нас никто не остановит. Стэнтон Роджерс кивнул. - Ничто, - согласился он. Пит Коннорс сидел в своем кабинете, когда ему сообщили о результатах голосования. Он тут же написал сообщение и закодировал его. Один из его людей дежурил в шифровальной комнате ЦРУ. - Мне нужен канал "Роджер", - сказал Коннорс. - Подожди за дверью. Канал "Роджер" был сверхсекретной телеграфной системой ЦРУ, которой пользовались лишь самые высокопоставленные начальники. Послания передавались посредством лазерного луча и на сверхвысокой частоте за долю секунды. Оставшись один, Коннорс отправил послание. Оно было адресовано Сигмунду. На следующей неделе Мэри встретилась с заместителем госсекретаря по иностранным делам, директором ЦРУ, министром торговли, директорами нью-йоркского банка "Чейз Манхэттен" и представителями нескольких влиятельных еврейских организаций. У всех были свои наставления, советы и просьбы. Нед Тиллингаст не скрывал своего энтузиазма. - Это прекрасно, что наши парни смогут опять работать там, госпожа посол. Нам было трудно проникнуть в Румынию с тех пор, как нас объявили персона нон грата. Один из моих людей будет работать в вашем посольстве под видом атташе. - Он многозначительно посмотрел на нее. - Я уверен, что вы окажете ему максимальное содействие. Мэри не понимала, что именно она должна будет сделать, но решила не спрашивать. Обычно церемония принятия присяги новыми послами проходит под председательством государственного секретаря, и присягу принимают одновременно несколько кандидатов. Утром в день присяги Стэнтон Роджерс позвонил Мэри. - Мэри, президент Эллисон просит, чтобы вы прибыли в Белый дом в двенадцать часов. Он сам примет у вас присягу. Возьмите с собой Тима и Бет. Овальный кабинет был полон представителей прессы. Когда вошла Мэри вместе с президентом, все телекамеры повернулись к ним, защелкали затворы фотоаппаратов. Мэри только что разговаривала с президентом и теперь чувствовала себя уверенно и спокойно. - Вы прекрасно подходите на этот пост, - сказал он ей. - Иначе я вас и не выбрал бы. Мы с вами воплотим мечту в жизнь. "Все это похоже на сон", - думала Мэри, глядя в объективы камер. - Пожалуйста, поднимите правую руку. Мэри повторяла за президентом слова присяги. - Я, Мэри Эшли, торжественно клянусь, что буду всегда чтить и выполнять Конституцию Соединенных Штатов, защищать свою страну от внутренних и внешних врагов. Я также клянусь, что добровольно налагаю на себя обязательство честно и добросовестно выполнять свои обязанности. До поможет мне Бог. Она стала послом США в Социалистической Республике Румыния. Начались будни. Мэри приказали явиться в европейский отдел государственного департамента. Во временное пользование ей выделили крохотный кабинет рядом с румынской секцией. Джеймс Стикли, заведующий румынской секцией, был профессиональным дипломатом с двадцатипятилетним стажем. Ему было под шестьдесят. Он был небольшого роста, с лисьим лицом и тонкими губами, с холодными водянистыми карими глазами. Он с презрением относился к политическим выдвиженцам, которые вторгались в его мир. Стикли считал себя самым крупным специалистом по Румынии и, когда президент Эллисон объявил, что готов назначить нового посла в эту страну, не сомневался, что выбор падет на него. Назначение Мэри Эшли явилось для него неприятной неожиданностью. Плохо, когда тебя обошли, но, когда тебя обошел политический выдвиженец, никому не известная личность из Канзаса, это просто возмутительно. - Ты только представь себе, - говорил он Брюсу, своему лучшему другу. - Половина наших послов является проклятыми выдвиженцами. В Англии или Франции такое просто немыслимо. Разве военные выбирают себе генералов из любителей? А вот за границей все наши проклятые выдвиженцы являются генералами. - Ты пьян, Джеймс. - Я хочу еще больше напиться. Теперь он изучающе смотрел на Мэри Эшли, сидевшую напротив. Мэри тоже изучала Стикли. Он показался ей неприятным. "Не хотела бы я, чтобы он стал моим врагом", - подумала Мэри. - Нам надо быстро сделать из вас эксперта. А времени в обрез. - Он протянул ей кипу бумаг. - Начните с этих отчетов. - Я посвящу им целый день. - Нет. Через тридцать минут у вас начнутся занятия по румынскому языку. Обычно на это уходит несколько месяцев, но у вас есть всего лишь пара дней. Дни потянулись нескончаемой чередой, и Мэри чувствовала, что выбивается из сил. Каждое утро она вместе со Стикли изучала необходимые бумаги. - Я буду читать все ваши послания, - сообщил ей Стикли. - Желтого цвета - требующие решения, белого - для информации. Вторые экземпляры будут направляться в министерство обороны, ЦРУ, ЮСИА, казначейство и в десятки других организаций. Одним из первых вопросов, которым вам предстоит заняться, - это судьба американцев, находящихся