вления, как делаются зомби. Иногда мне казалось, что они и впрямь реанимированные трупы. А иногда я склонялся к мысли, что их переделывают из живых людей. Но, как бы там ни было, лимонный запах оставался непременным побочным продуктом при изготовлении зомби из человеческого тела. Когда враг научится создавать абсолютные копии людей из посторонних материалов, не станет ни лимонного запаха, ни другой ерунды, которая выдает их. Арлин пробовала и так и сяк разбудить незнакомца, даже била его по щекам, все напрасно. В конце концов она подняла на меня глаза и пожала плечами. Джилл робко дотронулась до одного из разъемов. Вид у нее был сосредоточенно-задумчивый, даже несмотря на хлещущие по лицу рыжие космы. Она еще раз дотронулась до разъема и нахмурилась. Потом посмотрела на меня, зашевелила руками, словно печатая на клавиатуре, подняла брови. Что? Я с готовностью кивнул - наконец-то дошло до дурака. Она хотела войти в мозг этого типа. А почему бы и нет, черт возьми? Мы сгрудились вокруг несчастного, стараясь закрыть Джилл от ветра. Склонившись к ней, я даже смог разобрать несколько слов: "Нужен... тот разъем... выяснить... хочет сражаться... не обещает... может, ошибка..." Я расслышал не все, но суть уловил. Вопрос состоял в том, что таилось в голове человека, удостоенного охраны паука и целого отряда демонов? Технология пришельцев, с которой мы столкнулись на Фобосе и Деймосе, была немного другой, с упором на биологию, что ли. Они использовали в основном киборгов, этакую комбинацию достижений биологии и механики - вроде паука. Может, молодчик был своего рода звеном между людьми и пришельцами? Или наоборот? Впрочем, кем бы он ни был, мы не могли ничего выяснить в этой аэродинамической трубе. Каким-то образом нужно снять парня с проклятущего поезда. Отчего-то я сомневался, что выйдет нажать на кнопку и сказать: "Остановите на следующей, кондуктор". Я надеялся, что кибермумия не окажется последней сволочью и присоединится к нам, когда мы ее распакуем. - Кончай загорать! - что было сил гаркнул я. - Война продолжается! Арлин хмуро покосилась на меня, в очередной раз напомнив, что мерзкая обязанность отдавать команды по-прежнему лежит на мне. Негр казался сильно побитым и измочаленным, но никаких серьезных повреждений у него не было, за исключением разве что тех, что были связаны с попыткой превратить его в прибор. Как же снять его с поезда? Если ждать до Л.-А., то не исключено, что придется столкнуться с некоторыми трудностями, убеждая целый контингент, скажем, паровых демонов помочь нам с нашим грузом. Отсутствие на платформе паука тоже, думаю, потребует определенных разъяснений. У нас не хватало огневой мощи, чтобы сделать наши доводы полностью убедительными. - Есть предложение, - пророкотал Альберт. Мы с трудом разобрали его слова, так как голос почти сливался с шумом двигателя, а кричать он не умел. Видно, практики не было. Я расслышал совсем немногое, да и то был не уверен, что правильно понял. - Трюк... в возрасте Джилл... цапка... квасной термос... Я вытаращил глаза, стараясь уразуметь непонятный план действий. Какая-то цапка и термос... В возрасте Джилл он работал цапкой? А термос причем? - Цепка вагонов! - попытался он еще раз. Цепка вагонов. Цепочка, что ли? Или нет... сцепка! Я хлопнул себя по лбу. Ну конечно! Надо расцепить вагоны и воспользоваться запасным тормозом, а никаким не термосом! Господи Иисусе! Что за фантасмагория! Главное громкая. План показался вашему покорному слуге вполне разумным. Втащив мумию на крышу, мы потопали к последнему вагону - единственному, который могли отцепить. Поезд мчался с прежней скоростью, но на этот раз мы передвигались по крыше гораздо быстрее. Победа над пауком и паровым демоном вселила в нас небывалую уверенность в себе. Джилл настолько изменилась, что я, наверное, мог бы свесить ее с крыши, держа за лодыжки, и она бы даже не дрогнула. Однако я был рад, что мы не нуждались в подобных ухищрениях. В составе было три открытых вагона для скота, которые мы миновали, цепляясь за боковые стенки, всего в нескольких сантиметрах от глазеющих на нас зомби. Я боялся, что они начнут стрелять - вот уж совсем неподходящий момент для смерти! Ну, хотя бы мумия этим гадам не достанется. Однако зомби лишь тупо буравили нас злобными взглядами. Не было команды, понимаете... они как те бюрократы из Пентагона. Когда мы добрались до последнего, обычно закрытого грузового вагона, я посмотрел сквозь щель в крыше и увидел, что внутри битком мертвяков. Как и предполагалось. Альберт соскользнул вниз между вагонами, чтобы понять, как разъединяется сцепное устройство. Разобравшись что к чему, он опять влез наверх и крикнул: - Когда? Хороший вопрос. Не было никакого смысла застревать в пустыне. А доехав до окраины Л.-А., мы и силы свои сохраним в целости, и окажемся на доступном расстоянии от запасов, пристанища и транспорта. Припомнив географию Л.