Он был нежно-оранжевым с бледными полосками. Видимый из плоскости эклиптики и более удаленный от центрального светила, чем сам корабль, газовый гигант выглядел почти совершенным кружком света. - Прекрасно, - сказал Пелорат. - Центральная полоска выходит за планету, Пел. Пелорат сдвинул брови: - Ты знаешь, Блисс, я полагаю, что это действительно так. - Ты думаешь, это оптическая иллюзия? - Я не уверен, Блисс. Я такой же новичок в космосе, как и ты. Голан! Тревайз ответил на зов довольно слабо: - Что там еще? - И вошел в рубку, немного помятый, словно только что вздремнул на своей койке прямо в одежде - и это было именно то, чем он занимался. - Пожалуйста! Не трогайте инструменты, - сказал он немного капризно. - Это только телескоп, - сказал Пелорат. - Взгляни-ка сюда. Тревайз подошел ближе. - Это газовый гигант, тот, что они называют Галлия, согласно предоставленной мне информации. - Как ты можешь сказать, что это именно он, лишь взглянув. - Во-первых, - сказал Голан, - исходя из нашей дистанции от солнца, из-за размеров планеты и орбитальной позиции, которые я изучал при прокладке курса - это единственная планета, которую вы могли увеличить до такой степени в данное время. Во-вторых, вокруг нее - кольцо. - Кольцо? - Заинтригованно спросила Блисс? - Все, что вы можете видеть, это тонкая, бледная черточка, потому что мы видим его почти с ребра. Мы можем выпрыгнуть из плоскости эклиптики и дать тебе лучший обзор. Ты хочешь? - Я не хочу утруждать тебя перерасчетами позиции и курса, Голан. - Да ну, компьютер может сделать это за меня без особых трудов. - Он сел за компьютер, пока говорил это, и положил руки на световые контуры. Компьютер, тончайше подогнанный к его мозгу, был готов. "Far Star", свободная от проблем с топливом или влияния на экипаж больших ускорений, быстро набрала скорость. И вновь Тревайз почувствовал прилив любви к кораблю и компьютеру, который таким образом отвечал ему, словно это его мысль питала и направляла судно, словно оно являлось мощным и послушным продолжением его воли. Не удивительно, что Основание хотело получить его обратно; не удивительно, что кампореллон хотел получить его для себя. Единственно удивительно было, что сила предрассудков оказалась достаточна, чтобы заставить кампореллон отказаться от этого. Соответственно вооруженный, он мог обогнать или победить любой корабль в Галактике, или любую эскадру судов - при условии только, что не встретит другой корабль, подобный себе. Конечно, он не был вооружен. Мэр Бранно, вручая ему корабль, была, по крайней мере, достаточно осторожна, оставив его невооруженным. Пелорат и Блисс внимательно наблюдали как эта планета, Галлия, медленно-медленно поворачивалась перед ними. Верхний полюс (каким бы он ни был) становился видимым, с вихрями в большой области вокруг него, в то время, как нижний полюс пропадал за сплюснутостью сферы. На верхней полусфере темная сторона планеты вторгалась в сферу оранжевого света, и прекрасный кружок становился все более ущербным. Что казалось более возбуждающим, так это центральная бледная полоса. Она не была уже прямой, а искривлялась, подобно другим полоскам на юге и севере, но гораздо заметней, чем они. Теперь центральная полоска весьма отчетливо выдавалась за края планеты и превращалась в узкие петли по обоим сторонам ее. Это была уже не иллюзия, природа полоски становилась очевидной. Это было кольцо материи, кружащей вокруг планеты и пропадающей за ее краем. - Думаю этого достаточно, чтобы вы получили некоторое представление, - сказал Тревайз. - Если бы мы двигались над планетой, вы бы увидели кольцо в форме концентрической окружности вокруг планеты, нигде ее не касающееся. Вы вероятно заметили, что это не одно кольцо, а несколько концентрических. - Я не думал, что такое возможно, - сказал Пелорат непонимающе. - Что же удерживает их в пространстве? - То же самое, что удерживает в пространстве и спутники, - ответил Тревайз. - Кольцо состоит из мелких частичек, каждая из которых движется по орбите вокруг планеты. Кольца настолько близки к планете, что приливные силы не дают им слипнуться в единое тело. Пелорат тряхнул головой. - Это ужасает, когда я об этом думаю, старик. Как возможно, что я прожил всю свою жизнь ученым и все-же так мало знаю об астрономии? - А я совсем ничего не знаю о мифах человечества. Никто не может охватить все знание. Дело в том, что эти планетные кольца вовсе не необычны. Почти каждый одинокий газовый гигант имеет их, даже если это только тонкая дуга пыли. По случайности, солнце Терминуса не имеет истинного газового гиганта в своей планетной системе, так что если бы терминусианцы не были космическими путешественниками, или не имели Университетских пособий по астрономии, они бы ничего о планетных кольцах не знали. Кольца, достаточно