м рыданий, что приносило ему все большее удовлетворение. Он до конца выкачает из нее память про этот печальный эпизод. Но внутри него одновременно поднималась волна ревности к человеку, таинственное исчезновение которого послужило причиной такой сильной психологической травмы. Через некоторое время он проинструктировал Роду, что делать дальше, а сам начал осматривать Дебби, чтобы определить, нет ли у нее повреждений. Она покорно повиновалась, но глаза ее были закрыты, словно девушка не хотела встречаться с этим взглядом. Он погладил ее по плечу и спросил, нуждается ли она в чем-нибудь успокаивающем, чтобы заснуть. - Самое забавное, - слабо произнесла Дебби, - что я действительно чувствую себя отдохнувшей, как будто этот... как вы его называете... азефин принес мне пользу. Похоже, засну я без труда. И что меня не будут больше мучить кошмары. - Медицина здесь ни при чем, - сказал Галерс. - Вы совершили это сами. Укол просто помог выйти наружу тому, что необходимо было вывести. Он поправил простыню у ее подбородка. - Я пришлю сестру, чтобы она последила за вами, пока вы не проснетесь. Не возражаете? Девушка сонно улыбнулась. - И никто не станет меня будить? - Никто. Даже ее отец, капитан звездолета, поклялся Марк себе. - Приятных вам сновидений. Он тихо прикрыл дверь в каюту и, засунув руки глубоко в карманы халата, побрел к радиорубке. По дороге ему встретился Рэсполд. Глаза детектива сверкали. - Есть новости, Марк. Радар на спутнике номер 5 только что передал сообщение, что часа два назад был зарегистрирован предмет, размером с спасательную шлюпку "Короля Эльфов", вошедший в земную атмосферу. Как раз тогда, когда, по нашим предположениям, исчез Клакстон. Лицо Галерса стало серьезным. - И что? - Она воткнулась в атмосферу с такой скоростью, что вспыхнула, как болид. То, что не успело сгореть, упало в Тихий океан. Марк стоял на отправочной платформе концерна "Саксвелл Стеллар". Все, что было разрешено взять на борт "Короля Эльфов", размещалось в двух небольших чемоданах. В некотором удалении от него Роду Ту прощалась с друзьями. До него доносились отрывки разговора, который показался ему весьма забавным: одна из подруг рассказывала ей, каким образом можно подцепить себе мужа на Виденвулли. Сам по себе совет был неплох, хотя эта подруга до сих пор никого не подцепила. - Что касается меня самой, дорогая, то я лучше останусь здесь, в цивилизованном мире, и попытаюсь, что-либо предпринять в этом направлении на месте. Ну, в крайнем случае приобрету лицензию на бигамию, ведь существует вероятность, что мужчина сделает меня первым номером, и... Подошедший Рэсполд не дал дослушать. - Послушайте, Марк, - начал он без какого-либо вступления. - Мое заявление о переводе отвергли. Я не смогу отправиться с вами на "Короле Эльфов". Поэтому, прошу вас, в качестве любезности не только для меня лично, но и для человечества в целом, понаблюдать... - За чем? - Видите ли, Марк, каюта Дебби Эверлейк - не единственное пропахшее рыбой место на этом корабле. Весь "Король Эльфов" требует тщательного обследования, однако мое начальство не дало на это разрешение. Оно сочло, что мне не удалось найти ни одной мало-мальски существенной улики, которая могла бы оправдать применение наркотика, выявляющего истину. Начальство уверено, что Клакстон совершил самоубийство в момент умопомрачения, и предлагает мне забыть об этом случае. Но я не могу этого так оставить и прошу вас краем глаза присматривать за Эверлейками. - Это не так уж сложно. - Еще бы. Все ваши мысли занимает Дебби. Она, разумеется, девушка необыкновенной красоты, но худовата... Да и откуда взяться мясу на этих нежных костях, если отец испепеляет ее каждым своим взглядом? В то время было объявлено, что вездеход, следующий к "Королю Эльфов" подан в шлюз номер 6. Галерс пожал Рэсполду руку. - Я согласен с вами. В инциденте с Клакстоном все далеко не так ясно. Это является еще одной причиной моего заявления о принятии на корабль Эверлейка. Рэсполд нахмурился. - Я догадываюсь, что вас влечет не только профессиональный интерес. И все же, скажите мне откровенно, какое у вас сложилось мнение относительно перенесенного девушкой приступа? - Со здоровьем у нее в порядке, если можно сделать такой вывод в отношении человека, содержание сахара в крови которого падает гораздо ниже нормального уровня, стоит ему перестать за двоих потреблять сладости и другие продукты, богатые углеводами. Я советовался с несколькими специалистами, но особого прояснения не обозначилось. Какой-то неведомый нам фактор заставляет падать содержание сахара и, тем не менее, все органы функционируют вполне нормально. Мы установили, что, как я и предполагал, ее схватки и окаменение не были вызваны адреналиновым шоком. Да, в крови оказалось определенное количество адреналина, но недостаточное, чтобы вызвать такое состояние. Более того, она пришла