ннсен не замечала их: в первую очередь в глаза бросались размазанные красные пятна на стенах, забрызганный кровью полированный пол да валяющиеся повсюду неподвижные тела. На полу очередного зала лежали по меньшей мере пятьдесят солдат из штурмовой роты. Практически все были обожжены и изувечены осколками стекла и обломками дерева. Многие лица были изуродованы до неузнаваемости. Концы переломанных костей торчали из пропитанных кровью кольчуг или кожаных доспехов. На полу в беспорядке валялось оружие, повсюду были лужи запекшейся крови с обрывками кишок, будто кто-то рассыпал корзины окровавленных мертвых угрей. Среди мертвых была и женщина -- одна из сестер. Ее почти разорвало пополам, а на лице застыло удивленное выражение. Дженнсен тошнило от тяжелого запаха, она с трудом переводила дыхание, перепрыгивая с одного чистого пятачка на другой и пытаясь не поскользнуться на человеческих внутренностях. Ужас от увиденного был настолько велик, что она даже не осознавала происходящего. Эмоции, казалось, тоже умерли. Дженнсен просто действовала, как во сне. Миновав тела, они пошли по кровавому следу, ведущему в очередной лабиринт коридоров и залов. Издалека неслись человеческие крики. Дженнсен с облегчением услышала голос императора. Все это походило на лай своры борзых, идущих по следу лисицы и не собирающихся упускать добычу. -- Господин! -- послышался откуда-то сбоку крик одного из солдат. -- Туда! Себастьян остановился, сориентировался и потащил Дженнсен в великолепную комнату. На полу лежал изысканный ковер с вытканным ржаво-коричневым ромбовидным орнаментом, окна были задрапированы пышными зелеными портьерами. Вдоль стен выстроились диваны, каких Дженнсен никогда не видела, ножки столов и стульев были причудливо искривлены. По изящной обстановке можно было предположить, что комната предназначалась для интимных встреч. Солдат стоял в дверном проеме, ведущем в следующий зал. -- Это она! Скорей! Это она! -- взывал он к Себастьяну. -- Я только что видел, как она промелькнула! Мечом он показал на дверь. Не успели Себастьян с Дженнсен подойти к нему, как послышался глухой удар. Солдат уронил меч и схватился за грудь. Он умер, стоя на ногах, с широко раскрытыми ртом и глазами, и не было видно того, кто его убил. Дженнсен оттолкнула Себастьяна к стене, едва он успел сделать шаг к дверному проему. Ей совсем не хотелось, чтобы он познакомился с неизвестным оружием, убившим солдата. Тут же раздался какой-то странный свист и треск. Дженнсен повалила Себастьяна на пол, зажала его в угол между полом и стеной, прикрыла своим телом. И крепко закрыла глаза. Ударная волна ударила в стены, с грохотом пронеся через комнату груду камней. Дженнсен закричала от страха... Когда, наконец, все стихло, над ними висело облако пыли. Однако ни Дженнсен, ни Себастьян не пострадали. Это лишь подтвердило убеждение девушки в собственной неуязвимости. -- Это был он! -- Себастьян указывал в сторону двери. -- Это был он! Дженнсен повернулась, но никого не увидела: -- Кто? -- Это был лорд Рал. Я его видел. Пробегая мимо двери, он произнес что-то вроде "щепотка искристой пыли", как раз когда ты толкнула меня к стене. А потом все взорвалось... Не понимаю, как мы выжили в комнате, полной летающих обломков. -- Думаю, он промахнулся, -- заметила Дженнсен. Вид комнаты основательно изменился -- драпировки висят клочьями, стены продырявлены. Восхитившая девушку мебель теперь представляла собой груду щепок и тряпок. Измятый ковер был покрыт слоем белой пыли, штукатурки и деревянных обломков. Дженнсен стала пробираться к двери, за которой всего несколько секунд назад проходил лорд Рал. Себастьян подобрал меч и быстро последовал за ней. Зал, когда-то украшенный деревянной резьбой, теперь был весь залит кровью. Прямо за дверями лежало изуродованное тело сестры Света. Подойдя, они увидели, что ее открытые глаза с удивлением смотрят в потолок. -- За что, Создатель? -- пробормотал Себастьян. Глядя на лицо сестры, Дженнсен подумала, что именно этот вопрос и вправду занимал ее в последний момент жизни. А за окном на газонах валялись тысячи тел. -- Ты должен вывести отсюда императора, -- сказала Дженнсен. -- Здесь все очень не просто. -- Я бы сказал, что здесь вообще ловушка. Но мы все-таки можем достичь нашей цели. То, что происходило с ними дальше, выходило за пределы жизненного опыта Дженнсен, за пределы ее способности анализировать. Девушка знала одно: сейчас она пытается выполнить свою задачу. Они метались по залам вслед за доносящимися криками, по тропе, отмеченной грудами мертвых тел, потом проникли в самое сердце Дворца Исповедниц, где не было наружных окон, где воздух был тих и мрачен. Темные тени в залах и комнатах, куда практически не проникал свет, накладывали на происходящее какой-то устрашающий отпечаток. После перенесенного шока и ужаса Дженнсен