-А., я крикнул в ответ: - Риверсайд! Это если поезд пройдет через Риверсайд. А если нет, любой из восточных пригородов подойдет. Теперь, когда совсем рассвело, видимость значительно улучшилась даже при бледно-зеленом освещении. В тот момент меня почти не угнетал зеленоватый цвет испоганенного пришельцами неба. Вот избавимся от проклятых захватчиков и будем любоваться на естественную голубизну, если не считать тяжелых серых туманов, которыми славилась эта жемчужина Калифорнии. Придется поработать, чтобы увеличить население и вернуть жизнь в нормальную колею, - ради этого стоит стараться. - Просаль! - крикнул Альберт. О чем это он? Что-то надо просалить? Тьфу, дурак! "Просигналь!" Просигналить ему, когда пора отцеплять вагон. Парень снова полез вниз. Слегка кивнув мне и виновато улыбнувшись, Арлин робко скользнула по лестнице вслед за ним. 25 Флай слишком хороший друг, чтобы я ему врала. Но я настолько поражена быстротой, с которой развивались события, что просто не знаю, с чего начать. Да и вообще, как можно говорить при таком ветре? Как и любой мужчина, Флай строил планы насчет женщин. Когда мы решили остаться друзьями, я поначалу боялась, что это вызовет некоторую натянутость отношений. Но мы действительно добрые приятели, настоящие кореша. Мне нравится, как мы ладим друг с другом. Однако стоит появиться на сцене еще одному мужчине, как тут же начинаются сложности. Флай мне как брат, но ему никогда не нравился Вилли. Тем более не думаю, что он может хоть на секунду допустить, чтобы я влюбилась в религиозного фаната - особенно в мормона! Хотя "влюбилась" не совсем то слово. Я протиснулась между шаткими вагонами, наблюдая за несущейся под ногами рекой из коричневых шпал. Альберт стоял на железном языке, который соединял вагоны, от тряски ключ в его руках ходил ходуном. Никогда не думала, что поезд так трясет. Я чувствовала, что влюбляюсь в Альберта. Чудаковатого медлительного безумца. Не иначе конец света поспособствовал. Заказывайте конец света, не пожалеете! Может, мы еще обратим историю вспять и вернем человечеству веру в жизнь. Мы, оставшиеся в живых. Те, кто отказались признать себя побежденными, пока всем верховодит жирный монстр. На Фобосе я думала, что осталась во Вселенной одна-оди-нешенька. Потом, на Деймосе, - что единственные живые существа мы с Флаем. Но как ни малочисленны на Земле те, кто проявил готовность противостоять захватчикам, главное - мы теперь не одни. И глядя на широкие плечи моего нового друга, я надеялась, что буду "не одна" и в другом смысле тоже. Придвинувшись ближе, я увидела, что у него шевелятся губы - верно, читает что-нибудь из Библии, насколько я могу догадаться. Или какую-нибудь молитву. Вероятно, его это успокаивает, придает мужества. Может, в религии и правда есть смысл, если знаешь, где его искать. Интересно, подумалось мне, он выучил всю Книгу Мормона или только частями, те места, которые созвучны его предубеждениям? Но почему-то мне казалось, что Альберт не такой. Быть может, это первый парень в моей жизни, который руководствовался в своем поведении верой, а не подгонял веру под свое беспутство. Он перестал подпрыгивать, поднял на меня глаза и улыбнулся. После такого начала вряд ли он осудит меня, если я спущусь еще на одну ступеньку. - Альберт! - выкрикнула я. Он что-то сказал, но я не услышала. Наверное, я смущаю его. Обычное дело в отношениях между людьми. - Ты такой симпатичный! - вдохновенно проорала я, совершенно ничем не рискуя; можно было не беспокоиться, что до него долетит хоть слово. Потом я замолчала и стала слушать стук колес. - Та-та-та, - пробубнил что-то Альберт. Черт, он все-таки смутился. Но не отступил, а смело ринулся в бой, такой же отважный со мной, каким был с монстрами. Фу, Арлин, что за сравнение? Весьма точное, ответила я себе - самый суровый свой критик - и беззвучно прошептала на ветер: "Прости, не хотела тебя смущать". Он мотнул головой и пожал плечами, что могло значить: не имею ни малейшего представления, что ты там бормочешь... Однако я предпочла расшифровать это как: глупости, дорогая, конечно, вера для меня много значит, но ты значишь не меньше - а я знаю, что ты обо всем этом думаешь. Тут он не ошибся. Мне не хотелось больше ничего говорить. Физическое противоборство иногда гораздо проще, чем такое вот! Я слушала монотонный стук вагонных колес, который отдавался в мозгу рокотом крупнокалиберного пулемета, заглушавшего даже тот неистовый тайфун, сквозь который мы неслись. Неравномерный скрип автосцепки, ждавшей, когда Альберт начнет орудовать своим ключом, напомнил мне треск зенитной артиллерии. Я посмотрела на землю, расстилавшуюся внизу бесконечным полотнищем гигантского флага, потом перевела глаза на тени по сторонам дороги, должно быть, деревья или телеграфные столбы, штрихами ложившиеся на зеленое марево рассвета, зеленое, как