есть есть реактивность. Бомбежки возмездия, которые собрались устроить янки, приведут к появлению еще большего числа террористов. Каждая разрушенная деревня даст своего сироту-камикадзе. Парадокс в том, что цивилизованные американцы не современнее варваров-арабов, а наоборот, они более отсталые, ибо бомбы -- это вчерашний день, террор и то моднее, и современнее. Но еще более современна новейшая пропаганда. Вот ее-то и надо включать против всех террористов, вот на нее-то и надо тратить весь военный бюджет, как это было сделано с Россией. Посмотрите на нашу молодежь (например, шоу "За стеклом") -- уровень жизни в России хуже, чем в большинстве арабских стран, но разве кто-нибудь из этих дегенератов станет террористом? Это послушное безвольное кайфующее цивилизованное демократичное и даже амбициозное индивидуалистское стадо. Полный cool в отличие от арабов, которые пока еще hot. Их надо остудить, а это могут только пропаганда и дозы различного яда. Но тут надо перенять стратегию вируса, он проникает куда угодно, он крохотными дозами отравляет свою среду. И она умирает и распадается. Перед вирусом все беззащитно. Предел развития такого мира -- мир без каких-либо причинно-следственных связей и иерархий, мир, где существуют только атомы, события, вирусы. Мир, где пирамиды -- это временный частный случай, возникший в результате сцепления в хаотичном броуновском движении. Трансформация субъекта То, что делает нас тем, что мы есть, не может быть поставлено нами напротив нас, и это единственное, что не может быть поставлено. Алекс Джей Бакстер Соблазнительный объект Если на месте прежнего объекта (масс) в современной PRопаганде у нас становятся самостоятельные субъекты, если на место пирамиды -- ризома-грибница горизонтальных связей, существующих и не существующих в каждый отдельный момент времени, то на место прежнего субъекта становится объект. Смутный объект желания, соблазняющая интригующая видимость, которая провоцирует субъектность субъектов. Великий Аристотель, справедливо заметив, что все в мире движется, задал вопрос о первоисточнике движения и, поразмыслив, пришел к выводу, что перводвигатель должен быть неподвижен. И привел пример. Красивая картина висит на стене неподвижно, но ее красота вызывает у глядящего на нее душевное волнение. Однако этот перводвигатель не висит где-то над нашим миром. Не существует единого источника всех манипуляций (представления о таком источнике -- несовременно, это дань классической парадигме пропаганды). Не существует "мировой закулисы", "жидо-масонского" или "жидо-американского" заговора, не существует субъекта манипуляции. Есть распыленный в мире объект, имя которому соблазн (то, что провоцирует субъектность, движет ею, заставляет выводить из себя). Разве не это в конце концов цель всякой рекламы, пропаганды? Соблазнить! Возьмем пример самой масштабной аферы, поразившей мир 2 года назад. Пресловутой "Проблемы 2000". В России, видимо, из-за того, что мало компьютеров и люди не понимают, что уж такого страшного, если он "забарахлит", а может, из-за того, что много других проблем, "Проблема 2000" прошла как-то стороной. На Западе же все готовились как к концу света. Загодя закупали лекарства, одежду, еду, батарейки, карманные фонарики, воду, компьютерные программы. Это было безумие. Сначала двинулись единицы, потом -- десятки, потом, глядя на них, -- все. Кто это все организовал? Все и никто. Никто не знает, с чего все началось и кто был первым. Может быть, какой-то хитрый пиарщик для того, чтобы помочь своей фирме продать партию новых компьютеров, предложил своему другу, студенту-математику, написать что-то, обосновывающее необходимость избавиться от старого программного обеспечения и железа и покупать новое. Может, наоборот, студент какой-то теоретически задумался о возможной проблеме, а какой-то пиарщик это подхватил. Статью перепечатали в газете. Газета попала в Интернет. В Интернете это увидели руководители пиар-департаментов крупных корпораций. Они уже действовали серьезнее. Создали "комитет по борьбе с проблемой 2000", подключили лоббистские возможности, выбили деньги из бюджета... Все это освещали журналисты. Потом какой-нибудь директор в процессинговой фирме смекнул, что и кредитные карточки могут оказаться заблокированными, а значит, нужно... и поехали. Или еще что-нибудь. Виноват ли в чем-то этот студент, с которого все началось? Нет. Виноват ли в чем-нибудь владелец магазина товаров первой необходимости, поместивший в газете объявление о том, что "в связи с возможными неполадками лучше закупить стиральные порошки, мыло, фонарики -- заранее". Нет, не виноват. Этот владелец, конечно, понимал, что стимулирует спрос, но он также верил в то, что "проблема" существует, и даже на всякий случай приобрел новый компьютер. Все оказались и в выигрыше и в проигрыше. Вирус "Проблема 2000" прошел по всему миру, заражая и правых и виноватых, и умных и глупых. Только очень далекий от практической журналистики человек может утверждать, что "все проплачено", что "не случайно такие-то передачи выходят тогда-то, а другие -- тогда-то", что есть центр управления всеми СМИ, всеми правительствами мира. Гораздо более правильно реальность отражает шутка: "жидо-масонский антирусский заговор безусловно существует. И в нем участвует все население России". Каждый глупит, ошибается, ворует на своем месте и действует против себя и своей страны в силу своих причин и в меру своего понимания, без всякого указания "центра". Х.