в румынских тюрьмах. Их необходимо освободить. - А в чем их обвиняют? - Шпионаж, торговля наркотиками, воровство. Румыны могут обвинить их в чем угодно. Мэри подумала о том, каким образом можно снять обвинение в шпионаже. "Что-нибудь придумаю". - Ясно, - коротко ответила она. - Помните, Румыния - самая независимая страна за "железным занавесом". И мы должны способствовать сохранению ее независимости. - Понятно. - Сейчас я кое-что вам дам, - сказал Стикли. - Не выпускайте этих документов из рук. Они секретные. Вернете их мне завтра утром. Вопросы есть? - Нет, сэр. Он передал Мэри толстый запечатанный конверт. - Распишитесь, пожалуйста. Она расписалась. Возвращаясь в отель на машине, Мэри крепко сжимала конверт в руках, чувствуя себя персонажем из фильма про Джеймса Бонда. Дети уже были одеты и ждали ее. "Господи", - вспомнила Мэри. - "Я же обещала повести их в китайский ресторан и в кино". - Ребята, - сказала она. - Планы несколько изменились. Придется перенести наш поход на другой раз. Сегодня мы останемся здесь и будем ужинать в номере. У меня срочная работа. - Ладно. - Конечно, мама. "Раньше они бы подняли страшный рев. Но теперь они уже взрослые. Все мы становимся взрослыми". Она обняла их. - В следующий раз пойдем обязательно, - пообещала она. То, что дал ей Джеймс Стикли, было просто невероятным. "Неудивительно, что ему надо завтра вернуть эти документы", - подумала Мэри. Это были подробные досье на всех высокопоставленных румынских деятелей от президента до министра торговли. В них указывались их сексуальные привычки, финансовое положение, друзья и тому подобные детали. Некоторые вещи просто потрясли ее. Например, министр торговли спал со своей любовницей и со своим шофером, в то время как его жена занималась любовью со своей служанкой. До самого утра Мэри запоминала имена и темные стороны характеров людей, с которыми ей придется иметь дело. "Интересно, смогу ли я посмотреть им в глаза?" - подумала она. Утром она вернула секретные документы. - Ну, теперь вы знаете все о румынских лидерах, - сказал Стикли. - Да уж, - пробормотала Мэри. - Вам следует постоянно помнить: теперь румыны тоже знают про вас все. - Вряд ли им это что-то даст. - Вы так полагаете? - Стикли откинулся в кресле. - Вы женщина, и к тому же одинокая. Они уже сейчас считают вас легкой добычей. Они постараются сыграть на вашем одиночестве. Им будет известно каждое ваше движение. Посольство и ваша резиденция напичканы подслушивающими устройствами. В коммунистических странах нам приходится использовать местную прислугу, поэтому каждый из них - обязательно сотрудник румынской госбезопасности. "Он пытается напугать меня", - подумала Мэри. - "Ничего у него не выйдет". У Мэри был распланирован каждый час. Кроме занятий румынским языком, в ее расписание входили курс в Институте по иностранным делам в Росслине, брифинги в Агентстве военной разведки, встречи с начальником отдела международной безопасности и с представителями сената. И у всех у них были свои требования, пожелания и советы. Мэри чувствовала угрызения совести: она совсем забросила детей. С помощью Стэнтона Роджерса ей удалось найти для них воспитателя. К тому же Тим и Бет подружились с другими детьми, жившими в отеле, так что, по крайней мере, у них появились приятели. Но ей все равно хотелось проводить с ними больше времени. Мэри успевала лишь завтракать с ними вместе, так как в восемь утра у нее начинались занятия по языку. Он казался ей невозможным. "Удивляюсь, как румыны могут на нем говорить?" Она заучивала фразы на румынском языке, повторяя их вслух: - Доброе утро. - Спасибо. - Добро пожаловать. - Я не понимаю. - Мистер. - Мисс. И все эти слова произносились совсем не так, как писались. Бет и Тим наблюдали, как она корпит над домашними заданиями, и Бет улыбнулась: - Это тебе в отместку за то, что заставляла нас учить таблицу умножения. При очередной встрече Джеймс Стикли сказал: - Я хочу представить вам, госпожа посол, вашего военного атташе, полковника Уильяма Маккинни. Бил Маккинни был одет в гражданский костюм, но по его выправке нетрудно было определить в нем военного. Это был высокий мужчина средних лет с грубым обветренным лицом. - Рад с вами познакомиться, госпожа посол. У Маккинни был низкий хриплый голос, как будто у него болело горло. - Очень приятно, - сказала Мэри. Полковник Маккинни был первым сотрудником ее штата, и она чувствовала небольшое волнение. Реальность, казалась, стала еще отчетливей. - С нетерпением жду, когда смогу приступить к работе для вас, - сказал полковник Маккинни. - Вы бывали раньше в Румынии? Полковник и Джеймс Стикли переглянулись. - Он бывал там раньше, - ответил Стикли. Каждый понедельник в конференц-зале государственного департамента проводились