слушал, пытаясь определить уязвимое место на вилле. Такое место всегда было. И умный человек непременно мог обнаружить его. Через три дня Ангел подслушал разговор, который дал ему ключ к решению проблемы. Один охранник говорил: - Не знаю, чем занимается Гроза с этими шлюхами, но уверен, что хлещут они его нещадно. Ты бы только слышал, как он кричит. На прошлой неделе я как-то заглянул в комнату, где он держит свои хлысты... На другой вечер Ангелу удалось услышать следующее: - У нашего бесстрашного лидера все шлюхи, как на подбор, красавицы. Их привозят со всего света. Лев сам этим занимается. Он парень не промах. Никогда не берет одну и ту же девочку два раза. Поэтому через них нельзя добраться до Марина Грозы. Больше Ангелу ничего было не нужно. На следующее утро Ангел заменил машину в пункте проката и поехал в Париж на "фиате". Секс-магазин находился на Монмартре, рядом с площадью Пигаль, районами, где обитали проститутки и сутенеры. Ангел вошел в магазин и, расхаживая между стеллажами, внимательно рассматривал предлагаемые товары. Здесь продавались наручники и цепи, кожаные трусики с разрезом спереди, вибраторы, мази для увеличения потенции, надувные куклы в натуральную величину и порнокассеты. Здесь также продавались хлысты в шесть футов длиной с шипами на конце. Ангел выбрал хлыст, заплатил наличными и ушел. На следующий день Ангел принес хлыст обратно. Продавец нахмурился. - Товар обратно не принимается. - Я не хочу его возвращать, - объяснил Ангел. - Просто неудобно ходить с ним. Я хотел бы, чтобы вы отослали мне его почтой. Я, разумеется, заплачу. Вечером этого же дня Ангел уже летел на самолете в Буэнос-Айрес. Аккуратно упакованный хлыст привезли на виллу в Нейи на следующий день. Охранник внимательно осмотрел его. Он прочитал название магазина, развернул упаковку и тщательно проверил хлыст. "Мало ему хлыстов, что ли", - подумал он. Позже он отнес его в спальню Марина Грозы и поставил в шкаф рядом с другими хлыстами. 10 Форт-Райли, один из старейших действующих фортов в США, был построен в 1553 году, когда Канзас был еще индейской территорией. Он предназначался для защиты караванов от нападения индейских племен. Сейчас он использовался в основном как база для вертолетов и небольших военных самолетов. Когда Стэнтон Роджерс приземлился на ДС-7, его лично встретил командир базы. Рядом стоял лимузин, готовый отвезти его к Мэри Эшли. Роджерс позвонил Мэри сразу же после звонка президента. - Я обещаю, что мой визит будет кратким, миссис Эшли. Я прилечу вечером в понедельник, если вам это удобно. "Он такой вежливый. И такой известный человек. Почему президент решил послать его ко мне?" - подумала Мэри. - Конечно, - ответила Мэри. - Может, вы с нами поужинаете? - добавила она. Секунду поколебавшись, он ответил: - Спасибо. "Мне предстоит долгий скучный вечер", - подумал он. Когда Флоренс Шайфер услышала об этом, она была вне себя от восторга. - Президент послал своего советника по иностранным делам? Значит, ты примешь его предложение? - Ничего подобного, Флоренс. Я просто пообещала президенту, что поговорю с ним. Вот и все. Флоренс обняла Мэри. - Поступай, как угодно, лишь бы тебе было хорошо. - Я знаю. Стэнтон Роджерс - выдающийся человек, решила Мэри. Она видела его в передаче "Встреча с прессой" и на фотографиях в журнале "Тайм". Про себя она подумала: "Он в жизни гораздо крупнее". Разговаривал он вежливо, но как бы издалека. - Позвольте мне снова передать вам самые глубокие соболезнования президента в связи с этой ужасной трагедией, миссис Эшли. - Спасибо. Она представила ему Тима и Бет. Они разговаривали на общие темы, пока Люсинда готовила ужин. - Как хочешь, - сказала Люсинда. - Но ему это не понравится. Когда Мэри сказала Люсинде, что у них в гостях будет Стэнтон Роджерс и надо приготовить тушеное мясо, Люсинда ответила: - Такие люди, как Стэнтон Роджерс, не едят тушеное мясо. - Вот как? А что же они едят? - Они предпочитают французскую кухню. - А мы приготовим тушеное мясо. - Как хочешь, - упрямо сказала Люсинда. - Но это неправильно. Вместе с тушеным мясом она подала вареный картофель, свежие овощи и салат. На десерт испекла тыквенный пирог. Стэнтон Роджерс съел все, что лежало на его тарелке. Во время ужина они говорили о проблемах фермеров-животноводов. - Фермеры на Среднем Западе находятся в тисках низких закупочных цен и перепроизводства, - горячо сказала Мэри. - Хотя они и страдают, но не собираются идти с протянутой рукой. Они говорили об истории Джанкшн-Сити, и наконец Стэнтон Роджерс завел речь про Румынию. - Как вы относитесь к правительству президента Ионеску? - В Румынии нет правительства как такового, - ответила Мэри. - Ионеску и есть правительство. Он контролирует все. - Как вы считаете, там возможна