о минут яркий солнечный свет сменился жутковатой темнотой. Тучи сеяли дождь, стекавший по лицу Дика, но при вспышке молнии ему удалось рассмотреть огромные мускулистые руки. - О! Не стреляйте, пожалуйста, не стреляйте! - разрыдалась девушка, склонив голову Дику на грудь. Он опустил пистолет. - У вас есть ключ, чтобы открыть решетку? - спросил он хрипло. Хейвлок кивнул. - Дайте его мне! Мартин взял ключ из дрожащих рук Хейвлока, просунул руку через прутья и вставил его в замок. Резкий поворот кисти - и дверь открылась. - Идите вперед, я вас догоню! Дик бросился в кусты, в которых исчезла загадочная фигура, и увидел, что он не совсем промахнулся, поскольку на длинном желтом цилиндре, лежащем в траве, виднелись следы крови. Он перевернул цилиндр. Тот был около четырех футов длиной и очень тяжелый. К горлышку был прикреплен резиновый шланг диаметром около дюйма. Поискав вокруг, Дик обнаружил второй цилиндр с таким же приспособлением. На его горлышке сохранилась круглая красная наклейка, которую пытались отодрать: "Хлорный газ. Опасно! Яд!" Следов полуголого человека нигде не было видно, и Дик бросился догонять Сибиллу и Хейвлока. В коротких промежутках между раскатами грома беспрерывно блистали молнии. Когда Дик догнал своих спутников, те были бледны, как смерть. - Что это было? В кого вы стреляли? - прохрипел Хейвлок. - Нервы подвели, - ответил Дик, не смутившись. Когда они подошли к дому, все промокли до нитки, но Дик отклонил приглашение зайти в Холл и просушиться. У него были еще дела, и, как только за девушкой закрылась дверь, он направился назад, к склепу Селфордов. Приблизившись к леску, он стал двигаться осторожно, посматривая по сторонам на заросли кустарников, за которыми можно было укрыться. Странного существа нигде не было видно. Дик переложил ключ от склепа в карман и сейчас, открыв решетку, достал пару наручников и защелкнул их на замке так, что теперь закрыть дверь стало невозможно. Проделав это, он спустился по лестнице и, освещая себе путь фонариком, добрался до двери с семью замками. Из внутреннего кармана куртки он достал два ключа. Один из них попытался вставить в верхнюю замочную скважину, но безрезультатно. Ключ подошел только к четвертой скважине, и при повороте его замок щелкнул. Дик осторожно толкнул дверь, но она не поддавалась. Тогда он попробовал второй ключ: тот подошел к нижнему замку. Повернув в замках оба ключа одновременно, Дик толкнул дверь, но она не дрогнула. Теперь секрет двери стал Дику совершенно ясен. Чтобы дверь открылась, надо одновременно повернуть в замках все семь ключей. А что можно будет увидеть там, когда дверь откроется? Он отодвинул пластинку и снова заглянул в каменную гробницу. Если старый Хью был похоронен здесь, есть ли в этом саркофаге его останки? Внутренние боковые стенки рассмотреть было невозможно, но, судя по тому, что ему удалось увидеть, здесь вряд ли спрятан гроб. На длинной полке, вырубленной в твердой скале, которую он рассмотрел только сейчас, вероятнее всего, лежало то, что было тленного на первом Селфорде, но ни следа не осталось от него самого. Положив ключ в карман, Дик пошел к выходу. Закрыв на замок среднюю дверь, он поднялся по ступеням, выйдя к свету. Здесь его ждал сюрприз: менее чем в десяти футах от входа в склеп лежал один из длинных желтых цилиндров, которые он видел в последний раз в пятидесяти футах отсюда. Значит, человеко-зверь был где-то здесь поблизости и следил за ним полными злобы и ненависти глазами... Несмотря на самообладание Дика Мартина, по спине у него поползли мурашки. Было что-то отвратительное в этом странном создании. Дик поднял цилиндр, прошел с ним несколько шагов и зашвырнул в кусты. Затем пошел по тропинке между деревьями. Внезапно у Дика возникло непреодолимое желание убежать, и он с ужасом отметил, что готов поддаться панике, но это открытие заставило его вернуться. Медленно и вопреки всем естественным инстинктам Дик возвращался к месту, где лежал цилиндр и где прятался его враг. Дойдя до края поляны, он подождал с минуту. Успокоив себя таким образом, он пошел к дому, ни разу не оглянувшись, хотя нервы его были напряжены и сам он был начеку. Почти облегчение испытал Дик, когда приблизился к открытой долине и увидел уютно светящиеся окна безобразного дома Селфордов. Холодная злоба нечеловеческого создания, стремление уничтожить ранившего его человека оказали большое воздействие на мысли и чувства Дика, хорошо осознававшего серьезность происходящего. Этот интерес к двери с семью замками, за которой, возможно, ничего не скрывалось, кроме пыли, подверг его самого смертельной опасности... Не висит ли такая угроза над Сибиллой Ленсдаун? При этой мысли что-то екнуло у него в сердце. Все выглядело таким нереальным, таким неправдоподобным... Обычный человек, перенесенный из повседневности в мир