да идете, присутствующие пользуются этим моментом, чтобы пожать вам пятерню и выразить свои поздравления. В таких случаях будьте кратки и сдержанны, парни. Не делайте, как эти старые кретины -- президенты административных советов (вы знаете, что эту рухлядь нельзя вышвырнуть из компании, потому что у них 51 % акций), которые по десять минут трясут руку молодоженам и дают им советы, которые сами не в состоянии выполнить. Они говорят голосами, какими объявляют курс на бирже. Они треплются на публику и думают, что все ими восхищаются. А из них самих песок сыплется. В качестве приглашенных нужно вести себя просто и сердечно. Широкая улыбка, крепкое пожатие руки. Любезные слова обоим: "Мои наилучшие пожелания счастья и отличной формы на эту ночь!" Или "Какая прекрасная пара! Когда вы наделаете малышей, подарите мне одного бесплатно". Одной невесте: "Как вам идет белый цвет! Я надеюсь, что этот вертопрах не слишком быстро сделает вас вдовой..." Когда вы гуляете на свадьбе экс-старой девы, которую выручил из беды старый пентюх, не давайте ей почувствовать, что это ее последний шанс. Не говорите ей: "На супружеской "диете" вы отдохнете от банановой диеты", как бы вам ни хотелось это сказать. И не ляпните жениху что-нибудь в духе: "Ты что приготовил на ночь? Зубило по металлу или вазелин?" Иначе можно им испортить радостное настроение. На крайний случай вы можете иа ушко отпустить им маленький дружеский комплимент типа "Смотрите не задохнитесь, когда будете целоваться взасос". Так будет гораздо лучше! То же самое, надо следить за своей речью, когда повторно выходит замуж какая-нибудь вдовушка. Кстати, вы знаете, что вдовы должны оставлять на руке прежние обручальные кольца. Я знал одну вдову, у которой палец был похож на винтовую пружину! Она съела пять мужей -- вот какая это была ненасытная особа. На таких свадьбах ведите себя предельно корректно. Во время поцелуя в щечку вы можете ей любезно шепнуть: "Заставьте своего носить фланелевые кальсоны, а то он подцепит насморк", а еще лучше так, если вы с ней в близких отношениях: "А ты боялась, Лелетта, что не найдешь запасного стержня". В общем, дети мои, все это дело такта. Именно в ризнице родители начинают благодарить за подарки. Вяло пожимая руку гостя, они шепотом говорят: "Вы просто балуете нашу дочку, месье Луи! О! На самом деле, это уж слишком. Это просто безумие! Если бы Лолотта так не радовалась, я бы надрал вам уши". Гость должен, в свою очередь, сделать скромный вид. Вы чувствуете манеру? И тоже вполголоса, с рекламной улыбкой зубной пасты "Колгат", ответить: "Не будем об этом, это старая безделушка, которая досталась мне от тетушки Жюли, я все не знал, как от нее избавиться". Это очень ободряет. Берю отпивает большой глоток божоле, несколько раз причмокивает языком и продолжает. -- В наше время, увы, свадебное застолье постепенно уходит в прошлое. На смену ему пришел ланч стоя, а ля фуршет. Он глубоко и протяжно вздыхает: -- И очень жаль! -- Я считаю, что даже играть на ходу музыку -- и то неэстетично, а уж перекусывать стоя -- это конец всему! Люди слоняются со своими приборами из одного угла салона в другой, лопают, где им вздумается, опрокидывают содержимое тарелок на платья девиц и вынуждены беседовать с набитым ртом. А когда кто-нибудь хочет добавки, то у буфетной стойки начинается борьба за ромовую бабу! На свадьбу лучше приглашать меньше народу и создавать для гостей более приличные условия для жратвы. Он роется в своем бумажнике и достает оттуда потрескавшуюся, пожелтевшую, измятую, сложенную в несколько раз визитную карточку и, разворачивая ее, заявляет: -- Вот меню моей свадьбы, парни. Такое же, как на приеме в посольстве Англии в Париже, который устраивал в 1903 году его Высочество Эдуард VII во время своего визита. Он громко читает, наподобие того, как придворные объявляют о прибытии гостей на большой прием: "Жидкий суп из черепахи. Ячменный крем по-дюрански. Зефиры по-румынски. Бок тайменя по-современному. Задняя часть баранины по-английски. Отбивная из цесарки "Георг IV". Дичь запеченная в тесте "Россини". Гусиная печенка "Инфанта". Щербет "Мадам Помпадур". Пулярки из Бресса на шампурах. Салат Гюглиеми. Омары по-парижски. Спаржа из Аржантейия с подливкой. Пудинг 'Замок Виндсор". Глазированные сырки "Мотеле". Карамель в обертке и кекс по-честерски." По его красивому лицу ручьем текут слезы. Он кашляет, сморкается в широкую часть галстука, запихивает галстук под рубашку и заявляет: -- Да! В это время умели есть! Это меню я откопал в "Детской Энциклопедии", когда был пацаном. Я его знал наизусть и всегда говорил про себя, что наступит день, и я отведаю все это меню. А моя свадьба и была этим желанным случаем, согласитесь? Вот только стоило это целое состояние. Я не знаю, представляете вы себе или нет, но такой жратвы не было даже на приемах в Голливуде. Мы пригласили на свадьбу тридцать человек. И