. И Харлан вдруг заметил в глазах Твиссела такой ужас, какого не было даже в тот момент, когда он впервые услышал, что Купер послан не в то Столетие и что Вечности угрожает гибель. Глава 16. СКРЫТЫЕ СТОЛЕТИЯ Погруженный в свои мысли, Эндрю Харлан рассеянно следил, как подвигается работа. Работники вежливо не замечали его, потому что он был Техником. В обычных обстоятельствах Харлан даже не взглянул бы в их сторону, так велико было презрение Специалистов к Обслуживающему Персоналу. Но, глядя сейчас на их слаженные, уверенные действия, Харлан вдруг поймал себя на чувстве зависти к ним. Серо-стальная форма и черные нашивки с красной зигзагообразной молнией выдавали их принадлежность к Отделу межвременных перевозок. С помощью сложной аппаратуры они быстро и умело проверяли Темпоральные двигатели капсулы и степени гиперсвободы вдоль временной протяженности Колодцев. Их теоретические познания были невелики, но свое дело они знали в совершенстве. Учась в школе, Харлан почти не сталкивался с Работниками. Честно говоря, ему совсем не хотелось знакомиться с ними. В Работники направляли Учеников, не выдержавших испытания. Попасть в не-Специалисты, как их деликатно называли, значило всю жизнь носить на себе клеймо провала, и Ученики старались не думать о подобной возможности. Но сейчас, наблюдая за Работниками, Харлан пришел к выводу, что они по-своему счастливы. Ничего удивительного. Их было раз в десять больше, чем Специалистов, "истинных Вечных". У них было свое общество, свои жилые Секции, свои радости и удовольствия. Их рабочий день не превышал определенного числа биочасов, и никто не глядел на них косо, если в свободное время они занимались посторонними делами, не имеющими отношения к их профессии. Они могли посвящать свой досуг книгам и стереофильмам, отобранным из различных Реальностей. У Специалистов никогда не хватало на это времени. Суматошная жизнь Специалистов казалась неестественной по сравнению с простым существованием Работников. Их психика также, вероятно, была более спокойной и уравновешенной. Работники были тем фундаментом, на котором держалась Вечность. Странно, что эта очевидная мысль ни разу прежде не приходила ему в голову. Работники ведали доставкой из Времени воды и продовольствия, уничтожали отходы, обслуживали энергетические установки. Это они обеспечивали безотказную работу сложного механизма Вечности. Если бы в один прекрасный день вымерли все Специалисты, то Работники могли бы и дальше поддерживать существование Вечности. А вот если бы исчезли Работники, то Специалистам оставалось бы только бежать из Вечности или погибнуть самым бесславным образом от голода и жажды. Как относятся Работники к безбрачию, невозможности вернуться в родное Время, к запрету иметь семью и детей? Они не знают нужды и болезней, им не грозят Изменения Реальности. Служит ли это в их глазах достаточной компенсацией? Интересуется ли хоть кто-нибудь их мнением по разным вопросам? Харлан почувствовал, как в нем снова разгорается пыл борца за социальную справедливость. Появление Твиссела отвлекло его от этих мыслей. Они расстались полчаса назад, когда Работники приступили к осмотру капсулы. Твиссел, запыхавшись, трусил мелкой рысцой, и вид у него был еще более замученный, чем прежде. Как только он выдерживает такое напряжение? - подумал Харлан. Ведь он уже очень стар. Твиссел быстро по-птичьи оглядел Работников, которые при его появлении почтительно выпрямились. - Ну, что с Колодцами? - спросил он. - Все в порядке, сэр, - ответил один из Работников. - Путь чист, интенсивность Поля везде нормальная. - Вы все проверили? - Да, сэр. Весь интервал, обслуживаемый отделом. - Вы свободны. - Его слова прозвучали как категорический приказ немедленно удалиться. Работники, вежливо поклонившись, заторопились прочь - Твиссел и Харлан остались в Колодце вдвоем. - Подожди меня здесь, - попросил Твиссел, - я скоро вернусь. Харлан отрицательно покачал головой: - Я поеду с вами. - Ну как ты не понимаешь! Что бы ни случилось со мной, ты знаешь, как найти Купера. Если же что-нибудь произойдет с тобой, то что смогут сделать без тебя я, или любой другой Вечный, или даже все Вечные вместе взятые? Харлан снова упрямо покачал головой. Твиссел поднес сигарету к губам и глубоко затянулся. - Сеннор почуял неладное. За два последних биодня он несколько раз вызывал меня по видеофону. Он допытывается, почему я вдруг уединился. Если он узнает, что по моему приказу проведена полная проверка всего оборудования Колодцев... Мне надо ехать, Харлан. Сейчас же. Не задерживай меня. - Я вас не задерживаю. Я готов. - Ты настаиваешь на своем? - Если барьера нет, то нет и опасности. Если же он существует... ну что ж, я уже был там и вернулся. Что вас пугает, Вычислитель? - Я не хочу рисковать без особой нужды. - Тогда прибегните к своему любимому