лайм, пока он не начал гнить и не превратился в лосьон для зомби. - Я не могу дать тебе то, что ты хочешь, - сказала я самым обычным голосом. Но сама себя не услышала. Альберт ничего не ответил, только с робостью посмотрел на меня. Мне было приятно, что он назвал меня красивой. Хотя бы глазами. Чертовски приятно. Теперь, когда мы оба признались в обоюдной симпатии, откровенность давалась гораздо легче. Ну, вы меня понимаете - место было не самым подходящим для романтической беседы, но я знала, что он скажет, будь у меня хоть малейший шанс его услышать. Дело не в том, что я возражала против его религии - они мне все не нравились. Просто казалось глупым наделять духовной властью бородатый призрак, который не отыщешь, когда все летит к чертовой матери. У нас могли быть разногласия и по другим вопросам. Ха, ты в своем духе, Арлин! Стоит тебе влюбиться, как ты тут же должна объяснить своему избраннику, что из этого ничего не выйдет. Какое счастье, что кругом такой грохот и Альберт меня не слышит. Однако пора от минусов переходить к плюсам. - Но мы можем попробовать, - продолжила я, нисколько не заботясь о том, что беседую в основном с ветром и колесами. Альберт даже не смотрел на меня в тот момент, прилагая все усилия, чтобы удержать равновесие и не потерять ключ. - Мы могли бы, скажем, встречаться. Провести вместе несколько ночей, если останемся в живых. Кто знает? Все может случиться. Опять он ушел в себя, предоставив мне любоваться окрестностями. Он явно пытался осмыслить наши отношения. Совершенно очевидно, что в нем борются четыре силы: мораль, воспитание, я и полная-невозможность-что-либо-расслышать. Наконец Альберт собрался с духом, повернул голову так, чтобы смотреть мне прямо в глаза, и сказал: - Ту-ту-ту? Разговор застопорился. Но лишь на одну секунду. - Ты имеешь в виду, что ты девственник? - недоверчиво спросила я. Он слегка склонил голову - было ли то "да"? - Но ведь ты - морской пехотинец! - изумленно воскликнула я. И тут же расхохоталась над собственной эмоциональностью. Церковь морского братства куда более всесильна, чем любая другая конкурирующая фирма. Конечно, встречались пехотинцы, верные своим женам или воздерживавшиеся от секса по религиозным соображениям. Прелюбодеяние вовсе не входило в перечень профессиональных обязанностей! Удивительно, но так. Однако жизнь, как правило, почти не оставляла возможности блюсти чистоту. Альберт в замешательстве, с его-то трепетной душой, наблюдал мой оживленный односторонний диалог - назвать его монологом было бы неправильно. Я не собиралась так легко сдаваться. А как же многочисленные порты, в которые он заходил во время плаваний? Бомбей, Мадрид, Манила, Гонконг, Калькутта, Кувейт! Альберт улыбнулся. Все-таки прогресс. Это как входной билет. Я знала, как поведу допрос: "Так скажите мне, мистер Снайпер морской пехоты, неужели вы никогда не посещали местные эротические шоу? Никогда не видели проституток на улицах Бомбея и Манилы, которые занимаются своим делом на виду у всех? А секс-туры в Гонконг, где солдат с толикой баксов в кармане может посетить за полтора дня дюжину умопомрачительных магазинов?.." Ну да, его удерживали моральные соображения. Ему наверняка было неудобно, но он специально держал голову так, чтобы смотреть мне в глаза. - Те-те-те? Я? Ну нет, не совсем. Взгляд его стал пристальным. Нет, это все места, предназначенные для мужчин. Хорошо, зайдем с другой стороны, с теоретической. Спору нет, в каком-то смысле парень весьма наивен, но в то же время - он вполне современный человек. Противоречивость натуры добродушного увальня трогала. Он вмещал столько всего! Я потянулась и коснулась рукой его щеки, радуясь, что он не отпрянул, потому что побаивалась, как бы он не принял меня за потаскушку. Вот уж чего нет, того нет, я - ответственная женщина, что в нынешнюю эпоху значит способная таскать тяжести и спать с открытыми глазами. Ну вот, можно считать, что первое свидание у нас уже состоялось! 26 Мы все ближе подъезжали к Риверсайду, поэтому я время от времени посматривал в сторону Арлин и Альберта. Казалось, они поглощены глубокомысленным разговором, хотя один Господь ведает, что можно расслышать в таком грохоте. Пялиться невежливо, поэтому я всмотрелся в горизонт. Нам предстояло там воевать, да, воевать. - Альберт! Давай! - гаркнул я во всю мощь своих легких, завидев первые очертания города. Альберт с Арлин склонились над механизмом. Они яростно орудовали ключом, и я уже начинал бояться, что мы сто раз успеем подъехать к центральному вокзалу, а они все никак не отцепят проклятый вагон. Но тут раздался треск, и вагон со стуком отсоединился. Сработали пневматические тормоза, и мы замедлили ход, в то время как поезд стремительно уносился вдаль, не почувствовав потери. Не уверен, что пришельцы вообще заметят пропажу вагона. Мы ведь уничтожили паука, так хватит ли у них