позволить себе такое эксцентричное меню на такое количество мы были просто не в состоянии! Даже со скидкой мы не укладывались в наш бюджет. А ведь так хотелось все это попробовать! Выход из положения нашла моя Берта. Мы заказали это знаменитое меню только для двоих, учитывая, что женились то мы, а не они. Для остальных выбрали шамовку более разумную: картошку с селедкой в подсолнечном масле, шкварки из цветной капусты, кровяную колбасу и корзину фруктов. Натюрлих, они закончили раньше нас. Они уже снимали кожуру с апельсинов, а мы еще только приступали к боку тайменя по-современному. У них были очень недовольные рожи, когда смотрели, как мы расправляемся с такой шикарной жратвой. Вкусные запахи дразнили у них слюнные железы. Мой дядя Аженор, со своей подогнанной вставной челюстью, скрипел своими искусственными зубами. Кузина Гертруда тоже рвала и метала, ворчала, как сто чертей, и во весь голос обзывала нас ненасытными обжорами. Но нам с Бертой было начхать на эти сарказмы. Я считаю, что их ошарашенные физиономии и руки, безжизненно замершие на столе, еще больше стимулировали работу нашей выводной трубы. Только маман с умилением смотрела на нас: "Давайте, давайте, детки, -- подбадривала она нас. -- Пользуйтесь случаем, это замечательный день". И мы с женушкой давали. Аппетит у Эдуарда VII был ничто по сравнению с нашим! В какой-то момент мы чуть было не испортили о себе впечатление, потому что я влепил оплеуху Пьеро, сынишке моего шурина, который стал лить слезы на наш щербет "Мадам Помпадур". Он так и норовил отхлебнуть из моего бокала, этот нахал. С досады я не рассчитал и очень сильно его треснул, и у него, к моему сожалению, пошла кровь из носа. Маман быстро увела его в уборную, чтобы умыть ему витрину и не допустить инциндента. Смакуя, я изредка поглядывал на свою Берту н гордился тем, что у нее такой прекрасный аппетит. Берта за столом держится, как настоящая ученая дама. Пережевывая пищу, она правильно дышит в не заглатывает вместе с глотками воздуха куски "Георга IV". Даже в то время, когда она еще не вошла в свою лучшую "форму", она расправлялась с едой, как девчонка! Страсть поесть -- это у нее врожденное. Но на омаре по-парижски я подумал, что она сломается. Она стала пунцовой, угрожающе конкурируя с омаром. Она зарубала вхолостую. Чтобы скорректировать стрельбу, я вовремя протянул ей стаканчик мускаде. Хорошо охлажденного. Эта рюмка холодного вина привела в норму ее слизистую, и к Берте опять вернулась вся ее живость. Берю допивает бутылку. -- Всегда помните о том, что я вам сейчас скажу, -- с ученым видом продолжает он. -- На свадьбе полагается музыка. Если гости в этот день не подрыгают ногами, то у них создается впечатление, что их надурачили. Я это предусмотрел и поэтому нашел одного элитного музыканта: младший капрал Гроссель, настоящий виртуоз. Хоть и полицейский, а играл на аккордеоне. Аккордеон у него блестел, как новая пивная, и, помню, был красного цвета, и клавиши у него были подделаны под чистое золото. Только взглянешь, как сразу в ногах чувствуешь счастье. Посмотришь, как он шикарно переливается на свету, и тебя охватывает большая радость. Но больше всего всех потрясло, как он пристраивал его себе на колени. Сначала он расстелил на них маленький бархатный коврик черного цвета. Наблюдая за этими приготовлениями, все подумали, что он собирается перекусить. Потом он перекинул ремень через шею. А у самого вид такой серьезный, сосредоточенный. Вылитый священник, собирающийся прочитать молитву по телевидению! Вдруг его сильные лапы, привыкшие держать дубинку, стали, так сказать, хрупкими. Они обняли эту машинку для танцев и пробежали по клавиатуре. Гибкие, как девушки в кордебалете, парни! Как он не путался во всех этих клавишах -- одному Богу известно! Тем более, что они были не пронумерованы! Если бы вы видели Гросселя в его естестве -- в своей форме фараона, когда он орал на автомобилистов, -- вы бы ни за что не поверили, что он может так музицировать! Он становился неузнаваемым прямо на глазах! Когда он играл классику: "Малышка из Тонкина" Моцарта, "Я люблю сразу двоих" братьев Милья, ваша душа сама начинала петь, как аккордеон. А в те моменты, когда инструмент начинал натурально рыдать и испускать стенания, она плакала от переполнявших ее переживаний. Заполучить такого парня, как он, на свадьбу -- это же просто везение, правда? Он заменял целый оркестр. Его водрузили со своим стулом на стол. Увы! Он немножко перебрал. И на такой высоте у него стала кружиться голова. Те, кто изучал алгебру, знают, что теплый воздух поднимается вверх. И Гроссель стал задыхаться. Если бы он сразу сказал, что у него в желудке прилив, его бы вывели проветриться во двор таверны я дали бы выпить глоток минералки "Виши", раз он такой слабый. Но у него была своя капральская гордость, и он не признался в своей слабости. Так вот, худо-бедно, но он начинает играть. А