есу пришел конец. Гараж и так не оправдывает затрат! "Нет ни малейшего смысла объяснять ему, что фабрики остановлены ради экономии драгоценного топлива", - подумал Джон. Он молча наполнил бензином запасные канистры, поставил их в багажник джипа и, выехав из гаража, направился в северную часть города. На Майн-стрит ему встретились люди в демисезонных пальто. Они собирались группами в ожидании автобусов, озабоченно поглядывая на сумрачное небо и багряное солнце. Но жизнь шла своим чередом: лавки были открыты, хозяйки спешили домой с полными сумками, ребятня носилась на велосипедах. "Не слишком-то многое изменилось", - с удивлением подумал Джон. Он свернул на Валтерс-авеню, где в одном из коттеджей снимал квартиру. Мимо проплывали ряды стройных кленов, до неузнаваемости перекрашенных солнечными лучами в пурпурный цвет. К счастью, хозяйка дома отсутствовала - ему не хотелось попасть под град ее вопросов. Кеннистон погрузил в машину весь свой арсенал: винтовку и охотничий дробовик, а также коробку с патронами. Заодно захватил макинтош и кожаное пальто для Хуббла, а также две пары перчаток. Перед тем как отправиться в путь, он быстрым шагом направился к дому Кэрол Лейн, отстоящему от его коттеджа всего на полквартала. Миссис Адаме, тетя Кэрол, встретила его на пороге веранды. Она выглядела встревоженной и весьма решительно настроенной. - Джон, я так рада, что вы наконец пришли! - воскликнула она. - Быть может, хотя бы вы объясните, что происходит в Миддлтауне? Нужно мне накрывать цветы в палисаднике или нет? Этот холод весьма подозрителен - на дворе-то стоит июнь! Петунии и розы так чувствительны к морозу... - Советую укутать их как следует, - сказал Кеннистон, с жалостью глядя на пожилую леди. - Прогноз обещает еще большее похолодание... Миссис Адаме огорченно всплеснула руками. - Ну что за погода для начала лета! Я не помню ничего подобного... - и она поспешила в свой маленький сад, чтобы укрыть цветы, которым оставалось жить считанные часы. "Не будет скоро роз на Земле, - с грустью подумал Кеннистон. - Ни роз, ни других цветов..." - Кен, привет! - услышал он позади звонкий голос Кэрол. - Что творится в городе? Прежде чем обернуться, Джон решил, что не будет морочить невесте голову. Кэрол ничего не смыслила в науке, и такие вещи, как искривление пространственно-временного континуума, звучали бы для нее китайской грамотой. Зато она отлично знала своего жениха и не дала бы ему ни малейшего шанса увильнуть от прямого ответа. - Кен, скажи, все эти разговоры насчет ядерной бомбы - это правда? Кэрол была темноволосой, изящной девушкой с чудесными, вишневого цвета глазами. Таких стройных ножек, по мнению Джона, не было ни у одной женщины в городе-не говоря уже о прекрасном овале свежего лица с красиво очерченным ртом и твердым, решительным подбородком. Она обожала Теннисона, детей, маленьких собачек и была рождена домашней хозяйкой. Кеннистон с тяжелым сердцем посмотрел на невесту, стоявшую среди умирающего сада. - Да, - сдавленным голосом произнес он. - Это правда, милая - ну, насчет ядерной бомбы... - Он с отчаянием увидел, как лицо Кэрол потемнело от тревоги, и поспешно добавил: - Не беспокойся, никаких жертв нет! Не выпало даже радиоактивных осадков - так же, как и отсутствуют все другие последствия взрыва, которых все так опасались. - Кен, я по твоему лицу вижу, что дела обстоят неважно! - Да... есть определенные сомнения, - обескураженно сказал Джон и, шагнув к невесте, ласково погладил ее руку. - Мы с Хубблом решили провести коекакие исследования. Прости, милая, но у меня нет времени, чтобы тебе все подробно объяснить... - Кен, - твердо сказала Кэрол, заглядывая в его глаза, - я чувствую, ты скрываешь от меня что-то ужасное. Это верно? Джон понимал, что рано или поздно Кэрол должна будет узнать правду об его истинной профессии, но все время оттягивал разговор на эту тему. Сейчас это было бы особенно опасно. Какими глазами посмотрит невеста, узнав, что он - физик-ядерщик? Кеннистон не был уверен, что после этого между ними все останется по-прежнему. И потому в очередной раз решил еще немного потянуть время. Он широко улыбнулся. - Кэрол, я расскажу тебе обо всем, когда вернусь из этой небольшой экспедиции. Обещай, что ты останешься дома - иначе я буду тревожиться... - Хорошо, - медленно сказала невеста, не сводя с него пытливых глаз. И тут же порывисто добавила: - Кен... - Что, милая? - Нет, ничего... Будь осторожен. Кеннистон чмокнул ее в щеку и, не оборачиваясь, побежал к джипу. Слава богу, что Кэрол не из слабонервных, подумал он. Джон включил зажигание и направил машину к лаборатории. "Что произойдет вскоре с нами? - думал он. - Переживем ли мы следующий день? А если и переживем - то какой будет наша жизнь?" Странно вспомнить, что еще вчера он строил радужные планы... Его так радовало, что с одиночеством