е потеряете. Совершенно! Капитан шагнул в сторону Байрона. - Позвольте мне лично показать вам ваши новые апартаменты! Спорить Байрону не хотелось. Доводы капитана выглядели убедительно. Они вышли из капитанской рубки. По дороге капитан спросил: - Вы не могли бы составить мне компанию за ужином завтра вечером? К этому времени мы уже совершим наш первый Прыжок. - Благодарю. Весьма польщен, - ответил Байрон. Странно, подумал он. Наверняка капитан хочет проследить за ним, но слишком уж рьяно он берется за дело! Длинный стол капитана занимал целую стену в салоне. Байрон, единственный из сидящих за столом, был без галстука; он занимал место в центре. Перед ним находилась табличка с указанием его имени. Ошибки не было - слуги капитана были отлично вышколены. Байрон не страдал излишней скромностью. Он - сын Господина Вайдемоса, и этим все сказано. Но здесь он являлся Байроном Мэлейном, простым смертным, и должен был делать вид, что потрясен и восхищен. Капитан оказался совершенно прав, говоря, что его новое жилище значительно лучше старого. Прежняя комната была обычной каютой второго класса, новые же апартаменты состояли из двух комнат. Здесь имелась и ванная комната, оборудованная всем на свете, вплоть до воздушного полотенца. Теперь он находился рядом с "офицерским отсеком", и повсюду натыкался на людей в форме. Завтрак подали ему в каюту на серебряном подносе. Перед обедом внезапно появился парикмахер и предложил свои услуги. Вероятно, так и должно быть, если путешествовать в каюте "люкс", но для Байрона Мэлейна подобные излишества были слишком шикарными. Перед появлением парикмахера Байрон как раз вернулся с прогулки по кораблю. Он сделал для себя неожиданное открытие. Гуляя, он наткнулся на свою прежнюю каюту - 140-Д - и вдруг обнаружил, что в кармане все еще лежит ключ от нее. Он остановился, чтобы прикурить сигарету, надеясь втайне, что нынешний жилец этой каюты по какой-нибудь надобности выйдет в коридор. Подождав немного, он нажал кнопку светового звонка на двери. Никто не откликнулся. Тогда Байрон достал из кармана ключ - на вид простую алюминиевую пластинку - и вставил его в замок. Фотоэлемент сработал, и дверь отворилась. Он шагнул внутрь. Дверь за его спиной бесшумно закрылась. Он сразу же понял одну вещь. Его старая каюта пустовала. Не было никакой важной персоны с больным сердцем. Постель на кровати выглядела новенькой; нигде никаких следов пребывания кого бы то ни было. Так что роскошь, в которой его поселили, была лишь предлогом, чтобы заставить его покинуть прежнюю каюту. Они не хотели, чтобы он оставался здесь. Почему? Что их интересовало: комната или он сам? И вот он сидел за капитанским столом, а в голове у него роились неразрешенные вопросы. Вошел капитан; все, включая Байрона, встали ему навстречу. Капитан прошел вдоль стола и занял свое место. Зачем они переселили его? На корабле играла музыка; стена, разделяющая салон и кают-компанию, была раздвинута. Мягко светился оранжево-красный свет. Салон был полон народу. Капитан оглядел сидящих за столом и обратился к Байрону: - Добрый вечер, мистер Мэлейн. Как вам понравилась ваша новая каюта? - Она прекрасна, даже слишком. Самое лучшее, что я видел в своей жизни. - Байрон произнес тираду невыразительным голосом и заметил, что капитан бросил на него пристальный взгляд. Подали десерт, и почти одновременно погас свет. Глазам пассажиров открылась великолепная картина. Они увидели Млечный Путь - захватывающее зрелище сияющей диагональной дороги среди звезд. Разговоры стихли. Заскрипели отодвигаемые стулья, и все головы обратились лицом к звездам. Что-то мягко шептала музыка. Над головами зазвучал голос: - Леди и джентльмены! Мы готовы к нашему первому Прыжку. Большинство из вас, я думаю, знают хотя бы теоретически, что такое Прыжок. Многие здесь - кажется, больше половины - еще никогда не ощущали его. Именно к ним мне и хотелось бы обратиться. Прыжок - это именно то, что заложено в слове, его обозначающем. В цепи время - пространство невозможно двигаться со скоростью, превышающей скорость света. Это простейший закон, открытый в глубокой древности великим Эйнштейном. Но даже при скорости света понадобится много лет, чтобы добраться до звезд. Теперь давайте отвлечемся от связи время-пространство и перейдем к мало известному понятию гиперпространство, где время и расстояние не имеют различий. В этом "пространстве без пространства", как его иногда называют, таятся гигантские накопления энергии, и наука научилась переносить часть ее в определенную точку обыкновенного пространства. Эта энергия такова, что дает возможность преодолевать большие расстояния в нулевой отрезок времени. Это тот самый Прыжок, который делает возможным межзвездные путешествия. Мы с вами совершим Прыжок через десять минут. Вас