- Сколько же вы им дали?
     - Не помню... Сколько мог... - Он виновато взглянул на меня.
     - А может, вчера вечером Майк вернул вам долг?
     Гарольд снова опустил голову. Старый холодильник в углу, за его спиной,
проснулся и загудел.  И еще я слышал  в наступившем молчании то нарастающий,
то удаляющийся шум с улицы.
     - Он ничего мне не вернул, - наконец ответил Гарольд.
     - Но сколько-то он все же дал вам?
     - Он ничего мне не дал.
     - Вы хотите сказать, вернул?
     - Да.
     - Сколько?
     - Пятьсот долларов.
     - Где они?
     - Под моим матрацем. Можете взять. Мне они не нужны.
     Я прошел вслед за ним в спальню.  В ней  царил  беспорядок: ящики стола
были  выдвинуты,  на  полу   валялись   какие-то  вещи:  Гарольд  растерянно
остановился у неубранной постели.  Я  помог ему приподнять матрац,  он вынул
из-под него табачный кисет из прозрачной клеенки и отдал мне.
     - Вы видели, откуда ваш брат доставал деньги?
     -  Из машины. Я  слышал,  как  он  шуршал  бумагой,  когда разворачивал
что-то.
     - Скажите, вы знали, что эти деньги приобретены нечестным путем?
     Гарольд обессиленно присел на край кровати.
     - Пожалуй, я подумал об этом...  Я не мог поверить, что  он  выиграл  в
покер такую  сумму. У него ведь как заведено? Выиграет что-нибудь  в карты и
тут же  пытается  сорвать  еще  больший  банк,  и так  до  тех пор,  пока не
проиграется в пух и прах... Но  о  похищении и вымогательстве у меня и мысли
не было. Тем более об убийстве.
     - Подростка?
     - Я говорю о бедняжке Кэрол.
     - А я спрашиваю о подростке.
     - Он не решился бы его убить, - еле слышно проговорил Гарольд.
     - Вы осматривали его машину?
     - Нет, сэр. Зачем бы я стал это делать?
     - И не открывали багажник?
     - Я и близко не подходил к этой проклятой машине.
     - Дайте мне ключ.
     Гарольд порылся в карманах, брошенных на спинку кровати брюк, и передал
мне связку  ключей. Посоветовав ему одеться, я прошел в гараж, открыл  замок
багажника  и не без трепета  поднял  крышку. Сначала мне показалось,  что  в
багажнике  нет ничего,  что заслуживало бы внимания, -  только  заржавленный
домкрат и стертая покрышка, - но при более внимательном  осмотре я обнаружил
нечто  такое, что сразу вызвало  у меня самые мрачные предположения. Это был
лоскут  черного трикотажа, зацепившийся за замок багажника. Я вспомнил, что,
по словам Сэма Джекмена, на Томе в воскресенье был черный свитер...

        Глава XIII

     Я  вернулся в дом и увидел,  что дверь в спальню закрыта. Гарольд никак
не отреагировал на мой стук, и я вошел не ожидая ответа. Он сидел на кровати
в нижнем белье и в носках и держал  между коленей  мелкокалиберную винтовку.
Поспешно шагнув к нему, я выдернул ее и разрядил.
     - Не хватает силы воли покончить с собой, - плаксиво заявил Гарольд.
     - Значит, вам везет.
     - Еще как!
     -  Я вполне серьезно.  В детстве я знал  одного  владельца  похоронного
бюро,  потерявшего свое заведение во время депрессии.  Он решил  покончить с
собой вот из такой же винтовки, но  неудачно и на всю жизнь остался  слепым.
Его сыновья держали потом самое крупное в нашем городе похоронное бюро.
     - Вот и мне надо  было заняться похоронными  делами, а не впутываться в
дела брата, - скривился Гарольд.
     - Кстати, куда он направился отсюда?
     - Он не сказал.
     - А как вы сами думаете?
     - Скорее всего в Неваду.  Как только у него появляются деньги, он сломя
голову мчится туда, где можно их проиграть.
     - Ваши родители живы?
     - Живы. У отца ферма на реке Снейк. По сельскому шоссе  номер семь,  на
Покателло. Майк туда не поедет, он ненавидит Айдахо.
     - А может, и поедет, - возразил я, делая пометку в записной книжке.
     - Нет, нет, он порвал с отцом лет двадцать назад.  -  Помолчав, Гарольд
добавил:  -  В гостиной  висит фотопортрет  отца, я сам  сделал его и назвал
"Старик".
     - У вас в доме есть телефон?
     - Да. Там же, в гостиной.
     Прежде чем заняться телефонными разговорами, я внимательно всмотрелся в
портрет седого фермера с  сердитыми  глазами и  похожим  на челюсти  капкана
ртом,  потом позвонил  Эрни Уолтерсу в  Рено  и передал  ему  сводку добытых
сведений  о  сыне этого  старика  -  Майке Гарли, бывшем моряке, картежнике,
гангстере, истязателе  жены, вероятном убийце и  водителе  "плимута"  модели
1958 года с  двумя дверцами  и  выданным в Калифорнии номерным  знаком  "АКТ
449".
     - Я вижу, ты  не терял времени, - заметил Эрни, когда кончил записывать
мое сообщение, - Мы тут тоже старались, но пока безрезультатно. Но теперь-то
дело у  нас пойдет. -  Он  сделал паузу,  потом  спросил: -  Послушай,  а мы
действительно должны стараться?
     - Иначе говоря, ты хочешь знать, сколько я заплачу?
     - Не ты, а твой клиент.
     -  Я потерял клиента. Надеюсь заполучить  другого с помощью  полученных
сведений, но пока не заполучил.
     Эрни присвистнул:
     - Но это же противоречит нашей профессиональной этике!
     - Ничуть, поскольку сейчас я  временно исполняю обязанности следователя
при местном шерифе.