широкие, чтобы быть яркими и заметными, подобно этому - вот что д_е_й_с_т_в_и_т_е_л_ь_н_о необычно. Это - прекрасное. Должно быть, по меньшей мере пару сотен километров шириной. И тут Пелорат щелкнул пальцами. - Э_т_о именно то, что я думал. - Что же, Пел? - Поразилась Блисс. - Я изучал однажды клочки поэмы, очень древней и на архаичной версии Галактического, так что трудно было разобрать, но это служило хорошим доказательством ее древности. Хотя я и не жалуюсь на архаизмы, старина. Моя работа превратила меня в эксперта в различных вариациях Старого Галактического, чему я благодарен, даже если и не нахожу этому применения вне моей работы. Так, о чем я говорил? - Старый поэтический отрывок, Пел, дорогой. - Спасибо, Блисс, - сказал он. И Тревайзу: - Она следит за тем, что я говорю для того, чтобы возвращать меня назад, когда я сбиваюсь с курса, что частенько происходит. - Это часть твоего очарования, Пел, - сказала, улыбаясь, Блисс. - Как бы то ни было, оказалось, что этот отрывок описывает планетную систему, частью которой была Земля. Зачем это, я не знаю, так как целиком поэма не сохранилась, по крайней мере, я так и не смог найти ее. Только эта единственная часть уцелела, возможно из-за астрономического содержания. В любом случае, там говорится о сверкающем тройном кольце шестой планеты "bоth brаdе аnd lаrgе, sае thе wоruld shrоnk in соmраrisоun" (*) - как видишь, я еще могу его процитировать. Я не понимал, что это может быть за планетное кольцо. Я, помнится, думал о трех кругах, расположеных в ряд на одной стороне планеты. Это казалось так бессмысленно, что я даже не включил его в мою библиотеку. Мне стыдно сейчас, что я был столь неосведомлен. - Он покачал головой. - Быть мифологистом в современной Галактике - такая редкая работа, что забываешь о пользе справок у других специалистов. - Ты был, вероятно, прав, проигнорировав это, Джейнав, - утешительно сказал Тревайз. - Это ошибка - принимать буквально поэтические образы. - Но это именно то, что и подразумевалось, - возразил Пелорат, показывая на экран. - Именно об этом говорилось в поэме. Три широких кольца, концентрических, шире, чем сама планета. - Я никогда не слышал о таком, - сказал Тревайз. - Я не думаю, что кольца могут быть столь широки. По сравнению с планетой они обычно очень узки. - Мы никогда, впрочем, не слышали об обитаемой планете с гигантским спутником. Или с радиоактивной поверхностью. Это - уникальность номер три. Если мы найдем радиоактивную планету, которая возможно раньше была обитаема, с гигантским спутником и с другой планетой в системе, у которой огромное кольцо, не останется сомнений, что мы встретили Землю. - Я согласен, Джейнав, - улыбнулся Тревайз. - Если мы найдем все три признака, мы можем быть уверены, что обнаружили Землю. - Если! - Со вздохом сказала Блисс. 30. Они уже оставили позади большинство миров этой планетной системы, проскочив между двумя самыми большими планетами, так что теперь в пределах 1,5 миллиардов километров не было значительных масс. Впереди лежало только обширное кометное облако, обладавшее лишь незначительной гравитационной массой. "Far Stоr" ускорилась до 0,1 С. Тревайз хорошо знал, что в теории корабль мог быть разогнан почти до скорости света, но он также знал, что 0,1 С являлось разумным пределом. При этой скорости можно было избежать любого объекта с приемлимой массой, но не существовало способа отклонить неисчислимые космические пылинки и, в особенности, гораздо чаще попадающиеся отдельные атомы и молекулы. На очень большой скорости даже такие маленькие объекты могут нанести ущерб, царапая и испаряя корпус корабля. При скорости, близкой к световой, каждый атом, попадающий в корпус корабля, обладает --------------------------------------------------------------------- (*) "Большое и широкое, заставляющее саму планету померкнуть в сравнении с собой." - Пер. С арх. Галакт. свойствами частиц космических лучей. Под воздействием проникающей космической радиации любой не долго бы прожил на борту корабля. Отдаленные звезды не двигались на обзорном экране и, хотя корабль летел со скоростью 30 тыс. Км/с, казалось, что он стоит на месте. Компьютер сканировал пространство на большую глубину в поисках любого всречного объекта, опасного при столкновении, который мог оказаться на пути корабля. И слегка поворачивал, чтобы избежать встречи в исключительно неблагоприятном случае, когда это было необходимо. Ввиду малого размера любого возможного встечного объекта, скоростью, с которой он пролетал и отсутствием эффекта инерции в результате изменения курса не было возможности разобрать, происходило ли в действительности что-либо из того, что называют "звонком с того света". Тревайз, впрочем, не беспокоился о таких вещах или вспоминал об этом очень