рассуждению. Твердо решите, что я еду вместе с вами. Если после этого Вечность не исчезнет - следовательно, Круг еще можно замкнуть, и значит, с нами ничего не случится. Если этот шаг ложен, то Вечность погибнет, но она с одинаковым успехом погибнет и в том случае, если я не поеду, потому что - клянусь! - без Нойс я и пальцем не пошевелю, чтобы вызволить Купера. - Я сам привезу ее к тебе. - Если это так легко и просто, почему бы и мне не поехать вместе с вами? Было видно, что Твиссела раздирают сомнения. Наконец он хрипло сказал: - Ладно, поехали! И Вечность уцелела. Но испуганное выражение в глазах Твиссела не исчезло и после того, как они вошли в капсулу. Он не сводил взгляда с мелькающих на Счетчике Столетий цифр. Даже более грубый Счетчик Килостолетий, установленный специально для этой поездки, и тот щелкал с минутными интервалами. - Тебе не следовало бы ехать! - Почему? - пожал плечами Харлан. - Я не могу объяснить. Меня одолевают предчувствия. Назови это, если угодно, суеверием. Я себе места не нахожу. - Не понимаю вас. Твиссел напрашивался на разговор: казалось, он стремился заговорить беса сомнения. - Вот послушай. Ты у нас специалист по Первобытной истории. Сколько Времени в Первобытной Эпохе существовал человек? - Десять тысяч Столетий. От силы пятнадцать. - Так, и за это время он превратился из обезьяноподобного существа в гомо сапиенса. Верно? - Да. Но это знают все. - Все знают, однако никто не задумывается над тем, как велика была скорость эволюции. Всего за пятнадцать тысяч Столетий от обезьяны до человека. - Ну и что? - А то, что я, например, родился в 30000-м... Харлан невольно вздрогнул. Ни он и никто из тех, с кем ему приходилось сталкиваться, знать не знали, откуда Твиссел родом. - Я родился в 30000-м, - повторил Твиссел, - а ты в 95-й. Нас с тобой разделяет промежуток, вдвое превышающий все время существования человека в Первобытной Эпохе, а чем мы отличаемся друг от друга? У моих современников на четыре зуба меньше, чем у тебя, и отсутствует аппендикс. Анатомические различия на этом кончаются. Обмен веществ протекает у нас почти одинаково. Самая большая разница заключается в том, что клетки твоего организма могут образовывать стероидные ядра, а моего - не могут, поэтому для меня необходим холестерин, а ты можешь без него обойтись. У меня был ребенок от женщины из 575-го. Вот как мало изменений внесло Время в человеческие существа. На Харлана это рассуждение не произвело особого впечатления. Он никогда не сомневался в том, что человек в принципе одинаков во всех Столетиях. Для него это положение было аксиомой. - Есть и другие существа, не претерпевшие изменений за миллионы Столетий. - Не так уж много. И кроме того, эволюция человека прекратилась после возникновения Вечности. Что это, случайность? Подобными вопросами у нас интересуются лишь немногие, вроде Сеннора, а я никогда не был Сеннором. Я никогда не занимался беспочвенным теоретизированием. Если проблему нельзя рассчитать с помощью Кибермозга, то Вычислитель не имеет права тратить на нее свое Биовремя. И все-таки, когда я был моложе, я порой задумывался... "О чем? - заинтересовался Харлан. - Что ж, послушаем Твиссела". - Я пытался вообразить, что собой представляла Вечность вскоре после своего возникновения. Она простиралась всего на несколько Столетий между 30-ми и 40-ми и занималась в основном Межвременной торговлей. Она интересовалась проблемой восстановления лесов, перемещала во Времени почву, пресную воду, химикалии. Жизнь была проста в те дни. Но затем были открыты Изменения Реальности. Старший Вычислитель Генри Уодсмен с присущим ему драматизмом предотвратил войну, испортив тормоза в автомобиле одного конгрессмена. После этого центр тяжести Вечности все больше и больше смещался от торговли к Изменениям Реальности. Почему? - Кто ж не знает? Благоденствие человечества. - Да, да. Обычно и я так думаю. Но сейчас я говорю о своих кошмарах. А что, если существует и другая причина, невысказанная, подсознательная? Человек, имеющий возможность отправиться в бесконечно далекое будущее, может встретить там людей, настолько же обогнавших его в своем развитии, насколько он сам ушел от обезьяны. Разве не так? - Возможно. Но люди остаются людьми... - ...