екунд пропало, потом снова вернулось. - Крутая штука, Кейс. Это медленный вирус. По предварительной оценке, процесс вырезания окна в военной системе займет часов шесть. - Или в ИР, - Кейс вздохнул. - Мы сможем его запустить? - Конечно, - сказал конструкт, - если только у тебя нет болезненного страха смерти. - Ты начинаешь повторяться, приятель. - Такова уж моя природа. Когда Кейс вернулся в "Интерконтиненталь", Молли спала. Он сел на балконе и принялся следить, провожая взглядом, за авиетками с радужными крыльями из полимерной пленки, забирающимися все выше и выше вдоль закругляющейся оболочки Веретена - их треугольные тени скользили по лужайкам и крышам, пока аппараты не исчезали за полосой светоносной системы. - Я хочу ширнуться, - сказал он голубой искусственной глубине неба. - Я хочу быть под кайфом, понимаешь? Обмануть поджелудочную, отводы в печенке - послать все это к черту. Хочу ширнуться. Кейс постарался выйти как можно тише, чтобы не будить Молли. Впрочем, у него не было уверенности, что она действительно спит. Оказавшись за дверью, он расправил плечи и направился к лифту. Вверх он поднимался вместе с девушкой-итальянкой в безупречном белом наряде, щеки и нос которой были намазаны чем-то черным, совсем не отражающим свет. На ней были белые нейлоновые тапочки со стальными застежками; весьма дорогой на вид предмет в ее руках показался Кейсу гибридом миниатюрного весла и ортопедической скрепы. Девушка была экипирована явно для какой-то спортивной игры, но для чего именно - Кейс не представлял. На крыше он прошел по лужайке мимо деревец и зонтиков прямо к бассейну, вокруг которого на бирюзовых кафельных плитках под лучами искусственного солнца блестели обнаженные тела. Кейс свернул в тень под навес и прикоснулся своим кредитным чипом к темной стеклянной панели. - Суси, - сказал он. - Или что тут у вас обычно едят. Через десять минут китайски меланхоличный официант вынес Кейсу его заказ. Кейс принялся жевать рис с сырым тунцом, рассматривая загорающую публику. - Господи, - сказал он, набив рот очередной порцией суси. - Так у меня скоро совсем крыша поедет. - Можешь мне ничего не рассказывать, - сказал кто-то. - Я уже и так все знаю. Ты налетчик, верно? Кейс посмотрел на девушку снизу вверх, прикрывшись от солнца рукой. Длинное молодое тело и меланиновый загар, но явно не парижской работы. Она присела на корточки перед его креслом, с ее бедер на кафельные плитки капала вода. - Кэт, - сказала она. - Люпус, - сказал Кейс, на секунду задумавшись. - Странное имечко. - Греческое, - объяснил Кейс. - А ты и в самом деле налетчик? Меланиновый загар не спасал от веснушек. - Я сижу на наркотиках, Кэт. - Какого типа? - На стимуляторах. Стимуляторах центральной нервной системы. Самых сильных стимуляторы ЦНС. - А сейчас у тебя _есть_ такие? Она придвинулась ближе. Капли хлорированной воды упали Кейсу на джинсы. - Эх, в том-то и состоит моя беда, Кэт. Не знаешь ли ты, где я могу такое _достать_? Кэт качнулась взад-вперед на мысках своих загорелых ног и лизнула прядь каштановых мокрых волос, приклеившуюся к ее щеке около рта. - А чего именно ты бы хотел? - Не кокаин, не амфетамин, но _вышак_, это должен быть только _вышак_. И хватит ходить вокруг да около, подумал он мрачно, растянув губы в подобии вежливой улыбки. - Бетафенетиламин, - сказала Кэт. - Достать его особого труда не составит, но это будет не бесплатно. - А ты не шутишь? - сказал партнер и сожитель Кэт после того, как Кейс объяснил ему некоторые особенности своей поджелудочной железы, обретенные им в Тибе. - Я хочу сказать, не можешь ли ты преследовать их по закону или как-нибудь еще? Это что, ошибка врачей? Парня звали Брюс. Кейсу он казался почти точным мужским подобием Кэт, во всем, вплоть до веснушек. - Ну, - сказал Кейс, - это что-то из той ерунды... ну, ты понимаешь... Вроде несовместимости тканей или чего-то в этом роде. Но глаза Брюса уже подернулись пеленой скуки и равнодушия. Внимания к моей персоне не больше, чем к пролетевшему мимо носа комару, подумал Кейс, глядя в пустые карие глаза. Комната Кэт и Брюса была заметно меньше, чем у Молли и Кейса, и к тому же находилась на другом уровне, ближе к поверхности. На стекло балкона были прилеплены пять очень больших объемных изображений Талли Ишам, наводивших на мысль об истерическом почитании. - Классное качество, а? - спросила Кейса Кэт, проследив за его взглядом. - Мои. Я сделала эти снимки в небоскребе "Чувств/Сети" в последний наш приезд на дно колодца. Она была _вот так_ близко и просто улыбалась, вот так естественно. А потом там было ужасно, Люпус, в тот день, когда эти террористы, "Царь Христос", отравили воду "Ангелом", ты слышал про это? - Да, - сказал Кейс, неожиданно скисая. - Жуткий случай. - Ну так что? - вклинился в их разговор Брюс. - Я о том бета, который ты хотел