эльфов и фей, был бы менее озадачен, чем Дик Мартин, на которого открытия сыпались одно за другим на протяжении последних трех дней. Он не раз уже сталкивался с преступлениями, и криминалистика была для него открытой книгой. Его юность прошла среди всякого рода правонарушителей, которые обучили его своим мрачным штучкам. Он стал экспертом в преступных ремеслах. Он знал, в каких направлениях работает их мозг, хотел (и должен был, поскольку обладал писательским даром) написать книгу по криминальной психологии. Но сейчас Дик оказался вне мира реального преступления. Только однажды ему пришлось столкнуться с подобным, когда он расследовал ужасные несчастные случаи, потрясшие Торонто. Тогда он впервые встретился с непрофессиональным уголовником и оказался в тупике. Но ему здорово повезло - человека, которого он разыскивал, не пришлось долго преследовать. Так получилось, что он сам невольно выдал себя. Мозг уголовника не столь блестящ, его взгляды банальны, его кругозор узок и ограничен. Средний уголовник живет в основном за счет собственных рук и языка, без всяких резервов помощи в свершении преступления или прикрытий путей отступления. Преступление - мрачное слово, думал он, подходя к дому. До сегодняшнего дня, не считая попыток этого неизвестного противника напасть на него, он не знал никакой вины ни за кем из находящихся в розыске. Но Лу Фини! Бедный Лу Фини принадлежал к реальному миру. Какой же страх испытывал покойный, когда в ночной темноте работал над этой ужасной дверью! Дик промок до нитки, но даже не замечал этого, пока девушка с тревогой не обратила внимание на его промокшее насквозь пальто, когда он занимал место за рулем автомобиля. - Вы возвращались, чтобы посмотреть на того, кто нас запер? - спросил Хейвлок, вновь обретший свою манеру говорить бодро. - Да, - ответил Дик, запуская мотор. - Хотя его самого я так и не нашел. - Следы - да, а его нет! - Он был ранен? - быстро спросила Сибилла. - Даже если и был, то несерьезно, - уклончиво ответил Дик. - Мне бы хотелось, чтобы ради всего святого вы убили эту тварь, - злобно отозвался Хейвлок. - Бр-р-р! Он завернулся в пальто, взятое у сторожа, и дремал до самого города. Около Летерхеда их еще раз краешком захватила гроза. Но троица была слишком занята своими мыслями, чтобы заметить ее. Мистера Хейвлока доставили в его дом на Сент-Джонс-Вуд, и Сибилла, которая чувствовала себя виноватой за то, что вынудила этого пожилого человека участвовать в неприятном приключении, сочла необходимым извиниться. - Ничего, я не так промок, как наш друг, - сказал добродушно мистер Хейвлок. - И меня в самом деле мало беспокоит то, что мы видели. Меня задевает то, чего я не видел. - Чего вы не видели? - повторила девушка. Хейвлок утвердительно кивнул. - Наш друг видел гораздо больше, чем рассказал нам, и я не уверен в том, что его открытие является приятным. Однако поговорим об этом завтра утром. Он скрылся в доме, а Дик повернул автомобиль на Корам-стрит. - Я вас не приглашаю, мистер Мартин, - сказала девушка, когда он помог ей выйти из машины. - Обещайте мне, что поедете сразу же домой, примете горячую ванну и переоденетесь! Он с легкостью дал такое обещание, поскольку вся душа его заныла при одном упоминании о горячей ванне. Как только Дик вышел из ванны и переоделся в сухое, он позвонил Сниду. - Прости, что разбудил тебя, - взволнованно сказал Дик. - Но не приедешь ли ты ко мне? Поужинаем вместе! У меня есть кое-что для тебя. Снид с ворчаньем выразил свое недовольство этой перспективой, но спустя некоторое время согласился, хотя его обещание было столь туманным и имело столько оговорок, что Дик удивился, когда раздался звонок и в открытую дверь ввалился этот здоровяк, утомленно прошествовавший в кабинет, где и плюхнулся в первое попавшееся удобное кресло. - Получил ордер на этот ночной рейд, - сообщил Снид. - Начинаем в десять вечера. - Ты говорил начальнику полиции Суссекса, что начнешь в одиннадцать пятнадцать, - удивился Дик. Инспектор Снид вздохнул. - Я хочу добраться туда до того, как местные "шерлоки" появятся, - сказал он. - Кроме того, кто-нибудь может предупредить Сталлетти. Кто его знает! Никому нельзя доверять при нашей профессии. Ты, я полагаю, никому не рассказывал эту историю? Дик заколебался. - Нет. Но я кое-что рассказал мистеру Хейвлоку и несколько больше мисс Ленсдаун. Снид застонал. - Ладно Хейвлоку... Но леди... О, боже мой! Сын мой, никогда не доверяйся женщинам. Я думаю, это должно быть записано первым пунктом в уставе полицейского. Она за чаем может все разболтать гостям. Я хорошо знаю женщин! - А ты кому-нибудь говорил? - спросил Дик. Инспектор Снид высокомерно усмехнулся. - Никому, кроме шефа и жены... - сказал он непоследовательно. - Жене - это другое дело. Кроме того, у нее болят зубы и она не может даже рта раскрыть. Женщина