делать. Использование психозонда для любых целей, кроме медицинских, противозаконно во всей Галактике. - Но если ситуация станет безнадежной... - Я могу рискнуть на это, - сказал Тревайз, - поскольку это не даст вам ничего. Мое стремление сохранить корабль настолько глубоко, что психозонд разрушит мой мозг раньше, чем перестроит его настолько, чтобы я отдал корабль вам. - (Э_т_о блеф, подумал он, и холодок внутри него стал еще сильнее) - И если даже вы будете настолько искусны, что убедите меня без расстройства моего сознания; и если я открою корабль, разоружу и передам его вам, это все равно не принесет вам пользы. Корабельный компьютер - вещь еще более передовая, чем сам корабль и он как-то смонтирован - я сам не знаю, как - чтобы работать в полную силу только со мной. Это то, что я могу назвать "личный компьютер". - Предположим тогда, что ты передашь корабль, но останешься его пилотом. Можешь ли ты согласиться пилотировать его для нас - как уважаемый гражданин кампореллона? Высокая оплата. Разумная роскошь. То же и для твоих друзей. - Нет. - Что же ты думаешь? Что мы просто позволим тебе и твоим друзьям сесть на корабль и покинуть планету? Я предупреждаю тебя, что прежде чем мы позволим тебе сделать это, мы просто проинформируем Основание, что вы были здесь с вашим кораблем и предоставим все ему. - И сами потеряете корабль? - Если уж мы должны его потерять, то пусть лучше он достанется Основанию, чем наглому инопланетнику. - Тогда позвольте предложить мой собственный вариант. - Вариант? Хорошо, я послушаю. Приступай. - Я выполняю важную миссию, - тщательно подбирая слова начал Тревайз. - Она началась с поддержкой Основания. Эта поддержка оказалась приостановленной, но миссия не стала от этого менее важной. Предоставте мне взамен поддержку кампореллона и, если я завершу дело успешно, кампореллон окажется в выигрыше. - А разве ты не вернешь корабль Основанию? - С сомнением в голосе и на лице произнесла Лайзалор. - Я никогда не собирался делать это. Основание не искало бы корабль так настойчиво, если бы о_н_и не полагали, что никакого намерения возвращать его у меня нет и что это может произойти лишь случайно. - Сказать подобное - не то же самое, что говорить о твоем согласии передать корабль нам. - Как только я завершу свою миссию, корабль больше не будет мне нужен. В этом случае я не буду возражать, чтобы кампореллон получил его. Двое в молчании смотрели друг на друга некоторое время. - Ты использовал условное наклонение, - сказала Лайзалор. -Корабль "может быть передан". Это не представляет ценности для нас. - Я могу давать клятвенные обещания, но какую ценность они будут иметь для вас? Тот факт, что мои обещания осторожны и ограничены, должен показать вам, что они по крайней мере искренни. - Ясно, - сказала Лайзалор, кивнув. - Мне нравится это. Ну, а в чем заключается твоя миссия и что с этого может иметь кампореллон? - Нет, нет, сперва вы. Поддержите вы меня, если я докажу вам, что миссия важна и для кампореллона? Министр Лайзалор встала с кушетки, высокая, покоряющая своим присутствием. - Я голодна, Советник Тревайз, и не буду продолжать на пустой желудок. Я предлагаю вам что-нибудь поесть и выпить - умеренно. После этого мы сможем покончить с делами. И Тревайзу показалось, что он уловил на мгновение в ее взгляде хищное предвкушение, так что ему лишь с некоторым трудом удалось удержаться от улыбки. 21. Еда могла бы оказаться роскошной, принимая во внимание обстановку комнат, но здесь его ждало разочарование. Основным блюдом было вареное мясо под горчичным соусом с гарниром из листьев какого-то растения, которое Тревайз не смог узнать. Они не понравились ему из-за своего горько-соленого вкуса. Позднее он узнал, что это были морские водоросли. Здесь были, впрочем, ломтики фруктов, которые по вкусу напоминали яблоки с привкусом смолы (не так уж плохо, в общем-то) и горячий темный напиток, настолько горький, что Тревайз оставил половину недопитой, и спросил, нельзя ли ему взамен получить просто холодной воды. Все порции оказались небольшими, но учитывая обстоятельства Тревайзу было не до этого. Обед проходил в интимной обстановке, без прислуги. Министр собственноручно разогрела и сервировала еду и сама убрала тарелки и приборы. - Надеюсь, вам понравилось, - сказала Лайзалор, когда они покинули столовую. - Весьма приятно, - отозвался Тревайз без энтузиазма. Министр снова устроилась на кушетке. - Вернемся теперь к нашей предшествующей дискуссии. Вы помянули, что кампореллон может обижаться на то, что Основание лидирует в технологии и владычествует в Галактике. В общем-то, все так, но этот аспект ситуации может интересовать только тех, кого интересует межзвездная политика, а они сравнительно малочисленны. Что гораздо более