купить... - Вопрос в том, смогу ли я _усвоить_ его? - Кейс поднял бровь. - В общем, давай так, - решительно подытожил парень. - Ты попробуешь. Если твоя железа пропускает этот товар, по рукам. Первая доза - бесплатно. - Такое мне уже не раз говорили, - сказал Кейс, принимая блестящий голубой кожный диск, который Брюс протянул ему над черным покрывалом кровати. - Кейс? - Молли села в кровати и, встряхнув головой, отбросила с линз волосы. - А кто же еще, дорогая? - Что с тобой? - Зеркальца неотрывно следили за ним, пока он шел через комнату. - Со мной вот... я, к сожалению, забыл, как это называется, - сказал он, вытаскивая из кармана рубашки туго скрученный рулон голубых кожных дисков, упакованных в пластиковые пузыри. - Господи, - сказала она, - только этого нам не хватало. - Истиннее слов в жизни не слыхивал. - Стоило выпустить тебя из поля зрения на один час, как ты тут же принялся зарабатывать очки. - Молли тряхнула головой. - Надеюсь, ты не забыл, что сегодня вечером у нас званый ужин с Армитажем? Местечко под двадцатый век. Будем смотреть, как Ривейра выеживается своими фокусами. - Угу, - довольно сказал Кейс, выгибая спину. Блаженная улыбка, как приклеенная, не сходила с его губ. - Класс. - Господи, - сказала Молли, - чем бы это ни было, но если оно сумело пройти сквозь все преграды, которые тебе вживили в Тибе, ты будешь чувствовать себя крайне паршиво, когда действие этого снадобья прекратиться. - Сука, сука, сука, - ответил ей Кейс, торопливо расстегивая ремень на джинсах. - Рок. Погибель. Только это и слышу. Он сорвал с себя джинсы, рубашку, затем трусы. - Я считаю тебя достаточно умной, чтобы воспользоваться преимуществами моего неестественного состояния. Он опустил взгляд вниз. - Я хочу сказать, ты только _посмотри_ на это неестественное состояние. Молли рассмеялась. - Долго это не продлится. - Но оно длится, - ответил он, забираясь на песочный пластик, - длится - в том-то и его неестественность. 11 - Кейс, что с тобой? - сказал Армитаж. Официант усаживал их за столик в "_Vingtieme Siecle_". Это был самый маленький и самый дорогой из плавучих ресторанчиков на небольшом озере рядом с "Интерконтиненталем". Кейс пожал плечами. Брюс, конечно же, забыл предупредить его о последствиях. Кейс попробовал поднять стакан воды со льдом, но только расплескал содержимое. Его руки била крупная дрожь. - Наверное, съел что-нибудь, - пробормотал он. - Я хочу, чтобы тебя осмотрел врач, - сказал Армитаж. - Просто гистаминная реакция организма, - принялся врать Кейс. - Много путешествий, разная еда, иной раз не очень свежая. На Армитаже был темный костюм, чересчур официальный для этого места. Его золотой браслет позвякивал, когда он поднимал бокал с вином, чтобы сделать глоток. - Я уже заказал за тебя, - сказал он. Молли и Армитаж ели в полном молчании. Кейс трясущимися руками кромсал свою отбивную на крошечные дольки и топил их в густом соусе по краям тарелки, но в конце концов отодвинул блюдо, не отведав ни кусочка. - Господи, - сказала Молли, расправившись со своей порцией, - давай-ка это сюда. Ты знаешь, чего это стоит? - Она решительно придвинула к себе тарелку Кейса. - Цельное животное выращивается несколько лет, а потом его убивают. Это тебе не телятина из колбы. Она набила полный рот и принялась жевать. - Я не голоден, - выдавил из себя Кейс. Его мозг был высушен и выветрен. Нет, подумал он, его бросили в кипящий жир и забыли в нем, и этот жир охладился, после чего вязкое тяжелое вещество застыло в извилинах мозговых долей и простреливалось теперь зеленовато-красными молниями боли. - Ты жутко выглядишь, черт тебя побери, - жизнерадостно сказала Молли. Кейс решился попробовать вино. Бетафенетиламиновое отравление придало вину вкус йода. Свет начал постепенно гаснуть. - "_Le restaurant Vingtieme Siecle_", - объявил бестелесный голос с четким акцентом жителей Мурашовника, - имеет честь представить вам голографическое кабаре мистера Питера Ривейры. Со всех сторон за столиками вяло зааплодировали. Официант зажег одинокую свечу и водрузил ее в центре их столика, собрал посуду и тарелки. Вскоре на всех столиках горели свечи. Были поданы напитки. - Что происходит? - спросил Кейс у Армитажа, но тот ничего не ответил. Молли ковыряла в зубах красным ногтем. - Добрый вечер, - сказал Ривейра, появляясь на сцене в дальнем конце ресторанного зала. Кейс сморгнул. В своем тяжелом состоянии он не заметил сцену. И не видел, откуда вышел Ривейра. На душе у Кейса стало еще паршивей. Поначалу ему казалось, что Ривейра подсвечен сзади небольшим прожектором. Но Ривейра светился сам по себе. Свет облегал фигуру Питера подобно второй коже, отбрасывая блики в темноту сцены вокруг него. Свечение было голографической проекцией. Ривейра улыбался. Он был облачен в белый смокинг, в петлице смокинга, в глубине черной