     - Выходит,  работаешь в порядке благотворительности? Лу, извини, но  ты
уже  задолжал нам  триста долларов, причем я исхожу из самой  низкой ставки.
Если  мы  будем продолжать  расследование,  завтра  твой  долг  возрастет до
шестисот  долларов.  Мы  же  несем  большие  расходы  и  не  можем  работать
бесплатно.
     - Понимаю. Тебе будет уплачено.
     - Когда?
     - Скоро. Я позвоню тебе завтра утром.
     - А пока что мы должны делать?
     - Продолжать.
     - Ну хорошо, будь по-твоему.
     Эрни  положил  трубку,  и  я почувствовал,  что  меня  немного  трясет.
Шестьсот долларов - это мой недельный гонорар, а  я работал далеко не каждую
неделю.  В  банке  у меня лежало долларов триста  да долларов двести я  имел
наличными.  Подсчитав  свои  ресурсы, я обнаружил, что если  продам  машину,
кое-какую  одежду и обстановку,  то после  двадцати  лет  работы в  качестве
частного детектива  мне  удастся наскрести всего тысячи  три с половиной.  И
Ральф  Хиллман со  своими миллионами  заставлял  меня оплачивать розыск  его
сына! Но я делал то, чего хотел  сам:  найти человека, который чуть  не убил
меня,  найти Тома...  Я не мог  бросить  дело теперь, когда напал на  верный
след, и без помощи Эрни в Неваде мне не обойтись.
     Я позвонил лейтенанту Бастиану. Было уже  далеко  за полночь, но он еще
не  уходил. Я сообщил ему, что везу с собой свидетеля,  и коротко рассказал,
что именно он может показать, Бастиан сдержанно поблагодарил.
     Поездка в Пасифик Пойнт заняла около часа. Гарольд то  начинал болтать,
то надолго умолкал, причем паузы эти становились все длиннее. Я расспрашивал
его,  как  они  с  братом  жили  в Айдахо.  Жизнь  у них  была тяжелой. Отец
относился к ним, как к домашним животным, которых нужно заставлять работать,
едва мать отнимает их от груди и беспощадно избивал за малейшую провинность.
Первым сбежал  Майк. Он прожил года  два в  семье педагога  Роберта  Брауна,
который  из милости  взял  его  к себе  и  пытался сделать  человеком.  Майк
отплатил ему тем, что сбежал с его дочерью Кэрол.
     - А вы где были тогда?
     - Работал в Лос-Анджелесе. Меня признали негодным к военной службе, и я
устроился фотографом в гостиницу.
     - В отель "Барселона"?
     - Да, верно, - подтвердил Гарольд, удивленный моей осведомленностью.
     - Насколько я понимаю, ваш брат и Кэрол жили у вас?
     - Недолго, недели две. Он дезертировал с корабля и скрывался.
     - Они были женаты?
     -  Думаю, что да, - неуверенно ответил Гарольд. - Во всяком случае, так
утверждала Кэрол, но я никогда не видел никаких документов.
     - В последнее время они называли себя мистером  и миссис Браун. Машина,
которую он оставил вам, зарегистрирована на имя Роберта Брауна.
     -  Не могу понять, как  он раздобыл ее.  Теперь придется  вернуть  этот
автомобиль прежнему владельцу.
     - Сначала им займется полиция.
     Упоминание  о полиции  вновь повергло  Гарольда  в уныние,  и  он снова
надолго замолчал.
     - Вы знаете отца Кэрол? - прервал я затянувшееся молчание.
     - Встречались... Одному  Богу известно, что он подумает обо мне теперь,
после смерти Кэрол.
     - Но вы-то при чем? Нельзя без  конца винить себя  в  том, что натворил
Майк.
     - Да, но тут есть и моя вина.
     - В смерти Кэрол?
     - И в этом. Но я имел в виду похищение.
     Похоже, я сам невольно навел его на эту мысль.
     - Каким же образом?
     - Не хочу говорить.
     - Но раз вы уже начали...
     - Я передумал...
     Как  я  ни  бился,  мне  не  удалось  преодолеть  неожиданное  упорство
Гарольда, и остаток пути мы ехали в полном молчании.
     Я  доставил  Гарольда, а  вместе  с  ним  пятьсот долларов,  лейтенанту
Бастиану, а сам отправился в гостиницу.

        Глава XIV

     На следующее утро в девять, наскоро позавтракав, я уже входил в кабинет
Бастиана. Лейтенант ждал меня.
     - Вы неплохо потрудились последние двадцать четыре часа, - начал  он. -
Должен  поблагодарить  вас  за   Гарольда   Гарли.  Его   показания   весьма
существенны, особенно если дело будет передано в суд.
     - У меня есть еще кое-что.
     Однако Бастиан продолжал:
     - Я  уговорил шерифа выплачивать вам двадцать пять долларов в день плюс
расходы на бензин, если вы будете представлять счета.
     -  Спасибо,  но с  этим  можно  повременить. Надеюсь,  вы не откажетесь
уговорить Ральфа Хиллмана оплачивать мои расходы?
     - Чего не могу, того не могу, Арчер.
     -  Но вы сможете подкрепить свою просьбу фактами.  Я потратил несколько
сот долларов из личных денег и добился некоторых результатов.
     -   Ну  хорошо,  хорошо,  посмотрим,  -  уклончиво  ответил  Бастиан  и
поторопился переменить тему разговора: - Есть важная новость. Судебный врач,
производивший вскрытие, установил,  что причиной смерти миссис Браун явилось
ножевое  ранение в области  сердца. Рана находится под самой грудью, поэтому
при первом беглом осмотре ее не заметили.
     - Час от часу не легче!..  Постойте, но это ведь может означать, что ее
убил вовсе не Гарли!
     - Не вижу оснований для такого предположения. Он мог избить ее, а потом
прикончить ударом ножа.
     - Вы нашли нож?