редко. Он полностью ушел в осмысление трех наборов координат, которые ему передал Денайедор, и, в особенности, того, что определял ближайший к ним объект. - Что-нибудь неверно в цифрах? - Озабоченно спросил Пелорат. - Не могу пока сказать. Координаты сами по себе бесполезны, пока вы не знаете точку отсчета и правила построения их системы - направление, в котором отмеряется дистанция, так сказать; что является нулевым меридианом и так далее. - Как же ты собираешься установить все это? - Удивился Пелорат. - Я нашел координаты Терминуса и некоторых других миров относительно кампореллона. Если я введу их в компьютер, он может вычислить принципы построения таких координат, если координаты Терминуса и другие правильно определены. Я только пытаюсь собраться с мыслями, чтобы наилучшим образом запрограммировать компьютер. Как только принципы будут найдены, цифры, которые мы имеем для Запретных Миров, возможно обретут значение. - Только возможно? - Спросила Блисс. - Боюсь, только возможно, - ответил Тревайз. - Кроме того, это старые цифры, предположительно - кампореллонские, но не со стопроцентной вероятностью. Что, если они основаны на других принципах? - И что в таком случае? - В этом случае у нас лишь ничего не значащие цифры. Но - посмотрим. Его пальцы запорхали над мягко светящимися клавишами компьютера, вводя нужную информацию. Затем он положил руки на контуры панели и ждал, пока компьютер обработает известные координаты, установит принципы, а затем интерпретирует координаты ближайшего, переведя их в общепринятые и наконец отметит эти координаты на карте Галактики в своей памяти. Звездная карусель появилась на экране и стала быстро двигаться, занимая правильное положение. Когда картинка остановилась, она стала расширяться. Звезды бледнели по мере удаления от центра, пока не исчезли совсем. Осталось наконец совсем немного. Глаз не мог уследить за этими быстрыми изменениями, это казалось мерцанием светящихся крапинок. И вот осталось лишь пространство площадью в одну десятую парсека, согласно размерности экрана. Дальнейших изменений не происходило и только полдюжины тусклых огоньков разнообразило темноту экрана. - Который из них Запрещенный Мир? - Мягко спросил Пелорат. - Никакой, - ответил Тревайз. - Четыре из них - красные карлики, один - почти красный карлик, а остальные - белые карлики. На орбитах вокруг любого из них невозможно найти пригодный для обитания мир. - Как ты узнал, что это красные карлики, только взглянув на экран? - Мы смотрим не на реальные звезды; мы смотрим на часть карты Галактики, хранящейся в памяти компьютера. Каждая имеет обозначение. Вам оно не видно и обычно я тоже не могу его видеть, кроме тех моментов, когда мои руки входят в контакт с панелью компьютера, как сейчас. Я получаю значительное количество данных о любой звезде, на которой остановится взгляд. - Тогда все координаты бесполезны, - страдальчески вымолвил Пелорат. - Нет, Джейнав, - взглянул на него Тревайз. - Я не закончил. Это еще и вопрос времени. Координаты Запретного Мира были записаны 20 тыс. Лет назад. Все это время и кампореллон вращался вокруг Галактического центра и этот мир с таким же успехом мог вращаться с другой скоростью и по орбите с другим наклоном и эксцентриситетом. Следовательно, со временем два мира могли приблизиться друг к другу или отдалиться и, за 20 тыс. Лет, Запретный Мир мог сдрейфовать куда угодно на расстояние от 1,5 до 5 парсеков от отмеченной точки. Тогда, очевидно, он может не попасть в куб со стороной 0,1 парсек. - И что же нам делать? - Мы заставим компьютер сдвинуть Галактику на 20 тыс. Лет назад относительно кампореллона. - Он может сделать это? - Спросила Блисс с некоторым благоговением. - Ну, он не может вернуть во времени саму Галактику, но может проделать это с содержащейся в его памяти картой. - А можем мы увидеть, как это происходит? - Смотрите, - сказал Тревайз. Очень медленно звезды поползли по экрану. Новая звезда, которой прежде не было на экране, вплыла с левого верхнего края и Пелорат в возбуждении указал на нее: - Здесь! Здесь! - Извини, - сказал Тревайз. - Еще один красный карлик. Они очень распространены. По крайней мере три четверти звезд в Галактике - красные карлики. Изображение на экране дернулось вниз и остановилось. - Ну? - Сказала Блисс. - Ну вот, - сказал Тревайз. - Это вид на данную часть Галактики, какой она была 20 тыс. Лет назад. В самом центре экрана - точка, где должен был бы быть Запретный Мир, если он дрейфовал с некоторой средней скоростью. - Должен был быть, но его нет, - резко сказала Блисс. - Нет, - согласился Тревайз, не проявляя особых эмоций. Пелорат наконец глубоко вздохнул. - Ах, как неудачно, Голан. - Подожди, не впадай в отчаяние. Я и не ожидал увидеть здесь эту звезду. - Ты не ожидал? - Удивленно