гвоздики, мерцали голубые камушки. Его идеально отполированные ногти блеснули, когда он воздел руки в приветственном жесте, выражая свое почтение аудитории. Кейс услышал, как вода озера плещется о борта ресторана. - Сегодня вечером, - сказал Ривейра, и его удлиненные глаза просияли, - я хотел бы предложить вашему вниманию замечательный номер. Это одна из моих последних работ. На его поднятой и повернутой вверх ладони оформились холодно блестящие рубины. Ривейра уронил их. На пол упали кровавые капли, из места их падения выпорхнул сизый голубь и исчез в тени за сценой. Кто-то восхищенно ахнул. Из разных концов зала полетели аплодисменты. - Эту свою работу я назвал "Кукла". Ривейра опустил руки. - Я хотел бы посвятить ее премьеру, здесь, сегодня вечером, леди Три-Джейн Мари-Франс Тиссье-Ашпул. Слабый шелест вежливых аплодисментов. Когда аплодисменты стихли, глаза Ривейры, как показалось Кейсу, нашли в зале их столик. - А также еще одной присутствующей здесь леди. Свет в ресторане постепенно, за несколько секунд, погас окончательно - осталось только мерцание свечей. Голографическая аура Ривейры тоже потухла, вместе со светом, но Кейс по-прежнему видел его, стоящего на сцене со склоненной долу головой. На сцене стали множиться световые линии, горизонтальные и вертикальные, образуя открытый с одной стороны куб. Лампы освещения ресторана снова слабо затеплились. Конструкция в виде рамы на сцене казалась состоящей из замерзших лунных лучей. Создавалось впечатление, что Ривейра, который стоял с опущенной головой, с закрытыми глазами, прижав руки к бокам, дрожит от непомерного напряжения. Внезапно внутреннее пространство туманного куба заполнилось, превратилось в комнату, в комнату без четвертой стены, что позволяло аудитории видеть, что в ней происходит. Ривейра немного расслабился. Он поднял голову, но глаз не открывал. - Я когда-то жил в этой вот комнате, - сказал он, - и не помню случая, чтобы в то время я ночевал в каком-либо другом месте. Стены комнаты были оклеены пожелтевшими от времени светлыми обоями. Мебель состояла из двух предметов: одним был простой деревянный стул, другим - железная кровать, выкрашенная белой эмалью. Краска на трубках кровати лупилась и местами осыпалась, обнажив черное железо. На кровати лежал голый ветхий матрас в коричневую полоску. Над кроватью на перекрученном черном проводе висела электрическая лампочка без абажура. Кейс разглядел толстый слой пыли на верхней части лампочки. Ривейра открыл глаза. - В этой комнате я всегда был один. Он присел на стул, лицом к кровати. Камни в гвоздике в петлице его смокинга горели пронзительным голубым огнем. - Я не помню, когда начал мечтать о ней впервые, - продолжил он, - но точно помню, что вначале это была всего лишь тень, мираж. На кровати что-то появилось. Кейс закрыл и открыл глаза. Видение исчезло. - Я не мог обнять ее, и потому ласкал мысленно. Но я хотел держать ее в своих объятиях, стискивать ее в своих объятиях, и более того... Ровный, отлично поставленный голос Ривейры резонировал в тишине под сводами ресторана, достигая его самых дальних укромных уголков. Где-то звякнул лед в бокале. Кто-то хихикнул. Кто-то шепотом спросил о чем-то по-японски. - И тогда я решил, что если смогу визуализировать хотя бы маленькую часть ее тела, если я буду иметь возможность видеть эту часть во всех подробностях... На матрасе, ладонью вверх, теперь лежала женская рука с бледными белыми пальцами. Ривейра наклонился вперед и начал нежно гладить руку. Пальцы руки шевельнулись. Ривейра поднял руку с матраса, поднес ее к своему рту и начал лизать кончики пальцев. Ногти на руке были покрыты ярко- красным лаком. Рука, Кейсу это было отлично видно, не была отрезана или оторвана от тела; там, где она заканчивалась, кожа плавно скруглялась, целая и невредимая. Ему вспомнились татуированные куски искусственно выращенной плоти в витрине нинсейского хирургического бутика. Ривейра держал руку у губ и водил языком по ладони. Пальцы руки нежно ласкали его лицо. На матрасе появилась вторая рука. Ривейра потянулся к ней, и пальцы первой руки сомкнулись на его запястье - браслет из костей и плоти. Действие развивалось по законам своей внутренней сюрреалистической логики. Следом за руками появились ноги. Очень красивые. В голове у Кейса пульсировала боль. В горле пересохло. Он допил остатки вина. Ривейра уже был в постели, полностью обнаженный. Его одежда, естественно, тоже была частью проекции, и Кейс не заметил, в какой момент она исчезла. Черный цветок лежал в ногах кровати, сияя изнутри голубым пламенем. Начал появляться белый, безголовый, идеально совершенный, сверкающий каплями пота торс, и Ривейра ласками оформил в бытие все тело. Это было тело Молли. Кейс уставился на сцену, разинув рот. Но это была неправильная Молли; это была Молли