л абсолютно гол, когда его застал звонок передатчика, что в старых анекдотах о телепосланиях и ваннах есть все же доли истины, даже когда речь идет о пустоте космоса, об отдаленной трассе Галактической Периферии. К счастью, отсеки корабля, не отведенные под торговые товары, очень малы. Настолько малы, что душ и горячая вода расположены в помещении два на четыре и в десяти футах от панели управления. Пониетс достаточно ясно услышал сигнал передатчика. Выругавшись, он вышел из ванной, роняя с себя пену, затем перешел на прием. И тремя часами позже второй торговый корабль подошел вплотную, и ухмыляющийся юноша вошел через проходную трубу. Пониетс подтолкнул свой лучший стул к гостю, а сам уселся на вертящийся табурет пилота. - Что вам надо от меня, Горм? - сумрачно спросил он. - С чего это вы вдруг решили догнать меня на таком расстоянии от Основания? Лес Горм вытащил сигарету и отрицательно помотал головой. - Я? С чего это вы взяли? Я просто свалял дурака, когда приземлился на Глиптале IV через день после того, как пришла почта. Вот они и просили передать вам это. Крохотный сверкающий цилиндрик перешел из рук в руки, и Горм добавил: - Личное письмо, сверхсекретное! Нельзя передать через сверхпространство и все такое. По крайней мере, я так понял. В любом случае, это личная капсула и открыть ее можете только вы. Пониетс с отвращением посмотрел на цилиндрик. - Сам вижу. Я еще ни разу не слышал, чтобы в таких письмах сообщались радостные вести. Цилиндрик открылся в его руке и тонкий прозрачный лист бумаги развернулся. Глаза его быстро пробежали по строчкам послания, потому что, когда появилась последняя часть листка, первая уже потухла и сморщилась. Через полторы минуты лист окончательно почернел и распался. - О, Великий Космос и вся Галактика! - взвыл Пониетс. - Может, я могу чем-нибудь помочь? - спокойно спросил Лес Горм. - Или все слишком секретно? - Можно и сказать, ведь вы - член Гильдии. Мне придется отправиться на Асконию. - Туда? С какой стати? - Они взяли в плен торговца. Но никому об этом не говорите. Выражение лица Горма стало злым. - Взяли в плен! Это против концепции. - Вмешательство во внутреннюю политику тоже против концепции. - О! Что же он сделал? Горм молчал. - Кто этот человек? Я его знаю? - Нет, - резко ответил Пониетс, и Горм, поняв намек, не стал задавать больше вопросов. Пониетс поднялся на ноги и уставился в иллюминатор. Некоторое время он бормотал ругательства по поводу этой туманной части Галактики, потом громко сказал: - Проклятая заваруха! Я таким образом ничего не заработаю. В глазах Горма блеснуло понимание. - Эй, друг, Аскония ведь закрытая область! - Вот именно. Там не продашь и перочинного ножика. Они не покупают никаких атомных приборов. В моих трюмах полно товаров и лезть мне туда - для меня самоубийство. - И никак нельзя избавиться от этого поручения? Пониетс рассеянно покачал головой. - Я знаю этого парня. Не могу бросить друга в беде. Как говорилось раньше, я предаю себя в руки Галактического Духа и весело иду по пути им, предначертанному. - Что-что? - недоуменно спросил Горм. Пониетс взглянул на него и коротко рассмеялся. - Совсем забыл. Ты ведь никогда не читал "Книгу Духов"? - Даже не слышал, - ответил Горм. - Пришлось бы, если бы вы учились в духовной семинарии. - Духовной семинарии? Чтобы стать священником? - Горм был явно шокирован. - Боюсь, что так. Это мой позор и самый страшный секрет. Хотя я оказался не по зубам нашим Святым Отцам. Они меня просто вытурили по причинам, достаточным для того, чтобы моим дальнейшим образованием занялось Основание. Ну да ладно, это все неинтересно. Лучше скажите, как ваша торговля в этом году? Горм погасил сигарету и одел кепи. - Я сейчас с последним грузом. Думаю, что все будет в порядке. - Счастливчик, - позавидовал Пониетс, и долгое время после того, как Горм ушел, он задумчиво сидел в кресле. Итак, Эскель Горов попал на Асконию да еще и угодил в тюрьму. Это было плохо! Честно говоря, намного хуже, чем это могло показаться с первого взгляда. Одно дело было сказать любопытному юноше, что ничего страшного не произошло, чтобы сбить его со следа и заставить заниматься своими делами. Совсем другое дело было смотреть настоящей правде в глаза. Потому что Лиммар Пониетс был одним из немногих, которые знали, что Торговый Мастер Эскель Горов был вовсе не торговцем, а совсем другим лицом. - Каким? - Агентом Основания! 