спросил Пелорат. - Нет. Я же сказал тебе, что это не сама Галактика, а компьютерная ее карта. Если реальная звезда не нанесена на карту, мы не увидим ее. Если мир зовется "Запретным", и назывался так 20 тыс. Лет, существует большая вероятность, что его не нанесли на карту. И это так и есть, поскольку мы не видим его. - Мы можем не видеть его потому, что он не существует, - сказала Блисс. - Легенды кампореллона могут быть фальшивыми или координаты - ошибочными. - Это тоже возможно. Однако компьютер может теперь оценить, каковы должны быть координаты в наше время, поскольку нашел точку, где звезда находилась раньше. Используя скорректированные по времени координаты (такую коррекцию я могу сделать только при помощи звездной карты), мы можем сейчас переключиться на реальную картину самой Галактики. - Но ты только п_р_е_д_п_о_л_о_ж_и_л среднюю скорость для Запретного Мира. Что, если она н_е средняя? Ты не смог бы сейчас скорректировать координаты. - Вобщем, правда, но коррекция, с предполагаемой средней скоростью, почти наверняка будет ближе к реальному положению звезды, чем если бы мы вообще не проводили временной коррекции. - Ты надеешься! - С сомнением сказала Блисс. - Совершенно верно, - подтвердил Тревайз. - Я надеюсь. А сейчас давайте взглянем на реальную Галактику. Двое наблюдателей напряженно смотрели, пока Тревайз (возможно, чтобы уменьшить свое собственное волнение и оттянуть решающий момент) мягко, словно читая лекцию, объяснял: - Очень сложно наблюдать реальную Галактику. Карта в компьютере - исскуственное создание со свечением звезд, далеким от истинного. Если поле зрения заслоняет туманность - я могу убрать ее. Если для моих наблюдений не подходит угол зрения, я могу изменить его и так далее. Реальную Галактику, однако, я должен принимать такой, какова она есть, и если я хочу изменений, я должен физически двигаться сквозь пространство, что может занять гораздо больше времени, чем применение карты. Пока он говорил, экран показывал такое густое облако звезд, что отдельные светила казались беспорядочным облаком светящейся пудры. - Это часть Млечного Пути под широким углом зрения, - сказал Тревайз, - и я пожелал, естественно, передний план. Если я его увеличу, то задний план в сравнении с ним может стать практически неразличим. Координаты нужной точки довольно близки к кампореллону, так что я все-же могу увеличить изображение до размеров, которые мы видели на карте. Только позвольте мне дать необходимые инструкции, если мой организм еще сможет поработать. Ну, вот. Звездный узор увеличился рывком, так что тысячи звезд исчезли за краями экрана, давая наблюдателям настолько реальное ощущение движения к экрану, что все трое автоматически отклонились назад, словно реагируя на рывок вперед. Старая картинка возвратилась, не такая темная, как на карте, но с полдюжиной звезд, показанных такими, какими они выглядели на самом деле. И здесь, ближе к центру, была другая звезда, сияющая гораздо ярче, чем остальные. - Это она, - испуганным шепотом признес Пелорат. - Возможно. Я попросил компьютер снять ее спектр и проанализировать его. - После довольно долгой паузы Тревайз продолжил: - Спектральный класс G-4, что делает ее незначительно тускнее и меньше, чем солнце Терминуса, но гораздо ярче, чем у кампореллона. И звезды класса G не должны быть пропущены в компьютерной карте Галактики. Так как она отсутствует, это существенный признак того, что именно вокруг нее вращается Запретный Мир. - Есть ли какой-либо шанс, что у этой звезды вообще нет планет? - Спросила Блисс. - Я полагаю, да. В этом случае, мы попытаемся найти два других Запретных Мира. - А если другие два - тоже ложные ожидания? - Настойчиво продолжала Блисс. - Тогда мы попытаемся придумать что-нибудь еще. - Что, например? - Хотел бы я знать, - мрачно ответил Тревайз.  * ЧАСТЬ III *  АВРОРА 8. ЗАПРЕТНЫЙ МИР. 31. - Голан, - сказал Пелорат. - Тебе не помешает, если я посмотрю? - Вовсе нет, Джейнав. - Могу я задать вопрос? - Давай. - Что ты делаешь? Тревайз оторвался от дисплея. - Собираюсь измерить дистанции до каждой звезды, которая на экране кажется близкой к Запретному Миру, так что я смогу определить, насколько она близка к нему на самом деле. Необходимо знать их гравитационные поля, а для этого мне нужно знать массы и расстояния. Без знания таких вещей нельзя быть уверенным в точности Прыжка. - И как ты этого добьешся? - Ну, каждая звезда, которую я вижу, имеет свои координаты в банке памяти компьютера и они могут быть переведены в систему координат, принятую на кампореллоне. Они могут быть, в свою очередь, слегка откорректированы с учетом положения "Far Star" в пространстве относительно солнца кампореллона, и это даст мне расстояние до каждого светила. Эти красные карлики все выглядят