на другой бок, чтобы взглянуть на будильник. Было три часа утра. - Сходи в зоопарк, - повторил Эллиот. Его голос был как-то необычно искажен, как будто звук доносился из-под воды. - Питер, откуда ты звонишь? - Сейчас мы где-то над Атлантикой, - сказал Эллиот. - Летим в Африку. - У вас все в порядке? - Все отлично, - ответил Эллиот. - Но утром прежде всего отправляйся в зоопарк. - И что мне там делать? - Возьми видеокамеру и сними горилл. Попытайся запечатлеть их в движении. Для функции классификации очень важно, чтобы они двигались. - Я лучше запишу, - сказал Симанз. Симанз составлял для сотрудников "Проекта Эми" самые разные программы и привык к необычным запросам, но только если эти запросы поступали не среди ночи. - Какой функции классификации? - Когда снимешь горилл, просмотри все имеющиеся в нашей библиотеке фильмы о них, о любых гориллах - диких, прирученных, из зоопарков, каких угодно. Чем больше будет у тебя кадров, тем лучше. Главное, чтобы животные были в движении. А за базу лучше всего возьми шимпанзе. Все, что у нас есть о шимпанзе. Перенеси данные на ленту и вырази их математической функцией. - Какой функцией? - зевнул Симанз. - Той самой, которую ты придумаешь, - сказал Эллиот. - Мне нужна многопараметрическая функция классификации, не противоречащая ни одному изображению. - Ты имеешь в виду функцию распознавания образов? Симанз уже предложил несколько функций распознавания образов для языка жестов Эми; с их помощью им удавалось круглосуточно следить за ее "разговорами". Написанная на базе этих функций программа составляла предмет гордости Симанза; в своем роде она и в самом деле была очень оригинальной. - Называй, как хочешь, - сказал Эллиот. - Мне нужна функция, которая позволяла бы отличить гориллу от других приматов, например шимпанзе. Так сказать, видодифференцирующая функция. - Ты смеешься? - сказал Симанз. - Это задача типа В-8. Среди программ по распознаванию образов так называемые задачи типа В-8 были наиболее сложными. Десятки программистов потратили годы на то, чтобы научить компьютер отличать "В" от "8", потратили именно потому, что разница казалась очевидной. Но то, что очевидно для человеческого глаза, оказалось далеко не само собой разумеющимся для сканера компьютера. Сканеру нужно давать четкие команды, а составить их оказалось намного труднее, чем можно было бы себе представить, особенно если речь шла о рукописных текстах. Теперь Эллиоту потребовалась программа, с помощью которой компьютер мог бы отличить изображение гориллы от изображения шимпанзе. Симанз не мог удержаться от вопроса: - Зачем тебе это нужно? И так любому дураку с первого взгляда видно, где горилла, а где шимпанзе. - Делай, что тебе сказано, и не задавай лишних вопросов, - ответил Эллиот. - Я могу использовать геометрические параметры? Достаточно просто и надежно отличить гориллу от шимпанзе можно было бы, например, по росту и ширине плеч. Беда в том, что определить геометрические параметры по видеомонитору можно только в том случае, если известны расстояние от монитора до объекта и фокусное расстояние линз монитора. - Нет, геометрическими параметрами пользоваться нельзя, - ответил Эллиот. - Бери только морфологические признаки. Симанз вздохнул. - Премного благодарен. Какая точность? - Мне нужен девяностопятипроцентный доверительный предел при отнесении вида на базе черно-белого видеосканирования в течение трех секунд или даже меньше. Симанз нахмурился. Очевидно, Эллиот располагал тремя секундами видеозаписи какого-то животного и не был уверен, что это горилла. За годы работы с приматами Эллиот видел достаточно этих животных и, конечно, хорошо знал, что гориллы и шимпанзе резко различаются по росту, массе, внешнему виду, манере движения и поведению. Между ними не больше сходства, чем между различными морскими млекопитающими, скажем дельфинами и китами. Если уж требуется определить вид, то человеческий глаз намного надежней любой программы, какую только можно себе представить. И тем не менее Эллиот, очевидно, не верил своим глазам. Что у него на уме? - Я попробую, - сказал Симанз, - но на это потребуется время. Такую программу за ночь не сочинишь. - Том, программа мне нужна сейчас, - сказал Эллиот. - Я тебе перезвоню через двадцать четыре часа. 3. ПОД КРЫШКОЙ "ГРОБА" В углу пассажирского салона "Боинга-747" стояла звуконепроницаемая фибергласовая кабина с