up>o. Джонни, глянешь на Джо? - Есть, капитан. - Внезапно Рэмси почувствовал себя совершенно обессиленным, он держался исключительно на нервах. - А после того и сам пойдешь отдохнуть. Рэмси направился в лазарет. Гарсия, одетый только в шорты, лежал на кровати под лучами кварцевой лампы. Он развалился на спине, заслоняя смуглой рукой глаза. На коже блестели капельки пота. Когда Рэмси вошел, Гарсия отнял руку и поглядел из-под нее. - Это ты? - А ты кого ожидал? Генерального хирурга? - Не смешно. Рэмси коснулся его лба тыльной стороной ладони. - Морозит? Гарсия прокашлялся. - Немного. Это после чертовых декальцифицирующих уколов. Рэмси поглядел на расписание инъекций, подвешенное Спарроу над кроватью. - Самое время делать следующие уколы: декарбонатный и дефосфатный. А через час еще один - десульфатный. - Он прошел к медшкафчику у противоположной стены, заметил, что Спарроу уложил уже необходимые шприцы на стерильной вате, проверил этикетки. - Что вы там делали? - спросил Гарсия. Рэмси подошел с приготовленными шприцами и сказал: - Закачали новый балласт в "слизняка". Повернись-ка. - Этот в левую руку, - указал Гарсия. Он протянул руку, проследил, как Рэмси продезинфицировал участок кожи, сделал укол и уложил шприц в аптечку. После всего Гарсия спросил: - Ну что, разгадал ты со своей черной коробочкой капитана? Рэмси застыл на месте. Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться и повернулся к Гарсии. - Что ты имеешь в виду? Лицо Гарсии перекосило усмешкой. - Только не строй из себя невинного младенца, Джонни. Ты знаешь меня. Я их тех, кто способен заменить тебя в электронной мастерской, если ты будешь в отключке. - Но... - У меня хобби такое - вскрывать замки и заходить. - Гарсия подложил руки под голову, скривившись, когда пришлось шевельнуть левой рукой. - Не стоило искушать такого парня, как я. Слыхал про ящик Пандоры? - Рэмси смочил языком пересохшие губы. - Ты имеешь в виду аппаратуру для дальнего зондирования? - Старик, ты что, не понял, твое дело швах. - Он испытующе поглядел на Рэмси. - Это устройство в коробке лишь для того, чтобы замылить глаза капитану. Не знаю как, но... - Ладно, давай завяжем про это, - предложил Рэмси. - Ты... - И я подверг эту штуку испытанию. - Испытал? - Ты чертовски упрямый тип, Джонни. Если бы я не... - Начни с начала, - устало сказал Рэмси. - Хочу знать, что ты думаешь про все это. - Довольно-таки много, - ответил Гарсия и лег поудобней. Рэмси взял стул и подсел ближе. - С самого начала, - начал Гарсия, - ты не посвятил меня во все эти тайны с черной коробкой. С твоей стороны это было ошибкой. Любой нормальный электронщик всегда переполнен желанием похвастаться своими цацками перед другими, знающими в этом толк, кто говорит на одном жаргоне с ним. - Уголки губ Гарсии натянула улыбка. - Кстати, ты не употребляешь жаргона. - И что с того? - Следовательно, на борту нет никого, кто пользовался бы твоим личным жаргоном. - И потому ты решил, что я шпион? Гарсия покачал головой. - Я никогда не считал тебя шпионом. - Он нахмурился. - Извини. Наверно, я смог бы предотвратить эту твою несчастную стычку с Лесом. Но я все время был уверен, что ты не шпион. - Откуда такая уверенность? - Твоя ирония неуместна. - Гарсия поколебался. - К тому же - моя жена, - это двоюродная сестра коммандера Гедсена с "Дельфина". На Геда огромное впечатление произвел один парень по прозвищу Долговязый Джон Рэмси из ПсиБю, который вытащил их из больших неприятностей, когда у них накрылась кислородная система. Он рассказывал, что этот Рэмси на ходу сымпровизировал "вампиры" и проделал эффектные штучки с ангидразой, о чем не писалось в книжках. Он считал, что этот Рэмси спас им всем жизнь. - И отсюда ты решил, что я тот самый Рэмси? - Гед был _чертовски_ поражен этим Долговязым Джоном Рэмси, кроме одного: он говорил, что рыжий сукин сын действовал всем на нервы своим всезнайством. - Но в мире полно рыжих... - А как же! - Гарсия покачал головой. - Ты из ПсиБю. И только две вещи на нашей плавучей канализационной трубе интересуют тебя больше всего остального: капитан и черная коробка в твоей каюте. Потому-то я и вскрыл ее. Рэмси через силу пытался оставаться бесстрастным. - И? На лице Гарсии появилась таинственная усмешка. - Там было отдельное записывающее устройство, сопряженное с таймером. Я скопировал четыре из твоих лент и проверил назад по времени, что мы тогда делали. - И что это тебе показало? - Когда капитан спал, линии на твоих графиках выравнивались. И это каждый раз. Рэмси вздрогнул, но не сказал ни слова. - Но мне надо было главное, основное доказательство. Дважды, когда капитан калечился - когда его ударило током, и когда он счесал кожу на лодыжке - я заметил точное время. Так вот, именно в эти моменты линии графиков на твоих лентах зашкаливали. Рэмси про себя промотал ленты назад; теперь его тогдашние