на экране довольно близкими к Запретному Миру, но некоторые могут быть ближе, некоторые - дальше. Понимаешь, нам необходимо их пространственное расположение. Пелорат кивнул и сказал: - И ты уже имеешь координаты Запретного Мира... - Да, но этого недостаточно. Мне необходимы расстояния до других звезд с точностью до процента. Их гравитационное воздействие вблизи Запретного Мира настолько мало, что небольшая ошибка не приведет к заметным отклонениям. Солнце, вокруг которого вращается Запретный Мир - или может вращаться - создает сильное гравитационное поле в его окрестностях и мне необходимо знать расстояние между ними с точностью, возможно, в тысячи раз большей, чем до соседних звезд. Одни только координаты обеспечить ее не могут. - Что же ты будешь делать? - Я измерю кажущееся расстояние от запрещенного мира - или, скорее, от его звезды - до трех ближайших звезд, которые настолько тусклы, что необходимо значительное увеличение, чтобы сделать их видимыми. Предположительно, эти три о_ч_е_н_ь далеки. Мы центрируем одну из них на экране и прыгаем на одну десятую парсека в направлении, перпендикулярном прямой, соединяющей "Far Star" и Запретный Мир. Все это мы можем проделать без опасений, даже не зная расстояний до сравнительно далеких звезд. Опорная звезда, которая находилась в центре экрана, должна там и остаться после Прыжка. Две другие тусклые звезды, если все три действительно очень далеки, не изменят заметно своего положения. Запретный Мир, однако, достаточно близок, чтобы изменить видимую позицию из-за паралакса. Из величины паралакса можно определить расстояние до него. Если нужна двойная точность, я могу выбрать другие три звезды и попытаться повторить все снова. - И сколько времени все это займет? - Не очень много. Черную работу сделает компьютер. Я лишь скажу ему, что делать. Что действительно потребует времени, так это проверка результатов и уверение себя в том, что они правильны и что в мои инструкции не вкралась какая-нибудь ошибка. Если бы я был одним из этих выскочек, всецело уверенных в себе и в компьютере, это могло бы быть проделано в несколько минут. - Это и вправду удивительно. Подумать только, как много компьютер делает для нас. - Я об этом думаю все время. - Что бы ты без него делал? - Что бы я делал без гравилета? Что бы я делал без своей подготовки астронавта? Что бы я делал без двадцати тысяч лет гиперпространственной технологии за плечами? Я таков, каков есть - здесь - сейчас. Допустим, мы вообразим себя через двадцать тысяч лет в будущем. За какие чудеса технологии были бы мы благодарны? Или может оказаться так, что через эти тысячелетия человечество уже не будет существовать? - Вряд ли, - сказал Пелорат. - Вряд ли не будет существовать. Даже если мы не станем частью Галаксии, нас все же будет направлять психоистория. Тревайз повернулся в своем кресле, убрав руки с панели компьютера. - Пусть он уточняет расстояния, пусть проверит все несколько раз. Спешить не стоит. Он вопросительно посмотрел на Пелората и сказал: - Психоистория! Ты знаешь, Джейнав, дважды эта тема затрагивалась на кампореллоне и дважды психоистория приводилась в пример, как суеверие. Однажды это сказал я, затем то же самое повторил Денайедор. В конце концов, как еще можешь ты определить психоисторию, кроме как суеверие Основания? Разве это не вера без доказательств? Что ты думаешь, Джейнав? Это, скорее, твоя область, а не моя. - Почему ты сказал, что нет доказательств, Голан? Фантом Хари Сэлдона появлялся в Склепе Времени несколько раз и комментировал случившееся. Он не мог знать в свое время, что за события поизойдут, если бы не был способен предсказывать их, исходя из законов психоистории. Тревайз кивнул. - Звучит впечатляюще. Он ошибся в случае с Мулом, но даже учитывая это, все равно он великолепен. И все же в этом есть какой-то неприятный налет таинственности. Любой иллюзионист может делать подобные трюки. - Ни один фокусник не может предсказать события на столетия вперед. - Ни один фокусник не может в действительности делать то, что, как тебе кажется, он проделывает. - Послушай, Голан. Я не могу вообразить ни один трюк, который позволил бы мне предсказать, что случится через пять столетий. - Ты не можешь представить и трюк, который позволил бы иллюзионисту прочитать текст сообщения, спрятанного в псевдотессеракт (*) на необитаемом орбитальном спутнике. Хотя я видел человека, который сделал это. Откуда ты знаешь, что Склеп Времени, в котором появляется фантом Хари Сэлдона, не находится под управлением правительства? Пелорат выглядел так, словно это предположение что-то в нем перевернуло. - Они не могут этого сделать! Тревайз издал презрительный смешок. - И они были бы пойманы, если бы попытались, - сказал Пелорат. - Я вовсе в этом не уверен. Вопрос в