н гений, и это лишь одна из форм проявления его гениальности. Так по вам надо либо принять это, либо отказаться. Что вы хотите: просто рекламу или выполненную работу? - Не надо задираться, мистер Гудвин. Мы хотим, чтобы работа была сделана. Не знаю, удастся ли мне найти профессора Саварезе. И эта самая девица Шеперд может оказаться еще хуже, чем мистер Вульф. - Соберите всех, кого сможете. В половине девятого. И дайте мне знать, хорошо? Она согласилась. Повесив трубку, я позвонил Вульфу и сообщил ему, что сделка состоялась. Скоро мне стало ясно, что мы кое-что приобрели. Через сорок пять минут после того, как я поговорил с Деборой Коппел, без двадцати пяти шесть, в дверь позвонили. Иногда открывает Фриц, иногда я. Чаще я, когда я нахожусь дома и не занят чем-то таким, чего нельзя прерывать. Итак, я направился через холл к входной двери и распахнул ее. На пороге стояла неожиданная компания. Впереди - щеголь в пальто, которое мог бы надеть и герцог Виндзорский. Слева и чуть сзади от него - полный краснолицый джентльмен. Позади них были еще трое самого разного вида, в руках у них был целый набор коробок и сумок. Когда я увидел, с чем мне придется бороться, я заслонил собой дверь и прикрыл ее так, что в проеме умещались только мои плечи. - Мы хотели бы увидеться с Ниро Вульфом, - сказал человек в пальто, с интонациями старинного друга. - Он занят. Меня зовут Арчи Гудвин. Чем могу быть полезен? - Сейчас объясню. Я Фред Оуэн, из отдела информации компании "Хай спот". - Он протянул руку, и я пожал ее. - А это мистер Уолтер Б. Андерсон, президент компании. Можно войти? Я пожал протянутую руку президента, все еще продолжая блокировать дверь. - Если вы не возражаете, то расскажите в общих словах, зачем вы пришли. Это поможет делу. - С удовольствием Я бы непременно позвонил, но нужно торопиться, чтобы материал попал в утренние газеты. Так что я убедил мистера Андерсона, взял фотографов и приехал. Это займет десять минут. Скажем, фотография милера Андерсона, глядевшего на мистера Вульфа, когда тот подписывает контракт, или наоборот. Или они, пожимающие друг другу руки. Или они, стоящие рядом и внимательно исследующие какой-то предмет, который может стать ключом к раскрытию дела. Неплохо придумано, а? - Замечательно - улыбнулся я ему. - Но, черт возьми, только не сегодня Мистер Вульф, бреясь утром, порезался и поэтому ходит с пластырем. С его самолюбием направлять на него сейчас камеру просто опасно. Вот так низко может пасть человек, когда речь идет о деньгах. Я имею в виду себя. Было бы логичным и естественным скинуть их с лестницы по всем ими ступенькам до мостовой. Особенно этого заслуживало пальто герцога Виндзорского, так почему же я этого не сделать? Десять тысяч, может быть, даже двадцать, если "Хай спот" пожелает оплатить все, - вот почему Мне пришлось отправить их восвояси не слишком огорченными, хотя я и поступился при этом принципами. Это привело меня в состояние, которое проявилось несколько позже, когда Вульф спустился в кабинет. Когда я объяснил ему смысл соглашения, достигнутого нашими клиентами, он сказал с ударением: - Нет! - Я не буду подписывать контракта с этими "Конфетками" Я прекрасно понимал, что это разумно и даже отдает благородством. Но меня задело, что я-то поступился принципами без колебаний, а он не хочет. Я пристально посмотрел на него. - Хорошо. Я увольняюсь. Немедленно. - Я встал. - Вы слишком самонадеянны, слишком эксцентричны и слишком толсты, чтобы я работал с вами. - Сядь, Арчи. - Нет. - Да. Я не толще, чем пять лет назад. Может, я более самонадеян, но ведь и ты тоже, и какого черта мы не можем быть таковыми? В один прекрасный день наступит кризис. Или ты станешь непереносимым и я тебя уволю, или я стану непереносимым и ты уволишься сам. Но этот день еще не наступил, и ты это прекрасно знаешь. Ты также знаешь, что я скорее стану полицейским и начну выполнять приказы Крамера, чем начну работать на кого-то или что-то под названием "Конфетки". Вчера и сегодня ты действовал более чем удовлетворительно. - Не старайтесь умаслить меня. - Глупости. Повторяю, что я не толще, чем пять лет назад. Сядь и возьми свой блокнот. Мы сделаем это в форме письма, направленного всем им сразу. Каждый сможет получить копию. Мы проигнорируем "Конфетки". - Он сделал гримасу. - А эти два процента, то есть пятьсот долларов, ес долю Эф-Би-Си. Так мы и сделали. К тому времени, как Фриц позвал нас ужинать, Дебора Коппел и остальные уже позвонили, так что вечером компания должна была собраться. На первом этаже дома Вульфа из старого коричневого камня на Западной З5-й улице недалеко от Гудзона четыре комнаты. Когда вы входите, то справа видите гигантских размеров старинную дубовую