двадцать семь минут. Необходимо было срочно найти телефон-автомат. В следующем квартале, на противоположной стороне улицы, чуть наискосок, он заметил цветные огни, отражавшиеся в стекле телефонной будки. Вечер уже наступил, и небо над Вашингтоном стало совсем темным. Питер с трудом пробрался между машинами. Телефон был занят. Девочка в хлопчатобумажных брюках и красной фланелевой рубашке оживленно говорила с кем-то. Питер взглянул на часы. Прошло уже двадцать девять минут, а Лонгворт просил позвонить через полчаса. Интересно, имеет ли значение разница в минуту? Он постучал по стеклу. Девочка бросила на него злой взгляд. Тогда он толкнул дверь и крикнул; - Я из полиции! Мне срочно нужен телефон. - Ничего другого в голову ему не пришло. Но и этого оказалось достаточно - девочка выронила трубку. - Конечно-конечно, - сказала она. Потом наклонилась к болтавшейся на шнуре трубке, протараторила: - Я еще позвоню тебе, Дженни! - и убежала. Питер положил трубку на место, вынул листок, на котором были записаны телефоны, опустил монету и набрал номер. - "Манфриди", - ответили ему. До слуха Питера донеслись звуки музыки. Это был ресторан. - Говорит Питер Ченселор. Меня просили позвонить по этому телефону. - Он был уверен, что сейчас ему предстоит выдержать первое испытание. - В тысяча девятьсот двадцать третьем году в Мюнхене произошли странные события. Они предвещали то, что должно было случиться в будущем, но никто об этом еще не догадывался. Объясните, что это за события, Назовите вашу книгу, в которой они описаны. - Это произошло на Мариенплац. Там собрались тысячи людей. Все они были одеты в униформу, и каждый из них держал в руке лопату. Они называли себя "армией землекопов". Так зарождался нацизм. Книга называется "Рейхстаг". Короткое молчание, а затем в трубке послышалось: - Следующий номер пропустите. Первые три цифры наберите те же, потом еще четыре цифры - пять, один, семь, семь. Понятно? - Понятно. Пять, один, семь, семь. Первые три цифры те же. Говоривший повесил трубку, а Питер набрал новый номер. - Фирма "Артс энд индастриз", - ответил женский голос. - Меня зовут Ченселор. У вас есть ко мне вопросы? - Есть, - любезно ответила женщина. - В Сербии была организация, созданная во втором десятилетии века и возглавляемая... - Разрешите мне сберечь ваше время, - перебил ее Питер. - Организация называлась "Единство в смерти". Она была создана в 1911 году, и возглавлял ее некто Апис, настоящее имя Драгутин. Он был главой сербской разведки. Роман назывался "Сараево!". - Очень хорошо, мистер Ченселор. - Женщина говорила так, будто хвалила в классе ученика, выучившего урок. - Для вас есть еще один телефон. Она назвала номер. Первые три цифры опять совпадали. - Отдел истории и технологии, - ответил Питеру мужской голос. Ченселор назвал себя и получил указание подождать минуту. К телефону подошла женщина и с акцентом произнесла: - Скажите, что заставляет человека отречься от всего, во что он верил прежде, стать парией в глазах себе равных и пойти на риск. Но отказаться от риска, оставить все неизменным - значит умереть в самом себе... Ченселор уставился на белую коробку телефона. Женщина процитировала его собственные слова из романа "Контрудар!". Один небольшой абзац, но в нем был спрятан ключ ко всей книге. Если Лонгворт сумел разгадать это, то он, Питер, по-видимому, просто недооценил его. - "Сознание того, что руководители страны перестали соблюдать принципы правосудия и справедливости. Это нужно показать народу и призвать администрацию к ответу..." Ченселор чувствовал себя довольно глупо: он цитировал собственные сочинения. - Спасибо, мистер Ченселор, - откликнулся женский голос с акцентом. - Прощу вас, проанализируйте свои ответы. Суммируя всю информацию, вы найдете то, что ищете. Питер был крайне удивлен: - Она мне ничего не подсказывает. Мне нужно повидаться с Лонгвортом. Скажите мне, как его найти. - Никакого Лонгворта я не знаю. Я только читаю то, что передал мне по телефону ваш старый друг. Раздался щелчок, и Питер услышал длинный гудок. Он резко повесил трубку. Какая-то ерунда! Три ничем не связанных телефонных разговора, в которых цитировались отрывки из написанных им книг. Ничем не связанных? Не совсем так. Первые три цифры номеров повторялись. А ведь они указывают на определенный район города. Где телефонный справочник? Справочник оказался подвешенным на цепочке с правой стороны. В алфавитном указателе абонентов Питер. нашел ресторан "Манфриди". Он помещался на 12-й улице в северо-западной части города. На второй звонок ответила фирма "Артс энд индастриз", на третий - отдел истории и технологии. Какая между ними связь? И вдруг ему все стало ясно. Это же названия зданий в комплексе Смитсоновского института! Ресторан "Манфриди" находится неподалеку от Мэлла, рядом со Смитсоновским институтом. Возможно, единственный ресторан в этом районе. Но где же конкретно в Смитсоновском институте? Ведь комплекс колоссален. "...