войти вслед за ним я не мог. Мне оставалось лишь найти снаружи подходящее место для продолжения наблюдения, что я и сделал. Почти напротив, на другой стороне улицы, оказался узкий проход между домами. Я прошел по нему шагов десять, куда не достигал свет с улицы, но был хорошо виден вход в закусочную, и остановился. Здесь даже оказалась какая-то железная штука, на которую можно было присесть, если бы моим ногам потребовался отдых. Однако никакого отдыха не потребовалось - не прошло и пяти минут, как я оказался в компании. Только что я был в одиночестве, и вдруг у меня появилось общество. В проход проскользнул какой-то человек, обнаружил меня и стал внимательно всматриваться в темноту. Вопрос, возникавший неоднократно и раньше - у кого из нас лучшее зрение, решился сразу же, так как мы воскликнули одновременно: - Арчи?! - Сол? Вот так встреча! - Ты тоже за ней? - спросил Сол. - Почему же ты хотя бы не предупредил меня? - Я наблюдаю за мужчиной, черт возьми. Где твой объект? - В "Закусочной Тома", через улицу. Она только что зашла. - Какая ирония судьбы! Это же редчайший случай! Возможно, что это совпадение. Правда, мистер Вулф утверждает, что в нашем мире всегда следует считаться с возможностью всяких совпадений, однако такого совпадения я и не ожидал... Ты разговаривал с ней? Она знает тебя? - Нет. - Мой объект знает меня. Это Остин Бэйн. Рост футов шесть с небольшим, вес фунтов сто семьдесят, каштановые волосы и карие глаза, тощий, держится разболтанно. Зайди в закусочную и взгляни на них. Готов поспорить, что они вместе. - Сейчас я спорить не буду, - ответил Сол и с этими словами ушел. Отсутствовал он минут пять, показавшиеся мне пятью часами. Раза три... нет, четыре я присаживался на железную штуку и вскакивал. Наконец, Сол вернулся. - Они сидят вместе в кабинке в дальнем углу, - сообщил он. - С ними никого больше нет. Он глотает устрицы. - Да? Скоро ему придется глотать кое-что похуже. Какой подарок ты хотел бы получить к Рождеству? - Я всегда хотел получить твой автограф. - Получишь. Я вытатуирую его на тебе. Но сейчас мы стоим перед проблемой. Она - твой объект, он - мой, но сейчас они вместе. Кто из нас старший? - Ну, это не трудно сказать, Арчи. Мистер Вулф. - Черт возьми, пожалуй, ты прав. Мы успеем еще сегодня же вечером закончить дело. Я знаю один подвал, куда мы можем бросить их и там содрать шкуру... Раз Бэйн занят сейчас устрицами, у нас достаточно времени, чтобы позвонить по телефону. Ты или я? - Ты. Я побуду здесь. - А где Орри? - Потерялся. Когда она вышла из отеля, он утверждал, что она пойдет пешком, а я сказал, что поедет на машине. Она взяла такси. - Я видел, как она подъехала к закусочной. Ну, хорошо. Садись и чувствуй себя как дома. В баре на углу телефон-автомат был занят, и мне пришлось ждать, хотя я уже устал от бесконечных ожиданий, на которые потратил очень много времени в течение этих последних четырех дней. Однако вскоре телефон освободился, я вошел в будку, закрыл за собой дверь и набрал номер телефона, который помнил лучше всех других. Как только Фриц ответил, я сказал, что хочу переговорить с шефом. - Что?! Он же ужинает! - с ужасом воскликнул Фриц. - Знаю. Скажи, что у меня очень срочное дело. Я испытывал еще одно непредвиденное наслаждение, так как располагал прекрасным предлогом для того, чтобы оторвать Вулфа от еды. Слишком уж много он завел всяких правил. Но вот послышался его голос или, говоря точнее, его рев: - Ну, что еще там? - Докладываю, что мы с Солом поспорили. Он думал... - Как вы оказались вместе с Солом, черт бы вас побрал? - Сейчас доложу. Он думал, что я должен позвонить вам, поскольку у нас возникла спорная ситуация. Я привел Бэйна в одну забегаловку, а Сол привел туда же миссис Ашер, и сейчас оба объекта сидят вместе в кабинке, Бэйн ест устрицы. Вопрос состоит в том, кто из нас сейчас старший - я или Сол. Единственная возможность решить этот вопрос без драки - обратиться к вам. - Во время еды?! Я не стал оправдываться, а лишь сочувственно заметил: - Да. Им следовало бы учитывать это. - Кто еще с ними? - Никого. - Они знают, что их видели вместе? - Нет. - Ты можешь подслушать, о чем они разговаривают? - Возможно, хотя и не уверен. - В таком случае доставьте их ко мне. Можете не спешить, я только что начал ужинать. После того, как они увидят вас, не давайте им возможности сговориться. Ты ел что-нибудь? - Переполнен пирогами и молоком. Не знаю, как Сол. Я спрошу у него. - Пожалуйста. Он может приехать сюда и поесть... Хотя, нет. Он может понадобиться тебе. - Он требует доставить их к нему, - сообщил я Солу после возвращения в наш штаб, - что и следовало ожидать. Это можно сделать через час, так как он только приступил к ужину. Ты знаешь, что такое гений? Гений - это человек, по воле которого происходят те или иные события, причем он и понятия не имеет, что они