такая, какой представлял ее себе Ривейра. Груди были другими, соски больше, чем на самом деле, и слишком темные. Ривейра и безглавый торс сплелись на постели, мелькали покрытые красным лаком скрюченные пальцы. Матрас теперь был прикрыт накрахмаленной хрусткой желтоватой простыней с вышивкой и кружевами. Вокруг Ривейры и извивающихся, суетливых, щиплющих и поглаживающих его тело рук мельтешили пылинки. Кейс осторожно повернулся и посмотрел на Молли. Ее лицо было бесстрастным; выгнутое отражение происходящего действа набухало и растягивалось в ее очках. Армитаж подался вперед, его пальцы сжимали ножку бокала, бледные глаза были прикованы к сияющей комнате на сцене. Внезапно руки и ноги женщины напряглись, и Ривейра содрогнулся. Появилась голова, и образ мечты Питера был завершен. Лицо Молли - гладкие серебряные вставки закрывали глазные впадины. Ривейра и псевдо-Молли принялись совокупляться с обновленной энергией. Наконец рука с красным маникюром медленно поднялась над спиной партнера и исторгла из себя пять лезвий. С томной, сонной неторопливостью эта рука раскроила своими лезвиями голую спину Ривейры. Кейс мельком заметил обнажившийся позвоночник, но в следующее мгновение он уже был на ногах и бежал к двери. Его стошнило через палисандровые перила прямо в тихую гладь озера. Нечто, до сих пор словно бы облеплявшее его голову подобно вате, наконец исчезло. Стоя на коленях и прижимаясь щекой к прохладному дереву, он смотрел поверх глади озера на сверкающее зарево над рю Жюль Верн. Кейсу доводилось видеть медиумов и раньше; когда он был подростком, в Мурашовнике их представления назывались "Сны наяву". Кейс вспомнил, как одно из таких представлений шло на улице Ист-Сайда и вел его, работая под аккомпанемент ритмичной музыки, пуэрториканец - его девушка из сна наяву дергала телом и поворачивалась в кругу хлопающих в такт в ладоши зрителей. Но для всего этого требовался вагончик с оборудованием и неуклюжий шлем с тродами. То, что воображал Ривейра, зрители воспринимали непосредственно, без какого-либо вспомогательного оборудования. Кейс помотал раскалывающейся от боли головой и сплюнул в озеро. Он догадывался о финале, о конце спектакля. Ясно прослеживалась извращенная логика происходящего, вывернутая симметрия: Ривейра вызывает к жизни девушку своей мечты, а она разделывает его тело на части. Теми самыми руками. Воображаемая кровь заливает старые простыни с вышивкой и кружевами. Из ресторана послышались оживленные выкрики, аплодисменты. Кейс поднялся на ноги и поправил на себе одежду. Затем повернулся и вошел обратно в "_Vingtieme Siecle_". Стул Молли был пуст. На сцене уже никого не было. За их столиком в одиночестве восседал Армитаж. Он все еще глядел на сцену, зажав между пальцами ножку бокала. - Где она? - спросил Кейс. - Ушла, - сказал Армитаж. - Пошла за ним? - Нет. Раздалось звонкое _дзынь_. Армитаж посмотрел вниз, на бокал, который держал в руках. Его левая рука подняла над столом стеклянную полусферу с остатками вина. Отломленная ножка бокала осталась торчать остроконечной льдинкой на скатерти. Кейс осторожно взял обезножевший верх бокала из руки Армитажа и установил его на стакане с водой. - Скажите мне, Армитаж, куда она пошла? В ресторане вспыхнул свет. Кейс заглянул в бледные глаза. В них ничего не было. Совершенно ничего. - Она ушла, чтобы заняться подготовкой. Ты с ней больше не увидишься. Но во время операции вы будете работать вместе. - Зачем Ривейра поступил с ней так? Армитаж поднялся из-за стола, поправляя лацканы пиджака. - Тебе нужно выспаться, Кейс. - Операция когда, завтра? Армитаж улыбнулся своей ничего не значащей улыбкой и пошел прочь, в сторону выхода. Кейс, потирая лоб, огляделся. Обед шел дальше своим чередом, мужчины шутили, женщины улыбались их шуткам. Он заметил балкон, на котором по-прежнему горели свечи, почти не нарушая темноту уединения. С балкона до Кейса донеся тихий звон серебра, приглушенный разговор. Свечи отбрасывали на потолок танцующие тени. Внезапно из полумрака балкона с неожиданностью фантомов Ривейры появилось девичье лицо. Девушка перегнулась вниз, положив руки на деревянную балюстраду, и посмотрела в зал. Глаза на ее восторженном, как показалось Кейсу, лице искали что-то внизу. Сцену. Ее лицо было поразительным, хотя и не слишком красивым - почти треугольное, с высокими хрупкими скулами, с широким и резко очерченным ртом, забавно уравновешенным узким, птичьим носом с растопыренными ноздрями. Внезапно появившись, девушка так же внезапно исчезла, возвратившись обратно к интимному полумраку, приглушенному смеху и танцу огоньков свечей. Покидая ресторан, Кейс заметил двоих молодых французов и их подружку, поджидающих лодку, чтобы переправиться на берег к ближайшему казино. В их номере царила тишина. Пластик кровати был ровным, как пляж после