брифинги с новыми послами. - В дипломатической службе существует строгая система подчинения. Наверху находится посол. Под ним ("Под ней", - автоматически отметила Мэри) располагаются политический советник, экономический советник, административный советник и советник по связям с общественностью. В штате посла состоят также аташе по торговле и сельскому хозяйству и военный аташе. ("Это полковник Маккинни", - подумала Мэри.) Вы будете обладать дипломатической неприкосновенностью. Вас не смогут арестовать за превышение скорости, вождение машины в нетрезвом виде, за поджог и даже за убийство. Если вы умрете, никто не вправе прикоснуться к вашему телу или читать записи, которые вы оставили. Вам не надо даже платить в магазинах - их владельцы не смогут подать на вас в суд. - Не дай Бог об этом узнает моя жена, - выкрикнул один из присутствующих дипломатов. - Всегда помните, что посол является личным представителем президента для правительства той страны, в которой он аккредитован. Ожидается, что вы будете вести себя соответствующим образом. - Инструктор посмотрел на часы. - Перед следующим занятием почитайте "Наставление по внешним сношениям", том второй, раздел трехсотый, в котором идет речь о социальных связях. Спасибо. Мэри и Стэнтон Роджерс обедали в отеле "Уотергейт". - Президент Эллисон хочет, чтобы общественность получше узнала вас, - сказал Роджерс. - А что от меня требуется? - Мы организуем национальную кампанию. Интервью для прессы, радио, телевидения. - Я ведь никогда... Ну, если это так важно, я попытаюсь. - Отлично. Вам надо обновить свой гардероб. Вы не можете появляться два раза в одном и том же платье. - Стэн, но ведь это будет стоить огромных денег! К тому же у меня нет времени ходить по магазинам. Я занята с раннего утра до позднего вечера. Если... - Нет никаких проблем. Нам поможет Элен Моуди. - Кто? - Это одна из самых лучших вашингтонских покупательниц. Она сама всем займется. Элен Моуди была привлекательной негритянкой, которая раньше успешно работала фотомоделью, а потом стала руководить службой персональных покупок. В один из дней она зашла к Мэри и целый час обсуждала с ней ее новый гардероб. - Прекрасное платье для Джанкшн-Сити, - откровенно сказала она, рассматривая Мэри. - Но нам надо покорить Вашингтон. Правильно? - У меня нет таких денег... - Я знаю, где можно купить подешевле, - улыбнулась Элен Моуди. - Итак, вам потребуется вечернее платье до пола, платье для коктейлей и вечерних приемов, платье для чаепития и дневных приемов, деловой костюм для улицы или работы, черное платье и соответствующий головной убор для участия в траурных мероприятиях или похоронах. На покупки ушло три дня. Когда все было готово, Элен Моуди оценивающе посмотрела на Мэри Эшли. - Вы привлекательная женщина, но можно сделать вас еще лучше. Я хочу, чтобы вы сходили к Сюзанне в салон красоты "Рэйнбоу" и к Билли в парикмахерскую "Саншайн". Через несколько дней Мэри встретилась со Стэнтоном Роджерсом на одном из официальных обедов. Он посмотрел на Мэри и улыбнулся. - Вы потрясающе выглядите. Газетное выступление началось. Оно было спланировано Яном Виллерсом, начальником отдела по связям с прессой государственного департамента. Сорокалетний Виллерс в молодости сам был неутомимым журналистом и, казалось, знал всех в мире средств массовой информации. Мэри сидела перед камерами таких телепередач, как "Доброе утро, Америка", "Встреча с прессой", "Огневой рубеж". Интервью с ней появились в "Нью-Йорк таймс", "Вашингтон пост" и десятках других влиятельных газет. У нее также взяли интервью репортеры из "Таймс", "Шпигеля". "Ожжи" и "Монда". Журналы "Тайм" и "Пипл" посвятили ей и ее детям целые разделы. Фотографии Мэри мелькали повсюду, и что бы ни случилось в мире, ее сразу же просили прокомментировать это событие. Мэри Эшли и ее дети стали знаменитостями. - Мам, - сказа Тим, - просто жутко становится, когда видишь во всех журналах наши фотографии. - Именно жутко, - согласилась Мэри. Она чувствовала себя неловко в лучах славы. Так она и сказала Стэнтону Роджерсу. Бен Кон и Акико лежали в постели. Акико была привлекательной японкой, на десять лет моложе репортера. Они познакомились несколько лет назад, когда он писал статью о манекенщицах, и с тех пор не расставались. Кон был погружен в свои мысли. - Что-нибудь случилось, милый? - нежно спросила Акико. - Может, мне еще поласкать тебя? Его мысли витали где-то далеко. - Нет, у меня и так уже стоит. - Что-то незаметно, - дразнящим голосом сказала она. - У меня стоит на один материал для газеты. В этом городе происходит что-то странное. - Что же в этом необычного? - Я и сам не знаю, вот в чем дело. - Ты мне расскажешь? - Мэри Эшли. За последние две недели ее фотография появилась на обложках шести