в себя и оживилась гораздо быстрее, чем я мог предполагать. Похоже, у нее был приступ эпилепсии. - А это согласуется с низким содержанием сахара в крови? - Ну, конвульсии и остолбенение часто являются результатом избытка инсулина. Но в данном случае ничего подобного не было. Железы Дебби вырабатывают нормальное его количество. Понимаете, работа желез внутренней секреции зависит от очень многих факторов. Например, от общего состояния организма, от... - Идем, док, - потянула его за руку проходящая мимо Рода. - Мы можем опоздать. Марк распрощался с детективом, и через 15 минут они были уже на борту "Короля Эльфов". Рода, теперь уже не ассистентка, прошла в пассажирский отсек. Марк же разместил свои вещи в каюте, где, кроме него, жил еще первый помощник. Затем, повинуясь команде по селектору, прошел в стартовый салон, где его привязали к креслу на период максимального ускорения. Еще через 10 минут он отправился в крохотную каморку, которая была его врачебным кабинетом. Теперь корабль увеличивал скорость с ускорением земного притяжения и был уже где-то в сорока световых годах от Солнца и в сорока пяти - от места назначения, планеты Виденвулли в системе Дельты Волопаса. Где-то в течение следующего получаса они совершат второй переход и окажутся на расстоянии около половины светового года от этой звезды. Еще одно преобразование координат в подпространстве выведет корабль на расстояние в пять триллионов миль от цели, после чего кенгуриные прыжки сменятся блошиными, а по мере приближения к Виденвулли амплитуда их будет становиться все меньше и меньше. Последний отрезок пути корабль совершит в обычном пространстве, и останется в нем до отправления в следующую точку назначения. Поскольку грузов почти не было, вся команда по прибытии на планету осталась на борту. На прощанье Галерс поцеловал Роду и искренне пожелал ей найти себе хорошего мужа. - Почему им не захотели стать вы, Марк? - всхлипывая спросила девушка. - Тогда мне не пришлось бы забираться в это богом забытое место. - Мне очень жаль, - произнес он. - Честное слово! Ты будешь очень хорошей женой. Я завидую этому мужчине. Просто я не был влюблен в тебя... Впервые за все время знакомства она дала волю своему темпераменту. - Любовь! Как можно быть таким романтическим простофилей! Если бы вы предоставили мне возможность, я бы заставила вас влюбиться! Рода ушла, а Галерс остался, моргая в недоумении и думая, что, скорее всего, она права, а он в очередной раз упустил очень желанную женщину. Когда ее большие черные глаза сверкнули гневом, а линия губ презрительно изогнулась, он почувствовал в ней огонь, который бы понравился ему. Почему же она так долго ждала? Если бы это объяснение произошло на Луне, до появления Дебби, он бы, скорее всего, предложил ей стать его женой. Макгоуэн, первый помощник, протянул ему сигарету. - Почему вы так бледны, приятель? - Потому что в очередной раз убедился, что, как только узнаешь человека по-настоящему, тут же теряешь его. Он или уезжает, или умирает, или с ним еще что-нибудь случается. - Да уж... А эта Рода очень соблазнительна. Признайтесь, у вас было с ней что-то? - Нет. Я мог бы добиться ее благосклонности, но мои убеждения, кои мало кто разделяет в современном мире, не позволили мне сделать это. Во-первых, соотношение, при котором на трех женщин приходится один мужчина, очень облегчает жизнь последнего. Дело о разводе по причине супружеской неверности возбудить невозможно, если не являешься членом узаконенной секты, которая официально запрещает это. Кроме того, у меня такой склад психики, что женщина, чтобы понравится мне, должна меня обожать. Может быть, это звучит самонадеянно, но я таков и с этим уже ничего не поделаешь. Благодаря этому возникает нежность во взаимоотношениях, чего не бывает при случайных встречах. Макгоуэн выпустил изо рта дым. - Но Рода, если я правильно понял, любила вас. - Да. Но она была моей помощницей. Я не мог позволить чему-то личному войти в нашу жизнь, ибо это бы отразилось на работе. Понимаете, всякие там трения... Она начала бы требовать от меня такое, что я не склонен был бы выполнять. Одним словом, стала бы вести себя так, словно мы - муж и жена. - А я очень сожалею, что не встретился с Родой раньше, - признался Макгоуэн. - Был бы рад поволочиться за нею. Моя жизненная энергия не растрачена на множество женщин - жизнь астронавта одинока и сурова. Между прочим, не сочтите меня слишком любопытным, но что вы собираетесь делать с дочерью шкипера? - Я хочу определить причину ее заболевания. - Вы неправильно поняли меня, док. Я имел в виду ваш к ней очевидный и далеко непрофессиональный интерес. Вы ведь прекрасно понимаете, что в нашем мире повышения в должности можно добиться, только вступив в брак, не так ли? А вы не сможете жениться на ней, пока не присоединитесь к последователям Ремо. Вы обратили внимание на толстое