2 Две недели! Две потерянные недели! Неделя, чтобы попасть на Асконию, находящийся на самых окраинах Периферии, и где его встретила целая флотилия военных кораблей. Какой бы детекторной системой они не обладали, работала она достаточно хорошо. Они медленно окружили его, не подавая никаких сигналов и направляя его звездолет по направлению к центральному солнцу Аскони. Пониетс мог бы справиться с ними запросто. Эти их корабли были тральщиками давно мертвой и позабытой Галактической Империи. Это были скорее оперативные корабли, чем военные крейсеры, не имеющие на борту никакого атомного оружия - абсолютно безвредные, хотя и живописные эллипсоиды. Но Эскель Горов был их пленником, а он является не тем заложником, которого можно было потерять. Асконийцы наверняка это хорошо понимали. И еще одна неделя - неделя, чтобы пробиться сквозь толпу младших служащих, которая служила буфером между Великим Мастером и внешним миром. Каждый мелкий помощник секретаря требовал заботы и терпения. Каждого следовало долго уговаривать поставить свою цветистую подпись, дававшую право обратиться к более высокому начальству. В первый раз за всю жизнь Пониетс увидел, что его документы торговца не производят никакого впечатления. И теперь, наконец, Великий Мастер был за охраняемой стражниками дверью - и две недели были потеряны. Горов все еще оставался пленником, а груз Пониетса валялся бесполезной грудой в трюмах корабля. Великий Мастер не поражал своим ростом. Это был маленький человек, с лысой головой и очень морщинистым лицом. Шею его окутывал огромный блестящий меховой воротник, и под его тяжестью тело Великого Мастера казалось неподвижным. Он чуть раздвинул пальцы в сторону, и толпа вооруженных людей раздвинулась, образуя проход, по которому Пониетс добрался до государственного кресла. - Не разговаривайте, - отрывисто сказал Великий Мастер, и открытый было рот Пониетса тут же закрылся. - Вот так, - произнес правитель Аскони с явным облегчением. - Я терпеть не могу пустой болтовни. Вы не можете мне угрожать, и я не признаю лести. Нет смысла предъявлять претензии. Я уже потерял счет своим предупреждениям о том, что мне не нужны никакие ваши дьявольские машины. Вас, скитальцев, так и тянет на Асконию. - Сэр, - спокойно ответил Пониетс, - я и не собираюсь оправдывать торговца, о котором идет речь. Наша политика состоит в том, чтобы не навязывать тем, кому мы не нужны. Галактика велика, и случайное нарушение границ происходило и раньше. Это просто плачевная ошибка. - То, что она плачевная, это несомненно, - прокаркал Великий Мастер. - Но ошибка? Ваши люди с Глиптала IV стали приставать ко мне с просьбами о помиловании через два дня после того, как этот подлец был схвачен. О вашем прибытии они меня предупреждали уже тысячу раз. Похоже на то, что это хорошо организованная спасательная компания. Вы предприняли много шагов - слишком много для ошибки, плачевная она или нет. Черные глаза асконийца глядели презрительно. Он даже не дал Пониетсу передохнуть. - И раз торговцы, летающие из мира в мир, как сумасшедшие мухи, и прекрасно знающие, где и что находится, могли приземлиться на самый большой мир Аскони, и потом заявить, что они просто заблудились и перепутали границы, сами того не желая, то что же тогда получается? Бросьте, конечно же, они здесь не случайно. Пониетс поморщился в глубине души, хотя на лице его ничего не отразилось. Он упрямо сказал: - Если попытка торговать была преднамеренной, Ваше Высочество, она незаконна и противоречит строжайшим постановлениям нашей Гильдии. - Вот именно, незаконна, - коротко ответил аскониец. - Настолько незаконна, что ваш приятель может поплатиться за нее своей жизнью. У Пониетса все замерло внутри. Голос был достаточно решителен. - Смерть, Ваше Высочество, - сказал он, - такой необратимый и абсолютный феномен, что конечно же, всегда можно найти другой выход из положения. Последовала пауза, а потом прозвучал осторожный ответ: - Я слышал, что Основание неизмеримо богато. - Богато? Конечно. Но наши богатства именно то, от чего вы отказываетесь. Наши атомные товары стоят... - Ваши атомные товары не стоят и ломаного гроша, потому что они лишены родового благословения. Ваши товары порочны и прокляты и они находятся под нашим родовым запрещением. Предложения были произнесены бесстрастным тоном, так произносят формулы. Веки Великого Мастера опустились и он произнес со значением в голосе: - Больше у вас нет никаких ценностей? Торговец не понял многозначительного вопроса. - Я не понимаю, назовите тогда сами, чего вы хотите. Аскониец развел руками. - Вы хотите получить от меня нечто определенное, и тем не менее спрашиваете, какие мои желания. Так не пойдет. По-моему, вашему приятелю предстоит провести много лет в тюрьме за святотатство, которое он совершил, да и то в лучшем случае. Таков закон Асконии. Смерть в газовой камере. Мы справедливый народ. Самый бедный крестьянин в подобном случае пострадал бы не больше, даже я сам понес бы точно такое же наказание. Пониетс безнадежно пробормотал: - Ваше Высочество, разрешено ли мне будет поговорить с вашими пленными? - Асконийский закон, - холодно ответил Великий