Проанализируйте свои ответы. "Это нужно показать народу и призвать администрацию к ответу..." Администрация! Административное здание Смитсоновского института, один из ориентиров Вашингтона. Ответ найден: Лонгворт там! Питер отпустил телефонный справочник, повернулся, открыл дверь будки и замер. Перед ним стоял человек в плаще. В темноте, озаряемой мерцающими рождественскими огнями, Ченселор заметил в руке человека пистолет с глушителем, нацеленный прямо в его, Питера, живот. Глава 27 Времени на раздумье не было, и Питер закричал. Громко и истерично, как только мог. А потом резко выбросил левую руку в направлении пистолета. Раздались два коротких хлопка-выстрела. В нескольких метрах от Питера истошно закричали мужчина и женщина. Схватившись за живот, женщина упала на тротуар и стала корчиться от боли. Мужчина закружился волчком, закрывая лицо руками. Сквозь его пальцы сочилась кровь. Все перемешалось. Человек в плаще снова нажал на спусковой крючок. Ченселор услышал хлопок, его рука нащупала теплый ствол пистолета. Позади раздался звон разбитого стекла. Из последних сил удерживая рукой пистолет, Питер пнул человека в плаще по ноге, потом ударил его коленом в пах и вытолкнул на проезжую часть, по которой безостановочно двигались машины. Человек в плаще ударился о бампер одной из них и тут же был отброшен к бровке тротуара. Страх придал человеку в плаще сил. Он поднялся. В руке его блеснуло длинное лезвие ножа, и он бросился на Ченселора. Тот, уклонившись от удара, отскочил к будке. Потом он переложил пистолет из левой руки в правую и направил его на человека в плаще, но нажать на спуск так и не смог. Не смог выстрелить. Человек в плаще нанес новый удар, причем лезвие ножа он попытался наставить так, чтобы перерезать Ченселору горло. Но Питер уклонился от удара, и кончик ножа только проткнул ему свитер. Он ударил человека в плаще ногой в грудь, тот упал на бок и какое-то мгновение лежал неподвижно. Вдали послышался вой сирен. Все громче звучали полицейские свистки. Повинуясь инстинкту самосохранения, Питер с пистолетом в руках бросился на своего противника и нанес ему удар по голове. Затем он протолкался через охваченную паникой толпу к перекрестку, выскочил на проезжую часть и, не обращая внимания на движущиеся машины, побежал. Он свернул в узкую боковую улочку. Какофония из воя сирен и человеческих криков начала утихать. Здесь было темнее, чем в деловой части города, потому что в старых двух-трехэтажных домах размещались лишь небольшие конторы. Питер укрылся в тени какого-то подъезда. Грудь, ноги и виски сковала боль. Он задыхался, ему было дурно, и казалось, его вот-вот вырвет. Прихрамывая, он двинулся вперед, стараясь набрать в легкие побольше воздуха. Так или иначе он должен добраться до Смитсоновского института, до Алана Лонгворта - это не вызывало у него никаких сомнений. Но прежде нужно было успокоиться, найти укромное местечко и передохнуть, чтобы перестало стучать в висках, а то... О боже! У начала узенькой улочки в сумрачном свете фонарей он заметил двух мужчин, которые останавливали прохожих и что-то у них выспрашивали. Значит, его все еще преследуют. Ченселор медленно продвигался от одного затененного места к другому. Бежать он не мог, потому что сразу бы себя выдал. Он укрылся за чугунной решеткой, возвышавшейся над каменными ступенями, и оглянулся назад. Теперь мужчины переговаривались между собой, причем тот, что стоял справа, держал около уха рацию. Просигналил сворачивавший в улочку автомобиль. Двое мужчин, оказавшиеся у него на пути, отступили, и автомобиль скрыл их от Питера. Но если он их не видел, значит, и они его не видели. Однако так могло продолжаться лишь две-три секунды, не больше. Ченселор вышел из-за решетки и побежал по тротуару. Если ему дастся двигаться с такой же скоростью, что и приближавшийся автомобиль, то он сумеет продлить время, в течение которого его не будет видно. Выиграет три-четыре лишние секунды. Он прислушался к шуму мотора двигавшейся за ним автомашины - маневр удался. Он добрался до угла, стремительно повернул за него и прижался спиной к стене здания. Потом высунулся и посмотрел назад, в узкую улочку. Мужчины осторожно передвигались от подъезда к подъезду, и эта их осторожность удивила Питера. И вдруг он все понял. У него же был пистолет, о котором он в панике совсем забыл. Но тяжелый пистолет, оттягивавший карман куртки, напомнил ему о себе. Пистолет, из которого он не мог выстрелить. Прохожие поглядывали на Питера с подозрением.. Быстро проскочила какая-то парочка. Мать с ребенком, чтобы избежать встречи с ним, перешла на другую сторону. Ченселор бросил взгляд на табличку с названием улицы - Нью-Гэмпшир-авеню. По диагонали от того места, где он находился, на авеню выходила Т-стрит. Значит, он в торговом центре, севернее площади Лафайета. Таким образом, он успел пробежать кварталов двадцать или даже больше, если учесть, что он отклонялся от прямого пути. Теперь ему предстояло вернуться назад и, двигаясь в юго-восточном направлении, к Мэллу, преодолеть вдвое большее расстояние. Двое мужчин были теперь не далее чем в пятидесяти ярдах от него. Справа, в полуквартале от Питера, загорелся зеленый свет. Он бросился туда. Подбежал к перекрестку, пересек улицу, свернул налево и остановился. У светофора стоял полицейский и в упор смотрел на него. "Вот он, может быть, мой единственный шанс", - подумал Ченселор. Он представил, как подойдет к полицейскому, назовет себя и скажет, что его преследуют. Полицейский свяжется с участком, узнает о том, что произошло в двадцати кварталах отсюда, узнает о выстрелах и жертвах. Ченселор сам расскажет ему об этом и попросит помощи. Но, даже предварительно обдумывая этот вариант, Питер понял, что его обязательно станут допрашивать, заполнять бланки протоколов, потом от него потребуют каких-нибудь заявлений, а Лонгворт так долго ждать не может. Кроме того, его преследуют вооруженные люди с рациями, а Эдисон осталась в отеле и ее охраняет лишь один агент. И Питер решил, что обращаться в полицию бессмысленно. Снова загорелся зеленый свет. Ченселор быстро пересек улицу, миновал полицейского и двинулся по Т-стрит. Укрывшись и тени какого-то дома, он оглянулся и увидел, как в полутора кварталах у пересечения узенькой улочки и Нью-Гэмпшир-авеню около фонарного столба остановилась черная автомашина, продвигавшаяся к северу. Двое мужчин приблизились к машине, и стекло задней дверцы опустилось. В это время Питер заметил такси, направлявшееся по Нью-Гэмпшир-авеню. Загорелся красный свет, и машина остановилась. Он бросился к ней и открыл дверцу. На заднем сиденье он увидел пожилого, хорошо оде-, того мужчину. - Эй, у меня уже есть пассажир! - крикнул водитель. Ченселор обратился к пассажиру. Он старался говорить убедительно, чтобы казаться человеком, попавшим в кризисную ситуацию, но сохраняющим самообладание; - Прошу простить, однако дело очень срочное. Мне нужно в деловую часть города. Жена тяжело заболела. Я только что об этом узнал. - Садитесь, садитесь, - без колебаний согласился пожилой мужчина. - Я еду только до площади Дюпона. Для вас это удобно? Я могу... - Прекрасно, сэр. Я вам весьма признателен. - Питер сел в машину как раз тогда, когда загорелся зеленый свет. Он захлопнул за собой дверцу, и такси рванулось вперед. Он так и не понял, что привлекло внимание к нему-то ли стук дверцы, то ли громкий голос водителя такси. Но когда они проезжали мимо черной автомашины, стоявшей на другой стороне Нью-Гэмпшир-авеню, знакомые Питеру двое мужчин заметили его. Он посмотрел через заднее стекло - мужчина, стоявший справа, что-то говорил в микрофон рации. Такси остановилось на площади Дюпона, и пожилой пассажир вышел. Ченселор попросил водителя ехать в южном направлении по Коннектикут-авеню. Машин вокруг было много, а по мере приближения к центру Вашингтона должно стать еще больше. Питер считал, что это и хорошо и плохо. С одной стороны, запруженные машинами улицы позволяли ему внимательно все оглядеть и убедиться, не преследуют ли его, с другой - поскольку такси двигалось медленно, преследователи могли догнать его даже без машины. Достигли К-стрит, слева от которой проходила 17-я улица. Питер попытался представить карту Вашингтона и пересечение основных магистралей южнее Эллипсроуд. Конститьюшн-авеню! Можно попросить водителя повернуть налево, на Конститьюшн-авеню, и направиться к Смитсоновскому институту через Мэлл. Кажется, там есть проезд. Должен быть! В плане-проспекте последней главы, над которой Питер работал утром, он наметил, что Александр Мередит стремительно помчится именно из Мэлла. Разве он не написал об этом? Или это только... Через заднее стекло Ченселор увидел, как из потока вырвалась серая автомашина и устремилась в ряд для левого поворота. Теперь она продвигалась параллельно такси. Неожиданно через стекло блеснул яркий луч, скрестившийся со светом задних фар. Питер нагнулся и спрятал лицо за дверцей, но потом выглянул в окно. Человек, сидевший в серой автомашине рядом с водителем, опустил стекло. Луч фонарика он направил на опознавательные знаки такси, нарисованные на дверцах. И вдруг Ченселор услышал, как человек этот воскликнул: - Вот он! Это он! Одно наваждение за другим. Утром в его воображении двое уже гнались за Александром Мередитом но улицам Вашингтона. Машину Мередита настигала машина ФБР, опускалось боковое стекло, и человек, сидящий рядом с водителем, восклицал: "Вот он!" И вот теперь, наяву, из машины выскочил мужчина, одним