Л. Борхес в рассказе "Лотерея в Вавилоне" описывает общество, поразительно похожее на наше. "Лотерея" была первоначально плебейской игрой, в которую можно было выиграть. Этот "экономический", прагматический аспект убивал в ней самое главное -- игру. Тогда лотерею реформировали, и к списку счастливых номеров добавили несчастливые. Невезучему жребий присуждал штраф. И вот тут-то, когда возникло равновесие возможностей, игра захватила все общество. Теперь по жребию могло выпасть все. Счастливый билет мог сделать человека богачом, жрецом, даровать общение с желанной женщиной. Несчастный мог нести потерю в деньгах, разлуку, тюрьму, увечье, смерть. Лотерея сделалась бесплатной и всеобщей. Всякий автоматически становился участником священных жеребьевок. Все "ошибки" лотереи нормальны, так как в логике случая нет ошибок. Обман, подделки, уловки, махинации, манипуляции -- все сюда прекрасно вписывается. Ну что толку, что я отобрал или подменил билет? Что толку, что тот, кто достает шары, вынул их не в том порядке? Нет и не может быть никакого различия между реальной случайностью и случайной реальностью. В конце концов, компания, проводящая лотерею, могла бы никогда и не существовать -- миропорядок бы от этого ничуть не изменился. Гипотеза о ее существовании -- вот что делает различным отношение к "реальности". Дескать, есть "реальность", а есть (в случае гипотезы наличия манипулирующей субстанции) "игра". Только гипотеза о существовании субъекта манипуляций делает жизнь манипуляцией и всех людей -- объектами этой манипуляции. Но на самом деле, и для власти, и для богатых, и для бедных и подданных эта жизнь -- игра. Все живут, поддаваясь соблазну жизни, покупая каждый день новые билеты (что такое все наши поступки, как не такие же покупки?) в надежде на выигрыш или проигрыш, а на самом деле -- в надежде на ответ. Соблазн и состоит в этом незнании (вдруг что-то изменится?). Э. Блох говорит, что вся жизнь -- это надежда, и даже самоубийство -- это такая же надежда, борьба со скукой, соблазн неизвестности (смерть -- самое соблазнительное, что есть, согласно Ж. Батаю). Самая простая и "рентабельная" афера (хотя рентабельность -- понятие внешнее, не игровое, не соблазнительное) состояла вот в чем: один американец (этот случай рассказывает Ж. Бодрийяр в книге "Соблазн") дал в газету объявление "Пришлите мне один доллар" и стал миллионером. Если бы он написал "мне нужен один доллар", то не получил бы ни цента. "Он внушил читателям едва ощутимую надежду на то, что они чудесным образом могут получить за свой доллар кое-что взамен... Он бросил им вызов. Что за таинственную сделку им выпала возможность заключить вместо того, чтобы купить на свой доллар мороженого? Конечно, они не верили, что с обратной почтой получат десять тысяч... На самом деле... им была предложена ситуация магической "вилки", в которой выигрывают при любом раскладе: "Как знать, может, что и выгорит (десять штук с обратной почтой), тогда это знак расположения ко мне богов. А не сработает, значит.. в этой игре с богами я выигрываю психологически". Нелепая отправка доллара в ответ на нелепо вызывающее объявление есть религиозный, жертвенный ответ в полном смысле слова, и сводится он к следующему: "не может такого быть, чтобы за этим ничего не стояло. Я требую богов ответить или вообще перестать быть" -- такой предупредительный окрик небесам всегда доставляет удовольствие", -- заканчивает свой анализ Ж. Бодрийяр. Что является несоблазнительным? Жизнь по распорядку, по предписанию, без чего-то нового, без надежды на изменения, рутина, тюрьма, цепочки причинно-следственных связей, по которым можно реконструировать прошлое и точно определить будущее. И противоположность этого -- игра, флирт, неопределенность, внезапные исчезновения и появления, ставки и вызовы. Не даром из тюрьмы уголовники сразу бегут в казино -- оно символизирует "волю" в самом максимальном проявлении. Однако игра -- это не "свобода" и не голый случай. Игра противостоит тоталитаризму определенности так же, как и случайности и индетерминизму. У игры есть своя логика и свои правила. Игра -- это церемониал. И соблазн -- это церемония (взять для примера бытовой соблазн с его правилами строенья глазок, кокетства, покупок цветов, прогулок при луне и т.