Оцените этот текст:


     Нас было трое в доме доктора Полларда той  ужасной  ночью,
которую  я  отчаянно  и  безуспешно пытаюсь вытравить теперь из
своей памяти. На встрече присутствовали: сам доктор, Хью Даттон
и я - Артур Райт. В ту ночь доктор Поллард нашел свою судьбу  -
столь   страшную   и   трагическую,   что   здоровый   мозг   и
представить-то ее себе не может. Теперь Полларда нет.  Даттона,
в  общем,  тоже,  потому что он доживает свой век в сумасшедшем
доме. Одному лишь мне выпало сомнительное  счастье  остаться  в
живых и сохранить рассудок, чтобы поведать во всех подробностях
о происшедших в доме Полларда событиях.
     В  уединенный  коттедж  доктора  Даттон и я отправились по
приглашению. Когда-то мы были друзьями и втроем делили  комнату
в  университетском  общежитии  в Нью-Йорке. Дружба наша была до
некоторой степени необычной, потому что Поллард и возрастом,  и
темпераментом  сильно  отличался  от  нас с Даттоном. Он был на
несколько лет старше и гораздо сдержанней. Кроме того, Даттон и
я  готовились  стать  инженерами,  а   Поллард   записался   на
биологический  факультет  и  прошел  там полный курс повышенной
сложности. Потом он, уже получив  степень  доктора,  работал  в
Вене  у знаменитого Брауна, чьи смелые идеи переполошили в свое
время весь цивилизованный мир,  а  совсем  недавно  вернулся  в
Штаты  и  стал  заниматься  самостоятельными  исследованиями  в
собственном доме неподалеку от Нью-Йорка на берегу  Гудзона.  С
тех  пор  мы  не  получали  от  него  никаких  вестей,  поэтому
приглашение доктора провести с ним выходные удивило нас  ничуть
не меньше, чем обрадовало.
     Мы  прибыли в его коттедж уже в сумерках, потому что много
времени ушло на  выяснение  дороги  в  маленькой  деревушке  на
речном  берегу. Наконец, руководствуясь указаниями фермеров, мы
добрались до дома нашего друга, и сам Поллард,  сияя  радостной
улыбкой, выбежал на крыльцо, чтобы приветствовать нас.
     - Ого,  да  вы, оказывается, выросли, мальчики! - были его
первые слова.- Я-то помню вас как Хью  и  Арта  -  грозу  всего
университетского городка, а тут на тебе! Ни дать ни взять члены
делового клуба, позабывшие все анекдоты!
     - Такова  участь  тех,  кто  занимается  коммерцией,  -  с
напускной серьезностью отвечал Даттон. -  А  вот  вы  такая  же
старая устрица, что и пять лет назад.
     - И  притом  очень везучая, - добавил я, - коль ей удалось
заманить  в  свое   отшельническое   логово   двух   доблестных
представителей делового мира!
     - Да,  черт  возьми,  мне повезло, - согласился Поллард. -
Если бы вы только знали, до чего я рад видеть вас у  себя!  Что
же касается моего логова, то именно ему я обязан теми успехами,
которых достиг и которых мне нипочем бы не видеть, останься я в
городских  лабораториях,  похожих  на  склад  забытого хлама. А
достиг я очень многого... Впрочем, всему свое время. Давайте-ка
лучше войдем, не торчать же на улице! Вы, надеюсь, голодны?
     - Лично я не очень, - ответил Даттон, направляясь вслед за
хозяином  в  гостиную.  -  Так   что   могу   удовольствоваться
дюжиной-другой сандвичей и цистерной кофе.
     Пока  экономка с кухаркой готовили обед, Поллард повел нас
на экскурсию по своему огромному дому. Нас, разумеется,  больше
всего  интересовала  лаборатория. Она была расположена в крыле,
которое только недавно пристроили к зданию, и поражала  блеском
белых  кафельных стен и отполированных заботливой рукой хозяина
инструментов.  В  центре  пола  стояла   громадная   кубическая
конструкция    из    сверкающего    металла,    заключенная   в
цилиндрический  стальной   кожух,   а   в   соседней   комнатке
располагались   динамо   и  движки  собственной  электростанции
Полларда.
     Осмотр занял довольно много времени, и, когда  мы  кончили
обедать, на дворе уже была ночь. Прислуга разошлась по домам, а
мы уселись с дымящимися сигарами в гостиной и с довольным видом
принялись   оглядывать   обстановку.   Наконец  Даттон,  лениво
откинувшись на спинку дивана, нарушил молчание.
     - А ваше логово совсем неплохо, Поллард, - сказал он.-Я бы
и сам тут пожил с месячишко, будь у меня такая возможность. Вам
тут, должно быть, вольготно, не правда ли? Никаких тебе  шумов,
никаких дымов... Красота!
     - Вольготно...-задумчиво   повторил  Поллард.-  Вольготно,
говорите? Нет, дорогой Хью, вы просто  не  знаете,  как  я  тут
вкалываю во славу науки. Никогда еще не работал я так неистово.
За  всю предыдущую жизнь я не сделал и сотой доли того, что мне
удалось совершить за последние два года, которые я здесь живу.
     - А над чем вы, кстати, трудитесь? - спросил я. - И  какие
такие страсти вы тут прячете?
     Поллард усмехнулся.
     - И  впрямь  страсти,  -подтвердил  он. - Никто из жителей
округи так ни разу и не заглянул сюда. Боятся... Они знают, что
я биолог и что у меня тут лаборатория. Бедняги уверены,  что  я
занимаюсь   какой-то   особо  ужасной  вивисекцией.  Поэтому  и
прислуга не остается на ночь... - Он  сделал  паузу.  -  Причем
если  б  они  знали,  что  я  делаю  в действительности, то без
промедления собрали бы свои пожитки и дали отсюда деру, да так,
что только на Аляске смогли бы остановиться и перевести дух.
     - Ну  вот,  вы  и  на  нас  пытаетесь  нагнать  страху!  -
воскликнул  Даттон.  - Предупреждаю вас, Поллард: если пять лет
назад вам удавалось иногда наставить нам с Артуром синяков,  то
с тех пор мы подросли и не дадим себя в обиду!
     - Милые  старики,  -  с  невыразимой  нежностью и теплотой
произнес Поллард. - Я не собираюсь заставлять  вас  праздновать
труса  в  моем  доме.  Я  пригласил  вас сюда как самых близких
друзей с тем, чтобы показать свою работу и попросить вас помочь
мне в ее завершении.
     - Помочь? - переспросил Даттон. - Чем?  Неужто  вам  нужны
ассистенты, чтобы разрезать червяка?
     - Дело  гораздо  сложнее,  -  переходя  на  серьезный тон,
ответил  Поллард.  -  Вы,  без  сомнения,  знайте,  что   такое
эволюция.   Вам   известно,  что  жизнь  на  Земле  началась  с
простейшей одноклеточной протоплазмы и затем путем разного рода
мутаций развилась в свои нынешние формы. Не секрет также и  то,
что эволюция все еще продолжается.
     - Это  нам  известно,  - с достоинством произнес Даттон. -
То, что мы не биологи, еще не значит...
     - Помолчите, Хью! - воскликнул я. - Итак, дорогой  доктор,
признайтесь,  какое  отношение  к эволюции имеет то, чем вы тут
занимаетесь?
      - Самое  прямое,  -  ответил  Поллард.  -   Я   занимаюсь
непосредственно эволюцией. Попытаюсь объяснить. Вы утверждаете,
что  имеете  представление  о важнейших ступенях развития живой
материи.   Как   известно,   она   пошла   от   протоплазмы   и
последовательной  мутацией  достигла  сначала уровня рыб, потом
земноводных, птиц, млекопитающих и, наконец,  уровня  человека.
Это  общепризнанная  теория.  Но  даже эта теория не может дать
ответа  на  два  важнейших  вопроса.  Во-первых,  что  является
причиной  эволюционного процесса? Что определяет эти медленные,
но непрерывные изменения в структуре всего  живого?  Во-вторых,
какой  будет  эволюция  человека  в  дальнейшем,  в какие формы
разовьется его организм и когда  это  развитие  прекратится?  -
Поллард  на  минуту  умолк,  затем  закурил  я продолжал: - Мне
удалось найти ответ на  первый  из  этих  вопросов.  Теперь  на
очереди  второй. Я собираюсь разрешить проблему сегодня вечером
и именно поэтому прошу вас о помощи.
