ствах не высказывай никаких политических воззрений. - Я постараюсь, Гэри, - проговорила Дорс с плохо скрытым раздражением, развернулась и вышла из комнаты. Селдон проводил ее взглядом. Дорс тоже немного состарилась, но старость ее была удивительно красивой, так что порой ему казалось, будто жена и не старится вовсе. Она была всего на два года моложе Селдона, но внешне за двадцать восемь лет их совместной жизни изменилась гораздо меньше, чем он, что было вполне естественно. Волосы ее поседели и стали серебряными, но местами сквозь седину проглядывали озорные и юные рыжие прядки. Кожа на лице Дорс стала чуть более дряблой, в голосе появилась сухость и хрипотца, ну и, конечно же, она стала носить одежду, подобающую пожилой женщине. Тем не менее движения ее остались такими же ловкими и быстрыми. Казалось, никакие годы не в силах помешать ее способности всегда прийти на помощь Гэри в случае необходимости. Гэри вздохнул. Ох, как же это тяжело, когда тебя против твоей воли защищают... а порой - ну просто невыносимо! 8 Почти что следом за Дорс к Селдону забежала Манелла. - Прости, Гэри, что я спрашиваю, но скажи мне, что говорила тебе Дорс? Селдон обреченно поднял глаза на невестку. Когда же от него отстанут? - Ничего особенного. Про сон Ванды. Манелла закусила губу. - Я так и знала. Ванда сказала мне, что Дорс расспрашивала ее. Почему она не оставит ребенка в покое? Можно подумать, что увидеть плохой сон - это прямо-таки преступление! - Понимаешь, - успокаивающе проговорил Селдон, - речь шла о том, что Ванда кое-что запомнила из того, что ей приснилось. Я не знаю, она сама говорила тебе об этом или нет, но, похоже, она во сне услыхала слова "смерть" и "финики". - Гм-м-м... - нахмурилась Манелла, но довольно быстро улыбнулась и сказала: - Думаю, это ерунда. Ванда сходит с ума по финикам и ждет, что они обязательно будут на праздничном столе. Я ей обещала позаботиться об этом, так что она ждет не дождется. - Значит, если она услышала, как кто-то говорит о чем-то, по звучанию напоминающем слово "финики", у нее в уме это слово превратилось бы в сами финики? - Конечно. Почему бы и нет? - Раз так, что же, в таком случае, она могла на самом деле услышать? Должна же она была что-то услышать, чтобы ей послышалось "финики"? - Совершенно не обязательно. Но почему мы уделяем такое внимание сну ребенка? Прошу тебя, я больше ничего не хочу слышать об этом. Ну, просто сил нет! - Согласен. Я постараюсь уговорить Дорс оставить эту тему - по крайней мере, с Вандой. - Хорошо. И учти, мне все равно, что она - бабушка Ванды. Я, если на то пошло, ее мать, и самое главное - то, чего я хочу. - Несомненно, - кивнул Селдон и посмотрел вслед Манелле. Вот еще задача - бесконечная вражда двух женщин... 9 Тамвилю Элару было тридцать шесть лет. К работе над Психоисторическим Проектом Селдона он приступил в качестве старшего математика четыре года назад. Он был высок, худощав, с вечной хитринкой в прищуренных глазах, и жутко самоуверенный - даже не пытался этого скрывать. Волосы у Элара были каштановые, волнистые, густые и длинные. Смеялся он часто и громко, но это никак не сказывалось на его способностях к математике. До начала работы над Проектом Элар был сотрудником в университете сектора Западная Майдана, и Селдон всякий раз, вспоминая о том, как Элар впервые появился в Стрилинге, не мог сдержать улыбки - дело в том, что Юго Амариль отнесся к новому математику с нескрываемым подозрением. Хотя, честно говоря, Юго мало к кому относился без подозрений. Видимо, думал Селдон, в глубине души Амариль считал, что психоистория должна оставаться частной собственностью его и Гэри. Но теперь, по прошествии четырех лет, даже Амариль был вынужден признать колоссальный вклад Элара в общее дело, и то, что собственная работа Амариля за счет этого вклада стала намного легче. - Разработанная им методика избежания хаотичности уникальна и удивительна, - сказал Амариль. - Больше никто в Проекте до такого не додумался. А мне так и вообще ничего подобного в голову не приходило, и тебе, кстати, тоже, Гэри. - Ну, - пожал плечами Селдон, - вот уж нечему удивляться. Я уже не мальчик. - Вот только... - пробормотал Амариль, - если бы ой так громко не хохотал. - Тут уж ничего не поделаешь. Всякий смеется по-своему. Но на самом деле и Селдону было не просто смириться с достижением Элара, с его потрясающим открытием. Как это обидно, как унизительно, что он сам не додумался до того, что теперь именовалось "ахаотичными уравнениями"! То, что Селдон не придумал, как создать электрофокусировщик, его вовсе не волновало - это, в конце концов, не было его специальностью. А вот об ахаотичных уравнениях ему как раз подумать следовало бы - если не вывести их, то хотя бы подумать о возможности их выведения. Обида была так