откидной крышей. Внутри ее находился небольшой экран электронно-лучевой трубки. Кабину называли "гробом", потому что работа в ней могла вызвать приступ клаустрофобии даже у психически очень уравновешенного человека. Как только самолет пересек половину Атлантического океана, в "гроб" направилась Росс. Прежде чем опустить крышку, она бросила взгляд на Эллиота и Эми - эти двое крепко спали и громко храпели во сне, - потом на Йенсена и Левина, которые играли на компьютере в "морской бой". Росс устала, но она и не рассчитывала на то, что ей удастся высыпаться в течение ближайших двух недель; по ее предположениям примерно столько должна была продлиться их экспедиция. В течение четырнадцати дней - трехсот тридцати шести часов - команда Росс или опередит еврояпонский консорциум или проиграет ему, и тогда СТИЗР навсегда потеряет право на эксплуатацию минеральных богатств Вирунги. Гонка уже началась, и Карен Росс не собиралась ее проигрывать. Она набрала код Хьюстона, потом свой и дождалась, когда включится система скремблирования. С этого момента сигнал будет запаздывать на пять секунд и в Хьюстоне и на самолете, поскольку и Росс и Трейвиз, чтобы избежать подслушивания, будут переговариваться предварительно сжатыми во времени сигналами. На экране появились блестящие буквы: ТРЕЙВИЗ. Карен Росс в ответ набрала слово РОСС и взяла телефонную трубку. - Паршивые дела, - сказал Трейвиз. Правда, Росс слышала не голос своего шефа, а воссозданный компьютером невыразительный, обезличенный аудиосигнал. - В чем дело? - спросила Росс. - Косоглазые мчатся во весь опор, - сказал искусственный голос Трейвиза. Карен хорошо знала этот сленг: Трейвиз всех конкурентов называл "косоглазыми", потому что за последние четыре года конкурентами СТИЗР в большинстве случаев были японцы. (Трейвиз любил повторять: "В семидесятые и восьмидесятые годы - это япошки. В девяностые - китайцы. Один черт, косоглазые - ведь работают по воскресеньям и им наплевать на футбольные матчи. Нам придется держать ухо востро".) - Детальнее, - сказала Росс. Пока сигнал шел к Хьюстону и потом назад к самолету, она успела представить себе, как Трейвиз сидит в кабинете контроля связи СТИЗР и слушает ее искаженный компьютером голос. Говорить с включенной системой скремблирования непросто: то, что обычно выражается посредством интонации, нужно четко и понятно выражать только словами. - Им известно, что вы уже в пути, - проскрипел Трейвиз. - Они пересматривают свои планы, торопятся. Там всем заправляют немцы, ваш друг Рихтер. Буквально через несколько минут я организую приманку. Это хорошие новости. - А плохие? - За последние десять часов в Конго все пошло кувырком, - сказал Трейвиз. - Мы получили отвратительнейшую геополитическую сводку. - Дайте распечатку, - сказала Росс. На экране появились слова ГЕОПОЛИТИЧЕСКАЯ СВОДКА, а ниже убористым шрифтом набралось сообщение: ЗАИРСКОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО ЧЕРЕЗ ПОСОЛЬСТВО ВАШИНГТОНЕ ОБЪЯВИЛО ВОСТОЧНУЮ ГРАНИЦУ ЧЕРЕЗ РУАНДУ ЗАКРЫТОЙ / ОБЪЯСНЕНИЯ НЕ ДАЮТСЯ / ПРЕДПОЛАГАЕТСЯ РЕЗУЛЬТАТЕ ТАНЗАНИЙСКОГО ВТОРЖЕНИЯ УГАНДУ ВОЙСКА ИДИ АМИНА СПАСАЮТСЯ БЕГСТВОМ ВОСТОЧНЫЙ ЗАИР / НЕИЗБЕЖНЫ ОСЛОЖНЕНИЯ / НО ФАКТЫ ПРОТИВОРЕЧИВЫ / МЕСТНЫЕ ПЛЕМЕНА (КИГАНИ) ВОССТАЛИ / СООБЩАЕТСЯ ЗВЕРСТВАХ КАННИБАЛИЗМЕ И ТД / ЖИВУЩИЕ В ЛЕСАХ ПИГМЕИ НЕНАДЕЖНЫ / УБИВАЮТ ВСЕХ ПРИЕЗЖАЮЩИХ ТРОПИЧЕСКИЕ ЛЕСА КОНГО / ЗАИРСКОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО НАПРАВИЛО ГЕНЕРАЛА МУГУРУ (БОЛЕЕ ИЗВЕСТНОГО ПОД КЛИЧКОЙ МЯСНИК СТЭНЛИВИЛЯ) ПОДАВИТЬ ВОССТАНИЕ КИГАНИ "ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ") / СИТУАЦИЯ ВЫСШЕЙ СТЕПЕНИ НЕСТАБИЛЬНА / ТЕПЕРЬ ЕДИНСТВЕННЫЙ РАЗРЕШЕННЫЙ ПУТЬ ЗАИР ЗАПАДА ЧЕРЕЗ КИНШАСУ / ФАКТИЧЕСКИ ВЫ ПРЕДОСТАВЛЕНЫ САМИМ СЕБЕ / ТЕПЕРЬ ЧРЕЗВЫЧАЙНО ВАЖНО НАНЯТЬ БЕЛОГО ОХОТНИКА МУНРО ЛЮБУЮ ЦЕНУ / НЕ ДОПУСКАЙТЕ ЕГО КОНСОРЦИУМУ ЗАПЛАТИМ СКОЛЬКО УГОДНО / ВАШЕ ПОЛОЖЕНИЕ ЧРЕЗВЫЧАЙНО ОПАСНО / ЧТОБЫ ОСТАТЬСЯ В ЖИВЫХ НУЖЕН МУНРО Росс не сводила взгляда с экрана. Трудно было себе представить более неприятные известия. - Вы в курсе дел консорциума? - спросила она. ЕВРО-ЯПОНСКИЙ КОНСОРЦИУМ ТЕПЕРЬ ВКЛЮЧАЕТ ХАКАМИЧИ (ЯПОНИЯ) / ГЕРЛИХ (ГЕРМАНИЯ) / ВОРСТЕР (АМСТЕРДАМ) / К СОЖАЛЕНИЮ РАЗРЕШИЛИ ВСЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ ТЕПЕРЬ ТЕСНОМ СОЮЗЕ / ОТНЫНЕ ЛЮБОЕ ВРЕМЯ МОЖНО ОЖИДАТЬ ПЕРЕХВАТА РАДИОПЕРЕДАЧ НАС КОНТРОЛИРУЮТ / БУДЬТЕ ГОТОВЫ МЕРАМ ЭЛЕКТРОННОГО ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ И ВОЕННОЙ ТАКТИКИ ДОСТИЖЕНИЯ ЦЕЛИ / ОНИ ПРИБУДУТ КОНГО (НАДЕЖНЫЙ ИСТОЧНИК) НЕ ПОЗДНЕЕ 48 ЧАСОВ СЕЙЧАС ИЩУТ МУНРО - Когда они будут в Танжере? - спросила Росс. - Через шесть часов. А вы? - Через семь. А что с Мунро? - О Мунро нам ничего не известно, - сказал Трейвиз. - Сможете его подставить? - Нет проблем, - ответила Росс. - Я займусь организацией сейчас же. Если Мунро не захочет прислушаться к нашим словам, обещаю: раньше чем через семьдесят два часа его из страны не выпустят. - Что вы задумали? - спросил Трейвиз. - Чешские автоматы. Будут найдены в его доме, с отпечатками его пальцев, очень четкими. Должно сработать. - Должно, - согласился Трейвиз. - Как ваши пассажиры? Он имел в виду Эллиота и Эми. - С ними все в порядке. Они ничего не знают. - Пусть остаются в неведении, - сказал Трейвиз и отключил связь. 4. ВРЕМЯ ПРИМАНКИ - Подходит время бросать приманку, - весело сообщил Трейвиз. - На бета-линии у нас сидят пять любителей чужих секретов, - сказал Роджерз. Роджерз был специалистом по электронному наблюдению и великим охотником за подслушивающими устройствами. - Кто-нибудь из этих пяти нам известен? - Все известны, - ответил немного обиженный Роджерз. - Бета - наша главная магистральная входная линия, так что если кто захочет подслушивать, ему есть резон подключаться именно к ней. Здесь можно собрать всех сведений понемножку. Конечно, сейчас мы если и пользуемся бетой, то разве только для какой-нибудь некодированной ерунды - налогов, платежек и прочего. - Нам нужно организовать приманку, - сказал Трейвиз. Организовать приманку - значило передать фальсифицированные данные по заведомо подслушиваемой линии. Это была очень деликатная работа. - Косоглазые подслушивают эту линию? - спросил Трейвиз. - Конечно. Что вы хотите им скормить? - Координаты потерянного города, - сказал Трейвиз. Роджерз кивнул и вытер пот со лба. Он был толстяком и часто потел. - Насколько достоверными должны казаться данные? - Чертовски достоверными, - сказал Трейвиз. - Косоглазых статическими помехами не проведешь. - Уж не хотите ли вы сообщить им настоящие координаты? - Упаси Бог. Но наши данные должны быть разумно близки к истине. Скажем, в радиусе двухсот километров. - Можно сделать, - сказал Роджерз. - Будет закодировано? - спросил Трейвиз. - Конечно. - У вас есть код, который они смогут расшифровать за двенадцать-пятнадцать часов? Роджерз кивнул: - Есть один, просто прелесть, а не код. На первый взгляд кажется сплошной чертовщиной, но стоит над ним немного попотеть, и он сразу раскалывается. У него существенный скрытый недостаток - частота повторения символов. Тот, кто перехватит сообщение, сначала подумает, что мы ошиблись, но на самом деле код поддается расшифровке. - Он не должен быть слишком легким, - предупредил Трейвиз. - О, на этот счет не беспокойтесь, япошки честно заработают свои иены. Ни за что не почувствуют приманку. Мы пробовали его на военных, так те потом пришли к нам: рот до ушей, учили нас, как жить. Так и не узнали, что все было подстроено. - Хорошо, - сказал Трейвиз, - запускайте данные, давайте подкормим косоглазых. Нужно, чтобы они поверили хотя бы на сорок восемь часов, лучше чуть больше. Потом пусть сообразят, что мы их надули. - С удовольствием, - сказал Роджерз и направился к терминалу бета-линии. Трейвиз вздохнул. Скоро будет заброшена приманка, и ему оставалось лишь надеяться, что она сможет дать его экспедиции такое преимущество, какое потребуется, чтобы первыми добраться до алмазов. 5. ОПАСНЫЕ СИГНАТУРЫ Эллиота разбудили негромкие голоса. - Насколько однозначна эта сигнатура? - Дьявольски однозначна. Вот ЗПОС девятидневной давности. Здесь не видно даже центра выброса. - А это - облачность? - Нет, для облаков черновато. Это выброс нашей сигнатуры. - Черт! Эллиот открыл глаза, бросил взгляд в иллюминатор. На черно-синем фоне пробивалась тонкая красная полоса рассвета. Часы показывали 5:11 - пять утра по сан-францисскому времени. Значит, после разговора с Симанзом он успел поспать только два часа. Эллиот зевнул, посмотрел на Эми. Свернувшись калачиком в своем гнезде из одеял, горилла громко храпела. Другие койки были пусты. До него снова донеслись негромкие голоса. Эллиот повернулся к операторскому терминалу. Переговариваясь вполголоса, Йенсен и Левин сосредоточенно смотрели на экран. - Очень