сообразительности посчитать вагоны? Мы все катились, постепенно замедляя ход, - небольшое, прямо скажем, удовольствие. Рельсы визжали, вагон трясся и раскачивался. Джилл держалась из последних сил, почти такая же зеленая, как небо. Арлин с Альбертом распластались по стене, крутые ребята, что и говорить. А я слишком увлекся наблюдением, чтобы думать о том, крутой у меня вид или дурацкий - я не мог допустить, чтобы кто-то из моего отряда свалился без моего ведома под колеса. Мне не хотелось покидать вагон, не попрощавшись должным образом с набитыми внутри, как селедки в бочке, зомби. Я встал поудобнее и пальнул пару раз сквозь щель в крыше. Это разозлило пассажиров, и они повели себя должным образом - с бессмысленной яростью начали атаковать друг друга. Когда вагон совсем остановился, мы с Альбертом с легкостью спустили кибермумию вниз, спрыгнули сами и помчались по улице в поисках укрытия. Пригород походил на долины затерянной цивилизации или каньоны загадочной планеты. Мы без конца щелкали предохранителями - того и гляди нарвешься на патруль. Хотя мы находились в самом сердце вражеских владений, окруженные большим количеством монстров, чем когда бы то ни было с момента возвращения на Землю, я был рад, что мы покинули поезд. Не знаю, как остальные, но я испытывал наслаждение, вновь чувствуя под ногами твердую землю. Мы пребывали в полном неведении, что требуется мумии для поддержания жизни. Возможно, благодаря внутривенным вливаниям она могла до бесконечности существовать в застопоренном состоянии, но без непосредственного контакта наши догадки оставались всего лишь догадками. Теперь Арлин встала во главе отряда, а Джилл в хвосте. На этом этапе задания все были взаимозаменяемы, с той лишь разницей, что жизнь Джилл ценилась выше наших, пока она не разделается со своими компьютерными фокусами. Смешно, однако, будто в нашей ситуации где-то может быть безопаснее. Мы шныряли по улицам и переулкам, прячась от патрулей. Мумию тащили мы с Альбертом, подхватив с двух сторон, как тюк с грязным постельным бельем. Вдруг снайпер на секунду остановился и требовательно спросил Джилл: - Здесь есть где-нибудь безопасный дом? Сунув руку в рюкзак, девочка вытащила ультрамикро - маленький портативный компьютер. - Откуда у тебя это? - спросила Арлин. - Подпольная продукция, мормоны постарались, - с гордостью ответила Джилл. - Можно довольно быстро внедрять всякие новшества, если плевать на положения Федеральной комиссии связи и жалобы на недоброкачественные изделия. Войдя в программу, она велела нам отвернуться. Я исполнил приказание и услышал, как она тюкает по клавишам, раз тридцать, не меньше - видно, набирая цифровой код. Когда она закончила и принялась задумчиво изучать экран, я опять стал смотреть на нее. Наконец она кивнула, плотно сжав губы, что означало, что задание выполнено. - Безопасный дом на площади Паглиа, приблизительно в миле отсюда, - доложила Джилл, затем вывела на экран карту пригорода и показала предложенный компьютером маршрут. - Имеются некоторые осложнения, - вмешалась в разговор Арлин. - Маршрут проходит в нескольких кварталах от местного управления Департамента налогов и сборов, куда я часто носила бумаги, когда была курьером. - Курьером? Зачем? - удивилась Джилл. - Пока училась два года в колледже. - И что с того поимела? - Минимум. Пятнадцать в час, в старых баксах. - Да нет, я имею в виду, какой диплом! - А-а. Диплом начальной ступени по программированию, - смущенно ответила девушка. Могу представить, почему она смутилась. Ее диплом - такие пустяки по сравнению с тем, чего нахваталась наша детсадовка самостоятельно. - Класс! - коротко бросила Джилл, и я испытал к ней благодарность за то, что она не стала задирать нос. Девчонка была довольно взрослой для своих четырнадцати лет и достаточно проницательной, чтобы догадаться, насколько Арлин переживает из-за своего кургузого образования. Что делать, если у нее хватило денег всего на два года. Мы двинулись несколько измененным маршрутом, который предложила Арлин. Зато мое пожелание никто не хотел слушать. - Требую не применять огнестрельное оружие за исключением крайней необходимости. - Но, Флай, они же не живые! - заартачилась Джилл. - Рукопашный бой их только позабавит, - подхватила Арлин. - Я даже не уверена, что они заметят нож между ребрами, если вдруг тебе удастся эти ребра отыскать. - Все кончили? - нетерпеливо спросил я. - Не думайте, что я стал гуманистом, просто ненужный шум в ненужный момент накликает на наши головы орду монстров. - Так бы сразу и говорил! Хорошо было бы, конечно, пройти ускоренный курс айкидо, которому обучают пришельцев, но я готов удовлетвориться намеком на то, где они прячут свои стеклянные челюсти, чтобы по крайности отвести душу в стремительном апперкоте. Мы продолжали мчаться по темным узеньким улочкам, стараясь не выскакивать на солнце. Вдруг, километра