скоро будет покончено и ему больше не придется неприкаянно носиться с места на место. Впервые после смерти родителей он мог вновь обрести свой дом и зажить счастливой семейной жизнью, А теперь... Хуббл нетерпеливо ждал его у ворот лаборатории. В руках он держал счетчик Гейгера и саквояж с некоторыми другими приборами. Молча поставив все это на заднее сиденье джипа, он надел привезенное Кеннистоном кожаное пальто и уселся рядом с ним. - Давайте-ка, Кен, поедем в южном направлении - туда, где мы видели холмы. Поднявшись на них, мы сможем как следует осмотреть окрестности. Вскоре они миновали заграждения, охраняемые нарядами полиции, и выехали на окраину города. Здесь им пришлось задержаться, прежде чем удалось по телефону добиться от мэра разрешения "на проведение инспекционной поездки в зараженные районы". Наконец, джип выехал из Миддлтауна и свернул на грунтовую дорогу между полями небольших ферм. Менее чем через милю поля и дорога внезапно кончились. За резко очерченной границей начиналась бурая равнина, уходящая вдаль до самого горизонта. Монотонный пейзаж не оживляло ни единое деревце, ни единое пятно зелени. Только низкий кустарник, и пыль, и ветер... Впереди поднималась гряда невысоких голых холмов, а над ними нависал темный купол неба с тусклыми звездами и багряным Солнцем. Мертвую тишину нарушал лишь заунывный свист ледяного ветра да шум мотора. Джип ехал по умирающей Земле. Глава 4. Мертвый город Кеннистон сосредоточил внимание на управлении джипом, сжав дергающийся руль до боли в пальцах. Он смотрел на бегущую перед колесами землю, обращая внимание на каждый камень, каждую рытвину, снижая скорость перед очередным руслом высохшего ручья. Ему было приятно на время отдаться чисто механической работе-джип флегматично гудел, несясь по древней Земле... остывающей, словно покойник. Он нервно рассмеялся от этой неожиданной мысли. Хуббл сжал ему плечо с такой силой, что Кеннистон почувствовал боль даже через плотное пальто. - Сейчас не время веселиться, Кен. Джон обернулся и увидел серое лицо шефа-в его глазах светилась мольба. - Прошу прощения, - пробормотал Кеннистон. - Нервы что-то разгулялись. Хуббл кивнул. - Понимаю... Я и сам с трудом держу себя в руках. Они направились через пустынную равнину в сторону холмов, поднимающихся из бурой травы словно кости вымерших динозавров. Вскоре джип выехал на пологий склон, и мотор взревел от напряжения. Ничего, кроме этого привычного шума, не нарушало тишины мертвого пейзажа, залитого сумрачным красным светом. Джону хотелось, чтобы шеф сказал еще что-нибудь, но тот угрюмо молчал. Внезапно они услышали пронзительный визги насторожились. Руками, скользкими от холодного пота, Кеннистон резко развернул джип и увидел мохнатое животное размером с пони, несущееся вдоль гребня холмов длинными неуклюжими прыжками. Джон затормозил. Машина, подрагивая, замерла на месте. Хуббл хрипло сказал: - Выходит, на Земле еще осталась жизнь... Взгляните-ка сюда, Кен, - и он показал на углубление в пыльной почве, окруженное кольцом влажной грязи. - Это животное рыло яму - вероятно, в поисках воды. Почва в этих местах сухая, так что животное должно было изрядно потрудиться, чтобы утолить жажду. Они вышли из джипа и тщательно осмотрели яму и растущий неподалеку кустарник. На некоторых ветвях были заметны следы зубов. - Эти следы мог оставить только грызун, - сказал Хуббл. - Значительно больших размеров, чем его сородичи из двадцатого века, но тем не менее... Ладно, Кен, поедем дальше. Джип, пыхтя, медленно стал подниматься к гребню холмов. По дороге им встретились еще две ямы, вырытые животными, но они были старыми и осыпавшимися. "Неужто на Земле остались только эти жалкие твари?" - с тоской подумал Кеннистон, взглянув на пурпурный глаз Солнца. Вскоре они въехали на вершину одного из холмов и остановили машину. Перед ними открылась панорама унылой равнины, залитой багряными лучами холодного Солнца. Хуббл обвел взглядом мертвенный пейзаж и внезапно воскликнул: - Кен, посмотрите на юг! Вы видите ЭТО? Джон проследил за направлением его дрожащей руки. В первое мгновение он ничего не понял, а затем на него нахлынула волна дикой радости. Слава богу, они не одиноки на остывающей Земле! Посреди бесплодной равнины стоял город. Город белых многоэтажных зданий, полностью закрытый прозрачным куполом. Некоторое время они, не скрывая радости, разглядывали поразительное сооружение. Правда, там, под куполом, они не заметили ни огонька, ни даже признака жизни-того, что город существовал, им было вполне достаточно. Однако вскоре Хуббл пришел в себя и со своим обычным скептицизмом заметил: - Все прекрасно, Кен, но я не вижу ни единой дороги. - Возможно, люди больше не нуждаются в дорогах! - с жаром возразил ему Кеннистон. - Наверняка горожане пользуются для передвижения только летательными