даже в 70000-м. Да, я знаю. А не связано ли это с нашими Изменениями Реальности? Мы изгнали необычное. Даже безволосые создания из века Сеннора и те находятся под вопросом, а уж они-то, видит Время, совершенно безобидны. А что, если мы, несмотря на все наши честные и благородные намерения, остановили эволюцию человека только потому, что боялись встретиться со сверхлюдьми? Но и эти слова не высекли искры. - Остановили так остановили, - ответил Харлан. - Какое это имеет значение? - А что, если сверхлюди все-таки существуют в том отдаленном будущем, которое недоступно нам? Мы контролируем Время только до 70000-го, дальше лежат Скрытые Столетия. Но почему они Скрытые? Не потому ли, что эволюционировавшее человечество не желает иметь с нами дела и не пускает нас в свое Время? Почему мы позволяем им оставаться Скрытыми? Не потому ли, что и мы не хотим иметь с ними дела и, потерпев один раз неудачу, отказались от всех дальнейших попыток? Я не хочу утверждать, что мы сознательно руководствуемся этими соображениями, но сознательно или подсознательно - мы все-таки руководствуемся ими. - Пусть так, - угрюмо заявил Харлан. - они недосягаемы для нас, а мы - для них. Живи сам и другим не мешай. Твиссела даже передернуло от этих слов. - "Живи сам и другим не мешай". Но ведь мы-то поступаем как раз наоборот. Мы совершаем Изменения. Через какое-то число Столетий Изменения затухают из-за инерции Времени. Помнишь, Сеннор за завтраком говорил об этом эффекте, как об одной из неразрешимых загадок? Ему следовало сказать, что все эти данные - чистая статистика. Действие одних Изменений растягивается на большее число Столетий, действие других - на меньшее. Почему, никто не знает. Теоретически существуют Изменения, способные затронуть любое число Столетий - сто, тысячу, даже сто тысяч. Люди будущего из Скрытых Столетий могут знать об этом. Предположим, они обеспокоены возможностью, что в один прекрасный день какое-то Изменение затронет всю эту эпоху, вплоть до 200000-го. - Но что толку сейчас беспокоиться об этом? - спросил Харлан с видом человека, которого гложут куда более серьезные заботы. Твиссел зашептал: - А ты представь себе, что это беспокойство было не особенно серьезным, пока Секторы в Скрытых Столетиях оставались необитаемыми. Для них это служило доказательством, что у нас нет агрессивных намерений. И вдруг кто-то нарушил перемирие и поселился где-нибудь за 70000-м. Что, если они посчитали это первым признаком готовящегося вторжения? Они в состоянии отгородить от нас свое Время - следовательно, их наука намного опередила нашу. Кто знает, может быть, они в состоянии сделать то, что нам кажется теоретически невозможным - заблокировать Колодцы Времени, отрезать нас... С криком ужаса Харлан вскочил на ноги. - ОНИ ПОХИТИЛИ НОЙС?! - Не знаю. Все это только мои домыслы. Может быть, никакого барьера и не было. Может быть, твоя капсула просто была неиспра... - Был барьер, был! - закричал Харлан. - Ваше объяснение единственно верное. Почему вы мне раньше ничего не сказали? - Я не был уверен! - простонал Твиссел. - Я и сейчас сомневаюсь. Мне не следовало бы вспоминать о своих дурацких фантазиях. Не все совпало... мои страхи... история с Купером... Подождем. Осталось несколько минут. Он указал на счетчик. Стрелка двигалась между 95000-м и 96000-м. Положив руку на рычаг управления, Твиссел осторожно притормозил капсулу, 99000-е осталось позади. Стрелка грубого счетчика замерла неподвижно. На более чувствительном счетчике медленно сменялись номера отдельных Столетий. 99726-99727-99728... - Что нам делать? - шептал Харлан. Твиссел покачал головой; робкая надежда и призыв к терпению красноречиво слились в этом жесте с сознанием собственного бессилия. Харлан приготовился к удару о барьер и в полном отчаянии подумал: неужели придется спасать Вечность только для того, чтобы получить отсрочку, выиграть время для предстоящей борьбы с созданиями из Скрытых Столетий? Но как еще вернуть Нойс? Как спасти ее? Скорее назад, в 575-е, и там напрячь все силы!.. 99938-99939-99940... Харлан затаил дыхание. Твиссел еще сбавил скорость. Капсула еле ползла вперед. Все ее механизмы работали безукоризненно; она чутко отзывалась на каждое движение руки Вычислителя. 99984-99985-99986... - Сейчас, сейчас, вот сейчас... - сам того не замечая, шептал Харлан. 99998-99999-100000-100001-100002... Двое мужчин, словно в трансе, напряженно следили за сменой чисел на счетчике, Твиссел первым пришел в себя. - Никакого барьера нет! - радостно вскричал он. - Но ведь был барьер, был! - отозвался Харлан. Страдание причиняло ему физическую боль. - Неужели они уже похитили ее и сняли барьер за ненадобностью?.. 111394-е. С отчаянным воплем "Нойс! Нойс!" Харлан выскочил из капсулы. Гулкое эхо заметалось по пустынным коридорам и замерло вдалеке. - Харлан, постой!.. - крикнул вслед ему Твиссел, не поспевая за своим молодым спутником. Бесполезно! Харлан стремительно летел сквозь безлюдные переходы в ту часть Сектора, где они с Нойс устроили себе какое-то подобие дома. На мгновенье он подумал о возможности встречи со "сверхлюдьми", как их называл Твиссел, и почувствовал, что волосы у него встают дыбом, но стремление отыскать Нойс оказалось сильнее страха. - НОЙС! И внезапно, прежде даже, чем он успел разглядеть ее, она оказалась в его объятиях; закинув ему руки за шею, она прижалась к нему всем телом и уткнулась щекой в плечо так, что его подбородок совершенно