     Ничего не понимая, мы уставились на него. Наконец я пришел
в себя и произнес:
     - Да вы нас дурачите, Поллард...
     - Я совершенно  серьезен,  Артур.  Я  действительно  нашел
ответ   на   первый  вопрос.  Мне  удалось  установить  причину
эволюции.
     - И в чем же она состоит?
     - Как и предполагали некоторые биологи, причиной  эволюции
являются космические лучи. Я отыскал неоспоримые подтверждения.
Ультракороткое  излучение, пронизывающее все живое и вызывающее
изменения  на  молекулярном   уровне,   которые   мы   называем
мутациями.
     - Господи,  Поллард!  - воскликнул Даттон. - Да неужели вы
серьезно?
     - Я настолько убежден в своей правоте, что  без  колебаний
готов рискнуть жизнью ради продолжения эксперимента. И я сделаю
это сегодня же!
     - Что вы задумали, черт возьми? - в один голос воскликнули
мы с Даттоном.
     - Я  задумал сказать "б", коль уже сказал "а". Я собираюсь
отыскать ответ на второй вопрос и установить,  каким  будет  до
конца эволюционировавший человек.
     - Но каким образом вы собираетесь?..
     - Очень  просто!  - перебил Поллард. - За последние месяцы
мне удалось сделать то, что не удавалось ни  одному  физику.  Я
смог   сконцентрировать   космические   лучи   и   одновременно
нейтрализовать их смертоносный эффект. Вы видели куб и  цилиндр
в   моей   лаборатории?  Цилиндр  служит  конденсатором  лучей,
падающих на  этот  район  Земли,  и  рефлектором,  направляющим
частицы  внутрь  куба.  Теперь  представьте,  что поток лучей в
миллион раз сильнее, чем в естественных  условиях,  пронизывает
тело  человека,  стоящего  внутри  куба. Каков будет результат?
Человек станет эволюционировать  в  миллион  раз  быстрее,  чем
сейчас.  В течение тридцати минут он пройдет дистанцию, которую
в естественных условиях проползает за сто миллионов лет!
     - И вы намерены поставить такой эксперимент? - спросил я.
     - Да, я намерен поставить его. Поставить  на  себе,  чтобы
самому  испытать  те  изменения, которые ожидают человечество в
процессе эволюции.
     - Но это же сумасбродство! - воскликнул Даттон.
     Поллард только улыбнулся в ответ.
     - Даттон  прав,  -  сказал  я.   -Вы,   Поллард,   слишком
засиделись  тут  в  полном  одиночестве. Неудивительно, что ваш
мозг...
     - Я вовсе не свихнулся! - отрезал Поллард. - Да  понимаете
ли  вы,  что  такой  опыт  открывает для человечества сказочные
перспективы? Ведь люди будущего, по идее, должны  относиться  к
нам так же, как мы к обезьянам. А если мы возьмем на вооружение
мой  метод,  то  сразу  приведем  всех  людей  Земли к вершинам
физического и духовного  развития!  Разве  это  не  благородная
цель?  Разве  стремление  ускорить  ее  достижение есть признак
слабоумия?
     - Попытка подтолкнуть эволюцию человечества кощунственна в
самой своей сути! - продолжал упорствовать я.
     - Слава тому, кто  предпримет  такую  попытку,  -  ответил
Поллард. - И я знаю, что она может оказаться удачной, но сперва
один  из  людей  должен отправиться на разведку и первым пройти
все стадии будущего развития, чтобы определить,  какая  из  них
является  оптимальной  для  всех.  Я  убежден, что такая стадия
существует!
     - И вы пригласили нас сюда, чтобы втравить в это дело?
     - Именно. Я хочу войти в куб  и  подвергнуться  усиленному
действию  лучей,  но  мне  нужны  помощники,  чтобы  включать и
выключать аппарат в определенные моменты.
     - Слушайте же, Поллард! -  загремел  Даттон.  -  Если  это
шутка,  то  для меня она слишком заумна. К тому же мне кажется,
что мы уже зашли достаточно далеко.
     Прежде чем ответить, Поллард поднялся на ноги.
     - Мы  отправляемся  в  лабораторию!   -   не   допускающим
возражений тоном сказал он. - Пора начинать!
     Я  не  помню, как мы добрались до лаборатории. Разубеждать
Полларда у нас больше не было сил, а связать его и  уложить  на
диван  мы не рискнули, памятуя о синяках, полученных от него за
годы учебы. Он был силен как бизон.