отступившего прилива. Сумка Молли исчезла. Кейс поискал записку. Ничего. Прошло несколько секунд, прежде чем до его сознания, скованного напряжением и обидой, дошла сцена за окном. Кейс повернул голову и посмотрел на улицу Исполнения Желаний, на ее дорогие магазины: "Гуччи", "Цуяко", "Гермес", "Либерти". Некоторое время он просто смотрел, потом подошел к панели, которую прежде не удосуживался изучить. Выключив голограмму, он остался один на один с видом пестрых зданий на противоположном склоне улицы. Он поднял с пола телефон и вышел с ним в прохладу балкона. - Дайте мне номер "Маркуса Гарвея", - сказал он справочному автомату. - Это буксир, зарегистрированный на кластере Сион. Синтезированный голос продиктовал ему десятизначный номер. - Сэр, - добавил автомат, - легальность регистрации буксира сомнительна. Малькольм ответил после пятого звонка: - А? - Кейс. У тебя есть модем, Малькольм? - Угм. Есть в навигационном компе, ты же знаешь. - Ты сможешь переставить его? Сделай это для меня, приятель. Подсоедини к нему "Хосаку". И включи мою деку. Это та штуковина с клавишами. - Как там твои дела, друга? - Мне нужна кое-какая помощь. - Иду, друга. Я достаю модем. В трубке у Кейса заскрежетало и запищало - Малькольм прилаживал к телефонной линии модем. - Поставить айс, - приказал Кейс "Хосаке", услышав ее ответный сигнал. - Вы говорите из района, снабженного мощной системой прослушивания, - чопорно сообщил компьютер. - Черт с ним, - сказал Кейс, - забудь про айс. Не нужно айса. Доступ к конструкту. Котелок? - Хей, Кейс. Котелок говорил посредством голосового чипа "Хосаки", и потому его выговор полностью исчез. - Котелок, от тебя требуется залезть в местную сеть и разузнать кое-что для меня. Можешь действовать настолько решительно, насколько сочтешь нужным. Молли где-то здесь, и я хочу узнать, где именно. Я сейчас в номере 335W, "Интерконтиненталь". Она тоже жила в этом номере, но я не знаю, под каким именем. Заберись сюда по этой телефонной линии и прощупай их информационные банки. - Легко сказать, - проворчал Котелок. Кейс услышал в трубке шумы, сопровождавшие вторжение конструкта в базу данных гостиницы, и улыбнулся. - Сделано. Роз Колодни. Похоже на то. Дай мне еще пару минут чтобы влезть в их охранную сеть поглубже - убрать следы. - Давай. Телефон гудел и пищал от стараний конструкта. Кейс перенес аппарат обратно в комнату и аккуратно положил трубку на пластик постели. Затем прошел в ванную и почистил зубы. Когда он выходил из ванной, комнатный аудиовизуальный проектор "Браун" со щелчком включился. Появилась разлегшаяся на металлически отблескивающих подушках японская поп-дива. Невидимый интервьюер задавал ей вопросы на немецком. Кейс уставился на картинку. Изображение исказилось голубыми полосами помех. - Кейс, детка, ты что, спятил, приятель? Голос был неторопливым, знакомым. Балконное стекло включилось, но пейзаж улицы Исполнения Желаний тут же расплылся, исказился, превращаясь во внутреннюю обстановку чайного домика "Харре де Те" в Тибе - красный неоновый свет в бесконечности взаимного отражения зеркальных панелей на стенах. Лонни Зон, высокий, извращенный, сделал шаг вперед, двигаясь с медленной подводной грацией своего наркотического существования. Он был один среди квадратных столикови кафе и держал руки глубоко в карманах серых слаксов из акульей кожи. - Серьезно, друг, ты, похоже, сегодня совсем плох. Голос Лонни шел из динамика "Брауна". - Зимнее Безмолвие, - сказал Кейс. Сутенер томно пожал плечами и улыбнулся. - Где Молли? - Не твое дело. Сегодня вечером ты облажался, Кейс. Котелок поставил на уши всю Вольную Сторону. Не думал я, что ты отколешь такой номер, дружище. Это же не в твоем стиле. - Скажи мне, где она, и я прикажу ему отключиться. Зон покачал головой. - Ты не способен следить за своими женщинами, Кейс, не так ли? Все время почему-то теряешь их. - Сейчас я попрошу моего друга свистнуть тебе в ухо, - сказал Кейс. - Нет. Ты не из таких, приятель. Я знаю это. Слышишь, Кейс? Мне кажется, ты уже догадался о том, что это именно я попросил Диана разобраться с твоей девчонкой в Тибе. - Не надо, - сказал Кейс, невольно делая шаг к окну. - Но я сделал это. А в чем, собственно, дело? Насколько это в действительности было важно для мистера Кейса? Ты же хотел обвести вокруг пальца самого себя. Я знал твою Линду, дружище. Я знаю всех этих Линд. Линды - побочный продукт нашей жизни. Ты знаешь, почему она решила тебя обокрасть? Из любви. Так что ты облажался на всех фронтах. Любовь? Хочешь поговорить о любви? Да, она любила тебя. Я знаю это. Несмотря на свою никчемность, она все же любила тебя. Но ты не смог управиться с этим, Кейс. И теперь она мертва. Кулак Кейса скользнул по стеклу. - Не разбивай понапрасну кулаки, дружище Кейс. Скоро тебе садиться за деку. Зон исчез, оставив взамен