революция? - В настоящее время нет. Единственный, кто может свергнуть Ионеску, это Марин Гроза, который сейчас живет во Франции. Расспросы продолжались. Она была действительно экспертом по странам Восточной Европы, и Стэнтон Роджерс был поражен ее знаниями. У Мэри было неприятное чувство, что ее рассматривают под микроскопом. "Пол был прав", - подумал Стэнтон Роджерс. - "Она действительно крупный специалист по Румынии. Мало того. Она прекрасно подходит вместе с детьми на роль представительницы Америки". Мэри все больше и больше нравилась Стэнтону. Она была самым подходящим кандидатом. - Миссис Эшли, - сказал Роджерс. - Я буду с вами откровенен. С самого начала я был настроен против вас как возможного кандидата на роль посла в такой сложной стране, как Румыния. Я так и заявил президенту. Говорю я вам об этом потому, что теперь я изменил свое мнение. Я уверен, что вы будете превосходным послом. Мэри покачала головой. - Извините, мистер Роджерс. Я ведь вне политики. Я не профессионал. - Как однажды мне сказал президент Эллисон, многие из наших самых блестящих дипломатов не были профессионалами. То есть у них не было опыта дипломатической службы. Уолтер Анненберг, наш бывший посол в Великобритании, был издателем. - Но я... - Джон Кеннет Гэлбрейт, наш посол в Индии, был преподавателем. Майк Мэнсфилд начал свою карьеру журналистом, потом стал сенатором, а после его назначили послом в Японию. Я могу привести вам десятки примеров. Это все люди, которых вы называете непрофессионалами. У них, миссис Эшли, была любовь к родине и добрая воля к людям той страны, в которую их посылали. - По-вашему, это так просто... - Как вы догадываетесь, вы прошли самую тщательную проверку. И прошли ее блестяще. По мнению декана Хантера, вы отличный преподаватель и, конечно же, вы специалист по Румынии. Блестящее начало. И еще - вы как раз соответствуете тому образу, который президент хочет показать странам за "железным занавесом". Ведь их пропаганда делает из нас злодеев. Мэри слушала его с задумчивым выражением лица. - Мистер Роджерс, я хочу, чтобы вы и президент знали, как я ценю ваше внимание. Но я не могу. Я должна заботиться о Тиме и Бет. Я же не могу забросить их воспитание... - В Бухаресте есть отличная школа для детей дипломатов, - сказал Роджерс. - Тим и Бет получат там прекрасное образование. Они научатся тому, чему никогда не научатся здесь. Мэри совсем не так представляла себе разговор с Роджерсом. - Не знаю... Мне надо подумать. - Я останусь здесь до утра, - сказал Роджерс. - Я буду в мотеле "Ол Сизонс". Поверьте, миссис Эшли, я понимаю, что вам нелегко принять решение. Но эта программа важна не только для президента, она важна для всей страны. Подумайте об этом, пожалуйста. Когда Стэнтон Роджерс ушел, Мэри поднялась наверх. Дети не спали, ожидая ее. - Ну что, ты согласилась? - спросила Бет. - Мне надо с вами посоветоваться. Если я соглашусь, это значит, что вам придется расстаться со школой и со всеми вашими друзьями. Вам придется жить в чужой стране, языка которой вы не знаете, и ходить в чужую школу. - Мы с Тимом уже говорили об этом, - сказала Бет, - и знаешь, что мы решили. - Что? - Что любая страна будет счастлива иметь такого посла, как ты, мама. Той ночью она опять разговаривала с Эдвардом: "Ты бы только послушал его, дорогой. Такое впечатление, будто я действительно нужна президенту. Хотя есть миллион людей, которые сделают эту работу лучше меня, все равно приятно. Ты помнишь, как мы думали, насколько это будет здорово? Ну вот, у меня опять есть шанс. А я не знаю, что мне делать. Сказать по правде, я боюсь, ведь здесь наш дом. Как я могу оставить его? Здесь мне все напоминает тебя. Это все, что осталось от тебя. Помоги мне. Пожалуйста". - Она почувствовала, что плачет. Сидя в ночной рубашке возле окна, она смотрела на деревья, качающиеся от ледяного ветра. На рассвете она приняла решение. В девять утра Мэри позвонила в мотель "Ол Сизонс" и попросила позвать Стэнтона Роджерса. Услышав его голос, она сказала: - Мистер Роджерс, передайте, пожалуйста, президенту, что я сочту за честь принять его предложение. 