важно, так это то, что среднего кампореллонца приводит в ужас безнравственность Основания. Безнравственность процветает в большинстве миров, но кажется особенно заметной на Терминусе. Я должна сказать, что любое анти-Терминусианское предубеждение, существующее в этом мире, основывается скорее на этом, чем на более абстрактных материях. - Безнравственность? - Удивленно сказал Тревайз. - Какие бы ошибки Основания вы не имели ввиду, оно управляет своей частью Галактики с разумной эффективностью и финансовой честностью. Гражданские права, в основном, уважаются и... - Советник Тревайз, я говорю о сексуальной нравственности. - В таком случае, я очевидно не понимаю вас. Говоря сексуально, мы совершенно нравственное общество. Женщины хорошо представлены в каждой грани социальной жизни. Наш Мэр - женщина, и почти половина Совета состоит из... По лицу Министра проскользнуло раздраженное выражение. - Советник, вы смеетесь надо мной? Наверняка вы знаете, что означает сексуальная нравственность. Является ли брак таинством на Терминусе? - Что вы подразымеваете под таинством? - Существует ли официальная брачная церемония, связывающая супругов? - Конечно, если люди хотят этого. Такая церемония упрощает денежные и наследственные проблемы. - Но разводы имеют место? - Конечно. Сексуально безнравственно держать людей связанными друг с другом, когда... - Разве не существует религиозных ограничений? - Религиозных? Некоторые разводят философию вокруг древних культов, но что общего это может иметь с браком? - Советник, здесь, на кампореллоне, каждый аспект секса строго контролируется. Он не может существовать вне брака. Его внешние проявления ограничены даже в браке. Нас болезненно шокируют те миры, и Терминус в особенности, где секс, по-видимому, рассматривается больше как общественное наслаждение. Причем не особенно важно, где, как и с кем предаются удовольствию без оглядки на религиозные ценности. - Извините, - пожал плечами Тревайз, - но я не могу предпринять реформу Галактики или даже Терминуса - и что общего это имеет с вопросом о моем корабле? - Я говорю об общественном мнении в вопросе о твоем корабле и о том, как оно ограничивает мои возможности свести дело к компромиссу. Люди кампореллона ужаснутся, если обнаружат, что ты взял на борт юную и привлекательную женщину для удовлетворения похотливых желаний,твоих и твоего спутника. Это в интересах безопасности вас троих я настаиваю на том, чтобы ты предпочел мирную капитуляцию вместо открытого процесса. - Как я понимаю, вы использовали обед, чтобы придумать новый способ убеждения после угощения. Должен ли я теперь опасаться суда Линча? - Я всего лишь указала на возможные опасности. Будете ли вы отрицать, что женщина, взятая тобой на борт корабля - что-то иное, нежели сексуальное удобство? - Конечно, я могу опровергнуть это. Блисс - партнер моего друга, д-ра Пелората. У него нет другого. Вы можете не счесть их связь браком, но я уверен, что по мнению Пелората и Блисс они состоят в нем. - Ты уверяешь, что не имеешь с ней никаких отношений? - Конечно, нет, - сказал Тревайз. - За кого вы меня принимаете? - Не могу сказать. Я не знаю ваших понятий о нравственности. - Тогда позволь объяснить, что мои понятия о нравственности говорят мне, что я не должен забавляться с собственностью моего друга - или его подружкой. - Ты даже не испытываешь искушения? - Я не могу контролировать возникновение искушения, но соблазнить этим меня невозможно. - Совсем невозможно? Может быть, тебя не интересуют женщины? - Вряд ли вы так полагаете. Интересуют. - Сколько времени прошло с тех пор, как ты занимался любовью с женщиной? - Месяцы. Этого не было с того момента, как я покинул Терминус. - Наверняка это не радует тебя. - Конечно, нет, - с чувством сказал Тревайз, - но ситуация такова, что у меня нет выбора. - Наверняка твой друг, Пелорат, заметив твои страдания, был рад поделиться с тобой своей женщиной. - Я не демонстрировал ему свои мучения, но если бы и так, он не захотел бы делить со мной Блисс. И она, я думаюю, не согласилась бы. Я не привлекаю ее. - Ты это говоришь потому, что уже пытался попробовать? - Я не пытался. Я сужу, не нуждаясь в проверке на практике. В любом случае, она мне не особенно нравится. - Удивительно! Она выглядит так, что должна привлекать внимание мужчин. - Физически она д_е_й_с_т_в_и_т_е_л_ь_н_о привлекательна. Тем не менее, она не возбуждает меня. Вероятно, из-за того, что слишком юна, в некотором смысле еще ребенок. - Значит, ты предпочитаешь зрелых женщин? Тревайз замолк. Была ли в этом какая-то ловушка? - Я достаточно стар, чтобы оценить женскую зрелость, - осторожно сказал он. - И какое отношение имеет это к моему кораблю? - Хоть ненадолго забудь свой корабль. Мне сорок шесть лет, и я