недоумения объяснились. - Умно. - Спасибо, старик. Я тоже так о себе подумал. - И что это доказывает? Гарсия поднял брови. - Это доказывает, что ты записываешь какие-то внутренние реакции капитана. А только одну разновидность парней интересует, что тикает в человеке. - Ну? - И это элементарно приписывает тебя к головокопателям. Рэмси улыбнулся, пусть и невольно. "Ну вот, меня и умыли, - подумал он. - Хорошо еще, что я в приличной компании". - Не думаю, что буду тебя выдавать, - сказал Гарсия. - Представление еще до конца не выдохлось. Мне следует помнить, что надо благодарить ПсиБю за одно из самых увлекательных путешествий в своей жизни. - Мне кажется, что ты хочешь вмешаться в действие. - Боже упаси, нет! У меня всегда имеется своя роль. Но одно, старик, я должен сказать. Не стоит подцеплять нашего Сэвви Спарроу на крючок. - Не понял? - Это он режиссер всего спектакля. Знаешь ты это или нет, но это он следит за ходом сценария. Рэмси подавил неприятное чувство беспокойства. - И поэтому ты не хочешь меня выдавать? - Естественно, ты правильно все понял. - В голосе Гарсии появились низкие, звенящие злостью нотки. - А теперь делай мне следующий укол и уматывай к чертовой бабушке! Меня уже начинает доставать твое чувство превосходства. Рэмси почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо. Он пару раз глубоко вздохнул и встал на ноги. Гарсия делано перевернулся на живот и прохрипел, прижав губы к подушке: - На этот раз, старик, в левую ягодицу. Только не разряди на мне свою злость. Рэмси прошел к шкафчику с препаратами, вернулся со шприцом и сделал укол. - Совсем не больно, - удивился Гарсия. - У тебя железные нервы. Рэмси прошел к кровати, положив шприцы на место. - Так какое чувство превосходства? - требовательно спросил он. Гарсия перекатился на спину, скорчил гримасу, и сказал: - Я не имею в виду, что тебе не нравится Лес или я, но, ради Бога, жизнью своей ты обязан... - Хватит! - прорычал Рэмси. - Ты говорил здесь о превосходстве. Любой придурок будет говорить тут о превосходстве... - Ну ты и сказанул. У всех нас есть свои маленькие недостатки. В том числе и у юного энсина... - Ты имел в виду нечто другое, - нахмурился Рэмси. - Да, имел, - согласно кивнул Гарсия. - Скорее всего, ты просто хотел стать в нашей банде своим. Вопреки... - он замолк. - Вопреки чему? - Своей второй работе. - Может и потому... - ответил Рэмси. Гарсия отмахнулся. - Я никогда над этим не задумывался. Но в этом есть смысл. Вы, психмены, должны быть чертовски одинокими. Все ваши приятели - не по профессии - всегда настороже, чтобы не попасться к вам же в когти. Рэмси сунул руки в карманы брюк. - С чего это такое плохое мнение о психологах? - Наблюдал за вашими операциями, док. Рэмси фыркнул. - Ты же никогда не видел, как я провожу операции. - Он подвинул стул к кровати Гарсии и уселся. - Ты хотел поговорить серьезно. Гарсия приподнялся на локте. - Смотри, старина, я действительно... - Твоя тайна вышла наружу, - сказал Рэмси. Гарсия побледнел. - Что... ты... имеешь... в виду? - Сейчас ты ведешь себя и действуешь, как человек под страхом лишения жизни, более ужасным, чем даже страх перед смертью. Ты пытаешься изобразить из себя жертву, как будто тебя собираются наказывать... - Рэмси замолк и пристально поглядел на Гарсию. - Ну? - До этого я как-то не обращал на это внимания. Джо, ты связан каким-то образом со смертью лейтенанта из Безопасности? Гарсия упал на подушку. - Нет. - И даже косвенно? - Я ничего не знал о нем, пока мы не нашли тело. Рэмси уже собрался кивнуть, но тут к нему пришла мысль: "Погоди, ведь это не прямой ответ. Это только увертка, отговорка, похожая на ответ". Он сказал: - Ты предпочитаешь лгать косвенным образом? Гарсия уставился в потолок, губы сомкнулись в твердую линию. - Ладно, Джо. Поговорим о чем-нибудь еще. - А почему бы не поговорить о тебе самом? - Ты для меня слишком приятный собеседник. Скажи, Джо, только не как психологу, что просматривается через твою притворную стенку неадекватной агрессивности... - Вот посмотри, парень. - Гарсия повернул голову на подушке так, чтобы глядеть прямо на Рэмси. - Вот ты пришел за мной, когда я ремонтировал "слизняка". С твоей стороны это был напрасный, бойскаутский поступок, если можно так выразиться, и я поблагодарил тебя, когда мы возвратились, но... - Поблагодарил меня? - А, я и забыл, ты свалял дурака с напором моющего средства, и при этом твоя аппаратура связи отключилась. Бывает. Так вот, тогда я сказал нечто вроде того, что поступок твой был ненужным. В случае опасности я мог бы выбраться из "слизняка", прорубил бы стенку... Так что мы... - С чем ты мог выбраться? - Не понял. - Перед тем, как надеть гидрокостюм, ты вывернул карманы. Твой нож оставался здесь, в шкафчике, когда я был готов выйти наружу. Так с чем ты собирался прорваться из "слизняка" - с куском пластыря? Смуглое