     -  Нет. По  словам врача,  это был  тонкий,  очень  острый  нож...  Вы,
кажется, упомянули, что у вас есть еще кое-что?
     Я  показал  Бастиану  кусок  черного  трикотажа  и  объяснил,  где  его
обнаружил. Лейтенант сокрушенно покачал головой:
     - В  багажнике? Боюсь,  что  за  этим кроется нечто  весьма неприятное.
Последний раз Тома видели в черном свитере, который, насколько мне известно,
связала для  него  сама миссис Хиллман. -  Он посмотрел  на кусок  материала
через увеличительное стекло. - По-моему, это вязальная шерсть. Надо показать
ее миссис Хиллман.
     Бастиан позвонил Хиллманам,  договорился  о встрече,  и  вскоре  мы уже
ехали в Эль Ранчо сквозь окутавший окрестности утренний туман.
     Дверь нам открыла миссис Перес в черном воскресном платье. Из комнаты с
баром  тотчас вышел Хиллман. Мне показалось, что  он  двигается как автомат,
подчиняясь  какой-то  посторонней силе.  Он  пожал  руку  Бастиану, а  после
некоторого колебания удостоил рукопожатием и меня.
     - Проходите в гостиную, господа, - пригласил он. - Очень хорошо, что вы
приехали сами, Элейн просто не в состоянии стронуться с места... Если бы мне
удалось убедить ее поесть!..
     Миссис Хиллман сидела  на кушетке  у одного из выходящих  на подъездную
аллею  окон.  В утреннем  свете она выглядела  особенно  болезненной.  После
первого телефонного звонка в  понедельник прошло полных двое  суток, а кусок
красного вязанья, лежавший рядом с ней, не увеличился.
     - Ральф говорил, что вы хотите мне что-то показать, -  обратилась она к
Бастиану, протягивая ему руку и вымученно улыбаясь.
     - Да, хотел. Клочок шерсти. Возможно, он от свитера вашего сына.
     - Черного? Того, что я связала для него?
     - Может быть. Вот, посмотрите. - Бастиан протянул ей лоскут. - Узнаете?
     Миссис  Хиллман  надела очки, взглянула на материал, поднялась  и почти
бегом покинула комнату. Хиллман сделал движение, намереваясь  последовать за
ней,  но  остановился с беспомощно  протянутыми к  двери руками. Он все  еще
стоял  в этой  позе, когда миссис  Хиллман  вернулась с большим,  украшенным
узорами мешочком для вязанья. Скорчившись на кушетке, она принялась рыться в
нем, пока не нашла наполовину израсходованный клубок черной шерсти.
     -  Вот  что  осталось у меня после  того,  как  я связала  Тому свитер.
По-моему, это то же самое.
     Бастиан оторвал  от клубка нитку и под увеличительным стеклом сравнил с
найденным мною клочком.
     - Образцы кажутся мне идентичными, но требуется заключение экспертизы.
     - Что значит идентичными? - спросил Ральф Хиллман.
     - Я не могу предвосхищать выводов экспертизы.
     Хиллман схватил Бастиана за плечо и с силой встряхнул.
     - Не морочьте мне голову, лейтенант!
     Бастиан сбросил его руку и отстранился.
     - Хорошо, я скажу. Лоскут от свитера Тома был найден мистером Арчером в
багажнике машины,  на которой  ездил предполагаемый похититель  вашего сына,
некто Гарли.
     - Вы хотите сказать... в багажнике перевозили Тома?
     - Не исключено.
     - Но тогда... тогда... Это значит, что Том убит?
     - Не будем спешить с окончательными выводами.
     - Мне не надо было давать вам этот клубок шерсти! - сорвавшимся голосом
крикнула миссис Хиллман.
     - Но от этого факты не перестанут быть фактами.
     - Будь они прокляты, ваши факты!
     Хиллман склонился к жене:
     -  Но  это  же несправедливо, Элейн! Лейтенант  Бастиан пытается помочь
нам.
     - Уйди! Этого никогда бы не случилось, если бы ты был хорошим отцом!
     Бастиан взял клочок свитера и повернулся ко мне:
     - Пожалуй, нам следует уйти.
     Хиллман проводил нас до вестибюля.
     -  Пожалуйста,  извините.  Мы  уже  перестали  владеть  собой.  Но  вы,
собственно, ничего нам не сообщили.
     - Ни  к каким определенным выводам мы еще  не пришли, - холодно ответил
Бастиан. - Да и времени на разговоры у меня нет.
     - А у меня есть, - вмешался я.
     Впервые   за  все   утро  Хиллман   взглянул   на  меня   без  обычного
пренебрежения.
     - И вы хотите рассказать мне, что происходит? - спросил он.
     - Да. Как это понимаю я сам.
     -  В таком случае  оставляю вас вдвоем, - заявил Бастиан и вышел. Почти
тут же до меня донесся шум отъезжающей машины.
     Хиллман поручил миссис Перес побыть с женой и через похожий на  тоннель
коридор провел меня в огромный кабинет. Вдоль двух стен, отделанных дубовыми
панелями,  стояли  стеллажи  с  книгами,  преимущественно  в  переплетах  из
телячьей  кожи.  Третью  стену  занимала  глубокая  ниша  с  большим  окном,
выходившим на далекий  океан.  На четвертой  стене висело много фотографий в
рамках. Одна из них представляла собой увеличенный любительский снимок  Дика
Леандро,  согнувшегося  в кокпите гоночной яхты  с белым кипящим буруном  за
кормой. На другой  была изображена группа  морских летчиков, среди которых я
узнал молодого Хиллмана.  Висели  и  другие снимки, сделанные на берегу и на
кораблях. На одном в боевом строю летела эскадрилья самолетов-торпедоносцев,
на другом  был заснят с воздуха конвойный авианосец, лежавший, как поплавок,
на ярко освещенной и подернутой рябью поверхности моря.