чувствовала себя неплохо. Даже навязчивый голос говорил теперь откуда-то издалека. Спустя некоторое время после очередного происшествия девушка с удивлением осознавала, что она совершала, и поражалась возможности выносить такое на собственных плечах. Пройдя очередной коридор, они обнаружили несколько дюжин солдат, столпившихся в полумраке маленькой комнаты -- окровавленных, но живых. С ними были четыре сестры и Джегань, задыхающийся, однако крепко державший в руках окровавленный меч. Дженнсен подбежала и встретилась с ним взглядом. В черных глазах императора не было ни страха, ни горя, которые ожидала увидеть Дженнсен, -- только ярость и решимость. -- Мы уже очень близко, девочка. Не потеряй тот нож и не упусти свой шанс. Себастьян решил проверить другие двери и расставить охрану. Несколько человек, повинуясь его молчаливому сигналу, бросились в разные стороны. -- Ваше превосходительство, нам нужно выбираться отсюда. Джегань хмуро посмотрел на Дженнсен: -- Ты в своем уме? -- Нас здесь разнесут на кусочки! Повсюду мертвые солдаты. И даже сестры с распоротыми животами... -- Подумаешь, магия! -- свирепо улыбаясь, сказал он. Дженнсен не ответила на эту улыбку: -- Ваше превосходительство, вы должны выбраться отсюда прежде, чем вас убьют. Улыбка исчезла, сменившись яростной злобой. -- Это война! Как ты думаешь, что такое война? Война -- это смерть. Сейчас они убивают нас, но я верну им долг с лихвой! Если у тебя кишка тонка, то почему бы тебе и не удрать, поджав хвост? Но больше я никогда не попрошу тебя о помощи. Дженнсен мотнула головой: -- Я не удеру. У меня есть причина, чтобы остаться здесь. Мне хочется лишь одного: чтобы вы ушли отсюда. Чтобы Орден не потерял еще и вас вслед за братом Наревом. Император вспыхнул от отвращения: -- Телячьи нежности!.. -- Он повернулся к своим людям. -- Половина -- взять комнату справа. Остальные -- остаться со мной. -- Джегань махнул мечом перед лицами четырех сестер. -- Две со мной, две с ними. И не разочаруйте меня. После этого солдаты и сестры разделились на две группы. Половина отправилась в комнату справа, а другая пошла за императором. Себастьян сделал жест Дженнсен, девушка присоединилась к нему, и они двинулись по задымленному залу вслед за императором. -- Вот она! -- взревел Джегань. -- Здесь! Сюда! А затем последовал столь мощный взрыв, что пол ушел из-под ног Дженнсен, и она растянулась во весь рост. Помещение наполнилось пламенем, осколки понеслись по воздуху, отскакивая от стен. Схватив девушку за руку, Себастьян успел скрыться в глубокой нише. Поток летящих обломков пронесся мимо. Люди в зале вопили от боли. От этих криков у Дженнсен по спине поползли мурашки. Вслед за Себастьяном девушка рванулась сквозь густой дым туда, откуда раздавались стоны. В задымленном зале практически ничего не было видно, однако вскоре они наткнулись на человеческие тела. Некоторые солдаты были еще живы, но находились в таком состоянии, что было ясно: долго они не протянут. Агония их была страшна. В поисках императора Дженнсен и Себастьян пробирались по месту кровавой резни, по колено усыпанному обломками мебели. И, наконец, среди разбитого паркета, перевернутых стульев и расщепленных столов обнаружили его. Бедро Джеганя было разрезано до кости. Рядом, прижавшись спиной к стене, стояла сестра. -- О Создатель, прости меня... О Создатель, прости меня... -- шептала она дрожащими губами Увидев вошедших, она прошептала: -- Пожалуйста, помогите мне... В ее носу запузырилась кровавая пена. Сестра стояла совсем близко к императору. Видимо, она защищала Джеганя волшебным экраном, отражающим любые вредные силы, и спасла ему жизнь. А теперь сама билась в смертельной агонии. Себастьян полез под плащ, доставая что-то. Взлетел топор. С гулким звуком лезвие врезалось в стену и замерло. Голова сестры со стуком упала на пол и покатилась по пыльному щебню. Себастьян рывком выдернул топор из стены. Возвращая его на место, он встретился взглядом с Дженнсен. Та с ужасом смотрела в его холодные голубые глаза. -- Если бы ты оказалась на ее месте, тебе бы захотелось, чтобы я избавил тебя от таких страданий? Дженнсен не могла ни ответить ему, ни унять дрожь. Она повернулась и рухнула на колени рядом с Джеганем. Она знала, насколько мучительные боли он должен испытывать, но император, казалось, даже не замечал зияющей раны, хотя и знал, что пользы от ноги теперь мало. Рукой он пытался соединить края раны, но кровь продолжала литься ручьем. Дженнсен не умела исцелять и не знала, что в таком случае нужно делать. Одно было ясно: требуется немедленно остановить кровь. Лицо императора было покрыто слоем пыли и пота. Джегань показал мечом куда-то в другой конец зала. -- Себастьян, это она! Она была рядом! Я почти поймал ее! Не дай ей уйти! Другая сестра в запыленном сером шерстяном платье пробиралась к ним через