том, впрочем, что мы совсем не знаем, как работает психоистория. - Я не знаю, к_а_к работает компьютер, но знаю, что он работает. - Это потому, что другие знают, как. Как быть в том случае, если н_и_к_т_о не знает, как она работает? Тогда, если все по той или иной причине остановится, мы окажемся беспомощными сделать что-нибудь. И если психоистория внезапно перестанет работать... - Второе Основание знает принципы и детали психоистории. - Откуда ты знаешь это, Джейнав? - Так говорят. - Сказать можно все, что угодно. А, появилось расстояние до звезды Запретного Мира, и, я надеюсь, очень точное. Дай мне взглянуть на цифры. Он глядел на них довольно долго, непроизвольно шевеля губами, словно производя в уме грубые подсчеты. Наконец, не поднимая глаз, спросил: - Чем занимается Блисс? - Отсыпается, старина.- Ответил Пелорат. Затем, словно защищая ее, добавил: - Ей н_у_ж_е_н сон, Голан. Поддерживать с Геей непосредственный контакт через гиперпространство - это требует энергии. - Полагаю, да, - сказал Тревайз, поворачиваясь назад к компьютеру. Он положил руки на панель и пробормотал: - Я проделаю это в несколько этапов, каждый раз перепроверяя. - Затем он поднял их вновь и сказал: - Я серьезно, Джейнав. Что ты д_е_й_с_т_в_и_т_е_л_ь_н_о знаешь о психоистории? Пелорату потребовалось сделать над собой усилие, чтобы вернуться к этой теме. - Ничего. Быть историком, кем я и являюсь по своим занятиям, и быть психоисториком - это огромная разница. Конечно, два фундаментальных постулата психоистории я знаю, но это знает каждый. - Даже я. Первое требование - количество людей, вовлеченных в исторический процесс, должно быть достаточно велико, чтобы сделать достоверными статистические методы. Но насколько велико должно быть это "достаточно велико"? - По последней оценке, население Галактики - что-то около десяти квадрильонов, и это, вероятно, нижний предел. Наверняка, это достаточно велико. - Откуда ты знаешь? - Поскольку психоистория д_е_й_с_т_в_и_т_е_л_ь_н_о работает, Голан. Не важно, как ты изощряешься в логике, она д_е_й_с_т_в_и_т_е_л_ь_н_о работает. --------------------------------------------------------------------- (*) Псевдочетырехмерный куб. - И второе требование, - сказал Тревайз, - чтобы люди не были осведомлены о психоистории, таким образом, знание будущего не исказит их действия. Но они о_с_в_е_д_о_м_л_е_н_ы. - Но только лишь о голом факте ее существования, старина. Это не в счет. Второе требование - чтобы люди не были осведомлены о п_р_е_д_с_к_а_з_а_н_и_я_х психоистории - и они ничего об этом не знают, за исключением адептов Второго Основания, но это - случай особый. - И на этих только постулатах была развита вся наука психоистория? Трудно в это поверить. - Не т_о_л_ь_к_о на этих двух, - сказал Пелорат. - В ней применены передовые и тщательно разработанные математические методы. История гласит - если придерживаться традиции - что Хари Сэлдон изобрел психоисторию, основываясь на кинетической теории газов. Каждый атом или молекула в газе движется случайным оброазом, так что мы не можем знать положение или скорость любой из них. Тем не менее, используя статистику, мы можем выработать правила, управляющие их поведением, как целого, с большой точностью. Подобным же образом Сэлдон стремился разработать обобщенные принципы поведения человеческого общества, даже если решения не будут являться приложимыми к поведению отдельных людей. - Возможно, но человеческие существа - не атомы. - Верно. Человек обладает сознанием и его поведение значительно сложнее, возникает так называемая свобода воли. Как Сэлдон справился с этим, я не имею понятия, и я уверен, что не смогу понять это, даже если кто-нибудь знающий попытается объяснить мне - но он сделал это. - Но все зависит от рассматриваемых людей, многочисленных и неосведомленных. Не кажется ли тебе, что огромная математическая структура построена на песке? Если эти требования не верны, тогда все рухнет... - Но до сих пор План не рухнул... - ...Или, если постулаты не полностью ошибочны или недостаточны, или более узки, чем должны были бы быть, психоистория может работать верно целые столетия, а потом, по достижении какого-нибудь обычного кризиса, может рухнуть - как это временно произошло в эпоху Мула. Или вдруг существует третий постулат? - Какой еще третий постулат? - В замешательстве спросил Пелорат. - Я не знаю, - сказал Тревайз. - Аргументы могут казаться совершенно логичными и элегантными и все-же содержать неявные допущения. Может быть третий постулат настолько банален, что никто и не думал упоминать о нем. - Допущение, которое кажется банальным, обычно достаточно важно, или оно не было бы таким само собой разумеющимся. Тревайз фыркнул. - Если ты знаешь историю науки так же хорошо, как и традиционную историю, Джейнав, ты должен знать, насколько ты ошибаешься. Но я вижу, что мы уже вблизи солнца Запретного Мира. И действительно, в центре экрана сияла яркая звезда - настолько яркая, что экран автоматически ослабил свое свечение до такой степени, что все остальные звезды угасли. 