не замужем. Я все время была слишком занята, чтобы выйти замуж. - В таком случае, по правилам вашего общества, вы должны были всю вашу жизнь сдерживать себя. Поэтому вы спрашивали, когда я последний раз занимался любовью? Вы просили совета в этом деле? Если так, я скажу, что это не еда и не вода. Это неприятно, обходиться без секса, но возможно. Министр улыбнулась и снова в ее взгляде промелькнуло что-то хищное. - Не ошибайся во мне, Тревайз. У каждого ранга - свои привилегии и можно действовать осмотрительно. Я не так уж целомудрена. Тем не менее, мужчины кампореллона не удовлетворяют меня. Я принимаю тот факт, что нравственность - абсолютное благо, но это заставляет мужчин моего мира чувствовать себя виноватыми, так что они становятся несмелыми, не предприимчивыми. Медленно начинают, быстро кончают и, в общем, не искусны. - Но я же не могу ничего с этим поделать, - сказал Тревайз очень осторожно. - Ты подразумеваешь, что это может быть моя ошибка? Что я не вдохновляю? Тревайз поднял руку. - Я вовсе не это хотел сказать. - В таком случае, как бы т_ы реагировал, представься тебе случай. Ты, мужчина из безнравственного мира, который должно быть имел огромное разнообразие сексуальных переживаний всех сортов, кто перенес несколько месяцев вынужденного воздержания при постоянном присутствии юной очаровательной женщины. Как бы ты реагировал на присутствие такой женщины, как я, относящейся к зрелому типу, который, как ты открыто признал, ты предпочитаешь? - Я вел бы себя с уважением и благопристойностью, приличествующей вашему рангу и значению. - Не будь глупцом! - Сказала Министр. Ее левая рука скользнула направо, к ее талии. Белая полоска вокруг нее ослабла и спала с груди и шеи. Ткань ее черного платья обвисла заметно свободнее. Тревайз застыл. Было ли это у нее на уме с... С каких пор? Или это была взятка, чтобы сделать то, что не смогло достичь давление? Ткань скользнула вниз, вместе со всеми подкреплениями над грудьми. Обнаженная выше пояса Министр сидела с видом гордого пренебрежения на лице. Ее груди были уменьшенной версией самой женщины - массивные, крепкие и подавляюще выразительные. - Ну? - Сказала она. - Великолепно! - Совершенно честно сказал Тревайз. - И что же ты будешь делать? - Но как же нравственные предписания кампореллона, мадам Лайзалор? - Что до них мужчине с Терминуса? Каковы т_в_о_и нравственные предписания? И начинай. Моя грудь холодна и жаждет тепла. Тревайз встал и начал раздеваться. 6. ПРИРОДА ЗЕМЛИ. 22. Тревайз чувствовал себя словно после действия наркотика и удивлялся, сколько прошло времени. Рядом с ним лежала Мица Лайзалор, Министр Транспорта. Лежала она на животе, повернув голову на бок, с открытым ртом и громко храпя. Тревайз с облегчением понял, что она спала, и как только проснется, надеялся он, будет отчетливо помнить, что уснула. Тревайз хотел заснуть снова, но чувствовал, как важно отказаться от этого удовольствия. Проснувшись, она не должна обнаружить его спящим. Мица должна осознать, что когда она погрузилась в бессознательное состояние, он выдержал. Она должна ожидать такой выдержки от воспитанного Основанием распутника и, пожалуй, будет лучше ее не разочаровывать. Между прочим, он все проделал отлично. Он правильно предположил, что Лайзалор, обладающая такими формами и силой, политической властью, презрением к мужчинам кампореллона, с которыми ей случалось встречаться, и в то же время завороженная ужасными историями (что же она слышала? - Недоумевал Тревайз) о сексуальных подвигах декадентов с Терминуса, будет стремиться доминировать. Она могла лишь надеяться, не будучи способной выразить свое стремление и надежду. Он действовал с верой в это и, к счастью, оказался прав. (Тревайз всегда-правый, поддразнил он себя) Это доставило женщине удовольствие и дало Тревайзу возможность направить их деятельность в такое русло, которое позволяло ему оставаться относительно свежим, в то время как она истощала свои силы. Это оказалось нелегко. У нее было изумительное тело (сорок шесть, сказала она, но за него не стыдно было бы двадцатипятилетней гимнастке) и огромный запас энергии - энергии, превышаемой только беззаботной пикантностью, с которой она ее тратила. Действительно, если ее укротить и научить умеренности, если тренироваться (но сможет ли он сам выжить после тренировок?) Дав ей понятие о ее собственных способностях и, что более важно, о е_г_о, это может даже доставлять удовольствие... Храп внезапно прекратился и она шевельнулась. Он положил руку на ее плечо и легонько погладил - и ее глаза открылись. Тревайз приподнялся на одном локте и постарался получше принять вид полного сил и жизни мужчины. - Я рад, что ты поспала, дорогая, - сказал он. - Ты нуждалась в отдыхе. Она сонно ему улыбнулась, и