     -  Это  мой  последний  корабль,  - пояснил  Хиллман. - Под  конец  мне
пришлось им  командовать в  течение нескольких недель.  Мы приняли корабль в
Сан-Диего, провели через Канал  в Бостон и там поставили на консервацию. - В
голосе Хиллмана слышалась грусть, точно он говорил о смерти любимой женщины.
     - Сан-Диего, Сан-Диего... Корабль случайно назывался не "Перри бэй"?
     Хиллман с живостью взглянул на меня:
     - Совершенно верно. Вы когда-нибудь слышали о нем?
     - Вчера вечером...  Ну вот,  постепенно  картина начинает  проясняться.
Мистер Хиллман, говорит вам о чем-нибудь имя Майка Гарли?
     - Вы что-то путаете. Раньше вы упоминали о Гарольде Гарли.
     -  Я ошибался.  Гарольд -  брат Майка, и я  разговаривал  с  ним  вчера
вечером. Он сообщил мне, что Майк служил на "Перри бэй".
     Хиллман кивнул:
     - У меня есть все основания помнить Майка Гарли - ни один другой матрос
не  причинил  мне  столько  неприятностей.  В  конце  концов   мне  пришлось
потребовать его увольнения.
     - За кражу казенного фотоаппарата?
     Хиллман снова бросил на меня быстрый взгляд:
     -  Должен  признать,  мистер  Арчер,  вы  неплохо делаете  свое дело...
Вообще-то, мы отнеслись к нему не очень строго, хотя за кражу этого дорогого
фотоаппарата он мог  угодить в тюрьму. - Хиллман внезапно опустился в креслу
словно только сейчас уяснил все  значение тех давних событий. - И вот спустя
восемнадцать лет он похищает моего сына!
     Я стоял у окна и ждал, пока он не успокоится и не поймет, что в этом не
было  никакой  случайности.  Видимо,  когда-то  Хиллман  злоупотребил  своей
властью над Гарли и пробудил в нем ненависть. Вот  почему такой злобой дышал
голос Гарли, когда он в понедельник разговаривал с Хиллманом по телефону.
     Туман над  морем начал рассеиваться,  кое-где стали  появляться голубые
просветы, но их тут же  затягивали  серые облака.  Хиллман  подошел к окну и
встал  около  меня.  Он  несколько  успокоился, однако глаза у него  все еще
возбужденно поблескивали.
     - Только подумать, какое горе принес мне этот человек! - воскликнул он.
- Рассказывайте все-все, что вам известно, Арчер!
     Я  рассказал.  Он слушал  меня,  как слушают  предсказывающего  будущее
оракула. Его  особенно  заинтересовала  личность  убитой,  и  я  спросил, не
встречался ли он с ней когда-нибудь.
     - Я даже не  знал, что Гарли был  женат, - покачал головой Хиллман. - У
них есть дети?
     - По меньшей мере один.
     -  Но как  же  мог  отец... Во всяком  случае, теперь  ясно, что Том не
состоял в связи с этой особой.
     - Не совсем ясно. Возможно, Гарли использовал ее как приманку.
     - Но она же годилась ему в матери!
     - Ну, старой ее не назовешь.
     - И вы серьезно думаете, что у Тома мог быть с ней роман?
     - При  сложившихся  обстоятельствах, мистер  Хиллман, ваш вопрос  носит
академический характер.
     - Вы хотите сказать, что Том мертв?
     - Не уверен, но и не исключаю.
     - Но если бы мой мальчик был жив, разве он уже не вернулся бы домой?
     - Вернулся бы, но при условии, что он бы этого хотел.
     - А у вас есть основания считать, что он не хочет?
     - Ничего конкретного, но некоторые факты позволяют сделать такой вывод.
В  воскресенье он  явно  по собственной  воле проводил время в обществе этой
женщины. Да и, кроме того, он ведь бежал.
     - Из школы "Забытая лагуна", а не из дома.
     - Он мог опасаться, что его опять упрячут в "Забытую лагуну".
     - Бог мой, но я бы никогда не сделал этого!
     - Однажды уже сделали.
     - Меня вынудили обстоятельства.
     - Какие, мистер Хиллман?
     -  Сейчас поздно вдаваться  в подробности. Как вы уже  сказали,  вопрос
носит академический характер.
     - Он не пытался покончить с собой?
     - Нет.
     - И не пытался убить кого-нибудь?
     - Нет и нет! -  ответил Хиллман, однако я заметил, что в глазах  у него
промелькнуло какое-то странное выражение.  - Мне кажется, мы напрасно теряем
время.  Если  Том жив, его надо найти. Гарли - единственный человек, который
знает, где он, - отправился, по вашим словам, в Неваду.
     - Сейчас, вероятно, он уже там.
     - Так  почему вы еще здесь? Если бы я мог оставить жену, я бы сам отвез
вас туда. Но вы можете арендовать самолет за мой счет.
     Я объяснил, что для  этого  требуются деньги, а  я и так опустошил свой
карман.
     - Извините, это мое упущение.
     Хиллман достал чек  на две тысячи долларов - тот самый, что ему вручили
в понедельник доктор Спонти и  Скэрри,  и сделал на нем передаточную надпись
на мое имя.

        Глава XV

     В  городе я прежде  всего зашел  в банк,  на  который  был  выписан чек
доктора Спонти. Предъявляя его к оплате,  я  написал на  нем:  "С  искренней
благодарностью. Лу  Арчер". Конечно, не такая уж страшная месть  за отказ от
моих  услуг, но все же  я испытывал некоторое удовлетворение при мысли,  что
доктор Спонти хотя бы смутится.
     Полученные   деньги,   признаться,  основательно  меня  взбодрили.  Под
влиянием какого-то наития  я решил съездить  домой  к  Гарольду  Гарли и  не
обманулся: дверь открыла Лила. На ней был фартук и шапочка, под которую она,
открывая дверь, затолкала выбившуюся прядь черных волос. Хорошенькой я бы ее
не назвал, но чувствовалось, что ей не занимать энергии и жизнерадостности.
