арика изумленно смотреть ему в след. Следующие семь лет были счастливыми для Майкла. Роза была восхитительна, с ней было легко, она обожала его, но он знал, что стоит ей умереть или исчезнуть, и он прекрасно обойдется без нее. Просто найдет кого-либо другого для выполнения ее обязанностей... Он не любил ее. Он считал себя не способным любить другое человеческое существо, такая способность в в нем просто отсутствовала. Теплые чувства он мог испытывать только к животным. Ему подарили щенка-колли ко дню рождения, и они стали неразлучны. Через шесть недель собака попала под машину, и когда отец предложил ему купить другую собачку, он отказался. И больше у него никогда не было собаки. Майкл рос, видя, как его отец гробит себя за гроши. И решил, что с ним такого не случится. Он знал, чего хочет, с того момента, когда впервые услышал разговор о своем дальнем родственнике Антониле Гранелли. В Штатах было двадцать шесть семей мафии, пять из них в Нью-Йорке, и из этих пяти семья Антонила Гранелли была сильнейшей. С раннего детства Майкл дрожал от волнения, когда слушал рассказы о мафии. Майкл олицетворял собой новое поколение, он был лишен старых предрассудков, полон свежих идей. В настоящее время комитет из девяти человек контролировал семьи мафии по всей стране. И Майкл знал, что когда-нибудь он возглавит этот комитет. Майкл размышлял о людях, сидящих с ним за столом фермерского дома в Нью-Джерси. Антонил Гранелли еще поживет, но, к счастью, не так уж долго. А Томас Колфакс был его врагом с самого начала... По мере того, как росло влияние Майкла, уменьшалось влияние адвоката. Майкл вводил все больше и больше своих людей в организацию, людей, подобных Нику Вито, Сальваторе Фифе и Джозефу Коллела, которые были ему безгранично преданы, а адвокату это не нравилось. Когда Майкла арестовали за убийство братьев Ромас и Камилло Стела согласился свидетельствовать против него в суде, старый адвокат думал, что наконец-то избавится от Майкла, потому что считал, что в данном случае у окружного прокурора беспроигрышное дело. Майкл нашел выход глубокой ночью. В четыре часа он вышел из дома и из автомата позвонил Джозефу Коллела. - На следующей неделе несколько молодых адвокатов примут присягу в штате окружного прокурора. Ты можешь узнать их имена? - Что за вопрос, Майкл? - И еще... Позвони в Детройт, пусть они пришлют сюда человека, неизвестного полиции. Он повесил трубку. Неделю спустя, сидя в зале суда, Майкл Моретти изучал новых ассистентов окружного прокурора. Он внимательно вглядывался то в одно лицо, то в другое, анализируя и делая выводы. То, что он собирался сделать, было вызывающе опасным делом, но именно поэтому оно могло иметь успех. Он имел дело с новичками, которые слишком волновались, чтобы задавать вопросы, и которые горели желанием быть полезными и попасть на заметку. Ладно, кто-нибудь определенно будет на виду... В конце концов, он выбрал Дженифер Паркер. Ему понравилась ее неопытность и напряженность, которую она безуспешно пыталась скрыть. Она была женщиной и должна была испытывать большее волнение, чем окружающие ее мужчины. Приняв решение, он повернулся к человеку в сером костюме, сидящему среди зрителей, и кивнул в сторону Дженифер. Этого было достаточно. Майкл следил за тем, как окружной прокурор закончил опрос сукиного сына Камилло Стела, после чего он обратился к Томасу Колфаксу: - Свидетель ваш для перекрестного допроса. Колфакс встал. - Ваша честь, сейчас почти полдень, и я не хотел бы, чтобы мой допрос прерывался. Могу я попросить суд сделать перерыв на ленч? Перерыв был объявлен. Сейчас был самый подходящий момент... Майкл видел, как его человек незаметно присоединился к группе людей, окружающей прокурора. Спустя некоторое время он направился к Дженифер, держа в руках большой конверт. Майкл сидел, затаив дыхание. Он мысленно приказывал ей взять конверт и направиться в комнату свидетелей. И она сделала это... Майкл Моретти смог расслабиться только тогда, когда увидел, что она возвращается без конверта. С тех пор прошел год. Газеты тогда распяли девушку, но это уже было ее дело. Он не вспоминал о ней до тех пор, пока газеты не начали писать о процессе над Абрахамом Уилсоном. Они вытащили на свет старое дело Майкла Моретти и роль Дженифер в нем. Они снова печатали ее фотографии. Да, она была весьма привлекательной девушкой, но в ней чувствовалось нечто большее - независимость, и это заставило его долго рассматривать ее фотографии. Он стал следить за процессом со все возрастающим интересом. Год назад, когда ребята праздновали победу после прекращения процесса над Майклом, Сальваторе Фифе предложил свой тост: - Мир избавился еще от одного адвокатишки... Нет, мир не избавился от нее, подумал Майкл, она выпрямилась и борется снова... И ему это нравилось. Ее показывали по телевизору накануне вечером, и, следя за тем, как она описывает свою победу над Робертом ди Сильва, он испытывал странное удовлетворение. Гранелли спросил: - Что ты в ней увидел, Майкл? - У нее есть голова, Тони. И, возможно, она понадобится. 