руины, мимо стонавших солдат, спотыкаясь в полумраке. -- Ваше превосходительство! Я здесь! Я вас слышу! Я здесь! Я помогу! Держась рукой за вздымающуюся грудь, Джегань кивнул: -- Себастьян! Не дай ей уйти! Вперед! -- Есть, ваше превосходительство! -- Себастьян посмотрел, как сестра неуклюже перелезает через разбитый стол, и положил руку на плечо Дженнсен. -- Останься с ними. Она защитит и тебя, и императора. Я вернусь. Дженнсен потянулась, чтобы схватить его за рукав, но Себастьян уже был далеко. По дороге он собрал уцелевших солдат, и они тут же растворились в темноте. Дженнсен почувствовала, как одиноко ей стало в компании с голосом, императором и сестрой. Девушка обнаружила, что из-под обломков стола торчит конец занавески. -- Вы теряете много крови. Я перевяжу рану. Постараюсь сделать это как можно лучше. -- Она смотрела прямо в кошмарные глаза Джеганя. -- Вы не сожмете края раны, пока я буду делать перевязку? Император усмехнулся. На лбу его выступили капли пота и потекли по лицу, промывая светлые полоски в толстом слое пыли. -- Это не больно, девочка. Начинай. Бывало и похуже. Только поторопись. Дженнсен подсунула занавеску под ногу и обернула вокруг. Джегань сжимал края раны. Великолепная белая ткань почти сразу намокла и стала красной от крови. Плеча Дженнсен коснулась рука сестры. Девушка перестала бинтовать, а сестра положила раскрытую ладонь на раненую ногу. Джегань взвыл от боли. -- Извините, ваше превосходительство, -- сказала сестра. -- Я должна остановить кровотечение, чтобы вы не умерли. -- Ну так делай это, глупая сука! И не болтай о смерти! Со слезами на глазах сестра кивнула головой, ужасаясь тому, что должна была делать. Однако она прекрасно осознавала, что выбора у нее нет. Она закрыла глаза и еще раз нажала дрожащими пальцами на волосатую, окровавленную ногу Джеганя. Дженнсен отодвинулась, чтобы не мешать. Вокруг раны засиял тусклый свет: сестра начала лечение. Поначалу ничего не происходило. Джегань скрежетал зубами от боли. Потом волшебство сестры начинало действовать. В тусклом свете Дженнсен увидела, как обильно струящаяся из-под повязки кровь неожиданно стала дробиться на капли. Девушка зачарованно смотрела, как дар используется для помощи человеку, а не для того, чтобы причинять страдания. На мгновение она поразилась, вспомнив, что в Имперском Ордене верят, будто магия -- даже такая, при помощи которой можно спасти жизнь императору, -- является порождением зла. Дженнсен нагнулась и прищурилась, пытаясь в полумраке разглядеть, как удалось сестре движениями рук остановить кровотечение и теперь пытаться закрыть ужасную рану. Увлеченная, Дженнсен склонялась к императору все ближе и ближе. Неожиданно она услышала его шепот: -- Там Ричард Рал. Дженнсен, он там. Это он. Дженнсен подняла глаза. Император смотрел сквозь дверь в коридор. Повернув голову, девушка крепко сжала нож. За дверью царил полумрак, но в конце коридора горел мерцающий свет. На его фоне вырисовывалась человеческая фигура. Человек явно наблюдал за ними. Потом он поднял руки. Между вытянутыми ладонями вспыхнул необычный огонь, совсем не похожий на пламя в очаге. Такой можно увидеть во сне -- он был здесь и не здесь; реальный, но вместе с тем и нереальный. Дженнсен казалось, будто она стоит на границе между двумя мирами, взаправдашним и фантастическим. От этого пламени явно исходила смертельная опасность. Похолодев от ужаса, Дженнсен сидела на корточках возле императора и не могла отвести глаз от фигуры с огненным шаром в поднятых руках. Шар рос на глазах, он выглядел пугающе целеустремленным. Дженнсен знала, что его целью было -- нести смерть. А потом он стал неумолимо приближаться... Джегань сказал, что в конце коридора стоял Ричард Рал. Дженнсен видела только силуэт, из чьих рук исходил этот ужасный огонь. Очень странно, но несмотря на освещенные стены, его создатель был погружен во тьму. Сфера, охваченная огнем, росла и увеличивала свою скорость. Казалось, это жидкое голубовато-желтое пламя было живым. Однако несло оно смерть. -- Огонь Волшебника! -- вскочив на ноги, пронзительно закричала сестра. -- О Создатель! Не-е-ет! Она рванулась по темному залу навстречу приближающемуся пламени, с яростным отречением вытянув руки и повернув ладони к приближающемуся шару. Будто создавала защитный волшебный экран. Огонь рос, освещая стены, потолок и лежащие на полу обломки. Сестра снова выбросила вперед руки. С глухим звуком огненный шар наткнулся на женщину. Ее силуэт поглотила настолько яркая вспышка, что Дженнсен прикрыла рукой глаза. По залу разнесся крик и тут же оборвался. Жар голубой волной прокатился по воздуху, оставив после себя лишь дымок и запах горелой плоти. Открывшая глаза Дженнсен была просто потрясена. А на другом конце коридора лорд Рал готовил новый огненный шар, формируя его руками. Шар разгорался и увеличивался