с зубной болью не проболтается. Запомни это для своей будущей книги. Инспектор был убежден, что каждый офицер полиции тайно пишет книгу воспоминаний. Это его заблуждение недавно было подтверждено сериями статей, опубликованных в воскресной газете. - Ну, так что ты мне собирался рассказать? Он слушал, прикрыв глаза, пока Мартин рассказывал о своем послеобеденном посещении склепов Селфордов. Когда Дик дошел до описания того, как за ними была закрыта железная решетка, Снид открыл глаза и выпрямился в кресле. - У кого-нибудь еще был ключ? - по инерции спросил он. - В склепе - ничего, ты говоришь? - Ничего, насколько мне удалось рассмотреть, кроме каменного саркофага, - ответил Дик. - Трудная задача! - Снид быстро провел ладонью по своему крупному лицу. - Семь ключей, - размышлял он, - семь замков. Два ты достал, а еще пять - неизвестно, у кого. Достать пять или, что еще лучше, взорвать дверь динамитом. Дик вынул мундштук изо рта и выпустил в потолок облако дыма. - Трудно придумать какой-либо повод для этого. Я поработал немного с одной из замочных скважин, и скажу тебе, что с ними не справится ни один из самых ловких и искусных людей в мире. Лу Фини не смог! Снид вскинул голову. - Фини! Бог мой! Я и забыл о нем! Дай мне взглянуть на ключ! Дик вытащил ключ из кармана и протянул его толстяку, который долго вертел ключ на ладони. - Никогда не встречал ничего подобного, - признался он наконец. - Итальянец, говоришь? Да, возможно. Ты не разглядел голого парня? - Мне удалось лишь мельком увидеть его. Он такой быстрый и увертливый, как угорь, черт бы его побрал! Инспектор быстро взглянул на Дика. - Похоже, ты думаешь так же, как и я! Полагаешь, это один из результатов экспериментов Сталлетти? Он погрузился в раздумье и долго сидел молча. - Газ, должно быть, был там все время. И, конечно, они знали, что вы собираетесь приехать. И потом, мне кажется, присутствие Хейвлока было для них неожиданностью. Мне так кажется, и я даже не знаю почему. Он с трудом поднялся. - Ладно, - сказал Снид, - встретимся ночью. Возьми машину, но не бери оружия, поскольку предполагается, что ты не участвуешь в операции, а я терпеть не могу никаких несанкционированных выстрелов. 16 Той же ночью, в половине десятого, машина Дика остановилась у обочины дороги, в полумиле от Галлоуз-Коттедж. Выключив свет, Дик сидел, ожидая прибытия полицейского автомобиля. Он услышал шум мотора задолго до того, как увидел свет передних фар и, запустив двигатель, ждал, когда полицейские проедут мимо, чтобы устремиться за ними. Головная машина замедлила ход и резко свернула на подъездную дорогу; машина Дика следовала за ней почти вплотную. В свете передних фар Дик рассмотрел, что яма под живой изгородью зарыта. Передняя машина наехала на густую изгородь там, где дорожка поворачивала к дому, и двигатель даже взвизгнул, когда машина соскользнула в глубокую канавку, прорытую сразу же под живой изгородью. Галлоуз-Коттедж был погружен в темноту, как и во время предыдущего посещения его Диком. Когда Дик подошел к Сниду, инспектор стучал в дверь и трое из полудюжины полицейских, прибывших на машине, направились к заднему фасаду здания. На стук ответили быстро. Над дверью появился свет, и сама дверь резко отворилась. Сталлетти был так же бледен и мрачен, как и ранее. Эксцентричная и зловещая фигура. Его испачканные руки поглаживали длинную черную бороду, пока Снид в нескольких словах объяснял причину визита. - О да, я вас знаю, - сказал хозяин так, будто его не взволновало присутствие наряда полиции. - Вы - Снид, а ваш друг, стоящий сзади, тот джентльмен, который остался без бензина как-то ночью. Какая небрежность! Войдите, друзья мои, в этот храм науки! С экстравагантным жестом гостеприимства он посторонился, и пять человек ввалилось в холл. - Моя гостиная! Полагаю, вы захотите ее посмотреть, - сказал Сталлетти и бросился открывать дверь в комнату, в которой ранее принимал Дика. - Я хотел бы посмотреть вашу рабочую комнату, - сказал Снид и хозяин повел их в заднюю часть дома. - Нет, не ту, что здесь, а ту, что наверху! Сталлетти пожал плечами, секунду поколебался, затем повел их вверх по непокрытой ковром лестнице. В конце ее была комнатка, дверь которой он оставил открытой, когда вошел. Меньший пролет вел к широкой лестничной площадке, на которую выходило три двери. Дик и Снид вошли в комнату слева. Это была бедно меблированная комната: старая раскладушка в углу, побитый и мрачный умывальник, одна ножка которого была сломана и подремонтирована, и глубокое старое кресло - вот и вся мебель. Следующая комната была, очевидно, кабинетом и спальней Сталлетти. Здесь мебели было с избытком и она была расставлена с таком беспорядке, что это не поддавалось описанию. В углу, у окна, стоял высокий стальной сейф. Сталлетти открыл его с таинственной