мы -- перебирать ногами. И никто не обратил внимания, что у него на лице портрет мученика. Надо признаться, что мы с Бертой несколько отяжелели после нашего "Эдуарда VII". Но мы всетаки тоже танцевали. Мы думали, что танцы утрамбуют этот потрясающий рубон, что во время вальса и танго состоится представление гусиной печенки "Инфанта" пуляркам из Бресса на шампурах, жидкий суп из черепахи договорится с зефирами по-румынски. Но в чем мы с Бертой ошиблись, так это в том, что мы, решив попробовать все блюда меню, слопали пудинг "Замок Виндсор". Англия -- потрясающая страна, я не спорю, но в ее истории были тоже отдельные факты измены. Во время последней войны это была военно-морская база Мэр Эль-Кебир в Алжире, а на моей свадьбе -- пуддинг "Замок Виндсор". У нас так слиплись кишки, как они не слиплись бы, даже если бы мы проглотили мешок мокрого цемента! Внутри что-то заклинивало, закупоривало проходы, направляло деликатесы на беспокоящие запасные пути. Мы думали, что все придет в норму после исполнения антраша. А пока приходилось сжать челюсти и терпеть. В это время, сидя на столе, как на насесте, младший капрал заставлял плакать навзрыд свой аккордеон. Он был мертвенно бледный, с зелеными пятнами под глазами и слипшимися на лбу волосами. Его так тошнило, что он не мог больше дышать; это было свыше его сил; тепло в нем сохранилось только под кожей. А он все играл "Малышку из Тонкина", "Я люблю двоих сразу"... Кузина Гертруда стояла за спинкой его стула и, закрыв глаза, что-то пела во все горло, как она всегда делала, когда мы собирались на семейные торжества. Я сейчас не помню, но какой-то кретин ей однажды сказал, что у нее голос соловья, и с тех пор она пилила нам уши своими визгами зазубреной пилы. Она была старой девой и получала удовольствие на свой манер. Я думаю, что эти ее визги и доконали Гросселя... Под воздействием мяуканья Гертруды Гроссель подумал, что это он издает на своем портативном пианино такие чудовищные звуки. Когда он играл "Очарованье", случилась драма. Гертруда издавала булькающие звуки, похожие на сбивание майонеза железной ложкой, с упоением выводя: "Я его встретила просто так и ничего не сделала, чтобы ему понравиться!" Между нами говоря, это никого не удивило. Мы, танцоры, старались не обращать внимания на ее пение, мы шумно топотали под аккордеон, чтобй заглушить ее ужасные интонации. Но Гроссель -- несчастный козленок -- был уже не в силах бороться. Сидя на возвышении на своем стуле, он изо всех сил старался удержать на месте свои глазные яблоки, которые готовы были выскочить из орбит и покатиться по полу. Язык тоже настроился обратиться в бегство! Он еще перебирал пальцами, но это был просто инстинкт -- как у утки, которая продолжает бежать, хотя ей уже отрубили голову. Это был только безусловный рефлекс... Остатки музыки последними каплями стекали с его пальцев. Вдруг ему стало невмоготу. Но он не хотел пачкать свой красивый аккордеон. В доли секунды он представил себе, что будет с инструментом, если он вывернет содержимое желудка на его меха. Он подошел к краю стола, вытянул голову над аккордеоном и выдал первый залп. По несчастью, мы с Бертой оказались как раз под ним. И вся струя пришлась на вуаль моей молодой супруги. Ее венок из апельсиновых веток моментально превратился в куст малины. Грос * Я предупреждаю слишком впечатлительных, которые продолжают читать книгу, что рассказ Берюрье не закончен; они могут, если хотят, пропустить несколько страниц и подождать нас чуть подальше. -- Примеч. авт. сель на этом не остановился. Залп правым бортом! Беео! Беео! Парни, это было похоже на канонаду при Трафальгаре и Аустерлице! Залп! Два залпа! Его аккордеон, свисающий с его шеи, издавал звуки телящейся коровы! Он был ему вместо слюнявчика. Сначала Берточка не поняла, в чем дело, она не смогла определить происхождение обрушившегося на нее потока, потому что стояла спиной к Гросселю. Она подумала, что подошел черед серпантинов, и что в нее, невесту, гости стали бросать ссрпантины. И только когда она почувствовала, что что-то течет по ее лбу, она заподозрила неладное. Мое катастрофическое выражение лица только усилило ее подозрения. Она провела рукой по лбу. И в этот момент виртуоз выдал третий залп, самый мощный, идущий из потаенных глубин. Берта обернулась и все приняла на свою физиономию. Она ничего не сказала, -- попробуй скажи, если весь рот забит. Только сама она тоже начала разгружать вагоны. Лишь омар по-парижски, который не давал ей покоя, как будто ждал этого момента; он стал пятиться назад, как и подобает настоящим ракообразным. Танцующие не смогли переварить это зрелище. Произошла цепная реакция. Самые чувствительные начали складываться пополам, цепляться за столы, стулья, за других. Настоящее кораблекрушение. Из свадебного и банкетного зал ресторана "Серый в яблоках конь!" превратился в столовую самоходного автомобильного