на один ужасный миг Тревайз подумал, что Лайзалор может предложить возобновить их занятия, но она лишь приподнялась и опустилась на спину, сказав нежным и удовлетворенным голосом: - Я с самого начала правильно судила о тебе. Ты - король секса. Тревайз попытался напустить на себя скромный вид. - Я должен был быть более умеренным. - Нет, ты был самое то. Я боялась, что ты поддерживал свою активность и истощился с этой юной женщиной, но ты доказал мне, что это не так. Это д_е_й_с_т_в_и_т_е_л_ь_н_о правда, не так ли? - Разве я действовал, словно кто-то с самого начала полупресыщенный? - Нет, вовсе нет, - и она шумно рассмеялась. - Ты все еще думаешь о психзонде? - Ты что, сошел с ума? - Вновь рассмеялась она. - Могу ли я хотеть потерять тебя с_е_й_ч_а_с? - Может быть, для тебя было бы лучше терять меня время от времени... - Что! - Она замерла. - Если я буду оставаться здесь постоянно, моя - моя дорогая, сколько пройдет времени, прежде чем глаза начнут следить, а рты - шептать? Если же я продолжу свою миссию, я буду периодически возвращаться для доклада, и это будет вполне естественно, что мы станем уединяться вместе на время - ведь моя миссия н_а с_а_м_о_м д_е_л_е важна. Она обдумала это, лениво почесывая правое бедро. Затем сказала: - Полагаю, ты прав. Мне противна эта мысль, но... Я думаю, ты прав. - И тебе не стоит думать, что я не вернусь назад, - сказал Тревайз. - Я не так глуп, чтобы забыть, что ожидает меня здесь. Она улыбнулась ему, нежно коснулась его щеки и спросила, глядя ему в глаза: - Ты нашел это приятным, любовь моя? - Гораздо более, чем приятным, дорогая. - Хотя ты - человек Основания. Человек в расцвете сил с самого Терминуса. Ты, должно быть, привычен ко всем сортам женщин, обладающих всеми видами мастерства... - Я не встречал никого - н_и_к_о_г_о - хотя бы отдаленно подобного тебе, - произнес Тревайз с таким убеждением, которое легко приходит к тому, кто в конце концов говорит чистую правду. - Хорошо, если все так, как ты говоришь, - благодушно сказала Лайзалор. - Все же старые привычки отмирают с трудом, понимаешь, и я не думаю, что смогу заставить себя доверять слову человека без какой-либо подстраховки. Ты и твой друг Пелорат можете по мере сил продолжать вашу миссию, как только я ознакомлюсь с ней и одобрю, но я задержу юную женщину здесь. Не беспокойся, с ней будут хорошо обходиться, но я предполагаю, что твой д-р Пелорат захочет ее и это приведет к более частым возвращениям на кампореллон, чтобы увидеться с ней, даже если твой энтузиазм в выполнении этой миссии станет мешать, слишком долго удерживая тебя вдали от нас. - Но, Лайзалор, это невозможно. - Неужели? - В ее глазах тотчас же возникло подозрение. - Почему невозможно? Для каких это целей тебе необходима женщина? - Не для секса. Я говорил тебе, и совершенно честно. Она принадлежит Пелорату и я не интересуюсь ею. С другой стороны, я уверен, что она развалится пополам, если попытается проделать то, что ты так торжествующе творила. Лайзалор готова была улыбнуться, но подавив улыбку строго сказала: - Что же тогда тебе до того, что она останется на кампореллоне? - Потому что она действительно важна для успеха нашей миссии. Именно поэтому мы должны взять ее с собой. - Ну, скажи наконец, в чем заключается ваша миссия? Пришло время сообщить мне это. Тревайз ненадолго умолк. Это должна была быть правда. Он не мог придумать настолько же эффектной лжи. - Послушай, - сказал он. - Кампореллон, может быть, старый мир, даже среди старейших, но он не может быть с_а_м_ы_м старым. Человеческая жизнь зародилась не здесь. Первые человеческие существа пришли сюда с какого-то другого мира и, возможно, жизнь человеческая зародилась даже не там, но была принесена с еще одного, более древнего мира. Очевидно, впрочем, что это погружение в прошлое должно где-то кончиться и мы должны достичь первого мира, мира, где появился человек. Я ищу Землю. Перемена, внезапно произошедшая с Мицой Лайзалор, сильно смутила его Ее глаза расширились, дыхание внезапно затруднилось и каждый мускул, казалось, напрягся, хотя она лежала в постели. Ее руки резко взметнулись вверх и первые два пальца на каждой скрестились. - Ты назвал ее, - хрипло шепнула она. 23. Она ничего не сказала после этого; она даже не взглянула на него. Ее руки медленно опустились, ноги скользнули к краю постели и Мица села спиной к нему. Тревайз, замерев, лежал на месте. Он мысленно слышал слова Мунн Лай кампора, произнесенные когда они стояли в пустынном туристском центре на Сейшелл. Он слышал, как тот говорил о своей планете предков - той самой, на которой Тревайз находился сейчас. "У них существуют предрассудки относительно нее. Каждый раз, когда они упоминают это слово, они вскидывают обе руки с перекрещенными