себя ночь и огни домов Вольной Стороны. "Браун" тоже выключился. С кровати требовательно гудел телефон. - Кейс? Котелок явно заждался. - Где ты был? Я давно уже все разузнал, это было совсем не трудно. Конструкт продиктовал адрес. - Местечко имеет довольно причудливый айс. Это ночной клуб. Вот все, что я сумел разузнать, не оставляя своей визитной карточки. - Хорошо, - сказал Кейс. - Дай команду "Хосаке" сообщить Малькольму, чтобы он отсоединил модем. Спасибо, Котелок. - Да всегда пожалуйста. Кейс опустился на кровать и долго сидел так, смакуя, как драгоценное вино, новое для себя чувство: _Ярость_. - Привет, Люпус. Эй, Кэт, это наш друг Люпус. В дверях стоял Брюс, совершенно голый, мокрый, его зрачки были неестественно расширены. - Мы принимаем душ, Люпус. Ты как, подождешь? Или хочешь ополоснуться? - Нет. Спасибо. Я хочу, чтобы вы малость помогли мне. Кейс отвел руку парня в сторону и вошел в комнату. - Эй, серьезно, друг, мы просто... - Собираетесь мне помочь? Вы очень рады видеть меня. Ведь мы друзья, правда? Брюс часто заморгал. - Конечно. Кейс повторил адрес, который дал ему Котелок. - Я же говорила, что он налетчик, - радостно крикнула из ванны Кэт. - У меня есть моцик, "Хонда", - сказал Брюс, широко улыбаясь. - Ну так отправляемся прямо сейчас, - сказал Кейс. - Это уровень кабинок, - сказал Брюс, в восемнадцатый раз переспросив у Кейса адрес. Он забрался обратно в седло своей "Хонды". Красный фиберглассовый корпус мотоцикла пружинисто просел под весом Брюса и несколько раз качнулся на толстых хромированных амортизаторах, из выхлопной трубы водородного двигателя капал конденсат. - Ты долго? - Не знаю. Но вы меня подождите. - Хорошо, подождем. - Брюс почесал голую грудь. - Последняя часть адреса - я думаю, это номер кабинки. Сорок третья. - Тебя там ждут, Люпус? - Кэт выглянула из-за плеча Брюса и посмотрела на Кейса. За время сумасшедшей гонки ее волосы высохли на ветру. - Не совсем, - ответил Кейс. - А что? - Иди на самый нижний уровень, там и ищи кабинку своего знакомого. Если, конечно, тебе разрешат войти. Если же тебя там не захотят видеть... - Кэт пожала плечами. Кейс повернулся и начал спускаться по металлической винтовой лестнице, утопающей в зарослях вьющихся растений. Через шесть поворотов он оказался в ночном клубе. Здесь он остановился и закурил "Ехэюань", осматривая столики. Внезапно он понял чем живет Вольная Сторона. Биз. Он услышал в воздухе его гудение. Все как и должно быть, дела вертелись вовсю. Не вылощенный фасад рю Жюль Верн, а настоящие, живые дела. Коммерция. Танец. Посетители клуба представляли собой неоднородную массу; туристы составляли, быть может, половину ее, остальные были обитателями космических островов. - Вниз, - сказал он моментально подбежавшему к нему официанту. - Я хочу пройти вниз. Кейс показал официанту свой кредитный чип Вольной Стороны. Мужчина жестом указал на дальний конец зала. - Мне нужна кабинка, - сказал Кейс молоденькой девушке, сидящей с клавиатурой на коленях за низким столиком с монитором. - В самом низу. Он передал ей свой чип. - Половое предпочтение? - девушка провела чипом по стеклянному окошку возле терминала. - Женщины, - ответил Кейс автоматически. - Номер тридцать пять. Позвоните нам, если что-то вас не устроит. Вы также можете сделать предварительный заказ на специальные услуги, если хотите. Девушка улыбнулась. И вернула Кейсу чип. За ее спиной двери лифта приглашающе распахнулись. Коридор нижнего уровня был залит ослепительным голубым светом. Кейс вышел из лифта и пошел, выбрав направление наобум. Нумерованные двери. Тишина, как в приемных покоях дорогих клиник. Вот и его кабинка. Несмотря на то, что он искал кабинку Молли, Кейс со смущением поднял руку с чипом и прижал его к черному датчику, вмонтированному в дверь прямо под номером. Магнитные замки. Звук открывающихся защелок напомнил ему "дешевый отель". На кровати сидела девушка. Она сказала что-то на немецком. Глаза ее были спокойными и неподвижными. Автопилот. Вживленный нейровыключатель. Кейс попятился из кабинки и закрыл за собой дверь. Дверь сорок третьего номера была точно такой же, как все остальные двери. Кейс заколебался. Тишина в коридоре свидетельствовала о том, что стены кабинок почти абсолютно звуконепроницаемы. Не имело смыла пытаться использовать свой чип, чтобы открыть ее. Кейс постучал костяшками пальцев по эмалированному металлу. Полное впечатление, что дверь поглощает все звуки. Потом Кейс прижал свой чип к черной пластине. Замок щелкнул. Каким-то образом она исхитрилась ударить его прежде, чем дверь хотя бы немного приоткрылась. Кейс упал на колени внутрь комнаты, Молли толкнула его в сторону, стальная дверь захлопнулась за его спиной. Бритвы ее правой руки ужасающе замерли в считанных сантиметрах от его глаз... - О, Господи, - сказала она, несильно