Мастер, - не допускает никакие отношения с осужденными преступниками. В глубине души Пониетс перекрестился. - Я прошу вас, Ваше Высочество, выказать милосердие человеческой душе в тот час, когда она должна лишиться своей земной оболочки. Он был лишен духовного благословения все то время, когда его жизнь была в опасности. Даже сейчас он может уйти в иной мир не подготовленный Всевышним Духом, который правит всем миром. Медленно и презрительно Великий Мастер спросил: - Вы - Утешитель Душ? Пониетс понуро опустил голову. - Так меня учили в Духовной Семинарии. В огромной пустоте космоса, мы, странствующие торговцы, нуждаемся в таких людях, как я сам, которые следят за духовной стороной этой жизни, заполненной коммерцией и погоней за мирскими благами. Правитель Аскони задумчиво причмокнул нижней губой. - Каждый человек должен готовить свою душу в путь к своим духам-предкам. Но я никогда не думал раньше, что торговцы - верующие. 3 Эскель Горов зашевелился на своей кровати и приоткрыл один глаз, услышав как открывается тяжелая стальная дверь. Горов вскрикнул и вскочил на ноги. - Пониетс! Тебя все-таки прислали? - Чистый случай, - с горечью в голосе ответил Пониетс, - а может, дело рук моего персонального злого гения. Пункт первый: ты попал в заварушку на Аскони. Пункт второй: мой торговый маршрут, известный Комитету Торговли, пролегал за пятьдесят парсеков от системы как раз во время пункта первого. Пункт третий: мы работали вместе и раньше, и Комитет это знает. Скажи, ну разве можно после этого говорить о случае? По-моему, ответ напрашивается сам собой. Да, можно. - Будь осторожен! - нервно сказал Горов. - Нас могут здесь подслушивать. У тебя с собой Исказитель поля? Пониетс потряс кистью руки, на которой висел красивый браслет, и Горов успокоился. Пониетс огляделся. Камера была большой и пустой. Она была хорошо освещена и в ней не пахло ничем дурным. - Неплохо, - сказал он. - Тебя тут не особо занимают. Горов нетерпеливо отмахнулся. - Послушай, как тебе удалось ко мне пробиться? Я торчу тут совершенно один уже две недели. - Вот как, с самого дня моего приезда? Слушай, мне кажется, что у нашего старикашки, который здесь заправляет планетой, есть свои слабые стороны. Он не любит пустых разговоров, поэтому я рискнул и, кажется, выиграл. Я тут нахожусь в качестве твоего духовного наставника. Он человек набожный и что-то такое в нем есть. Он, не задумываясь, перережет тебе глотку, если это будет нужно, но он не захочет подвергать опасности твою бессмертную и проблематичную душу. Типичный пример эмпирической психологии. Торговец обязан знать понемногу обо всем. Горов сардонически улыбнулся. - И ты тоже учился в теологической школе. Ты хороший парень, Пониетс. Я рад, что тебя прислали. Но Великий Мастер вряд ли так сильно будет заботится о моей душе. Не упомянул ли он о выкупе? Глаза торговца сузились. - Он едва намекнул и он угрожал газовой камерой. Я не стал бы рисковать и торопиться. Возможно, это было ловушкой. Так значит, это обыкновенное домогательство, вот как? И чего же он хочет? - Золото. - Золото? Пониетс нахмурился. - Сам металл? Для чего? - Это их способ оплаты. - Да? И где же я возьму золото? - Где хочешь. Послушай, это важно. Со мной ничего не произойдет так долго, как Великий Мастер будет чувствовать своим носом запах золота. Обещай ему достать столько, сколько ему надо. Затем возвращайся на Основание, если это будет необходимо, и ты не достанешь металл нигде больше. Когда я освобожусь, нас проводят до границ системы и там мы расстанемся. Пониетс неодобрительно уставился на него: - А потом ты вернешься обратно и попытаешься еще раз? - Мое поручение состоит в том, чтобы продать атомные реакторы на Асконию. - Тебя поймают прежде, чем ты пролетишь в космосе один парсек. И ты сам это прекрасно знаешь. - Я этого не знаю, - ответил Горов. - А если бы и знал, это не изменило положение вещей. - Во второй раз тебя просто убьют. Горов пожал плечами. - Если мне придется договориться с Великим Мастером, - сказал Пониетс, - я хочу знать всю историю. До сих пор я действовал вслепую. Несколько моих высказываний чуть не довели его до припадка. - Все очень просто, - ответил Горов, - Единственный способ, которым можно усилить безопасность Основания здесь, на Периферии, это создать контролируемую религией коммерческую империю. Мы все очень слабы, чтобы осуществлять политический контроль. Это все, что мы можем, чтобы иметь власть над четырьмя королевствами. Пониетс кивнул головой. - Это я понимаю. И любая звездная система, которая отказывается признавать наши атомные приборы, не может быть, соответственно, контролируемой религией... - Становится, следовательно, очагом независимости и враждебности. Верно. - Ну что ж, - сказал Пониетс. - Это все теория. Но почему