опасная сигнатура. У нас есть компьютерный прогноз? - Скоро будет. Машине придется немного попотеть. Я запросил все данные за последние пять лет и другие ЗПОСы. Эллиот наконец выкарабкался из койки и тоже уставился на экран. - Что такое ЗПОСы? - спросил он. - ЗПОСы - это значимые предшествующие обороты спутника, - пояснил Йенсен. - Обычно мы их запрашиваем, когда вдруг вляпаемся в очередную неприятность. Мы вот смотрим на эту вулканическую сигнатуру, - сказал Йенсен и показал на экран. - Не слишком обнадеживает. - Что за вулканическая сигнатура? - спросил Эллиот. Йенсен и Левин показали ему клубы дыма - темно-зеленые на изображении, раскрашенном компьютером в искусственные контрастные цвета. Клубы извергал кратер Мукенко, один из действующих вулканов системы Вирунга. - В среднем извержение Мукенко происходит раз в три года, - сказал Левин. - Последнее извержение было в марте 1977 года, но, судя по этой картинке, вулкан на этот раз торопится и уже готов выплеснуть полную порцию лавы и прочей дряни на следующей неделе или около того. Мы ждем оценки вероятности извержения. - Росс знает об этом? Йенсен и Левин дружно пожали плечами: - Знает, но, похоже, это ее не очень беспокоит. Часа два назад она получила из Хьюстона срочную геополитическую сводку и сразу отправилась в грузовой отсек. С тех пор мы ее не видели. Эллиот тоже решил пойти в тускло освещенный грузовой отсек самолета. Теплоизоляция здесь почти отсутствовала, поэтому в отсеке было холодно: на стекле и металле автомобилей осел иней, а изо рта вырывался пар. Эллиот обнаружил Карен Росс за рабочим столом, освещенным настольной лампой. Она сидела спиной к Эллиоту, но, заслышав шаги, отложила дела и повернулась к нему. - Я думала, вы спите, - сказала она. - Не спится. Что вы делаете? - Просто проверяю снаряжение. Вот одно из наших последних достижений, - сказала она, поднимая небольшой рюкзак. - Мы разработали миниатюрный вариант комплекта снаряжения для экспедиций, работающих в поле. Этот рюкзак весит двадцать фунтов, но в нем есть все, что может понадобиться человеку в течение двух недель: пища, вода, одежда, - словом, все. - И даже вода? - не поверил Эллиот. Человеку нужно много воды: семь десятых массы его тела приходится на воду, да и пища в основном состоит из нее; именно поэтому дегидратированные пищевые продукты так легки. Но вода нужна человеку даже больше, чем пища. Без пищи люди могут обходиться недели, а без воды погибнут через несколько дней. К тому же воды нужно очень много. Росс улыбнулась. - Человек потребляет в среднем от четырех до шести литров воды в сутки, то есть восемь - тринадцать фунтов. Чтобы укомплектовать двухнедельную экспедицию в пустынные регионы, нам пришлось бы дать каждому по двести фунтов воды. К счастью, у нас есть разработанная НАСА система рециркуляции, которая очищает все выделения человека, в том числе и мочу. Система весит всего шесть унций. Вот так мы и обходимся. - Заметив брезгливую гримасу на лице Эллиота, она добавила: - Это совсем не так плохо. Наша обработанная вода чище, чем та, что льется из крана. - Поверю вам на слово. Эллиот взял в руки странного вида солнцезащитные очки с очень темными, толстыми стеклами и с какой-то непонятной третьей линзой, укрепленной в центре очков над стеклами. - Голографический прибор ночного видения, - объяснила Росс. - В нем используется тонкослойная дифракционная оптика. Потом она показала видеокамеры - подвеска оптической системы в них компенсировала любые колебания, в том числе движение, стробирующие инфракрасные источники света и миниатюрные обзорные лазеры размером не больше карандашной резинки. Было здесь и несколько небольших треног с зажимами на вершинах и скоростными электродвигателями, но Росс лишь вскользь упомянула, что это "защитные устройства", и не выразила желания углубляться в объяснения. В противоположном конце отсека, на освещенном столе Эллиот заметил несколько автоматов. Он взял в руки один из них - увесистый, он блестел свежей смазкой. Рядом были аккуратно уложены магазинные коробки с патронами. Будь Эллиот более искушенным в оружии, он обратил бы внимание на маркировку и увидел бы, что это советские АК-47, произведенные по лицензии в Чехословакии. Эллиот недоуменно повернулся к Росс. - Просто на всякий случай, - объяснила она. - Мы берем оружие в любую экспедицию. Это ничего не значит. Эллиот