     Возле сверкающего цилиндра Поллард остановился и,  любовно
похлопав  по  металлическому  кожуху,  прошел  в  комнату,  где
размещалась его энергостанция. Мы с Даттоном удивленно таращили
глаза на бесчисленные реторты и колбы на полках, когда  до  нас
донесся  ровный  гул  генераторов.  Поллард  вернулся  к панели
управления  своей   адской   машиной   и   повернул   один   из
выключателей.  Раздался  треск,  и цилиндр засиял молочно-белым
светом. Доктор указал на  большой  кварцевый  экран  в  потолке
куба, из которого бил мощный пучок видимых лучей.
     - Вот  цилиндр начал собирать космические лучи, - пустился
в объяснения Поллард.  -  Концентрированный  поток  этих  лучей
падает  через  экран внутрь камеры. Чтобы отключить пучок, надо
просто разомкнуть цепь при  помощи  вот  этого  тумблера.  -  И
Поллард  показал  нам,  как  это  делается,  переведя  рычаг  в
нерабочее положение.  Увидев,  что  мы  с  Даттоном  совершенно
обескуражены,  он мгновенно переоделся в легкий костюм для бега
и сказал:
     - Мне  необходимо  самому   наблюдать   за   происходящими
изменениями,  и  такой  костюм  делает  это возможным. Теперь я
войду в куб, а вы включите лучи и оставите все как  есть  ровно
на   пятнадцать   минут.   Это   приблизительно   соответствует
пятидесяти миллионам лет обычной эволюции. Через четверть  часа
вы выключите аппарат, и мы посмотрим, что со мной станет. Потом
мы  сможем  продолжать  опыт  такими же отрезками по пятнадцать
минут.
     - И когда же все это прекратится? - спросил Даттон.
     - Тогда,  когда  прекратится  сама  эволюция,  -   отвечал
Поллард,  -  то есть когда лучи перестанут действовать на меня.
Вы знаете, как интересует биологов вопрос о последней, конечной
человеческой мутации. Что ж, сегодня мы получим ответ на него.
     Доктор  шагнул  к  кубу,  затем   вдруг   остановился   и,
вернувшись  к  письменному  столу,  взял  с  него  запечатанный
конверт.
     - Это, - сказал он, передавая конверт мне,  -  на  случай,
если  со  мной  произойдет  нечто  фатальное. Тут свидетельство
вашей полной непричастности к моей возможной гибели и  расписка
в  том, что вся ответственность за последствия опыта ложится на
меня.
     - Поллард, оставьте эту сумасбродную затею, - предпринял я
последнюю попытку. - Еще не поздно, Поллард!
     - Поздно, - сказал он с улыбкой, - поздно, друзья. Если  я
отступлю  сейчас,  то  потом  никогда уже не осмелюсь встретить
свой собственный взгляд в зеркале. Покончим с этим!
     Он  вошел  в  куб,  остановился  под   экраном   и   подал
нетерпеливый знак. Словно бессловесный робот, я повернул рычаг.
Цилиндр  вновь  загорелся  белым сиянием, и лучи хлынули внутрь
куба, делая его стенки почти прозрачными. Мы видели, как фигура
Полларда дрожит и извивается, точно по ней пропущен  ток,  и  с
трудом  различали контуры его головы и плеч. Все остальное было
окутано молочно-белым сияющим туманом. Я знал, что  космические
лучи    невидимы,   но   Полларду,   похоже,   удалось   как-то
трансформировать их.
     Даттон и я с колотящимися сердцами не  отрываясь  смотрели
внутрь  кубической конструкции. Моя рука прилипла к тумблеру, в
другой лениво тикали влажные от пота часы. Наконец срок  истек,
и  я  выключил  аппарат.  Мы изумленно ахнули. Поллард, все еще
дрожа, стоял в камере, но это был уже не тот человек,  которого
мы  видели  каких-нибудь  четверть  часа назад. Теперь это было
божество! Тело его излучало великую физическую  силу,  поражало
красотой  и  благородством  пропорций, которых мы и представить
себе не могли. Поллард стал на несколько дюймов выше, его  кожа
приобрела  чистый нежно-розовый цвет, каждый мускул его могучих
плеч казался вылепленным великим скульптором.