вешалку с зеркалом, лифт, лестницу и дверь в столовую. Слева - двери в больную комнату, которая используется редко, и в кабинет. В дальнем конце холла - дверь на кухню. Кабинет в два раза больше любой другой комнаты. На самом деле для нас это и жилая комната. Поскольку Вульф проводит большую часть времени там, то в отношении мебели и прочих предметов действует неписанное правило: в кабинете ничто не появляется и ничего не остается из того, на что ему не нравится смотреть. Ему нравился контраст между столом вишневого цвета и его креслом, изготовленным Мейером. Ярко-желтый диван приходилось чистить каждые два месяца, но Вульфу нравился ярко-желтый цвет. Трехфутовый глобус у книжных полок был слишком велик для комнаты такого размера, но Вульфу нравилось смотреть на него. Ему настолько нравились удобные глубокие кресла, по никаких других в его доме не было, хотя им он всегда сидел только в своем кресле. Таким образом, в этот вечер задницы наших гостей чувстввовали себя удобно, какие бы ощущения ни испытывали остальные части их тел. Присутствовало девять человек: шесть приглашенных и трое незваных. Из тех восьми, которых по моей просьбе должна была привести Дебора Коппел, не получила пригл2нение Нэнсили Н1еперд, а профессор Саварезе не смог прийти. Незваными гостями были президент "Хай спота" а также руководитель отдела информации этой компании, те самые Андерсон и Оуэн, которые раньше не смогли пройти дальше порога, и Бич, вице-президент ЭфБи-Си. В девять часов все уже собрались, сидели и смотрели на Вульфа. Никаких трений не возникло, кроме небольшой стычки у меня с Андерсоном. Лучшее кресло в комнате, не считая креслу хозяина, было обито красной кожей и стояло недалеко от стола Вульфа. Андерсон, как только вошел, заметил его и попытался занять. Когда я вежливо попросил его пересесть. он начал на меня злиться. Он сказал, что ему и здесь хорошо. - Но это кресло, - сказал я, - и вот эти зарезервированы для кандидатов. - Кандидатов на что? - На то, чтобы ответить за убийство. Мистер Вульф хочет посадить их рядом, чтобы они были у него перед глазами. - Так за чем же дело стало? - спросил он, не двинувшись с места. - Я не могу попросить вас убраться, - с нажимом сказал я. - Но это частный дом, куда вы не были приглашены, и моими доводами могут служить только удобство и удовольствие хозяина. Он посмотрел на меня волком, но не сказа ни слова, поднялся и оправился к дивану в другом конце комнаты. Я посадил Мадлен Фрейзер в кресло из красной кожи, по позволило остальным кандидатам усесться полукругом перед стоэтом Вульфа. Бич, который стоял и разговаривал с Вульфом, сел на ступ около дивана. Оуэн присоединился к своему боссу Андерсону. Таким образом, три незваных гостя были прдоставлены сами ибо, что, собственно, и требовалось. Вульф окинул глазами полукруг, начиня с мисс Фрейзер. - Вам это может показаться утомительным, - заговорил он, - но я только что приступил к делу и должен узнать детаи, говорить о которых вам уже, наверное, невмоготу. Вся моя информация получена из газет, и, стало быть, ее большая часть, без сомнения, не точна, а кое-что - просто ложь. Возможно, вам придется меня то и дело поправлять. - Это во многом зависит от того, какую газету вы читали, - улыбнулся Натан Трауб. Трауб, человек из агентства, был единственным из шести, кого я раньше не видел. Я только мыши его мягкий, низкий голос по телефону, когда он заявил, по все должно выясняться через него. Он был приблизительно моего возраста, намного моложе, чем я думал. Во всем остальном все было, как я предполагал. Основная разница между двумя специалистами по рекламе заключается в том, по один отправляется покупать костюм в магазине "Брукс бразерс" с утра, а другой - после обеда. Это зависит от расписания его деловых встреч. Костюм, который купил Трауб, был двубортный из серой шерсти и очень хорошо подходил к его темным волосам и здоровому цвету лица. - Я прочитал все. Глаза Вульфа снова оглядели собравшихся слева направо. - Я проделал это, когда решил, по хочу получить работу в связи с этим происшествием. Кстати, вы, наверное, все знаете, кто нанял меня и для каких целей? Все кивнули. - Мы знаем об этом, - сказал Билл Медоуз. - Хорошо. Тогда вы знаете, почему здесь терпят присутствие мистера Андерсона, мистера Оуэна и мистера Бича. Тем самым и представлены интересы девяноста пяти процентов клиентов. Отсутствует только мыло "Белая береза". - Они не отсутствуют. - Натан Трауб был вежлив, но тверд. - Я могу говорить от их имени. - Я бы предпочел, чтобы вы говорили от своего, - сказал Вульф. - Клиенты здесь для того, чтобы слушать, а не говорить. - Поставив локти на подлокотники, он соединил вместе кончики больших