лицо Гарсии побледнело. - Валяй, продолжай, - предложил Рэмси. - Ты выстроил свою роль еще круче, чем даже собирался вначале, Джонни. Кто писал для тебя сценарий? - Все потому, что ты никогда не видел моих операций. А сейчас я хочу задать тебе вопрос. Хотелось бы получить прямой ответ и немедленно. Хорошо? Гарсия слабо усмехнулся. - Договорились. - Что есть в этой службе, что по-настоящему "давит" на подводника? - Ничего на нас не давит, - ответил Гарсия. Мы любим свою работу. Во всем мире ничего не может сравниться с подводными буксировщиками. Ты будто играешь с пантерой, ловя ее за хвост. - Я серьезно, Джо. Я ищу нечто внутри тебя, что закупорено и не может найти выхода. Мне кажется, я знаю, что это такое, только хотелось бы услыхать об этом от кого-нибудь еще. Например, от такого, как ты, что разбирается и в людях, и в подлодках. Мне кажется, что раньше мы искали не в том направлении. - Что ты хочешь знать? - Я не собираюсь тебе подсказывать. Хочу знать, что есть такого в этой службе, что по-настоящему жжет твою задницу, о чем вы предпочитаете не говорить даже среди своих. Гарсия снова оперся на локоть. Он поморщился, когда двинул рукой, куда перед тем делались уколы. - Хорошо, Джонни-малыш. Ты заслуживаешь прямого ответа хотя бы за то, что парень ты наблюдательный: нож и все такое. Ты видел, как мы уходили в плавание? - Да. - Выползали, как змеи. Тебе могло показаться, что так заведено. - Это требования Безопасности. - Да к чертовой матери Безопасность. Или эти тупицы до сих пор представляют, будто "восточные" понятия не имеют о размещении наших баз? Рэмси покачал головой. - Ну ладно, допустим, Безопасность уверена, что "восточные" знают, _где находятся_ наши базы. Если они получили наше шифрованное послание, они подтвердят эту уверенность. - Они и без того знают об этом. Все эти игры в "казаки-разбойники" - это для придурков. Единственная причина, по которой стаи "восточных" не сторожат выходы из всех наших пяти баз - это морское и воздушное патрулирование. - Пяти? - Пять баз, Джонни. Об этом знает любой подводник. Знают капитаны, значит знают и моряки. Это лишь Безопасность может умалчивать... - Я тебя не понимаю, Джо. Извини. - Джонни, скажем, ты единственный на борту умеешь управлять кораблем. Остальные разбираются в чем-то остальном. Допустим, в реакторах. Для тебя, Джонни, вопрос жизни и смерти знать, что медцентр по лучевой болезни находится на другом конце Чарлстонского короткого тоннеля, что тоннель этот выходит в Чарлстонскую бухту уже за молом, в сотне футов слева... - Я понял, что ты имеешь в виду. Значит, у нас пять баз. - Вообще-то было шесть. Но "восточные" устроили диверсию на одном из наших подводных крейсеров, и тот взорвался, проходя тоннель - как проходили и мы сами. Сейчас мы имеем там кратер Тела Христова... - Погоди! - Рэмси потряс головой. - Но ведь это была "восточная" ракета! - Дерьмо собачье! И от него так просто не отмоешься, Джонни. Невозможно объяснить, каким образом эта ракета пробила нашу "совершеннейшую" автоматизированную систему защиты и плюхнулась прямиком в тоннель. - Как это, в тоннель? - Джонни, я был там. Как и другие ребята-подводники. Пусть Безопасность вешает лапшу на уши кому другому, только не нам. Ты не скажешь мне, как это ракета, наводимая из Сибири, пусть даже и случайно попадает в Техасе прямиком в яблочко? Уж слишком притянуто за уши. Он откинулся на подушку. - Допустим, что я согласен с твоими доводами, - сказал Рэмси. - Но как быть с моим главным вопросом? - Ты все еще собираешься влезть в мои мысли? - Я хочу получить ответ на свой вопрос. Гарсия уставился в потолок. - Ладно, Джонни. На твой вопрос можно ответить приблизительно следующее: во всех службах есть люди - не только на подводных лодках - которые настолько больны от войны - войны год за годом, год за годом - настолько больны от вечного страха, что им уже безразлично что-то другое. Смерть? Старинная подруга, живущая по-соседству, за переборкой. И предпочтительным становится уже совершенно противоположное. Например, хочется плевать на свои обязанности, хочется, чтобы выиграла другая сторона. Пусть побеждает кто угодно, лишь бы остановить, прекратить это дело - кровавое, глупое и бесконечное. Голос его затих, и Гарсия отвернулся, уставившись в стенку. - Но ведь это же безумие, - прошептал Рэмси. - Вот именно, - тихо сказал Гарсия. - Не станешь же ты доказывать, что война дело разумное. Ведь мы люди, что бы это ни значило. Если безумие - это образец для поведения, тогда все мы и ты мало кого найдем, кто понимал бы это противоречие. И вот тогда небольшие остатки здравого смысла, когда везде льется кровь, будут проявляться совершенно иным образом. - Каким? - Как у нашего капитана. Ты видел, как он молился за души тех, кого убил. Вот это и есть остатки здравого смысла, нормальности. Ты можешь почувствовать это. - Он