предупредят об этом. Вы ощутите не более, чем секундный дискомфорт, но, надеюсь, при этом все будут сохранять спокойствие. Благодарю за внимание. На корабле погасли все огни, и только звезды за окнами ярко сияли во тьме. Казалось, время тянется бесконечно. Внезапно вновь зазвучал тот же голос: - Через одну минуту мы с вами совершим прыжок. Пятьдесят... сорок... тридцать... двадцать... десять... пять... четыре... три... два... один... Мир на мгновение перестал существовать. Будто бомба, взорвавшись внутри каждого пассажира, разворотила их сознание и тело. В это же самое мгновение, за долю секунды, была преодолена тысяча световых лет, и корабль, находившийся раньше на краю солнечной системы, мчался теперь в глубинах межзвездного пространства. Кто-то неподалеку от Байрона воскликнул: - Взгляните на звезды! Жизнь вернулась к обитателям большой комнаты, и за столом прошелестело: - Звезды! Смотрите! Вид звезд был теперь совершенно иным. Центр великой Галактики, удаленный от Земли на триста тысяч световых лет, сейчас приблизился, и звезд стало меньше. Они были разбросаны в черном пространстве, излучая при этом холодный свет. Байрон, сам того не желая, вспомнил вдруг сентиментальное стихотворение, написанное им в восемнадцатилетнем возрасте под воздействием своего первого космического полета; он тогда направлялся на ту самую Землю, которую покинул сейчас столь поспешно. Губы его беззвучно зашевелились: Звезды как пыль окружают меня, В небе не сыщешь прекрасней огня... Вновь зажегся свет, и Байрон очнулся. Он по-прежнему находился в салоне космического корабля, и сидящие с ним за одним столом люди разговаривали на самые прозаические темы. Он взглянул на часы и долго не мог отвести от них взгляда. Эти часы он оставлял ночью в ванной; они уцелели после происшествия с бомбой, и с тех пор он неоднократно смотрел на них. Неужели он мог не заметить то, что они пытались сказать ему? Стекло на них было белым, а не голубым. Оно было белым! События этой ночи внезапно стали на свои места. Удивительно, как один факт способен перевернуть отношение к происходящему! Он резко встал, бормоча себе под нос слова извинения. Покинуть стол до ухода капитана было нарушением этикета, но его это мало волновало сейчас. Он спешил в свою комнату, перескакивая через несколько ступенек, впопыхах забыв, что можно воспользоваться лифтом. Он влетел в каюту и первым делом осмотрел ванную и встроенный туалет. Он не очень надеялся поймать кого-либо. То, что они могли сделать, они уже давно сделали. Байрон тщательно исследовал свой багаж. Отличная работа! Не оставляя никаких следов, они похитили его документы, пачку писем от отца, даже капсулу с письмом к Хенрику с Родии. Так вот зачем им понадобилось переселять его! Их не интересовала ни старая, ни новая комната; им был важен сам процесс перемещения. В их распоряжении оказалось около часа времени, чтобы рыться в его багаже и совершить то, что они совершили. Байрон ничком упал на кровать и постарался сосредоточиться. Отличная поездка! Спланированно все без исключения! Если бы не часы, он даже не смог бы догадаться о том, как прочны сети, которые сплела в космосе Тирания. Раздался звонок в дверь. - Войдите, - сказал Байрон. Это был стюард, который вежливо сказал: - Капитан хотел бы узнать, не может ли он чем-нибудь помочь вам. Вы выглядели не вполне здоровым, когда вставали из-за стола. - У меня все в порядке, - ответил Байрон. Какова слежка! Он понял, что ему не оставили выбора, и что корабль неуклонно везет его к гибели. 4. СВОБОДЕН? Сандер Джоунти холодно встретил взгляд собеседника. - Говоришь, что-то пропало? Ризетт провел рукой по щеке. - Что-то пропало. Не знаю, что именно. Думаю, это тот документ, который нам нужен. Мы знаем о нем одно: он датируется две тысячи пятнадцатым годом по примитивному земному календарю и что он представляет опасность. - Можем ли мы быть уверены, что пропавший документ - то, что нам нужно? - Вполне. Он охраняется по приказу правительства Земли. - Ерунда. Земляне охраняют любой документ, связанный с догалактическим периодом. Это одна из их идиотских традиций. - Но этот документ - особый случай. Ведь он похищен, а они продолжают охранять пустую папку. - Представляю их лица, когда они обнаружат пропажу своей жалкой реликвии! Хотя мне и не нравится, что документ у молодого Фаррилла. Я надеялся, что после обыска он окажется в твоих руках. - У мальчишки документа нет, - улыбнулся его собеседник. - Откуда тебе это известно? - Потому что документ похищен более двадцати лет назад. - Что?! - Его никто не видел более двух десятилетий. - Ложь. Повелитель узнал о нем всего шесть месяцев назад. - Тогда девятнадцать с половиной лет назад его похитил кто-нибудь другой. Джоунти на мгновение задумался, потом сказал: - Ладно, это