пальцев. Осадив званых гостей, он продолжил: - Что же касается вас, леди и джентльмены, то вам будет интересно узнать, что моя работа заключается в следующем: обнаружить, кто из вас убийца, и доказать это. К сожапению, двое из восьми, мисс Шеперд и мистер Саварезе, не пришли. Мне сказали, что мистер Саварезе занят, а в отношении мисс Шеперд существует неясность, и я хотел бы понять, в чем дело. - Она нахальная болтунья, - сказал Талли Стронг, сняв очки и неодобрительно глядя на Вульфа из-под насупленных бровей. - Она хуже, чем зубная боль сказал Билл Медоуз. Все улыбнулись, одни нервно, другие явно одобряя сказанное. - Я и не пыталась найти ее, - сказала Дебора Коппел. - Она все равно бы не пришла, разве что мисс Фрейзер ее лично попросила бы, но я подумала, что в этом нет необходимости. Всех остальных из нашей компании она ненавидит пютой ненавистью. - Почему? - Потому по думает, по мы скрываем от нее мисс Фрейзер. - Вы и в самом деле так поступаете? - Стараемся. - Но я надеюсь, что вы не скрываете ее от меня. - Вульф вздохнул так, по в просвете между жилеткой и брюками показалась его желтая рубашка, и взялся за подлокотники кресла. - А теперь давайте перейдем к делу. Обычно, когда я говорю, то не люблю, чтобы меня перебивали, но сейчас будет сделано исключение. Если вы не согласитесь с чем-либо или подумаете, что я ошибаюсь, сразу скажите об этом. Итак, если все понятно, начнем. "Постоянно - два раза в неделю, а может быль, и чаще - вы обсуждаете кандидатуры гостей программы мисс Фрейзер. Это действительно серьезная проблема, поскольку вы хотите приглашать интересных людей, по возможности знаменитых. Вместе с тем они должны смириться с печальной необходимостью присутствовать и по крайней мере молча выслушивать абсурдные заявления, которые мисс Фрейзер и мистер Медоуз делают о рекламируемой ими продукции, Недавно... - Что здесь печального? - Нет и не было никаких абсурдных заявлений - Какое это имеет отношение к тому, за что мы вам платим деньги? - Вы не согласны. - Вульф был абсолютно спокоен. - Я так и думал. Арчи, запиши, что мистер Трауб и мистер Стронг не согласны. Вы можете оставить без внимания протест мистера Оуэна, поскольку на него приглашение перебивать меня не распространяется. - Он снова обратился к полукругу: - Недано было выдвинуто предложение заарканить в качестве гостя человека, который продает информацию о скачках. Насколько я понимаю, ваши показания о том, когда это предложение возникло впервые, расходятся. - Это обсуждалось, и не раз, в течение года, - сказала Мадлен Фрейзер. - Я всегда был категорически против этого, - заявил Нили Стронг. Дебора Коппел улыбнулась. - Мистер Стронг считал, по это неправильно. Он думает, что программа никогда и никого не должна задевать, а это невозможно. Всегда что-то кого-нибудь раздражает. - Что изменило ваше мнение, мистер Стронг? - Два соображения, - сказа секретарь совета спонсоров. - Во-первых, мы решили, что публика, я имею в виду, радиослушателей, сама проголосовала. Из более чем четырнадцати тысяч слушателей, 92,6% высказались "за". Одно из писем было от профессора математики Колумбийского университета. Он предлагал, чтобы вторым гостем программы был он или какой-нибудь другой профессор, который смог бы выступить как эксперт по теории средних чисел. Это придавало делу совсем другой уклон, и я был "за". Трауб, как представитель агентства, по-прежнему упирался. - Я и до сих пор против, - заявил Трауб. - Можете ли вы обвинить меня за это? - Таким образом, мистер Трауб оказался в меньшинстве? - спросил Вульф у Стронга. - Да. А мы пошли дальше. Мисс Венс, которая не только пишет сценарии, но и выполняет для программы исследовательскую работу, представила список кандидатур. Я с удивлением обнаружил, что существует более тридцати различных изданий о скачках только в одном Нью-Йорке. Мы просеяли этот список и вошли в контакт с пятью издателями. Мне следовало их предупредить, что слово "контакт" в этом кабинете употреблять запрещено. Теперь Вульф ему покажет. Он нахмурился. - Все пятеро были приглашены? - О нет! Мы договорились, чтобы эти издатели встретились с мисс Фрейзер. Она должна была выяснить, кто из них наиболее подходит для эфира и не выкинет чего-нибудь такого, что испортило бы программу. Право окончательного выбора было оставлено за ней. - Каким способом были отобраны эти пятеро? - Научным. Учитывалось время, на протяжении которого они занимаются своим бизнесом, качество бумаги и полиграфия изданий, мнение спортивных журналистов и подобные факты. - А кто осуществлял отбор? Вы? - Нет... Я не знаю... - Я, - заявила твердым тихим голосом Элинор Венс. Я посадил ее недалеко от себя, поскольку не один Вульф любит