покачал головой. - А что за геополитическую сводку вы получили? - спросил он. - Меня она не встревожила, - ответила Росс. - А меня встревожила, - сказал Эллиот. Росс объяснила, что геополитическая сводка содержала всего лишь обычные технические детали. За последние двадцать четыре часа заирское правительство успело закрыть восточные границы. Теперь туристам и коммерсантам запрещен въезд в страну со стороны Руанды или Уганды. Разрешено прибывать только с запада, через Киншасу. Официальные круги никак не комментировали решение о закрытии восточной границы, но в Вашингтоне были почти уверены, что "местные проблемы" могли возникнуть в результате вторжения танзанийской армии в Уганду. Спасаясь от вторжения, войска Иди Амина вынуждены пересекать границу с Заиром. В Центральной Африке под "местными проблемами" обычно подразумевали каннибализм и тому подобное. - Вы верите в это? - спросил Эллиот. - В каннибализм и прочие злодейства? - Нет, - ответила Росс, - это ложь. Всю эту чушь придумали голландцы, немцы и японцы, возможно, ваш приятель Хакамичи. Евро-японский электронный консорциум знает, что экспедиция СТИЗР близка к цели, к тем самым месторождениям алмазов в Вирунге. Они хотят затормозить наше продвижение любыми средствами и поэтому где-то, скорее всего в Киншасе, всучили крупную взятку, чтобы закрыть восточные границы. Ничего более серьезного здесь нет. - Если нет никакой опасности, зачем автоматы? - Это обычная мера предосторожности, - повторила Росс. - Поверьте, в этой экспедиции нам не придется пускать в ход оружие. Я бы порекомендовала вам воспользоваться случаем и еще немного поспать. Скоро мы приземлимся в Танжере. - В Танжере? - Там капитан Мунро. 6. МУНРО Искать имя "капитана" Шарля Мунро в списке фамилий проводников было бесполезно по многим причинам, важнейшей из которых была его основательно подмоченная репутация. Мунро был внебрачным сыном фермера-шотландца и его прекрасной служанки-индианки и воспитывался в дикой Северо-Восточной провинции Кении. Отцу Мунро не повезло: его убили в 1956 году восставшие племена мау-мау [за семь лет беспрерывных восстаний племен мау-мау было убито более девятнадцати тысяч человек, среди которых было только тридцать семь белых; все убитые белые совершенно справедливо считались в большей мере жертвами обстоятельств, чем продуманной расовой политикой черных повстанцев]. Вскоре мать Мунро умерла от туберкулеза, и осиротевший Мунро перебрался в Найроби, где в конце пятидесятых годов стал охотником-профессионалом, сопровождавшим группы туристов в буш. Именно в этот период Мунро присвоил себе звание "капитана", хотя не служил в армии ни дня. Очевидно, вскоре развлечение туристов показалось Мунро недостойным занятием, потому что, по слухам, уже к 1960 году он переключился на переправку оружия из Уганды в только что ставшее независимым Конго. После того как в 1963 году Моиза Чомбе выслали из страны, деятельность Мунро стала несовместимой с политикой нового правительства, и в конце того же года он был вынужден на время исчезнуть из Восточной Африки. Мунро снова появился в этом регионе в 1964 году в качестве белого наемника генерала Мобуту в Конго. Тогда Мунро служил в отряде полковника Хора, более известного под кличкой "Бешеный Майк". Оценивая Мунро, Хор говорил, что это был "...жестокий, ни перед чем не останавливающийся боец, хорошо знавший джунгли и чрезвычайно полезный в деле, если нам удавалось оторвать его от женщин". После операции "Красный дракон" и захвата Стэнливиля имя Мунро часто упоминалось в связи с дикими зверствами наемников в деревне Авакаби. Затем Мунро опять исчез на несколько лет. В 1968 году он объявился в Танжере, где жил в роскоши и был чем-то вроде местной знаменитости. Оставались неясными источники его доходов, которые, судя по всему, были довольно значительны. Поговаривали, что в 1971 году он снабжал мятежных суданских коммунистов оружием из ГДР, в 1974-1975 годах помогал восставшим роялистам в Эфиопии, а три года спустя способствовал высадке французских десантников в заирской провинции Шаба. В результате столь многогранной деятельности Мунро в семидесятые годы создалось удивительное положение: будучи объявлен персоной нон грата чуть ли не в десяти африканских государствах, он совершенно свободно разъезжал по всему континенту по поддельным паспортам. Фальшивые документы были в высшей степени прозрачным