неважно. - Почему же? - Я давно нахожусь на Земле. И если до моего прибытия сюда я еще мог поверить, что на Земле способна храниться какая-нибудь серьезная информация, то сейчас очень в этом сомневаюсь. Ну, посуди, сам: когда Земля была единственной населенной планетой Галактики, она имела лишь примитивное вооружение. Самое серьезное оружие, которым располагали земляне - малоэффективные атомные бомбы, и они не смогли даже от них создать элементарной защиты. - Он указал рукой на горизонт, где то и дело возникали голубые радиоактивные вспышки. Затем Джоунти продолжил: - Все это я понял, только прибыв сюда. Странно было бы предположить, что можно научиться чему-нибудь полезному у общества с таким уровнем военного развития. Здесь загублено искусство, загублена наука, а жители Земли упорствуют в поддержании культа примитивизма, оставшегося с прежних времен. Ризетт возразил: - Но наш Властитель был мудрым человеком. И он особенно подчеркивал, что этот документ наиболее опасен из всех, известных ему. Вспомни, что он говорил! "Это повлечет гибель Тирании и гибель всех нас, и оно же пробудит к жизни всю Галактику". - Властитель, как и все смертные, мог ошибаться. - И все же, сэр, пока что даже мы не знаем содержания этого документа. Возможно, в нем содержатся чьи-то неопубликованные исследования. Или документ имеет отношение к оружию, которое земляне вовсе не считают оружием, потому что с первого взгляда оно таковым не кажется... - Чепуха. Ты человек военный и, конечно, лучше в этом разбираешься. Но если на свете и есть какая-нибудь наука, которая постоянно прогрессирует, то это лишь военная технология. Никакое потенциальное оружие не могло быть не выявлено за десять тысяч лет. Думаю, Ризетт, что нам пора возвращаться на Лингану. Ризетт пожал плечами. Он не был убежден в правоте собеседника. Джоунти и сам до конца не верил в то, что говорил. Плохо дело! Любой житель Галактики мог сейчас обладать этим проклятым документом. А если он у тиранийцев?! Нет, лучше уж пусть это будет Властитель. Потому что документ мог попасть к человеку типа Аратапа! Аратап! Единственный после Властителя человек, чьи поступки невозможно предсказать; наиболее опасный из всех тиранийцев. Саймок Аратап - коротышка с круглыми маленькими глазками. Его предками были путешественники, покинувшие когда-то свои неуютные миры и отправившиеся на поиски лучшей жизни к планетам Королевства Космической Туманности. Его отец возглавлял целую эскадру небольших космических кораблей. На своем долгом пути эти корабли ломались, возрождались и вновь попадали в крушения; иногда они терпели поражение от нападавших на них больших и мощных линкоров. Миры Королевства Космической Туманности были устроены на старый лад, но тиранийцы быстро переделали их. Благодаря силе и скорости своих кораблей им удалось подавить соседние королевства одно за другим, оставшиеся просто-напросто перешли на сторону более сильных тиранийцев. Каждому хотелось сохранить хотя бы ощущение безопасности, а не дрожать в ожидании, когда наступит его очередь. Но все это происходило пятьюдесятью годами раньше. Сейчас Королевства Космической Туманности были полностью оккупированы и превратились в вассалов. Миры не стоят ломаного гроша, думал иногда Аратап, а цена человеческой жизни еще ниже. Он смотрел на стоящего перед ним юношу. Это был почти мальчик. Высокий, широкоплечий; привлекательное лицо, обрамленное коротко подстриженным волосами. В определенном смысле Аратапу было жаль его. Парень был явно напуган. Сам Байрон не назвал бы обуревающее его чувство страхом. Скорее он квалифицировал бы его как напряжение. Всю свою жизнь он считал тиранийцев гигантами. Его сильный и суровый отец был, по рассказам других, робким и покорным в их присутствии. Иногда они приезжали на Вайдемос, и отец снабжал их книгами с большей части планет Нефелоса. Бывало, отец сопровождал тиранийцев в поездках. Они всегда сидели во главе стола; их обслуживали первыми; когда они говорили, все остальные разговоры вокруг стихали. Еще ребенком Байрон удивлялся, что эти невзрачные, маленькие люди способны так твердо и властно управлять, но зато он всегда понимал, что тиранийцы для его отца являются тем же, чем он сам является для своего скотника. Он научился почтительно говорить с ними и называть их "Ваше Превосходительство". Байрон усвоил это так хорошо, что уже одно то, что он стоит лицом к лицу с одним из тиранийцев, рождало в нем чувство, которое он именовал "напряжением". Судно, - он считал его своей тюрьмой, - в один прекрасный день стало ею официально. Они в это время приближались к Родии. В дверь его каюты постучались и вошли два крепких мужчины. За ними проследовал капитан, который обратился к нему невыразительным голосом: - Байрон Фаррилл, вы арестованы по моему