     - Вы еще один из полиции? - спросила она.
     - Да. А я-то полагал, что вы ушли от Гарольда.
     - Я и ушла, но решила вернуться.
     - И правильно сделали. Он нуждается в вашей под-
     -  Знаю,  -  несколько  смягчаясь,  подтвердила женщина.  - Что будет с
Гарольдом? Может, его посадят под замок и выбросят ключ?
     - Постараюсь, чтобы этого не произошло.
     - Вы из ФБР?
     - Нет, я частный детектив.
     - А я вот все пытаюсь понять, что происходит. Утром явились полицейские
и взяли нашу машину. Ни Гарольда,  ни машины... Может,  в следующий раз меня
лишат и крова над головой? И все из-за паршивого братца Гарольда!
     - Ничего, все уладится. Скажу вам то же самое, что уже сказал Гарольду:
у него есть единственная возможность выпутаться - рассказать правду.
     - Правда  заключается в  том, что он опять, как всегда, позволил  брату
использовать  себя.  Майк  все  еще...  -  Лила  прикрыла   рот  рукой  и  с
беспокойством взглянула на меня.
     - Продолжайте, продолжайте, миссис Гарли!
     Она  посмотрела  сначала  в один конец грязной, убогой  улицы,  потом в
другой, и тронула меня за рукав:
     - Давайте зайдем в дом.
     Передняя дверь открывалась прямо в гостиную, и мне пришлось переступить
через шланг пылесоса.
     - Убираюсь, - объяснила Лила. - Надо чем-то занять себя.
     - Надеюсь, Гарольд скоро вернется домой и оценит ваши старания.
     - Его отпустят, если я помогу задержать Майка?
     - Обещать не могу, но думаю, что да.
     - А почему не можете обещать?
     -  Я не работаю  в полиции, - я только помогаю ей. Вы знаете, где Майк,
миссис Гарли?
     Лила долго стояла молча, с таким же неподвижным лицом, как  на одном из
ее снимков, которыми были увешаны стены, потом слега кивнула:
     - Я знаю, где  он был сегодня в три часа утра. - Она  показала  большим
пальцем за спину,  туда, где стоял телефон. - Он звонил из  Лас-Вегаса в три
часа  утра. Спрашивал Гарольда. Я ответила, что не  знаю, где он, поскольку,
когда вернулась вчера вечером домой уже не застала его.
     - Вы уверены, что звонил Майк?
     - Я хорошо  знаю его голос. Он не  раз  звонил и раньше, клянчил денег,
как будто они легко нам достаются.
     - Он и сегодня просил денег?
     - Да. Выслать пятьсот долларов на контору телеграфной компании "Уэстерн
юнион" в Лас-Вегасе.
     - Но у него же было с собой более двадцати тысяч!
     С лица женщины исчезло всякое выражение, на него словно надели маску.
     - Этого я не знаю. Знаю только то, что он сказал. Ему были  очень нужны
деньги, и  он просил  у меня пятьсот долларов, обещая вернуть  тысячу  через
сутки. Я послала его к черту. Он играл в карты.
     - Похоже.
     - Он же азартный картежник, а я ненавижу картежников.
     Я позвонил в агентство  Уолтерса в Рено. Жена Эрни Филлис ответила, что
муж рано утром вылетел в Лас-Вегас: там, на стоянке около одного из мотелей,
замечен "плимут" Гарольда Гарли.
     Часа  через два  я прилетел  в Лас-Вегас  и вместе с Эрни  беседовал  в
комнате мотеля с новым владельцем "плимута", неким Флетчером. По его словам,
он приехал из Феникса в Аризоне, хотя по акценту  больше походил на техасца.
На нем был фатовской ковбойский  костюм, сапоги на высоких каблуках, широкий
пояс с декоративной серебряной пряжкой и аметистовая брошка вместо галстука.
На  одной из двухспальных кроватей  лежала  широкополая  шляпа, а на  другой
валялись некоторые принадлежности дамского туалета. Женщина, по словам Эрни,
принимала ванну. Флетчер  был  высок ростом,  самоуверен  и  выглядел весьма
суровым.
     - Я не хотел покупать эту развалину, - утверждал он. - У меня в Фениксе
есть новый  "кадиллак", можете проверить. У человека, который предложил  мне
"плимут", не  оказалось на машину никаких документов. Я заплатил ему  за эту
колымагу  пятьсот долларов,  потому,  что он остался  без  денег,  но  хотел
продолжать игру.
     - Во что вы играли? - поинтересовался я.
     - В покер.
     - Игра  происходила в  одной  из  гостиниц,  - заговорил Эрни, - однако
мистер Флетчер  отказывается сказать  в какой  именно, и  не  хочет называть
фамилий партнеров. Игра шла вчера весь день и большую часть этой ночи. Гарли
проиграл решительно все, что имел, но сколько, точно сказать невозможно.
     - Тысяч двадцать с лишним... Может, играли краплеными картами?
     Флетчер посмотрел на меня, как статуя смотрит на людей.
     - Игра велась честно, дружок. Иначе и  быть не могло. Я  выиграл больше
всех.
     Несколько минут мы сидели молча, прислушиваясь к  гудению кондиционера,
потом я сказал:
     - Ну так, мистер Флетчер. Сколько же вы выиграли?
     - А уж это  мое дело, друг хороший. Кучу денег, потому и заплатил этому
типу за его драндулет пятьсот долларов. Мне он не нужен, можете забрать его.
- Флетчер сделал величественный жест.
     - Мы и заберем, - заметил Эрни.
     - Пожалуйста. Я готов всячески помочь вам.
     - Тогда ответьте еще на несколько вопросов. - Я достал фотографию Тома.
Флетчер взял ее, словно карту из колоды, посмотрел и тут же вернул.