устремил горящие глаза на Рэмси. - Ты когда-нибудь думал про то, какие они - эти парни? Черт побери! Не могут же они слишком отличаться от нас! У них есть жены, дети, любимые, надежды и страхи. Я точно знаю, имеются люди, которые думают про эту долбаную войну то же самое, что и мы, их враги. - Голос его стал громче. - Ничего! Главное - сказать. Это как боль в груди, которая никак не кончается, а только накапливается и накапливается. - Джо, спокойней. Гарсия расслабился. - Все в порядке. - Это все военный синдром, давление войны, - сказал Рэмси. - О чем-то подобном я и думал. - Он вздрогнул. - Нет, скорее всего ты говоришь о том же самом. - Каком том же? - Каким-то образом это может быть связано с инстинктом смерти. - Ой, для таких, как я, это слишком заумно. - Я этого не говорил. - Но предположил, Джонни-малыш. Еще один из ваших эзотерических нонсенсов. Я изучал психологию. Читал и старых, и новых мастеров: Фрейда, Юнга, Адлера, Фримана, Лози, Кмисая. Я искал ответы, а нашел лишь толкования, оговорки. Но жаргон я знаю. - Тогда ты знаешь и про "инстинкт смерти". - А как же, Джонни. И "восточные", и мы - все слепо прут к тотальному уничтожению. Ты это хотел мне сказать? - Нет, не совсем то. Я думал про другое. Но, может, я ошибался. - А может, и я хочу быть слепым. - Да. Мы слишком рано перескочили к другим проблемам, Джо. Ты мне не ответил. Готов ты мне сказать, что это "восточные" сделали тебе предложение делать грязные делишки для них? Гарсия холодно поглядел на него. - Надеюсь, что мы оба будем жариться в аду, - сказал он, четко выговаривая слова. Рэмси поднялся. - Ты мне очень помог, Джо. Но тебе и вправду надо отдохнуть. Он отключил кварцевую лампу над кроватью и пошел к двери. - Ты думаешь, что я "спящий" агент? - спросил Гарсия. Не поворачиваясь, Рэмси ответил: - А разве "спящий" полезет получать сверхдозу радиации, чтобы укрыть нас от врагов? - Возможно, - ответил Гарсия. - Если ему осточертела его работа, и он устал от войны так же, как и я. "И это именно тот ответ, которого я боялся", - подумал Рэмси. Он сказал: - Отдыхай. - Чтоб тебя черти разодрали. Рэмси вышел в коридор и внезапно заметил, что этот серый проход не ведет никуда. Он подумал: "Мой собственный мир катится к шизофрении. Безопасность! Их задача - сделать нас еще большими шизоидами, разрушить как можно больше коммуникативных связей". Он опять повернулся, чтобы посмотреть на Гарсию. Тот повернулся на бок и глядел в стенку. "Вот почему так важно принадлежать к группе Сэвви Спарроу. Здесь есть островок здравого смысла". Тут он вспомнил Хеппнера, сошедшего с ума электроника. "Если ты не можешь быть вместе, и не можешь уйти - что тогда?" И форма, и содержание вопроса стали преобразовываться в сознании Рэмси. Он направился на центральный пост. Помещение показалось ему громадным: тепло, горят красные и зеленые огоньки, свистящий шум двигателей, легкий запах озона и масла, протекающего в глубоко скрытых системах, запахи, которые не могли полностью поглотить никакие фильтры. Спарроу стоял у штурвала, совершенно истощенная фигура, одежда болталась на нем мешком. Внезапно до Рэмси дошло, что капитан страшно потерял в весе, хотя, вроде бы, для этого не было никакого повода. - Как там Джо? - спросил Спарроу, не поворачиваясь. "Он увидал мое отражение на приборном стекле, - подумал Рэмси. - От него ничего не уйдет". - Похоже, что с ним все будет в порядке, - ответил Рэмси. - Его "вампир" показывает отрицательное поглощение. Наверное, он немного облысеет, и, конечно, его ждут приступы тошноты. - Мы высадим его в Чарлстоне, - сказал Спарроу. - "Вампир" ничего не может сказать, как там у него с костным мозгом. Главное, чтобы не было слишком поздно. - Пока что все говорит за то, что он выкарабкается. Ионы кальция заменятся на незараженные. По сульфатам показатели отрицательные. Так что с ним все будет хорошо. - Дай Бог, Джонни. Я проплавал с ним долгое время, и потому мне не хотелось бы его терять. - Он знает об этом, капитан. Спарроу обернулся, сделал странный, плавный жест рукой, улыбнулся. - Догадываюсь, что так оно и было. А Рэмси подумал: "Ты не можешь сказать мужчине, что любишь его. Нет, если ты сам мужчина. Еще одна проблема. У нас нет подходящего слова, которое не переходило бы на секс". Он спросил: - А где Лес? - Пошел немного отдохнуть. Двадцать минут назад мы вышли в Арктическое течение. Рэмси направился к своему посту у локационного пульта, положил руку на вентиль воздухообменника. В голове клубились мысли. После разговора с Гарсией он будто бы поднялся к поверхности, давление внутри головы уменьшилось. - Через час Лес заступит на вахту, - сказал Спарроу. - Пока же я справляюсь и сам. Ты придешь через три часа. Будем уплотнять расписание, пока нет Джо. - Хорошо, капитан. Он направился к себе в каюту и вдруг понял, что чертовски устал. Ему было не до телеметрии