золотое кольцо на среднем пальце левой руки, на котором изображен треугольный щит, отражающий брошенное копье? Это кольцо девственницы. Девушка носит его до замужества. Она снимает его, расстегнув специальную застежку, и одевает на палец мужчины. С этого момента она принадлежит ему и только ему. Торжественное празднование, устраиваемое после этого, является просто обнародованием случившегося. Разумеется, старшие поднимают гвалт, если с ними не посоветоваться и не спросить разрешения, однако пара решительная вполне может обойтись и без них. - На Луне я прочел все, что имелось в тамошней библиотеке о ремоитах, - сказал Галерс. - Однако описания этого обычая мне не попадалось. Может быть, вы могли бы рассказать мне то, чего я не знаю. Макгоуэн любил поговорить, а капитан не предоставлял ему особых возможностей для словоизлияний. Теперь, когда рядом оказался благодарный слушатель, он с удовольствием наверстывал упущенное. Многое из того, что услышал Галерс, было ему уже известно. Культ этот зародился в маленьком городишке в Оптиме - государстве, возникшем после рекультивации пустыни Гоби несколько сотен лет тому назад. Ремо и его последователи выступили против либеральной морали окружавшего их общества той эпохи и организовали небольшую, тесно сплоченную группу религиозных фанатиков. Обнаружив, однако, что они теряют многих молодых приверженцев из-за бесчисленного множества искушений, которые подстерегали их за пределами клана, последователи культа Ремо эмигрировали на Мелвилл. Там они беспрепятственно могли прививать свою мораль детям. Подкреплялись заповеди верованиями, заимствованными из индуизма, согласно которым неукоснительное соблюдение моральных норм в этой жизни избавляет от последующего возрождения в более низких формах. - Вы заметили, что они носят одежду только белого цвета и не стригут волосы? У них есть и другие особенности. Они никогда не лгут. - Никогда? - Ну, почти никогда, - улыбнулся помощник капитана. - У них практикуется абсолютная моногамия. Причиной распада брака может стать только смерть одного из супругов. Даже супружеская неверность не является основанием для разрыва брачных уз. "Провинившийся" в течение года обязан одеваться во все черное в знак раскаяния за свой проступок. Они, видите ли, не прибегают к старомодному слову "грех". Но и это еще не все. Неверный не имеет права сожительствовать со своей половиной в течение года. К концу этого срока, если поведение его было безупречным, он получает право одеваться снова в белые одежды и теоретически становится таким же безгрешным, как и прежде. Разумеется, это утяжеляет жизнь ни в чем не повинного партнера, который вынужден соблюдать воздержание так же, как и виновная сторона. - Может быть, это не такая уж плохая система, - заметил Галерс. - Супруги должны хорошенько следить друг за другом, чтобы не навлечь неприятности на обоих. Это - система дублированной проверки. - Я как-то не задумывался над этим. Кстати, у них еще есть множество различных экономических, социальных и религиозных мер, употребляемых в качестве принуждения и наказания. Они, например, никогда не бьют детей, создавая вместо этого вокруг ребенка "атмосферу порицания". Не богохульствуют. Имеют некоторые личные вещи, например, одежду и книги, а большую часть своих доходов вносят в казну общины. Это основная причина, побуждающая мужчин-ремоитов отправляться в космос. Там они могут заработать для общины больше, нежели дома. Кроме того, у ремоитов отсутствует промышленная база для производства омолаживающей сыворотки и, чтобы добыть достаточно денег для ее приобретения, молодым мужчинам приходится подписывать контракты с космическими компаниями. Вы можете им только посочувствовать, док. Ведь вам самому придется списать часть своей жизни в пользу "Саксвелла", не так ли? - Да, мне предстоит ждать свободы еще пять лет, одиннадцать месяцев и десять дней. - Доктор Джинас тоже был законтрактован. Ему оставался всего лишь месяц, а он утонул. Какой нелепый конец. Он был неплохим малым. Я все видел, но ничем не мог помочь. - А что с ним случилось? - Я с берега наблюдал за ремоитами, стоявшими по пояс в воде озера. Они проходили обряд очищения. Док плавал в лодке совсем рядом с ними, на расстоянии протянутой руки, не обращая на них ни малейшего внимания. Он набирал воду в маленькие бутылочки и закупоривал их. Для чего - до сих пор неизвестно. - А проверка этих проб была произведена? - Когда лодка опрокинулась, они утонули. Их не смогли найти. Галерс нахмурился. - Но почему она перевернулась? И почему он утонул там, где воды было всего по пояс? - Каким же было заключение проведенного расследования? - Покончил с собой, избрав для этого столь нелепый и мучительный способ. Нужно было проплыть под водой как можно дальше от толпы и в как можно более глубокое место. - А кто входил в состав комиссии по расследованию? - Старейшины