сильна, что Селдон решил сам себя уговорить. В конце концов, кто разработал фундаментальные основы психоистории? Он, Селдон. Ведь ахаотичные уравнения самым естественным образом вытекли из этих основ. Смог бы Элар проделать то, что проделал Селдон, тридцать лет назад? Нет, не смог бы - в этом Селдон был уверен. И таким ли уж выдающимся было открытие Элара, сделанное, так сказать, на всем готовеньком? Все это было правдой, чистой правдой, и все-таки Селдон чувствовал себя неловко, встречаясь с Эларом. Так усталая старость встречается с цветущей молодостью. А ведь Элар, между тем, никогда не делал ничего такого, чтобы подчеркнуть разницу в возрасте. Наоборот, он всегда вел себя с Селдоном крайне уважительно и ни в коем случае не позволял хоть словом намекнуть, что лучшие годы Селдона - позади. Конечно, Элар проявлял неподдельный интерес к предстоящему юбилею Селдона, и, как выяснил Селдон, именно он первым высказал предложение о том, чтобы день рождения был отпразднован (намек на старость?). Эту мысль Селдон сразу отверг. Если поверить в это, тогда надо согласиться с бесконечными подозрениями Дорс. Элар размашисто зашагал навстречу Селдону и поприветствовал его по обыкновению: - Маэстро... - А Селдон, по обыкновению, поморщился. Он предпочитал, чтобы старшие сотрудники называли его просто Гэри, но, в принципе, уже давно махнул рукой на Элара - не ссориться же из-за такой ерунды. - Маэстро, - сказал Элар, - тут прошел слух, будто бы вас приглашает к себе генерал Теннар. - Да. Он встал во главе военной хунты и, по-видимому, желает посмотреть на меня и расспросить, что такое психоистория и с чем ее едят. Этот вопрос мне задают все правители до единого со времен Клеона и Демерзеля. (Генерал Теннар занял пост правителя Империи совсем недавно - в рядах хунты смена лидеров происходила часто, они крутились, словно стеклышки в калейдоскопе - одни падали, другие возникали из ниоткуда.) - Но, если я правильно понял, он собирается вытащить вас из Стрилинга именно сейчас - посреди праздника? - Ничего страшного. Отпразднуете без меня. - Ну что вы, маэстро, как можно! Я надеюсь, вы не рассердились, но мы тут посоветовались и отправили во Дворец коллективное прошение о том, чтобы ваш вызов к Теннару был отложен на неделю. - Что? - раздраженно воскликнул Селдон. - Это... этого делать не стоило... это рискованно, в конце концов! - Да все сошло как нельзя лучше. Они согласились отложить ваш приезд, а неделя вам ой как понадобится. - На что же она мне понадобится? Элар немного растерялся: - Можно, я вам честно скажу, маэстро? - Конечно. Разве я когда-нибудь от кого-то требовал говорить со мной иначе? Элар слегка зарумянился, но голос его остался твердым и решительным. - Мне не просто сказать вам об этом, маэстро... Вы - гениальный математик. Это вам скажет всякий из тех, кто работает над Проектом. Это сказал бы всякий в Империи, если бы знал вас и что-то понимал в математике. Однако никому не дано быть гением абсолютно во всем. - Это я не хуже вас понимаю, Элар. - Я знаю. Но особенно вам недостает способности общаться с простыми людьми, точнее говоря, с людьми тупыми. В вас нет хитрости, умения идти на уступки, и, если вам придется иметь дело с кем-то из таких вот тупиц в правительстве, вы можете попасть в беду, подвергнуть опасности Проект, да и свою собственную жизнь именно из-за того, что вы не умеете лгать. - О чем это вы? Я что, впал в детство? Да я с политиками имею дело уйму лет. Десять из них, если вы не запамятовали, я был премьер-министром. - Простите меня, маэстро, но не таким уж выдающимся. Вы имели дело с премьер-министром Демерзелем, которому не откажешь в уме и интеллигентности, и Императором Клеоном, который был мягким и добрым человеком. Теперь вам придется столкнуться с вояками, а у них нет ни ума, ни доброты. Это совсем другие люди. - С военными я тоже имел дело и жив пока. - Вы не имели дела с генералом Дугалом Теннаром. Говорю вам, это совсем другой человек. Уж я-то знаю. - Вы его знаете? Вы с ним лично знакомы? - Лично - нет, но он из Майданы, как и я, а он и там был большой шишкой. - Ну, и что вам о нем известно? - Он невежа, упрямец, жестокий человек. С ним иметь дело непросто и небезопасно. Будущая неделя вам очень пригодилась бы для того, чтобы продумать, как вы себя с ним поведете. Селдон задумчиво прикусил губу. Элар говорил правду, и Селдон понял, хотя у него были собственные мысли относительно встречи с генералом, что ему действительно будет очень трудно говорить с глупым, эгоистичным, напыщенным и вспыльчивым человеком, в руках которого сосредоточена неограниченная власть. - Ничего, как-нибудь справлюсь. Спасибо, что предупредили. Во всяком случае, сейчас хунту может волновать только одно: неспокойное положение на Тренторе. Они и так