прыжком преодолел расстояние между своей машиной и такси, выбросив вперед руку, ухватился за ручку дверцы. В это время загорелся зеленый свет, и Ченселор крикнул водителю: - По семнадцатой! Быстрее! Такси рванулось вперед. Водитель лишь смутно догадывался, в чем суть дела, да и не хотелось ему ни во что вмешиваться. Позади раздались гудки автомобилей. Питер выглянул в окно. Мужчина все еще стоял посреди улицы, растерянный, обозленный, и мешал движению. Такси устремилось по 17-й улице на юг, к Нью-Йорк-авеню и Коркоран Гэлери. Около светофора, в котором горел красный свет, пришлось остановиться. Окна галереи все еще были освещены. Питер вспомнил, что читал в газетах об открытии новой выставки из брюссельского музея. Ему казалось, что светофор закрыт слишком долго. В любой момент серая автомашина могла догнать такси. Он сунул руку в карман и достал кошелек. В нем было несколько долларовых банкнотов и два банкнота по десять долларов. Он вынул все деньги и наклонился вперед, к водителю; - Я хочу попросить об одолжении. Мне нужно зайти в галерею, а вас прошу подождать меня у входа. Не выключайте мотор и погасите табличку. Если я задержусь дольше чем на десять минут, вы свободны. Вот деньги. Водитель увидел десятидолларовые банкноты и взял их. - Вы сказали, у вас заболела жена. А кто этот человек?.. Он еще пытался открыть дверцу... - Не имеет значения... - прервал его Ченселор. - Сейчас загорится зеленый свет. Сделайте, как я прошу. - В вашем распоряжении десять минут. - Да, десять минут, - подтвердил Питер и вылез из машины. Наверху короткого лестничного марша он увидел закрытую стеклянную дверь, а за ней - охранника в форме, стоявшего в небрежной позе возле небольшого стола. Ченселор быстро поднялся по ступенькам и открыл дверь. Охранник посмотрел на него, но не сделал попытки задержать, лишь спросил? - Могу ли я взглянуть на ваш пригласительный билет, сэр? - На выставку? - Да, сэр. - Мне очень неудобно говорить об этом, - скороговоркой произнес Питер, сунув руку в карман за бумажником. - Я из "Нью-Йорк тайме". Мне поручили написать о выставке для воскресного номера. Но несколько минут назад я попал в аварию и сейчас никак не могу найти... Он очень надеялся, что все-таки отыщет нужную бумажку. Год назад он написал несколько очерков для "Тайме мэгэзин", и в редакции ему тогда выдали временное корреспондентское удостоверение. Питер нашел его среди других бумаг и протянул охраннику, аккуратно прикрыв большим пальцем срок действия. Рука его дрожала: вдруг охранник заметит, что срок действия удостоверения уже истек? Однако тот лишь сказал: - Хорошо, хорошо, успокойтесь. Только распишитесь в журнале. Ченселор наклонился к столу, взял прикрепленный к журналу цепочкой карандаш и нацарапал свою фамилию. - Как пройти на выставку? - На лифте, что справа, поднимитесь на второй этаж... Питер быстро прошел к лифтам и нажал кнопку. Оглянувшись, он убедился, что охранник не смотрит в его сторону. Дверь лифта открылась, однако Ченселор не торопился входить в него. Он рассчитывал, что звук закрывающейся двери заглушит его шаги, когда придется бежать к выходу, расположенному на другой стороне здания. Но прежде Питер услышал совсем другой звук. Стеклянная дверь открылась, и появился человек из серой автомашины. Решение пришло само собой. Ченселор быстро вошел в пустой лифт и нажал первую попавшуюся кнопку. Дверь лифта закрылась, и кабина поползла верх. Выйдя из лифта, Питер окунулся в беспорядочно движущуюся среди картин и скульптур под ярким светом люстр толпу. Официанты в красных куртках сновали среди гостей с серебряными подносами в руках. Были здесь и члены дипломатического корпуса, и сопровождающие их лица, и корреспонденты вашингтонских газет, Некоторых из них Питер узнал. Он остановил официанта, взял у него бокал шампанского, быстро выпил, чтобы пустым бокалом хотя бы частично скрыть свое лицо, и огляделся. - Вы - Питер Ченселор. Я узнала бы вас где угодно. - Это сказала некая Брунхильда, женщина в цветастой шляпе, оттенявшей ее суровое лицо. - Когда будет опубликован ваш новый роман? - В настоящее время я ни над чем не работаю. - А зачем вы в Вашингтоне? - Мне нравится фламандское искусство, - ответил Питер, отворачиваясь к стене. В левой руке Брунхильда держала небольшой блокнотик, а в правой карандаш. Она стала что-то записывать. - ...Приглашен бельгийским посольством как знаток фламандского искусства... - Я этого не говорил, - запротестовал Ченселор. - Я вовсе не знаток... Сквозь толпу он увидел, как открылась дверь лифта и из него вышел человек, который несколько минут назад торопливо проскользнул через стеклянную дверь в вестибюле. Брунхильда что-то говорила, но Питер уже не слушал ее. - ...