приказу и вам придется ответить на вопросы Представителя Великого Короля. Представителем и был этот крошечный тираниец, сидящий сейчас перед Байроном и выглядевший скучно и неинтересно. "Великим Королем" являлся Хан Тирании, все еще живший в легендарном каменном дворце на главной планете Тирании. Байрон оценивающе посмотрел на него. С этим коротышкой он справился бы без труда, но присутствие четырех стражников, - по два с каждой стороны, - делало любую попытку нападения невозможной. Пятый охранник сидел позади Представителя. Представитель обратился к Байрону со словами: - Как тебе должно быть известно, - голос его был тонким и визгливым, - старый Господин Вайдемоса, твой отец, казнен за измену. Взгляд его бегающих глаз сосредоточился на Байроне. Байрон не шелохнулся. В его положении лучше не проявлять эмоций, решил он. Конечно, можно закричать на них, но от этого отец не оживет. Он понимал, зачем ему сообщили о гибели отца - хотят вывести из равновесия. Ну что ж, он не доставит им этого удовольствия. Байрон лениво протянул: - Я Байрон Мэлейн с Земли. Если необходимо удостоверить мою личность, я хотел бы связаться с Земным Консулом. - Конечно-конечно, но, увы, мы сейчас находимся слишком далеко от Земли. Ты утверждаешь, что ты - Байрон Мэлейн с Земли. Но вот, - Аратап зашуршал лежащими перед ним бумагами, - письма, написанные Господином Вайдемоса своему сыну. Здесь же студенческий билет и зачетная книжка на имя Байрона Фаррилла. Все это нашли в твоем багаже. Байрон слегка опешил, но постарался не подать виду. - В моем багаже кто-то рылся и подбросил все это. - Мы пока не в суде, мистер Фаррилл, или Мэлейн. А для суда потребуются объяснения получше. - Еще раз повторяю: если все это найдено в моем багаже, то бумаги подброшены туда нарочно. Байрон слегка перевел дух. Конечно, его заявление звучит глупо, и он отлично понимал это. Но Представитель перевел разговор на другую тему. В руках он держал капсулу с письмом к Правителю Родии. - А это рекомендательное письмо? Тоже не твое? - Нет, но принадлежит мне, - Байрон заранее решил ответить так, потому что знал - в письме не проставлено имя. - Это послание к Правителю... Он сам оборвал себя. Любые объяснения в подобной ситуации были проявлением слабости, а Представитель к тому же усмехался. Или это ему только показалось? Аратап не усмехался. Быстрым движением руки он поправил контактные линзы, затем вынул их из глаз и опустил в стакан с водой, стоящий перед ним на столе. Его опухшие веки были слегка влажными. Он сказал: - И тебе это известно? Известно на Земле, в пяти сотнях световых лет отсюда? Об этом не слыхала даже наша собственная полиция здесь, на Родии. - Полиция на Родии. Послание было написано на Земле. - Вижу. Кто ты - агент? Или просто хочешь предупредить Хенрика о чем то? - Конечно, второе. - Да ну? И почему же ты решил это сделать? - Потому что рассчитывал получить особое вознаграждение. Аратап улыбнулся. - Вот теперь в твоих словах есть намек на правду. О чем же конкретно ты собирался ему рассказывать? - Это я скажу только Правителю. Вспышка гнева, но только на мгновенье. - Хорошо. Тиранийцев не волнует местная политика. Мы устроим тебе беседу с Правителем и, таким образом, внесем свой вклад в его безопасность. Мои люди соберут твой багаж, и ты можешь быть свободен. Уведите его! Последние слова относились к охранникам. Аратап вновь надел контактные линзы, и глаза его тут же приняли более осмысленное выражение. Обратившись к главному охраннику он сказал: - Думаю, мы не должны сводить глаз с юного Фаррилла. Офицер коротко кивнул: - Слушаюсь! Тем более, что мне его история кажется довольно бессвязной. - Разумеется. Но это дает ему возможность выкрутиться. Юные глупцы, взявшие за образец поведение героев видеосериалов, легко попадаются. Конечно, он - сын экс-Господина. - Вы уверены? Тогда уже одно это - серьезное преступление. - То есть вам кажется, что я ошибаюсь? Почему же? - А что, если он послан отвлекать наше внимание от настоящего Байрона Фаррилла? - Нет, я уверен в обратном. И потом, у нас есть фотографии. - Чьи? Мальчишки? - Сына Господина. Хочешь взглянуть? - Конечно. Аратап взял со стола пачку фотографий. - Помимо этого, у меня есть нечто, что безусловно произведет на вас впечатление. Думаю, с подобной штукой вы еще не сталкивались. Она изобретена во внутренних мирах и внешне представляет собой обычный фотокуб, но если перевернуть его вверх ногами, автоматически происходит молекулярная реакция, и он становится полностью прозрачным. Славная вещица! Фотокуб был обыкновенным стеклянным кубиком, черным и прозрачным. Каждая грань его равнялась трем дюймам. Аратап повернул его, и стекло на мгновение помутнело, а потом, с необычной ясностью, с него вдруг улыбнулось приятное юношеское