просуществовали дольше, чем можно было предположить. - Разве мы делали такие прогнозы? А я не знал, что мы проводили прогностические расчеты относительно длительности правления хунты. - Амариль сделал кое-какие вычисления, воспользовавшись вашими ахаотичными уравнениями. Кстати, - немного помолчав, добавил Селдон, - кое-где они стали упоминаться как "уравнения Элара". - Я их так не называл, маэстро. - Не сердитесь, но мне бы этого не хотелось. В работах по психоистории должны фигурировать цифры, но не имена. Стоит только появиться именам, и возникают нехорошие чувства. Вы меня понимаете, надеюсь? - Понимаю, и совершенно с вами согласен, маэстро. - По правде сказать, - смущенно проговорил Селдон, - я себя чувствую крайне неловко, когда речь идет о фундаментальных психоисторических уравнениях Селдона. Но беда в том, что это вошло в привычку, и тут уж ничего не поделаешь. - Прошу простить меня, маэстро, но вы заслуживаете такого исключения. В конце концов, это же вам принадлежит заслуга изобретения самой науки психоистории... Но если не возражаете, мне бы хотелось еще поговорить относительно вашей предстоящей встречи с генералом Теннаром. - В смысле? - Я все время думаю о том, как бы сделать так, чтобы вы вообще не виделись с ним, не говорили, не имели с ним дела. - Как же, интересно, я могу избежать встречи с ним, если он вызывает меня для консультации? - Сошлитесь, к примеру, на нездоровье и отправьте кого-нибудь вместо себя. - Кого же? Элар молчал, но ответ был Селдону ясен. - Вас? - Почему бы и нет? Думаю, у меня неплохо получилось бы. Я - земляк генерала, а это уже кое-что. А у вас дел по горло, вы человек немолодой, словом, нетрудно будет уговорить его, что вы себя неважно чувствуете. А если я встречусь с ним вместо вас, маэстро, - вы уж меня простите - выкрутиться я сумею получше вас. - То бишь соврать. - Если потребуется. - Для вас это будет очень рискованно. - Не слишком. Сомневаюсь, чтобы он отдал приказ меня казнить. Если он почему-либо разозлится на меня, а это вполне возможно, я могу начать просить и умолять о пощаде - ну, или вы за меня попросите - молодой, дескать, неопытный. В любом случае, уж лучше мне попасть в беду, чем вам. Я думаю о Проекте, который без меня обойтись может, а вот без вас - нет. Селдон нахмурился и сказал: - Нет, Элар, я не собираюсь прятаться за вашей спиной. Если генерал хочет меня видеть, он увидит. С какой стати я должен дрожать от страха и просить вас из-за меня идти на риск? За кого вы меня принимаете? - За честного и благородного человека, в то время как это дело для хитреца. - Постараюсь быть похитрее, если понадобится. Зря вы меня недооцениваете, Элар. Элар обреченно пожал плечами. - Ну ладно, что поделаешь. Вы же понимаете, спорить с вами я не могу. - Правда, Элар, зря вы затеяли это дело с отсрочкой. Честное слово, я бы лучше улизнул с юбилея и встретился с генералом. Вы отлично знаете, что все эти торжества - не моя идея, - ворчливо закончил Селдон. - Простите... - пробормотал Элар. - Ну ладно, не расстраивайтесь, - смущенно проговорил Селдон. - Поживем - увидим. Он развернулся и вышел. О, как ему порой хотелось, чтобы все шло как по маслу, как ему хотелось, чтобы Проект стал подобен совершенному, великолепно отлаженному механизму, чтобы ему не нужно было что-либо улаживать с подчиненными. Недостижимая мечта! Чтобы такого добиться, нужно было не просто угробить на это остаток жизни и забыть о психоистории, нужно было иметь соответствующий характер. Селдон вздохнул и отправился потолковать с Амарилем. 10 В кабинет Амариля он вошел без звонка. - Юго, - объявил он с порога, - моя встреча с генералом Теннаром отложена. Селдон присел на краешек стула рядом с Амарилем и принялся ждать, когда тот оторвется от работы. Наконец Амариль соизволил глянуть на него. - И чем он это объясняет? - Да не в нем дело. Кое-кто из наших математиков состряпал коллективное прошение об отсрочке моей поездки к генералу, дабы, понимаешь ли, не расстраивать юбилейные торжества. Все это мне жутко не нравится. - Почему же ты тогда им позволил отправить такое прошение? - Ничего я не позволял! Просто самодеятельность какая-то. Согласен, - поморщился Селдон, - есть тут доля моей вины. Я так долго вздыхал по поводу своего шестидесятилетия, что все решили, будто юбилей меня подбодрит. - Ну что ж, - прищурился Амариль, - воспользуемся этой неделей. Селдон напрягся, нахмурился. - Что-нибудь не так? - Нет. Пока все в порядке, но не мешает лишний раз проверить. Понимаешь, Гэри, какая штука... Впервые за тридцать лет психоистория добралась до такого состояния, что появилась возможность - реальная возможность - сделать прогноз. Это сущая малость - крошечная точка на громадном континенте человечества, но лучшего нам пока не суждено было добиться. Значит, так... Мы