     Но самое разительное изменение  произошло  в  чертах  лица
доктора.  Теперь  оно  светилось невообразимой интеллектуальной
энергией. Темные ясные глаза излучали великую добрую  мудрость.
Полларда  больше  не  существовало. Вместо него было незнакомое
создание, настолько превосходящее нас  физически  я  умственно,
насколько мы превосходим троглодитов.
     Он  вышел  из  куба  и  заговорил  сочным,  полным триумфа
голосом:
     - Ну, видите?  Мой  аппарат  работает  точно  так,  как  я
ожидал. Теперь я на пятьдесят миллионов лет опережаю в развитии
и вас, и всех остальных людей!
     - Поллард!  Поллард...  - судорожно выдавил я. - Но это...
это ужасно!
     - Ужасно? - Его глаза ослепительно сверкнули. -  Напротив,
это замечательно! Да разве способны вы оба понять, что я такое?
Я на пятьдесят миллионов лет оторвался от вас в своем развитии.
Теперь  и  эта лаборатория, и вся моя предыдущая работа кажутся
мне мышиной возней! Проблемы, на которые уходили годы,  я  могу
решить  за  считанные  минуты. Я способен принести человечеству
столько же пользы, сколько все остальные люди, вместе взятые!
     - Значит,  вы  остановитесь  на  этой  стадии?  -   горячо
воскликнул Даттон. - Вы не станете продолжать эксперимент?
     - Еще как стану! Если пятьдесят миллионов лет так изменили
меня,  то  что  сделают  сто,  двести? Я обязан выяснить это. Я
схватил его за руку.
     - Поллард, послушайте! Ваш эксперимент удался, самые дикие
ваши теории блестяще подтверждены. Остановитесь! Подумайте,  до
чего вы можете дойти!
     - Нет,   Артур,   -  произнес  он,  освобождаясь  от  моей
судорожной хватки. - Не остановлюсь. Я уже сделал первый шаг  и
должен двигаться дальше.
     Он  снова  вошел  в  камеру, а мы с Даттоном, разинув рты,
беспомощно уставились друг на друга.
     - Включите лучи, и пусть  они  поработают  еще  пятнадцать
минут,  -  скомандовал  Поллард.  - Увидим, что будет через сто
миллионов лет.
     Я подчинился. Снова засветился  цилиндр,  и  опять  фигура
Полларда   почти  полностью  растаяла  в  тумане.  Мы  ждали  в
лихорадочном  напряжении.  Нам  казалось,  что  ничего   больше
произойти не может, что Поллард уже достиг вершин человеческого
развития, но все же мы нетерпеливо поглядывали на часы, ожидая,
когда истечет срок.
     А когда он истек, Даттон и я испытали еще одно потрясение,
потому что Поллард изменился снова. Но теперь происшедшая с ним
метаморфоза  вовсе  не походила на первое чудесное превращение.
Не было больше божественной фигуры  и  прекрасного  лица.  Тело
доктора стало худым и сморщенным, как костюм не вешалке. Кости,
оттягивая   посиневшую  кожу,  торчали  во  все  стороны.  Рост
уменьшился на добрую пару футов,  вес  -  примерно  наполовину.
Зато  голова  стала  больше чуть не в два раза и превратилась в
громадный шар восемнадцати дюймов в диаметре.  Она  была  почти
лысой  и  безвольно  болталась  на  худосочной шее. Глаза стали
больше, а рот  сузился.  Уши  усохли.  Теперь  лицо,  казалось,
состояло  из  одного лба. Голос Полларда - если это все еще был
Поллард - звучал слабо и пискляво.
     - На этот раз я вас, кажется, потряс! - довольно пищал он.
- Что ж,  вполне  понятно.  Вы  видите  перед  собой  человека,
опережающего вас в развитии на сто миллионов лет. Признаюсь, на
меня  вы  производите  такое  впечатление, какое на вас - дикие
пещерные люди, покрытые волосами!
     - Но ведь это ужасно, Поллард! - закричал Дат-тон.  -  Вам
надо было хотя бы остановиться на первой стадии!
     - На   первой?  Нет,  я  рад,  что  не  сделал  этого.  Да
пятнадцать минут назад я был полуживотным1
     - Вы говорите так потому, что, изменяясь, вы отказываетесь
от всех  человеческих  эмоций!  -  воскликнул  я.  -   Поллард,
опомнитесь!  Понимаете  ли  вы, что творите? Вы утрачиваете все
человеческое!