Мне бы, конечно, хотелось узнать, что у вас роман с женой посла или еще с чьей-нибудь... - Нет ли здесь лестницы? - Чего? - Лестницы... Другого выхода. - Ченселор взял полную Брунхильду под руку и спрятался за нее от появившегося из лифта мужчины. - Мне кажется, я узнала вас! - Тонкий, высокий голос принадлежал блондинке-журналистке, с которой Питер не был знаком. - Вы - Пол Ченселор, писатель. - Почти угадали... Не знаете, где здесь выход? Мне нужно срочно спуститься вниз. - Воспользуйтесь лифтом, - ответила журналистка. - Вон, кабина только что подошла. - Она отодвинулась в сторону и указала, где находится лифт. Это привлекло внимание мужчины, и он сквозь толпу направился к Питеру. Тот попятился назад. В дальнем углу зала Ченселор заметил стол с холодными закусками, а за ним вращающуюся дверь в буфетную, откуда выходили официанты. Он бросил пустой бокал одному из них, подхватил удивленных журналисток под руки и двинулся с ними к этой двери. Мужчина находился всего в нескольких ярдах от него, а вращающаяся дверь за столом. Питер отошел в сторону, все еще держа женщин под руки. Когда мужчина вынырнул из толпы, Ченселор рванул их к себе, а затем изо всех сил толкнул навстречу устремившемуся к нему преследователю. Тот вскрикнул - карандаш Брунхильды проткнул ему нижнюю губу, из которой закапала кровь. Питер же сунул руки под широкий стол с закусками и двумя чашами с пуншем и приподнял его. Приборы, посуда, напитки и закуски-все полетело на пол. Поднялся крик, кто-то свистнул в свисток, а Ченселор через вращающуюся дверь, бросился в буфетную. На стене слева он увидел красную надпись: "Выход". Потом он схватил сервировочную тележку и с такой силой потянул за собой, что у нее отскочило колесо. Миски с салатом попадали перед вращающейся дверью. Питер подбежал к выходу и толчком распахнул дверь. Он оглянулся - вход в буфетную был завален грудой битой посуды. Никто его не преследовал. На лестнице тоже никого не было. Держась за перила и перескакивая через несколько ступенек, Питер помчался вниз, И вдруг остановился, ударившись коленом к металлическую стойку перил. Внизу, возле двери вестибюля, стоял человек, которого он видел в последний раз на Коннектикут-авеню. Тогда он выскакивал из машины, как персонаж его нового романа. Теперь же это был вполне реальный человек, реальным был и пистолет в его руке. Но это же кошмар какой-то! Питеру пришла в голову даже сумасшедшая мысль о магнитофоне, спрятанном в нагрудном кармане. Он непроизвольно поднял левую руку, чтобы включить его. Включить несуществующий магнитофон? Что это происходит с ним? - Что вы хотите? Почему преследуете меня? - прошептал он, уже не сознавая, где фантазия, а где реальность. Ответ мог быть приблизительно таким: "Мы просто хотим поговорить с вами. Убедиться, что вы понимаете..." Нет! В сознании Питера что-то взбунтовалось, и он прыгнул с лестничной площадки, как ему показалось, куда-то в пространство. Сквозь лавину звуков, поднимавшихся откуда-то из глубин сознания, он услышал тошнотворный плевок выстрела, но пуля почему-то не тронула его, и он никак не мог в это поверить. И вдруг Питер почувствовал, как его собственные руки ухватили мужчину за волосы, как он навалился на преследователя всем телом и толкнул так, что тот врезался головой в металлическую дверь. Реальный мужчина, вооруженный реальным пистолетом, упал без сознания. Его голова и лицо были в крови. Питер поднялся и, все еще пребывая в шоковом состоянии, попытался отделить вымысел от реальности. Нужно было немедленно бежать. Ничего другого не оставалось. Он резко распахнул дверь и ринулся вперед по мраморному полу, У выхода по-прежнему стоял охранник. Одна рука его лежала на кобуре, а другой он держал около уха рацию. Когда Питер подошел к нему, он спросил: - Что-то случилось, да? - Пара пьянчуг, кажется... - Вас нашли двое парней? Они сказали, что вы из ФБР. Питер остановился, придерживая рукой входную дверь: - Что?! - Ваши помощники... Двое... Они пришли сразу после вас и предъявили мне удостоверения. Они тоже из ФБР. Ченселор уже не слушал его. Это ли не наваждение в буквальном смысле слова? ФБР! Он пробежал несколько ступенек, почти ничего не видя и едва дыша. - Судя по счетчику, у вас еще есть время, мистер-Такси стояло в двух-трех ярдах от, Питера, у тротуара. Он подбежал к нему и, усаживаясь, бросил водителю: - Поезжайте к Эллипс-роуд. И, прошу вас, побыстрее. Потом к парку Смитсоновского института, пожалуйста. Я скажу, где меня высадить. Такси набрало скорость. - Это не имеет значения, раз деньги уплачены. Питер резко обернулся и посмотрел через заднее стекло на Коркоран Гэлери. По ступенькам сбегал мужчина. Одной рукой он закрывал лицо, в другой держал переносную рацию. Это был человек, которому полная Брунхильда проткнула губу карандашом. Он наверняка видел, как Питер садился в такси. Его коллеги, вероятно, тоже были где-то поблизости. Такси