лицо. - Раньше эта штука принадлежала экс-Господину, - заметил Аратап. - Что ты скажешь? - Вне всяких сомнений, здесь изображен наш молодой приятель. - Да, - Представитель Тирании задумчиво рассматривал кубик. - Знаешь, мне пришло в голову, что используя тот же процесс, можно поместить в куб не одну, а шесть фотографий. Шесть связанных друг с другом фотографий, - и статический феномен станет динамическим, наполнив первый новым смыслом и содержанием. Более того, это может стать новым видом искусства! В голосе его прозвучало нескрываемое торжество. Но его молчаливый собеседник не обратил никакого внимания на идею Аратапа, и тому пришлось прервать свои творческие фантазии. - Так ты видишь Фаррилла? - резко спросил Представитель. - Так точно! - Теперь ты должен встретиться с Хенриком. - С Хенриком? - Конечно. Для этого я и собираюсь освободить мальчика. Мне нужно получить ответы на некоторые вопросы. Зачем Фарриллу понадобился Хенрик? Что их связывает? Смерть Господина здесь ни при чем. Между ними была - должна быть - хорошо отлаженная тайная связь, и мы еще не знаем, как именно она осуществлялась. - Но Хенрик не может быть вовлечен в это! Даже если у него хватило бы смелости, то ума явно недостаточно. - Согласен. Но именно из-за своего идиотизма он может служить орудием в их руках. Если так, то это станет нашей ахиллесовой пятой. Поэтому необходимо тщательно все проверить. Он вяло махнул рукой; собеседник отдал ему честь, щелкнул каблуками и вышел. Аратап задумчиво крутил в руке фотокуб, созерцая, как чернота сменяется изображением. Жизнь во времена его отца была значительно проще. В завоевании чужой планеты крылось жестокое величие, тогда как в манипулировании ничего не понимающим парнишкой была только жестокость. Но это было необходимо. 5. НЕ САМАЯ УДАЧНАЯ СИТУАЦИЯ Люди заселили Родию не слишком давно, - даже по сравнению с Центурионом или Сириусом. Планеты Арктура, например, были освоены более двухсот лет назад, когда первые космические корабли пересекли границы Туманности Лошадиной Головы в поисках пригодных для жизни планет. Лишь немногие из исследованных планет удовлетворяли условиям, необходимым для существования человеческого организма. В Галактике насчитывается от одного до двух тысяч миллиардов звезд, являющихся источниками света и тепла. Среди них есть пятьсот миллиардов планет, где уровень гравитации в одних случаях составляет 120 процентов земного, а в других не достигает и шестидесяти. Некоторые из них слишком жаркие, другие - слишком холодные. Атмосфера многих ядовита, потому что состоит преимущественно или полностью из неона, метана, аммиака, хлора, даже соединений фтора и кремния. На некоторых планетах нет воды, другие состоят почти сплошь из океанов, наполненных серной кислотой. На третьих нет углерода. Поэтому ни один из этих сотен тысяч миров не может быть обитаем. Жизнь сосредоточена всего лишь в четырех миллионах миров, пригодных для существования. О количестве заселенных миров идут постоянные споры. По данным "Галактического Альманаха", Родия была 1098-м миром, где поселились люди. По иронии судьбы, Тирания, завоевавшая Родию, числилась 1099-й. История повторяется. Период развития и экспансии в Транстуманном регионе ничем не отличался от аналогичного периода в других точках Галактики. Планетарные республики быстро добились успеха; у каждой из них было собственное правительство. Затем в их жизнь вторглась Тирания, и планеты оказались колонизированы, а после и вовсе растворились внутри сателлита. Так появилась маленькая "Империя". Только на Родии сохранялась некоторая стабильность, и этому способствовала правящая династия Хенриадов. Хотя Тирания за каких-нибудь десять лет сумела расширить границы своей Империи на всю территорию Транстуманности, форма правления на Родии не изменилась. Она даже укрепилась. Хенриады были чрезвычайно популярны в народе, и тиранийцам нужно было лишь уметь влиять на них. Точнее, Правитель не обязательно происходил из чистых Хенриадов. Должность эта формально являлась выборной из числа членов наиболее влиятельного семейства планеты. Семейство Хенриадов устраивало тиранийцев по ряду причин, и, не без их помощи, Хенрик (пятый по счету) был избран Правителем. С позиции Тирании это был полезный выбор. В момент избрания Хенрик выглядел красивым и статным мужчиной; да и сейчас он все еще производил приятное впечатление. Его волосы слегка посеребрила седина, но брови оставались густыми и такими же черными, как и глаза его дочери. Сейчас он смотрел на свою дочь, а она была взбешена, и не скрывала этого. Высокая - всего на два дюйма ниже отца, при его росте не менее шести футов, - вспыльчивая девушка, темноволосая и темноглазая, чье лицо сейчас потемнело от гнева. Она беспрестанно повторяла: - Я не могу этого сделать! Я