произойдут. Трюк весьма сложный. Наш гений интересуется, ел ли ты что-нибудь? - Вполне естественно для него. Да, ел, и основательно. - Ну хорошо. Сейчас мы должны определить наш modus operandi*. Мы возьмем их в забегаловке или подождем, пока они выйдут? * Здесь - образ действий (лат.). У той и другой операции были свои "за" и "против", но, обсудив, мы решили, что Сол пойдет в забегаловку, чтобы убедиться, как продвигается их ужин, и, когда сочтет, что они поели достаточно для того, чтобы не умереть с голода во время предстоящего им испытания или когда станет очевидным, что они собираются уходить, он выйдет, подаст мне сигнал, и вернется обратно, и будет ждать меня там. Должно быть, наши объекты привыкли быстро управляться с едой, так как не прошло и десяти минут, как Сол вышел, махнул мне и, убедившись, что я увидел его сигнал, вернулся обратно. Я пересек улицу, вошел в забегаловку и, сориентировавшись в шуме и густом табачном дыме, подошел к кабинке. Бэйн опомнился только после того, как обнаружил, что кто-то теснит его на узкой скамейке. Он резко дернул головой, обернулся ко мне, хотел сказать что-то, но, узнав меня, захлебнулся от изумления. - Привет, Красавчик, - поздоровался я. - Извините меня за такую бесцеремонность, но я хочу представить вам своего друга. Мистер Пензер - миссис Ашер - мистер Бэйн. Садись, Сол. Миссис Ашер, может быть, вы немножко подвинетесь? Бэйн хотел было встать, но в тесной кабинке это оказалось невозможным, и он, закрывая и открывая рог, снова сел. Из бокала, который держала Элен Ашер, на скатерть начало вытекать вино, и Сол, уже втиснувшийся в кабинку и севший рядом, взял бокал у нее из рук. - Выпустите меня! - прошипел Бэйн. - Выпусти те нас, или я перелезу через вас! Ее фамилия Апсон... Эдит Апсон. - Если вы устроите скандал, - укоризненно заметил я, - вам же будет хуже. Мистер Пензер знает миссис Ашер, хотя она и не знает его. Давайте успокоимся и обсудим положение. Должна же быть... - Что вам нужно? - Вот именно об этом я и пытаюсь поговорить с вами. Должна же быть какая-то весьма весомая причина для вашей встречи в этой дыре. Мы с мистером Пензером хотели бы знать эту причину... так же как кое-кто еще - пресса, публика, полиция, окружной прокурор и Ниро Вулф. Не думаю, что вы можете рассказать что-нибудь толковое в этом шуме и гаме. Так вот, или мистер Пензер позвонит инспектору Кремеру, пока мы сидим тут и болтаем, и Кремер пришлет за вами полицейскую машину, или вы пойдете с нами побеседовать с мистером Вулфом. Выбирайте. Бэйн уже несколько пришел в себя, как и следовало ожидать от человека, который часто играет в покер. Он положил свою руку на мою. - Послушайте, Арчи, но в этом же нет ничего особенного. Конечно, странно видеть нас вместе, но мы заранее не договаривались об этой встрече. Я познакомился с миссис Ашер около года назад, когда посетил ее после того, как ее дочь попала в "Приют Грантэма". Сегодня вечером, зайдя сюда и увидев ее, я вполне естественно заговорил с ней и... - Не тратьте напрасно времени, Бэйн. Сол, позвони Кремеру. Сол начал было подниматься, но Бэйн удержал его за рукав. - Минуточку, минуточку! - воскликнул он. - Выслушайте меня. Я же... - Нет, выслушивать вас здесь я не намерен. У вас есть минута на размышление. - Я взглянул на часы. - Через минуту вы или поедете вместе с миссис Ашер к Ниро Вулфу, или мы позвоним Кремеру. Засекаю время. - Я снова взглянул на часы. - Только не в полицию! - вскричала миссис Ашер. - Боже мой, только не в полицию! - Если бы вы только выслушали, - снова было заговорил Бэйн. - Нет. Сорок секунд... Уже через десять секунд Бэйн, сообразив, что все козыри у меня, подозвал официанта и попросил счет. 13  Посматривая на Элен Ашер, сидевшую в красном кожаном кресле, я подумал, что ее устный портрет, сделанный Солом со слов разных лиц, оказался довольно точным. Овальное лицо, голубые, близко посаженные глаза, хорошая кожа, средний длины светлые волосы, лет около сорока, вес фунтов сто пятнадцать, а не сто двадцать, хотя, возможно, она немного похудела в течение последних четырех дней. Я усадил ее в красное кожаное кресло, так как считал желательным, чтобы Бэйн был поближе ко мне, и я поместил его между собой и Солом так, что Сол оказался между обоими объектами. Однако мои старания вскоре оказались напрасными. - Я предпочитаю разговаривать с вами по отдельности, - заявил Вулф, - но прежде всего хочу убедиться, что между нами нет никакого недопонимания. Я намерен допросить вас с пристрастием и оказать давление на вас, но вы вовсе не обязаны отвечать или подчиняться мне. В любую минуту - сейчас или в ходе беседы - вы можете встать и уйти. Если вы так поступите, мои отношения с вами будут окончены и в дальнейшем вам придется иметь дело с полицией. Я разъясняю это вам для того, чтобы в дальнейшем вы не прыгали без конца со своих мест. Если