11 "Эта красивее, чем все остальные", - подумал охранник. Она совсем не была похожа на проститутку. Скорее на актрису или фотомодель. Лет двадцати, с длинными волосами и светлой кожей. На ней было красивое платье. Лев Пастернак сам пришел, чтобы проводить ее в дом. Ее звали Бисера, и она была из Югославии. От вида такого количества охранников ей стало не по себе. Все, что Бисера знала, так это то, что ее сутенер дал ей билет в оба конца и сказал, что за час работы ей заплатят две тысячи долларов. Лев Пастернак постучал в дверь спальни, и голос Грозы ответил: - Заходите. Пастернак открыл дверь и пропустил девушку вперед. Марин Гроза стоял рядом с кроватью. На нем был халат, но девушка видела, что под ним ничего не было. - Это Бисера, - сказал Пастернак. Имени Грозы он не назвал. - Добрый вечер, дорогая. Проходи. Пастернак вышел, тщательно закрыв за собой дверь, и Марин Гроза остался наедине с девушкой. Она подошла к нему и соблазнительно улыбнулась. - У тебя здесь так уютно. Давай я разденусь, чтобы было еще лучше. - Она принялась снимать платье. - Нет. Не раздевайся, пожалуйста. Она удивленно посмотрела на него. - Разве ты не хочешь... Гроза подошел к шкафу и вытащил оттуда хлыст. - Вот что я хочу. Понятно. Ему хотелось почувствовать себя рабом. Странно. Он совсем не походил на такой тип мужчин. "Кто их поймет", - подумала Бисера, а вслух сказала: - Конечно, милый. Если тебя это заводит... Марин Гроза снял халат и повернулся к ней спиной. От вида израненного тела ей стало не по себе. Вся спина была покрыта зарубцевавшимися шрамами. В его глазах было нечто такое, что поразило ее, а когда она поняла, что это было, она поразилась еще больше. Это была печаль. Этот человек страдал от невыносимой боли. Зачем он хотел, чтобы его отхлестали? Она смотрела, как он подошел к стулу и сел на него. - Сильно, - приказал он. - Бей меня очень сильно. - Ладно. - Бисера взяла длинный хлыст. Она и раньше сталкивалась с проявлением садомазохизма, но здесь было что-то такое, чего она не понимала. "Это не мое дело", - подумала она. - "Главное, получить деньги и домой". Она размахнулась и ударила хлыстом по его спине. - Сильнее, - простонал он. - Сильнее. Он корчился от боли всякий раз, когда хлыст опускался на его спину. Раз... Еще раз... Еще и еще... Все сильнее и сильнее. Видение стало появляться перед глазами. Сцены изнасилования его жены и дочери. Хохочущие солдаты со спущенными штанами переходили от женщины к ребенку, ожидая своей очереди. Когда хлыст терзал его тело, он снова услышал умоляющие крики жены и дочери, становившиеся все слабее и слабее. Скоро их окровавленные тела неподвижно замерли на полу. - Сильнее, - застонал Гроза. При каждом ударе он чувствовал в паху лезвие ножа, когда его кастрировали. Он еле дышал. - Позови... - голос сорвался. Легкие были парализованы. Девушка остановилась. - Эй! С тобой все в порядке? Она увидела, как он рухнул на пол, его открытые глаза смотрели в никуда. - На помощь! На помощь! - закричала Бисера. Лев Пастернак вбежал с пистолетом в руке. Он увидел лежащее на полу тело. - Что случилось? Бисера билась в истерике. - Он умер! Он мертв! Я ничего не делала. Я только хлестала его, как он просил. Клянусь! Живший на вилле врач появился через несколько секунд. Он нагнулся, чтобы осмотреть тело Марина Грозы. Мышцы были твердыми, а кожа посинела. Он поднял хлыст и понюхал его. - Ну что? - Черт возьми! Кураре. Это экстракт из одного южноамериканского растения. Инки смазывали им свои стрелы, чтобы убивать врагов. Через три минуты нервная система полностью парализуется. Оба мужчины стояли, беспомощно глядя на своего мертвого лидера. Благодаря спутниковой связи о смерти Марина Грозы узнали во всем мире. Льву Пастернаку удалось скрыть от прессы подробности убийства. В Вашингтоне президент встретился со Стэнтоном Роджерсом. - Как ты думаешь, Стэн, кто стоит за этим убийством? - Или русские, или Ионеску. Впрочем, это одно и то же. Им не хотелось нарушать статус-кво. - Значит, нам придется иметь дело с Ионеску. Ну что ж. Надо ускорить назначение Мэри Эшли на должность посла. - Она уже в пути. Никаких проблем не будет. - Хорошо. Услышав новость о смерти Грозы, Ангел улыбнулся. "Это произошло раньше, чем я предполагал". В десять вечера зазвонил личный телефон Контролера. Он снял трубку. - Алло. Он услышал гортанный голос Неусы Муньес. - Ангел прочитал сегодня газету. Он говорит, чтобы деньги положили на его счет. - Передайте ему, что мы немедленно займемся этим. Мисс Муньес, скажите ему, что я очень доволен его работой. Возможно, нам скоро понадобится вновь воспользоваться его услугами. Дайте мне номер телефона, по которому я могу позвонить вам. Последовала долгая пауза, и наконец она сказала: - Да. - Она продиктовала номер. - Отлично. Если Ангел... В трубке послышались гудки. Проклятая стерва. В то же утро деньги поступили на счет в Цюрихе, а еще через час их перевели в один саудовский банк в Женеве. "Сейчас надо быть осторожным", - размышлял Ангел. - "Проклятые банкиры так и стараются ободрать тебя до нитки". 