окружать себя предметами, на которые приятно смотреть. Она явно еще не отоспалась и сжимала зубы, чтобы не дрожал подбородок. Тем не менее только она из всех присутствующих напоминает мне, но я все-таки сначала мужчина, а потом уже детектив. Интересно, как будет выглядеть ее лицо, если в один прекрасный день в ее карих глазах снова появится веселье. Она продолжала: - Сначала я отбросила тех, кто абсолютно непригоден. Это составило более половины. Затем я поговорила с мисс Коппел, мистером Медоузом и, кажется, с кем-то еще. По-моему, с мистером Стронгом, да, именно с ним. Но все-таки решение нужно было принимать мне. И я отобрала пять человек. - И они все встречались с мисс Фрейзер? - Четверо из них. Одного не было в городе, он уезжал во Флориду. Вульф посмотрел налево. - И вы, мисс Фрейзер, выбрали из этих четырех Сирила Орчарда? - Да, - кивнула она. - А как вы это сделали? Научным способом? - Нет, - улыбнулась мисс Фрейзер. - Во мне нет ничего научного. Орчард мне показался человеком неглупым. Из всех четверых у него был наиболее приятный голос, и он луч ше всех говорил. Кроме того, мне понравилось название его листка "Ипподром". И потом, я проявила немного снобизма, поскольку его издание было самым дорогостоящим - десять долларов в неделю. - По этим соображениям вы его и выбрали? - До того как он пришел к вам в числе тех четверых, вы его не видели и ничего о нем не слышали? - Я его не видела, но слышала о нем. И имела представление о его жизни. - О? - Вульф прикрыл глаза. - Вот как? - Да, примерно за месяц до этого, а может быть, раньше, когда снова возник вопрос о приглашении в программу ипподромного "жучка", я подписалась на несколько листков. На три или четыре, чтобы посмотреть, что они из себя представляют. Естественно, не на свое имя. Подобные вещи делаются от лица моего менеджера - мисс Коппел. Одним из них был тот самый "Ипподром". - Как получилось, по вы выбрали именно его? - Боже мой, не знаю - На секунду в глазах мисс Фрейзер вспыхнуло раздражение. - Ты не помнишь, Деби? Дебора покачала головой. - Я думаю, вы с кем-то проконсультировались. - Со скаковым комитетом штата Нью-Йорк, - саркастически предложил Билл Медоуз. - Ладно. - Вульф поднялся вперед, чтобы нажать кнопку на столе - Я хочу выпить пива. Кто-нибудь из вас желает ко мне присоединиться? Последовала пауза. До этого никто не отозвался на мое предложение выпить по-нибудь. Однако теперь все единодушно согласились, и я стал хлопотать у столика, заранее оборудованного в дальнем конце комнаты. Трое попросили пива, которое Фриц принес с кухни. Остальные сделали заказ в соответствии со своими вкусами. Я предлагал Вульфу достать ящик "Хай спота" и поставить его на видное место, но он только фыркнул. В таких случаях он настаивает, чтобы среди прочих напитков было в наличии красное и охлажденное белое вино. Обычно вино никто не просит, но на этот раз сразу двое - мисс Коппел и Трауб - заказали "Монтраше". Я тоже взял его, поскольку люблю букет этого вина и то, как оно незаметно проникает в голову. Существует только одна проблема в связи с подачей напитков тем, кто приходит сюда по делу. Я считаю, по расходы можно отнести на законных основаниях за счет клиентов, однако Вульф говорит "нет", пусть каждый ест и пьет в его доме за его счет. Еще одно проявление эксцентричности. Он также настаивает, чтобы у каждого кресла была подставка или столик для стаканов. Все так и было. 6 Вульф, для которого первая бутылка пива обычно лишь преамбула, наполнил стакан из второй, поставил бутылку и откинулся на спинку кресла. - Я хочу выяснить, - начал он, - каким образом мистер Сирил Орчард стал гостем программы. Из газет я понял, что никто из вас, включая мисс Шеперд и мистера Саварезе, хорошо его не знал. Но он был убит. Позднее мы обсудим это с некоторыми из вас в отдельности, но сейчас я хочу спросить у всех: были ли у кого-нибудь дела с Сирилом Орчардом, был ли кто-нибудь связан с ним или знал о нем до его появления в программе? Можете ли вы сказать что-то, кроме того, по я только по услышал? Все шестеро, начиная с Мадлен Фрейзер, либо сказали "нет", либо покачали головой. - Насколько я понимаю, - кивнул Вульф, - полиция не нашла противоречий в ваших отрицательных ответах. Иначе вы вряд ли стали бы повторять их мне. Если бы я не знал, что полиция провела семь дней и ночей, работая над этим делом. то отнесся бы к этому совсем иначе. Они потратили на вас немало времени, они профессионалы, у них есть власть и тысячи людей - двадцать тысяч. Вопрос в том, годятся ли их методы и возможности для выполнения этой задачи. Все, что я могу", - это использовать свои собственные методы и возможности. Вульф приподнялся, чтобы выпить