парома, пересекающего Ла-Манш в штормовую погоду. Но были и такие, кто сопротивлялся, и кто изо всех сил сдерживал себя, кто не хотел трезветь и разукрашивать паркет мозаикой. Но общий порыв увлекал и их, как увлекает за собой по склону снежная лавина хилуг деревянную избушку. Беео! Беео! Бе! -- беоо! Раздавалось со всех сторон. И еще раз бееоо! Официанты бросились врассыпную, началась паника. Хозяин ресторана уже подумывал вызвать пожарников со своими реанимационными аппаратами. На кухне загремели ведрами. В половые щетки и веники вставляли палки, чтобы побыстрее подмести нижнюю палубу; тащили все наличные половые тряпки! Шеф-повар, которого никто и не думал беспокоить, вытащил из-под плиты поддон с золой: он плавал коком на смешанном грузовом пароходе и знал, какой нужно держать курс в такой ситуации! Я не хотел, чтобы потом о женихе говорили, будто он в самом разгаре процесса пищеварения отрекся от меню Эдуарда VII! Я стал по-быстрому опорожнять недопитые бокалы шампанского со стола, чтобы любой ценой заделать пробоину. А Гертруда -- хотите верьте, хотите нет -- продолжала распевать во все горло "Очарование". Она была в полном экстазе и не заметила, что музыка больше не играет -- ведь глаза у нее были закрыты. Эта безобразная цесарка с упоением продолжала кудахтать: "Я верила в тебя, как в высшее счастье". Только она и я не участвовали в этом концерте. Все были на полусогнутых, чтобы было удобней освободиться и прочистить свои дымоходы. Я, Берю, боролся со своим мерзким пудингом. Он упорно пытался прорваться в глотку. А я отбрасывал его назад залпами шампанского. Борьба была пострашнее, чем матч по регби "Франция-Уэльс". Схватки были более упорные и жестокие. Аженор был рядом со мной я помогая мне справиться с этой мерзостью, творящейся в моей требухе. Ассистируя мне, он отрыгнул свою челюсть и теперь по-пиратски всматривался в вуаль моей Берты, которая валялась на полу. Он топтался по ней ногами и пытался выудить свою знаменитую челюсть. На фоне этого всемирного потопа прибор для пережевывания моего дяди выглядел еще более подавленным, чем на Блошином рынке, коща он торчал между граммофоном с трубой и фотографией Бисмарка, вырванной из журнала "Иллюстрации". Эта добротная подпиленная челюсть взирала с глубоким отвращением на происходящее. Она взывала о помощи, барахтаясь в этой луже я просила прощения за то, что ей приходится все это пережевывать! Ей было стыдно! Закончив петь, Гертруда открыла глаза. Если бы вы видели ее свободное падение с седьмого неба, куда она взгромоздилась, мастурбируя свои голосовые связки. Она проблеяла "Я люблю тебя-я-" и в изнеможении смолкла. Вдруг она увидела, что вся свадьба согнулась пополам, а с эстрады через свой аккордеон изрыгает из себя последние куски селедки музыкант. И тогда она тоже влила свой голос в этот гигантский булькающий хор и стала петь в унисон со всеми. Но ей пришлось отказаться от своего репертуара. Она громко затянула общую мелодию "Бео-о-о, Бе-о-о". Только я один соблюдал приличие! В паузу между двумя иканиями гарниром Аженор пробормотал мне: -- Сандри, как тебе удается сдержаться? -- Я думаю об Эдуарде VII, -- ответил я. Он подумал, что я окончательно тронулся, и его вывернуло наизнанку. Толстый снимает шляпу, кладет ее на стоя и расчесывает волосы трехзубои расческой. -- И тем не менее, -- говорит он, -- я и правда думал об Эдуарде VII. Я говорил себе, что я совершил тот же подвиг, что и король англичан, этих ростбифов, и отстоял честь нации. Разве это не похвально для деревенского мужика, а? На этом он заканчивает свой рассказ. -- Вывод: не спаивайте музыкантов на свадьбе -- это чревато. Конечно, им надо смочить горло, но вы договоритесь с официантами, чтобы они разбавляли вино водой. Давайте вернемся к самой церемонии. Во время свадебного бала жених должен очень мало танцевать. Если он будет тратить свои силы на вальсы, то что у него останется на праздничную ночь? Жизнь с фальстарта начинать нельзя, ребята! Я помню, был у меня приятель, который так вымотался на этих "раз-два-три", что к концу вечера еле держался на ногах. Его новоиспеченная мадам с нетерпением жаждала получить свою долю головокружительных удовольствий, а он выдал ей соло на двух дырках. Вот такая печальная свадебная ночь, правда? Как ни старалась бедняжка завести его рукояткой, -- все было напрасно: у него были очень загрязненные свечи и воспламенение не произошло. Вы только представьте, как эта милашка провела свой праздник! По сокрашенной программе, томясь в печали рядом со своим храпуном! На следующий день, когда молодожен проснулся в своей постели, ему так стало стыдно, что он сплоховал этой ночью, что он чуть не пришел в буйное помешательство. При дневном свете уже было невозможно скрыть свой конфуз. Его конфуз подергался, подергался и от страха втянул в плечи свою головку. Это здорово отразилось на его интеллекте. Да вы сами