журналов, а ведь она еще не заняла свой пост. Акико, кто-то усиленно делает из нее суперзвезду. Но почему? - Не забывай, что у меня восточный склад ума. Наверно, ты просто все усложняешь. Бен Кон зажег сигарету и глубоко затянулся. - Может, ты и права, - пробурчал он. Она провела рукой по его телу и принялась поглаживать его. - Может, ты отложишь сигарету и лучше зажжешь меня?.. - Завтра состоится прием в честь вице-президента Брэдфорда, - сказал Стэнтон Роджерс. - Я достал тебе приглашение. В пятницу, в "Пан Америкен Юнион". "Пан Америкен Юнион" располагался в величественном здании с огромным садом. Его часто использовали для различных дипломатических приемов. Обед в честь вице-президента был выдающимся событием, хрусталь и старинное серебро украшали столы. Тихо играл небольшой оркестр. Все приглашенные относились к столичной элите. Кроме вице-президента и его жены, здесь находились сенаторы, послы и всевозможные знаменитости. Мэри была поражена окружавшей ее роскошью. "Надо все запомнить, чтобы потом рассказать Тиму и Бет", - подумала она. Гостей пригласили к столу. Мэри сидела в окружении сенаторов, высокопоставленных чиновников госдепартамента и дипломатов. Обед был изысканным, а люди обаятельными. В одиннадцать часов Мэри сказала сенатору, сидящему справа от нее: - Я и не заметила, что уже так поздно. Я обещала детям, что не буду задерживаться. Она встала и кивнула гостям. - Было очень приятно с вами познакомиться. До свидания. В зале воцарилась тишина. Все приглашенные смотрели, как Мэри идет к выходу. - О, Господи! - прошептал Стэнтон Роджерс. - Ее ведь никто не предупредил. На следующее утро Стэнтон Роджерс встретился с Мэри за завтраком. - Мэри, - сказал он. - В этом городе существуют строгие правила. Многие из них ужасно глупые, но их следует соблюдать. - Я что-нибудь не так сделала? - Вы нарушили правило номер один, - вздохнул он. - Никто - абсолютно никто - не может покинуть прием раньше почетного гостя. А им вчера был вице-президент Соединенных Штатов. - О Господи! - Сегодня все телефоны звонили не переставая. - Простите меня, Стэн. Я ведь этого не знала. К тому же я пообещала детям... - В Вашингтоне не существует детей, здесь есть только избиратели. В этом городе сосредоточена вся власть. Никогда не забывайте об этом. Появились проблемы с деньгами. Расходы были просто невообразимыми. Цены в Вашингтоне поражали Мэри. Она отдала кое-какие вещи в прачечную отеля, а когда увидела счет, чуть не упала в обморок. - Пять долларов и пятьдесят центов за то, чтобы постирать блузку? И два доллара, чтобы выстирать лифчик! "Нет уж, теперь я займусь стиркой сама". Она намочила колготки в холодной воде и положила их в морозильник. Так они прослужат дольше. Она стирала вещи детей в раковине. Носовые платки после стирки она сушила на зеркале, а потом тщательно складывала их, чтобы не гладить. Свои платья и брюки Тима она развешивала на плечиках в ванной, затем включала на полную мощь горячую воду и закрывала дверь. Когда однажды Бет открыла утром дверь в ванную, оттуда вырвались клубы пара. - Мама! Что ты делаешь? - Экономлю деньги, - гордо ответила Мэри. - Цены в прачечной просто умопомрачительные. - А если к нам зайдет президент? Как это будет выглядеть? Он посмотрит на тебя как на деревенщину. - Президент к нам не зайдет. И пожалуйста, закрой дверь, не мешай мне экономить деньги. Так уж и деревенщина! Если бы президент увидел, чем она занимается, он бы гордился ею. Она бы показала ему счет из прачечной, и он увидел, сколько она сэкономила благодаря американской практичности. Он был бы поражен. "Если у членов моего правительства было бы столько же воображения, как у вас, госпожа посол, наша экономика находилась бы в лучшем состоянии. Мы потеряли дух пионеров, которые сделали эту страну великой. Люди утратили смекалку. Мы больше полагаемся на электрические приборы, чем на самих себя. Я хочу поставить вас в пример некоторым вашингтонским чиновникам, которые полагают, что наша страна сделана из денег. Это будет для них хорошим уроком. Кстати, Мэри Эшли, у меня возникла замечательная мысль. Я назначу вас министром финансов". Пар проходил под дверью, Мэри открыла ее, и целое облако ворвалось в гостиную. Раздался звонок в дверь, и Бет крикнула: - Мама, к тебе пришел Джеймс Стикли. 