ремоитов и, естественно, агент "Саксвелла". - Вы были свидетелем? - Разумеется. Но не смог дать каких-либо показаний, так как почти ничего не видел. Большую часть произошедшего я не видел из-за толпы ремоитов. Спасать Джинаса бросилось очень много людей. - И на таком мелководье не были найдены бутылочки? - Нет. Было выдвинуто предположение, что при попытках спасти его их оттолкнули на более глубокое место. Макгоуэн замолчал. По его лицу Галерс видел, что он еще что-то хочет сказать, но не знает, с чего начать. - Послушайте, док, - решился, наконец, помощник. - Вы неплохой парень. Я понял это еще на Луне. И понял еще кое-что, да и не только я. Всем ясно - вы по уши влюбились в Дебби Эверлейк. Знает об этом, разумеется, и шкипер. Его отношение к вам, правда, не изменилось, но просто потому, что он не может стать еще более суровым и недружелюбным, чем есть. И, кроме того, он ни за что не покажет, что им владеют какие-то новые чувства. Но он не спускает с вас глаз... Собственно, я хотел сказать не это. Так вот. Дебби - чертовски хорошенькая девка, не правда ли? А у вас не вызывает удивления то обстоятельство, что команда ее тщательно избегает? Марк открыл рот от удивления. - Если это на самом деле так... Я пробыл здесь слишком мало, чтобы заметить... Да и почему они обязаны за ней волочиться? Ведь она - дочь капитана. Макгоуэн ухмыльнулся. - Да ведь трудно даже представить себе такое: на борту корабля красивая девушка, а двадцать мужчин, лишенных на длительный срок женского общества, не обращают на нее внимания! Более того, даже не разговаривают с нею. А если и разговаривают, то держатся при этом на некотором удалении. Марк покраснел и сжал кулаки. - Я не собираюсь вас обидеть, док. Просто излагаю факты. Вы ничего не замечаете, а я хочу вам помочь. - Валяйте. - Так вот, док, если честно, то от Дебби... воняет... О, какой темперамент! Вспомните, ваша ассистентка обнаружила запах рыбы. Спросите у нас, и мы вам скажем, что из каюты Дебби всегда доносится резкий неприятный запах рыбы, а от нее самой буквально разит треской. От этого можно сойти с ума... Я говорю вам об этом ради вашего же блага. Врач разжал кулаки. - Понимаю. Но легче от этого не становится. - А почему это так вас затрагивает? Если бы она сломала ногу, а я сообщил вам об этом, вы тоже стали бы на меня гневаться? Просто с ней творится что-то неладное, в результате чего от нее разит рыбой. Разве она виновата в этом? Боже всемогущий, док, неужели мне нужно вам это объяснять? - Но это касается меня лично! - Понимаю. И именно поэтому заговорил с вами об этом. Знаете, Дебби не единственная в своем роде. Принюхайтесь, и вы узнаете, что такой же запах исходит от капитана. - Что? - Если верить тем, кто знает его давно, то от него воняет уже много лет. Глаза Галерса заблестели. - А как давно... страдает этим Дебби? - Я впервые заметил это... э... где-то около двух с половиной месяцев назад. - Вот так-так! Теперь настала очередь удивляться Макгоуэну. - Что такое? - Пока не могу сказать ничего определенного. Скажите, Мак, а какой была Дебби до этого? - Вы бы ни за что ее не узнали. Такая яркая, веселая, полная задора... Она не позволяла мужчинам никаких вольностей, но с удовольствием брала на себя роль их младшей сестры. И, что самое поразительное, большинство членов экипажа именно так к ней и относились. Разумеется, время от времени какого-нибудь шалопая прорывало, но мы тут же ставили его на место. - А как она вела себя в присутствии своего отца? - Особо счастливой не казалась. Он мог бы, в чем вы уже должны были убедиться, погасить даже солнце. Но, по крайней мере, прежде он хоть разговаривал с ней. Теперь же отец никогда не бывает с ней вместе, а общаться предпочитает только по корабельному интеркому. И никогда не ест с ней. В голове Галерса промелькнула мысль. - Погодите! А как же Пит Клакстон? Его, похоже, это не очень беспокоило. Согласно показаниям Дебби и ее отца, как раз тогда, когда у нее начался припадок, Пит просил у Эверлейка руки его дочери. Разве его не тревожило то, о чем вы мне рассказали? Или он был, как и я, человеком с очень плохим обонянием? Макгоуэн улыбнулся, будто собираясь отпустить какую-то шутку, но затем произнес совершенно серьезно: - Да нет. С обонянием у него было все в порядке. Только в данном конкретном случае он ничего не замечал. Да иначе и быть не могло - от него шла такая же ужасная вонь! Раздался сигнал интеркома. Макгоуэн поднялся. - Меня вызывают. Пока, док. Галерс долго бродил по коридорам звездолета, угрюмо глядя себе под ноги. Остановившись, в конце концов, он поднял голову и поразился, что ноги бессознательно завели его именно сюда. Конечно, было бы лучше уйти, но вместо этого он тихо постучался в дверь каюты. Ответа не было. - Дебби? - негромко окликнул девушку Марк. Дверь немного приоткрылась. Внутри было темно, однако он мог