прикрытием: все пограничники и таможенники знали его в лицо, но в равной мере боялись и пускать его в страну, и запрещать ему въезд. Иностранные горнодобывающие и иные компании, чувствуя настроение африканских властей, неохотно брали Мунро в проводники для своих экспедиций. К тому же Мунро требовал за работу во много раз больше других. И все же за ним сохранялась репутация человека, способного осуществить невозможное. Было известно, например, что в 1974 году он под чужим именем провел в Камерун две немецкие экспедиции, которые искали месторождения олова. В 1977 году он же был проводником в одной из экспедиций СТИЗР в Анголу в самый разгар вооруженного конфликта. На следующий год в Замбии он бросил другую экспедицию СТИЗР - после того как в Хьюстоне не согласились на предложенную им цену; экспедицию пришлось отменить. Короче говоря, Мунро по праву был признан лучшим проводником, если предстояло опасное путешествие. Именно поэтому самолет СТИЗР совершил посадку в Танжере. В танжерском аэропорту самолет СТИЗР и его груз были оставлены за пограничным контролем, однако всех пассажиров, за исключением Эми, и экипаж заставили вместе с личными вещами пройти через таможню. Йенсена и Левина увели на обыск, так как в их ручном багаже якобы обнаружили следы героина. Это нелепое происшествие было вызвано рядом на первый взгляд невероятных совпадений. В 1977 году таможенные службы США взяли на вооружение детекторы двух типов, в одном из которых использовался метод рассеяния нейтронов, а в другом - химический анализ паров. Оба устройства представляли собой ручные электронные приборы, выпускавшиеся по контракту компанией "Хакамичи электронике". Уже в 1978 году зародилось сомнение в надежности их показаний; в ответ токийская компания предложила проверить приборы в других международных аэропортах, в том числе в Сингапуре, Бангкоке, Дели, Мюнхене и Танжере. Итак, мистер Хакамичи отлично разбирался в особенностях детекторов, которые использовались в танжерском аэропорту, и, конечно, знал, что разные материалы, например измельченные семена мака или мелконарезанная репа, могут давать ложный положительный сигнал. А для того чтобы разобраться, является ли положительный сигнал ложным или нет, требовалось не меньше сорока восьми часов. (Позднее выяснилось, что портфели Йенсена и Левина каким-то образом оказались немного обмазанными репой.) И Йенсен и Левин категорически отрицали, что имеют хоть какое-то отношение к запрещенному наркотическому препарату, и обратились за помощью в местное американское консульство, но в любом случае вызволить ученых можно было лишь через несколько дней. Росс позвонила в Хьюстон Трейвизу, и тот сразу понял, что все это "трюки косоглазых" и "голландская селедка". Выход был один: продолжать экспедицию без Йенсена и Левина в надежде, что со всеми задачами справятся оставшиеся. - Они думают, что этим остановят нас, - сказал Трейвиз, - но ничего у них не выйдет. - Кто будет заниматься геологией? - спросила Росс. - Вы, - ответил Трейвиз. - А электроникой? - Вы же общепризнанный гений в электронике, - сказал Трейвиз. - Но обязательно уговорите Мунро. В нем ключ к успеху. В сгущавшихся танжерских сумерках над хаотично разбросанными светлыми домиками района старой крепости, или касбы, поплыла песнь муэдзина, призывая правоверных к вечернему намазу. Раньше на минаретах мечетей появлялся сам муэдзин, теперь же к совершению мусульманского обряда звали магнитофонная запись и мощные усилители. На веранде дома Мунро, откуда открывался вид на касбу, сидела Карен Росс и терпеливо ждала, когда их соизволит принять сам хозяин. Рядом в кресле похрапывал уставший от долгого перелета Питер Эллиот. Они ждали уже три часа, и Росс стала не на шутку волноваться. Дом Мунро был выстроен в мавританском стиле, то есть почти без внутренних дверей, и легкий ветерок доносил голоса из других комнат. Говорили на каком-то азиатском языке. Одна из восхитительных марокканских служанок, которым у Мунро, казалось, не было числа, вынесла на веранду телефон и слегка поклонилась. Про себя Росс отметила изящество, ошеломляющую красоту и фиалковые глаза девушки, которой едва ли было больше шестнадцати. Тщательно подбирая английские слова, девушка сказала: - Вы можете связаться с Хьюстоном. Торги сейчас начнутся. Карен растолкала Питера. Тот сонно заморгал. - Сейчас начнутся торги, - сказала