10 На следующий день после процесса Уилсона позвонил Адам Уорнер. - Я хочу поздравить вас. Дженифер сразу же узнала его голос, и он взволновал ее до глубины души. - Это... - Я знаю. О боже, подумала она, зачем я сказала это? Зачем ему знать, как часто она думала о нем в последние месяцы. - Я хотел сказать вам, что, по-моему, вы провели дело Уилсона блестяще. Вы заслужили победу. - Спасибо. Сейчас он повесит трубку... Я больше никогда не увижу его... Он, наверное, слишком занят своим гаремом, думала она. Адам Уорнер продолжал: - Не будете ли вы так любезны поужинать со мной как-нибудь вечером? Мужчины ненавидят слишком шустрых девушек, сказала она себе. - Что вы скажете о сегодняшнем вечере? Она почувствовала улыбку в его голосе: - Боюсь, что мой первый свободный вечер будет лишь в пятницу. Вы будете заняты? - Нет. Она еле удержалась, чтобы не сказать "конечно, нет". - Могу ли я заехать за вами? Она подумала о своей ужасной квартире с колченогим диваном и гладильной доской в углу. - Наверное, будет удобнее, если мы встретимся где-нибудь. - Вам нравится кухня в "Лутисе"? - Можно я вам отвечу после того, как отведаю ее? Он рассмеялся. - Как насчет восьми часов? - Вполне устроит. Она положила трубку и села в приступе эйфории. Это же просто смешно, думала она. Он, вероятно, женат и у него дюжина детей... Во время их совместного ужина во французском ресторане она заметила, что он не носит обручального кольца. Неубедительное доказательство, сказала она себе. Нужно обязательно издать закон, принуждающий всех мужчин-мужей носить кольца. Кен Бейли вошел в контору. - Как поживает наш великий адвокат? Он посмотрел на нее более внимательно. - Ты выглядишь так. как будто только что проглотила клиента. Дженифер, поколебавшись, сказала: - Кен, не проведешь ли ты небольшое расследование для меня? Он подошел к ее столу и достал блокнот и карандаш. - Давайте. Кто это? Она начала произносить имя Адама, потом остановилась на полуслове, чувствуя себя дурой. Какое она имеет право вторгаться в его личную жизнь? Ведь он предложил ей поужинать вместе, а не выйти за него замуж... Кен отложил карандаш. - Ну, так что? - Кен... - Да? - Адам Уорнер. Его имя Адам Уорнер. Он посмотрел на нее с удивлением. - Нет необходимости вести расследование. Достаточно прочесть газеты. - Что ты знаешь о нем? Он опустился на стул напротив нее и сцепил пальцы. - Давай посмотрим. Он является партнером в фирме "Нидхэм, Линч, Лиэрс и Уорнер". Закончил юридический факультет Гарварда, происходит из богатой семьи. Ему около тридцати пяти лет. Дженифер с любопытством следила за ним. - Откуда тебе так много о нем известно? Он подмигнул. - У меня есть много друзей повсюду. Говорят, что он собирается баллотироваться в сенат США. Говорят, что в нем есть то, что они называют обаянием. Определенно есть, подумала она. Она пыталась задать следующий вопрос небрежным тоном: - Что тебе известно о его личной жизни? - Он женат на дочери отставного адвоката. Она племянница Стюарта Нидхэма, партнера Уорнера. Сердце Дженифер упало. Итак, все встало на свои места... Кен озадаченно следил за ней. - Чем вызван этот внезапный интерес? - Простое любопытство. Когда он ушел, она долго еще сидела, думая об Адаме. Он пригласил меня на ужин из профессионального любопытства. Он хочет поздравить меня. Но он уже сделал это по телефону... Интересно, скажет ли он о своей жене? Конечно, нет... Хорошо я поужинаю с ним, но это будет наша последняя встреча... В тот же день, позднее, Дженифер позвонили из "Пибоди и Пибоди". Это был старший партнер. - Я давно собирался встретиться с вами. Не могли бы мы пообедать вместе? Его тон не мог обмануть Дженифер. Она была уверена, что мысль о встрече с ней не приходила ему в голову, пока он не прочел о процессе над Уилсоном. Он собирался встретиться с ней явно не для того, чтобы обсудить проблему вручения повесток... - Как насчет завтра? - продолжал он. - В моем клубе? Они встретились на следующий день. Старший Пибоди был бледным невысоким мужчиной, состарившейся версией своего сына. Жилет не мог скрыть выступающего животика. Ей мало понравился отец, как до этого и его сын. - У нас есть место для молодого способного адвоката, мисс Паркер. Мы могли бы предложить вам пятнадцать тысяч в год для начала. Дженифер сидела и думала о том, как много это предложение значило бы для нее год назад, когда она отчаянно нуждалась в работе, нуждалась в ком-нибудь, кто бы поверил в нее... Он продолжал: - Я уверен, что