хотим воспользоваться достигнутым, узнать, каков механизм наших достижений, доказать самим себе, что психоистория стала тем, чего мы от нее ожидали: прогностической наукой. А потому не помешает проверить, не проглядели ли чего. Даже этот крошечный прогноз - дело весьма и весьма сложное, и поэтому неделя очень пригодится. - Ну хорошо. Перед тем как отправиться на встречу с генералом, я побеседую с тобой - может быть, ты мне что-то подскажешь в последний момент. А пока, Юго, никакой утечки информации - _н_и_к_о_м_у_ ни слова. Понимаешь, если все сорвется, мне бы не хотелось, чтобы сотрудники пали духом. Провал мы как-нибудь с тобой переживем, и предпримем новую попытку. - Мы с тобой... - закинув руки за голову, печально проговорил Амариль. - А помнишь, когда-то так оно и было - мы с тобой? - Отлично помню и часто тоскую по тем временам. Правда, тогда у нас не было... - Даже Главного Радианта, не говоря уже об электрофокусировщике. - И все-таки это были славные деньки. - Славные, - согласно кивнул Амариль и улыбнулся. 11 Университет преобразился до неузнаваемости, и Селдон ничего не мог с собой поделать - ему это понравилось. Главные помещения, занимаемые сотрудниками Проекта, заиграли разноцветной подсветкой, в воздухе возникли голографические изображения Селдона в разных местах и в разное время, образы улыбающейся молоденькой Дорс и Рейча-подростка, еще, так сказать, непричесанного и неприглаженного. Селдона и Амариля - тоже удивительно молодых, склонившихся над компьютерами. Даже Демерзеля не забыли - и его изображение красовалось в этой галерее, и, увидев его, Селдон глубоко вздохнул и ощутил, как ему не хватает старого друга, чье присутствие вселяло в него уверенность в сегодняшнем и завтрашнем дне. А вот изображения Императора Клеона в галерее не было, но не потому, что его невозможно было раздобыть, а потому, что теперь, во времена, когда правила хунта, неразумно было бы напоминать людям о прошлом. Все светилось и сверкало вокруг. Университет стал совершенно непохожим на строгое учебное заведение - Селдон его таким никогда не видел. Ухитрились даже убрать искусственный свет на внутренней поверхности купола, а здание университета сияло и переливалось в темноте всеми цветами радуги. - Целых три дня! - в восторге и ужасе воскликнул Селдон. - Да, три дня, - кивнула Дорс. - На меньшее университет не согласился. - Но расходы какие! А сколько труда во все это вложено! - нахмурившись, покачал головой Селдон. - Затраты минимальны, - возразила Дорс, - по сравнению с тем, что ты сделал для университета. А работали все добровольно и в свободное время, в основном, студенты. Перед изумленным взором Селдона возникла панорама зданий университета, напоминавшая сказочный воздушный замок, и он не смог сдержать восхищенной улыбки. - Доволен? - усмехнулась Дорс. - Вот видишь, ты только и делал, что ныл и ворчал, как тебе не по сердцу все эти юбилейные приготовления, цель которых, видите ли, только намекнуть на то, какой ты старый, - да ты бы сам на себя поглядел - весь светишься! - Честное слово, так приятно!.. Я себе ничего подобного даже представить не мог! - Чему удивляться? Ты же идол, Гэри. Весь мир, вся Империя знает о тебе. - Нет-нет, - возразил Селдон, - это неправда. Никто обо мне ничего не знает и, уж конечно, ничего не знает о психоистории, никто, кроме сотрудников Проекта. Да и сотрудники знают далеко не все. - Все это не имеет значения, Гэри. Главное - _т_ы_. Квадриллионы людей, которые ничего не знают о тебе и твоей работе, знают, что Гэри Селдон - величайший математик в Империи. - Ну... - протянул Селдон, восхищенно оглядываясь по сторонам, - примерно что-то в этом духе я сейчас и чувствую. Но... три дня и три ночи! Что будет с архивом, с оборудованием, со всеми материалами? Тут же все вверх дном перевернут! - Не волнуйся. Все материалы убраны в надежное место. Компьютеры и все остальное оборудование - под охраной защитного поля - студенты позаботились. - И ты, Дорс? - любовно улыбаясь, спросил Селдон. - Не только я. Больше всех усердствовал твой коллега Тамвиль Элар. Селдон поморщился. - Что такое? - удивилась Дорс. - Тебе что, не нравится Элар? - Да не то чтобы... просто он называет меня "маэстро". Дорс шутливо покачала головой. - Да, это ужасное преступление! - А еще он молодой, - буркнул Селдон. - Еще более страшное преступление. Ох, Гэри, стареть - это целая наука. Стареть надо по-доброму, милосердно, красиво - а начать надо с того, чтобы все видели, что ты наслаждаешься жизнью и доволен собой. Тогда и все вокруг тебя будут довольны и рады - разве тебе этого не хочется? Ну пошли, пошли. Хватит туг прятаться и держаться за меня. Здоровайся, улыбайся, интересуйся самочувствием гостей. И не забудь, после банкета ты должен произнести