в размерах. И снова вылетел из поднятых рук. Дженнсен не знала, что делать. Ноги ее, казалось, приросли к полу. Ясно было одно: избежать этого волшебного оружия невозможно. Огненная сфера с завыванием летела через зал, увеличиваясь по мере приближения и освещая стены, пока отсвет смертельного пламени не охватил все пространство от стены до стены, от пола до потолка, и спрятаться от него было негде... Лорд Рал повернулся и исчез, предоставив несчастных их участи. Глава 49 Шар приближался. Это оружие было создано с единственной целью -- убивать. Его волшебство было смертоносным. Магия лорда Рала. И больше не осталось сестер Света, способных противостоять ей. В последнее мгновение перед тем, как огонь коснулся ее, Дженнсен уже знала, что делать. Она бросилась на императора Джеганя. Ей потребовались доли секунды, чтобы прикрыть его, лежащего на полу, своим телом. Даже сквозь опущенные веки она видела ослепительный свет. И слышала страшное завывание пламени, бушующего вокруг нее. Однако ничего не почувствовала. Она услышала, как огонь с ревом пронесся мимо. Приоткрыв глаза, девушка оглянулась. В конце зала живое пламя со взрывом пробило стену, разлетевшись снопом живых искр. Обломки пылающего дерева и камни вылетели на газон. После того как стена разрушилась, в зале стало намного светлее. Дженнсен приподнялась на локтях. -- Император, вы живы? -- прошептала она. -- Спасибо тебе! -- Джегань был ошеломлен. -- Как это тебе удалось? Почему ты не... -- Тише, -- прошептала Дженнсен. -- Лежите, иначе он вас заметит. Нельзя было терять ни минуты. С этим надо кончать. Дженнсен вскочила на ноги и рванулась вперед с ножом наготове. Вскоре она разглядела мужчину, стоящего в луче мутного света в начале следующего зала. Человек повернулся, вглядываясь в коридор. Приблизившись, Дженнсен поняла: это не брат. Это был старик, истинный мешок с костями. На нем была темно-бордовая с черной отделкой мантия, манжеты украшены серебряными полосами. Волнистые седые волосы в беспорядке торчали во все стороны, однако это не нарушало впечатления о его могуществе. Старик был явно ошеломлен, увидев, что к нему бежит девушка. Было трудно поверить, что она смогла выжить в его волшебном огне. Для него она была дырой в мире. По выражению карих глаз волшебника Дженнсен поняла, что тот начинает догадываться, в чем дело. Несмотря на вполне добросердечный вид, перед нею был человек, который только что, выполняя приказание лорда Рала, убил несметное число людей. Это был человек, который мог убивать еще и еще, пока не будет остановлен. И Дженнсен должна его остановить. Она занесла руку с ножом. И будто со стороны услышала собственный яростный крик, подобный тем, какие она слышала на поле боя. Теперь ей стало ясно значение боевого клича. Она бросилась вперед. Она жаждала крови. -- Остановитесь! -- крикнул старик. -- Дитя мое, вы не понимаете, что делаете! Мне нельзя терять ни минуты! Остановитесь! Дайте мне... Слова волшебника значили для Дженнсен еще меньше, чем сам звук его голоса. Она мчалась по обломкам со всей быстротой, на которую была способна, ощущая ту дикую ярость, какая овладела ею в день, когда погибла мать. Она знала, что нужно делать, и знала, что лишь ей одной удастся это совершить. Потому что она была неуязвима. Однако прежде, чем она приблизилась, волшебник выставил вперед руку. Пламя на этот раз не появилось. Но Дженнсен потуги старика не волновали -- она не собиралась останавливаться. Ее просто невозможно остановить. Она неуязвима... Обломки, усыпавшие пол, вдруг шевельнулись и ринулись под ноги Дженнсен. Не успела она и глазом моргнуть, а правая нога уже увязла в щепках и разбитой штукатурке. Изодранный ковер и порванная мебельная обивка, как в ловушку, поймали ее левую ногу. И Дженнсен растянулась на полу, подняв облако пыли и грязи. На спину дождем посыпались мелкие камушки и щепки. Голова закружилась. Голос принуждал ее немедленно подняться, но мир перед глазами сузился до крошечной точки, будто она смотрела сквозь качающуюся трубу. И не было сил даже откашляться от забившей рот пыли. Наконец, застонав, Дженнсен заставила себя встать. Зрение быстро возвращалось. Кашляя и чихая, она попыталась отдышаться. Правая нога была зажата обломками, но, кажется, цела. После некоторых усилий ее удалось высвободить. И тут Дженнсен обнаружила, что в руках у нее ничего нет. Нож исчез. Встав на четвереньки, она, как безумная, стала разрывать обломки дерева и штукатурки, обрывки драпировок, разбрасывая их во все стороны. Потом пошарила рукой под перевернутым столом. И нащупала кончиками пальцев что-то гладкое. Провела по нему рукой, пока не наткнулась на выгравированную литеру "Р". Крякнув от усилий, уперлась плечом в ножку стола. Со скрипом, кроша мусор на полу, он чуть-чуть пододвинулся. После долгих усилий Дженнсен удалось, наконец, освободить