это знаете, старики! Но когда ваша соображалка бросает вам вызов, лучше смириться. В общем, пробки перегорели, и сколько бы ты ни щелкал выключателем, света не будет! Через полгода оня развелись, так как дамочка так и осталась мадемуазелью. И все это из-за того, что молодежен перетанцевал на своей свадьбе! Вот такие дела! Берюрье извлекает из драного портфеля второй пузырь. Отпивает, смакует, глотает. -- Раз я уж заговорил о свадебной ночи, надо об этом потолковать в деталях. Давайте чуточку вернемся назад -- к началу бала. Так уж сложилась традиция, что эти кретины-гости поджидают момент, когда молодожены должны уйти, и стараются их задержать. Чтобы такого не случилось, я вам дам хитрый совет. Только для этого нужно иметь соучастника: отца молодой или ее тестя, например. Между двумя танцами жених без всякого стеснения, как простой дорожный рабочий, спрашивает, не найдется ли у кого листочка бумаги, чтобы подтереться, по причине того, уточняет он, что в ватер-клозете вся бумага кончилась. Какая-нибудь добрая дуиа находит у себя в кармане старую квитанцию или любовное послание. Чтобы провести всех, молодожен тут же начинает отстегивать подтяжки, будто ему уже невмоготу. И затем смывается -- с листком в руке. Подозрений ни у кого не возникает, и танцы возобновляются. Невеста танцует с папой или с тестем. С невозмутимым видом кавалер в полумраке оттанцевывает ее к запасному выходу. Девчонка надувает свою вуаль как парус (как кстати она пригодилась) и уплывает к своему Ромео, который поджидает ее у двери в туалет. Они рысью бегут к своей машине и "гуд найт" честной компании! Мастодонт подмигивает. -- Записывайте, записывайте, -- рекомендует он, -- даже если вы женаты, это может вам пригодиться, кто знает, что вам уготовано в жизни. Итак, -- продолжает Непреклонный, -- начался медовый месяц. Вы привозите Нинетт в заказанный вами номер гостиницы. В предвкушении любовных утех. Уф, наконец-то! Наконец одни-одинешеиьки! Ты вся моя, моя крошка! Обними меня крепко-крепко, Люлю! Скажи, лапочка, ты веришь, что это не сон: неужели мы поженились? И начинается сеанс раздевания. Надо все делать не спеша, без суеты, парни! Мягко! Чтобы все шло, как по маслу! Извлекайте свою куколку из кокона с чувством, с остановками! С перерывами на бурные поцелуи. Полусвет. (Достаточно света из ванной!). Чтобы ей не было стыдно, успокаивайте ее красивыми клятвами и не бойтесь переборщить: невеста только этого и ждет. Обещайте ей фантастические миражи, сумасшедшее счастье, верность на всю оставшуюся жизнь и даже после! Заверяйте ее, что вы всегда будете желанны друг для друга! Клянитесь ей, что отныне вы вступаете в состояние обалдения чувств и никогда из него не выйдете! Что вы пленники грота сладострастия! Что, впившись друг в друга глазами и губами и выложив в чашку спиральку, вы такими отныне останетесь на века! Что она обязательно должна иметь билет в рай наслаждений! Что это ее ночь! Апофигей от попы до грудей! Продолжая вести разговор в таком роде, обещайте ей достать с неба луну, а сами в это время стягивайте покровы с ее луноподобных ягодиц. Очень важно, парни, чтобы с первого момента интимности она была голой, а вы в одежде. Этим достигается ваше превосходство над ней, вы понимаете? А в ней укореняется психология рабыни! Это хорошо для будущего! Надо, чтобы вы утвердились ее властелином! Она -- голая, а вы в черном, в белом галстуке! Как две разные планеты. Все так же, не снимая одежды, вы приступаете к делу вплотную. Пусть она прочувствует на своей коже шероховатость ваших шмоток -- самец должен царапать! Делать больно! Постарайтесь сделать для нее первый сеанс потрясным! Чтоб она забыла день своего рождения, черт возьми, и адрес своих родителей! Чтоб забыла французский! Чтоб заговорила по-козьи, друзья мои, по-сучьи, по-коровьи! Чтоб поняла свою боль м тут же забыла о ней! Чтобы покрылась с головы до ног крапивной лихорадкой! Чтоб взбесилась! Чтоб умоляла! Чтобы умерла два, три, десять раз! Надо делать ей больно ласково! И так же ласково приводить в себя! Доводить, приводить в экстаз, укатывать, переворачивать на "орел-решку", довести до потери разума и снова привести в разум! Если вы сделаете все это красиво с вашей женушкой в первую ночь, будущее вам обеспечено! Клянусь печенкой Берюрье! А я свою печенку очень люблю. Он заходится в приступе кашля, но после глотка красного быстро успокаивается. -- Само собой разумеется, -- продолжает Инициатор, -- сейчас все больше в больше растет число нетерпеливых молодых людей, которые еще до брачной ночи играли в игру под названием "заберись на меня". Не важно! Брачная ночь должна быть всегда торжественной, премьерной, парни. Всегда! Это все равно, что Рождество, даже если девственница не такая уж и девственница! Ну, а теперь, когда я вам посоветовал, что надо делать, остановимся немножко на том, чего следует избегать делать. Он трет глаза большим