д.). Церемонии бессмысленны (как дела? -- нормально!), и тем самым они освобождают человека от гнета смысла, от рациональности. Правила игры, церемонии не требуют, чтобы в них верили. Отсюда "аморальность" игры: мы действуем, не веря в то, что делаем. Когда мужчина и женщина флиртуют, они знают это и продолжают ритуал ради удовольствия самого ритуала. Ни в коем случае -- не ради "результата". Если бы игра имела цель, тогда единственным истинным игроком оказался бы шулер. Только он относится к игре как к бизнесу, все остальные играют ради соблазна. На самом деле и в жизни бизнесмен, который относится к бизнесу не как к игре, а "всерьез", или политик, относящийся к власти "всерьез" и любящий ее ради "результата", -- это своеобразные шулера, и должны быть наказываемы, изгоняемы из игры. Вопрос только в том, что считать "правилом" и "нарушением правила". Есть карточная игра покер и есть ее "правила", то есть то, что позволяет человеку сесть и начать игру. Но ни в каких правилах не записана возможность блефа. Если бы не было блефа, то не имело бы смысла играть (раздали карты, посмотрели, кому пришли лучше, и поделили банк). "Правила покера", как их объясняют новичку, -- это правила для проигрыша, их так специально и объясняют, чтобы играть-то он мог, а выиграть -- нет. И так с подавляющим большинством "правил" нашей жизни. Обман всегда начинается с "объяснения правил". "Смотрите за руками, -- говорит колпачник, -- ловкость рук против зоркости глаз". На самом деле, чем пристальнее вы смотрите за руками, тем больше от Вас ускользает самое главное. В покере разрешают блефовать, но не разрешают подглядывать и играть крапленой картой. Но есть и другие игры. Когда встречаются "шулера". Они жульничают. Правила этого не запрещают. Наоборот, в этом интерес. Все знают способы надувательства, а вдруг кто-то выдумал новый или замаскировал под старый? Есть правила дзюдо и греко-римской борьбы, а есть "бои без правил", где функционируют свои правила. И такие бои наиболее интересны! Наиболее соблазнительны. Чем дальше от правил, тем больше соблазн. В конце концов, пик соблазна это игра, в которой одно правило. Но обязательные принадлежности этой игры это, во-первых, тотальный паритет партнеров, разделяющих это одно правило и равных перед ним (уровень), во-вторых, исключительность правила, отторжение остального мира, определение пространства игры (барьер). Так, в "игре без правил" на ринге есть правило "убей!", и оно распространяется только на соперников, а не на зрителей. Мы часто относимся к игре как к чему-то несерьезному, но игра гораздо серьезнее жизни, это ясно хотя бы из того, что сама жизнь может быть ставкой в игре. "Бизнес", "политика" -- все это игры, в которые играют люди. И тут все различие в "уровнях" и "барьерах". Какого уровня игроки и кто они, кто играет и кто за барьером? От чего зависят эти уровни и барьеры? Выше уже шла речь о воле-к-власти, о саморосте, в процессе которого меняются ценности, меняется мировоззрение, сами собой спадают старые оковы и проблемы, и на горизонте появляются новые. Но кто или что освобождает от старых проблем и оков, от старых иллюзий, кто или что дает новые правила, ограничения и отнимает прежние возможности и предоставляет новые горизонты? Кто или что вышелушивает нашу сущность в ее судьбе? Величайший философ Запада М. Хайдеггер назвал это нечто Событием (Ereignis) и посвятил его исследованию свою главную книгу, которую завещал опубликовать в последнем, сотом, томе своих сочинений. Душеприказчики не послушались и опубликовали книгу в 65-м томе в 1989 году. Кого они хотели обмануть? Книгу все равно никто не понял. Она пришла слишком рано. Между тем, главнейший вопрос и для каждого человека, и для всего человечества -- это природа этого ускользающего "смутного объекта", Ereignis, который преследует нас в то время, когда мы преследуем его, и в столкновении с которым рождаются большие и малые исторические и неисторические события. Одним из суррогатов события является случай (case), случай, из которых состоит "практика". В самом деле, вопрос о практике давно уже назрел. Ведь сколько сказано о пиарщиках и консультантах-шарлатанах! Ведь сколько высказано аргументов, разработано понятий, сколько раскритиковано мировоззрений и дано советов, что сам собой назревает вопрос: а что же собственно делать? Как работают хорошие консультанты? Как все эти теории реализуются в решении конкретных, очень земных проблем? Часть 3. "...победил!" 