через несколько лет вы станете партнером в нашей фирме. Пятнадцать тысяч в год и партнерство... Она вспомнила о маленькой конторе, которую делила с Кеном, и о своей крошечной квартирке с фальшивым камином... Мистер Пибоди принял ее молчание за согласие. - Отлично! Мы бы хотели, чтобы вы начали как можно скорее. Возможно, даже в понедельник. Я... - Нет. - Если понедельник вас не устраивает... - Я хотела сказать, что не могу принять ваше предложение, мистер Пибоди, - сказала она, удивляясь сама себе. - Понимаю... - последовала пауза. - Возможно, мы сможем начать с двадцати тысяч в год... Он увидел выражение ее лица. - Или двадцать пять тысяч... Почему бы вам не подумать об этом? - Я уже подумала. Я и дальше собираюсь работать самостоятельно. Стали приходить клиенты. Не слишком много и не очень значительные, но это были ее клиенты. Контора становилась слишком тесной для нее. Однажды утром, когда ей пришлось остановить двух клиентов в коридоре, пока она была занята с третьим, Кен сказал ей: - Так дело не пойдет! Тебе нужно перебраться отсюда в приличную контору в жилых кварталах города. Дженифер кивнула. - Я знаю. Я думаю об этом. Кен занялся бумагами, склонившись над столом, чтобы не встретиться с ней глазами. - Мне будет тебя не хватать... - О чем ты говоришь? Ты переберешься вместе со мной! Эти слова не сразу дошли до него. Он поднял глаза, и широкая улыбка расползлась по его лицу. - Переехать с тобой? Он оглянулся, обвел глазами тесную комнатку без окон. - И изменить всему этому? На следующей неделе они переехали в новую контору на Пятой авеню. Новые апартаменты состояли из трех небольших комнат, одна - для Дженифер, вторая - для Кена и третья - для секретаря. На место секретарши они взяли молодую девушку по имени Синтия Элман, недавно закончившую университет. - Сейчас у вас будет немного работы, - извинялась Дженифер, - но дело будет расширяться. - О, я знаю, мисс Паркер, - в голосе девушки чувствовалось преклонение перед ней. Она хочет быть похожей на меня, подумала Дженифер. Не приведи господь! Вошел Кен Бейли. - Я чувствую себя таким одиноким в этой огромной конторе. Как насчет обеда завтра вечером? - Боюсь, что я... Она чувствовала себя усталой и у нее было много работы, но Кен был ее лучшим другом, и она не могла отказать ему. - Я с удовольствием пойду. Они посмотрели "Аплодисменты", и она получила огромное удовольствие от спектакля. Они решили поужинать у "Сарди". Заказав ужин, Кен сказал: - У меня есть два билета на балет в пятницу вечером. Я думаю, мы могли бы... - Извини, Кен, но я занята в пятницу вечером. - Ясно, - его голос был на удивление спокоен. Время от времени она замечала, как Кен рассматривает ее, считая, что она не видит этого, но при этом у него на лице было такое выражение, которому трудно было подобрать определение. Она знала, что он был одинок, хотя он никогда не говорил о ком-нибудь из своих друзей и никогда не обсуждал с ней свою личную жизнь. Она не могла забыть того, что рассказал ей Отто, и она думала о том, знает ли сам Кен, чего он хочет от жизни. Ей хотелось чем-то помочь ему, но как это сделать, она не знала. Дженифер казалось, что пятница никогда не наступит... По мере того, как приближался день встречи с Адамом Уорнером, ей все труднее и труднее было сконцентрироваться на работе. Она ловила себя на том, что все время думает о нем. Она понимала, что это смешно, но не могла избавиться от этого. Она пыталась объяснить это чувством благодарности за то, что он спас ее, когда ей грозила дисквалификация, а потом посылал ей клиентов. Да, это было так, но Дженифер знала, что здесь есть еще кое-что... Что-то, чего она не могла объяснить сама. Это было чувство, неведомое ей раньше, влечение, которое она не испытывала ни к одному мужчине. Ей хотелось знать, что представляет собой жена Адама... Несомненно, она из тех избранных женщин, которые каждую среду проходят через красные двери в клуб Элизабет Арден, где занимаются специальной гимнастикой. Она должна быть стройной и утонченной, достойной представительницей высшего общества. В десять утра магической пятницы она должна была посетить нового итальянского парикмахера. Синтия рассказала ей о модных сейчас прическах. В половине одиннадцатого она позвонила парикмахеру и отменила встречу. В одиннадцать она позвонила снова и сообщила, что желает стричься. Кен Бейли пригласил Дженифер на ленч, но она была так взволнована, что не могла ничего есть. Вместо этого она отправилась в универмаг, где купила себе новое шифоновое платье, которое очень шло к ее глазам, пару коричневых лодочек и гармонирующий с ними кошелек. Она понимала, что наносит серьезный ущерб своему бюджету, но не могла остановить себя. Проходя мимо парфюмерного отдела, она, руководствуясь безумным