пальцами, чтобы отвести несчастье." Насколько бесполезны запоздалые воспоминания. - Что я такого сказал, Мица? - Пробормотал он. Она слегка покачала головой, встала, прошла вперед и вышла через дверь, которая закрылась за ней. Спустя мгновение раздался звук бегущей воды. У него не осталось иного выбора, кроме как ждать, голым и позабытым, гадая, не присоединиться ли к ней в душе. Затем он окончательно решил, что этого делать не стоит. А поскольку, кстати, он чувствовал, что в душе ему отказано, в нем тот час же возникло растущее желание попасть туда. Она наконец вышла и молча стала разбирать одежду. - Ты не возражаешь, если я... - Начал он. Она не сказала ничего, и он принял молчание за согласие. Тревайз попытался пересечь комнату с сильным и мужественным видом, но чувствовал себя необычно, как в те далекие дни, когда его мать, обиженная каким-нибудь проступком с его стороны, наказывала его ничем иным, как молчанием, заставляя его съеживаться от стыда. Он оглядел изнутри гладкостенную кабину, которая была пустой, совсем пустой. Он присмотрелся более пристально - здесь не было ничего. Он вновь открыл дверь, высунул голову и сказал: - Слушай, как ты предлагаешь включить душ? Она отставила дезодорант (по крайней мере, Тревайз предположил, что таково было его назначение), прошествовала в душевую и, все еще не глядя на него, ткнула пальцем. Тревайз проследил взглядом направление и заметил пятно на стене, круглое и бледно-розовое, едва окрашенное, словно дизайнер негодовал на вынужденное нарушение совершенства белизны из-за столь незначительной причины, как намек на возможные функции оборудования. Тревайз слегка пожал плечами, наклонился к стене и коснулся пятна. Вероятно, это и надлежало сделать, так как моментально поток тонких струй воды обрушился на него со всех сторон. Задохнувшись, он вновь коснулся пятна и все кончилось. Он вновь открыл дверь, понимая, что выглядит куда более жалким, так как довольно сильно дрожал, что затрудняло его попытки выговаривать слова внятно. Он только проквакал: - Как же включается г_о_р_я_ч_а_я вода? Теперь она наконец взглянула на него. Очевидно его вид преодолел ее гнев (или страх, или какую-либо еще эмоцию, мучающую ее), поскольку она прыснула и затем, без предупреждения, разразилась громким хохотом. - Какая горячая вода? - Сказала она. - Не думаешь ли ты, что мы будем тратить энергию на то, чтобы греть воду для умывания? Это хорошая теплая вода, вода избавленная от чрезмерного холода. Чего еще тебе надо? Ты, мягкотелый терминусианин! Вернись туда и вымойся! Тревайз замялся, но не на долго, так как было ясно, что выбора у него нет. С заметной неохотой он вновь коснулся розового пятна и одновременно попытался подготовить свое тело к ледяным струям. Т_е_п_л_а_я вода? Он почувствовал мыльную пену, образующуюся на его теле, и поспешно стал тереть себя здесь, там, везде, считая, что должен быть задан цикл мытья и подозревая, что он будет не особенно длинным. Затем начался цикл полоскания. О, теплая - ну, возможно не теплая, но не такая холодная и определенно воспринимаемая как теплая - вода омыла его совершенно промерзшее тело. После этого, как только он подумал о том, чтобы опять нажать на контактное пятно и остановить воду и удивлялся, как могла Лайзалор выйти сухой, в то время как здесь совсем не было полотенца или его заменителя - вода перестала литься. За этим последовал такой порыв ветра, что вполне мог сбить его с ног, если бы не дул со всех сторон сразу. Он был горячим, почти слишком горячим. Тревайз знал, что для нагрева воздуха необходимо гораздо меньше энергии, чем для нагрева воды. Горячий воздух испарил с него воду и через несколько минут он вышел таким же сухим, словно никогда в своей жизни не встречался с водой. Лайзалор выглядела совершенно оправившейся. - Ты хорошо себя чувствуешь? - Очень хорошо, - сказал Тревайз. Действительно, он чувствовал себя поразительно комфортно. - Все, что мне было нужно, это подготовить себя к такой температуре. Ты ведь не сказала мне... - Неженка, - сказала Лайзалор с умеренным презрением. Он позаимствовал ее дезодорант, затем начал одеваться, сознавая то обстоятельство, что у нее было свежее белье, а у него - нет. - Как я должен называть ... Тот мир? - Спросил он. - Мы обращаемся к нему, как к "Старейшему" - Откуда я мог знать, что используемое мной имя запрещено? Разве ты мне сказала? - Разве ты спросил? - Откуда я мог знать, что спрашивать? - Теперь ты знаешь. - Я могу и забыть. - Лучше не стоит. - Какая разница? - Тревайз чувствовал, как поднимается его настроение. - Это же просто слово, звук. - Есть слова, которые не произносят, - угрюмо сказала Лайзалор. - Разве ты произносишь все слова, какие знаешь, при любых обстоятельствах? - Некоторые слова - вульгарны, некоторые - неподходящи, другие при особых обстоятельствах могут быть жестоки. К какому разряду относится слово, которое я использовал? - Это печальное слово, торжественное слово. Оно означает мир, являющийся прародиной всех нас и не существующий более. Это трагично, и мы чувствуем это, потому что он вблизи нас. Мы предпочитаем не говорить о нем или, если вынуждены, не использовать его имя. - А перекрещивание пальцев от меня? Как это облегчает боль и печаль? Лицо Лайзалор вспыхнуло. - Это была автоматическая реакция и я не скажу тебе спасибо за то, что ты вынудил меня к ней. Есть люди, которые верят, что это слово, даже мысль, приносит несчастье - и таким образом они отводят его. - Ты тоже веришь, что скрещенные пальцы помогают избежать несчастья? - Нет... Ну, да, иногда. Мне не по себе, если я не сделаю этого. - Она не смотрела на него. Потом, словно стремясь сменить тему, быстро сказала: - И какое же значение имеет эта черноволосая женщина для успеха вашей миссии - достижения ... Того мира, который ты упомянул? - Говори "Старейшего". Или ты предпочитаешь не говорить даже так? - Я предпочла бы не обсуждать это совсем, но я задала тебе вопрос. - Но ее люди имеют некоторые традиции, которые, как она говорит, являются ключом к пониманию Старейшего, но только если мы достигнем его и сможем изучить его записи. - Она лжет. - Возможно, но мы должны проверить это. - Если у вас есть эта женщина с ее проблематичным знанием и если вы хотите попасть на Старейший с ней, почему вы очутились на кампореллоне? - Для того, чтобы узнать местоположение Старейшего. У меня был один приятель, который как и я принадлежал к Основанию. Предки его, однако, происходили с кампореллона и он уверял, что многое из истории Старейшего было хорошо известно на их прародине. - Неужели? А рассказывал о_н тебе что-нибудь из этой истории? - Да, - сказал Тревайз, вновь обращаясь к правде. - Он сказал, что Старейший - мертвый мир, совершенно радиоактивный. Он не знал, почему, но думал, что это могло быть результатом ядерных взрывов. Во время войны, вероятно. - Нет! - Воскликнула Лайзалор импульсивно. - Нет? Войны не было? Или нет, Старейший не радиоактивен? - Он радиоактивен, но войны не было. - Тогда как же он стал таким? Он не мог быть радиоактивен с самого начала, так как жизнь людей началась на Старейшем. В этом случае, на нем никогда не смогла бы возникнуть жизнь. Казалось, Лайзалор впала в замешательство. Она стояла выпрямившись и глубоко дышала, словно ей не хватало воздуха. - Это была кара, - сказала она. - Это был мир, использовавший роботов. Ты знаешь, что такое роботы? - Да. - У них были роботы и за это они были наказаны. Каждый мир, имевший роботов, наказан и больше не существует. - Кто наказал их, Лайзалор? - Тот кто Наказывает. Силы истории. Я не знаю, - она отвела взгляд, словно чувствуя себя неуютно, затем тихо сказала: - Спроси других. - Я бы хотел, но кого я должен спросить? Есть ли на кампореллоне люди, которые изучают раннюю историю? - Есть. Они не популярны среди нас - средних кампореллонцев - но Основание, в_а_ш_е Основание, настаивает на интеллектуальной свободе, как они это называют. - Неплохое требование, по-моему, - заметил Тревайз. - Все плохо, что навязывается извне, - ответила Лайзалор. Тревайз пожал плечами. Не было смысла в споре на эту тему. - Мой друг, д-р Пелорат, сам в некотором роде первобытный историк. Он был бы рад, я уверен, встретить своих кампореллонских коллег. Можешь ли ты организовать это, Лайзалор? - Есть такой историк, Василь Денайедор, работающий в Университете, здесь, в городе, - кивнула она. - Он не преподает, но, возможно, скажет тебе то, что ты хочешь знать. - Почему он не преподает? - Не то чтобы ему запрещают, просто студенты не хотят выбирать его курс. - Я полагаю, - сказал Тревайз, стараясь, чтобы в его словах не прзвучал сарказм, - что студентов подивают не выбирать его. - Почему они должны хотеть? Он - скептик. У нас есть такие, знаешь ли. Обычно это личности, противопоставляющие свой разум общепринятому образу мыслей и достаточно высокомерные, чтобы думать, что они правы, а остальные - ошибаются. - Разве не может быть так, что они действительно правы в некоторых случаях? - Никогда! - Огрызнулась Лайзалор с такой твердой уверенностью, что стала ясной невозможность и бесполезность дальнейших споров на эту тему. - И не смотря на весь свой скептицизм, он будет вынужден сказать тебе точно то же, что и любой кампореллонец. - И что же это? - Что если ты ищешь Старейший, ты не найдешь его. 24. В отдельном номере, предоставленном им, Пелорат задумчиво выслушал Тревайза, при этом его длинное серьезное лицо ничего не выражало. И лишь после того, как Тревайз кончил, сказал: - Василь Денайедор? Я не припомню, чтобы