10 примеров решения PRоблем Политика -- это искусство создавать факты, людей, события... П. О. Бомарше Миром правит случай, а мы управляем случаем. Алекс Джей Бакстер В любой консалтинговой области (финансы, терапия, менеджмент, юриспруденция и пр.) существует традиция описывать cases, кейсы, случаи из практики. В некоторых областях, например в психоанализе, есть даже железная норма -- врач, терапевт не может рассчитывать на повышение квалификации, если он не раскрыл 1-2 кейса. Но как же тайна? Ведь консалтинг -- интимная область, есть врачебная, адвокатская тайна. Да и в политическом консалтинге без этого не обойтись. А может быть, можно и нужно обходиться без описания кейсов, чтобы не страдали тайны клиентов? Ответ однозначен: нельзя. В этой области человеческого знания единичный случай -- основа для теории, а не просто иллюстрация. Вот математика. Там никому не нужны отдельные примеры и задачки 2х2=4. Это равенство логично вытекает из нашего понятия о числе и об арифметических действиях. "Пример" в консалтинге -- это не математический пример. Он является истоком теории, а не приложением к ней. Например, "Случай АнныО." Фрейда стал переломным моментом в рождении психоанализа. Для того же, чтобы сохранить тайну, при описании случаев используются псевдонимы и аббревиатуры. Мы также будем придерживаться этого правила. Второе. Для того, чтобы опять-таки не вызвать упреков в рассекречивании информации клиентов, мы намеренно взяли часть проектов, которые вообще никогда не реализовывались. Они были предложены клиенту, но клиент по тем или иным причинам не реализовывал проект. Так, например, проект "Раскрутка места" (он же проект "Метеорит") не был реализован по причине августовского кризиса 1998 года, заказчику стало не до подобных проектов. Проект "Отмывание репутации" начал было реализовываться (были заказаны и вышли статьи в Прибалтике, Нижнем Новгороде и Москве, был начат детективный роман, пошли индивидуальные тренинги и т.п.), но из-за несоблюдения пункта No1 "молчание и нагнетание таинственности" эффективность проекта оказалась под вопросом. Клиент пошел на поводу у недобросовестного журналиста, который спровоцировал его на ряд интервью и заказных публикаций (журналист получил откаты от СМИ). Когда же клиент отказался от его услуг, он "слил" план мистификации в СМИ, а "неведенье журналистского сообщества" было главным условием работы схемы. Проект оказался скомкан. Впрочем, это в характере самого клиента. Невоздержанность, неумение играть в 2-3-ходовые комбинации, желание всегда идти напролом -- эти качества и привели клиента к его проблеме, то есть к тому, что ему нужно было "отмывать репутацию". Наконец, есть проекты, которые оказались настолько точными и технологичными, что гарантируют результат при четком соблюдении плана и отрицательно сказываются при несоблюдении. Например, проект "Варяг" был успешно отработан нами в Пермской области и был рекомендован другой команде для губернаторских выборов в Брянске. Однако руководители Брянской кампании внесли в него "коррективы". Они сделали ставку на первоначально растущий рейтинг "заманивающего кандидата" и зарегистрировали его. В итоге, как и было предсказано, его рейтинг через 2 месяца встал, а потом упал ниже победного уровня. Случайности, форс-мажорные обстоятельства, непредсказуемость и неразумность клиента -- все это внешние обстоятельства, которые влияют на реализацию плана. Поэтому когда клиент требует 100%-ных гарантий, от него в ответ можно потребовать, чтобы он прогарантировал, что не случится природных и техногенных катастроф, что в регион внезапно не приедет Путин, что денег у него будет, сколько попросят, в команде будут работать умные и энергичные люди, а сам он будет паинькой. Консультант -- это консультант. Он может дать 100%-ную гарантию (и то не всякий, а классный), что он даст лучшее решение проблемы в данной ситуации (или одно из лучших). На заре туманной юности мы браво заявляли: "Консультант должен брать ответственность не только за качество советов, но и за всю кампанию. Клиент должен отдать все на откуп консультанту, должен ему доверять или вообще не работать". Сейчас, с опытом, приходится признать, что клиент (в большинстве случаев, хотя бывают и исключения) скорее умрет, чем перестанет вмешиваться и контролировать процесс. Мы как в молодости, так и сейчас, готовы брать ответственность за всю кампанию на себя, но сейчас мы стали мудрее и понимаем, что даже если клиент и говорит "берите", это не значит, что он действительно "дает". Клиент вообще главный источник искажений, ошибок и случайностей. Он -- главный форс-мажор, он -- главное "обстоятельство непреодолимой силы". Вообще, мы стараемся так придумывать стратегии, чтобы все, что случается вокруг, не только не могло повлиять на реализацию, но даже могло бы быть с пользой инкорпорировано в план. Мы с презрением относимся к стратегиям, которые дают свободу действий сопернику (дескать, у нас свой план, у них -- свой, и посмотрим, кто сильнее, стенка на стенку), мы стараемся либо действовать за соперника, либо создавать ситуации, в которых свободные действия соперника работают на нас. Короче, справиться можно со всем, кроме