она. В доме Мунро Питера Эллиота поражало все. Он ожидал увидеть нечто вроде казармы, а здесь оказались изящные, в мавританском стиле арки, украшенные тонкой резьбой, и ненавязчиво журчавшие фонтаны со сверкавшими в солнечном свете струями. Потом, в другой комнате, он встретил японцев и немцев. Не скрывая недружелюбной настороженности, и те и другие уставились на Эллиота и Росс, но Карен вдруг встала, бросила Питеру "прошу прощения", направилась к конкурентам и сердечно обняла молодого светловолосого немца. Расцеловавшись, они принялись весело болтать и вообще повели себя как близкие друзья. Эллиоту такой поворот событий не понравился, правда, его несколько успокоило, что японцы, все в одинаковых черных костюмах, тоже были явно недовольны. С удовольствием отметив про себя раздражение японцев, Эллиот позволил себе улыбнуться, выражая тем самым свое одобрение встрече старых друзей. Тем не менее, когда Росс вернулась, он требовательно спросил: - Кто это? - Это Рихтер, - ответила Карен. - Самый блестящий знаток математической топологии в Западной Европе; он специализируется в изучении п-мерных пространств. Его работы чрезвычайно изящны. - Она улыбнулась. - Можно сказать, не намного хуже моих. - Но он работает на консорциум? - Естественно. Он же немец. - И вы с ним разговариваете? - Я рада такой возможности, - ответила Росс. - У Карла есть лишь один существенный недостаток. Он способен работать только с определенными данными. Берет то, что ему дают, и проделывает чудеса в п-мерном пространстве. У нас в Массачусетсом технологическом был такой же профессор. Не оторвешь от фактов, настоящий заложник реальности. - Росс покачала головой. - Он интересовался Эми? - Конечно. - И что вы ему сказали? - Я сказала, что она заболела и скорее всего умрет. - И он поверил? - Увидим. А вот и Мунро. В соседней комнате появился капитан Мунро. Это был высокий, на вид очень крепкий мужчина с усами в полувоенной одежде защитного цвета. Он не выпускал изо рта сигару. Казалось, от внимательного взгляда его темных глазах ничто не может ускользнуть. Он что-то сказал японцам и немцам; судя по всему, тех слова Мунро не обрадовали. Через минуту Мунро вошел в комнату, где его ждали Росс и Эллиот, и широко улыбнулся. - Итак, доктор Росс, вы собираетесь в Конго. - Собираемся, капитан Мунро, - сказала Росс. Мунро улыбнулся: - Похоже, всем срочно понадобилось в Конго. Затем последовал быстрый обмен несколькими фразами, из которых Эллиот не понял ровным счетом ничего. - Пятьдесят тысяч американских в швейцарских франках против двух сотых от уточненного дохода от добычи за первый год, - проговорила Карен Росс. Мунро покачал головой. - Сто в швейцарских франках и шесть сотых дохода за первый год с первичных залежей - в расчете на сырой продукт, без скидки. - Сто в американских долларах против одной сотой дохода за первый год со всех залежей, с полным расчетом с места добычи. - С места добычи? В самой середине этого проклятого Конго? Раз с места добычи, то на три года; а если вы прекратите работы? - Хотите долю, рискуйте. Учтите, Мобуту умен. - Мобуту почти ничего не контролирует, а если я еще жив, то только потому, что я не игрок и не люблю рисковать, - сказал Мунро. - Сто против четырех сотых за первый год с первичных со скидкой только на первую партию. Или я возьму ваши две сотых. - Если вы не игрок, могу предложить выкупить все сразу за двести. Мунро покачал головой: - В Киншасе вы платите больше только за право на геолого-разведочные работы. - В Киншасе инфляция, цены растут на все, в том числе и на право на разведку. Но сегодня нижний предел прав на компьютерную разведку намного меньше тысячи. - Поверю вам на слово. Мунро улыбнулся и снова направился в другую комнату, где его ждали японцы и немцы. - Им это знать ни к чему, - вдогонку ему скороговоркой бросила Росс. - О, я уверен, они и так все знают, - отозвался Мунро и вышел. - Хапуга, - тихо ругнулась Росс в спину Мунро и зашептала в телефонную трубку: - На это он ни за что не согласится... Нет, нет, за такие деньги он не пойдет... Они очень хотят его нанять... - Вы высоко цените его услуги, - заметил Эллиот. - Лучше его никого не сыскать, - отозвалась Росс, продолжая что-то шептать в телефонную трубку. В соседней комнате Мунро с досадой качал головой, очевидно не соглашаясь на предложение. Эллиот обратил внимание, как побагровел Рихтер. - На