улыбкой. - Желаете осмотреть ящики? - с сарказмом спросил он. Снид не ответил. Он заглянул под кровать, открыл бюро, приказал хозяину открыть буфет и переключил свое внимание на третью комнату, которая тоже была спальней с двумя кроватями, если так можно было назвать кучу старых пледов в каждом углу. - О-о-о! Вы, кажется, сбиты с толку, мой дорогой Снид, - произнес Сталлетти, когда они спускались вниз. - Вы ожидали найти здесь ого-нибудь из ваших маленьких мальчиков? Вы, наверное, сказали себе: "Ах, этот Сталлетти опять взялся за свои штучки и снова пытается создать большого сильного человека из слабого маленького существа, которое дорастает лишь до того, чтобы курить сигареты и изучать алгебру... А? - Ты что-то слишком разговорчив, Сталлетти! - А почему бы и нет? - спросил весело итальянец. - У меня так редко бывает такая компания! Представьте себе, друг мой, что я иногда не разговариваю неделями и даже не слышу человеческого голоса. Я живу экономно: нет нужды готовить пищу, поскольку я ем сырые продукты, что вполне естественно для плотоядных. Я слышал, как ваш автомобиль проезжал мимо, и в нем сидели плоскогрудый коротыш с сигаретой им недоброжелательно настроенная женщина, запланировавшая вероломство, и я был еще больше рад оттого, что я - молчаливый плотоядный. Вот моя лаборатория! Он открыл дверь в задней части дома и показал длинную комнату, которая, очевидно, была встроена еще до постройки коттеджа. В комнате стоял длинный стол, заваленный бумагами и книгами на всех иностранных языках. Две полки на одной из стен комнаты были заставлены баночками и пузырьками, среди которых нельзя было найти и двух похожих (Дик заметил бутылку из-под содовой, наполовину заполненную красной жидкостью и закрытую пробкой из ваты); лавка была завалена записывающими устройствами, линейками, микроскопами разных размеров; старый, весь в пятнах, операционный стол; шкаф с хирургическими инструментами; до сотни пробирок; на столе лежала мертвая крыса, распластанная до лапок. - Хотите посмотреть на забавы бедного ученого? - сказал Сталлетти. - Нет, нет, друг мой, - воскликнул он, когда Снид наклонился над столом, - крыса мертва! Я ни в коем случае не занимаюсь вивисекцией из-за ваших дурацких законов. Вам не дано понять, что за удовольствие получаешь от этого! Способны ли вы ощущать счастье от недельного изучения химических реакций?! - Кто еще находится в доме, Сталлетти? - спросил Снид. Профессор ухмыльнулся. - Я живу один. Вы же видели сами. Сюда никто не приходит. - Мистер Мартин слышал крик в ту ночь, когда заходил сюда. - Ему послышалось, - холодно парировал Сталлетти. - Кроме того, на него в аллее напал полуголый субъект. Это ему тоже показалось? - Типичный случай, - сказал доктор, без всякого смущения глядя Сниду в глаза. - Наверху спит кто-нибудь еще? Там четыре спальных места. Желтое лицо расплылось в улыбке. - Я никогда не теряю надежды, что ко мне зайдут друзья, но, увы... Они не приходят. Я одинок. Останьтесь здесь на неделю, месяц, и вы убедитесь сами. Оставьте одного из вас, дотошного офицера, пусть понаблюдает! Это будет не трудно - доказать мое одиночество! - Хорошо, - произнес Снид после паузы и, повернувшись, вышел из дома. Профессор постоял на крыльце и следил за машинами, пока они не скрылись, затем закрыл на задвижку тяжелую дверь и стал не спеша подниматься наверх, в свою комнату. Открыв ящик стола, вынул длинный хлыст и со свистом разрезал им воздух. Затем он подошел к комоду и впустил в дом того, кто должен был войти, того единственного, кто должен был войти... Нажав одну их кнопок фальшивого комода, он открыл всю переднюю створку, как дверь. - Иди в постель, поздно, - позвал Сталлетти. Он говорил по-гречески. То, что таилось в темноте, вошло, шаркая ногами и мигая от света. Оно было на голову выше профессора и кроме оборванных шорт, крепящихся на талии, не имело одежды... - Иди в свою комнату! Я принесу тебе молока и поесть! Стоя на почтительном расстоянии от своего создания, Сталлетти треснул его хлыстом. Гигант с тупым выражением лица поспешил вприпрыжку через лестничную площадку, прямо в комнату с единственной раскладушкой. Сталлетти плотно притворил дверь, запер ее, спустился вниз, пересек лабораторию и через небольшую дверь вышел во двор за домом. Он по-прежнему держал в руке хлыст и на ходу размахивал им, издавая негромкие хлопки. Миновав рощицу пихт, Сталлетти остановился под развесистым дубом и свистнул. Что-то упало с дерева прямо у него перед носом и присело, опираясь на руки. - Комната - молоко - спать! - приказал он и ударил хлыстом, когда эта послушная масса замедлила движение. Странное существо моментально побежало рысцой и исчезло за дверью лаборатории; за ним, не спеша, последовал Сталлетти. Потом он поднялся наверх, неся на подносе две огромные чаши молока и два блюда с мясом. Когда его создания были накормлены, он закрыл их в берлогах, спустился в свой рабочий кабинет и выбросил из головы и невольников, и детективов, с головой погрузился в свои исследования. 