пива, вытер губы носовым платком и снова откинулся в кресле. - Но я должен знать, что произошло. От вас, а не из газет. Давайте перенесемся с вами в радиостудию на неделю назад. Итак, вторник, утро. Оба гостя - Сирил Орчард и профессор. Все вы находитесь у стола, на котором устанавливаются микрофоны. С одной стороны сидят мисс Фрейзер и профессор Саварезе, напротив них - мистер Орчард и мистер Медоуз. Микрофоны проверены и установлены. Примерно в двадцати футах от стола первый ряд кресел для публики в студии. В аудитории около двухсот человек, в подавляющем большинстве женщины, многие из которых убежденные поклонницы мисс Фрейзер и часто посещают передачу. Я нарисовал правильную картину? Они кивнули. - Все верно, - сказал Билл Медоуз. - Многие из них приходили бы значительно чаще, если вы могли достать билеты, - сказала мисс Фрейзер. - Всегда заявок на билеты в два раза больше, чем мы можем удовлетворить. - Не сомневаюсь, - проворчат Вульф. Он продемонстрировал большую выдержку, не сообщив ей о том, насколько она опасна. - Однако лица, пославшие заявки, но не попавшие в студию, нас не интересуют. Важный элемент картины, о котором я пока не упомянул, еще не виден. В холодильнике у стены восемь бутылок "Хай спота". Как они туда попали? Ответ раздался с дивана. - В студии мы всегда держим три или четыре ящика. Они находятся в закрытом шкафу, - сказал Фред Оуэн. - Прошу прощения, мистер Оуэн, - Вульф поднял палец, - я хочу, насколько это возможно, услышать все из уст этих шестерых людей. - Бутылки были в студии, - сказал Талли Стронг. - В шкафу. Он всегда закрыт, потому по в противном случае их быстро расхватали бы. - Кто вынул восемь бутылок из шкафа и поставил их в холодильник? - Я, - сказала Элинор Венс. Я оторвался от блокнота и еще раз посмотрел на нее. - Это входит в мои обязанности. Ее беда в том, что она слишком много работает, подумал я. Сценаристка, исследователь, барменша - кто еще? - Вы не можете донести восемь бутылок одновременно, - заметил Вульф. - Конечно, нет. Поэтому я сначала беру четыре, потом возвращаюсь за остальным. - И оставляете шкаф открытым? Нет, - Вульф остановил самого себя, - уточнения подождут. - Он снова оглядел лица присутствующих. - Итак, бутылки в холодильнике. Кстати, я понимаю, что присутствие на передаче всех вас, кроме одного, традиционно. Исключение составляете вы, мистер Трауб. Вы посещаете передачи редко. Зачем вы пришли? - Из опасения, мистер Вульф. - Рекламная улыбка Трауба и его мягкий низкий голос нисколько не изменились, когда внимание было переключено на него одного. - Я все еще полагаю, что приглашение на передачу человека, торгующего сведениями о скаковых лошадях, ошибочно, и хотел быть там на всякий случай. - Вы хотите сказать, что не знали, о чем будет говорить мистер Орчард мне казалась отвратительной. - Если вы имеете в виду идею программы в целом, то я согласен. Однако мы собрались сюда не для этого. Вернемся к передаче. Меня интересует еще один фрагмент общей картины. Где находились стаканы, из которых должны были пить участники? - На подносе в конце стола, - сказала Дебора Коппел. - Того самого стола? Там, где они сидели за микрофонами? - Кто поставил их туда? - Нэнсили Шеперд. Единственный способ терпеть эту девицу - занять ее каким-то делом. Еще лучше было бы вообще ее не пускать, но мисс Фрейзер против. Нэнсили Шеперд организовала крупнейший клуб девушек-поклонниц мисс Фрейзер в стране. Поэтому мы... Зазвонил телефон. Я поднял трубку. - Мистер Блеф, - доложил я Вульфу, употребляя одну из пятнадцати кличек, которые имел у нас звонивший. Вульф поднес трубку к уху, подав мне сигнал не класть свою. - Да, мистер Крамер? Саркастичный Крамер говорил так, словно во рту у него была сигара. Возможно, так оно и было. - Каковы ваши успехи? - Еле-еле. По-настоящему еще не начал. - Это плохо. Тем более что никто не платит вам за раследование, как вы вчера сказали. - Но сегодня кое-что изменилось. Завтрашние газеты все вам расскажут. Извините, мистер Крамер, но я занят. - Судя по полученным мною отчетам, в этом нет ничего удивительного. Кто из них ваш клиент? - Узнаете из газет. - Нет никакой причины... - Причина есть. Я ужасно занят и начинаю ровно на неделю позже, чем вы. До свидания, сэр. ление на незваных гостей. Мистер Уолтер Б. Андерсон, президент "Хай спота", потребовал сказать ему, не звонил ли полицейский инспектор Крамер. И когда получил положительный ответ, очень огорчился. Он считал, что Вульфу не следовало быть столь грубым с инспектором. Это плохая тактика и проявление дурных манер. Вульф не стал обременять себя изложением своих взглядов, отделавшись парой слов. Но Андерсон взял его за горло. Он сказал, что еще не подписал