речь. - Я терпеть не могу банкеты, а еще больше - произносить речи. - Придется, никуда не денешься. Ну все, пошли! Селдон обреченно вздохнул и повиновался. Несмотря на все давешнее нытье по поводу старости, Селдон выглядел сегодня поистине внушительно и великолепно. Уже год, как он расстался с роскошной и тяжеловесной мантией премьер-министра, уже давно не надевал костюмов в геликонском стиле. Сегодня на Селдоне были безукоризненно отглаженные строгие брюки и довольно простая туника. На левой стороне груди ярко сверкала эмблема с надписью "ПСИХОИСТОРИЧЕСКИЙ ПРОЕКТ СЕЛДОНА В СТРИЛИНГСКОМ УНИВЕРСИТЕТЕ" - на титаново-сером фоне костюма ее было видно издалека. Лицо великого математика избороздили морщины, голова его была седа, но глаза светились юно и весело. Первым делом Селдон заглянул в ту комнату, где собрались дети. Отсюда была вынесена вся мебель, и стоял только праздничный стол. Стоило ему появиться в комнате, как детишки бросились в нему; они отлично знали, кто нынче герой дня, и Селдон только успевал уворачиваться от детских ручонок, перепачканных в сладостях. - Погодите, дети, погодите, - сказал он. - Ну ка, смотрите сюда... И Селдон вынул из кармана туники маленького компьютеризированного робота и поставил его на пол. В Империи, где давным-давно не было роботов, от такого зрелища просто глаза на лоб должны были полезть. Так оно и вышло. Ребятишки сразу умолкли и принялись следить за роботом, сделанным в виде диковинной пушистой зверюшки. Робот был устроен так, что мог время от времени неожиданно менять свой внешний вид, и это всякий раз вызывало взрывы визга и хохота. Стоило искусственному зверьку измениться внешне, как менялись и производимые им звуки и движения. - Ну вот, - улыбнулся Селдон, - смотрите, играйте, только постарайтесь не поломать. А попозже каждый из вас получит такого. У двери в главный зал Селдона догнала Ванда. - Дедуля! - Как дела, Ванда? Тебе весело? - спросил Селдон, после того как поднял и покружил Ванду. - Весело, только ты в ту комнатку не ходи. - Почему, Ванда? Это моя комната. Это кабинет, где я работаю. - Это там я видела плохой сон. - Знаю, милая, но ведь все уже прошло, верно? Селдон немного растерялся; решив, что нужно все-таки поговорить с внучкой, обнял ее за плечики и подвел к ряду кресел, стоявших вдоль стены длинного коридора. Усевшись, он взял Ванду на руки. - Ванда, - спросил он, - а это точно был сон? - Вроде сон. - Ты, правда, спала? - Думаю, да. Селдон заметил, что она нервничает, и решил не мучить ее расспросами. Пора было оставить девочку в покое. - Ну ладно - улыбнулся он, - сон это был или не сон, ты видела двух мужчин, и они говорили про смерть и про финики? - Ванда неохотно кивнула. - Про финики, это точно? - Ванда снова кивнула. - А может все-таки тебе послышалось, что они говорили про финики? - Не-а, про финики. Селдон понял, что больше из внучки ничего не вытянет, опустил ее на пол, погладил по голове и сказал: - Ну, беги, Ванда, веселись, развлекайся. И забудь про этот сон. - Ладно, дедуля. Как только разговор про плохой сон закончился, Ванда сразу повеселела и бегом помчалась к остальным детям. Селдон пошел по залу в поисках Манеллы. Искал он ее долго, поскольку на каждом шагу его останавливали, поздравляли, желали счастья и так далее. Наконец он увидел вдалеке Манеллу. Бормоча: "Простите, извините, разрешите, мне нужно...", он добрался до невестки - увы, не без труда. - Манелла, - окликнул ее, и, взяв под руку, отвел в сторонку, не переставая улыбаться всем и каждому. - Да, Гэри, - сказала Манелла, - что-нибудь случилось? - Ну да. Я про сон Ванды... - Только не говори мне, что она все еще разговаривает об этом! - Да, он все еще не дает ей покоя. Послушай, на столах есть финики? - Конечно, и у детей и у взрослых. Всем так нравятся. Я уже съела немного. А ты что, до сих пор не попробовал, Гэри? Попробуй обязательно, так вкусно, слов нет! - Я вот о чем думаю... А что, если это был не сон, что, если действительно она слышала, как двое мужчин говорили про смерть от фиников... И Селдон смущенно запнулся. - Ты думаешь, кто-нибудь отравил все финики? Глупость какая! Тогда все дети были бы уже при смерти. - Ну да, я понимаю... - пробормотал Селдон. Он кивнул Манелле и пошел по залу, и так крепко задумался, что чуть было не прошел мимо Дорс. - Что за физиономия? - упрекнула его жена. - Ты о чем-то думаешь? - Проклятые финики. Никак не могу про них забыть. - Я тоже, но пока ничего не пойму. - Понимаешь, страшновато как-то, вдруг они отравленные? - Нет-нет, об этом можешь спокойно забыть. Все продукты, доставленные для банкета, были проверены на молекулярном уровне. Ты, конечно же, скажешь, что это типичная паранойя, но я обязана тебя охранять, и продолжаю этим заниматься. - Значит, вся еда... - Не