15 - С каждым днем это становится все более странным, - сказал Бен Кон. Он сидел голый на кровати рядом с Акико. Они смотрели передачу "Встреча с прессой" с участием Мэри Эшли. - Я полагаю, - говорила новый посол в Румынии, - что с присоединением Гонконга и Макао Китай станет более гуманным коммунистическим обществом. - Откуда, черт возьми, она может знать о Китае? - пробормотал Бен Кон. Он повернулся к Акико. - Перед тобой домохозяйка из Канзаса, которая ни с того ни с сего стала международным экспертом. - Она довольно умная, - заметила Акико. - Умная - это одно. Но каждый раз, когда она дает интервью, репортеры как с цепи срываются. Как она пробилась во "Встречу с прессой"? Я тебе скажу. Кто-то решил, что Мэри Эшли должна стать знаменитостью. Но кто? Почему? Даже про Чарлза Линдберга [знаменитый американский летчик, первым совершивший перелет через Атлантический океан] столько не говорили. - Кто такой Чарлз Линдберг? Бен Кон вздохнул. - Вот она, проблема разных поколений. Никакого взаимопонимания. - Есть другие пути взаимопонимания, - мягко сказала Акико. Она нежно толкнула его на кровать и села на него верхом. Ее длинные шелковистые волосы щекотали его грудь. Когда его возбуждение достигло предела, она погладила его член и сказала: - Привет, Артур. - Артур хочет войти в тебя. - Подожди. Я сейчас вернусь. Она встала и направилась на кухню. Бен Кон посмотрел на экран телевизора и подумал: "Надо будет разобраться с этой леди. Что-то тут не так, и я узнаю, что именно". - Акико, - закричал он. - Где ты там? Артура клонит ко сну. - Скажи ему, пусть подождет немного. Я уже иду. Через несколько минут она вернулась в комнату, неся блюдо с мороженым, взбитыми сливками и вишней. - Господи, зачем? Я не голоден. Я хочу тебя. - Лежи, не шевелись. - Она положила под него полотенце, взяла рукой мороженое и принялась намазывать им вокруг члена. - Эй! Холодно! - завопил он. - Тихо! - Поверх мороженого она положила взбитые сливки, а член украсила вишенкой. - Обожаю фруктовый салат, - прошептала она. Затем она принялась слизывать все языком. Бена захлестнула волна невероятных ощущений. И все они были приятными. Когда он уже больше не мог терпеть, он перевернул Акико на спину и вошел в нее. С телевизионного экрана Мэри Эшли говорила: - Один из лучших способов предотвратить войну со странами, не признающими американскую идеологию, это развитие торговли с ними... В тот же вечер Бен Кон позвонил Яну Виллерсу. - Привет, Ян. - Бенджи, приятель! Чем могу быть полезен? - Окажи мне одну услугу. - О чем разговор. Всегда пожалуйста. - Как я понимаю, ты занимаешься организацией интервью с нашим новым послом в Румынии. - Да, - осторожно ответил Ян. - Кто за всем этим стоит? Мне хотелось бы знать. - Извини, Бен. Этим занимается госдепартамент. Я всего лишь мелкая сошка. Поинтересуйся у государственного секретаря. - Почему тебе просто не послать меня в задницу, Ян? Я думаю, что сам поеду и все разузнаю. - И куда же ты собираешься поехать? - В Джанкшн-Сити, Канзас. Бен Кон провел в Джанкшн-Сити всего один день. Около часа он беседовал с шерифом Манстером и одним из его заместителей, а затем на машине, взятой напрокат, отправился в Форт-Райли, где беседовал с представителем ОУР. В тот же день он вылетел обратно. Как только его самолет поднялся в небо, из Форт-Райли позвонили в Вашингтон. Мэри Эшли шла по коридору в кабинет к Джеймсу Стикли, когда услышала за спиной низкий мужской голос: - Вот это да! Мэри резко обернулась. Высокий незнакомец стоял, прислонившись к стене, с вызывающей улыбкой на губах. Он был небрит и одет в джинсы, футболку и кроссовки. Его глаза смотрели насмешливо. Его надменный вид вывел ее из себя. Резко повернувшись, Мэри рассерженно пошла дальше, чувствуя на себе его взгляд. У Джеймса Стикли она пробыла больше часа. Когда Мэри вернулась в свой кабинет, то обнаружила там незнакомца, который сидел в ее кресле, положив ноги на стол и просматривая ее бумаги. Она почувствовала, как краска гнева залила ее лицо. - Какого черта вы тут делаете? Мужчина смерил ее долгим взглядом, затем лениво поднялся. - Я Майк Слейд. Зовите меня просто Майк. - Чем обязана вашему присутствию, мистер Слейд? - ледяным тоном спросила она. - В общем-то ничему, - просто ответил он. - Мы с вами соседи. Я работаю здесь в отделе. Дай, думаю, зайду поздороваюсь. - Вы уже поздоровались. К тому же, если вы действительно работаете в отделе, полагаю, у вас должен быть свой стол. Поэтому в будущем не садитесь за мой стол и не ройтесь в моих бумагах. - Боже, ну и характер! А я слышал, что канзасцы, или как вы себя там называете, приветливые и дружелюбные люди. - Мистер Слейд, - процедила она. - Я даю вам две секунды, чтобы убраться отсюда, или я позову охранника. - Я, наверно, что-то не расслышал, - пробормотал он. - И если вы здесь действительно работаете, то вам следует пойти домой побриться и одеться поприличней. - У меня была жена, которая говорила то же самое, - вздохнул он. - Но ее давно уже у меня нет. Лицо Мэри полыхало от ярости. - Вон! - Пока, крошка, - он помахал ей рукой. - Еще увидимся. "Нет", - подумала Мэри, - "ни за что". В то утро у нее были одни неприятности. Джеймс Стикли относился к ней с нескрываемой