им все-таки нельзя продать? У них какие-нибудь свои верования? Великий Мастер говорил что-то в этом роде. - Религия приняла у них форму преклонения перед предками. Их традиции говорят о жестоком прошлом, от которого они были спасены простыми и добродетельными героями старших поколений. Речь идет об изменении анархического периода сто лет назад, когда последние войска бывшей Империи были изгнаны отсюда, и на их месте было создано современное правительство. Наука, в особенности атомная энергия, стали для них символом старого имперского режима, о котором они не вспоминают иначе, как с ужасом. - Вот как? Но у них есть прекрасные компактные звездолеты, которые обнаружили меня за два парсека от системы. По-моему тут пахнет атомной энергией. Горов пожал плечами. - Эти корабли, без всякого сомнения, - обыкновенные тральщики старой Империи. Возможно, на атомном приводе. То, что у них есть, они сохраняют. Дело в том, что они не хотят ничего приобретать, и их внутренняя экономика нигде не употребляет атомной энергии. Вот это мы и должны поменять. - И как вы это собираетесь сделать? - Сломив их сопротивление хотя бы в чем-нибудь. Проще говоря, если бы я мог продать дворянину хотя бы перочинный нож с выскакивающим лезвием, в его интересах будет издать закон, по которому он сможет этим ножом пользоваться. Я понимаю, что на словах это звучит глупо, но это абсолютно справедливо с точки зрения психологии. Совершить нужную продажу в определенный момент времени, это значит создать проатомную секцию при дворе. - И с этой целью послали тебя, в то время как я пригодился только для внесения выкупа, а потом мог убраться восвояси, в то время как ты будешь продолжать свои попытки? По-моему, это называется не видеть дальше собственного носа. - Что ты имеешь в виду? - осторожно спросил Горов. - Послушай. Пониетс внезапно почувствовал, что устал. - Ты дипломат, а не торговец, и сколько не называй себя торговцем, ты от этого им не станешь. Этим делом должен заниматься тот, кто занимается продажей всю жизнь, а я сижу здесь с полным грузом товаров и, кажется, скоро совсем обанкрочусь, потому что мне некому их продать. - Ты что, собираешься рисковать жизнью ради чужого дела? - вымученно улыбнулся Горов. - Ты хочешь внушить мне, - ответил Пониетс, - что тут дело только в патриотизме, а торговцы начисто лишены этого чувства? - Совершенно справедливо. Пионеры всегда лишены такого чувства. - Ну хорошо, не будем спорить. Я, конечно, не собираюсь мотаться по всему космосу, чтобы спасти Основание. И не подумаю. Но я торгую, чтобы делать деньги, а тут мне предоставляется шанс. Если это поможет к тому же и Основанию - прекрасно. А я рисковал жизнью, когда шансы были еще меньше, чем сейчас. Пониетс поднялся и Горов встал вслед за ним. - Что ты собираешься делать? Торговец улыбнулся. - Пока еще не имею понятия. Но если дело только в том, чтобы что-нибудь продать, я всегда "за". Как правило я человек не жадный, но у меня есть свой принцип. До сих пор я еще ни разу не попадал на своем товаре впросак. Дверь в камеру открылась почти сразу же, как только он постучал, и двое стражников повели его между собой. 4 - Показательное выступление! - хмуро сказал Великий Мастер. Он сидел весь закутанный в меха. Его тонкая рука сжимала железную дубинку, которой он пользовался как тростью. - И золото, Ваше Высочество. - И золото, - небрежно согласился Великий Мастер. Пониетс поставил перед собой коробку и открыл ее с такой уверенностью, на которую только был способен. Он чувствовал себя одиноким перед общей враждебностью, так же он чувствовал себя в космосе, когда летал первый год. Полукруг бородатых советников, окружавших его, выражал своими взглядами полное неодобрение. Среди них был Ферл, фаворит с худым лицом, сидевший по правую руку от Великого Мастера и смотревший на Пониетса с явной враждебностью. Пониетс встречался с ним один раз и тут же отметил его, как своего первого врага и, соответственно, первую жертву. За дверями зала маленькая армия ожидала событий. Пониетса очень эффектно изолировали от его звездолета, у него не было с собой никакого оружия, если не считать попытки подкупа, а Горов все еще оставался заложником. Он сделал последнее соединение на неуклюжем чудовище, которое стоило ему недели напряженных трудов, и в который раз горячо взмолился, чтобы свинцовый кварц выдержал напряжение. - Что это? - спросил Великий Мастер. - Это, - ответил Пониетс, отступая назад, - маленький прибор, который я соорудил собственными руками. - Это и так понятно, но меня интересует совершенно другое. Это один из ваших злых волшебных отвратительных приборов? - Он работает на атомной энергии, - торжественно признался Пониетс, - но никому из вас не придется дотронуться до него. Я сделаю все сам, и если этот