отравлена. Поверь мне. - Ну и отлично, - улыбнулся Селдон. - Ты меня успокоила. То есть я, конечно же, не думал, что... - Будем надеяться, - сухо оборвала его Дорс. - Однако меня беспокоит другое: твоя предстоящая встреча с этим чудовищем Теннаром - до нее остается всего несколько дней. - Не называй его чудовищем, Дорс. Будь осмотрительнее. Кругом сплошные глаза и уши. - Ты прав, - сказала Дорс едва слышно. - Погляди вокруг. Все счастливы, все улыбаются, и тем не менее никто не знает, кто из наших "друзей" доложит после вечеринки своему начальнику, что и как тут было. О люди! Как подумаешь - в наше время... Как это все мерзко, противно. А главное - опасно. Поэтому я должна поехать к Теннару вместе с тобой, Гэри. - Дорс, это невозможно. Ты только все испортишь, и мне будет гораздо труднее. Я поеду сам и все улажу. Не бойся. - Но ты даже не представляешь себе, как будешь разговаривать с генералом! - А ты, ты представляешь? - грустно спросил Селдон. - Ты говоришь, совсем как Элар. Он, как и ты, убежден, что я - беспомощный и ни на что не годный старый дуралей. Он тоже хочет отправиться к генералу вместе со мной - то есть нет, вместо меня. Знаешь, я порой думаю, сколько же народу на Тренторе хотело бы поменяться со мной местами. Десятки? А может, миллионы? 12 Вот уже десять лет, как Галактическая Империя лишилась Императора, а во дворце как будто ничего Не изменилось. За тысячелетия фигура Императора стала столь легендарной, почти вымышленной, что теперь никто, казалось, не замечал ее отсутствия. Теперь не было того, кто в величественной императорской мантии возглавлял официальные церемонии, того, кто торжественным голосом отдавал приказы, теперь никто не узнавал о желаниях монарха, никто не чувствовал как благоволения, так и опалы со стороны Императора, стихли, умолкли дворцовые торжества, прекратились закулисные козни. Личные покои Императора в Малом Дворце пустовали - здесь не осталось никого из императорской семьи. Однако армия садовников содержала прилегающие ко дворцу парки и сады в образцовом порядке. Армия слуг наводила столь же образцовый порядок во всех дворцовых помещениях. Императорское ложе, на котором никто не спал, каждый день застилали чистым бельем. Все шло, как обычно, и весь дворцовый персонал трудился, как было заведено. Высшие чиновники отдавали распоряжения - точно такие же распоряжения, как если бы их отдавал сам Император. Да и чиновники, честно говоря, почти все остались прежние, а новых старательно и настойчиво приучали к дворцовым традициям. Было такое ощущение, словно Империя настолько привыкла к существованию Императора, что была согласна на то, чтобы хотя бы его призрак, витавший во дворце, правил ею. И хунта знала об этом - ну, если и не знала, то что-то такое чувствовала. За десять лет никому из военных не пришло в голову въехать в личные покои Императора в Малом Дворце. Кто бы ни были эти новоявленные правители, они не были придворными и понимали, что распоряжаться во дворце права не имеют. Народ, смирившийся с ограничением свобод, ни за что на свете не смирился бы с посягательством на Императора - живого или мертвого, не важно. Даже генерал Теннар не осмелился посягнуть на Малый Дворец. Он поселился и устроил рабочий кабинет в одном из зданий, выстроенных на задворках дворцовой территории - невзрачном на вид, но выстроенном наподобие крепости, способном выдержать длительную осаду благодаря расквартированной в прилегающих флигелях охране. Теннар был коренаст, невысокого роста, с усами. О нет, его усы не были густыми и пышными на далийский манер - они были аккуратненькими, узенькими. Рыжие усы и холодные голубые глаза... пожалуй, в молодости Теннар был даже красив. Но теперь физиономия его отекла, обрюзгла, глаза превратились в узкие щелочки, и редко в них можно было прочесть что-либо, кроме гнева. Гневно - как мог себе только позволить человек, почитающий себя единоличным хозяином миллионов миров и все же не осмеливающийся провозгласить себя Императором, он как-то сказал Хендеру Линну: - Да я бы мог свою династию основать! - И, угрюмо оглядев комнату, пробурчал: - Тут не слишком подходящее место для правителя Империи. Линн негромко возразил: - Самое главное то, что вы - правитель. Лучше быть правителем здесь, чем марионеткой во дворце. - А еще лучше быть правителем во дворце. Почему бы и нет? У Линна было звание полковника, но, конечно, никакой он не полковник - его задача заключалась в том, чтобы говорить Теннару то, что тот желал слышать, а также передавать его приказы остальным. Иногда, когда это представлялось Линну безопасным, он давал Теннару благоразумные советы. Линна называли "лакеем" Теннара, и он отлично знал об этом, однако не имел ничего против. Будучи лакеем, он был от многого застрахован, но понимал, что