враждебностью. К полудню Мэри чувствовала себя совершенно разбитой. Она решила вместо обеда покататься по вашингтонским улицам и немного разрядиться. Ее лимузин стоял напротив Института по иностранным делам. - Доброе утро, госпожа посол, - сказал шофер. - Куда вы желаете поехать? - Куда угодно, Марвин. Давай просто покатаемся. - Да, мадам. - Машина плавно тронулась с места. - Хотите посмотреть на "Посольский ряд"? - Да. - Она была готова ехать куда угодно, лишь бы избавиться от чувства досады. Шофер повернул налево и направился к Массачусетс-авеню. - Он начинается здесь, - сказал Марвин, когда они выехали на широкий проспект. Он двигался медленно, чтобы показать стоявшие здесь посольства. Мэри узнала японское посольство по флагу с восходящим солнцем. На дверях индийского посольства красовался слон. Они проехали мимо мечети, во дворе которой, стоя на коленях, молились люди. Миновали 23-ю улицу, на углу которой стояло здание из белого камня. - Это румынское посольство, - сказал Марвин. - А рядом... - Остановитесь, пожалуйста. Лимузин затормозил. Мэри посмотрела в окно на табличку, висевшую у дверей. На ней было написано: "ПОСОЛЬСТВО СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ РЕСПУБЛИКИ РУМЫНИИ". Повинуясь внезапному желанию, Мэри сказала: - Подождите меня здесь. Я хочу зайти в посольство. Сердце у нее учащенно забилось. Это будет ее первый контакт со страной, о которой она рассказывала студентам и которая на несколько лет станет ее домом. Глубоко вздохнув, Мэри нажала на кнопку звонка. Тишина. Она толкнула дверь и та открылась. Мэри вошла. В вестибюле было темно и холодно. Возле стены стояла софа, два кресла и телевизор. Услышав шаги, она обернулась. Высокий худой человек поспешно спускался по ступенькам. - Да? Да? Что случилось? Что случилось? - повторял он. Мэри расцвела. - Доброе утро. Я Мэри Эшли. Я новый посол в... Мужчина закрыл лицо руками. - О Господи! - Что-нибудь не так? - испугалась Мэри. - Но мы же совершенно не ждали вас, госпожа посол. - А, я знаю. Я просто проезжала мимо... - Посол Корбеску будет ужасно расстроен. - Расстроен? Почему? Я ведь просто заехала... - Конечно, конечно. Простите меня. Меня зовут Габриел Стойка. Я заместитель посла. Позвольте, я включу свет и отопление. Видите ли, мы не ждали вас. Совсем не ждали. Видно было, что он в полной растерянности. Мэри хотела уйти, но было уже слишком поздно. Она смотрела, как Габриел Стойка суетился, зажигая лампы, пока зал не бы полностью освещен. - Через несколько минут будет тепло, - извиняющимся тоном сказал он. - Мы стараемся экономить на электроэнергии. Вашингтон очень дорогой город. Ей хотелось провалиться сквозь землю от стыда. - Если бы я знала... - Нет-нет. Ничего страшного. Посол наверху. Я уведомлю его о вашем приходе. - Не стоит... Но Стойка уже помчался наверх. Через пять минут Стойка вернулся. - Пожалуйста, проходите. Посол рад вас видеть. Крайне рад. - Вы уверены, что?.. - Он ждет вас. Стойка проводил ее наверх. Они вошли в конференц-зал, где стоял длинный стол с двенадцатью стульями. Вдоль стены стояли стеллажи с румынскими сувенирами и поделками, на противоположной стене висела рельефная карта Румынии. Над камином красовался государственный флаг Румынии. Застегивая пиджак, к ней спешил посол Раду Корбеску. Это был высокий смуглый мужчина. Слуга зажигал повсюду свет. - Госпожа посол, - воскликнул Корбеску. - Какая неожиданная честь! Извините, что принимаем вас так неофициально. Ваш государственный департамент не уведомил о вашем визите. - Это моя вина, - сказала Мэри. - Я проезжала мимо и... - Я так рад встрече с вами! Так рад! Мы столько раз видели вас по телевизору и столько читали в газетах. Нам так хотелось познакомиться с новым послом. Хотите чаю? - Ну, если это вас не затруднит... - Затруднит? Что вы! Извините, что мы не приготовили формальный обед для вас. Извините меня. Я так смущен. "Это я смущена", - думала Мэри. - "Зачем я сюда пришла? Дура, дура, дура! Я даже своим детям не расскажу об этом. Я унесу этот секрет с собой в могилу". Когда подали чай, румынский посол так взволновался, что пролил его. - Какой я неловкий. Простите меня. Мэри хотелось, чтобы он перестал извиняться. Посол стал говорить на светские темя, но это только ухудшило обстановку. Было видно, что он ужасно смущен. При первой же возможности Мэри встала. - Большое вам спасибо, Ваше Превосходительство. Была рада с вами познакомиться. И она быстро ушла. Когда Мэри вернулась в свой кабинет, Джеймс Стикли немедленно вызвал ее к себе. - Миссис Эшли, - ледяным тоном сказал он. - Что вы себе позволяете? "Вероятно мне не удастся сохранить это в секрете", - решила Мэри. - А, вы это насчет румынского посольства? Я решила просто зайти и познакомиться... - Это вам не в деревне