никакого контракта и если Вульф будет продолжать в том же духе, то, может быть, ничего и не подпишет. - Вот как - Брови Вульфа чуть приподнялись. - В таком случае вам следует немедленно известить прессу. Не хотите ли воспользоваться телефоном? - Господи, я очень хотел бы это сделать У меня есть право... - Мистер Андерсон, у вас нет вообще никаких прав, кроме того, что вам придется заплатить мне свою долю гонорара, если я его заслужу. Вы находитесь в моем кабинете только потому, что н терплю ваше присутствие. Подумайте сами, я собираюсь взяться за дело, которое настолько сбило с тон у мистера Крамера, что он хочет получить от меня подсказку еще до того, как я начал им заниматься. Он не против моих грубостей, он настолько привык к ним, что, будь я вежливым, он потащил бы меня в участок как важного свидетеля преступления. Вы собираетесь звонить? - Черт возьми, нет, и вы это прекрасно знаете - Жаль. Чем яснее я вижу картину, тем меньше она мне нравится. - Вульф вернулся к кандидатам. - Вы говорите, мисс Коппел, по именно эта вечно занятая юная особа, мисс Шеперд, поставила поднос со стаканами на стол? - Да, она... - Она взяла их у меня, - вступила Элинор Венс, - когда я достала их из шкафа. Она уже стояла и тянула руки, и я позволила ей взять их. - Из того самого закрытого шкафа, в котором хранится "Хай спот"? - Стаканы из толстого темно-синего стекла, из такого, что нельзя было видеть, чтоо в них налито? - Вы не заглядывали в них сверху? - Нет. - Если бы в один из них было что-нибудь положено, вы бы увидели? - Нет, - сказала Элинор. - Если вы считаете, по мои ответы слишком коротки и я даю их слишком быстро, так это потому, по я отвечала на эти и многие другие вопросы сотни раз. Я могу ответить на них даже во сне. Вульф кивнул. - Понятно. Значит, у нас есть бутылки в холодильнике, стаканы на столе и программа в эфире. В течение сорока минут все шло гладко. Оба гостя были хороши. Ни одно из опасений мистера Трауба не подтвердилось. - Это была одна из лучших передач года, - сказала мисс Фрейзер. - Просто великолепная передача, - заявил Талли Стронг. - За первые полчаса в студии смеялись тридцать два раза. - А как вам понравилась вторая половина? - с усмешкой спросил Трауб. - Мы подходим к этому, - вздохнул Вульф. - Итак, подошел момент открыть бутылки с "Хай спотом", выпить его и начать восхваления. Кто принес их из холодильника? Опять вы, мисс Венс? - Нет, я, - сказал Билл Медоуз. - Это часть шоу. Я должен при включенных микрофонах отодвинуть стул, пройти, открыть дверцу холодильника, снова закрыть ее и вернуться с бутылками, затем кто-нибудь... - В холодильнике было восемь бутылок. Сколько вы взяли? - Четыре. - Как вы решили, какие именно брать? - Я ничего не решила. Я обычно беру те четыре, которые стоят впереди. Вы понимаете, по все бутылки с "Хай спотом" абсолютно одинаковы. Нет возможности отличить одну от другой. Как, по-вашему, мне решать, какие брать? - Не могу сказать. В любом случае вы этого не делали? - Нет. Я уже сказал, что просто взял четыре бутылки, которые стояли ближе всего ко мне. Это естественно. - Да. А затем принесли к столу и открыли - Я донес их до стола, но, что касается того, кто их открыл, тут мнения расходятся. Мы считаем, что я этого не делал, поскольку. как обычно, поставил их на стол и быстро вернулся к своему стулу, чтобы быть у микрофона. бутылки всегда открывает кто-нибудь другой. И не всегда один и тот же. В этот день это могли сделать Деби, мисс Коппел, мисс Венс, Стронг и Трауб. Я говорил в микрофон и не видел, кто открывал бутылки. Вся операция занимает достаточно много времени, и человеку, проделывающему ее, нужна помощь. Нужно откупорить бутылки, разлить содержимое по стаканам и раздать их. Надо раздать участникам передачи и бутылки. - А кто занимается этим? - О, кто угодно, или, точнее сказать, несколько человек одновременно. Вы знаете, их просто передают - и стаканы и бутылки. После того как напиток разливается по стаканам в первый раз, бутылки остаются наполовину наполненными. так что они передаются тоже. - Кто же занимался этим в тот день? - Как раз здесь мы не пришли к единому мнению. - Билл Медоуз заколебался. Он чувствовал себя неспокойно. - Как я уже сказал. все были там; мисс Коппел и мисс Венс, Стронг и Трауб. - вот почему это так сложно. - Сложно или нет, - запальчиво произнес Вульф, - но помнить, что случилось, особенно такую простую вещь, вполне возможно. Это как раз тот самый момент, в котором больше, чем где бы то ни было, важна ясность. Мы знаем что мистер Орчард получил бутылку и стакан, в котором был цианистый калий, и выпил достаточно, чтобы яд убил его. Но мы не знаем, по крайней мере я, произошло ли это случайно