17 В то утро мистер Хейвлок уже в третий раз перечитывал письмо. Дважды он консультировался со своим старшим клерком, а когда начал читать письмо в третий раз, появился Дик. - Надеюсь, я не слишком рано поднял вас с постели, мистер Мартин? Я должен извиниться, что вовлек вас в это дело, которое закончилось, как только по возвращении вы занялись им. Сегодня утром я получил письмо и хотел бы, чтобы вы его прочитали. Письмо было написано почерком, который был уже знаком Дику. Послано оно было из гостиницы в Каире: "Дорогой Хейвлок! Я получил вашу телеграмму относительно доктора Коди и сразу же пишу вам, чтобы сообщить, что я, конечно же, знаю этого человека и переписывался с ним, поэтому не могу понять, почему он скрывает наше с ним знакомство. Возможно, это естественная скрытность человека, который не желает посвящать других в свои дела. Коди писал мне давно, прося дать ему взаймы очень значительную сумму - 18 тысяч фунтов стерлингов, и у меня не возникло желания ссуживать такую сумму совершенно незнакомому человеку. Он мне сообщил, что попал в очень неприятную историю и что хочет уехать из Англии, убежать от человека, который грозится убить его. Сейчас я не помню всей этой истории, но в то время мне показалось, что он был искренним. Прошу вас выслать мне 25000 фунтов во французской валюте. Зарегистрируйте как обычно и пришлите мне на "Отель-де-Пари" в Дамаске. Надеюсь попасть в Багдад, а оттуда - в южную Россию, где собираюсь за бесценок купить большой земельный надел." Письмо было подписано пирсом. - Вы всегда посылаете ему деньги, когда он запрашивает? - Безусловно! - с удивлением в голосе ответил Хейвлок. - И вы вышлете эту огромную сумму? Мистер Хейвлок прикусил губу. - Не знаю! Меня больше беспокоит другое. Мой старший клерк, суждению которого я полностью доверяю, посоветовал мне дать телеграмму его светлости, попросив взять себе другого агента. Ответственность слишком велика и после вчерашнего ужасного происшествия я склонен вообще умыть руки. Это, конечно, принесет нам большие убытки, поскольку опека над наследством Селфордов дает нам почти пять тысяч фунтов в год. Дика потрясла эта цифра. - Наследство, должно быть невероятно большим! - воскликнул он. - Да, - согласился Хейвлок. - И, к сожалению для меня, его ценность возрастает с каждым днем. Скоро оно станет неуправляемым. - Оставил ли лорд Селфорд что-нибудь в виде сокровищ? - спросил Дик, когда вспомнил вопрос, который он хотел задать Хейвлоку. Хейвлок отрицательно покачал головой. - Нет. Кроме наличных денег в банке, которые составляют крупную сумму - пятьсот тысяч фунтов или около этого. Другого имущества нет, но он оставил ряд неразрабатываемых угольных участков в Йоркшире и Нортумберленде, которые оказались очень ценными; вдобавок он оставил несколько крупных земельных владений в Австралии и Южной Африке, строимость которых возросла невероятно. Вы все думаете о двери с семью замками? - он засмеялся. - Поверьте мне, это чепуха, насколько я могу судить, а я видел все документы, общие и частные, которые оставил последний лорд Селфорд. Эта маленькая келья является для меня такой же загадкой, как и для вас. Она разъяснится в 24 часа, если я получу от его светлости разрешение взорвать дверь. Но я никогда не просил его об этом, поскольку не видел в том необходимости. Потом он улыбнулся: - Я кое-что слышал о вас, мистер Мартин! Говорят, что вы можете открывать замки так же искусно, как взломщик? - Большинство замков, - скромно ответил Дик, - но не такие, как эти семь. Я знаю пределы своих возможностей. Я могу сейчас открыть этот сейф, - он указал на маленький черный сейф в углу комнаты, - так же легко, как дверь в ваш оффис. Я не хочу сказать, что смогу сделать это с помощью шпильки для волос, но дома у меня есть полдюжины инструментов, которые делают это хранилище столь же доступным, как картонный коробок. Но у меня есть инстинкт, который подсказывает, когда я проиграю, и я знаю, что с этими семью замками я проиграл. У лорда Селфорда есть родственники? - резко сменил он тему разговора. Хейвлок кивнул утвердительно. - Одна, - сказал он, - мисс Сибилла Ленсдаун и, конечно, ее мать; по закону мисс Ленсдаун может рассматриваться как наследница состояния, если лорд Селфорд умрет бездетным. Он взял со стола письмо и пробежал глазами по исписанной странице. - Я почти готов послать вас в Дамаск с деньгами, - начал он, но Дик покачал головой. - Нет, сэр. У меня уже был такой шанс и мен его хватит на всю оставшуюся жизнь. Много ли денег он получил от вас за годы, проведенные за границей? - Большую часть от пятисот тысяч, - быстро ответил