выехало на Эллипс-роуд. Памятник Вашингтону - Стела, освещенная прожектором, - остался южнее. - Потише, пожалуйста, и поближе к газону, - попросил Питер, - но не останавливайтесь. Я выпрыгну, однако не хочу... - Он перешел на шепот и пытался поточнее выразить свою просьбу. Водитель пришел ему на помощь: - Вы не хотите, чтобы тот, кто следит за вами, видел, как вы выпрыгнули, не так ли? - Так. - Вы попали в беду? - Да. - Нелады с полицией? - Ей-богу, нет. Это личные счеты. - Я вам верю. Вы поступили честно по отношению ко мне, так же поступлю и я. - Машина начала замедлять ход. - Ярдов через пятьдесят, в конце поворота, прежде чем я выйду на прямую, прыгайте, а я промчусь на скорости еще пару кварталов. И никто вас не заметит. Поняли? - Да, понял. Спасибо. - Действуйте! Машина замедлила ход. Ченселор открыл дверцу и прыгнул. Центробежная сила выбросила его через бровку на траву. Водитель дал продолжительный сигнал. Другие машины стали резко отворачивать вправо, давая ему дорогу, потому что сигнал звучал так тревожно, будто кто-то попал в беду. Питер наблюдал за происходящим из своего укрытия в траве. Лишь одна машина не замедлила хода и не отвернула вправо, как это сделали другие шедшие впереди и сзади такси. Не обращая ни на кого внимания, она мчалась прямо за такси. Это был черный лимузин, который Питер видел на Нью-Гэмпшир-авеню. Какое-то время Питер лежал неподвижно. Где-то вдали завизжали шины. От Эллипс-роуд в направлении Континентал Холла в поворот входила еще одна машина. Так его ищут? Он поднялся и побежал по траве и грязи. Наконец Питер почувствовал под ногами бетон - он оказался на улице. Впереди уже видны были здания, а мимо него медленно катились автомашины. Он побежал, зная, что вот за этими темными зданиями и деревьями находится Смитсоновский институт, споткнулся, упал и покатился по тротуару. И вдруг позади себя явственно услышал топот бегущего человека. Они нашли его! Питер поднялся и бросился вперед. Он напоминал сейчас спринтера, рванувшегося вперед раньше, чем прозвучал выстрел стартера. Он бежал туда, куда подсказывал ему инстинкт, и неожиданно увидел то, к чему так стремился, - силуэт здания Смитсоновского института. Он бежал изо всех сил по нескончаемому газону, перепрыгивая через провисшие цепи, ограждавшие дорожки, и наконец, запыхавшись, остановился перед огромным зданием. Он достиг цели. Но где же Лонгворт? В какой-то момент ему показалось, что он слышит шум позади себя. Он обернулся - никого. Вдруг откуда-то из темноты, из-за ступенек, блеснули два узких луча света. Лучи шли низко, от статуи, стоявшей на верхней ступеньке слева. Они блеснули еще раз, будто целились в него. Питер быстро зашагал на свет. Он подходил все ближе и ближе, ему оставалось преодолеть тридцать, двадцать ярдов до темного угла массивного здания музея, перед которым рос кустарник. - Ченселор, ложитесь! Питер бросился на землю. Блеснули две вспышки. Стреляли, видимо, из пистолета с глушителем, потому что он слышал только, как позади него упал человек. Питер едва различил в руке сраженного пулей пистолет. - Тащите его сюда, - прошептал кто-то из темноты. Утратив способность мыслить, Ченселор повиновался приказу. Он оттащил тело по траве в тень, а затем пополз к Алану Лонгворту. Лонгворт умирал. Он сидел, прислонившись к зданию Смитсоновского института. В правой руке он держал пистолет, с помощью которого только что спас Питеру жизнь. Левая рука его лежала на животе, и все пальцы были в крови. - У меня нет времени, чтобы поблагодарить вас, - тихо, едва различая собственный голос, сказал Ченселор. - А может, благодарить вас и не стоит, ведь он был одним из ваших людей. - У меня нет никаких людей, - возразил Лонгворт. - Мы поговорим об этом позже. А сейчас вы пойдете со мной. Прямо сейчас! Питер произнес это сердито и с трудом поднялся. - Я никуда не пойду, Ченселор. Если я буду сидеть спокойно, не двигаясь, то у меня в запасе есть несколько минут, а если пошевелюсь, то и этого времени не будет. - В голосе Лонгворта снова появились странные гортанные звуки. | - Тогда я пойду поищу помощи, - сказал Питер голосом, в котором сквозил страх. Он не мог допустить, чтобы Лонгворт умер, умер теперь. - Я вызову "скорую помощь"... - Поверьте, мне уже ничто не поможет. Но я хочу вам кое-что рассказать, чтобы вы все поняли... - Я и так все понимаю. Группа фанатиков пытается разложить изнутри ФБР и захватить власть в свои руки. Вы - один из них. - Это неправда. Дело выходит за рамки ФБР. Мы пытаемся помешать им. В частности, я пытался, а теперь единственный человек, который может это сделать, - вы. Именно вы ближе всех подошли к цели. Ни у кого нет таких возможностей. - Почему? Лонгворт игнорировал его вопрос. Он лишь сделал глубокий вдох: - Пропавшие досье... Досье Гувера... - Никаких пропавших