аппаратами! Инстинктивно мужчины подняли головы, но в блеклом небе не было ничего, кроме тусклых звезд и Солнца, обрамленного огненной гривой. - Возможно, вы правы, Кен, но обратите внимание - в зданиях не светится ни единого окна, - продолжил Хуббл. - Сейчас день, - возразил Джон. - Горожанам должно хватать солнечного света - за долгие годы угасания светила люди должны были привыкнуть к его сумрачному свету. Понимая, что доводы неубедительны, Кеннистон занервничал. Включив зажигание, он с силой дернул за рычаг переключения скоростей и погнал машину вниз по склону, не обращая внимания на то, что она порой начинала угрожающе раскачиваться. - Эй, Кен, полегче! - крикнул Хуббл. - Если в городе и на самом деле остались люди, то они никуда от нас не денутся. Если же их нет... - его голос дрогнул. После паузы он закончил: - Тогда торопиться тем более бессмысленно. Слова, только слова... Кеннистону казалось, что у него не хватит терпения. Джип, словно назло, еле полз по склону. Камни, ямы и небольшие расщелины то и дело попадались ему на пути, заставляя Джона снижать и без того невысокую скорость. Город никак не желал приближаться... Прошло немало времени, прежде чем джип оказался рядом с куполом. Тот уходил круто в небо, словно стеклянная гора из сказочных историй, искрясь отраженным светом. После немилосердной тряски по ухабам джип внезапно выехал на широкую дорогу. Она вела к открытому всем ветрам арочному порталу в основании стеклянной стены. - Странно, - с недоумением сказал Хуббл. - Купол был возведен над городом наверняка для сохранения тепла - почему же тогда вход открыт? Кеннистон промолчал. Его оптимизм заметно поубавился. Они медленно въехали через портал и оказались внутри прозрачного купола. Город навис над ними кварталами исполинских небоскребов, поражающих воображение своими размерами и причудливыми очертаниями. Здесь, под куполом, казалось теплее, чем на равнине - быть может, из-за отсутствия пронзительного ледяного ветра. Джип вырулил на прямую как стрела улицу и робко направился к центру города. Вокруг висела хрустальная тишина, так что Джон с Хубблом слышали удары собственных сердец. Гул мотора, отражаясь и переотражаясь от стен небоскребов, звучал богохульственно громко. Пыль толстым слоем лежала вдоль тротуаров, заметно утолщаясь на перекрестках улиц, где чувствовалось легкое дуновение ветра. Немало ее было и в подъездах, и даже на оконных рамах. Несмотря на массивность, небоскребы были по-своему красивы благодаря простоте и изяществу обводов. В качестве строительного материала был использован пластик, разнообразный по цвету и текстуре, а также сталь и натуральный камень. Вокруг царила непривычная грация и симметрия, придававшая городу черты внутренней силы и благородства. Миллионы окон следили с высоты своими пыльными бельмами за джипом и двумя людьми. Стекла многих из них были разбиты, рамы распахнуты... Прохладный ветер дул из открытого портала и по-разбойничьи врывался в дверные проемы, крался вдоль тротуаров, хозяйничал в многочисленных скверах и садах с давно зачахнувшими деревьями. Ветер, один только ветер... Джон, съежившись, продолжал вести машину. Его ужасала мысль о том, что город под куполом был лишь безжизненной оболочкой, словно скорлупа разбитого яйца. Он внезапно закричал в порыве ярости и с силой нажал на клаксон, пытаясь хоть таким образом нарушить гнетущую тишину улиц. Где-то же должны скрываться люди, некогда построившие город? Хоть один человек да отзовется на протяжный гудок автомобильной сирены! Но никто не отозвался, никто не вышел навстречу... Кеннистон еще больше сбавил скорость. Поняв безнадежность своих попыток разбудить давно опустевший город, он перестал нажимать на клаксон. Так же, как и Хуббл, он перестал оглядываться по сторонам, а просто вел джип, пока не выехал на огромную площадь. Здесь он выключил мотор. Тишина обрушилась на обоих ученых подобно снежному обвалу. Некоторое время Джон сидел, опустив голову, пока не услышал тихий голос Хуббла: - Они все давно умерли... или покинули город. Кеннистон мрачно посмотрел на шефа. - Да, вы правы... Но это означает одно - Земля больше не в состоянии поддерживать существование человеческой цивилизации! Даже в этом городе, закрытом куполом, люди не смогли выжить... - Не понимаю, почему это произошло, - задумчиво сказал Хуббл. Он указал рукой вперед, где среди небоскребов были видны ряды огромных приземистых резервуаров. - Я полагаю, там находились гидропонные плантации, Кен. Они должны были давать достаточно много пищи даже для такого крупного города, как этот. - Согласен - но только в том случае, если у горожан были в распоряжении большие запасы воды. Возможно, именно из-за ее отсутствия люди вынуждены были покинуть свои дома. Хуббл в сомнении покачал головой. - Могли же ее найти те крысоподобные существа, которых