не буду этого делать! Хенрик отвечал ей: - Но, Арта, Арта, это же неразумно! Что я могу поделать? Разве в моем положении можно выбирать? - Если бы мама была жива, она сумела бы найти выход из положения! И девушка топнула ногой. Ее полное имя - Артемида, королевское имя, которое в каждом поколении Хенриадов носила одна из женщин. - Да-да, несомненно... Черт меня побери! У твоей матери был талант на эти вещи! Иногда мне кажется, что ты пошла только в нее и ничуть не похожа на меня! Но серьезно, Арта, ты не оставила ему никакой надежды. Возможно, ты могла бы взглянуть на него более благосклонно? - Что ты имеешь в виду? - Ну... - он сделал рукой неопределенный жест, затем положил руку ей на плечо, но она резким движением сбросила ее. - Я провела с ним вечер, - раздраженно ответила она, - и он попытался поцеловать меня. Это было омерзительно. - Все целуются, дорогая моя. Конечно, поцелуи не значат сейчас того, что означали во времена твоей прабабки... Это лишь дань традициям. Молодая кровь, Арта, горячая кровь!.. - Молодая кровь... За последние пятнадцать лет молодая кровь в этом чудовище была разве что сразу после переливания. Он на четыре дюйма ниже меня, отец. Как я могу показаться на людях с пигмеем? - Он - важная персона. Очень важная! - Это не прибавляет ему в росте ни дюйма. Он кривоног, как все они, и у него дурно пахнет изо рта. - Пахнет изо рта? Артемида шмыгнула носом: - Да, и не просто пахнет, а воняет. Это очень неприятный запах, мне он не нравится, и я сказала ему об этом. До Хенрика с трудом дошел смысле ее последних слов. Он побледнел, а голос его понизился до шепота: - Ты сказала ему об этом? Ты считаешь, что высокопоставленная особа из Королевского Двора Тирании может иметь неприятное личное качество? - Да! Как тебе известно, у меня есть орган, именуемый носом! И когда этот тип подошел слишком близко, я зажала нос и толкнула его. Он шмякнулся на спину, размахивая своими кривульками... Она пальцами показала, как именно было дело, но Хенрик этого не видел, так как в этот момент закрыл лицо руками. На миг выглянув наружу, он жалобно спросил: - Что же теперь будет? Как ты могла так поступить?! - Не бойся! Знаешь, что он мне ответил? Его слова переполнили чашу моего терпения. Я поняла, что не могу находиться рядом с мужчиной, который всего четырех футов ростом. - Но что же он сказал тебе? - Он сказал, - отойди от видео, папа, - он сказал: "Ха! Смелая девушка! После этого она мне нравится еще больше!", и двое слуг помогли ему подняться на ноги. Но больше он не пытался дышать мне в лицо! Хенрик почесал в затылке, затем внезапно схватил Артемиду за руку: - Ты могла бы выйти за него замуж! И не спорь! Во имя политической необходимости... Это было бы просто шуткой... - Что значит "не спорь"? Какой такой шуткой?! Мне что, пришлось бы сложить пальцы левой руки в фигу, подписывая правой брачный контракт?! - Нет-нет, что ты! - Хенрик был смущен. - Зачем же так? Арта, я просто удивляюсь твоему упрямству. - Что ты имеешь в виду? - Что имею в виду? Погоди, о чем это мы? Я не могу сосредоточиться, когда ты споришь со мной. Что я хотел сказать? - Что-то о моем замужестве. Вспомнил? - Ах, да! Я хотел сказать, что к замужеству не стоит относиться слишком серьезно. - Как я понимаю, ты предлагаешь мне иметь любовников. Хенрик покраснел и гневно взглянул на нее: - Арта! Я всегда воспитывал тебя умной и рассудительной девочкой! Такой была твоя мать. Как ты можешь говорить подобные вещи? Стыд и срам! - Но разве ты имел в виду не это? - Мне можно так говорить. Я мужчина, зрелый мужчина! А девушка, подобная тебе, не должна бросаться такими словами. - Но я уже бросилась ими, папочка, и слова назад не вернешь. Я ведь не имела в виду, что действительно буду иметь любовников. Я только сказала, что в принципе могу их иметь, если выйду замуж по соображениям государственной необходимости. - Она обняла себя руками за плечи. - Чем же я буду заниматься в свободное от любовников время? Этот карлик ведь все-таки будет моим мужем, хотя подобная мысль может внушить исключительно брезгливость. - Дорогая, он уже не молод... Тебе недолго придется жить с ним. - Твое "недолго" может оказаться вечностью! Один час, проведенный с ним - уже слишком долго. Постой, отец, ведь всего пять минут назад ты рассказывал мне про его молодую кровь?! Помнишь? Хенрик развел руками: - Арта, этот человек один из тиранийцев, и причем самых влиятельных. При дворе Хана он на хорошем счету. - Хан может иметь о нем свое мнение. Возможно, он и сам воняет! От ужаса Хенрик забыл закрыть рот. Автоматически он оглянулся через плечо. Потом осторожно сказал: - Никогда больше не говори так... Никогда. - Если ты еще раз заведешь разговор на эту тему, я повторю все сначала! И потом, он уже трижды был женат! - Она