     - Вы видели этого молодого человека в обществе Гарли? - спросил я.
     - Нет, не видел.
     - Но он упоминал о каком-нибудь подростке?
     - Никогда. Гарли приходил и уходил один и  большей частью молча. Он  не
ахти какой крупный  игрок,  но  у  него  завелись  денежки,  и он  хотел  их
проиграть.
     - Хотел проиграть?! - удивился Эрни.
     - Вот именно.  Так же, как я, скажем, хотел выиграть. Он принадлежит  к
игрокам, которые всегда проигрывают, а я к тем, которые всегда выигрывают.
     Флетчер встал,  прошелся взад  и вперед  по  комнате и, не  угощая нас,
закурил бразильскую сигару.
     - Когда закончилась игра? - спросил я.
     - Около трех утра, после того как я сорвал последний крупный банк. Я не
отказался   бы   продолжать  игру,  но   мои  партнеры  забастовали.  Гарли,
разумеется, тоже хотел играть,  но  у  него уже  не оставалось ни шиша.  Под
конец он пристал ко мне с просьбой ссудить его деньгами. Чтобы отвязаться, я
дал ему сто долларов на поездку домой.
     - Домой? А где его дом?
     - Он говорил - в Айдахо.
     ...  Я приехал на такси  в  аэропорт и взял  билет на самолет, делающий
остановку в Покателло, где жили старики Гарли.

        Глава XVI

     По пыльной  грунтовой дороге  я  подъехал к  простому, лишенному всяких
украшений дому из белых кирпичей. К нему прислонился потемневший от непогоды
ветхий сарай.
     Безветренный  день клонился к вечеру.  Деревья  вдоль  изгороди  стояли
неподвижно, как на  картине.  Несмотря  на  близость реки,  здесь стояла еще
более изнуряющая духота, чем в Вегасе.
     Неблизкий путь пришлось проделать мне  от Вегаса, чтобы добраться сюда,
до фермы отца Гарли, и я почти не сомневался,  что Майк не появлялся здесь и
не  собирался появляться, хотя  полностью исключать такую  возможность  было
нельзя.
     Черно-белый колли  с  выбитым глазом облаял  меня из-за  изгороди,  как
только я выбрался из  машины. Мои попытки установить с ним дружеский контакт
успехом  не  увенчались.  В  конце концов  из дома  вышла  пожилая женщина в
фартуке и прикрикнула на пса.
     - Мистер Гарли в сарае, - обратилась она ко мне.
     Я открыл проволочные ворота и вошел во двор.
     - Можно переговорить с вами?
     - Смотря о чем.
     - О семейных делах.
     - Если это всего лишь уловка, чтобы всучить нам страховые полисы, у вас
ничего не выйдет, мистер Гарли не верит в страхование.
     - Я ничего не собираюсь всучивать. Вы миссис Гарли?
     - Да.
     Миссис Гарли была высокой, худой женщиной лет семидесяти, с квадратными
плечами и  седыми,  гладко зачесанными волосами. Мне понравилось ее лицо, на
котором сквозь суровое выражение я  разглядел и добродушную насмешливость и,
рожденную долгими страданиями мудрую терпимость.
     - Кто вы? - спросила она.
     - Приятель вашего сына Гарольда. Моя фамилия Арчер.
     - Вот  и  хорошо. Мы собираемся ужинать, как только мистер Гарли подоит
коров. Может, поужинаете с нами?
     - Вы очень добры, - ответил я. Ужинать с ними мне не хотелось.
     - Как Гарольд? Он не давал о себе знать с тех пор, как женился на Лиле.
     Видимо,  миссис  Гарли ничего  не  знала  о неприятностях, постигших ее
сыновей. Я заколебался, прежде чем ответить, и она это заметила.
     - С ним что-нибудь произошло? - помрачнев, спросила она.
     - Не с ним, а с Майком. Вы видели его?
     Миссис  Гарли  принялась  нервно  сжимать  и разжимать  пальцы больших,
грубых рук.
     - Мы  не видели Майка уже  лет двадцать и  надеемся  не видеть до конца
наших дней.
     - Возможно,  увидите. Он  сказал одному человеку, что намерен вернуться
домой.
     -  Ну  тут вовсе  не  его дом. Он перестал быть  для  него  домом еще с
детских лет, с тех  пор, как Майк  отвернулся от нас и уехал  в  Покателло к
Брауну. Это было для него началом конца.
     - То есть?
     -  У Брауна  есть  дочь -  она  и погубила  моего сына.  Эта развратная
женщина приобщила его ко всей мирской грязи.
     Голос    миссис   Гарли   изменился,    теперь    она   казалась    мне
чревовещательницей, подражающей чьему-то голосу. Желая положить этому конец,
я сказал:
     - Кэрол полностью искупила свою вину: в понедельник ее нашли убитой.
     Миссис Гарли всплеснула руками.
     - Ее убил Майк?
     - Предполагается, но доказательств пока нет.
     - Вы полицейский?
     - Почти.
     - Зачем вы  приехали?  Мы  ничего  не  могли  поделать  с ним. Он  рано
перестал считаться с родителями.
     - И  все  же  Майк  может  появиться у вас, если окажется  в  отчаянном
положении.
     - Никогда!  Мистер Гарли сказал, что убьет  его,  если он посмеет  сюда
сунуться. Это было  двадцать лет  назад, когда Майк дезертировал  с военного
корабля.  Мистер  Гарли  сказал,   что   никогда  не  станет  потворствовать
преступнику. И неправда, что мистер Гарли жестоко обращался с ним, он только
пытался спасти его от Сатаны.
     Женщина  снова  заговорила  голосом  чревовещательницы.  Я  все  больше
убеждался, что ей ничего не известно о жизни сына в  последние годы, и начал
опасаться, что моя поездка окажется бесполезной.