хотите уйти сейчас, пожалуйста. Вулф глубоко вздохнул - он только что пришел из столовой, где пил кофе, пока я докладывал ему о нашей "конференции" в "Закусочной Тома". - Нас вынудили угрозой приехать к вам, - заявил Бэйн. - Знаю, но я и сейчас с помощью той же угрозы задерживаю вас здесь. Хотя, повторяю, вы можете уйти в любое время. Мадам, я хочу поговорить наедине с мистером Бэйном. Сол, проводи миссис Ашер в другую комнату. - Не уходите, - потребовал Бэйн. - Оставайтесь здесь. - Арчи, ты был прав, - обратился ко мне Вулф. - Он неисправим, и нам не следует тратить на него время. Позвони мистеру Кремеру. - Не нужно, - остановила меня миссис Ашер. - Я выйду. Сол встал, вышел вместе с миссис Ашер в соседнюю комнату и закрыл за собой дверь. - Ну-с, сэр, - продолжал Вулф, переводя взгляд на Бэйна. - Не пытайтесь повышать голос - дверь и стены звуконепроницаемы. Мистер Гудвин уже рассказал мне, как вы объяснили свою сегодняшнюю встречу с миссис Ашер. Вы ожидаете, что я могу поверить подобному объяснению? - Нет. У Бэйна было достаточно времени сообразить, что его объяснение никакой критики не выдержит. Если он решил встретиться с нею, поскольку ее дочь в течение какого-то времени находилась в "Приюте Грантэм", каким же образом ему стало известно, что она была матерью Фэйт? Во всяком случае не из документов и не от миссис Ирвин. От кого-либо из девушек? Слишком сложно. - Я дал такое объяснение Гудвину потому, что правильное объяснение поставило бы миссис Ашер в неловкое положение. Сейчас у меня нет иного выхода, как говорить правду. Я познакомился с миссис Ашер года три назад и в течение года находился с ней в интимных отношениях. Она, вероятно, будет отрицать это... Я почти уверен, что она будет отрицать, что вполне естественно. - Не сомневаюсь. Следовательно, ваша встреча с ней сегодня была случайной? - Нет. Она позвонила мне сегодня утром и сообщила, что проживает в отеле "Кристи" под фамилией Эдит Апсон. Ей было известно, что я племянник миссис Робильотти. В разговоре по телефону миссис Ашер сказала, что хотела бы повидаться со мной и расспросить о дочери. Я ответил, что не присутствовал на ужине во вторник. Она заявила, что ей известно об этом, но все равно ей хотелось бы встретиться со мной. Мне не хотелось обижать ее, и я согласился. Мне также не хотелось, чтобы кто-либо узнал о нашей связи в прошлом, и мы договорились встретиться в закусочной. - Вы знали, что она мать Фэйт Ашер? - Знал только, что у нее была дочь, но мне не было известно ее имя. Она рассказывала мне о своей дочери, когда мы... когда мы встречались. - И что же она спрашивала о своей дочери у вас сегодня? - Ей просто хотелось знать, известно ли мне что-нибудь такое... не опубликованное в газетах... о гостях... и что именно произошло там. Я мог рассказать ей о том, кто присутствовал на ужине, ну, а о том, что произошло, мне было известно столько же, сколько ей. - Вы желаете дополнить свое сообщение какими-либо подробностями или рассказать мне что-нибудь? - Дополнять или рассказывать мне больше нечего. - В таком случае я должен буду побеседовать сейчас с миссис Ашер. После окончания беседы с нею я вновь приглашу вас, Арчи, проводи мистера Бэйна и пригласи миссис Ашер. Повинуясь, как овечка, Бэйн вышел. Я позвал миссис Ашер и, когда она вошла, вернулся к своему письменному столу. Она уселась в красное кожаное кресло, и Вулфу пришлось повернуться, чтобы оказаться лицом к лицу с ней. В данной ей Солом характеристике упоминалось, что она любит мужчин, а судя по тому, как она держалась даже сейчас, мужчины, несомненно, не были равнодушны к ней. На вид ей было лет сорок, но она все еще выглядела интересной, ну а в двадцать лет, конечно, была картинкой. Вулф еще раз глубоко вздохнул - работа сразу же после еды давалась ему с большим трудом. - Конечно, мадам, - заговорил он, - причина, по которой я вынужден беседовать по отдельности с вами и мистером Бэйном, вполне очевидна. Мне нужно выяснить, совпадают ли ваши объяснения. Возможности договориться между собою вы не имели, и идентичность ваших объяснений, если и не явится решающим фактором, по крайней мере будет убедительной. - Какие громкие слова вы употребляете! - улыбаясь, заметила миссис Ашер, как-то ухитряясь и тоном голоса и взглядом дать понять, что ей давно хотелось встретить человека, употребляющего громкие слова. - Я стараюсь употреблять такие слова, которые точно передавали бы именно то, что мне нужно сказать. - И я тоже, но иногда мне трудно подобрать нужные слова. Мне неизвестно, что рассказал вам мистер Бэйн, но все, что я могу сделать, - это рассказать вам правду. Вам нужно знать, как произошло, что мы сегодня вечером оказались вместе с ним, не так ли? - Да. - Видите ли, я позвонила ему сегодня утром и сказала, что хотела бы встретиться с ним. Он ответил, что будет ждать меня в четверть