клиента. Это определяется его положением. Если все остальные -- это фигуры на доске, то клиент находится вместе с нами, вместе с игроками (так как он, как минимум, финансирует проект и принимает решение о старте), и здесь, из этой позиции, он может своими грязными лапами смешать все фигуры. Но те проекты, которые удалось все-таки полностью реализовать, доказывают, что могли бы быть реализованы и другие, подобные им проекты. Если человек на твоих глазах съедает стакан, то можно верить ему, когда он говорит, что легко смог бы съесть и сапог, а уж тем более бифштекс. Поэтому одинаковым статусом обладают и реализованные проекты, и подобные им проекты, которые не были реализованы из-за глупости или трусости клиента. Которые из них какие, мы намеренно не указываем. Может быть, кто-то узнает то, чему он был свидетелем. Проект "Варяг" (выборы депутата областного Законодательного собрания) Проблема К нам обратился потенциальный кандидат Иванов, бывший банкир (банк разорился), хозяин крупного промышленного предприятия (находящегося в плачевном состоянии). Имеет огромное желание стать депутатом Законодательного собрания одного из субъектов Федерации. По округу, где находится его завод, баллотироваться не может (рабочие разорвут на части, и к тому же есть серьезные конкуренты). Коммуникативные способности, нужные политику, -- не развиты. В округе, который он выбрал для кампании, -- совершенно не известен. Округ сельскохозяйственный, очень депрессивный. Главы районов, входящих в округ, отказали ему в поддержке (там были свои кандидаты -- коммунист, директор крупного сельхозпредприятия, директор градообразующего завода и др.) Областные власти поддержали также совершенно другого кандидата. И соперники, и главы регионов -- очень авторитетны (предшествующие выборы показали, что проходят кандидаты, угодные главам). Единственный ресурс -- деньги. Анализ Прогноз развития событий, если вести обычную прессинговую кампанию, был не утешительный. Кандидат -- мало известен, значит, нужно обилие рекламной продукции, встреч и т. п. Все это -- повод для конкурентов заявить о том, что в округе баллотируется "чужой", "богатей", "человек с темным прошлым", "не имеющий отношения к округу" и т.п. Конкуренты (и поддерживающие их главы районов) обязательно развернут кампанию дискредитации, и она, конечно же, будет удачной. Серьезное конкурентное преимущество -- возможность благотворительной помощи в крупных размерах ( а в округе были очень сильны иждивенческие настроения) ограничивалось, во-первых, законом, запрещающим благотворительность, во-вторых, тактическими соображениями (соперники и контролируемые главами районов немногочисленные СМИ развернут кампанию на тему "бесплатный сыр бывает только в мышеловке" и "наворовал, а теперь делится объедками с барского стола", вспомнят все его грехи и пр.). Поскольку поведение соперников при таком сценарии предсказать довольно легко, то мы решили это использовать. Предсказуемое поведение -- всегда путь в ловушку. Именно такую ловушку мы и заготовили. Кроме того, предложенная нами концепция позволила избежать и юридических проблем. Сценарий 1) Регистрируется фонд "Возрождение N" и одноименная газета. Фонд возглавляет врач Петров, добрый, человечный, вызывающий доверие. Фонд начинает бурную благотворительную деятельность. В школы завозятся учебники и канцтовары, в больницы и дома престарелых --кровати, матрацы, стулья и столы, в больницы -- лекарства. В округе каждая семья получает газету от фонда. На первой полосе светится Петров, одна полоса полностью посвящена пенсионерам (основные жители округа), есть "письма жителей", в том числе с благодарностями, есть колонка "домашнего адвоката" с юридическими консультациями и т.д. 2) Одновременно группа психологов начинает занятия с Ивановым, фотографы и стилисты устраняют недостатки внешности, идет тренинг коммуникативных качеств. 3) Фонд и газета начинают приобретать популярность. Опросы фиксируют 15% рейтинг Петрова, как потенциального кандидата в депутаты. Соперники, видя такую популярность уже на старте кампании, начинают разворачивать дискредитацию Петрова. Газеты пишут о "бесплатном сыре в мышеловке", о том, что "благотворительность -- это замаскированный подкуп избирателей", о том, что "после выборов все закончится" и "округу придется возвращать долги". Главы районов проводят планерки с местным активом и транслируют те же мысли. Актив доносит эти логики до рядовых избирателей. Социологические опросы фиксируют остановку рейтинга Петрова (около 25%) и интенсивный рост антирейтинга (до 20%). Ясно, что если Петров будет баллотироваться, то он подтвердит правоту актива, и его рейтинг будет падать. (Помощь люди примут, а голосовать будут "против" -- в отместку "новому русскому"). 