и указательным пальцами. Раздается ноющий звук, будто рабочий бензоколонки протирает вам стекло каучуковой лопаточкой. -- Первое, -- говорит ее, продолжая прочищать глазные орбиты, -- остановимся на мужчине. В тот момент, когда они входят в свою комнату любви, он должен отгонять от себя такие мысли; "Вот так дела, они поменяли обои после моего последнего визита". Или "Надеюсь, что здесь нет клопов, как в том борделе, куда я ходил с Симоной". Берю еще немного размышляет, как человек, заботящийся о том, чтобы ничего не упустить. -- И еще, -- продолжает Отважный, -- в момент излияний этот олух-муж ие должен шептать девчонке, чтобы рассеять ее страх: "Расслабься, Лолотта, я знаю как делать". Или нетерпеливо бормотать: "Если тебе страшно смотреть на него, я ничего не буду с ним делать, пока твои глаза не привыкнут". Или такое (есть мужики, которые способны на это): "Послушай, дочка, ты совсем вяло подмахиваешь, придется тебе покачать пресс". Также, избегайте называть ее другим именем, а то она может обидеться. Если она отдается, как гладильная доска, не упрекайте ее за это, а наоборот отпустите пару комплиментов. Даже последние недотрога любят, чтобы им говорили, что они чемпионки в любви. Чем хуже они целуются, тем больше верят в то, что они настоящие куртизанки, и гордятся тем, что они такие. Это указывает на то, что они заслуживают вашего ободрения, потому что в глубине души имеют к этому призвание. Поэтому после сеанса перепихивания вы с восхищением присвистываете и шепчете ей: "Черт возьми, на вид ты белая голубка, а в любовных делах ведешь себя как прожженая путана". Он встает и под нашими восторженными взглядами выполняет несколько упражнений на сгибание колен. Неприятный треск оповещает нас о том, что его брюки выполняют эти упражнения против своей воли. Толстый прерывает упражнения, пальпирует основания ног своим чувствительным указательным пальцем, морщится и без комментариев снова усаживается за стол. -- А сейчас рассмотрим проблему девушки, -- решает Сногсшибательный. -- Прежде всего, она не должна огорчаться, если в ночь "Н" она обнаруживает, что у ее жениха очень щуплый прибор. И тем более, не возмущаться: "Здесь какое-то недоразумение! Я вышла замуж за мужчину, а не за полсосиски!" Для мужика это самое страшное оскорбление. Пусть эти ненасытные знают, что важен не сам предмет, а то, как им пользуются. Вы все знаете анекдот по поводу того, как развлекаются молодожены? Я вам повторю его, потому что он совсем не такой уж глупый. Самая хохма -- это то, что после любви жених дает тыщу франков своей бабе, та берет деньги и засовывает их под чулок. Этот анекдот как бы подводит итог того, какие опасности могут вас подстерегать. И та, и другая сторона должна следить за собой и ни на минуту не забывать, кем является другой по отношению к нему или к ней, и чем занимаются вдвоем в этих четырех стенах. Хоккей? Я также хотел бы обмолвиться парой слов о свадебном путешествии. Естественно, каждый действует в соответствии со своими способностями. В наше время, когда путешествия совершаются без проблем и регулируются на основе 24-х дневного менструального цикла, молодожены считают своим долгом проводить медовый месяц на Новых Гибридах, в Большой Азии или в Антоннанарыве. Все это глупости! Медовый месяц вам. не туризм! Пейзаж не должен отвлекать вас от этих самых штучек. Идеал -- это тихий укромный уголок во французской деревне! Но минуточку! Как всегда, здесь нужно избегать обратных излишеств. Я знавал некоторых, которые по этому случаю разбивали палатку! Брачная ночь под палаткой -- это годится для королевы Англии. Но не для Нинетты. Ее в эту ночь не должны кусать за нежные места красные муравьи -- программой не предусмотрено! Она не должна подцеплять насморк на свежем воздухе! Да к тому же в палатках фирмы "Тригано" у вас не будет жизненного пространства для проведения лихих кавалерийских атак! Вы можете ни в чем себе не отказывать только снаружи! Вы представляете себе эту псовую охоту между спальным мешком и газовым баллоном? Вы рискуете ушибиться о газовую походную плиту или защемить свое хозяйство в складном столе! Я обхожу молчанием хрупкость самого этого сооружения! Слишком резкая амплитуда движения поясницы -- и колья палатки сорваны! Полотняное здание падает и накрывает вас, совсем некстати, как покрывалом. Вы запутываетесь в веревках! И вот вы спеленуты, запакованы, превращены в мумию. Ваш пыл оказывается опутан веревками, вы выпускаете из объятий мандолину мадам и вместо нее к вашему полному замешательству обнимаете канистру с водой. Атака захлебнулась. Бойцы бегством спасаются с ноля битвы! Такого несчастья и врагу не пожелаешь, а тем более молодоженам. Да, не пожелаешь! Он массирует палец, сосет его и заталкивает подмышку. -- Лучше, -- утверждает он, -- сделать как мы с Бертой. Мы провели наш медовый месяц в Аньере, в небольшом ресторанегостинице, который