или в результате умысла одного или нескольких присутствующих это очень важный момент. Так или иначе стакан и бутылка были кем-то поставлены перед мистером Орчардом. Кто же поставил их туда? Вульф посмотрел на присутствующих. Ни у кого не нашлось что сказать, но и причин отводить взгляд также ни у кого не было. Наконец Талли Стронг, снова надевший очки, заговорил: - Мы просто не помним, мистер Вульф. - Чушь! - На лице Вульфа появилось отвращение. - Наверняка помните. Нет ничего удивительного в том, по Крамер ни к какому выводу не пришел. Вы лжете. Все до одного. - Нет, - возразила мисс Фрейзер. - На самом деле они не лгут. - Вы неверно употребили местоимение, - перебил ее Вульф. - ое замечание относилось и к вам, мисс Фрейзер. Она улыбнулась. - Вы, конечно, можете подозревать и меня, если угодно, но я бы этого не делала. Все выглядит следующим образом. Эти люди не только работают в моей программе, но они к тому же и друзья. Конечно, между ними бывают споры, возникают трения, что вполне естественно для людей, работающих вместе, даже когда их двое, тем более если их пятеро или шестеро. Но они - друзья, а это главное. - Она говорила в таком темпе и с такими интонациями, как будто находилась в эфире. - Это просто ужасно. Мы все помним, как пришел доктор и осмотрел его, потом сказал, что ничего нельзя трогать и никому нельзя уходить. Так можете ли вы всерьез ожидать, что кто-нибудь из них или, если вы включаете и меня, кто-нибудь из нас скажет: да, я дал ему стакан с ядом. - Содержимое бутылки также было отравлено. - Хорошо, пусть так. Разве можно ожидать, по кто-то из нас скажет: да, я видел, как один мой друг давал стакан и бутылку, и назовет этого друга. - Так, значит, вы согласны со мной, по все вы лжете? - Ни в коем случае. - Мисс Фрейзер была слишком серьезна, чтобы улыбнуться. - Это настолько обычная процедура, по никому не пришло в голову отмечать и запоминать детали. Потом был шок, смятение, приехала полиция, возникло напряжение, так по мы просто плохо все это помним. Ничего удивительного здесь нет. Я бы как раз удивилась, если бы кто нибудь запомнил детали. Например, если бы мистер Трауб смог уверенно сказать, что мистер Стронг поставил стакан и бутылку перед мистером Орчардом. Это доказывало бы только одно: мистер Трауб ненавидит мистера Стронга, по меня бы очень поразило. Я не верю, чтобы один из нас ненавидел кого-то другого. - Но это не означало бы, - сухо пробормотал Вульф, - что кто-нибудь из вас обожал мистера Орчарда и отвергал как чудовищную мысль убить его. - Господи, да кто же мог захотеть убить его? - Не знаю. Это как раз то, для выяснения чего я и нанят. Если, конечно, яд попал к тому, кому предназначался. Вы говорите, что не удивлены, но я удивлен. Меня удивляет, как полиция не арестовала всех вас. - Черт возьми, они чуть было не сделали этого, - мрачно сказал Трауб. - Я была уверена, что они заберут меня, - заявила Мадлен Фрейзер. - Это пришло мне в голову, как только доктор произнес слова "цианид" Я думала не об этом стакане и бутылке и даже не о том, как это отразится на моей программе, а о смерти мужа. Он умер шесть лет назад, отравившись цианидом. Вульф кивнул. - Газеты не обошли вниманием этот факт. Значит, это было первое, что пришло вам в голову? - Да, когда врач сказал о цианиде. Быть может, вы этого не поймете, но так оно и было. - Со мной произошло то же самое, - вступила Дебора Коппел тоном, подразумевавшим, что здесь кого-то в чемто напрасно обвиняют. - Мисс Фрейзер была замужем за моим братом. Я видела его сразу после смерти. А в тот день я увидела Сирила Орчарда и... Она остановилась. Глядя на нее в профиль, я не мог видеть ее глаз, но видел сжатые пальцы. Через секунду она продолжала: - Да, это сразу же пришло мне в голову... Вульф нетерпеливо перебил ее. - Ясно. Не буду притворяться, что я доведен до белого каления тем, что вы, закадычные хорошие друзья, не в состоянии вспомнить, что произошло. Если бы вы вспомнили и рассказали полиции, я бы не получил этой работы. - Он посмотрел на стенные часы. - Уже двенадцатый час. Я немного надеялся, что мне удастся, собрав вас всех вместе, вбить клин... Но кажется, это невозможно. Вы слишком влюблены друг в друга. Мы попусту потратили время. Я не получил ничего, даже микроскопического фактика, которого не почерпнул бы до этого из газет. Может, мне и не удастся ничего сделать, но все же я намерен попытаться. Кто из вас проведет здесь ночь? Именно столько времени - может быть, меньше или больше - мне придется потратить на каждого из вас, и я хочу начать сейчас. Кто из вас останется? Явных добровольцев не было. - Господи! - запротестовала Элинор Венс. - Опять то же самое! - Мои клиенты, - сказал