прибор проклят, то пусть грех падет на мою душу. Великий Мастер угрожающим жестом протянул свою дубинку к прибору, и губы его быстро безмолвно задвигались в очистительной молитве. Худолицый Советник, сидевший справа, что-то зашептал. Правитель Аскони нетерпеливо от него отмахнулся. - И какая связь между вашим прибором зла и золотом, с помощью которого вы надеетесь выкупить земляка? - С помощью этого прибора, - ответил Пониетс, опустив руку на центральную камеру и мягко поглаживая ее помятые бока, - я могу обратить железо, которое вы мне дадите, в золото самого высшего качества. Это единственный прибор, известный человеку, который обращает железо, уродливое железо, Ваше Высочество, которым отделано и кресло, на котором вы сидите, и стены этого здания, в сверкающее, тяжелое желтое золото. Пониетс почувствовал, что сел уселся на своего конька. Речь его, как всегда, когда он что-нибудь продавал, текла спокойно и уверенно. Хотя Великого Мастера скорее интересовало содержание, а не форма. - Вот как? Трансмутация? Нам уже попадались дураки, которые клялись, что могут это сделать. - Но они преуспели? - Нет. На лице Великого Мастера отразилось холодное удивление и изумление. - Успех в производстве золота был бы преступлением, которое им же и искупилось бы. Но преступная попытка, если она еще и неудачная, карается смертью. Вот, попробуйте что-нибудь сделать с моим посохом. И он ударил своей дубинкой об пол. - Ваше Высочество должны извинить меня. Мой прибор - всего лишь маленькая модель, сделанная мною самим, а ваш посох слишком велик. Маленькие глаза Великого Мастера совершили круг по комнате и остановились. - Рандал, ваши четки. Скорее, если это понадобится, я верну вам вдвойне. Четки пошли по кругу, передаваясь из рук в руки. Великий Мастер задумчиво взвесил их в руке. - Держите, - сказал он и бросил их на пол. Пониетс нагнулся, чтобы подобрать их. Он с трудом открыл цилиндрическую камеру и от напряжения моргнул, пытаясь аккуратно и тщательно поместить четки по центру анодного экрана. Возможно, потом и не придется столько возиться, но сейчас неудачи быть не должно. Трансмутационный аппарат злорадно трещал в течение целых десяти минут и в комнате постепенно появился запах озона. Асконийцы, что-то бормоча, попятились назад, и вновь Ферл что-то настойчиво прошептал в ухо своего повелителя. Выражение лица Великого Мастера было каменным. Он не шелохнулся. И четки стали золотыми. Пониетс с поклоном протянул из Великому Мастеру и прошептал: "Возьмите, Ваше Высочество", но старик заколебался, потом дал знак, чтобы торговец пока оставил их у себя. Он уставился на аппарат. Пониетс быстро сказал: - Господа, это золото. золото от первого до последнего кусочка. Если вы не верите то можете подвергнуть его любому физическому или химическому опыту. Его нельзя отличить от обычного золота, которое находится в земле. И его можно сделать из любого железа. Ржавчина тоже не помешает, как и умеренные добавки других металлов. Но Пониетс говорил только для того, чтобы как-то заполнить всеобщее молчание. Четки свисали с его руки и золото говорило само за себя. Великий Мастер в конце концов медленно протянул руку, но тогда вмешался узколицый Ферл. - Ваше Высочество, это золото из отравленного источника. Пониетс возразил. - Роза может вырасти из грязи, Ваше Высочество. Когда вы торгуете со своими соседями, вы покупаете у них самые разнообразные товары, не спросив, откуда они их взяли: из прекрасных машин, благословенных вашими добрыми предками, или у каких-нибудь космических торговцев-негодяев. О чем говорить, я ведь не предлагаю вам прибор, я предлагаю вам золото. - Ваше Высочество, - сказал Ферл, - вы не отвечаете за чужеземцев, поступки которых вы не одобряете и не знаете. Но согласиться принять это странное псевдозолото, которое было кощунственно сделано из железа в вашем присутствии, перед вашими глазами и с вашего одобрения - это значит оскорбить живые души наших святых предков. - И все-таки золото - это золото, - с сомнением ответил Великий Мастер, и оно ниспослано нам свыше, чтобы обменять ничтожную личность на чистый и благородный металл. Ферл, по-моему, вы слишком уж строги. Но он отдернул свою руку. Пониетс тут же вмешался. - Вы сама мудрость, Ваше Высочество. Чуточку отойти от закона и произвести такой невинный обмен - ровным счетом ничего не значит, и благородные святые души ваших предков останутся не только спокойны, но и довольны. Ведь только вы можете сделать сверкающий золотом орнамент, которым они будут только довольны. И ведь если бы золото могло быть само по себе, если бы такое вообще могло быть возможным, это зло не могло бы остаться, если бы вы употребили металл для какой-то благородной цели, как успокоения душ ваших предков. - Клянусь костями моего деда! - в