ходить по гостям, - рявкнул Стикли. - В Вашингтоне не заходят просто так в посольства. Если один посол желает встретиться с другим, он посылает ему приглашение. Вы поставили Корбеску в неловкое положение. Мне еле-еле удалось отговорить его, чтобы он не выразил официальный протест государственному департаменту. Он считает, что вы пришли, чтобы специально застать его врасплох. - Что? Я только... - Запомните, вы больше не обыкновенный гражданин, вы представитель правительства Соединенных Штатов. В следующий раз, когда у вас возникнет желание сделать нечто более личное, чем почистить зубы, сначала спросите у меня. Надеюсь, я ясно выражаюсь? - Да, - выдавила Мэри. - Хорошо. - Он снял трубку и набрал номер. - Миссис Эшли здесь. Ты зайдешь? Хорошо. Мэри сидела, не говоря ни слова, чувствуя себя наказанным ребенком. Дверь открылась, и вошел Майк Слейд. Он посмотрел на Мэри и усмехнулся. - Привет, я последовал вашему совету и побрился. - Вы что, знакомы? - спросил Стикли. - Не совсем, - ответила Мэри, глядя на Слейда. - Я застала его у себя в кабинете, когда он рылся в моих бумагах. - Миссис Эшли, представляю вам Майка Слейда. Он будет вашим заместителем в посольстве. - Кем? - Мистер Слейд работает в отделе Восточной Европы. Обычно он не выезжает из Вашингтона, но было принято решение назначить его вашим заместителем. Мэри вскочила со стула. - Нет, - запротестовала она. - Это невозможно. - Я обещаю бриться каждый день, - смиренно сказал Слейд. Мэри повернулась к Стикли. - Я полагала, что послу разрешается самому выбирать себе заместителя. - Это так, но... - Я отвергаю кандидатуру Майка Слейда. Мне он не нужен. - При обычных обстоятельствах, вы могли бы воспользоваться своим правом, но в данном случае у вас нет выбора. Это приказ Белого дома. Мэри встречала Майка Слейда повсюду. В Пентагоне, в столовой сената, в коридорах государственного департамента. Он всегда был одет в неизменные джинсы, футболку и кроссовки. Она не могла понять, как его только пускают в такие учреждения. Однажды Мэри видела, как он обедал с полковником Маккинни. Они что-то с жаром обсуждали, и Мэри стало любопытно, какие интересы связывали их. "Может, они старые друзья? А может, они что-то замышляют против меня? Я становлюсь параноиком", - подумала Мэри. - "А ведь я еще не в Румынии". Чарли Кэмпбелл, глава сенатского комитета по иностранным делам, устроил прием в честь Мэри. Когда она вошла в зал, то увидела, что все женщины были в изысканных вечерних туалетах. "Я не принадлежу к этому миру", - подумала она. - "Они выглядят так, будто родились такими". Она не знала, что выглядит лучше всех. На приеме присутствовало несколько фотографов, и ее снимали чаще других. Она танцевала со многими мужчинами, и почти все просили ее дать свой номер телефона. Она относилась к этому безразлично. - Извините, - говорила она всем, - работа и семья занимают все мое время. Ей даже в голову не могла прийти мысль, что она может с кем-то встречаться. Кроме Эдварда, у нее не будет другого мужчины. С ней за столом сидели Чарли Кэмпбелл с женой и несколько человек из государственного департамента. Зашел разговор о комичных ситуациях с послами. - Несколько лет назад в Мадриде, - рассказывал один из гостей, - сотни воинствующих студентов собрались возле британского посольства, требуя возвращения Гибралтара Испании. Когда они уже почти ворвались на территорию посольства, позвонил один из министров правительства Франко. "Я поражен тем, что происходит у вашего посольства", - сказал он. - "Может, прислать побольше полиции?" "Нет", - ответил посол. - "Лучше посылайте поменьше студентов". - А правда, - спросил кто-то, - что древние греки считали Гермеса покровителем послов? - Да. Он также был покровителем бродяг, воров и лгунов. Мэри была в восторге от вечера. Все вокруг были такими умными, обходительными, интересными. Она была готова сидеть до утра. Сидящий рядом с ней мужчина спросил: - Вам завтра не надо вставать рано? - Нет, - ответила она. - Завтра воскресенье, и могу выспаться. Чуть позже одна из женщин зевнула. - Извините, у меня был такой трудный день. - У меня тоже, - с улыбкой ответила Мэри. Вдруг ей показалось, что в комнате воцарилась странная тишина. Она заметила, что все смотрят на нее. "Что такое?" - подумала она. Мэри взглянула на часы. Третий час ночи. И вдруг с ужасом вспомнила, как Стэнтон Роджерс предупреждал ее: "На приемах первым всегда уходит почетный гость". Ведь почетным гостем была она! "Господи", - подумала Мэри. - "Они ведь не могут уйти без меня!" Она встала и сказала сдавленным голосом: - Желаю всем спокойной ночи. Вечер был просто великолепный. Повернувшись, она поспешила к двери, слыша, как все стали собираться. В понедельник утром она столкнулась в коридоре с