мы встретили по дороге сюда! Люди тем более сделали бы это... Впрочем, пойдемте посмотрим... Они вышли из джипа и направились к ближайшему, полузасыпанному пылью резервуару. Поднявшись наверх по металлической лестнице, они еще раз осмотрелись. Здания, окружающие площадь, были погружены во мглу. Лишь верхние этажи озарял призрачный свет Солнца. - Кен, здесь еще осталось немного воды! - услышал Джон голос Хуббла. Тот стоял на коленях, приоткрыв один из массивных люков, и вглядывался в чрево резервуара. - Так что я прав - люди покинули город по иной причине... - Что же еще могло произойти? - угрюмо спросил Кеннистон. Хуббл встал, отряхивая колени. - Я думаю... - начал было он, но, взглянув на темнеющее небо, решительно произнес: - Сейчас не время рассуждать об этом, Кен. Нам пора возвращаться, пока не настала ночь и не пришел настоящий холод! Только сейчас Джон заметил, что Солнце заметно склонилось к западу. Тени от небоскребов черными стрелами вытянулись вдоль широких улиц. Мысль о том, что им придется провести ночь в чужом, опустевшем городе, заставила его вздрогнуть. Переглянувшись, они быстро спустились вниз и пошли к джипу. И вновь грохот мотора осквернил хрустальную тишину, царившую под сиявшим в предзакатных лучах куполом. Джип медленно направился в сторону портала. - Только подумать, что никто в Миддлтауне еще не знает правды, - пробормотал Хуббл, провожая взглядом кварталы темных зданий. - Люди могут сойти с ума, если мы скажем: вы остались одни на Земле! - с тревогой сказал Кеннистон. - Что-то нужно придумать, надо дать им какую-то надежду... Выехав на равнину, они увидели кровавый шар Солнца, нависший над горизонтом. Звезды стали ярче - незнакомые звезды... Холод крепчал с каждой минутой, темнота зловеще сгущалась. Джон погнал джип в сторону волнистой гряды холмов, не обращая внимания на то, что порой машина начинала угрожающе раскачиваться, а мотор захлебывался от перегрузки. Обратный путь показался обоим ученым бесконечно долгим, но наконец машина въехала на вершину одного из холмов. Отсюда открывалась удивительная панорама залитого огнями Миддлтауна, совершенно неуместная для умирающей Земли. В ледяной ночи сверкали фонари на улицах, окна домов, неоновые вывески магазинов, баров и пивных... - Кен, это поразительно, невероятно, фантастично! - прошептал Хуббл, с благоговением глядя на праздничный фейреверк огней среди кладбищенской пустоты бескрайней равнины. - Может, и так, только я забыл залить антифриз в радиатор, - ворчливо ответил Кеннистон. Становилось все холоднее. Ветер стал острым, как лезвие бритвы, и оба ученых, несмотря на теплую одежду, не смогли сдержать охватившую их дрожь. - Пожалуй, сегодня ночью будет даже холоднее, чем я предполагал, - пробормотал Хуббл, поднимая воротник пальто. - Пока Миддлтауну ничего не грозит - но что произойдет, когда в городе кончатся запасы пищи и горючего? - с сомнением произнес Джон. - Есть ли смысл бороться за дальнейшее существование, зная, что людям все равно не выжить? - Если так мрачно смотреть на вещи, то, конечно, не стоит, - с иронией сказал Хуббл. - Давайте-ка выйдем из машины и уляжемся на землю - быстрая и относительно комфортабельная смерть нам обеспечена. Не хотите? Я тоже... Джон промолчал. - Наше положение, возможно, далеко не безнадежно, - мягко произнес Хуббл. - На Земле должны быть и другие города под куполом - кто знает, быть может, они еще обитаемы. А где люди - там и помощь. О другом надо думать-как все объяснить горожанам... Давайте-ка, Кен, поедем к зданию мэрии. Джип вскоре подъехал к Миддлтауну со стороны Джефферсон-стрит. Здесь их встретили наспех сооруженная баррикада и отряд солдат в мундирах Национальной гвардии. Они с восторгом приветствовали джип, вынырнувший из тьмы, и, окружив машину, забросали ученых вопросами. Пар от дыхания гвардейцев серой дымкой расплывался по морозному воздуху. Хуббл решительно отказался что-либо рассказывать о результатах поездки. - Вы скоро услышите официальное сообщение от руководства города, - ответил он возбужденным людям. Толпа все же не желала расходиться, так что прокладывать дорогу для джипа пришлось небольшого роста капитану с массивным лицом бульдога. Когда машина наконец выехала на пустынную часть улицы, капитан сам не удержался от мучившего его вопроса: - Господа, по городу ходят нелепые слухи, что, мол, Земля умерла. Что за история о прыжке через миллионы лет? Хуббл вновь уклонился от ответа. - Пока ни в чем нет полной ясности, капитан. Нужно время, чтобы толком разобраться в происшедшем. Офицер недоверчиво посмотрел на него. - Но что-то вы обнаружили, верно? На равнине есть признаки жизни? - Да, жизнь здесь есть, - помедлив, ответил Хуббл. - Людей мы пока не встретили, но животные по крайней мере на Земле еще сохранились. "Пушистая и крадущаяся жизнь, рыщущая в поисках скудной