запальчивости воскликнул Великий Мастер. На его лице отразилось явное удивление, а губы раздвинулись в улыбке. - Ферл, что вы скажете об этом молодом человеке? Его аргумент неоспорим. Он также неоспорим, как, и священные слова моих предков. - Кажется, это так, - мрачно ответил Ферл. - Конечно, если эта неоспоримость не очередная хитроумная выдумка Злого Духа. - Я пойду даже дальше, - внезапно сказал Пониетс. - Считайте это золото обычным залогом. Положите его на алтари ваших предков, как приношение, и задержите меня на тридцать дней. Если к концу этого срока не будет заметно никакого неудовольствия с их стороны, если не произойдет никаких несчастий, - ведь конечно же, тогда это будет доказательством, что они принимают это приношение. Разве можно предложить еще большее? И когда Великий Мастер поднялся, чтобы оглядеть своих придворных и увидеть, кто не согласен, он не увидел и тени сомнения на их лицах. Даже Ферл пожевал свой висячий ус и коротко кивнул головой. Пониетс улыбнулся и подумал о пользе своего религиозного образования. 5 Прежде чем удалось организовать встречу с Ферлом, прошла еще неделя. Пониетс чувствовал напряжение, но он уже успел привыкнуть к ощущению физической беспомощности. Ему пришлось покинуть пределы города под стражей. Под стражей он находился и в загородной вилле Ферла. Ничего не оставалось делать, как просто смириться с этим и даже не оглядываться через плечо. В домашней обстановке Ферл выглядел и выше и моложе, чем тогда в полукруге Старейшин. В своей домашней одежде он вообще не был похож на старейшину. - Вы странный человек, - резко сказал он. Глаза его были полуприкрыты, а веки чуть дрожали. - За последнюю неделю и в особенности за последние два часа, вы ни о чем другом не говорите, как о том, что мне необходимо золото. Это бесполезный труд, потому что скажите, кому оно не нужно? Давайте продвинемся в наших разговорах немного вперед. - Это не просто золото, - осмотрительно сказал Пониетс, - не просто золото, не обычная монетка - другая. Мы говорим сейчас о том, что за этим лежит. - Что может лежать за золотом? - сказал Ферл, искривив губы в усмешке. - Уж не хотите ли вы провести со мной еще одну демонстрацию? - Демонстрацию? Пониетс слегка нахмурился. - Безусловно. Ферл сложил руки на груди и одной из них погладил подбородок. - Я вас не осуждаю. Вы проделали все неуклюже и с определенной целью, я в этом уверен. Я бы конечно предупредил Его Высочество об этом, если бы я знал только причину. Ведь будь я на вашем месте, я безусловно бы сделал бы золото на своем корабле, а потом предложил бы его в обмен на пленника, не вызывая столько пересудов и споров, которые возникли в результате вашей демонстрации. - Верно, - согласился Пониетс, - но так как я на своем месте, я и пошел на такой шаг, чтобы привлечь ваше внимание. - Вот как? Только поэтому? Ферл не сделал попытки скрыть своего презрительного удивления. - И очистительный срок в тридцать дней вы тоже предложили для того, чтобы получить нечто посущественнее, чем мое внимание?Но что, если выяснится, что золото не чистое? Пониетс тоже позволил себе в ответ мрачную шутку. - Когда судить о его невысокой пробе будут люди, наиболее заинтересованные в том, чтобы оно было чистым? Ферл поднял свои глаза и уставился на торговца. Он выглядел удивленным и удовлетворенным в одно и то же время. - Разумно. А теперь скажите, для чего вам потребовалось привлечь мое внимание? - Пожалуйста. За то короткое время, что я пробыл здесь, я обратил внимание на полезные сведения, которые касаются вас и интересуют меня. Например, вы молоды, очень молоды для Старейшины и происходите из относительно молодой дворянской семьи. - Вам не нравится мое происхождение? - Упаси господи. Ваши предки велики и святы, никто не посмеет этого отрицать. Но есть люди, которые утверждают, что вы не являетесь членом одного из Пяти Племен. Ферл откинулся на спинку кресла. - Оказывая полное уважение всем, кто им является, - он не скрывал угрозы в голосе, - могу сказать, что у Пяти Племен бедное семя и жидкая кровь. Не более пятидесяти членов Племени осталось в живых. - И все-таки же есть люди, которые утверждают, что Великим Мастером, предводителем Нации, не может быть человек не этого происхождения. И говорят еще, что такой молодой и так быстро пробившийся в фавориты Великого Мастера человек не может не иметь могущественных врагов среди крупных государственных деятелей. Его Высочество стареет, а его протекция кончится с его смертью, в то время как ваш враг несомненно станет тем человеком, который будет толковать слова Святого Духа. - Для чужеземца вы успели услышать слишком много, - резко сказал Ферл. - такие уши полезно обрубать. - Это никогда не поздно сделать. - Давайте подведем итоги, - нетерпеливо сказал Ферл, заерзав