ударяя его по щеке, и поднялась на ноги. - Только идиот мог лезть ко мне таким манером. Как тебе удалось открыть замок, Кейс? Кейс? Ты в порядке? Молли нагнулась над ним. - Чип, - прохрипел Кейс, пытаясь поймать воздух раскрытым ртом. Из его груди во все стороны расходились волны боли. Молли помогла ему встать на ноги и повела в глубь кабинки. - Ты дал взятку этой девчонке, наверху? Кейс отрицательно покачал головой и повалился на кровать. - Вдохни. Считай. Раз, два, три, четыре. Задержи вдох. Теперь выдохни. Считай. Кейс схватился рукой за живот. - Ты ударила меня, - наконец выдавил из себя Кейс. - А могла бы ударить и пониже. Мне нужно было побыть одной. Я медитировала, понял? - Молли уселась рядом с Кейсом на кровать. - И слушала свое задание. - Она указала пальцем на маленький монитор на стене перед кроватью. - Зимнее Безмолвие рассказывал мне о вилле "Блуждающие огни". - А где марионетка? - В этом номере ее нет. Это самый дорогой здешний специальный заказ. Молли встала. На ней были ее привычные черные кожаные джинсы и широкая рубаха. - Операция завтра. Так сказал Зимнее Безмолвие. - Что там случилось в ресторане? Почему ты сбежала? - Потому что если бы я осталась, то непременно убила бы Ривейру. - За что? - За все то, что он мне сделал. За этот спектакль. - Я не понимаю. - Вот это, - Молли вытянула вперед правую руку, сложив ладонь так, будто держала в ней невидимый фрукт, - стоит очень дорого. - Из-под ногтей ее руки выскользнули пять бритв и медленно втянулись обратно. - Нужно было тратиться на поездку в Тибу, платить за операции, платить за то, что мою нервную систему перестроили так, чтобы я приобрела необходимую скорость рефлексов, иначе я не смогла бы управляться со всеми этими штучками... Ты знаешь, как я начинала? Как я зарабатывала свои первые деньги? Вот здесь. Не конкретно здесь, но в таком же месте, как это, в Мурашовнике. Тогда мне это казалось смешным, потому что после того, как мне вживили чип- выключатель, это стало похоже на легкие деньги. Только иной раз просыпаешься с плохим самочувствием - и все. Бездушная вещь напрокат, вот такие дела. Когда все это происходит, тебя как личности просто нет. В том клубе были программы на любой вкус, только плати деньги. И клиенты платили... Молли хрустнула пальцами. - Ну, ладно. Я зарабатывала деньги. Но дело было в том, что выключатель и те системы, которые мне вживляли в Тибе, оказались несовместимы. Поэтому мое рабочее времяпрепровождение начало просачиваться в мое сознательное состояние, и я начала кое-что вспоминать... Поначалу это были просто дурные сны, не всегда плохие. Молли улыбнулась. - Вскоре это начало принимать странный оборот. Она вытянула из пачки Кейса сигарету и закурила. - Клуб вызнал, что я делаю со своими деньгами. Бритвы у меня уже были, но наладка нейромоторов требовала еще трех поездок. Мне еще рано было бросать работу марионетки. - Молли затянулась и выпустила струю дыма, увенчав ее тремя замечательными кольцами. - Сволочь, заправлявшая клубом, имела выход на программистов, которые стряпали эти софты. В Берлине - ты, наверно, знаешь, оттуда идет вся похабщина. Я так и не узнала, кто написал для него ту программу, но она вся была основана на классике. - Они знали, что ты осознаешь, что происходит? Что ты находишься в сознании во время работы? - Я не была в сознании. Это было похоже на инфопространство, только пустое. Цвета серебра. Там пахло дождем... И там можно было видеть собственный оргазм, в виде сверхновой на краю пустоты. Но постепенно я начала _вспоминать_... Как сны, ты понимаешь? А они ничего мне не говорили. Они врубали этот софт и запускали в меню особый заказ для гурманов. Кейсу казалось, что голос Молли доносится к нему откуда-то издалека. - И я все знала, но продолжала молчать. Мне нужны были деньги. Сны становились все хуже и хуже, и сначала я убеждала себя, что некоторые из них - просто сны, но постепенно я стала догадываться, что босс прогоняет через меня половину клиентуры. Ничего, Молли от избытка кайфа не треснет, говорил босс, и увеличивал мою ежедневную нагрузку. Молли тряхнула головой. - Этот свин зарабатывал на мне в восемь раз больше того, что платил мне, и думал, что я ничего не знаю. - И на чем же он зарабатывал? - На дурных снах. Самых дурных. Один раз... один раз, я тогда только что вернулась из Тибы... Молли бросила на пол сигарету, раздавила ее каблуком сапога, снова села на кровать и прислонилась спиной к стене. - В тот приезд в Тибу хирурги забрались в меня особенно глубоко. Операция была сложной. И, вероятно, нарушила работу выключателя. И я очнулась как раз тогда, когда обслуживала клиента... Ее пальцы судорожно вцепились в пластиковый мат. - Он был сенатором. Его портреты можно было увидеть на улицах. Мы оба были в крови. И мы были не одни. Она была вся... - Пальцы