     Покинув миссис Гарли, я отправился  искать ее мужа и нашел его в сарае,
где он доил  корову. В  душном воздухе  плавал  смешанный  с запахом  навоза
сладковатый запах свежего молока.
     - Мистер Гарли?
     - Я  занят, - буркнул он.  -  Можете подождать, если  хотите, я  сейчас
закончу.
     Я  отошел  и  от   нечего  делать  принялся  рассматривать  внимательно
следивших за  каждым  моим  движением  коров. Где-то  фыркнула  и  застучала
копытами лошадь.
     -  Вы беспокоите  скот,  -  бросил мне Гарли. -  Стойте  спокойно  либо
уходите.
     Я  простоял не шевелясь минут пять. В сарай забрел одноглазый колли. Он
тщательно обнюхал мои ботинки, но когда я хотел погладить его, он ощерился и
отскочил.
     Мистер Гарли  встал и вылил пенящееся молоко в большой  бидон. Это  был
высокий старик в комбинезоне и в почти касавшейся потолка соломенной  шляпе.
По портрету, сделанному  Гарольдом, я  узнал сердитые  глаза и сурово сжатые
губы. Как только он поднялся, собака заскулила и отбежала в сторону.
     - Я вас не знаю... Вы проездом?
     - Нет. - Я  представился и сразу перешел  к делу: - У вашего сына Майка
серьезные неприятности.
     - Майк мне не  сын, -  торжественно  ответил Гарли.  - Я не хочу ничего
слышать ни о нем, ни о его неприятностях.
     - Но  он, возможно, приедет к вам. Во всяком случае, собирался. Если он
появится здесь, вы обязаны заявить в полицию.
     - Вы не имеете права указывать мне, что я обязан и что  не  обязан. Все
указания я  получаю  от  Господа Бога  непосредственно  своим сердцем. -  Он
постучал по груди скрюченными костлявыми пальцами.
     - Очень удобно!
     - Не богохульствуйте и не насмехайтесь, иначе вам  придется раскаяться.
Я могу призвать на вас наказание.
     Гарли схватил прислоненные к стене вилы. Колли  поджал хвост и выскочил
из  сарая. У меня внезапно прилипла к спине сорочка. Словно завороженный,  я
уставился на три острых поблескивающих зубца, направленных на мой живот.
     -  Убирайтесь! -  крикнул  старик. - Всю  жизнь я  боролся с Дьяволом и
научился распознавать его слуг с первого взгляда!
     Я  попятился  к двери, зацепился  за  высокий порог  и,  едва не  упав,
выскочил наружу.  Миссис  Гарли  стояла около моей машины со скрещенными  на
тощей груди руками.
     - Мне жаль Кэрол  Браун, - заявила она. - Неплохая была девочка, только
я настроила себя против нее.
     - Теперь это не имеет значения, ее больше нет.
     - Для Бога все  имеет значение. - Миссис Гарли подняла  глаза к небу и,
помолчав, продолжала:  - Я  сама совершила  в  жизни немало  ошибок и  умела
прощать ошибки других, но мне нужно было сделать выбор.
     - Выбор?
     - Выбор между мистером Гарли  и нашими сыновьями. Я  знаю, он тяжелый и
жестокий человек. Но  что я  могла  поделать? Я  была вынуждена поддерживать
мужа, стоять на его стороне, потому что у меня не было сил с ним бороться. И
я промолчала, когда он выгнал сыновей из дома. У Гарольда характер помягче и
в  конце  концов он простил  нас. А вот с  Майком получилось иначе - у  него
отцовский характер... Мне до сих пор так и не удалось хотя бы  взглянуть  на
внука. - Глаза женщины увлажнились.
     Из сарая вышел мистер Гарли.  В левой руке он держал бидон с молоком, в
правой - вилы.
     - Марта, отправляйся домой! Этот человек - слуга Дьявола. Я не разрешаю
тебе разговаривать с ним.
     - Не причиняй ему вреда. Прошу тебя!
     - Иди! - прикрикнул старик.
     Женщина ушла, волоча ноги и низко опустив седую голову.
     -  Ты же, слуга  Сатаны, - повернулся старик ко мне, -  оставь мой дом,
или я призову на тебя Наказание Божие!
     Он  поднял вилы к багровому небу  и  потряс ими. Всего несколько секунд
потребовалось мне, чтобы оказаться в  машине.  Я торопливо поднял  стекла  и
вновь опустил их лишь после того, как отъехал на несколько сот ярдов. Теперь
мою сорочку можно было выжимать.
     Я оглянулся,  увидел, как  плавно и величаво  течет в сумерках  река, и
сразу почувствовал себя освеженным.

        Глава XVII

     Еще  до  того  как  поехать на ферму  Гарли,  я  договорился с Робертом
Брауном и его женой, что приеду вечером к ним. Они уже знали, что  произошло
с их дочерью, и мне ничего не пришлось рассказывать.
     Я  нашел их  дом  в  северном  конце города,  на красивой,  обрамленной
деревьями улице, параллельной Артур-стрит. Уже почти совсем стемнело, и свет
уличных  фонарей  с  трудом  пробивался  сквозь  листву  деревьев.  Вечерняя
прохлада  еще  не наступила и,  казалось, сама земля, словно какое-то  живое
существо с горячей кровью источает жар.
     Навстречу мне  с  террасы дома  спустился  сам  Роберт  Браун - крупный
человек с короткими седыми волосами и быстрыми, энергичными движениями.
     -  Я собираюсь завтра вылететь в Калифорнию, - сообщил он.  -  Жаль, не
мог своевременно известить вас, тогда бы вам не понадобилось приезжать сюда.
     - Мне все равно хотелось переговорить с четой Гарли.
     -  Да?  - Как-то  по-птичьи,  что совсем не вязалось с его внушительной
фигурой, он нагнул  голову набок. - И вам удалось  узнать  у  них что-нибудь
стоящее?
     - От миссис Гарли. А от самого Гарли - ничего.