пищи, - подумал Кеннистон, - Бедные и робкие твари, последние обитатели Земли..." На пустынной улице гулял ледяной февральский ветер. Однако вывеска над пивным баром переливалась неоновыми огнями, а сам бар, судя по шуму возбужденных голосов, был переполнен. Вскоре джип подъехал к небольшому парку на Милл-стрит. Вокруг пруда столпились тепло одетые детишки. Они не скрывали своей радости - пруд был уже покрыт льдом. На Майн-стрит не было прежних толп, но кое-где на перекрестках стояли небольшие группы горячо споривших людей. Они провожали джип настороженными взглядами. - Им нужно сказать всю правду, Кен, и немедленно - решительно произнес Хуббл. - Иначе от страха перед неведомым они могут натворить немало бед! - Горожане не поверят нам, - с сомнением ответил Джон. - А если и поверят, то ударятся в панику. - Возможно... Но мы должны рискнуть. Я предложу мэру выступить по радио с обращением к жителям Миддлтауна. Кстати, мы почти приехали... Вскоре джип остановился около массивного здания мэрии. Колоннада, высокий купол - обычная провинциальная копия Белого дома. Джон намеревался было последовать за шефом, но тот жестом остановил его. - Кен, я могу сейчас обойтись без вашей помощи. Вы наверняка тревожитесь о Кэрол - так что лучше направляйтесь к ней. Утром я найду вас. Джон с благодарностью кивнул и, проводив взглядом Хуббла, свернул на улицу, ведущую в северную часть города. В свете фар он заметил, что листва на деревьях и кустарниках безжизненно поникла от холода. Над крышами домов поднимались белесые струи дыма из труб и таяли в темном небе, усыпанном чужими созвездиями. На несколько минут Кеннистон остановился у своего дома-просто так, чтобы оттянуть неизбежный разговор с Кэрол. Хозяйка встретила его в прихожей и забросала вопросами, но Джон в ответ посоветовал ей немедленно включить радио - мол, с минуты на минуту ожидается важное сообщение мэра Гарриса. Прошмыгнув в свою комнату, он уселся на диване с бутылкой виски и, согреваясь, сделал несколько солидных глотков. Почувствовав, как кровь вновь побежала по жилам, он вздохнул и, плотно затворив за собой дверь дома, не спеша направился по ярко освещенной улице в конец квартала. Кэрол и ее тетя сидели в креслах рядом с ярко пылающим камином. Увидев жениха, Кэрол облегченно вздохнула и бросилась в его объятия. - Слава Богу, наконец ты вернулся, - прошептала она, целуя Джона в ледяные щеки. - Я места себе не находила от волнения... - Джон, мы решили разжечь камин, - недовольно сказала миссис Адаме, кутаясь в шаль. - Соседи сделали то же самое... Что за нелепые капризы погоды! И это в июне... - Боюсь, одного камина будет недостаточно, - сказал Кеннистон, мягко отстраняя от себя невесту. - Придется разжечь еще и печь. И закрыть ставни. Тепло надо беречь... Кэрол настороженно посмотрела на него. - Кен, ты знаешь больше, чем говоришь, - решительно сказала она, сердито блеснув вишневыми глазами. - Быть может, ты считаешь нас с тетей детьми, которых нужно оберегать от неприятных новостей? Я хочу знать, что происходит в городе, и ты мне обо всем расскажешь! - Сначала я подготовлю дом к холодной ночи, - уклонился от ответа Джон. - Миссис Адаме, включите радио - быть может, наш славный мэр Гаррис разразится в ближайшее время речью и на этот раз, в порядке исключения, очень важной... Не обращая внимания на возмущенный взгляд невесты, он спустился в подвал. "Странно, - подумал он, - никогда не предполагал, что конец мира встречу возней с печью, углем и золой..." Кэрол вышла из дома, когда он закрывал ставнями последнее окно. Джон услышал ее сдавленный крик и резко обернулся, готовый к любым неожиданностям. Кэрол стояла, кутаясь в шаль, и с ужасом смотрела на восток, Оттуда, из-за горизонта, поднимался исполинский бронзовый щит. Это была Луна, но Луна, разбухшая до чудовищных размеров. Даже невооруженным глазом на ней можно было разглядеть равнины, горные цепи и наиболее крупные кратеры. У Кеннистона на мгновение закружилась голова. Ему показалось, что громадный диск вот-вот накренится и обрушится на город. Но в этот момент Кэрол сжала ему руку с такой силой, что он и думать забыл о Луне. - Джон, что это? - истерично воскликнула она. Дверь в доме распахнулась, и на пороге показалась озабоченная миссис Адаме. К счастью, она не заметила громаду нависшей над миром Луны. - Кэрол и вы, Джон, идите немедленно в гостиную! - возбужденно сказала она, - По радио объявили: мэр вскоре выступит с важным сообщением! Кеннистон осторожно обнял невесту за плечи и почти втолкнул ее в прихожую. Джон всегда считал, что конец света должен быть объявлен громовым голосом с неба и пением труб архангелов. Вместо этого в радиоприемнике послышался испуганный, дрожащий голос мэра. Впрочем, даже в этот исторический момент Гаррис остался опытным политиканом и попытался, насколько это было