Молли еще глубже ушли в мат. - Мертвая. А этот жирный боров без остановки твердил: "В чем дело? В чем дело?" Ведь мы еще не закончили... Молли начало трясти. - Поэтому я дала сенатору то, чего он действительно хотел, ты понял меня? Дрожь ее тела прекратилась. Она отпустила пластиковое покрытие кровати и пальцами, как гребенкой, прочесала свои черные волосы. - Клуб, конечно, порвал со мной контракт. Некоторое время мне пришлось скрываться. Кейс смотрел на нее расширенными глазами. - А Ривейра сегодня вечером просто попал по больному, - продолжила Молли. - Мне кажется, что _оно_ желает, чтобы я ненавидела Питера по-настоящему сильно, чтобы я психанула и занялась им всерьез. - Занялась им? - Да, пошла бы за ним следом на виллу. Он уже там, внутри. В "Блуждающих огнях". По приглашению леди Три-Джейн, после всякого там дерьма с посвящением и тому подобным. Она была тогда в ресторане, в частной ложе, или как оно там... Кейс вспомнил лицо девушки, которую увидел в ресторане. - Ты собираешься убить его? Молли улыбнулась. Очень холодно. - Он и без того уже на полпути к смерти. Осталось совсем чуть- чуть. - Я тоже пообщался с ним, - сказал Кейс и рассказал Молли про окно, запинаясь там, где ему приходилось пересказывать то, что Лонни Зон говорил о Линде. Молли кивнула. - Может, оно хочет, чтобы ты тоже кого-нибудь здорово ненавидел? - Пожалуй, я уже ненавижу его. - А может, ты ненавидишь себя? - Как это было? - спросил Кейса Брюс, когда тот забирался в седло мотоцикла. - Зайди как-нибудь, посмотри, - посоветовал Кейс, растирая глаза. - Не могу смотреть без содрогания, когда такие парни, как ты, ходят к марионеткам, - грустно сказала Кэт, прижимая очередной кожный диск к своему запястью. - Теперь куда, домой? - спросил Брюс. - Да, пожалуй. Подбрось меня на Жюль Верн, куда-нибудь к барам. Рю Жюль Верн была круговой и охватывала Веретено по экватору, тогда как улица Исполнения Желаний тянулась вдоль всей его длины, заканчиваясь с каждой стороны около крепей светоносной системы Ладо- Эчисона. Если пойти от улицы Исполнения Желаний по рю Жюль Верн налево, то вскоре можно было снова выйти на улицу Исполнения Желаний, но уже с правой ее стороны. Кейс смотрел вслед огням мотоцикла Брюса до тех пор, пока они не исчезли вдали, после чего повернулся и пошел по тротуару мимо широких, ярко освещенных прилавков, украшенных дюжинами глянцевых японских журналов с рекламными фото самых последних симстим-звезд. Прямо над головой, вокруг погашенной на ночь светоносной системы, голографическое небо сверкало сотнями фантастических созвездий, наводящих на мысли о картах, гранях игральных костей, мягких шляпах, бокалах с мартини. Пересечение Жюль Верн и улицы Исполнения Желаний образовывало глубокое просторное ущелье, на стенах которого балкончики и террасы похожих на утесы домов Вольной Стороны постепенно переходили в травянистые лужайки, где располагались комплексы казино. Кейс проследил за тем, как автоматическая авиетка грациозно снизилась, полетела почти над самыми верхушками художественно высаженного леска и на несколько секунд попала в поток света, льющегося из окон невидимого казино. Беспилотный летательный аппарат представлял собой крошечный биплан с крыльями из тончайшего полимера, переливающимися всеми цветами радуги, что делало его похожим на гигантскую бабочку. Через мгновение авиетка исчезла за опушкой зеленой чащи. В последний момент Кейс заметил отраженную вспышку густо-красного света - от лазера самого самолетика или от линзы его приемника. Беспилотные авиетки, управляемые центральным компьютером, составляли часть охранной системы Вольной Стороны. Управление которой располагалось где? На вилле "Блуждающие огни"? Кейс проходил мимо баров с разными забавными названиями: "Хай-Ло", "Рай", "_Le Monde_", "Игроки в крикет", "Шизная Смита", "Крайний случай". Он выбрал "Крайний случай", потому что тот был самым маленьким и в нем было больше всего народу. Но уже через секунду Кейс понял, что это типичное место "только для туристов". Гудения биза в воздухе не чувствовалось, была только нетерпеливая сексуальная напряженность. Кейс подумал было о безымянном ночном клубе над кабинкой Молли, но, представив себе ее глаза-зеркальца, сосредоточенные на маленьком экране монитора, передумал. О чем рассказывает ей сейчас Зимнее Безмолвие? Что объясняет? План коммуникаций виллы "Блуждающие огни"? Историю семейства Тиссье- Ашпул? Кейс взял кружку "Карлсберга" и нашел себе местечко у стены. Прикрыв глаза, неторопливо прочувствовал в себе клубок ярости, маленький горящий уголек чистейшей злости. Ага, все на месте. Пока что. Но откуда это в нем взялось? Когда его уродовали в "Мемфисе", он не чувствовал ничего, кроме разочарования несбывшихся надежд; убивая кого-либо чисто из деловых соображений в Ночном Городе он ощущал в себ