32. Средства для мытья и личной гигиены на борту "Far Star" были компактными, и использование воды обычно сводилось к минимуму во избежание перегрузки систем очистки. Тревайз строго напоминал об этом и Пелорату, и Блисс. Но даже в таких условиях Блисс все время поддерживала вокруг себя атмосферу свежести и можно было держать пари, что ее темные длинные волосы по-прежнему блестят, а ногти сверкают. - Вот вы где! - Сказала она, войдя в рубку. Тревайз взглянул исподлобья и ответил: - Не удивительно. Мы вряд ли могли покинуть корабль и за 30 секунд поисков внутри судна нас можно элементарно обнаружить, даже если ты и не можешь засечь нас ментально. - Это всего лишь форма приветствия и нет нужды воспринимать ее буквально, как вы прекрасно понимаете, - сказала Блисс. - Где мы? И не говори "в рубке". - Блисс, дорогая, - сказал Пелорат, подняв руку, - мы внутри планетной системы ближайшего из трех Запретных Миров. Она подошла к нему сбоку и коснулась рукой его плеча, в то время как его рука обняла ее за талию. - Он не может быть особенно запретным, - сказала Блисс. - Ничто не остановит нас. - Он запретен лишь потому, что кампореллон и другие миры второй волны колонизации намеренно прервали отношения с мирами первой волны - Спейсерскими. Если мы сами не чувствуем себя связанными этими запретами, что может остановить нас? - Сказал Тревайз. - Спейсеры, если кто-либо из них еще остался, могли также разорвать связи с мирами второй волны. То, что нас не заботит наше вторжение к ним вовсе не означает, что и им нет дела до нас. - Верно, - сказал Тревайз, - е_с_л_и они существуют. Но до сих пор мы даже не знаем, есть ли хотя бы одна планета, на которой они могли жить. До сих пор все, что мы видим - обычные газовые гиганты. Две штуки, и не особенно крупные. - Но это не означает, что Спейсерский мир не существует, - в запале сказал Пелорат. - Любой обитаемый мир должен быть гораздо ближе к солнцу и меньше по размерам. И очень трудно различить его в сиянии солнца на таком расстоянии. Нам нужно совершить микро-Прыжок к центру системы, чтобы обнаружить такую планету. - Он, казалось, лучился гордостью, говоря как испытанный космический путешественник. - Если так, - сказала Блисс, - почему бы нам не подойти поближе? - Не сейчас, - ответил Тревайз. - Мне необходима компьютерная проверка, насколько она возможна, для поисков каких-либо искусственных объектов. Мы двинемся внутрь скачками - дюжиной, если необходимо - проверяя все на каждом этапе. Я не хочу попасть в ловушку на этот раз, как это случилось при первом нашем приближении к Гее. Помнишь, Джейнав? - Ловушки, подобные той, могут ловить нас каждый день. Та, на Гее, дала мне Блисс. - Пелорат с любовью посмотрел на нее. - Ты каждый день надеешься получать новую Блисс? - Ухмыльнулся Тревайз. Пелорат казался задетым и Блисс с оттенком досады в голосе сказала: - Дорогой мой - или как там Пел настаивает, чтобы я тебя называла - с таким же успехом ты можешь двигаться гораздо быстрее. Пока я с тобой, ты не попадешь в западню. - Это в силах Геи? - Определить присутствие других разумов? Конечно. - Ты уверена, что достаточно сильна, Блисс? Я думаю, что тебе нужно немного поспать, чтобы восстановить силы, направленные на поддержание контакта с основным телом Геи. Насколько я могу положиться на пределы твоих способностей, возможно, небольшие, на таком расстоянии от их источника? - Надежность связи более чем достаточная, - вспыхнула Блисс. - Не обижайся, - сказал Тревайз. - Я просто поинтересовался. Не кажется ли это тебе недостатком Геи? Я - не Гея. Я - самодостаточная и независимая личность. Это означает, что я могу путешествовать так далеко от моего мира и моего народа, как пожелаю, и все-же оставаться Голаном Тревайзом. Какие бы способности я не имел, если они есть, я продолжаю ими обладать и они остаются у меня, что бы я ни делал. Если бы я был один в космосе, в парсеках от любого человеческого существа и без какой-либо связи с людьми или даже без возможности увидеть искорку хотя бы одной звезды в небе, я был бы и оставался Голаном Тревайзом. Пусть бы у меня не было возможности выжить и я бы умер, но умер Голаном Тревайзом. - Один в космосе и вдали от всех остальных, ты не был бы способен позвать на помощь своих друзей, обратиться к их талантам и знаниям, отличным от твоих. Одинокий, как отдельная личность, ты горько сознавал бы свою ничтожность по сравнению с тем, что ты мог бы совершить, оставаясь частью интегрированного общества. Ты знаешь это. - Тем не менее, это