12 Она не просто упаковывала вещи. Она упаковывала свою жизнь. Она прощалась с тринадцатью годами счастья, памяти и любви. Она навсегда прощалась с Эдвардом. Это был их очаг, а теперь он станет просто домом, в котором будут жить чужие люди, не знающие той радости и печали, слез и смеха, что знали эти стены. Дуглас и Флоренс Шайферы были в восторге от того, что Мэри согласилась стать послом. - У тебя все получится, - уверяла Флоренс Мэри. - Мы с Дугом будем скучать по тебе и детям. - Обещайте, что приедете к нам погостить в Румынию. - Конечно, приедем! На Мэри навалилась масса дел, огромное количество всевозможных обязательств. Она составила целый список: Позвонить в компанию по перевозкам, чтобы они забрали вещи, которые мы пока оставляем. Позвонить молочнику, чтобы не приносил молока. Позвонить, чтобы не приносили газеты. Оставить на почте новый адрес. Подписать бумаги на сдачу дома. Заплатить по счетам. Перекрыть воду в доме. Н_е _п_а_н_и_к_о_в_а_т_ь_! Декан Хантер помог ей уладить все университетские дела. - Я найду кого-нибудь, кто будет вести ваши группы. Но студентам будет вас не хватать. - Он улыбнулся. - Я уверен, что мы будем вами гордиться, миссис Эшли. Удачи вам! - Спасибо. Мэри забрала детей из школы. Надо было еще решить вопрос с билетами на самолет. В прошлом подобными делами занимался Эдвард, и Мэри воспринимала все как должное. Теперь Эдварда не стало. Но он был в ее памяти, в ее сердце, откуда он не исчезнет никогда. Мэри беспокоилась о детях. Вначале они с радостью восприняли, что будут жить в другой стране, но теперь их энтузиазм угас. И Тим и Бет пришли посоветоваться к матери. - Мама, - сказала Бет. - Я не могу оставить своих друзей. Может, я уже никогда не увижу Вирджила. Может, мы подождем до каникул? Тим сказал: - Меня только что приняли в первую лигу. Если я уеду, они найдут другого игрока. Давай подождем до следующего лета, пока не закончится сезон. Ну, мам! Они боялись. Как боялась и Мэри. Стэнтон Роджерс говорил так убедительно, но, проснувшись ночью, Мэри подумала: "Я ничего не знаю о дипломатической работе. Я простая канзасская домохозяйка, возомнившая себя политиком. Все поймут, что я ничего не умею. Какая я дура, что согласилась". Пришло время уезжать. - Мы с Дугом отвезем тебя в аэропорт, - настояла Флоренс. Аэропорт, из которого они должны были отправиться на шестиместном чартерном самолете, располагался в городке Манхэттен, штат Канзас. Они должны были прилететь в Канзас-Сити, штат Миссури, а оттуда, на большом лайнере, в Вашингтон. - Я хочу побыть здесь еще минутку, - сказала Мэри. Она поднялась в спальню, где они с Эдвардом провели столько приятных часов. Она стояла, не в силах пошевелиться. "Я уезжаю, мой дорогой, и хочу попрощаться с тобой. Я думаю, ты бы меня одобрил. Надеюсь, это так. Я только боюсь, что уже никогда не вернусь сюда. Мне кажется, я предаю тебя. Но ты всегда и везде будешь со мной. Ты нужен мне сейчас, как никогда. Будь со мной. Помогай мне. Я так тебя люблю. Иногда я думаю, что без тебя мне не прожить и дня. Ты слышишь меня, дорогой? Где ты?.." Дуглас Шайфер загрузил ее багаж в маленький самолет. Когда Мэри увидела стоящий на взлетной полосе самолет, она оцепенела. - О, Господи! - Что случилось? - спросила Флоренс. - Я так была занята, что даже и не подумала об этом. - О чем? - О том, что придется лететь. Я в жизни не летала на самолетах. Я не сяду в него. - Мэри, вероятность того, что что-то произойдет, один к миллиону. - Не надо никаких вероятностей, - слабым голосом сказала Мэри. - Мы поедем на поезде. - Ты не можешь этого сделать. Завтра тебя ожидают в Вашингтоне. - Живой. Не думаю, что я им нужна мертвой. Шайферам пришлось уговаривать ее пятнадцать минут прежде чем она согласилась войти в самолет. Через полчаса самолет, рейс 826, был готов к взлету. Когда взревели двигатели и самолет понесся по полосе, Мэри закрыла глаза и вцепилась руками в подлокотники. Через несколько секунд они были в воздухе. - Мама! - Тихо. Не разговаривайте! Она сидела, боясь посмотреть в окно. Дети чувствовали себя прекрасно, разглядывая землю в иллюминатор. "Дети", - горько подумала Мэри. - "Что они понимают". В Канзас-Сити они пересели на ДС-10 и вылетели в Вашингтон. Тим и Бет сидели отдельно, а рядом с Мэри села пожилая леди. - По правде говоря, я немного нервничаю, - призналась соседка Мэри. - Я еще никогда не летала. Мэри улыбнулась и похлопала ее по руке. - Не стоит нервничать. Вероятность того, что что-нибудь случится, один к миллиону.  * КНИГА ВТОРАЯ *  13 Когда их самолет приземлился в вашингтонском аэропорту имени Даллеса, их встретил молодой человек из государственного департамента. - Добро пожаловать в Вашингтон, миссис Эшли. Меня зовут Джон Бернс. Мистер Роджерс попросил, чтобы я встретил вас и отвез в отель. Я заказал вам номер в "Риверсайд Тауэрс". Думаю, вам там понравится. - Спасибо. Она предоставила ему Тима и Бет. - Давайте ваши квитанции, я получу багаж. Через двадцать минут они уже ехали в лимузине в центр Вашингтона. Тим восторженно смотрел в окно. - Смотри! - закричал он. - Это же мемориал Линкольна! - А вот памятник Вашингтону! - воскликнула Бет, глядящая в другое окно. Мэри смущенно взглянула на Джона Бернса. - Вы уж извините их, - сказала она. - Видите ли, они никогда не выезжали из... - Она посмотрела в окно, ее глаза расширились. - Господи! - воскликнула она. - Смотрите! Белый дом! Лимузин проезжал по Пенсильвания-авеню. Мэри подумала: "Этот город правит миром. Здесь сосредоточена вся власть. И я тоже буду причастна к этому". Когда лимузин подъехал к отелю, Мэри спросила: - Когда я увижусь с мистером Роджерсом? - Он позвонит вам завтра утром. Пит Коннорс, начальник отдела контрразведки ЦРУ, работал допоздна. Его рабочий день был еще далек от завершения. Каждую ночь в три часа специальная команда готовила разведдонесение президенту. Донесение под кодовым названием "Пиклз" должно было лечь на стол президента в шесть утра. Вооруженный курьер отвозил его в Белый дом. Пит Коннорс сам был заинтересован в шифровках, поступавших из стран за "железным занавесом", потому что большинство из них касались назначения Мэри Эшли послом в Румынию. Советский Союз был обеспокоен планом президента Эллисона, проникнуть в социалистические страны и проводить там шпионскую работу. "Я волнуюсь не меньше этих коммунистов", - хмуро подумал Пит Коннорс. - "Если план президента сработает, вся страна станет открытым домом для их проклятых шпионов". Как только Мэри Эшли приземлилась в Вашингтоне, Пит Коннорс сразу же получил информацию об этом. Он посмотрел на ее фотографию и фотографии ее детей. "Это будет чудесная кандидатура", - с удовольствием подумал он. "Риверсайд Тауэрс" был небольшим уютным отелем с прекрасными номерами. Он располагался в квартале от Уотергейтского комплекса. Коридорный принес багаж. Когда Мэри раскладывала вещи, зазвонил телефон. - Миссис Эшли? - спросил мужской голос. - Да. - Меня зовут Бен Кон. Я журналист из "Вашингтон пост". Не могли бы вы уделить мне несколько минут? Мэри не знала, что ответить. - Мы только что приехали, и я... - Всего пару минут. Я только хотел с вами познакомиться. - Ну хорошо. - Сейчас я поднимусь. Бен Кон был крепким приземистым мужчиной с лицом бывшего боксера. "Он выглядит, как спортивный репортер", - подумала Мэри. Он уселся в кресло напротив нее. - Вы впервые в Вашингтоне, миссис Эшли? - спросил он. - Да. Она заметила, что у него не было ни диктофона, ни записной книжки. - Я не буду задавать вам глупых вопросов. - Что это значит? - нахмурилась она. - Как вам нравится Вашингтон? Это первое, что спрашивают у любой знаменитости. Вам тут нравится? - Я не знаменитость, - рассмеялась Мэри, - но думаю, что Вашингтон мне понравится. - Вы преподавали в Канзасском университете? - Да. Я читала курс политологии. Политика стран Восточной Европы. - Как я понял, президент узнал про вас, когда прочитал вашу книгу и статьи в журналах? - Да. - А остальное, как говорят, это уже целая история. - Я думаю, что все это так необычно... - Ничего необычного в этом нет. Президент Рейган таким же образом познакомился с Джин Кирпатрик и сделал ее представителем США в ООН. - Он улыбнулся. - Так что есть прецедент. Это одно из ключевых слов в Вашингтоне. Прецедент. Ваши предки были родом из Румынии? - Только мой дед. Пятнадцать минут Бен Кон расспрашивал Мэри о ее жизни и работе. - Когда это интервью появится в газете? - спросила Мэри. Она хотела послать вырезку Флоренс Шайфер. Бен Кон встал и уклончиво ответил: - Я пока воздержусь от его публикации. - Что-то здесь было не так. И он никак не мог понять, что именно. - Мы еще встретимся с вами. Когда он ушел, Тим и Бет вошли в комнату. - Тебе он понравился, мама? - Да. - В ее голосе не было уверенности. - Думаю, что да. На следующее утро позвонил Стэнтон Роджерс. - Доброе утро, миссис Эшли. Это Стэнтон Роджерс. Ей показалось, что она слышит голос старого друга. Может быть, потому, что он был ее единственным знакомым в городе. - Доброе утро, мистер Роджерс. Спасибо, что вы направили мистера Бернса встретить нас и устроить в отеле. - Надеюсь, вам нравится? - Здесь просто чудесно. - Было бы неплохо, если бы мы встретились и обсудили некоторые процедуры, через которые вам придется пройти. - Конечно. - Давайте сегодня пообедаем в "Гранде". Это недалеко от вашего отеля. Итак, в час дня? - Отлично. - Я встречу вас в зале. Мэри сказала, чтобы детям принесли обед в номер, и в час дня подъехала на такси к "Гранд-отелю". Мэри изумленно смотрела на него. "Гранд-отель" был центром власти. Здесь бывали главы государств, дипломаты из всех стран мира, и нетрудно было понять почему. Это было элегантное строение с впечатляющим холлом, где пол был из итальянского мрамора, а величественные колонны подпирали сводчатый потолок. Здесь был ухоженный внутренний дворик с бассейном и