4) Начинается процесс регистрации кандидатов. Иванов регистрируется в общем порядке без особой помпы. Выпускает буклет, спецвыпуск своей газеты, начинает встречи с избирателями. Соперники не обращают на него внимания, так как считают бесперспективным кандидатом (в силу причин, указанных в самом начале). Критика сосредоточена в основном на Петрове. Петров и его деятельность стоит в "повестке дня". 5) В одном из номеров своей газеты Петров заявляет, что он не собирается баллотироваться в депутаты. Сначала этому не верят, и СМИ заявляют, что Петров набивает себе цену. Люди спорят: пойдет Петров в депутаты или нет. Одни -- хотят за него голосовать. Другие (кто против) считают, что Петров не достоин быть депутатом. 6) Проходит срок регистрации. Петров не регистрируется. Все его критики "сели в лужу". Мелкие агитаторы, начальники, главы районов, журналисты СМИ потеряли доверие. Месяц они говорили одно -- теперь оказалось, что они не правы. Газета фонда в нескольких номерах высмеивает их. Он заявляет, что политика -- грязное дело и что он не собирался и не собирается мараться. Помощь округу была, есть и будет после выборов. Популярность Петрова резко возрастает. Критики посрамлены, они молчат. Зато у "поклонников" и газеты открылось "второе дыхание". Антирейтинг стабилизировался на уровне 15%, рейтинг перевалил за 30%. 7) Кандидат Х продолжает встречи с избирателями, но все равно отстает от лидеров. В каждом районе есть свой "авторитет", залог успеха Иванова -- если он будет хотя бы вторым в каждом из районов. 8) После выхода листовок от кандидата Иванова, где он обещал "помощь селу со стороны промышленников", соперники обратили на него внимание. Кандидат-коммунист запустил компроматную листовку. К счастью, он перепутал инициалы Иванова. Это поставило нас перед необходимостью "прививки". Мы сами должны запустить компромат, если ожидаем, что он неминуемо появится. Но это должен быть либо чудовищно-неправдоподобный компромат, либо то, что сыграет на нас, то есть даст больше плюсов, чем минусов. В газете полностью воспроизводится якобы распространяемая против всех кандидатов от имени коммунистов листовка. Против всех кандидатов пишется негативная информация, перемешанная с правдой, которая, кстати, известна многим, так как кандидаты живут в округе и достаточно известны. Про "нашего" Иванова -- тоже кое-что написано, но авторы листовки спутали инициалы и приписали нашему кандидату "темное прошлое" другого человека. Иванов, естественно, выступает и говорит, что речь идет об однофамильце, а за ним ничего подобного нет. В доказательство предъявляет трудовую книжку и т. п. Коммунист -- посрамлен. Другие кандидаты осуждают его на теледебатах. После этой акции никто из соперников больше не рискует вести "негативную кампанию", так как народ в округе настроен негативно по отношению к любой грязи. 9) Грязь на выборах осуждает и Петров, который к тому времени уже стал самым главным моральным авторитетом и лидером общественного мнения в округе. Его рейтинг приблизился к 50% , так как он продолжает благотворительную помощь (ведь он не подпадает под выборное законодательство). 10) Иванов входит в тройку лидеров. В это время, за две недели до конца выборов, основным становится вопрос: кого поддержит Петров? Сам Петров кокетничает: мол, поддержу самого достойного, того, кто будет наиболее полезен округу. В это время тройка лидеров имела по 20% рейтинга каждый. В эту тройку входил и Иванов. Поддержка Петрова, который к этому времени имел 60% рейтинга, оказывалась решающим фактором. 11) Петров за 10 дней до конца выборов объявляет о поддержке Иванова. Свой выбор он обосновывает тем, что Иванов -- человек со связями и, в отличие от других кандидатов, может лоббировать в областном центре интересы округа. (Имидж Иванова -- "солидный человек со связями", "большой начальник", на наших портретах он выглядит как "член политбюро"). Поддержка транслируется с помощью фондовой газеты, газеты кандидата Иванова и листовки. Иванов побеждает. Проект "Хранитель" (отмывание репутации) Проблема К нам обратился Сидоров -- владелец крупных пакетов нескольких предприятий, фигура широко известная в кругах "новых русских", известная прежде всего многочисленными скандалами, захватами заводов, операциями с ценными бумагами, ведущимися "на грани фола", и главное -- имя этого человека связывалось чуть ли не с десятком заказных убийств (только в его окружении погибло несколько человек, не меньше было и покушений). После одной из фондовых "операций" Сидоров вошел в конфликт с могущественными силами, которые подключили властный ресурс. После ряда безуспешных попыток придать конфликту политический характер Сидоров "пустился в бега", но был задержан и год провел в СИЗО в качестве подследственного. За это время его конфликт был в целом улажен, и до суда он был выпущен под подписку о невыезде. Сидоров поставил нам задачу "отмыть репутацию", получить поддержку хотя бы у части общественности, которая в момент его выхода из СИЗО однозначно считала его "бандитом", "олигархом", "мошенником" и т.