различить белое платье и темный овал лица. Голос девушки был тихим и печальным. - Что вы хотите? - Можно с вами поговорить? Ему показалось, что она неожиданно затаила дыхание. - Зачем? - Не надо изображать удивление. Вы же знаете, что я уже несколько раз пытался поговорить с вами наедине. Но вы избегаете меня. От вашего дружелюбия не осталось и следа. Что-то случилось. И это мне совсем не нравится. Поэтому-то мне хочется поговорить с вами. - Нет. Нам не о чем говорить. Дверь начала медленно закрываться. - Обождите! Объясните мне хотя бы, почему вы удалились от всех? Почему замкнулись в себе? Что я сделал вам плохого? Дверь продолжала закрываться. Он просунул руку между дверью и косяком и взмолился: - Помните, Дебби, "Пелея и Мелисанду"? Помните, что Голад сказал Мелисанде? "Где то кольцо, которое одел тебе на палец? Женитьбы нашей знак! Так где же оно?" И прежде, чем она успела что-либо ответить, он, поймав ее руку, вытащил ее на свет. - Где то кольцо? Где кольцо девственницы, Дебби? Почему его нет на вашей руке? Что с ним случилось? Кому вы отдали его? Девушка слабо вскрикнула и попыталась выдернуть руку. Галерс удержал ее. - Теперь вы меня впустите? - Отцу это не понравится. - Он не узнает об этом. Положитесь на меня, Дебби. Вам нечего опасаться. Я пальцем не притронусь к вам. - Так же, как и никто другой, - неожиданно резко произнесла девушка, затем смягчилась. - Хорошо. Проходите. Галерс проскользнул внутрь каюты и притворил за собой дверь. Одновременно он ощупью нашел выключатель и зажег свет. Затем положил руки ей на плечи и заметил, что от этого прикосновения девушка вся сжалась и отвернула лицо. - Не бойтесь вызвать во мне неприязнь, - ласково сказал Марк. Она продолжала отворачиваться. - Я понимаю, что вряд ли причиню вам беспокойство, - прошептала Дебби. - Но я так привыкла к тому, что меня все избегают, что поневоле чувствую себя неловко в чьем-либо присутствии. Конечно, мне известно, почему вы поступаете не так, как все остальные. Если бы у вас не было этого недостатка, вы ничем бы от них не отличались и отпускали бы шутки в мой адрес у меня за спиной. Галерс приподнял за подбородок голову девушки. - Не думайте об этом. Мне действительно нужно кое-что узнать у вас. Могу поспорить, Дебби, что, если бы Пит не сгорел, а его тело нашли где-нибудь в Тихом океане, то на его пальце обнаружили массивное золотое кольцо. А на нем - треугольный щит, отражающий летящее копье. Я прав? - Да. Но раз вам это было известно, почему вы ничего не спрашивали во время дознания? - Мне рассказал об этом обряде Макгоуэн. Всего несколько минут назад. И я вспомнил, что не видел у вас кольца. Нетрудно было предположить, что, вероятнее всего, вы одели его на палец Клакстону. А поскольку об обручении объявлено не было, то это произошло перед самым его исчезновением. Ведь это так? И без того бледное лицо девушки стало еще бледнее. - Да, мы любили друг друга. И не могли дождаться возвращения на Мелвилл. Пит сделал мне предложение, когда мы однажды в моей каюте просматривали кассету с "Пелеем и Мелисандой". И сразу после этого в каюту зашел отец. Он шумно негодовал. Заявил, что Пит не увидит меня до возвращения на землю Ремо. Настаивал, чтобы я забрала кольцо и хранила его у себя, пока мы не получим разрешение Старейшин. Галерсу было весьма трудно представить сурового и невозмутимого Эверлейка в обличье взволнованного и негодующего родителя. - Но почему вы молчали на дознании, а сейчас так спокойно рассказываете мне об этом? - На дознании меня об этом не спрашивали. Если бы спросили, я бы рассказала всю правду. Мы, ремоиты, никогда не лжем. Но отец решил, что все будет гораздо проще, если мы не будем упоминать о ссоре. У этого детектива Рэсполда, сказал он, могут возникнуть всякие необоснованные подозрения, и он может доставить нам немало неприятностей... С вами все по-другому. Вы задали прямой вопрос. Я могла бы отказаться от ответа. Но предпочла сказать правду. Галерс отпустил ее руку. - Почему? Она отвернулась. Голос ее звучал глухо. - Потому что я так одинока... Потому что мне хочется с кем-нибудь говорить. И, главным образом, потому что меня не покидает ощущение, что я вот-вот взорвусь. И если я не буду делать ничего, чтобы снять внутреннее напряжение - говорить, танцевать, петь, кричать, все, что угодно - то сойду с ума. И это самое ужасное. Каждый раз, когда мне хочется что-нибудь сделать, я не могу повиноваться побуждению, потому что нахожусь под постоянным контролем. Я не могу высвободиться. А очень, очень хочу! Она положила руку на живот. - Оно где-то здесь, это ощущение - желание взорваться и неспособность это сделать... Я боюсь... Я так боюсь... Галерс внимательно смотрел на девушку. Она была вся напряжена и стала очень похожа на своего отца. Он положил руку на ее худенькое плечо, девушка слегка вздрогнула, но не отстранилась. - Вы многое