восьмого в "Закусочной Тома" (о которой раньше я и понятия не имела). Я приехала туда. Не очень сенсационно, правда? - Пожалуй, да. Вы давно знаете мистера Бэйна? - По сути дела вообще не знаю. Мы встретились около года назад, и хотя мне хотелось бы сказать вам, где именно, несмотря на все мои усилия вспомнить, не могу. По-моему, на какой-то вечеринке, но на какой - не помню, да это и не важно. Вчера, сидя у окна, я думала о своей дочери... о моей дорогой покойной дочери. - Она попыталась сделать вид, что задыхается от волнения, но получилось это не очень убедительно. - И я вспомнила, что однажды встретила некоего мистера Остина Бэйна, о котором кто-то (а может быть, и он сам) сказал мне, что он - племянник богатой миссис Робильотти, ранее бывшей замужем за мистером Альбертом Грантэмом. Моя дочь умерла в доме миссис Робильотти, и я подумала, что он или сам расскажет мне о ней, или уговорит миссис Робильотти принять меня, чтобы я могла расспросить, как все произошло. Я хотела знать все о своей дочери... - Она снова принялась судорожно глотать. Такое объяснение не предвещало нам ничего интересного. Больше того, оно выглядело плохо для нее. Бэйн оказался достаточно предусмотрительным и придумал историю, подтверждения которой от нее нельзя было ожидать; он ведь даже предупредил нас, что она, вероятно, будет отрицать ее, но хуже всего было то, что он, возможно, даже ничего и не придумал, а как джентльмен говорил правду. Встреча в "Закусочной Тома", показавшаяся мне такой многозначительной, могла оказаться ничего не значащей вообще. Может быть, наш гений вовсе и не был гением? Однако гений, если и испытывал такой же пессимизм, как я, вовсе не выказывал этого. - Но если ваша встреча с мистером Бэйном была такой невинной, - продолжал он, - почему вы испугались, когда мистер Гудвин пригрозил обращением в полицию? Арчи, что она тогда воскликнула? - "Только не в полицию! Боже мой, только не в полицию!" - Так. Почему, миссис Ашер? - Я не люблю фараонов и всегда терпеть их не могла. - Почему вы переехали из своей квартиры в отель и зарегистрировались под вымышленной фамилией? - Но вы же должны понимать, как я себя чувствовала после смерти дочери! Я не хотела никого видеть. Я знала, что мне будут досаждать газетчики... и полицейские. Я хотела побыть одна. И вы на моем месте тоже... Послышался звонок в дверь, и я вышел в прихожую. Иногда в подобных случаях к двери идет Фриц, но сейчас, когда в кабинете сидела миссис Ашер, а в другой комнате находился Бэйн, я решил, что лучше пойти мне, тем более что настроение у меня было отвратительное и я чувствовал, что это был всего лишь Орри Кэтер. Я впустил его, поздоровался и закрыл дверь. Он расстегнул пальто, и под ним оказалась кожаная папка с застегнутой молнией. - Это еще что? - спросил я. - Отправляешься на уикенд? - Нет. Это доказательство того, что миссис Ашер... Я едва успел зажать ему рот. Он удивился, но быстро понял намек и молча прошел за мной в столовую, где, закрыв за нами дверь и повернувшись к нему, я резко спросил: - Доказательство чего? - Секретного грехопадения миссис Ашер. - Глаза у Орри блестели. - Я хочу сам передать это мистеру Вулфу. - Нельзя. Он разговаривает с миссис Ашер. Где ты... - Она здесь?! Это каким же образом... - Потом расскажу. Где ты раздобыл эту штуку? Возможно, что я разговаривал грубо, но сегодня нервы у меня были не совсем в порядке. Орри даже обиделся и вздернул подбородок. - С удовольствием докладываю, мистер Гудвин. Мы с мистером Пензером вели наблюдение за отелем "Кристи". Когда наш объект вышел из отеля и сел в такси, мистер Пензер последовал за объектом в другом такси, я сесть не успел. Я позвонил мистеру Вулфу, и он спросил, можно ли хотя приблизительно определить, как долго она будет отсутствовать. Я ответил, что, вероятно, не менее получаса, а возможно и больше, раз она уехала в такси. Он заметил, что было бы желательно заглянуть в ее номер, и я согласился. Мне потребовалось некоторое время, чтобы проникнуть туда. Нужны подробности? - Потом. Что в папке? - Папка лежала в чемодане - не в том, который ей сегодня доставил посыльный, а в другом - поменьше. Чемодан я открыл без труда, но у папки оказался сложный замок, и мне пришлось сломать его. Я протянул руку. Орри очень не хотелось отдавать папку, но порядок есть порядок. Я взял у него папку, положил на стол и открыл. В ней оказались два конверта - один размером 9х12, а другой поменьше. Ни один из них не был запечатан. Вначале я вытряхнул на стол содержимое большого. В нем лежали фотоснимки, вырезанные из журналов и газет. Я узнал бы человека, снятого на них, если бы даже под снимками отсутствовали соответствующие подписи, так как уже порядочное время читаю газеты и часто вижу в нашей прессе фотоснимки мультимиллионеров. Под одной из вырезок, например, было напечатано: "Альберт Грантэм (слева) получает ежегодную премию Американской благотворительной лиги". На остальных вырезках, а их было штук двадцать, был снят Грантэм. Я начал переворачивать их одну за другой, надеясь увидеть какую-нибудь надпись на обороте. - Да ну их к черту! - нетерпеливо воскликнул Орри. - Ты лучше загляни в другой конверт. В меньшем конверте оказался еще один конверт из плотной белой бумаги с напечатанным выпуклым типографским шрифтом обратным адресом Альберта Грантэма на Пятой авеню. Он был адресован миссис Элен Ашер, дом э 812, Западная 87-я улица, Нью-Йорк. Внутри лежало несколько сложенных листков почтовой бумаги. Я вынул их и принялся читать: "Моя дорогая Элен! В соответствии с моим обещанием настоящим письмом я подтверждаю то, что недавно говорил тебе. Я не беру на себя никаких юридических или нравственных обязательств об отцовстве твоей дочери Фэйт. Ты всегда утверждала, что я ее отец, в течение некоторого времени я верил тебе и даже сейчас не располагаю никакими доказательствами обратного. Тем не менее, как я уже говорил тебе, я не поленился собрать информацию о твоем образе жизни в течение последних десяти лет, и мне совершении ясно теперь, что добродетель не принадлежит к числу твоих достоинств. Возможно, что ты вела себя иначе пятнадцать лет назад, когда привлекла меня своей молодостью и наивностью (во всяком случае, ты утверждаешь, что это было так), но твое последующее поведение вынуждает меня усомниться в этом. Я не намерен еще раз извиняться за мое поведение тогда, так как уже сделал это, а тебе хорошо известно, как я себя чувствую и всегда чувствовал в этом отношении с тех пор, как стал совершеннолетним. Меня нельзя назвать скупым во всем, что касаемся обеспечения твоей дочери и тебя. Одно время я испытывал большие финансовые затруднения, но после смерти отца регулярно выплачивал тебе две тысячи долларов в месяц, с которых ты не платила каких-либо налогов. Однако я старею, и ты права, что мне следует предусмотреть возможность всякого рода случайностей. Как я уже сказал, я должен отклонить твою просьбу выдать тебе единовременно такой капитал, на доход от которого ты и твоя дочь могли бы жить. Я знаю, как ты относишься к деньгам, и опасаюсь, что ты скоро растранжиришь его и опять будешь докучать мне. По причинам, о которых тебе известно, я не могу упомянуть тебя в своем завещании. Я не желаю рисковать тем, чтобы о наших отношениях стало известно кому бы то ни было. В связи с этим я предпринял некоторые меры, которые должны помочь найти выход из положения. Я передал моему племяннику Остину Бэйну ценные бумаги, освобожденные от налогообложения, на сумму свыше двух миллионов долларов, проценты с которых ежегодно будут составлять около пятидесяти пяти тысяч долларов. Я обязал своего племянника передавать тебе половину этой суммы, а другую половину оставлять себе. Эту договоренность мы закрепили соглашением, подписанным моим племянником и мною. Одно из условий соглашения гласит, что, если ты выдвинешь какие-либо дополнительные требования на имущество, принадлежащее мне или кому-либо из членов моей семьи, или разболтаешь о близких отношениях, когда-то существовавших между нами, мой племянник тем самым освобождается от обязательства делить с тобой доход от указанных выше ценных бумаг. В другом пункте соглашения обуславливается, что, если мой племянник не будет своевременно переводить тебе половину дохода, ты получишь право потребовать передачи тебе всех этих бумаг. Формулируя этот параграф соглашения, я хотел бы проконсультироваться с юристами, но по понятным тебе соображениям не мог обратиться к ним. Однако я убежден, что это условие законно с юридической точки зрения и накладывает на моего племянника определенное обязательство. Я не думаю, чтобы мой племянник не выполнил обязательств, предусматриваемых этим соглашением, но если он так поступит, тебе известно, что нужно сделать. Разумеется, не исключено, что он может растратить основной капитал, но я знаю его всю жизнь и уверен, что это маловероятно. Как видишь, я сдержал свое обещание письменно подтвердить тебе все сказанное мною. Вместе с тем я повторяю, что это письмо не должно рассматриваться как подтверждение мною того, что я отец твоей дочери Фэйт. Если ты покажешь это письмо кому-либо или попытаешься использовать для подтверждения своих требований, мой племянник немедленно прекратит выплату тебе денег. Я кончаю письмо самыми наилучшими пожеланиями счастья и благополучия тебе и твоей дочери. Искренне твой Альберт Грантэм". - Я хочу передать это мистеру Вулфу сам, - заявил Орри, как только я кончил читать и взглянул на него. - Понимаю тебя, - сказал я, сложив листы и вкладывая их обратно в конверт. - Ну и письмо! Ну и письмо! Недавно я прочитал в одной газете, что какой-то фрукт пишет его биографию. Представляю себе, как он был бы рад заполучить такое