и лент с записями. Он и так знал, что там увидит: железное самообладание, самоконтроль, выдающие себя за нормальность. Но может это и была нормальность. Он заснул, даже не раздеваясь. "Рэм" пробирался на юго-запад, в родные воды, стрелки таймера продолжали отсчитывать дни. Монотонная смена вахт среди холодных труб, циферблатов, рычагов, вентилей, мигающих ламп и жужжания приборов. Те же самые лица и те же самые опасности. Но даже и риск может надоесть. Далекий звук винтов в зоне, где все звуки означают "охотника". Ждать и слушать. Пробираться вперед на самой малой скорости. Ждать и слушать. Опять проползти на несколько миль. Ждать и слушать. Далекие звуки исчезли. "Рем" наращивает скорость, следя за происходящим вокруг красными глазками локаторов и сонара. Гарсия поднялся уже на четвертый день - выглядел он угрюмо и злобно, особенно, когда рядом был Рэмси. Буксировщик, не смотря ни на что, держал путь в безопасные для себя воды, таща за собой упирающегося "слизняка" - приз, уведенный из-под носа у самой смерти. И особенное напряжение - новый род давления - влияло на поведение экипажа "Рэма". Оно как бы говорило: "Мы собираемся сделать это... Мы собираемся сделать это... Мы уже почти сделали это... Разве не мы?" Рэмси спал в своей койке, сражаясь с безмолвным кошмаром, в котором Спарроу, Гарсия и Боннет внезапно поворачивались к нему, и у всех были лица безумного Хеппнера. Медленно, очень медленно кошмар покинул его, оставив лежать неподвижно в схожей с материнской утробой неподвижности подлодки. Неподвижность! Рэмси уселся на койке, уже полностью проснувшись. Все его чувства буквально кричали о присутствии странного, чужеродного элемента: спокойствия. Он взял себя в руки и включил бра над койкой. Свет был тусклым - значит, они шли на аварийных аккумуляторах. - Джонни! - Голос Спарроу в настенном динамике. - Я здесь, капитан. - Немедленно в мастерскую. У нас неприятности с реактором. - Бегу. Ноги сами вскочили в туфли. Рэмси выключил свет, выскочил в дверь, наверх по лестнице, перескакивая по две ступени за раз, потом вниз по проходу, в мастерскую, где сразу же включил переговорное устройство. - Я на месте, капитан. Что-то серьезное? Ответил Боннет. - Авария на всю катушку. - Где капитан? - Впереди, вместе с Джо. - Но ведь Джо нельзя там ни в коем случае находиться. Он еще "остывает". - Это случилось на его вахте. Ты же знаешь, как... - Джонни! - Голос Спарроу в интеркоме. - Здесь. - Переводи мастерскую на минимум потребления энергии и беги вперед. - Есть. Рэмси обнаружил, что руки уже сами знают, за какой тумблер взяться. Он благословил долгие часы упорных тренировок на макете. Но сейчас произошло то, о чем говорил куратор Рид: "На подлодке нет такого понятия как маленькая, небольшая авария". На всякий случай Рэмси снова оглядел все вокруг: лампы готовности горят янтарным светом, все штекера отключены, главный рубильник отключен, индикатор релейной цепи связи с центральным постом горит зеленым. Он включил ларингофон: - Лес, все на тебе. - Беги уже. И он выбежал в дверь, повернул в центральный проход, через помещение поста управления, даже не глянув на Боннета и на центральные мостки машинного отделения. Здесь тихо гудел всего один электромотор: аккумуляторы позволяли лишь самый тихий ход. Гарсия стоял рядом со входом в тоннель, ведущий к реактору. Его руки дергали молнию скафандра антирадиационной защиты. Первой мыслью Рэмси было: "Что случилось со Спарроу? Он не мог послать Джо туда!" Но потом он все понял. Рядом с Гарсией был захват наконечника шланга с моющим средством. Спарроу стоял в футах двадцати, на нижних мостках. Пространство между ними было все запачкано пятнами пены. Как только капитан попытался сделать шаг вперед, Гарсия бросил молнию и схватился за шланг. - Оставайтесь на месте! Голос Гарсии звучал металлическим эхом, и Рэмси понял, что тот говорит в микрофон своего скафандра. Гарсия направил наконечник шланга на Спарроу. - Еще шаг, и снова испытаете эту дрянь на вкус. Рэмси прошел к левой вертикальной лестнице, спустился к Спарроу. Он увидел, что весь перед одежды Спарроу был в пятнах пены, и догадался, что может сделать с человеком струя, бьющая под высоким давлением. - Набросимся на него, капитан? - спросил он. - Я мог бы спуститься. - О, а это, случаем, не головокопатель? - спросил Гарсия. Молния на скафандре уже пустила. Пластина кварцевого стекла на шлеме скафандра поблескивала, будто глаз циклопа. Спарроу взглянул на Рэмси, потом повернулся к Гарсии спиной. - Пока у него шланг, мы ничего не сможем сделать. Придется согласиться на его условия. - Пусть и головокопатель соглашается, - сказал Гарсия. Его голос гремел из динамика на переборке. - Это его прерогатива. - Ведь Джо всего четыре дня назад получил уже дозу облучения, - заметил Рэмси. - Это мое представление! - сказал Гарсия. - Это моя роль. Я собираюсь