скрываете от меня, - сказал он ласково. - Должно было произойти что-то из ряда вон выходящее, чтобы Клакстон бросился в спасательную лодку и сломя голову нырнул в земную атмосферу. И это что-то, скорее всего, произошло здесь. Что же именно? Я не верю, что на Пита так повлияла отсрочка вашего брака. - Не знаю. И откуда мне знать? У меня начался приступ. Когда я очнулась, Питера в каюте уже не было. Отец отослал его за помощью, и после этого Клакстона уже никто не видел. - Но ведь вы, Дебби, знали, что Пит был сам не свой уже в течение довольно долгого промежутка времени. Знали и о том, что он должен был пройти на Луне глубокую психосоматическую проверку. В его поведении наблюдались подозрительные странности. - Да, вы правы. Поэтому-то все думают, что он совершил самоубийство. Но почему ему захотелось лишить себя жизни, а мне нет? Ведь он страдал от того же, что и я. А в остальном был ничуть не хуже, чем другие. Пит должен был пройти проверку, потому что только-только перешел в нашу веру, а агенту "Саксвелла" на Мелвилле захотелось проверить, не является ли это следствием нарушения душевного равновесия. Считается невероятным, чтобы молодой человек в здравом уме, не выросший среди ремоитов, вдруг захотел присоединиться к совершенно чужим для него людям, чтобы обрести среди них новое счастье. - Если взять в качестве примеров вас и вашего отца, - заметил Галерс, - то вряд ли можно заявлять, что ремоиты - счастливые люди. Правда, счастливчиков сейчас вообще нигде нет... Значит, Клакстон был среди тех, кто находился в воде во время празднества! Он был крещен вместе с другими? Девушка кивнула. В голове Марка все перемешалось. Постепенно перед ним начала вырисовываться картина произошедшего, но он не имел пока еще ни малейшего представления о том, что все это значит. - Мы, кажется, через месяц совершим посадку на Мелвилле? И пробудем там неделю, верно? - Да. Как раз в это время состоится Праздник Жертвоприношения. Присутствовать на нем стремятся все ремоиты, даже астронавты. - Послушайте, Дебби. У вас может сложиться впечатление, будто я сую нос в ваши дела из праздного любопытства. Это не так. Во-первых, я врач, и стремлюсь вас вылечить. Во-вторых... я думаю, что вы догадываетесь... Он повернул девушку к себе лицом и выжидающе посмотрел в глаза. Она опустила ресницы, плотно сжала губы. - Черт побери, неужели же вы не догадываетесь, что я люблю вас! - Разве это возможно? Ведь я - порченная. - Что за вздор! Он прижал ее к себе и поцеловал. На какое-то мгновенье губы ее открылись и стали податливыми, а тонкие руки обвили шею. И вдруг она с силой оттолкнула Марка и, отвернувшись, вытерла рот тыльной стороной ладони. Лицо снова стало замкнутым, печальным. - Уходите! - закричала девушка. - Уходите! И больше никогда и близко не подходите ко мне. Я ненавижу вас! Ненавижу всех мужчин! Даже Пита Клакстона! Но вас - больше всех! Он протянул к ней руки но, увидев отвращение на ее лице, резко развернулся и вышел из каюты. У него было ощущение, будто какая-то его часть осталась там, за закрытой дверью. Прошел месяц. "Король Эльфов" посетил 20 планет, принимая различные грузы, пассажиров и почту. Работы у врача было по горло. В каждом пункте посадки его дожидались в представительствах компании "Саксвелл" пациенты, которых надо было лечить, или культуры заболеваний внеземного происхождения, которыми он должен был интересоваться, как молодой врач. Когда же корабль находился в полете, Галерс продолжал вести наблюдения за капитаном и его дочерью. Постепенно он понял, что в своем рассказе Макгоуэн не погрешил против истины - капитан Эверлейк и Дебби никогда не бывали вместе. Общались они между собой только посредством интеркома. Марк заметил, что отец Дебби вовсе не является таким уж лишенным эмоций и привязанностей человеком, каким казался вначале. В его жизни была страсть. Единственная страсть. И страстью этой был "Король Эльфов". Когда капитан отдавал различные распоряжения, касающиеся поддержания порядка на корабле, на лице его возникало некое подобие улыбки, глаза излучали тепло. Он непрерывно рыскал по кораблю, следя, чтобы все было не только в прекрасном рабочем состоянии, но чтобы на оборудовании не было ни одной пылинки. Брал на себя все бремя навигации и пилотирования, а когда "Король Эльфов" отстаивался на поверхности планет или их спутников, ему, казалось, не терпелось отправиться в глубины космоса. И по этой причине (так, во всяком случае, казалось Галерсу) он становился весьма раздраженным, ибо в доках корабль проводил гораздо больше времени, чем в полете. Использование подпространства сделало близкими расстояния между звездами. На Мелвилл "Корабль Эльфов" прибыл строго по расписанию, совершив посадку среди невысоких холмов и множества озер, берега которых поросли похожими на сосны деревьями. В Каритополисе, столице земли Ремо, проживало 30 тысяч