потонул в ее мягких черных волосах. - Эндрю, - шептала она, задыхаясь в его объятиях, - где ты пропадал? Тебя все не было и не было, я уже начала бояться. Харлан отстранил ее и залюбовался ею с жадным восхищением. - С тобой ничего не случилось? - Со мной-то нет. Я опасалась, не стряслась ли с тобой беда. Я думала... Она вдруг осеклась, и в глазах ее мелькнул ужас. - Эндрю! Харлан стремительно повернулся. Но это был всего только Твиссел, запыхавшийся от быстрого бега. Выражение лица Харлана, должно быть, несколько успокоило Нойс, и она спросила более ровным голосом: - Ты его знаешь, Эндрю? Он с тобой? - Не бойся, - ответил Харлан, - это мое начальство, Старший Вычислитель Лабан Твиссел. Ему все известно. - Старший Вычислитель?! Нойс испуганно отшатнулась. Твиссел медленно приблизился к ней. - Я помогу тебе, мое дитя. Я помогу вам обоим. Я дал слово Технику, но он не хочет мне верить. - Прошу прощения, Вычислитель, - проговорил Харлан без особых признаков раскаяния. - Прощаю, - ответил Твиссел. Нойс робко и не без колебания позволила ему взять себя за руку. - Скажи мне, девочка, тебе хорошо здесь жилось? - Я беспокоилась. - С тех пор как Харлан оставил тебя, здесь никого не было? - Н-нет, сэр. - Никого? Ни одной живой души? Нойс покачала головой и вопросительно посмотрела на Харлана. - А почему вы спрашиваете? - Так, пустяки. Глупая фантазия. Пойдем, мы отвезем тебя в 575-е. На обратном пути Эндрю Харлан постепенно впал в глубокую задумчивость. Он даже не взглянул на счетчик, когда они миновали 100000-е и Твиссел издал громкий вздох облегчения, словно до последней минуты боялся оказаться в ловушке. Даже маленькая ручка Нойс, скользнувшая ему в ладонь, не вывела Харлана из этого состояния, и ответное пожатие его пальцев было чисто машинальным. После того как Нойс мирно уснула в соседней комнате, нетерпеливость Твиссела достигла предела. - Объявление, давай сюда объявление, мой мальчик. Я сдержал слово. Тебе вернули твою возлюбленную. Молча, все еще занятый своими мыслями, Харлан раскрыл лежащий на столе том и нашел нужную страницу. - Все очень просто. Я сначала прочту вам это объявление по-английски, а затем переведу его. Объявление занимало верхний левый угол 30-й страницы. На фоне рисунка, сделанного тонкими штриховыми линиями, было напечатано крупными черными буквами несколько слов: АКЦИИ ТОРГОВЫЕ СДЕЛКИ ОПЫТНЫЙ МАКЛЕР Внизу мелкими буквами было написано: "Почтовый ящик 14, Денвер, Колорадо". Твиссел, напряженно слушавший перевод, разочарованно спросил: - Что такое акции? Что они хотели этим сказать? - Способ привлечения капитала, - нетерпеливо пояснил Харлан, - бумажки, которые продавались на бирже. Но дело не в них. Разве вы не видите, на фоне какого рисунка напечатано это объявление? - Вижу. Грибовидное облако взрыва атомной бомбы. Попытка привлечь внимание. Ну и что? - Разрази меня Время! - взорвался Харлан. - Что с вами стряслось. Вычислитель? Взгляните-ка на дату выпуска. Он указал на маленькую строчку в самом верху страницы: "28 марта 1932 года". - Едва ли это нуждается в переводе. Цифры выглядят почти так же, как и в Межвременном, и вы без моей помощи прочтете, что это 19,32. Неужели вы не знаете, что в то Время ни одно живое существо еще не видело грибовидного облака? Никто не смог бы нарисовать его так точно, кроме... - Постой, постой. Ведь здесь всего несколько тонких линий, - сказал Твиссел, стараясь сохранить спокойствие. - Может быть, это просто случайное совпадение? - Случайное совпадение? Тогда взгляните на первые буквы строк: Акции-Торговые сделки-Опытный-Маклер. Составьте их вместе, и вы получите слово АТОМ. По-вашему, это тоже случайное совпадение? Разве вы не видите, Вычислитель, что это объявление удовлетворяет всем вами же выработанным условиям? Оно сразу бросилось мне в глаза, Купер знал, что я не пропущу подобный анахронизм. И в то же время для человека из 19,32-го в нем нет никакого скрытого смысла. В 20-м Столетии поместить такое объявление мог только Купер. Это и есть его послание нам. Мы знаем его положение во Времени с точностью до одной недели. У нас есть его почтовый адрес. Остается отправиться за ним. Во всей Вечности только один человек достаточно хорошо знает Первобытную Эпоху, чтобы отыскать там Купера, - это я. - И ты согласен отправиться за ним? - Твиссел облегченно вздохнул. - Согласен - при одном условии. - Снова условия? - Твиссел сердито нахмурился. - Условие все то же: безопасность Нойс. Я не выдвигаю никаких новых требований. Она поедет со мной. Здесь я ее не оставлю. - Ты все еще мне не доверяешь? Разве я хоть в чем-нибудь обманул тебя? Что беспокоит тебя? - Только одно, Вычислитель, - мрачно ответил Харлан, - только одно: в 100000-м был поставлен барьер. С какой целью? Вот мысль, которая не дает мне покоя. Глава 17. КРУГ ЗАМЫКАЕТСЯ Эта мысль неотвязно