многие, чересчур гордившиеся тем, что они лакеи, кончали свою карьеру полным крахом. Конечно, мог настать день, когда и сам Теннар мог скатиться вниз по ступенькам наспех выстроенной и все время меняющей облик пирамиды хунты, но Линн был уверен, что у него достанет предусмотрительности вовремя почувствовать опасность и смыться. А может и нет. За все, в конце концов, приходится платить. - Конечно, вы могли бы основать династию, генерал, - учтиво кивнул Линн. - Это проделывали многие на протяжении истории Империи. Но на это нужно время. Люди ко всему привыкают медленно. Как правило, только второму, а то и третьему потомку в династии удается стать настоящим Императором, таким, чтобы его принял народ. - Ерунда! Надо просто взять и провозгласить себя Императором. Кто посмеет поспорить со мной? Я держу Империю в ежовых рукавицах. - Все верно, генерал. Ваша власть на Тренторе и в большинстве Внутренних Миров непререкаема, но вот во многих из отдаленных Внешних Миров пока вряд ли согласятся с воцарением новой династии. - Внешние Миры или Внутренние - какая разница, теперь всюду правит армия, и она со всеми управится. "Армия со всеми управится", - это же старая имперская истина. - Прекрасная истина, - согласился Линн, - но во многих провинциях имеются собственные вооруженные силы, которые могут не принять вашу сторону. Времена нынче непростые. - Стало быть, ты призываешь к осторожности. - Я всегда к ней призываю, генерал. - Когда-нибудь это мне может надоесть, если ты будешь призывать к осторожности слишком часто. Линн печально вздохнул и потупил взор. - Я призываю только к тому, что кажется мне полезным и благоразумным для вас, генерал. - Вроде твоей вечной песни про Гэри Селдона? - буркнул Теннар. - Для вас нет большей опасности, чем он, генерал. - Это _т_ы_ так говоришь, а мне так вовсе не кажется. Да кто он такой, если на то пошло? Жалкий профессоришка! - Теперь - да, - согласился Линн, - но когда-то он был премьер-министром. - Знаю, но это было во времена Клеона. А что потом? Что он такого сделал? Вот уж в толк не возьму, с чего это в наше время, когда бунтуют губернаторы провинций, я должен бояться какого-то занюханного профессора? - Порой люди ошибаются, - осторожно проговорил Линн (поучать генерала можно было только исподволь), - полагая, что тихий, маленький, так сказать, человек, не может сделать ничего ужасного. Всем, против кого в свое время выступал Селдон, он как раз таким и казался - тихим и безвредным. Двадцать лет назад организация джоранумитов чуть было не свергла могущественного премьер-министра, правую руку Клеона, Эдо Демерзеля. - Теннар на всякий случай кивнул, хотя было видно, что он этого не помнит. - Именно Селдон положил конец Джорануму и сменил Демерзеля на посту премьер-министра. Однако джоранумитское движение выжило, ушло в подполье, и опять-таки именно Селдон выстроил план их уничтожения, правда, несколько просчитался - не успел спасти Клеона от покушения. - Но Селдон и это пережил, да? - Вы совершенно правы. Пережил и это. - Странновато. Не суметь предотвратить покушение - за такое премьер-министр должен бы поплатиться головой. - Должен бы, это точно. И все-таки хунта оставила его в живых. Показалось благоразумным не трогать его. - Почему же? Линн едва заметно вздохнул. - Из-за чего-то, что зовется психоисторией. - Понятия не имею, что это такое, - небрежно буркнул Теннар. На самом деле, звучание этого слова вызвало у него какие-то смутные воспоминания - Линн не раз пытался заговаривать с ним об этой самой психоистории, а Теннар вечно не желал слушать. Линн же, по обыкновению, был осторожен и не форсировал события. Теннар и сегодня не настроен слушать, но Линн был как-то необычно встревожен и настойчив. "Пожалуй, - решил Теннар, - надо дать ему выговориться". - Про это вообще мало кто знает, - вздохнул Линн, - правда, психоисторией интересуется кое-кто из этих... интеллектуалов. - И что это за штука? - Какая-то сложная математическая система. Теннар поморщился. - Вот этого не надо, пожалуйста. Сосчитать свои полки я как-нибудь сумею, а больше мне никакой математики не требуется. - Поговаривают, - не уступал Линн, - что с помощью психоистории можно предсказывать будущее. Генерал выпучил глаза. - Так что, этот Селдон - гадалка? - Не совсем. У него целая наука. - Не верю. - Поверить трудно, но на Тренторе Селдон стал - да и не только на Тренторе - фигурой поистине легендарной. И психоистория - годится ли она для предсказания будущего или нет, не важно, лишь бы люди верили - может стать мощным средством для удержания власти. Думаю, вы это уже поняли, генерал. Надо только предсказать, что наша власть продержится долго и принесет мир и процветание Империи. А люди, уверовавшие в это, помогут этому предсказанию свершиться. Но, с другой