я знал раньше. У вокзала, напротив газгольдера. Его владельцем был тесть одного моего коллеги. Ресторан назывался "У Тинтинов"!. Мы пережили там период настоящего счастья. Хозяин и хозяйка нас просто баловали. Холили нас. Готовили нам блюда со шкварками. Фирменными блюдами мадам Тинтин были: "морская зыбь" и "рульки помарсельски". Он громко шмыгает носом, но, несмотря на эту профилактическую меру глаза его наполняются влагой. -- Да, -- со вздохом произносит Плюшевый. -- Это было настоящее счастье. Я сейчас расскажу о программе наших дней, потому что, по-моему, мы провели классно наш медовый месяц. Я не хочу хвастаться, парни, и считать себя умнее, чем я есть на самом деле, но я всегда умел пользоваться жизнью, особенно в такие потрясные моменты. Итак, чтобы вернуть вас назад, каждое утро мы просыпались в девять часов и сразу же принимались за наши медовые дела. Не в моем вкусе откровенничать об интимных делах, вы же знаете! И все же Берта -- удивительная женщина. Она была против оплаты по безналичному расчету. Она требовала расчета наличными! И без всяких отсрочек! Потрясная девушка. С большим опытом, и все остальное. Когда она демонстрировала в постели свои способности, мои чувства обострялись, как иглы морского ежа. Не стану описывать детали, но для вашего сведения скажу, что она умела все: кепку-невидимку, салазки, запор на тридцать два зуб, увеличительную трубу и машинку с двумя ведущими руками! Мне страшно повезло! Товар в экспортном исполнении! Кобылица, получившая приз вне конкурса! В общем, счастливый жребий! В скачках любви я выиграл пари на три первые лошади, и это был почти что выигрыш века. Я бы сказал, наших дней! Итак, до обеда эти штучкидрючки, и в перерыве -- чашечка кофе. В полдень мы спускались вниз, на жратву, не снимая пижамы. Мы могли позволить себе такую вольность, ведь мы же рубали на кухне. Чтобы промочить во рту, мы пропускали по парочке стаканов аперитивчика, а потом приступали к жратве с красным вином уже в запечатанных бутылках. К трем часам мы поднимались к себе, чтобы немножко порезвиться после обеда. И мы резвились до шести. Потом одевались и шли гулять. Взявшись под ручку, мы доходили до моста Курбвуа. На мосту мы останавливались и сверху поплевывали на матросов с барж, которые проплывали под нами. Несколько раз мы заходила на собачье кладбище, расположенное из острове. На маленьких могилках были надписи, от которых сжимались от жалости наши сердца: "Медору-верному Товарищу". "Здесь покоится Дулетта Дюран, умершая при родах". Часто хозяева вделывали фотографии собак в камень. Лулетта Дюран, к примеру, была маленькой черно-белой фокстерьершей с заостренной мордой и заячьими ушами. Посреди кладбища, я помню, стояла статуя Сары Бернар. А на цоколе памятника было написано: "Гоби-герою труда, умершему при исполнении служебных обязанностей! С признательностью, молочная лавка Дюбуа!" Мы с Бертой дали друг другу обещание обзавестись собакой. Позднее. Мы возвращались в наш ресторан "У Тинтинов", нагуляв хороший аппетит на свежем воздухе. Мы немножко перекусывали, полголовки сыра или омлет со шпигом и стаканчик "красного" для восстановления гормонов. Потом играли в карты с владельцем скобяной лавки в этом квартале мюм Маклу и Леонаром, мужиком из похоронного бюро, который находился в отпуске по болезни. Берта не могла жить без ресторана, иоэтому во время ужина она помогала г-же Тинтин обслуживать постояльцев. К девяти клиенты расходились, и мы садились ужинать вместе с хозяевами. За едой и разговорами время бежало быстро, тем более, что г-н Тинтин был мастер поговорить. В полночь мы поднимались к себе и все начиналось сначала. От острой жратвы хозяйки у нас закипала кровь. Матрацная серенада, пардон! Мы изуродовали нашим славным хозяевам три пружинных матраца. Потом, уже позднее, чтобы не смущать нас, они рассказали нам, что постояльцы гостиницы располагались бивуаком возле двери нашего номера, чтобы насладиться спектаклем. Они притаскивали стулья, вязанье, литровые пузыри красного и слушали, как мы себя ведем, обмениваясь при этом своими впечатлениями. По характеру шумов они пытались уяснить категорию наших геройских действий. Среди них находился господин Артур, бывший священник, который как-то в минуту хандры решил бросить свою духовную семинарию и стал сутенером. Он координировал работу довольно приличной группы девочек в районе церкви Мадлен, пока одна из ревнивых тигриц не плеснула ему в физиономию медным купоросом и на всю оставшуюся жизнь поставила ему клеймо сутенера. Его физия напоминала нечто среднее между лицом сестры-двойняшки и задницей макаки. После этой истории он едва перебивался с хлеба на воду, работая агентом по размещению заказов на туалетную бумагу на маленьких базарах большого предместья. Вид Артура вызывал такое отвращение, что лавочники по-быстрому оформляли у него небольшой заказ, лишь бы избавиться от него и