через два, Арлин остановилась, замерев на месте. Это был знак для остальных изобразить скульптурную группу. Что мы и сделали. Джилл, несмотря на всю ее сметку, не хватало опыта. Ей не терпелось выяснить, в чем дело, так что пришлось зажать ей рот. Арлин, по-прежнему не двигаясь, смотрела вперед, однако жестом велела нам отойти. Мы осторожно попятились: что бы там ни было, оно нас еще не заметило, и пусть так и остается. Мы отошли метров на сто, прежде чем Арлин перевела дух. - Помните того толстяка, которого мы видели, когда садились на поезд? - спросила она. - Мы сейчас чуть не вперлись в его старшего и еще более жирного брата. Все делалось в такой спешке, что Арлин не успела придумать для этой лохани свиного жира какое-нибудь имя, но я сразу понял, кто имеется в виду. Хотелось думать, что чудище - все-таки исключение из правил, скорее брак, чем проектная модель. Я предпочитал сражаться с монстрами, от которых не тянуло блевать. - Сначала я решила, что это куча отбросов, - шепнула Арлин. Вглядываясь в полумрак впереди, я наконец рассмотрел громадную движущуюся тень среди других теней. Когда тварь встряхивалась, раздавался такой звук, будто по бетону волокли несколько тонн мокрого брезента. В высоту она достигала двух метров, точно мой рост, но весила никак не меньше четырехсот килограммов. Плотность и ширина гада с трудом поддавались описанию. При ходьбе жирдяй - если мы переживем эту встречу, мелькнуло в голове, я уговорю Арлин придумать ему имя получше - мерзко хлюпал. Не удивлюсь, если он оставлял за собой какую-нибудь мерзость вроде слизи. В огромных, бесформенных металлических лапах, которые заменяли или скрывали руки, жирдяй держал чудную трехглавую пушку. Он не смотрел на нас, потому что стоял к нам боком, пытаясь определить, откуда доносится шум, помешавший ему отдыхать. Затем вообще отвернулся, открыв нашим взорам мерзкий бугристый зад. Чудище издавало жуткий скрежещущий шум - видимо, оно так дышало. Я махнул рукой в противоположном направлении, но тут мы услышали приближающийся с той стороны топот. Отряд монстров. Только этого не хватало! Отряд возглавлял кощей. Не знай мы, насколько он опасен, можно было бы посмеяться над тем, как он, подобно марионетке, скачет впереди своих подопечных. Не очень приятно сознавать, что ты зажат между молотом и наковальней и никакой тебе улочки или двери, чтобы улизнуть. Альберт вздохнул, потом спокойно, без нервов снял с плеча автомат, словно располагал безграничным временем - что, в каком-то смысле, было правдой. Он явно приготовился умереть за "правое дело" - защищая нас и остававшихся в живых соплеменников. Что касается меня, то я желал только жить - ради себя. Джилл побелела, но бежать не порывалась. После истории с платформой она на все сто процентов годилась в ветераны. Как и у остальных из нашей команды, у нее появилось чувство жизни взаймы, на одолженное кем-то по благородству время. Она прижала к груди свой компьюторчик, больше расстроенная неудачей, чем необходимостью умереть, и с сожалением посматривала на мумию: единственный раз представилась возможность войти в такую систему, и, увы, она лишилась ее. Арлин шепнула: "Перекрестный огонь!" - на секунду раньше, чем мне самому пришло это в голову. Выскочив на середину улицы, мы оказались на виду у кощея. Он на мгновение замер, а потом, перегнувшись в талии, выстрелил из-за спины ракетами. Я бросился на землю, Арлин метнулась к тротуару. Ракеты пронеслись над моей головой, одна взорвалась, ударившись о могучую коричневую спину жирдяя. Разъяренный монстр незамедлительно обнаружил источник хулиганской, непонятно чем вызванной атаки. Подняв обе руки, он метнул в кощея три гигантских шара из пылающего белого фосфора. Средний шар попал в цель, а два других разлетелись в стороны, задев кое-кого из свиты кощея и мгновенно спалив их. Выжившие оказались в том же положении, что и жирдяй секунду назад, и открыли огонь, так что кощей совершенно забыл о нас, продолжая закидывать коричневую тушу ракетами. Моя команда между тем не теряла времени даром: бросившись на пузо, все старательно буравили носом землю и прикрывали руками головы. Все, кроме меня. Перекатываясь на спине, я палил из дробовика то в одну, то в другую сторону, туда-сюда, туда-сюда, как игрок на теннисном корте. Я вовсе не хотел привлекать внимания и пуще всего - продвинутого монстра, мечтающего выпустить нам кишки. Лучше бы уж по-прежнему была ночь. Ракеты у кощея кончились раньше, чем у жирдяя шары. Костяной мешок разлетелся на мелкие кусочки, такие крошечные, что их можно было принять за градины, не будь это Лос-Анджелес. Жирдяй продолжал стрелять. Отряд кощея все еще насчитывал изрядное количество бойцов, а ходячее желе, казалось, имело неистощимый запас пиротехнических средств. Наверное, он отоваривался в том же магазине, что и паровой демон. Наконец все, кто даже