какой CEL вы рассчитывали? - Мунро возвратился к Росс. - Меньше тысячи. - Это вы так говорите. И тем не менее вам известно, что там есть выход руды. - Мне это неизвестно. - Нужно быть большим дураком, чтобы тратить такие бешеные деньги на пустую прогулку в Конго, - сказал Мунро. - Не так ли? Карен Росс ничего не ответила. Она тщательно изучала искусную лепку на потолке. - Сейчас Вирунга не очень похожа на парк, - продолжал Мунро. - Бунтуют кигани, а они всегда были людоедами. Да и пигмеев уже не назовешь друзьями. За все наши хлопоты там запросто заработаешь стрелу в спину. Каждую минуту грозят взорваться вулканы. Мухи цеце. Плохая вода. Чиновники-взяточники. Не самое приятное место, чтобы стремиться туда без веских причин, а? Может, вам лучше отложить свою поездку, пока все не успокоится? С последней фразой Мунро Питер Эллиот был совершенно согласен и не преминул об этом сообщить. - Мудрый человек, - с широкой улыбкой, раздражавшей Росс, сказал Мунро. - Очевидно, мы не найдем условий, устраивающих обе стороны, - как бы подвела черту Карен Росс. - Похоже, что так, - кивнул Мунро. Эллиот решил, что переговоры окончательно сорвались. Он встал и протянул было руку Мунро, но тот уже снова исчез в соседней комнате, где все еще сидели японцы и немцы. - Наши дела идут на лад, - сказала Росс. - Почему? - не понял Эллиот. - Ему кажется, что он получит от вас столько, сколько захочет? - Нет. Он думает, что мы располагаем более точными данными о месторождении. Значит, скорее всего мы первыми найдем рудное тело и расплатимся с ним. Японцы и немцы резко поднялись и направились к выходу. На пороге Мунро обменялся рукопожатиями с немцами и церемонно поклонился японцам. - Кажется, вы правы, - сказал Эллиот. - Он их отправляет ни с чем. Но Росс помрачнела и нахмурила брови. - Нет, это невозможно, - сказал она. - Они не могут уйти просто так. Эллиот растерялся окончательно. - Я думал, вы тоже хотите, чтобы они ушли. - Черт! - выругалась Росс. - Нас провели. И она снова что-то зашептала в телефонную трубку. Теперь Эллиот даже не пытался ничего понять. Мунро закрыл дверь за последним из гостей, потом вернулся к Эллиоту и Росс и объявил, что ужин подан. Эллиоту это сообщение уверенности не прибавило. Ужин был подан по-мароккански. Все сидели на полу и брали пищу руками. Первым блюдом оказался "толстяк" - пирог с бараниной, луком и яблоками, потом подали тушеное мясо. - Значит, вы отказали японцам? - спросила Росс. - Сказали им "нет"? - Что вы, ни в коем случае, - ответил Мунро. - Это было бы невежливо. Я сказал, что подумаю. Я и в самом деле подумаю. - Тогда почему они ушли? Мунро пожал плечами: - Уверяю вас, я здесь ни при чем. Думаю, им что-то сообщили по телефону, и все их планы изменились. Карен Росс бросила взгляд на часы. - Отличное мясо, - сказала она, стараясь угодить хозяину. - Рад, что вам понравилось. Это таджин. Верблюжатина. Карен Росс поперхнулась. Питер Эллиот заметил, что у него тоже аппетит поубавился. Мунро повернулся к Эллиоту: - Я слышал, у вас, профессор Эллиот, имеется горилла? - Откуда вам это известно? - Японцы сказали. Они от нее в восторге. Не могу сообразить почему, но они прямо с ума посходили. Молодой человек с гориллой и молодая женщина, которая ищет... - Промышленные алмазы, - подсказала Карен Росс. - Ах, значит, промышленные алмазы, - Мунро снова повернулся к Эллиоту. - Люблю откровенный разговор. Алмазы - это потрясающе. Судя по его поведению, самого главного ему никто не сказал. - Мунро, - решительно приступила к делу Росс, - вы должны повести нас в Конго. - В мире полно промышленных алмазов, - возразил Мунро. - Они есть в Африке, Индии, России, Бразилии, Канаде, даже в Америке - в Арканзасе, Нью-Йорке, Кентукки. Куда ни плюнь - везде алмазы. А вам непременно подавай Конго. Хотя вопрос и не был высказан прямо, тем не менее он требовал ответа. - Мы ищем голубые алмазы типа IIb, легированные бором, - объяснила Карен Росс, - с особыми полупроводниковыми свойствами. Они нужны в микроэлектронике. Мунро пригладил усы. - Голубые алмазы, - повторил он. - Тут есть некоторый смысл. Росс ответила, что смысл безусловно есть. - А алмазы нельзя легировать самим? - спросил Мунро. - Нет. Многие пытались. Предлагалось несколько промышленных процессов легирования бором, но все они оказались трудно воспроизводимыми. Один такой процесс разработали американцы,