человек. Большинство жило в похожих на коробки деревянных домах с выкрашенными белой краской стенами и черепичными крышами. Город был расположен на берегу морской бухты. С другой его стороны простиралось обширное озеро, берега которого окаймляли леса. Именно в нем утонул доктор Джинас. Галерс был освобожден и собирался посетить город, но прошел сначала в жилой отсек для экипажа, где нашел нужного человека - корабельного повара. Вынув записную книжку, Марк напустил на себя сугубо профессиональный вид. - Мне необходимо выяснить, к какой еде наблюдаются пристрастия у отдельных членов экипажа. У кого, кроме мисс Эверлейк, особый рацион из шоколада и другой сладкой пищи! Коку не терпелось поскорее покинуть борт корабля. - Ну, хотя бы у капитана. Еще... Послушайте, док, а вы не могли бы отложить это выяснение на другой раз? Галерс рассмеялся. - Разумеется. Желаю хорошо провести время. Сунув записную книжку в карман, он покинул жилой отсек и уже через несколько минут шел по широкой мощеной улице Каритополиса. Казалось, на Праздник Жертвоприношения собрались все обитатели земли Ремо. Дома были переполнены приезжими, на холмах, окружающих столицу, как грибы, выросли палатки. Галерс в своей небесно-голубой рубахе, розовых брюках и золотистого цвета туфлях резко выделялся среди обтекающей его толпы, сплошь одетой в белое. Он был недоволен своей непредусмотрительностью. Надо было одеться соответственно. Но теперь уже поздно что-либо предпринимать. Сначала Марк нанес визит доктору Флаккоу, с которым познакомился во время карантинного осмотра корабля, чтобы задать ему несколько вопросов, касающихся заболевания Дебби. Но врач сослался на то, что торопится и предложил обсудить эти вопросы в другой раз. Он боялся опоздать на начало церемонии. - Даже если вы никогда не слыхали о ваших соотечественниках с низким содержанием сахара в крови, то что можете сказать о рыбном духе изо рта? - настаивал Галерс. - Вы замечали такое? Доктор Флаккоу был таким же высоким, худощавым и прекрасно владеющим собой мужчиной, что и капитан Эверлейк. Он весь подобрался и отрезал: - Ни разу! Марк поблагодарил его и ушел, поняв, что доктор ничего не расскажет. Эти ремоиты слишком замкнуты. Они считают себя избранным народом, которому, в отличие от других, доступен свет истины. Расспросы и любопытство со стороны посторонних вызывает у них только возмущение. Затем Галерс посетил Ясона Крама, представителя "Саксвелла", и задал ему те же вопросы. Крам сморщил загорелый лоб и заявил, что не слышал ни о чем подобном. Но это еще ничего не значило, ибо его контакты с ремоитами было сугубо деловыми. Он пообещал присмотреться к ним повнимательнее и поинтересовался, чем вызвано беспокойство врача. Галерс уныло признался, что именно это очень хотел бы узнать сам. На обратном пути к кораблю он с трудом пробирался сквозь густые толпы ремоитов - Праздник Жертвоприношения был в самом разгаре. Это было пышное зрелище, в котором принимало участие огромное количество верующих, изображавших гонения и мученичество Виктора Ремо. Некоторые настолько отдавались во власть эмоций, что падали в обморок или катались, корчась, по земле. Галерс впервые встречался с таким фанатичным проявлением глубоких религиозных чувств. Это казалось ему крайне неприятным. Эффект еще больше усиливался тем, что необузданность поведения резко контрастировала с теми качествами, которые считались обычными для ремоитов - их сдержанностью, серьезностью, осмотрительностью и подчеркнутой официальностью. Добравшись, наконец, до "Короля Эльфов", Марк сразу же справился у робота-охранника о местонахождении капитана и его дочери. Оказалось, что оба они не покидали борт корабля. Галерсу это показалось очень странным, ибо посещение Праздника Жертвоприношения считалось обязательным для каждого взрослого ремоита. Что же заставило их отказаться от участия в Празднике? Пожав плечами, он решил, что это - всего лишь еще одна грань загадки, с которой ему пришлось столкнуться. Приготовив в лаборатории бутылки для проб, Галерс дождался полуночи и перед тем, как покинуть корабль, постучался в каюту Дебби. За дверью еле слышно раздавалась одна из мелодий "Пелея и Мелисанды". Он постучался еще раз. Дверь оставалась запертой. Уже выходя из корабля, Галерс неожиданно столкнулся с капитаном. Вид у Эверлейка был унылый и изможденный. Звон бутылок в сумке привлек его внимание. Небрежно кивнув в ответ на приветствие Марка, он буквально хлестнул взглядом по сумке. Опускаясь по сходням, Галерс ощущал спиной сверлящий взгляд и полностью пришел в себя только на берегу озера. Здесь он взял, не спрашивая разрешения у отсутствующего владельца, одну из маленьких лодок и стал грести в направлении широкого пляжа, где всего полчаса назад проходила грандиозная церемония очищения в воде. Марк видел конец церемонии и понял, что все покидают берег озера, чтобы