подумала и уточнила: - Не Хан, а человек, за которого ты хочешь выдать меня замуж. - Но ведь его жены умерли, - напомнил ей Хенрик. - Арта, их больше нет в живых! Как ты могла подумать, что я способен выдать свою дочь замуж за полигама? Мы заставим его предъявить соответствующие документы. Он женился на них последовательно, а не одновременно; сейчас все они умерли, и лежат каждая в своей могиле. - Это неудивительно. При таком муженьке... - О Боже, ну что мне с тобой делать? - Он попытался в последний раз переубедить ее. - Арта, такова цена того, чтобы быть одной из рода Хенриадов и дочерью Правителя. - Я не просила, чтобы меня назначали Хенриадой и дочерью Правителя. - Но судьба распорядилась именно так. Вся история Галактики, Арта, показывает, что бывают ситуации, когда интересы государства, интересы безопасности планеты, интересы народа важнее, чем... - Чем то, что бедная девушка станет проституткой! - Боже, как вульгарно! Когда-нибудь ты переменишь свое мнение. - Отец, я скорее умру, чем сделаю это. Можешь мне поверить. Правитель направился к ней. Его губы дрожали, и он не мог вымолвить ни слова. Дочь подбежала к нему заливаясь слезами, и прижалась к его груди: - Я не могу, папочка! Не могу! Не принуждай меня! - Ты знаешь что произойдет, если ты откажешься? Тиранийцы рассердятся, они сместят меня, заточат в тюрьму, а возможно, даже каз... - Он поперхнулся на последнем слове. - Случится большое несчастье, Арта. Сейчас наступили трудные времена. Господин Вайдемоса на прошлой неделе был схвачен и, я думаю, даже убит. Помнишь его, Арта? Он гостил у нас при дворе полгода назад. Большой человек с круглым лицом и глубоко посаженными глазами. Сперва ты даже боялась его. - Я помню. - Ну так теперь он мертв. Чья теперь очередь? Моя? Твой бедный отец должен стать следующим? Поверь, времена сейчас очень сложные, и то, что он гостил у нас при дворе, может навлечь на нас беду. - Почему же обязательно беду? Ты ведь не связывался с ним? - Конечно, нет! Но если мы огорчим Хана Тирании отказом вступить в брак с одним из его любимчиков, они могут подумать именно то, о чем ты спросила. Хенрик помахал перед глазами рукой, отгоняя от себя кошмарную воображаемую картину. - Я пойду в свою комнату, - продолжил он. - Отдохни. Когда немного вздремнешь, начинаешь чувствовать себя лучше. Посмотрим... посмотрим... Во всяком случае нам обоим необходим отдых. Артемида посмотрела на отца и вздохнула. Ее лицо оставалось задумчивым, а на лбу пролегли глубокие морщинки. Внезапно раздался звук чьих-то шагов, и она резко обернулась. - В чем дело? Тон был более резким, чем ей хотелось бы. Это был Хенрик его лицо побледнело от страха. - Звонил майор Андрос. - Из Внешней Охраны? Хенрик сумел только кивнуть. Артемида вскрикнула: - Уверена, он не... - она на миг замолчала, не решаясь высказать свои ужасные предположения и ожидая дальнейшего рассказа отца. - Какой-то юноша настаивает на аудиенции. Я его не знаю. Зачем он здесь? Он прибыл с Земли! - Хенрик перевел дыхание. - Сядь, отец, - оборвала его Артемида, - и объясни мне, что случилось. Она взяла его за руку, и Хенрик немного успокоился. - Я в растерянности, - продолжил он. - Этот юноша пришел сюда с рекомендательным письмом. Он говорит, что знает о плане покушения на мою жизнь. На мою жизнь. И они велят мне выслушать его. Он глуповато улыбнулся. - Народ любит меня. Никто не захочет убивать меня. Верно? Хенрик внимательно посмотрел на дочь, и расслабился, когда она ответила: - Конечно, никто не собирается убивать тебя. Тогда он вновь заговорил: - Ты думаешь, это могут быть они? - Кто? - Тиранийцы. - Он понизил голос до еле слышного шепота. - Совсем недавно здесь был Господин Вайдемоса, и вот он убит. - Хенрик внезапно закричал. - А сейчас они послали кого-то убить меня. Меня!.. Артемида встряхнула его с такой силой, что Правитель разом пришел в себя. - Отец! Сиди тихо! Ни слова! Слушай меня! Никто не собирается убивать тебя! Слышишь? Никто тебя не убьет! Господин Вайдемоса был здесь шесть месяцев назад. Помнишь? Шесть месяцев назад! Думай! - Так давно? - прошептал Правитель. - Да, да, кажется, именно так... - Сейчас ты останешься здесь и отдохнешь. Ты слишком перенапрягся. Я сама взгляну на юношу и потом, если это безопасно, приведу его к тебе. - Ты, Арта? Ты? Он не станет убивать женщину. Конечно, он не станет убивать женщину!.. Она вскочила и поцеловала отца в щеку. - Будь осторожна, - пробормотал Хенрик, и глаза его устало закрылись. 