досье нет... - перебил его Питер. - Есть такие, как вы, и те, одного из которых вы только что убили. Вы ошиблись, Лонгворт. Преследуя меня, он показывал свое удостоверение. Он - один из наших, из ФБР... Лонгворт пристально взглянул на убитого: - Итак, маньяки узнали о досье. Видимо, это закономерно. Теперь досье использует тот, к кому они попали. Это прекрасное средство, чтобы сбить со следа. На них можно свалить что угодно. Ченселор не слушал Лонгворта. Его волновало одно - как доставить этого человека к Куину О'Брайену? - Меня не интересуют ваши рассуждения. - Вы говорите, что любите ту женщину, - проговорил Лонгворт, тяжело дыша. - Если это так, то вы выслушаете меня. - Сукин сын, не вмешивай ее в это дело! - Ее мать, ее отец... Это все из-за них... Что-то случилось с ее матерью... Питер опустился на колени: - Что вам известно о ее матери? - Немного, но вы можете узнать больше. Верьте мне. Для начала признаюсь, что я не Лонгворт. Ченселор вытаращил глаза от удивления, однако понял, что собеседник говорит правду. Реальность и вымысел опять переплелись, но как отгадать, что есть что? Из-за темно-серых облаков выплыла лупа, и Питер впервые получил возможность разглядеть лицо Лонгворта. У него не было ни бровей, ни ресниц. Только голые глазные впадины, а вокруг пузыри от ожогов. Значит, его били, пытали... Глава 28 - Меня зовут Стефан Варак. Я специалист по шифрам и работал в Совете национальной безопасности. Кроме того, я выполнял определенные поручения для группы... - Варак? - Питеру потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить это имя, но, вспомнив его, он похолодел: - Вы же человек, которого ищет О'Брайен! - Куин О'Брайен?! - спросил Варак, корчась от боли. - Да, я говорил именно с ним. Он пытался связаться с вами. - Я не имел возможности получать какие-либо сообщения. А вам повезло: Куин - один. из самых энергичных и честных людей в ФБР. Верьте ему. - Варак закашлялся, по его лицу было видно, как мучительно он страдает. - Если маньяки начнут действовать в открытую, О'Брайен найдет способ помешать им. - Что вы хотели мне рассказать? Что вам известно о жене Макэндрю? Варак поднял окровавленную руку. - Я должен кое-что объяснить вам, и немедленно. Постарайтесь меня понять. С самого начала, планируя наши действия, мы рассчитывали на вас. Нам нужно было вовлечь вас, заставить предпринять определенные шаги, а врагов - реагировать на ваши действия и тем самым раскрыть себя. Вовлекая вас, мы использовали и правду, и ложь... - Спазмы помешали Вараку закончить мысль. Ченселор подождал, пока спазмы пройдут, а потом спросил: - Что значит - и правду, и ложь? О чем идет речь? - Я же говорил, о досье. Они исчезли. - Значит, убийства не было? - Не могло быть. - Варак уставился на Питера, часто дыша. - Люди, боровшиеся против Гувера, были людьми благородными. Защищая тех, кто стал жертвами Гувера, они использовали законные средства. - Однако досье украли? - Да, украли, но только часть их - от М до Z. Запомните это... - У Варака снова начались спазмы. Питер обнял его за плечи - ничего другого он придумать не мог. Хотя Варака трясло, он продолжал: - А теперь придется порассуждать... Я позаимствовал это слово у вас... - Взор Варака снова затуманился, в речи появился акцент. - Мое слово? Что вы хотите сказать? - В четвертой главе вашего романа... - Моего романа?! - Да, рукописи... - Вы читали ее? -Да. - Каким образом вам это удалось? - Это не имеет значения. И потом, сейчас нет времени для объяснений... Ваше "Ядро"... Вы концентрируете внимание на трех персонажах: сенатор, журналистка, член правительства. - Глаза Варака становились мутными, голос слабел. - Ну и что же? - допытывался Ченселор, не понимая, о чем хотел сказать Варак. - Они стремились использовать досье во имя добра... - Умирающий Варак глубоко вздохнул. - Это ваши слова. Питер вспомнил. В рукописи именно эти слова о досье он вложил в уста бывшего члена правительства: "Досье можно использовать так, как Гувер, а можно использовать и во имя добра ..." Это явно ошибочное умозаключение, которое может привести к трагедии. - Ну что же? Что вы имеете в виду? - Что так и произошло в действительности... - На какое-то мгновение взгляд Варака прояснился - очевидно, он собрал в кулак весь остаток сил. - Человек превратился в убийцу. Убийцу, нанимающего других убийц. - Кто? - Пять человек... Один из четырех... потому что Браво не мог... Ни в коем случае не мог... - Что вы сказали? Кто такой Браво? - Величайшее искушение - использовать досье во имя добра. - Величайшее?.. Но это же шантаж. - В этом-то и заключается трагедия... О боже! Варак опять говорил его, Питера, словами. - Какие пять человек? Что вы имеете в виду? - Венис вам известен... Браво тоже, но это не он. Ни в коем случае не Браво... - Варак с трудом приподнял окровавленную правую руку, которой зажимал рану в животе, дотянулся до кармана пиджака и вынул оттуда листок белой бумаги, испачканный в крови: - Один из четырех. Сначала мне казалось, что это Бэнер или Пэрис. Однако теперь я в этом не уверен. - Варак передал листок Ченселору: Венис, Кристофер, Бэнер, Пэрис, Браво - это все псевдонимы. Но речь идет только о четырех, не о Браво... - Венис.., Браво... Кто они? - Группа людей. Ваше "Ядро"... - Варак снова зажал рану рукой. - Один из них знает... - Что он знает? - ...