д. Отмывание репутации должно было стать первым этапом политической карьеры, которая должна была, в свою очередь, способствовать возрождению утраченной за год экономической мощи. Анализ В такой ситуации обычно вокруг бизнесменов появляется десяток проходимцев и псевдопиарщиков, которые наперебой советуют разместить во всех возможных СМИ проплаченные "позитивные" материалы, которые, во-первых, будут рассказывать, что "справедливость восторжествовала и клеветники, усадившие человека за решетку, оказались посрамлены". Во-вторых, статьи, повествующие о "благотворительной деятельности бизнесмена", о "росте производства и зарплат на подконтрольных предприятиях" и т. д. Этот путь является тупиковым. Такие статьи не интересны широкой публике, а главное -- всем понятно, что они заказные. Понятно, прежде всего, журналистскому сообществу, которое не любит, чтобы его держали в дураках. Журналисты уже навесили на Сидорова клеймо "олигарха" и "мошенника" и все материалы о нем подавали только в контексте темы передела собственности. Заставить всех журналистов "не писать плохо" невозможно: на это не хватит никаких денег, тем более что аппетиты растут, а все журналисты являются профессиональными шантажистами. Кроме этого, есть журналисты, работающие на конкурирующие ФПГ, в конце концов, есть и принципиальные журналисты... Главная задача, на наш взгляд, заключалась в том, чтобы заставить поверить журналистов в созданный нами миф, полностью изменить контекст восприятия человека, полностью перевернуть представление о нем и его деятельности. Отправной точкой нам послужил момент освобождения Сидорова из СИЗО. Это случилось сразу же после того, как Путин был объявлен и.о. президента ("после этого" -- должно было означать "вследствие этого"). Рефлексия на тему Путина дала цепочку мифов, связанных с КГБ (ФСБ), с патриотизмом и национализмом, с отечественной промышленностью. С промышленностью наш Сидоров был связан непосредственно, оставалось связать его со всем остальным. В этом случае можно было рассчитывать на ресурс огромного в то время рейтинга Путина. А это уже не только репутация, это -- больше электоральные перспективы. Сценарий 1) Сидоров выходит из СИЗО и, вопреки всем ожиданиям, отказывается давать интервью, общаться с прессой. От него ждут объяснений, от него ждут разоблачений. Журналисты предлагают пресс-секретарю взятки за эксклюзивное интервью. Ответ один: "Все будет сказано в свое время. И очень скоро". Нагнетается напряженное ожидание. Журналисты знают Сидорова как скандалиста. Затишье предвещает страшную бурю. 2) За это время Сидоров должен был пройти курс реабилитации (поправить здоровье, войти в курс событий, произошедших за время его отсутствия), пройти тренинг с речевиком (который отучит его от употребления смачных "пацанских" выражений), тренинг с имиджмейкером (который научит его общаться, работать с камерой, с разными аудиториями, играть роль "человека, обуреваемого идеями, планами по подъему промышленности и возрождению России"). Предполагалось, что Сидоров появится на публике в очках и при бороде (жулики очки и бороду не носят). Резкий контраст с прежним имиджем не пугал -- поговорят-поговорят и привыкнут. Мало ли что с человеком произошло за год? Много думал, многое понял... 3) В Прибалтике появляется ряд статей резкой антирусской направленности. Основной пафос: пока европейцы гадают: "Who is mr. Putin?", мы, прибалты, все прекрасно понимаем. Путин -- кагэбэшник, а кагэбэшники "бывшими не бывают". Путин угнетает свободную Чечню, Путин негативно относится к Прибалтике. Об этом свидетельствуют его первые шаги. Снижаются поставки энергоносителей, чинятся таможенные препятствия. Хлеб Прибалтики -- транзит металлов тоже хотят перекрыть. Дескать, русские хотят торговать с Европой сами, без посредников. Уже есть и симптомы этого. Некий промышленник Сидоров создает холдинг, который будет работать напрямую с Европой. Судьба этого Сидорова -- не безынтересна. Он только что вышел на свободу (сразу же после прихода Путина в Кремль), что заставляет предположить, что "Путин тянет своих". В самом деле, давно известно, что КГБ в начале 90-х годов не просто наблюдало за "перестройкой". Высшие чины приняли решение уйти в подполье до "лучших времен". А вот когда народ захлебнется в демократии, мы (КГБ) вернемся. Что сейчас, собственно, посредством Путина и произошло. Но КГБ не просто уходило в подполье. На верных ему людей во время приватизации вешались важные промышленные предприятия. Можно с уверенностью сказать, что 25% российских предприятий принадлежат КГБ через подставных лиц. Кстати, таким лицом является и Сидоров, по данным прибалтийских спецслужб. 