фонтаном. Мраморная лестница вела в ресторан, где и ждал ее Роджерс. - Добрый день, миссис Эшли. - Добрый день, мистер Роджерс. Он засмеялся. - Не будем столь официальны. Как насчет Стэна и Мэри? - Конечно. - Она была польщена. Теперь Стэнтон Роджерс выглядел совсем иначе. Мэри было трудно определить, в чем это выражалось. В Джанкшн-Сити он показался ей равнодушным и даже отчужденным. Теперь все это куда-то пропало. Он разговаривал с ней тепло и по-дружески. "Это потому, что он одобрил меня", - счастливо подумала Мэри. - Вы будете пить? - Спасибо, нет. Они заказали обед. Цены в меню ошеломили ее. "Да, таких цен в Джанкшн-Сити нет. Лишь номер в отеле стоит 250 долларов в день. Так мне и денег не хватит", - подумала Мэри. - Стэн, извините меня за прямоту, но сколько получает посол? - Законный вопрос, - рассмеялся он. - Ваша зарплата будет шестьдесят пять тысяч долларов в год, плюс деньги на содержание и расходы. - И когда мне начнут ее платить? - Как только вы примете присягу. - А до этого? - Вам будут платить семьдесят пять долларов в день. У нее упало сердце. Ей не хватит денег не только заплатить за обед, но и просто на жизнь. - Я долго буду находиться в Вашингтоне? - спросила Мэри. - Около месяца. Мы сделаем все возможное, чтобы ускорить ваше назначение. Государственный секретарь отправил телеграмму румынскому правительству, чтобы они подтвердили готовность принять вас. Между нами, мы уже провели переговоры с румынами. С ними проблем не будет, но вам еще надо будет пройти сенат. "Значит, румынское правительство готово принять меня", - радостно подумала Мэри. - "Может, я действительно подхожу для такой работы". - Я договорился о вашей неформальной встрече с председателем сенатской комиссии по иностранным делам. После этого будут открытые слушания перед всеми членами комиссии. Они будут спрашивать вас о работе, подготовке, лояльности к стране и о том, чего вы хотели бы добиться. - А что потом? - Комиссия будет голосовать, а потом проголосует и сенат. - Ведь были случаи, когда комиссия проваливала кандидата, не правда ли? - медленно сказала Мэри. - Здесь на карту поставлен авторитет президента. У вас будет мощная поддержка из Белого дома. Президент хочет, чтобы ваше назначение прошло как можно скорее. Кстати, я подумал, что вам и вашим детям неплохо будет осмотреть достопримечательности города, поэтому заказал вам машину с шофером. Вас также ждет экскурсия в Белый дом. - Огромное вам спасибо. Стэнтон Роджерс улыбнулся. - Пожалуйста. Экскурсия в Белый дом состоялась на следующее утро. Повсюду их сопровождал гид. Их повели в сад Жаклин Кеннеди, а также в сад, где все было выдержано в духе восемнадцатого века. - Перед вами, - объявил гид, - Восточное крыло. Здесь находятся кабинеты, где президент встречается с военными и представителями конгресса, здесь также располагаются гостевые комнаты и комнаты обслуги Первой леди. Они прошли по Западному крылу и заглянули в Овальный кабинет президента. - И сколько тут всего комнат? - спросил Тим. - Здесь сто тридцать две комнаты, шестьдесят девять вспомогательных помещений, двадцать восемь каминов и тридцать две ванные комнаты. - Здесь, наверно, часто моются. - Президент Вашингтон лично следил за постройкой Белого дома. Он был единственным президентом, который не жил в нем. - Я его не осуждаю, - пробормотал Тим. - Чертовски большой дом. Покраснев, Мэри толкнула его в бок. Экскурсия продолжалась почти два часа, и в конце вся семья Эшли была поражена и измотана. "Здесь все началось", - подумала Мэри, - "и я буду частью этого". - Мам? - Да, Бет. - У тебя странное выражение лица. Звонок из канцелярии президента раздался на следующее утро. - Доброе утро, миссис Эшли. Президент Эллисон спрашивает, не смогли бы вы встретиться с ним во второй половине дня? Мэри растерялась. - Да... Я... Конечно. - Вам будет удобно в три часа? - Разумеется. - Лимузин будет ждать вас у входа в отель без четверти три. Пол Эллисон встал, когда Мэри ввели в Овальный кабинет. Он пожал ей руку, улыбнулся и сказал: - Наконец-то вы здесь! - Я очень рада, господин президент. Для меня это очень большая честь. - Садитесь, миссис Эшли. Можно, я буду называть вас Мэри? - Конечно. Они сели на диван. - Вы будете мой доппельгангер, - сказал президент. - Вы знаете, что это такое? - Это что-то вроде духа живого человека, идентичного другому. - Правильно. Это про нас. Вы представить себе не можете, с каким удовольствием я прочитал вашу последнюю статью, Мэри. Такое впечатление, что я сам ее написал. Очень многие не верят, что наш план "народной дипломатии" сработает, но мы с вами покажем, что они ошибаются. "_Н_а_ш_ план народной дипломатии. _М_ы_ с _в_а_м_и_. Какой очаровательный человек", - подумала Мэри. Вслух она сказала: - Я