     - Возможно. Но это  доказывает  лишь  то,  что  через  сто
миллионов  лет человек будет развиваться чисто интеллектуально,
не заботясь об эволюции тела. Вам - двум существам  из  глухого
прошлого  -  такое  положение  кажется ужасным, но для меня оно
вполне естественно. Включайте лучи!
     - Не вздумайте, Артур! - завопил  Даттон.  -  Это  безумие
перешло всякие границы!
     Огромные  глаза  Полларда  окинули  нас  взглядом,  полным
холодного презрения.
     - Вы включите лучи, - пискливо сказал он.  -  В  противном
случае я вас в течение секунды уничтожу и буду продолжать сам.
     - Вы  смогли  бы  нас  убить? - в ужасе закричал я. - Нас,
ваших  лучших  друзей?!  Его  узкий  рот  вытянулся  в  подобие
усмешки. - Друзей? - переспросил он. - Нет... Я на миллионы лет
перерос  такую  нелепость,  как  дружба.  Единственная  эмоция,
которую вы способны вызвать во мне, - гадливость.  Примитивные,
тупые создания. Включите лучи!
     Его   глаза   вспыхнули   каким-то  странным  огнем,  и  я
безропотно  повиновался.  Снова  засветился  куб,  лучи  скрыли
Полларда от наших глаз. О чем мы думали в эти пятнадцать минут,
сказать  затрудняюсь,  потому  что  и  Даттон,  и  я были почти
парализованы  ужасом  происходящего.  Но  я  хорошо  помню  тот
момент,  когда  лучи  опять были выключены, и мы увидели нового
Полларда.
     Он весь превратился в громадную голову! Держалась  она  на
тонких  ножках,  а  там,  где у нормальных людей находится шея,
торчали две хрупкие ручки. Глаза стали еще огромней,  а  рот  и
нос трансформировались в дырочки под ними!
     Мы  испуганно  отшатнулись, когда Поллард выбрался из куба
на своих ногах-спичках и заговорил. Его  едва  слышный  голосок
донес до нас нотки гордого самодовольства.
     - Ну,  видите,  чем  я стал? Вам я кажусь страшным, в этом
нет никакого сомнения. Но вы сами, оказывается, просто-напросто
черви! С моим мозгом мне ничего не стоит стать властелином этой
населенной  инфузориями  Планеты!  Я   превращу   ее   в   свою
лабораторию, а вы будете подопытными животными!
     - Но  Поллард!  - закричал я. - Вспомните, зачем вы начали
этот опыт! Вы хотели узнать тропу будущей эволюции, а вовсе  не
управлять  человечеством!  Выражение  огромных  глаз монстра не
изменилось. - Я помню, что создание по имени Поллард, которым я
был до сегодняшнего вечера, вынашивало подобного рода планы, но
я... Я - совсем другое. - С этими словами он уселся в  одно  из
кресел  перед  рядом  реторт  и колб, взял несколько пузырьков,
смешал их содержимое и показал нам. В пробирке лежал  увесистый
кусок чистого золота!
     - Видите?  -  спросила  фигура  в  кресле. - Трансформация
элементов для такого мозга, как мой, - детские шалости. Вы двое
даже не представляете себе, насколько  я  велик!  Сидя  в  этой
комнате,  я  способен  уничтожить  всю  жизнь  на планете, если
захочу. Я могу сконструировать телескоп,  который  покажет  мне
как на ладони другие галактики. Я способен вступить в контакт с
любыми  цивилизациями! А вы утверждаете, что такой правитель не
нужен вашему миру! Да я и не собираюсь  им  управлять.  Я  буду
владеть им, как вы владеете фермами и скотом!
     - Это  невозможно!  -  закричал я. - Поллард, оставьте эти
мысли. Мы сами убьем вас, если вы не пожелаете остановиться!
     - Убьем, убьем, убьем! - повторил Даттон в каком-то жутком
трансе,  и  мы  рванулись  вперед,   намереваясь   привести   в
исполнение  нашу  угрозу,  но  тут  же  почувствовали  страшную
слабость и остановились, не в силах ступить и шагу.