продолжить Праздник в другом месте города. Было уже темно, и он решил, что его никто не увидит. Огни Каритополиса довольно слабо освещали поверхность озера, а луна еще не взошла. Но, даже если бы кто-нибудь его и увидел, он, насколько ему было известно, не совершал ничего противозаконного. Оказавшись на мелководье, где толпа, проходившая обряд очищения, должна была быть особенно многочисленной, Галерс перестал грести и, откупорив бутылочки, начал наполнять их водой, напряженно озираясь по сторонам. Но все было тихо, разве что изредка на воде появлялась поблескивающая рябь, поднятая какой-нибудь рыбой, проплывшей близко к поверхности озера. Тем не менее, управившись со своим занятием, Марк перегнулся за борт лодки и заглянул в темную воду. Ничего. Облегченно вздохнув, он взялся за весла... И в то же мгновение что-то с силой шлепнулось о борт лодки, она начала крениться. В первую секунду замешательства до него не дошло, что лодку куда-то тянет, однако затем он увидел два темных, похожих на захваты, предмета, обхватывающих борт. За ними из воды показался большой шар из какого-то непонятного вещества. Не дожидаясь, что выплывет из глубины еще Галерс, крепко зажав в руке одну из закупоренных бутылок, упал спиной в воду. В тот же самый момент шар полоснул по нему узким лучом света. Если бы это был лазер, он бы срезал его ноги. Однако эффект от этого луча получился почти такой же - ноги практически потеряли чувствительность. Ударившись спиной о поверхность воды, Галерс сразу же перевернулся на живот и нырнул под прямым углом к лодке. Отплыв под водой как можно дальше, он высунул голову, набрал полные легкие воздуха и снова поплыл в сторону, противоположную берегу. Инстинкт побуждал его плыть к суше, но нападавший, кем бы он ни был, наверняка именно этого от него и ждет. Он старался убедить себя, что в темной воде, если не поднимать большого шума, найти его будет очень нелегко. Но все же ему казалось, что сейчас его что-то схватит за ноги и потащит на дно, где борьба будет очень короткой. Поднявшись еще раз на поверхность, Галерс быстро огляделся, но не увидел ничего, кроме силуэта перевернутой лодки на фоне огней города. Затем, снова нырнул и повторил этот маневр еще несколько раз, пока, тяжело дыша и отплевываясь, дрожа от усталости и страха, не выполз на берег почти в полукилометре от того места, где очутился в воде. Некоторое время он просидел под деревом, выжидая, когда восстановится дыхание и сердцебиение придет в норму, а потом поплелся к "Королю Эльфов", до которого теперь было не меньше двух километров. Нежный, теплый весенний ветер полностью высушил его одежду, поэтому он не стал переодеваться и сразу же отправился в лабораторию, чтобы произвести анализ содержимого прихваченной во время бегства бутылки. Собственно, процедура эта была бессмысленной - Галерс даже не знал толком, что именно он ищет. Но даже если бы ему было это известно, шансы, что искомое обнаружится в первой же бутылочке, были равны нулю. И все же эту воду он должен был тщательно обследовать, чтобы найти хоть какую-нибудь ниточку, за которую можно будет уцепиться. К счастью, на борту корабля было все необходимое оборудование. Микроскоп Савари в сочетании с автодиагностом и еще несколькими приборами нарисует полную картину и рассортируют полученные данные по определенным направлениям. Поместив пробу в нужное место, Галерс включил приборы и задумался. Что же все-таки с ним произошло? Что за существо пыталось затащить его в воду и, по всей видимости прикончить? Ведь именно это произошло с доктором Джинасом, да еще среди бела дня. Вдруг ход его мыслей прервался. Он щелкнул пальцами и чуть не закричал: - Как же это я сразу не проверил? Выскочив из лаборатории, Марк помчался к шлюзам запасного выхода. Поскольку они всегда были открыты, особых затруднений при проверке эластичности висящих в отсеках скафандрах он не встретил. Первые двенадцать его разочаровали. Но тринадцатый... Поначалу он показался таким же сухим, как и все остальные, однако один ботинок был еще влажным. Именно это искал Галерс. Однако часть добытых им фактов начала состыковываться с другой, но до полноты картины было еще далеко. Какой-то твердый предмет уткнулся ему в спину, прервав ход рассуждения. Марк напрягся и замер, услышав знакомый суровый голос. - Вы слишком сообразительны, Галерс. Я расцениваю это как недостаток. - Не совсем так. Будь я посообразительней, то догадался бы, что вы не теряете бдительности, капитан Эверлейк. - Верно. И вам следовало бы обеспечить собственную безопасность. Голос капитана был таким же твердым, как дуло пистолета, приставленного к спине Галерса. Однако в нем не было даже оттенка высокомерия. Он был просто монотонным. - Ступайте в лабораторию. Руки впереди себя. Не вздумайте звать на помощь. Ваших криков никто не услышит. Вся команда в городе. А где же Дебби, подумал М