преследовала его. В суете приготовлений к отъезду время пролетало незаметно, но с каждым днем беспокойство Харлана становилось все сильнее. Сначала между ним и Твисселом, а позже между ним и Нойс встала стена отчуждения. Настал день отъезда, но и это не вывело Харлана из состояния мрачной задумчивости. Когда Твиссел вернулся и заговорил с ним о специальном заседании Комитета, Харлан с трудом поддерживал разговор. - Что они сказали? - спросил он. - Ничего хорошего, - устало ответил Твиссел. Харлан готов был удовольствоваться этим ответом, но чтобы заполнить паузу, пробормотал: - Надеюсь, вы им не рассказали о... - Не бойся, - последовал раздраженный ответ. - Я не сказал им ни о девушке, ни о твоей роли во всем этом деле. Я заявил, что всему виной неполадки в механизмах, неблагоприятное стечение обстоятельств. Всю ответственность я взял на себя. Как ни тяжело приходилось Харлану, он почувствовал острый укол совести. - Вся эта история скверно отразится на вас. - Сейчас Совет бессилен. Им приходится ждать, пока ошибка будет исправлена. До этого они не тронут меня. Если мы добьемся успеха, победителей не судят. Если же нет, то наказывать будет некого и некому. - Твиссел пожал плечами. - Да и потом, я все равно собираюсь по завершении этого дела устраниться от активной деятельности. Не докурив сигарету даже до половины, он погасил ее и бросил в пепельницу. - Я бы охотно не посвящал их в это дело, но не было никакой другой возможности получить разрешение на использование специальной капсулы для новых поездок за нижнюю границу Вечности, - со вздохом закончил он. Харлан отвернулся. Его мысли снова вернулись на проторенную дорожку. Харлан смутно слышал, как Твиссел что-то сказал, но Вычислителю пришлось несколько раз повторить свой вопрос, прежде чем Харлан, вздрогнув, пришел в себя: - Простите? - Я спрашиваю: твоя девушка готова? Понимает ли она, что ей предстоит? - Да, конечно. Я все ей объяснил. - Ну и как она к этому отнеслась? - Что? А, да, да... Гм... Так, как я и рассчитывал. Она не испугалась. - Осталось меньше трех биочасов. - Знаю. На этом разговор оборвался, и Харлан снова остался наедине со своими мыслями и щемящим сознанием того, что ему предстоит дорогой ценой искупить свою вину. Когда с загрузкой капсулы и отладкой управления было покончено, появились Харлан и Нойс, Они были одеты так, как одевались в сельской местности в начале 20-го века. Нойс внесла несколько исправлений в рекомендации Харлана относительно ее костюма, ссылаясь на свое женское чутье в вопросах одежды и эстетики. Она тщательно выбирала детали своего одеяния по рекламным картинкам в соответствующих томах еженедельника и внимательно разглядывала вещи, доставленные из десятка различных Столетий. Несколько раз она обращалась к Харлану за советом, Он пожимал плечами. - Когда говорит женское чутье, мне лучше молчать. - Слишком уж ты покладист, Эндрю. - В ее веселости было что-то неестественное. - Это скверный признак. Что стряслось с тобой? Ты на себя не похож. Вот уже несколько дней, как я просто не узнаю тебя. - Ничего не случилось, - уныло отвечал Харлан. Увидев их в роли аборигенов 20-го Столетия, Твиссел натянуто рассмеялся. - Сохрани меня Время! Что за уродливые костюмы носили эти Первобытные люди, и все-таки даже этот отвратительный наряд не в силах скрыть вашу красоту, моя милая, - обратился он к Нойс. Нойс одарила его приветливой улыбкой, и Харлан, стоявший рядом с ней в мрачном молчании, был вынужден признать, что в старомодно галантном комплименте Твиссела есть доля истины. Платье Нойс скрывало красоту ее тела; косметика сводилась к нескольким невыразительным мазкам краски на губах и щеках, брови были уродливо подведены, и - самое ужасное - прелестные длинные волосы были безжалостно подстрижены. И все же она была прекрасна. Сам Харлан уже освоился с тем, что ему давит пояс и жмет под мышками, пригляделся к мышиной серости красок грубо сотканной ткани: ему не раз приходилось носить странные костюмы чужих Столетий. - Мне бы очень хотелось установить в капсуле ручное управление, как мы собирались, - обратился Твиссел к Харлану, - но, оказывается, это невозможно. Инженерам необходим для этого достаточно мощный источник энергии, а таких источников вне Вечности нигде нет. Мы забрасываем вас в Первобытную Эпоху, изменяя отсюда локальную напряженность Темпорального поля. Но нам все же удалось установить рычаг возврата. Он провел их в капсулу, пробираясь между кипами снаряжения, и указал на маленький рычажок на полированной внутренней стенке. - Он действует как простой выключатель. Вместо того чтобы сразу же автоматически возвратиться в Вечность, капсула останется в Первобытном Времени. Как только вы захотите вернуться, поверните этот рычаг. Затем еще несколько минут, и последняя поездка... - Как, еще одна поездка? - вырвалось