4) Одновременно с этими материалами и совершенно независимо в Нижнем Новгороде в популярной газете выходит интервью с неназвавшимся офицером ФСБ, который рассказывает о роли ФСБ в современной России. Он говорит об экономике, о политике, о Путине, обо всем, что интересует людей, и совершенно ненароком упоминает, что "ФСБ своих не сдает", и даже если человек официально считается находящимся в местах "не столь отдаленных", то это значит, что он, скорее всего, на секретном объекте. Как пример, офицер приводит некоего Сидорова-бизнесмена и одновременно сотрудника из "действующего резерва" ФСБ, который якобы был в СИЗО, а на самом деле находился в Арзамасе-16. 5) Сразу вслед за этим в центральной прессе ("МК", "Комсомольская правда", "Совершенно секретно", "Версия" и т.д.) появляются материалы журналистов, которые заинтересовались публикациями в Прибалтике и Нижнем Новгороде. Проблема имеет российское значение. Вот-вот Путина выберут президентом. В самом ли деле существует каста "хранителей"? Статьи приводят всем известные рассуждения о "золоте партии", которое лидеры прятали от перестройки, о ФСБ, которое "крышевало" предпринимателей, о таинственных смертях высших чинов -- казначеев партии (Кручина) и др. Как пример рассматривается наш Сидоров. Очень подозрительный субъект. Отец его работал на оборонном предприятии (это так), а туда люди без визы КГБ не попадали. Сам Сидоров служил в каких-то специальных войсках связи на границе (тоже близко к КГБ) и потом резко в очень молодом возрасте стал промышленником. Очень подозрительно. Откуда деньги на приватизацию? Кто доверил? Кто за ним стоит? Интересен и подбор промышленных предприятий -- все они имеют стратегическое значение. Ну, кто бы доверил юнцу заводы, от которых зависит обороноспособность страны? Далее вызывают подозрения связи Сидорова. Он замешен в коррупционных скандалах, считается, что он "кормил" милицию и ФСБ. Об этом неоднократно писали. Теперь все поворачивается в ином свете. Кормил ли? А может, просто отдавал проценты истинным хозяевам? И не они у него на содержании, а он у них? Приводятся фамилии силовиков (которых действительно раньше озвучивала пресса в связи с коррупционными скандалами Сидорова). Все эти силовики сегодня -- в почете, либо ушли на повышение в Москву. Очень подозрительно. С кем же воевал Сидоров в криминальных войнах? Оказывается, с теми, с кем воевала и милиция, и ФСБ, с известными криминальными группировками. Почему он не погиб? Может, его кто-то предупреждал? Может, его кто-то защищал? Откуда такая беспрецедентная наглость и уверенность Сидорова в борьбе за свои предприятия против, казалось бы, гораздо более сильных соперников? Не от того ли, что он знал, что за ним силы более могущественные? И наконец, был ли он в СИЗО или просто его на время спрятали, пока ситуация была очень острая? Выпустили сразу после прихода Путина в Кремль, что многое объясняет. Новый передел собственности, который начнется с избранием Путина, -- будет возвращением КГБ, возвращением не только политическим, но и экономическим. Это постановка под контроль государства оборонки, это протекция ВПК, это акцент на промышленность, а не на торговлю и т.д. 6) Сидоров наконец-то объявляет о том, что он готов дать пресс-конференцию. Тема: создание нового промышленного холдинга. Вопросы о пребывании в СИЗО -- просьба не задавать. На пресс-конференцию приходят все региональные журналисты. Они уже читали публикации в прессе. Они знают, что Сидоров действительно "дружит" с некоторыми бывшими кагэбэшниками. Они знают, что Сидоров спонсирует выборы в Государственную думу одного из "бывших" генералов. Сидоров начинает свое выступление с информации о создании промышленного холдинга, превозносит Путина, желает ему победы на выборах через 2 месяца. И говорит, что хочет передать блокирующий пакет своего холдинга государству, так как его предприятия имеют стратегическое значение. Наступает время вопросов. Журналисты с подколкой спрашивают: что это за абсурд? Где это видно, чтобы бизнесмен добровольно и бесплатно отдавал часть акций государству? Сидоров путано и сбивчиво объясняет, что это, дескать, позволит получать оборонные заказы, так как государство заинтересовано дать их прежде всего туда, где у него есть контроль. Тут же сыплется ряд вопросов (надо ли говорить, что среди журналистов есть несколько "подставных" с нужными вопросами, надо ли говорить, что и предыдущие публикации заказывали мы?): -- Вас видели в Арзамасе-16 в то время, как вы якобы были в СИЗО ... -- Без комментариев. -- Как Вы связаны с Z и Y, бывшими фээсбэшниками? -- Я их очень уважаю, но не понимаю, откуда этот интерес. -- Правда ли, что Вашими предприятиями владеет на самом деле ФСБ? -- Чушь. -- И все-таки? -- Без комментариев. -- Вы офицер действующего резерва? -- Без комментариев. -- Правда ли, что Вы прекратили поток металлов в Прибалтику? -- Это нужно было сделать давно.