Хейвлок. - Обычно он покупал имущество, документы на которое никогда ко мне не поступали. Я указал ему на это пару раз, но он заверил, что документы, подтверждающие право на владение, в нормальном состоянии. - Прежде чем уйти, хочу задать вам еще один вопрос, - сказал Дик, прокрутив в голове всю информацию. - Могут ли эти письма быть поддельными? - Абсолютно исключено! - ответил Хейвлок. - Я знаю его почерк и привычки так же и даже лучше, чем свои собственные! Могу заверить вас, что менее двух лет назад она написал мне одно из писем, которое я держу в папке постоянно перед глазами. - Это не может быть подставное лицо? - Абсолютно исключено! Он представляет собой довольно узколицего рыжеволосого человека, который при разговоре немного шепелявит. У него есть отличительная примета - красное пятнышко, родинка на шее, чуть ниже уха. Я думал уже обо всех этих возможностях. Может, кто-то действует за него? Может, его похитили за выкуп или он попал в руки беспринципных бандитов, которые пьют из него кровь? В самом деле, если бы я его не видел в прошлые годы, когда он приезжал, я бы серьезно обеспокоился. Но что есть, то есть. Если он решил посмотреть мир, то я не имею такой власти, чтобы удерживать его, да и "хобби" его не столь предосудительное, чтобы я обращался к закону с целью вернуть его в Англию и удерживать здесь. Вы уверены, что не хотите предпринять путешествие в Дамаск? - Абсолютно уверен, - быстро откликнулся Дик. - Я даже не знаю, чего бы мне хотелось меньше, чем это! Два тревожащих фактора вошли в жизнь Сибиллы Ленсдаун и сейчас ей было очень трудно сконцентрировать свое внимание даже на редких изданиях или тех неодушевленных томах, которые когда-то казались ей такими интересными. Однажды библиотека помогла ней расширить свои познания. Она собрала всю имеющуюся литературу по истории старых графских фамилий, но там было мало информации о Селфорде, кроме одного тома, написанного священником, в котором излагалась со слишком мрачными подробностями история многочисленных грехов сэра Хью. Когда начинались уж слишком детальные их описания, Сибилла поспешно закрывала книгу. - Боюсь, что наш род не очень хорош, - говорила она себе, когда ставила том назад, на его место на самой дальней полке. В большой библиотеке ничего не нашлось, что помогло бы девушке разобраться в ее чувствах к мистеру Мартину. Иногда ей казалось, что он ей, конечно же, нравится; иногда она была почти так же уверена, что он ее раздражает. Ей хотелось бы, чтобы не было того похода в склеп Селфордов, чтобы не было причины, заставившей ее положить ему голову на грудь или повиснуть у него на руке в панике, вызванной страшными барельефами и случайной вспышкой молнии. Женщины редко посещают библиотеку, и когда в самое спокойное послеобеденное время дня в комнату вошла какая-то леди, Сибиллу это удивило. Невысокого роста, полная, с лицом, не оставляющем сомнений относительно ее характера, женщина была одета шикарно, хотя ее голос совсем не соответствовал ее элегантному внешнему виду, поскольку был немного грубоват и несколько резковат. - Вы мисс Ленсдаун? - спросила женщина. Сибилла поднялась со стула. - Да, я - мисс Ленсдаун. Вы хотите какую-нибудь книгу? - спросила она, думая, что, как иногда бывает, женщина пришла по поручению одного из абонентов. - Нет, я не читаю книги, - последовал ошеломляющий ответ. - Много мусора и бессмыслицы, которые вызывают в головах людей ненужные мысли, - вот что такое книги! Если бы он не читал так много, он был бы умнее. Не то чтобы он был прирожденный джентльмен, - быстро добавила она, - самый приятный из джентльменов, с которыми мне приходилось встречаться. Вы должны поверить на слово, мисс, что такой человек не может иметь дурные мысли. Он мог ошибаться, всем нам свойственно ошибаться, но не такой он человек, чтобы заниматься чем-нибудь нечестным и несправедливым. Сибилла удивлено слушала эту странную хвалебную песнь, адресованную... Она так и не поняла, кому. - Возможно, ваш - э-э-э... - Мой муж, - произнесла леди с достоинством. - Я миссис Бертрам Коди. Сибилла медленно перебрала список абонентов библиотеки, но не вспомнила ни одного, кому бы принадлежало это имя. - Жена доктора Коди, - повторила женщина. - Нет ли у вас стула, на который я могла бы сесть? Извинившись, Сибилла придвинула посетительнице стул. - Мой муж очень хорошо знал вашего отца, мисс! Они действительно были добрыми друзьями много-много лет назад. И он (я имею в виду мужа) сказал мне сегодня утром: "Если пойдешь в город, Элизабет, заскочи с библиотеку Беллингхема." И дал мне адрес: он записан у меня на клочке бумаги. Порывшись в сумочке, она достала маленькую карточку. - Да, это он. Адрес написан его собственной рукой. Женщина показала Сибилле каракули, которые ни о чем девушке не говорили. - Муж сказал: "Пойди, повидайся с