сохранился в целости, перестали двигаться. Жирдяй еще пострелял какое-то время в оцепенелые тела. Когда он унялся, ничто и нигде не шевелилось - если предположить, что его маленькие свинячьи глазки видели довольно далеко. Мы лежали, боясь шелохнуться, даже вдохи и выдохи казались слишком громкими. У меня заложило нос, и я присвистывал через раз, боясь задержать дыхание, чтобы не раскашляться. Конечно, такому громиле слух, может, и без надобности. Хотя по бокам его заплывшей жиром головы виднелись две маленькие черные дырочки. Если это уши, то совсем крошечные. Так я лежал пластом, размышляя и посвистывая носом, в надежде, что фантастическое существо не сделает того... что оно вскоре и сделало. Жирдяй, буквально исполосованный пулями, походил на круглую котлету из гамбургера, упавшую на гриль. Он заурчал и потопал прямо на нас. Если душка-монстр походя наступит на кого-нибудь из моих товарищей, несчастного ждет не самая приятная смерть. 27 Я твердо решил, что если над кем-нибудь нависнет тяжеленная нога жирдяя, то я открою огонь. Конечно, из высших тактических соображений следовало позволить одному погибнуть (но только не Джилл), чтобы спасти остальных, но не таким же образом! Если так, то я плевать хотел на высшие тактические соображения! Толстяк медленно приближался, и я с грустью обнаружил, что очередной генетический эксперимент повторял формы человеческого тела. Конструкция казалась полностью функциональной - еще один монстр-убийца. Но если возможно создавать существа, столь похожие на людей, значит, со временем пришельцам удастся добиться полного сходства. Пока в голове проносились эти мысли, существо отмеривало шаг за шагом, приближаясь все ближе и выставляя на обозрение свои безумные стати. Кожа его напоминала носорожью. Корми эту глыбочку американскими завтраками по полной программе (на купон со скидкой, конечно), так она перевалит за полтонны. Голова выглядела как сплющенный футбольный мяч, глазки-бусинки не видели нас, хотя монстр уже находился на расстоянии плевка. Нет, у него точно близорукость. Если он к тому же глухой и не имеет обоняния, то так и прочапает, ничего не заметив. Увы, случилось страшное: компьютер Джилл лежал сбоку от нее, и жирдяй, занеся ногу для следующего шага, неминуемо должен был наступить на бесценный прибор. Никто, кроме Джилл, не успел бы ничего предпринять. А ей нужно было всего только протянуть правую руку и схватить его. Я видел, как девочка подняла голову и потянулась к компьютеру, но вдруг застыла. Господи, неужели монстр ее увидел?! В оставшуюся долю секунды она собралась с силами и отпихнула компьютер с дороги, прежде чем чудовище успело раздавить его в лепешку. Да и сама Джилл спаслась - жирдяй не видел, что творится у него под ногами. Обширное пузо скрыло от него быстрое движение малышки. Толстяк потащился дальше, не угрожая больше никакими хлопотами. Я приготовился с облегчением вздохнуть и даже, может быть, кашлянуть разок-другой. Джилл приподняла голову. Арлин с Альбертом пока не двигались, ожидая знака от вашего покорного слуги. И я уже почти дал его, когда за спиной жирдяя громыхнула очередь пулеметного огня. Я так чертовски устал, что не было сил даже выругаться. Могли бы дать немного отдохнуть, прежде чем вводить новых игроков. Жирдяй тоже не обрадовался повороту событий. Он взвизгнул, совсем как поросенок. Пули летели косяком, и в таком количестве, что некоторые наверняка прорвали мощную шкуру и повредили жизненно важные органы - как бы глубоко они ни прятались под толщей мерзко колышущейся плоти. Пулеметный огонь разорвал монстра в клочья, и тут я услышал исступленный, безумный смех, который мог издавать только человек. Человек дико хохотал, пули летели. Когда же, наконец, жирдяй превратился из гамбургера в полное ничто, он издал жалкий, хлюпающий звук, осел и сдох. Пока продолжалось действо, мы были начеку. Ружья на изготовку, пальцы на спуске... Так мы и встретили новенького, имевшего вполне человеческий вид. Кстати, весьма крупного. Я чуть не окликнул его, но вовремя спохватился. Несмотря на животную радость при виде собрата по людскому племени, моя врожденная подозрительность взяла верх. Ведь некоторые самые что ни на есть настоящие люди вступили в сговор с пришельцами. Правда, парень прикончил жирдяя - вполне возможно, что он на нашей стороне. Но где гарантия? Если он не свернет в переулок, то и не увидит нас: переулок находился в тени, туда не проникал даже тусклый зеленый свет изуродованного неба. К сожалению, Джилл не была морским пехотинцем, а всего-навсего девчонкой и, как большинство подростков, подчас не думала, что делает. - Вы человек! - воскликнула она и, тут же смолкнув, зажала рот руками, словно пытаясь запихать свои слова обратно. Она поняла, что наделала. Последствия не замедлили сказаться. Чему мы все стали свидетелями. Незнакомец поднес руку к лицу и откинул