нож. Когда она поднялась на ноги, волшебника уже и след простыл. Тем не менее она отправилась искать его. Когда девушка добралась до места пересечения коридоров, все они оказались пусты. Дженнсен понеслась туда, куда, как ей показалось, пошел старик, заглядывая в двери, проверяя ниши, отодвигая тяжелые занавеси... Откуда-то издалека донеслись голоса солдат, призывавших следовать за ними. Она попыталась расслышать среди них голос Себастьяна, однако его не было. То и дело раздавались громоподобные звуки -- это срабатывало магическое оружие. Иногда вздрагивал весь дворец, слышались громкие стоны умирающих. Дженнсен пошла на звук, пытаясь найти людей, пострадавших от волшебного огня, но ей попадались лишь пустые залы и коридоры. В некоторых лежали мертвые солдаты. Было невозможно сказать, стал ли виновником их гибели волшебник. Где-то недалеко пробежали солдаты. Топот их сапог гулко отдавался в коридорах. Наконец послышался голос Себастьяна: -- Туда! Это она! Дженнсен добежала до угла и свернула в зал, откуда ей послышался голос Себастьяна. Звук ее шагов тонул в мягком зеленом ковре с золотыми кистями, разостланном во всю длину огромного помещения. По контрасту с разрушенными залами здесь было особенно великолепно. Расположенное высоко под потолком окно освещало колонны из белого мрамора с черными прожилками, ставшие молчаливыми свидетелями ее стремительного бега. Дворец представлял собой лабиринт коридоров, залов и небольших комнат. В некоторых стояла изысканная мебель, декорированная в приглушенных тонах. В других ковры, стулья и драпировки являли собой буйство красок. Все внимание девушки было сосредоточено на том, чтобы не заблудиться, однако она отмечала удивительно прекрасные интерьеры. Дворец представлялся девушке огромным лесом, и она запоминала приметы, чтобы потом можно было найти путь обратно. Ведь надо будет еще помочь императору Джеганю. Дженнсен неслась по широкому коридору, по обеим сторонам которого располагались ниши, в которых стояли изысканные скульптуры. Открыв огромные позолоченные двери, девушка ворвалась в просторный зал. Двери с грохотом захлопнулись, в соседней комнате отозвалось эхо. Размер и великолепие зала заставили Дженнсен на мгновение забыть обо всем. Огромный куполообразный потолок был расписан фигурами в мантиях. Чуть ниже купол обрамляла анфилада круглых окон, ярко освещавших зал. С одной стороны стоял полукруглый помост, на котором располагался изящный резной стол и кресла. Перекрытые арками проходы по периметру зала открывались на лестницы, ведущие на балконы, огороженные резными перилами красного дерева. По тому, насколько впечатляющей была архитектура зала, Дженнсен поняла, что именно отсюда Мать-Исповедница правила Срединными Землями. Сидячие места на балконах, должно быть, предназначались для посетителей или почетных гостей, наблюдающих за заседаниями. Между колонн на противоположной стороне зала мелькнул какой-то человек. И в тот же миг через дверь справа в зал вихрем ворвался Себастьян. Его сопровождала группа солдат. Себастьян поднял меч: -- Вот она! Стратег императора с трудом переводил дыхание, а его голубые глаза пылали яростью. -- Себастьян! -- бросилась к нему Дженнсен. -- Мы должны выбираться отсюда! Мы должны увести императора в безопасное место! Появился волшебник, сестра погибла. Он один, поспеши! В зал продолжали врываться люди -- темная масса, звенящая кольчугами и бряцающая оружием, распределялась по периметру огромного зала подобно волкам, окружающим оленя. Себастьян махнул мечом: -- Сначала я возьму ее. Джегань получит хотя бы Мать-Исповедницу. Дженнсен проследила направление его взгляда и увидела высокую женщину, одетую в грубый льняной светло-желтый балахон. Ее черные с проседью волосы, остриженные на уровне широких скул, были расчесаны на прямой пробор. -- Там Мать-Исповедница, -- взревел Себастьян, пронзая женщину взглядом. Дженнсен даже отшатнулась: -- Как Мать-Исповедница?.. Она представить себе не могла, что лорд Рал женился на женщине, годящейся ему в матери. -- Себастьян, что ты видишь? Себастьян посмотрел на Дженнсен с раздражением: -- Мать-Исповедницу. -- Как она выглядит? Что на ней надето? -- Она одета, как всегда, в белое платье, -- возбужденно проговорил он. -- Неужели ты ее не видишь? -- Красивая сучка, -- с улыбкой заметил стоящий рядом солдат, не в силах отвести взгляда от женщины на другом конце зала. -- Но ее получит только император. Все остальные тоже смотрели на нее возбужденными и похотливыми взглядами. Дженнсен схватила Себастьяна за руку и отвела в сторону: -- Себастьян, это не она! -- Ты в своем уме? -- спросил он, уставившись на девушку. -- Ты думаешь, я не знаю, как выглядит Мать-Исповедница? -- Я тоже ее раньше видел, -- сказал стоящий рядом солдат. -- Все правильно. -- Это не она, -- настойчиво прошептала Дженнсен, держа