импульсом, купила флакон французских духов. Это было безумием, потому что мужчина был женат... Она вышла из конторы в пять часов и пошла домой, чтобы переодеться. Она потратила два часа, умываясь и одеваясь для него. Закончив, она принялась тщательно изучать себя в зеркале. Затем она с вызовом растрепала свои тщательно уложенные волосы и, отбросив их назад, перевязала зеленой лентой. Так будет лучше, подумала она. Я адвокат, собирающийся поужинать с другим адвокатом... Но закрыв за собой дверь, она оставила за собой легкий аромат розы и жасмина. "Литус" был совсем не таким, каким она ожидала его увидеть. Трехцветный французский флаг трепетал над входом в небольшой дом. Внутри узкий холл вел к маленькому бару, за которым был зал ресторана. Хозяин, Андре Солтнер, встретил Дженифер у входа. - Чем могу быть полезен? - У меня здесь встреча с Адамом Уорнером... Похоже, что я пришла рано... Он провел ее к бару. - Не хотите ли выпить? - С удовольствием, благодарю. - Я пришлю официанта. Дженифер села и принялась наблюдать за одетыми в меха и украшенными драгоценностями дамами, прибывающими со своим эскортом. Она читала и слышала о "Литусе". Это был любимый ресторан Жаклин Кеннеди, и здесь была прекрасная кухня. - Могу я присесть на минуту, мисс Паркер? - Я жду одного человека... - начала она. Он улыбнулся и сел. - Это не флирт, мисс Паркер. Она удивленно посмотрела на него, не узнавая. - Я - Ли Браунинг из "Голланд и Браунинг". Это одна из наиболее престижных юридических фирм Нью-Йорка. И я хочу поздравить вас с успехом в процессе Уилсона. - Спасибо, мистер Браунинг. - Вы сделали невозможное. Это было безнадежное дело... Он изучал ее в течение некоторого времени. - По правилам, когда у вас дело, которое невозможно выиграть, нужно позаботиться о минимуме рекламы. Трюк в том, чтобы привлечь внимание к победителям, в то время когда побежденные прячутся под ковер. Но вы одурачили большинство из нас. Вы уже заказали выпивку? - Нет. - Позвольте мне? - он кивнул официанту. - Виктор, принеси бутылку шампанского. - Мигом, мистер Браунинг. Дженифер улыбнулась. - Вы стараетесь произвести на меня впечатление? Он громко рассмеялся. - Я пытаюсь нанять вас! Я понимаю, что у вас множество предложений... - Всего несколько... - Наша фирма, в основном, имеет дело с корифеями, но иногда некоторые из наших наиболее влиятельных клиентов нуждаются в помощи адвоката по уголовным делам. Я думаю, мы сможем сделать вам весьма привлекательное предложение. Вас не затруднит посетить нашу контору и обсудить этот вопрос? - Большое спасибо, мистер Браунинг. Ваше предложение очень лестно для меня, но я совсем недавно переехала в собственную контору. Я надеюсь, что из этого что-нибудь выйдет. Он внимательно посмотрел на нее. - Обязательно выйдет! Он поднял глаза на приближающегося к столу человека, затем встал и протянул ему руку. - Как поживаете, Адам? Дженифер подняла глаза и увидела Адама, обменивающегося рукопожатием с Ли Браунингом. Сердце ее забилось быстрее и она почувствовала, что краснеет. Идиотка! Адам посмотрел на них и спросил: - Вы знакомы? - Мы только начали знакомиться, - ответил Браунинг. - Вы прибыли немного рановато. - О, как раз во время, - он взял руку Дженифер. - Удачи в следующий раз, Ли! Старший официант подошел к Адаму. - Вы займете столик сейчас, мистер Уорнер или сначала выпьете в баре? - Мы сядем за стол, Генри. Когда они устроились, Дженифер оглядела зал и узнала много знаменитостей. - Это место похоже на "кто есть кто", - заметила она. Адам посмотрел на нее. - Да, как раз именно сейчас... Она почувствовала, как снова краснеет. Прекрати сейчас же, дура! Она подумала, скольких девушек он приводил сюда, пока его жена сидит дома, ожидая его... А сколько из них знало, что он женат? Или ему удавалось держать это от них в секрете? Ну, у нее есть преимущество. Вас ожидает сюрприз, подумала она. Они заказали напитки и ужин и занялись беседой, ведущую роль в которой на себя взял Адам. Он был умен и очарователен, но она отгородилась броней от его шарма. Это было нелегко... Она поймала себя на том, что улыбается его шуткам и смеется над его анекдотами. Это не принесет ему успеха, твердила она себе. Она боялась, что глубокое чувство, таящееся у нее внутри, освободится, вырвется наружу. Они уже приступили к десерту, а Адам еще не произнес ни одного двусмысленного слова. Она строила оборону против ничего, отражая так и не материализовавшуюся угрозу, и чувствовала себя дурой. Интересно, чтобы он сказал, если бы узнал, о чем она думает весь вечер? Она смеялась над своим собственным тщеславием. - У меня не было случая поблагодарить вас за клиентов, которых вы присылали ко мне, - сказала она. - Я звонила вам несколько раз, но... - Я знаю, - смутившись, он добавил: - Я не хотел звонить вам... Она посмотрела на него с удивлением. - Я боялся, - сказал он просто. Ну, вот и все... Он удивил ее, обезоружил своей откровенностью, но значение его слов было безошибочным. Она знала, что последует дальше. И она не хотела, чтобы он сказал это. Она не хотела, чтобы он был похож на других женатых мужчин, которые притворяются одинокими. Она презирала их, а она не хотела презирать этого человека... Адам сказал тихо: - Дженифер, я хочу, чтобы вы знали, что я женат... Она смотрела на него, открыв рот от удивления. - Простите, я должен был сказать вам об этом раньше. Хотя у меня не было такой возможности, правда? Дженифер чувствовала себя не очень удобно. - Почему вы пригласили меня сюда, Адам? - Потому что я должен был увидеть вас... Все вокруг казалось ей нереальным... Ей казалось, что ее накрыло огненной волной. Она сидела, слушая, как он говорит вслух то, что она чувствовала сама, и она знала, что каждое слово было правдой... Она хотела, чтобы он остановился, пока не сказал слишком много... Она хотела, чтобы он говорил еще и еще... - Я надеюсь, что я не обидел вас, - сказал он. Неожиданная стеснительность в его голосе потрясла ее. - Адам, я... я... Он посмотрел на нее и, хотя они не касались друг друга, она была в его объятиях. Она сказала потрясенная: - Расскажите мне о своей жене. - Я женат на Мэри Бич пятнадцать лет. У нас нет детей. - Понимаю... - Она... мы решили не иметь их. Мы оба были очень молоды, когда поженились. Я знал ее с детских лет. Наши семьи были соседями, а летом мы отдыхали в штате Мэн. Когда ей было восемнадцать, ее родители погибли в автокатастрофе. И мы поженились. Он женился на ней из жалости, но он слишком джентльмен, чтобы признаться в этом, подумала Дженифер. - Она - прекрасная женщина. У нас всегда были очень добрые отношения. Он сказал больше, чем она хотела знать, больше того, с чем она могла справиться. Все инстинкты говорили ей, что нужно скрыться, бежать, куда глаза глядят. В прошлом она легко справлялась с женатыми мужчинами, желавшими вступить с ней в связь, но Дженифер чувствовала, что сейчас все по-другому... Если она позволит себе влюбиться в этого человека, дороги назад не будет. Это было бы безумием продолжать хоть какие-то отношения с ним... Она с усилием сказала: - Адам, вы мне очень нравитесь, но я не хочу связи с женатым человеком. Он улыбнулся, его глаза за стеклами очков смотрели честно и тепло. - Я не ищу любовного приключения, а наслаждаюсь общением с вами. Я очень горжусь вами. И хотел бы иногда видеть вас... Дженифер пыталась что-то сказать, но вместо этого у нее вырвалось: - Хорошо! Итак, мы будем вместе обедать раз в месяц, подумала она, но ведь это никому не повредит... 11 Одним из первых контору Дженифер посетил отец Райан. Он обошел три маленькие комнаты и остался доволен. - Очень мило, мы выдвигаемся на передовые позиции. Дженифер засмеялась. - Ну, не совсем еще передовые. Впереди большой путь. Он пристально посмотрел на нее. - Вы одолеете его. Между прочим, я посетил Абрахама Уилсона на прошлой неделе. - Как он поживает? - Прекрасно. Он начал работать в мастерской и передает вам кучу благодарностей. Он сидел, глядя на нее, пока она не спросила: - Я что-нибудь могу для вас сделать отец? Он расцвел. - Я понимаю, что вы очень заняты, но у одного из моих друзей определенные затруднения. Она попала в катастрофу. Я думаю, что только вы сможете ей помочь... Автоматически она сказала: - Пусть она зайдет сюда, отец. - Я думаю, что вам самой придется зайти к ней. У нее ампутированы руки и ноги. Конни Гаррет жила в небольшой аккуратной квартире на Хьюстон-стрит. Дверь Дженифер открыла пожилая седая женщина в фартуке. - Я - Марта Стил, тетя Конни. Я живу с ней. Входите, пожалуйста, она вас ждет. Дженифер прошла в скромно обставленную комнату. Конни, обложенная подушками, сидела в большом кресле. Она была шокирована ее молодостью. По некоторым причинам она ожидала увидеть пожилую женщину. Конни Гаррет было столько же лет, сколько и ей - около двадцати четырех. У нее было милое лицо и просто непристойно выглядел торс, лишенный рук и ног. Дженифер с трудом подавила дрожь. Конни тепло улыбнулась ей и сказала: - Пожалуйста, садитесь, Дженифер. Можно я вас буду называть так? Отец Райан так много рассказывал о вас! И конечно, я видела вас по телевизору. Я рада, что вы пришли. Она хотела ответить, что и ей было приятно познакомиться с Конни, но она вовремя поняла, насколько были бы пустыми эти слова. Она села на мягкий, удобный стул напротив молодой девушки. - Отец Райан сказал мне, что с вами произошел несчастный случай несколько лет назад. Не расскажите ли вы мне, что с вами случилось? - Боюсь, что это была моя вина... Я переходила перекресток, сошла с