мисс Ленсдаун и пригласи ее к нам в гости на чай. Я расскажу ей кое-что интересное о ее отце, чего она до сих пор никогда не слышала". Сибилла была озадачена. О том, кто эта странная женщина и какое положение ее муж занимает в обществе, девушка могла судить лишь по званию, которое эта гордящаяся мужем женщина ставила перед его именем. И, словно прочитав мысли Сибиллы, миссис Коди продолжила: - Но он не доктор медицины. Многие так считают, но это не так. Он - доктор филологии. - О-о! Доктор филологии! - И права, - кивнула леди с чувством достоинства. - Он получил это звание в колледже в Америке. Дело в том, мисс, что у вас много врагов, - при этих словах миссис Коди понизила голос до шепота. - Мой муж сказал: "Повидайся с юной леди и попроси ее ни слова из того, что я перепал, не говорить никому, поскольку это будет мне дорого стоить..." Это будет мне дорого стоить, - повторила она медленно и внушительно. - "Возьми роллс-ройс, - сказал он, - и может тебе удастся уговорить ее приехать к нам на чашечку чая. Этой займет у нее не более часа и никто не узнает, где она была". - Почему никто не должен знать, где я буду? - спросила девушка, улыбаясь про себя, но где-то в подсознании какое-то чувство подсказывало ей, что за этим кроется нечто более серьезное, чем то, что она видит перед собой. - Из-за ваших врагов, - сказала миссис Коди, - и не только ваших, мисс, - голос женщины звучал торжественно и, несмотря на веселый настрой, на Сибиллу это подействовало, - но и этого канадца-полицейского. - Вы имеете ввиду мистера Мартина? - спросила девушка. И снова миссис Коди утвердительно кивнула. - Этот парень - детектив! Они хотят однажды достать его. Он, возможно, не говорил вам об этом. В следующий раз они его упекут. Это так же точно, как то, что меня зовут Элизабет! На столе стоял телефон, и Сибилла в раздумье бросила взгляд на него. - Каким образом связан с этим мой отец? - спросила девушка. Миссис Коди поджала губы, давая понять, что могла бы ответить на этот вопрос, если бы захотела. - Мой муж скажет вам это, мисс, - лишь промолвила она. Сибилла более критично осмотрела сидевшую перед ней особу. Без сомнения, это был самый заурядный индивидуум, с каким ей приходилось общаться, но обилие драгоценностей говорило о благосостоянии. Два больших бриллианта в серьгах мелькали и переливались в лучах заходящего солнца при каждом движении ее головы. Ее пальцы едва были видны под кольцами (она была без перчаток), а на пышной груди красовалась огромная бриллиантовая брошь. - Это недалеко? - спросила Сибилла. - Меньше часа пути, в Суссексе, - и леди объяснила дорогу и точное местонахождение дома. - Если вы можете уйти сейчас и поехать на чашечку чая... - Я могу это сделать, - сказала задумчива девушка, - поскольку сегодня я работаю неполный день. Миссис Коди посмотрела на свои дорогие часики. - Я вас подожду, - пообещала она. - Вы увидите мой роллс-ройс (она четка выговаривала слова) на площади. Вы узнаете его. Он черный, с красными полосками. - Но не ждите меня, пожалуйста. Я выйду только через полчаса. - Мне ничего не стоит подождать. Думаю, будет лучше, если я посижу в машине, пока вы придете. Вас ждут большой сюрприз, юная леди, и вы будете до конца дней благодарить судьбу за то, что мой муж послал меня к вам! Сибилла позвонила домой, но матери не было и девушка вспомнила, что мать приглашена на партию в бридж - ее единственное развлечение. Она позвонила Дику Мартину, но результат был тот же. В четыре часа девушка вышла на площадь и стала искать глазами роллс-ройс. Красивый автомобиль стоял возле тротуара и при ее появлении медленно подъехал. Шофер, круглолицый, молодо выглядевший мужчина лет тридцати (так ей показалось), был одет в приличную форму. Миссис Коди открыла девушке дверцу. В машине так сильно пахло духами, что сев, девушка механически повернула рычаг, чтобы опустить стекла. - Надеюсь, вы позвонили маме, моя дорогая? - миссис Коди бросила косой взгляд на девушку. - Позвонила, но не застала дома. - Поручили слуге передать ей? Сибилла рассмеялась. - Это слишком большая роскошь, миссис Коди, - сказала она. - Всю работу по дому мы с мамой делаем сами. Миссис Коди вздохнула. - Но кому-нибудь вы, надеюсь, сказали, куда собираетесь ехать, моя дорогая? Вы всегда, на всякий случай, должны ведь сообщать, когда куда-нибудь собираетесь пойти! - Нет, я никому не сказала. Пыталась дозвониться до друга, но его тоже не оказалось дома. На секунду тень улыбки осветила тяжелое лицо женщины. - Вы должны быть очень осторожны, - сказал леди назидательно. - Не хотите ли, мисс "Как-Вас-Зовут", сесть в угол? Здесь удобнее. Оттуда, кроме всего прочего, девушку не было видно снаружи, но Сибилла не заметила этого момента. 