Майком Слейдом. - Я слышал, - усмехаясь сказал он, - что вы половину Вашингтона держали на ногах всю ночь. Его вид вывел ее из себя. Пройдя мимо, она зашла в кабинет Джеймса Стикли. - Мистер Стикли, я считаю, что, если мистер Слейд будет моим заместителем, это негативно скажется на работе нашего посольства в Румынии. Он оторвался от документа, который читал. - Да? А в чем дело? - В его поведении. Я считаю, что он грубый и высокомерный. Честно говоря, он мне не нравится. - Да, у Майка есть кое-какие странности, но... - Странности? Да он грубый и невоспитанный, как носорог. Я официально требую, чтобы мне назначали другого заместителя. - Вы закончили? - Да. - Миссис Эшли, так получилось, что Майк Слейд является самым опытным специалистом по восточноевропейским государствам. Ваша задача заключается в том, чтобы наладить дружеский контакт с румынской стороной. А моя работа - в том, чтобы оказывать вам всяческую помощь. Так вот, лучше Майка Слейда никого нет. И я больше ничего не желаю слышать. Я понятно выражаюсь? "Бесполезно", - подумала Мэри. - "Абсолютно бесполезно". Она вернулась в свой кабинет в расстроенных чувствах. "Можно было бы поговорить со Стэном", - подумала она. - "Он бы помог. Но это будет проявлением слабости с моей стороны. Я сама попытаюсь справиться с Майком Слейдом". - Мечтаем? Мэри вздрогнула. Перед ней, со стопкой меморандумов, стоял Майк Слейд. - Это отвлечет вас от дурных мыслей, - сказал он, кладя бумаги на стол. - В следующий раз стучите, когда заходите в мой кабинет. В его глазах светилась насмешка. - С чего это у меня такое чувство, что я вам не нравлюсь? Внутри у нее все кипело. - Я объясню вам, мистер Слейд. Потому что я считаю вас самоуверенным, неприятным, высокомерным... Он поднял палец. - Вы повторяетесь. - Не смейте насмехаться надо мной, - закричала она. - Вы хотите сказать, - он понизил голос, - что я не могу присоединиться к другим? Как вы думаете, что говорят про вас в Вашингтоне? - Мне все равно, что про меня говорят. - А зря. - Он присел на стол. - Все задают себе вопрос, какое право вы имеете быть послом? Я провел четыре года в Румынии. Это пороховая бочка, а правительство посылает туда какую-то девчонку. Мэри слушала его, стиснув зубы. - Вы не профессионал, миссис Эшли. И уж если вас так хотели сделать послом, лучше бы вас послали в Исландию. Мэри вышла из себя. Вскочив, она дала ему пощечину. - Вы очень быстрая на ответ, - вздохнул Майк Слейд. 16 В приглашении было написано: "Посол Социалистической Республики Румынии приглашает вас на коктейль и обед в посольство, 1607 23-я улица, в 19.30, в смокингах, РСВП 555-6593". Мэри вспомнила о последнем посещении румынского посольства. Какая же она была дура! "Нет уж, больше такого не повторится. Я теперь знаю, как себя вести". Она надела новое вечернее бархатное платье с вырезом, черные туфли на высоком каблуке и скромное жемчужное ожерелье. - Ты выглядишь лучше Мадонны, - сказала Бет. Мэри обняла ее. - Я так волнуюсь. Вы ужинайте и смотрите телевизор. Я вернусь рано. Завтра мы пойдем смотреть дом-музей президента Вашингтона в Маунт-Вернон. - Желаю хорошо повеселиться, мама. Зазвонил телефон. - Госпожа посол, мистер Стикли ожидает вас внизу, - сообщил ей портье. "Жаль, что он пойдет со мной, - подумала Мэри. - Я сама смогу держаться подальше от неприятностей". В этот раз румынское посольство выглядело совсем по-другому. Чувствовалась праздничная обстановка, которой не было в прошлый раз. У дверей их встретил Габриел Стойка, заместитель посла. - Добрый вечер, мистер Стикли. Рад вас видеть. - Я хочу представить вам нашего нового посла, - Стикли кивнул в сторону Мэри. На лице Стойки не отразилось никаких эмоций. - Рад познакомиться с вами, госпожа посол. Прошу следовать за мной. Идя по коридору, Мэри заметила, что все комнаты были освещены и было тепло. В зале играл небольшой оркестр. Повсюду стояли вазы с цветами. Посол Корбеску разговаривал с группой гостей, когда увидел Джеймса Стикли и Мэри Эшли. - Добрый вечер, мистер Стикли. - Добрый вечер, господин посол. Разрешите вам представить посла Соединенных Штатов в Румынии. Корбеску посмотрел на Мэри и сказал ровным голосом: - Я счастлив познакомиться с вами. Мэри подумала, что по глазам сможет определить настроение Корбеску, но они были непроницаемы. На приеме присутствовало не менее сотни гостей. Мужчины были в смокингах, а женщины - в вечерних туалетах, созданных французскими модельерами. Теперь, кроме большого стола, который Мэри видела в прошлый раз, здесь было еще несколько небольших столов. Лакеи в ливреях обносили гостей шампанским. - Хотите выпить? - спросил Стикли. - Нет, спасибо, - ответила Мэри. - Я не пью. - Действительно? Очень жаль. - Почему? - удивилась она. - Потому что это часть в