послание. Тебе здорово повезло! Я не пожалел бы месячного жалованья, чтобы испытать такое же удовольствие, какое испытал ты, когда нашел его! - Да, удовольствие немалое... Но я все же хочу передать письмо мистеру Вулфу. - И передашь. Подожди здесь. Глотни шампанского. Я вернулся в кабинет, подождал, пока Вулф кончит фразу, и сказал: - Мистер Кэтер хочет показать вам кое-что. Он в столовой. Вулф встал и вышел, а я сел. Судя по выражению лица миссис Ашер, она чувствовала себя прекрасно. Зная, что это выражение сменится совсем иным после того, как на нее словно свалится тонна кирпичей, я решил больше не смотреть на нее. Я отвернулся, достал из ящика стола бумаги и стал перебирать их. Я был так невежлив, что даже не повернулся к ней, когда она сказала мне в спину, как рада тому, что я привез ее к мистеру Вулфу и что она нисколько не возражает объяснить ему кое-что. Я вырывал рисунки кошек из блокнота, когда в кабинет вернулся Вулф. - Арчи, приведи мистера Бэйна и позови Сола, - распорядился он, усаживаясь. Я выполнил приказание. Бэйн, войдя в кабинет, сейчас же посмотрел на миссис Ашер и, увидев то, что ранее заметил я, не мог скрыть удовлетворения. Они сели на те же кресла, что и раньше. - Я не хочу без необходимости затягивать наш разговор, - начал Вулф, взглянув по очереди на каждого из них, - но не могу не принести вам свои поздравления. Вы были доставлены ко мне неожиданно для вас и не имели возможности договориться, но оба лгали так ловко, что потребовалось бы длительное и дорогостоящее расследование доказать это. Вы разыграли свои роли превосходно... Минуточку, мистер Бэйн. Скоро вам будет предоставлено слово, и вы обязательно этим воспользуетесь. Так вот, к несчастью для вас, спектакль был сыгран напрасно. Я получил новый материал для беседы и только что закончил чтение одного документа, вовсе не предназначавшегося мне. - Вулф снова взглянул на миссис Ашер. - В нем говорится, мадам, что вы понесете строгое наказание, если разгласите его содержание, но вы и не разгласили его. Более того, вы сделали все зависящее от вас, чтобы сохранить его в тайне. Миссис Ашер выпрямилась в кресле. - Какой документ? О чем вы говорите? - Я полагаю, что для того, чтобы вы скорее поняли, о чем идет речь, лучше всего процитировать какую-нибудь выдержку из него, ну, скажем, четвертый абзац, в котором говорится: "В связи с этим я предпринял некоторые меры, которые должны помочь найти выход из положения. Я передал моему племяннику Остину Бэйну ценные бумаги, освобожденные от налогообложения, на сумму свыше двух миллионов долларов, проценты с которых ежегодно будут составлять около пятидесяти пяти тысяч долларов. Я обязал своего племянника передавать тебе половину этой..." Бэйн вскочил, а за ним и я, чтобы оказаться между Бэйном и Вулфом. Гневно глядя на миссис Ашер, он двинулся было к ней, но путь ему преградил Сол. Воспользовавшись тем, что все наше внимание было обращено на Бэйна, миссис Ашер выскочила из кресла и бросилась к Вулфу, а тот, пытаясь увернуться от нее, опрокинулся вместе с креслом на спину и, падая, случайно задел ее ногой под подбородок. Пошатываясь, она сделала шаг назад и попала в объятия Сола, который тут же усадил ее обратно в кресло. Миссис Ашер схватилась обеими руками за подбородок и провизжала: - И вы посмели ударить меня! Я крепко держал Бэйна за руку. Он не сразу сообразил, в чем дело, а когда понял - попытался ударить меня другой рукой, но я легко парировал удар и посоветовал ему: - Спокойно, спокойно. Экономьте силы, они вам еще понадобятся. - Где вы взяли это письмо? - закричала миссис Ашер, все еще держась за подбородок. - Где оно? Вулф разглядывал ее, и я бы не сказал, что с осторожностью, а пожалуй, даже с самодовольством. Можно было подумать, что он давно подавлял в себе желание пнуть какую-нибудь женщину в подбородок. - У меня в кармане, - ответил он, похлопав себя по груди. - Я только что получил его от человека, который достал его в вашем номере в отеле. Вероятно, со временем вы получите его обратно. Это будет зависеть от вас, хотя возможно, что... - Но это же кража! Это противозаконно! - воскликнул Бэйн. - Строго говоря, да, - кивнул Вулф. - Однако я сомневаюсь, чтобы миссис Ашер обвинила нас в краже, если документ в конце концов все же будет возвращен ей. Возможно, что он будет фигурировать на процессе об убийстве в качестве одного из вещественных доказательств, и если так... - Никакого убийства не было! - Вы ошибаетесь, мистер Бэйн. Присядьте, пожалуйста. Наш разговор еще не окончен. Благодарю вас. Я решительно отклоняю ваше заявление и категорически утверждаю: Фэйт Ашер была убита. - Нет! - воскликнула миссис Ашер. Она отняла руки от подбородка, но держала их наготове со скрюченными пальцами. - Фэйт покончила с собой! - Я не намерен открывать дискуссию, - ответил Вулф, - но могу лишь сказать, что