Себастьяна за руку. -- Это заклинание или что-то в подобном роде. Себастьян, там старуха. Это чудовищный обман. Мы должны разобраться... Солдат, стоявший рядом с Себастьяном, издал странный звук. Схватившись за грудь, он выпустил меч, и оружие со звоном упало на пол. А солдат рухнул, как подрубленное дерево. Затем упал другой солдат, третий, четвертый. Бух... бух... бух... -- раздавалось по залу. Будто валились деревья... Защищая Себастьяна, Дженнсен встала перед ним и обняла его руками. Раздался взрыв. Испепеляющие осколки со свистом пронеслись в воздухе, поражая заметавшихся по залу солдат. Дженнсен глянула через плечо. Старуха выставила перед собой руку, а к ней через зал летела сестра Света. Солдаты, сраженные невидимой силой, продолжали падать один за другим. Сестра выставила вперед обе руки. Дженнсен увидела, что на кончиках ее пальцев засиял неяркий свет, начал накапливаться. Солдаты продолжали падать замертво. Вот упал последний, и старая ведьма повернулась к сестре. Распростертыми руками волшебница отразила атаку: сорвавшийся с пальцев сестры луч света отразился от старухиных ладоней. -- Ты знать, что ты ждать, -- проскрипела старуха. -- Нарушить присягу, сестра, и ты стать свободна от сноходца. Дженнсен не поняла, о чем идет речь. Но сестре, похоже, все было предельно ясно. -- Нет! Я не боюсь такого конца! Возможно, Создатель и забудет обо мне, но для всех нас будет лучше, если я убью тебя. -- Если ты сделать выбор, то быть так! -- отрезала ведьма. Сестра попыталась снова использовать свое волшебство, но вдруг с криком упала на пол. Руки ее начали судорожно царапать гладкий мрамор. Между приступами судорог она пыталась шептать молитвы. Так и не поднявшись и оставляя на мраморе кровавые разводы, она издала последний долгий вздох и, ударившись головой об пол, затихла. С ножом в руке Дженнсен рванулась к смертоносной старухе. Себастьян ринулся за нею, но не успел сделать и нескольких шагов, как ведьма повернулась и направила на него мерцающий луч. Дженнсен бросилась под луч, и только это спасло Себастьяна от прямого удара. Луч разбился об нее снопом искр, а Себастьян с криком упал. -- Себастьян! Нет! -- девушка ринулась к своему возлюбленному. Тот держался руками за ребра и корчился от боли. Но по крайней мере, он был жив. Дженнсен повернулась к старухе. Та стояла неподвижно, с высоко поднятой головой и прислушиваясь. Было заметно, что она в замешательстве. Ведьма не смотрела на девушку -- она повернулась к ней ухом. И только теперь Дженнсен увидела, что оба глаза у старухи совершенно белые. Сначала девушка удивилась, но внезапно к ней пришло понимание. -- Эди?! -- выдохнула она. Вздрогнув, старуха повернула голову, прислушиваясь другим ухом. -- Кто быть здесь? -- скрипуче и требовательно спросила она. -- Кто быть здесь? Дженнсен не ответила: она боялась выдать себя. В комнате повисла жуткая тишина. На обветренном лице ведьмы лежала печать беспокойства. Потом старуха подняла руку, поняв, видимо, что происходит. Дженнсен сжимала нож в руке, не зная, что делать. Если это действительно Эди -- колдунья, о которой рассказывала Алтея, -- то для нее Дженнсен должна быть невидимой. Так говорила Алтея... Но Себастьян для нее невидимым не был. Дженнсен шагнула вперед. Старуха повернулась на звук шагов: -- Детка? Ты есть сестра Ричарда? Тогда почему ты быть с Орден? -- Наверное, потому что я хочу жить! -- Нет! -- Старуха тряхнула головой, выражая твердое несогласие. -- Если ты быть с Орден, то ты выбрать смерть, а не жизнь. -- Это у вас цель -- убивать! -- Ложь! -- сказала Эди. -- Вы прийти ко мне с оружием и убивать, я к вам не приходить. -- Ну конечно! -- выкрикнул Себастьян. -- Но только потому, что вы изуродовали жизнь заразой магии! Вы задушите человечество, поработите весь мир вашими безнравственными древними методами. -- Вот! -- произнесла Эди, кивая. -- Вот кто обольстить детку. -- Он спас мою жизнь! Без Себастьяна я бы ничего не добилась! Я была бы никем! Я бы просто умерла! Как моя мать! -- Детка, и это ложь, -- тихо проскрипела Эди. -- Уходить от них, идти со мной. -- Тебе нравится одно, а мне другое, -- отрезала Дженнсен. -- Моя мама умерла у меня на руках, потому что так приказал лорд Рал. Я знаю правду. Правда в том, что ты хочешь принести лорду Ралу мою голову. Эди махнула рукой: -- Детка, не знаю, что за ложь быть в твоя голова, но я не иметь время. Ты идти со мной, иначе я тебе не помогать. Я нельзя ждать и минута. Я иметь мало время, и теперь оно совсем нет. Пока она говорила, Дженнсен неслышно продвинулась на несколько шагов вперед. Она должна была использовать возможность и выполнить задуманное. Девушка прекрасна понимала, что перед нею старуха беспомощна. Всего несколько телодвижений и навык обращения с ножом, и желаемое будет достигнуто. Волшебство ведьмы бесполезно для того, кто неуязвим, -- для