зайти в тоннель, и ничто не сможет меня остановить. К тому же я знаю эту часть лодки лучше всех. Рэмси глянул на открытую дверь в тоннель и вдруг вспомнил, что это тот самый, где они нашли мертвого офицера Безопасности. Гарсия уже наполовину повернулся к ходу в тоннель. - Остановись, Джо! - загремел Спарроу. - Это приказ! - Он резко рванул вперед, но тут же был отброшен тугой струей из шланга. Рэмси за его спиной тоже получил свою порцию, поскользнулся и упал на колени. В то время, как он поднимался на ноги, Гарсия исчез в тоннеле, закрывая за собой ход. - Он взял с собой ломик, собираясь завернуть запоры изнутри, чтобы мы не пошли за ним. Они услыхали скрежет металла по металлу. Голос Гарсии пришел из стенного динамика. - Правильно, капитан. Вы не сможете со своими ребятами помешать мне сыграть мою роль. Зато у вас есть места в переднем ряду, так что наслаждайтесь представлением. - Он успел запереть дверь? - спросил Рэмси. Спарроу, скользя на пене, подобрался к ходу, проверил запоры. - Завертки затянуты. - Он что, с ума сошел? - Да нет же! - заорал на него Спарроу. - Авария реактора. Вот он и помчался сделать все, что можно! Рэмси глянул на радиометр над ходом в тоннель и заметил, что его стрелка была в красном секторе. - Капитан, здесь "горячо"! Спарроу хлопнул рукой по прибору, стрелка отошла назад, указывая на семичасовый предел пребывания в этой зоне. - Заклинило, когда он открывал ход! - Он метнулся к ящику с инструментом. - Джо! Ты меня слышишь?! - А как же, капитан! Не надо так кричать. Я пока еще в тоннеле. - Джо! Неподчинение приказу - это серьезный проступок! В динамике загрохотал смех Гарсии: - Ладно, шкип, заведите на меня дело! - Что случилось в реакторном отсеке? - спросил Рэмси. Спарроу стал вытаскивать инструмент из ящика. - Весь мой ремонт пошел к чертям собачьим. Болты снова срезало. Весь реактор пополз влево и заклинил систему дистанционного управления. - Он глянул на часы. - Заряда аккумуляторов нам хватит еще на полчаса. Когда рули глубины перестанут удерживать нас на одной глубине, нам конец. И многое зависит от реактора. Если повезет - критической массы не получится. А если не повезет - вся лодка будет заражена, а мы вместе с ней. Это долгое умирание... - Но если Джо и выживет, его все равно не достанешь, - сказал Рэмси. - Даже если он и рискнет... - Идиот! - заорал Спарроу. - Что это за намеки? Ты что, не понимаешь, есть только одна возможность - поставить реактор на место. В голове Рэмси пульсировала только одна мысль: "Я сделал это! Я пробил его железное самообладание! Теперь его эмоции будут нормальными!" - Капитан! - Голос Боннета в интеркоме. - Да? - ответил Спарроу в свой ларингофон. - Я подключился к боковым телекамерам в реакторном отсеке... Господи! Джо! Убирайся оттуда! Капитан, он уже в реакторном отсеке! - Этого я и опасался, - пробормотал Спарроу. - Отче наш, защити его. - Он уставился на дверь, ведущую в тоннель. - "Господь - Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться: Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим, подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради имени Своего. Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла..." [Псалом 22: 1-3] - А теперь послушайте! - В динамике на переборке раздался голос Гарсии. - Я могу оставаться здесь минут пятнадцать. Когда я освобожу устройство дистанционного управления, будьте готовы сразу же его испытать. - Обязательно, Джо, - прошептал Спарроу. Он открыл панель на передней переборке, проверил возможность работы левого манипулятора. Когда он включил тумблер, индикаторные лампочки загорелись красным. - Практически, он уже мертв, - сказал Рэмси. - Заткнись! - прорычал Спарроу. - Лучше подключи главный экран к телекамерам реакторного отсека. Рэмси бросился выполнять приказ. Экран ожил. На нем был неуклюжий в своем скафандре Гарсия. Он согнулся в три погибели, пытаясь поставить реактор на место с помощью домкрата. Медленно-медленно смертельно опасный блок возвращался на свое место на фундаменте. Они чувствовали, как Боннет управляет рулями, чтобы выровнять перемещение масс. Спарроу нагнулся над инструментальным ящиком, который он взял из хранилища в переборке и вытащил большой торцевой ключ. - Давай попробуем сломать один из запоров. - Нижние завертки он затянуть не мог, - сказал Рэмси. - Ломаем верхние!.. Спарроу вставил ключ в головку верхнего запора. - Они шикарно натаскали тебя для выполнения этого задания. "Черт, что он хотел этим сказать?" - подумал Рэмси. - Давай сюда! - прохрипел Спарроу. Рэмси навалился на ручку ключа. Внезапно задрай провернулся, головка сломалась. Рэмси взял молоток и пробойник и пробил кусок запора в тоннель. Спарроу вставлял ключ в головку уже другого запора. Рэмси глянул вверх, на экран. Реактор уже вернулся на свое основание, а Гарсия закреплял его новыми