6. НОСИТЕЛИ КОРОН Возле одного из строений Дворца в нетерпении ждал Байрон Фаррилл. Впервые в жизни он чувствовал себя провинциалом. Вайдемос-Холл, где он вырос, казался ему прекраснейшим местом на свете, и сейчас память вызвала к жизни картины его варварского блеска. При мысли об этом он непроизвольно вздрогнул. Это место было совершенно другим. Дворец основателей Родии явился кульминационной точкой династии Хенриадов, выраженной в камне: он был стройным и светлым. Прямые линии его легко и изящно взмывали ввысь, создавая эффект шпилей; и это походило на крещендо в музыке, пиком которого был Центральный Дворец. В нем отсутствовали привычные Байрону "ложные окна", такие популярные в украшении зданий у него на родине. Дворец состоял из конструкций, создававших некую геометрическую абстракцию, устремленную прямо в небо. ...Охранник из числа тиранийцев ввел гостя во внутренние покои. - Байрон Мэлейн? - уточнил находящийся там второй страж, и Байрон кивнул. Перед ними остановился небольшой металлический вагончик, управляемый диамагнетическими силами. Байрону еще никогда не приходилось видеть подобного, и он на мгновение задержался. Вагончик, в котором поместились бы пять-шесть человек, раскачивался на ветру, и в его окнах отражалось прекрасное солнце Родии. К вагончику был подведен тонкий и на первый взгляд не очень прочный рельс, и Байрону показалось, что вагончик даже не касается его. Внезапно порыв ветра ударил по рельсу, но, вопреки ожиданиям, тот не сдвинулся с места, удерживаемый какой-то неведомой юноше силой. - Входи, - нетерпеливо скомандовал стоящий за его спиной охранник, и Байрон вошел в вагончик. Охранник последовал за ним. Казалось, вагончик превратился в прозрачный пузырь. Он неощутимо для сидящих в нем людей двинулся вверх. Через секунду перед Байроном открылся прекрасный вид на весь комплекс зданий Дворца Основателей. Это было замечательное, величественное зрелище. Менее чем через две минуты они остановились: подъем был окончен. Перед Байроном отворилась дверца, и он вышел. Дверца тут же закрылась вновь. В комнате, куда попал Байрон, никого не было, но это не успокоило Байрона: он не питал иллюзий относительно того, что с той самой ночи его действиями управляют другие. Джоунти поместил его на борт космического корабля. Представитель Тирании отправил его сюда. И с каждым шагом он все больше втягивался в водоворот непонятных ему событий. Байрон прекрасно понимал, что расчет тиранийца был весьма тонок. Конечно, избавиться от него совсем несложно. Это можно было сделать еще на корабле, и не один раз. Но Джоунти в чем-то прав: им невыгодно убивать его, чтобы не вызвать негативный резонанс. Хенрик - их марионетка, и они рассчитывали убрать Байрона руками Правителя Родии. Тогда тиранийцы остались бы только сторонними наблюдателями. Пальцы юноши непроизвольно сжались в кулаки. Он высок и силен, но совершенно безоружен. У людей, которые придут за ним, будут бластеры и огнеметы. Незаметно для самого себя он прижался к стене. Слева от него раздался звук открываемой двери. Вошел вооруженный человек в военной форме, за ним следовала девушка. Байрон немного расслабился. Всего лишь девушка! В другое время он не преминул бы рассмотреть ее подробнее, но сейчас она была для него просто девушкой. Вошедшие приблизились к Байрону, который не сводил глаз с бластера в руках мужчины. Девушка повернулась к стражнику: - Сначала с ним буду говорить я, лейтенант. Затем она строго сдвинула брови и обратилась к Байрону: - Ты и есть тот человек, который хочет предостеречь Правителя о покушении на его жизнь? - Я уже сказал, что буду говорить только с самим Правителем, - ответил Байрон. - Это невозможно. Если тебе есть, что сказать, то скажи это мне. Если твои сведения окажутся правдивыми и полезными, тебя вознаградят. - Тогда разреши поинтересоваться - кто ты? Откуда мне знать, имеешь ли ты право говорить от лица Правителя? Казалось, девушка удивилась заданному ей вопросу. - Я его дочь. И я собираюсь задавать вопросы, а не отвечать на них. Ты прибыл откуда-то извне Системы? - Я с Земли, - Байрон подумал и добавил: - ...Ваша Светлость. Обращение удовлетворило ее. - Где же она находится? - Это маленькая планета в секторе Сириуса, Ваша Светлость. - А как зовут тебя? - Байрон Мэлейн, Ваша Светлость. Она задумчиво смотрела на него: - Значит с Земли?.. А ты умеешь управлять космическим кораблем? Байрон едва сдержал улыбку. Она проверяет его. Ей отлично известно, что космическая навигация является запрещенной наукой в мирах, контролируемых Тиранией. - Да, Ваша Светлость, - ответил Байрон. Раз они позволили ему так долго оставаться в живых, он мог позволить себе признаться в этом. На Земле космическая навигация запрещена не была, а за четыре года можно научиться многому. - Очень хорошо, - сказала она. - Ну, а что ты хочешь рассказать? Внезапно он решился. Он никогда не пошел бы на такой шаг будь здесь только охранник. Если эта девушка не лжет, и она действительно дочь Правителя, то может помочь ему. - Ваша Светлость! Собственно, никакого покушения нет! Девушка рассерди