назад защитный козырек шлема. Насколько я мог разглядеть, лицо под шлемом тоже было вполне человеческое. Угрюмо-сосредоточенное. Джилл было дернулась, чтобы бежать, но на сей раз задумалась, решив, верно, не выдавать нашего местонахождения. - Все в порядке, деточка, - позвал человек, ощупывая взглядом все вокруг, в надежде понять, откуда шел голос. - Я тебя не обижу. Он сделал осторожный шаг в направлении Джилл, но она держалась, не издавая ни звука. Возвышаясь силуэтом на фоне светло-серой стены мясного базара, мужчина выглядел весьма внушительно. На чьей он все-таки стороне? Здесь, глубоко в тылу врага, мы не могли подвергать себя риску. С монстрами всегда все было ясно: раз монстр - значит, враг. Этот человек не был монстром. Что нас ждет: борьба не на жизнь, а на смерть, новый союзник или игра в гляделки? Незнакомец был без фонарика - возможно, решил, что тот ему не понадобится среди бела дня. Но дни под этим небом, да еще в темном переулке... Осторожно, стараясь не зашуметь, я достал очки с подсветкой и нацепил их, попутно включив. Теперь я мог лучше разглядеть снаряжение: пулемет 0,30 калибра с ленточной подачей патронов, ранец, полный боеприпасов, радиосвязь, бронежилет наипоследнейшей модели и форма диверсионно-разведывательного корпуса США, старший сержант. - Выходи, девочка, дай я посмотрю на тебя. Все будет в порядке. Произнося эту тираду, мужчина поднял руку к подбородку, словно намереваясь почесать щетину, однако кряканье в начале и несколько дребезжащий голос свидетельствовали о том, что в руке у него микрофон. Я разглядел еще одну деталь: на шлеме болтались очки с подсветкой - ночного видения, должно быть. Джилл снова ничего не ответила, и сержант потянулся за ними. Сердце мое упало: стоит ему надеть очки, как он тут же увидит наши притаившиеся в тени фигуры. Но, словно почуяв опасность - или чувствуя за собой вину и пытаясь искупить ее, - Джилл вышла на освещаемое тусклыми лучами пространство у белесой стены мексиканского мясного базара. - Я здесь, сэр, - нерешительно позвала она. - Ты одна? - спросил сержант. Джилл была настоящим десантником. - Да, сэр. Я одна, сэр, - сказала она. Сержант медленно опустил пулемет, так что дуло смотрело теперь прямо между узких бедер Джилл. Вселенная застыла стоп-кадром: незнакомый мужчина, пулемет, Джилл... и моя рука на спуске, готовая к мщению. - Будь умницей, - сказал он. - Я отведу тебя к боссу. - Кто такой босс? - твердым голосом спросила Джилл. - Вот получишь сейчас пулю в лоб, сука, тогда будешь знать, как задавать вопросы, - рявкнул незнакомец. - А если я не пойду? - заартачилась Джилл. - Тогда пристрелю тебя на месте, - ответил он. Пулемет в его руках угрожающе молчал. - Давай двигай, или плохо будет. И Джилл пошла, чтобы солдат ничего не заподозрил, медленно и осторожно. Тот не спускал ее с прицела и скоро повернулся к переулку спиной - думаю, именно к этому Джилл и вела, поскольку стоило ему оказаться на линии огня, как она вдруг упала на землю. Это был шанс! Мистер Таинственный рейнджер не умел обращаться с "деточками". Никоим образом. Я разрядил оба ствола в спину молодчика, что не осталось им незамеченным. Арлин открыла огонь из АБ-10. Вдвоем мы дали невеже быстрый и эффективный урок хороших манер. Он зашатался, но ухитрился обернуться. Жилет у него был, скажу я вам! Он начал бешено палить, пока Арлин с Альбертом продолжали накачивать его свинцом. Я зафигачил еще два патрона в свой верный дробовик и послал их прямо в голову сукина сына. Первоклассный шлем лопнул, как пасхальное яйцо, и содержимое вывалилось наружу. Вы труп, сэр! Еще с минуту мы не двигались, опасаясь, что, привлеченные шумом, набегут пришельцы. Однако ни топота ног, ни тарахтенья грузовиков не было слышно, только где-то вдалеке раздавались выстрелы. Возможно, зомби. - Джилл! - позвала Арлин. Девочка подошла с покаянным выражением лица. Она была с головы до ног в грязи, но не имела ни царапины. - Простите, - начала она, решив сходу повиниться. - Вела себя как последняя дура. Раскаяние, однако, не спасло ее от Арлин. - Надо же быть такой тупицей! Ты могла угробить нас всех! Джилл повернулась ко мне за поддержкой, папочка против мамочки. Но я не сказал ни слова, не стал останавливать Арлин или менять выражение лица. Прости, детка, но я не собираюсь унижать мое второе "я" только для того, чтобы потворствовать твоему эгоизму. Я не считал промах Джилл такой уж страшной ошибкой, она была всего-навсего ребенком, но раз Арлин решила сделать выговор, что бы я ни думал на сей счет, мой долг поддержать ее. Джилл принялась моргать, с трудом сдерживая злые слезы. Затем повернулась к Альберту, но тот сделал вид, что поглощен чисткой ствола. Что ж, самое время понять: никаких скидок для героев - и для детей, как видно, тоже. - Хорошо, - с дрожью в голосе произнесла Джилл, - что я должна теперь делать? - Сделать ты ничего не можешь, - вплотную подступив к ней, почти шепотом сказала Арлин. - Но ты передо мной в долгу и должна будешь заплатить по счетам. Когда А.