Что скрывается за событиями под Часоном, знает что-то о матери... - Вы говорите о Макэндрю? - Не о нем, а о ней. Он только приманка... - Приманка? Прошу вас, поточнее, пожалуйста. - Резня... Вернее, то, что послужило причиной резни под Часоном. Питер взглянул на окровавленный листок. На нем были написаны имена. - Один из этих людей? - спросил он умирающего, сам не понимая, зачем спрашивает. - Да. - Почему? - Вы и дочь Макэндрю... Вы... Цель состояла в том, чтобы направить вас по ложному пути, заставить поверить, что разгадка кроется именно здесь. Но это не так. - Какая разгадка? - Тайна Часона. Вернее, того, что пытаются замаскировать ею... - Ну, хватит. О чем вы говорите? - Только не Браво... - Взгляд Варака снова помутился. - Кто такой Браво? Один из них? - Нет... Ни в коем случае не Браво... - Что произошло, Варак? Почему вы так уверены относительно Часона? - Есть другие люди. Они помогут... - А как в отношении Часона? - Дом на 35-й улице. Они схватили меня... Заклеили глаза... все лицо. Я так и не увидел их. Им нужен был заложник. Им известно, что я сделал... Я не видел их, но слышал голоса. Они говорили на каком-то странном языке и, видимо, были уверены, что я не понимаю их. Но они все время упоминали Часон, и каждый раз... с каким-то фанатизмом, У этого слова должно быть другое значение. Узнайте, какова подоплека событий под Часоном, и это приведет вас к досье, Варак повалился вперед. Ченселор подхватил его и вернул в прежнее положение. - Вы должны рассказать мне как можно больше! - Осталось немного... - Голос Варака совсем ослабел, и Питеру пришлось прильнуть ухом к его губам, чтобы расслышать, о чем он говорил. - Они провезли меня в машине через город, полагая, что я потерял сознание. Ориентируясь по звукам движущегося транспорта, я открыл дверцу машины и, как был, с полосками клейкой ленты на лице вывалился на дорогу. Они выстрелили в меня и, не останавливаясь, умчались прочь. Мне нужно было встретиться с вами с глазу на глаз, разговаривать по телефону я опасался. И я оказался прав: по двум ложным номерам, которые я вам дал, уже звонили. Если бы я рассказал вам по телефону то, что говорю сейчас, вас бы давно прикончили. Берегите Эдисон. Выясните, какова подоплека резни под Часоном... Ченселор почувствовал, как его охватывает панический страх. Голова буквально раскалывалась от боли. Варак был уже при смерти. - Вы сказали, что есть еще другие люди. К кому я могу обратиться? Кто поможет мне? - О'Брайен... - прошептал Варак, уставившись на Питера со странной улыбкой на посиневших губах. - Загляните в вашу рукопись. Там говорится о сенаторе. Им мог бы быть... Обратитесь к нему. Он не боится... Глаза Варака остекленели. Он был мертв. Ченселор почувствовал, как застучало у него в висках, как начало мутиться сознание. Ничего разумного в голову ему не приходило. Сенатор... Он пересек рубеж, который не следовало пересекать. Питер отпустил голову Варака, и она стукнулась о землю. Потом медленно поднялся и в ужасе попятился прочь, окончательно утеряв способность соображать. У него оставались лишь силы, чтобы бежать. И он побежал. Опомнился Ченселор у водоема. Свет, отражаясь в воде, колыхавшейся под еле ощутимым дуновением ветра; мерцал как тысяча миниатюрных свечей. Как долго он бежал - Питер сказать бы не смог. Постепенно приходя в себя, он на какой-то момент снова представил Нью-Йорк на заре, парк, украшенный скульптурами, и... блондина по фамилии Лонгворт, который спасал ему жизнь. Но на самом деле человека звали не Лонгворт, а Варак, и был он уже мертв. Питер закрыл глаза. Отрешенность, к которой он так долго стремился, охватила его. Он медленно опустился на землю. Колени его коснулись травы, и он вздрогнул. Послышался треск приближающегося мотоцикла. Гравий заскрипел под его колесами. Ченселор открыл глаза и огляделся. Мотоцикл остановился. Свет его фары был направлен вниз. Полицейский слез с мотоцикла и навел на Питера фонарик: - У вас ничего не случилось, мистер? - Нет-нет, ничего. Все в порядке. Полицейский подошел поближе. Ченселор с трудом поднялся и в свете фары заметил, как полицейский расстегивает кобуру. - Что вы здесь делаете? - Я... я, право, не знаю. Если говорить правду, то я выпил немного лишнего и решил прогуляться. Я так всегда поступаю. Это лучше, чем садит