у Нойс. Харлан повернулся к ней: - Видишь ли, я не успел тебе объяснить. Цель нашей экспедиции - точно установить момент появления Купера в 20-м. Мы не знаем, сколько времени прошло между его прибытием и публикацией объявления. Мы напишем ему по указанному в объявлении почтовому адресу и постараемся выяснить у него эти сведения как можно точнее. Затем прибавим к этому моменту те пятнадцать минут, которые капсула оставалась в Первобытном... - Понимаете, мы не можем послать капсулу в одно и то же Место и Время в два различных момента биовремени, - вмешался Твиссел. Он сделал попытку улыбнуться Нойс. Нойс добросовестно пыталась усвоить это объяснение. - Понимаю, - не слишком уверенно сказала она. Твиссел продолжал, обращаясь к ней: - Перехватив Купера в момент его прибытия, мы обратим все микроизменения. Объявление с грибовидным облаком исчезнет, а сам Купер будет знать только то, что капсула исчезла, как ей и полагалось, и вдруг неожиданно появилась снова. Он так и не узнает, что побывал не в том Столетии, а мы не скажем ему об этом. Ему объяснят, что в его инструкции оказался упущенным какой-то очень важный пункт (этот пункт еще предстоит придумать), а дальше нам остается только надеяться, что он не придаст этому событию особого значения и не упомянет в своем мемуаре о том, что его посылали в прошлое дважды. Нойс подняла выщипанные брови: - Все это слишком сложно для меня. - Да, к сожалению. Твиссел потер руки и посмотрел на них так, словно его мучили внутренние сомнения. Затем он выпрямился, закурил новую сигарету и даже умудрился придать голосу некоторую беззаботность: - Ну что ж, счастливого пути, друзья! Он торопливо пожал руку Харлану, кивнул Нойс и вышел из капсулы. - Мы уже отправляемся? - спросила Нойс, когда они остались вдвоем. - Через одну-две минуты, - ответил Харлан. Он кинул на нее быстрый взгляд. Нойс глядела ему прямо в глаза и бесстрашно улыбалась. С большим трудом ему удалось удержать ответную улыбку. Чувства сильнее рассудка, подумал он и отвернулся. В путешествии не было ничего или почти ничего особенного; оно ничем не отличалось от обычной поездки в капсуле. На какое-то мгновенье они ощутили внутренний толчок, вероятно соответствовавший переходу через нижнюю границу Вечности. Впрочем, этот толчок был едва заметен и мог быть просто плодом их возбужденного воображения. Когда капсула остановилась в Первобытном Времени, они вышли из нее в скалистый пустынный мир, освещенный яркими лучами заходящего солнца. В слабом дуновении ветерка уже чувствовалась легкая свежесть наступающей ночи. Ни один звук не нарушал тишины. Кругом громоздились скалы, голые и величественные, тускло расцвеченные окислами железа, меди и хрома во все цвета радуги. Великолепие этой безлюдной и почти безжизненной местности подавило и ошеломило Харлана. Вечность не принадлежала к материальному миру; в ней не было солнца, и даже воздух был привозным. Воспоминания детства были смутными и неопределенными. А в своих Наблюдениях он имел дело только с людьми и их городами. Ни разу в жизни он не видел ничего похожего на эту картину. Нойс тронула его за рукав. - Эндрю, я замерзла. Вздрогнув, он повернулся к ней. - Эндрю, - повторила она, - мне холодно. Может быть, установим инфралампу? - Хорошо. В пещере Купера. - А ты знаешь, где она? - Рядом, - последовал лаконичный ответ. Харлан был уверен в этом. Местоположение пещеры было точно указано в мемуаре, и вначале Купер, а затем и они были посланы в это самое место. Правда, на школьной скамье у Харлана зародились сомнения в возможности в любой момент Времени точно попасть в любой пункт на поверхности Земли. Ему вспомнилось, как он однажды поспорил с Наставником Ярроу. - Ведь Земля вращается вокруг Солнца, - говорил Харлан, - а Солнце движется относительно центра Галактики, и сама Галактика тоже находится в движении. Если переместиться с какого-то места на Земле на сто лет назад, то мы окажемся в пустоте, потому что Земле потребуется Целых сто лет, чтобы достичь этой точки пространства. (В те дни он еще говорил "сто лет" вместо Столетия.) - Нельзя разделять Время и Пространство, - ответил на его возражение Ярроу. - Двигаясь назад во Времени, ты движешься в Пространстве вместе с Землей. Уж не кажется ли тебе, что птица, поднявшись в воздух, вдруг окажется в пустоте, потому что Земля вращается вокруг Солнца и улетает из-под нее со скоростью тридцать километров в секунду? Аналогия, как известно, вещь рискованная, но позднее Харлан познакомился и с более вескими доказательствами. Вот почему сейчас, после беспрецедентного путешествия в Первобытный мир, Харлан уверенно сделал несколько шагов и не испытал ни малейшего удивления, обнаружив вход в пещеру именно там, где было указано в Инструкции. Он разгреб груду камней и гальки, укрывавших вход, и вошел внутрь. Тоненький лучик его