сделаю все, что может вам помочь, господин президент. - Я рассчитываю на вас. Очень рассчитываю. Румыния будет для нас испытанием. После смерти Марина Грозы ваша задача усложняется. Если мы сможем там закрепиться, то сможем усилить наши позиции и в других коммунистических странах. Полчаса они обсуждали некоторые аспекты плана президента, и наконец Пол Эллисон сказал: - Стэн Роджерс будет постоянно в контакте с вами. Он стал вашим большим поклонником. - Он протянул ей руку. - Удачи. На следующий день Стэнтон Роджерс позвонил Мэри. - Завтра в девять утра у вас запланирована встреча с председателем сенатской комиссии по иностранным делам. Комитет по иностранным делам располагался в "Дирксен Билдинг". Над дверью в здание висела табличка "КОМИТЕТ ПО ИНОСТРАННЫМ ДЕЛАМ СД-419". Председатель был импозантный мужчина с проницательными зелеными глазами и манерами профессионального политика. Он встретил Мэри в дверях. - Я - Чарли Кэмпбелл. Рад встрече с вами, миссис Эшли. Я столько слышал о вас. "Хорошего или плохого?" - подумала Мэри. Он провел ее к креслу. - Кофе? - Нет, спасибо, сенатор. - Она так нервничала, что едва ли смогла бы удержать чашку в руках. - Ну что ж. Приступим к делу. Президент хочет назначить вас послом в Румынию. Мы, конечно, окажем ему всестороннюю поддержку. Один вопрос: как вы сами считаете, вы способны занять этот пост? - Нет, сэр. Ее ответ застал его врасплох. - Извините, миссис Эшли? - Если вы имеете в виду, есть ли у меня опыт дипломатической работы, тогда я не способна. Однако мне говорили, что треть наших дипломатов были людьми, не имевшими подобного опыта. Чем я располагаю, так это знаниями о Румынии. Я знаю ее экономические и социальные проблемы, политическую обстановку. Я думаю, что смогу улучшить их представления об американцах. "Да", - удивленно подумал Чарли Кэмпбелл. - "Я-то ожидал встретить дурочку". Еще до встречи с ней Кэмпбелл настроил себя против Мэри Эшли. Он получил распоряжение сделать так, чтобы комиссия одобрила ее назначение несмотря ни на что. В коридорах власти ходило много разговоров о какой-то деревенщине, которую президент откопал в богом забытой дыре под названием Джанкшн-Сити. "Однако она всех нас удивит", - подумал Кэмпбелл. - Встреча с членами комиссии сената состоится в среду в девять часов утра. Накануне слушаний в комиссии Мэри охватила паника. "Дорогой, когда они будут спрашивать об опыте моей работы, что я им скажу? Что я домохозяйка из Джанкшн-Сити и что три раза подряд занимала первое место по катанию на коньках? Я не знаю, как мне быть. Если бы ты был рядом". Тут ее словно обожгло. Ведь если бы Эдвард был жив, ее бы тут не было. "Я спокойно бы сидела дома с мужем и детьми". Слушания проходили в зале сенатского комитета по иностранным делам. Все пятнадцать членов комитета сидели напротив стены, на которой висела огромная карта мира. Слева располагалась пресса, а в центре - места для зрителей. По углам стояли телевизионные камеры. Зал был набит до отказа. Пит Коннорс сидел в последнем ряду. Когда вошла Мэри в сопровождении детей, в зале воцарилась тишина. На ней был темный костюм и белая блузка. Детей удалось заставить снять джинсы и свитера и одеться более пристойно. Бен Кон, сидевший за столом для прессы, смотрел, как они шли по проходу. "Господи", - подумал он. - "Прямо как с обложки журнала". Служащий посадил детей в первый ряд, а Мэри проводил к свидетельской трибуне. Она стояла, освещаемая юпитерами, пытаясь скрыть свое волнение. Слушания начались. Чарли Кэмпбелл улыбнулся Мэри. - Доброе утро, миссис Эшли. Спасибо, что пришли на заседание комитета. Приступим к вопросам. Сначала шли простые вопросы. - Имя?.. - Вдова?.. - Дети?.. Вопросы были легкие и успокаивающие. - Согласно тому, что вы только что нам рассказали, миссис Эшли, последние несколько лет вы преподавали политические науки в Канзасском университете? - Да, сэр. - Вы родом из Канзаса? - Да, сенатор. - Среди ваших предков были румыны? - Да, сэр. Мой дед. - Вы написали книгу и несколько статей о сближении США со странами советского блока? - Да, сэр. - Последняя ваша статья была напечатана в "Форин афферс" и привлекла внимание президента? - Да, сэр. - Миссис Эшли, не могли бы вы рассказать комитету, какая основная предпосылка написанию этой статьи? Все ее волнение быстро исчезло. Это была для нее знакомая обстановка. Она чувствовала себя так, будто проводит семинар со студентами. - В настоящее время в мире насчитывается несколько экономических союзов. Так как они взаимоисключают друг друга, то вместо того, чтобы объединять мир, они разделяют его на антагонистические блоки. Европа имеет "Общий рынок", Восточный блок - СЭВ, существуют также ЕАСТ - Европейская ассоциация свободной торговли и движение неприсоединения