болтами. - Давай, давай! - поторопил Спарроу. Они сломали второй задрай, услыхали звон металла в тоннеле, когда упал ломик, оставленный Гарсией. Спарроу распахнул дверь настежь. Стрелка радиометра зашкалила. - Скафандр! - крикнул Спарроу и бросился к хранилищу. - Шкип! - Голос Гарсии в динамике. - Передайте моей жене, что теперь ей нечего бояться. Она поймет. - Обязательно, Джо. - Скажите, пусть она переедет куда-нибудь и сменит имя. - Зачем? Рэмси бросил капитану скафандр и стал одевать свой. - Джонни поймет. Спарроу влез в свой скафандр, поглядел на Рэмси. - Ты понимаешь? Тот лишь кивнул, так как не мог издать ни звука. Надев шлем, капитан сказал в свой микрофон: - Джо, мы взломали двери в тоннель. Я тащу шланг с моющим раствором и свежий скафандр. Выходи оттуда! - Я слишком "горячий", - ответил Гарсия. - Оставьте меня здесь. - Выходи, или я приду за тобой сам! - крикнул Спарроу. Рэмси подал капитану запасной скафандр, глянул на верхний экран. Там был Гарсия, сидящий на пластинах внутреннего покрытия отсека. Внезапно гигантский манипулятор над его головой рванул вниз. И тут же в интеркоме раздался голос Боннета: - Шкип, дистанционное управление манипулятором восстановлено. И я могу воспользоваться им, чтобы убрать оттуда этого придурка. Может, у него еще имеются какие-то шансы выжить, - Боннет всхлипнул. - Я пойду за ним, - сказал Спарроу. - Вы что, не поняли?! - крикнул Гарсия. - Оставайтесь на месте, шкип! - Я пошел, - повторил капитан. Он взял шланг с моющим средством за наконечник. Гарсия уже почти визжал: - Капитан! Я тот самый ваш шпион! Не валяйте дурака! - Ты инженер моей команды, - сказал Спарроу. Он прошел в тоннель, волоча за собой шланг и скафандр. - Вы не можете... - дошел до них голос Гарсии. После этого инженер замолк, скрючился и упал на пол. В машинном отделении, где оставался Рэмси, уже загорелись лампы, все четыре электромотора завели привычную песню. Ему показалось, как будто "Рэм" поднялся на ноги, услыхав чей-то приказ. Рэмси не мог оторвать взгляд от экрана. Громадная лапа манипулятора согнулась над лежащей ничком фигуркой Гарсии, осторожно сомкнула захват, перенесла тело в тоннель и принялась укладывать на место плиты покрытия. - Я схватил его, - сообщил Спарроу. Из тоннеля понеслись клочья пены. Рэмси боялся даже взглянуть на радиометр над дверью. Стрелку заклинило на красном поле. "Мы подхватили дозу, да ладно", - подумал он. Когда Рэмси пришел на центральный пост, Боннет уже стоял за штурвалом. - Мне помощь не нужна, - сказал он и прошел в заднюю дверь. Рэмси вернулся в машинное отделение по своим же мокрым следам. "Обнаженные душой, обнаженные телом, - думал он. - Сейчас мы всего лишь элементарная суть, квинтэссенция". Он подскочил к блоку управления на переборке и включил вентиляцию на полные обороты, чтобы убрать из воздуха радиоактивные ионы. - Джонни! - голос Спарроу. Тот ответил в свой ларингофон: - Здесь, капитан. Спарроу понизил голос: - Здесь ты ничем не поможешь, Джонни. Если ценишь свои мужские достоинства, убирайся от выхода из тоннеля. Джо "горячий". Слишком! - У меня есть двое детей, - ответил Рэмси. - Выносите его. - Он уже здесь. Безвольное тело Гарсии выползало из тоннеля, будто личинка насекомого из трещины в коре. Рэмси уложил его на полу. Спарроу помог ему. - Я пока только окатил его моющим средством, прежде, чем всунуть в свежий скафандр. Но все равно, он слишком "горячий". Рэмси наклонился, расстегнул молнию в передней части скафандра Гарсии. Капитан помог извлечь ни на что не реагирующее тело. Они затолкнули Гарсию в камеру антирадиационной обработки. Спарроу стянул с себя скафандр и тоже вошел в камеру. Рэмси забрал их скафандры, забросил их подальше в тоннель, потом стянул с себя свой и затолкал туда же. После этого закрыл дверь, посадив ее на болты торцевым ключом. Дверь в камеру антирадиационной обработки распахнулась настежь. Оттуда вышел голый Спарроу, волоча за собой Гарсию. - Мы заменим ему каждую капельку крови, - сказал капитан. - Заходи в камеру, только сначала сбрасывай одежду, а потом приходи в лазарет. - Он взял Гарсию за руки и стал подниматься на мостки, мышцы на спине и ногах напряглись под тяжестью груза. Рэмси сказал в свой ларингофон: - Лес, капитан несет Джо наверх. Помоги ему. Потом он сам забрался в камеру и включил программу обработки для средней степени зараженности. Тугие струи моющего средства, рассчитанные на человека в защитном скафандре, иглами били в его тело. Рэмси силой стащил с себя одежду и бросил ее в угол, отключил душ, вышел и пошлепал по мокрым следам. В лазарете Спарроу уложил Гарсию на кровать, прикрепил бутыль с плазмой и ввел в вену инженера гибкую трубку с иглой, отходящей от банки с плазмой. Сейчас капитан настраивал аппарат кровообмена, регулируя венозное и артериальное давление, скорость протекания крови и пережал предплечье Гарсии. Рэмси прошел