тротуара, поскользнулась и упала перед грузовиком. - Как давно это было? - Три года тому назад, в конце декабря. Я шла в магазин за рождественскими покупками. - Что случилось после того, как грузовик ударил вас? - Я ничего не помню. Я очнулась в больнице. Мне сказали, что меня туда доставила скорая. У меня был поврежден позвоночник, раздроблены кости. В конце концов... - она замолчала и попыталась пожать плечами, но это был жалкий жест, - врачи пытались снабдить меня искусственными конечностями, но у них ничего не вышло. - Вы обращались в суд? Она озадаченно посмотрела на Дженифер. - Отец Райан не сказал вам? - О чем? - Мой адвокат подал иск к компании по сбору мусора, чей грузовик сбил меня, и мы проиграли дело. Мы подали апелляцию, но безуспешно. - Он должен был сказать об этом мне. Если апелляционный суд отказал, то боюсь, что ничего больше сделать нельзя. Конни кивнула. - Я это понимаю. Просто я поверила, когда отец Райан сказал, что вы можете творить чудеса... - Это его область. Я только адвокат. Дженифер злилась на отца Райана за то, что тот пробудил в Конни несбыточную надежду. Ну, она поговорит с ним! Пожилая женщина вошла в комнату. - Могу я предложить вам что-нибудь? Может быть, чай с пирогом? Дженифер вдруг почувствовала, что очень голодна, так как не успела позавтракать. Но мысль о том, что она будет сидеть напротив Конни, а ту будут кормить с ложечки, была для нее непереносима. - Нет, благодарю, - солгала она, - я только что позавтракала. Больше всего ей хотелось уйти и как можно скорее. Она безуспешно старалась придумать что-нибудь утешительное на прощание. Проклятый отец Райан! - Я... мне очень жаль... Я бы хотела... Конни Гаррет улыбнулась. - Пожалуйста, не беспокойтесь об этом! Эта улыбка послужила толчком всех последующих событий. Дженифер была уверена, что окажись она на месте Конни Гаррет, она бы не смогла улыбнуться. - Кто был вашим адвокатом? - услышала Дженифер свой вопрос. - Мелвин Хатчерсон. Вы знаете его? - Нет, но я встречусь с ним. Она продолжала, сама не веря своим словам: - Я обязательно поговорю с ним. - Это будет очень любезно с вашей стороны. В голосе Конни чувствовалась искренняя благодарность. Дженифер представила себе, на что похожа жизнь этой девушки, вынужденной сидеть здесь день за днем, месяц за месяцем, год за годом, не в силах ничего для себя сделать. - Боюсь, что я ничего не могу вам обещать... - Конечно! Но знаете, Дженифер, я чувствую себя лучше уже потому, что вы пришли. Дженифер встала. Это был момент для прощального рукопожатия, но пожимать было нечего. Она сказала смущенно: - Рада была познакомиться с вами, Конни, мы еще увидимся. На обратном пути в контору она думала об отце Райане и решила, что больше никогда не попадется ему на удочку. Никто и ничем не сможет помочь несчастной калеке, а давать ей какую-либо надежду было бы просто безжалостно. Но она сдержит свое обещание и поговорит с Хатчерсоном. В конторе она увидела длиннейший список адресованных ей посланий. Она быстро просмотрела его, ожидая увидеть послание от Адама Уорнера, но ее ожидания не сбылись. 12 Мелвин Хатчерсон оказался невысоким лысым мужчиной с крошечным носом и выцветшими бледно-голубыми глазами. У него была убогая контора в Вест-Сайде, в которой пахло бедностью. Когда она вошла, в приемной никого не было. - Все ушли на ленч, - объяснил Хатчерсон. Он провел ее в свой кабинет. - Вы сказали по телефону, что хотите поговорить о Конни Гаррет? - Совершенно верно. Он пожал плечами. - Здесь и говорить-то особенно не о чем. Поверьте, я сделал для нее все возможное. - Вы подавали апелляцию? - Да, и с тем же успехом. Зачем вы тратите свое время на это дело? Вы сейчас на виду и можете загребать большие деньги. - Это просто дружеская услуга. Вы не будете возражать, если я просмотрю бумаги? - Пожалуйста, - и он снова пожал плечами. Дженифер провела вечер, изучая копии документов, относящихся к делу. К удивлению Дженифер, Мелвин Хатчерсон сказал правду. Он действительно проделал хорошую работу. Он обвинил город и национальную автомобильную корпорацию и потребовал суда присяжных. Присяжные оправдали обоих обвиняемых. Санитарное управление сделало все возможное, чтобы обыграть снегопад, обрушившийся в тот декабрь на город. Управление назвало снежную бурю божьим актом, и если и была какая-либо неосторожность или небрежность, то только со стороны Конни Гаррет. Дженифер перешла к обвинениям в адрес автомобильной компании. Три свидетеля подтверждали, что водитель пытался затормозить, чтобы избежать наезда, но у него было слишком мало времени, к тому же машину при торможении занесло. Вердикт в пользу обвиняемых был поддержан апелляционной комиссией, и дело было прекращено. Дженифер закончила чтение в три часа утра. Она выключила свет, но спать