в своем кресле. - Вы собираетесь предложить мне богатство и власть на том условии, что я соглашусь на ваши злые приборы, которые находятся в звездолете. Так? - Допустим, что так. Что вы можете возразить? Привести ваши обычные возражения о добре и зле? - Вовсе нет, - покачал головой Ферл. - Свое мнение о нас вы основываете на языческом агностицизме, но ведь я не раб вашей мифологии, хотя это и может так показаться. Я человек образованный, сэр, и, надеюсь, просвещенный. Полная глубина наших религиозных обычаев - в ритуальном смысле скорее, а не в этическом - в основном предназначена для народных масс. - В чем же тогда состоит ваше возражение? - мягко настаивал Пониетс. - Именно в этом. В массах. Лично я может и хотел бы заключить с вами соглашение, но для того, чтобы извлекать пользу из ваших маленьких приборов, ими надо уметь пользоваться... Как я могу стать богатым и уважаемым, если мне придется пользоваться... ну, скажем, обычной бритвой в строжайшей тайне и с дрожью в руках, чтобы это не обнаружили? Если даже мой подбородок будет чисто выбрит, то как это поможет стать мне богатым? И как мне избежать смерти в газовой камере или быть разорванным на куски толпой, если меня поймают с бритвой? Пониетс пожал плечами. - Вы правы. В качестве лекарства я могу только предложить обучить ваш народ, чтобы они стали использовать атомную энергию для своей собственной пользы и выгоды. Не отрицаю, работу придется выполнить титаническую, но она себя окупит с лихвой. Но это ваше личное дело и в настоящий момент я говорю о другом. Я не собираюсь предлагать вам ни бритв, ни ножей, ни механических мусоропроводов. - Что же вы мне хотите предложить? - Золото. Просто золото. Вы можете получить прибор, который я демонстрировал прошлой неделе. Ферл весь напрягся, и кожа на его лбу заходила, собираясь в морщины. - Трансмутационный аппарат? - Да. Запас вашего золота будет равняться запасу вашего железа. По-моему, это удовлетворит все ваши нужды. Это удовлетворит даже самого Великого Мастера, несмотря на всю вашу молодость и всех ваших врагов. И это безопасно. - Каким образом? - Надо действовать в тайне ото всех, как вы мне сами только что сказали. Вы можете запрятать ваш аппарат в самые глубокие темницы ваших самых высоких крепостей, в самом отдаленном вашем предместье, и он все равно сделает вас неизмеримо богатым. Вы покупаете золото, а не прибор, и на нем не написано, откуда оно взялось, потому что его нельзя ничем отличить от настоящего. - А кто будет работать с этим прибором? - Вы сами. Я вам покажу, что делать, и через пять минут вы будете разбираться во всем не хуже меня. - А взамен? - Ну что ж, - Очень осторожно начал Пониетс. - Я хочу свою цену и она велика. В конце концов я живу торговлей. Ну, скажем... Это ведь очень ценная машина... вы дадите мне эквивалент одному кубическому футу золота чистым железом. Ферл рассмеялся и Пониетс покраснел. - Я хочу добавить вам, сэр, - сказал он натянуто, - что вы сможете получить свои деньги обратно в течении двух часов. - Верно, а через час вас уже не будет, а прибор ваш перестанет работать. Мне нужны гарантии. - Я даю вам свое слово. - Это прекрасная гарантия, - Ферл иронически поклонился. - Но ваше присутствие будет для меня еще лучше. Я могу дать вам свое слово, что заплачу через неделю после покупки, если прибор будет работать. - Невозможно. - Невозможно? Да вы заслужили смертельную казнь одним только предложением продать мне что-нибудь. Вы, конечно, можете отказаться от сделки, но выбор у вас только один: прибор, или газовая камера завтра утром. Это я вам обещаю. Лицо Пониетса оставалось неподвижным, но в глазах промелькнула какая-то искорка. - Вы нечестно пользуетесь своим положением, - сказал он. - По крайней мере вы подтвердите свое обещание письменно? - И стану преступником? Нет, сэр! Ферл улыбнулся широкой удовлетворенной улыбкой. - Нет, сэр! Из нас двоих только один дурак. Тихим голосом торговец сказал: - Согласен. 6 Горова освободили на тридцатый день, и на его место легло пятьсот фунтов самого чистого золота. И вместе с ним освободили его звездолет, который все это время никто не трогал и который простоял взаперти все тридцать дней. Затем маленькие звездолеты проводили их до границ системы, совсем так же, как раньше провожали до планеты. Пониетс наблюдал за крохотной сверкающей точкой, которая была кораблем Горова и слушал его ясный голос по передатчику. - Это не то, что надо, Пониетс, - говорил он. - Трансмутационный аппарат не пойдет. Кстати, где ты его взял? - Нигде, - Терпеливо ответил Пониетс. - Собрал из деталей пищеиррадиационной камеры. Да, в нем нет ничего хорошего. Расход энергии в больших количествах запрещен, иначе бы Основание не гонялось по Галактике за тяжелыми металлами, а использовало бы