     - Вы вознамерились прикончить меня? - с издевкой пропищала
голова. - Я могу приказать вам разделаться друг с другом,  если
хотите поразмяться. Но со мной вам не совладать. Со мной никому
не совладать. Я способен превратить все население этой дурацкой
планеты в дрессированных щенков! Внезапная идея осенила меня.
     - Поллард,  -  воскликнул  я,  -  вы собирались продолжать
опыт, не так ли? Теперь вы вздумали владеть миром, но ведь  вам
хотелось выяснить, что будет с человеком дальше, правда? Как же
вы   это  узнаете,  если  остановитесь  на  теперешней  стадии?
Поллард, казалось, на секунду задумался.  -  А  ведь  верно,  -
сказал  он.  - И хотя я не думаю, что могу достичь еще большего
интеллектуального величия, попробовать нужно...
     - И вы опять станете под поток лучей? - быстро спросил я.
     - Да, - был ответ, -  но  если  у  вас  возникли  какие-то
дурацкие  идейки,  то  знайте,  что даже внутри куба я способен
убить вас обоих прежде, чем вы успеете мне насолить.
     Он снова вошел в  камеру,  и  я  включил  аппарат.  Даттон
дрожал крупной дрожью.
     Минуты  этого  цикла опыта казались нам вечностью. Когда я
выключил наконец лучи, то чувствовал себя постаревшим на добрую
сотню лет. Трясясь, мы заглянули в камеру.  С  первого  взгляда
голова  внутри  нее  не  изменилась,  но потом мы присмотрелись
получше, и оказалось, что нос, рот  и  уши  исчезли  совсем,  а
глаза  стали  такими  маленькими, как у нас. Кожи не было, была
только  голова  -   серая,   дрожащая,   поддерживаемая   двумя
мускулистыми щупальцами.
     - О  боже  мой!  - простонал Даттон. - Да он превратился в
голый мозг!
     И  в  тот  же  миг  до  нашего  сознания  долетела  мысль,
посланная  серым  мозгом.  Настолько  отчетливая,  что казалась
высказанной  вслух:  "Вот  теперь  тело  уже  почти   полностью
атрофировалось.  Я  стал мозгом, таким, в какие превратятся все
люди через двести миллионов лет. Не бойтесь того, чем  я  пугал
вас  на  прошлой  стадии  опыта. Теперь я уже не хочу управлять
людьми  и  вашей  планетой,  как  вы  не  пожелали   бы   стать
директорами муравейника!"
     - Господи,  Поллард!  -  воскликнул  я. - Да что вы теперь
такое?
     - Поллард?! - истерически закричал Даттон. - Вы  называете
это Поллардом? Но ведь всего три часа назад мы обедали вместе с
Поллардом, и он был человеком, а не кровавой поганью вроде этой
твари!
     "Я  стал  тем,  чем  в  свое время станут все, - мысленной
волной ответил Поллард. - Я  прошел  великий  путь  эволюции  и
собираюсь  добраться  до его конца, до самой последней мутации.
Ну-ка включите опять лучи! Кажется, я недалек от цели".
     Я повиновался, и внезапно Даттон, стоявший рядом со  мной,
истерически  захохотал.  Он  смеялся  и  плакал как ребенок все
пятнадцать минут, в продолжение которых  я,  дрожа  от  страха,
лишь огромным усилием воли сохранял видимость спокойствия.
     Наконец лучи были выключены, и мы снова увидели
     гигантский  мозг,  достигавший  примерно  четырех  футов в
диаметре.  Он  трясся,  как  желе,  и  это  было   единственным
признаком  того,  что  перед  нами  нечто живое. От мозга несся
поток гулом отдававшихся в наших головах мыслей.
     "Случилось то, чего я ожидал,  -  думал  перевоплотившийся
Поллард. - Тело атрофировалось полностью, и развился мозг! Я не
испытываю  никаких чувств и ощущений, но я имею представление о
таких формах и сферах бытия, какие вам  с  вашими  примитивными
мозгами  и  не  снились!  Я  способен  двигаться и действовать,
несмотря на  отсутствие  конечностей,  я  могу  перемещаться  в
пространстве   с  невиданной  скоростью  и  питаться  энергией,
которую сам же генерирую.
     Две стадии назад  я  угрожал  вам  и  всему  человечеству.