убрать этот кошмар с глаз долой. Хотя в вопросах любви для него не было никаких секретов. Как мне потом говорили хозяева, именно он информировал о происходящем внимательно слушающих постояльцев в коридоре. Он работал на слух. "В этот момент, -- утверждал он, -- он делает ей японский волчок!" "А сейчас дамы -- господа, исполняет "фигуру 4-бис бенгальского танца". Или такое: "Вот это да, дамочка записывает ему песню "Говорите мне про любовь" через микрофон-повесу". И каждый раз, Риретта, горничная Тинтинов, развязная пятнадцатилетняя девица, заглядывала в замочную скважину и подтверждала, что господин Артур опять угадал. Риретта увидела такие картинки, которые детям до 16 лет видеть воспрещается. А все потому, что задвижка в двери была очень здоровая, и между этой задвижкой и косяком могла пролезть только ее острая, как у куницы, мордочка. Поэтому она обеспечивала ретрансляцию в паре с Артуром. Они вдвоем рассказывали о наших подвигах не хуже известного телекомментатора Роже Кудерка. Постояльцы в коридоре были в каком-то необычном возбуждении. С оттопыренными ушами и раскрытыми глазами они в обалдении смотрели на страшное лицо г-на Артура, который мимикой изображал очередную нашу фигуру. Его изуродованная купоросом рожа не вызывала у них отвращения, а, наоборот, еще сильнее возбуждала их в определенном смысле. Настоящий салон помощницы хозяйки борделя! Вот во что превратился коридор отеля Тинтинов. Когда я зачехлял свою полевую артиллерию, нам хотелось придавить пару часов, но мы не могли, так как пальбу открывали другие. Мы так распаляли их интеллект, что едва разбежавшись по своим конурам, они пускались во все тяжкие. Даже господин и госпожа Тинтин разыгрывали миниатюру "Теплые ночи Андалузии". Вся гостиница исполняла матрацный концерт. На следующий день от слабости в ногах никто из постояльцев не мог спуститься по лестнице. У всех были круги под глазами! Когда они уходили на работу, всех шатало от бессилия, доки были сухими, глаза красные, как у карася. О! В хижинах еще до сих пор вспоминают о медовом месяце четы Берюрье! Толстый кокое-то мгновение ностальгирует, делает глоток красного и продолжает: -- Вы видите сами, друзья мои, что нет смысла ездить очень далеко. Чем ближе, тем лучше. Я не хотел бы рассматривать вопрос о браке, не посоветовав при этом молодоженам избегать обмениваться друг с другом о своих любовных похождениях в прошлом. Больше откровенничают мужья, но и некоторые бабы тоже. Они расписывают друг другу свои прошлые приключения. И при этом страшно привирают, думая таким образом поднять свой авторитет. Он: "Когда я жил с малышкой Адриенн, -- я тебе об этом уже говорил, -- мы потрясло трахались; я ей заделывал такие штуки: "погибающий водолаз", "лесенка", "холостой шатун", "волшебный кашпо", "гигантсках суматоха", "игривый карниз", "пистон по-хулигански" и "камбоджийский салат". Она: "У меня с Жозефом, моим первым женихом, тоже было не хуже. Он занимался со мной любовью на велосипеде, когда мы возвращались из кино. А поскольку видимость была плохая, я звонила на поворотах. Прямо дух захватывало". Берю категорически против таких разговоров между молодоженами. -- Много не болтайте. Эта трепотня потом может обернуться против вас. В первый же вечер сезона разрядки напряженности, когда мосье своей старушке предпочитает игру "Найдите семь ошибок на двух одинаковых рисунках" из газеты "ФрансСуар", брошенная на произвол судьбы женушка обязательно подковырнет его и скажет, что по сравнению с эпохой Адрьенн ее Казанова совсем потерял былую форму. И тогда это начало конца! В общем и в заключение разговора на эту тему, ребята, старайтесь жарить свою благоверную с огоньком и старанием. Ведь вы же из-за этого и женились на ней. Договор дороже денег. Нужно всегда с почтением относиться к договорам. Брачный догввор -- это такой же договор, как и всякий другой, и его обязаны выполнять! Мужчина, который каждый вечер копает грядки в огороде своей благоверной, имеет спокойную совесть я может смотреть жизни в лицо. Поверьте, что все в жизни -- только привычка. И эти самые дела -- тоже, как и все остальное. Поэтому привыкайте удовлетворять свою женушку, это избавит ее от лишних хлопот искать удовольствие у ваших дружков. Воспитанный Упитанный* сходит с кафедры. И вальяжной походкой приближается к краю сцены. -- С завтрашнего дня, -- объявляет он, -- мы будем изучать светские правила. То есть, бесполезные вещи. Для демонстрации этих правил я заручился неоценимой поддержкой настоящей аристократки -- графини Труссаль де Труссо, предки которой ведут свою летопись со времен кроссворда. Он слегка покашливает. -- Поэтому я попрошу привести в порядок ваш внешний вид. Машинально, движимый, без сомнения, условным рефлексом, он щупает рукой ширинку, констатирует отсутствие трех пуговиц, запахивает ширинку и прощается с нами приветствием дзюдоистов. При поклоне у него из нагруд