трансмутацию. Это один из тех обычных трюков, которые знает каждый торговец, разве что мне никогда не приходилось обращать железо в золото. Но это впечатляет и аппарат работает... временно. - Хорошо. Но все же этот трюк мне не подходит. - Я тебя вытащил оттуда. - Это тоже не имеет отношения к делу. В особенности, если учесть, что я возвращаюсь, как только удастся избавиться от этого конвоя. - Зачем? - Ты сам объяснил это своему знакомому Старейшине. Голос Горова сорвался. - Когда ты продавал аппарат, ты аргументировал тем, что это - средство для достижения цели и сам по себе он не имеет никакой цены, что твой Старейшина покупает золото, а не прибор. Это было великолепно с психологической точки зрения, но... - Но? - вежливо и спокойно повторил Пониетс. Голос из динамика звучал более взволнованно. - Но мы хотим продать им прибор, который имел бы цену сам по себе. И они должны пользоваться им открыто, для своей же собственной выгоды. - Это я все понимаю, мягко ответил Пониетс. - Ты уже объяснялся со мной однажды. Но подумай сам, что последует за моей продажей, ладно? Пока трансмутатор будет работать, Ферл будет чеканить золотые монетки, а он будет работать достаточно долго, чтобы Ферл победил на следующих выборах. Великий Мастер не вечен. - Ты рассчитываешь на его сознательность? - холодно спросил Горов. - Нет... на разумную заинтересованность. Трансмутатор поможет ему стать Великим Мастером. Другие приборы... - Нет! Нет! Ты путаешь причину со следствием. Ему поможет не трансмутатор, а хорошее добропорядочное золото. Я тебе долблю об этом уже полчаса. Пониетс улыбнулся и уселся по удобнее. Кажется, хватит. Сколько же можно дразнить бедного парня. Голос Горова и так уже звучал достаточно раздраженно. - Не забегай вперед, Горов, - сказал ему торговец. - Я еще не кончил. Тут дело еще и в других аппаратах. Наступило короткое молчание. Затем Горов осторожно спросил: - Каких других аппаратах? Пониетс автоматически сделал движение рукой. - Ты видишь этот эскорт? - Вижу, - коротко ответил Горов. - Расскажи мне о приборах. - Я расскажу, если ты не будешь меня перебивать. Этот эскорт состоит из личных звездолетов Ферла. Он упросил этой милости для нас у Великого Мастера. - Ну и что? - Как ты думаешь, куда это нас с тобой эскортируют? В его личные рудники на окраинной планете государства Аскония. Вот куда! Послушай! Пониетс неожиданно разбушевался. - Я тебе с самого начала сказал, что собираюсь делать деньги, а не спасать какие-то там миры. Прекрасно. Я продал трансмутатор за бесценок. Ничего за него не получил, кроме риска попасть в газовую камеру, а это не назовешь прибылью. - Вернемся к рудникам, Пониетс. Причем тут они? - Как причем? Я собираюсь заработать. Мы погрузим олово, Горов. Я забью им свои трюмы до отказа, да и твой трюм кое-что влезет. Мы спустимся с Ферлом на планету, а ты, старина, уж прикрой меня, пожалуйста, всеми пушками своего корабля - вдруг Ферл вовсе не такой благородный, каким он хочет казаться? Вот на олове я и заработаю. Мне им заплатили. - За трансмутатор? - За весь мой груз атомных приборов. Двойная цена плюс комиссионные. Он пожал плечами чуть ли не извиняюще. - Я признаюсь, что маленько надул их, но должен же я заработать, ты как считаешь? Горов явно не находил, что сказать. Наконец, он слабым голосом произнес: - Ты не можешь все объяснить? - Что тут объяснять? Это же очевидно, Горов. Это умник решил, что поймал меня в ловушку, потому что его слово значило для Великого Мастера куда больше, чем мое. Он взял трансмутатор. По законам Аскони - это самое страшное преступление. Но он в любой момент мог сказать, что просто хотел вывести меня на чистую воду и приобрел аппарат из чисто патриотических целей и соображений, чтобы потом объявить меня продавцом запретных товаров. - Это очевидно. - Правильно, но тут дело было вовсе не в его слове против моего. Видишь ли, Ферл никогда даже не подозревал, что существует такая штуковина, как портативный видеомагнитофон. Горов внезапно рассмеялся. - Вот именно, - сказал Пониетс, - он меня обманул. Все карты были в его руках. Но когда я, как побитая собака, устанавливал ему трансмутатор, я присоединил к нему магнитофон и вынул его только на следующий день. У меня в руках оказалась прекрасная видеозапись его святая святых и его самого, бедного Ферла, управляющего прибором и квохчущего над первым полученным золотом, как курица над яйцом. - И ты показал ему запись? - Через два дня. Бедняжка, он никогда не видел трехмерных изображений за всю свою жизнь. Он утверждает, что не суеверен, но если я когда-нибудь скажу тебе, что видел человека так же испуганного, как он, назови меня лжецом. Когда я сказал ему, что подсоединил свой видеомагнитофон к центральной площади города и что включится ровно в полдень, к