готов поручиться своей репутацией за правильность заявления о том, что мисс Ашер была убита. Да, я это заявляю и использую все имеющиеся у меня возможности для доказательства своей правоты. Поэтому я должен проанализировать все возможности, которые подсказывает это письмо. Например, я буду настаивать, чтобы вы, мистер Бэйн, показали мне соглашение, заключенное вами с мистером Грантэмом. Не содержится ли в нем условия, что в случае смерти Фэйт Ашер выплата вами денег ее матери уменьшается или полностью прекращается? Бэйн облизал губы. - Вы прочли письмо к миссис Ашер и должны знать, что обуславливается этим соглашением. Соглашение конфиденциально, и вы его не увидите. - Нет, увижу, - заверил его Вулф. - После вашего приезда ко мне я пригрозил только сообщить полиции о вашем свидании с миссис Ашер. Теперь же моя угроза становится еще более серьезной и может оказаться даже смертельной. Взгляните на миссис Ашер и учтите, с каким выражением она смотрит на вас... Мадам, вы видели это соглашение? - Да, видела. - В нем есть условие, о котором я спрашивал? - Да, есть. В нем говорится, что в случае смерти Фэйт он может выплачивать мне только половину первоначальной суммы или даже меньше... Вы говорите правду, утверждая, что Фэйт была убита? - Вздор! - вмешался Бэйн. - Его правда не интересует. Да и кроме того, я там даже не был. Элен, не смотри на меня, а смотри на него. - Я полагал, - сказал Вулф - что мы сэкономим время, если ознакомимся с соглашением сейчас, и послал за ним на вашу квартиру мистера Кэтера. Он возвратится скорее, если вы позвоните ему и скажете, где оно спрятано. Мистер Кэтер умеет обращаться с различными замками и сейчас уже должен быть в вашей квартире. - О Боже! - вскричал Бэйн. - Вы хотите позвонить ему? - Да, но не ему. Вы угрожала мне позвонить в полицию. Сейчас я сам позвоню туда и скажу, что в мою квартиру проник вор, и потребую, чтобы полицейские схватили его. - Красавчик, пожалуйста, мой телефон к вашим услугам, - предложил я, вставая. - Никакого соглашения ваш человек не найдет, - продолжал Бэйн, не обращая на меня внимания, - по той простой причине, что его там нет. Оно хранится в моем сейфе в банке, и я не намерен брать его оттуда. - В таком случае подождем до понедельника, - заметил Вулф, слегка пожимая плечами. - И все же мистер Кэтер не зря побывает в вашей квартире. Он немного попечатает на вашей пишущей машинке, если она у вас есть, не говоря уже о том, что ему может подвернуться еще что-нибудь интересное. Кстати говоря, я даже сказал, что ему нужно будет напечатать на вашей машинке примерно следующий текст. "Выяснили ли вы уже, что отцом ребенка Фэйт Ашер является Эдвин Лэдлоу? Расспросите его о поездке в Канаду". Он напечатает такой текст и принесет его сюда. Вы улыбаетесь? Вам смешно? Потому, что у вас нет дома пишущей машинки? - Нет, почему же, машинка у меня, конечно, есть. Я смеюсь над вашими попытками ни с того ни с сего приплести Лэдлоу ко всей этой истории. - Никуда я его не приплетаю, - возразил Вулф, - но кто-то уже сделал это. Власти получили анонимку, напечатанную на машинке, и текст ее я только что воспроизвел. Вы напрасно улыбались, так как этим самым совершили ошибку. Смешного я ничего не сказал, но тем не менее вы улыбались, словно вас что-то позабавило. Но что именно? Во всяком случае, не мое предположение, что у вас нет машинки, ибо она у вас есть. Я рискну высказать предположение. Вы улыбались, предвкушая, что мистер Кэтер принесет сюда образец шрифта вашей машинки, который ничего не докажет по той простой причине, что вам хорошо известно, на какой машинке была напечатана анонимка и где эта машинка находится, не так ли? По-моему, это предположение придется тщательно изучить. К сожалению, завтра - воскресенье и нам придется подождать до понедельника. Утром в понедельник мистер Гудвин, мистер Пензер и мистер Кэтер посетят все те места, где вы, не вызывая подозрений, могли поработать на машинке, например ваш клуб или банк, где у вас имеется сейф. Арчи, ты регулярно бываешь в банке, где находится мой сейф. Может ли вызвать у кого-нибудь подозрение или вопросы, если владелец сейфа попросит предоставить ему возможность напечатать на пишущей машинке какую-нибудь бумагу? - Подозрение? - Я отрицательно покачал головой. - Никакого. - Вот видите. Вообще говоря, я вовсе не сожалею, что нам придется отложить это мероприятие до понедельника. Образцы шрифтов машинок все равно придется, сравнивать с анонимкой, находящейся в прокуратуре. Мне не слишком улыбается такая перспектива, но иного пути нет. Однако, если мое предположение подтвердится, мы, по крайней мере, разоблачим автора анонимки, и это одно уже окажется полезным. Тогда уж, сэр, мне не потребуется прибегать к угрозам обратиться в полицию - я буду вынужден так поступить. - Проклятый шпик! - пробормотал Бэйн сквозь зубы. - Очевидно, я