не могла. На бумаге правосудие восторжествовало. Но образ Конни Гаррет не стирался из ее мыслей. Молодая девушка была без рук и ног... Она представила себе, как грузовик сбивает девушку, ужасную агонию, которую та должна была испытать, серию мучительных операций, перенесенных ею, каждая из которых уносила часть ее конечностей... Она включила свет и села на кровати. Она набрала домашний номер Хатчерсона. - В бумагах нет ничего о докторах, - сказала она в трубку. - Вы не рассматривали возможности врачебной ошибки? Хриплый голос ответил: - Какого черта... - Это Дженифер Паркер. Вы... - Ради бога, сейчас четыре утра... У вас есть часы? - Это очень важно... Больница не фигурировала в суде. Что вы можете сказать об операциях, сделанных ей? Вы проверили это? В течение последовавшей паузы он попытался собраться с мыслями. - Я беседовал со светилами нейрохирургии и ортопедии в больнице, где ее лечили. Операции были необходимы, чтобы спасти ей жизнь. Их делали самые лучшие хирурги и делали, как надо. Именно по этому больница и не была привлечена к ответственности. Ею овладело чувство глубокого разочарования. - Понимаю... - Слушайте, я уже говорил вам, что вы понапрасну тратите время. А теперь, может быть, мы оба будем спать? В трубке послышались гудки. Она выключила свет и снова легла. Но сон так и не шел... Поборовшись с собой некоторое время, она встала и приготовила себе кофе. Села на диван, прихлебывая горячий напиток, и наблюдала, как восходящее солнце раскрашивает небо над Манхэттеном, делая его сначала бледно-розовым, а потом ярко-красным. Ей было не по себе. У закона должно быть средство против любой несправедливости. А разве она была соблюдена в деле Конни Гаррет? Она посмотрела на часы, висевшие на стене. Половина седьмого. Она опять взяла трубку и набрала номер Хатчерсона. - Вы проверили личное дело водителя грузовика? - спросила она. Сонный голос ответил: - Вы что, не в себе? Когда вы спите? - Вы проверили его? - Леди, вы начинаете оскорблять меня! - Простите, - сказала она, - но я должна это знать. - Да. У него превосходная характеристика. Это был его первый несчастный случай. И этот путь был закрыт. - Понимаю... - голос ее упал. - Мисс Паркер, окажите мне большую услугу. Если у вас есть вопросы, звоните, пожалуйста, в контору. - Простите, - сказала она отсутствующим голосом. - Ложитесь спать. - Огромное спасибо! Она положила трубку. Пришло время собираться на работу. 13 Прошло три недели со времени ужина с Адамом в "Лутисе". Она пыталась забыть его, но все напоминало ей о нем: случайная фраза, знакомый затылок у случайного прохожего, галстук, похожий на тот, который носил он... Множество мужчин пытались встретиться с ней. Ей предлагали себя клиенты, адвокаты, которым она противостояла в суде, и судьи, но она не хотела никого из них. Юристы приглашали ее на то, что цинично называли "фанч", но ее это не интересовало. В ней была независимость, бросающая вызов мужчинам. Кен Бейли всегда был поблизости, но этот факт не мог развеять одиночества Дженифер. Лишь один человек мог сделать это... Будь он проклят! Он позвонил в понедельник утром. - Я подумал, что могу использовать свой шанс встретиться с вами за ленчем, если вы свободны. Она была занята. - Конечно, свободна... Она поклялась себе, что если Адам позвонит когда-нибудь, она будет себя держать дружески, но на некоторой дистанции, будет вежлива, но недоступна... В тот момент, когда она услышала его голос, она забыла обо всем и сказала: - Конечно, свободна... Это была последняя вещь в мире, которую ей следовало говорить. Они встретились в небольшом ресторане в Чайнатауне и говорили, не переставая, в течение двух часов, которые показались двумя минутами. Они говорили о законах, политике, театре и решили все сложные мировые проблемы. Адам был великолепен и очарователен. Он был искренне заинтересован тем, чем занималась Дженифер, и радовался ее успехам. Он имеет на это право, подумала она. Если бы не он, то я бы возвратилась домой. Когда она вернулась в контору, Кен Бейли ждал ее. - Хорошо провела время? - Да, спасибо. - Адам Уорнер собирается стать твоим клиентом? Его тон был чересчур спокойным. - Нет, Кен, мы только друзья. И это было правдой. На следующей неделе он пригласил ее на ленч в обеденную комнату своей юридической фирмы. Дженифер была поражена огромным современным административным комплексом. Адам представил ее сотрудникам фирмы, и ей было приятно, что они, казалось, знали о ней все. Она познакомилась со Стюартом Нидхэмом, старшим партнером. Тот был холодно вежлив с Дженифер, и она понимала, что дело в том, что Адам был женат на его племяннице. Ленч был накрыт в отделанной орехом комнате, их обслуживали два официанта и шеф-повар. - Сюда партнеры приносят свои