слышал о нем, но возможно, вернувшись на корабль, я смогу найти его статьи в моей библиотеке. - Ты уверен, что не слышал о нем? Подумай! - Я не припоминаю, в настоящий момент, что слышал о нем, - повторил Пелорат с сомнением, - но, вообще говоря, мой дорогой, должны быть сотни достойных уважения ученых, о которых я и не слыхивал, или слышал, но не могу вспомнить. - Все же он не первоклассный, иначе ты знал бы о нем. - Изучение Земли... - Лучше говорить "Старейшего", Джейнав. В противном случае ты осложнишь себе жизнь - Изучение Старейшего, - продолжил Джейнав, - неблагодарная ниша в коридорах науки, так что первокласные ученые, даже в области первобытной истории, не стремятся найти свое призвание здесь. Или, если мы подберем другую формулировку, те, кто уже занимаются Землей, не сделают себе громкого имени, чтобы незаинтересованный мир признал их первоклассными, даже если они таковы. Я не первокласный по оценке любого, уверен в этом. - По моей - да, - нежно сказала Блисс. - Да, конечно, по твоей, моя дорогая, - отозвался Пелорат, слабо улыбнувшись, - но ты не можешь судить обо мне в моей ипостаси ученого. Судя по часам, ночь уже почти наступила и Тревайз чувствовал, как растет в нем нетерпение. Это происходило в нем всегда, когда Блисс и Пелорат начинали говорить друг другу нежности. - Я попытаюсь организовать свидание с этим Денайедором завтра, - сказал он, - но если он знает об этом столь же мало, как и Министр, мы не продвинемся дальше, чем мы есть теперь. - Возможно, он направит нас к кому-нибудь более полезному, - предположил Пелорат. - Сомневаюсь. Отношение этого мира к Земле - нет, я лучше попрактикуюсь в иносказаниях - отношение этого мира к Старейшему - глупость и суеверие. - Он отвернулся. - Но день был трудный, и нам пора подумать об ужине - если мы сможем вынести их невдохновляющую стряпню - и затем надо будет подумать о том, как бы немного поспать. Вы двое уже научились, как пользоваться душем? - Мой дорогой друг, - ответил Пелорат, - с нами очень вежливо обходились. Нас снабдили всевозможными наставлениями, большинство из которых нам не пригодилось. - Послушай, Тревайз, - сказала Блисс, - что же с кораблем? - А что? - Кампореллонское правительство конфисковало его? - Нет, я не думаю, что они это могут. - О, очень приятно. А почему? - Потому что я убедил Министра изменить свои намерения. - Удивительно, - сказал Пелорат. - Мне она не показалась особенно податливой личностью. - Я не знаю, - сказала Блисс. - Из структуры ее сознания было ясно, что ее привлечет Тревайз. Тревайз посмотрел на Блисс с внезапным раздражением. - Так это ты устроила все это, Блисс? - Что ты имеешь в виду, Тревайз? - Я имею в виду вмешательство в ее... - Я не вмешивалась. Однако, когда я заметила, что ее влечет к тебе, я не могла удержаться, чтобы не снять пару психологических барьеров. Эти барьеры не устояли бы в любом случае, но мне показалось важным увериться в том, что она исполнена доброй воли по отношению к тебе. - Доброй воли? Более чем исполнена! Она смягчилась, да, но после соития. - Наверняка ты не имеешь в виду, старина... - Почему бы и нет? - Вопросом ответил Тревайз. - Она не первой молодости, но знает это дело хорошо. Она не новичок, уверяю тебя. Не могу же я изображать джентельмена и лгать в ее интересах. Это была ее идея - благодаря снятию Блисс барьеров в ней - и я не мог отказать, даже если подобная мысль и пришла бы мне в голову, хотя такого и не случилось. Слушай, Джейнав, не гляди на меня как пуританин. Прошли месяцы с тех пор, как у меня была подобная возможность. У тебя... - И он неопределенно махнул рукой в сторону Блисс. - Поверь мне, Голан, - сказал Пелорат смущенно, - если ты интерпретируешь мое выражение, как пуританское, ты ошибаешься во мне. У меня нет возражений. - Но о_н_а пуританка, - сказала Блисс. - Я имела в виду, что н_е планировала сексуальный пароксизм, чтобы заставить ее теплее к тебе относиться. - Но именно к этому ты и привела, моя маленькая, вмешивающаяся во все Блисс, - сказал Тревайз. - Министру необходимо играть пуританку на публике, но если так, это, кажется, только разжигало огонь. - Но если так, то при условии, что ты разжег в ней аппетит, она может предать Основание... - Она должна была это сделать в любом случае, - сказал Тревайз. - Она хотела получить корабль... - Он запнулся, и сказал шепотом: - Нас не подслушивают? - Нет! - Ты уверена? - Совершенно. Нельзя повлиять на сознание Геи любым недозволенным образом без того, чтобы Гея не заметила этого. - В нашем случае, кампореллон желает заполучить корабль для себя - как ценную прибавку к своему флоту. - Но Основание наверняка не позволит этого. - Кампореллон не горит желанием сообщать об этом Основанию. - Это все вы, Изоляты, - вздохнула Блисс. - Министр готова предать Основание во имя кампореллона, но, обратившись к сексу, быстро предала также и кампореллон. А что касается Тревайза, он будет рад продать свои сексуальные услуги, чтобы спровоцировать предательство. Что за анархия повсюду в вашей Галактике. Что за х_а_о_с. - Ты ошибаешься, юная женщина... - Холодно сказал Тревайз. - То, что я только что сказала, я сказала не как юная женщина, а как Гея. Я - вся Гея. - Тогда ты ошибаешься, Г_е_я. Я не продавал свои сексуальные услуги. Я дарил ей радость. Я осчасливил ее и не принес вреда никому. Что касается последствий, они оказались благоприятными для меня и я принял их. И если кампореллон жаждет получить корабль для своих собственных целей, кто может указать правого в этом деле? Это - корабль Основания, но он был предоставлен мне для поисков Земли. Значит он мой, пока я не завершу поиски и я чувствую, что Основание неправо, разрывая наше соглашение. Что же касается кампореллона, он не хочет быть доминионом Основания, так что он мечтает о независимости. В своих собственных глазах, он прав, делая так и обманывая Основание, поскольку для него это не государственная измена, а акт патриотизма. Кто рассудит? - Точно. Кто рассудит? В Галактике анархии можно ли отличить разумные действия от неразумных? Как решить, что правильно, а что нет, что - добро, а что - зло, различить правосудие и преступление, полезное и бесполезное? А как объяснишь ты предательство Министром своего собственного правительства, когда она позволяет тебе оставить корабль? Тоскует ли она о личной независимости от все подавляющего мира? Предатель ли она или личность, всего лишь женщина, отстаивающая право быть самой собой? - Говоря по правде, - сказал Тревайз, - я не уверен, что она решила позволить мне оставить за собой корабль только потому, что была мне благодарна за доставленное мне удовольствие. Я полагаю, что она приняла это решение только после того, как я сказал ей, что ищу Старейшего. Этот мир - злой знак для нее и мы, и корабль, на котором мы странствуем в поисках его, тоже несем отпечаток этого знака. Ей, вероятно, кажется, что пытаясь добыть этот корабль, она навлекает несчастье на себя и свой мир, и об этом она с ужасом сейчас думает. Возможно, ей представляется, что позволив нам и нашему кораблю убраться отсюда по нашим делам, она отвратит это несчастье от кампореллона и это, в ее представлении, акт патриотизма. - Если все так и было, в чем я сомневаюсь, Тревайз, предрассудок оказался источником этого решения. Ты согласен? - Я не соглашаюсь и не отрицаю. Предрассудки обычно управляют действием в отсутствие знаний. Основание верит в план Сэлдона, хотя никто в нашем мире не может ни понять его, ни объяснить детали или использвать для предсказаний. Мы следуем ему слепо, с невежеством и верой. Разве это не предрассудок? - Да, возможно. - И Гея тоже. Вы полагаете, я вынес правильное решение постановив, что Гея должна поглотить Галактику и образовать один огромный организм, но вы не знаете, почему я должен быть прав, или насколько безопасно для вас будет следовать моему решению. Вы стремитесь продолжить все это только из невежества и веры и вас даже раздражают мои попытки найти факты, которые рассеют невежество и сделают большую часть веры ненужной. Разве это не предрассудок? - Мне кажется, он уел тебя, Блисс, - заметил Пелорат. - Вовсе нет, - сказала Блисс. - Он либо не найдет совсем ничего в этих поисках, либо найдет что-нибудь, что подтвердит его решение. - И вновь в твоих словах только невежество и вера. Иначе говоря, предрассудок! 25. Василь Денайедор был маленького роста, с мелкими чертами лица и имел обыкновение смотреть на все исподлобья, не поднимая головы. Все это, в комбинации с быстрой улыбкой, периодически освещавшей его лицо, создавало впечатление, что он молча посмеивается над всем миром. Его кабинет выглядел длинным и узким, забитым лентами. Казалось, они находятся в диком беспорядке, но не потому, что было какое-нибудь доказательство этому, а лишь из-за того, что ленты неровно стояли в своих нишах, придавая полкам вид челюстей с гнилыми выбитыми зубами. Три кресла, на которые он указал своим посетителям, были не из одного гарнитура и носили следы недавней и не очень тщательной чистки от пыли. - Джейнав Пелорат, Голан Тревайз и Блисс - я не знаю вашего второго имени, мадам, - сказал он. - Блисс, - сказала она, - обычно меня зовут так и этого достаточно, - и села в кресло. - В конце концов, этого хватит, - поклонившись ей, сказал Денайедор. - Вы достаточно привлекательны, чтобы вовсе не иметь имени и быть прощенной за это. Теперь все сидели. - Я слышал о вас, д-р Пелорат, хотя мы никогда не переписывались. - Продолжил Денайедор. - Вы из Основания, не правда ли? С Те