возможно, снять с себя ответственность. Он сказал то, что сказал, но почти каждую фразу начинал с оговорок: "Доктор Хуббл и его ассоциация считают...", "ученые предполагают..." Но все же слова правды были наконец произнесены. И тишина, повисшая в гостиной комфортабельного дома миссис Адаме, была лишь частью ошеломляющей тишины, воцарившейся в Миддлтауне. Позднее могла последовать буря криков отчаяния, слез и жалоб - но сейчас все в городе наверняка молчали, испуганно глядя на близких. Кэрол и миссис Адаме тоже смотрели на него, Джона, с мольбой - и он не знал, как их утешить. Глава 5. Багровый закат На следующее утро Кеннистона разбудил пронзительный телефонный звонок. Он очнулся, лежа на диване, и некоторое время тупо смотрел в потолок. Прошедшая ночь была крайне беспокойной. Раз десять он вставал, чтобы подбросить уголь в быстро остывающую печь, но в доме оставалось холодно, а к утру на окнах появился толстый слой инея... Звонок дребезжал, не умолкая, и Джон, поднявшись, с подавленным чувством побрел к столу, - Алло, Кен, как дела? - услышал он усталый голос Хуббла. - Вы можете подойти к Кейстонскому угольному складу? Боюсь, здесь скоро будет заварушка... - Иду немедленно - сказал Джон. Он повесил трубку. Сегодняшний день будет нелегким, подумал Кеннистон. В комнате было прохладно, плыл пар от его дыхания. Растерев озябшие руки, он быстро оделся и первым делом спустился в подвал. Запасы угля, как он и опасался, подходили к концу,,. Когда Джон вернулся домой, он встретил в коридоре Кэрол, кутавшуюся в меховую накидку. Под ее печальными глазами лежали синие тени - похоже, она также не спала всю ночь. - Кен, привет, - хрипло сказала она. - Меня разбудил телефонный звонок. Что это бы... Она запнулась, не закончив. Нелепо спрашивать, принес ли телефонный звонок дурные вести. - Хуббл просил прийти меня к угольному складу, только и всего, - успокаивающе сказал Джон и обнял невесту. - С тобой все в порядке? - Да, Кен, я чувствую себя хорошо, - ответила Кэрол, но голос ее прозвучал вяло и безжизненно. Джон вспомнил вчерашний вечер и воздержался от реплики. Из всего дурного, что он пережил прошедшим днем, заявление мэра произвело на него наихудшее впечатление. Миссис Адаме, как и следовало ожидать, упала в обморок, и ее пришлось приводить в чувство с помощью нашатырного спирта и рюмки бренди. С Кэрол было иначе. Она сидела в кресле и смотрела на него таким потухшим и оцепеневшим взглядом, что Кеннистону стало не по себе. Мэр рассказал всю правду о происшедшем, не забыв раскрыть секрет "промышленной лаборатории". Он сделал так, чтобы придать мнению Хуббла необходимую весомость, но ему, Джону, это обошлось дорого. Казалось бы, сейчас, перед концом света, его истинная специальность имела так мало значения, но Кэрол была явно потрясена. Следовало рассказать ей все раньше, сразу после взрыва, но у него не хватило тогда духа... Сейчас приходилось расплачиваться за малодушие - никогда еще Джон не чувствовал себя с невестой таким скованным и неуверенным. - Оставайся дома и поддерживай огонь в печи, - нарочито бодро произнес он, безуспешно пытаясь поймать взгляд Кэрол. - Я приду, как только освобожусь. Он поцеловал невесту, но та стояла в его объятиях, никак не реагируя на ласку. - Не отчаивайся, милая, - прошептал Джон. - Рано или поздно мы найдем выход из положения. Все не так безнадежно, поверь, Она безучастно кивнула. - Да, конечно... Будь осторожен. Освободившись, она резко повернулась и, не оглядываясь, пошла к себе в комнату. Кеннистон вышел на крыльцо и постоял там некоторое время, поеживаясь от утреннего холода. Солнце уже появилось над горизонтом, подобное разъевшемуся, опившемуся кровью монстру. Было удивительно тихо. В небытие ушли все обычные утренние звуки: гудок соседней фабрики, лязг локомотивов на проходящих неподалеку путях, шуршание автомобильных шин по мостовой. Даже детских голосов не было слышно... Все цветы в небольшом саду миссис Адаме были мертвы, листья на деревьях и кустарниках потемнели и поникли. Наполнив баки джипа горючим (они были изрядно опустошены после вчерашней поездки), Кеннистон не спеша поехал в сторону Майн-стрит. Сейчас, на рассвете, Миддлтаун выглядел мрачно, словно кладбище. Никто не попался ему на пути - лишь иногда в окнах, белых от инея, смутно различались лица людей, разбуженных шумом мотора. Зато из распахнутых дверей церквей, мимо которых ему приходилось проезжать, доносились звуки пения и многоголосые раскаты молитв. В барах было также шумно - похоже, вопреки закону, они были открыты для страждущих всю ночь. "А ведь город долго не протянет, - уныло подумал Джон. - Запасы горючего быстро иссякнут, а без него невозможно поддерживать жизнь людей в такой жестокий мороз..." - Чувство безнадежности вновь охватило его. Это казалось иронией судьбы; Миддлтаун прошел невредимым через самую ужасную катастрофу в истории человечества - и должен был неизбежно погибнуть от самого заурядного холода. У него внезапно промелькнула смутная, но, кажется, спасительная мысль. Прежде чем она успела ясно оформиться, он свернул на Вине-стрит и подъехал к Кейстоунскому угольному складу. Здесь, в отличие от остального оцепеневшего города, было многолюдно и более чем шумно. Полицейские и солдаты Национальной гвардии сформировали живой кордон вокруг огромных угольных холмов. Они стояли, схватившись за руки, лицом к лицу с возбужденной толпой, готовой вот-вот удариться в самую настоящую панику. Джон увидел много знакомых лиц. Это были фабричные рабочие, торговцы, пенсионеры, домохозяйки - из числа обывателей, любивших по вечерам сидеть на открытых верандах, обмениваясь новостями с соседями. Сейчас эти солидные, добропорядочные люди оказались перед волчьим ликом холода и страхом смерти... Хуббл встретил его у ворот склада. Рядом с ним стоял озабоченный сержант полиции и Борхард, владелец склада. - Доброе утро, Кен, - сказал Хуббл. - Впрочем, какое уж доброе... Люди еще ночью начали штурмовать склад и успели растащить несколько тонн угля, прежде чем Борхард вызвал полицию. Дьявол, только позавчера было лето - ясно, что мало кто из горожан успел запастись нужным количеством топлива! Некоторые сожгли весь свой уголь за одну вчерашнюю ночь... Борхард вмешался в разговор: - Мы не хотим применять силу, мистер Кеннистон, - угрюмо сказал он. - Быть может, вас, ученых, люди выслушают с большим доверием, чем представителей властей? Хуббл кивнул. - Поговорите с ними, Кен. Вы знаете их куда лучше, чем я. - И что же я им скажу? Идите, мол, домой и потихоньку замерзайте, как и положено законопослушным гражданам? И не вздумайте здесь, у склада, устраивать беспорядков? Так, что ли, прикажете их успокаивать? - Они не замерзнут, - не очень уверенно сказал Хуббл, - Возможно, мы что-нибудь придумаем... Джон вспомнил о своей недавно промелькнувшей идее. Взглянув на Хуббла, он понял: шеф додумался до нее даже раньше его. Впервые после катастрофы перед Джоном промелькнул лучик надежды. - Город под куполом! - воскликнул он. - Верно, - кивнул Хуббл. - Мы с вами видели, как купол с приходом ночи сохраняет дневное тепло. Да и зачем еще было закрывать город? Только с одной целью - спасти людей от стужи. Мы должны уйти туда, Кен, все до одного - и как можно быстрее. Здесь, в Миддлтауне, нам долго не продержаться. - Пожалуй, вы правы... - с сомнением произнес Джон. - Но все ли согласятся оставить родные места? И что случится, когда они поймут: Земля давно мертва? Хуббл пожал плечами. - Мы подумаем об этом, когда для размышлений появится время. Сейчас наша задача - зародить в душах людей хоть росток надежды. Кен, скажите толпе, чтобы она разошлась! Пообещайте, что все они скоро будут в безопасности - только пусть разойдутся! Кеннистон кивнул и, скользя по осыпающимся кускам угля, поднялся на один из отвалов. Толпа встретила его негодующими возгласами, но он сумел их перекричать. Называя по именам знакомых, стоящих за полицейским кордоном, он заставил людей слушать - хотя его сердце сжимала та же тревога, что побудила "взбунтоваться" многих горожан. - Нечего толковать нам о законе, когда настал конец света! - внезапно прервала его пожилая дама с разъяренным лицом. - Конец придет, только если вы все потеряете головы, - резко возразил Джон, - Поверьте, муниципалитет даст вам все необходимое! Ваша жизнь и судьба ваших близких зависят от того, насколько мы будем действовать сообща. Убедительно прошу - возвращайтесь домой и ждите у радиоприемников дальнейших указаний. - Эй, мистер, они дадут нам уголь? - выкрикнул дородный фабричный рабочий. - Уголь, еду - все, что необходимо. Мы все сейчас в одной лодке, так что никому не выгодно ее раскачивать. Вскоре руководство города решит - оставаться ли нам здесь, в Миддлтауне, или перебираться в более безопасное место, А теперь расходитесь, соберите ваших близких и ждите. Внезапно он обратился и к кордону, охраняющему склад. - К вам это также относится! Расходитесь по казармам - вскоре перед вами поставят куда более серьезные задачи, чем охрана угля! Он спустился вниз, сомневаясь в том, сработает ли его попытка разбудить здравый смысл горожан. Внизу его встретил разъяренный Борхард. Владелец склада, не стесняясь в выражениях, протестовал против снятия охраны, но Хуббл резко прервал его: - Поглядите-ка, Кен, - ваши слова дошли до людей! Они расходятся! Действительно, толпа, недовольно переговариваясь, постепенно разошлась по домам. Вскоре прибыл шеф полиции Кимер. Его суровое лицо было серым от недосыпания, веки набрякли и покраснели. К жалобам Борхарда он отнесся с полным безразличием. - Бросьте молоть чепуху насчет какого-то угля, - жестко сказал он. - Этой ночью в городе произошли дела посерьезнее... Кимер коротко рассказал о том, что случилось после выступления мэра: несколько смертей от шока, эпидемия самоубийств, вспышка разбоя в деловой части города. Человек десять, в основном пожилые, умерли от холода. - Но труднее всего пришлось моим ребятам, охранявшим баррикады на окраинах, - устало продолжил он, - Оказалось, что этот чертов взрыв накрыл в Миддлтауне немало окрестных жителей. Они, естественно, ударились в панику и вместе с некоторыми горожанами попытались прорваться через заграждения наружу. К счастью, обошлось без жертв - пока без жертв... Ладно, мне пора ехать... Перед тем как вновь усесться в автомобиль, он обернулся и с горькой усмешкой сказал: - Поговаривают, что прошлой ночью более двух тысяч человек приняли обряд крещения. И это только начало, поверьте моему слову... - Кимер, пожалуй, я поеду с вами в мэрию, - после некоторого колебания сказал Хуббл. - Кен, вы также мне понадобитесь. Джон неохотно последовал за Хубблом - ему казалось, что с добродушным толстяком мэром проблем не возникнет. До сих пор он с трогательным пиететом относился к ученым, послушно следовал их советам и указаниям. Но когда Гаррис услышал о плане эвакуации, выражение его пухлого лица стало по-ослиному упрямым. - Послушайте, доктор Хуббл, это нелепо, - угрюмо сказал он. - Вырвать с корнем население пятидесятитысячного города, чтобы переселить его в чужое, никому не известное место, - да это же просто безумие! - В Миддлтауне имеется достаточно транспорта для перевозки населения и продовольствия, - терпеливо объяснил Хуббл. - Хватит и горючего для автомашин. - При чем здесь горючее? - взвился мэр. - Этот ваш город под куполом - что мы знаем о нем? Ровным счетом ничего. Быть может, там еще опаснее... Нет, господа, я родился в Миддлтауне, прожил здесь всю жизнь и добросовестно трудился ради его процветания. Более того, я недавно вложил пять тысяч долларов в перестройку моего дома и не намерен бросать его на произвол судьбы! Пухлое лицо Гарриса дрожало от возмущения. Хуббл мягко сказал: - Нам всем страшно, мистер Гаррис. Эвакуация такого города, как Миддлтаун, - сложное, очень сложное дело. Но мы должны уйти отсюда и обрести надежное убежище, иначе гибель людей от холода неизбежна. Запасы горючего у нас ограничены, а купол чужого города как раз и предназначен для того, чтобы сберегать тепло... Мэр покачал головой. - Мои жена и дочь всю прошедшую ночь были в истерике... Они умоляли меня сделать что-нибудь, а лучше всего - вернуть все, как было до этого страшного взрыва. Происшедшее было ужасным шоком для них - не думаю, что они могут выдержать большее. - Лучшее, что вы можете сделать, - это надавать им пощечин, - жестко сказал Хуббл. - Скажите: что вы собираетесь предпринять как глава Миддлтауна? Быть может, надо собрать муниципалитет и обсудить наши предложения? - Вы имеете в виду эвакуацию? Нет, только не это! - Лицо Гарриса болезненно исказилось - казалось, он расплачется как ребенок. - Прошу прощения, господа, но я не могу пойти на такой шаг. Кеннистон подумал-а ведь пока мы препираемся с этим ослом, Кэрол, быть может, бросила в печь последний совок угля! Он с трудом подавил желание схватить Гарриса за лацканы и встряхнуть как следует. - Прекрасно! - раздраженно воскликнул он. - Горожане сидят у своих радиоприемников, дрожа от стужи, и ждут заявления от своего мэра - по, видно, не дождутся. Придется мне самому обратиться к жителям Миддлтауна. Я скажу им: у нас есть реальный шанс на спасение, но мэр Гаррис не желает даже слышать об этом. Я скажу: нам всем придется умереть от холода, потому что наш славный мэр не желает покидать свой роскошный дом с погребами, полными угля. Как вам это понравитоя, Гаррис? Джон никогда не видел, чтобы человек так быстро менялся в лице. Смертельно побледнев, Гаррис растерянно пробормотал: - Они же разорвут меня па куски... Нет, нет, не делайте этого, умоляю вас! - Он перевел жалкий взгляд с Кеннистона на Хуббла и, собравшись с духом, добавил: - Хорошо, я соберу муниципалитет... Члены муниципалитета отреагировали на предложение ученых приблизительно так же, как мэр. Однако и они постепенно сдались под нажимом Хуббла. В результате бурной дискуссии мэр Гаррис согласился сделать заявление о немедленной эвакуации. На всякий случай ученые решили сопровождать главу города к радиостанции. По дороге Коннистон разглядывал улицы Миддлтауна из окон лимузина: мимо проплывали солидные особняки, утопающие в садах; кварталы тесно сгрудившихся домишек; скверы, парки, бульвары... "Уйти будет трудно, очень трудно, - подумал он. - Многие люди, особенно старики, не захотят покидать родные места". Упавшим, безжизненным голосом, лишенным обычной напыщенности, Гаррис обратился к жителям города. Коротко обрисовав создавшуюся ситуацию, он закончил: - Итак, мы должны как можно быстрее покинут