18 Вскоре они неслись на полной скорости в юго-западном направлении. Хотя миссис Коди не отличалась гостеприимством, девушке было приятно погрузиться в свои мысли и не нарушать молчания этой разодетой дамы. Менее, чем через час машина пролетела мимо железных ворот, проехала по длинной аллее и остановилась у небольшого дома. Сибилла никогда прежде не видела этого толстого улыбающегося человека, который шел ей навстречу. - Ах! Это дочь моего старого друга! - воскликнул он весело. - Маленькая Сибилла! Ты, конечно, не помнишь меня? Сибилла засмеялась. - Боюсь, что нет, доктор Коди, - ответила девушка. - Ты и не должна помнить, моя дорогая, и не должна... - он говорил по-отечески, но миссис Коди, которая знала своего мужа намного лучше большинства окружавших его людей, и которая могла различать тончайшие оттенки его голоса, бросила в его сторону холодный, злобный и пристальный взгляд, в котором красноречиво выразилось ее понимание происходящего. Если даже Коди и видел этот взгляд, его поведение не изменилось. Он взял руку девушки, преодолев ее легкое сопротивление, и повел в роскошную библиотеку, суетливый, как наседка с цыпленком. Ей нужно подать лучший стул и подушечку под спину! - Сразу же чаю, моя дорогая. Ты, должно быть, устала после длительного путешествия! - Пожалуй, пойду. Я плохая собеседница, - подчеркнула миссис Коди. - Можно тебя на два слова, дорогой? - Конечно, дорогая. Вам удобно, мисс Ленсдаун? - Вполне, - ответила девушка, стараясь сдержать улыбку при виде того, как миссис Коди вылетела из библиотеки с покрасневшим лицом и захлопнула за собой дверь. В холле шофер прикуривал сигарету. Он внимательно посмотрел на женщину, когда та выходила. - Кто он, тетушка? - спросил он. Миссис Коди пожала своими пышными плечами. - Дочь старика, о котором тебе говорили, - коротко ответила она. - Ты задаешь слишком много вопросов. Я пожалуюсь ему на тебя. - По моему мнению, она... - он не обратил внимания на угрозу, - недурна собой. Удивляюсь, как ты можешь оставлять их наедине. - Неважно, что там тебя удивляет, - резко парировала она. - Иди и поставь машину в гараж, когда сделаешь это - покажешь мне. - Времени навалом, - холодно ответил исполнительный племянник. - Что старик собирается делать? - Откуда мне знать? - огрызнулась женщина. Но парня это нисколько не смутило. - Ключ у нее? - Конечно же, дурень ты этакий, она не брала его с собой, - разошлась женщина. - И не стой здесь, не задавай глупых вопросов, не суй нос в мори дела. И что вообще ты знаешь о ключах? Племянник внимательно наблюдал за нею. - Вы странная пара - ты и он, - сказал он. - Но это не мое дело. А девушка действительно прехорошенькая. Пойду на кухню, выпью чаю. Старик дал выходной повару и миссис Хартли, прислуга заболела. Странно, что они отсутствуют все сразу! Произнося это, он направился к входной двери, но вдруг вернулся. - Всех отпустить, - он нахмурился, - что за идея, тетушка? - Не так часто "тетушка". Я - "миссис" для тебя! Ты, рецидивист! сколько раз я тебе говорила! - она дрожала от гнева, но он знал ее достаточно хорошо, чтобы понять, что не его слова вызвали такую вспышку. В течение семи лет (с приятным перерывом) Том придерживался созданного образа избалованного лакея в доме миссис Коди. У него был хороший заработок, он мало интересовался личными делами вдовы, на которой мистер Коди совершенно неожиданно женился, и а благодарность получил право пользоваться хорошей постелью, получать прекрасное питание, плюс помощь в гараже. За это он закрывал глаза на многие любопытные события, свидетелем которых был в этом доме. Коулер шагнул по направлению к тетке, сигарета торчала в зубах. - В котором часу я повезу девушку обратно в город? - спросило он. - Она останется здесь, ты больше не нужен. Некоторое время он смотрел в пол, потом поднял глаза к потолку, избегая встречаться взглядом с женщиной, потом опять спросил: - А она знает, что остается здесь? - Займись своим делом! - На этот раз это тоже мое дело, - произнес он упрямо. - Я не знаю, кто она и что собой представляет, но если затевается какая-то обезьянья игра, я в ней не участвую. Автомобиль готов и я за час доставлю ее назад. Женщина ему не ответила. Она быстро пересекла холл и поднялась вверх по лестнице. Он подождал, пока она скрылась из виду, вышел на кухню к своему чаю, размышляя о странной жизни Уилд-Хауса и неожиданностях судьбы, которые двенадцать лет назад превратили его тетку из работяги-экономки в счастливицу-леди. Мистер Коди сам принес чай и поставил его на стол. Сибилла ничего странного в этом не увидела, полагая, что хозяин хочет ей сказать что-то, чего не хочет говорить при жене. Трижды девушка предпринимала безрезультатные попытки перевести разговор на своего отца и узнать о секрете, известном мистеру Коди, но каждый раз тот искусно переводил беседу в другое русло. Сейчас, собравшись с силами, девушка напрямик приступила к главному и сп