проблемы. Дженифер хотелось бы знать, имеет ли в виду он и ее. Ей было тяжело сосредоточиться на еде. Потом она думала об Адаме весь вечер. Она знала, что должна забыть о нем, прекратить с ним встречи. Он принадлежит другой женщине. В тот вечер она встретилась с Кеном, чтобы посмотреть "Два на два", новую пьесу Ричарда Родчера. Войдя в вестибюль, они услышали взволнованный гул толпы, и она обернулась, чтобы узнать, в чем дело. Длинный черный лимузин подкатил к тротуару, и из него вышли мужчина и женщина. - Это он! - воскликнула какая-то женщина. Вокруг машины стали собираться люди. Рослый шофер отошел в сторону, и Дженифер увидела Майкла Моретти и его жену. Это он привлек внимание толпы. Он был достаточно красивым, чтобы быть кинозвездой, достаточно смелым, чтобы захватить воображение. Дженифер стояла, наблюдая, как Моретти с женой прокладывали путь через толпу. Он прошел в трех футах от нее, и на мгновение их глаза встретились. Она заметила, что глаза у него были так черны, что не видно было зрачков. Через мгновение он скрылся в зале. Дженифер не смогла насладиться спектаклем. Встреча с Моретти вызвала поток унизительных воспоминаний. Она попросила Кена проводить ее домой после первого акта. Адам позвонил ей на следующий день, и она принудила себя отказаться от его приглашения. Но он только сказал: - Я должен уехать за границу на некоторое время... Это было как удар в живот. - Насколько вы уезжаете? - Только на несколько недель. Я позвоню вам, когда вернусь. - Хорошо, - заставила она себя произнести, - желаю приятного путешествия. Она чувствовала себя так, как будто кто-то умер... Она представляла себе Адама на пляже в Рио, окруженного полуобнаженными девицами, или под тентом в Мехико, разливающим вино с темноглазой красоткой, или в швейцарском отеле, занимающимся любовью с... Прекрати! - сказала она себе. Ей нужно было спросить, куда он едет. Это, вероятно, деловая поездка в какой-нибудь заброшенный уголок, где у него не будет времени на женщин, возможно, где-нибудь в пустыне, где ему придется работать по двадцать четыре часа в сутки. Ей, конечно, следовало осторожно расспросить его... Кен вошел в контору и остановился, глядя на нее. - Ты разговариваешь сама с собой? У тебя все в порядке? Нет! - хотелось ей закричать. Мне нужен врач... Мне необходим холодный душ... Мне необходим Адам Уорнер... Она сказала: - Все нормально. Я просто немного устала. - Почему бы тебе не лечь сегодня пораньше? Ей хотелось знать, когда ляжет сегодня Адам... Позвонил отец Райан. - Я заходил к Конни Гаррет. Она сказала, что вы навещаете ее. - Да. Эти визиты усугубляли в ней чувство вины и собственной беспомощности. Она погрузилась в работу, но все равно время тянулось невыносимо медленно. В суде она была почти каждый день и работала дома почти каждый вечер. - Отдохни. Ты убьешь себя! - советовал Кен. Но Дженифер нуждалась в физическом и умственном истощении. Я дура, говорила она себе, дурная девчонка... Адам позвонил через четыре недели. - Я только что вернулся, - сказал он. Она затрепетала при звуках его голоса. - Встретимся сегодня за ленчем? - предложил он. - Да, с удовольствием, Адам. Она подумала, что ей удалось справиться с собой. Ведь только "да, с удовольствием, Адам"... "дубовая комната в "Плаза"? Отлично!" Это был наиболее деловой и не романтический обеденный зал в мире, где встречались видные, немолодые дельцы, биржевые маклеры и банкиры. В течение долгих лет он становился последним бастионом мужского уединения, и его двери лишь недавно открылись для женщин. Дженифер пришла раньше и села за стол. Через несколько минут появился Адам. Она увидела его высокую стройную фигуру и у нее стало сухо во рту. Он выглядел загорелым, и она подумала, что ее фантазии о нем могли быть и правдой... Он улыбнулся, взял ее руку, и Дженифер поняла, в это мгновение, что все ее рассуждения об Адаме Уорнере и женатых мужчинах теперь не имели больше никакого значения... Она не могла контролировать себя, как будто кто-то другой руководил ею, говорил ей, что ей делать, что она должна делать... Она не могла объяснить, что с ней происходит, потому что никогда не испытывала ничего подобного. Назовите это химией, подумала она, назовите гипнозом, назовите это божьей волей... Она только знала, что ей хотелось быть в объятиях этого человека, хотелось так, как никогда раньше не хотелось ничего в жизни... Глядя на него, она представила, как он занимается с ней любовью, страстно обнимая ее тело, она чувствовала его крепкое тело на ней, внутри нее... И почувствовала, что краснеет. Он произнес извиняющимся тоном: - Простите, что не пригласил вас заранее. Клиент внезапно отменил встречу за ленчем. Она мысленно поблагодарила клиента. - Я привез вам кое-что, - сказал Адам. - Это из Милана.