столпа Творения. -- Джен, дай ей! Ты можешь! Отомсти за мать! Дженнсен уже преодолела четверть расстояния между Эди и Себастьяном. Крепко сжимая нож, она шагнула вперед. -- Если ты сделать выбор, то быть так! -- услышав звук шагов, проскрипела Эди. Ведьма протянула руки по направлению к Себастьяну, и девушка с ужасом поняла, что имела в виду колдунья: за свой выбор Дженнсен заплатит дорогой ценой -- жизнью Себастьяна. Глава 50 Себастьян лежал, опершись на руку. Мраморный пол под ним был залит кровью. Вид своего возлюбленного, корчащегося от боли, и ужас от понимания, что его вот-вот убьют, поразил девушку в самое сердце. Эди не могла остановить Дженнсен, но вполне могла лишить жизни Себастьяна. А Себастьян был всем, что у Дженнсен осталось. Ведьма наверняка собиралась ударить его смертельным волшебным лучом. Дженнсен была гораздо ближе к Себастьяну, чем к старухе. Она знала, что не успеет добежать до ведьмы и остановить ее, но, возможно, сможет вернуться и защитить Себастьяна. Вот такой выбор предоставила ей Эди. И Дженнсен голубкой понеслась к Себастьяну, стремясь держаться между ним и колдуньей. Она создала дыру в мире именно там, куда ведьма пыталась направить свой ужасный волшебный огонь. И магический луч миновал Себастьяна, осыпав светящимися искрами мрамор за его спиной. В воздух взмыла туча осколков. Упав рядом с Себастьяном, Дженнсен обхватила его руками: -- Себастьян! Ты можешь двигаться? Бежать можешь? Мы должны выбраться отсюда. Он кивнул: -- Помоги мне подняться. -- Слова он произносил с трудом, дыхание его прерывалось. Подсунув голову под его руку, девушка сумела приподнять возлюбленного и помочь ему встать на ноги. Теперь надо было двигаться к двери. А позади Эди снова подняла руки, следя за движениями Себастьяна, раз уж Дженнсен оставалась для нее невидимой. Поэтому девушка все время старалась загораживать друга. Мерцающий луч пролетел в каком-то дюйме от них, сбил с петель обитую железом дверь, и она с грохотом понеслась по коридору. Дженнсен и Себастьян выскочили в еще дымящийся дверной проем и ринулись за нею. Тяжелая дверь с грохотом ударялась о стены, откалывая огромные куски камня, и девушка с ужасом представила, что станет с нею, если что-либо подобное зацепит ее. Рука уже кровоточила от острых осколков. Раны были нанесены не магией, хотя осколки и летели, повинуясь волшебному заклинанию. Для магии она была действительно неуязвима, но если огромная каменная колонна опрокинется на нее, повинуясь силе магии, то Дженнсен погибнет точно так же, как если бы эту колонну сдвинула обычная грубая сила. Смерть -- всегда смерть. И Дженнсен неожиданно поняла, что не так уж она и неуязвима. Они свернули за первый же угол, чтобы Себастьян исчез из поля волшебного зрения Эди. Девушка чувствовала, как по руке Себастьяна, лежавшей на ее плече, течет горячая кровь. Несмотря на рану, Себастьян не просил ее замедлить движение, и они поспешили туда, где Дженнсен оставила императора. -- Ты сильно ранен? -- спросила она, боясь услышать ответ. -- Не очень, -- с трудом переводя дыхание и превозмогая боль, ответил Себастьян. -- Такое чувство, будто под ребрами горит огонь. Если бы ты не защитила меня от прямого удара, я бы сейчас точно был мертв. Продвигаясь по дворцу, они встретили солдат. Тяжело дыша, Дженнсен рухнула им на руки. У нее не осталось сил, чтобы нести Себастьяна, ноги просто дрожали от напряжения. -- Уходим, -- тяжело дыша, приказал Себастьян. -- Нам нужно выбираться. Император ранен. Мы должны вынести его отсюда. Соберите наших людей -- по возможности всех, чтобы защитить императора. Мы отнесем его в безопасное место. А вы двое поможете мне. Люди бросились выполнять указания. Двое положили руки Себастьяна себе на плечи и с легкостью понесли. Он корчился от боли. Дженнсен повела их по залам и коридорам, следуя оставшимся в памяти приметам и отчаянно желая найти императора Джеганя, чтобы закончить этот смертоносный поход. Они старались обходить большие залы и не выходить из путаницы коридоров: Себастьян не хотел, чтобы их поймали в одном из гигантских помещений, где они окажутся прекрасной мишенью. Периодически до Дженнсен доносились ужасающие глухие удары. И каждый раз дворец содрогался. -- Сюда, -- сказала она, узнав зияющую брешь во внешней стене, сквозь которую проникал дневной свет и были видны газоны дворцового парка. С другой стороны в зал вошли пять солдат, перебираясь через груды обломков. С собой они несли сестру Света. Откуда-то подошло еще человек двенадцать. Из ближайшей комнаты справа появились две сестры с перепачканными сажей лицами. За ними -- несколько человек из штурмовой роты. Половина были ранены, но все могли передвигаться самостоятельно. Император Джегань сидел, прислонившись к стене там, где Дженнсен его оставила. Края глубокой рваной раны, которую забинтовала