стран третьего мира. Предпосылка очень простая: мне хотелось бы, чтобы все эти различные организации были связаны экономическими отношениями. Люди, занимающиеся вместе выгодным бизнесом, не убивают друг друга. Я полагаю, что этот же принцип подходит и для стран. Пусть наша страна сотрудничает и с друзьями, и с противниками. Сегодня, к примеру, мы тратим миллиарды долларов на постройку дополнительных зернохранилищ, в то время как во многих странах люди умирают от голода. Мировой общий рынок мог бы решить эту проблему. Он мог бы сделать так, чтобы продукция распределялась справедливо, исходя из мировых цен. Я хочу содействовать этому. Сенатор Гарольд Таркл, старший член комитета по иностранным делам и представитель оппозиционной партии, попросил слова. Бен Кон затаил дыхание. Сейчас начнется. Сенатору Тарклу было уже за семьдесят, и отличался он своим вредным характером. - Вы впервые в Вашингтоне, миссис Эшли? - Да, сэр. Я думаю, что это один из самых... - Я полагаю, вы много путешествовали? - Нет. Мы с мужем планировали поехать... - Вы бывали в Нью-Йорке? - Нет, сэр. - В Калифорнии? - Нет, сэр. - В Европе? - Нет. Но я хотела сказать, что мы планировали... - Вы вообще выезжали когда-нибудь за пределы Канзаса, миссис Эшли? - Да. Я читала лекции в Чикагском университете, а также в Денвере и Атланте. - Вероятно, это было очень интересно, миссис Эшли, - сухо сказал Таркл. - Я не помню случая, чтобы комитету приходилось иметь дело с таким неподготовленным кандидатом. Ожидается, что вы будете представлять Соединенные Штаты Америки в такой сложной стране, как Румыния, а вы нам рассказываете, что ваши знания проистекают от коротких поездок в Чикаго, Денвер и Атланту. Так получается? Мэри видела, как все телекамеры развернулись к ней, и постаралась сдержать свои эмоции. - Нет, сэр. Мои знания проистекают из анализа и изучения мира. Я доктор политических наук и пять лет преподавала в Канзасском университете. Причем мой предмет касался стран Восточной Европы. Я в курсе всех проблем, существующих в Румынии, знаю, что ее правительство и народ думают о Соединенных Штатах и почему это так происходит. - Голос ее звучал уверенно. - Они знают о нашей стране только то, что заставляет их знать пропагандистская машина. Я бы хотела показать им, что США - не милитаристская держава, всеми силами старающаяся развязать войну. Я бы хотела, чтобы они увидели обычную американскую семью. Я... Она остановилась, боясь, что зашла слишком далеко в своем гневе. Но, к ее удивлению, в зале зааплодировали. Слушания продолжались. Через час Чарли Кэмпбелл обратился к членам комитета: - Есть еще вопросы? - Я полагаю, что все ясно, - сказал один из сенаторов. - Согласен. Спасибо, миссис Эшли. Заседание объявляется закрытым. Пит Коннорс внимательно наблюдал за Мэри, а затем спокойно ушел, когда ее обступила толпа журналистов. - Вас удивило предложение президента? - Вы полагаете, что вашу кандидатуру одобрят? - Вы действительно считаете, что способны быть послом? - Повернитесь вот так, миссис Эшли. Улыбнитесь, Еще раз. - Миссис Эшли... Бен Кон стоял в стороне. "Она молодец", - подумал он. - "У нее на все есть правильные ответы. Черт возьми, как бы мне узнать правильные вопросы". Когда Мэри вернулась в отель, ей позвонил Стэнтон Роджерс. - Добрый вечер, госпожа посол. У нее закружилась голова. - У меня действительно получилось? О, Стэн? Как я вам благодарна. Мне трудно выразить своим чувства. - Я тоже очень рад, - с гордостью в голосе сказал он. - Очень рад, Мэри. Когда Мэри рассказала обо всем детям, они повисли на ней. - Я знал, что у тебя все получится, - закричал Тим. - Как ты думаешь, - тихо спросила Бет, - папа об этом знает? - Я уверена в этом, дорогая, - улыбнулась Мэри. - Я не удивлюсь, если это он помог мне. Мэри позвонила Флоренс, и, когда та услышала новость, то воскликнула: - Поразительно! Я всему городу должна рассказать! Мэри рассмеялась. - Я приготовлю для вас комнату в посольстве. Приезжай с Дугласом. - А когда ты отправляешься в Румынию? - Ну, сначала еще должен проголосовать сенат, но Стэн говорит, что это формальность. - А потом? - Потом мне предстоят встречи с представителями правительств в Вашингтоне. Затем мы с детьми полетим в Румынию. - Я немедленно звоню в "Дейли юнион", - воскликнула Флоренс. - Тебе, наверно, тут поставят памятник. Ну все. Я слишком взволнована, чтобы говорить. Я перезвоню тебе завтра. Бен Кон узнал о результатах голосования, когда вернулся в редакцию. Что-то его беспокоило. Но он не мог понять, что именно. 14 Как и предсказывал Стэнтон Роджерс, голосование в Сенате было чистой формальностью. За нее проголосовало абсолютное большинство. Услышав об этом, президент Эллисон сказал Роджерсу: - Наш план удался, Стэн. Теперь