фонарика рассекал темноту, словно скальпель. Дюйм за дюймом он тщательно осматривал пол, стены и потолок пещеры. Нойс, не отходившая от него ни на шаг, спросила шепотом: - Что ты ищешь? - Сам не знаю. Что угодно, - ответил он. Это "что угодно" нашлось в самом конце пещеры в виде пачки зеленых бумажек, придавленных плоским камнем. Отбросив камень, Харлан провел пальцем по краю пачки. - Что это такое? - спросила Нойс. - Банкноты. Средство расплаты. Деньги. - Ты рассчитывал найти их здесь? - Я ни на что не рассчитывал. Просто надеялся... Это была опять все та же самая логика наизнанку, которой пользовался Твиссел, - нахождение причины по следствию. Вечность существует - следовательно, Купер должен был прийти к правильному решению. Если он рассчитывал, что объявление приведет Харлана в соответствующее Время, то естественно было воспользоваться пещерой в качестве дополнительного средства связи. Дела обстояли даже лучше, чем Харлан смел надеяться. Много раз во время подготовки к путешествию Харлан опасался, что его появление в городе со слитками золота, но без гроша в кармане вызовет подозрения и задержки. Конечно, Купер успешно прошел сквозь все это, но Купер мог действовать не торопясь. Харлан полистал пачку. Не так-то просто накопить такую кучу денег. Этот юнец недурно устроился в чужой эпохе, совсем недурно! Еще немного, и круг замкнется! В красноватых лучах закатного Солнца они разгрузили капсулу и перенесли припасы в пещеру. Сама капсула была накрыта отражающей диффузной пленкой, надежно скрывавшей ее от любопытных глаз. Ее можно было обнаружить, только подойдя вплотную, но на этот случай Харлан был вооружен аннигилятором. Установили инфралампу, воткнули в расщелину фонарик, и в пещере стало тепло и уютно. А снаружи наступила холодная мартовская ночь. Нойс задумчиво глядела на медленно вращающийся параболический отражатель инфралампы. - Что ты собираешься теперь делать, Эндрю? - Завтра утром я отправлюсь в ближайший город. Я знаю, где он находится... то есть где он должен находиться. "Все будет в порядке", - подумал он. Снова та же твисселовская логика наизнанку. - Я тоже пойду с тобой, да? - Нет, ты останешься здесь, - покачал головой Харлан, - ты не знаешь языка, а у меня и без того слишком много забот. Неожиданный гнев, сверкнувший в глазах Нойс, заставил Харлана смущенно отвернуться. - Не надо считать меня дурочкой, Эндрю. Ты почти не разговариваешь со мной, даже не глядишь в мою сторону. В чем дело? Может быть, мораль твоего века снова взяла над тобой верх? Или ты не можешь мне простить, что из-за меня ты чуть не погубил Вечность? Уж не думаешь ли ты, что я совратила тебя? В чем дело? - Ты даже не представляешь, что я думаю, - ответил он. - Так расскажи мне. Нам надо поговорить сейчас. Кто знает, будет ли у нас потом такая возможность. Ты все еще любишь меня, Эндрю? Зачем ты взял меня с собой? Объясни мне. Почему бы тебе не оставить меня в Вечности, если я не нужна тебе, если тебе противно даже смотреть на меня? - Существует опасность, - пробормотал Харлан. - Неужели? - Больше чем опасность. Кошмар. Кошмар Вычислителя Твиссела. Когда мы в панике мчались к тебе сквозь Скрытые Столетия, он посвятил меня в свои размышления относительно этих Столетий. Он боится, что в отдаленном будущем скрывается от нас эволюционировавшая ветвь человечества, неведомые существа, может быть, сверхлюди, оградившие себя от нашего вмешательства и замышляющие положить конец нашей работе по Изменению Реальности. Он решил, что они установили барьер в 100000-м. Затем мы нашли тебя, и Вычислитель Твиссел забыл о своем кошмаре. Он пришел к выводу, что барьер мне просто почудился, и вернулся к более насущной проблеме спасения Вечности. Но его страхи передались мне. Я-то знал, что барьер был. Никто из Вечных не мог поставить его, потому что, по словам Твиссела, подобная штука теоретически немыслима! Впрочем, возможно, что наука Вечных недостаточно развита. Но барьер был. И кто-то поставил его. Разумеется, кое в чем Твиссел заблуждается. Ему кажется, что человек должен эволюционировать, но это не так. Палеонтология не принадлежит к числу наук, популярных в Вечности, но она успешно развивалась в последние Столетия Первобытной Эпохи, так что я в ней кое-что смыслю. И вот что мне известно: живые существа эволюционируют только под влиянием изменений в Окружающей среде. Если окружение стабильно, то и эти существа остаются неизменными в течение миллионов Столетий. Первобытный человек эволюционировал очень быстро, потому что он жил в суровой, постоянно меняющейся обстановке. Но как только человек научился по собственному желанию изменять свою среду, он, естественно, перестал эволюционировать. - Я не имею ни малейшего представления, о чем ты говоришь, - сказала Нойс, ни капли не смягчившись, - поняла только то, что ты ни слова не сказал о нас с тобой, а это единственная тема, которая меня сейчас интересует. На лице Харлана не дрогнул ни один мускул. - Так вот, какую же цель преследовала эта блокировка Времени? - продолжал он. - Ты была невредима. Для чего был нужен барьер? И тогда я задал себе вопрос: что произошло из-за того, что барьер был поставлен, или иначе, чего бы не произошло, если бы он отсутствовал? Харлан помолчал, глядя на свои тяжелые, неуклюжие ботинки из натуральной кожи. Он подумал, с каким облегчением он бы снял их... - На этот вопрос возможен только один ответ. Наткнувшись на барьер, я потерял от ярости голову и помчался назад за болеизлучателем, чтобы вырвать с его помощью признание у Финжи. А затем я решил рискнуть Вечностью, чтобы спасти тебя, и чуть было не погубил Вечность при мысли, что навсегда тебя потерял. Понимаешь? Нойс смотрела на него со смешанным выражением недоверия и ужаса. - Неужели ты хочешь сказать, что люди будущего заставили тебя совершить все эти действия? Что они рассчитывали именно на такую реакцию с твоей стороны? - Да. И не смотри так на меня. Да. Разве ты не понимаешь, что это все меняет. Я согласен отвечать за свои поступки до тех пор, пока я действую по своей воле. Но знать, что меня завлекли, одурачили, что кто-то управляет и манипулирует моими чувствами, словно я Счетная машина, в которую достаточно вложить соответствующую программу... Харлан вдруг понял, что он кричит, и осекся. Переждав несколько секунд, он продолжал: - Знать, что я был просто марионеткой в чьих-то руках, свыше моих сил. Я должен исправить все, что я натворил. Только тогда я смогу обрести покой. Что ж, может быть, он и обретет его тогда. Круг замыкается. Несмотря на ожидающую его личную трагедию, чувство долга все-таки восторжествует. - Все было подстроено. Моя встреча с тобой. Все, что произошло потом. Мой характер был проанализирован. Это очевидно. Действие и реакция. Нажмите на эту кнопочку - и человечек дернется сюда. Нажмите на другую - он дернется туда. Стыд и раскаяние мешали ему говорить. - Одного только я не понимал вначале: как я догадался, что Купера должны послать в Первобытную Эпоху. Самая невероятная догадка на свете. У меня не было для нее никаких оснований. Твиссел никак не мог примириться с этим. Он не раз удивлялся, как это я, при моем слабом знании математики, умудрился прийти к правильному выводу. А все же я догадался. И знаешь, когда эта догадка впервые осенила меня? В ту самую ночь. Ты спала, а я никак не мог уснуть. У меня было странное ощущение, точно мне обязательно надо было что-то припомнить, какие-то слова, какую-то мысль, мелькнувшую в моей голове. Я думал и думал, пока вдруг не понял значения всего, что было связано с Купером, и одновременно в моей голове мелькнула мысль, что я в состоянии уничтожить Вечность. Позднее я изучал историю математики, но в этом уже не было особой необходимости. Я все знал и так. Больше того, я был в этом совершенно уверен. Как? Почему? Нойс настороженно смотрела на него. Она больше не делала попыток взять его за руку. - Неужели ты хочешь сказать, что люди из Скрытых Столетий подстроили и это? Что они вложили в твой мозг эти мысли и направляли твой действия? - Да, да! Именно это они и делали. Но они еще не довели дело до конца. Круг замыкается, но он еще не замкнут. - Но как они могут сделать что-нибудь сейчас? Ведь их нет здесь? - Нет? - Голос его прозвучал так глухо, что Нойс побледнела. - Невидимые сверхсущества? - прошептала она. - Нет, не сверхсущества. Я уже объяснил тебе, что, создав свое собственное окружение, собственную среду, человек перестал эволюционировать. Человек Скрытых Столетий - это гомо сапиенс. Обычный человек из плоти и крови. - Тогда их наверняка нет здесь. - Здесь есть ты, Нойс, - печально проговорил Харлан. - Да. И ты. И больше никого. - Ты и я, - согласился Харлан, - и никого больше. Женщина из Скрытых Столетий и я... Хватит притворяться, Нойс. Прошу тебя. Она в ужасе посмотрела на него. - Что ты говоришь, Эндрю? - То, что я должен сказать. Что ты мне нашептывала в тот вечер, когда опоила меня мятным напитком? Твой ласковый голос... нежные слова... Я ничего не понимал тогда, но подсознательно я все запомнил. О чем ты шептала мне так нежно? О Купере, которого посылают в прошлое? О Самсоне, разрушающем храм Вечности? Не правда ли? - Я даже не знаю, кто такой этот Самсон, - сказала Нойс. - Тебе нетрудно догадаться об этом. Скажи мне, когда ты впервые появилась в 482-м? Чье место ты заняла? Или ты просто... втиснулась в Столетие? Специалист из 2456-го рассчитал по моей просьбе твою Судьбу. В новой Реальности ты не существовала. У тебя даже не было Аналога. Странно, конечно, для такого незначительного Изменения, но все же возможно. А затем Расчетчик сказал мне одну вещь, и я услышал ее, но не понял. Удивительно, что я вообще запомнил его