девушка, расходились не слишком, но было очевидно, что здесь необходим целитель. Действие волшебного заклинания, наложенного погибшей сестрой, все еще продолжалось: кровь из раны больше не текла. Однако из-за сильной потери крови Джегань выглядел слабым и бледным. Впрочем, не бледнее тех, кто увидел его увечье впервые. Одна из сестер опустилась на колени, чтобы осмотреть рану. Когда она попыталась совместить края рассечения, император содрогнулся. -- Сейчас нет времени на лечение, -- сказала сестра. -- Сначала нужно вынести его в безопасное место. Она выдернула из-под мусора еще один кусок занавески и принялась за перевязку. -- Вы взяли ее? -- спросил Джегань, морщась от боли. -- Где она? Где Себастьян? -- Опершись на обломок доски, он попытался сесть ровнее и принялся искать глазами своего стратега. Солдаты помогли Себастьяну подойти к императору. -- Вот ты где... А Мать-Исповедница? Ты взял ее? -- Это была не она, -- отозвалась Дженнсен. -- Что? Я видел суку! -- Император злобно оглядел присутствующих. -- Я узнал Мать-Исповедницу! Почему ты не взял ее? -- Вы видели волшебника и ведьму, -- пояснила Дженнсен. -- При помощи магии они внушили вам, что вы видите лорда Рала и Мать-Исповедницу. Это обман. -- Думаю, она права, -- сказал Себастьян прежде, чем Джегань успел зарычать на девушку. -- Я стоял рядом и видел Мать-Исповедницу, но Дженнсен видела совсем другую женщину. Джегань хмуро посмотрел на Дженнсен: -- Но если другие обманывались, то почему же ты не... Он вдруг замолк. Дженнсен не знала причину, но он явно понял, что она говорит правду. -- Но зачем? -- спросила сестра, оторвав взгляд от ноги императора. -- И волшебник, и ведьма куда-то спешили, -- добавила Дженнсен. -- Они куда-то должны были успеть. -- Они отвлекали внимание, -- прошептал Джегань, глядя сквозь стену зала. -- Этой парочке было нужно, чтобы мы все время были при деле. А уведя нас в сторону, они занялись своими делишками. -- В сторону от чего? -- спросила Дженнсен. -- От главных сил, -- ответил Себастьян, продолжая мысль Джеганя. Вторая сестра, украдкой бросая взгляды на императора, осмотрела Себастьяна. Затем она быстро наложила кусок мягкой ткани и перебинтовала его грудь длинной полосой материи. -- На какое-то время это поможет. Но только на какое-то, -- бормотала она. -- Нам нужно уходить отсюда. Здесь лечить раны невозможно. Себастьян вздрогнул от боли и, не обращая внимания на сестру, сказал: -- Это ловушка. Волшебники водят нас за нос здесь, мы гоняемся за иллюзиями, а в это время враги атакуют наши главные силы. Джегань громко выругался. Он посмотрел сквозь дыру туда, где остались главные силы, и заскрежетал зубами: -- Сука! Грязная расчетливая сука! Конечно же, это ловушка. Надо немедленно возвращаться! Небольшой отряд двинулся в путь. Солдаты взяли Джеганя и Себастьяна под руки и быстро пошли к выходу из дворца. Себастьян выглядел очень плохо. По дороге подобрали еще с десяток солдат. Дженнсен удивлялась, как им удалось выжить. Если бы Себастьян и Джегань не разделили атакующих на отряды, то в столкновении с волшебниками погибли бы все. Впрочем, Орден и сейчас понес большие потери. Спустившись на нижний этаж, двинулись служебными помещениями по направлению к боковому выходу. Себастьян решил, что возвращаться через парадный вход глупо -- именно этого ждут враги и наверняка нанесут смертельный удар. Отряд по возможности пытался соблюдать тишину и пробирался по пустым кухням, пока не вышел в боковой двор. Наступали сумерки. Когда обошли дворец, глазам предстала ужасающая картина. Весь кавалерийский отряд -- главные силы -- был уничтожен, в живых не осталось практически никого. Дженнсен зажмурилась: было невыносимо смотреть на следы этой кровавой бойни. Мертвые солдаты и лошади лежали вповалку, рваной линией, бегущей по холму, там, где встретили врага. В отдалении у группы деревьев паслось несколько лошадей, но их всадники лежали на траве. -- И ни одного вражеского солдата, -- произнес опирающийся на пику Джегань, разглядывая представшую перед ним картину. -- Как это могло произойти? -- Неужели никто не остался в живых? -- в ужасе пробормотала сестра. Они быстро пошли вдоль линии фронта, обозначенной грудами тел И тут с разных сторон к отряду, заметив императора, стали стекаться остатки войск: и пеших, и конных. Из сорока тысяч всадников теперь насчитывалось чуть меньше тысячи, и эта тысяча окружила группу, возвращающуюся из дворца. К императору подъехало верхом несколько сестер; окружив его плотным кольцом, создали внутренний защитный круг. На газоне появились Расти с Питом, пристроившиеся к остаткам кавалерии. Дженнсен свистнула, и Расти, узнав знакомый зов, поспешила к ней. Пятнистая кобылка, понюхав плечо девушки, жалобно заржала, ища утешения. Расти и Пит были непривычны к полевым условиям и ужасам войны. Дженнсен похлопала лош