С. отошла, глаза девчонки были круглыми от ужаса. Никакой бравады и вызова. Она до смерти испугалась Арлин Сандерс. Шоковая терапия, кажется, пошла на пользу. Джилл сосредоточилась на вещах более важных, чем собственные промахи. - Как там наша мумия? Пока они с Альбертом обследовали новобранца из батальона пеленашек, я решил внимательнее рассмотреть солдата с плохими манерами. Арлин присоединилась ко мне. - Он из предателей, как думаешь? - спросила она. - Или мы прикончили хорошего парня? - Или еще хуже, А.С. Не есть ли он та идеальная копия, появления которой мы страшимся с самого Деймоса? - Если он и есть Номер три; - сказала подруга, - то нужно дать ему имя. - Она легонько пнула парня ботинком в бок. - Называю его Клайд. - Клайд? - ошарашенно переспросил я. - Но это даже хуже, чем жирдяй! Это просто имя! - Клайд! - повторила Арлин тем противным тоном, который появляется у нее, когда она что-то твердо решила и не может поверить, что кто-то осмеливается спорить. - Но Клайд? - бубнил я с настойчивостью бесноватого попугая. - Почему не Фред, или Барни, или Ральф, или Нортон? - В честь Клайда Барроу, - объяснила она, и, видя, что я все равно не понимаю, произнесла тоном начитанной дамы: - ну, Бонни Паркер и Клайд Барроу, Бонни и Клайд! - А-а! - припомнил я, готовый наконец-то сдаться. - Господи Иисусе, кто ж это уразумеет! В тот самый момент, когда я помянул имя Спасителя, старина Альберт решил присоединиться к нам, подкрепив мою давнюю теорию о том, что, взывая к благой силе, ты провоцируешь нашествие верующих. Правда, в тот момент Альберт не ассоциировался с нашествием. Нашествие зла поджидало нас впереди - в сердце Лос-Анджелеса. 28 - А я думал, тебя воспитывали в христианских традициях, - проворчал Альберт, раздраженный моим богохульством. - Католическая школа, - вставила Арлин. - Ну тогда все понятно, - бросил Альберт, раздражив на сей раз меня. Продолжать спор было бессмысленно. Поэтому я вновь взялся за Клайда. Что напомнило мне о нашей с Арлин перебранке. - Эй, Джилл! - позвал я. - Мы решили назвать ублюдка Клайдом. - Клайдом? - воскликнула Джилл тем же тоном, что я призывал Иисуса. - Ага. - Что за дурацкое имя! Я решил упомянуть ее в моем завещании. Смеяться над моей религией, да как они смеют? Я вновь стал дотошно изучать "клайда". Как я уже говорил, он выглядел полноценным человеком, разве что несколько крупным. Если честно, я сомневался, что он продукт генной инженерии - уж слишком дубоватыми были предыдущие опыты. Скорее всего, пришельцы просто переманили его на свою сторону. Жаль, что парень мертв - с каким наслаждением я разделался бы с ним еще раз! Сама мысль о том, что человек может помогать закабалению людского рода, приводила меня в ярость. Я пнул труп. - Ты все-таки думаешь, что он предатель? - читая мои мысли, спросила Арлин. - А кто же еще? - Но ты же говорил... - О чем это вы? - поинтересовался Альберт. Джилл тоже вся обратилась в слух. Пришло время выложить карты на стол. - Мы обсуждали вероятность того, могут ли пришельцы сделать полную копию человека, - пояснил я. - Вдруг он - копия, - Арлин указала на мужчину. - Первый удачный экземпляр человеческой особи, изготовленной на основе генной инженерии. Во всяком случае, первый, попавшийся нам на глаза. - Не очень-то в это верится, - воспротивился я. - Но почему вы вообще решили, что это возможно? - спросил явно взволнованный нашим предположением Альберт. Арлин тяжко вздохнула. - На Деймосе мы видели гигантские блоки человеческого мяса. Уверена, что это сырье для генетических опытов. А позже натолкнулись на чаны, в которых выращивали монстров. - Даже кощей и жирдяй, - перебил я ее, - во многих отношениях ближе к человеку, чем прочие результаты подобных экспериментов - всякие там князья ада, паровые демоны и тыквы. - Ну а теперь они преуспели, - буркнула Арлин, глядя в землю. - Надеюсь, что ты ошибаешься, - возразил я. - Слишком резкий скачок. Посмотри хотя бы, как он одет Не придерешься! - Ну уж тут трудно спорить, - согласилась Арлин. - Эти дурацкие красные трусы на кощее просто курам на смех. Мы посмотрели на первоклассную форму незнакомца. - И говорил он совсем как человек, - вставила Джилл. Об этом я как-то не думал, но теперь припомнил, что манера разговаривать у сержанта и впрямь была самая естественная, даже этот угрожающий тон в конце. Не будь он таким законченным мерзавцем, я бы трижды подумал, прежде чем пускать его в расход. Сделать монстра - это одно, но сварганить такого первоклассного ублюдка гораздо труднее, тут требуется истинное вдохновение. - Ладно, - подытожил Альберт. - Он выглядел, ходил и говорил, как самый настоящий человек, так что, может, он им и был. - Кем бы он ни был, теперь он просто отл