Вульф, - это ваш наниматель, корпорация, где вы работаете, и ваш спонсор. Мистер Медоуз? - Я должен отвести мисс Фрейзер домой, - сказал Билл. - Потом могу вернуться. - Я довезу ее, - предложил Талли Стронг. - Это глупо, - раздраженно фыркнула Дебора Коппел. - Я живу всего лишь в квартале от нее, и мы можем взять такси. - Я поеду с вами, - предложила Элинор Венс. - Сначала забросим вас, потом такси довезет меня. - Я поеду с вами, - настаивал Талли Стронг. - Но ведь ты живешь за городом. - Примите меня в расчет, - сказа Билл Медоуз. - Я могу вернуться сюда через двадцать минут. Слава богу, завтра среда. - Во всем этом нет необходимости, - авторитетно вступил в разговор президент "Хай спота" Он покинул кушетку и стоял среди кандидатов, также поднявшихся со своих мест. - Моя машина ждет у дома, и я могу подвезти всех, кому по пути. Вы можете остаться здесь с Вульфом, Медоуз. - Он повернулся и сделал шаг к столу. - Мистер Вульф, этот вечер не произвел на меня большого впечатления. Он практически не произвел никакого впечатления. - На меня тоже, - согласился Вульф. - Перспективы весьма туманные. Я бы предпочел отказаться от дела, но и вы, и я связаны соглашением. - Увидев, по некоторые из собравшихся потянулись в холл, он повысил голос: - Еще одну минуту, если позволите. Я хотел бы назначить время для встреч с вами. Первого из вас я жду завтра с одиннадцати до часу дня, следующего с двух до четырех. потом вечером с половины девятого до двенадцати и еще около полуночи. Не могли бы вы разобраться с этим до того, как уйдете? С моей помощью им это удалось, и я занес в блокнот результаты их дискуссии. На это ушло время, но они были закадычными друзьями, и спора не возникло. Единственное, по омрачило их отбытие, произошло, когда Оуэн не упустил возможности подколоть меня насчет того, по на лице Вульфа не было видно ни пластыря, ни пореза. По крайней мере не касаться этой темы у него могло бы хватить приличия. - Я ничего не говорил о его лице, - холодно сказал я ему. - Я сказал, что он порезался во время бритья. Он брил ноги. Я так понял, что вы собираетесь фотографировать его в шотландской юбке. Оуэн от злости начисто лишился дара речи. Полное отсутствие чувства юмора. Когда остальные удалились, Билл Медоуз был удостоен чести сесть в кресло из красной кожи. На маленький столик у подлокотника я поставил вновь наполненный стакан, а Фриц принес поднос с тремя сандвичами, сделанными из хлеба его собственного приготовления. Один с нарезанной крольчатиной, второй с солониной и третий с деревенской ветчиной. Я устроился за отдельным столом с блокнотом, точно такой же тарелкой сандвичей, как и у Билла, кувшином мопока и стаканом. У Вульфа было только пиво. Он никогда не ест ничего между ужином и завтраком. Это давало ему повод утверждать, что он не потолстел за пять лет, что, впрочем, не соответствовало действительности. Одно удовольствие наблюдать, как Вульф разбирает по винтикам какого-нибудь мужчину, впрочем, и женщину тоже. С другой стороны, это может заставить вас заскрежетать зубами. Если вы точно знаете, что ему нужно, а он беззвучно крадется к жертве, чтобы не спугнуть ее, следить за ним - искреннее удовольствие. Но если ему ничего конкретно не нужно и он занимается непонятными вещами, копается в одной яме, затем переходит к другой, потом возвращается к первой и, по вашему мнению, оказывается в тупике, время идет и сандвичи и молоко давно кончились, то рано или поздно наступает момент, когда вы уже не заботитесь о том, чтобы, зевая, прикрывать рот рукой, уж не говоря о том, чтобы подавлять зевоту. Если бы в четыре часа утра в среду Вульф еще раз начал расспрашивать Билла Медоуза о его связях с людьми, играющими на скачках, или о любимых темах определенных лиц, когда они говорят не о работе, или о том, как попали на радио и насколько им это нравится я или кинул бы в Вульфа блокнот, или пошел на кухню налить себе еще молока. Но он не стал этого делать. Он отодвинул кресло и привел себя в вертикальное положение. Если кто-нибудь хочет знать, что записано в моем блокноте, то может прийти в мой кабинет в любое время, когда я не занят, и почитать его - доллар за страницу. Но должен предупредить, что он выбросит деньги на ветер. Я проводил Вульфа к выходу. Когда я вернулся в кабинет, там убирался Фриц. Он всегда ложится спать после Вульфа. Фриц спросил меня: - Солонина была сочной, Арчи? - Господи! - воскликнул я. - Ты что, думаешь, я помню о событиях такой давности! Сколько дней назад это было! Я повернул рукоятку сейфа и обратился к Вульфу: - Сдается мне, мы еще даже не вышли на старт. Что вы собираетесь делать утром? Позвать Сола, Орри, Фреда и Джона? Для чего? Почему бы не послать их следи