Забудьте  об  этом.  Я не испытываю эмоций, мне чужды амбиция и
самодовольство. Единственное чувство, которое еще находит место
в моем мозгу, - интеллектуальное любопытство и желание  познать
истину.  Таким  образом,  я  сохранил  лишь то, с чего началось
становление  разумного  человека  на  Земле.  И   эти   чувства
оказались самыми живучими, коль они бурлят во мне до конца!"
     - Неужели  все  люди  когда-нибудь  станут  такими  же?  -
спросил я.
     "Да.  Через  двести  пятьдесят  миллионов  лет  не   будет
человека в вашем понимании. Люди разовьются в то, что вы видите
перед  собой,  и  заселят  не  только  Солнечную  систему, но и
системы многих других звезд".
     - И это конец эволюции? Высшая точка развития?
     "Нет. Будут существовать еще более высокие  формы,  и  мой
великий  мозг  желает знать, каковы они. Мне кажется, это будет
последняя мутация, которая приведет  население  Земли  к  концу
эволюционного  процесса. Сейчас вы снова включите аппарат, и мы
увидим венец творения природы в его конечной модификации!"
     Я уже схватился за рычаг, когда Даттон, повиснув  на  моей
руке, закричал:
     - Не  надо,  Артур!  Не надо! Хватит с нас ужасов! Давайте
убираться отсюда!
     - Не могу, - воскликнул я в ответ. - Не могу, Хью! О боже,
я так хочу остановиться, но это выше моих сил! Я не в состоянии
побороть желания самому увидеть конец! Я должен, должен!
     И с этими словами я перевел, рычаг. Казалось,  способность
двигаться  больше  не  была свойственна нам. Прижавшись ко мне,
Даттон скулил и брызгал слюной, а я словно  окаменел  и  только
глядел, не отрываясь, на свои часы.
     Наконец  пятнадцать  минут  прошли, и я, выключив аппарат,
бросился к кубу. Огромный серый мозг исчез, а  вместо  него  на
полу  камеры  растеклась  прозрачная  киселеобразная масса. Она
была неподвижна, только слегка вибрировала.  Дрожащей  рукой  я
коснулся  ее  и  отпрянул,  а  в следующее мгновение я завопил.
Завопил  так,  как  не  вопят  под  самой  страшной  из   пыток
преисподней.  Масса  в камере была простейшей протоплазмой. Так
вот каков подлинный конец  человеческой  эволюции.  Вот  высшая
форма  развития!  Значит,  эволюция  человека  идет по спирали,
возвращаясь к своим первоистокам? Значит, все опять вернется  к
протоплазме?!
     Я  не  помню,  что было дальше. Кажется, я бросился к этой
массе, отчаянно зовя Полларда  по  имени  и  выкрикивая  слова,
забыть  которые  для  меня  большое  счастье.  Кажется,  Даттон
безумно  хохотал  и  тоже  издавал  какие-то  нечленораздельные
восклицания.  А потом я услышал звон бьющегося стекла и злобное
шипение вырывавшихся из  баллонов  газов.  Я  чувствовал  едкий
запах  разлившихся кислот, а в самом конце увидел ослепительную
вспышку и услыхал взрыв.
     Наверное, я тоже сошел бы с ума, не начнись пожар. Придя в
себя, я потащил окровавленного, воющего и хохочущего Даттона  к
двери  и  выволок  его из охваченного пламенем дома. Мы упали в
мокрую росистую траву, и я тупо глядел  на  взмывавшие  в  небо
огненные смерчи, а Даттон бился рядом в траве и дико хохотал. И
я не знал, что ему суждено хохотать до конца дней.
     Я рассказал эту историю с единственной целью - разделить с
людьми  переполняющий  мою  душу  ужас и избавиться от глубокой
депрессии, в которую повергло меня все случившееся.
     С тех пор я постоянно задаюсь одним  и  тем  же  вопросом:
правда  ли,  что  с  той самой протоплазмы начнется новый виток
великой спирали развития? Или это еще  не  конец?  Может  быть,
все-таки  существует еще какая-то высшая форма? И если ответ на
этот вопрос в принципе  может  оказаться  положительным,  то  я
очень  хочу,  чтобы  люди, прочитавшие мой рассказ, не поверили
ему.


Last-modified: Thu, 20 Aug 1998 04:48:16 GMT
Оцените этот текст: