ь Миддлтаун. Повторяю-как можно быстрее! Город под куполом, обнаруженный учеными - тоже не райское местечко, но все же он сохранит куда больше тепла, чем открытый всем ветрам Миддлтаун. Некоторое время мы поживем там - пока ситуация не прояснится. Оставайтесь у своих радиоприемников и ждите подробных инструкций. В этот трудный час нам нужно не поддаваться панике и действовать заодно - только это спасет наши жизни... Глава 6. Караван и будущее В круговороте неотложных дел Кеннистон очень быстро забыл о своих личных переживаниях. Мэрия превратилась в центр эвакуации. Офицеры полиции и Национальной гвардии были уже здесь, а вскоре во множестве прибыли и другие: оптовые торговцы, бизнесмены, владельцы складов, автобусных и грузовых автопарков... Маклин, худощавый, высокого роста владелец крупнейшей в городе компании по грузоперевозкам, пользовался в деловых кругах Миддлтауна немалым авторитетом. Во время второй мировой войны он служил в транспортных войсках и имел опыт в организации перевозок большого количества людей и грузов. - Если мы пустим все на самотек, то получим не эвакуацию, а сумасшедший дом, - энергично произнес он. - Нужно создать автоколонны во всех районах. Что же касается вашего купольного города, то его необходимо разделить на сектора так, чтобы жители каждого квартала Миддлтауна знали, где им размещаться. Хуббл кивнул. - Я думаю, есть смысл создать в каждом районе группы человек по двадцать - для проведения квартирьерских работ. - Отлично! Я полагаю, в этом случае нам удастся перевезти население дня за три. Кроме того, нужно сформировать отряд, который займется распределением топлива среди тех, кто пока останется в Миддлтауне. Теперь о продовольствии и воде - срочно... Хуббл, улыбнувшись, прервал его. - Благодарю, мистер Маклин, вы сняли часть забот с моих плеч. Можете вы взять на себя организацию автоколонн? Превосходно! А вас, Кен, я попрошу возглавить первый караван переселенцев. Маклин кивнул и, усевшись за стол, начал набрасывать тексты первых приказов о начале эвакуации. Хуббл тем временем отобрал с помощью офицеров первую двадцатку квартирьеров и направил их в город под куполом для проведения более подробной разведки. Радиостанция теперь непрерывно передавала сообщения членов муниципалитета. Они каждый на свой лад успокаивали население и инструктировали, как готовиться к отъезду. Полицейские силы и отряды Национальной гвардии были распределены по кварталам Миддлтауна. Каждую группу возглавил человек, подчиненный непосредственно мэру. Им было поручено обойти кварталы дом за домом, настаивая на полной эвакуации. Заодно они должны были установить, сколько личных автомобилей можно использовать для перевозки людей и грузов - городских автобусов для этой цели явно не хватало. Маклин вовремя вспомнил о тех, кто не мог принять участие в переселении самостоятельно - о больных и заключенных. В городские больницы были направлены все имеющиеся в наличии санитарные машины, а к зданию тюрьмы двинулась небольшая колонна фургонов и армейских грузовиков - увы, далеко не всех преступников можно было освободить даже в этой чрезвычайной ситуации. Грузовики и автофургоны разъехались и по городским складам, чтобы в кратчайшие сроки вывезти из Миддлтауна запасы продовольствия и топлива, а также другие вещи первой необходимости. Джону показалось, что автомашин было выделено для этой цели крайне мало, но Маклин возразил ему: - Главное сейчас - как можно быстрее вывезти людей. А запасы продовольствия, одежды и всего прочего несложно будет пополнить и позднее. На первое время припасов нам хватит... Вскоре в кабинете мэра состоялось очередное совещание, на котором был утвержден план эвакуации. Переселение должны были первыми начать северные кварталы города. Ответственным за огромный район, насчитывающий почти семнадцать тысяч человек, был назначен Кеннистон. Джон не возражают - он знал многих в этой части города, не говоря уже о том, что там жили Кэрол и ее тетя. После совещания он направился на джипе в сторону Майн-стрит - на сей раз в сопровождении эскорта полицейских машин. Отдав все необходимые распоряжения, он не удержался и на минуту забежал к невесте, Он был огорчен тем, что увидел в гостиной. Миссис Адаме сидела в кресле у пылающего камина и рыдала, а нахмуренная Кэрол поспешно укладывала одежду и постельные принадлежности в саквояжи. Появление жениха она словно бы не заметила, Джон неуклюже пытался ей помочь, горячо убеждая женщин не отчаиваться. Миссис Адаме вскоре перестала всхлипывать, но Кэрол демонстративно не обращала на него внимания и молчала. - Я понимаю, трудно покидать родной дом, - говорил Джон, запихивая в чемодан непослушное шерстяное одеяло, но все мы сейчас в одинаковом положении. Миссис Адаме, кстати, я только что видел, как ваши соседи уже садились в машину... Поверьте, город под куполом вполне пригоден для жизни - там мы приобретем надежную защиту от стужи... - Защиту? - сердито спросила Кэрол, наконец соизволив заметить его присутствие. Она обвела грустным взглядом цветастые занавески на окнах, старую полированную мебель, картины на стенах, любовно расставленную в серванте фарфоровую и хрустальную посуду, и горько сказала: - Неужели тебя не волнует, Кен, что мы разом потеряем все, называемое некогда родным домом? Сколько веков пройдет, пока люди вновь заживут спокойно и комфортабельно? - Согласен, - успокаивающе сказал Джон. - Но сейчас не время вздыхать и лить слезы отчаяния. - Да, сейчас не время... - потерянно произнесла Кэрол и неожиданно бросилась Джону в объятия: - О, Кен, я так любила все это! Кеннистон понимал, что речь идет не о мебели или о фарфоровой посуде, нет, Кэрол сожалела о безмятежном образе жизни, увы, скорее всего утерянном безвозвратно. - Не так уж все и плохо, - рассудительно произнес он, поглаживая невесту по вздрагивающим плечам. - Завтра мы погрузим вещи в ваш автомобиль и отправимся вместе на новое место жительства. К счастью, меня назначили руководителем колонны нашего района, так что мы все время будем вместе... - О, Кен, ты ничего не понимаешь, - резко отстранилась от него невеста и, сверкнув глазами, язвительно добавила: - У тебя ведь масса дел - правда, милый? Стоит ли тратить на нас с тетей Адаме свое драгоценное время?.. Джон растерянно ретировался. Он почувствовал, что впервые за время знакомства между ним и Кэрол пролегла глубокая трещина - и эта трещина с каждым днем расширялась... На следующее утро Джон получил напутствие от мэра и вместе с Маклином отправился в северную часть города. Холодный багряный рассвет на сей раз застал Миддлтаун совсем иным - бурлящим, активным, Почти все окна в домах светились - люди готовились к отъезду. Особое оживление царило на Майн-стрит - здесь почти все было готово к началу движения. Грузовики доверху были нагружены самыми необходимыми вещами. Семьи с детьми разместились в больших автобусах. Туда же проникли и возбужденно лающие собаки - с ними детишки не желали расставаться. Морозный воздух сотрясался от рева моторов тяжелых грузовиков, воя сирен полицейских машин, грохота разогреваемых двигателей личных автомобилей. Люди сновали с тюками и чемоданами, пытаясь нагрузить машины до предела. Они выглядели скорее возбужденными, чем испуганными. Кое-где даже раздавался смех, в котором, впрочем, звучали истерические нотки. Джон заметил лишь несколько плачущих пожилых женщин, а вот детишки выглядели очень бодро-происходящее казалось им началом увлекательного приключения. На Джефферсон-стрит уже формировалась головная часть колонны. В несколько рядов стояли автобусы, "кадиллаки", "бьюики" и "форды", окутывая сумеречный воздух дымом выхлопов. Вдоль машин носились полицейские на мотоциклах, пытаясь выровнять ряды. Маклин обратился к одному из офицеров: - Отдайте приказ снабдить все мотоциклы колясками - дорога будет весьма неровной и сложной. И вот еще что: выдвиньте автобусы вперед - по их следам легче будет проехать малолитражкам. Полицейский, отдав честь, побежал выполнять приказание, а в это время Кеннистон заметил среди деревьев... тягачи с полевыми орудиями! Маклин рассвирепел. Выскочив из джипа, он нашел майора Национальной гвардии и устроил ему разнос: - Какого дьявола вы делаете? Зачем нам нужны ваши пушки? Оставьте их в Арсенале! Захватите с собой лучше солдатские койки, одеяла, полевые кухни - считайте, что мы отправляемся в поход. Ясно? Вернувшись к джипу, он сказал Кеннистону: - Джон, я возвращаюсь в мэрию - надо заняться другими районами. Будьте готовы начать движение около девяти! Я прикажу дать гудок на ближайшей к вам фабрике в качестве сигнала. Ну что ж, с Богом! Остановив одну из полицейских машин, он уехал. Кеннистона тут же окружили офицеры, гвардейцы, административные работники района - все они ждали распоряжений. - Как вы собираетесь отправляться в путь? - сердито обратился к ним Джон. - Половина машин настолько перегружена, что они не смогут даже сдвинуться с места! Действительно, стоящие в колонне автомобили были доверху набиты не только одеждой и постельными принадлежностями, но и радиоприемниками, музыкальными инструментами, семейными портретами в массивных рамах, игрушечными лошадками... - Заставьте их выбросить этот хлам! - решительно приказал Джон полицейским. - Будет возможность - мы перевезем на новое место все, даже горшки с геранью, а пока надо думать прежде всего о людях! Колонну перестройте в два ряда - на Джефферсон-стрит есть несколько узких мест. Кеннистон проехался вдоль теснящихся автомашин, выглядывая Кэрол. Наконец он заметил ее за рулем старенького "форда". На заднем сиденье, среди многочисленных узлов и саквояжей, разместилась притихшая тетя Адаме. После долгих уговоров Джон убедил невесту переехать в переднюю часть каравана - так, чтобы они все время были у него на виду. Вскоре подоспели сообщения о ходе эвакуации. Ответственные за кварталы прибыли на площадь с короткими докладами: - Адам-стрит полностью освобождена жителями! - То же самое - на Перри-стрит! - На Линкольн-авеню - все в норме! - Мистер Кеннистон, у нас есть проблемы на Нортстрит! Некоторые старики не желают покидать свои дома! Выругавшись, Джон погнал джип по направлению к Норт-стрит. Это была узкая улочка, заставленная по обеим сторонам обветшалыми кирпичными домишками. На крыльце одного из домов он заметил пожилую женщину, закутанную в шаль. Она стояла, скрестив руки на груди, и с мрачным видом смотрела на опустевшую улицу. Остановив джип, Джон подошел к ней, подыскивая наиболее убедительные слова, но старуха его опередила: - Я не собираюсь покидать свой дом, - безапелляционно заявила она. - Здесь я прожила всю жизнь - так же, как и моя покойная мать. Послушайте, мистер, что за идиотская мысль о путешествии во времени? И все из-за какого-то похолодания! Внезапно Кеннистон заметил розовощекую девчушку, с любопытством разглядывавшую его из окна веранды. - Это ваша внучка, миссис? - расстроенно спросил он. - Подумайте хотя бы о ней - ручаюсь, через несколько дней вы обе погибнете от холода! Скоро в Миддлтауне никого не останется - кто вам поможет с топливом, пищей, водой? Пока не поздно, оденьтесь, захватите с собой хотя бы одеяла и идите к автобусам! Пожилая женщина растерянно взглянула на него: - Вы считаете, это опасно?.. Хорошо, мы сейчас соберемся... Она ушла, а Джон поспешил к соседнему коттеджу. Двое полицейских выкатывали из подъезда инвалидную коляску с отчаянно ругавшимся старым джентльменом. - Оставьте меня в покое, чертовы идиоты! - кричал он и нещадно колотил полицейских тростью. Те, не обращая внимания на ярость старика, вкатили коляску в стоявший неподалеку автобус и туда же погрузили саквояжи с наспех собранными вещами. Джон взглянул на часы - было уже без десяти девять. Увы, до полной готовности его району далеко... Убедившись, что в домах на Норт-стрит не осталось ни одного человека, Кеннистон вернулся на площадь. Здесь его ожидал новый сюрприз: род раскидистой смоковницей стоял высокий худощавый священник. Размахивая Библией, он кричал: - Пришел конец света - и всех грешников ждет суд Божий! Лаубер, один из заместителей Маклина, заведовавший транспортом в колонне Кеннистона, встретил Джона жалобным восклицанием: - Эти люди сошли с ума! - произнес он, тяжело дыша. - Кое-кто уже готов ехать, не дожидаясь сигнала - даже не зная дороги! Только сейчас Джон заметил, что полицейские выстроили впереди колонны заграждения из грузовиков. Перед ними в беспорядке теснились десятки автомобилей, оглашая воздух ревом моторов и надсадным гудением клаксонов. Паника! Опасность ее возникла сразу же после выступления мэра по радио. Хуббл настаивал на том, чтобы людям сказали правду, хотя отлично понимал - риск велик. По его мнению, ничего, кроме страха, не заставит людей покинуть давно обжитые места. Так и произошло - но горожане все-таки потеряли головы... Джон проехал вдоль месива автомобилей, крича: - Выстройтесь в колонну! Если вы загромоздите проезд, то никто не сможет сдвинуться с места! Его никто не слушал. Лимузины, малолитражки, грузовики, фургоны сгрудились, соударяясь крыльями, в безуспешной попытке продвинуться хоть немного вперед. Какофонию же автомобильных клаксонов не смогла бы заглушить и иерихонская труба. Несмотря на стужу, Кеннистон быстро вспотел от усилий хоть как-то навести порядок. Он молил Бога, чтобы паника не переросла в насилие. Внезапно впереди скопления автомобилей он увидел... лимузин мэра! По бледному, возбужденному лицу Гарриса было заметно: его сейчас заботит лишь собственная безопасность. Заметив Кеннистона, мэр распахнул дверцу и закричал, с трудом пробиваясь через адский шум: - Может, нам пора отправляться? Я уже готов... - Маклин руководит движением транспорта, и мы будем придерживаться его команд! - крикнул в ответ Джон, едва слыша собственный голос. - Но если люди потеряют головы... - начал было мэр и замолчал. Среди гудения клаксонов и грохота моторов стал нарастать хриплый вой, перешедший в оглушительный рев. И сразу смолкли голоса людей - им показалось, будто над Миддлтауном зазвучали трубы архангелов. - Фабричный гудок! - закричал Лаубер. - Это сигнал! Кеннистон, маневрируя среди скоплений автомобилей, подъехал к заграждению. - Отгоните грузовики в сторону! - приказал он офицеру полиции. - Но ваши люди пусть остаются в строю! Многотонные дизельные самосвалы тяжело сдвинулись с места, освобождая проезд, Джон немедленно бросил джип вперед, пытаясь встать во главе колонны. Вслед за ним, теснясь, двинулись остальные автомашины. - Поставьте впереди колонны бок о бок три грузовика! - крикнул Джон растерянному Лауберу - Это удержит остальных от попыток вырваться вперед! Вскоре караван наконец двинулся в путь. Миновав Джефферсон-стрит, он выехал на мост, нависавший над грязным руслом высохшей реки, и направился к окраине. Мимо проплывали старые здания с тщательно заколоченными окнами и дверями, навсегда опустевшие игровые площадки. На пороге пивного бара на Хоме-стрит их приветствовали подвыпившие мужчины, размахивая бутылками словно флагами. Ряды однообразных коттеджей, небольшие сады, поникшие цветники под окнами... В конце улицы Кеннистон увидел следы разобранной баррикады и несколько полицейских. Это была граница между двумя мирами: прошлой, полной жизни Землей - и нынешней, умирающей планетой. Колонна достигла ее, миновала, и... И их поглотила волнистая бурая равнина, бесплодная и однообразная, над которой багрово светилось мрачное око Солнца. Ледяной ветер ударил в передние окна автомобилей, запорошив их пылью. Через некоторое время караван начал подъем по пологому склону, двигаясь в сторону гряды холмов. Джон ехал впереди, показывая путь. Несколько раз он оглядывался, поражаясь фантастическому зрелищу: вслед за ним из Миддлтауна тянулась бесконечная цепь автобусов, грузовиков, лимузинов, малолитражек. Люди покидали не только старый город, но и ушедшую в небытие Землю - и направлялись в непредсказуемое будущее. Глава 7. Город под куполом Когда колонна автомашин поднялась на гряду холмов, перед жителями Миддлтауна открылся вид на город под куполом, мерцающий в тусклых лучах Солнца. Кеннистон взглянул на лица людей в соседних автомобилях и заметил в их глазах страх и растерянность. Да и ему самому было не по себе - чужой город, стоявший посреди безжизненной равнины, казался ему сейчас крайне ненадежным убежищем. Не без труда он подавил в себе сомнения - другого выхода все равно нет. - Продолжайте движение! - закричал Джон, нажимая на клаксон и указывая рукой в сторону купола. Он первым осторожно начал съезжать вниз по склону холма, окутанный облаком едкой пыли. В соседнем автомобиле он заметил мэра, сидевшего на переднем сиденье рядом с шофером. Лицо Гарриса было бледным, губы искривились в гримасе откровенного страха, остекленевшие глаза неотрывно смотрели вперед. "А каково сейчас Кэрол? - подумал Джон. - Что почувствовала она, увидев мерцающий купол среди мертвой пустыни?" Бесконечный караван машин миновал половину пологого склона, когда Кеннистон услышал позади резкий гудок автомобильной сирены. Оглянувшись, он увидел, как старый седан провалился передним колесом в узкую расщелину и перевернулся. Следовавшие за ним машины резко свернули в сторону и, съехав с наезженной колеи, забуксовали в рыхлой земле, угрожающе кренясь и царапая брюхом по песку. Позади них колонна притормозила, образуя самую настоящую дорожную "пробку". Джон приказал ехавшему рядом Лауберу возглавить движение каравана к городу, а сам, развернувшись, направил джип к месту происшествия. Около опрокинутого седана уже собралась небольшая толпа, так что ему пришлось плечом прокладывать себе путь среди возбужденных людей. - Что здесь произошло, черт побери? - крикнул он. - Чья это машина? Загорелый, средних лет мужчина обернулся к Кеннистону. Его лицо было испуганным и жалким. - Меня зовут Джек Борзак, мистер. Ничего страшного не произошло, мои жена и ребенок, к счастью, не пострадали, если не считать небольших ссадин и царапин. Джон облегченно вздохнул и послал за доктором, следовавшим где-то неподалеку в санитарной машине. Тем временем несколько мужчин поставили седан на колеса и откатили его в сторону, чтобы он не мешал движению. Колонна вновь двинулась в путь. Но несколько минут тревожной заминки сделали свое дело. Насмотревшись на мрачный, пугающий ландшафт, некоторые из горожан не выдержали и, развернув свои машины, помчались обратно по направлению к Миддлтауну. Этого Джон боялся больше всего. Нужно было немедленно остановить беглецов, иначе паника разрастется подобно снежному обвалу и ее уже ничем нельзя будет остановить. Выругавшись, он бросился в погоню. Четырехколесный привод помог ему быстро обогнать автомобили на рыхлой почве. Резко развернувшись, он преградил паникерам путь. Поднявшись с сиденья, Джон замахал руками, призывая машины остановиться. Вскоре рядом с ним затормозил потрепанный "бьюик". За его рулем сидел немного знакомый Джону пожилой плотник с бородатым, перепуганным лицом, - Мы все погибнем в этой чертовой пустыне! - распахнул дверцу, хрипло закричал он. - Надо возвращаться домой, пока не поздно! - Послушайте, вам даже не удастся приблизиться к Миддлтауну - не пропустит полицейский кордон, - предупредил его Кеннистон, - Поймите, наш старый город превратился в смертельно опасную ловушку! - О, Хьюго, быть может, нам следует вернуться в колонну? - робко пролепетала пышная дама, сидевшая на заднем сиденье. - Идите вы все к дьяволу! Я свободный гражданин Америки и не позволю собой командовать! Джон, поразмыслив, нашел более веский аргумент: - Если вы вернетесь в Миддлтаун, то вскоре обнаружите, что остались там, на краю света, практически один на один с вечной ночью и леденящим холодом! Это была неплохая идея. Страх перед пустыней могло вытеснить только одно - еще большее чувство ужаса перед одиночеством в опустевшем городе, в котором отныне будут обитать лишь призраки. Плотник побагровел. Взглянув на всхлипывающую супругу, он после некоторого колебания развернул свой "бьюик" и вновь пристроился к медленно едущей колонне. За ним последовали и другие беглецы. К Джону подъехала, пронзительно гудя сиреной, полицейская машина. В ее помощи уже не было необходимости, и Кеннистон крикнул встревоженному офицеру: - Следите затем, чтобы машины не покидали колонну! Никто больше не должен сворачивать назад - понимаете, никто! Через несколько минут, задыхаясь от пыли и выхлопных газов, он вновь возглавил караван переселенцев. И в этот момент заметил далеко впереди еще один город. Это была мерцающая точка на горизонте, еле различимая среди бурой бескрайней степи. Трудно было оценить, сколько километров разделяло два колосса - сто, двести? Одно было ясно - на пути к далекому соседу придется преодолеть немало препятствий, пересечь русла многих высохших рек. "Интересно, - подумал Джон, - а как выглядит сейчас Атлантический океан? Существуют ли еще Нью-Йорк, Париж, Лондон и другие мегаполисы XX века?" Он встряхнул головой, отгоняя от себя праздные мысли, и стал вглядываться в контуры белых небоскребов, едва различимых в тусклых лучах Солнца. "Тысячам людей придется отныне работать не покладая рук, - подумал он, - иначе умирающий мир рано или поздно обрушится на них смертоносной лавиной и унесет с собою в небытие. Обитатели старого доброго Миддлтауна должны будут волей-неволей найти в себе силы для долгой борьбы за существование. Хотя... хотя, возможно, не везде на Земле царит запустение - кое-где могли сохраниться зеленые долины, реки, поселения людей..." В этот момент джип, качнувшись, выехал на широкую дорогу, ведущую к порталу. Над караваном машин навис мерцающий купол - их последнее убежище, Кеннистон заметил, как у входа суетились люди, посланные еще вчера Хубблом. Они готовились закрыть огромные ворота портала после прохождения колонны автомашин - это предотвратило бы бессмысленную потерю драгоценного горючего. Когда джип въехал под арку, один из вооруженных людей приветственно махнул ему рукой и, подбежав к машине, ловко прыгнул на подножку. - Следуйте прямо по бульвару, а затем сворачивайте направо на первом же перекрестке, - улыбаясь, возбужденно крикнул он Джону, - Я покажу вам сектор города, в котором разместятся ваши люди. Что? Нет, мистер, мы не заметили никаких признаков жизни. Я думаю, здесь и мыши-то давно сдохли с голодухи!.. Очень рад, что вы наконец приехали. Знаете, эта тишина чертовски действует на нервы. Белые башни небоскребов молча следили за бесконечной процессией пыльных автомобилей, грузовиков и автобусов, робко ползущих по укутанному мглой бульвару. Грохот моторов, отражаясь от стен зданий и от купола, порождал столь впечатляющее эхо, что Кеннистону стало не по себе. И не только ему - все, за исключением водителей, высунули головы из окон машин и всматривались в необычные очертания зданий, странную цветовую гамму их стен, темные глазницы окон. Джон отлично понимал, какие сложные чувства одолевают сейчас людей. Все было слишком большим и чужим. Даже уроженец Нью-Йорка и тот застыл бы в изумлении, увидев эти исполинские небоскребы. Что же было говорить о жителях заштатного Миддлтауна, привыкших к малоэтажным зданиям из серого кирпича! Вскоре головная часть колонны достигла квартала, условно огороженного барьером из каната, и остановилась. Первыми из машин вышли представители организационной группы и немедленно принялись за дело. Без их советов и помощи размещение более чем семнадцати тысяч человек было бы попросту невозможно. Тем не менее без неразберихи не обошлось - но обычного шума и гвалта не было и в помине. Получив указания, люди на удивление послушно расходились по подъездам, занимая первые же попавшиеся квартиры. Их встречала мгла, толстый слой пыли на полу, распахнутые окна, высокие потолки комнат непривычной многоугольной формы... Мертвая тишина города давила на людей, и они поневоле разговаривали шепотом. Даже собаки были напуганы и не решались лаять. Джон сообщил Хубблу о ходе дел по переносной армейской рации, а сам отправился на поиски Кэрол. Колонна уже окончательно остановилась, но довольно многие жители Миддлтауна не решались выйти из автомобилей - видимо, они боялись порвать последнюю призрачную нить, связывающую их с прежней жизнью. Ему встретилась пожилая женщина - она стояла посреди улицы с одеялами в руках и тихо причитала, с ужасом оглядываясь по сторонам. В какой-то мере общее чувство безнадежности передалось и Кеннистону. Он понял, что боится разговора с Кэрол, но все же продолжал брести вдоль колонны по щиколотку в вязкой пыли, пока наконец не увидел свою невесту с саквояжем в руках. Оказалось, она с тетей уже разместилась в просторной комнате на первом этаже небоскреба, напоминавшего очертаниями опрокинутую параболу. Нагрузившись вещами, Джон последовал вслед за Кэрол по темному коридору. В воздухе висел горький запах пыли и давнего запустения. В обширной комнате с высокими окнами было почти две дюжины женщин самых разных возрастов. Они суетились среди многочисленных чемоданов и узлов с одеждой и постельным бельем. Жалуясь друг другу, всхлипывая и проклиная судьбу, они тем не менее успели подмести пол и уже расстилали на походных койках матрасы. Кэрол с тетей заняли место в центре комнаты. Миссис Адаме с причитаниями прилегла на кровать, а Кэрол пыталась разобраться с нагромождением взятых из дома вещей, - У вас все в порядке? - озабоченно спросил Джон. - Надеюсь, не очень холодно? К вечеру мы установим во всех заселенных комнатах походные печурки, а скоро, возможно, восстановим и отопительные системы в домах... Невеста кивнула ему с безразличным видом, а миссис Адаме, укрывшись пропыленным одеялом, простонала: - Зачем вы привезли нас в это ужасное место, Джон? Почему не оставили дома, в тепле и уюте? Кэрол резко оборвала ее и попросила замолчать. Тем временем к Кеннистону подбежали две девчушки и, шмыгая носами, засыпали его вопросами. Джон ответил, как мог, наблюдая за средних лет толстушкой, которая с недоуменным видом распахивала одну за другой двери, ведущие в соседние комнаты. "А где же ванная?" - озадаченно спросила она под конец и укоризненно взглянула на Кеннистона. Он не выдержал и попросил Кэрол выйти в коридор. Наконец-то впервые за долгое время они остались одни. - Я знаю, милая, вам с тетей сейчас чертовски трудно, - сказал он, с тревогой вглядываясь в застывшее лицо Кэрол и безуспешно пытаясь поймать взгляд ее потускневших глаз. - Уверяю тебя, скоро все образуется. Пока мы не наладим систему отопления, вам придется пожить в общей комнате - а затем каждый сможет выбрать себе собственную квартиру! Чего-чего, а жилья в этом городе хватает... Если хочешь, я привезу тебе из дома мебель, книги - словом, любые вещи! - Нет, - резко ответила Кэрол и неприязненно осмотрелась. - Не хочу, чтобы мои вещи оказались в этом... этом бараке! Мне приятнее было бы считать город под куполом временным лагерем - не больше. Тогда я могла бы вспоминать о своем доме без тоски и ждать вновь встречи с ним! - Она с грустью взглянула на Джона. - Кен, у нашего соседа, старого мистера Петерса, был сердечный приступ в тот момент, когда колонна въехала в этот ужасный город. Его унесли санитары на носилках, но... но я видела его посиневшее лицо. Он умер - понимаешь, Кен, умер! Умер, увидев эти жуткие здания... Кэрол всхлипнула и закрыла лицо дрожащими руками. Джон успокаивающе погладил ее по вздрагивающим плечам. - Смерть всегда ужасна, когда бы она ни пришла к человеку, - мрачно сказал он. - Что ж, старикам на новом месте придется особенно нелегко... Но большинство жителей Миддлтауна молоды и энергичны, и они пришли сюда не умирать, нет! Мне рассказывали: во время перехода одна из женщин родила. Подумай, Кэрол, в этом городе уже появился на свет первый маленький человечек! Кэрол пожала плечами. Они расстались, к огорчению Джона, довольно холодно. Он вышел на улицу в подавленном состоянии. Кэрол с явным безразличием отнеслась к его приходу - и вряд ли это объяснялось только ее усталостью. Несмотря на молодость, она очень глубоко была привязана к Миддлтауну, к его неспешному, провинциальному образу жизни - без особых потрясений, тревог и перемен. Все это ныне рухнуло - и ей придется приспосабливаться к совсем иной обстановке, где от каждого потребуется все, на что он способен. Кто знает, как здесь сложатся их отношения?.. Погруженный в малоприятные размышления, Джон пошел к центру города. За эти полчаса на улицах многое изменилось. Большинство людей уже покинули автомобили, остальные переносили в дома последние вещи. Но было еще что-то... Улицы внезапно ожили. И эту магическую перемену сотворили... дети! Поначалу у них вызывали страх чуждое окружение, мертвая тишина, скованное поведение родителей. Но постепенно они осознали, что перед ними лежит целый город: таинственные опустевшие здания, полные загадок и, возможно, сокровищ; неизведанные улицы и переулки - девственная территория для отважных исследователей. По двое и по трое они начали осваивать окрестности, пользуясь тем, что родителям было не до них. Маленькие фигурки теперь носились взад и вперед по тротуарам, поднимая облака пыли. В самых темных и мрачных уголках можно было разглядеть крадущихся словно индейцы мальчишек, услышать девчачий смех и визг. Один пострел обнаружил: стены небоскребов дают замечательное эхо! Он немедленно начал вопить, наслаждаясь произведенным эффектом. Другой мальчишка, опьяненный необъятным пространством белых стен, уже выписывал рядом с подъездом огромные кривые буквы красным обмусоленным карандашом. Кеннистон некоторое время с улыбкой следил за его художеством. "Ну до чего непочтительный щенок!" - с одобрением подумал он, Его настроение внезапно изменилось, шаги стали более легкими и упругими. - "Нет, - подумал он, - дело с переселением далеко не безнадежно. Человеческая порода достаточно гибка - в критических ситуациях люди могут приспособиться к любым условиям". В последующие двое суток Джон окончательно убедился - они с Хубблом не ошиблись, заставив мэра объявить об эвакуации. Волна за волной переселенцы двигались через равнину, вливаясь бесконечным потоком через портал. По-прежнему грохотали моторы, шуршали колеса, поднимались в небо тучи пыли - но лица людей, всматривающихся в небоскребы, были уже не столь мрачными и настороженными. Первые семнадцать тысяч пионеров словно сняли с города вековечное проклятие. Походные кухни распространили в воздухе домашний, ободряющий запах кофе. Здесь же готовили горячую пищу. Неутомимые хозяйки с метлами и тряпками в руках приводили комнаты в порядок, а мужьям пришлось мыть окна, одновременно приглядывая за гуляющими по улицам детьми. Стоящие вдоль тротуаров "плимуты", "форды" и "шевроле" уже не казались неуместными на улицах древнего города. На третий день санитарные машины перевезли больных из Миддлтауна и разместили их в импровизированном госпитале. Чуть позднее в специально подготовленном здании поселились заключенные из городской тюрьмы. В одном из небоскребов на центральной площади стали работать мэрия и различные городские службы. В Миддлтауне не осталось ни души... На одном из заседаний городского совета мэр Гаррис предложил: - Мы назовем это место Нью-Миддлтауном, - важно произнес он. - Нужно сделать все возможное, чтобы город под куполом напоминал наш прежний дом! Поздним вечером Джон уговорил невесту пойти прогуляться. Они шли молча по центральному проспекту при свете ламп, развешанных над подъездами соседних домов. Навстречу им из-за угла выбежал перепачканный в саже мальчуган и деловито свернул в один из темных переулков. За ним, захлебываясь от лая, промчался лохматый пес. Из окон второго этажа доносились звуки магнитофона. Сочный баритон игриво пел: "Я не могу дать тебе ничего, кроме любви, крошка!" На первых этажах кипела жизнь - но выше город оставался мрачным и пустынным. "Будь у небоскребов душа, они бы сейчас с изумлением взирали на все происходящее, - подумал Джон. - Многие века, если не тысячелетия город стоял, освещенный по ночам лишь светом звезд. Стоял и вспоминал о временах, когда по цветущим бульварам прогуливались влюбленные парочки, а неугомонные дети играли до заката в самых его укромных уголках. Был ли город рад, что люди пришли вновь - или сожалел об утерянных тишине и спокойствии?" Кэрол поежилась и застегнула пуговицы плаща. - Становится холодно, - сказала она. Джон кивнул. - Да, вечера здесь прохладные - но не более, чем октябрьские дни в нашем, XX веке... Он запнулся, почувствовав вопрошающий взгляд невесты. - Да, здесь довольно тепло... Но разве этого достаточно, Кен? Запасы продуктов, привезенные из Миддлтауна, скоро кончатся - как мы будем тогда жить? - На окраинах города находятся обширные резервуары. Хуббл считает, что прежние обитатели города использовали их в качестве гидропонных плантаций. Мы можем сделать то же самое - запас семян у нас, слава Богу, богатый. - А вода? - Резервуары связаны системой труб с глубокими водоносными слоями. Хуббл недавно опробовал установку водоснабжения-к счастью, все работает. Не беспокойся, Кэрол, все будет нормально... Из-за крыш небоскребов показался бронзовый край огромной луны. Тусклый свет залил дремлющие улицы. - Кен, скажи мне правду, - неожиданно спросила Кэрол, заглядывая ему в глаза. - Мы одни на Земле, верно? Все остальные давно умерли? - Кто знает? На Земле должно быть множество подобных городов - некоторые из них вполне могут быть обитаемыми. Рано или поздно мы установим с ними связь и... Кэрол в сомнении покачала головой. - Слова, одни слова... Ты и сам не веришь в то, о чем говоришь. Я уверена - мы одни в этом кладбищенском мире... Джон обнял невесту и поцеловал ее в холодную щеку. Ему хотелось сказать что-то ободряющее, но Кэрол внезапно тихо произнесла: - Кен, прости, но иногда я начинаю ненавидеть тебя. Джон растерялся, хотя давно ожидал нечто подобное. - Кэрол, милая... Ну что ты говоришь, одумайся! Ты слишком близко принимаешь все к сердцу... - Может быть... Но я не могу забыть о том, как ты обманул меня, Кен. Если бы не ваша секретная лаборатория, то, может быть, ничего бы с Миддлтауном и не случилось! Ты и твои коллеги принесли нам несчастье - это ты понимаешь? Только теперь Джон окончательно понял, что скрывалось за недружелюбным молчанием и колкостями Кэрол в последние дни. Все ее отчаяние и негодование сфокусировалось на нем... - Милая, нельзя поддаваться таким разрушающим чувствам! - быстро сказал он. - Ты потеряла дом, прежний образ жизни - и делаешь из меня козла отпущения за все это! Как будто я сбросил на Миддлтаун бомбу... Кэрол, мы сейчас нуждаемся друг в друге как никогда раньше - неужели ты хочешь, чтобы мы расстались здесь, на краю света? Она внезапно разрыдалась. - О, Кен, я совсем потеряла голову... - всхлипывая, прошептала она. - Все наладится, вот увидишь, - растроганно произнес Джон, зарываясь губами в ее пышные волосы. Он поднял глаза - и увидел покрытый глубокими язвами щит Луны, наполовину поднявшийся над небоскребами. "Нет, Кэрол не сможет забыть о моей вине, - подумал он горько. - Между нами выросла невидимая стена... Долгие месяцы, если не годы, мне придется бороться за свою любовь. И это будет трудная, если не безнадежная борьба-потому что в словах Кэрол немало правды..." Глава 8. Голос Нью-Миддлтауна Проснувшись, Джон лежал некоторое время не двигаясь и оглядывал комнату. Как всегда в последнее время, по утрам его охватывало чувство совершенной нереальности всего происходящего. Комната была просторной, с изящно изогнутыми стенами и высоким потолком, отделанным узорным пластиком цвета слоновой кости. Через пыльные окна на пол стекал красноватый свет Солнца. "Интересно, а для чего эта комната использовалась раньше?" - подумал Кеннистон. Так же, как и все помещения огромного небоскреба, стоявшего на Центральной площади, эта комната была поначалу совершенно пустой - если не считать нескольких массивных столов. Похоже, в здании ранее размещались какие-то общественные учреждения... Во всяком случае, так решил мэр, осмотрев небоскреб. По его настоянию здесь разместились сотрудники "промышленной лаборатории". Джон, чуть приподнявшись, взглянул на соседние койки. Хуббл еще спал, закутавшись в одеяло. На кровати рядом сладко похрапывал Бейтц. Но молодой Криски уже проснулся. Он лежал, заложив руки за голову, и неподвижным взглядом смотрел на укутанный мглой потолок, явно о чем-то размышляя.,, "Бог мой, да как же я мог забыть!" - с угрызениями совести вспомнил Кеннистон. Он тихо встал с кровати и, подойдя к Криски, присел рядом с ним на стуле. - Прошу прощения, Луис, - тихо сказал он. - В суете последних дней я забыл спросить, как дела у твоей невесты? Криски долго молчал, а затем бесстрастно произнес, не поворачивая к Джону головы: - Почему вы вспомнили об этом, Кен? Моя девушка умерла миллион лет назад. Видите, как все просто... Кеннистон не нашел, что сказать в ответ. Только сейчас он вспомнил - Криски намеревался жениться на девушке, жившей в небольшом поселке в пятидесяти милях от Миддлтауна... Да и что можно было сказать в утешение? Подобные трагедии произошли почти со всеми: у матери, чей сын жил в Калифорнии; у супруги, чей муж отправился в служебную командировку; у семьи, чьи дети отправились погостить на ферму к дедушке... "Какое счастье, что я сирота, и единственный близкий мне человек - Кэрол - сейчас рядом! - подумал Джон. - Впрочем, нет, не рядом... Надо сделать все возможное, но удержать ее!" В комнате стало шумно - проснулись и остальные сотрудники лаборатории. Кеннистон оставил в покое молчавшего Луиса и вернулся к своей койке. Одевшись, он достал из кармана брюк смятую пачку и с наслаждением затянулся первой за сегодняшний день сигаретой. Первой?.. Он дрожащими руками стал шарить по карманам пиджака и плаща, но, увы, ничего там не нашел. - Черт побери, - уныло произнес он, глядя на дымящуюся сигарету, - скоро мы останемся без... Хуббл, энергично делавший зарядку, понимающе усмехнулся. - Что поделаешь, Кен, скоро вам, курильщикам, волейневолей придется отучиться от этой вредной привычки. А вот без зарядки здесь не обойтись - слишком много дел нам предстоит сделать за очень короткое время... По дороге в общественную столовую Хуббл сказал ему: - Сегодня у меня будет хлопотный день, Кен. Вчера Маклин привез из Миддлтауна бензиновые моторы и насосы. С их помощью мы попытаемся наполнить водой гидропонные резервуары и, может быть, даже городскую систему водоснабжения. В городе есть свои, очень мощные насосы, но их приводят в движение атомные двигатели весьма хитрой конструкции. Понадобится время, чтобы разобраться в их устройстве. - А как обстоят дела с запасами продовольствия? - поинтересовался Джон. - Пока неплохо... Вся провизия и медикаменты размещены в зданиях, переоборудованных под склады. В типографии сейчас печатаются продуктовые талоны - без них, увы, не обойтись. - А как насчет автомоб