была бы далеко не та ничтожность, как в случае с тобой. Существующая связь между тобой и Геей гораздо сильнее, чем между мной и моим обществом; и эта связь тянется через гиперпространство и требует энергию для своего поддержания, так что ты должна ментально задыхаться в попытках удержать эту связь и чувствовать себя ничтожной и одинокой гораздо сильнее, чем я при подобных обстоятельствах. Юное лицо Блисс стало суровым и на мгновение она перестала выглядеть юной или, скорее, она стала вневозрастной - более Гея, чем Блисс, словно опровергая утверждение Тревайза. - Даже если все, что ты сказал, так и есть, Голан Тревайз, - сказала она, - так есть, было и будет, и к этому ничего не прибавить и не отнять - даже если все, что ты сказал так и есть, не полагаешь ли ты, что не должна быть уплачена цена за выгодное преимущество? Разве не лучше быть теплокровным существом, таким как ты сам, чем холоднокровным, подобно рыбе или кому там еще? - Черепахи тоже холоднокровные, - сказал Пелорат. - На Терминусе их нет, но они обитают на некоторых мирах. Это существа с панцирем, очень медленно двигающиеся, но долго живущие. - Ну разве не лучше быть человеком чем черепахой; двигаться быстро, не завися от температуры, а не медленно? Разве не лучше поддерживать высоко-энергетическую активность, быстро сокращающиеся мускулы, быстро работающие нервные волокна, интенсивные, обширные умственные способности - чем медленно ползать, мало что чувствовать и иметь только смутное представление о непосредственном окружении? Разве не так? - Конечно так. Ну и что из этого? - Ну а разве ты не знаешь, чем ты должен был заплатить за свою теплокровность? Для того, чтобы поддерживать свою температуру выше, чем окружающей среды, ты должен расходовать энергию гораздо интенсивней, чем черепаха. Ты должен есть почти непрерывно чтобы подавать энергию в свое тело так же быстро, как она покидает его. Ты должен стареть гораздо быстрее, чем черепаха и умереть раньше. Не предпочтешь ли ты стать черепахой и жить более медленно, но дольше? Или ты предпочитаешь свою цену заплатить и быть подвижным, чувствительным и разумным организмом? - Разве это верная аналогия, Блисс? - Нет, Тревайз. В ситуацией с Геей все еще более предпочтительней. Мы не тратим излишнего количества энергии, когда мы вместе. Лишь когда часть Геи находится на гиперпространственной дистанции от остальной Геи эта энергия существенно возрастает. И вспомни - то, за что ты голосовал - не просто большая Гея, не только больший индивидуальный мир. Ты выбрал Галаксию, огромный комплекс миров. Повсюду в Галактике ты будешь частью Галаксии и близко окруженным частями чего-то, что простирается от каждого межзвездного атома до центра черной дыры. Тогда потребуются мизерные количества энергии для поддержания единства целого. Ни одна часть не будет на большом расстоянии от остальных частей. Вот что ты выбрал, Тревайз. Как можешь ты сомневаться, что выбрал верно? Тревайз в задумчивости склонил голову. Наконец, он поднял взгляд и сказал: - Возможно я выбрал правильно, но я должен быть у_в_е_р_е_н в этом. Решение, которое я принял - самое важное в истории человечества и мне не достаточно того, что оно хорошее. Я должен з_н_а_т_ь что оно является хорошим. - Что тебе еще нужно, кроме того, что я тебе сказала? - Я не знаю, но я найду это на Земле. - Он говорил это с абсолютной уверенностью. - Голан, звезда становится диском, - прервал их Пелорат. И действительно. Компьютер занимался своими собственными делами и был вовсе не озабочен какими-либо дискуссиями, бушевавшими вокруг него. Он приближался к звезде поэтапно и наконец достиг дистанции, указанной для него Тревайзом. Они все еще продолжали оставаться вне плоскости эклиптики и компьютер вывел на экран каждую из трех малых внутренних планет. На самой близкой к солнцу температура поверхности была в пределах, позволяющих существовать жидкой воде и кислородная атмосфера. Тревайз подождал, пока будут вычислены ее орбита и предварительные оценки показались ему обнадеживающими. Он продолжил вычисления, так как чем дольше наблюдалось движение планеты, тем точнее рассчитывались элементы ее орбиты. Наконец Тревайз довольно хладнокровно произнес: - В поле нашего зрения - планета, подходящая для обитания. И это почти наверняка она. - Ах, - Пелорат выглядел настолько восторженным, насколько позволяла его обычная серьезность. - Впрочем, я опасаюсь, - сказал Тревайз, - что здесь нет гигантского спутника. В самом деле, ни одного спутника какого-либо вида до сих пор не обнаружено. Так что это не Земля. По крайней мере, если следовать традиции. - Не беспокойся об этом, Голан, - сказал Пелорат. - Я уже полагал, что мы не встретим здесь Землю, когда я увидел, что ни у одного из газовых гигантов нет этой необычной