высказал правильное предположение? - заметил Вулф. - Машинка в банке? - Элен, марш отсюда! - бесцеремонно потребовал Бэйн. - Я должен говорить с ним с глазу на глаз. 14 Остин Бэйн выпрямился и словно застыл. Сол проводил миссис Ашер в другую комнату и остался там. Я предложил Красавчику пересесть в красное кожаное кресло, где ему будет удобнее, но, судя по взгляду, который он бросил на меня, можно было подумать, что он, наверное, забыл, что означает слово "удобнее". - Ваша взяла, - наконец сказал он Вулфу, - и мне придется расколоться. Откуда мне начать? - Прежде всего давайте разберемся в нескольких неясных вопросах, - заметил Вулф. Он сидел в кресле, откинувшись, оперевшись руками о подлокотники и сложив вместе кончики пальцев. - Зачем вы послали анонимку в прокуратуру? - Я не говорил, что посылал анонимку. - Вот как? - презрительно произнес Вулф. - Скажите сразу - вы будете отвечать на мои вопросы или не будете? Я не намерен выжимать из вас ответы по крохам. Зачем вы послали анонимку? - Да потому что, - с трудом выдавил из себя Бэйн после долгого молчания, - полиция продолжала расследование и невозможно было предвидеть, что она найдет. Например, она могла пронюхать о моем знакомстве с матерью Фэйт и о моих... обязательствах. Я считал, да и продолжаю считать, что Фэйт покончила с собою. Однако если окажется, что она действительно была убита, я подумал, что это должно быть делом рук Лэдлоу, и решил, что прокурору следует знать о нем и о Фэйт. - Но почему это обязательно должно быть делом рук Лэдлоу? Вы сами сочинили историю о его связи с Фэйт Ашер? - Ничего я не сочинял. Вполне естественно, что я не терял Фэйт из вида. Поймите меня правильно - я присматривал за нею, хотя близок с ней не был. Я дважды видел их вместе, а кроме того, она была с ним в его машине в тот день, когда он уезжал в Канаду. О том, что он ездил именно в Канаду, мне стало известно от одного его приятеля, которому он прислал оттуда открытку. Как видите, мне не нужно было ничего придумывать. - Вы, конечно, понимаете, мистер Бэйн, что все ваши утверждения сейчас вызывают сомнение. Даже предполагая, что вам было известно об интимных отношениях между Лэдлоу и мисс Ашер, почему у вас возникло мнение, что именно он убил ее? Разве она чем-то грозила ему? - Этого я не знаю. Если у него была причина для того, чтобы убить ее, она мне неизвестна. Однако на том ужине он был единственным человеком, который имел определенное отношение к ней. - Неправда. Вы тоже имели. - Черт возьми, но меня же там не было! - Верно, но любой из присутствовавших тоже может утверждать, что у него не было даже возможности для свершения преступления. Судя по тому, что мне рассказывали, никто из присутствовавших не мог отравить шампанскою мисс Ашер с уверенностью, что именно к ней попадет бокал с ядом. Из всех причастных к делу только вы один имели повод, и не маленький, желать ее смерти. Возможность увеличить свой годовой доход на двадцать семь или даже больше тысяч, свободных от налогообложения, весьма соблазнительна. На вашем месте я, пожалуй, согласился бы на любую альтернативу, чтобы избежать огласки содержания этого соглашения перед окружным прокурором. - Я тоже и только поэтому слушаю вас. - Далее. Вы знали, что мисс Ашер носит с собой пузырек с ядом? - Мне об этом говорили, но сам я никогда не видел, - без колебаний сразу же ответил Бэйн. - Мне рассказала об этом ее мать, а потом о том же самом как-то упоминала миссис Ирвин из "Приюта Грантэма". - Вы знали, что это был за яд? - Нет. - Миссис Ашер сама решила скрыться в отеле под чужой фамилией, или вы так рекомендовали ей? - Ни то, ни другое... то есть я не помню. Она позвонила мне в четверг... нет, в среду, и мы решили, что ей следует на время исчезнуть. Не помню, кто из нас первым предложил это. - А кто из вас предложил встретиться сегодня вечером? - Она. Как я уже говорил, она позвонила мне сегодня утром. - Что ей было нужно? - Она хотела знать, как я намереваюсь поступить с выплатой ей денег после смерти Фэйт, так как по соглашению это было предоставлено на мое усмотрение. Я ответил, что пока буду продолжать переводить ей ее половину. - Расходовала ли она хотя бы часть посылаемых вами средств для помощи дочери? - Думаю, что нет, во всяком случае в течение последних четырех-пяти лет, но не по своей вине. Фэйт наотрез отказалась брать от нее деньги и жить вместе с ней. Они не могли ужиться. Миссис Ашер женщина очень... своеобразная. Фэйт ушла из дома, когда ей было шестнадцать лет, и больше года мы даже не знали, где она, а когда я, наконец, нашел ее, она работала официанткой в ресторане. - Но вы продолжали выплачивать миссис Ашер ее половину полностью? - Да. - Обусловлено ли соглашением, что эти ценные бумаги находятся в вашем распоряжении без какого-либо контроля? - Конечно! - Проверялась ли когда-либо их со