стороны, если Селдон хочет другого, он может взять и предсказать гражданскую войну и жуткие разрушения. Люди поверят в это, и тогда наша власть покачнется. - В таком случае, полковник, надо сделать так, чтобы прогнозы психоистории были такими, какие нам нужны. - Да, но заниматься этим придется Селдону, а он не сторонник нашего режима. Туг, генерал, важно чувствовать разницу между проектом, который разрабатывается в Стрилингском университете, и самим Селдоном. Психоистория может сослужить нам хорошую службу, но только тогда, если работу над ней возглавит не Селдон, а кто-то другой. - Есть кто-нибудь на примете? - О да. Нужно только избавиться от Селдона. - Что, это так трудно? Казнить - и дело с концом. - Было бы лучше, генерал, чтобы правительство не было замешано в подобных вещах. - Объясни! - Я устроил так, что скоро он прибудет сюда для встречи с вами, дабы вы разглядели его хорошенько, как вы это умеете. Вот тогда вы и решите, насколько ценны кое-какие мои предложения. - Когда он прибудет? - Должен был уже прибыть, но его сотрудники попросили об отсрочке, поскольку сейчас как раз празднуется его юбилей - кажется, шестидесятилетие. Представилось благоразумным разрешить отсрочку. - Зачем это еще? - недовольно нахмурился Теннар. - Терпеть не могу всяческие уступки. Это проявление слабости. - Совершенно верно, генерал, совершенно верно. Вы, как всегда, абсолютно правы. Однако мне показалось, что в интересах государства будет небезынтересно пронаблюдать за тем, как пройдут торжества. - Зачем? - Всякие знания полезны. Желаете посмотреть, как проходит праздник? - Это так надо? - угрюмо поинтересовался Теннар. - Думаю, вам будет интересно, генерал. В кабинете погас свет, и помещение наполнилось звуками и изображением, которые тут же преобразили унылый генеральский кабинет. Линн негромко пояснял происходящее. - В основном, генерал, празднование проходит в помещениях, где работают сотрудники Проекта, но вообще в торжествах участвует весь университет. Сейчас появится панорамный обзор, и вы увидите, что праздник проходит на большом пространстве. У меня есть сообщения, поступившие к этому часу, что кое-где на Тренторе, в других университетах, студенты и преподаватели празднуют юбилей Селдона, так сказать, заочно. Праздник продолжается и продлится еще завтра как минимум. - Так что же, выходит, весь Трентор празднует этот день рождения? - В каком-то смысле, да. Празднуют, в основном, ученые, но действительно по всей планете. Даже в других мирах кое-где присоединились к торжествам. - А откуда взялась трансляция? Линн ухмыльнулся. - У нас в Проекте есть свои люди - надежнейшие источники информации. Что бы там ни произошло, нам тут же все становится известно. - Ну ладно, Линн, скажи, что ты обо всем об этом думаешь? - Мне кажется, генерал, и я уверен, вам тоже так кажется, что возник культ личности Гэри Селдона. Он настолько громко заявил о себе и так отождествился со своей психоисторией, что в том случае, если мы избавимся от него чересчур откровенно, мы в корне подорвем веру в его науку. Тогда она нам ничего не даст. Но, с другой стороны, генерал, Селдон уже старик, и вовсе нетрудно представить, что его заменит кто-нибудь помоложе, тот, кого мы выберем, тот, кто благосклонно воспримет наши великие цели и задачи. Если нам удастся сместить Селдона так, чтобы это показалось естественным, это будет как раз то, что нужно. - Значит, ты думаешь, мне нужно с ним встретиться? - Да, для того чтобы вы поглядели, чем он дышит, и решили, какие мы примем меры. Но мы должны быть предельно осторожны, поскольку он очень известный человек, популярный. - Знавал я всяких популярных людей, - угрюмо фыркнул Теннар. 13 - Да, - устало проговорил Гэри Селдон, - просто триумф. Все было просто великолепно. Даже не знаю, как я доживу до семидесяти, чтобы все повторилось снова. Но если честно, я жутко устал. - Тебе надо хорошенько выспаться, па, - улыбаясь, посоветовал Рейч. - Сон все лечит. - Вот уж не знаю, удастся ли мне отдохнуть - ведь через пару дней мне предстоит встреча с нашим великим правителем. - Ты поедешь к нему не один, - решительно заявила Дорс. Селдон нахмурился. - Хватит, Дорс. Не будем больше об этом. Для меня важно встретиться с ним наедине. - Тебе опасно отправляться к нему в одиночку. Разве ты забыл, что случилось десять лет назад, когда ты не позволил мне пойти с тобой встречать садовников? - Хотел бы я забыть, когда ты напоминаешь мне про это пару раз в неделю! Но сейчас я действительно собираюсь поехать к нему один. Да что он мне может сделать - безвредному старику, который приедет к нему, чтобы узнать, что ему от меня надо? - А как тебе кажется, что ему надо? - спросил Рейч, покусывая ногти. - Думаю, то же самое, что от меня всегда хотел Клеон. Наверняка окажется