к банку-хранилищу крови, проверил автоматические системы обращения и гемолиза крови, убедился, что те действуют. - Кровь готова, - доложил он. - Отлично. Спарроу подключил кровообменник в систему обращения, положил руку на вентиль. - Контролируй то, что мы будем из него выкачивать. Рэмси прошел к головной части устройства кровообмена, поглядел на отводы от руки Гарсии. Тот дышал очень медленно, сбивчиво, движения грудной клетки еле заметны. Кожа на лице и груди приобрела синюшный оттенок. Спарроу открыл систему кровообмена. Кровь из тела Гарсии стала стекать в покрытое свинцом хранилище устройства, в то время как взамен накачивалась консервированная кровь. Показатель уровня радиации у Рэмси сразу же зашкалило. - Капитан, зашкал по радиации. Спарроу дал знак, что понял. - Я могу использовать все? - Что вы имеете в виду? - Может случиться, что для нас крови уже не останется. Память Рэмси вернулась к радиометру над выходом из тоннеля, где стрелку зашкалило на красном поле. - Обойдемся плазмой, - ответил он. - Я так и думал. Рад, что ты согласился. - Он обошел кровать, отсоединил бутыль с плазмой от левой руки Гарсии. - Если нам понадобится, это все, что есть. И, скорее всего, она понадобится скорее мне, чем тебе. Ведь я же был в тоннеле. - Давайте оставим несколько смен крови для вас, - предложил Рэмси. - Но ты не сможешь... - Со мной все будет хорошо. Рэмси замолчал, следя за показаниями приборов. Стрелка показателя уровня радиации все так же была загнана вправо. - Я уже сделал уколы ему и себе. Теперь давай займемся тобой. - Валяйте, - Рэмси протянул левую руку, не отрывая глаз от приборов. - Прошло уже три смены крови, но радиометр все зашкаливает. Капитан, я никогда не слыхал, чтобы... - Это декарбонизатор. Смотри, будет больно, - предупредил Спарроу. Он зажал руку Рэмси и ввел сыворотку в мышцу. - За Джо не беспокойся, он в Господних руках. - А разве все мы не в его руках? - Капитан! - Голос Боннета в интеркоме. Спарроу подошел к микрофону в стене, нажал кнопку. - Валяй. - Я только что протестировал реактор. Все действует нормально. - Курс на Чарлстон, - приказал Спарроу. - Полный вперед. - Есть. Как там Джо? - Пока еще рано говорить. - Скажите мне, если... - Скажем. - Спарроу отключился. Гарсия свернулся на кровати клубком, губы его шевелились, он покачивал головой из стороны в сторону. Внезапно он заговорил на удивление сильным голосом: - И все-таки я сделал это, Беа! Они давили на меня через детей, разве ты не поняла? Теперь, казалось, он прислушивался. - Больше я ничего сказать не могу! Меня застрелят! - Успокойся, Джо, - сказал Спарроу. Гарсия открыл глаза, закрыл, снова открыл. Он непонимающе уставился на Спарроу. - А где Беа? Они забрали ее? - С ней все будет хорошо, - успокоил его Спарроу. Гарсия весь затрясся. - Если бы мы могли куда-нибудь уехать и сменить имя. Это все. Он закрыл глаза. - Знаешь, где ты находишься? - спросил его Спарроу. Гарсия кивнул. - В кошмаре. - Он уже вышел из зашкала, - доложил Рэмси. - Но до возможности выздоровления еще далеко. - Спокойно, - заметил Спарроу. Он поглядел на показания прибора. - Кровь сменилась восемь раз. - Осталось шестнадцать смен. Спарроу снизил скорость протока крови. - Оставили бы меня там, - сказал Гарсия. - Не дури, - перебил его капитан. - Меня готовили в диверсионной школе Буэнос-Айреса, - начал Гарсия. - Двадцать лет назад. Потом я прибыл на место, встретил Беа. Я залег на дно. Успокоился. Меня научили, как маскироваться. - Тебе лучше не разговаривать, - сказал Рэмси. - Давление подымется. - Буду говорить. Шесть месяцев назад меня нашли, сказали: "Выполняй или же... дети..." Сами понимаете, я... - Понимаем, Джо, - сказал Спарроу. - Но сейчас, будь добр, полежи тихонько. Не трать силы. - Впервые в жизни я с кем-то, я кому-то нужен - вам и команде, по-настоящему нужен, - прошептал Гарсия. - Ну и, конечно же, Беа. Но это уже другое. - Тебе надо набираться сил. - Зачем? Чтобы Джонни-Безопасность мог вытащить меня на расстрел? - Я не из Безопасности, Джо. - Он из ПсиБю, - вмешался Спарроу. - Его послали насесть на меня. У Рэмси и челюсть отвисла. - Я заметил это в тот день, когда впервые спустились ниже предельной глубины, - сказал Спарроу. - Мне это стало понятно по тому, как он наседал на Леса. - Но он и из Безопасности тоже, - настаивал Гарсия. - Меня там лишь усыновили, - оправдывался Рэмси. - Я не мог... - Если проболтаешься, - погрозил Спарроу, - я тебя... - Я только хотел сказать, что не мог хорошенько расслышать, - сказал Рэмси. Он улыбнулся, потом снова нахмурился и поглядел на Гарсию. - Ты имел что-нибудь общее со смертью инспектора Безопасности? - Ничего. Бог мне свидетель. - А как насчет диверсий? - Это сделали мои старые "друзья", но только для перестраховки. - Он покачал головой. - Мне было поручено выдать расположение скважины, когда мы достигли бы ее.