     - И  не удивительно.  Говорят,  он неплохой фермер, но время от времени
его вынуждены  помещать в психиатрическую  лечебницу. После одного из  таких
случаев мы взяли к себе его сына Майка.
     - Что же, благородный поступок, ничего не скажешь.
     -  К  сожалению,  все кончилось не так, как  хотелось бы,  но кто может
предвидеть  будущее?  - На  минуту он  забыл обо  мне, потом спохватился:  -
Заходите, мистер Арчер. Моя жена хочет поговорить с вами.
     Браун  провел  меня  в оклеенную  унылыми  обоями гостиную  с добротной
кленовой мебелью и многочисленными семейными фотографиями на стенках.
     Миссис Браун,  изящная  женщина лет  пятидесяти  в  старомодном  черном
платье,  сидела  в  кресле у торшера. В  ее слишком  уж старательно  завитых
волосах  виднелись седые пряди,  а под красивыми глазами, в  которых застыло
выражение  испуга, темнели полукружия.  Она подала мне  руку,  и  этот  жест
казался не столько приветствием, сколько мольбой о помощи.
     -  Расскажите нам все-все о бедняжке Кэрол,  мистер  Арчер, - попросила
она, усаживая меня рядом с собой на низенькую скамеечку.
     - Все о Кэрол?..
     Я снова  обвел взглядом дышавшую мещанским уютом комнату с фотографиями
предков и  посмотрел на  лица родителей. Какие отношения существовали  между
ними и Кэрол? Свою красоту она унаследовала от  матери,  но я  совершенно не
понимал,  почему  так  сложилась  ее  жизнь  и  почему  оборвалась  она  так
трагически.
     -  Мы  знаем, что Кэрол убита и что вероятный убийца Майк, вот и все, -
сказал мистер Браун.
     - Но большего и я не знаю.  Майк, видимо, использовал ее как приманку в
одном деле с шантажом и вымогательством. Вы слыхали о молодом Хиллмане?
     - Я читал о нем еще до того, как узнал, что  моя дочь... - Голос Брауна
оборвался.
     - Говорят, и он убит, - заметила его жена.
     - Возможно, миссис Браун.
     -  Майк  действительно  замешан в  этом  преступлении? Я знала, что  он
опустившийся человек, но чтобы он оказался таким чудовищем...
     - Да не чудовище он - просто  больной, - устало поправил ее Браун. -  И
отец у него психически не вполне здоров, хотя и лечился долго в больнице.
     - Но если Майк больной человек, зачем же ты привел его к нам в дом, под
одну крышу с твоей дочерью?
     - Она была и твоя дочь тоже.
     - Знаю. Однако не я испортила ей жизнь.
     - Послушайте, я приехал сюда  вовсе  не для того,  чтобы присутствовать
при вашей ссоре, - вмешался я.
     Браун повернулся ко мне и беспомощно развел руками:
     - Я всегда во всем виноват. - Неуверенной походкой он пересек комнату и
скрылся за  дверью, и я почувствовал себя так, будто остался с глазу на глаз
с далеко еще не беззубой львицей.
     -  Я  и себя виню за то, что  вышла замуж за человека, который так и не
вырос  из детских  штанишек. Представьте,  он все  еще болеет  за футбольную
команду  своей  школы! Мальчишки  боготворят его. Все  боготворят  его,  все
считают  праведником,   а  этот  праведник  не  смог  воспитать   и  сберечь
единственную дочь.
     Миссис  Браун  повернула  к  стене  свою  завитую  голову  и  принялась
рассматривать  одну из фотографий.  Чтобы переменять тему разговора и как-то
отвлечь ее, я сказал:
     - Вы, наверно, были очень красивой девушкой.
     - Была. И могла бы выйти  замуж  за любого молодого человека из тех,  с
кем училась. Некоторые из них теперь директора банков или крупных фирм.  Так
нет же! Угораздило влюбиться в футболиста.
     - Ваш муж заслуживает лучшего отношения.
     - Расхваливайте  его кому-нибудь  другому.  Уж  я-то  знаю,  что  он за
человек,  и знаю, как сложилась у  меня жизнь. Я  отдала  мужу и материнству
все, а что получила взамен? Я даже ни разу не видела своего внука.
     Миссис  Гарли сказала  мне то же самое, но  я не стал упоминать об этом
совпадении.
     - А что произошло с вашим внуком?
     - Можете себе представить, Кэрол отказалась от своих материнских прав и
отдала его на усыновление! Да я ее понимаю: она боялась,  что Майк изуродует
ребенка. Вот какого муженька послала ей судьба.
     - Сколько Майку было лет, когда он ушел от вас?
     - Дайте подумать... Кэрол в то время исполнилось пятнадцать, значит ему
было семнадцать или восемнадцать.
     - Он ушел потому, что намеревался стать военным моряком?
     -  Нет,  моряком он стал  позже.  Из  города  Майк уехал с одним типом,
бывшим полицейским. Фамилию  я забыла, но помню, что его выгнали  из полиции
за взяточничество, и он скрылся из города, сманив Майка обещанием сделать из
него первоклассного боксера. Они отправились на Западное побережье, и  через
несколько месяцев Майк поступил  во флот. - Миссис Браун встала,  подошла  к
камину и переставила одну из безделушек. - Интересно, чем это Роб занимается
на кухне?
     -  Я  попросил бы, миссис Браун, продолжить ваш рассказ...  Насколько я
понимаю, вы время от времени виделись с Майком и Кэрол?
     - Его  я видела лишь однажды - я  ведь не  разрешила ему остановиться у
нас, когда он  как-то  приезжал сюда.  Он тогда  утверждал,  будто ему  дали
отпуск, а  в действительности был в  самовольной отлучке.  Ему удалось снова
завоевать доверие  Роба, которого  он так подвел,  когда  тайком скрылся  из
города.  Мой легковерный супруг  не т